Край, где поселились люди Корчик Алевтина

– Да когда бы ты видела, если ты уехала давно…

– Ну да, сейчас как отпуск, так куча дел наваливается… А квартиру не смогла продать, одно моталась сюда. Не наездишься… Я с такими поездками с работы вылечу, так что пусть стоит.

– А у самой как? Ты там замуж не вышла? Как дочка?

– Катя хорошо, теть Маш, в этом году школу заканчивает, поступать думаем, деньги коплю, вот и вся личная жизнь. Сейчас подработку беру, каждая копейка на счету.

– Слышала, Мишка развелся? Ну как… Они официально не развелись с Валькой, но разъехались уже, это точно. Бабу какую-то встретил… Наслушались мы тут скандалов… Ладно… оно и понятно… Валька его тогда чуть с ума не сошла, похудела сразу. Она и так не шибко толстая, – Мария Савельевна слегка улыбнулась. – А тогда… Не узнать было. Лица не было на ней.

– Непохоже на него. Гулял он всегда, это общеизвестный факт, все это знают, но чтобы разводиться…

– Да, – женщина махнула рукой. – Это дело такое… Хотя мы тоже тут все удивлялись. Он зато… Ты не поверишь! Расцвел! Довольный, веселый, видно было по нему, что весь в счастье просто купается.

– Так и что получилось в конце?

– Не знаю, вроде как они помирились с Валькой, а куда та баба делась, я не знаю. Я видела их вместе. Я туда к нам на рыночек дальний хожу за продуктами, там у меня приятельницы да соседки бывшие торгуют, то с одной поболтаю, то с другой. Какая подарит чего, какая цену уступит, и видимо, краля его там работала, рядом в переулке, одно его машина стояла в обед, видимо, ждал ее.

– Даже не могу представить, – ухмыльнулась Татьяна. – Влюбленный Ерохин – это что-то невиданное.

– Ой… такое скажешь. Уж для тебя-то невиданное… Не ты ли замуж за него собиралась?

– Да я-то собиралась, а он нет, – Таня раздраженно повертела головой.

– Как «нет»? Ходили тут под ручку, одно в подъезде обнимались, я сама видела, – улыбнулась Мария Савельевна.

– А, так, детство…

– Да какое ж детство, если он и потом с тебя глаз не сводил, когда ты уже после замужества с дочкой вернулась. Валька тогда места себе не находила, боялась, что вы под носом у нее любовь закрутите.

– Ой, как вспомню, теть Маш… Все соседи косились, а она так и вообще, как пройдет мимо, так хотелось сквозь землю провалиться.

– Ну… ее понять можно… женщина… Она ревновала. Ты же у нас всегда красавица была.

– Да Валька тоже ничего…

– Да точно что – «ничего», бледная мышь. Так, когда накрасится, то да – «ничего».

– Да не скажите, теть Маш, она до Мишки, я слышала, хорошо погуляла, спросом у парней, ой, как пользовалась. А волосы какие у нее… – восхищенно произнесла Татьяна. – А одевалась как красиво… Все новинки сезона у Вали всегда были у самой первой.

– Так это не ее заслуга, это Мишка вкалывал, а от волос уже давно ничего не осталось с Мишкиными выкрутасами. Последний раз видела ее, так там пучок на голове, и не скажешь, что коса до колен висела, а какая грива была…

– Да кровушки она мне попила… Я когда уехала, так перекрестилась. Ну их. То один, как встретишь, глазами жрет, а потом жена тут как тут, готова в лицо вцепиться.

Таня глянула в окно, и встретилась взглядом с Марией Савельевной.

– Что вы так смотрите, теть Маш? Да у меня с ним никогда ничего не было. Ну, я имею в виду, уже после того как мы с ним еще тогда, в молодости, расстались, – Тане показалось, что соседка ей явно не верит. – Теть Маш, ну чего вы? А зачем мне врать? Разговоры были, и не раз. Он одно звал меня куда-то: то подвезу давай, то давай в гости зайду. Какие гости?.. В одном доме живем…

– Видишь, все-таки всегда он к тебе неравнодушен был, а ты говоришь, «непохоже на него».

– Непохоже, что из семьи решил уйти, вот это непохоже. А у нас ведь с ним разговоры не раз про это заходили. Он меня так уговаривал с ним… ну… Я однажды ему сказала: «Ты сначала разведись, а потом будешь меня звать, куда хочешь» Мне в семейной жизни хватило… Не хочу даже вспоминать, там так встряла в историю, даже и подумать не могла, что такое со мной может произойти. Даже, теть Маш, не хочу говорить.

– Влюбилась, что ли?

– Да хуже, там у меня с другом мужа такая история получилась, что я вообще не соображала, что мне делать… Потом как-нибудь расскажу, все равно, столько лет прошло… Уже все равно. А про Мишку нашего… Я что говорю: он тогда мне сказал, что Вальку никогда не бросит. Ни Вальку, ни дочку. И тогда сказал: «Гульки-гульками, а семья для меня на первом месте». Мы тогда еще очень сильно поссорились.

– Понятно дело, кому же понравятся такие речи. Сам тебя в койку зовет, а сам про жену рассказывает.

– Ой, да проходу мне давал, если честно, хорошо, что уехала. Ой, холодно что-то, теть Маш…

– Может, давай налью тебе рюмочку? У меня такой самогон знатный, подруга сама делает.

– Да не, только зуб притих, я таблетки пила.

– Ну смотри.

– Не, не буду я.

– А к Мишке не будешь присматриваться заново? А то он теперь холостой. Бабы тут засуетились в доме. Он же мужик у нас работящий, я не помню, чтоб они без копейки сидели, даже в голодные годы – всегда достаток. Ну и вообще, он у нас парень хоть куда.

– Ага. А то не знаете, какой он бешеный!

– Да… уймется под старость.

– Вряд ли, теть Маш. Ой, а давайте рюмочку, а?.. А то, и правда, холодно, околею сейчас.

– Давай, Танюша, за Новый год выпьем. Сейчас тебе еще плед шерстяной дам, подожди…

– Теть Маш, а вы вот говорите, что он уймется, а я думаю, что нет… Мы однажды с ним несколько месяцев не здоровались даже, – Таня закуталась в теплый плед и опрокинула рюмку крепкого напитка. – А знаете, почему? Он наглый вообще, как танк. Только поговорили о том, как он жену любит, да никогда не разведется, и вроде как перестал наглеть… А вы же мою, тетю Любу знаете?

– А как же.

– Ну, она когда уезжала по делам, меня просила за квартирой присмотреть, вернее, за котом ее, она в нем души не чаяла. А она, сами знаете, сколько для меня сделала: и подарки, и деньги, а потом и наследство все оставила мне. Она когда просила меня, я даже и не думала отказать ей. И как-то дочку здесь с мамой оставила, а сама к тете Любе собралась, кота сторожить, с ночевкой. Ну заехала после работы и с соседкой разговорилась, ну и сказала ей куда еду. Еще слышу, кто-то на третьем этаже вроде как ходит туда-сюда. Я выглянула: Мишка стоит, ну понятно слышал все, и глазки такие хитрые. Я вниз спускаюсь, а он за мной, говорит, мол, давай подвезу, я туда еду, слышал, мол, ты к тетке едешь. Ну я же смекнула, зачем он меня подвезти хочет, и сразу сказала, что не надо меня никуда подвозить. Ну он пристал «отвезу, да отвезу», ну я в машину села, а сама же вижу по роже его хитрой, что явно планирует, что я его в пустую квартиру позову. Ну везет, значит, меня, и уже к дому теть Любы собирается заворачивать, он же знает, где она живет, она его не раз просила что-то там привезти-отвезти. Я сразу говорю: «А зачем ты меня к дому везешь, езжай куда собирался», ну заспорили сразу, я вижу он психовать начал. А мне он там зачем, теть Маш? Он мне тут не нужен, я его еще к тетке в квартиру потащу? Да зачем он мне там нужен?

– Да понятно.

– Короче, он как понял, что я его в гости к тетке не позову, как дал по тормозам! Не поверите! Я думала, мы столбы снесем там все по дороге, чуть в аварию не попали! Красный весь сидит, из глаз аж искры посыпались! Затормозил резко, и на дверь мне так грубо тычет – вали, мол. Я вышла, а он как рванул от злости! Псих он…

– Псих – не псих, а видишь, с Валькой все же много лет прожили, работает, помогает, если что попросишь.

– Ну это да. Так он потом со мной со мной вообще не здоровался, как идет, увидит меня – всего аж перекашивает! Вот веселье было. То Валька его на меня как мегера смотрит, то этот. Так даже не стал со мной здороваться! Я его остановить пыталась, говорю: «Что случилось такое?» А потом, спустя время, он сам заговорил, так еще и наехал на меня, чего, мол, выкаблучиваешься.

– Да… деловой какой, глянь, ни в чем отказа не хочет знать.

– А однажды меня тут как прижал в подъезде, ужас… Еле отбилась от него! Увидел, и как рванет ко мне, лезет, кофту тянет на мне и говорит, что «сон мне сегодня приснился с тобой, никогда такого не испытывал в жизни, как во сне с тобой». Глаза горят, как у сумасшедшего. Я тогда аж испугалась, теть Маш. И кричать – не заорешь, потом докажи что, да никто не поверил бы…

– Это да… Тебе бы еще и Валька устроила…

– Ага. Я же говорю, хорошо, что уехала. Я тогда от него еле отбилась, уже кулаками махала, куда ни попадя…

– О, даете… Я не знала… А тогда все соседи говорили, что вы с ним встречаетесь, Валька, и правда, очень тебя недолюбливала. А оно вот как обернулось: к тебе ревновала, а ты уехала. А у него, так вообще, с другой любовь случилась… Да…

Влада не заметила, как задремала. Оставшись одна, она почувствовала, что в квартире стало еще холоднее. Пока они строили планы по спасению, она вроде отвлеклась от собственных мыслей и будто забыла о проблемах в доме. Но оставшись в одиночестве, сразу снова ощутила ледяной воздух вокруг. Она налила себе рюмочку оставшегося на донышке коньяка и сразу почувствовала, как спиртное внутри ее сразу разогрело. Моментально стало клонить в сон. Влада еще сильнее укуталась в новое одеяло, набросила сверху еще одно, и еще покрывало сверху, свернулась внутри этого сооружения из теплых вещей калачиком и сразу погрузилась в сон. Новые события немного вытеснили неприятные воспоминания о неудавшемся празднике, и она, почти засыпая, облегченно вздохнула.

Спустя некоторое время она вздрогнула и глянула на окно: виделась только непроглядная тьма. «Сколько времени…» Влада потянулась к часам. Семнадцать часов двадцать минут. «Меня не разбудили!.. Этот Сергей говорил, постучит. В два должны были друзья приехать. Что там хоть происходит?..» Она вскочила, зажгла остаток свечи и вышла за дверь, где-то в подъезде слышались оживленные голоса.

Влада поднялась наверх и у лестничного пролета увидела Сергея, Геннадия Петровича, Мишу, а рядом с ними бледную светленькую девушку. Она сразу вспомнила, что мужчины упоминали о ней, когда считали оставшихся в доме жителей. Влада была с ней незнакома, только сталкивалась изредка во дворе дома: та всегда шла под руку с высоким красивым парнем. Мужчины оживленно разговаривали при свете лежащего на ступеньках фонарика, а девушка молча стояла рядом, завернутая в большое одеяло.

– Привет, а вы чего меня не разбудили?.. – обратилась Влада к присутствующим.

– Да не приехали ребята, вот и не разбудили, ждем, – ответил на ее вопрос Миша. Сергей в это время недовольно хмурился. – Так что делать будем?

– Давайте еще подождем, – предложил Геннадий Петрович.

– Я-то спущусь, только там не видно не хрена, – Сергей заметно нервничал.

– Да сейчас толку нет спускаться, давайте ждать.

– Раз не приехали, значит и там везде пи*ец. Значит, не проехали, – парень снова нахмурился. – Них*я непонятно, что там вообще происходит. А если там везде так замело? Ладно, давайте еще подождем, если они к нам ткнулись, а тут сугробы метровые, может, придумают чего…

– Так, у кого че пожрать есть? У меня шаром покати, жрать хочу, – Миша крутил головой по сторонам, ожидая ответа на свое предложение.

– У меня сыр с колбасой, хлеб… – сказала Влада. – Ну заморозка, понятно, только что делать с ней?..

– У меня есть. Мясо еще осталось, картофан. Давайте пожрем, – кивнул Сергей.

– У меня тоже есть там чуток пельменей недоваренных, хлеб… – Геннадий Петрович перечислял оставшиеся продукты.

– У меня там чипсы, сухарики есть, конфетки, – добавила светловолосая девушка.

– Так… где будем жрать? У кого? Где стол накрывать?

– Давайте у меня? – предложила Влада.

– Давайте к Савельевне постучим, что у нее там, всем надо собраться. Там женщина с дороги, у нее, наверное, пусто, – беспокоился Геннадий Петрович за остальных соседей.

– Ща поднимусь, спрошу, – Миша собрался наверх.

– Давай, спроси, и у Влады собираемся.

Миша постучал к Савельевне. Дверь сразу распахнулась.

– Теть Маш! Короче, пока никто не приехал, вниз спускаться темно уже, решили до утра подождать, как рассветет. Надо подождать, может, проехать не могут. Решили пожрать, у вас что есть? У Влады собираемся, на третьем этаже.

– Ой, мне не до еды, Миш, сами там, без меня.

– Ну как хотите. А Танька где?

– Да к себе пошла, у нее голова болит. Не буди ее, я ее покормила. У меня тоже ничего такого нет, каша осталась, яйца вареные, сейчас принесу, постой…

– Да не надо, теть Маш, там хватает пока, если что, постучу.

Миша вернулся к себе в квартиру, забрал булку хлеба с полки, достал пару банок тушеного мяса с холодильника, спустился на третий этаж и постучал в дверь Влады.

– Можно? Гостей ждете?

– Да проходи уже, как там Савельевна? – поинтересовался Геннадий Петрович.

– Да не хочет, дома сидит, а Танька у себя, вроде спит, я не стал стучать.

– Ладно, давайте жрать уже, – предложил Сергей и откупорил бутылку водки.

– Я не буду… – произнесла худенькая Лиля.

– Чего так? За Новый год?

– Да я только протрезвела… Голова болит… Не согревает спиртное, только тошнит.

– А я выпью, я тут похоже один на Новый год трезвый был. Да… – Сергей замер с бутылкой в руках. – Ладно, пару рюмочек жахну, вдруг мои все-таки подъедут.

– А твой гость где? – вдруг поинтересовался Миша. – Почему не пришел, или ты его не звал?

– Да уснул, пусть спит. Я его не звал.

Миша засмеялся.

– Ладно, давайте выпьем, с Новым годом!

Присутствующие дружно кивнули. Завязался разговор ни о чем; все уже устали от холода, этих всех навалившихся неприятностей и сильно проголодались. Соседи быстро умяли принесенные отовсюду гостинцы и продолжали беседовать. Сергей посматривал на часы и хмурился.

– Что, Сереж? – спросил Геннадий Петрович. – Чего задумался?

– Я думаю, что здесь что-то не то.

– А че «не то»? – вмешался Миша. – Ну могли ткнуться сюда, а тут далеко до дома, ну развернулись и без тебя поехали, не знаю, что там у вас за дела.

– Дело сегодня важное. Не то, что-то тут не то, дело серьезное, без меня бы не уехали, однозначно. – Он вдруг обратил внимание на сидевшую в уголочке Лилю. Та закуталась так сильно, что даже не было видно лица. – Лиля! А ты чего там…

Девушка высунулась из-под одеяла, и присутствующие увидели, как блеснули на ее лице слезы.

– Ты чего? – тронул девушку Геннадий Петрович. – Опять своего вспомнила?..

– Да не… нормально. Замерзла просто, болит уже все. Я вообще холода боюсь. Я когда замерзаю, потом болею сразу.

– А плачешь почему? – спросила Влада. Ее уже тоже колотило от холода, и спросила она просто, прекрасно понимая, почему так загрустила девушка. Ей и самой уже хотелось завыть в голос.

– Холодно…

– Так! Давайте поступим следующим образом, – обратился Сергей к присутствующим за столом. – Бабы мерзнут – это не дело. Давайте, я все-таки спущусь вниз, попробую добраться до машины, гляну чего там. Нам, главное, одну дверь откопать, машину заведем, и подумаем, как девчонок спустить, и в машине будем отогреваться. Я уже сам ох*еваю от холода.

– У меня разморозка есть, если что, – добавил Миша.

– Да, давайте пробовать, где веревка? – засуетился Геннадий Петрович.

– Какая веревка? Я без веревки спущусь уж как-нибудь, х*ли, второй этаж, машина только далеко, на углу стоит, но я не думаю, что там так засыпало.

– Веревка нужна. Там застеклено все, спускаться неудобно. А где машина твоя стоит? – поинтересовался Геннадий Петрович. – У нас же ключи есть с квартиры на первом этаже?

– С какой? – переспросил Сергей.

– С первой.

– Пошли, глянем, это близко к машине, она как раз с этой стороны стоит, – он подошел к окну. – Метет, блин, ни хера не видно. А может, там просто снежинки летают туда-сюда, три штучки, а мы тут думаем, что там все замело? – Сергей весело заржал. – Там, может, снега сантиметр, нужно давно по машинам разбежаться, да греться, у меня полный бак, на отопление хватит.

– Сереж, я сейчас веревку принесу, нам Савельевна дала, давай, не будем рисковать, там не видно ничего, куда лезть, – проговорил Геннадий Петрович. – У нас в доме первый этаж высокий!

– Да, давайте, девчонкам, если что, по-любому нужно будет лезть как-то.

Через время компания стояла у дверей квартиры некой Зинаиды Ивановны. Дверь открыли и прошли внутрь, подсвечивая фонариками.

– О, у нее, лоджия не застеклена, конечно, тут удобнее, – Сергей вышел на балкон, и сразу с улицы дыхнуло ледяным воздухом. Лиля еще больше натянула одеяло, а Влада чуть отошла назад.

– Да, бл*дь, че здесь такое? – громко выругался Сергей, отряхивая ладони. – Че тут за срань? Тут грязно, блин, какой-то мусор, фу… Перчатки нужны.

– На, вот, – Миша выудил из закромов карманов бушлата пару тонких рабочих перчаток.

При тусклом свете мужчины развернули моток бельевой веревки, свернули вдвое и привязали к железным старым перилам.

– Сереж, к ремню свободный конец давай привяжем.

Тот рассмеялся.

– Думаете, расшибусь? Будете тянуть меня наверх? – он продолжал веселиться. – Да, если что, не бросайте меня, я там замерзну. – Он все-таки привязал свободный край веревки к ремню, застегнул куртку и глянул вниз. – Холодно, сука. Сколько там от лоджии до земли – метра два?

Он вскочил на перила и ловко стал спускаться, девушки остались в квартире, а мужчины сверху следили за Сергеем, подсвечивая ему фонариками. В воздухе кружились серые снежинки, и лучи от приборов только слегка давали тусклый свет – почти ничего не просматривалось. Сергей, перехватываясь руками, спустился и, глянув вниз, прыгнул чуть дальше от стены.

– Бл*дь! – соседи только и услышали громкий возглас парня. Звук будто шел откуда-то глубоко снизу. Потом парень что-то прокричал, но мужчины не разобрали слов.

– Что там, Серега?

– Бл*дь! – только и слышно было снизу.

– Чего он говорит? – взволнованно спросил Геннадий Петрович.

– Говорит: «Бл*дь! Бл*дь!» – вот что говорит. Пока только это! – уточнил Миша, и мужчины продолжали вглядываться вниз.– Серега, че там?!

– Сейчас! – раздался крик и еще неразборчивая фраза.

– Что-то он там ругается, – Геннадий Петрович взволнованно всматривался и крутил фонариком. – Ничего не видно…

– Давай его потянем, что там такое, может, ударился, помощь нужна?.. Тут вроде не высоко… Серега, тебя тянуть?! – снова закричал вниз Миша. – Серега!! Че там? – Снизу опять раздались непонятные возгласы.

– Сережа!! – не выдержал Геннадий Петрович и тоже стал звать соседа. – Миш, давай тянуть, чего-то непонятное!

– Давай, отходи туда!

Мужчины отошли подальше в кухню и стали тянуть веревку.

– Прихвати за батарею!

Помочь парню не получалось, казалось, что на веревке привязан неподъемный груз, и тут мужчины увидели очертания Сергея: он перепрыгивал через перила обратно.

– Что там?! – почти одновременно спросили соседи.

– Че за херня… – Сергей зашел на кухню, отряхиваясь по пути. Парень выглядел крайне растерянным и удивленным. Все смотрели на него, затаив дыхание. – Там пипец, вот «че там». До хера там снега навалило, – Сергей продолжал отряхиваться, подойдя ближе к окну и сбрасывая снег на лоджию. – В мусорную кучу, что ли, упал, фу!.. – он брезгливо морщился.

– Шо, пи*да там? – поинтересовался Миша.

– Да пипец, там выше головы снега, я провалился вообще… – растерянно говорил Сергей, закрывая балконную дверь. – Так тут высоты – всего ничего. Ну метра два… Ну два с половиной – максимум. Пойдемте, не вариант вообще туда лезть. Глянь, поцарапался, – он приблизил ладонь к фонарику и теперь все увидели, что из кожи на рукахсочится кровь.

– Ой, как ты неудачно… – пробормотал Геннадий Петрович.

– Да говорю: на мусор, что ли, свалился, колючки какие-то, труха какая-то! Пойдемте.

Все снова вернулись обратно в квартиру Влады. Сергею полили на руки, он умылся, и хозяйка потянулась к аптечке за антисептиком. Парень увидел и отмахнулся.

– Не надо, тряпку дай. Полотенце, чего-нибудь.

– Чего ты?.. Надо смазать, сам говоришь, мусор какой-то, мало ли, чего там намело.

– Вообще да, – Сергей протянул руку.

– Слушайте, у нас воды-то не густо, у кого-нибудь есть запасы? – поинтересовался Миша.

– У меня пусто уже, ведро стояло, я в унитаз слил, чтоб не воняло, у меня же дорогой гость… – Сергей скорчил физиономию.

– У меня тоже пусто уже…

Остальные переглянулись и пожали плечами.

– Мне умыться надо нормально, с мылом. Грязь только размазал.

– Пошли к Савельевне, у нее будет вода в запасе.

Сергей хмыкнул, и компания двинулась наверх. Девушки топали по лестнице вслед за мужчинами.

– Савельевна!.. – Миша стукнул по двери. – Открывай, мы к тебе купаться пришли.

Дверь открылась. Как только женщина увидела на пороге Сергея, ее сразу перекособочило и перекривило.

– Теть Маш, дай воды, Сергею умыться надо, у нас уже пусто.

– А чего ему еще надо? – женщина стояла на пороге.

– Ну дай, он там в мусор упал. Дай, пройдем… – Миша попытался двинуться внутрь.

– У меня запасов нет! Экономно использовать воду надо! Привыкли к удобствам! А мне потом что делать? Без воды?

– Придумаем что-нибудь, не вечно же здесь сидеть будем.

– Да неизвестно сколько мы здесь сидеть будем! Люди празднуют, пока будут тут нам все устранять!

– Савельевна, ну ты чего?.. – Миша продолжал спорить с женщиной.

– Ничего!! – грозно ответила Мария Савельевна и пропустила компанию в квартиру.

Она прошла в ванную, зачерпнула воду большой пластмассовой кружкой с большого бака на полу и протянула Мише.

– Подсвети! – Мужчины прошли в ванную.

Савельевна глянула на девушек в прихожей.

– Проходите, чего стоять в дверях. В комнату идите, там теплее. Совсем совести нет… – Девушки переглянулись. – Да я не вам! Проходите… Что там, не приехали друзья этого…

– Нет, не приехали, – Влада села на диван, а Лиля сразу же пристроилась рядом. – И вниз спуститься не получилось. Сергей полез, а там снега выше головы…

– Да вы что?! Прямо выше головы?.. – удивилась Мария Савельевна.

– Ну да… – Влада кивнула. – Он руку разбил, говорит, там мусора намело.

– А мусор там откуда?! – еще больше удивилась женщина.

– Не знаем. Он сказал, что выше головы снега.

– Ничего себе, да у нас не наметало так никогда, мы же не на Севере.

– Мы хотели до машины Сергея добраться, чтобы завести ее и согреться там. Сергей сказал, не получится… – Лиля печально шмыгнула носом.

– А тебя как зовут? – кивнула на нее Мария Савельевна.

– Лиля.

– А, точно, я забыла. Что, вас хозяева не выселяют, не продают еще квартиру?

Девушка не успела ответить, как в комнату вошли мужчины.

– Спасибо, – кивнул Сергей.

Хозяйка квартиры недовольно поморщилась и произнесла:

– Ага. Слова даже такие знаешь… Молодец, воспитанный какой…

– Савельевна, ну чего ты… – Миша пытался сгладить ситуацию.

– Чего я?! – вдруг громко заверещала женщина. – Вот совесть есть у него, а? Еще умываться явился!

– Ну а что… – продолжил диалог Миша.

– Да ты за него не заступайся, заступник…

– Слушайте, ну хватит! – вступил в разговор Геннадий Петрович. – Не до разбирательств ваших. Прекращайте! – повысил он голос. – Правда, без вас тошно! Давайте как-то ладить, потом будете разбираться! – настоящим командным тоном проговорил обычно спокойный Геннадий Петрович.

Все сразу затихли, но Мария Савельевна не успокоилась:

– Да тебе хорошо говорить! Он же не тебе под дверь насрал!

– Кто…

– Он! Кто!

– Да вы что…

– Я ничего! Не стыдно тебе?! – она повернулась к Сергею и грозно произнесла: – Не стыдно? Тебе сколько лет?! Я квартиру, знаешь, сколько отмывала от говна твоего!!

Все непонимающе переглядывались, а Сергей стал смеяться. Женщина еще больше разнервничалась и нахмурила брови.

– Что смеешься? Смешно, что ты идиот?!

Сергей снова засмеялся.

– Придурок… – проговорила женщина и обиженно потопала прочь из комнаты.

– Сереж… что она несет?.. – Миша толкнул Сергея, но тот сразу отмахнулся.

– Есть хотите? – Женщина вернулась и задала вопрос, стоя на пороге комнаты.

– А есть че? – Миша переключил свое внимание в сторону кухни.

– Да найдем, каша есть, хлеб…

– Да можно…

Компания присела за скромно накрытый стол.

– А выпить есть че?

– Нету, сама бы уже выпила. Околела уже…

– Так я сейчас сгоняю, у меня есть!