Психотерапевт его величества Яновская Анна
– Косметичку. Потребность всем нравиться и быть в центре внимания. Я устала от внимания. Меня тошнит от мужчин. Это мне точно не нужно сейчас.
Молча соглашаюсь. На этапе познания себя потребность в ком-то другом становится очень низкой, это закономерно.
– Вы оставляете позади многие значимые для вас вещи… Что же вы возьмете с собой?
– Цветок, ключи, зеркало… Зеркало – это понятно. Хочу знать, какая я, чтобы не заблудиться больше в череде своих масок. Цветок… Он был такой живой, но завядший… Не понимаю, про что это.
– С чем у вас ассоциируется цветок?
– Красота. Женственность. Уязвимость. Радость. Расти. Природа. Пчелы. Сладкий нектар… Похороны… Я хочу взять с собой память о… брате? Но я этого не хочу… Напоминание о моей женственности и уязвимости? Тоже не то… Пчелы… При чем тут пчелы?
Она задумывается, я молчу. Мои варианты сейчас только собьют ее с мысли. Наконец ее лицо светлеет.
– Возможно, этот цветок – это я и есть. Такая… потрепанная, но все еще живая. И если меня поместить в благоприятные условия, то я расцвету.
Девушка облегченно вздыхает и смеется.
– Точно, надо уходить из театра! Зря сомневалась. Вперед, за благодатной почвой!
У нее такое хорошее настроение, что меня охватывает сомнение – а нужно ли сейчас окунать ее в следующий этап? Или не спешить и дать самой убедиться, что без мира с родителями, хотя бы с образами родителей в собственной душе, пустоты внутри не заполнить.
Но есть еще два важных образа – ключ и паук. Которые пока не поняты моей клиенткой. Все-таки идти туда нужно. Чую.
– А что означает последний предмет? Ключ?
– Не знаю.
– Попробуйте еще раз свободные ассоциации. У вас здорово получилось с цветком.
– Я понимаю, что ключ – это символ дома. Но ведь именно оттуда я и хочу сбежать! Как я могу хотеть взять его с собой?
– Вспомните свой первый образ. Паутина. «Мой паук меня бросил. Одиноко». Если вы – паутина, то кто паук?
– Не знаю. Не могу понять.
– Кто создает паутину?.. Кто создал вас?
– Мама… Но я не скучаю по ней сейчас. Я ее ненавижу, она мне всю жизнь испортила.
– И все же какая-то часть вас нуждается в ней и тоскует.
– Мне трудно это признать.
Понимаю, что немножко тороплю. По-хорошему, ей надо несколько месяцев, чтобы прийти к той мысли, которую я хочу ее заставить увидеть сегодня. Зачем я спешу? У меня нет ответа. Наверное, бьется мысль – «а вдруг это ОНА, вылечи как можно скорее и вернешься домой». Плохая, никуда не годная мысль. Мешает и сбивает с настроя на клиентку. И все-таки попробую одно упражнение. Кошусь на полки – они обогатились кучей хлама с той самой прогулки. Может быть, это нам сейчас поможет.
– Прошу вас, возьмите несколько предметов, которые могут символизировать значимых людей в вашей жизни.
Леди прогуливается вдоль полок, выкладывает на стол свою добычу.
– Это блестящая бумажка – моя мама. Сухая веточка – я. Солнце – брат, которого я никогда не знала.
Выжидающе смотрит на меня.
– Расположите их на столе так, чтобы мне были видны ваши реальные отношения. Используйте разную дистанцию и ориентацию в пространстве.
Она выкладывает солнышко на угол стола, рядом пристраивает блестящую бумажку. Себя помещает по центру, в гордом одиночестве.
– А теперь попробуйте почувствовать себя этой сухой веточкой… Ощутите поверхность под собой, температуру воздуха. Как вы там себя чувствуете?
– Одиноко… – растерянно отвечает клиентка, огромными глазами уставившись на эту ветку.
– А как хочется, чтобы было? Переставьте фигуры.
И девушка медленно, будто не доверяя собственным рукам, подтягивает к себе поближе фигуру брата. А потом и мамы. Поднимает на меня глаза.
– Мне нужен отец.
– Ищите.
Она изумленно смотрит на меня и остается в кресле. Вообще-то, я имела в виду подойти к полкам и выбрать еще одного участника расстановки. Но меня явно поняли по-другому.
– Я должна найти своего отца! Я должна его найти! Я должна узнать, почему он ушел… я не верю, что это было из-за меня, не хочу верить. Я хочу знать правду.
Она вскакивает, лихорадочно ходит по комнате, кажется, дрожит. Потом все-таки переводит взгляд на полки, достает большое дерево, выточенное из темного камня. Ставит его чуть в стороне, себя сдвигает поближе к нему.
– Если бы брат был жив, мы могли бы стать друзьями. У меня нет друзей. Если бы отец был рядом, он бы мне сказал – «девушки из приличных семей не меняют четырех мужчин за ночь». Он бы уберег… Я хочу его найти.
Она твердо смотрит на меня. Вдруг ее лицо меняется, становится мягким, растерянным.
– Знаете, а я вспомнила… Мама мне пела по вечерам. И играла на такой дудочке… похожей… похожей на ключик. А папа подпевал и расчесывал мне волосы.
Она улыбается, а в глазах стоят слезы. Наверное, в моих тоже.
– Я возьму с собой память, что дом – это не только одиночество… Я вижу, что нам пришло время прощаться. Хочу сделать вам подарок. Вот два билета на мой прощальный спектакль. Все равно я уеду искать отца… ничего страшного, если вы узнаете мое настоящее имя. Я благодарна вам, Ася. Очень.
Леди Гачелли оставляет на моем столе оплату за консультацию и два билета с золотым тиснением. Вздыхаю, вытираю слезы. Ох, как это было непросто. Неизвестно, как сложится ее жизнь дальше, но у нее хороший настрой. И есть на что опереться в собственной душе. Прощайте.
