Гарри Поттер и тайная комната Роулинг Джоан Кэтлин

— Она жива, Аргус.

Локонс разочарованно смолк: кто теперь будет слушать, сколько убийств ему удалось предотвратить.

— Жива? — еле слышно проговорил Филч и, раздвинув пальцы, глянул на Миссис Норрис. — Но… но она ведь окоченела.

— Оцепенела, — поправил Дамблдор. (— Ясно как божий день! — вставил Локонс.) — От чего, я пока не знаю…

— Вот кто знает! — Филч отнял руки от заплаканного лица и уставился на Гарри.

— Ученику второго курса такое не под силу, — возразил Дамблдор, — мы имеем дело с искуснейшей чёрной магией…

— Это он, это он, — брызжа слюной и краснея, завопил Филч. — Вы ведь видели, что он написал на стене. Он нашёл у меня в комнате… он знает, что я… я… он знает, что я сквиб, — вконец смутившись, тихо произнёс он.

— Я пальцем не трогал Миссис Норрис, — твёрдо заявил Гарри. Но ему явно было не по себе: все, даже Локонсы на стенах, с укоризной глядели на него. — А про сквибов я вообще никогда не слышал.

— Не ври! — разозлился Филч. — Ты видел у меня «Заочный курс колдовства для начинающих».

— Господин директор, позвольте мне сказать, — послышался голос Снегга из тени, и Гарри поёжился — от Снегга добра не жди.

— Поттер и его друзья, конечно же, могли случайно оказаться на месте преступления, — начал он и улыбнулся, как будто сам не верил своим словам. — Но вот что странно: для чего вообще они поднялись в этот коридор? И почему ушли с праздника привидений?

— Все привидения нас там видели… — трое друзей оправдывались в один голос.

— Да, но почему всё-таки вы ушли? — допытывался Снегг, в его чёрных глазах плясали огоньки свечей. — Зачем вам понадобилось идти наверх?

Рон и Гермиона взглянули на Гарри.

— Мы… Мы… — замялся тот. Вряд ли они поверят в голос, который, кроме него, никто не слышал. Сердце у Гарри бешено заколотилось. — Мы очень устали и хотели спать.

— А как же ужин? — Ехидная улыбка скривила худощавое лицо Снегга. — Кажется, на вечеринках у привидений ничего съедобного не бывает.

— Нам не хотелось есть, — заявил Рон под жалобный аккомпанемент желудка. Снегг осклабился.

— По-моему, господин директор, Поттер явно что-то скрывает. Накажите его, и он скажет правду. Я бы исключил его из команды Гриффиндора.

— Полноте, Северус, — вступилась профессор МакГонагалл, — так сразу и исключить! Кошку ведь древком метлы по голове не били. И вообще нет доказательств, что её лишил жизни Поттер.

Дамблдор пристально глядел на Гарри. И Гарри казалось, что его блестящие голубые глаза видят насквозь.

— Он невиновен, Северус. Пока не доказано обратное, — напомнил Дамблдор профессору Снеггу.

Снегг задрожал от едва сдерживаемого негодования. Филч опять выпучил глаза.

— Моя кошка оцепенела, — завопил он, — он должен понести наказание!

— Вашу кошку мы расколдуем, Аргус, — успокаивал директор Филча. — У профессора Стебль есть мандрагоры. Когда они вырастут, приготовим снадобье и оживим Миссис Норрис.

— Это снадобье сделаю я, — не унимался Локонс. — У меня огромный опыт! Я могу с закрытыми глазами приготовить живую воду из мандрагор…

— Позвольте, — холодно возразил Снегг, — но, по-моему, в школе я специалист по зельям.

Воцарилось неловкое молчание.

— Вы свободны, — отпустил Дамблдор неразлучную троицу.

Гарри, Рон и Гермиона чуть не бегом поспешили убраться из кабинета Локонса и, поднявшись этажом выше, заперлись в классе. Гарри искоса глянул на приунывших друзей.

— Думаете, надо было рассказать про голос?

— Нет, конечно, — ответил Рон. — Если тебе мерещится какой-то голос — это дурной знак, даже в волшебном мире.

— Но ты-то мне веришь?

— Конечно, только… сам понимаешь… странно всё это…

— Знаю, что странно, — ответил Гарри. — А тут ещё эти слова на стене. «ТАЙНАЯ КОМНАТА СНОВА ОТКРЫТА». Что они значат?

— По-моему, я уже от кого-то слышал про Тайную комнату в Хогвартсе… — протянул Рон, — не то от Билла, не то…

— А что такое сквиб? — спросил Гарри. Рон так и прыснул.

— Конечно, смешного в этом мало, но Филч… Сквибы — это те, кто родился в семье волшебников, но с самого рождения волшебной силы лишён. Это вроде маглов наоборот. Сквибы большая редкость. И раз Филч учится магии по книжке «Колдовство для начинающих», то, наверное, он и правда сквиб. Теперь всё ясно, почему он так ненавидит учеников… Даже жалко его, правда. — И он сочувственно улыбнулся.

Где-то пробили часы.

— Полночь, — заторопился Гарри, — скорее в спальню, а то ещё явится Снегг и опять прицепится к чему-нибудь.

Несколько дней только и разговоров было что о Миссис Норрис, и всё из-за Филча. Он вертелся вокруг того места, где заколдовали его кошку, словно поджидал виновного. Тщетно пытался стереть надпись на стене при помощи «Универсального волшебного пятновыводителя миссис Чистикс» — Гарри сам видел. Прятался в коридорах, кидался на школьников, ища случая учинить над ними расправу за «чересчур громкое дыхание» или «слишком счастливый вид».

Джинни Уизли была сама не своя после несчастья с кошкой Филча.

— Но ведь ты совсем не знала Миссис Норрис, — успокаивал её Рон, — без неё даже лучше. Ну не расстраивайся. — От этих слов брата у Джинни задрожали губы. — Она очень любит кошек, — объяснял друзьям Рон. — Такого здесь никогда не случалось. Этого психа поймают и вытурят отсюда, можешь не сомневаться. Только хорошо бы он сначала наложил Оцепенение на Филча.

Джинни вдруг побледнела.

— Шутка! — поспешил прибавить Рон.

Гермиона тоже была выбита из колеи. Она всегда любила читать, а теперь и вовсе зарылась в книги. Как ни старались Гарри и Рон выведать, что с ней творится, всё впустую. Кое-что прояснилось в среду.

После урока зельеварения Снегг оставил Гарри соскабливать со столов пробирочных червей. Закончив это неприятное дело, Гарри наскоро пообедал и поспешил в библиотеку, где его ждал Рон. По пути ему встретился Джастин Финч-Флетчли из Пуффендуя, с которым они вместе работали на уроке травологии. Гарри хотел было поздороваться, но Джастин, заметив его, круто развернулся и убежал.

Рона Гарри нашёл в дальнем конце библиотеки, он измерял домашнее задание по истории волшебства: профессор Бинс задал сочинение длиной один метр на тему «Средневековая ассамблея европейских волшебников».

— Просто беда, — сказал Рон, убрав рулетку. Свиток тут же свернулся. — Не хватает целых двадцати сантиметров… А Гермиона настрочила, да ещё мелким почерком, целых полтора метра.

— А сама-то она где? — поинтересовался Гарри, взял рулетку и развернул своё сочинение.

— Там. — Рон махнул рукой на длинные ряды книжных полок. — Какую-то книгу ищет. Наверное, решила поставить рекорд — прочитать к Рождеству всю библиотеку.

Гарри рассказал, как от него шарахнулся Джастин Финч-Флетчли.

— Ну и что! — ответил Рон, размашисто дописывая последние сантиметры. — Джастин — известный придурок. Преклоняется перед Локонсом…

Из-за стеллажей вынырнула явно расстроенная Гермиона.

— Вся «История Хогвартса» выдана, — негодовала она и, подсев к друзьям, добавила: — «Запишитесь и ждите две недели»! Угораздило же меня оставить её дома! И всё из-за локонсовских книжек: просто не влезла в чемодан…

— Зачем тебе «История Хогвартса»? — полюбопытствовал Гарри.

— Затем же, зачем и всем. Прочитать легенду о Тайной комнате.

— Что это за Комната?

— В «Истории» эта легенда есть, — Гермиона закусила губу, — а в других книгах нет. Я её совершенно не помню…

— Гермиона, а Гермиона, — Рон в отчаянии глянул на часы, — дай мне почитать твоё сочинение.

— И не проси! — рассердилась Гермиона. — Что ты делал все десять дней?

— Мне осталось всего пять сантиметров. Что тебе, жалко, что ли?

Зазвенел звонок, и друзья побежали на историю волшебства; Рон и Гермиона всю дорогу препирались.

Тоскливее этого предмета не было. Лекции читал профессор Бинс, единственный во всей школе учитель-привидение. Скука смертная, одно развлечение — мистер Бинс являлся на урок прямо из классной доски. Говорили, что этот древний сморчок и не заметил, как умер: пошёл однажды на урок, а тело так и осталось сидеть у камина в учительской.

Сегодня, как всегда, профессор Бинс открыл записи и давай скрипеть, как немазаная телега; класс скоро впал в дремоту, изредка кто-нибудь очнётся, запишет имя или дату — и снова спать. Скрипел он так с полчаса, и вдруг случилось нечто из ряда вон выходящее: Гермиона подняла руку.

Профессор Бинс удивлённо оторвал глаза от тетради, он как раз дошёл до середины заунывной лекции о Международной конвенции волшебников 1289 года.

— Да, мисс… э-э…

— Грэйнджер, профессор. Я хотела спросить вас о Тайной комнате, — отчётливо проговорила Гермиона.

Дин Томас, тупо смотревший в окно, пришёл в себя; Лаванда Браун, которая лежала на парте, скрестив руки и опустив на них голову, встрепенулась; Невилл и вовсе убрал руки с парты.

Профессор Бинс замигал.

— Мой предмет — история волшебства, — с хрипотцой на одной ноте проскрипел он. — Я, мисс Грэйнджер, имею дело с фактами, а не с мифами и легендами. — Бинс сухо откашлялся, как будто разломал палочку мела, и продолжил: — В сентябре этого года подкомитет чародеев Сардинии…

И снова запнулся: Гермиона опять подняла руку.

— Да, мисс Грэйнджер?

— Но, сэр, каждая легенда основана на фактах, верно?

Профессор Бинс был ошеломлён до такой степени, что Гарри показалось — никто никогда ни о чём его не спрашивал ни при жизни, ни после смерти.

— Ну что ж, — протянул Бинс, поглядев на Гермиону, как будто первый раз её видел. — Пожалуй, вы правы. Однако легенда, о которой вы спросили, сущая нелепица, выдумка, я бы даже сказал…

Но деваться было некуда, весь класс навострил уши. Бинс рассеянно обвёл учеников взглядом: на него вопрошающе уставились десятки глаз.

— Ну, хорошо. — Бинс даже растерялся. — Дайте-ка вспомнить… Тайная комната… гм, гм… Комната тайн… Все вы знаете, что школа «Хогвартс» основана более тысячи лет назад — точная дата неизвестна — четырьмя величайшими магами и волшебницами своего времени. Наши факультеты носят их имена. Годрик Гриффиндор, Пенелопа Пуффендуй, Кандида Когтевран и Салазар Слизерин. Они вместе выстроили этот замок, подальше от глаз дотошных маглов: в ту пору обычные люди страшились волшебства, поэтому колдунам и ведьмам приходилось прятаться. — Он невидяще глянул на учеников и продолжал: — Довольно долгое время они жили в дружбе и согласии, искали способных молодых людей и учили их, как тогда могли, в этой самой школе. Ну а потом между Слизерином и остальными пробежала чёрная кошка. Слизерин требовал очень строгого отбора. Он считал, что секреты волшебства должны храниться в семьях чистокровных волшебников. Маглам он не доверял. В конце концов Слизерин и Гриффиндор совсем рассорились, и Слизерин покинул школу. — Профессор Бинс поджал губы, отчего его лицо стало похоже на мордочку старой сморщенной черепахи. — Вот и всё, о чём повествуют летописи. Но с течением времени легенда о Тайной комнате затмила факты. Стали говорить, что Слизерин сделал в замке потайную Комнату. Так зародился миф. Согласно ему, перед тем как покинуть школу, Слизерин наложил печать заклятия на Комнату. С тех пор в неё никто не может проникнуть, заклятие снимет только наследник Слизерина, освободит заключённый в Комнате Ужас и выгонит с его помощью из школы тех, кто недостоин изучать волшебные искусства.

Бинс кончил, в классе воцарилась напряжённая тишина. Ученики не сводили с Бинса глаз, ждали продолжения, а Бинсу эта чепуха порядком надоела.

— Всё это, разумеется, миф. Комнату искали, и не раз; искали самые сведущие ведьмы и маги. Комнаты не существует. Это всего лишь страшная сказка для глупцов.

Гермиона снова подняла руку.

— Сэр, а что это такое, «заключённый в Комнате Ужас»?

— Легенда гласит, что это чудовище, которое будет повиноваться лишь наследнику Слизерина, — пояснил профессор Бинс сухим, шелестящим голосом.

Ученики испуганно переглянулись.

— Не бойтесь, никакой Комнаты нет. — Профессор Бинс зашуршал бумагами. — Ни комнаты, ни чудовища.

— Но, сэр, — сказал Симус Финниган, — вы говорите, что Комнату сможет открыть только настоящий наследник Слизерина. Не значит ли это, что, пока он не явится, никто её не найдёт?

— Глупости, О’Флаэрти, — рассердился профессор Бинс. — Этой Комнаты нет. Уж если ни один директор школы её не нашёл…

— Простите, профессор, — пропищала Парвати Патил, — может, тут просто нужна чёрная магия, а у нас чёрных магов нет.

— Если волшебник не прибегает к чёрной магии, мисс Пеннифезер, это не значит, что он не владеет ею, — повысил голос Бинс. — Повторяю: если уж предшественники Дамблдора…

— Но, может, нужно быть в родстве со Слизерином, а ведь директор… — начал было Дин Томас, но тут уж профессор Бинс вышел из себя.

— Всё, хватит об этом! — отрезал он. — Это всё миф, сказка, легенда. Зарубите себе на носу: Комнаты нет. Как нет ни малейшего доказательства, что Слизерин вообще устроил в замке потайной чулан. Я сожалею, что рассказал вам эту глупую историю. И давайте вернёмся к истинной истории, к твёрдым, надёжным, проверенным фактам.

Не прошло и пяти минут, как класс снова сонно оцепенел.

— Салазар Слизерин был явно чокнутый, — заявил Рон после урока. Они с Гарри и Гермионой пробирались сквозь толпу к своей башне, спешили оставить там портфели и идти на ужин. — Так вот кто, оказывается, заварил эту кашу с чистотой крови. Ни за какие коврижки не пошёл бы в его колледж. Если бы Шляпа определила меня к нему, я бы не раздумывая уехал домой…

Гермиона понимающе кивнула, а Гарри промолчал: от слов Рона у него всё внутри похолодело.

Гарри скрыл от друзей, что год назад Шляпа всерьёз предлагала ему учиться в Слизерине. Она шептала на ухо: «Ты станешь великим… Слизерин поведёт тебя к вершинам славы. Не сомневайся…»

Но Гарри уже тогда знал: из Слизерина выходят чёрные маги, и отчаянно сопротивлялся. «Только не Слизерин! Только не Слизерин!» И Шляпа сказала: «Ну что ж, воля твоя… ступай в Гриффиндор…»

В толчее они столкнулись с Колином Криви.

— Привет, Гарри.

— Привет, Колин, — ответил Гарри.

— Гарри, один мальчик из моего класса сказал, что ты…

Но толпа подхватила его и понесла дальше, в Большой зал. Крошечный, лёгкий Колин всё-таки успел издали крикнуть: «Пока, Гарри!» — и пропал из виду.

— Что сказал мальчик из его класса? — поинтересовалась Гермиона.

— Наверно, что я наследник Слизерина. — И у Гарри вдруг заныло сердце: он вспомнил, как после обеда от него, как от огня, умчался Джастин Финч-Флетчли.

— Чего только не сочинят! — поморщился Рон.

На винтовой лестнице в башне народу поубавилось.

— Думаешь, Тайная комната и вправду существует? — спросил Гермиону Рон.

— Кто знает? — нахмурилась Гермиона. — Дамблдор не смог оживить Миссис Норрис, и я думаю, заколдовал её… м-м… не человек.

За очередным витком лестницы начинался тот самый коридор, где нашли Миссис Норрис. Всё было как прежде, только на факельной скобе не было кошки, а у стены, где красовались слова «ТАЙНАЯ КОМНАТА СНОВА ОТКРЫТА», стоял стул.

— Это Филч поставил. Он здесь дежурит, — пояснил Рон.

Сейчас коридор был пуст. Все трое переглянулись.

— Давайте поищем! Вдруг здесь остались какие-то следы, — предложил Гарри, бросил портфель и опустился на четвереньки. — Вот обугленное пятно! И вот…

— Идите сюда, посмотрите, — засмеялась Гермиона.

Гарри поднялся и подошёл к окну, ближнему к надписи на стене. Гермиона указывала на верхнее стекло: по нему к едва заметной трещине куда-то спешила вереница пауков. За ней, словно струйка дыма, колыхалась длинная серебристая паутинка. Пауки явно торопились выбраться наружу.

— Что это с ними? Никогда не видела ничего подобного, — заметила Гермиона.

— Я тоже, — прибавил Гарри, — а ты, Рон? А, Рон?

Гарри обернулся: стоя поодаль, Рон, казалось, вот-вот даст дёру.

— Ты чего? — спросил Гарри.

— Я… пауков… боюсь, — выдавил из себя Рон.

— Правда? — удивилась Гермиона. — Но ведь ты тысячу раз готовил из них зелья…

— Сушёные пауки ещё ничего. А вот живые… — Рон боялся даже повернуть голову в их сторону. Гермиона хихикнула.

— Ничего смешного, — огрызнулся Рон. — Когда мне было три года, я сломал древко у игрушечной метлы Фреда, а он рассердился и превратил моего плюшевого мишку в огромного косматого паука. Тебе бы так, поглядел бы я тогда… — сказал Рон, и его передёрнуло от отвращения.

Гермиона едва сдерживала смех. Гарри, чтобы отвлечь их обоих от пауков, спросил:

— Помните, тогда здесь на полу была вода? Откуда она взялась? Кто-то её потом вытер.

— Помню. Вода была вот у этой двери. — Рон подошёл к двери, протянул руку и тут же отдёрнул.

— Ты чего? — удивился Гарри.

— Туда нельзя. Это туалет для девочек.

— Ну и что: он ведь не работает. — Гермиона подошла к двери. — Тут живёт Плакса Миртл. Пойдёмте посмотрим.

И, не обращая внимания на табличку «Туалет не работает», Гермиона распахнула дверь.

Какой это был унылый и обшарпанный туалет! Под длинным, в разводах и пятнах, зеркалом тянулся ряд треснутых каменных умывальников. В мокром полу отражались тускло горевшие огарки свечей; краска на дверях кабинок облупилась и кое-где висела хлопьями, у одной дверь болталась на единственной петле.

Приложив палец к губам, Гермиона проследовала к последней кабинке.

— Здравствуй, Миртл, как дела?

Гарри и Рон подошли поближе. Миртл парила над бачком, ковыряя прыщик на подбородке.

— Это туалет для девочек, — сказала Миртл, подозрительно рассматривая Рона и Гарри. — А они не девочки.

— Ну да, — согласилась Гермиона. — Я просто хотела им показать, как тут… мило.

И она махнула рукой не то на тусклое зеркало, не то на мокрый пол.

— Спроси её, может, она что-нибудь видела? — шёпотом попросил Гарри.

— Что вы там шепчетесь? — Миртл подозрительно посмотрела на Гарри.

— Мы не шепчемся, — ответил Гарри, — я только хотел спросить…

— И почему это все шепчутся за моей спиной? — захныкала Миртл. — Если я умерла, то что, я и обидеться не могу?

— Никто не хотел тебя обидеть, Миртл, — попыталась успокоить её Гермиона, — Гарри только…

— Ну конечно, никто не хотел обидеть! Я так настрадалась в жизни. И вот, пожалуйста — всё началось сначала.

— Мы хотели только спросить, не видела ли ты чего-нибудь необычного за последние дни? — не стала тянуть с вопросом Гермиона. — Во время праздника прямо напротив двери в твой туалет кто-то напал на кошку.

— Может, кто-то здесь был? — прибавил Гарри.

— Я никого не видела, — сокрушённо ответила Миртл. — Меня так обидели на празднике, что, вернувшись сюда, я хотела удавиться, а потом вспомнила, что я… что я ведь…

— Умерла, — помог Рон.

Миртл горестно всхлипнула, взлетела над бачком и нырнула прямо в унитаз, обрызгав друзей с головы до ног. Из водосточной трубы донеслись её приглушённые стоны.

Рон и Гарри разинули рты, а Гермиона разочарованно пожала плечами:

— Между прочим, для Миртл это может считаться весельем. Ладно, пойдёмте отсюда.

Не успел Рон закрыть за собой дверь туалета, откуда доносились булькающие всхлипывания, как кто-то наверху громко заорал: «Рон!», так что друзья подпрыгнули: на площадке стоял Перси Уизли, староста факультета.

— Это туалет для девочек, — процедил он сквозь зубы. — Что вы там делали?

— Ничего особенного, — пожал Рон плечами. — Искали улики.

Перси напустил на себя грозный вид, совсем как его мать миссис Уизли.

— Убирайтесь отсюда поживее… — Он спустился к ним и, замахав руками, стал теснить их к лестнице. — На что это похоже!? Все ужинают, а они снова здесь!

— Ну и что? — Рон остановился и выдержал взгляд Перси. — Мы ведь кошку и пальцем не трогали!

— Я сказал Джинни то же самое. Но она всё ещё боится, что тебя выгонят из школы, у неё весь день глаза на мокром месте. Ты хоть бы о ней подумал!

— Что ты мне заладил про Джинни? Тебе ведь на неё плевать. — У Рона вспыхнули уши. — Ты просто боишься, что из-за этого тебя не сделают старостой школы.

— Минус пять очков Гриффиндору. — Перси, зеленея от злости, пощупал значок старосты. — Это вам хороший урок. И чтобы никаких больше расследований! Не то напишу маме.

Перси повернулся и зашагал прочь, шея у него покраснела не хуже, чем уши у Рона.

В Общей гостиной Гарри, Рон и Гермиона сели подальше от Перси. Рон поставил в домашней работе несколько клякс на магических формулах, с мрачным видом взял волшебную палочку — хотел их вывести и нечаянно поджёг свиток с сочинением. Свиток вспыхнул, Рон тоже. Махнул рукой и захлопнул учебник заклинаний, Гермиона, к удивлению Гарри, последовала его примеру.

— Кто же всё-таки напал на кошку? — негромко спросила она, как будто продолжила прерванную беседу. — Кому нужно, чтобы в школе не было сквибов и маглов?

— Правда, кто бы это мог так ненавидеть маглов? — с деланным недоумением ответил вопросом на вопрос Рон.

— Ты о Малфое? — Гермиона вопросительно взглянула на Рона.

— О ком же ещё? Ты ведь слышала, как он сказал: «Вы следующие, грязнокровки», помнишь? Да ты взгляни на его крысиную рожу, спорю на что угодно, он…

— Это Малфой-то наследник Слизерина? Что-то не верится, — перебила его Гермиона.

— А его семья? — Теперь и Гарри отложил книжки. — Ведь они все учились в Слизерине, Малфой постоянно об этом говорит. Может, они все Слизерину родственники? Отец Малфоя уж точно злой колдун.

— У Малфоев много веков мог храниться ключ от Тайной комнаты, — прибавил Рон, — и переходить от отца к сыну.

— Да, вполне может быть, — не очень уверенно проговорила Гермиона.

— Но если это даже и так, то этого не докажешь, — нахмурился Гарри.

— Один способ есть, — прошептала Гермиона и бросила опасливый взгляд в сторону Перси. — Правда, он очень трудный и грозит большой неприятностью. Способ этот — нарушение всех школьных правил.

— Недельки через три-четыре, когда созреешь, открой нам свой способ, — съязвил Рон.

— Уже созрела, — спокойно ответила Гермиона. — Нужно проникнуть в Общую гостиную Слизерина и у самого Малфоя выведать тайну, но, конечно, так, чтобы он не понял, что это мы.

— А как это сделать? — недоумённо спросил Гарри под громкий смех Рона.

— Очень просто, мальчики. Нужно только сварить Оборотное зелье.

— Какое зелье? — хором воскликнули Рон и Гарри.

— О нём рассказывал на одном из уроков Снегг…

— Делать тебе нечего, кроме как Снегга слушать, — пробурчал Рон.

— Это такое снадобье, которое превращает одного человека в другого. — Гермиона пропустила колкость мимо ушей. — Можно превратиться в кого-нибудь из слизеринцев, и никто нас не узнает. Глядишь, Малфой что и выболтает: хвастать-то он любит.

— Что-то не по душе мне твоя затея, — нахмурился Рон. — А что, если мы так и останемся навсегда слизеринцами?

— Глупости, — Гермиона нетерпеливо махнула рукой, — действие зелья скоро проходит. Только вот как достать рецепт? Снегг говорил, что он есть в книге «Сильнодействующие зелья». А она наверняка хранится в Особой секции школьной библиотеки.

В Особой секции книги выдавали только с письменного разрешения учителя.

— Ну и как мы получим разрешение? — уныло спросил Рон. — Кто поверит, что книга нам нужна просто так? Любой дурак поймёт, что мы хотим что-нибудь такое сварить.

— Можно сказать, что нас очень интересует теория составления зелий…

— Ну да! Проведёшь наших профессоров, как же! — возразил Рон. — Разве уж найдётся совсем идиот.