Черная Вишня Пожидаева Алиса
— Знаешь, вот ты сейчас слова всякие умные говоришь, — оказывается к нам подошел Альгер, — как будто понимаешь, о чем речь, команды отдаешь какие-то.
Я удивленно повернулась к нему.
— А ведь ты сама говорила, что у вас в мире нет таких технологий, — продолжил мысль мага мой жених.
— Наверное, нет. Изобретают, конечно, много всего, но тут какая-то технология очень умная. Может нанороботы. — Я недоуменно переводила взгляд с одного на другого, не понимая, что не так.
А они переглянулись, и заговорил Шер.
— Ника, дело в том, что шаю ведут себя несколько иначе. Они много лет учатся управлять этим всем, выучиваются единицы, остальные оседают на простейших почтовых артефактах. И мы видели, как работают шаю. Они делают это мысленно, — осторожно подводил он меня к какой-то идее.
Я подумала и обратилась к системе:
— Задействовать ментальный способ обмена информацией. Включить в обмен всех присутствующих в комнате.
Возможность последнего я только предположила. Но ведь дом в Гихоне общался со мной на ментальном уровне, почему бы тут не попробовать.
Чувствуя себя глуповато, сформулировала мысль:
«Привет!»
И дальше наслаждалась произведенным эффектом. Оба синхронно вскинули руку к виску и уставились на меня очень большими и выразительными глазами.
«Какого драного кранка и… и…» — Это, кажется, Альгер.
«Прекрати материться, тебя Ника слышит». — Это Шердан, недовольно.
«Через щиты пробилась!» — Снова Альгер, слегка истерично.
«Ой, надо прекращать эксперимент, а то спалюсь. — Это уже я. — Система. Отменить ментальный и вернуть текстовый способ!»
— Ника! Чего я еще не знаю? — успел уловить мою последнюю мысль Шер.
— Какое расстояние до луны? Что хочет женщина? Сколько мне лет? — начала перечислять я.
Шер умолк, а Альгер рассмеялся.
— А что вас так удивило? — решила уточнить. Может, я какое табу нарушила.
— Потерять контроль над своими мыслями очень страшно, особенно для мага. К тому же среди магов есть менталисты, но они могут воздействовать только на немагов. А у тех, кто обладает даром, формируется защита от любого вмешательства, — объяснил Альгер.
— А эта штука их будто и не заметила, — продолжил Шер, словно машинально поглаживая пальцами мое бедро.
— Знаете, — я все-таки вырвалась и встала, — сейчас сделаем вас операторами и пойдем отсюда. Пока тут все восстанавливается — интереса никакого.
Все прошло как-то легко и буднично. Система потребовала сесть в кресло, назваться и открыла нишу под ладонь, в которой мужчины получили по уколу в палец.
Проверили, что дверь из погреба теперь открывается и для них, и поспешили наверх. Все равно пока ничего больше не работало.
ГЛАВА 19
Мы едем, едем, едем в далекие края.
За обедом общество по-прежнему лихорадило. Обсуждали предстоящий отъезд шаисы в Мастол, а также разгорелись дебаты о знамениях, войнах и призраках.
Судя по всему, подняты были и служба безопасности, и городская стража, но кроме мокрой подушки, валявшейся на пустынном пляже, иных следов обнаружено не было. Подушку-то и опознал Шердан. После обеда меня буквально приперли к стенке и потребовали ответа:
— Ника, ты сейчас же рассказываешь, как ты с этим связана!
А дальше он и увещевал, и угрожал, и соблазнял. Но я вспомнила сказку о Мальчише-Кибальчише, жалобно смотрела исподлобья и не выдавала самую главную тайну. Надо уже выяснить у вредного духа, почему он маскируется.
— Хорошо. — Шер обрадованно подобрался. — Я могу обещать, что никакой угрозы безопасности замка нет. Скажем так, эти события связаны с моим поиском той комнаты. — Связаны же. Не вру. — Могу поклясться даже, что такое не повторится.
Ответ его не удовлетворил.
— Скажи, что ночная ведьма — это не ты! — Шер смотрел с затаенной надеждой.