Клиентка уходит, но я не спешу идти домой. Сижу в своем кресле, бесцельно прокручиваю в голове куски диалогов с клиентами из моего мира, истории которых я храню в своей душе, и новые ситуации, с которыми мне пришлось столкнуться здесь. Хокс, Мирасталления, Джуед, Марла… Такие разные, но смутно похожие… Никак не могу выделить, что же отличает здешних обитателей от моих сограждан. Крутится какая-то мысль, а поймать пока не получается. Наверное, нужно больше времени.
Со мной связывается Коллина, осторожно спрашивает, хочу ли я, чтобы она приехала сейчас ко мне в гости. Я отказываюсь. Пока не готова обсуждать то, что случилось. Но… один вопрос у меня все-таки есть.
– Коль, объясни мне. Любовница – она обязательно должна быть? А если человек сильно любит жену, не хочет другую женщину – так вообще у вас бывает? Или по статусу все равно положено?
– Конечно, бывает! Это у аристократов договорные браки, поэтому о верности совсем не принято говорить. У горожан по-разному. Кто-то спокойно относится к любовницам, кто-то требует после свадьбы не иметь постоянных партнеров на стороне.
– Постоянных… А случайных, значит, можно?
– Когда есть любовь, то случайных не бывает. А когда ее нет… кто запретит поддаваться соблазнам?
Мне так хочется спросить, изменяет ли Коля своего возлюбленному… и ревнует ли она его сейчас, когда он вот уже месяц в отъезде. Но это слишком личный вопрос. Тем более для разговора по камню.
– Прости, что лезу не в свое дело, но я тут полистала светскую хронику… Лорд Сейшей обручен уже больше десяти лет, и дата свадьбы не обозначена даже приблизительно. Его невеста почти все время проводит в Элении, изредка приезжая к нам на какие-то значимые события. У эльфов другие обычаи, обручение для них всего лишь указание на ту, кто станет женой через десятки лет. Никто не воспринимает ни секс, ни даже любовь с другой женщиной как измену. Нет измены, потому что еще нет отношений между женихом и невестой. Понимаешь? Только общественный факт, закрепляющий конкретного мужчину за конкретной женщиной, и наоборот.
Она молчит. А у меня в душе опять все переворачивается с ног на голову. Понятно, почему он считал для себя возможным интрижку со мной – это не делало его плохим ни в собственных глазах, ни в глазах невесты. Но я-то по-другому воспитана. Так что лучший для меня вариант, просто держатся подальше от высокомерного хама. Благодарю Колю и все-таки иду спать, потому что завтра у меня важное событие – открытие клуба.
Глава 24
– Мих, у меня есть два билета на спектакль «Красная Дива». Я хочу тебя пригласить. Ты как?
С Михом нет необходимости политесы разводить, вот и спрашиваю прямо. Надеюсь, что друг так же прямо мне и ответит – хочет ли и может ли составить мне компанию. Общаемся мы по камню, которые я все-таки подписала, чтобы не путать, а Сейшеев еще и засунула в глубину шкафа, за прокладки. Показалось, что там ему самое место.
– С тобой очень выгодно дружить! Кормишь вкусно, развлекаешь, на бешено популярное открытие приглашаешь, еще и раритетным билетиком делишься. Иду, конечно, я не дурак от прощального выступления леди Гачелли отказываться… Ты там, как, очень нервничаешь?
– Есть такое дело. Вдруг гостям не понравится? Но лучше об этом даже не думать, так что прощаюсь до вечера.
Прячусь под теплые струи, прокручиваю в голове последовательность действий: причесаться, накраситься, надеть белье, тонкие чулки, красную блузку с корсетом и длинную юбку, дождаться подругу и позволить ей перепричесать и перенакрасить меня, потому что у нее лучше получается.
Коля приезжает сияющая, в светло-бежевом платье с открытыми плечами, сверкает тонкой диадемой на красиво уложенной голове. Я всем телом чувствую, как она радуется и даже, кажется, поет внутри.
– Коллина, ты просто светишься. Что случилось?
– Завтра Каррен приезжает, – смущенно признается подруга. – Соскучилась.
– Вы давно вместе?
– Девять лет. Знаешь, он мне сначала совершенно не понравился – болтает много, смеется без причины. На Миха чем-то похож. Совершенно несерьезный и безответственный! Это я так думала. А потом узнала его получше и влюбилась. Помнишь, ты говорила, что в мужчинах ценишь надежность? Вот Каррен такой. Пошутить любит, но в серьезных вопросах он никогда не подводит. Никогда… И целуется здорово.
– Это аргумент, не спорю, – улыбаюсь Коле в зеркало.
Чем ближе время выхода из дома, тем сильнее я нервничаю. Неделю назад я выдала лорду Арбо экземпляры правил, записанных под мою диктовку Коллиной, обсудила с ним приблизительную последовательность сегодняшних мероприятий, разрешила самому добрать остальных ведущих, составила список моих друзей, которых хотела бы видеть на празднике. Я решила, что мы не обеднеем, если Коля и Мих будут гостями за счет заведения. А еще точно помню, что Сейшей в моем списке тоже был. Интересно, придет ли? Один или с невестой? Или отдаст свой пригласительный племяннику, тот так хотел… Вот эти мысли точно не стоит обдумывать, а то я снова начинаю заводиться. Пора открывать игровой сезон.
Дорога пролетает мгновенно, и мы уже подходим к дверям МОЕГО клуба. Странное чувство, абсолютно нереальное. Двухэтажное здание, расписанное персонажами из разных колод – под окном сидит гном с куском золота в руках, рядом алхимик смешивает что-то зеленое и желтое, опустив перо феникса в пузырящийся раствор, на другой стене монументальное полотнище, на котором две конницы схлестнулись за обладание мрачным замком в стиле нашего Средневековья. В Миосситии таких не встретишь. Все это привлекает внимание с другого конца улицы. На входе висит большая корзина с визитками для записи в ближайшее свободное время, описания игр и правила посещения клуба.
Нас встречает лично лорд Арбо, созывает весь рабочий персонал, меня представляют, как хозяйку и идейного вдохновителя заведения, на скорую руку знакомят с сотрудниками. Официанты – девушки и юноши в светлых брючках и закрытых блузах с большим интересом рассматривают меня. Поваров трое, самый мелкий из них кивает с особым достоинством – видимо, это и есть сманенный за серьезные деньги и премиальные, делающий нам дополнительную рекламу лучший специалист ресторана «У Паллыча». Охрана у нас значительная, пять человек, частично одеты как гости, частично в стандартный комбинезон наемника. Ведущие – Листа, Юр, леди Миирин и еще пять человек и один эльф, все в голубом. Именно ведущие остаются знакомиться со мной поближе, остальные расходятся обратно на свои рабочие места. В общем-то, настрой у всех боевой. Я так понимаю, что большинству страстно понравились сами игры, пока шел ремонт они раскладывали карты в любом подвернувшемся помещении. И только несколько человек выделяются отсутствием щенячьего энтузиазма, они пришли сюда работать. Вот этих троих я бы ставила на самые трудные столы.
– В ВИП-зале сегодня высокие гости играют в «Захватчиков», обслуживает леди Миирин. Листа, ты на подхвате, если понадобишься. Основной зал на шесть столов по шесть человек – все будут начинать с «Гномов», ловите заскучавших. Примерно через час пересаживаем гостей по интересам – два стола «Остров пиратов», два «Герои», один «Алхимия», один «Эволюция». Все знают, кто какую игру ведет? Хорошо. Второй этаж, отдельные комнаты – лорд Терри, Кеннет и Дий – там собираются устойчивые компании, учитывайте темперамент. Ну что, вперед. Через полчаса будут прибывать гости. Еще раз проверьте колоды, чтобы не случилось накладок.
Ребята расходятся. Коллина садится за желтый стол, перед ней табличка с ее именем. Рядом написано «Мих». Ага! Бегло осматриваю цветные столы основного зала – вижу знакомые имена, но ни на одно из них сердце не екает. В начале вечера между столами появится магическая завеса, наподобие той, что висела в женском клубе, она поможет отрезать лишние звуки и раздражители, погружая спины в темноту, но ярко подсвечивая само игровое поле.
На первом этаже у нас кухня, туалеты, кабинет для сотрудников, общий зал, несколько отдельных комнат. В двух из них звучит приятная спокойная музыка, расставлены диваны и кресла, гости смогут отдохнуть и пообщаться в перерывах. На большом полотнище на стене будут вестись прямые трансляции из основного зала. Мы все понимаем, что игры понравятся, в лучшем случае, четверти гостей, но положение их обязывает быть на таком мероприятии, как открытие нового заведения. Один зал отдан под фуршет, затейливо выложены закуски на маленькие тарелочки, стоят ряды подносов с бокалами, но шампанское еще не разлито – ждем. Здесь суетятся официанты, приводя в порядок последние детали.
Поднимаюсь на второй этаж, заглядываю в каждую комнату, чтобы все перепроверить… и прочитать имена гостей. Лорд Милтон есть, но никого, начинающегося на «С» и заканчивающегося на «ейшей» не вижу и слегка успокаиваюсь. Остается ВИП-территория. Среди пяти лордов, чьи имена мне ничего не говорят, я вижу Его. Вдыхаю поглубже и пытаюсь себя убедить, что это очень даже хорошо – игра сложная, отвлекаться и мотыляться по всему клубу он не сможет, так что риск случайно на него напороться минимален. А когда придет время самой посетить особо важных гостей, я настроюсь и буду морально готова окатить его холодной вежливостью. Да. Предупрежден – значит вооружен.
В последний раз оглядываю себя в большом зеркале в коридоре – знакомая брюнетка чуть нервно улыбается мне в ответ – и иду приветствовать людей, которых мне сегодня нужно очаровать. Или собой, или местом, или играми. Я встречаю прибывших, провожаю их за столы или в комнаты, согласно пригласительным, знакомлю с их личным ведущим и официантом, спускаюсь за следующей партией.
Не обнимаю Миха при встрече, хотя и хочется, он целует мне руку и весело подмигивает, отправляется на свое место. Улыбаюсь лорду Джозефу с супругой, провожаю их наверх, в греческую комнату. Никто здесь не знаком со стилистикой оквадраченного орнамента, но мне захотелось сделать маленький шаг навстречу интеграции культур разных миров. Когда внизу мелькают знакомые уши, я самым трусливым образом ныряю в ближайшую комнату и целых семь минут со всеми знакомлюсь, рекламирую особенно интересные колоды, в связи с чем получаю чуть удивленный взгляд Дия. Ну, да, это его обязанность. Но я тут хозяйка, мало ли что мне в голову взбрело! Решив, что эльф уже прошел на ВИП-территорию, я раскланиваюсь и официально передаю функцию ведущего Дию.
Когда все гости рассаживаются, я выхожу в центр и беру слово. Лорд Арбо научил меня жесту, увеличивающему громкость голоса не хуже микрофона, но в отличие от последнего, сохраняющий все богатство интонационных оттенков. Лорд совершенно не понял, почему этот жест вызывает у меня сдавленное хихиканье, – слишком уж двойной щелбан пальцем по шее напоминает исконно-русское предложение «пойдем бухнем».
– Дорогие гости, я рада приветствовать вас на открытии первого игрового клуба! – держу паузу, даю гостям похлопать мне. Знаю, что в комнатах также ведется трансляция. – Итак, открытие клуба… который пока еще не имеет названия! И это один из многих сюрпризов, которые мы для вас приготовили. Только сегодня у вас есть возможность принять участие в именовании этого уникального заведения! Победители всех промежуточных игр напишут на наших фирменных салфетках свой вариант, и я обязуюсь выбрать один из них с указанием авторства, если хозяин этого пожелает. Поэтому я желаю вам всем победы и хорошего чувства юмора! – даю залу выразить свою радость, встречаюсь глазами почти с каждым, улыбаюсь приветливо и очень лично. Ничего, хороший настрой. Откровенно кислых лиц не видно. – Что же… самое время сделать заказ, попробовать прекрасные «Дар богини» и «Салейну» – мой управляющий говорит, что лучше только поцелуй юной девы, и я склонна ему верить, хотя сравнивать мне не с чем… – по залу пробегают добродушные смешки. – Сами игры начнутся примерно через двадцать минут, а сейчас… Для нас поет девушка, покорившая своим чарующим голосом не одну судейскую коллегию. Лауреат всех мыслимых и немыслимых конкурсов, действительно талантливая певица Нира!
