Вопреки Филимонова Таня
Врач был настроен вполне оптимистично, однако в больнице тетке пришлось задержаться. А вместе с ней – Кириллу, взявшему на себя роль бесплатной сиделки. Конечно, если бы речь шла о квалифицированной помощи, в которой нуждалась женщина, он бы непременно оплатил все необходимые услуги. Однако тетка вполне была в состоянии обслужить себя, однако при этом отчаянно нуждалась в слушателях, которым могла донести бесконечные жалобы на трудную жизнь, невыносимое здоровье и неблагодарных племянников, бросивших старого человека на произвол судьбы. А доверить столь ответственную миссию кому-то постороннему или, тем более, сестре, Кирилл не мог. Потому и оказался почти привязанным к больничной койке на целых две недели.
Договориться об отпуске было несложно, а вот находиться вдали от Кати так долго стало невыносимым. Телефонные разговоры не помогали, наоборот, только расстраивали еще сильнее. Было слишком тяжело слышать ее голос и не иметь возможности прикоснуться, прижать к себе, растрепать волосы. Да и можно ли было по телефону хотя бы отчасти передать то, что зрело и расцветало в сердце? Только в глаза, находясь рядом, так, чтобы не слышал больше никто. В обмен на ее дыхание, на слабую улыбку, на дрожание губ, раскрывающихся для поцелуя…
Катя все понимала. Не торопила его, не упрекала ни за что. Ждала. Только вздыхала слишком грустно каждый вечер, когда он звонил, чтобы пожелать ей спокойной ночи. И, кажется, как и Кирилл, мечтала совсем не о покое…
Состояние тетки улучшилось одновременно с изменившимся настроением. Она недовольно оглядела племянника, сидевшего в углу палаты, и выдала ему:
– И долго ты еще собрался отдыхать здесь? Работать не надо? Или столько денег накопил, что можешь бездельничать?
Мужчина беззлобно улыбнулся.
– Теть Тань, да я же не хотел тебя одну оставлять… Вот и взял отпуск.
Родственница только недоверчиво фыркнула в ответ.
– Конечно, поверила я вашим с Полинкой сказкам про заботу. Только и ждете, наверное, пока меня не станет… Иди уже, я не маленький ребенок и не инвалид, чтобы со мной нянчиться. Позвоню, когда будут выписывать, – довезешь до дому.
В институте Кати не оказалось. Это было странно, она ведь почти никогда не пропускала занятий. Заболела? Но вчера вечером, когда мужчина звонил ей, все было нормально…
– Котенок, ты где? Хотел украсть тебя после занятий, но не нашел…
– А ты на лекциях? – девушка чуть не расплакалась. – Я была уверена, что тебя сегодня снова не будет, и согласилась поехать с отцом. У него встреча в городе с партнерами.
Кирилл сокрушенно вздохнул.
– Сбежать не получится?
Катя задумалась, но через мгновенье расстроено прошептала:
– Ему это не понравится… Мы в ресторане, и все уже заказано. Если я уеду сейчас…
Мужчина улыбнулся, прерывая ее извиняющийся голос:
– Маленькая, тогда развлекайся. Не волнуйся ни о чем. Один день ведь ничего не изменит…
Он на самом деле в это верил. Что может случиться до завтра? Кирилл переживет ночь, приедет к девушке и расскажет обо всем, что давно пора сделать реальностью…
Прибой гладил неровный берег, рассыпая пенные брызги по пустынному пляжу. Величественные скалы почти сливались в туманной дымке с низкими, густыми облаками. Чайки важно вышагивали, не обращая внимания на одинокого посетителя. Вечная красота, независящая от обстоятельств, не подчиняющаяся времени. Здесь все было как всегда. Этот мир ждал его и, встретив, принес такое долгожданное спокойствие. Уверенность. Надежду.
Идти в кафе без Кати не хотелось, и Кирилл уже собирался вернуться к машине, как вдруг заметил табличку, расположенную на воротах крайнего дома: «Продается».
Всего лишь одно слово, а вдруг показалось, что перевернулась вся его жизнь. Сердце сжалось, а потом заколотилось с необъяснимой силой, ноги сами понесли в ту сторону. Он не собирался покупать дом. Уж точно не сейчас. Не было ни лишних денег, ни особой готовности. Да, неоднократно думал о том, чтобы перебраться поближе к этому месту. Помнил о робкой мечте девушки, высказанной здесь же… Но сделать шаг в действительности?
Позвонить в дверь Кирилл не успел. Калитка распахнулась и перед его глазами оказалась невысокая старушка, худенькая, щуплая, почему-то показавшаяся знакомой, хотя ни сразу, но потом он так и не сумел вспомнить, где встречал ее раньше.
