Маг. Школа Поселягин Владимир

– Тогда берём Марту, будет экспертом по выбору, и идём.

С Мартой мы перешли в Башню мага, где находился Генерал, и, используя портал, все переместились на Землю, в Белоруссию под Минск.

– Как холодно, – поёжилась Марта и активировала плетение обогрева на своём платье.

– Ну да, зима самая, конец декабря. Если история тут не изменилась, то наши уже погнали немцев от Москвы, – осмотрев сугробы и поле, пробормотал я, тоже включая обогрев.

Только Генерал ничем не пользовался, ему было без надобности.

Я, достав из баула два бушлата, один передал Марте, второй накинул себе на плечи.

– Кстати, командир, а почему ты не помог местным в этой войне? Всё же свои?

– Чё это не помог? А кто по тылам немца прошёлся, разрушая централизованное поступление боепитания и продовольствия, а склады подчистил? Кто так прошёлся по денежным мешкам на Западе, ограбив их, что их живые пока потомки ещё долго будут помнить мой приказ и своим детям передадут, чтобы в Россию больше не лезли? Так что в этой истории нашим стало куда легче, и победить они должны меньшей кровью. А помогать я им помогал, один раз и в виртуальном мире, но мне и этого хватило с лихвой, чтобы ещё в реальном всё повторить. А Сталину я послал книгу о его жизни и смерти и дальнейшем развитии СССР, до его развала. Через одного капитана-пограничника отправил. Думаю, доставит. Так что помог я местным, ещё как помог… Ну что, едем? Садитесь.

Всё это я говорил, разворачивая склад, выгоняя бэтээр и убирая склад обратно в хранилище. Мы находились в голом заснеженном поле, топать до дороги пешком не хотелось, вот я и вытащил транспортное средство. «Глаз» показывал, что вокруг никого, так что нужно самим поискать немцев.

Мы с Мартой забрались в тёплый салон бронетранспортёра, а Генерал устроился на броне. Заняв место води теля, я запустил все системы и стронул бэтээр с места, по глубокому снегу направляя его в сторону видневшихся вдали деревьев. Через четыре километра нам встретилась укатанная санями дорога, и мы уже дальше проехали по ней. Встречная деревушка особо не порадовала: немцев нет, а три полицая, что были, не удовлетворили ни Генерала, ни Марту. Двое ещё подходили для переноса, как я определил, но они не понравились парочке. Как Марта говорила, её муж должен выглядеть так, чтобы ноги сами раздвинулись. Нет, она конечно же сказала по-другому, более интеллигентно, это я перевёл на простой язык, но смысл был тот же. Красавца ей подавай. Да ещё она не постеснялась спустить с них штаны, и оба опять разочаровали, а на мои слова, что те просто замёрзли, она отмахнулась. Всё не по ней.

Мы попрощались с весело за нами наблюдающими деревенскими, снова забрались в бронетранспортёр и покатили дальше. Управляя машиной, я пропустил встречные сани и, поглядывая изредка на Марту – она сидела на одном из десантных сидений, – улыбался. Особо я не ревновал, Марта мне нравилась, но нас связывал просто восхитительный секс, да и рад я был, что они с Генералом нашли друг друга, обиды тоже не было на них. Но вот предупреждение я получил и теперь изолирую остров от големов, а то там полно «усатых гвардейцев», охочих до девичьего тела. Мало ли ещё парочки образуются, пример заразителен. Ладно, остальные, но Милону и Илону я терять не хотел ни в коей мере. Они мои. Да и если бы не было их двоих, вполне возможно, Марту я не отдал бы, но после моих девочек Марта уже казалась несколько пресной.

Следующее село было довольно крупным, видимо районным, в нём стоял взвод солдат и находилось два десятка полицаев. Мы отловили всех, сложили в несколько рядов парализованные тела, и моя парочка стала придирчиво осматривать каждого претендента из четверти подходящих для переноса, они лежали в отдельном ряду.

– Что, и тут выбора нет? – удивился я, заметив приближающуюся расстроенную парочку.

Я стоял у борта бронетранспортера и ужинал пирогом, запивая его свежим молоком.

– Нет, всё не то, – сказала Марта. Больно уж она, на мой взгляд, ответственно отнеслась к поискам тела для своего жениха.

– До наступления темноты час остался, предлагаю сразу отправиться в Минск, он тут недалеко, и посмотреть претендентов там.

– Едем, – кивнула женщина.

– Едем так едем, – поделившись с ней пирогом, согласился я и, пока она пробовала неплохой, надо сказать, пирог с капустой, доев свою порцию, залез на место водителя, и мы покатили в столицу Белоруссии.

В Минске прошло хоть и так же гладко, но дело всё равно застопорилось, они из пяти тысяч немцев нашли лишь два удовлетворяющих обоих тела, но выбрать какой-то из них долго не могли.

– Грузите обоих, на месте разберёмся, – махнув рукой, велел я. Мне уже надоело тут кататься.

Мы погрузили тела в грузовой отсек, покинули город. Я вызвал портал, и Генерал, подхватив оба тела, перешёл на Рай, за ним – Марта, а я, загнав бэтээр на склад и свернув портал, ступил последним.

Следующие пять дней я могу описать так: работал над своей новой библиотекой и над хотелкой гарема, то есть ночами трудился в спальне, днём – в библиотеке. У меня скопилось так много книг и фолиантов, что я даже несколько растерялся. Стандартные библиотеки Башни мага и особняка не подходили для всеобщего размещения, поэтому я решил сделать один из своих домов-особняков, который решил не разрушать, домом-библиотекой. Выбор мой пал на огромное поместье в Англии, один из комбинатов уже почистил и само здание, и прилегающие земли, так что за три дня строительная бригада големов возвела всё, что нужно. Теперь там было сто сорок три зала со стеллажами и две комнаты-читальни, на первом и втором этажах, а в подвале – спецхранилище для книг по магии. На четвёртый день, после того как строительная бригада сдала объект, я весь световой день занимался библиотекой и понял, что для меня это непосильная задача, нужно каждую книгу просмотреть, понять, что там, найти место, где стеллаж с подобными книгами. Но, поработав за день над сотней книг, я метнулся в Башню мага и перешёл на Торию. Там связался с демонами и выкупил у них три духа библиотекаря, один из них был в прошлом магом, и я собрался сделать его старшим библиотекарем, согласие их поработать на меня было получено, так что я вернулся в Рай. Кстати, почему я тут к демонам не обратился? Так на ножах мы с ними, не простили они мне, что я привязку порвал. Да и не было тут магов-библиотекарей.

Заготовки «тел» големов у меня были, поменял я им только манипуляторы, чтобы они с книгами работать могли, установив ещё телескопические, чтобы они, не пользуясь лестницей, могли снимать книги с верхних полок, и посадил внутрь духов-библиотекарей. Так что теперь в особняке работало трое специализированных големов, и стеллажи в залах постепенно начали заставляться, а пустые ящики спускались в подвал. Только две комнаты сразу заполнились магическими книгами мира Элио. Обычному языку Элио, королевства, где я изъял большую часть книг, духов я обучил, и читать они теперь книги нового мира умели. Посмотрев и определив, что им тут возиться несколько месяцев – часть книг древних магов я им тоже передал, – вернулся на остров к своим женщинам. Обещание надо выполнять, вот я и старался. Но недолго, через пару дней я просто сбежал на Элио, у меня там ещё невыполненные планы остались, а то эти соскучившиеся кобылки меня загоняли. Я уже понял, что гарем – это каторжный труд, мне Милоны и её дочери вполне хватало, больше и не надо. Пару раз намекнул големам, так всё равно боятся к ним подойти. Ничего, я предупредил, чтобы королевских не трогали, они под табу, и ушёл в мир Элио.

Я находился в катакомбах, в пяти метрах был тупичок, где у меня ранее стояла палатка, определил, что тут так никого и не было, и направился к дверям. Гарью тянуло заметно, но несильно, я думал, это из сада, но оказалось, нет, дворец выгорел полностью. Пройдя насквозь здание, покрытое сажей, я вышел через дверной проём наружу и удивлённо поднял брови. Несмотря на тёмную ночь, я видел, что сад тоже пострадал. Да что пострадал – его фактически не было. Ограда частично порушена. У разрушенных ворот стоял патруль из гвардейцев и, что странно, святош, и они о чём-то беседовали. Спустившись по разбитым ступенькам на изувеченную ямами подъездную дорожку, я энергичным шагом направился к ним. Одет я был в привычную для себя городскую цифру: броник, два ствола с глушителями, «калаш» с подствольником и баул на плече. Отличные офицерские берцы хрустели толстой подошвой по гравию, а на голове была кепи той же расцветки.

Запустив в святош воздушные лезвия, отчего четверо мужчин в светлых плащах распались вместе с одеждой на кубики, я накинул паралич на гвардейцев и оттащил офицера в сторону. Десять минут допроса – и я пример но знал, что здесь произошло. Бунт выжившие гвардейцы и армейские части с помощью войск святош всё же подавили, часть бунтовщиков ушла под землю, самая малая часть, другие были захвачены и почти все казнены. Кто на костре сгорел, кто был повешен, по-разному изгалялись. Короля-то, как и часть его придворных, казнили в первый же день, и особо жестоким способом, гарем его распустили.

Сейчас продолжались зачистки столицы и окрестностей от народовольцев, очень уж святоши в этом зверствовали, количество казнённых уже перевалило за сто тысяч. Офицер считал, да что считал, был уверен, что святоши, пользуясь тем, что подавляют бунт, просто грабят народ, объявляя еретиками и бунтовщиками любого, у кого хоть что-то можно отобрать. Многие армейские части, видя, как те пополняют свою мошну, начали повторять их «подвиги». Это офицера печалило.

На удивление честный служака, который готовился присягнуть новому королю. Да, кстати, интересная история вышла с этим королём. Когда бунт был подавлен, выжившие сановники начали решать, кому достанется трон, и выяснилось, что за последние годы ближайшие родственники короля, то есть ближайшие претенденты, отчего-то стали умирать: кто с лошади свалится и шею себе сломает, кто от сердечного удара скончается, а кто и от старости, в сорок лет. В результате оказалось, что единственным претендентом на трон остался принц соседнего государства, сын родной сестры казнённого народом короля. Он уже выехал со свитой и скоро должен прибыть в столицу, а пока здесь всем руководит командующий армий королевства и местный епископ. Тот, похоже, проповедует заповедь: чем меньше народа, тем больше кислорода – и активно сжигает этот народ на кострах. Непорядок. Это были все сведения, которые я узнал у офицера, а на вопрос, кто знает грамоту местных магов, он уверенно ответил, что святоши.

Я его убивать не стал, да и солдат не тронул, поэтому, оставив их, парализованных, лежать у ворот, – сами отойдут от действия паралича, если их раньше какой доброхот не прирежет, – направился в сторону местной тюрьмы, где сейчас заправляли святоши. Выживших бунтовщиков освобожу, да заодно поспрашиваю о тех святошах, кто знает письменность магов.

Как оказалось, далеко идти насчёт языка не потребовалось, очередной смешанный патруль попался. Накинув на них плетение паралича, я оттащил старшего святошу в сторону и начал проводить дознание старым и любимым способом. Когда кувалда расплющила последний локоть, я услышал ответ на свой вопрос:

– Магистр Дилон знает языки… Он лучший, – прохрипел святоша и умер.

Добив патруль, и святош, и армейцев, я отправился дальше. У следующего патруля я узнал адрес этого Дилона и, уничтожив ещё четыре патруля, добрался до роскошного особняка, где четыре дня назад проживала семья одного купца, которая отправилась на костёр, поделившись с церковниками неправедно нажитым, и Дилон получил этот дом от епископа в качестве подарка. Охрана была, но я легко её перебил, что мне пяток обычных солдат святого войска, и прошёл в дом. Старичок магистр обнаружился мной на втором этаже в постели. Был он не один, его отогревали по бокам двое рабов, мальчик и девочка, оба лет двенадцати.

– Извращенец чёртов, – вздохнув, пробормотал я и, схватив старика за ноги, сбросил на пол, изрядно того напугав, отчего у него остановилось сердце.

Запустив его с помощью «Малого исцеления», я прогнал детей из спальни и, устроив голову старика в приборе по скачиванию памяти, стал ожидать окончания процесса.

Когда закончил, убрал кристаллы, где находилась его память, в карман, духам-библиотекарям будет интересно в них покопаться, и стал допрашивать старика. Тот особо и не сопротивлялся, так что я узнал, что святоши тоже не дураки и хранили магические книги, демонстративно сжигая только всякий хлам. Узнав, где всё это находится – Дилон был там старшим архивариусом и специалистом, – я свернул ему шею и покинул особняк. За час, что я возился с Дилоном, на улицах произошли перемены: большое количество патрулей стало с факелами носиться туда-сюда, и появилось просветление на горизонте. Вот-вот наступит рассвет.

Выйдя на улицу, я побежал в сторону храма, где в подвалах и находился архив, как общий для всех святош, так и тайный, о котором знало не так уж и много людей. Всё же по пути я свернул к тюрьме, бунтовщикам нужно помочь. Магией и огнестрельным оружием я очистил всё вокруг этого комплекса зданий и проник внутрь, дальше всё пошло как снежный ком. Я освобождал всех, кто сидел в клетках и камерах. Одни разбегались, другие начинали мне помогать. Пришлось и целительской магией поработать над более чем пятью десятками людей, которых пытали, у них отрастали отрезанные ноги и руки, всё, что удалили или выкололи, выжгли, и они, с горящими ненавистью глазами, присоединялись к нам. Палачи занимали их места и вопили, когда уже над ними начали измываться. В общем, два часа террора – и тюрьма была очищена от всех местных служащих.

Пришлось и на улице поработать, куда были стянуты все войска в городе. Мои воздушные лезвия резали всех без разбору, и солдат, и святош, уничтожив их более двух тысяч. Да и камикадзе помогли. Четверо из тех, что не хотели жить и горели мщением, были использованы мной как брандеры. Я увешал их амулетами защиты, выдал магические мины, и они побежали к святошам и армейцам, не обращая внимания на стрелы и дротики, а ворвавшись в их ряды, подорвали мины. Это унесло ещё около полутора тысяч жизней карателей. Не знаю точно, что сподвигло эту четвёрку на подобное решение, вроде у них у всех на их глазах семьи были казнены, включая малых детей, но их решение я уважал и помог его исполнить.

Я тоже поддался всеобщей ненависти к карателям, поэтому, организовав оборону из тех, кого освободил, стал собирать конструкцию во внутреннем дворике тюрьмы. Рядом стоял взявший на себя обязанности командира моей охраны кузнец, которого я несколько недель назад первого подбил на бунт, и с интересом смотрел, что я делаю. Уже все знали, что я маг, и довольно спокойно меня воспринимали, помогаю – и хорошо. О кузнеце скажу так: его держали в отдельной камере как подстрекателя и пытали, собирая сведения обо мне. Так что, вылечив богатыря, я включил его в свой отряд. Сломать его не успели, он был буквально пропитан ненавистью к святошам. Именно им они в основном и занимались.

– Что это такое? – спросил кузнец.

– Пусковая для ракеты. Будем запускать спутник на орбиту, – лениво пояснил я, возясь с довольно сложной конструкцией. – Вижу, ты не понял. Поясню проще. Я закину с помощью этой штуки в небо артефакт, амулет вроде твоего защитного, что я тебе подарил и научил пользоваться. Так вот, он будет работать и облучать всех, кто живёт в столице и рядом с ней. Те люди, кого он облучит, теперь не смогут хотеть детей и других мужчин, их будет корчить от боли, даже если они просто подумают, возжелают это.

– Это значит, если кто-то рядом заорал от боли, его можно убивать? – после недолгих раздумий спросил кузнец.

Десяток бунтовщиков, что нас окружали, заинтересованно слушали наш разговор.

– Э-э-э… – задумался я на пару секунд, после чего уверенно кивнул: – Можно. Там настройка плетений такова, что корчить будет только извращенцев, все мозги сломал, пока не сделал нужное плетение. Остальных, кто интересуется стандартными способами удовлетворения своих потребностей, это не коснётся. То есть обычные люди, с нормальной ориентацией, даже не заметят излучения, для них жизнь пойдёт, как и прежде.

– Хорошая штука, – одобрил кузнец.

Остальные бунтовщики тоже довольно заголосили и стали передавать дальше информацию, что такое непонятное я делаю.

– Кстати, установку я дал, что любовью можно заниматься с пятнадцатилетними девушками. Теперь четырнадцатилетних замуж выдавать не будут, хоть подрасти успеют.

В это время рядом раздались звуки боя, от которых серьёзно тянуло магией, но это нам не помешало. Чуть позже поступил доклад от главы обороны одного из участков. Святоши пытались атаковать и сбить бунтовщиков с баррикад, но были забросаны магическими гранатами и, потеряв чуть больше ста человек, откатились. Наши потеряли вполовину меньше, да и то от стрел, армейские лучники прикрывали атаку, впрочем, и сейчас постреливали.

Закончив четырёхметровую конструкцию, я довольно крякнул и обошёл её, проверяя, всё ли сделал правильно. Велел зрителям отойти подальше – сейчас произойдёт пуск, активировал плетение старта и, как и все, стал наблюдать за подъёмом ракеты. На высоте пяти километров отделилась первая отработавшая ступень, на десяти тысяч – вторая, дольше всех продержалась третья, она же и установила, перед тем как отделилась, спутник на орбите, точно над столицей. Как только мой амулет защиты засиял на груди, я улыбнулся – действовал. Сейчас шло облучение столицы и плетения заклинания вписывались в ауру всех, кто находился в городе и окрестностях. Кроме меня, у меня защита была. Да она мне особо и не нужна была, у меня были обычные предпочтения.

Вот дальше было интересно: десяток бунтовщиков начали корчиться на земле и были безжалостно добиты бывшими товарищами, а потом мы пошли в атаку. За полчаса я изрядно проредил подразделения карателей, и те обратились в бегство, преследуемые немногочисленными отрядами бунтовщиков. Но после того, как они побывали в руках святош и палачей, их силы возросли многократно, как и ненависть, так что дрались они с яростью берсерков, один за пятерых, не меньше.

Пока отряды гоняли карателей, я повёл отдельную сотню к храму. Пора было навестить его запасники, да и с епископом пообщаться. Пора-пора.

Дошли мы довольно быстро, сбили три заслона, полностью их уничтожив, латы и оружие пошли сотне, и ворвались в храм. Бунтовщики резали святош, всех подряд, где выходила заминка, вмешивался я, и мы вторглись в жилые помещения, продолжая без жалости работать оружием.

– Стойте! – громко скомандовал один из святош, стоявший на балконе обеденного зала со шкатулкой в руках. – Остановитесь, еретики, неужели вы не понимаете, что помогаете проклятому?

– Этот проклятый нам во всём помогал, а вы только убиваете нас! Это вы проклятые! – взревел от ненависти кузнец.

– Тогда и вы проклятые! – заорал святоша и распахнул шкатулку.

Несмотря на то, что я выпустил в него весь магазин автомата и окутался активной защитой, это не помогло. Удар был направлен на меня, и только на меня, и он достиг цели. Не заметив защиты, плетения местных магов достигли меня и тут же растворились в ауре. Растерянно опустив разряженный автомат, я так же растерянно осмотрелся. Бунтовщики продолжали ломать двери и врываться в кельи, на балконе лежал убитый мной епископ, но мир изменился. Меня только что лишили магии. То есть не блокировали, а начисто стёрли мой дар. Теперь я никогда не смогу управлять магической силой. Одним поднятием крышки невзрачной шкатулки я стал простым человеком, который ничем не отличался от тех, кто со мной штурмовал храм. Я стал простым смертным и… может, навсегда.

– Твою же мать, – простонал я и, заметив, что в одну из дверей вбегает боевой отряд святош, снося крохотный заслон, быстро перезарядил оружие и, крича, открыл по ним огонь, выпустив гранату из подствольника, так выплёскивая свою ненависть и отчаяние. Нашли-таки средство против меня, теперь понятно, как святоши перебили магов. Было у них неизвестное мне до этого оружие.

Переживание и ругательства я решил оставить на потом, сейчас не до этого, как-никак мы в центре вражеского города, поэтому я решил действовать быстро и нагло. То есть свалить из него. Причём как можно быстрее. Я прекрасно понимал, что тараном продвижения по городу и захвату храма был я, снося всё, что было перед нами, освобождённые из тюрьмы бунтовщики только добивали то, что оставалось, но с тем, что случилось, ситуация может повернуться задом, причём и ко мне тоже.

Одним словом, всё стало хуже некуда. Я полностью лишён магии и дара, при мне шесть десятков специализированных амулетов и артефактов, модернизированных для того, чтобы ими пользовались обычные люди, к сожалению, около сотни я раздал, в основном защитные, но были и боевые. Помимо этого на мне была современная форма, броник и оружие. АКМ с подствольником, «грач» с глушителем в набедренной кобуре, три гранаты, одна наступательная и две оборонительные, ну и на спине МП-5 с глушителем. В разгрузке и набедренном чехле оставалось два спаренных магазина к АКМ, четыре запасных магазина к МП и шесть к «грачу», из последнего я вообще не стрелял. Я, конечно, после того случая, когда меня чуть не лишили магии, немного подготовился, но именно что немного, всеми моими запасами артефактов может пользоваться едва ли один процент людей без магии, и я сейчас ими не могу воспользоваться. Никак. А это значит, нужно валить из города, и валить как можно быстрее.

Покончив с контрштурмовой группой святош, я перезарядился, вставив в подствольник новую гранату, к сожалению, осталось всего три запасных, и помчался по лестнице на балкон, мне нужна была та шкатулка. Да, она интересовала меня как учёного, не отрицаю, но ещё была и такая мысль: я не маг – и никто другой им не будет. Шучу, конечно, мне эта шкатулка для исследований нужна, но в каждой шутке есть доля…

Взбежав на балкон, я схватил закрытую шкатулку, пару раз обмотал её изолентой, чтобы случайно не открылась, никаких запоров я на ней не обнаружил, и быстро убрал в висевшую на спине сумку. Святоши и даже армейцы всё прибывали и прибывали. Расстреляв ещё один магазин, положив полтора десятка вояк, из-за чего у входа образовалась баррикада из тел, я рванул вниз, к кузнецу.

– Нужно уходить, – сообщил я ему. – Святоши использовали древнее оружие и временно лишили меня магии, думаю, они уже знают об этом. Я их уведу за собой, к реке, а ты забирай всех людей и прорывайтесь из города.

– Не дадут, – помрачнел кузнец.

– Понятное дело, не дадут, позови кого-нибудь посмышлёнее из молодёжи.

– Арек, бегом сюда! – махнул кузнец одному из бунтовщиков, молоденькому парню, помогавшему носить тела убитых святош и армейцев, сооружая баррикаду.

– Значит, смотрите, – достал я планшет и демонстративно включил его, потом выключил и снова включил. – Батареи, то есть заряда, хватит часов на восемь, современная, не магическая техника, тут схема города и катакомб. Запомнили, где входы? Советую использовать вот этот, тут полуразрушенный дом, в подвале под лестницей замаскированная дверь, если присмотреться, заметите щель между камнями. Там лестница вниз и провал в ней. Но есть доски, по ним перейдёте. Вот тут, видите, шесть ходов за пределы города? Отсидитесь, разведайте их и уходите.

– А вы?

– Я уведу за собой всех преследователей и уйду по реке. Если мои умения восстановятся, я вернусь и уничтожу всех святош на этой планете. Это уже дело принципа. А вам остаётся прятаться и нападать на местную власть втихаря… Ну всё, не будем тянуть время, пока сюда все подразделения не стянули, разбегаемся. Удачи вам.

– Вам тоже, – услышал я от кузнеца и паренька, стоявшего рядом с ним с планшетом в руках.

Он его действительно довольно быстро освоил: включать-выключать, двигать пальцем по экрану картинки, ну и увеличивать или уменьшать масштаб, как выходить из файлов, если он туда случайно зайдёт, я его тоже научил.

Кузнец стал созывать народовольцев, а я вбежал в подвал, увидел там четырёх бунтовщиков, которые зачищали его, и промчался к дальним дверям складского отделения, к грузовым створкам. На бегу я сменил оружие, АКМ отправился за спину, в руках оказался компактный и более скорострельный МП. Тем более к МП у меня было несколько коробок боеприпасов, нужно только в сумку залезть, а к АКМ всего два цинка, да и то один початый. Подбежав к створкам, я заметил, как они шевелятся, а снаружи раздавалось пыхтение и чей-то командный голос, мол, поднажмите. Понятно, армейцы подоспели и пытаются взломать ворота.

Достав из сумки пять килограммовых бруска тротила, закрепил их на одной из створок, аккуратно вставил электродетонатор с дистанционным подрывом и, отбежав в сторону, спрятавшись за мощной несущей стеной, надел наушники, на всякий случай открыв рот. Нажав на кнопку, я подскочил аж на полметра, на меня посыпалась труха и мусор. Шандарахнуло так, что знатно оглушило, а я, смеясь, хороший сигнал для кузнеца, побежал к проёму, ни одной створки там не имелось.

Не знаю, сколько вояк здесь дожидались, пока их товарищи взломают створки, но куски тел впечатлили, да и стонущих и раненых хватало. Быстро поднявшись по пандусу, стараясь не поскользнуться на внутренностях и крови, я выскочил на боковую улицу у храма. Кузнец с ребятами, воспользовавшись тем, что каратели растерялись, не понимая, что это шандарахнуло, смяв заслон, вырвались из храма и начали растекаться по улочкам.

– Молодцы, – улыбнулся я и, вскинув автомат, одной длинной очередью на весь магазин свалил десяток бегущих в мою сторону солдат, сорок метров – это почти в упор.

Внимание карателей я привлёк, поэтому, на ходу перезаряжаясь, рванул по улочке в сторону реки. Второй магазин я выпустил по лучникам, что попались навстречу, магазина не хватило, пришлось воспользоваться «грачом». Половина улеглась, половина разбежалась, а я уходил всё дальше, на бегу перезаряжаясь. Следующим я встретил патруль святош из восьми человек, двое были ранены. Положил всех, а когда пробегал мимо, вставляя последний магазин в МП, со двора соседнего дома выскочил мужичок и стал топором добивать святош, видимо, один из выживших бунтовщиков. Похватав трофеи и часть оружия, он так же быстро скрылся во дворе. Я это обнаружил уже в конце улицы, поглядывая назад, есть преследователи или нет. Они всё же были, даже по параллельным дорогам бежали, пытаясь меня отрезать от реки и окружить.

В принципе, к реке я не стремился, только делал вид. Для этого были веские причины. Река протекала через город, я этого не отрицаю, но она была судоходной, и на ней были свои ворота и своя охрана. Не уйти мне по реке, точно. Я это ещё там, в храме, понял, когда быстро прикидывал маршрут. Единственный шанс мне покинуть город – это катакомбы, вот и бежал я к зданию, у которого был ход вниз. А там потихоньку, незаметно уйду из города, а потом из страны. Я ещё не обдумывал свои дальнейшие действия, но, скорее всего, отправлюсь на закрытые континенты, если мне и сможет кто помочь, то только там… Я надеялся на это.

Сзади появились лучники, и мне пришлось петлять по улице, слыша, как ломаются стрелы, падая на брусчатку. Защита амулета ещё держалась, но долго это длиться не могло, любое ранение – и всё, швах. Я уже подскочил к высокому забору, собираясь одним махом перелететь через него, как защита сдохла, и я получил удар с последующим онемением правой ноги. Но скорости мне хватило, чтобы всё же перебраться через забор и свалиться по другую его сторону. Отцепив от груди артефакт со «Средним исцелением», я выдернул стрелу, повезло, наконечник тоже вышел, хотя и болтался на стержне, и заживил рану. Хорошо, что некоторые амулеты у меня были, хоть и без ручного управления для обычных людей без дара. У этого имелась функция автоматического диагностирования и лечения, когда подносишь к ране. После чего вскочил и побежал дальше. До нужного здания ещё два дома, а там уж сориентируюсь. Я карту катакомб хорошо запомнил.

Всё же мне удалось уйти, хотя меня начали окружать порядка тысячи солдат и святош. Это хорошо, значит, я увёл большую часть карателей за собой. Особняк, к которому я стремился, был дворянским, несмотря на дефицит земли в городе, стоял он в большом парке, окружённый кованой железной решёткой. Она мне не помешала проникнуть на территорию и рвануть к дому. Там, в особняке, в одной из стен был ход в катакомбы. Думаю, хозяева о нём знали. Короткая очередь по замку чёрного входа, на кухню – и я внутри дома. Кухарка попыталась достать меня черпаком, но промахнулась. Помня планировку, я добежал до двери в подвал и начал спускаться. Надев на голову прибор ПНВ, он у меня на груди в специальном чехле находился, добежал до дальнего угла, откатил тяжёлую бочку на колёсиках в сторону, прошёл в открывшийся проход, из которого дуло могильным холодом, и закрыл его, после чего стал быстро спускаться. Прибор дал мне возможность обнаружить арбалет, ну наконец-то, впервые увидел его своими глазами, ну и натянутую струну на лестнице. Только вот целил арбалет не в тех, кто входил в катакомбы из подвала особняка, а в тех, кто поднимался бы по лестнице из глубин катакомб. Разрядив арбалет, я смотал леску, шёлковая оказалась, и, убрав оружие в сумку, побежал дальше вниз, поглядывая под ноги. Мало ли ещё какие сюрпризы будут.

Задерживаться в катакомбах я не стал, вышел к одному из ходов и понёсся по хорошо натоптанной тропинке. Где-то через час прибор позволил мне рассмотреть впереди дрожание огня факелов, так что я спрятался в боковом проходе и пропустил шестерых крепких парней, которые несли в город большие мешки, видимо с контрабандой. Пропустив их, рванул дальше.

Выход был на берегу реки под большой скалой, прикрытый деревянным щитом и снаружи замаскированный кустарником. Сдвинув щит, я выбрался из подземелья и осмотрелся. Вдали виднелось речное судно под парусом, направлявшееся в сторону города, саму столицу я не видел, холм скрывал, наверное, с этого судёнышка и был товар контрабандистов. Усмехнувшись, я прикрыл вход, наведя маскировку, как было, и побежал от столицы королевства.

Тут была открытая местность, поля, поэтому я искал удобное место, чтобы устроиться лагерем, передохнуть и достать из котомки своё транспортное средство. Пока я бежал, три судна прошли навстречу и ни одного попутного, похоже, в город всех впускали и никого из него не выпускали.

Увидев прибрежные кусты, главное, густые, я подбежал к ним и, спустившись к реке, с некоторым облегчением вздохнул. Я одолел около десяти километров по катакомбам, чтобы выйти за городскую черту, и чуть больше уже вдоль берега. Вдали виднелась тёмная масса леса, но я решил дальше двигаться не на своих двоих, а по реке, лодка с мотором у меня имелась, причём достаточно скоростная. Только вот доставать и приводить её в рабочее состояние довольно долгая задача, на открытой местности не займёшься, вот я и искал укрытие. Большие суда по реке ходили не часто, но лодочек и даже что-то вроде каноэ, сделанных из коры, я видел штук двадцать, три на якоре стояли, и рыбаки, с интересом провожавшие меня глазами, поднимали сети. Не-е, слух быстро пойдёт, нужно уходить как можно скорее.

Отдышавшись, я закопался в котомке и начал доставать необходимые вещи: пару пачек с парабеллумными патронами – нужно снарядить пустые магазины МП и «грача», початые цинки для АКМ с патронами и ВОГами, кроме этого, банку свиной тушёнки, пирог и термос с чаем. Потом снял штаны и замочил кровавое пятно чуть выше колена, дырку от попадания стрелы зашью чуть позже.

Обедая, я набивал патронами магазины до полного боекомплекта. Потом убрал цинки и коробки с патронами обратно в котомку, добил свой обед, время было около одиннадцати дня, а я даже не завтракал, и занялся брюками. Отстирал, выжал и повесил сушиться, а тогда и за лодку принялся. Достал из котомки пятиместную резиновую лодку и ножным насосом стал накачивать её. Медленно, двадцать минут качал, пока борта не стали упруго-жёсткими, потом навесил мотор, поставил на дно две запасные канистры с топливом и спустил лодку на воду. Собрался, проверил, не забыл ли чего, и, пройдя на борт, дёрнул заводной ручкой, отчего мотор затарахтел. Немного прогрев его, я вывел лодку на середину реки и поскакал на мелких волнах, уходя всё дальше от столицы. Жаль, магический бесшумный движок я сделать не успел, пришлось пользоваться обычным японским, тем, что взял в качестве платы в бывшем Мёртвом мире. Штаны мои лежали на носу, продолжая сохнуть. Чуть позже займусь ремонтом. Эх, артефакта протяжного нет, заделал бы дыру так, что дырку потом фиг найдёшь!

М-да, ситуация, однако. Лишённый магии и отрезанный от других миров, я шёл по реке, уходя от загонщиков. Портал – штука сложная, я так и не смог сделать на нём ручное управление. Нет чтобы вручную включать и выключать портал, умение управлять магической энергией не требуется, но вот настраивать и вводить координаты мира может только полноценный маг. Правда, шанс был, приём достаточно неплохой, можно сделать автоматическую настройку, искать другие миры, может, повезёт, и я найду мир, где магия достаточно высока и мне вернут дар? Верится мало, но, если с закрытыми континентами ничего не выйдет, это мой последний шанс. Можно сказать, единственный. Была ещё мысль найти местных неинициированных одарённых и обучить их, это и без магии возможно, одними амулетами, но я посчитал её бесперспективной. Где мне искать этих одарённых и сколько на это понадобится времени?

На Рае, конечно, меня будут ждать, но приказа никто не отменял, и терроформирование планеты продолжится до выработки всех запасов камней. Вполне возможно, к тому моменту, когда запас камней закончится, и восстановление планеты будет тоже закончено. В общем, чёрт его знает, но за Рай я был спокоен, ближайшие четыре года он всё равно будет восстанавливаться.

Девчат из гарема, конечно, жаль, но ничего, потерпят. Свербела мысль, что Генерал, единственный там представитель мужского пола, может прибрать их себе и сделать наложницами, в прошлую свою жизнь, он сам говорил, у него гарем был в тридцать голов, а тут такой цветник под боком. Вернусь и, если хоть пальцем моих девок тронул, уничтожу на фиг, у него Марта есть, её ему должно хватить.

Теперь стоит подумать о моих дальнейших шагах. Нужно уходить к побережью ближайшего океана и двигаться в сторону закрытых континентов, если на этой планете и есть шанс как-нибудь вернуться в родной мир, то есть в собственный, то только там.

Всё это я обдумывал, спускаясь по реке. На лодки, суда и деревни на берегах, пару раз и города встречались, внимания я не обращал, занятый своими мыслями. А вот меня, двигавшегося на приличной скорости, разглядывали все кому не лень. Пройдя километров сто, я вдруг был вырван из задумчивого состояния тем, что заглох мотор. Проверив пустой бачок, заправил из канистры, снова завёл и полетел дальше, продолжая размышлять. Конечно же я ругал себя за то, что так легко подставился. Ладно бы это было в первый раз, так нет, урок от святош Тории, похоже, не пошёл впрок, раз я снова вляпался в похожую ситуацию. А если я сейчас лежу без сознания и надо мной склонились палачи, готовые меня выпотрошить, и это виртуальный мир, навеянный галлюцинациями?

– Нет, не похоже, – простонал я, поглаживая бедро, которое только что ущипнул. Проверка, понятное дело, туфтовая, но не попробовать я не мог.

Шёл я на скорости шестьдесят километров в час, и за три часа, выработав все запасы топлива, спустился по реке километров на триста пятьдесят. От преследователей я ушёл, в этом сомнений нет, здесь ничто так быстро не перемещается, если только курьеры на свежих лошадях, однако, думаю, и они от меня отстали бы. Двигался-то я постоянно.

Когда мотор стал захлёбываться и снова заглох, я повернул к берегу, но инерции движения не хватило, нужно метров четыреста до берега подгрести вёслами. В этом месте река была широкой, километра на полтора разлилась, речек-то в неё полно впадало на моём пути, я посередине реки шёл, мало ли, лучники где на берегу будут, да и с судами легко разминался.

Сейчас я видел большое двухмачтовое парусное судно, такие не во все реки входят, но до столицы королевства оно точно дойдёт, там глубокий фарватер, я уже убедился, было ещё пяток лодок, две рыбачьих и три с пассажирами. Однако поглядывал я всё же на судно. Активно работая вёслами, я отслеживал его продвижение, особенно мне не понравилось, что оно сменило курс и с попутным устойчивым ветром направлялось ко мне.

Пододвинув ближе автомат, я проверил, что за граната в подствольнике. Фугасная, уже хорошо. Посмотрим, что этим типам надо.

До берега осталось метров сто, когда судно приблизилось на дистанцию уверенного выстрела. Первым я огонь не открывал, фиг его знает, что им надо, может, капитан просто любопытствует и пытается понять, что это за зелёная штука, что сперва скакала по волнам, причём довольно быстро, и гудела, а сейчас на вёслах направляется к берегу.

Всё же оказалось, любопытствовал, но с позиции силы.

– Эй, на лодке, греби к борту судна! – услышал я приказ зычным басом. – Досматривать будем.

Посмотрев на моряков, столпившихся у борта, двое держали луки в руках и целились в меня, я подхватил автомат и короткой очередью срезал их, уже метров тридцать между нами было, не промахнулся. Потом длинной очередью выпустил остатки магазина, валя моряков, выпустил гранату по мостику, отчего неуправляемое судно пронеслось мимо, перезарядился и стал грести дальше. Уцелевшие моряки вернули управление, поэтому судно под всеми парусами не выбросило на берег, однако меня это волновало мало, нехрен ко мне вообще приближаться было. Оставшиеся в живых явно не горели желанием отомстить и поквитаться с обидчиком, так как улепётывали что есть мочи. Фарватер они явно здесь отлично знали, так как за всё время манёвров и метания по реке не сели на мель, а чуть позже так вообще скрылись за поворотом. Правда, я уже пристал к берегу и не обращал на них внимания, просто краем глаза отметил факт.

Горючего у меня запасено больше не было, так что дальше мне предстояло двигаться или опять пешком, или на местных транспортных средствах. Открывать хранилища с гаражами и складами мог только маг, там плетения сворачивания очень сложные и ручное управление не настроишь. Вернее, возможно, но нужно использовать для этого особо большие драгоценные камни, обязательно алмазы с внедрёнными плетениями для открывания и закрывания. А у меня всего четыре таких алмаза, и их заряд не бесконечен. К тому же эти камни не все могут разворачивать склады, то есть точно могут всего лишь шесть. Другое дело с баулами, там как раз есть ручное управление, и я могу их открыть и использовать магически модернизированный эсминец с духом капитана на борту.

Была мысль дальше по реке плыть, но я и так уже засветился капитально, да и река впадала в океан дальше, чем мне надо, напрямую я срежу и заметно сокращу путь.

Свернув лодку, я убрал её вместе с мотором и пустыми канистрами в котомку, пополнил боезапас, поужинал и энергично зашагал в сторону заходящего солнца, именно там нужное мне побережье океана. Что мне тысячу километров пройти? Раз плюнуть. Блин, когда же я дыру в штанине заштопаю? Всё времени на это нет.

Автомат висел на шее поперёк груди, я сложил на него руки, ПП за спиной, пистолет в кобуре, я вооружён и очень опасен. Двигаясь лёгкой трусцой по полю, я стрелял на ходу туда-сюда глазами, ища опасность. Мне нужно как можно незаметнее дойти до побережья, там используем лодку, часок на вёслах до нормальных глубин, развернуть баул и на эсминце уже двинуть к закрытым континентам. Надеюсь, на железном корабле у меня есть шанс прорваться к берегу.

Бежал я около часа, наконец выскочил на полевую дорогу, по которой явно в основном двигались телеги и повозки, и уже по ней направился к лесу. Пару раз мне попадались встречные телеги, я пережидал, пока они проедут, лёжа в высокой траве, а потом возвращался на дорогу и ускорялся, сокращая потерянное время. Вот всадник меня чуть не напугал, к сожалению, я заметил надвигавшегося со спины конного солдата поздно и не успел спрятаться, но это даже хорошо, когда он приблизился, я срезал его из ПП с глушителем и поймал лошадь под узду. Потом снял форму с солдата, та была целёхонькой, только её слегка забрызгало кровью из пробитой головы, переоделся, оставив кобуру на бедре, АКМ закинул за спину, убрал тело подальше от дороги и поскакал дальше уже верхом. Кстати, по униформе солдата – цвета были те же – я понял, что всё ещё нахожусь в королевстве.

До леса, видневшегося впереди, я добрался не сразу. Буквально в километре от него, на пересечении дорог, я встретился с небольшим обозом из четырёх грузовых телег и трёх вооружённых всадников охраны, самое фиговое – все они носили плащи святош. Хотя, может, и не фигово. Надо же мне было выплеснуть на кого-нибудь свою злость, а тут сами в руки идут.

На передней повозке сидел святоша, о таких говорят: мужичок с ноготок, именно он явно командовал обозом. Так и оказалось: когда я приблизился, он встал, держась о полог, повозка продолжала двигаться, и посмотрел в мою сторону. А когда я начал обгонять обоз, он махнул рукой, останавливая меня, и молодым тенором задал вопрос:

– Солдат, куда ты направляешься?

– Родственников навестить, – натягивая поводья, ответил я.

Придумать другой ответ мне сразу в голову не пришло, выбрал обыденный. Солдаты не имеют лошадей, а те, кто имеет, – это курьеры, как и убитый мной, в его котомке я обнаружил запечатанное письмо, которое ещё не вскрывал, просто не успел.

– Я лишаю тебя отпуска, потом отдохнёшь. Твоя новая задача – охрана проклятых, которых мы везём в аббатство. Всё ясно?

– Чего тут непонятного, – пожал я плечами и, перекинув автомат со спины на бок, от живота короткими очередями открыл огонь на поражение.

Свалил я сначала охрану с лошадей, это было не просто, конь подо мной испугался выстрелов и попятился, дёргая головой, но я приспособился, а потом по старшему и возницам прошёлся.

Спрыгнув из седла, я откинул назад сумку, которая сползла на живот, и, перезарядившись, пробежавшись, сделал контроль. Пленных не брал, ни к чему мне они. Закончив с этим делом, я прошёл к передней повозке и, откинув задний полог, осмотрел клетку знакомого вида, я такие уже видел, когда Мика освобождал. В ней сидело шестеро детей, на глаз от шести до восьми лет. Забившись в угол, они прижимались друг к другу, с ужасом глядя на меня. В клетке явно чувствовалась аура безнадёжности, дети знали, кто они и куда их везут.

– М-да, дети, – пробормотал я. – И что мне с вами делать?… Ладно, посидите пока, я другие клетки проверю, а то там кто-то шебуршится.

Пробежав по клеткам, я обнаружил ещё два десятка детей. Взрослых не было, самому старшему – лет пятнадцать – шестнадцать. Младшему, даже скорее младшей, было годика четыре – зарёванная девчушка сидела на коленях девочки лет двенадцати и прятала от меня лицо у неё на груди. Закончив с осмотром, я отошёл чуть в сторону, чтобы меня видели во всех повозках, и громко сказал:

– Больше можете не бояться, святоши побиты, в руки вы к ним не попадёте! Я о вас позабочусь!

С этим я не шутил, не знаю, может, это случайность, может, местные боги решили со мной поиграть, сейчас я против них беззащитный, но детей я не брошу, свои же, одарённые. К тому же пригодиться могут. Если с закрытыми континентами не выйдет, воспитаю. Тем более никто их не учил, я посмотрел сквозь специальный кристалл, который помогал видеть ауры. Более того, кроме одной тройки, ни у одного дар не пробуждён. Кстати, насчёт этого комплекта кристаллов, с помощью которых ювелир может видеть как магические линии плетения, так и ауры. Эти кристаллы – у меня их шесть разной направленности – чуть-чуть заменяли мне магические способности, я мог с помощью их видеть магию, но только видеть, не влиять, не управлять. Они входили в комплект инструментов ювелиров Тории, которые работали с будущими амулетами, так что я создал парочку себе и пользовался этими инструментами. Но никак не думал, что лупа-кристалл может пригодиться, а тут гляди-ка, очень вовремя о них я вспомнил.

Достав из сумки кувалду, я несколькими ударами сбил замки, распахивая двери и выпуская детей. Самый старший мальчишка, выглядевший довольно воинственным, но бледным, спросил меня:

– Вы кто?

– Такой же, как и вы, обученный маг… Вернее, был им.

– Вы тоже проклятый? – оживился он, да и другие дети загомонили.

– Вы не проклятые, это святоши так обозвали. Вы одарённые. Запомните, вы – одарённые, будущие маги, это важно.

– Вы возьмёте нас с собой, научите применять заклинания и магию? – продолжал допытываться парнишка.

Судя по тому, как остальные прислушивались, мой ответ имел для них большое значение. Они сбились в кучу, и взрослые прятали малышей за своими спинами.

– Возьму, – согласился я. – Даже, может, буду учить магии, вернее, объяснять и следить, правильно ли вы всё делаете, а вот на примере показать не могу, святоши меня лишили магии.

– Меня зовут Мик, – представился парнишка.

– Что, ещё один?! – удивился я и тут же махнул рукой, чтобы тот не обращал внимания. – Граф Арни ки Сон. Можете называть меня господин магистр или господин граф. Лучше последнее, магии-то меня лишили… Хотя нет, учителем зовите. Я из принципа из вас нормальных магов сделаю! Пора открывать свою школу – школу ки Сона.

– Хорошо, учитель, – слегка улыбнувшись, кивнул парнишка, он с интересом слушал мои мысли вслух. – Что нам делать?

– Хороший вопрос, – кивнул я. – Скоро стемнеет, нужно уходить отсюда как можно быстрее и дальше. Значит, так: идём за мной, вещи у вас с собой?

– Да, то, что не отобрали, – ответил другой ребёнок, девочка лет тринадцати.

– Ясно. Познакомимся позже. Сперва я хочу знать, болит ли у кого что, есть ли раны?

Повреждения у детей были, у кого рука ушибленная болела, у кого синяк был на полтела. А с одной тихой девочкой мне пришлось поговорить отдельно. Мордашка у той оказалась симпатичной, поэтому и присмотрел её себе один из святош, всё равно девочке не жить, вот и пользовал вовсю, перед тем как на ритуальный костёр отправить. От них, мол, не убудет. В общем, особо себя он с ней не сдерживал и нанёс внутренним органам довольно серьёзные повреждения. Вылечив её, используя амулет «Среднее исцеление» с автоматическим срабатыванием, – буду им пользоваться, пока заряд не закончится, потом надо уже как-то доставать из хранилища амулеты, которыми могут управлять неодарённые люди, у меня такие тоже были, сделал на всякий случай, – я поклялся себе, что под корень вырежу этот орден святош, члены которого не стесняются насиловать восьмилетних девочек. Чуть позже придётся провести с ней психотерапию, а то девчушка совсем замкнулась в себе.

Осмотрел и вылечил я всех, после чего возглавил процессию. Мик шёл замыкающим, помогая отстающим, он снял с одного из охранников короткий меч и повесил себе на пояс. Дальше я решил использовать технику, поэтому и не разрешил детям ловить лошадей.

Когда мы отошли от обоза на полкилометра, вдвое сократив расстояние до леса, я покосился на солнце, которое уже наполовину ушло за горизонт, и, остановив процессию, отошёл в сторону, извлёк из сумки ящик хранилища и достал из отдельного отсека шесть пакетиков. Осмотрев каждый, на них были нанесены маркером номера, и, выбрав один, положил его на землю, рядом – алмаз с плетением разворачивания и отошёл в сторону. Через минуту в поле развернулся гараж на десять машин, но машин там было всего четыре, остальное пространство занимало вооружение, от тяжёлого до лёгкого стрелкового, а также продовольствие. Это одно из средств спасения, что я подготовил на случай, если лишусь магии. На всякий случай, а пригодилось. Если бы я знал, что со мной снова может произойти, то не шесть складов бы приготовил, а раз в десять больше.

Из техники внутри находились Т-90, БТР-90, БМП-3 и бронированный «Урал» с бронированным кузовом. Его ещё «Покемоном» прозвали.

Пройдя на склад, я открыл одну створку и выгнал наружу грузовик, потом сходил в соседние боксы, прихватил пяток цинков с патронами и ВОГами к автомату, пару «шмелей», ну и продовольствие. Также пополнил своё вооружение, взяв РПК, выбрав ему коробчатые магазины, на сорок пять патронов.

Место бойни было в нашей прямой видимости, и Мик прибежал ко мне, когда я грузил в кузов грузовика четыре рюкзака с палатками, с сообщением, что там появились неизвестные.

– Понял, сейчас уходим.

Свернув склад, я вздохнул. Пакетик и алмаз лежали в котловане, и поднять их магией, левитируя, я не мог, а амулет, что имелся, мог использовать только маг. Тут мне помог Мик, подсказав идею. Мы спустили на верёвке вниз одну из девочек, она подобрала всё, что нужно, и мы её подняли наверх, после чего пакетик со складом я убрал в хранилище, а алмаз – в специальный мешочек с камнями.

– Залезайте в машину, места всем должно хватить. Мик со мной в кабину.

Все дети забрались в бронированный кунг, мест действительно хватило всем. Я показал Мику, как открывать и закрыть дверь, и, пока он устраивался на месте пассажира, обошёл капот, занял место водителя, стронул тяжёлую машину с места. Она не была магической, то есть двигалась за счёт дизельного движка. Бак был полный, да и канистры по бортам имелись, так что я надеялся, что топлива нам хватит надолго.

Машина, тяжело покачиваясь, въехала под сень леса, тут уже стало совсем темно, но я давно включил фары и особо не беспокоился, лишь морщился, когда низко висевшие ветви били по ветровому стеклу. Кабина-то ладно, железная, но кунг был прикрыт брезентовым чехлом, вот его могло порвать. Хотя фиг с ним, не страшно. Управляя грузовиком, я достал из сумки два куска пирога и поделился с парнишкой, угостил бы и соком, но к пространственной сумке хода у меня не было, она была привязана к моей ауре, и открыть и взять из неё что-либо я теперь уже не смогу никогда.

– А остальным? – откусив и прожевав первый кусок, вспомнил парнишка.

– Остальных во время стоянки накормлю. Ты будешь сытый, поэтому другими делами займёшься, будешь мне помогать.

– Хорошо, – кивнул тот и с жадностью стал уплетать пирог.

О детях в кузове я подумывал. Их могла напугать коробка кунга и шум завывающего на низких оборотах мотора, однако я включил освещение в кузове, так что не в темноте сидят. Да и отъехать я планировал от места их освобождения всего километров на двадцать и встать там лагерем. Мне тоже поспать охота.

Лес закончился довольно быстро, километров семь по нему проехали, дальше даже появилась возможность прибавить скорость до сорока, а где и до пятидесяти километров в час.

– А что это такое – магия? – по дороге задавал мне вопросы Мик.

– То, на чём мы едем, называется «Урал», он принадлежит к касте автомобилей. Это армейская машина для перевозки личного состава, то есть солдат. А сделан он не здесь, а в технологичном мире, где нет магии, вернее, её не используют. То есть сделали её простые люди, и в ней нет ничего магического, хотя со стороны кажется наоборот.

– Точно нет магии? – уточнил Мик, принимая второй кусок пирога.

– Точно-точно, в этом можешь мне поверить, я уж разбираюсь. Да и вы все скоро будете разбираться. Эта техника из высокоразвитого мира и мало чем уступает магии. То же оружие, что ты с интересом разглядываешь. Из него легко можно убить как мага, так и простого человека. Оно для массового уничтожения людей. Чуть позже объясню, как оно применяется, и, может, даже научу с ним обращаться, а сейчас пора вставать лагерем.

Мы проехали вброд речушку – там было полметра в самом глубоком месте – и, завывая дизелем, свернули на луг, подальше от дороги. Именно там, на берегу этой речушки, я и собирался встать лагерем. Подъехав к небольшой рощице, фары автомобиля хорошо освещали её, я заглушил двигатель. Мик сразу побежал в кусты по острой надобности, а я открыл кунг и стал принимать детей, указывая, куда бегать в туалет, парочка самых мелких вообще, не стесняясь, присела у заднего колеса машины, отчего я покачал головой: будем учить культуре. Потом я заставил всех вымыть руки в ручье с мылом, сунул всем по пирогу, и, пока они насыщались, мы с Миком поставили четыре шестиместные палатки. Внутри я на надутые матрасы постелил спальники и отправил сытых детей спать. Мик тоже расположился в одной из палаток, я же собрался спать в кунге. Надул там матрас и расстелил спальник, даже подушку надувную подготовил.

Когда дети улеглись, я расстелил у капота брезент и при свете подфарников стал возиться с оружием. Снарядил магазины, набил их патронами, заменил разгрузку, теперь там был боеприпас к пулемёту, почистил как пулемёт, так и остальное оружие, которым пользовался сегодня. Под конец, убрав всё в машину, отправился спать, но перед сном достал пару амулетов и направил их на палатки, чтобы они просканировали детей и внесли их в свои базы данных. Это чтобы я не вскакивал из-за сигнала охраны, если кому по-малому захочется. Потом установил их в двух концах лагеря. Всё, теперь на тот амулет, что висел у меня на разгрузке, постоянно поступает информация. Если кто пересечёт охранную зону, то немедленно взвоет сигнализация. На животных и диких зверей она не реагировала, только на людей. Линия охранной зоны проходила в трёхстах метрах по окружности лагеря. Хватит времени, чтобы отреагировать.

Всё же поспать нам нормально не дали. Проснулся я от звона сигнализации в виде боя кремлёвских курантов, звук такой записал. Зевая, я дотянулся до кристалла, разгрузка была брошена рядом, и, достав амулет, приложил его к левому глазу. Сразу на сетчатку с высоты птичьего полёта начала транслироваться картинка. По колеям грузовика, сторожась, к лагерю медленно двигались три десятка человек и шестеро гоблинов. Колья, оглобли, топоры и вилы в их руках ясно намекали, что шли они не с добрыми намерениями. Более того, среди крестьян выделялся один сухонький благообразный старичок в знакомой светлой мантии-плаще. Это не карательный отряд, что собирался мстить за своих, по времени они не успевали, похоже, местный святоша решил отличиться.

Рассвело часа два назад, дети ещё спали, ну это понятно, я сам поспать любил, будить их не хотелось, а придётся. Быстро одевшись, застёгивая на ходу разгрузку и подхватив РПК, я покинул кунг, подошёл к палатке, где спал Мик, и окликнул его.

– Что? – высунулась наружу его заспанная мордашка.

– Деревенские идут с местным святошей, по следам машины. Буди всех.

– Убегаем?

– С чего это? Буди, сейчас позавтракаем и дальше едем. И громких звуков пусть не боятся, это я стрелять буду по деревенским. Буди.

– А мы уже проснулись, – высунулась из соседней палатки одна из девчат.

– Тогда подъём. Вы пока собирайтесь, а я пойду ретивых мстителей отгоню.

Взяв наизготовку пулемёт, я направился в сторону деревенских, они уже были в ста метрах от лагеря, остановился и стал с интересом наблюдать за ними.

– Вперёд! – отчётливо донеслась до меня команда святоши.

Крестьяне рванули к нам, рёвом вызывая в себе злость и подавляя страх, сам же святоша неторопливо последовал за ними.

Вскинув пулемёт к плечу, я открыл огонь, коробчатый магазин на сорок пять патронов вмиг опустел, и я стал неторопливо перезаряжать его. А чего торопиться, дюжина осталась лежать на земле, остальные улепётывали по колее обратно, впереди всех, задрав мантию и вскидывая свои худые голенастые ноги, бежал святоша. Перезарядившись, я снова открыл огонь, но уже короткими отсекающими очередями, тратя на каждого беглеца по два-три патрона. Не убежали, все остались лежать в высокой траве. Снова перезарядившись, я поднял лежавшие под ногами коробчатые магазины и вернулся в лагерь, к своему удивлению обнаружив его пустым.

– Эй, вы, где все? – окликнул я их. Когда из ближайших кустов высунулась любопытно-испуганная мордашка одной из девочек, я вздохнул и махнул рукой: – Зови остальных.

Мик же, оказывается, забрался на верхушку дерева и оттуда следил за бойней, что я учинил. Это произвело на него впечатление, и на пулемёт он поглядывал с заметной опаской, как на ядовитую змею.

Организовав стол, я достал из своих запасов пироги и тушёнку, открыв шесть банок и вывалив содержимое на тарелки, и велел всем завтракать, перед этим сгоняв их к реке умыться.

– Мик, за старшего, – скомандовал я и, повесив на плечо АКМ, пошёл осматривать место боя – нужно добить подранков. Я не оставлял тех, кто может нанести удар в спину.

Нападающих было тридцать шесть, я насчитал тридцать пять тел, девять подранков пришлось добить. Внимательно осматривая место боя, я обнаружил примятую траву, уходящую в сторону. На стеблях осталась кровь, так что я уверенно направился по следу, держа в руках автомат. Когда сбоку метнулась тень, я легко ушёл в сторону, съездив пожилому мужику прикладом в челюсть, свалил его на землю и, наступив ногой на горло, перенёс на эту ногу вес тела, слыша, как хрустит гортань. Пока крестьянин умирал, я раздавил ему горло, то посмотрел, как он на меня вышел. Хитрость замысла меня удивила: он уполз от автомобильной колеи в сторону с пулей в плече, сделал полукруг и вернулся к своему следу. А когда я проходил мимо, метнулся вперёд с ножом в руке. Склонившись над затихшим нападающим, я понимающе кивнул, похоже, он был в прошлом солдатом, причём не простым, полевая разведка или пластуны. Мелких шрамов на его теле хватало.

Вернувшись в лагерь, пока Мик сворачивал палатки, я позавтракал, умылся в ручье и под любопытными взглядами мелкотни почистил зубы, предметы гигиены у меня всегда были с собой, надо будет и детей к этому приучить.

Я научил старшую девочку, изумив ту подобными возможностями, пользоваться рацией, чтобы у нас всегда связь с кунгом была, и после заправки машины, три канистры ушло, мы покинули лагерь.

Вернувшись на дорогу, я повернул направо и продолжил движение к побережью.

– А куда мы едем? – спросил сидевший рядом Мик.

– На побережье, потом на закрытые континенты, – ответил я. Скрывать это не было смысла, поэтому и отвечал спокойно.

– Опасно, там корабли пропадают.

– Видел я ваши корабли, – фыркнул я. – Деревянные парусники. А у меня, между прочим, боевой корабль есть, эсминец, с пушками и бронёй.

– И мы его увидим? – распахнул от удивления глаза Мик.

– Увидим. Доедем до побережья и увидим. М-да, жаль, с остальными детьми познакомиться не успел, на потом оставил. Только и запомнил, что было шесть парней и двадцать одна девочка. Может, зря я их взял под охрану, может, родителям вернуть надо было, малыши же?

Мик криво усмехнулся:

– Почти половину привели родители. Когда городской или сельский священник данными ему силами заподозрил, что в нас поселилась тьма, они не сомневались.

– А ты как попал? Всех детей вроде амулетами проверяют.

– Я сын самого богатого купца в нашем городе, он смог меня спрятать. Святое воинство меня давно искало, но нашло только сейчас, через четыре года.

– А родители что?

– Воины их убили, когда нашли меня, – ответил паренёк и, отвернувшись, уткнулся лбом в боковое окно.

Дальше мы ехали молча. Мик замкнулся в себе, поэтому, чтобы как-то расшевелить его, я дотянулся и включил магнитолу. Сам ставил, как и два динамика. Когда зазвучали первые аккорды ретро семидесятых годов, Мик удивлённо поднял голову и прислушался.

– А на каком это языке поют? – спросил он, когда стихла первая песня.

– На моём родном. Кстати, хочешь, обучу тебя? Правда, будет немного больно, но зато научишься говорить, читать и писать на нём.

– Я потерплю, – серьёзно кивнул он.

Остановив машину, тем более та девочка, её звали Белла, сообщила по рации, что четыре пассажира хотят в кустики. Пока они делали своё дело, я амулетом обучения языка коснулся лба Мика, и тот, дёрнувшись, замер на сиденье пассажира.

– А что с Миком? – сразу заинтересовалась стоявшая у кабины Белла. Она видела Мика через боковое окно.

– Я учу его своему языку, вот он и лежит без сознания, знания усваивает, минут через десять очнётся. Ты знаешь, что такое десять минут? – спросил я, выливая дизельное топливо из канистры в бак.

– Знаю… А вы, учитель, только его будет учить или всех?

– Всех, не волнуйтесь. Мик знания усвоит, расспросите у него, как это было, а там, если есть желание, остальных обучу.

– У вас там музыканты сидят? – с некоторой непосредственностью спросила другая девчушка.

Она тоже крутилась у кабины и даже забиралась на подножку, заглядывая внутрь. Роста ей не хватало, так она подпрыгивала, и сейчас, держась за кронштейн бокового зеркала со стороны водителя, смотрела на меня.

– Это не музыканты, это музыка, записанная на диск, техническая музыкальная штучка. Там поют на моём языке, Мик послушал и захотел выучить язык, вот и учит… Хотя вон, зашевелился, выучил, значит, – убирая канистру обратно в держатель, сказал я.

Парнишка сам выбрался из кабины и вздохнул полной грудью, не обращая внимания на перекрёстный допрос остальных детей. Стояли мы на опушке леса, справа – поле-целина, впереди и позади пустая дорога. За три часа движения мы встретили около двадцати телег и повозок да шесть всадников. Малоезженая эта дорога, видимо, основной тракт проходил где-то в стороне. Ничего, пересечём его ещё.

Пока детвора обедала на расстеленном брезенте – пирогов у меня хватит ещё дней на пять, и всё, закрома будут пусты, так что вечером надо похлёбку сварить, – я сел на ступеньку кабины и, достав конверт, что изъял у курьера, открыл его и с интересом начал читать то, что было в послании, хмыкая в некоторых местах. Изучив его, пробормотал:

– А вот голубиную почту я не учёл. Значит, расползлась информация обо мне? Ну-ну.

В послании не было ничего такого, чтобы расстроило или опечалило меня. Просто информацию из него я принял как факт. Оказалось, довольно точные описания меня уже расходились по городам и гарнизонам, причём с шокирующей быстротой. Здесь не было спутников или другой хрени, а были пернатые эсэмэски. В послании не было сообщения о бое в столице, видимо, моё описание и приказ захватить живым, а если не получится – мёртвым, было отправлено несколько дней назад, и солдат вёз это послание в какой-то гарнизон из ближайшего города. Наверное, голубиная почта располагалась в городах и крупных гарнизонах, а дальше уже работали курьеры вроде того, что был мной перехвачен.

Послание я прочитал, похмыкал тому, как я описан, рост прибавили аж на двадцать сантиметров, да и разворот плеч у меня другой, после чего свернул лист и убрал в конверт, а тот просто выкинул в кусты. Бумага так себе, даже на подтирку не пойдёт. Тем более детям, им я уже выдал рулончик туалетной бумаги, пояснив, как им пользоваться.

– Дядя учитель, там телеги, – подбежали ко мне две девчушки-близняшки лет семи.