Высокая для своего возраста – лорд Арбо упоминал, что ей около двенадцати лет, белокурая и зеленоглазая девочка скромно занимает мое место, лучи прожекторов делают ее фигурку еще тоньше и нереальнее. Она поет, и мне кажется, что даже официанты забывают, зачем они здесь. В зале висит совершенная тишина, ее высокий, но наполненный необычайной силой голос проделывает этот самый фокус с моими глазами, и я обреченно прощаюсь с тушью. Когда она замолкает, я понимаю, что все гости из комнат спустились к нам, стоят сейчас по стеночке, внимая маленькому ангелу. Девочке приносят цветы, я подозреваю, только что наколдованные, признаются в любви и целуют руки. Она с достоинством принимает поклонение и уходит. Я знаю, что лорд Арбо оплатил только одну песню, и сейчас девочка поедет по своим делам. Но даже осознание меркантильности такой юной особы не делает ее исполнение хуже.
Я снова выхожу в круг света и какое-то время молчу. Позволяю увидеть зрителям слезы на моих щеках. Да, я плакала от искреннего восхищения и восторга. И сейчас я буду это использовать, чтобы вызвать симпатию гостей. Может, это и не очень честно… Но лучше так, чем выходить с необъяснимо размазанной тушью. Даже из своей слабости надо делать силу.
– Я… забыла, что хотела вам сказать… Спасибо вам, что разделили со мной этот особенный момент… Мне неловко это говорить, но жевать под такую музыку я бы не смогла, а гостей все-таки нужно кормить, – все расслабленно смеются, напряжение снято. Хорошо. Общие переживания сближают людей. – Поэтому я хочу пригласить к нам вокально-инструментальный ансамбль, – вот интересно, как же это по-миосски переводится? – «Неспящее трио», приветствуем.
В зал выходят мои недавние знакомые, с которыми я зажигала босиком в парке – гном, эльф и человеческая девушка. Они потрясенно узнают меня, глаза становятся сначала огромными, потом лукавыми. Несколько их энергичных композиций наполняют зал позитивом, а у меня вызывают огромный прилив сил. Мне так хочется начать пританцовывать! А потом они играют ту самую импровизационную мелодию, чуть обработанную и доделанную, которую создавали тогда, в процессе нашего танцевального экспромта. Провокаторы. Еще и на меня смотрят выжидающе. Извините, ребята, всему есть предел. Хочу. Но не могу себе позволить. И все-таки на финальных тактах я выхожу в круг, чуть притоптывая каблуками, прокручивая запястья над головой. Аплодирую им, шепотом приглашаю остаться поиграть – знаю, что как раз для таких ситуаций у нас припасены свободные столы и места в комнатах. Ребята обещают подумать, а я возвращаюсь к своим обязанностям церемониймейстера. Вижу, что большинство тарелок уже убрали со столов, значит можно начинать.
Объявляю о начале игр, вижу, что ведущие комнат забирают своих подопечных «домой», а я рассказываю о правилах. Особенно подчеркиваю, что здесь не принято обижаться на проигрыш и что личные отношения нельзя тащить за стол, так же, как и досаду на победителя нельзя переносить в жизнь. Призываю получать удовольствие от процесса, а не результата… Но тут же добавляю, что победителей и самых худших игроков ждут призы.
Вот и все. По логике вещей сейчас я должна обойти комнаты, установить контакт с гостями и убедиться, что все смогли выбрать себе занятие. Я очень хорошо понимаю, что такие мероприятия держатся на хорошей организации и личном обаянии. Пойду обаять, свою часть лорд Арбо уже выполнил.
Поднимаюсь на второй этаж, заняты три комнаты и ВИП-зал. Причем в песочной я уже была, огорчать Дия еще раз не буду, лучше загляну к ним попозже. Стучусь в морскую, получаю приглашение войти. Радостно знакомлюсь, принимаю комплименты клубу, тут же звучит просьба от лорда Милтона загадать данетку. Его друзья интенсивно кивают. Ну почему бы и нет?
– Поженились они по любви. Жили душа в душу, занимались только друг другом. В результате стали миллионерами. Почему?
– Это люди?
– Да.
– У них был семейный бизнес?
– Нет.
– Они совершали какие-то действия, чтобы разбогатеть?
– Нет.
– Они разбогатели с помощью своего бездействия?
– Нет.
– Их прошлое важно для понимания ответа?
– Да.
– До их встречи они были бедны?
– Нет.
– Они были миллионерами до их встречи?
– Нет.
– Не понимаю…
– После их встречи у них стало больше денег?
– Нет.
– У них стало МЕНЬШЕ денег?
– Да.
– То есть изначально они не были миллионерами… они были богаче?
– Да.
– Они были миллиардерами? Ха-ха-ха! А потом жили-любили, делами не занимались и стали миллионерами. Какая поучительная история!
– Еще!
– Оставлю вашему ведущему список загадок, до утра хватит. Но я бы вам порекомендовала игру в «Героев». Она достаточно сложная, чтобы стать вызовом вашим способностям стратегов.
За этих ребят я спокойна. Молодняк, с такого крючка им не соскользнуть.
Последняя безопасная комната – греческая. В ней шикарно одетые мужчины и женщины и немного смущенный лорд Терри, у которого никак не получается помочь гостям определиться с игрой. Сразу понимаю его трудности – это просто не наши посетители, им играть неинтересно. Но ведь пришли уже, слаженной стайкой. Улыбаюсь Терри, чтобы приободрить. Достаю с полки «фантазию» – колоду, не требующую даже минимальных интеллектуальных усилий.