Я виновато отвела глаза. В результате он только пораженно помотал головой, выдохнул и отпустил меня. Ему еще слухи купировать и опровергать.
Ведь уже завтра нам предстоял отъезд.
Ночью разбудило уже привычное:
— Пс!
— Постелью ошибся, — прошипела я, отвернулась и накрылась с головой.
— Вероника, ты так сильно обиделась?
Я упорно молчала. Как и собиралась.
— Ника, мы ж не со зла, как лучше хотели…
— Ах как лучше! Чашу эту Непохмельную тоже мне подсунули? — Я соизволила вылезти из-под одеяла и теперь сидя шипела на Мэтиуса.
Дух завис. Дар он так проявляет, что ли?..
— О как! — отмер он через минуту. — А я-то думал…
И умолк. Значит, не знал, и значит, все еще хуже.
— Начал — говори. Что ты там думал? Я должна была проснуться в постели мужчины в жесточайшем похмелье? — Я сдерживалась, чтобы не перейти с гадючьего шипения на полноценный ор.
— Он его лечить умеет, — совсем сник дух. — Он бы тебя вылечил, ты бы ему была благодарна. Ну и… Да что я объясняю?
А я как-то успокоилась.
— Значит, это была осознанная акция? — Я сложила руки на груди и уставилась на покаянно глядящего в пол духа.
— Не совсем, — заюлил он. — Просто ты к нему так рвалась, перед тем как мы летать отправились.
— Что вы решили запихать смертельно пьяную девушку под бок к мужчине. Еще и раздели!
— Так платье было грязное.
— А ты не думаешь, что ему могло быть противно проснуться рядом с воняющей перегаром мной?
Дух опять виновато промолчал.
— Ясно с тобой все. — Я уткнулась в подушку.
— Ника, не обижайся. Мы тоже были навеселе, перебрали, в общем, тогда это казалось хорошей идеей.
Я было собралась обидеться окончательно, когда сообразила, что утром уже уеду. А значит, с духом не увижусь больше. Вероятно, даже никогда. К тому же в стенах, как грибница, начала прорастать новая структура, которая может помешать ему свободно бродить по замку. И решила, что дуться дальше не имеет смысла. Отлипла от подушки, вздохнула и возвестила:
— Ладно. Живи. — И оба хихикнули над двусмысленностью фразы.
— Я еще хотел сказать, что так наконтактировался с твоей аурой, что могу иногда использовать ее как маяк, — сообщил призрак.
— Отлично. — Я была искренне рада. — Сможем видеться!
Я вдруг неудержимо зевнула. Мэтиус сразу среагировал:
— Не буду мешать спать. У тебя завтра длинный день. Рад, что ты больше не обижаешься. — Дух поплыл к стене. — Да и не случилось между тобой и Шером ничего, даже обидно, тебе же все вроде нравилось.
— Ах ты еще и подглядывал?! — Я взвилась, запуская в него подушкой, но дух уже исчез в кладке.
Утром я, сидя на кровати под присмотром его светлости, утрамбовывала свои личные вещи. Он объяснил, что наряды в дороге если и будут доставать, то слуги, а большая часть багажа поедет до столицы нераспакованной. И все, что я хочу оставить неприкосновенным, лучше сложить в переметные сумы. Туда отправились смена белья, мелочи с Земли, джинсы с кроссовками. Под конец я каталась по кровати, пытаясь сдуть свой пуховик-аляску и утрамбовать его в минимальный объем, стянув ремешками. Пуховик сопротивлялся. Шер веселился.
Мне чудом удалось убедить жениха, что дорогу верхом я вполне осилю, тем более что обоз получается не чета тому, с которым мы прибыли, и двигаться будет не так быстро. В трех экипажах ехали и вещи, и дамы. Возможно, на его согласие повлияло то, что Кариза тоже не пожелала трястись в карете и теперь красовалась в новеньком костюме наездницы по последней столичной моде. Еще к нам приставили охранников. Тех явно не привело в восторг, что их назначили няньками к двум великовозрастным девицам.
Амира в Катахене задержали дела и скорое прибытие кораблей с важным грузом. Так что с ним мы вполне трогательно распрощались, надеясь на встречу на празднествах. Шер морщился, стоя чуть в отдалении и слушая наши упражнения в изящной речи, но не мешал. Этим утром пришла весть, что заработали портальные башни, хотя и пропускали в день всего по паре человек. Судя по всему, Галиана тут же воспользовалась ситуацией и выкупила большую часть переходов на ближайшие дни в городах на пути следования. Обоз должен был подтаять ближе к горам более чем на дюжину человек. Порталами уходили сама шаиса Галиана, Кари, а также управляющий и дамы из свиты с камеристками.
Меланхоличная саврасая кобыла с темными бабками и красивенной шоколадной гривой воспринимала меня как неизбежное зло и тряслась по дороге наравне с остальными, даже не требуя править ею. По ходу неспешного путешествия верхом я уже не проклинала ежедневно свое упрямство. Хотя и завидовала Кари. Девушка держалась в седле, будто родилась на лошади. А я вечерами стонала, слезая с кобылки, но стоически брела собственноручно расседлывать лошадку, скрести ей шкуру и проверять копыта. В горах этим заниматься будет некому, а уходить порталом в столицу я отказалась. В привычной компании мне было спокойнее, несмотря на тяготы пути.
Спустя шесть дней заночевали в большом особняке, принадлежащем главе города Сараги. Перед сном меня опять отловила шаиса Галиана, зазвав к себе на вечерний чай. К делу она перешла, когда в покоях мы оказались одни:
— Ты уверена, что не хочешь перебраться в столицу с нами? Есть возможность выкупить еще один переход.
— Не думаю, что это будет уместно, — деликатно отказалась я. — К тому же мне нравится путешествие. Люблю горы.
«И опасаюсь вас», — но вслух я этого не сказала. Шанса помолчала, испытующе глядя на меня.
— Я не до конца понимаю, какие отношения связывают тебя с моим сыном. — Я хотела было ответить, но она остановила меня: — Я не слепая. Я знаю его репутацию. Я вижу, как вы общаетесь.
— Но…
Возразить мне не дали, а я подумала о том, что же не так с репутацией Шера.
— Не надо рассказывать мне историю вашей внезапной любви, — жестко сказала Галиана. — Не знаю, где твоя родина, но что-то мне подсказывает, что о роде Барас там не слыхали. Да и о государстве Итерия тоже. Твои знания слишком поверхностны, словно ты многое узнаешь только сейчас. Хотя у тебя хорошее образование.
Я молчала. Возразить было нечего. Кажется, я сейчас выслушаю пожелание сгинуть с глаз и держаться подальше от ее сына.
— Но если старик Когрем тебя признаёт, то ты официально входишь в род. Меня все устраивает. — Думаю, у меня сейчас очень глупый вид, а шаиса добила: — Если ты все-таки решишь женить на себе Шердана, — я не буду против.
— Я вообще замуж не хочу, у меня совсем другие планы, — призналась я.
— Тем и ценна, — заметила гипотетическая свекровь.
Я невежливо поморщилась и поспешила распрощаться. Разговор оставил самые противоречивые чувства. Я прислонилась к закрытой двери, зажмурилась и пыталась вообще понять, а что это было? Мне только что выдали родительское благословение? Карт-бланш на охмурение? Да шаиса меня всего неделю знает. И не питает иллюзий о нашей большой любви.
Я тряхнула головой, отгоняя сумбурные мысли, и решила подумать об этом завтра. Тогда я еще не знала, что завтра думать об этом мне будет некогда.
Отловив девушку из обслуги, попросила проводить меня в отведенную комнату. Горничная указала нужную дверь и буквально растворилась в сумраке коридора. А я в некотором ступоре замерла в проеме. Меж двух завешенных сейчас окон располагалась шикарная кровать. Богатый полог, украшенный вышивкой, ниспадал красивой драпировкой, дополняя убранство окон.
На покрывале возлежал Шердан Тарис собственной персоной. Для разнообразия в штанах. Я была удостоена короткого взгляда, дальше шайсар вернулся к документам, которые до этого изучал.
— Видимо, я ошиблась комнатой, — с надеждой произнесла я, уже подозревая, что все не так просто.
— Нет, все верно. И вещи твои здесь, — подтвердил мои опасения жених.
— Тогда ты ошибся комнатой? — Это была последняя соломинка.
— Нет, дорогая, дом не такой большой, моим ребятам и вовсе пришлось перебраться в гостиницу. Лишних комнат просто нет, и я взял на себя смелость поселить нас вместе. — Жених оторвался от бумаг и отложил их на столик.
— Хочешь сказать, что устраивать безобразный скандал не имеет смысла? — Я устало вздохнула, он же только улыбнулся.
Раскрыв сумки, попыталась прикинуть, что у меня есть из одежды на ночь с претензией на скромность. Получалось, что ничего. Минималистичные комплекты и пара прозрачных нижних сорочек, вне всякого сомнения, жениха порадуют, но мне это точно не нужно.
— Где у тебя рубашки? — перешла я к его вещам.
— В соседней сумке, — направил он меня, устраиваясь на боку и следя за моими действиями. — Знаешь, ты меня постоянно удивляешь. Не всегда понимаю, чего от тебя ждать.
— А чего ты хотел? — Я выудила из багажа молочного шелка рубашку со строгой отделкой. — Разница культур колоссальная.
Я пожала плечами и скрылась в крохотной умывальне. Когда закончила, переоделась и вышла — свет горел только над плечом Шера. Он снова читал. Рубашка мягко льнула к коже, ничего особо не скрывая. Я поспешила юркнуть под одеяло. Повозилась, оценивая ширину кровати, и, вытянув из-за головы пару подушек, разместила между нами.
— Ты еще меч там положи, — весело прокомментировал жених.
— А есть? — воодушевилась я.
— Не дам, — фыркнул он.
— Между прочим, тут есть еще кушетка и…
— И кто туда пойдет спать? — перебил Шер, игриво глядя на меня.
— Ну, мы могли бы потянуть жребий.
— Нет, мне и тут неплохо, я выспаться хочу. — По-моему, он надо мной издевался.
Я обиженно засопела и отвернулась, почти сразу проваливаясь в сон.
ГЛАВА 20
Женщина может любить двух мужчин, пока один из них об этом не узнает.
Мое утро пахло можжевельником и мхом. Обнимающая меня рука удобно покоилась на пояснице, слегка поглаживая под задравшейся рубашкой. Я открыла глаза, чтобы узреть знакомую уже ключицу. Сглотнула, запрокинула голову и встретилась с довольным взглядом Шера.
— Опять же сама приползла. — И, широко улыбнувшись, добавил: — Доброе утро, дорогая.
— Утро добрым не бывает! — припечатала я.
Оторвалась от удобного, между прочим, плеча и убедилась, что да, это его сторона кровати. Подушки валяются где-то в ногах, а одеяло у нас и было одно, хоть и большое, и оно тоже скомкано в ногах. Попыталась отползти, но моя стройная конечность, уверенно возлежащая на животе его светлости, была поймана под коленом и водружена обратно.
Ну и кто он после этого? Я посопела, пытаясь забрать свою ногу, только вот хватка была нежной, но стальной.
Тогда я взяла и улеглась обратно. Голову на его плече умостила, рукой грудь припечатала, глаза закрыла и поерзала, устраиваясь поудобнее под теплым боком. Ощутила, как под ладонью быстрее застучало сердце.
— Ты что делаешь? — спросил Шер тихонько минуту спустя.
А я сплю вообще-то, еще очень рано.
— Ника? — позвал он шепотом и опять прошелся пальцами по пояснице.
Я завозилась, спасаясь от этой ласки и вызываемых ею мурашек.
— Сплю, рань несусветная, — снизошла до ответа. — Накрой, ножки мерзнут.
Некоторое время ничего не происходило, а потом одеяло само собой поползло вверх, и меня накрыли. Я лежала, отрешенно слушая стук сердца и вдыхая уютный лесной запах его кожи, а потом действительно уснула.
Когда проснулась в следующий раз, в постели я была одна. По крайней мере, на этот раз смутить меня не удалось, раунд за мной. Уткнулась в подушку, вдыхая чуть заметный аромат. Мне ж не семнадцать лет, хотя зеркало неизменно доказывает обратное, так не хватало еще влюбиться. Стало немного грустно.
Я оделась, умылась и выбралась из спальни. Шера нигде не было видно. Альгер вообще куда-то умчался еще с вечера, сославшись на дела. Судя по распушенным перьям, «дела» имели смазливую мордашку и выпуклости на всех стратегических местах. В столовую, где вяло ковырялась в овсянке одна Кари, как раз входил его светлость. Оказалось, он ездил провожать до портальной башни шаису Галиану. Похоже, я позорно проспала отъезд.
— Как спалось, дорогая? — поддел этот наглый тип.
— Восхитительно. Очень удобная кровать, — вернула улыбку я.
— Матушка, кажется, расстроилась, что не повидала тебя с утра, — заметила Кари, отставляя овсянку и вытаскивая из вазы ватрушку. — По-моему, ты ей нравишься.
Я припомнила итог вчерашней беседы и чуть поморщилась. Знать бы еще, за что мне такая честь.
Спустя четверть часа, пяток вредных, но вкуснейших ватрушек и полный кофейник отличного кофе в столовую влетел Альгер:
— Шер, ты не поверишь, кого я встретил в гостинице!
— Кого же? — Шайсар поднялся из-за стола, отбрасывая салфетку.
— Братья Грава в городе. — Альгер был исключительно доволен собой. — Проводника можем не искать, парни едут с нами.
Мужчины уже шли к выходу, когда послышался голосок Кари:
— Я тоже еду с вами! — Она упрямо поджала губы.
— Кариза, твой билет оплачен на полдень! Это не обсуждается, — простонал Шердан.
— Шер, в столицу я не пойду, тебе придется меня связать, а шаю не позволяют недобровольных переходов. — Кари, насупившись, смотрела на брата. Тот на нее.
Сейчас было отчетливо видно, насколько они похожи.
— Кари…
— Нет! И кстати… — Она бросила на меня короткий взгляд, многозначительно подняла брови.
Это моим обществом сейчас прикрываются или тут что-то сложнее?
— Хорошо, — сдался Шер. — У тебя час на сборы. Не успеешь — уезжаем без тебя.
Девушка пискнула, рванула к брату и чмокнула его в щеку.
Тот лишь покачал головой, буркнув что-то вроде: «Я еще пожалею».
А может, мне просто показалось.
Заинтересовавшись, кто же так подействовал на Кари, я выскользнула из-за стола и поспешила сквозь гулкий холл вслед за мужчинами. На крыльце никого не было. А у запряженных экипажей стояла пара чужих коников. Я увидела, как Шер, улыбаясь, обнял крепкого светловолосого парня и хлопнул того по спине, получив не менее крепкий ответ. Мне на миг стало неуютно от какого-то смутного беспокойства, но тут на крыльцо вышла Кари и замерла рядом со мной. Метаморфозам, произошедшим с ней, я откровенно удивилась. Она нервно огладила жилет, едва прикрывающий обтянутые брючками бедра, облизала губки, нервно заправила за ушко непослушную прядь. И при этом неудержимо и очаровательно краснела.
Это было так неожиданно, что я не удержалась и позвала:
— Кариза?
Кажется, одно это слово столкнуло лавину событий. Мужчины обернулись.
Шер нахмурился. Блондин, обнимавшийся с его светлостью, шагнул к нам, улыбаясь. Второй мужчина появился из-за лошадей, замер, пригвоздив меня взглядом. И я вздрогнула от обрушившегося на меня узнавания. Сделала шаг назад. Желтые глаза сузились, и мужчина шагнул ко мне. А я попятилась снова. Это было ошибкой. Массивная фигура тут же сорвалась с места, в одно мгновение преодолев разделяющее нас расстояние. Он оказался рядом так быстро, что я даже среагировать не успела. Что бы там ни говорили про всю жизнь, пронесшуюся перед глазами. Секунда, и его тяжелое тело прижимает меня к колонне. В принципе я была готова к тому, что меня сейчас будут убивать, но не к тому, что произошло.
Он простонал в мой удивленно приоткрытый рот:
— Живая…
А потом буквально набросился на меня с жадным, сминающим губы поцелуем. Целовал так, будто выплескивал всю накопившуюся боль. Это был поцелуй-укор, поцелуй-обещание и надежда. Я почувствовала, как во мне стремительно зарождается какое-то теплое чувство, растекаясь к сердцу, занывшему от невообразимой нежности, и в низ живота, заставляя там все сжиматься от сладкого предвкушения. Руки сами собой вцепились в его плечи, чтобы не потерять, не дать отдалиться, скользнули в волосы на затылке. Я ответила на поцелуй с не меньшей страстью, раскрываясь ему навстречу, прикусывая полную губу, чтобы насладиться его стоном, сплетаясь с ним языком и упиваясь близостью.
Тело буквально пело от этого слияния…
А разум холодно и отрешенно наблюдал за происходящим словно со стороны. От него не ускользнул ошарашенный взгляд и возглас Каризы; повеселил Альгер, замерший с открытым ртом; и взволнованный хмурый взгляд второго мужчины не остался незамеченным. Но все затмил гневный рык Шердана, а потом нас с блондином, имени которого я даже не помню, просто отшвырнуло друг от друга. Меня выдрало из его объятий, а его отбросило к стене, ощутимо об нее приложив. И стоило разорваться нашему контакту, как в солнечном сплетении, где недавно гнездились тепло и нежность, возникла пугающая пустота. Меня затошнило, и я, наверное, упала бы на колени, если бы не сильные руки, подхватившие и обнявшие меня. Они скользили по спине, успокаивая, вот только их обладателю до спокойствия было очень далеко.
— Дарсан Грава, — буквально прорычал он. — Какого драного кранка ты вообще делаешь?
— Она моя, — прохрипел мужчина, отлипая от стены и делая шаг к нам.
Шердан обнял и прижал меня уже одной рукой, освобождая вторую, и как-то весь подобрался.
— Вероника Барас — моя невеста, — заявил он холодно. И добавил уже мне; — Стоять можешь?
Дарсан же замер. К нему подлетел его брат, смерил меня странным взглядом, начал что-то вполголоса говорить. А я кивнула, распрямилась, отлипая от жениха. Тошнить не перестало, но это можно было терпеть.
Кари, поймав взгляд брага, цапнула меня под ручку и утащила в дом, оставив мужчин выяснять отношения.
В ее комнате я сползла в кресло и глубоко задышала, отгоняя гадкое ощущение.
— Тошнит?
— Угу, — простонала я.
— Как вы выступили на крыльце! — Кари проказливо хихикнула. — Не ожидала от Дарса, он всегда такой сдержанный. И Шер взбесился.
— Так ему и надо. — Я начала приходить в себя.
— Не понимаю, что между вами происходит. Обычно помолвленные возлюбленные ведут себя несколько иначе, — заметила девушка, потроша и перекладывая багаж. — Никогда раньше не видела воздействия вблизи.
— Что это вообще было? — заинтересовалась я. Похоже, опять все всё знают, кроме меня.
— Ударная доза очарования. — Кари пожала плечами, запихивая в сумку очередное невесомое шелковое платье.
Понятия не имею, зачем оно ей в горах, но, кажется, логика тут пасует. Теперь понятно, кто царит в сердце юной Тарис.
— А на меня не действует, — вдруг вздохнула она, придавливая сумку коленом и затягивая ремень.
— Что?
— Очарование оборотней на меня не действует. — В глазах была печаль. — Вот брату способности к магии достались, а у меня иммунитет к любым воздействиям на разум.
— Оборотней? — чуть не заорала я, вычленив главное. — Погоди, запишу в ежедневник «испугаться позже», в компанию к призракам и умертвиям.
— Ой! Где ты видела призраков? — оживилась Кари.
— Мне вот тоже интересно. — В комнату вошел Шер.
Он хмуро изучал замершую в кресле меня, а я пожалела, что, в отличие от того же Мэтиуса, не умею просачиваться сквозь пол.
— А нам ехать не пора? — Но они не повелись. — Ну хорошо, вечером расскажу. Правда! А этот… белобрысый с нами едет?
— Мы поговорили, он извинится. — Шер внимательно смотрел на меня. — Вечером.
Я поморщилась. Наверное, не время и не место говорить, что именно эти ребята затащили меня сюда. Что ж, буду держаться от них подальше, а в дороге с женихом поговорю. Каким бы притворным ни был наш союз, но Шер не раз наглядно показал, что готов меня защищать от всех посягательств.
— Кари, а ты готова?
— Почти, только куртки теплой у меня нет, а на перевалах может уже и приморозить, особенно ночью.
— Мою возьмешь, — решилась я расстаться с замшевой курткой на меху. Вот и пуховик мой пригодился. — У меня есть запасная.
В результате, нагрузив Шера багажом, мы спустились вниз. Кари осматривалась смущенно, я настороженно. Но братьев мы заметили обе, один из них тут же подошел, придержал стремя, помогая девушке забраться в седло.
— Спасибо, Кайтар, — пролепетала она, опять заливаясь румянцем.
Только сейчас я поняла, что ей действительно всего семнадцать. Во мне сразу подняла голову прожженная феминистка. Это ж я пять лет на любовном фронте, а у нее явно первая влюбленность.
Всю дорогу я держалась рядом с шайсаром или Кари и настороженно следила за едущими во главе отряда оборотнями. Шер прочитал мне короткую лекцию о природе оборота. Оказывается, двуипостасные были просто разновидностью магов, только где-то на заре истории они стали развивать и совершенствовать свою способность к смене облика в ущерб другим талантам. Сейчас же сохранилось всего несколько кланов. Братья Грава оказались из медведей.
— Кари, — я подошла к девушке на привале, — я так понимаю, Кайтар…
— Тсс… — шикнула на меня девушка. — Услышит! У них слух отменный.
— Ты боишься, он услышит, что нравится тебе? — перешла я на шепот, дождалась смущенного кивка и вдохнула: — По-моему, это не видно только слепому.
Девушка снова вспыхнула и недовольно засопела.
— Ты краснеешь, теряешь дар речи и смотришь побитой собакой. Так нельзя! — возмутилась я. — Рассказывай.
— Тогда ты расскажешь, что у тебя на самом деле с братом.
— Ну хорошо, — решила я.
Все равно теперь, когда появились мои похитители, многое всплывет.
— Я его с тринадцати лет знаю, — помедлив, зашептала Кари. — Братья Грава каждый год у нас гостили. До этого воевали вместе с братом. Друг другу жизнь спасали не раз. — Она задумалась. — Мне было шестнадцать, когда мать взяла меня в столицу. Там на каком-то приеме мы впервые танцевали. А я смотрела, как вокруг него девушки вьются, и… Я тогда стала учиться ножи метать, хотела их всех поубивать.
Она умолкла и закусила губу. А я представила, как юная хрупкая брюнетка, злодейски ухмыляясь, вырезает поголовье поклонниц Кайтара. Еле подавила улыбку.
— И я тогда еле дождалась весны, когда они к нам гостить приезжали. — Кари замялась. — И, в общем, призналась. И поцеловала его.
Я чуть не сделала классический жест «рука-лицо». Запущенный случай. Решила уточнить:
— А он?
— Ну он меня тоже поцеловал. А потом еще раз, много раз, в общем… — Девушка окончательно покраснела.
— И?
— И внезапно уехал, — совсем загрустила девушка.
А мне это вообще показалось подозрительным. Интуиция буквально вопила, что этому скорому отъезду поспособствовал старший брат. И не обошлось без «серьезного разговора». Кари подергала меня за руку:
— Знаешь, у тебя сейчас взгляд стал очень хищный. Ты чего надумала?
— Да есть одна идея, — протянула я. — Вечером и проверим.
ГЛАВА 21