Логовокружение Хмур Анна
Иллюстрация на обложке Екатерина Саранская
© Анна Хмур, 2018
ISBN 978-5-4490-1794-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Вместо предисловия
Подобно христианскому богу, повседневность всевременна и вездесуща. Однако вряд ли кто-то назовет ее всеблагой. <smile> Если представить ее как некое существо, то телом ее будут все дни, лежащие в корне имени, а сущность составят ежедневные ритуалы, отлаженный временем ход событий. Все это – следует из языка. Но станет ли тогда нарушение этих ритуалов, или, чего доброго, разрушение – преодолением повседневности? Именно в этом смысле в обыденной речи употребляется выражение «вырваться из повседневности».
«Царице моя преблагая, Надеждо моя, Богородице, Приятелище сирых и странных Предстательнице, скорбящих Радосте, обидимых Покровительнице!..» – ежевечерне говорила я, стоя на коленях перед иконой Божьей Матери. А в один прекрасный день, воспротивившись механичности повторения, стирающей смысл слов, прочла ее на иврите. Спустя несколько дней я читала Богородице молитву покаянную, сидя перед иконостасом по-турецки. Еще через неделю, зайдя в церковь, после минутных раздумий я повязала свой благочестивый платочек на шею на манер пионерского галстука, помянула черта, и вышла вон.
Вышла – и задумалась: уж не стало ли это нарушение ритуалов, подразумевающее под собой преодоление повседневности, новой формой повседневности? С неизбежностью стало. Как миф. Подвергнувшись попыткам рационального объяснения, старый миф умирает, становясь историей, а новая реальность, пока еще ускользающая от попыток ее объяснить – становится новым, живым (вернее сказать – живущим) мифом. И так – до бесконечности. Подобные безысходности настораживают, если не сказать – пугают.
…Зриши мою беду, зриши мою скорбь; помози ми, яко немощну, окорми мя, яко странна!..
Если повседневность состоит из ритуалов, то обыденное мышление в конечном счете сводится к принятию решения: соблюсти или нарушить. Но это – потом, в конце; меня же более результата интересует само мышление. Прежде всего – мышление, обыденное мышление, являющееся в данный момент предметом моего мышления, не является предметом обыденного мышления. Каков его характер? Постклассическая философия говорит, что человеческое мышление – диалогично. Двадцатый век отвергает концепции, согласно которым мышление носит характер монолога, где мыслящий – автономен, и, как следствие, никому не должен. И мысль эта хороша, мысль эта верна и правильна в контексте рассуждений об обыденном мышлении: ведь Повседневность существует в неразрывной связи с Пространством Коммуникации. «Словом можно убить, словом можно спасти, словом можно полки за собой повести…» А вне упомянутого Пространства некого спасать, убивать, и уж тем более – вести за собой в составе полка. Уставшие от повседневности ищут уединения, где невозбранно можно будет утешаться монологами:
…Обиду мою веси – разреши ту, яко волиши!…
А я продолжу искать характерные черты обыденного мышления. Стало быть, диалогично, да? – Да, диалогично. Но во всяком диалоге может статься так, что один из собеседников будет говорить столь долго, что реплика его более будет походить на монолог. Каков же характер той самой реплики – откровенной, содержательно подчеркнуто субъективной, выкладывающей все карты на стол? Присмотревшись, вы можете разглядеть в ней все характерные признаки жанра эссе: тут тебе и небольшой объем, и конкретная тема с подчеркнуто субъективной ее трактовкой, и свободная композиция, и smile ориентация на разговорную речь… Михаил Эпштейн пишет: «В глубине эссе заложена определенная концепция человека [которая и придает связное единство всем тем внешним признака жанра, которые обычно перечисляются в энциклопедиях…]» Я скажу больше: в глубине человека заложена концепция эссе. Тут вспоминается случай, рассказанный Дмитрием Воденниковым в одном из выпусков программы «Поэтическим минимум»:
«Я давно просил прислать мне нижеприведенный рассказ в почту. Когда-то разговаривая в аське, я сказал, наблюдая, как связно выпрыгивают сообщения, ничего сам при этом не отвечая на них, молча читая. Так вот, я сказал: «Ничего не убирайте отсюда. Просто возьмите как текст – и напечатайте, это ведь рассказ, самый настоящий. Только у всех то, о чем Вы рассказывали, занимает три года или всю жизнь, а у Вас – три часа. Ну так скопируйте же, но не пишите заново, не сочиняйте…»
Вод ведь что получается: даже быт человека, эта круговерть, его Повседневность – в иные моменты несет в себе художественную ценность. Тогда, может быть, попытки преодоления повседневности себя не стоят? Пожалуй, что и не стоят. И хорошо, и ладно. Так и будем жить на грани быта и литературы, день ото дня преодолевая собственные жанровые особенности.
…Яко не имам иныя помощи, разве Тебе, ни иныя Предстательницы, ни благия Утешительницы, токмо Тебе, о Богомати!
Яко да сохраниши мя и покрыеши во веки веков. Аминь».
ВЕТЕР
- Ветер ударил в лицо,
- вот и ты ударь.
- В медном колечке зрачок…
- Ну давай, давай!
- Ветер ударил в плечо…
- Обними, смелей!
- Господи, как горячо
- в майке в октябре!..
- Ветер метнулся к ногам.
- Осень. Навсегда
- перечеркнут небеса
- черные провода…
«Вот пуля просвистела, и – ага! ну в смысле все…»
- Вот пуля просвистела, и – ага! ну в смысле все
- Закончилось одномоментно дырочкой в груди.
- Закончилась динамика, последний вышел срок,
- Летела пуля-дура чтоб сказать: пора уйти.
- Давно пора уйти, сказав свое «прости-прощай»,
- Расстаться на мосту – пойдешь домой, останусь здесь…
- Не надо замедлять – тебя я не окликну – шаг,
- Быстрее скройся с глаз, пока еще не вышел весь.
- Ишь что удумал – плакать и стонать, что тот солдат
- Подстреленный. И беды все от дур, как ни крути.
- Его уж не вернуть. За ним, качаясь, «Ать-два-ать!..»
- Кровавая болит от дуры дырочка в груди…
«Портвейн из баночки успеет испариться…»
«Стою на полустаночке
И пью портвейн из баночки…»
Фольклор
- Портвейн из баночки успеет испариться,
- Пока стоишь один на полустанке.
- Иди уже домой с моей страницы.
- Дом на задворках северной столицы
- Ждет, как родного (что совсем не странно),
- Как ждешь ты эту дуру, как родную,
- Хоть ясно, что сегодня не приедет.
- Иди уже домой, а то продует…
- Ударил хмель в башку его дурную.
- Качаясь, он ушел, не став сюжетом.
«везде и всюду в хвост и в гриву не права…»
- везде и всюду в хвост и в гриву не права.
- пойду в субботу сдам на птичкины права,
- а ну вас всех. и стану жить на небе.
- не будет там ни песен, ни стихов,
- а только дым и перья облаков,
- и птичьи голоса, и клочья света.
- я буду в небесах, где папин дым.
- он так же, как и я, неудержим,
- поскольку, как и я, неосязаем…
- а может, в небе будет все не так
- и кто туда стремится – тот дурак.
- там поглядим, там поживем-помрем – узнаем…
«уют заключается в мелочах…»
- уют заключается в мелочах.
- так определяет уют балкона
- наличие пепельницы и книжных полок.
- пейзаж создает атмосферу окна.
- так делает комнату теплой ее беспорядок,
- когда уже знаешь,
- где и что в нем лежит.
- мне совсем не горит
- уезжать отсюда.
- давай останемся здесь?
- здесь,
- кроме пепельницы и книжных полок,
- коврик лежит на полу балкона,
- в окне не улица, а река,
- то тучи,
- то облака…
- и комната любит нас всеми своими стенами и углами
- заботливо хранит вещи,
- ласкает снами…
- пусто вовне.
- и мне никогда не уйти отсюда.
- я уже стала этими книгами и посудой,
- пледом,
- гитарой,
- царапинкой на столе,
- пеплом мальборо,
- облаками в окне…
Прогноз погоды
- Деревья без листьев и воздух морозный.
- Зима будет снежной, и ночь будет звездной.
- Потрескалось зеркало лужи стеклянной.
- Зима будет светлой, любовь – безоглядной.
- Толпа ребятни закидает снежками.
- Свидание будет, как май, долгожданным.
- Бегу, что есть силы, на ветер навстречу.
- Февраль будет долгим, январь – быстротечным.
- Бегу, по колено в снегу утопая
- Наутро я буду простудой больная.
- Ты будешь задумчив, а я несерьезна:
- Чего, мол, нахмурился? —
- Ночь будет звездной.
«ты как стайка взъерошенных воробьев…»
- ты как стайка взъерошенных воробьев
- почирикаешь и улетишь
- капает с крыш
- взмах крыльев небрежный и будешь таков
- будешь таков каких не видывал свет
- будешь прекрасен как моррисон леннон бог весть кто еще
- холодно
- горячо
- останься еще
- но взмах и тебя уже нет
- 47
- 78
- объятье
- о большем никто не просит
- из камня
- из глины
- 78
- взмах крыльев железных и будешь таков
- ты сделан из воробьев
Колыбельная
- Засыпаешь за тысячу верст, и баюкает ночь
- завыванием ветра, звуком чиркнувшей спички…
- мне б железнодорожным рывком это все превозмочь,
- вновь отдавшись в прокуренном тамбуре вредной привычке…
- Ночь баюкает небом бездонным и отсветом фар,
- сквозняком, тишиною, легчайшим привкусом дыма…
- По краям сигареты помада и красный пожар.
- Докурю – и погаснет, сейчас докурю – и остынет…
- Боже, где я сейчас? А была бы флейтой твоей,
- тихим звуком высоким, который как сказка на ночь
- о маленькой лодке, плывущей сквозь летний день,
- заблудившихся птицах без клеток и без цепей,
- о мышином горошке, который тихо цветет
- лишь неделю в июне, в самом его разгаре,
- прячась в тени окраины вдоль дорог,
- о детях цветов, о зарницах степного пожара…
- а потом захлестнет волна лизергиновых снов —
- неглубоких, как лужа; вода вперемешку с бензином —
- маслянистая радуга маленьких диких цветов,
- что росли без надзора винтом и погибли невинно…
- Заблудись в лабиринтах туманно-дымного сна,
- полной грудью дыши тем нездешним воздухом странным.
- Там, во сне, уже лето, ли цветет весна?
- Здесь, в зиме, за одною одну поджигает Анна.
- Скоро утро. Я выйду на мост, раскачаю зарю,
- Разогрею рассвет своей горькой кофейною кровью.
- Я всю ночь то с тобою, а то о тебе говорю,
- Предрассветный свой бред именуя зачем-то любовью…
Клубничное варенье
- Ну нету его…
- Смешай абрикосовое с малиновым – будет клубничное
- (так считают художники). Черт знает что за окном – ни снега, ни дождика. – Апч-хи! – Будь здоров, дорогой. Нафига тебе эта ангина…
- Что? Ты бредишь, дурак, или правда клубничное любишь?
- Ну я тебе говорю – смешай абрикосовое с малиновым…
- Давай сюда градусник, братец. Чай будешь?
- Ну нету клубничного, нету, достал, идиот. Потерпи, скоро будет полегче, температура спадет – вылетишь вон из квартиры, пойдешь за клубничным своим, нафиг провалишь!.. Плохо? Выпей таблетку…
- Цитрамон, аспирин…
«скажи мне хриплым как в телефоне…»
- скажи мне хриплым как в телефоне
- или прерывистым будто в скайпе
- что холода уже на исходе
- что возвращаются птичьи стаи
- чтоб плюс пять-семь стали чуть теплее
- и чтобы солнце и чтобы ясно
- и чтобы время пошло быстрее
- но как картинка гудки двоятся
- не ровен пульс холодны ладони
- неровен час я услышу голос
- и на прощание «до созвона»
- и вспыхнет зелень и тронет поезд
- и тронет сердце знакомым взором
- и милым голосом да тем самым
- что с хрипотцою был в телефоне
- и прерывался местами в скайпе
Календарь