– Для вас я приготовила самую лучшую игру. Она всего в двух экземплярах, внизу ее даже не предлагают. Правил в ней практически нет, зато очень красивые картинки из моего мира. Разрешите, я вам их покажу?
Лорды и леди благосклонно кивают, я беспорядочно раскладываю картинки на столе, выхватываю то одну, то другую:
– Так у нас выглядит кошка. Мне говорили, что ваши кошки намного больше и серьезнее, это так? – Кто-то создает в воздухе иллюзию огромного хищного зверя, похожего на пушистого льва, но без гривы. – Ничего себе! Я бы не рискнула такого держать дома… Это цветы, это наши кэши – забавные да?
– Зачем у них целых два багажных отделения, да еще такие большие?
– Спереди мотор, он двигает кэш вместо магии. Мой мир совершенно немагический, это так неудобно! – специально принижаю себя, даю гостям высокомерно надуться и расправить плечи.
– Если хотите, я расскажу, как играть этими карточками.
Быстренько раскидываю каждому, себе в том числе по пять карт, прошу их никому не показывать.
– Я выбрала один рисунок. Кладу его на середину стола, картинкой вниз. И называю вслух свою ассоциацию с моим рисунком. «Опасно!» Теперь я прошу вас посмотреть в свои карты и найти такую, про которую можно сказать «опасно». Все нашли? Кладите ее сверху моей, но никому не показывайте, что именно вы выбрали.
Лорды и леди ревниво поглядывают друг на друга, выбирают свои «опасные» карты и скидывают в центр.
– Отлично, половина хода уже сделана. Следующий этап. Тот, кто положил первую карту – то есть я, перемешивает центральную кучку… И все вскрывает.
Я выкладываю на столе ряд из картинок. Почти на каждой есть какая-то опасная ситуация – нож, дикий зверь, бокал вина, скала или что-то такое.
– Теперь вам нужно угадать – какую из этих карт положила я. Чур, магией не пользоваться и остаточные следы не смотреть! А то нечестно! – парочка мужчин стыдливо улыбается. – Тот, кто угадает, – получит много очков. Тот, кто смог своей картой одурачить остальных – тоже получит, но чуть поменьше. Вот и вся игра.
Мы подсчитываем результаты этого хода, на всякий случай сижу с ними еще два. Вроде бы втянулись. Перед уходом советую лорду Терри предложить им «нарисуй-ка» – рисовать словосочетание, пока остальные его не разгадают, использовать буквы и цифры запрещено. Простенько, но для таких вот зажатых в самый раз.
Выхожу из греческой комнаты совершенно выжатая. Сходить, что ли, к молодняку, подзарядиться? Нет, мне нужно поприветствовать особо важных гостей. Иду, что ж делать. Зато там «Захватчики» и Миирин, которая знает правила назубок, так что моих подсказок не потребуется.
Стучусь, дожидаюсь приглашения и уверенно захожу в комнату. Здороваюсь, интересуюсь настроением высоких гостей. На Сейшея не смотрю, просто скольжу мимо его лица. Сижу с ними несколько минут, наблюдаю, не перегибает ли моя ведущая палку с флиртом. Нет, тут все в порядке. Видимо, мужчинам самим интереснее стратегия, чем очередная эльфиечка, пусть и особо выдающихся заслуг. А леди кайфует от ситуации и компании умных мужиков. Вообще-то, я могу ее понять. И, сложись обстоятельства по-другому, сама бы предпочла провести весь вечер в этой комнате, а не накачивать своим позитивом пассивных обывателей. Но что поделать, никто не говорил, что это будет легко и приятно. Самое время озвучить приз победителю. Точнее, спросить про него.
– Что ж, уважаемые лорды, какую награду хотели бы получить, если выиграете первое, историческое сражение на этом поле?
– Игра с вами один на один, поцелуй, танец, свидание.
– Какая личная награда… Но я согласна. С победителем я проведу игровой вечер наедине. Желаю удачи.
Еще раз обвожу всех улыбкой и выхожу за дверь. Уф, вроде справилась.
Внизу прохожу по основному залу, от стола к столу – кое-где уже первый розыгрыш закончился, начались какие-то другие колоды. Важно, что Юр и Листа справляются. Провожу первый ритуал награждения. Победители с завязанными глазами срезают себе с веревки какой-то мелкий сувенир с символикой клуба – фигурку гнома, игральный кубик и что-то в таком духе. Такой детский способ добывать себе подарочек вызывает кучу положительных эмоций. Показываюсь гостям в комнатах отдыха, узнаю их впечатления, проверяю банкетный зал, ухватываю с собой несколько пирожных и корзиночек с розовой рыбой, прячусь в своем кабинете.
Падаю на кровать и понимаю, что это бесценный дар – вот так улизнуть от толпы в тишину и одиночество, чтобы восстановить душевное равновесие и вновь идти, высоко задрав голову. А еще съесть пироженки, не боясь запачкать подбородок. Я не понимаю, как это кремовое великолепие можно эстетично есть! Только провокационно слизывать.
Так и проходит весь вечер – путешествую из зала в зал, где-то просто общаюсь, где-то завлекаю в новую игру. Потом сбегаю к себе, отдышаться. К Сейшею больше не заглядываю, незачем. К часу ночи народ начинает расходиться. Сначала пустеет общий зал, затем игровые комнаты. К трем уходят даже особо важные гости, официанты уносят тарелки в гигантскую хранилку, ведущие упаковывают игры, записывают результаты в таблицы. Все уставшие и помятые, но довольные – вечер прошел без значительных инцидентов, это прекрасно. Все, можно ехать домой.
Глава 25
Ночью мне снится какой-то кошмар. Незнакомые улицы возможно Джарала. Сумерки. Еще не темно, но невероятно тоскливо от серого света, серых домов, серых деревьев. Мне то ли голодно, то ли тошнит… В районе солнечного сплетения рождается гулкая сосущая пустота, она поглощает мою душу изнутри, выходит за границы тела и растворяет кожу. Все тлен… В этом стылом и промозглом месте никогда и ничего не происходит. Я обречена вечно маяться неопределенностью и вязким ощущением своей ничтожности… Существование бессмысленно… И вдруг, ярким наслаждением вспыхивает мысль, что нужно умереть! Смерть наполнит меня смыслом, сделает живой. Я снова смогу чувствовать. Я должна умереть.