– Заходи, сынок. Я давно жду тебя.
Он слегка удивился ее словам, но не придал им особого значения. Скорее всего, женщина просто имела в виду, что ждет любого, кто мог бы зайти по объявлению.
Она пропустила его вперед, двигаясь следом настолько бесшумно, что Кирилл почти забыл о ее присутствии, изумленный и зачарованный увиденным.
Дом оказался совсем не старым, как показалось сначала, и, несмотря на некоторую запущенность, выглядел великолепно. Мужчина никогда не испытывал подобного чувства, приходя в собственную квартиру. Здесь все словно предназначалось именно для него. Поскрипывающие ступени, ведущие на второй этаж, как будто о чем-то шептали. В просторных комнатах играли проникающие через распахнутые окна солнечные лучи, рисуя на стенах причудливые картинки, слишком отчетливо напоминающие… о счастье. Был слышен шум прибоя. Все вокруг дышало чем-то удивительно прекрасным. Родным. Именно здесь они могли бы жить… с Катей.
– Ей понравится, – раздался за спиной негромкий голос хозяйки.
Кирилл замер, не поворачиваясь, внезапно ощутив, как расползлась по позвоночнику странная тяжесть.
– Кому?
– Жене. – Голос звучал уверенно, приводя его в еще большее замешательство.
– Я не женат…
– Ой ли? – даже не видя лица женщины, Кирилл понял, что она улыбается. – На бумаге не женат, только душа твоя давно с ее переплелась. Иначе зачем кольцо под сердцем держишь?
Откуда ей могло быть это известно? Он не говорил ни одной живой душе. Даже сам думать боялся о неожиданной покупке. И в салоне был совсем один…
Мужчина никогда прежде не заходил в подобные места: не находилось ни повода, ни желания. Сам украшения не носил, а подарки предпочитал делать совсем другие. Салон обручальных колец существовал где-то в другой реальности, с которой он никогда не пересекался. До вчерашнего дня.
Туда словно повлекла какая-то сила, неведомая и незнакомая. Он поддался необъяснимому желанию и переступил порог загадочного, искрящегося тишиной и роскошью помещения.
Что должен испытывать человек, приходя сюда, выбирая подарок для того, кто занимает все сердце? Волнение? Сомнения? Мечтать о будущем, рожденном в переплетении рук, в тонком ободке золотого кольца, положившем пределы новой жизни?
Кирилл застыл перед залитой светом витриной, теряясь в обилии украшений. Он ведь даже не знал, что именно могло бы привлечь ЕЕ внимание и о каком кольце ОНА мечтает. Их было множество. Десятки видов, предназначенных для того, чтобы стать символом чьего-то счастья. Но все эти украшения оставались для него лишь металлом, чужим и холодным. Представить что-то подобное на руке Кати казалось кощунством.
Девушка-продавщица молча наблюдала за ним со стороны. Она не торопилась. Несмотря на юный возраст, уже имела достаточный опыт работы и прекрасно видела, что застывший в нерешительности мужчина не купит ничего из банального многообразия, выставленного на витрине. Он искал шедевр. Ждал чего-то неведомого, потрясающего, не понимая сам, что именно хочет обнаружить. Такие клиенты встречались нечасто и оттого были еще более ценными. Он вскоре обнаружит свою нужду, и тогда ее помощь придется как нельзя кстати.
В чарующем изобилии не было ничего подходящего, но и уйти Кирилл не решался, продолжая машинально рассматривать витрины, словно надеялся обнаружить там нечто, незамеченное прежде.
– Взгляните сюда, – девушка наконец-то обнаружила свое присутствие. – Это совсем новая коллекция, и все изделия выполнены в единственном экземпляре.
Мужчина перевел взгляд на расположенный в глубине помещения стенд и застыл, очарованный тонкой, неброской красотой. Словно увидел перед собой ЕЕ глаза – прозрачные, как чистейшая родниковая вода. Именно такими они были в тот день, при одном воспоминании о котором начинали слабеть руки, словно вновь соприкасаясь с ее кожей. Кончики пальцев до сих пор ощущали трепет тела, содрогающегося от его прикосновений. Камень искрился, отражаясь в отблеске бриллиантовой россыпи, и мужчине внезапно почудилась ЕЕ улыбка, светлая, искренняя, обращенная только к нему в тот момент, когда девушка засыпала, истомленная ласками.
