Отряд-3. Контрольное измерение Евтушенко Алексей

ГЛАВА 9

Жуткий переполох во Дворце Владык потихоньку пошел на спад.

Сесть об исчезновении единственной и любимейшей дочери Императора «северян» принцессы Станы, как это обычно и случается с вестями подобного рода, со скоростью космокрейсера класса "А", идущего в форсированном режиме двигателей, разнеслась среди всех сварогов.

Полномочный представитель Императора «южан» выразил свои соболезнования и предложил любую помощь.

Первый министр милостиво согласился помощь принять и поставил всех своих подчиненных с ног на уши.

Надо сказать, что поначалу Первый не очень обеспокоился пропажей принцессы. Он слишком хорошо знал взбалмошный и своенравный характер единственного чада Императора, а также его, этого самого чада, непредсказуемость и склонность к различным авантю-рам. Однако, когда тщательнейшие поиски во Дворце, что отняло около трех часов по причине многочисленности и крайней запутанности дворцовых помещений, ничего не дали и попутно выяснилось при этом, что принцесса не покидала планету (все «челноки» оказались на месте), Первый министр обеспокоился всерьез.

Начальнику охраны был устроен классический разнос с топаньем ногами, брызганьем слюной, истеричным ором, срыванием знаков различия и отличия, а также с разжалованием в рядовые (с последующим, впрочем, временным восстановлением в должности). Ему, начальнику, было доходчиво разъяснено, что если тот до темноты не сможет выяснить местонахождение принцессы, то предыдущее разжалование в рядовые покажется ему лучшим и счастливейшим событием в его, начальника охраны, жизни, потому что он, Первый министр, просто без суда и следствия сошлет негодяя на знаменитую планету-рудник Бреггу, откуда, как известно, еще никто… ну и так далее.

Первый министр как раз потихоньку приходил в себя после этой поучительной во всех смыслах беседы, размышляя о том, что ему уже нельзя так себя взвинчивать… а также о том, что предпринять и как быть, если все-таки принцесса (спаси нас бог) найдена так и не будет, когда ему доложили, что старший советник Карсс просит аудиенции.

Это было кстати. Лучшей возможности отвлечься от скорбных мыслей и переключиться на другое, пусть неприятное, но все же не такое гиблое дело трудно было придумать, и Первый министр коротко приказал в селектор:

– Пусть войдет…

Старший советник Карсс уже давно проклял в душе тот день и час, когда ему пришла в голову безумная идея привезти на Пейану вооруженных землян. Однако его характер, характер сварога, добившегося всего в этой жизни только собственным трудом и волей, не позволял ему отступить. Да и не жаловали отступников в администрации Первого министра. Признать свою ошибку – это одно, а бросить на полпути сложное дело или не постараться собственную ошибку исправить – это, извините, совершенно другое. Тут уж пощады ждать не приходилось, и никакие твои личные качества или прежние заслуги в расчет не брались.

Разумеется, Карсс отлично сознавал, в каком состоянии духа находится его непосредственный начальник в связи с исчезновением принцессы Станы, но не доложить о возможной гибели поисковой группы, которая в то же время являлась группой захвата, он не имел права.

– Садитесь, Карсс, – вяло махнул рукой Первый, когда старший советник приблизился к его столу.

– Благодарю вас. – Карсс уселся на жесткий стул для посетителей и выжидательно посмотрел в обрюзгшее и еще больше постаревшее за последнее время лицо начальника.

– Я старею, советник, – неожиданно сообщил тот. Карсс вздрогнул. Он ожидал чего угодно, но только не подобных признаний Первого.

– Да, старею. И дело не в прожитых годах и здоровье. Дело в удаче. Мне перестало везти. Отсюда следует, что я утратил чутье, которое раньше никогда меня не подводило.

– Цепь нелепых случайностей… – начал было Карсс.

– Бросьте! Какие, к черту, случайности… Ладно, оставим это. Вижу по вашему лицу, что вы принесли мне сообщение об очередных неприятностях. Угадал?

– Увы, ваше превосходительство. Пятнадцать минут назад прервалась связь с группой захвата.

– Прервалась связь… – Первый пожевал губами, как бы пробуя новость на вкус, кряхтя, полез в стол и водрузил на него два стакана и початую бутылку крепкого. Налил. Пододвинул один стакан Карссу, второй взял себе и залпом выпил. – Пейте, советник. Иногда это помогает.

Карсс выпил покорно, но с удовольствием.

– Что значит – прервалась связь? – вопросил глава правительства «северян». – Аппаратура не в порядке?

– Все четыре комплекта сразу? Маловероятно. Честно говоря, я боюсь, что земляне устроили какую-нибудь очередную пакость.

– Например?

– Например, засаду.

– Как была экипирована группа?

– Молекулярные комбинезоны, защитные шлемы, излучатели, продукты… Стандартный набор, в общем.

– Вот. Молекулярные комбинезоны! У землян только древнее пулевое оружие. Ну, гранаты… Насколько я знаю, ни пуля, ни осколок не возьмут молекулярный комбинезон. Так о какой засаде может идти речь?

– У них не только пулевое оружие и гранаты, – тихо сказал Карсс. – Я припоминаю, что у них была еще и довольно мощная взрывчатка.

– Взрывчатка… взрывчатка… Ну и что?

– Представьте себе, что в нужное время и в нужном месте они взрывают скалу и устраивают завал. Если на тебя валятся тонны камней, то не спасет никакой молекулярный комбинезон. Сварога просто раздавит.

– Великий боже… – Первый министр налил себе еще, выпил и уставился на Карсса яростными покрасневшими глазами. – Почему, черт возьми, вы не отобрали у них взрывчатку?! Хотя что это я… конечно… Тогда вообще непонятно, зачем было это все затевать, да? М-мда, кто бы мог предвидеть… Это ваше предположение насчет завала или вы знаете точно?

– Предположение. Хотя связь прервалась как раз, когда мы говорили с командиром… в общем, мне показалось, что я слышал нечто похожее на взрыв. Я отдал приказ резервной группе двигаться по следам первой с предельной осторожностью и все выяснить. К сожалению, наша сканирующая аппаратура не столь совершенна, как хотелось бы, и мы не можем с воздуха обнаружить и проследить под горами этот тоннель.

– Подождите… а направление? Ведь вам должно быть известно направление!

– Да, известно. Воздушная разведка уже несколько часов обследует в этом направлении каждый склон. Ничего. Никаких признаков выхода тоннеля наружу. Да и сами горы, надо сказать, не лучшее место для поисков.

– Сколько времени потребуется резервной группе, чтобы достичь того места, где прервалась связь?

– Около трех часов. Минимум.

– К этому времени начнет темнеть.

– Да.

– Проклятье. Я вижу, вам тоже не очень-то везет, а, советник?

– Я стараюсь переломить ситуацию, ваше превосходительство.

– Переломить… Что ж, действуйте. И обо всех изменениях докладывайте мне незамедлительно. В любое время суток. Идите.

– Слушаюсь. – Карсс поднялся, пошел было, но, чуть замешкавшись, спросил: – Извините, ваше превосходительство, о принцессе ничего не слышно?

– Что? О принцессе… Не твое это дело, советник. Занимайтесь своим – голова целее будет. Марш.

… Снаружи шелестел дождь.

Эдакий нудный, затяжной, мелкий серый дождь, когда кажется, что он был всегда, всегда будет и никому уже никогда не суждено увидеть солнца и синего неба.

Отряд расположился неподалеку от выхода (входа?) в пещеру, отдыхал и терпеливо ждал сумерек.

Их искали.

Дважды до того, как зарядил дождь, Стихарь и Хейниц, назначенные наблюдателями в первую смену, видели, как узкую синюю полоску неба над ущельем пересекали дискообразные летающие машины сварогов. Сержант Стана из личной Императорской гвардии называла эти машины каким-то труднопроизносимым словом, поэтому солдаты окрестили их просто «тарелками» и впредь называли так. По словам Станы, принцип действия двигателей «тарелок» был основан на явлении антигравитации. Вообще пленница оказалась девочкой довольно общительной и покладистой. Когда она убедилась, что люди не сделают ей ничего плохого, если она поделится информацией, Стана охотно рассказала все. А именно, что была придана особой группе захвата в качестве наблюдателя отличной Гвардии Императора. Что хоть и носит звание сержанта, но не подчиняется ни одному офицеру обычных космовойск. Да, их, людей, решено было уничтожить, но теперь, когда у них есть она в качестве заложницы, появился шанс выжить. Дело в том, что Император очень высоко ценит любого своего гвардейца, а они, люди, сварогам, в общем-то, не враги. Так что если отряд землян сдастся добровольно, то она, сержант Стана, практически гарантирует им жизнь и возвращение на родину.

– Так мы тебе и поверили, – добродушно проворчал в ответ на это Михаил Малышев, а остальные просто рассмеялись – кто зло, а кто и весело, чем, кажется, изрядно сбили спесь с прекрасного сержанта.

В основном командиров отряда Велгу и Дитца интересовали техника и оружие сварогов, и Стана, как могла, описала мощь боевых звездолетов, способных одним залпом испепелить небольшую планету, планетарные «челноки», десантные «тарелки», бортовые плазменные пушки, самонаводящиеся атомные ракеты, боевые лазеры, ручные излучатели…

– Вот! – поднял вверх палец Дитц. – Именно ручные излучатели меня сейчас интересуют больше всего.

– Да уж, – хмыкнул Велга. – С этой… как ее… плазменной пушкой бороться, видимо, бесполезно, а излучатель все-таки ручное оружие, нам более привычное. Как он действует, кстати?

– Давайте покажу, – протянула руку Стана.

– Э, нет! – засмеялся Александр. – Так показывай. Пальцем.

– Предохранитель. Спуск. Регулятор мощности. Это максимум. Это минимум. – Стана ткнула пальцем в различные части излучателя, лежавшего на коленях у Велги, и с обиженным видом отвернулась.

– А ну-ка, ну-ка… – Лейтенант поставил регулятор мощности на минимум, вскинул излучатель к плечу, прицелился в крупный камень шагах в тридцати, у противоположной стены пещеры, и плавно нажал на спуск.

Сверкнул синий луч, что-то коротко зашипело… и через секунду камень рассыпался в пыль.

– Да-а… – протянул Велга, опуская оружие стволом вниз. – Эта штука похлеще гиперболоида будет!

– Что такое гиперболоид? – заинтересованно осведомился Хельмут.

– А, извини, я и забыл, что ты Толстого не читал…

– Толстого я читал, – обиделся Дитц. – За кого ты меня принимаешь? «Война и мир» – великая книга и…

– Нет, что другой Толстой. Не Лев. Однофамилец, понимаешь? В нашей литературе три Толстых и все…

– Да понял, понял.

– Так вот, гиперболоид – это фантастическое оружие, описанное Алексеем Толстым в романе «Гиперболоид инженера Гарина». Оно стреляет… э-э… концентрированными особым образом лучами света, и свет этот прожигает все, что угодно.

– А чем стреляет ваше оружие? – обратился Дитц к Стане.

– M-м… особо заряженные элементарные частицы… это сложная физика. Я и сама не очень понимаю, а уж вам и вовсе…

– Ясно. Не доросли, значит.

– Брось, Хельмут, – вмешался Велга. – Я вот, например, тоже не очень хорошо понимаю принцип действия радио или, скажем, телефона, но с удовольствием пользуюсь и тем, и другим.

Дитц в задумчивости подбросил несколько раз на ладони камушек, зашвырнул его в черный зев тоннеля и сказал:

– Наверное, ты прав. Какая разница, известен мне или нет принцип действия излучателя? Главное, я знаю, что он намного мощней наших автоматов и даже «МГ» Майера. Что ж, хорошо, что он у нас есть. Послушайте, Стана, а если поставить регулятор на максимум и не отпускать курок, на сколько хватит заряда?

– На две минуты.

– По-моему, очень даже неплохо. – Дитц повернулся к Велге. – Как думаешь, кому его доверить?

– Я думаю, Малышеву, – чуть подумав, ответил тот – Он таежник, бывший охотник, отличный стрелок и вообще человек очень бережливый. Просто так заряд не истратит – только по делу. Михаил!

– Я, товарищ лейтенант! – Малышев мгновенно проснулся и сел, растирая лицо пятерней.

– Иди-ка сюда.

Таежник неожиданно легко для своих внушительных размеров поднялся на ноги и как-то сразу очутился рядом.

– Вот, Михаил, – Велга протянул гиганту излучатель. – Это оружие мы решили доверить тебе, как самому меткому и бережливому… На сколько он бьет? – спросил он пленницу.

– Эффективный огонь от пятидесяти до трехсот метров. Потом луч слабеет пропорционально расстоянию, – ответила Стана.

– Триста метров, – повторил Велга. – Хорошо.

Смотри, вот это предохранитель, это спуск, а это регулятор мощности. Максимум. Минимум. Справишься?

– Справлюсь, товарищ лейтенант, не сомневайтесь! – Михаил принял излучатель и ласково похлопал оружие по прикладу. – Знатный дробосрал!

– Как, как?! – поперхнулся смехом Велга. – Это что за слово такое, Миша?

– А, это у нас так в деревне говорили про горе-охотников: «Из английского дробосрала на три метра с подскоком в сарай, глядишь, и попадет». – Малышев скорчил уморительно серьезную рожу и на полусогнутых сделал три неуклюжих прыжка, карикатурно целясь в воображаемый сарай.

Велга и Дитц расхохотались.

– Из английского… – задыхаясь, переспросил Александр. – Как там бишь его?

– Дробосрала, – охотно подсказал Малышев.

– Ой, не могу… А почему… ха-ха-ха… почему… ой!., почему английского-то, Миша?!

– Так ведь когда мужики наши после империалистической и революции домой возвращались, у многих английские карабины были. На редкость дерьмовое оружие, товарищ лейтенант. С нашей трехлинейкой, к примеру, ни в какое сравнение не идет. Вот и дали им, этим карабинам, такое, с позволения сказать, название: «английский дробосрал».

– Да… – отсмеявшись, отметил Велга. – На три метра с подскоком… Надо же! Это надо запомнить – может, и пригодится когда… в воспитательных целях.

– Ты надеешься вернуться на Землю? – почему-то спросил Дитц.

– Что? Не знаю… Надеюсь, наверное. Понимаешь, все это, – он обвел широким жестом пещеру и спящих в большинстве своем солдат, – как бы понарошку. Вроде как сон или декорации к какому-то безумному спектаклю. Льется кровь, товарищи гибнут, а я… а я все никак не могу проснуться по-настоящему.

– Это все твоя мятущаяся пресловутая славянская душа, – безапелляционно заявил Хельмут. – Я вот, например, надеюсь вернуться и со всей своей железной арийской волей и рациональным образом мыслей сделаю все, чтобы мои надежды стали реальностью и… Ты чего ржешь, а? Ну чего ты ржешь, спрашивается?!

– Ох, извини. – Александр смахнул пальцем выступившую слезу. – Уж больно ты выглядел… как это… ненатурально надутым, что ли. Не удержался.

– Надутым? Да еще и ненатурально? А как, интересно, можно выглядеть надутым натурально вдруг рассмеялся и хлопнул Велгу по плечу. – Вам не кажется, товарищ лейтенант, что пора поднимать людей?

Дождь чуть поутих, но низкие сплошные тучи плотно обложили небо и, судя по всему, расходиться не собирались. К тому же темнело – самое время уходить, не опасаясь, что их обнаружат с воздуха. Еще раз ополовинив НЗ, которого теперь осталось на одну легкую закуску, отряд, подогнав снаряжение, гуськом двинулся по узкому карнизу над бешеной горной рекой. Двоим на этой тропе, конечно, разойтись было бы трудновато, но она была достаточно широка для того, чтобы шагать по j ней вот так, друг за другом, без особого риска оступиться в сумерках и свалиться вниз, в реку. Впрочем, сумерки продлились недолго – их незаметно и быстро сменила ночная тьма. К счастью, на ощупь двигаться не пришлось: поверхность тропы странным образом оказалась гораздо светлее остального камня и смутно белела в ночи, окутавшей отряд.

Так они продвигались около полутора часов, пока тропа постепенно не пошла под уклон и наконец не пропала вовсе, выведя их на мелкогалечный берег все той же реки.

Ущелье здесь заметно расширилось, каменные стены-скалы разошлись в стороны, река поуспокоилась, и у нее появился довольно широкий левый берег, на котором сейчас и оказался отряд.

Дождь, было утихший, припустил опять, заметно похолодало, и солдаты ускорили шаг, чтобы, во-первых, согреться, а во-вторых, уйти подальше от этого места. Все понимали, что вторую пещеру тоже рано или поздно обнаружат, равно как и тропу-карниз, и тогда…

Первым слабый свет впереди и чуть правее заметил шедший на этот раз во главе отряда Александр Велга.

Отряд держался поближе к каменной стене, там, где кончалась галька и пролегала неширокая полоска обычной, покрытой травой земли. Тут было легче идти, да они и не были так заметны, как на фоне светлого, почти белого галечника.

– Привал, – скомандовал Велга и осторожно опустился на землю.

Бойцы и Стана последовали его примеру.

– Хельмут! – позвал Александр. – Глянь-ка в свой «цейсс», что там за свет впереди?

– Уже смотрел. – Дитц подошел и присел рядом. – По-моему, это населенный пункт. Деревня скорее всего. А светятся окна в домах.

– И что будем делать?

– Думаю, надо выслать вперед парочку разведчиков – пусть выяснят, что да как.

– Согласен. Кого?

– Я думаю…

– Товарищ лейтенант! – громкий шепот Малышева прервал их. – Впереди что-то движется. Живое.

Изумительному зрению таежного охотника Велга доверял полностью, и реакция его была мгновенной:

– Отряд, рассредоточиться! Без команды не стрелять! Шнайдер и Онищенко, за пленницу головой отвечаете!

Через две секунды солдаты рассыпались и залегли, используя для маскировки малейшие неровности почвы и крупные скальные обломки, там и сям разбросанные на этой полоске земли.

Теперь и Велга различал впереди три смутно белеющие фигуры. Вот они замерли, вспыхнул огонек… У шедших к ним оказались факелы, и теперь люди хорошо рассмотрели трех сварогов, одетых в длинные, до пят, белые рубахи. Двое из них остались на месте, а третий, сделав несколько шагов вперед, остановился и громко сказал:

– Мы приветствуем вас, нежданные пришельцы! И поклонился.

– И мы приветствуем вас! – крикнул из-за камня Дитц. – Подойдите ближе и остановитесь, когда я скажу!

Сварог подчинился.

Когда до него осталось всего несколько метров и Хельмут приказал: «Стой!», колеблющееся пламя факела выхватило из темноты морщинистое лицо старика с резкими волевыми чертами. Это было лицо человека, привыкшего властвовать и в то же время готового при необходимости пойти на соглашение. Длинные седые волосы падали ему на плечи, а в глубине провалов-глазниц притаились внимательные и умные глаза.

– У нас нет оружия, – спокойно сказал сварог. – Не боитесь.

– Еще чего… – проворчал Дитц и, поднявшись на ноги, вышел из-за камня и встал перед стариком. К нему тут же присоединился Велга, подав рукой знак остальным оставаться на месте.

– Меня зовут Арум, – продолжал старик. – Я Хранитель Знаний и старший в Совете, а посему наделен властью решать, судить, казнить и миловать своп народ. Со мной двое членов Совета. Присядем? Нас ожитлет довольно долгая беседа.

Все трое уселись прямо на землю.

– Пусть члены Совета подойдут, – предложил Велга. – Негоже сварогам их звания оставаться в стороне. Только, пожалуйста, погасите факелы. Нас ищут, и я боюсь, что свет факелов может привлечь внимание наших врагов.

– Хорошо, – кивнул Арум и жестом подозвал своих спутников.

Подошли еще двое пожилых сварогов, молча погасили факелы и уселись рядом.

– Что ж, – начал Арум, – будем пока беседовать в темноте и на сыром ветру, если вы, конечно, не согласитесь проследовать с нами в деревню, где вас ожидают просторный и светлый дом, горячая пища и чистые постели.

– Заманчиво, – усмехнулся Дитц. – Но мы, пожалуй, вначале вас выслушаем. Кто вы?

– Наши разведчики, – сказал Арум, как бы не замечая вопроса Хельмута, – донесли нам о происшедшем вчера вооруженном столкновении между вами и… в общем, мы знали о вашем приближении. Я вам изложу свое понимание событий, а вы меня поправите, если я ошибусь. Хорошо?

– Договорились, – как-то весело согласился Дитц. – Любопытно будет узнать.

ГЛАВА 10

– Господин старший советник! Проснитесь, господин старший советник! Беда!

Глаза открывать не хотелось. Совсем.

Карсс уже проснулся, все прекрасно слышал и чувствовал цепкие пальцы секретаря на своем плече. Плечо безжалостно трясли. Но глаза все равно открывать не хотелось. Это означало бы, что он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО проснулся, а значит, способен воспринимать окружающую реальность и соответственно на эту самую реальность реагировать. Окружающая же реальность в последнее время преподносила такие сюрпризы, что реагировать на нее не хотелось еще в большей степени, чем открывать глаза. Опять же, он совсем не спал все прошедшие сутки, и вот на тебе – стоило вздремнуть пару часов, как уже тебя будят и кричат: «Беда!» Какая, к чертям, может быть еще беда после того, что уже случилось?! Вот разве что Император отбросил копыта, прости господи…

Карсс сделал над собой героическое усилие, глубоко вздохнул и открыл глаза. И сразу же увидел донельзя взволнованное юное лицо своего личного секретаря, склонившееся над ним.

– Ну?.. – недовольно проворчал старший советник и резко сел на своем ложе, заставив секретаря испуганно отшатнуться. – Какого черта, Берм, что еще случилось? Я же ясно сказал: только в крайнем случае…

Карсс спал одетым в собственном кабинете на диване для посетителей, и теперь, с недосыпа, вполне уютный и приличный раньше кабинет казался ему отменно казенным и предельно омерзительным.

– Так ведь крайний случай и есть… – пробормотал секретарь и отступил к столу.

– Докладывай, – хмуро разрешил Карсс, спуская ноги на пол.

– Резервная группа наткнулась в подземном тоннеле на завал, под которым погибла группа захвата. Земляне устроили засаду, взрыв… Все как вы и предполагали… – Секретарь замялся.

– Ну?! – нетерпеливо рявкнул Карсс. Он уже совсем проснулся.

– Один солдат из группы захвата выжил. Его вытащили из-под камней и сейчас везут сюда. Ему требуется срочная операция, но он жив. Прежде чем потерять сознание, он успел рассказать, что с ними в группе захвата находилась… была… принцесса Стана, – с трудом закончил фразу Берм.

– Повтори, – тихо попросил Карсс.

– Свароги, – неторопливо начал Арум, – две тысячи лет назад ушедшие к звездам, так и не сумели объединиться и научиться жить в мире. Теперь они вновь нашли Пейану, вот эту нашу планету, которая является их прародиной, – он повел худой рукой в широком жесте. – Они вернулись и снова, как тысячи лет назад, готовы драться за Пейану друг с другом. Но что-то их, однако, удерживает. Я долго думал и понял, что скорее всего ни те, ни другие не обладают достаточным преимуществом в военной силе, чтобы победить наверняка. И вот они наняли или заставили – скорее всего второе, верно? – вас, жителей другой планеты, воевать между собой вместо них, как когда-то, в незапамятные времена, нанимали нас, горцев. – Он умолк, переводя дыхание.

– Откуда вы знаете, что мы с другой планеты? – отрывисто спросил Дитц.

– Нетрудно догадаться, – спокойно ответил Арум. – Во-первых, вы все-таки отличаетесь от нас внешне, хотя, конечно, очень похожи. Во-вторых, ваш язык. Ну и в-третьих, разумеется, ваше оружие. По принципу действия оно похоже на то, чем пользуемся мы, и в то же время совершенно другое. Это сразу видно. И вообще… ваша одежда, поведение… вы ведете себя не так, как могли бы вести себя свароги. Чуть-чуть, но не так. И потом… это трудно объяснить, но я просто знаю, что вы – пришельцы. – Он помолчал, и стало слышно, как где-то далеко в ночи кричит какая-то птица. – Понимаете, все дело в том, что свароги непрерывно враждуют с тех пор, как было похищено и спрятано Милосердие Бога. Я вот осуждал только что звездных сварогов, а ведь и мы, горцы, отнюдь не пребываем в мире и согласии…

На вас, например, напали не мы, а другие горцы, с которыми мое племя, прямо скажем, в очень плохих отно-шениях. Я не знаю, почему они напали на вас. Может быть, из-за того, что вы затеяли бой на их территории? Не знаю… Но это именно они стерегут Милосердие Бога, а мы… мы не можем его отнять силой, потому что за Милосердие Бога нельзя воевать. Это табу. Те горцы, что напали на вас, не пользуются сами Милосердием Бога, потому что боятся его. Если бы они хоть раз прикоснулись к нему, воспользовались им, если бы Милосердие Бога было освобождено, вражда между сварогами тут же бы прекратилась, как это уже и было сотни и сотни лет назад.

– Что это еще за Милосердие Бога такое? – недоуменно нахмурился Велга. – Какой-то талисман?

– Не талисман, нет, – покачал головой старик. – Это… Послушайте! Я стар, и мне трудно разговаривать с вами тут, на холодной земле. Я еще раз повторяю приглашение. Пойдемте в деревню, будьте моими личными гостями. Мне… нам невыгодно выдавать вас звездным сварогам, поймите. Во-первых, они нам не друзья, а потом, признаться честно, я и мой народ рассчитываем на вас в очень и очень важном деле. Оно будет выгодно и вам, поверьте, но это длинная беседа, а вы устали и голодны… Я обещаю вам не только безопасность, я обещаю надежно спрятать вас и ваших людей в случае, если звездные свароги нападут на ваш след. – И Арум выжидательно замолчал.

– Всем мы нужны, – задумчиво проговорил Велга. – Все без нас просто обойтись не могут. Нарасхват мы просто… Ну, Хельмут, что скажешь?

– Я ему верю, – решительно сказал Дитц. – Но дело даже не в этом. Дело, Саша, в том, что у нас, по сути, нет выхода. Представь себе, что нас, допустим, через час-два обнаружат. Твои действия?

Александр тоскливо оглядел ночное ущелье. Спрятаться тут, было очевидно, негде.

– Да уж, – хмуро заметил он, – перестреляют, как куропаток.

– Вот именно. Как куропаток. А господин Арум предлагает помощь. Я ведь вас правильно понял, господин Арум, вы помощь предлагаете?

Старик величественно наклонил голову.

– Ну вот… Саша, нам крайне необходим союзник, и ты это знаешь не хуже меня. Я предлагаю рискнуть.

Велга подумал еще немного, кивнул каким-то своим мыслям и легко поднялся на ноги.