С этой мыслью я просыпаюсь.
Из окна второго этажа не выбросишься. Откусить себе язык и захлебнуться кровью? Попробовала – больно. Останавливать себе сердце в лучших традициях проваленных спецагентов я не умею. Застрелиться не могу, пистолета нет, только шокер. За ядом надо в аптеку ехать, адреса не знаю. Повеситься? Мысль о веревке на моей шее настолько сильно пугает, что сознание проясняется. А ЗАЧЕМ мне умирать? Меня прошибает холодный пот. Ничего себе сон! Эк меня проняло. Нервно хихикаю и жалею свой укушенный язык. Да уж, приснится же такое… Дома со мной тоже случались чересчур живые сны. Однажды я встала в полной уверенности, что на экзамен уже сходила, билет был по гуморальной регуляции, я блестяще ответила и удовлетворенно наблюдала, как наш вредный преподаватель вырисовывает «отлично» в зачетке. Проснулась в отличном настроении, планировала, как с подружками отмечу успешную сдачу, пока не наткнулась взглядом на абсолютно сухие сапоги, хотя за окном самая мерзкая разновидность оттепели, вернуться домой с сухими колготками по ледяной жидкой каше не представлялось возможным. Ну вот тогда до меня и дошло, что из дома я сегодня еще не выходила. Еле успела к концу экзамена, билет достался совершенно другой, и в зачетке значилась твердая четверка… Все-таки вариант сна мне понравился больше, да и ноги остались бы в тепле.
С ностальгией вспоминаю веселые студенческие времена. Насколько же все было проще! С будущим мужем только-только все начиналось, мы были свободны, безденежны и совершенно счастливы. Когда я потеряла эту веселую уверенность, что все будет хорошо? Когда из смешливой девчонки, способной по первому сигналу подорваться в недельный поход по горам, превратилась в озабоченную грузом ответственности женщину, досконально знающую свои планы на завтра, не выходящую из дома без шокера и запасных теплых носочков? Что-то мы теряем, взрослея… Я пытаюсь достучаться до той себя, выбирая профессию, связанную с игрушечками, развлекая настольными играми друзей и случайных знакомых. Но это не возвращает того состояния души, той беззаботности и легкости, которая была в студенчестве. Теперь организация игр требует от меня подготовки, я все время беспокоюсь и тревожусь о том, как все пройдет, стремлюсь заранее предусмотреть все возможные варианты событий… Перемещаясь в этот мир я взяла с собой палатку, хотя меня предупредили, что будет дом… Перестраховщица… Постоянный контроль – это стало моей сутью. Только мой последний жизненный опыт несколько выбивается из привычной схемы. Я окунулась в отношения, не думая о последствиях. В этом-то мире можно, никто не осудит, дочка не узнает. Это был прекрасный порыв, почти не окрашенный тревогой… И получила по носу. Но, если быть с собой до конца откровенной, я все равно рада, что это было. Есть же у нас поговорка, лучше жалеть том, что сделал, чем о том, что не сделал… И все, что нас не убивает, делает нас сильнее… или инвалидами.
Сегодня игр в клубе нет, у ребят выходной после ударной смены. Но мне на месте не сидится, я договариваюсь о занятии с целителем, которого рекомендовала Тиана.
Загородный особняк лорда Джороха вписывается в рукотворную лесную поляну. Кэш тормозит возле ворот, я быстрым шагом иду по тропинке, но все равно успеваю оценить свежесть прозрачного лесного воздуха и удивительный покой этого места. На входе меня встречает высокий и бодрый старикан с ясными серыми глазами. Прищуривается, пока я разуваюсь, сканирует мои способности, полагаю. Удивленно хмыкает, провожает меня в кабинет на первом этаже.
– Пойдем, Ася, поговорим для начала. Ты училась целительству?
– Нет. Наверное, вы знаете, я из другого мира, у нас нет магии. Но я помогаю людям решать их душевные проблемы. Не уверена, что это связано.
– Угу. И чего же ты хочешь?
Хороший вопрос.
– Я хочу знать, есть ли у меня способности, и если есть, можно ли их как-то развить. Не знаю, сколько времени еще пробуду в этом мире, но готова заниматься так много, как потребуется.
– Для чего? Какая конечная цель? Получить сертификат, принимать пациентов? Или подлечивать родственников в меру своих куцых знаний, вместо того чтобы отправить их к нормальному специалисту?
В его словах наезд, но я не обижаюсь. Если бы ко мне пришел первокурсник с просьбой научить серьезным техникам, я бы тоже проявила скепсис – сначала нужны основы, потом уже глубина. Недоучки опасны. Особенно недоучки с энтузиазмом.
– Хотя бы диагностировать. Когда я вернусь домой… У нас нет магии, не уверена, что способности сохранятся, но если я смогу видеть болезнь на ранней стадии… Да, я буду применять это на родственниках. Потому что в моем мире ранняя и точная диагностика – это единственный шанс не умереть в семьдесят лет. Лечат уж пусть специалисты, мне своей профессии хватает.
Пока говорю, старик задумчиво меня рассматривает.
– Так. Пятьдесят за консультацию учителя. Еще двести за лечение. У тебя самой склонность к мигреням и обморокам из-за нарушенного кровоснабжения мозга и абсолютно загаженные легкие. Про зубы просто молчу. Чем ты дышала все это время? Каменной пылью?
– Мой мир… Там не очень хорошая экологическая обстановка.
Целитель недовольно поджимает губы, потом достает из стола светло-серую тряпочку и ведет меня в соседнюю комнату – она совершенно пустая, без окон и полностью деревянная, чем сильно напоминает сауну.
– Когда смотришь, все ненатуральные материалы и железо мешают. Или раздевай людей совсем, или кутай в натуральную ткань, чтобы не стеснялись и не зажимались. И сама должна быть в хлопке без красителей. Видела форменную одежду в больнице? Вот в такой же.
Молчу, что не видела, – потом зайду, если это важно.
– Убирай свои амулеты, переодевайся, – и выходит. Возвращается в тканевых некрашеных штанах на тесемочках и свободной рубахе. Я уже в выданной ночнушке до колен и босиком. Пол теплый, сходство с сауной усиливается. Свою одежду оставляю на кресле в коридоре.
Джорох еще раз сканирует меня, потом воссоздает рядом голограмму – мои очертания тела, но прозрачные, заполнены мельтешащими пятнами и нитями. Некоторые цветные части напоминают очертаниями внутренние органы, но при этом все двигается, бесконечно перетекает одно в другое и пульсирует, мешая пониманию. Лорд тыкает сухим длинным пальцем в фантом куда-то в область сердца. Почти все системы организма гаснут, остается только дыхательная. Сразу бросается в глаза неравномерный цвет легких.
– Вот, видишь? Опиши.
– Грязный налет серого цвета в нижней части легкого переходит в темно-болотный. Обладает неприятным, тухлым запахом… Кажется, что он липкий.
– Да. Видишь. Когда вырвет – делай это на пол.
После чего целитель подходит ближе и совершает какие-то манипуляции в области моей грудной клетки и спины, не прикасаясь руками. Мне немного больно, и действительно появляется ощущение тошноты. Свои действия лорд комментирует:
– Лучше всего выводить через естественные отверстия тела. В данном случае через рот пойдет. Но можно и через кожу, только ее потом отдельно чистить. Открой рот и дыши.
Боль в груди усиливается, глубокие вдохи делать не получается. Делаю широкий язык и вспоминаю, что так дышал пес моих родителей после длительных забегов. Рвота заставляет согнуться, подчиниться спазмам диафрагмы. На этом движении из глотки вылетает густо-черный и довольно маленький шарик какой-то липкой дряни. Его Джорох сжигает в воздухе, включает очистку пола, в комнате не остается даже запаха. Протягивает мне стакан воды.
– Маленькими глоточками. Самое неприятное позади, теперь нужно помочь восстановиться легочной ткани – она вся была пропитана тяжелыми синтетическими соединениями.
Пока он говорит, боль за ребрами стихает, зато сильно кружится голова от возможности действительно вдохнуть полной грудью. Сажусь на чистый и теплый пол, опираюсь руками для устойчивости. Вот так. Поднимаю глаза на целителя.
– Спасибо. Я чувствую разницу. И вижу.
На голограмме больше нет налета. Розовато-белые чистые легкие медленно и ритмично гоняют воздух. Это нужно было сделать в первый же день приезда. Только как мне теперь возвращаться в свой мир, пропитанный химией и пылью? Можно, конечно, переехать за город… Но клиенты… Пока я размышляю, лорд колдует над моим затылком и шеей, иногда поворачивая голову сухими ладонями под нужным углом. Еще через десять минут меня направляют в душевую кабинку за углом, велят переодеться в чистые штаны и рубаху, как у учителя, и возвращаться обратно в деревянную комнату. Моего лекаря тоже ждут водные процедуры и переодевание. Похоже, это обязательный ритуал. Устраиваюсь на полу скрестив ноги, настроение, как и самочувствие, просто отличное. Что там у меня осталось невылеченным? Зубы? Потом займусь этим вопросом, сейчас важно согласие именно на обучение. Стоматолога я смогу и другого найти, деньги скоро будут. Кстати, здесь есть специализации, или все врачи лечат все болезни?
– Ладно, теперь я могу на тебя без содрогания смотреть. Диагностировать, значит… Видишь ли, мало просто видеть больные места. Нужно понимать, что это означает. А для этого тебе придется выучить всю анатомию от и до. Потом изучить влияние одних систем организма на другие. Ну потом уже и про болезни можем поговорить… их тоже немало, как ты догадываешься. Сдашь мне эти экзамены, научишься диагностировать. Сколько ты готова потратить на это времени? Наши студенты, которые хорошо умеют видеть тонкие энергетические потоки и контролируют свою магию с детства, учатся в университете от пяти до двадцати лет в зависимости от способностей. Потом практика в бесплатных городских больницах еще от пяти до двадцати. То есть лучшие из лучших становятся целителями через десять лет. Ты точно этого хочешь?
М-да. Наивно было с моей стороны думать, что я чему-то за пару месяцев смогу научиться. В лучшем случае, запомню названия всех костей в скелете – у медиков вроде бы на это один семестр уходит.
– Лорд Джорох… Вы правы, я не успею. Если бы у меня было время, я бы прошла этот путь целиком. Я люблю учиться! Мое основное образование тоже длится годами, причем момент, когда я скажу «теперь я знаю достаточно» не наступит никогда. Но время… Я не знаю, сколько пробуду здесь – может быть, год, может быть, месяц. Лечить я никого не буду, могу поклясться! Я примерно знаю анатомию, она у нас была два года в институте, печень с почкой не перепутаю. Если бы я только научилась видеть, когда у мамы начнет шалить желудок, и пора ее отправлять на обследование, это уже было бы сверхценно в моем ужасном, неэкологичном, немагическом мире! Знаете, у нас почти никто не доживает до девяноста. Лечить врачи могут. Грубо, с последствиями, разрушая при этом половину здоровых систем, но могут. А вот вовремя заметить болезнь – нет.
Я почти плачу от осознания своего бессилия. Ведь Джорох прав, нельзя плодить недоучек. Морально готова к отказу, но лорд молчит.
– Если бы я лично не видел твои легкие, то не поверил бы. Ты поклянешься, что не станешь зарабатывать этим деньги – ни здесь, ни в своем мире. Выучишь строение тела на уровне первокурсника и сдашь экзамен. Если умеешь учиться и так сильно заинтересована, двух недель тебе хватит. Иначе просто не трать мое и свое время. После этого я буду учить тебя видеть. Только видеть, ничего больше. Раз в неделю, по вечерам. И постарайся на заставлять меня жалеть об этом.
– Спасибо!
Джорох показывает мне несколько упражнений на медитацию, которые помогают правильно настраивать душу и глаза на восприятие, мне они даются довольно легко. Я даже не слышу знакомую присказку про «разбалансированный эмоциональный фон» – видимо, целительство действительно мое призвание, здесь я могу отрешиться от собственного состояния и погрузиться в спокойствие. Мне выдают толстенный учебник, по содержимому которого и предстоит сдавать экзамен через две недели. Расплачиваюсь карточкой и за учебу, и за лечение.
Весь вечер провожу за учебником, продираясь сквозь чужой алфавит, угадывая слова по их написанию и выуживая из памяти значение. Сложно. Медленно. Приходится выписывать на отдельный листочек краткий конспект, заучивать уже его. На голом энтузиазме одолеваю четверть первой главы. Нет, так я за две недели точно не успею, нужно что-то придумать. Нанять школьника какого-нибудь, пусть мне вслух читает, а я запишу, это точно будет быстрее. Решено, завтра у Коллины спрошу, вдруг у них есть бедные студенты, которые не откажутся от лишних денег.
Глава 26
Пока я жду мою сомневающуюся клиентку, сажусь перечитывать записи по прошлой встрече. Марла. Долго не могла выбрать маску, в итоге взяла ближайшую от двери – некрасивого мальчика лет десяти. Ее история: опекающие родители, раннее замужество и такой же заботливый муж. Затем почти подряд смерти всех близких. Остается одна в большом замке, полном слуг. Сталкивается с тем, что не умеет принимать решения, не различает, чего она на самом деле хочет, а чего только думает, что хочет. На первом занятии раскрашивает фигурку человека разными цветами, из этого упражнения понимает, что совершать какие-то действия ей мешает чувство вины. Мы говорим о дозволенных и недозволенных чувствах. Она вспоминает историю, как нарушила материнский запрет, взяв нож и порезавшись. Чрезмерная реакция мамы оказывает слишком сильное влияние на ребенка – больше она никогда и ничего не делает по собственной инициативе. Последняя моя пометка: найти ее взрослую часть, чтобы брала на себя ответственность за свою жизнь.
Марла заходит в кабинет в образе привлекательной дамы, лет пятидесяти на вид. Узнаю эту маску – она есть в стандартном наборе. Более того, образ дополнен несколькими личными деталями: родинка на щеке, глубокие морщинки в уголках глаз, дополнительное украшение в уложенных волосах. Я подчеркнуто внимательно рассматриваю ее внешность, Марла наслаждается моим вниманием.
– Заметили, да? – улыбается гордо. – Сама выбрала!
– Здорово! Это большое достижение. Что вам помогло понять, как вы хотите выглядеть?
– Я сознательно запретила себе передумывать. Как тогда с выбором карандаша. Что первое хочется, то и беру… Иногда это не самый лучший выбор, но мне все равно НАМНОГО легче! А если не могу решить, закрываю глаза и тыкаю наугад. Тоже облегчает жизнь. Вот. Этот образ в примерочной мне понравился и я сразу его надела. А потом решила, что чуть-чуть деталей поможет сделать его личным. Чтобы вы меня узнавали, вдруг кто-то еще уже в нем приходил. И я придумала эту родинку, шрамик на пальце, – тут она переходит на шепот – …и пирсинг в пупке.
Не скрываю улыбку. Да, именно по пирсингу в пупке я узнаю свою клиентку! Меня за телепата держат? Или кто там сквозь одежду может смотреть. Но все равно это значительный прогресс для нее.
– Вы классно придумали. Нашли способ, который помогает вам не тратить свою энергию на сомнения.
– Да. Я еще и на свидании была. Ну как свидании… Один старый друг заходил, попили вина, вспоминали молодость. Мне было приятно. Он занимается выращиванием редких цветов, предлагал научить. Знаете, мне интересно. Я бы попробовала.
Я вижу позитивные изменения. Она уже хоть что-то делает сама, вылезает из своего внутреннего склепа. Но! Запретить себе передумывать – это полумера. Как тогда ясно понимать, чего именно ты хочешь? И нужно не просто соглашаться с чужими предложениями, а осознавать и воплощать в жизнь свои собственные желания. Жизнь без сомнений так же фальшива, как жизнь без проявления инициативы. Так что ей есть куда расти, хотя и промежуточный результат весьма неплох. Это и озвучиваю.
– Вы можете пользоваться «запретом на смену решения» первое время. Просто, чтобы поверить в себя, что вы способны чувствовать свои внутренние импульсы, доверять им. Но потом вам нужно будет стать мягче к себе, разрешить себе сомневаться.
Ее лицо меняется, в нем опять тревога.
– Но я опять увязну!
– Может быть, да, а может, и нет. Попробуем упражнение?
– Да!
– Представьте себе, что ваша личность состоит из нескольких персонажей. Я бы хотела познакомиться с вашей детской частью. Как выглядит ваш внутренний ребенок? Сколько ему лет?
Марла какое-то время смотрит внутрь себя, потом отвечает:
– Это маленькая девочка, ей около четырех лет. Она очень стеснительная. Ей хочется играть, но она не уверена, можно ли ей это делать. В красном сарафане в белый горох, в белых гольфиках и нарядных босоножках. Стоит, смотрит на играющих детей.
– Эта девочка не может вести себя свободно, как другие дети. Почему?
– Потому что это огорчит ее маму. Если она испачкает гольфики.
Да… Чтобы морально отделиться от мамы, надо ее разочаровать, побыть плохой, непослушной девочкой. Но как можно расстроить ту, что уже умерла, и нет ничего дороже ее святого образа? Как можно допустить, чтобы ОНА была недовольна…
– А чего хочет сама девочка?
– Играть в мяч с другими детьми.
– Кто может дать ей такое разрешение?
– Уже никто…
Марла смотрит на меня больными глазами.
– Мне кажется, этого не изменить. Я всегда буду в стороне от жизни.
Читать бесплатно другие книги:
