NITI. Сборник стихов Teplaya Maya

Маша

…А она всё ещё с закрытыми глазами —

Слушает душу,

Мечтает о море.

Чем ты других-то лучше?

Не человек, а горе!

Что же ты, что же ты всё о боли, да о Боге?

Маша, атеисты в моде.

Очнись! Дурная ты голова…

Куда ты? Там же холодно!

Ушла в чулках и лёгкой куртке,

Дурная, говорю же…

Небось, ещё и курит!

Где ночами бродит..?

Последний год жила

Совсем странная —

Молчала, одичала,

Стала ещё худее и краше,

И как-то – старше.

Только в улыбке – та же девочка.

А в глазах – раз и резко так

Перестала быть доверчивой.

(Запугали морозы,

Облетели листочки)

А потом так же – раз и не стало её,

И всем строчкам точка.

Собираю шарфы её,

Духами пропахшие,

Думаю – а ведь есть-то душа,

Так ведь, Маша..?

Голубой простор

Горем вытянута, ветром,

Светом тела растоплю,

Путь пройти не километр,

Чтоб вернуть себя к нулю.

Годы гор, обломки мачты,

Голубой простор стелю.

Больше никогда не плачу

О себе, а лишь – люблю.

В венах непокорной крови

Золотой узор цветёт,

Где, зачем, куда и кто я —

Знаю всё я наперёд.

Жар пожаров жрёт вживую,

Нет ни края, ни конца.

Обвенчали молодую

Духом белого венца.

Засияла синь лазури,

В слове ясность и полёт.

И дыханием рисую

Судьбы новый оборот.

ОБОЖАЮ

Обожаю тебя бомбически,

Сверхнежно. Алогично.

Невычисляя математические

Ошибки небрежные.

Потусторонне, по-человечески,

Звериным махом, укусом, хваткой.

Когда приближаешься – к чёрту всё —

Люблю без правил и загадок.

Лишнее стирается само.

Застреливается.

Я ждала лишь тебя.

Знаю одно – мы части целого.

Невыразимо, неописуемо – даже стараться глупо.

Если б любовь была не чувствительной,

А разумной – Была бы не я. И не ты. Ошибкой.

Концом Света.

А мы не умеем так – Божественная случайность —

Наше кредо.

Я так люблю

Я так люблю этих людей —

К ним прихожу я рано утром,

Уже неделю не заправлена постель,

А по стеклу трюмо пылинки пудры.

Бардак в словах, а в чувствах – карусель,

И в телефонных нотках недомолвки.

Но я люблю этих простых людей

В шуршащих мыслях-упаковках.

Мне нравятся их милые забавы,

Их смех крылатый, звонкий и душистый,

И спицы гнева неоправданного,

И примирения любви ресницы.

Они у дверцы ставят молоко,

Чтоб в блюдце отразилась кошка

И чтоб свернулась шерстяным клубком

И помурлыкала немножко.

Гадание в ночь

Вишнёвым соком по губам

Стекает одночасье.

Позвольте, сударь, погадать

Вам на любовь и счастье!

И свеч тугие языки

Облизывают мякоть ночи.

Вам карты, милый господин,

Опасный путь пророчат.

Фиалки липнут к стёклам сонным,

И беспристрастен старый кот,

И в сердце, в уголке укромном,

Упала западня тревог.

А та, что ждёт тебя на крае

Всех обручальных лунных сфер,

Бледна лицом, ещё не знает,

Что затаился Люцифер.

Тебе сражаться в добром часе

И побеждать пороки тьмы.

Наградой будет та прекрасная,

Которая бледней луны.

И ты запомни, благородный,

Нет света там, где нету тьмы,

Но свет воскреснет первородным,

И станешь ты непобедим.

Когда ты спросишь, где зазноба,

И как найти её тебе,

Скажу – печальна, одинока

Луна в кромешной темноте.

Бог

Бог спускался каждый день

И стучал в твою квартиру,

То отбрасывая тень,

То включая телевизор.

Он селился в птичьих гнёздах

Возле твоего окна,

Был ответом на вопросы,

Появлялся в твоих снах.

И однажды по ошибке,

Молча глядя в потолок,

Вдруг старушечьей улыбкой,

Хрупкой, хриплой, занемог.

Приходил звонками мамы,

Расцветал весной в горшках.

Бог, который вечно с нами,

Не живёт на небесах.

Крылья

Мои крылья стали слишком заметны —

Это знак возвращаться назад.

Я рожденная отблеском света,

Я рожденная, чтобы летать.

Я вернусь в мир отчаянных странников,

Километрами, ветрами ввысь,

Только ты, мой покинутый праведник,

Обо мне на земле помолись.

Море

Море во мне, море внутри…

Так не расстаться на расстояния.

Море, привет! Море, возьми,

Беды мои и желания.

Храм

Так много позаброшенных вещей,

Почти что позабытых, безвозвратных,

Недавно зародившихся в душе,

Вытаскивать наружу – и обратно.

И пыль старинная на треснувшем стекле,

И непрочитанных так много книг,

На круглом, чисто вытертом столе

Подаренный тобой цветок поник.

И время делят стрелки циферблата,

Хотя оно застыло, и порой

Скулит здесь одинокая собака,

Да так, что за дверями слышен вой.