Клятва крысиного короля Кудрявцев Леонид

***

– … Именно так мой дедушка обманул человека, – сказал крысенок, которого звали Рала.

– Нет, – промолвил крысиный король. – Всего лишь нарушил свою клятву. Не более.

Он окинул внимательным взглядом расположившихся перед ним полукругом крысят и слегка улыбнулся.

– А разве обман и нарушенная клятва не являются одним и тем же? – спросил Рала.

– Нет. Обман – это высокое искусство. Настоящая крыса никогда не опустится до того, чтобы нарушить свою клятву. Она её выполнит, но так…

Глаза крысиного короля были отрешенными. Он несколько раз качнул хвостом из стороны в сторону.

Один из крысят ткнул Ралу носом в бок и пропищал:

– Давай поговори с ним еще. Может, он нам что-нибудь расскажет.

Рала поднял мордочку и хотел что-то спросить, но тут крысиный король сказал:

– Конечно, настоящая крыса всегда держит свое слово. Но ее клятва похожа на сладкую булочку с запеченной внутри иголкой. Тот, кто попытается эту булочку съесть, обязательно уколется.

– Расскажи нам историю, – попросил Рала.

– Хорошо. – Крысиный король решительно тряхнул головой. – Я расскажу вам… Может быть, послушав эту историю, вы поймете, что такое клятва крысы.

Мунька еще раз поводила из стороны в сторону мордочкой, принюхалась и, убедившись что все спокойно, отправилась к крысиному королю. Тот сидел в ближайшем подвале и задумчиво почесывал правый бок.

Он знал, что Мунька не подведет. У нее был просто сверхъестественный нюх на опасность. И если хозяин подвала снабдил его какими-то дополнительными ловушками, Мунька их быстро учует.

Тем временем маленькая шустрая крыса Мунька, ловко перебирая лапками, бежала по проходу, который вырыла прошлой ночью. Мордочка у нее была довольная. Этой ночью у крыс будет очень даже неплохая добыча. Если только не случится совсем уж жуткое невезение. Впрочем, Мунька была уверена, что для крысиного короля даже невезение – не такая уж непреодолимая вещь.

Она вбежала в подвал и, остановившись перед крысиным королем, пискнула:

– Можно идти.

Тот пошевелил длинными белыми усами и поскреб живот лапой:

– Все спокойно?

– Все.

– И никаких новых ловушек?

– Никаких. Похоже, хозяин подвала решил, что в ближайшее время мы не придем.

– Пауки-сторожа?

– Есть. Спят, но как-то странно. Словно бы их кто-то опоил. Думаю, в их угол не стоит соваться. Нам хватит и остальной части склада.

– Кто знает, кто знает…

Крысиный король провел лапой по усам, неторопливо встал и ласково погладил Муньку по спине. Та прищурила глазки, блаженно засопела.

Надо было действовать, но он медлил, так до конца и не понимая, почему именно это делает. Было у него что-то вроде предчувствия, что торопиться сегодня не стоит.

Крысиный король решительно тряхнул головой.

«Уж не боишься ли ты? – спросил он самого себя. – Чего? Кого? Даже если в этом подвале не все чисто, даже если его владелец приготовил какие-то сюрпризы, ускользнуть труда не составит. Все-таки ты крысиный король, а крысиного короля поймать нельзя. Или почти нельзя. По крайней мере, обыкновенному человеку, со всей хитростью, на которую способны люди, это не под силу. Конечно, на кого-нибудь другого штучки людей вполне могут произвести неизгладимое впечатление. Но только не на тебя. У тебя и у самого этих штучек в запасе просто горы. А еще – готовность в любую секунду их применить и мгновенная реакция».

– Ладно, давай зови остальных, – сказал он Муньке.

Та опрометью бросилась к норе, которая вела к проходу в подземный город, и пронзительно запищала. Через несколько минут из норы одна за другой вылезли два десятка крыс. Построившись полукругом, они стали ждать команды крысиного короля.

Тот внимательно осмотрел свое воинство.

Да, здесь были настоящие мастера воровства, ветераны налетов на погреба, подвалы и склады, не раз ходившие с ним на добычу, лучшие из лучших. И все же, повинуясь шестому чувству, которое подсказывало ему быть сегодня особенно осторожным, крысиный король приказал:

– Я пойду вперед, А вы ждите моей команды, и без приказа пусть никто не смеет даже сунуть нос в этот склад.

Крысы удивленно переглянулись. Стоявшая с самого края здоровенная старая крыса, у которой отсутствовали кончик хвоста и левое ухо, проворчала:

– Если хозяин в нас не уверен, то в подземном городе всегда найдется больше чем достаточно охотников, желающих оказаться на нашем месте.

Крысиный король бросил на нее холодный, задумчивый взгляд. Секунду одноухая крыса пыталась его выдержать, а потом все же отвела и низко наклонила голову.

– Как я сказал, – промолвил крысиный король, – так и будет. А если кто-то посмеет еще хоть раз пискнуть что-нибудь против меня… то в подземном городе и в самом деле очень много желающих оказаться на его месте. Только учтите, из моей гвардии можно уйти лишь одним способом… вы знаете каким.

Он ухмыльнулся.

Одноухая крыса подняла голову и виновато сказала:

– Если я не внушаю доверия своему королю…

– Молчать! – рявкнул крысиный король. – В тот день, когда я перестану кому-то из вас доверять, он об этом узнает. Быстро и без напрасных мучений. А пока, я уже сказал, все ждут меня и пойдут на склад только после моего разрешения.

Он обвел взглядом шеренгу крыс. Они стояли опустив голову. Ни одна не пыталась возражать крысиному королю.

Удовлетворенно хмыкнув, он направился к норе, которая вела в склад. Мунька сунулась было за ним, но король махнул лапой, и та, правильно истолковав его жест, замерла на месте.

Остановившись возле норы, крысиный король задумчиво почесал живот, сосредоточился и мгновенно рассыпался на десяток здоровенных крыс. Одна за другой они стали исчезать в норе. Когда последняя отправилась на склад, Мунька пропищала:

– Хозяину виднее. Он всегда чувствует, как сделать лучше.

Одноухая крыса мрачно сказала:

– Это верно. Только, мы крысы, всегда жили по принципу: каждый сам за себя. И никто не смел нам приказывать.

– За исключением крысиного короля, – сказала Мунька.

– Да, крысиного короля, – прошипела одноухая крыса. – Но только король должен быть настоящей крысой и жить вместе со своими подданными, а этот… он слишком много общается с людьми.

– Не станешь же ты отрицать, – усмехнулась Мунька, – что благодаря тем хитростям, которые он перенял у людей, наши налеты стали более безопасными, а захваченная добыча более обильной?

Одноухая крыса злобно, ощерилась:

– Да, все это верно. Но только одновременно с этими хитростями он перенял у людей и много другого. Он стал похож на человека. А это плохо. Любой другой король, после того как я ему возразила, без лишних слов разорвал бы меня на части. Он же этого не сделал. Говорю, он уже наполовину человек. А это – плохо.

Мунька, словно придя к какому-то выводу, кивнула. Бросив на одноухую крысу мрачный взгляд, она обнажила острые зубы:

– Он не стал мараться о такую падаль, как ты. Он предоставил эту честь нам. И мы ею воспользуемся. Прямо сейчас.

Одноухая крыса ощетинилась и тоже показала зубы:

– Попробуйте. Первого, кто на меня кинется, я порву в клочки.

– Интересно, как ты его определишь? – пробормотала Мунька.

Крысы мгновенно перестроились в круг, центром которого была одноухая, и, оскалив зубы, стали сближаться. Истошно запищав, пытаясь сбить их с толку, одноухая закрутилась на месте. Она собиралась дорого продать свою жизнь.

– Пора, – приказала Мунька. И крысы – все разом – бросились на отступницу…

…Одна за другой десять крыс выбрались из норы и снова слились в крысиного короля.

Быстро оглядевшись, он понюхал воздух и слегка улыбнулся. Похоже, все было спокойно.

Склад представлял обширное помещение со сводчатым потолком, заставленное бочонками с молоком трехрогих коров; ящиками, на которых были начертаны руны подземных жителей, наполненными доверху сушеными светящимися грибами; сундуками с тончайшим, изготовленным морскими китайцами шелком, бурдюками из кожи древесных ленивчиков, в которых хранился мед водившихся только в огненных горах синих пчел.

Все эти припасы были расставлены ровными, аккуратными рядами. Вообще на складе было удивительно чисто.

Крысиный король покачал головой.

Как и каждая крыса, он мог безошибочно определить по состоянию склада характер его владельца. Тот, на котором он в данный момент находился, несомненно, принадлежал умному, деятельному, можно сказать педантичному человеку.

Это было плохо.

Такие люди, как правило, отличаются большой изобретательностью и охотно применяют всякие новые ловушки для поимки крыс. С другой стороны, такой человек, каким должен быть хозяин этого склада, ни за что не потерпел бы спящих на своем посту пауков-сторожей.

«Да, действительно, все это очень странно, – подумал крысиный король. – Пойду-ка я на них взгляну. Во-первых, надо убедиться в том, что они и в самом деле спят. Во-вторых, определить, насколько крепко. В-третьих, попытаться узнать, нет ли тут какого подвоха.

Он направился в противоположный конец склада, где должна быть дверь, время от времени останавливаясь, чтобы прислушаться и принюхаться.

Все, казалось, было спокойно.

И пауки, неподвижно повисшие в центре своих охранных паутин, казалось, и в самом деле спали, причем очень крепко.

Тут была какая-то загадка. Даже заснув на своем посту, ни один паук-сторож, каким бы разгильдяем он ни был, никогда полностью не забывал о своей паутине. Одна из его лапок время от времени пробегала по сторожевым нитям, проверяя, все ли в порядке. Таким образом, паутина всегда едва заметно покачивалась. Легкое прикосновение к ней сейчас же нарушало эту вибрацию и будило паука-сторожа.

Здесь же, крысиный король видел это хорошо, паутины были совершенно неподвижны, так же как и их хозяева.

«Так не бывает, – подумал крысиный король. – Что-то тут нечисто».

Он принюхался и облегченно вздохнул.

От пауков пахло соком дерева фаранг. Этот терпкий, слегка приторный запах предводитель крыс не мог перепутать ни с каким другим. «Получается, у них сегодня ночь паучихи – главы рода, – подумал он. – Нам повезло, очень повезло».

Пауки-сторожа делились на несколько десятков родов. У каждого из них была своя паучиха – глава рода. Раз в несколько лет наступала ночь, когда пауки-сторожа должны были воздать ей почести. Причем, у каждого рода была своя ночь, и время ее наступления держалось в строгой тайне. По совершенно понятной причине. В эту ночь, как бы далеко пауки-сторожа ни находились от своего гнездовья, они пили сок дерева фаранг и впадали в транс, чтобы во сне пообщаться с главой рода, сообщить, что они ей по-прежнему поклоняются. Тот, кто в эту ночь попадал на охраняемый ими склад, мог действовать без малейшей опаски. Чаще всего о времени наступления ночи паучихи – главы рода не знал даже нанимающий их хозяин.

Поскольку эта ночь наступала лишь раз в несколько лет, риск, что именно в нее на склад заберется какой-нибудь вор, был минимальный. Учитывая, что лучших сторожей, чем пауки, во всем мире найти было невозможно, хозяевам охраняемых ими складов приходилось с этим мириться.

Крысиный король ухмыльнулся. Пора было начинать. Если везение само катит в руки, было бы глупо его не использовать.

Он хотел было вернуться к норе, чтобы позвать свою команду, но вдруг заметил кое-что еще и замер как вкопанный. Между двумя самыми крупными пауками, оплетенный охранной паутиной, стоял небольшой ларец из изумрудного дерева. Стоил он очень дорого, но это было не главное. Крысиный король мог бы поклясться, что в ларце нечто очень ценное. Иначе зачем было оплетать его паутиной?

Что может храниться в ларце из изумрудного дерева? Скорее всего, что-то вроде горсти драконьих камней, парочки перьев с головы святой ящерицы бвабарис или пузырька с эликсиром бессмертия. Короче, что-то баснословно дорогое.

«Эй, стоп, – сказал себе крысиный король. – Что-то слишком уж здорово все получается. Сплошной день везения. Должна, должна тут быть какая-то закавыка. Но какая?»

Он еще раз внимательно осмотрелся и прислушался.

На складе было тихо. Ни малейшего намека на какую-нибудь ловушку.

«Начну-ка я с этого сокровища», – решил крысиный король.

Опасливо поглядывая на пауков, он подошел поближе к ларцу и стал осторожно снимать с него, слой за слоем, охранную паутину. Конечно, выйти из транса пауки не могли, но все же, все же…

Он хорошо знал, что владелец ларца вполне мог наложить на него еще и парочку охранных заклинаний. Как правило, охранные заклинания отличались большой силой. Испытать ее на себе крысиному королю отнюдь не улыбалось.

Наконец последний слой паутины был снят. Облегченно вздохнув, крысиный король покосился на пауков. Те по-прежнему спали.

Теперь оставалось только разобраться с заклинаниями. Если, конечно, они есть.

«А они должны быть, – подумал крысиный король. – Обязательно. Владелец этого склада совсем не похож на беспечного человека».

Он нахмурился и провел лапой над шкатулкой. Послышался легкий треск, и на ее крышке вспыхнула россыпь маленьких золотистых звездочек. Через мгновение они исчезли, но этого было достаточно. Заклинание было. Одно, но достаточно сильное. К счастью, крысиному королю оно было знакомо. Впрочем, не мешало бы это и проверить.

Крысиный король наклонился над шкатулкой и осторожно ее обнюхал.

Да, это было оно, заклинание проклятых душ. Легкий, едва уловимый запах корня семи мертвецов служил этому неопровержимым доказательством.

Крысиный король нахмурился,

Должно быть что-то еще. Заклинание проклятых душ известно многим. Стало быть, должно быть еще по крайней мере одно – более серьезное.

Крысиный король еще раз обнюхал шкатулку и не уловил никаких дополнительных запахов.

«Эх, была не была, – решил он. – Рискну. Чем черт не шутит, когда бог спит».

Сделав необходимые пассы и скороговоркой пробормотав нужное заклинание, он увидел, как на крышке шкатулки одна за другой стали появляться все те же звездочки. Они гасли, но теперь медленно, и перед тем, как погаснуть окончательно, на мгновение ярко вспыхивали.

Когда погасла последняя звездочка, крысиный король выждал с минуту и осторожно положил лапы на шкатулку. И тут сработало второе заклинание. Оно все же было!

Прямо из стены высунулась костлявая рука и попыталась схватить предводителя крыс за нос. Буквально чудом увернувшись, тот отпрыгнул назад и занял оборонительную стойку.

По складу прокатилось тихое мерзкое хихиканье. У крысиного короля шерсть на загривке встала дыбом.

Хихикающая смерть!

Он знал про это заклинание. Хотя сталкиваться с ним ему еще не приходилось. Крысиный король был уверен, что никто из людей его уже не помнит. Для того чтобы помнить такие древние заклинания, они слишком мало живут. И все же…

Из стены бесшумно выплыла костлявая, одетая в черный плащ с капюшоном, полностью закрывающим лицо, фигура. В правой руке она держала светящийся зеленый меч.

«Святой Крыс! – лихорадочно думал крысиный король. – Как же её остановить? Если я не придумаю что-нибудь в ближайшие несколько секунд, мне конец».

Он прекрасно помнил, что убегать от хихикающей смерти бесполезно. Рано или поздно он заснет и тогда уже не проснется. Нет, единственным способом победить эту угрозу было принять бой прямо здесь и сейчас.

– Беги, беги, что же ты стоишь как соляной столб, – ласковым голосом сказала хихикающая смерть. – Ты должен бежать, или я убью тебя прямо сейчас.

– Что-то не очень хочется, – сказал крысиный король. – Я лучше попробую с тобой сразиться.

Он знал, что хихикающую смерть можно победить с помощью настойки корня травы икотки. Только где же он ее сейчас достанет? Нет, должно быть какое-то другое средство.

Фигура в плаще презрительно хихикнула:

– Ну, тогда…

Зеленый меч нацелился ему прямо в грудь. И тут крысиный король вспомнил еще одно средство.

– Стоп! – что было силы крикнул он. – Погоди, есть дело.

– Какое еще дело? – недовольно спросила хихикающая смерть. – Все дела для тебя уже кончились. Если уж решил умереть сразу, то не суетись, стой спокойно. И молча.

– Если я замолчу, ты не узнаешь одну новенькую, свежую, очень забавную историю, – быстро проговорил предводитель крыс.

– Забавную? – нерешительно проговорила хихикающая смерть.

Зеленый меч замер в, сантиметре от груди крысиного короля.

– Очень, – в полном отчаянии пискнул тот.

– Ну, давай. Давненько я не слышала смешных историй.

Хихикающая смерть убрала меч и приготовилась слушать. Крысиный король облегченно вздохнул.

Главное было сделано. Теперь оставалось только заинтересовать эту страхолюдину. Впрочем, как предводитель крыс помнил, это было не так уж и трудно. 

– Это… так вот, значит…

Чудовищным усилием сосредоточившись, он начал рассказывать:

– Почтенная хихикающая смерть, я хочу рассказать тебе историю об одной девушке, осмелившейся вступить в спор с довольно могущественным чародеем и посредством данного женскому полу хитроумия сумевшей его, не без выгоды для себя, посрамить.

– Ну-ну, – сказала хихикающая смерть. – Давай, не тяни кота за хвост. И если твоя история и в самом деле окажется забавной, я, может быть, позволю тебе завершить то дело, ради которого ты сюда явился.

«Ого, мои шансы повышаются, – подумал крысиный король. – Может быть, удастся даже утащить шкатулку».

– Итак, жила в некоем селении одна девушка, довольно недурной наружности, – стал рассказывать он. – Кроме этой самой наружности, обладала она еще и не свойственной для девушки в ее возрасте рассудительностью. Родители ее были люди богатые, так что образование она получила, конечно, учитывая, что жила она не в городе, довольно хорошее. Стало быть, она обладала не только природной сметкой, но еще и ученостью.

Однажды в это селение явился чародей, достаточно преуспевший в своем умении, чтобы возомнить себя равным Ангро-майнью. Держался он крайне заносчиво и был облачен в дорогие одежды, сверх всякого разумения украшенные сотнями алмазов, топазов и изумрудов. Остановившись в местной гостинице, он снял самую дорогую комнату и тем же вечером отправился осматривать окрестности селения, которые, надо сказать, понравились ему сверх всякой меры.

Как бы то ни было, чародей решил остаться в этом селении надолго, если не навсегда, о чем на следующий день в местной корчме во всеуслышание и объявил. Услышав его слова, жители селения призадумались, поскольку, обзаведясь собственным чародеем, селение должно было получить массу преимуществ…

Чуткое ухо крысиного короля уловило едва слышное постукивание коготков. Оно приближалось. Очевидно, Мунька решила узнать, что именно так задержало ее хозяина. Вот постукивание коготков прекратилось. Мунька увидела его и хихикающую смерть. Через секунду оно возобновилось, но на этот раз отдалялось. Видимо, Мунька правильно оценила обстановку и посчитала за лучшее не мешать.

– Ну, что же ты остановился? – небрежно поигрывая рукояткой меча, поинтересовалась хихикающая смерть.

Крысиный король продолжил:

– …Преимущества эти заключались в том, что, имея собственного чародея, живущие в селении люди могли не опасаться нападения недружественных соседей, а также разбойников, могли в случае засухи попросить чародея наколдовать дождь и, кроме того, могли к нему обратиться в случае, если бы кто-нибудь из жителей серьезно заболел. С другой стороны, они хорошо понимали, какую цену им придется заплатить за все эти блага, особенно если окажется, что чародей пользуется темным колдовством. А на то, что этот чародей черпает свое могущество именно из темного источника, указывало много признаков.

Итак, жители селения судили да рядили, сговаривались, и наверняка длилось бы это очень долго, если бы один старик не подал мудрый совет. Он предложил любому желающему отправиться к чародею и сообщить тому, что совет селения решил не прибегать к его услугам. При этом он внес предложение, чтобы вдове посланника была выплачена довольно большая сумма. Поскольку все знали, как опасно приносить чародеям подобные известия, желающих не нашлось и вопрос решился сам собой.

Между тем предмет всех этих жарких споров расхаживал по селению как ни в чем не бывало, делая вид, что нимало о них не подозревает. Вполне возможно, так оно и было. Что им, чародеям, до дел простых смертных?

Как бы то ни было, на второй день пребывания в селении чародей узрел вышеупомянутую девушку. А звали ее Мариурита. Итак, чародей увидел Мариуриту, и она ему весьма понравилась. Что еще можно было ожидать от такого хлюста? И конечно, он сейчас же затеял за ней ухаживать и с ходу предложил ей руку и сердце. А как иначе?

Красавица Мариурита оказалась в сложном положении, поскольку этот чародей ей отнюдь не понравился. Может быть, ее в этом чувстве поддерживали те смутные слухи, которые разносятся из корчмы в корчму, о том, как именно темные чародеи обращаются с теми несчастными, которые согласились выйти за них замуж. Естественно, прямиком сказать об этом чародею она не могла. Защитников ей не то что в этом, но и во всех близлежащих селениях было не сыскать. Оставалось рассчитывать только на свои силы. А в чем сила девушек? Естественно, в уме и хитрости.

Притворившись, что не отвергает приставаний опасного ухажера, Мариурита тем не менее сказала, что должна хорошенько обдумать его предложение. Весьма довольный собой, тот отправился в гостиницу, а Мариурита вернулась домой и решила хорошенько поразмыслить. Она ничуть не сомневалась, что утром темный чародей явится за ответом, который, как он считал, может быть только положительным. Девушка понимала, что в случае отрицательного ответа запросто может оказаться, например, в лягушачьей шкуре и провести остаток своей жизни мечтая лишь о жирных мухах и комарах. Стало быть, ей нужно дать такой ответ, который был бы не отрицательным и не положительным, но одновременно сделал бы невозможными дальнейшие попытки темного чародея прибрать ее к рукам.

Крысиный король на несколько секунд замолчал, перевел дыхание и, почесывая бок, продолжил:

– Итак, у девушки была лишь одна ночь на то, чтобы придумать достойный ответ, и она его придумала.

Утром, когда чародей явился к ее дому, она вышла к нему в лучшей своей одежде, встретила его очень ласково, но сказала, что согласна выйти за него замуж лишь при условии, что тот ей докажет, насколько хорошо он владеет своим ремеслом.

Услышав ее условия, чародей лишь улыбнулся и с неимоверной спесью сказал, что согласен продемонстрировать свои способности. Он предложил собрать всех жителей селения, чтобы они удивились и возрадовались этому зрелищу.

Мариурита сказала, что она не возражает, и часа через два на центральной площади собрались стар и млад, чтобы посмотреть на то, как чародей будет показывать свое мастерство. Многие из зевак шли на эту площадь не без некоторого колебания, поскольку предполагали, что от темного чародея добра ждать не приходится. Но все же пришли, поскольку любопытство сильнее чувства самосохранения. Чародею так не терпелось приступить к демонстрации своей силы, что он не дождался, пока соберутся все жители. Лишь только площадь наполнилась людьми в достаточной мере, он взмахнул руками и для начала превратился в страшного пожирателя больших летающих сникерсов лесоруба Пильщикова. Толпа заледенела от страха. Все знали, что летающие сникерсы давно перевелись, и каждому пришло в голову, что за неимением добычи этот монстр может наброситься на него. Однако чародей никого не тронул и, для того чтобы успокоить толпу, превратился в менее страшное создание – всего лишь в двадцатифутового дракона.

Жители селения облегченно вздохнули.

Следующим, в кого превратился чародей, был большой серый мастодонт. Он поднял хобот и затрубил. Видимо, чародей решил показать жителям селения, насколько точно он может копировать тех животных, облик которых они хорошо знали. Люди оценили. По толпе прокатился ропот восхищения. Мастодонт был совсем как настоящий.

Вернувшись в человеческий вид, чародей бросил на Мариуриту вопросительный взгляд, как бы спрашивая, удовлетворена ли она демонстрацией его способностей. Но девушка отрицательно мотнула головой. Она хотела, чтобы он продолжал.

– Хорошо же, – сказал чародей голосом, от которого у многих в толпе затряслись поджилки. – Я покажу кое-что еще.

Он взмахнул рукой, и перед ним оказался сундук. Чародей откинул его крышку, и люди увидели, что сундук доверху наполнен золотыми монетами и крупными, как яйцо археоптерикса, бриллиантами. По толпе пронесся вздох восхищения. Многие женщины стали бросать на Мариуриту завистливые взгляды, но она решила не отступать от того, что задумала.

– Мало, – заявила она. – Этого мало. 

Чародей превращался в золотой дождь, грыз стаканы, метал молнии, кричал петухом и изрыгал огонь. Девушке все было мало.

Наконец, когда у чародея почти уже не остаюсь волшебных сил, она заявила:

– Теперь я хотела бы, чтобы ты прошел всего одно, последнее испытание.

Сообразив, что находится очень близко от победы, темный чародей воскликнул:

– Я готов исполнить все, что ты пожелаешь.

– Тогда, – промолвила прекрасная Мариурита, – прошу тебя, ответь мне на один-единственный вопрос. И если ты мне на него ответишь, я выйду за тебя замуж.

– Спрашивай! – воскликнул чародей, уже предвкушавший свою близкую победу.

– Теперь, – сказала Мариурита, – ответь мне: что очень редко, но все же встречается. Однако нет ни одной женщины, которая хоть раз за свою жизнь да не решила бы, что этого на свете не бывает вовсе?

Чародей гадал очень долго, перебрал множество ответов, но так верного найти и не смог. Мариурита, понятное дело, выйти за него отказалась.

Темный чародей страшно озлобился и хотел было наслать на селение ужасное проклятие, но, так как почти вся его волшебная сила была истрачена во время испытаний, ничего у него не получилось. Ждать, когда восстановится его волшебная сила, чародей не захотел. Видимо, она восстанавливалась очень долго. Таким образом, пришлось ему собрать свой багаж и покинуть селение, в котором жила прекрасная Мариурита. Больше его никто не видел.

– Молодец баба! – с одобрением сказала хихикающая смерть.

– Все, – промолвил крысиный король. – Теперь ты меня отпускаешь?

– Э, нет. – Смерть погрозила ему мечом. – Сначала скажи отгадку.

– Какую? – спросил крысиный король.

– Ну, той загадки, которую загадала Мариурита. В чем любая женщина хоть раз в жизни да сомневалась?

– Это же просто, – сказал крысиный король. – В мужской верности.

– Верно! – воскликнула смерть и захихикала. – Так оно и есть.

Крысиный король облегченно вздохнул и взглянул на нее не без надежды:

– Ну?..

– Ладно, живи, – махнула рукой хихикающая смерть. – Но учти, все это у тебя получилось только один раз. В следующий не поможет даже забавная история. Понял?

– Еще бы, как не понять, – хмуро сказал крысиный король.

– То-то же… – Хихикающая смерть погрозила ему пальцем и, прежде чем уйти обратно в стену, напомнила: – В следующий раз, когда мы встретимся, тебе не поздоровится. Я знаю, ты – вор и свое ремесло не бросишь. Стало быть, мы еще встретимся.

Она хихикнула и исчезла в стене. Крысиный король вытер со лба пот и быстро огляделся. На складе было по-прежнему тихо, пауки-сторожа все еще спали.

– Вот и хорошо, – пробормотал крысиный король и шагнул к шкатулке.

Замок на ней оказался совсем несложным. Крысиный король открыл его за несколько секунд. Когда откинулась крышка, у предводителя крыс вырвался вздох восхищения. Шкатулка была до краев наполнена похожими на пылающие угли драконьими камнями.

Это было огромное богатство. Крысиный король взял один камень, внимательно оглядел и со вздохом положил обратно в шкатулку.

Да, этого хватит для того, чтобы кормить все население подземного города несколько месяцев.

Он осторожно закрыл крышку, взял шкатулку под мышку и быстро на двух лапах прошел к норе, через которую попал на этот склад. Наклонившись над ней, он позвал:

– Эй, Мунька, Мунька!

Крыса высунула из норы острую мордочку и, облегченно вздохнув, сказала:

– Ах, мой хозяин, ты все-таки обманул хихикающую смерть!

– Ну конечно, – ухмыльнулся крысиный король. – Не скажу, чтобы это было слишком уж легко, но все же… Однако давай не будем терять времени зря. Склад свободен, и до рассвета осталось не так уж много времени. За работу.

Мунька возбужденно пискнула и побежала в глубь норы. Крысиный король прислушался. Через несколько секунд он услышал топот множества крысиных лап. Это приближался его отряд.

Предводитель крыс ухмыльнулся еще раз. Утром, открыв склад, его хозяин, будет несколько удивлен. Впрочем, у людей слишком спокойная и безмятежная жизнь. Время от времени удивляться им полезно.

* * * 

До подземного города оставалось не так уж и далеко. Крысиный король переложил шкатулку в другую лапу и оглянулся, чтобы еще раз полюбоваться своим отрядом. Каждая крыса тащила за собой небольшую, но очень емкую тележечку, наполненную до самого верха всяческими ценными вещами.

Склад оказался чертовски богатым. В нем нашлось множество очень нужных и полезных вещей, так что всякую дрянь они не брали. Единственное, о чем крысиный король жалел, это о том, что в его отряде осталось всего лишь девятнадцать крыс. Таким образом, количество добычи, которую они смогли унести, уменьшилось на одну двадцатую часть.

«Ну да ничего, – подумал он. – Там, в подземном городе, желающих достаточно. Даже более чем нужно».

Мунька бежала вслед за ним и, увидев, как он обернулся, весело оскалила остренькие зубки.

– Хей! – радостно пискнула она. – Идем с добычей!

– Точно, – кивнул крысиный король. – Сегодня удачный день.

И все остальные крысы хором радостно запищали. Они уже и думать забыли об одноухой крысе. Единственное, что от нее осталось, – это голый хвост, валяющийся в подвале, в котором она приняла смерть.

Она допустила ошибку – и этого вполне хватило, чтобы никто и никогда больше о ней не вспомнил. 

«Вспомнит ли кто-нибудь обо мне, после того как допущу ошибку я? – подумал крысиный король. – Впрочем, наверняка вспомнят. По крайней мере – Мунька».

Он перехватил шкатулку поудобнее и больше не оглядывался. Крысам было тяжело, но он знал, что ни одна из них не отстанет и не бросит свой груз. Где это видано, чтобы крыса из-за подобных мелочей бросила добычу? Особенно такую.

Коридор стал шире. Вот его перегородила толстая каменная стена. В правом ее углу было отверстие, через которое мог проскользнуть зверь величиной с крупную крысу, не больше. Из отверстия высовывалась мордочка охранника.

Увидев караван крысиного короля, охранник едва не подпрыгнул от радости.

В последнее время люди стали особенно бдительны и большинство из отправившихся на охоту отрядов возвращались без добычи. Предводитель крыс знал, что это временное явление. Этим бестолковым людям было свойственно время от времени, в тщетной попытке оградить свои богатства от расхищения, объявлять войну крысам. Как правило, их фантазия не шла дальше отравленной приманки и увеличения количества ловушек, кстати сказать, довольно примитивных. Ловушки и яд делали крысам большое одолжение, избавляя их ряды от дураков и растяп. Они находили свою смерть, съев кусок отравленного мяса или забравшись в какой-нибудь вдруг появившийся у входа в нору ящичек.

Крысы о них не жалели. Чего жалеть дураков? А умные и осторожные никогда в такие ловушки не попадутся. Умные, как правило, оставались жить.