– Здесь два вида золота и голубой топаз, – тихо сказала продавщица, наблюдая за изменениями в лице мужчины. – Считается, что камень способен усмирить любую бурю, спасти во время шторма и вывести из тумана, – она помолчала, раздумывая, сколько информации стоит предложить, потом все-таки добавила: – А еще говорят, что он предопределяет судьбу человека, который должен выиграть в битве жизни. Никакая ложь не будет иметь места там, где он присутствует…
Катя была именно такой. Его сокровище, возникшее в жизни так нежданно. Его бескрайнее небо, в котором расправлялись крылья. Его путеводная звезда. Источник, утоляющий мучительную жажду. Ласковая, честная, прелестная девочка…
Он улыбнулся, почувствовав, что опустившийся в ладонь металл не холодный. Словно маленькое солнце коснулось кожи, напоминая ее трепетные, робкие движения.
Цена оказалась высокой, значительно превосходя не одну его месячную зарплату. Но разве это имело какое-то значение? Он готов заплатить, сколько потребуется, лишь бы она была рядом. И счастлива…
Кирилл коснулся поверхности спрятанной на груди бархатной коробочки и обернулся к старушке.
– Кто Вы?
На ее лице действительно лучилась улыбка, а глаза своей необычной морозной синевой поразительно напоминали Катины.
– Это беда твоя. Думаешь много. И все не о том.
Он нахмурился. Что означали такие странные слова?
– Ты полюбишь этот дом и найдешь в нем покой. Правда, не сразу. Не спеши, тогда путь легче окажется.
– Я Вас не понимаю…
Она кивнула. Обожгла пронзительным взглядом, проникающим в самую глубину сердца.
– Тебе и не обязательно меня понимать. Главное, себя пойми. Того, что ты хочешь. И она. Сейчас только это важно.
В прогретых солнцем комнатах было тепло, но мужчина неожиданно ощутил холод, окативший его с ног до головы. В воздухе словно повеяло тревогой. Он не верил в потусторонние силы и привык жить, надеясь лишь на самого себя. Но сейчас ждал… какого-то совета, слов, которые могли бы приоткрыть завесу его будущего, и был абсолютно уверен, что странная женщина способна произнести эти самые слова. Она перестала улыбаться. Помолчала, задумчиво перебирая сухими губами, словно пробуя на вкус то, что собиралась сказать. А потом прошептала, тихо, едва различимо, но в этом шепоте ему послышался шум ветра, играющего волнами на берегу, на пляже, который простирался сейчас под окнами его будущего дома.
– Внимательным будь, это важнее всего прочего. Не ушами – сердцем слушай. И им же смотри, потому что глаза обмануть могут. И обмануться. Наделаешь ошибок, годами исправлять придется…
Глава 20
Зачем она только согласилась поехать с отцом на этот обед? Сейчас бы уже закончились пары, и можно было оказаться совсем в другом месте. С Кириллом…
Как же она соскучилась! Кажется, ныла каждая клеточка тела, требуя его присутствия. После упоительного вечера, проведенного вместе, поменялось слишком многое. Для нее. Остались позади сомнения, страхи, смущение перед его мужской силой, перед желанием, которое Катя так очевидно видела в глазах. Теперь хотелось лишь одного – продолжения. Того самого пожара страсти, но уже на двоих. Без конца. Этот неведомый мир манил с такой силой, что она не могла думать ни о чем другом. Вспоминала, лелея в душе каждое мгновенье, проведенное в его объятьях, и продолжала наслаждаться. Улыбалась собственным мыслям, чувствам, переполнявшим сердце, и выживала только благодаря этому. Иначе находиться вдали от любимого было просто нестерпимо.
Этот обед… Как же все некстати. Катя расстроилась сразу, когда приехав в прибрежный ресторан, обнаружила за столиком Антона. Да, он был не один – тоже в сопровождении отца, но это ничего не меняло. Все предыдущие дни ей удавалось благополучно избегать его общества, даже игнорировать звонки. После разговора с отцом подобное поведение казалось единственно разумным решением. Она не может ничего предложить этому человеку, так зачем давать ложную надежду? Но теперь, похоже, встреча стала неизбежной.
Девушка замерла у входа в ресторан и с обидой взглянула на отца.
– Ты не предупредил, что здесь будет Антон…
Мужчина резко сдавил ее локоть, подталкивая вперед, и, склонившись почти вплотную к уху, прошипел:
– Катерина, не дури. Здесь полно народу, и тебе совершенно ничего не угрожает. Просто веди себя естественно.
Самым естественным было бы убежать прочь, подальше от молодого человека, не отрывающего от нее глаз. Но отец слишком крепко удерживал за руку, не позволяя даже шагнуть назад.
– Ты меня обманул…
Боль от его хватки стала сильнее.
– Разве? Не припомню, чтобы мы с тобой вообще говорили об Антоне. Я сказал, что за обедом будут мои партнеры и нужно твое присутствие. Никакой неправды тут нет.
