Знаменитые расследования Мисс Марпл в одном томе нужен Кристи Агата
– Нет, нет, вы проделали хорошую работу, мой дорогой мальчик. Очень хорошую работу.
– Вот как, я сделал хорошую работу? Я позволил отравить целую семью; Альфред Крэкенторп умер, а теперь и Гарольд тоже. Что, черт побери, там происходит? Вот что мне хотелось бы знать.
– Отравленные таблетки, – задумчиво произнесла мисс Марпл.
– Да. Дьявольская хитрость. Они выглядели точно так же, как те, что он принимал. Вместе с ними прислали напечатанные на бумажке слова: «По назначению доктора Куимпера». Ну, а Куимпер их не заказывал. Использованы ярлыки аптеки. Аптекарь тоже ничего об этом не знает. Нет, эта коробочка с таблетками прислана из Ратерфорд-холла.
– Вы уверены, что она оттуда?
– Да. Мы тщательно проверили. Собственно говоря, в этой коробочке раньше были успокоительные таблетки, прописанные Эмме.
– О, понятно. Эмме…
– Да. На ней отпечатки ее пальцев и пальцев обеих медсестер, а также аптекаря, который их изготовил. Больше никаких, естественно. Тот, кто их прислал, был осторожен.
– И успокоительные таблетки вынули и заменили другими?
– Да. В этом, конечно, беда с таблетками. Одна выглядит точно так же, как другая.
– Вы совершенно правы, – согласилась мисс Марпл. – Я очень хорошо помню, в дни моей молодости была черная микстура, и коричневая микстура – от кашля, и белая микстура, и розовая микстура доктора такого-то и такого-то. Люди их редко путали. Знаете, в нашей деревне Сент-Мэри-Мид мы до сих пор любим такие лекарства. Люди всегда хотят лекарство в бутылочке, а не в таблетках… Что это были за таблетки? – спросила она.
– Аконит. Такие обычно хранят в специальной бутылке и растворяют в пропорции один к ста для наружного применения.
– Значит, Гарольд выпил их и умер, – задумчиво произнесла мисс Марпл.
Дермот Крэддок издал звук, напоминающий стон.
– Вы уж простите, что я выпускаю перед вами пар, – сказал он. – «Рассказать все тетушке Джейн» – вот как я себя чувствовал!
– Это очень, очень любезно с вашей стороны, – сказала мисс Марпл, – я это очень ценю. Вы – крестный сын сэра Генри, и я отношусь к вам совсем иначе, чем относилась бы к любому обычному детективу-инспектору.
Крэддок ответил ей мимолетной улыбкой.
– Но факт остается фактом: я провалил это расследование, – сказал он. – Здешний старший констебль вызвал помощь из Скотленд-Ярда, и что он получил? Я проявил себя совершеннейшим ослом!
– Нет-нет, – возразила мисс Марпл.
– Да-да. Я не знаю, кто отравил Альфреда, я не знаю, кто отравил Гарольда, и в довершение всего я понятия не имею, кто та первая убитая женщина! Эта история с Мартиной выглядела самой правдоподобной. Все сходилось. А теперь что произошло? Явилась настоящая Мартина – и оказалась, как это ни невероятно, женой сэра Роберта Стоддарт-Уэста… И кто теперь эта женщина в амбаре? Бог его знает. Сначала я ухватился за идею, что это Анна Стравинская, но потом она тоже вышла из игры…
Его остановило характерное многозначительное покашливание мисс Марпл.
– Но так ли это? – пробормотала она.
Крэддок уставился на нее.
– Ну, открытка с Ямайки…
– Да, – сказала мисс Марпл, – но это не очень веское доказательство, правда? Я хочу сказать, что кто угодно может получить открытку, посланную откуда угодно. Я помню, у миссис Брайери был такой ужасный нервный срыв… В конце концов бедной женщине сказали, что ей следует лечь в психиатрическую больницу на обследование, и она так беспокоилась, что дети узнают об этом, поэтому написала четырнадцать почтовых открыток и договорилась, чтобы их посылали из разных мест за границей, и детям сказали, что мамочка уехала на отдых… – И она прибавила, глядя на Дермота Крэддока: – Вы понимаете, что я имею в виду.
– Да, конечно, – ответил инспектор, глядя на нее. – Естественно, мы бы проверили эту открытку, если бы эта история с Мартиной не показалась такой подходящей.
– Такой удобной, – пробормотала мисс Марпл.
– Все совпадало, – сказал Крэддок. – В конце концов, было то письмо, которое получила Эмма, подписанное Мартиной Крэкенторп. Леди Стоддарт-Уэст его не посылала, но кто-то же послал. Тот, кто собирался притвориться Мартиной и выманить деньги, если удастся, под видом Мартины. Вы не можете этого отрицать.
– Нет, нет.
– А потом, конверт от письма… Эмма написала ей на лондонский адрес. Его нашли в Ратерфорд-холле, а это доказывает, что она была там.
– Но убитая женщина там не была! – возразила мисс Марпл. – Не в том смысле, в котором вы это сказали. Она попала в Ратерфорд-холл только после своей смерти. Ее выбросили из поезда на железнодорожную насыпь.
– О, да.
– В действительности этот конверт доказывает, что там был убийца. Предположительно он забрал у нее этот конверт и другие документы и вещи, а потом нечаянно уронил его… или… Интересно, нечаянно ли? Я уверена, что инспектор Бэкон и ваши люди тоже тщательно обыскали это место, не так ли? – и не нашли его. Оно нашлось в котельной гораздо позже.
– Это можно понять, – сказал Крэддок. – Старый садовник обычно подбирал все валяющиеся на территории обрывки и сносил их туда.
– А мальчикам было очень удобно его там найти, – задумчиво произнесла мисс Марпл.
– Вы считаете, что кто-то хотел, чтобы мы его нашли?
– Ну, я просто спрашиваю себя. В конце концов, было очень просто узнать, где мальчики собираются искать в следующий раз, или даже подсказать им это место… Да, я спрашиваю себя. Это ведь заставило вас перестать думать об Анне Стравинской, правда?
– И вы думаете, что это в действительности была она? – спросил Крэддок.
– Я думаю, кто-то мог встревожиться, когда вы начали наводить справки о ней, вот и всё… Думаю, кому-то не хотелось, чтобы вы их наводили.
– Давайте придерживаться основного факта, что кто-то собирался выдать себя за Мартину, – предложил Крэддок. – А потом по какой-то причине передумал. Почему?
– Это очень интересный вопрос, – сказала мисс Марпл.
– Кто-то послал телеграмму, в которой сообщалось, что Мартина возвращается во Францию, потом организовал поездку с этой девушкой и убил ее по дороге. Пока вы согласны?
– Не совсем, – ответила мисс Марпл. – Я думаю, что вы недостаточно просто смотрите на все это.
– Просто? – воскликнул Крэддок. – Вы меня запутали, – пожаловался он.
Мисс Марпл сказала огорченно, что она и не собиралась делать ничего подобного.
– Ну же, скажите мне, – спросил инспектор, – вы считаете, что знаете, кто эта убитая женщина, или нет?
Мисс Марпл вздохнула.
– Так трудно, – сказала она, – правильно выразить все словами. Я хочу сказать, я не знаю, кто она такая, но в то же время я совершенно уверена в том, кто она, если вы меня понимаете.
Крэддок вскинул голову.
– Понимаю вас? Я вас совершенно не понимаю. – Он посмотрел в окно. – Вас идет навестить ваша Люси Айлзбэрроу… Ну, я пойду. Мое самолюбие сегодня на очень низком уровне, и приход молодой женщины, излучающей компетентность и успех, – это больше, чем я могу вынести.
Глава 25
– Я посмотрела в словаре слово «тонтина», – сказала Люси.
С первыми приветствиями было покончено, и теперь девушка бесцельно бродила по комнате, прикасаясь то к фарфоровой собачке, то к салфетке на спинке кресла, то к пластиковой коробке для рукоделия на окне.
– Я предполагала, что вы это сделаете, – невозмутимо ответила мисс Марпл.
Люси медленно заговорила, цитируя словарь:
– Лоренцо Тонти, итальянский банкир, в тысяча шестьсот сорок третьем году изобрел форму ренты, при которой доля умерших участников прибавляется к доле оставшихся в живых. – Она помолчала. – Вот о чем идет речь, правда? Все совпадает, и вы подумали об этом еще до того, как умерли две последние жертвы.
Она опять возобновила свое беспокойное, почти бесцельное хождение по комнате. Мисс Марпл сидела и наблюдала за ней. Эта Люси Айлзбэрроу очень отличалась от той, которую она знала раньше.
– Наверное, такой результат был предопределен, – сказала Люси. – Подобное завещание, в котором означено, что один оставшийся наследник получает всё… И все-таки там очень много денег, правда? Можно было подумать, что достающихся всем долей будет достаточно… – Она умолкла, слова замерли у нее на губах.
– Беда в том, – сказала мисс Марпл, – что люди жадные. Некоторые люди. Знаете, многое с этого начинается. Не с убийства, с желания убить и даже не с мыслей об этом. Начинается просто с жадности, с желания получить больше, чем ты получаешь по праву.
Она опустила на колени вязание и уставилась перед собой в пространство.
– Именно так я впервые познакомилась с инспектором Крэддоком. Дело было в сельской местности, рядом с курортом Меденхэм. Оно началось точно так же – просто слабый, приятный человек, которому захотелось иметь много денег. Денег, которые не были положены этому человеку, но на первый взгляд их было так просто получить. Об убийстве и речи не было. Просто нечто настолько простое и легкое, что даже не казалось нехорошим. Так все и начинается… Но тогда дело закончилось тремя убийствами.
– Точно как это, – сказала Люси. – Теперь у нас три убийства. Женщина, которая выдавала себя за Мартину и которая смогла бы требовать долю своего сына, потом Альфред, а потом Гарольд… И теперь осталось только двое, не так ли?
– Вы имеете в виду Седрика и Эмму? – спросила мисс Марпл.
– Не Эмма. Она не является высоким темноволосым мужчиной. Нет. Я имею в виду Седрика и Брайана Истли. Я никогда не подозревала Брайана, потому что он светловолос, со светлыми усами и голубыми глазами, но понимаете… недавно… – Она замолчала.
– Продолжайте же, – сказала мисс Марпл. – Расскажите мне. Вас что-то очень расстроило?
– Это произошло, когда уезжала леди Стоддарт-Уэст. Она попрощалась, а потом вдруг повернулась ко мне, садясь в машину, и спросила: «Кто тот высокий темноволосый человек, который стоял на террасе, когда я вошла?» Я сначала даже не поняла, о ком она говорит, потому что Седрик еще лежал в постели. Поэтому озадаченно сказала: «Вы же не Брайана Истли имеете в виду?», и тогда она ответила: «Конечно, вот кто это был. Командир эскадрильи Истли. Однажды во Франции его прятали у нас на чердаке во времена Сопротивления. Я запомнила, как он стоит, и разворот его плеч, – и прибавила: – Я бы хотела снова с ним встретиться». Но мы не смогли его найти.
Мисс Марпл молчала.
– А потом, позднее, – продолжала Люси, – я посмотрела на него. Он стоял ко мне спиной, и я увидела то, что мне следовало заметить раньше. Что даже светловолосый человек выглядит темноволосым, если приглаживает свои волосы помадой. Волосы Брайана светло-каштановые, наверное, но они могут показаться темными. Так что, возможно, ваша подруга видела в поезде именно Брайана. Это возможно…
– Да, – согласилась мисс Марпл. – Я уже думала об этом.
– Наверное, вы обо всем думаете! – с горечью воскликнула Люси.
– Ну, дорогая, приходится.
– Но я не понимаю, что выигрывает от этого Брайан. Я хочу сказать, деньги достанутся Александру, а не ему. Наверное, им стало бы легче жить, они могли бы позволить себе немного роскоши, но он не смог бы использовать капитал для своих проектов или чего-то в этом роде.
– Но если что-то случится с Александром до того, как ему исполнится двадцать один год, тогда Брайан получит деньги как его отец и ближайший родственник, – напомнила мисс Марпл.
Люси бросила на нее взгляд, полный ужаса.
– Он бы никогда этого не сделал. Ни один отец этого не сделал бы только… только ради денег.
Мисс Марпл вздохнула.
– Люди это делают, моя милая. Очень грустно и даже ужасно, но они это делают. Люди вообще склонны делать ужасные вещи, – продолжала она. – Я знаю женщину, которая отравила троих своих детей только ради небольшой суммы страховки. И потом, была одна старая женщина, очень милая на вид, которая отравила своего сына, когда тот приехал домой в отпуск. И еще та старая миссис Стэнвич… Об этом деле писали в газетах, и вы, конечно, о нем читали. Умерли ее дочь и сын, а потом она сказала, что ее саму отравили. Яд был в овсянке, но выяснилось, что она сама его туда положила. Она как раз собиралась отравить свою последнюю дочь. И делала она это совсем не ради денег – просто завидовала тому, что они моложе ее и живы, и боялась – ужасно так говорить, но это правда, – что они будут радоваться жизни после ее смерти. Она всегда крепко держала в своих руках завязки кошелька. Да, конечно, она была немного странная, как говорят, но я лично никогда не считала это оправданием. Можно быть немного странной в самых разных отношениях. Иногда люди раздают все свое имущество и выписывают чеки на несуществующие банковские счета просто для того, чтобы облагодетельствовать других людей. Понимаете, это доказывает, что в основе ваших странностей – очень милый характер. Но, конечно, если вы странный человек, а в основе этого лежит плохой характер, – ну, тогда вот что происходит… Вам это помогло, моя дорогая Люси?
– Что мне помогло? – озадаченно спросила Люси.
– То, что я вам говорила, – ответила мисс Марпл и мягко прибавила: – Вы не должны волноваться. Правда, не нужно волноваться. Элспет Макгилликадди должна приехать со дня на день.
– Не понимаю, какое это имеет отношение к делу.
– Может быть, и не имеет, дорогая, но сама я считаю это важным.
– Я не могу перестать волноваться, – сказала Люси. – Понимаете, я привязалась к этой семье.
– Я понимаю, дорогая, вам очень трудно, потому что вас очень сильно привлекают они оба, но по-разному, не так ли?
– Что вы имеете в виду? – резко спросила Люси.
– Я говорила о двух сыновьях этой семьи, – ответила мисс Марпл. – Или, скорее, сын и зять. Неудачно, что двое самых неприятных членов семьи умерли, а двое самых привлекательных – остались. Я могу понять, что Седрик Крэкенторп очень привлекателен. Он склонен притворяться более плохим, чем есть, и любит провоцировать людей.
– Он иногда вызывает у меня яростное желание сражаться с ним, – сказала Люси.
– Да, – согласилась мисс Марпл, – и вы получаете от этого удовольствие, правда? У вас очень сильный характер, и вам нравится сражаться. Да, я понимаю, в чем его привлекательность. А мистер Истли часто склонен жаловаться, он похож на несчастного маленького мальчика… Это, конечно, тоже привлекает.
– И один из них – убийца, – с горечью сказала Люси, – причем это может быть любой из них… Невозможно сказать, кто именно. Вот Седрик – ему наплевать на смерть Альфреда или Гарольда. Он просто сидит себе сиднем, и выглядит очень довольным, и строит планы, что сделает с Ратерфорд-холлом, и повторяет, что понадобится много денег, чтобы застроить эти земли так, как ему хочется. Конечно, я понимаю, он из тех людей, которые преувеличивают свою черствость, и все такое. Но это тоже может быть маскировкой. То есть все говорят, что ты более бессердечный, чем в действительности; но ты можешь и не быть таким. Ты можешь быть еще более черствым, чем кажешься.
– Милая, милая Люси… Я так сожалею обо всем этом.
– И Брайан, – продолжала Люси. – Это удивительно, но Брайан, по-видимому, действительно хочет там жить. Он думает, что им с Александром там будет ужасно хорошо, и полон планов.
– Он всегда полон то одних планов, то других, правда?
– Да, действительно. Все они кажутся превосходными, но у меня возникает тревожное чувство, что он никогда их не осуществит. То есть их невозможно осуществить. Идея кажется здравой, но, по-моему, он никогда не учитывает реальные трудности ее осуществления.
– Это воздушные замки, так сказать?
– Да, и во многих отношениях. Я хочу сказать, что они обычно буквально парят в воздухе. Все эти планы – воздушные. Вероятно, очень хороший летчик-истребитель никогда не спускается с небес на землю полностью… И ему так нравится Ратерфорд-холл, – прибавила она, – потому что он напоминает ему огромный, беспорядочный викторианский особняк, в котором он жил в детстве.
– Понимаю, – задумчиво ответила мисс Марпл. – Да, понимаю… – Затем, бросив быстрый взгляд искоса на Люси, она спросила напористо: – Но это не все, правда? Есть что-то еще.
– О да, есть что-то еще. Просто я осознала это всего два дня назад. Брайан мог быть в том поезде.
– В поезде в четыре тридцать три с вокзала Паддингтон?
– Да. Понимаете, Эмма подумала, что ей нужно отчитаться о своих передвижениях двадцатого декабря, и очень тщательно их описала: заседание комитета утром, потом – поход за покупками во второй половине дня, потом – чай в «Зеленом клевере». А затем, по ее словам, она отправилась на вокзал встречать Брайана. Поезд, который она встречала, отправился в четыре пятьдесят с вокзала Паддингтон, но Брайан мог приехать на более раннем поезде и сделать вид, будто приехал на более позднем. Но мне он небрежно сказал, что у его машины спустило колесо и ее чинили, поэтому ему пришлось ехать поездом – ужасно скучно, сказал он, он терпеть не может поезда. Брайан говорил об этом совершенно естественно… Может, в этом и нет ничего особенного, но мне почему-то хочется, чтобы он ехал тогда не поездом…
– Он приехал на поезде, – задумчиво произнесла мисс Марпл.
– Это ничего не доказывает. Все эти подозрения – ужасная вещь. Мы не знаем. И, возможно, никогда не узнаем!
– Разумеется, мы узнаем, моя дорогая, – живо заверила ее мисс Марпл. – Все это не остановится в данной точке. Единственное, что я знаю об убийцах, – они всегда доводят дело до конца. До печального конца. Во всяком случае, – категорично произнесла мисс Марпл, – этот доведет, раз решился на второе убийство. Не надо так расстраиваться, Люси. Полицейские делают все, что могут, они всех охраняют, – и замечательно то, что Элспет Макгилликадди очень скоро будет здесь!
Глава 26
I
– Ну, Элспет, ты хорошо поняла, что тебе надо делать?
– Вполне, – ответила миссис Макгилликадди, – но я вот что я скажу тебе, Джейн, это кажется мне очень странным.
– Это совсем не странно, – возразила мисс Марпл.
– А мне вот показалось. Приехать в чей-то дом и почти сразу же спросить, можно ли мне… э… подняться наверх…
– Погода очень холодная, – напомнила мисс Марпл, – и, в конце концов, ты могла съесть что-нибудь, что тебе повредило, и… э… тебе пришлось подняться наверх. Я хочу сказать, что такое бывает. Помню, бедняга Луиза Фелби однажды пришла ко мне в гости, и ей пришлось пять раз всего-то за полчаса просить позволения подняться наверх. Виноват был корнуольский пирожок, – пояснила она.
– Если бы ты только сказала мне, что задумала, – сказала миссис Макгилликадди.
– Именно этого я и не хочу делать, – ответила мисс Марпл.
– Какая ты вредная, Джейн. Сначала заставляешь меня вернуться обратно в Англию раньше времени…
– Мне очень жаль, – сказала мисс Марпл, – но мне больше ничего не оставалось делать. Видишь ли, кого-то могут убить в любой момент. О, я знаю, они все настороже, и полицейские принимают все возможные меры предосторожности, но всегда есть ничтожный шанс, что убийца окажется умнее их. Поэтому, ты же понимаешь, Элспет, твоим долгом было вернуться. В конце концов, в нас с тобой воспитали чувство долга, не так ли?
– Несомненно, – ответила миссис Макгилликадди, – никаких послаблений в дни нашей молодости не было.
– Так что все в порядке, – сказала мисс Марпл. – А вот и такси, – прибавила она, услышав слабый гудок возле дома.
Миссис Макгилликадди надела свое плотное пальто цвета «перец с солью», а мисс Марпл закуталась во множество шалей и шарфов. Затем обе дамы сели в такси и поехали в Ратерфорд-холл.
II
– Кто бы это мог подъехать? – спросила Эмма, выглянув из окна на подъехавшее такси. – Надеюсь, это старая тетушка Люси.
– Какая скука, – отозвался Седрик; он полулежал в кресле и просматривал выпуск «Кантри лайф», положив ноги на боковину камина. – Скажи ей, что тебя нет дома.
– Когда ты говоришь: «Скажи ей, что тебя нет дома», ты имеешь в виду, что я должна выйти и сказать это? Или что я должна поручить Люси сказать это ее тете?
– Об этом я не подумал, – признался Седрик. – Наверное, вспомнил те времена, когда у нас были дворецкий и лакей… Если они у нас когда-нибудь были… Кажется, я помню лакея до войны; у него была интрижка с помощницей по кухне, и вокруг этого разыгрался ужасный скандал… А что, разве сейчас какая-то старая карга не убирает у нас в доме?
Но в этот момент дверь открыла миссис Харт, которая в этот день обычно чистила медные ручки в доме, и вошла мисс Марпл, очень суетливая, в облаке шалей и шарфов, а за ней следовала высокая, непреклонного вида дама.
– Я очень надеюсь, – сказала мисс Марпл, беря за руку Эмму, – что мы не очень вам помешали. Но дело в том, что я послезавтра уезжаю домой и не могла не приехать, чтобы повидать вас, попрощаться и поблагодарить еще раз за вашу доброту к Люси. О, я забыла: позвольте представить вам мою подругу, миссис Макгилликадди, которая приехала меня навестить.
– Здравствуйте, – произнесла миссис Макгилликадди, очень внимательно посмотрела на Эмму, а потом перевела взгляд на Седрика, который уже встал с кресла.
В этот момент в комнату вошла Люси.
– Тетя Джейн! Я понятия не имела…
– Я должна была приехать и попрощаться с миссис Крэкенторп, – сказала мисс Марпл, поворачиваясь к ней, – которая была очень добра к тебе, Люси.
– Это Люси была очень добра к нам, – сказала Эмма.
– Да, действительно, – вмешался Седрик. – Она у нас трудилась, как раб на галерах. Ухаживала за больными, бегала вверх и вниз по лестницам, готовила различные диетические блюда для инвалидов…
Мисс Марпл перебила его:
– Я очень, очень сожалела, услышав о вашей болезни. Надеюсь, вы уже совсем выздоровели, мисс Крэкенторп?
– О, с нами уже все в порядке, – ответила Эмма.
– Люси рассказала мне, что вы все серьезно заболели. Пищевое отравление так опасно, правда? Грибы, насколько я поняла.
– Причина остается загадкой, – сказала Эмма.
– Не верьте этому, – заявил Седрик. – Держу пари, вы слышали те слухи, которые носятся вокруг, мисс… э…
– Марпл, – подсказала мисс Марпл.
– Ну, как я сказал, держу пари, что вы слышали те слухи, которые носятся вокруг. Нет ничего лучше мышьяка, чтобы вызвать легкую панику в округе.
– Седрик, – сказала Эмма, – прекрати. Ты же знаешь, инспектор Крэддок сказал…
– Ба, – воскликнул Седрик, – да все об этом знают. Даже вы что-то слышали, не так ли? – Он повернулся к мисс Марпл и миссис Макгилликадди.
– Лично я, – ответила последняя, – только что вернулась из-за границы. Позавчера, – прибавила она.
– А, ну тогда вы не в курсе местного скандала, – сказал Седрик. – Мышьяк в карри – вот что это было. Тетушка Люси об этом знает, готов поклясться.
– Ну, – сказала мисс Марпл, – я действительно слышала… Но это был всего лишь слух, и, конечно, я ничуть не хотела вас смущать, мисс Крэкенторп.
– Не обращайте внимания на моего брата, – попросила Эмма. – Ему просто нравится ставить людей в неловкое положение. – И она одарила его ласковой улыбкой.
Дверь открылась, и вошел мистер Крэкенторп, сердито стуча о пол палкой.
– Где чай? – осведомился он. – Почему чай не готов? Вы! Барышня, – обратился он к Люси, – почему вы не принесли чай?
– Он уже готов, мистер Крэкенторп. Сейчас я его принесу. Я как раз накрывала на стол.
Люси снова вышла из комнаты, и мистеру Крэкенторпу представили мисс Марпл и миссис Макгилликадди.
– Я люблю садиться за стол вовремя, – заявил мистер Крэкенторп. – Пунктуальность и экономия – вот мой лозунг.
– Совершенно необходимые вещи, – сказала мисс Марпл, – особенно в наше время: все это налогообложение и прочее…
Мистер Крэкенторп фыркнул.
– Налогообложение! Не говорите мне об этих грабителях. Жалкий нищий, вот кто я такой. И будет только хуже, а не лучше. Вот погоди, мой мальчик, – обратился он к Седрику, – когда ты получишь это поместье, десять шансов против одного, что социалисты отберут его у тебя и превратят в центр благотворительности или что-то в этом роде. И отнимут весь твой доход на его содержание!
Снова появилась Люси с подносом; за нею следовал Брайан Истли с подносом сэндвичей, бутербродов и тортом.
– Что это? Что это? – Мистер Крэкенторп проинспектировал поднос. – Торт с глазурью? У нас сегодня праздник? Мне никто об этом не сказал.
Лицо Эммы слегка покраснело.
– Доктор Куимпер собирался приехать к чаю, отец. У него сегодня день рождения, и…
– День рождения? – фыркнул старик. – И что с того? Дни рождения существуют только для детей. Я никогда не считаю дни своего рождения и никому другому не позволю их праздновать.
– Так гораздо дешевле, – согласился Седрик. – Ты экономишь на свечках на торте.
– Хватит умничать, мальчишка, – ответил мистер Крэкенторп.
Мисс Марпл тем временем пожимала руку Брайану Истли.
– Я о вас слышала, конечно, – сказала она, – от Люси. Ох, вы так напоминаете мне человека, которого я знавала в Сент-Мэри-Мид! Это деревня, где я прожила столько лет, знаете ли. Ронни Уэльса, сына поверенного. Почему-то он никак не мог успокоиться, когда занялся бизнесом отца. Уехал в Восточную Африку и занялся грузовыми перевозками на судах на тамошних озерах… Виктория-Ньяса или озеро Альберта? В любом случае с сожалением должна сказать, что он не добился успеха и потерял весь свой капитал. Очень не повезло! Он не ваш родственник, полагаю? Сходство очень большое.
– Нет, – ответил Брайан, – не думаю, что у меня есть родственники по фамилии Уэльс.
– Он был помолвлен с очень милой девушкой, – продолжала мисс Марпл. – С очень благоразумной девушкой. Она пыталась его отговорить, но он ее не послушался. Он совершил ошибку, разумеется. У женщин много здравого смысла, когда вопрос касается денег. Не в области крупных финансовых операций, конечно, – ни одна женщина не может в них разобраться, говорил мой дорогой папа. Но ежедневные расходы – дело другое. Какой у вас чудесный вид из этого окна, – прибавила она, подошла к окну и выглянула из него.
Эмма присоединилась к ней.
– Такой обширный парк! Как живописно выглядит скот на фоне деревьев… Ни за что не подумаешь, что находишься посреди города.
– Думаю, мы представляем собой анахронизм, – сказала Эмма. – Если бы окна сейчас были открыты, вы бы услышали вдалеке шум дорожного движения.
– О, конечно, – ответила мисс Марпл, – повсюду шумно, правда? Даже в Сент-Мэри-Мид. Мы теперь находимся рядом с аэродромом, знаете ли, и над головой пролетают эти реактивные самолеты! Очень пугает. Два окна в моей маленькой теплице недавно разбились. Самолеты преодолели звуковой барьер, как я поняла, хотя никогда не знала, что это такое.
– Это очень просто, правда, – благожелательно вмешался Брайан, подходя к ним. – Понимаете, вот что происходит…
Мисс Марпл уронила сумочку, и Брайан любезно поднял ее. В этот момент миссис Макгилликадди подошла к Эмме и тихо сказала с мучительной застенчивостью – эта застенчивость была совершенно искренней, так как миссис Макгилликадди очень не нравилась та задача, которую она сейчас выполняла:
– Простите, можно мне на минутку подняться наверх?
– Конечно, – ответила Эмма.
– Я вас провожу, – вызвалась Люси.
Люси и миссис Макгилликадди вместе вышли из комнаты.
– Сегодня очень холодно и ветрено, – заметила мисс Марпл, будто хотела что-то объяснить.
– Насчет звукового барьера, – произнес Брайан, – понимаете, это происходит так… О, а вот и Куимпер.
Доктор подъехал на своей машине. Он вошел, потирая ладони, и выглядел окоченевшим.
– Пойдет снег, – сказал он, – я это чувствую. Здравствуйте, Эмма, как поживаете?.. Боже правый, что это такое?
– Мы испекли вам торт ко дню рождения, – объяснила Эмма. – Вы помните? Вы говорили мне, что у вас сегодня день рождения.
– Я ничего подобного не ожидал, – сказал Куимпер. – Знаете, уже много лет… кажется, да, шестнадцать лет, – никто не помнил о моем дне рождения. – Он казался растроганным до неловкости.
– Вы знакомы с мисс Марпл? – Эмма представила его.
– О да, – сказала мисс Марпл. – Я встречалась с доктором Куимпером здесь раньше, и еще он приходил ко мне, когда я недавно очень сильно простудилась, и был очень добр.
– Надеюсь, вы уже здоровы? – спросил доктор.
Мисс Марпл заверила его, что сейчас с ней все в полном порядке.
– Вы давно ко мне не заходили, Куимпер, – сказал мистер Крэкенторп. – Я мог бы и умереть, а вы совершенно не обращаете на меня внимания!
– Пока не похоже, чтобы вы в ближайшее время умерли, – ответил Куимпер.
– Я и не собираюсь, – заявил мистер Крэкенторп. – Давайте же пить чай. Чего мы ждем?
– О, пожалуйста, – сказала мисс Марпл, – не ждите мою подругу. Она будет очень огорчена, если вы станете ее ждать.
Они сели и приступили к чаю. Мисс Марпл сначала взяла предложенный бутерброд, потом принялась за сэндвич.
– Они с… – Она заколебалась.
– С рыбой, – подсказал Брайан. – Я помогал их делать.
Мистер Крэкенторп хрипло рассмеялся.
– Отравленный рыбный паштет, – заявил он. – Вот что это такое. Съедите его, и вам конец.
– Прошу тебя, отец!
– Вам надо быть осторожной с тем, что вы едите в этом доме, – обратился мистер Крэкенторп к мисс Марпл. – Двух моих сыновей отравили, как мух. Кто это делает – вот что мне хочется знать.
– Не позволяйте ему лишить вас аппетита, – сказал Седрик, снова протягивая тарелку мисс Марпл. – Говорят, щепотка мышьяка улучшает цвет лица, если только не проглотить его слишком много.
– А ты сам съешь такой сэндвич, мальчик, – предложил старый мистер Крэкенторп.
– Хочешь, чтобы я стал официальным дегустатором? – спросил Седрик. – Вот, пожалуйста.
Он взял сэндвич и целиком отправил его в рот. Мисс Марпл издала скромный смешок, как и подобает воспитанной даме, взяла сэндвич, откусила кусочек и сказала:
– По-моему, вы очень смелые, если так шутите. Да, действительно, вы кажетесь мне очень смелыми. Я восхищаюсь смелыми людьми.
Внезапно пожилая дама охнула и начала задыхаться.
– Рыбная косточка, – прохрипела она, – у меня в горле…
Куимпер быстро вскочил, подошел к ней, отвел к окну и велел открыть рот. Из кармана он достал футляр и выбрал из инструментов пинцет. Быстро и профессионально доктор заглянул в горло старой дамы. В этот момент дверь открылась и вошла миссис Макгилликадди, за которой следовала Люси. Миссис Макгилликадди внезапно ахнула, когда ее взгляд упал на представшую перед ней картину. Мисс Марпл откинулась назад, а доктор держал ее за горло и поднимал вверх ее голову.