Знак палача Шелль Яков

Голод

– Вот тут вчера вечером лежал большой кусок мяса!

Он повернулся к жене, откинул одеяло и пальцем показал то место в животе, где, по его мнению, еще вчера лежал большой кусок мяса.

– Теперь его нет, посмотри, пустое место! Вот он исчез,– продолжал он задумчиво, – освободил место, теперь там дыра, пропасть. А не далее как вчера я его ел и уже не мог, пересиливал себя и думал.. ну, на неделю должно хватить, ну, на три дня точно, а вот, оказывается, нет, уже место освободилось…для новых сочных больших и малых кусков…А ведь какой большой кусок был! Как странно!

– Ты намекаешь, что я должна встать и приготовить завтрак?– спросила жена, не открывая сонных глаз

– Да, может быть и неплохо было бы, перекусить, но я просто удивляюсь! Как быстро исчезают такие, казалось бы большие куски и как плотно он там лежал, хорошо помню, а сейчас там пусто, как в пещере…Да, вот как устроена жизнь, ее наполняешь, наполняешь, а в ней кругом только потери и прорехи…А если теряется, исчезает, то снова надо наполнять, как постоянно пустеющую, дырявую бочку.. Вот женщины, они приходят ненадолго, заполняют прорехи и потом теряются в дали…

– Какие женщины? – пробормотала жена сквозь дрему.

– Ах, это только пример…текучести жизни! Жизнь течет туда, где низкое место, или дыра, или впадина, прореха. Но самый лучший пример, – деньги! Они приходят тяжело, словно на костылях, а убегают со скоростью чемпиона мира по легкой атлетике! Вот также как с большим куском мясо, который я вчера съел, а как плотно лежал! Да, получишь зарплату, думаешь, ах, какая толстая пачка, как приятно ощущаешь ее толщину, а завтра уже ее нет, пустое место, дыра, пропасть! Не есть ли наша жизнь, в сущности, дырявая бочка, которую надо непрерывно наполнять? Не для этого ли мы пришли в этот мир? И в самом деле, моя дорогая, посмотри, вокруг все люди только тем и занимаются, что наполняют и наполняют себя едой и питьем, женщинами, впечатлениями, деньгами, домами, ощущениями, и все мало и мало, и всегда их не хватает. Чертовщина какая-то! Не есть ли наша жизнь вечная погоня за исчезающим, за преходящим? Карусель! Как ты считаешь?

Жена что-то пробормотала сквозь сон.

– Будь моя воля, – продолжал он, – я бы не стал есть каждый день. Более того! Я бы не ел неделями. Сколько времени можно сэкономить, сколько денег. Но, человек неволен себе! В сущности, он ничего не может, все расписано до него, таким он создан. Я бы человека создал другим, похожим, к примеру, на кактус. Он почти не ест и не пьем, но живет сто лет…

– Пойду, пожалуй, приготовлю что-нибудь поесть, иначе ты не успокоишься! – сказала жена, поднимаясь с теплой постели. – Ничто так не заставляет человека думать, как голод…

Хорошие мужчины

Катя, среднего роста, немного полноватая, красивая, с яркими губами и густыми волосами вошла в гостиную, бросила взгляд на стенные большие часы, затем на мужа, лежавшего с газетой на диване, и едва не ахнула:

– Сережа, тебе ведь надо выходить скоро! Опоздаешь! Тебе же еще собираться!

– Успею! – пробурчал муж, высокий, плотный, с короткими светлыми волосами и крупными чертами лица, в пижаме и домашних папках на босу ногу.

– Нет, нет, вставай немедленно, я не хочу, чтобы ты опоздал хоть на минутку. Это неуважение к человеку! Я ненавижу этих опозданий и оправданий, всю эту необязательность! Что ты оденешь? Какую рубашку?

– Ту серую с длинным рукавом, – отозваться муж и стал лениво подниматься с дивана.

– Ни в коем случае! – энергично заявила жена, – ты в ней прошлый раз выходил, надо сменить рубашку. Я тебе поглажу сейчас быстренько голубую с коротким рукавом, на улице тепло, она будет лучше, чем серая, она тебе больше идет.

– Ладно. Давай быстрее с глаженьем, опять будешь возиться, а мне в самом деле пора!

Он поднялся, потянулся, отложил газету и побрел в ванную бриться. Когда он вышел, гладко выбритый и надушенный туалетной водой «Кевин Кляйн», жена была уже готова с рубашкой и рядом с диваном стояли вычищенные черные туфли, даже коричневые штаны были также выглажены и висели на плечиках в шкафу.

Он не спеша оделся, поглядывая на себя с довольным видом в большое трюмо, причесался, погладил свои розовые пышущие здоровьем щеки, усмехнулся про себе и оглянулся на жену, которая придирчиво следила за его одеванием и была кажется тоже довольна его цветущим видом и одеждой, которая ему шла; он прекрасно выглядел; одежда сидела на его крупном ладном теле великолепно!

– Ой, опаздываешь! – снова забеспокоилась жена, бросив взгляд снова на часы, – поторопись!

– Успею! – снова отмахнулся муж, – не к шефу на ковер! Вот туда надо бегом, он у нас строгий!

Наконец, муж был готов к выходу, жена чмокнула его в щеку, стерла рукой помаду и подтолкнула к двери.

Через несколько минут он входил в подъезд соседнего дома, поднялся на третий этаж и позвонил в дверь. Ему открыла молодая женщина лет 35, цветущая, маленькая, с тяжелой грудью, высокой прической темных волос на красивой голове. Он прошел в прихожую, закрыл за собой дверь, и молодая женщина повисла у него на шее.

– Здравствуй, мой дорогой! – проворковала она, целуя его в ту же щеку, что и жена перед его выходом, – я уже тебя заждалась! Вечно ты опаздываешь!

– Не сердись, моя девочка! – улыбнулся он и погладил ее по спине. – я же вот перед тобой!

– А жена не догадывается, что ты ко мне ходишь?! Не следит за тобой?

– Она все знает про тебя! – спокойно ответил он.

– Как это – знает? Ой, мне плохо! Это ведь ужасно! Она ведь может тебя бросить!

– Не волнуйся, моя девочка! Никуда она не денется! – самодовольно усмехнулся он, – хорошими мужиками не бросаются!

Gotha, den 14.3.18

162 59 Анкета для ищущих квартиру в наем

Есть ли у Вас инфекционные болезни, какие? Перечислить.

Занимаетесь ли вы опасными видами спорта? Какими? Перечислить.

Были ли в Вашем роду родственники, страдающие шизофренией? Перечислить всех до седьмого колена.

Были ли приводы в полицию? По какому поводу? Все случаи перечислить.

Занимаетесь ли политической деятельностью? Какой?

В каких партиях состояли раньше? Перечислить.

Есть ли у Вас друзья в Америке, перечислить. Назвать имена и адреса.

Есть ли родственники на Украине? Назвать адреса, явки и пароли.

Есть ли у Вас женщины (кроме жены)? Перечислить имена, возраст и место жительства.

Готовы ли Вы оплатить квартплату за год вперед?

Скрежещете ли во сне зубами?

Употребляете ли алкоголь? В каком количестве? Литры. Бутылки. Указать.

Умеете ли манипулировать электрическим счетчиком? Если да, то каким способом.

Как Вы относитесь к клопам, блохам, тараканам? Смущают?

Смотрите ли по ночам порно? Возбуждает?

Как Вы относитесь в Путину? А к Жириновскому? Указать спокойно, «хорошо» или «плохо».

Яблоко

На краю небольшой деревушки в нескольких шагах от проселочной пыльной дороги в ряду других стояла старая яблоня; она осталась каким-то чудом в живых; другие ее сверстницы, когда-то посаженные вдоль дороги и дававшие густую тень и сочные красные яблоки всем путникам и всадникам, давно состарились и высохли; от одних сохранились только корявые стволы с жидкой листвой, от других – лишь воспоминания. Но эта старая яблоня была полна сил и еще плодоносила, хотя и не так мощно, как в былые времена. Она была похожа на иных стариков, особенно старух, древних, изможденных, высохших, но бодро ковыляющих по земле, словно время, эта старящая сила, забывает них и, убежав вперед, в изумлении оглядывается и видит все еще плетущегося следом за ним человека…

Но к этому пригожему теплому осеннему дню на ней оставались немного яблок; многие уже не выдержали собственной спелости и тяжело попадали вниз. Среди оставшихся выделялось одно удивительное яблоко, оно было странным, оно непрерывно глядело на дорогу, словно ждало кого-то, было беспокойно и часто с опаской поглядывало вниз. Но не высоты оно боялось; там, внизу под деревом лежали его товарищи по сезону, опавшие и уже начинавшие гнить; они источали приторный мерзкий дух гнилья. Гниение! Что же может быть отвратительнее? Сгнить, превратиться в бесформенное, жалкое, дурно пахнущее месиво. Нет! Лучше быть съеденным, утолить чей-то голод, доставить кому-нибудь наслаждение! Путника, или всадника, или обоза ждало оно, это удивительное яблоко, поглядывая на дорогу! Того, ради которого оно завязалось, цвело, созревало, наливалось красотой и сладостью! Будто не все равно, как прожить жизнь, для чего жить и как ее завершить. Есть ли разница – упасть и сгнить или быть съеденным, сваренным в желе. Разве жизнь в виде варенья – это жизнь? Продолжение жизни?

Нет, непременно возвышенно, достойно хотело оно, это странное красивое яблоко, завершить свой вегетационный жизненный путь! Отдать все соки до последней капли, утолить чью-то жажду, насытить путника – в этом оно видело достойное, почетное завершение своей жизни. Радостной, мученической смертью хотело оно подвести под ней черту. Это все таки лучше, чем лежать без пользы под деревом или в братской компостной яме, гнить и вонять отвратительным трупным запахом.

Вот именно – без пользы!

Внезапно яблоко увидело путника на пыльной дороге и его яблочное сердце остановилось! Это был веселый молодой человек с рюкзаком за плечами, загорелый и бодрый. Похоже сама судьба направила его ноги к спелому яблоку! Путник тоже увидел раскидистую яблоню у дороги, красные сочные яблоки на ней, увидел, конечно, это краснобокое с рыжими подпалинами сочное прекрасное яблоко с прохладной бархатистой кожицей, и глаза его заблестели!

Яблоко не верило своему счастью. Неужели он сейчас подойдет, протянет руку, раскроет широкий рот и вонзит крепкие острые зубы в сочную, хрупкую, изумительную мякоть. Ах! И каждый кусочек его прохладного сочного тела, облитый смачной, вязкой слюной растает в блаженной истоме в бесстрастном растворе соляной кислоты его желудка. О! А затем, освобожденные от жесткой целлюлозы, его питательные вещества, его витамины и минеральные соли, его сахароза и фруктоза разнесутся кровью по бесконечным лабиринтам его души, вгрызутся в человеческую плоть, вопьются своими острыми зубками в его интеллект. Потрясающе! Витамины и минеральные соли, яблочная кислота и фруктоза – они, добравшись до самой сущности человека, овладеют его мыслями и чувствами, они направят его на самую лучшую дорогу, к его истокам, в Рай, где цвели сады и зрели плоды мудрости, и в самом центре чудесного сада стояло дерево, дерево познания добра и зла, дерево, усыпанное райскими яблоками. Вот куда бы направили путника его витамины и углеводы, – на закладку нового Рая, на закладку цветущего сада мудрости жизни! На самую высокую яблочную высоту подняло бы это яблоко своими соками и фруктозой человека… Да, да, вот именно! И оттуда, от сада мудрости, снова устремился бы человек в дорогу, но уже по новой дороге, по пути познания добра и зла. Человеку так не хватает мудрости на его коротком веку! Не успевает набраться.

Вот какая цель, на самом деле, была у этого прекрасного яблока, вот в чем состоял бы последний аккорд его жизни, ее лебединая песнь. Ах, яблочные мечты, вот в чем ваша сладость!

Не было ничего удивительного в том, что это яблоко думало о себе свысока. Ни одно растение, ни одно животное не может похвалиться такой родословной, как яблоко, ибо ведет оно свой род от райских яблочек в саду у самого господа Бога. У кого история рода более славная, чем у яблока? Хотя, конечно, без скандала на весь мир не обошлось, но яблоко здесь ни при чем, это все Ева! Нет, это яблоко имело все основания считать себя исключительным в своем роде!

Если говорить правду, то не только яблоки, но все растения, животные, предметы и явления, какими бы маленькими, мелким или ничтожными они не были, всегда думают о себе исключительно свысока. А в особенности человек. Да что говорить о яблоке или человеке, когда любое стихотворение или поэма считают себя гениальными и вечно зелеными, а взять, к примеру, окно, оно считает себя самым нужным и необходимым предметом на свете; да, да, самым важным предметом на свете! Да кто бы спорил? В самом деле, как бы знал человек, что происходит на улице, если бы не было окна?

Яблоко зажмурилось от радости, чувствуя всем краснобоким телом как приближается вершина его существования. Путник приближался, и приближалось светлое мгновение; ради этого мгновения, ради этого долгожданного счастливого мгновения оно росло, завязывалось, терпело заморозки и порывы ледяного переменчивого апрельского ветра…

Мгновение шло за мгновением…

Когда янтарное чудесное сочное яблоко открыло глаза, то оно увидело к своему ужасу, что путник прошел уже мимо, он стоял на краю деревеньки и разговаривал с какой-то красноликой девицей, поджидавшей его у дороги. Она смущалась и краснела, она была счастлива. Ее кожица – платьице трещало от бродивших соков спелости. Уж не задумала ли она отдать ему свои соки, не ожидает ли она страстно быть испитой, чтобы проникнуть в путника через его плоть, разнестись кровью по всей душе, завладеть интеллектом и направить путника к самым его истокам, в рай, к грехопадению?