– Папа… я не хочу…
– Не хочешь чего? – он нахмурился, разворачивая ее к себе. – Я ведь тебя не в постель к нему укладываю. Не можешь спокойно посидеть пару часов? Это важная встреча, и мне нужно, чтобы она прошла хорошо.
Отец наконец-то разжал пальцы, снова подтолкнув ее в сторону столика.
– Без глупостей, поняла? Иди и сделай вид, что тебя все устраивает.
Антон торопливо поднялся навстречу, отодвигая для нее стул.
– Солнышко, хорошо, что ты согласилась прийти. Я уже перестал надеяться.
Вряд ли навязанное ей решение отца можно было назвать согласием, но что-то объяснять Катя не решилась. В самом деле, здесь же множество людей… Ну что может случиться?
Обед затянулся. Мужчины обсуждали дела, а Кате совершенно не хотелось ни во что вникать. Они расположились на террасе у самого берега, и это позволило немного отвлечься. Девушка смотрела на проплывающие мимо катера, яхточки, ждущие отдыхающих, любовалась барашками волн и думала о Кирилле. О том, что он делает сейчас. Представляла их завтрашнюю встречу. Руки… сильные, надежные, такие ласковые…
На лице снова заиграла улыбка. Завтра уже совсем скоро, и она наконец-то его увидит…
– Давай пройдемся немного. Тебя утомили наши разговоры.
Голос Антона прозвучал так неожиданно, что Катя не сразу его расслышала. Слишком непросто было отвлечься от собственных мыслей. Она растерянно повернулась к парню и уже собралась отказаться, как вдруг почувствовала пристальный, суровый взгляд отца. Мужчина был таким всего лишь одно мгновенье, а затем улыбнулся, потрепав ее по плечу.
– Иди, Катя. И будь умницей…
Девушка прошла вперед, игнорируя протянутую ей руку. Хорошо, она сыграет послушную дочку, но лишь потому, что общение с Антоном наедине ей пока не грозит.
– Покатаемся? – не дожидаясь ее ответа, парень направился к месту проката роликов. – Когда-то у меня хорошо получалось.
Поездить в компании одноклассниц Катя никогда не отказывалась, но особенного интереса у нее данное занятие не вызывало. А сейчас, напротив, согласилась на предложение Антона с радостью: можно было получить некоторую свободу от него в этой навязанной прогулке.
Ударивший в лицо порыв ветра оказался неожиданно приятным. Она вновь окунулась в воспоминания, забывая обо всем, что ее окружало, включая нежеланного спутника. Улыбнулась, раскинув руки в стороны. Завтра…
Отец Антона опустил камеру и повернулся к своему собеседнику.
– Славная девочка… Только не могу отделаться от ощущения, что улыбается она совсем не моему сыну…
– Кому же еще она может улыбаться? Рядом больше никого нет…
Мужчина усмехнулся:
– Рядом-то нет, а вот в ее сердце… – и внезапно став серьезным, добавил: – Слушай внимательно, Николай. Я не слишком одобряю выбор сына. И дело не в том, что твоя Катя не достаточно хороша для него. Она прелестна, и чувства Антона мне вполне понятны. Но вот с ее стороны ничего подобного я не вижу.
Отец девушки взволнованно покачал головой.
– Ты ошибаешься. Катюша просто робеет перед незнакомыми отношениями. Разве твой сын может не понравиться? У нее вся комната заставлена цветами…
Ответом ему стал скептический взгляд.
– Подаренные цветы как раз характеризуют моего парня и его отношение к Кате. Но не буду спорить… Ты уверен, что все происходит правильно – так тому и быть. Я не встану на пути единственного сына. Но запомни: играть судьбой Антона не позволю и причинять ему боль – тоже. Если окажется, что мои опасения верны – отвечать придется тебе. Одному, потому что с женщинами я не воюю. И поверь, мало не покажется.
Николай промолчал, сжимая челюсти почти до скрипа. Он не допустит этого. Не позволит дочери отступить. Не сейчас, когда его многолетняя мечта так близка.
Они остановились у массивной лестницы, с которой открывался чудесный вид на все побережье. Сегодня на набережной было особенно многолюдно, что Катю только радовало. Безобидная прогулка скоро закончится. Еще несколько минут, и они вернутся в ресторан, а потом – домой. Уже совсем недолго…
Антон подошел настолько близко, что его дыхание коснулось разметавшихся на ветру волос. Опустил руки на плечи, разворачивая девушку к себе. Он больше не улыбался и смотрел так, что ей стало страшно: слишком откровенным был этот взгляд. И совсем не дружеским…
– Катя… не бегай от меня… Ты же прекрасно все понимаешь.
– Нет!
Девушка дернулась, но сзади был бетонный парапет лестницы, ограничивший возможность сбежать. Неужели Антон решится объясняться с ней в таком людном месте?
Решился…
– Я люблю тебя… Прости, что плел эту чушь про дружбу… Но ты вела себя так неприступно, все время пыталась скрыться от меня. Солнышко, выслушай…
– Не надо… Антон, нет.
Она все еще была уверена, что нужно уходить прочь как можно скорее. Однако ноги не подчинялись. Руки дрожали, но это была не та дрожь, которая сотрясала в объятьях Кирилла. Сейчас Катя испытывала реальный страх, почти ужас, и понятия не имела, что ей делать с этим.
– Милая, знаю, что все происходит очень быстро. Ты переживаешь… Но я уверен в том, что чувствую к тебе. Хочу, чтобы ты составила мое счастье… Хочу прожить с тобой всю жизнь, просыпаться по утрам, растить детей…
Детей… Она похолодела, ощущая, как растекается по всему телу гулкая, вяжущая боль, лишая возможности пошевелиться. Это не могло быть правдой… Почему Антон выбрал ее из всех женщин на свете? Зачем ждет чувств, которых нет и в помине?
– Я не собираюсь тебя торопить, Катюш… Все будет, когда ты захочешь. Все-все. Мы с тобой увидим весь мир, вместе…
– Нет…
Молодой человек улыбнулся в ответ на ее лепетание.
– Я не достаточно романтичен, да, солнышко? В твоих книжках это все происходит по-другому? Готов сделать, как ты хочешь…
С этими словами он неожиданно рухнул на колени, уткнувшись лицом ей в живот.
– Любимая… самая лучшая… выходи за меня замуж… Жить без тебя не могу!..
Сколько лет Катя мечтала о том, что рассказанная в детстве сказка станет реальностью, и она окажется самой счастливой в мире женщиной, перед которой склоняется любимый человек. Но с тех пор, как поняла, что ничего подобного Кирилл сделать не в состоянии, даже думать перестала о старом бабушкином предсказании. И уж тем более не ждала ничего подобного от другого.
Все напоминало какой-то жуткий фарс. Розыгрыш. Разве можно говорить о любви вот так: посреди шумной толпы, у всех на виду? Что за жестокая и нелепая игра?
– Антон… – она почти плакала. – Встань, люди кругом…
Парень даже не пошевелился, только уточнил, не отнимая от нее рук.
– Разве я делаю что-то неприличное? Или мне должно быть стыдно стоять на коленях перед любимой женщиной, которой я собираюсь посвятить свою жизнь?
Кто-то зааплодировал. Сцена удалась на славу. Ничего подобного не происходило здесь, наверное, с самого основания города. Не поднимаясь на ноги, Антон оставил наряженную в старинную одежду цветочницу с огромной корзиной крошечных разноцветных букетов. Подобное новшество появилось на набережной недавно, но уже стало довольно привычным.
– Эй, красавица! Все цветы – для моей любимой.
На деньги, которые он протянул, можно было купить еще десяток таких корзин. Продавщица взволнованно охнула, пряча вожделенную бумажку и, сбивчиво пожелав счастья влюбленным, поспешила удалиться. А Катя осталась, держа в дрожащих руках ненужные цветы. С виду красивая корзина колола пальцы, и эта незначительная боль гораздо острее отзывалась в сердце, стучала в висках, давила на горло, мешая дышать.
Антон, казалось, не замечал ее состояния. Улыбнулся задорной, удовлетворенной улыбкой.
– Знала бы ты, какая красивая сейчас… Можешь ничего не отвечать пока, я знаю, что девушкам надо подумать.
– Не надо… Мне ничего не надо…
– Позвонишь мне, когда будешь готова дать ответ… А я пока закажу для нас кольца. – Он наконец-то выпрямился, забирая из ее рук корзину. – Давай помогу. Пойдем, нас уже наверняка заждались.
Глава 21
На занятиях Кати опять не оказалось, и дозвониться не получилось: механический голос упорно сообщал о недоступности абонента. Это было необычно, но беспокоиться Кирилл не спешил. Наверняка нашлись какие-то дела, не позволившие девушке приехать, а телефон просто забыла зарядить. Что ж, так даже лучше. Он отправится к ней, и там все узнает…
Дверь открыл отец. Увидев неожиданного гостя, прищурился, однако отступил в сторону, пропуская мужчину в прихожую.
– Признаюсь: не ожидал. Чем обязан?
– Я хотел поговорить с Катей.
– У нее какие-то проблемы с учебой?
В первую очередь Кирилл стремился увидеть девушку. Беседа с ее отцом была неизбежна, но сначала хотелось взглянуть в любимые глаза. Он огляделся по сторонам.
– Кати нет дома.
Голос был почти такой же, как в отключенном телефоне: безжизненный и равнодушный, лишенный всяческих эмоций. Но мужчина ждал следующего шага Кирилла, совершенно не сомневаясь, что тот последует.
– Итак, для чего Вам понадобилась моя дочь?
Скрывать не было смысла: все и так скоро станет ясным. Жаль только, что разговор с Катей опять откладывается.
– Я хочу жениться на ней.
Катин отец помолчал, пристально глядя на мужчину. Потом вдруг кивнул.
– Что ж, похвально. И как она? Уже дала согласие?
Такого вопроса Кирилл не ожидал. Был настроен на трудные объяснения, собирался что-то доказывать, убеждать, отстаивать свою точку зрения. Даже спорить, если понадобится. Но его собеседник вел себя спокойно, и, кажется, даже предвидел подобный разговор. Спросил прямо:
– Вы ее любите?
– Люблю.
Улыбка, вызванная этими словами, была… какой-то непонятной. Неискренней и недоброй, хотя все-таки понять Катиного отца пока не получалось. Так же, как и выяснить его отношение к ситуации.
– Значит, Вы наверняка хотите, чтобы она была счастлива. Не так ли?
В словах слишком очевидно чувствовался подвох, потому Кирилл и не торопился отвечать. Ждал, стараясь услышать нечто, скрытое за прямой речью.
– Взгляните-ка сюда.
Мужчина неожиданно достал телефон. Пролистал память, находя нужное видео, после чего развернул экран к Кириллу.
– Мы только вчера это записали. Красиво, как думаете?
Катя и в самом деле была красивой. Одетая в модные брючки и какую-то яркую, незнакомую ему рубашку, с распущенными волосами, смеялась, спеша навстречу своему спутнику. На роликах. Легко, естественно, будто парила в воздухе. Дорогая камера сумела отразить и прозрачную синеву счастливых глаз, и нескрываемое довольство, и ее уверенные, смелые движения. И почти то же самое виделось в лице парня, сопровождающего ее. Только во взгляде последнего еще затаилось восхищение и… жажда. Обладания. Кирилл в этом не сомневался. Слишком часто сам испытывал подобное чувство рядом с НЕЙ.
А внешность молодого человека производила впечатление. Высокий, прекрасно сложенный, выглядящий необыкновенно элегантно даже в обычных джинсах, он тоже весьма уверенно держался на роликах. Обгонял девушку, настигал ее, как бы невзначай то дотрагиваясь до плеча, то поправляя упавшую на лицо прядь волос. И неизменно вызывал ее улыбку, доверчивую и открытую.
Они хорошо смотрелись… вместе, не признать это было бы глупо. Красивый незнакомец подходил Кате гораздо больше его самого.
Кирилл поднял голову и наткнулся на внимательный, оценивающий взгляд собеседника.
– Антон сделал ей предложение… Она совсем недавно спрашивала моего совета.
Было лишним уточнять, что именно посоветовал девушке отец, даже не скрывающий собственной заинтересованности в герое видеосъемки.
– Он тоже ее любит. Представляете, какой парадокс? Вот уж не думал, что моя дочка окажется в центре любовного треугольника…
Кирилл молчал. Все его заранее приготовленные аргументы казались слишком неуместными. Да и спорить в общем-то было не о чем. Что и кому он собирался доказать?
– Не сомневаюсь, Катя увлечена Вами, – мужчина говорил медленно, тщательно подбирая слова. Его голос был спокойным, совершенно не таким, как в их первую встречу. – Но сколько продлится это чувство?
Вряд ли он рассчитывал получить ответ. Кирилл и не смог бы его дать при всем своем желании. Он знал, как девушка к нему относится, и считал это величайшим даром небес. Но вот был ли дар бессрочным? Следующий вопрос заставил его оторопеть.
– Скажите, она видела Вас без одежды?
Он осознал, что Катиному отцу известно гораздо большее. И об их отношениях, и о том, что представляет собой любимый преподаватель дочери. Известно давно. И причина, по которой до сих пор тот никак не обнаруживал свое знание, имелась только одна: у него не было особых поводов для беспокойства. Полудетская первая любовь все равно не смогла бы вылиться ни во что серьезное.
Оценив его молчание, мужчина усмехнулся.
– Понятно. Вы кормили ее сказками о платонической любви. Отличный ход. Она ведь девочка честная, и, оказавшись в постели с калекой уже после свадьбы, вряд ли бы решилась повернуть назад.
Это была даже не пощечина. Удар под дых. Умелый и продуманный выбор самой болевой точки, безошибочное попадание.
– Насколько хватит ее любви? Вы задумывались об этом? Как будет себя чувствовать молодая, красивая женщина спустя некоторое время после бракосочетания? Когда поймет, что на всю жизнь связана с инвалидом? Лишена возможности появиться с мужем на пляже, не вызвав жалости и насмешек со стороны? Должна отказаться от любимых увлечений, только бы соответствовать мужчине, рядом с которым находится? Вы именно такую жизнь хотите предложить любимой девушке?
Как это не было неприятно, но предсказанный жестокими устами сюжет казался весьма реальным. Ее отец ничего не придумывал, не преувеличивал, он просто озвучил то, в чем Кирилл с самого начала боялся признаться самому себе. Что ждало эту солнечную девочку рядом с ним? Годы вынужденного терпения? Стыд? Отчаяние? Могло ли все это стать разумной платой за любовь? Тем более при такой альтернативе, которую ему всего несколько минут назад любезно продемонстрировали на видео? И стоило ли вообще ставить ее перед выбором? Она любит… сейчас, потому что случайно совпали их вкусы, нашлись какие-то точки соприкосновения. Очарована нежностью и вниманием, с которыми не сталкивалась прежде, просто по причине отсутствия опыта подобных отношений. Но разве не та же нежность светилась в глазах парня на камере? И если Катя действительно думает о сделанном ей предложении, если не отказала сразу, имеет ли он право вставать на пути? Смущать своей нелепой и ненужной любовью? Ведь не считает же он на самом деле, что способен дать больше?
– Катюша скоро будет дома, – сообщил Кириллу отец. – Мне сейчас нужно уйти, но можете подождать наверху, в ее комнате. Не буду Вас больше задерживать, – и, вновь усмехнувшись, добавил: – Уверен, что Вы предложите моей дочери самое лучшее…
Комната показалась знакомой, несмотря на то, что он никогда не был здесь. Наверное, потому, что думал слишком часто о месте, где Катя мечтает, учится, видит сны?
Мужчина провел рукой на наброшенному на спинку стула свитеру, тому самому, в который она был одета тогда… Не удержавшись, притянул к лицу, вдыхая тонкий аромат ее духов.
Совсем не таким ему виделся этот день… Столько слов приготовил, чтобы сказать своей девочке… Своей… Кирилл горько хмыкнул. Она так и не стала его. И теперь вряд ли станет…
На столе лежали тетради с конспектами лекций. Ровный и четкий почерк зафиксировал его слова почти в точности. Прилежная ученица. Самая лучшая в жизни…
Кирилл машинально перебирал листы с набросками к курсовой. Она наверняка написала больше остальных студентов. Думала, переживала, как всегда стараясь выполнить работу идеально…
Взял в руки еще одну тетрадку, толстую, с потертыми краями. Пролистнул несколько страниц, ожидая увидеть очередные результаты занятий. Но он ошибся: это были не конспекты. Перед ним оказался Катин дневник.
О том, что читать чужие письма нельзя, мужчина знал еще с детства. Но сейчас, противореча собственным убеждениям, тронул исписанные страницы, впиваясь глазами в строчки. Ему нужно было понять, почувствовать то, что двигало ею. Угадать свой следующий шаг.
Похоже, что Катя завела тетрадку много лет назад. Он вчитывался в детской рукой выведенные буквы, постигая боль девушки от потери близкого человека. Видел разводы на бумаге от пролитых слез. Даже казалось, что слышал тихий шепот, раскрывающий тайны, никому прежде не ведомые.
Вот оно: обещание бабушки, написанное уже не ребенком, но юной девушкой, осознавшей всю серьезность произнесенных для нее слов.
«Смешно? Наверное. Нелепо? Возможно. Но я знаю, что дождусь его. Человека, которого пока не знаю. Моего любимого. Того, кто заставит меня забыть обо всем. Кто будет любить. Окажется готовым пренебречь условностями и прослыть немодным. Проявит мужество показаться слабым и встать на колени, чтобы завоевать меня. И буду принадлежать ему до последнего вздоха, всем своим существом. Я знаю, что так будет…»
Он закрыл глаза, чтобы не оставить на страницах ее дневника новые следы. Конечно, Катя не могла признаться… Не ему. Эта чуткая, удивительная девушка никогда бы не произнесла ничего такого, что могло бы его унизить. Даже намеком не показала бы, что жалеет об утраченной мечте. Только кто он такой, чтобы эту мечту украсть у нее? И что предложить взамен?
Время словно остановилось. Кирилл затерялся в строчках старой тетради, не видя и не слыша больше ничего. Мир самого дорогого для него человека оказался как ладони: слишком близко, но он понимал, что эта близость совсем скоро рассыплется в прах.
Ее жизнь, чувства, переживания, все мечты, надежды, боль… Любовь, робкая, трепетная… Жажда, родившаяся в сознании две недели назад…
«Хочу. Твоих губ – так много, чтобы не осталось ни сил, ни времени дышать. Одного мгновенья, растянувшегося на вечность. С тобой. В тебе. Хочу ощущать запах твоей кожи, когда она плавится, соединяясь с моей. Хочу укрыться в твоей тяжести, захлебнуться силой рук. Хочу их касаний. Смелых. Ласковых. Лишающих покоя и рассудка. Хочу… тебя… всего. Хочу назвать моим…»
Слова, которые она так и не произнесла. Его несостоявшееся счастье. Ошибка, которую еще можно было избежать.
Кирилл дернул лист, забирая себе ее воспоминания. Скоро их сменят другие. А ему останутся только эти строчки. Навсегда. Каждая буква превратится в клеймо, не позволяющее забыть о собственном безумии. О смешной попытке дотянуться до звезд…
Он неожиданно вспомнил предложение, сделанное несколько недель назад: о работе в одном из крупнейших институтов северной столицы. Тогда мужчина даже не стал размышлять об этом варианте, но теперь увидел в нем вполне подходящее решение. Чем скорее он исчезнет из жизни Кати, тем быстрее она забудет о нем и обо всем, что их связывало. Ей непременно помогут это сделать…
Кирилл набрал номер, сохранившийся в памяти телефона, и уже несколько минут спустя вопрос был решен. Целый год… Этого вполне достаточно, чтобы в сердце романтической девушки не осталось ни капли воспоминаний. За год она закончит учебу, и их дороги больше никогда не пересекутся…
Внизу хлопнула дверь, и он вздрогнул, угадывая ее быстрые, стремительные шаги… Катя спешила, только мужчине уже и в голову не пришло, что причиной этой спешки стала его машина перед домом.
Она не спала почти всю ночь, совершенно растерзанная случившимся накануне. Не проронила ни слова после возвращения из ресторана, хотя отец и пытался «вытянуть» из нее подробности их с Антоном прогулки.
Катя не сомневалась ни одной минуты и не нуждалась во времени для размышлений. Только… Слишком жестоким был сюжет, сыгранный самой жизнью в лице Антона. Слишком сильно напоминал бабушкино пророчество, и оттого безумно пугал девушку. Ей не нужен ТАКОЙ принц. Не нужна его любовь и обещанное счастье. И больше всего на свете хотелось, чтобы впервые в жизни предсказанные бабулей слова не сбылись.
Девушка едва дождалась рассвета, чтобы выйти из дома, и бросилась туда, на набережную, чтобы уже в одиночестве еще раз все переосмыслить. Проверить. Но это ни к чему не привело, лишь добавило боли. Из-за бессонной ночи разболелась голова, а от всего случившегося нещадно ныла душа.
Уже у самых ворот ее перехватил курьер, прибывший с очередным букетом от Антона. Несколько сотен роз не помещались в руках, но Катя не собиралась даже заносить их в дом. Довольно. Хватит с нее подарков и признаний – она выбросит их прямо здесь, и пусть украшают своим благоуханием улицу.
Припаркованная у забора машина Кирилла заставила забыть обо всем, включая ненавистные цветы. Он здесь? Приехал? К ней?
Она почти влетела в комнату с сияющей улыбкой на лице, бросилась к нему, задыхаясь от счастья и облегчения. И… замерла на расстоянии протянутых рук, остановленная неожиданным жестом мужчины.
– Подожди… Катя… нам нужно поговорить.
– Конечно, – девушка улыбнулась, вновь пытаясь приблизиться к нему. Она ждала этого разговора так долго. И не только слов…
Но Кирилл не собирался ее обнимать. Наоборот, сделал шаг назад, растерянно уставившись на огромный букет, за которым Катю было почти не видно. Не стоило спрашивать, кто сделал такой роскошный подарок…
Розы были шикарны. Мечта любой девушки. И он внезапно понял, что сам ни разу не подарил ей ни одного цветка. Жалкий глупец! Мечтал засадить сад в новом доме живым разноцветьем, чтобы радовать любимую каждый день, но отправился просить ее руки, даже не вспомнив о цветах.
– Кирилл? Что-то случилось?
Заставил себя улыбнуться.
– Нет. Просто в институте у нас вряд ли появится возможность спокойно поговорить, поэтому я решил заехать сюда.
Что-то было не так. Катя видела это в его напряженном лице, но ничего не могла понять. А не отпускающая со вчерашнего дня боль в сердце стала сильнее.
– Мне придется уехать… довольно скоро. Я получил очень выгодное предложение о работе в другом месте. В Петербурге.
Девушка облизала пересохшие губы, попытавшись возразить:
Читать бесплатно другие книги:
