Академия пяти стихий. Возрождение Матлак Ирина
— Ай! Все равно леди Джолетта скоро станет частью нашей семьи, так что мы практически родственники. А с родственниками можно говорить о чем угодно! Вот, например, мы с Диланом…
Дальнейший разговор плавно перешел к обсуждению внуков. Помимо сестры у Ароса Лосгара было еще двое младших братьев, один из которых недавно женился и уже успел обзавестись наследником. В мальчике графиня души не чаяла и могла говорить о нем бесконечно, так что на некоторое время Джолетта выдохнула с облегчением.
Ей нравилась атмосфера, царящая за столом, нравились эти люди, которые были настоящей семьей и не стеснялись вести себя естественно. В этом замке было все то, чего всегда так хотела сама Джолетта и что еще в далеком детстве стало для нее недоступным. И ей становилось очень неловко от того, что приходится всех обманывать.
— Арос, идите прогуляйтесь, — в какой-то момент предложила графиня, бросив на сына выразительный взгляд. — Покажи невесте наш чудесный сад и новые мраморные фонтаны. Уверена, ей понравится.
Лосгар спорить не стал, и они с Джолеттой вышли на улицу. К позднему вечеру немного распогодилось, и сквозь прорванную завесу туч проглянуло несколько ярких звезд. После дождя воздух был холодным и свежим, в нем отчетливо улавливался аромат можжевельника, декоративные заросли которого росли у входа в замок.
Они прошли на задний двор, где располагался тот сад, о котором говорила графиня. Хозяйка замка просто обожала картины, скульптуры и прочие произведения искусства и каждый месяц пополняла свою коллекцию. Совсем недавно в замок доставили фонтаны, выбитые из цельного мрамора и увенчанные скульптурной композицией. Увидев их, Джолетта была поражена. Это действительно можно было назвать шедевром. Пять первородных элементалей выглядели практически живыми, и казалось, они вот-вот сойдут со своего пьедестала.
— Чудесно, — выдохнула Джолетта, внимательно рассматривая скульптуру. — Как настоящие.
Лосгар улыбнулся.
— Откуда нам знать, как выглядели настоящие? Это всего лишь интерпретация художника.
— По крайней мере, я представляю их именно так. — Джолетта остановила взгляд на элементале воды.
Скульптор изобразил его в облике красивой женщины — гибкой, изящной, полуобнаженной. Она полностью олицетворяла стихию, являлась прямым ее воплощением. Рядом, уверенно смотря вперед, стоял элементаль огня — широкоплечий мужчина, в позе которого сквозили решительность и сила. Два вечных противостояния. Две противоположности, из века в век соперничающие друг с другом.
Когда Джолетта стала рассматривать фигуры остальных элементалей, Лосгар достал из кармана небольшую коробочку, обтянутую синим бархатом. Джолетта перевела на нее взгляд, и в этот момент ректор открыл крышечку. При мерцающем свете садовых фонарей переливалось удивительно красивое кольцо, увенчанное россыпью бриллиантов и крупным сапфиром, ограненным в виде розы. Стебель цветка красиво извивался — если кольцо надеть, он должен был оплести всю нижнюю фалангу пальца.
— У нас помолвка, — пояснил Лосгар на изумленный взгляд Джолетты. — Согласитесь, было бы, по меньшей мере, странно, если бы моя невеста осталась без кольца.
— Фиктивная невеста, — негромко произнесла она отчего-то дрогнувшим голосом.
Лорд взял ее руку и медленно надел кольцо на безымянный палец. Оно село как влитое, и, когда холодный металл коснулся кожи, Джолетта на миг ощутила в месте соприкосновения легкое покалывание, а сапфир загорелся голубым светом.
— Это кольцо — родовой артефакт и сильный амулет, — произнес Лосгар, не отпуская ее руку. — Если вдруг с тобой что-нибудь случится, я это почувствую.
Джолетта ощущала себя… странно. Все происходящее находило в ее душе отклик, но она понимала, что это неправильно. Родовой артефакт… Ключевое слово — родовой. Надевая его, она как бы признает себя частью этой семьи. Но ведь их помолвка — просто спектакль, и разве имеет она в таком случае право принимать такой подарок?
Как бы то ни было, возразить ей Лосгар не дал, сказав, что пора ехать в академию. Вернувшись в замок, они тепло попрощались с его хозяевами, и Джолетта вновь выслушала в свой адрес множество комплиментов.
— Только попробуй чем-нибудь обидеть такую замечательную девочку! — напоследок пригрозила графиня сыну и задорно подмигнула Джолетте. — И учебой не загружай! А еще лучше — скажи преподавателям, чтобы заочно приняли у нее все экзамены!
До академии ехали в таком же молчании, как и до замка. Джолетта была искренне удивлена реакцией родителей «жениха» на то, что учится в академии. Хотя, учитывая эксцентричность графини, этого следовало ожидать. Любая другая аристократка, узнай она, что леди такого высокого статуса учится наравне с простолюдинами, в лучшем случае высказала бы свое неодобрение. Но эта семья была другой.
Прошедший вечер оставил в душе Джолетты двойственные ощущения. В какой-то момент ей даже стало казаться, что он был всего лишь сном — далеким, немного грустным, но в то же время невероятно приятным. И только кольцо, крепко обхватившее безымянный палец и слегка поблескивающее в полумраке, напоминало, что все происходило на самом деле.
ГЛАВА 3
Ника проснулась отдохнувшей и полной сил. Она приподнялась на кровати и, посмотрев на часы, ахнула. Час дня! Столько спать ей не доводилось уже очень и очень давно.
Обведя взглядом спальню, Ника обнаружила, что Грэма нет. Первая мысль была о том, что он снова заперся в кабинете и продолжил напиваться. Вторая — если б это было так, то она не уловила бы сейчас такой родной и нежно любимый запах. Да, пахло кофе!
Ника забежала в ванную, ополоснула лицо, пригладила волосы и поспешила спуститься на первый этаж. Она чувствовала себя вполне уверенно и считала, что если кому и надо после вчерашнего вечера ощущать неловкость, так это лорду Грэму.
Да, они проснулись вместе. Да, он наверняка задался вопросом, как так получилось. И если решит спросить — она ответит, но заговаривать об этом первой не станет.
На плите шкварчал бекон, поджаривающийся вместе с яичницей, и это вызвало у Ники невольную улыбку. В последний раз, когда ей доводилось готовить на этой кухне, от несчастной глазуньи остались одни угольки.
«Будем надеяться, лорд готовит лучше меня», — промелькнуло в мыслях прежде, чем Ника вошла на кухню.
За последние сутки Грэм удивил ее во второй раз. Нет, даже не так — поразил! Она ожидала, что после недельного самобичевания и количества поглощенной выпивки он будет страдать от ужасного похмелья.
Но нет.
Лорд орудовал у плиты с вполне нормальным и адекватным видом. На нем была свежая рубашка без единой складочки, отросшая щетина исчезла, а на кухне помимо аромата кофе и еды присутствовал едва уловимый запах дорогого парфюма. Если лорда и мучили последствия прошедшей недели, то он это умело скрывал.
Заметив вошедшую Нику, Грэм в упор на нее посмотрел. Повисла напряженная, долгая тишина. Бекон продолжал шкварча гь, с улицы доносились голоса и шум от проезжающих мимо повозок.
Шла секунда… вторая… третья…
Не сводя с Ники немигающего взгляда, Грэм с угрозой произнес:
— Если ты кому-нибудь расскажешь о том, что вчера видела…
— Можете не беспокоиться, вчерашний вечер останется только в моей памяти, — клятвенно заверила девушка, изо всех сил стараясь сохранять серьезное выражение лица.
У лорда нервно дернулся левый глаз.
— Не волнуйтесь, никто не узнает, что вы разнесли собственный кабинет, обнимались с бутылкой и напились как последняя…
— Ника! — теперь задергался еще и правый.
— Нет, правда, это было даже забавно…
— Ника!!!
— Все-все-все. — Она подняла руки в примиряющем жесте и тут же, не выдержав, расхохоталась. — У вас такой… такой вид сейчас…
В одной руке Грэм держал кухонную лопатку, в другой — солонку, поверх рубашки надел передник, и при всем этом выражение его лица было таким угрюмым, что, глядя на этот контраст, Ника не смогла удержаться.
— Очень весело, — прищурив глаза, произнес лорд.
— Простите, — Ника вытерла выступившие от смеха слезы и, чтобы сгладить ситуацию, внезапно сменила тему: — Мм, как вкусно пахнет!
По-прежнему не сводя с гостьи мрачного взгляда, лорд взял тарелку, плюхнул на нее глазунью с беконом, разлил кофе по чашкам и поставил все это на стол. Сел.
Ника опустилась па соседний стул и сразу же уткнулась носом в чашку. После нескольких глотков приступ смеха наконец прошел, и она успокоилась. Некоторое время они молча завтракали, хотя, если судить по времени, скорее обедали.
Первой заговорила Ника:
— Что вы теперь собираетесь делать?
— А у меня есть выбор? — Грэм хмыкнул, отодвинув от себя тарелку. — Вернусь в академию, буду нянчиться со студентами. — В следующее мгновение он резко посерьезнел и осведомился: — Снова что-то случилось? Ты ведь пришла не просто так?
— Вообще-то я о вас беспокоилась, — призналась Ника, грея руки о горячую кружку. — Целую неделю вы не появлялись в академии, и я начала подозревать, что что-то случилось. Как оказалось, не ошиблась.
Грэм недоверчиво на нее покосился:
— Беспокоилась, значит. Неужели единственная причина?
— Не единственная, — снова призналась Ника. — Мира сделала новое предсказание. Я рассказала о нем магистру Лосгару, и он так же, как и я, считает, что оно имеет смысл. В нем говорится о некоем возрождении, а одна из строк написана на древнем языке. Драгоните, кажется.
— Драгоните? — Брови лорда удивленно поползли вверх. — Да… наша милая прорицательница полна сюрпризов. Текст с собой?
Ника быстро сбегала в прихожую, где вчера оставила сумку, и, вернувшись, отдала листок Грэму. Тот внимательно изучил написанное, несколько раз перечитал, а после задумчиво произнес:
— И все-таки мои предположения оказались верны… Дархов совет! Теперь я даже не имею пропуска в закрытую секцию королевской библиотеки!
— Магистр Лосгар сказал, что достанет пропуск, — поспешила успокоить его Ника. — Он знает, что там находится словарь, и собирается туда наведаться.
Грэм нетерпеливо побарабанил пальцами по крышке стола, и его глаза знакомо заблестели. Наконец Ника видела перед собой прежнего лорда. Он сумел взять себя в руки и, судя по виду, намеревался продолжить начатое, даже лишившись высокой должности.
— Едем в академию, — кивнув каким-то своим мыслям, решил Грэм. — Сейчас.
Ника помыла посуду, хотя лорд раза три повторил, что для этих целей вызывает уборщицу, прибрала на столе и, захватив сумку, направилась к выходу. Когда ее рука уже коснулась дверной ручки, она внезапно почувствовала на себе внимательный взгляд. Не угрюмый, не мрачный, как это было некоторое время назад, а именно внимательный.
— Ника!
Обернувшись, она заметила на лице Грэма некоторую растерянность.
— Я плохо помню вчерашний вечер. — Лорд взъерошил волосы и, глядя ей в глаза, спросил: — Учитывая, что мы спали вместе… я сделал что-нибудь, за что должен извиниться?
Ника сочла за лучшее не упоминать подробности их разговора, в частности, того, что происходил на кровати, поэтому заверила:
— Нет. Ничего такого.
Они вышли из особняка, поймали экипаж, и, когда Ника в него забиралась, Грэм как бы невзначай провел пальцами по ее волосам. Поймав недоуменный взгляд, лорд хитро улыбнулся и заметил:
— А ведь и правда оттенка шоколада. — Он сделал паузу. — И пахнут вкусно.
Ника на миг лишилась дара речи, а после возмутилась:
— Вы ведь сказали, что ничего не помните!
— Я всего лишь спросил, не сделал ли что-нибудь, за что следует извиняться, — все с той же лукавой улыбкой отозвался Грэм. — И раз тебя все устраивает, я спокоен.
Подходящих слов Ника не нашла, потому как все они были из разряда тех, какими разбрасывался лорд прошлым вечером. А поскольку она все-таки относила себя к людям воспитанным и культурным, то сочла разумным промолчать.
Мира робко постучала в дверь аудитории и, слегка ее приоткрыв, просунулась в образовавшуюся щелку:
— Профессор Като, к вам можно?
Только что закончилась пара прорицания у третьекурсников, и преподаватель сидел за столом, проверяя их доклады. Услышав тоненький голосок, он поднял глаза на студентку и, улыбнувшись, кивнул:
— Конечно, проходите.
Мира несмело приблизилась и замерла напротив, по привычке опустив глаза в пол.
— Полагаю, вы пришли, чтобы записаться на факультатив? — Голос профессора звучал мягко.
Она поспешно кивнула и скороговоркой выпалила:
— Я подумала, раз вы сами сказали, что у меня большой потенциал, то дар нужно развивать.
— Правильно подумали.
Мира не видела его лица, но по интонации чувствовала, что он улыбается.
— Подождите минутку, я внесу вас в список.
Она внимательно следила за тем, как ручка, взятая длинными изящными пальцами, делает запись в журнале. В новом преподавателе прорицания прекрасным было все, даже почерк — ровный, аккуратный, с замысловатыми завитками и правильным наклоном. Мира с досадой подумала, что ее собственный — слишком мелкий и неразборчивый. Настолько, что приходится постоянно себя одергивать и писать печатными буквами.
— Занятия для вашей группы будут проходить три раза в неделю, — закончив делать запись, произнес профессор и протянул ей листок с расписанием. — Здесь указано, когда и во сколько приходить.
Заметив, что она не торопится покидать аудиторию, преподаватель спросил:
— У вас ко мне что-то еще?
Мира чувствовала себя настолько неловко, что была готова провалиться сквозь землю. И зачем только она послушала Нику и решила обратиться к нему за помощью? Лицо пылало, руки судорожно сминали ткань платья. Мира ненавидела в себе эту вечную трусость, но не могла ее перебороть. Ей всегда хотелось быть смелой и решительной, находиться в центре внимания. Но всякий раз, едва она делала попытку преодолеть свои комплексы, проклятая боязнь выглядеть глупо все портила.
— Я хотела… спросить совет, — пересилив себя, выдавила Мира. — Это касается прорицания. Дело в том, что в последнее время меня преследуют навязчивые видения, и я не знаю, как от этого избавиться. — Решившись, она оторвала взгляд от пола и посмотрела на внимательно слушающего ее профессора. — От них возможно оградиться?
— Возможно, — кивнул тот, вставая из-за стола. — В таких ситуациях помогают два способа. Первый — нужно просто дождаться, пока ваше предсказание исполнится, в таком случае видения исчезнут сами. Второй — можно блокировать потоки энергий, поступающих в сознание, для этого необходимо поставить специальный блок.
Вариант номер один Мире совершенно не подходил. Видения были такими реалистичными и пугающими, что ждать, пока они воплотятся в жизнь, и все это время мучиться представлялось невозможным.
— У меня нет денег на услуги менталиста, — негромко произнесла Мира, стараясь избегать направленного на нее взгляда.
Профессор Като некоторое время молчал, после чего предложил:
— В менталистике я силен не так, как в прорицании, но блок поставить могу. Разумеется, если вы не возражаете.
Мире тут же вспомнилась просьба Ники о том, чтобы она не говорила профессору, что именно видит в своем пророчестве. А если преподаватель будет ставить блок, то непременно коснется сознания и сможет это прочесть. Но сказать, что она против, у Миры не хватило духу. Она сама пришла, сама обратилась за помощью и теперь не могла отказаться.
Студентка согласно кивнула, и профессор Като встал позади нее. Обычно при использовании менталистики требовалось смотреть в глаза, но у преподавателя были свои методы. Он дотронулся кончиками пальцев до висков Миры и слегка надавил.
— Расслабьтесь, — прозвучат вкрадчивый успокаивающий голос, и та повиновалась.
Она чувствовала, как сознание наполняется ватным туманом, и это было приятно. Профессор Като действовал осторожно, неспешно, стараясь не задеть лишние потоки и минимизировать боль. Через некоторое время она все же появилась, и Мире показалось, что ее голову сдавили стальные обручи. Боль была сильной, но Мира умела терпеть и не проронила ни звука.
Процедура заняла не более десяти минут, и, когда блок был поставлен, преподаватель заботливо поинтересовался:
— Как себя чувствуете?
— Хорошо, — прислушавшись к своим ощущениям, ответила Мира и робко поблагодарила: — Большое спасибо.
— Зайдите в лазарет и попросите успокоительное, — посоветовал профессор. — А еще лучше — снотворное. Вам нужно как следует выспаться и отдохнуть.
Еще раз поблагодарив за помощь, Мира выпорхнула из аудитории.
На душе было спокойно и непривычно легко. Она совсем не ожидала, что новый преподаватель прорицания пойдет ей навстречу. Все-таки он — из высшей аристократии, да к тому же член совета магов, а разговаривал с ней как с равной. Впрочем, не стоит преувеличивать. Это всего лишь наглядное действие главного принципа академии — здесь все равны.
Перед тем как вернуться в общежитие, Мира, по совету профессора, зашла в лазарет, где взяла у медсестры успокоительные капли. Ей в самом деле давно пора как следует отдохнуть, а то в последнее время стала похожа на привидение. До такой степени бледная, что через кожу начинают просвечивать вены. А все из-за видений! Ну ничего. Теперь, когда на сознании стоит специальный блок, они ее больше не побеспокоят…
Войдя в свою комнату, Ника застала Джолетту гордо восседающей на кровати в окружении учебников. Она увлеченно что-то конспектировала и была настолько поглощена процессом, что даже не заметила вошедшую соседку.
За письменным столом расположился Каин — он опустил подбородок на сцепленные в замок руки и со скучающим видом смотрел в окно. Но стоило ему заметить Нику, как он тут же подскочил с места и бросился к ней с распростертыми объятиями.
— Привет, кудряшка! — порывисто обняв, Каин приподнял ее и закружил над полом.
— Привет, рыжик! Отпусти! — смеясь, попыталась отмахнуться Ника. — Ты где пропадал? Целую неделю не виделись!
— Домой ездил! — с довольным видом ответил Каин. — Восстанавливаться по наставлению лекарей. Не представляешь, как надоело в лазарете валяться! Сама-то где целый день пропадала?
— Вот мне тоже интересно узнать, — вставила Джолетта, оторвавшись от написания реферата.
— С тобой у нас вообще будет отдельный разговор! — пообещала Ника, бросив красноречивый взгляд на кольцо, поблескивающее на безымянном пальце подруги. — А я была в городе… по делам.
Ника собиралась рассказать Джолетте о пророчестве, но позже. В настоящий момент ее больше заботил Каин. Она придирчиво осмотрела его со всех сторон, потрепала по голове и даже просканировала с помощью эмпатии. Убедившись, что он полностью восстановился и чувствует себя прекрасно, Ника успокоилась. А вот рыжик, напротив, принялся допекать ее, а заодно и Джолетту расспросами.
— Вы не хотите рассказать мне о том, что произошло? — Каин плюхнулся обратно на кровать и смерил обеих подозрительным взглядом. — Только не надо сейчас нести ту же ересь, что и все остальные.
Джолетта с Никой молча переглянулись. Об иссушителе уже знали многие, так что отмалчиваться особого смысла не было. Подруги подозревали, что вскоре новость об этом изобретении станет достоянием широкой общественности, равно как и совершаемые убийства. Другой вопрос — стоило ли распространяться о пророчестве и потенциальном «возрождении», упомянутом в нем?
Некоторое время помявшись, Ника рассказала и об иссушениях, произошедших в стенах академии, и о том, что сейчас эти ритуалы проводились по всему королевству. А вот о пророчестве все же предпочла умолчать.
— Обалдеть! — потрясенно выдохнул рыжик, не сводя с подруги ошарашенного взгляда. — Из меня высасывали магию с помощью секретной разработки научного института?! — Он на миг завис, после чего радостно воскликнул: — Да я же фактически первопроходец! Можно сказать, лицо, участвующее в научном эксперименте! Первооткрыватель!
— Подопытный кролик, — добавила Джолетта.
Они рассмеялись.
Оптимизму Каина можно было только позавидовать.
— Кстати, я еще что сказать хотел, — внезапно вспомнив, зачем пришел, он вынул из кармана шесть одинаковых бумажек. — Завтра в городе состоится шоколадная ярмарка, и брат достал мне пригласительные на закрытую часть. По случаю выздоровления я очень-очень добрый, так что готов проявить щедрость и поделиться ими с вами! — Каин белозубо улыбнулся и уточнил: — Ну так как, пойдете?
Завтра предстоял долгожданный выходной, проводить который в четырех стенах совершенно не хотелось. Поэтому отказываться от предложения Ника с Джолеттой не стали и условились, что Каин зайдет за ними утром.
Когда за рыжиком захлопнулась дверь, Ника сложила руки на груди и, в упор глядя на подругу, потребовала:
— Рассказывай!
— Да нечего рассказывать, — отмахнулась та, демонстративно беря в руки учебник. — Помолвка фиктивная. Заключили для того, чтобы отец не забрал меня из академии.
— Фиктивная? — удивившись, переспросила Ника. — А попроще способа решить проблему не нашлось?
Джолетта отрицательно покачала головой:
— Не в моем случае. И давай не будем об этом. Лучше расскажи, что за дела у тебя были в городе?
И Ника рассказала. Об увольнении лорда Грэма, о новом пророчестве Миры и о том, что ректор в ближайшее время собирается посетить королевскую библиотеку с целью расшифровать последнюю строчку.
— Странно… а мне ничего не сказал, — про себя проговорила Джолетта, но Ника ее расслышала.
— Так а с чего бы ему тебе говорить? — Она скептически приподняла бровь. — Невеста-то ты ему фиктивная.
С ответом Джолетта не нашлась. Настроение почему-то резко упало, и она вернулась к недописанному реферату. Правда, уже через несколько минут поняла, что думать не может, и решила пойти проветриться.
Когда Джолетта вышла из комнаты, Ника улыбнулась и покачала головой. Если она хоть что-нибудь понимала в людской психологии, то неприступная аристократка окончательно и бесповоротно влюбилась.
— То есть он теперь работает в академии, — в который раз за последнее время Грэм пытался держать себя в руках. — Да еще и на пятом факультете.
Лосгар развел руками:
— Ну извини, моим мнением интересовались только ради приличия. Да и к тому же, надо признать, специалист он и правда неплохой.
— Неплохой?! Да по его вине моя семья… — Лорд осекся, пытаясь совладать с эмоциями.
Лосгар тяжело вздохнул:
— Тайрон, мне очень жаль. Я понимаю, время ничего не лечит, что бы там ни говорили. Но пойми, Берт Като не имеет отношения к этому несчастью. В то время он был совсем ребенком и уж тем более не состоял в совете магов.
— Плевать! — резко оборвал Грэм. — Там был его панаша. Для меня все, состоящие в совете, одинаковы. Продажные лицемеры, трясущиеся только за свою шкуру.
Зная, что в этом вопросе друга переубеждать бесполезно, Лосгар сменил тему:
— Утром до меня дошли новости, что в Триальской империи за последнюю неделю было совершено восемь иссушений. Все погибшие — сильные маги, двое из них состояли на службе у императора. Судя по признакам, энергию выкачали с помощью нашего техномагического прибора.
— Что неудивительно, — взяв эмоции под контроль, отозвался лорд. — Вся эта заваруха растет как снежный ком, и, чтобы ее остановить, нужно не языками чесать, а действовать. Надеюсь, у совета хватит мозгов правильно распорядиться собранными данными.
— Завтра мне должны сделать пропуск в королевскую библиотеку. Как бы невероятно это ни звучало, но, похоже, очень многое зависит от предсказания нашей студентки-первокурсницы. Если смысл строчки, написанной на драгоните, действительно окажется связанным с чьим-то возрождением, то, возможно, это многое прояснит.
Грэм невесело усмехнулся:
— Талантливые у нас студенты, магистр Лосгар…
Снег. Крупные белые хлопья, подгоняемые ошалелым холодным ветром. Они повсюду — кружат, порхают, лезут в глаза и мешают дышать. Сил почти не осталось и хочется рухнуть на землю, прямо в услужливо распахнутые объятия холодной зимней смерти.
Но останавливаться нельзя. На кон поставлена не только ее жизнь, но и жизни тысяч людей. Она, как и прочие маги, вливает последние крупицы сил в магический купол, сотканный из сложных плетений. Сколько энергии, сколько времени потрачено… Если сейчас купол не выдержит, все будет зря.
Рядом стоят друзья, приятели и просто знакомые, с которыми в этот момент они стали связаны общей целью. Нет, сдаваться нельзя. И даже страх, медленно опутывающий сердце паутиной, не должен стать помехой. Обессиленные эмпаты уже не могут его заглушать, их сил едва хватает на то, чтобы поддерживать защиту.
Ветер, как назло, бьет в лицо все сильнее и хлещет но щекам россыпью колючих снежинок. На ресницах и бровях — иней, губы дрожат, а ноги давно перестали слушаться. Она и сама не понимает, как до сих пор стоит.
Время замирает, и внезапно там — за горами появляется проблеск яркого света. Даже издали до них, замерших в мучительном ожидании, доходит жар. Снег тает под его натиском и тут же испаряется, взлетая вверх белым полупрозрачным облаком.
На миг наступает абсолютная, ничем не нарушаемая тишина. Замирает сердце, внутри все сжимается от первобытного ужаса. Тишина невыносима и мучительна… когда же это наконец закончится?
Еще секунда — и воздух вибрирует от громкого, пробирающего до дрожи рыка. Из-за гор вылетает столб пламени, в котором виднеется огромный темный силуэт…
Мира прерывисто вздохнула и, распахнув глаза, резко села на кровати. Сердце колотилось как бешеное, в горле пересохло, а влажные волосы налипли на разгоряченное лицо. Она инстинктивно обхватила шею руками и судорожно ловила ртом воздух.
Соседка по комнате крепко спала, отвернувшись лицом к стене.
Несколько минут Мира сидела, мысленно все еще находясь в приснившемся кошмаре. Она бросила взгляд на тумбочку, где стояло взятое в лазарете успокоительное. Не помогло. Да и сам кошмар больше походил на очередное видение, чем на сон.
Мире было страшно, и она никак не могла унять сотрясающую тело дрожь. Стояло раннее утро, но она понимала, что заснуть больше не сможет. Сгустившаяся за окном темнота только усиливала до конца не прошедший ужас.
На ощупь дотянувшись до висящей на стуле кофты, Мира накинула ее прямо на пижаму и поднялась с постели. Все так же на ощупь она нашарила на полу тапки, обула их и вышла из комнаты.
По темному коридору она практически бежала, стараясь не смотреть но сторонам. Перед глазами все еще стояли снежные горы и толпа магов, замерших в ожидании чего-то ужасного.
Добравшись до нужной комнаты, Мира глубоко вздохнула и, впервые за долгое время переборов стеснение, настойчиво постучала в дверь.
ГЛАВА 4
Услышав шум, Ника сонно натянула одеяло на голову. Но доносящиеся до нее звуки были такими настойчивыми, что снова заснуть было попросту невозможно. Сначала она подумала, что это встала Джолетта, но затем поняла, что кто-то стучит в дверь.
Недоумевая, кто мог прийти в такую рань, Ника спихнула с себя Барсика, который этой ночью изъявил желание спать не только с ней, но и на ней, и нехотя поплелась открывать.
— Мира? — удивилась она, обнаружив на пороге комнаты дрожащую однокурсницу. — Что случилось?
Видя, что та только клацает зубами и не может выдавить ни слова, Ника втащила ее внутрь, усадила на кровать и включила настольную лампу.
— Какого дарха? — недовольно пробормотала проснувшаяся Джолетта, щурясь от яркого света.
Оставив ее возмущение без внимания, Ника обеспокоенно всмотрелась Мире в лицо:
— Что с тобой? Что произошло?
Однокурсница обхватила себя руками, словно желая согреться, и нервно закусила губу. Некоторое время она молчала, испуганным взглядом скользя по комнате. Казалось, в этот момент мыслями она находилась где-то далеко.
— Слушай! — в очередной раз не выдержала Джолетта. — Или говори, что случилось, или уходи и не мешай людям спать!
— Джо! — Ника с укором посмотрела на подругу. — Разве не видишь, что ей плохо?
— Плохо ей, а страдать должна я! — уже больше для вида возмутилась Джолетта, машинально ощупывая свое лицо. После истории с феей это действие происходило на уровне рефлексов.
— Я опять это видела, — практически шепотом произнесла Мира. — Горы, снег и толпу магов, ожидающих чьего-то появления…
— Ты обращалась к профессору Като?
Прорицательница кивнула:
— Он поставил блок, но это не помогло. Я даже успокоительное на ночь выпила… Это так страшно. Так страшно! — Она посмотрела на Нику влажными блестящими глазами. — Прости, что вот так вот нагрянула, просто… мне некуда больше пойти. Соседка спит, а находиться в одиночестве я просто не в состоянии…
— Могла бы и у меня прощения попросить, — недовольно заметила Джолетта и, лениво потянувшись, уточнила: — Что ты там, говоришь, видела?
После того как Мира во всех подробностях и красках расписала свое видение, прониклась даже Джолетта, а сама прорицательница ощутила, как ей стало гораздо легче.
— В котором часу повара приходят на кухню? — спросила Ника соседку, после того как Мира немного пришла в себя. — Думаю, спать ложиться бессмысленно, а вот чаю попить не помешает.
— Феофан с Миком — около пяти. Вы идите, а я лучше время с пользой потрачу. Реферат, по милости некоторых, вчера так и не дописала.
Дотянувшись до стола, Джолетта взяла тетрадь с карандашом, пару книг и была потеряна для общества на несколько ближайших часов.
— Трудоголик, — вынесла вердикт Ника, на что подруга только отмахнулась.
Когда студентки пришли на кухню, там уже вовсю трудились повара. Феофан со скоростью света шинковал капусту, а Мик, не переставая широко зевать, помешивал пыхтящую на плите рисовую кашу. Услышав, что в комнату кто-то вошел, отец и сын синхронно вздрогнули, подумав, что явилась госпожа Лили. Но когда они заметили, что пожаловала Ника, оба расплылись в широких улыбках.
— Наконец-то заглянула! — обрадовался Мик и, приблизившись, по-дружески ее обнял.
Феофан меж тем вышел из-за плиты и, прихрамывая на одну ногу, тоже подошел к гостье. Всю последнюю неделю они с ней много общались, и Ника стала относиться к старшему повару практически как к отцу.
— Как Джейн? — участливо поинтересовалась она здоровьем его жены. — Лекарства помогают?
— По крайней мере, облегчают боль. Лекарь, присланный лордом Грэмом, оказался высококлассным специалистом. Сам бы я его услуги не потянул, но лорд оплатил лечение. — В голосе повара звучали благодарность и уважение. — Теперь я многим ему обязан. Даже не многим, а всем.
— Так и знала, что лясы точите! — внезапно раздалось у входа, и на кухню вплыла госпожа Лили. — Ни на минуту нельзя без присмотра оставить!
Приблизившись, шеф-повариха уперла руки в боки и, обращаясь к Нике, проворчала:
— Ишь ты, не успела в себя прийти, а уже притащилась!
— Ну так соскучилась по вашим вкусностям, — привычная к ее показному недовольству, Ника улыбнулась. — Знаете, как невыносимо целую неделю сидеть на куриных бульонах и пресной овсянке?
— Соскучилась она, — передразнила госпожа Лили, надевая фартук. — Ты мне тут зубы не заговаривай! Уговор есть уговор — нет рецепта, нет еды.
Пока Ника препиралась с гномихой и рассказывала ей о чипсах, Мира робко присела на табурет и постаралась не привлекать к себе внимания. В кухоньке было тепло и уютно, приятно пахло специями, разогреваемыми Миком на сухой сковороде. Сегодня повара собирались подать на завтрак пряную рисовую запеканку, которая являлась одним из фирменных блюд госпожи Лили. В этой обстановке Мира почувствовала себя значительно лучше, и, хотя отголоски видений все еще стояли перед глазами, они были не такими яркими, как прежде.
Феофан поставил перед ней жасминовый чай и теплые пирожки с капустой, а Ника в это время заварила себе кофе. Ароматы, витающие на кухне, были такими соблазнительными, что дожидаться, пока приготовится рисовая запеканка, не оставалось никаких сил.
Во время завтрака Ника заметила, что Мира расслабилась и несколько повеселела. Ее неестественная бледность сменилась легким розоватым румянцем, а руки, когда она тянулась за очередным пирожком, больше не дрожали.
— Не хочешь пойти с нами на ярмарку? — предложила Ника, сделав глоток крепкого кофе. — Каин достал билеты на закрытую часть фестиваля.
Мира неуверенно повела плечами:
— Даже не знаю…
— Пойдем, будет весело! — продолжила настаивать Ника. — Развеешься, отвлечешься от своих кошмаров.
В итоге однокурсница сдалась. Закончив завтрак, они вернулись в комнату, неспешно собрались и под недовольное ворчание Джолетты, вызванное тем, что ей снова не дают спокойно закончить реферат, стали дожидаться появления Каина.
Читать бесплатно другие книги:
