7 навыков высокоэффективных людей: Мощные инструменты развития личности Кови Стивен
Впервые я столкнулся с этим упражнением много лет назад, учась в Гарвардской школе бизнеса. Преподаватель с его помощью хотел показать, что двое людей, глядя на одно и то же, могут видеть разное и при этом оба быть правы. Дело тут не в логике, а в психологии.
Преподаватель принес стопку карточек большого размера, на половине из которых было изображение молодой женщины с первой картинки, а на другой половине – пожилой женщины с картинки второй. Студентам, сидевшим в одной части аудитории, он раздал карточки с изображением молодой женщины, а тем, кто сидел в другой ее части, – карточки с изображением пожилой женщины. Он предложил внимательно рассмотреть карточки, сконцентрировавшись на изображении на десять секунд, а затем вернуть их. А после этого показал на экране картинку со cледующей страницы, совмещающую в себе оба изображения, и попросил студентов описать, что они видят. Почти все, кто вначале видел карточки с изображением молодой женщины, на экране увидели именно молодую женщину. И почти все из увидевших вначале карточку с изображением пожилой женщины, ее же теперь увидели и на экране.
Затем преподаватель попросил одного студента объяснить другому, из противоположной части комнаты, что он видит. В процессе их разговора высветились проблемы коммуникации.
– Что значит «старуха»! Этой женщине не больше двадцати – двадцати двух лет!
– Да ну, брось! Ты что, шутишь? Ей лет семьдесят, а то и все восемьдесят!
– Да ты что, слепой? Это же молодая женщина. Хорошенькая. За такой можно и приударить. Она просто прелесть!
– Прелесть? Да это старая карга!
Спор не угасал, каждый был уверен в своей правоте и доказывал свою позицию. И все это происходило несмотря на то, что студенты имели весьма важное преимущество, каким мы редко обладаем в реальной жизни: они с самого начала эксперимента знали, что существует другая точка зрения. И при всем при этом лишь очень немногие попытались взглянуть на картинку глазами другого человека. После долгих препирательств один из учащихся подошел к экрану и, указав пальцем, сказал:
– Это колье молодой женщины!
На что другой возразил:
– Какое колье, это рот старухи!
Постепенно успокоившись, они стали обсуждать отдельные различия. Наконец сначала один, потом другой увидели, что на экране одновременно существуют два образа. Благодаря спокойному, терпеливому, детальному обсуждению все, кто находился в комнате, смогли взглянуть на картинку иначе. Однако стоило отвернуться и потом снова взглянуть на изображение, как почти каждый из нас немедленно видел тот образ, на который настроился за первые десять секунд знакомства с картинкой.
Я часто использую этот эксперимент в работе как с индивидуальными клиентами, так и с организациями: он позволяет сделать открытия, важные для нашей личной эффективности и эффективности взаимодействия с другими. Прежде всего он демонстрирует, насколько мощно заданность воздействует на восприятие, на парадигмы. Если десять секунд рассматривания картинки способны оказать такое влияние на то, каким мы видим предмет, то что говорить о силе влияния жизненного опыта! Все в жизни, что только способно влиять на нас, – семья, школа, церковь, сослуживцы, друзья, приятели и такие современные социальные парадигмы, как этика личности, – оказывает не осознаваемое нами воздействие, способствуя формированию нашей собственной системы взглядов, наших парадигм, наших карт. Кроме того, этот эксперимент показывает, что наши парадигмы – это источник наших установок и поведения. Вне их мы не можем действовать органично. Мы просто утратим свою целостность, если станем говорить и делать то, что противоречит нашим представлениям. Если вы, будучи подготовлены к тому, чтобы увидеть молодую женщину, именно ее и увидели на комбинированной картинке (так бывает в 90 % случаев), то вам, несомненно, будет трудно думать о том, чтобы помочь ей перейти через дорогу. И ваше отношение к этой женщине, и ваше поведение должны непременно согласовываться с тем, как вы ее видите.
Это выявляет одно из слабых мест этики личности. Попытка изменить установки и поведение окажется бесплодной, если мы не изучим основные парадигмы, из которых эти установки и поведение проистекают.
Кроме того, наш пример с картинками показывает, насколько сильно наши парадигмы влияют на характер взаимоотношений с людьми. Столь же ясно и объективно, как, по нашему представлению, мы видим окружающий мир, мы начинаем сознавать, что другие видят его иначе, со своей, очевидно столь же ясной и объективной, точки зрения. «То, на чем мы стоим, зависит от того, где мы сидим».
Каждый из нас склонен считать, что видит явления такими, каковы они есть в действительности, то есть что он объективен. Однако дело обстоит совсем не так. Мы видим мир не таким, каков он есть, а таким, каковы мы сами, – или же таким, каким мы настроены его видеть. Открывая рот, чтобы описать, что мы видим, мы в результате описываем самих себя, наши представления и парадигмы. Стоит другим разойтись с нами во мнениях, как мы немедленно приходим к выводу, что неправы именно они. Однако, как показывает эксперимент, каждый видит одно и то же по-своему, сквозь призму собственного уникального опыта.
Это вовсе не означает, что фактов не существует вообще. В нашем примере два человека, восприятие которых изначально было запрограммировано разными изображениями, вместе рассматривают комбинированную картинку. Теперь они одновременно видят одни и те же факты (сочетание черных линий и белого пространства) и оба признают их фактами. Однако интерпретация этих фактов каждым из них зависит от его изначального опыта, и все факты приобретают значение исключительно в силу их интерпретации.
Чем глубже мы осознаем, каковы наши основные парадигмы, карты или представления, а также до какой степени мы находимся под влиянием собственного жизненного опыта, тем с большей ответственностью относимся к своим парадигмам, изучаем их, сопоставляем их с реальностью, прислушиваемся к мнению других, становимся восприимчивыми к чужим взглядам, вырабатывая таким образом более полное представление о реальности, а значит, и более объективную точку зрения.
Пожалуй, самым важным в нашем эксперименте является момент изменения, сдвига парадигмы, то, что можно назвать ощущением «Вот оно!», – когда человек наконец видит в комбинированной картинке новое изображение. Чем больше он был ограничен изначальным восприятием, тем сильнее у него проявляется это ощущение – словно внутри зажигается какая-то лампочка.
Термин сдвиг парадигмы ввел Томас Кун в знаменитой книге «Структура научных революций» (The Structure of Scientific Revolutions). Кун показывает, что почти любой значительный прорыв в области науки начинается с разрыва с традициями, старым мышлением, старыми парадигмами.
Великому древнеегипетскому астроному Птолемею[8] Земля представлялась центром Вселенной, но Коперник произвел сдвиг парадигмы и тем самым вызвал огромное сопротивление и подверг себя гонениям, провозгласив центром Вселенной Солнце. С этого момента все внезапно стало истолковываться иначе, чем прежде.
Ньютонова физика была парадигмой механики и по сей день остается основой современной инженерии. Однако она оказалась недостаточно полной, исчерпывающей. Научный мир революционизировала эйнштейновская парадигма теории относительности, обладающая значительно большими возможностями предсказания и объяснения различных явлений.
До появления бактериологии очень много рожениц и новорожденных умирали, и никто не мог понять почему. Во время военных действий больше людей погибало от незначительных ран и болезней, чем от тяжелых травм и ранений. Но стоило появиться бактериологии, как эта новая парадигма, позволяющая лучше понимать, что происходит в организме, сделала возможным стремительное, потрясающее развитие медицины.
Современные Соединенные Штаты Америки есть плод сдвига парадигмы. Традиционной, существующей веками формой правления была монархия, основанная на божественном праве королей. Но вот была создана новая парадигма – народное правление, осуществляемое народом и для народа. Так родилась конституционная демократия, высвободив невиданную энергию и талант людей и создав новый, беспрецедентный в истории человечества уровень жизни, свободы и независимости.
Сдвиг парадигмы не всегда происходит в положительном направлении. Как мы сами смогли убедиться, сдвиг от этики характера в сторону этики личности уводит нас от тех самых корней, которые питают истинный успех и истинное счастье.
Однако независимо от их направления (положительного или отрицательного) и действия (мгновенного или постепенного) сдвиги парадигм неизменно ведут нас от одного представления о мире к другому. И сдвиги эти порождают серьезные перемены. Наши парадигмы, верные или неверные, – это источник наших установок и поведения, а в конечном счете – наших взаимоотношений с окружающими.
Помню мини-сдвиг парадигмы, который я испытал как-то воскресным утром в нью-йоркском метро. Пассажиры спокойно сидели на местах – кто-то читал газету, кто-то думал о своем, кто-то, прикрыв глаза, отдыхал. Все было тихо и спокойно.
Вдруг в вагон вошел мужчина с детьми. Дети так громко кричали, так безобразничали, что атмосфера в вагоне немедленно изменилась. Мужчина опустился на сиденье рядом со мной и прикрыл глаза, явно не обращая внимания на то, что происходит вокруг. Дети орали, носились взад-вперед, чем-то кидались, даже хватались за газеты пассажиров. Это было возмутительно. Однако мужчина, сидевший рядом со мной, ничего не предпринимал.
Я почувствовал раздражение. Трудно было поверить, что можно быть настолько бесчувственным и позволять детям хулиганить, никак на это не реагируя и делая вид, будто ничего не происходит. Нетрудно было заметить, что все пассажиры вагона испытывали такое же раздражение. Словом, в конце концов я повернулся к этому человеку и сказал, как мне казалось, необычайно спокойно и сдержанно:
– Сэр, послушайте, ваши дети доставляют беспокойство стольким людям! Не могли бы вы призвать их к порядку?
Он посмотрел на меня, словно только что очнулся от сна и не понимает, что происходит, и сказал тихо:
– Ах да, вы правы! Наверное, надо что-то сделать… Мы только что из больницы, час назад умерла их мать. У меня путаются мысли, и, наверное, дети тоже не в себе после этого.
Представляете, что я почувствовал в этот момент? Моя парадигма сдвинулась. Внезапно я увидел все в совсем ином свете и, как следствие, стал иначе думать, иначе чувствовать, иначе себя вести. Раздражения как не бывало. Теперь уже не было нужды контролировать свое отношение к этому человеку или свое поведение: сердце переполнило глубокое сочувствие. У меня непроизвольно вырвались слова сочувствия и сострадания:
– У вас только что скончалась жена? Ах, простите ради бога! Как же это произошло? Могу ли я чем-нибудь помочь?
В один миг все изменилось.
Подобный сдвиг в мышлении происходит у многих людей, когда они сталкиваются с ситуацией, угрозы для жизни, и у них тут же меняются представления о том, что действительно важно, а что второстепенно, или когда им приходится выступать в новой для себя роли – мужа или жены, родителя или деда, начальника или руководителя.
Можно потратить недели, месяцы или даже годы, работая над этикой личности и стараясь изменить свои установки и поведение, но при этом даже близко не подойти к тем переменам, которые происходят сами собой, когда мы начинаем иначе смотреть на вещи.
Становится очевидным: чтобы произвести в жизни относительно небольшие перемены, достаточно заняться собственными установками и поведением. Если же необходимо значительное, качественное изменение, тогда придется поработать над нашими основными парадигмами.
Как говорил Торо[9], «на тысячу обрывающих листья с дерева зла находится лишь один, рубящий его под корень». Если мы прекратим обрывать листья, работая лишь над установками и поведением, и сразу примемся за корень – те парадигмы, откуда берут начало наши установки и поведение, – то как раз и добьемся качественных изменений в своей жизни.
Разумеется, сдвиг парадигмы не всегда происходит в один миг. В отличие от моего мгновенного прозрения в метро, тот сдвиг парадигмы, который произошел у нас с Сандрой в отношении сына, происходил медленно, постепенно и сложно. Подход, который мы применяли изначально, был следствием многолетнего влияния этики личности, результатом глубоко укоренившейся в нашем сознании парадигмы успешного выполнения родительской роли и критериев успеха детей. И только после того, как мы сумели изменить эти базисные парадигмы и увидели все в ином свете, у нас получилось качественно изменить самих себя и ситуацию в целом.
Чтобы по-другому взглянуть на сына, нам с Сандрой самим пришлось стать другими. Наша новая парадигма была создана только после того, как мы серьезно поработали над развитием собственных характеров.
Парадигмы неотделимы от характера. Для человека быть – значит видеть. И то, что мы видим, тесно связано с тем, что мы собой представляем. Мы не слишком преуспеем в изменении своего видения, если одновременно не изменим самих себя, и наоборот.
Даже тот вроде бы мгновенный опыт сдвига парадигмы, происшедший со мной в вагоне метро, то изменение моего видения были обусловлены заложенными во мне чертами характера и ими же ограничивались. Убежден, что есть люди, которые, даже мгновенно осознав ситуацию, испытали бы лишь легкое сожаление или смутное чувство вины, однако остались бы сидеть в неловком молчании рядом с этим человеком, погруженным в свое горе. С другой стороны, я точно так же убежден, что есть и те, кто гораздо раньше, чем я, почувствовал бы, что что-то произошло, оказался куда более отзывчивым и попытался понять этого человека и помочь ему.
Парадигмы могущественны: они создают те призмы, через которые мы смотрим на мир. Сила сдвига парадигмы – это сила, присущая каждому качественному изменению, независимо от того, происходит ли этот сдвиг мгновенно или медленно и сложно.
Этика характера основана на фундаментальной идее о том, что существуют принципы, управляющие человеческой эффективностью. Это естественные законы человеческого бытия, они реальны и одновременно неизменны и бесспорны, как, скажем, закон всемирного тяготения.
Существование и могущество этих принципов хорошо проиллюстрированы в рассказе Фрэнка Коха об опыте сдвига парадигмы, опубликованном в Proceedings – журнале Военно-морского института:
Два военных корабля учебной эскадры уже несколько дней участвовали в маневрах в бушующем море. Я служил на головном судне и, когда стало смеркаться, заступил на вахту. Из-за тумана видимость была плохой, и капитан остался на мостике, чтобы следить за действиями команды.
Вскоре после того, как стемнело, впередсмотрящий доложил:
– Огни прямо по курсу!
– На месте или удаляются? – выкрикнул капитан.
– На месте, капитан! – ответил впередсмотрящий, и это означало, что мы можем столкнуться с другим судном.
Капитан приказал связисту:
– Передайте: «Возникла опасность столкновения, советую изменить курс на 20 градусов».
Ответ гласил: «Рекомендую вам изменить курс на 20 градусов».
Капитан велел:
– Передайте: «Я – капитан, измените курс на 20 градусов!»
– Я – матрос второго класса, – приходит ответный сигнал. – Советую изменить курс на 20 градусов.
К тому времени капитан просто впал в бешенство.
– Передавайте! – рявкнул он. – «Я – военный корабль! Измените курс на 20 градусов!»
На это последовал ответ: «А я – маяк».
И мы изменили курс.
Сдвиг парадигмы, происшедший у капитана (и у читателей этой истории), представляет ситуацию в совершенно ином свете. Теперь мы видим реальность, которая была искажена ограниченным восприятием капитана и объективно осознавать которую для нас так же важно, как и для капитана корабля, оказавшегося в тумане.
Принципы подобны маякам. Это естественные законы, которые невозможно нарушить. Как сказал о принципах, которым посвящен его фильм «Десять заповедей», Сесил Демилль, «мы не можем нарушить закон. Мы можем лишь сами разбиться о закон».
В своей жизни и взаимоотношениях люди видят только то, что предопределено парадигмами или картами, созданными их опытом и условиями существования. Однако подобные карты – это не сама территория. Они – это «субъективная реальность», то есть всего лишь попытка описать эту территорию.
«Объективную реальность», или территорию как таковую, формируют принципы – «маяки», которые влияют на развитие и благополучие человека и представляют собой естественные законы, органично вплетенные в ткань каждого цивилизованного общества на любом этапе его истории и лежащие в основе любой прочной и процветающей семьи или организации. Степень точности, с которой наши умозрительные карты описывают территорию, никак не влияет на само ее существование.
Реальность подобных принципов, или естественных законов, очевидна каждому, кто способен глубоко мыслить и изучать цикличность исторического развития. Эти принципы постоянно возникают в поле зрения, и то, насколько члены общества понимают их и насколько способны их принять, либо обеспечивает этому обществу выживание и стабильность, либо ведет к распаду и краху.
Принципы, о которых я веду речь, – это не эзотерические, мистические или даже религиозные идеи. Ни один из принципов, о которых я говорю в этой книге, не уникален для какого-либо вероисповедания или религии, в том числе моей собственной. Эти принципы свойственны чуть ли не каждой из крупнейших религий, равно как и большинству основополагающих философских и этических систем. Это – истины, не требующие доказательств, что немедленно подтвердит каждый из вас. Можно сказать, что эти принципы, или естественные законы, это часть человека, его сознания, его совести. Пожалуй, эти принципы характерны для всех людей, независимо от отношения к ним и условий жизни, пусть даже их могут заглушать и ослаблять тяготы существования и личное неприятие.
Я имею в виду, скажем, такой принцип, как справедливость, из которого проистекают все наши представления о равенстве и правосудии. Я бы сказал, что детям присуще врожденное чувство справедливости, даже несмотря на весь негативный опыт. Существует огромное разнообразие толкований справедливости и способов ее достижения, однако в самой идее справедливости не усомнится никто.
Следующий пример – такие принципы, как цельность и искренность. Они создают основу доверия, без которого невозможно сотрудничество и долгосрочное развитие личности и межличностных отношений.
Еще один принцип – человеческое достоинство. Эта ценность легла в основу Декларации независимости США: «Мы исходим из той очевидной истины, что все люди созданы равными и наделены их Творцом определенными неотъемлемыми правами, к числу которых относятся право на жизнь, свободу и стремление к счастью».
Следующий принцип – это служение, или идея о необходимости вклада в общее дело. Далее идут качество и совершенство.
Есть еще принцип потенциала – идея о том, что мы находимся в начальной стадии развития и можем расти и совершенствоваться, все шире и шире реализуя свой потенциал и способности. С ним связан принцип роста – это процесс высвобождения потенциала и сильных сторон, непременно требующий таких принципов, как терпение, воспитание и моральная поддержка.
Принципы – это не конкретные действия. Практическая деятельность или реакция всегда индивидуальны. То, что эффективно в одном случае, совсем не обязательно сработает в другом (это с готовностью подтвердят родители, пытавшиеся воспитывать второго ребенка так же, как первого). Наши поступки зависят от конкретной ситуации, принципы же – это глубинные, основополагающие истины, они универсальны. Их можно применять к отдельным людям, к семье, к любым частным или общественным организациям. Преобразуясь в навыки, эти истины помогают людям расширять спектр практических действий в разных ситуациях.
Принципы – это не ценности. У шайки воров могут быть свои ценности, однако они идут вразрез с фундаментальными принципами, о которых мы толкуем. Принципы – это территория, ценности – это карты. Если мы ценим настоящие принципы, то приходим к истине – к пониманию самой сути явлений.
Принципы – это рекомендации в отношении поведения, которые зарекомендовали свою устойчивую и постоянную ценность. Они фундаментальны. Они практически неоспоримы, потому что очевидны. И самый легкий способ понять их очевидность – это просто-напросто представить себе всю абсурдность попытки жить эффективно наперекор им. Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь всерьез счел надежной основой длительного счастья и успеха несправедливость, обман, низость, посредственность или вырождение. Хотя люди могут спорить об определениях, способах реализации и вообще выполнимости этих принципов, я думаю, что в глубине души все знают и убеждены в том, что эти принципы существуют.
Чем теснее наши карты или парадигмы связаны с этими естественными законами, тем более они точны и функциональны. Точность карты гораздо сильнее повлияет на нашу личную и межличностную эффективность, чем любые усилия, направленные на изменение установок и поведения.
Привлекательность этики личности, ее соблазнительность для многих в том, что она предлагает способ легко и быстро достичь высокого уровня жизни, личной эффективности и разносторонних, глубоких взаимоотношений с другими людьми – и все это минуя естественный процесс труда и развития.
Это символ, лишенный содержания, инструкция «Как быстро разбогатеть», обещающая получение миллионов без всяких усилий. Может даже показаться, что она вполне эффективна, однако она не делает человека лучше.
Этика личности иллюзорна и обманчива. А попытка достичь высоких результатов ее экспресс-методами окажется столь же успешной, как и ваши старания добраться до нужной точки в Чикаго, пользуясь картой Детройта.
Процитируем Эриха Фромма[10], сумевшего разглядеть причины и следствия применения этики личности:
Сегодня мы имеем дело с индивидуумом, ведущим себя подобно автомату, который не знает и не понимает самого себя. Знает он лишь того человека, которого ожидают в нем видеть, – человека, который язык общения заменил бессмысленным лепетом, живой смех – синтетической улыбкой, чья истинная боль сменилась чувством тупого отчаяния. Об этом человеке можно сказать две вещи. Первое – он страдает от утраты непосредственности и индивидуальности, и это может оказаться неизлечимой болезнью. Второе – он мало чем отличается от нас самих и от миллионов тех, кто ходит по этой земле.
Жизнь каждого человека проходит через ряд стадий роста и развития. Ребенок учится переворачиваться на животик, садиться, ползать, затем ходить и бегать. Каждый шаг важен и требует времени, и ни один нельзя пропустить.
Это относится ко всем жизненным фазам, ко всем областям развития, будь то обучение игре на фортепиано или эффективному общению с коллегами. Это верно как в отношении отдельной личности, так и в отношении семьи и целой организации.
Нам известен этот принцип процесса, и мы принимаем его как факт для мира физических явлений. Гораздо труднее применить его к эмоциональной сфере, взаимоотношениям или характеру человека. Но даже если мы сможем понять его, то еще труднее окажется принять его и жить в соответствии с этим пониманием. Вот почему иногда мы ищем короткие пути и надеемся получить желаемый результат, перескочив через несколько жизненно важных ступенек и сэкономив время и силы.
Однако что же получается, когда мы пытаемся ускорить естественный процесс роста и развития? Представьте, что вы, весьма посредственно играя в теннис, решили поразить окружающих, сразившись с мастерами. К чему это приведет? Разве одно только позитивное мышление позволит вам эффективно противостоять профессионалу?
Что будет, если вы сможете убедить друзей, что играете на фортепиано на уровне концертирующего исполнителя, хотя в действительности вы только начали учиться?
Ответ очевиден. Естественный процесс развития просто невозможно нарушать, игнорировать или сокращать. Это противоречит природе, и попытка найти короткую дорогу к успеху приведет лишь к разочарованию.
Если мои успехи в какой-то сфере деятельности соответствуют уровню два по десятибалльной шкале и я хочу достичь уровня пять, сначала я должен добраться до уровня три. «Путешествие в тысячу миль начинается с первого шага», и зараз можно сделать только один шаг.
Если вы не расскажете учителю, на каком уровне находитесь (задавая вопросы или признаваясь в незнании), то никогда не сможете вырасти. Долго притворяться нельзя, ведь все непременно откроется. Признать собственную необразованность – это часто первый шаг к образованию. Торо говорил: «Как можем мы помнить о своей необразованности, сознание которой так необходимо для нашего роста, если постоянно используем свои знания?»
В связи с этим мне вспоминается один случай. Две девушки, дочери моего друга, пришли ко мне в слезах, жалуясь, что отец с ними слишком строг и совсем их не понимает. Они не решались быть откровенными, опасаясь последствий. Но в то же время им была очень нужна любовь родителей, их понимание и советы.
Я поговорил с их отцом и выяснил, что умом он понимает проблему. Однако, согласившись, что иногда не может совладать со своим характером, он отказался признать свою ответственность за происходящее и честно сказать, что уровень его эмоционального развития недостаточно высок. Гордость не позволяла ему сделать первый шаг и изменить ситуацию.
Чтобы отношения с женой, мужем, детьми, друзьями или коллегами были гармоничными, мы должны учиться слушать. А это требует от нас эмоциональных усилий. Слушать – это значит быть терпеливым, открытым, иметь желание понять, то есть обладать чертами высокоразвитой личности. Гораздо проще, находясь на низком уровне эмоционального развития, давать при этом советы высокого уровня.
В случае с теннисом или фортепиано уровень развития сразу становится явным, так как тут притворяться невозможно. Однако в сфере характера и эмоционального развития не все так очевидно. Мы можем прикидываться и рисоваться перед малознакомым человеком или коллегой. Мы можем притвориться. И какое-то время у нас, возможно, что-то будет получаться – по крайней мере на публике. Возможно, мы даже обманем самих себя. И тем не менее я уверен, что большинство из нас прекрасно знают, что представляют собой на самом деле; и я думаю, что многим из тех, с кем мы живем и работаем, это тоже известно.
Я часто наблюдал, во что выливаются попытки ускорить естественный процесс роста в сфере бизнеса, когда руководство пыталось «купить» новую корпоративную культуру и повысить производительность, качество, настроение сотрудников и уровень обслуживания клиентов с помощью зажигательных речей, тренингов приветливости и постороннего вмешательства или же посредством слияний и поглощений – дружественных и нет. Эти руководители не обращают внимания на то, что подобные манипуляции порождают атмосферу недоверия. Если их методы не срабатывают, они ищут другие приемы из арсенала этики личности, которые также будут игнорировать естественные принципы и процессы, составляющие основу культуры высокого доверия.
Помню, я и сам много лет назад нарушил этот принцип. Придя домой, когда там отмечался третий день рождения моей маленькой дочки, я увидел, как она забилась в угол гостиной, прижав к себе все подаренные игрушки, и не позволяла другим детям с ними играть. Первым делом я заметил, что свидетелями проявления эгоизма малышки стали несколько родителей. Я был вдвойне смущен, потому что как раз читал в университете курс, посвященный взаимоотношениям. И я понимал (или по крайней мере чувствовал), чего ждут от меня эти родители.
Атмосфера была накалена: дети окружили мою маленькую дочь, тянули к ней руки и просили поиграть с игрушками, которые сами только что подарили, а моя дочь решительно им в этом отказывала. Я сказал себе: «Разумеется, я должен научить дочь делиться с другими! Умение делиться – одно из самых главных наших достоинств!»
Для начала я попробовал просто попросить ее:
– Солнышко, пожалуйста, поделись со своими друзьями игрушками, которые они тебе подарили.
– Нет! – упрямо ответила она.
Тогда я попытался воззвать к ее здравому смыслу:
– Солнышко, если ты научишься делиться своими игрушками с ребятами, которые пришли к тебе в гости, то и они поделятся с тобой игрушками, когда ты придешь к ним!
И снова дочка без лишних раздумий отрезала:
– Нет!
Я пришел в замешательство, ведь всем было очевидно, что я никак не мог повлиять на дочь. Я избрал третий метод – подкуп и очень тихо сказал:
– Солнышко, если ты поделишься с ними, я дам тебе кое-что вкусненькое. Жевательную резинку.
– Я не хочу жвачку! – закричала она.
Я начал впадать в отчаяние и для четвертой попытки выбрал угрозы и запугивание:
– Если не поделишься, тебе здорово попадет!
– Ну и что! – выкрикнула она. – Это мои игрушки! Я не должна ни с кем делиться!
В итоге мне пришлось применить силу. Я просто отобрал у нее часть игрушек и раздал детям:
– Берите, ребята, играйте!
Возможно, дочке нужно было получить опыт обладания этими игрушками, прежде чем отдать их другим. (В самом деле, как можно отдать то, чем не владеешь?) Ей требовалось, чтобы я, ее отец, проявил большую эмоциональную зрелость и дал ей возможность получить этот опыт.
Однако в тот момент для меня большее значение имело мнение других родителей, а не рост и развитие моего ребенка и наших с ним взаимоотношений. Я просто изначально был уверен в собственной правоте: она должна была поделиться, а значит, была не права, не делая этого.
Возможно, уровень моих ожиданий по отношению к малолетней дочери был слишком высоким просто потому, что я сам находился внизу своей собственной шкалы. Я оказался не способен или не пожелал проявить терпение и понимание и ждал от нее, что она отдаст свои вещи. В попытке компенсировать недостаток влияния я воспользовался силой своего отцовского положения и авторитета и принудил дочь сделать то, чего я от нее хотел.
Но применение силы оборачивается слабостью. Слабость использующего силу в том, что растет его зависимость от внешних факторов. Становится слабее и тот, кто вынужден подчиниться, ведь подчинение сковывает рост, независимость мышления и внутреннюю дисциплину. В конечном счете ослабевают взаимоотношения. Сотрудничество уступает место страху, и оба – применяющий силу и вынужденный подчиниться – становятся более эгоистичными и агрессивными.
Но что же происходит, когда источник этой силы (огромный рост или физическая мощь, позиция, авторитет, официальный документ, высокое положение, внешность или прежние достижения) ослабевает или вовсе исчезает?
Будь я более зрелым, мог бы положиться на свою внутреннюю силу – понимание роста и необходимости делиться, способность любить и воспитывать – и позволил бы дочери самой сделать выбор: делиться или нет. Возможно, после попытки урезонить ее я мог бы переключить внимание детей на какую-то интересную игру, уменьшив таким образом эмоциональное давление на своего ребенка. Теперь я уже знаю: как только дети обретают чувство собственности, они делятся своими игрушками совершенно естественно, свободно и спонтанно.
Мой опыт говорит мне, что учить нужно не всегда. Когда отношения натянуты и атмосфера накалена, попытка учить часто воспринимается как осуждение и неприятие. Когда же отношения хорошие, по-моему, гораздо полезнее поговорить с ребенком наедине и спокойно обсудить то, что считаешь важным и чему хочешь его научить. Наверное, чтобы поступить именно так, требовалась более высокая эмоциональная зрелость, а не мой тогдашний уровень терпения и самоконтроля.
Возможно, чувство собственности должно приходить раньше, чем потребность делиться. Многие из тех, кто отказывается отдавать в семье и браке, делиться со своими близкими или же кто отдает механически, вероятно, просто не знают, что такое обладание, поскольку никогда не знали, что такое принадлежать самому себе, ощущать собственную индивидуальность и ценность. Если мы хотим по-настоящему помочь своим детям, необходимо набраться терпения, позволив им испытать чувство обладания, и мудрости, чтобы развить у них дар отдавать, обучая их этому на собственном примере.
Никого не оставляет равнодушным успех, которого добиваются отдельные люди, семьи или целые организации, опирающиеся на твердые принципы. Всех восхищают сила и зрелость таких людей, единство и сплоченность таких семей, гибкость и синергетическая культура таких организаций.
Люди тут же задают вопрос, диктуемый их основной парадигмой: «Как вам это удается? Научите меня своей методике!» На самом деле их слова означают: «Дайте мне рецепт, следуя которому я смогу быстро решить свою собственную проблему!»
И найдется учитель, который даст им то, о чем они просят. Освоенные ими навыки и техники могут казаться вполне эффективными в краткосрочной перспективе. «Социальный аспирин» и «социальный пластырь», возможно, даже помогут снять остроту нескольких проблем или хотя бы замаскировать их.
Однако причина проблем останется, а со временем появятся и новые болезненные симптомы. Чем активнее люди ищут быстрые решения и чем сильнее концентрируются на внешних проявлениях проблемы, тем в большей степени сам этот подход усугубляет хроническое болезненное состояние. Проблема в том, что мы считаем проблемой.
Перечитайте описания проблем из начала этой главы и посмотрите, как на мышление авторов этих описаний влияет этика личности.
Я прошел множество курсов по эффективному руководству персоналом. Я хочу, чтобы подчиненные работали с высокой отдачей, и изо всех сил стараюсь вести себя дружелюбно и правильно с ними обращаться. Однако с их стороны я не чувствую никакой лояльности. Мне кажется, если я заболею и останусь дома на день, они попросту будут бить баклуши. Почему мне не удается научить их быть самостоятельными и ответственными? Или, может, стоит подыскать других сотрудников, которые обладают этими качествами?
Этика личности подсказывает, что можно было бы предпринять решительные действия: расшевелить это болото, устроить показательный разнос, чтобы подчиненные опомнились и начали ценить то, что имеют. Или организовать мотивирующий тренинг, который бы заставил их трудиться с большей отдачей. Или найти новых сотрудников, которые будут лучше работать.
Но разве при таком откровенно нелояльном моем поведении подчиненные не стали бы задавать себе вполне естественный вопрос: забочусь ли я об их интересах? Не почувствовали бы, что я обращаюсь с ними как с неодушевленными механизмами? Насколько верны были бы их ощущения?
Если вдуматься, разве не именно такими я их и вижу? Может быть, проблема отчасти кроется в моем собственном отношении к подчиненным?
Мне нужно сделать так много, а времени всегда в обрез. Я вечно спешу и постоянно ощущаю напряженность. Каждый день. Семь дней в неделю. Я посещал семинары по управлению временем и перепробовал с полдюжины систем планирования. Кое в чем они мне помогли, но все же я не могу сказать, что живу счастливо, плодотворно и спокойно, как мне бы хотелось.
Этика личности подсказывает, что должны найтись система планирования или семинар, способные помочь мне более эффективно распределять время.
Но что, если рост производительности не решит моих проблем? Новое умение успевать больше дел за меньший промежуток времени избавит меня от беспокойства или только обострит мою реакцию на то, что моей собственной жизнью, похоже, управляют окружающие и обстоятельства?
А нет ли здесь чего-то еще более важного и глубокого – некой парадигмы внутри меня самого, которая и диктует то, как я воспринимаю свое время, свою жизнь и свой собственный характер?
Наш брак перестал приносить радость. Не могу сказать, что мы скандалим; просто больше не любим друг друга. Мы обращались к специалисту, перепробовали разные рецепты, но, наверное, уже не способны оживить прежние чувства.
Этика личности подсказывает, что должна существовать какая-то новая книга или семинар, на котором, обсудив свои чувства вместе с другими участниками, жена научится лучше меня понимать. Или все это бесполезно и только новые отношения позволят мне обрести ту любовь, к которой я стремлюсь?
А может быть, дело вовсе не в моей супруге? Что, если я сам способствую развитию ее недостатков и сам ставлю свою жизнь в зависимость от ее ко мне отношения? А вдруг проблему порождает парадигма моих собственных представлений о любви и браке?
Теперь вы видите, насколько сильно парадигмы этики личности влияют на то, как мы воспринимаем проблемы и какими способами пытаемся их решать?
Сегодня многие утрачивают иллюзии в отношении пустых обещаний этики личности. В поездках по стране, работая с организациями, я обнаружил, что стратегически мыслящие руководители потеряли интерес к мотивирующим психологам и ораторам, которым нечего предложить, кроме развлекательных историй вперемежку с банальностями.
Серьезным людям нужна суть; им нужен процесс. Им нужно нечто большее, чем средства первой помощи – «социальный аспирин» и «социальный пластырь». Они хотят решать глубокие хронические проблемы и концентрироваться на принципах, дающих долгосрочные результаты.
Альберт Эйнштейн заметил: «Важные проблемы, с которыми мы сталкиваемся, не могут быть решены на том же уровне мышления, на котором мы находились, когда их создавали».
Когда мы, посмотрев по сторонам и заглянув глубоко в себя, видим проблемы, созданные за время нашего существования под знаком этики личности, мы начинаем осознавать, что эти глубокие, фундаментальные проблемы невозможно решить на том поверхностном уровне, на котором они возникли.
Чтобы решить их, нам необходим новый, более глубокий уровень мышления – парадигма на основе принципов, определяющих территорию эффективного человеческого бытия и взаимодействия с другими людьми.
Именно этому новому уровню мышления посвящена книга «Семь навыков высокоэффективных людей». Это основанный на принципах, базирующийся на человеческом характере подход к личной и межличностной эффективности. Это подход «изнутри наружу».
«Изнутри наружу» означает, что начинать надо с самого себя. Более того, начинать надо с самой потайной части себя: со своих парадигм, характера и мотивов.
В чем заключается этот подход? Хотите иметь счастливый брак – будьте человеком, излучающим позитивную энергию и избегающим негативной, а не усиливающим ее. Хотите иметь хорошие, дружеские отношения со своим ребенком-подростком – будьте более понимающим, сочувствующим, последовательным, любящим родителем. Хотите иметь больше свободы, больше полномочий в своей работе – будьте более ответственным и полезным работником, готовым помочь другим. Хотите, чтобы вам верили, – будьте достойны доверия. Если вам нужна вторичная значимость – признание ваших талантов, сначала сосредоточьтесь на первичном – характере.
Подход «изнутри наружу» говорит, что победе в сфере взаимодействий предшествует победа личная, что способности давать и выполнять данные другим обещания предшествует способность давать и выполнять обещания, данные самому себе. Этот подход говорит о том, что нелепо ставить личность выше характера, пытаться улучшить отношения с другими, не улучшив самого себя.
«Изнутри наружу» – это продолжительный процесс обновления, основанный на естественных законах, управляющих ростом и развитием человека. Это восходящая спираль роста, ведущая к более высоким формам – ответственной независимости и эффективной взаимозависимости.
Я имел возможность работать со множеством людей – удивительных, талантливых людей, которые всей душой стремятся к счастью и успеху, людей ищущих, людей поразительных. Я работал с бизнесменами, со студентами, с церковными и светскими организациями, с семьями и супружескими парами. И ни разу, несмотря на весь мой опыт, я не видел, чтобы решение серьезной проблемы, счастье или длительный успех приходили «снаружи внутрь».
Зато я видел жертв влияния парадигмы «снаружи внутрь» – несчастных людей, ощущающих собственную беспомощность и зацикленных на слабостях окружающих и на внешних обстоятельствах, в которых они видели причину своих бед. Я видел несчастливые браки, в которых каждый из супругов ждал, что изменится другой, перечислял его «грехи» и пытался его переделать. Я был свидетелем диспутов по вопросу повышения эффективности труда, на которых уйма времени и энергии тратилась на попытки разработать законы, которые заставили бы людей вести себя так, словно основа для развития доверия уже существует.
Нашей семье довелось жить в трех самых горячих точках планеты – Южной Африке, Израиле и Ирландии, и я считаю, что источником нескончаемых проблем в каждом из этих мест является преобладание социальной парадигмы «снаружи внутрь». Каждая группа, вовлеченная в конфликт, убеждена, что проблема заключается в другой стороне и будет решена, если «они» (другая сторона) «изменятся» или вовсе «исчезнут».
Для большинства людей сдвиг парадигмы «снаружи внутрь», замена ее подходом «изнутри наружу» представляет огромную сложность. Это объясняется главным образом сильным влиянием условностей и социальной парадигмы этики личности.
Однако, проанализировав собственный опыт – как личный, так и почерпнутый в процессе работы с тысячами разных людей, – а также внимательно изучив причины успеха отдельных исторических личностей и обществ, я убедился: многие принципы, воплощенные в «Семи навыках», уже существуют глубоко внутри нас, в нашем сознании и здравом смысле. Чтобы распознать их и развить, чтобы применить их для удовлетворения наших важнейших потребностей, мы должны мыслить по-иному, сдвинуть свои парадигмы на новый, более глубокий уровень – «изнутри наружу».
Я убежден, что если мы искренне будем стараться понять эти принципы и применять их в своей жизни, то сумеем открыть для себя истину, заключенную в словах Т. С. Элиота:
Мы не должны останавливаться в своих поисках. И в конце их мы прибудем в то же место, с которого начали, и увидим его словно впервые.
Семь навыков: Общее представление
Наша суть отражается в наших повторяющихся действиях. Отсюда следует, что совершенство есть не действие, а привычка.
Аристотель
В основе характера лежат привычки. «Посеешь мысль – пожнешь поступок; посеешь поступок – пожнешь привычку; посеешь привычку – пожнешь характер; посеешь характер – пожнешь судьбу», – гласит афоризм.
Привычки – важная часть жизни. Это устойчивые и часто неосознанные шаблоны поведения, постоянно, день за днем отражающие наш характер и обуславливающие нашу эффективность… или неэффективность.
Великий просветитель Хорейс Манн[11] говорил: «Привычки подобны канату. Мы плетем и плетем его изо дня в день, и вскоре его уже невозможно разорвать». Лично я не могу согласиться с последней частью этого высказывания. Я убежден, что разорвать этот канат можно. Привычки можно приобретать, но от них можно и избавляться. Но я знаю также, что это невозможно сделать быстро. Это длительный процесс, требующий гигантской сознательности.
Те из нас, кто следил за полетом «Аполлона-11», были потрясены, увидев, как первые люди высадились на Луну, а потом вернулись на Землю. Слова «фантастично» и «невероятно» не могли передать атмосферу тех насыщенных событиями дней. Но, чтобы попасть на Луну, космонавтам пришлось преодолеть огромную силу земного притяжения. Первые несколько минут, первые несколько миль космического полета потребовали больше энергии, чем все последующие дни путешествия длиной в полмиллиона миль.
Привычки тоже обладают огромной силой притяжения – гораздо большей, чем многие могут себе представить. Для отказа от таких противоречащих основным принципам человеческой эффективности привычек, как прокрастинация, нетерпеливость, критиканство и эгоизм, нужно больше, чем легкое волевое усилие и пара мелких изменений в жизни. «Отрыв от поверхности Земли» требует огромных усилий, но, как только мы преодолеем силу притяжения, наша свобода получит новый аспект.
Как и любая другая сила природы, гравитация может нам помогать и мешать. «Сила притяжения» некоторых привычек может не давать нам двигаться в выбранном направлении. В то же время именно сила гравитации лежит в основе нашего мира: она удерживает планеты на орбитах и сохраняет порядок во Вселенной. Это могущественная сила, и при правильном подходе мы сможем сделать свои привычки основой гармонии и порядка в жизни, необходимых для достижения эффективности.
Исходя из целей нашей книги, определим навык как пересечение понятий знание, умение и желание.
Знание – это теоретическая парадигма, определяющая, что делать и зачем. Умение дает представление о том, как делать. А желание – это мотивация: хочу делать. Для развития любого навыка необходимы все три компонента.
Я могу быть неэффективным во взаимодействии с сослуживцами, женой и детьми, поскольку постоянно говорю им о своей точке зрения и никогда не выслушиваю их мнение. Если я не овладею принципами человеческого взаимодействия, то, возможно, даже и не узнаю, что нужно слушать других.
Даже если мне известно, что для эффективного взаимодействия мне просто необходимо слушать, что люди говорят, вполне может оказаться, что я этого не умею, не знаю, как внимательно слушать другого человека.
Однако признания необходимости слушать и умения это делать еще недостаточно. Пока я не захочу слушать, пока у меня не появится желания это делать, знание и умение не станут навыком. Создание навыка требует работы во всех трех направлениях.
Изменение бытия/видения – восходящий процесс: бытие изменяет видение, которое, в свою очередь, изменяет бытие, и т. д. по мере нашего продвижения по восходящей спирали роста. Работая над знанием, умением и желанием и порывая со старыми парадигмами, которые, возможно, долгие годы казались нам источником безопасности, мы можем выйти на новый уровень личной и межличностной эффективности.
Иногда этот процесс бывает болезненным. Это изменение должно быть мотивировано высшей целью, готовностью подчинить то, к чему вы стремитесь сейчас, тому, что вы хотите получить в долгосрочной перспективе. Но этот процесс ведет к счастью – «цели и форме нашего существования». Счастье хотя бы отчасти можно определить как результат желания и способности жертвовать тем, к чему мы стремимся сейчас, во имя того, что хотим получить в конечном счете.
Семь навыков – это не набор отдельных психологических приемов или формул. Находясь в гармонии с естественными законами развития, эта методика предлагает последовательный и в высшей степени комплексный подход к развитию личной и межличностной эффективности. Она помогает нам двигаться вперед по оси зрелости от зависимости к независимости и взаимозависимости.
Каждый из нас начинает жизнь младенцем, полностью зависимым от окружающих. Нас направляют, воспитывают и опекают близкие. Без их заботы мы прожили бы всего несколько часов, от силы пару дней.
Идут месяцы, годы, мы становимся все более и более независимыми – с физической, интеллектуальной, эмоциональной и финансовой точек зрения – и вот наконец начинаем сами заботиться о себе, сами управляем своими поступками и полагаемся на самих себя.
Становясь старше и набираясь зрелости, мы все более отчетливо сознаем, что в мире все взаимозависимо, что природой и обществом управляет некая экосистема. Затем мы обнаруживаем, что никакие наши достижения невозможны без взаимодействия с окружающими, а значит, человеческой жизни также присуща взаимозависимость.
Младенец становится взрослым в соответствии с законами природы. И это превращение имеет много аспектов. Скажем, полная физическая зрелость вовсе не обязательно наступает одновременно с эмоциональной и умственной. С другой стороны, физическая зависимость вовсе не означает, что личность является недостаточно зрелой и в умственном или эмоциональном отношении.
Зависимость с точки зрения модели роста эффективности выражается ты-парадигмой: ты обо мне заботишься; ты добиваешься чего-то ради меня; ты не справился; в неудаче я обвиняю тебя.
Независимость выражена я-парадигмой: я могу это сделать; я несу ответственность; я полагаюсь на самого себя; я могу выбирать.
Взаимозависимость выражается мы-парадигмой: мы можем это сделать; мы способны взаимодействовать; мы в силах, объединив свои способности и возможности, создать вместе что-то более значительное.
Зависимым людям необходима помощь других, чтобы получить то, что им нужно. Независимые могут получить все, что им нужно, благодаря собственным усилиям. Взаимозависимые люди объединяют свои усилия с усилиями других людей, чтобы достичь наибольшего результата.
Если я зависим в физическом смысле – парализован или имею какой-то физический недостаток, – я нуждаюсь в твоей помощи. Если я зависим в эмоциональном плане, мое чувство собственного достоинства и уверенности в себе зависит от твоего мнения обо мне. И если я тебе не нравлюсь, это доставляет мне страдания. Если же я зависим в интеллектуальном смысле, я рассчитываю на то, что ты будешь думать за меня, найдешь решение всех моих проблем.
Если я независим в физическом отношении, я прекрасно могу все делать сам. Если я обладаю интеллектуальной независимостью, я могу мыслить самостоятельно, мне доступны различные уровни абстрактного мышления. Я умею мыслить творчески и аналитически, а также четко формулировать и излагать свои мысли. Если я независим в эмоциональном отношении, то все мои утверждения и поступки порождены моей внутренней уверенностью. Я сам управляю своими действиями. Мое чувство собственного достоинства не зависит от того, хорошо или плохо ко мне относятся, от того, как обращаются со мной окружающие.
Нетрудно заметить, что независимость требует большей зрелости, чем зависимость. Независимость – это наше наиважнейшее достижение по отношению к самим себе. Однако независимость – не предел совершенства.
Современная социальная парадигма возводит независимость на пьедестал. Достижение независимости становится целью многих общественных движений и отдельных личностей. В большинстве книг по самосовершенствованию независимость определяется как высшая ступень развития личности, в то время как коммуникации, работе в команде и взаимодействию отводится менее значительная роль. В большой степени сегодняшнее всеобщее стремление к независимости является реакцией на зависимость – на то, что нами управляют другие люди, они определяют нашу жизнь, используют нас и манипулируют нами.
Недопонимание концепции взаимозависимости приводит к тому, что это слово у многих ассоциируется с зависимостью. Вот почему мы видим людей, которые зачастую из чистого эгоизма разрушают свой брак, бросают детей, не желают брать на себя никакой социальной ответственности – и все это во имя независимости.
Реакция людей, выражающаяся в «срывании оков», «высвобождении», «самоутверждении» и стремлении «поступать по-своему», часто скрывает их глубокую зависимость, от которой они не в состоянии избавиться, потому что она скорее внутренняя, чем внешняя. Эта зависимость проявляется, например, когда мы позволяем чужим недостаткам портить нам жизнь, чувствуем себя жертвой других людей или неподвластных нам событий.
Конечно, иногда бывает необходимо изменить внешние обстоятельства. Однако проблема зависимости – это вопрос зрелости личности, и он мало связан с внешними обстоятельствами. Даже при благоприятных жизненных условиях незрелость и зависимость часто сохраняются.
Истинная независимость характера побуждает нас действовать самостоятельно. Она освобождает нас от зависимости от обстоятельств и окружающих, давая ощущение свободы и повышая самооценку. Однако она не является конечной целью эффективной жизни.
Для взаимозависимого существования мало одной только независимости мышления. Независимые люди, недостаточно зрелые для того, чтобы думать и действовать взаимозависимо, могут хорошо работать сами по себе, но никогда не станут успешными лидерами или членами команды. Они не руководствуются парадигмой взаимозависимости, которая необходима для счастья в браке и семье или достижения успеха в организации.
Жизнь по своей сути в высшей степени взаимозависима. Пытаться достичь максимальной эффективности с помощью независимости – то же самое, что играть в теннис клюшкой для гольфа, совершенно не подходящим для этого предметом.
Взаимозависимость – проявление гораздо большей зрелости. Если я взаимозависим физически, то, даже будучи уверен в себе и своей работоспособности, понимаю: вместе мы можем сделать гораздо больше, чем сделаю я один, даже если очень постараюсь. Если я взаимозависим эмоционально, чувство собственного достоинства не мешает мне ощущать потребность в том, чтобы любить других, а также быть любимым. Если я взаимозависим интеллектуально, то сознаю, что, желая обогатить собственный ум, должен обратить внимание на все лучшее, что есть у других.
Будучи взаимозависимой личностью, я имею возможность щедро и осмысленно делиться всем, чем обладаю сам, и получаю доступ к неисчерпаемым ресурсам и возможностям других людей.
Взаимозависимость – это выбор, который способен сделать лишь независимый человек. Зависимые люди не могут выбрать взаимозависимость. Для этого у них недостаточно сильный характер; они слишком мало принадлежат сами себе.
Именно поэтому навыки 1, 2 и 3, описанные далее, посвящены способности стать себе хозяином. Овладев этими навыками, зависимая личность приобретает независимость. Они основа развития характера, наши личные победы. Личные победы предшествуют победам в сфере взаимодействий. Невозможно собрать урожай, не посадив семена в землю; так и здесь невозможно изменить последовательность действий. Это процесс «изнутри наружу».
Став по-настоящему независимым, вы закладываете фундамент для эффективной взаимозависимости. Ваш характер приобретает основу, опираясь на которую вы можете эффективно работать над победами в области взаимодействий. К этим победам, связанным с сотрудничеством, коммуникацией и работой в команде, ведут навыки 4, 5 и 6.
Это, однако, не означает, что, прежде чем работать над навыками 4, 5 и 6, необходимо достичь совершенства в овладении навыками 1, 2 и 3. Понимание их последовательности поможет вам эффективнее управлять своим развитием, но я вовсе не призываю вас провести в полном одиночестве несколько лет, пока не получится полностью развить навыки 1, 2 и 3.
Являясь частью взаимозависимого мира, вы ежедневно должны взаимодействовать с ним. Однако злободневность его проблем способна затмить их причины, кроющиеся в характере. Поняв, как ваш характер влияет на проявления взаимозависимости, вы сможете прилагать усилия целеустремленно, в соответствии с естественными законами развития.
Ранее наглядно изображена последовательность и взаимосвязь семи навыков. Мы будем постоянно обращаться к нему, раскрывая как последовательные связи между навыками, так и их синергию – то, как, взаимодействуя, они придают друг другу новую, более четкую форму и увеличивают ценность друг друга. Этот рисунок поможет нам проиллюстрировать все идеи и навыки, о которых пойдет речь в книге.
Семь навыков – это навыки эффективности. Они приносят максимальные долгосрочные результаты, потому что в их основу положен ряд принципов. Они становятся основой характера, с помощью этих средств человек может эффективно решать самые разные проблемы, расширять свои возможности, а также постоянно открывать для себя и встраивать в восходящую спираль роста новые принципы.
Они навыки эффективности еще и потому, что основаны на парадигме эффективности, которая находится в гармонии с законом природы – принципом, который я называю Р/РС-баланс, – принципом настолько нерушимым, что многие сломались на нем. Его легко усвоить, вспомнив басню Эзопа о гусыне и золотых яйцах.
В один прекрасный день бедный крестьянин увидел, что его гусыня снесла сверкающее золотое яйцо. Решив, что это чья-то шутка, он, прежде чем выбросить яйцо, решил все же отнести его к ювелиру. Каково же было его изумление, когда оказалось, что яйцо сделано из чистого золота! Крестьянин не мог поверить своему счастью. Но еще больше изумился он на следующий день, когда все происшедшее накануне повторилось. После этого каждое утро, едва открыв глаза, крестьянин спешил к гусыне и находил очередное золотое яйцо. Вскоре он стал сказочно богат. Это было похоже на волшебный сон.
Однако вместе с богатством пришли алчность и нетерпение. Крестьянин уже не мог ждать очередного золотого яйца целый день и решил убить гусыню и получить все яйца разом. Но, когда он разрезал ее живот, внутри оказалось пусто. У крестьянина больше не было золотых яиц и возможности получить их в будущем – тоже. Он сам убил гусыню, несшую золотые яйца.
Я бы сказал, что в основу этой басни положен закон природы, основное определение эффективности. Большинство людей воспринимают эффективность лишь в парадигме конечного результата – золотого яйца: чем больше вы производите, делаете, тем выше ваша эффективность. Но, как показывает эта басня, истинная эффективность есть производная двух элементов – полученного результата (золотых яиц) и ресурсов и средств, позволяющих его получить (гусыня). Если вы сосредоточитесь на золотых яйцах и пренебрежете гусыней, то вскоре останетесь без ресурсов, производящих золотые яйца. С другой стороны, если вы будете заботиться только о гусыне, забыв про золотые яйца, то вскоре не сможете прокормить ни себя, ни гусыню.
Читать бесплатно другие книги:
