Тайные учения всех времен. Энциклопедическое изложение герметической, каббалистической и розенкрейцерской символической философии Холл Мэнли
Есть свидетельства тому, что знаменитая статуя Сераписа в Серапеуме в Александрии сначала была объектом поклонения в Синопе под другим именем, и только позднее ее перевезли в Александрию. Есть также легенда о том, что Серапис был царем египтян в совсем древние времена, и именно ему они обязаны философскими и научными достижениями. После смерти этот царь был возведен в ранг бога. Филарх говорит, что слово Серапис означает «силу, которая привела вселенную в прекрасное состояние порядка».
Плутарх в «Исиде и Осирисе» дает следующее объяснение происхождения статуи Сераписа в Серапеуме (Александрия): египетский фараон Птолемей Сотер увидел однажды странный сон, в котором гигантская статуя ожила и приказала ему доставить ее в Александрию как можно скорее. Поскольку Птолемей не знал, что это за статуя, он не знал, как ее найти. Когда Птолемей рассказывал о сне своему окружению, великий путешественник по имени Сосибий вспомнил, что такая статуя есть в Синопе. Птолемей немедленно снарядил Сотелеса и Дионисия устроить перевоз статуи в Александрию, заручившись согласием жителей Синопа. Прошло три года, и наконец посланники фараона сумели выкрасть статую, а для того чтобы скрыть преступление, ими был распущен слух о том, что статуя ожила и сама прошагала от храма по улицам, ведущим к кораблю, приготовленному для ее транспортировки в Александрию. По прибытии туда статуя в присутствии двух египетских посвященных – Эвмолпида Тимофея и Манефона из Себеннита – тут же была названа Сераписом. Жрецы объяснили, что это был эквивалент Плутона. Это был мастерский ход, потому что в лице Сераписа греки и египтяне получили общего бога, что в значительной степени приблизило страну к религиозному единству.
Из книги Мосаиза «История еврейской церкви»
Александрийский СераписСерапис часто изображается стоящим на спине священного крокодила. В левой руке он держит линейку для замера разлива Нила, правой опирается на любопытную эмблему – животное о трех головах. Первая – голова льва – означает настоящее, вторая – голова волка – прошлое и третья – голова собаки – будущее. Тело о трех головах обвито многими кольцами змеи. Фигура Сераписа часто сопровождается Цербером, трехглавой собакой Плутона. Как и у Юпитера, на голове Сераписа часто помещается корзина с зерном.
Несколько статуй Сераписа стояли в различных храмах в Египте и Риме. Почти все описания этих статуй, данные ранними авторами, говорят скорее о греческом, нежели о египетском влиянии. Некоторые статуи изображают бога, обвитого огромной змеей. Другие показывают его как комбинацию Осириса и Аписа.
Описания изображений бога, в которых аккумулируется большинство представлений о нем, говорят о высокой, мощной фигуре, сочетающей как мужскую силу, так и женскую грацию. Лицо выражает печаль и размышление. У него длинные волосы, уложенные на женский манер. Лицо, несмотря на бороду, скорее женоподобно. Фигура Сераписа обычно покрыта плащом с головы до ног, и, как полагают посвященные, это делается для того, чтобы скрыть андрогинный характер его тела.
Для изготовления статуй Сераписа использовались различные материалы. Некоторые были сделаны из мрамора искусными скульпторами, другие – с использованием драгоценных металлов. Одна гигантская скульптура была сделана из металлических плит, тщательно подогнанных друг к другу. В лабиринте, посвященном Серапису, стояла статуя около четырех метров высотой, сделанная, по преданию, из одного куска изумруда. Современные авторы полагают, что речь шла скорее о статуе, сделанной из стекла, залитого в форму. Но египтяне все-таки настаивают, что это был цельный минерал и что этот факт неоднократно проверялся в древности.
Климент Александрийский описывает статую Сераписа, сделанную из нескольких материалов. Во-первых, из золота, серебра, свинца и олова; во-вторых, из всех видов египетских камней, включая сапфиры, гематиты, изумруды и топазы, – и все это было замешено на веществе, оставшемся от похорон Осириса и Аписа. В результате получилась редкостная и любопытная фигура цвета индиго. Некоторые статуи были сделаны из очень прочного вещества: когда христианские солдаты, выполнявшие приказ Феодосия, рубили топорами Сераписа Александрийского, то летели искры и топоры ломались. Вполне вероятно, что Серапису поклонялись в форме змеи – практика, общая для египтян и греков.
Серапис назывался Теоном Гептаграммотоном, или богом с именем из семи букв. Имя Серапис (подобно Абраксасу и Митре) состоит из семи букв. В гимнах Серапису жрецы использовали семь звуков. Иногда Серапис изображался с рожком с семью клапанами. Они представляют, видимо, семь божественных разумов, проявляющихся через солнечные лучи. Энциклопедия «Британника» замечает, что самое раннее упоминание о Сераписе появляется в связи со смертью Александра. Так был высок престиж Сераписа, что из всех богов только с ним консультировались по поводу умирающего царя.
Египетская тайная школа философии разделилась на две школы – Малые и Великие мистерии. Первые из них посвящались Исиде, а вторые – Серапису и Осирису. Д. Уилкинсон придерживается мнения, что в Великих мистериях разрешалось участвовать только жрецам. Даже наследнику трона не делалось исключения; только когда он становился фараоном и автоматически жрецом и временным главой государственной религии, он допускался на них (см. «Нравы и обычаи древних египтян» Д. Уилкинсона). Вообще, на Великие мистерии допускалось очень ограниченное число лиц, что позволяло сохранять секреты мистерий.
Многие секреты ритуалов высоких степеней Египетских мистерий стали известны после тщательного изучения помещений и подземных ходов, где проводились инициации. Под храмом Сераписа, разрушенным по приказу Феодосия, были найдены остатки странных механических приспособлений, установленных жрецами в подземных помещениях и пещерах, где проводились ночные обряды. Машины предназначались для проведения суровых испытаний, которым подвергались испытуемые. После мучительных проверок, включавших физические и моральные испытания, новичок, если ему удавалось выжить, представал перед Сераписом, благородной и мощной фигурой, освещенной невидимыми огнями.
Любопытной особенностью ритуалов Сераписа были лабиринты. Э. Бадж в своей книге «Боги египтян» описывает Сераписа как Минотавра, создание с телом человека и головой быка. Лабиринты были символами бремени и иллюзорного характера низшего мира, по которому Душа скитается в поисках истины. В лабиринте обитает низшее животное – человек с головой быка, который хочет уничтожить душу, запутавшуюся в мирском невежестве. В этом отношении Серапис становится Советчиком, или Испытателем, проверяющим душу, ищущую воссоединения с Бессмертными. Лабиринт, без сомнения, представляет Солнечную систему, а человек-бык – Солнце, обитающее в мистическом лабиринте планет, лун и астероидов.
Гностические мистерии знали тайное значение Сераписа, и через гностиков этот бог оказался тесно связанным с ранним христианством. Император Адриан, путешествуя по Египту в 134 г. н. э., сообщает в письме Сервиану, что христиане поклоняются Серапису и что епископы церкви совершают богослужения в храме Сераписа. Он даже говорит о том, что сам патриарх, будучи в Египте, был обязан молиться как Христу, так и Серапису (см. работу А. Парсонса «Новый свет на Великую пирамиду»).
Важность Сераписа как прототипа Христа, о которой мало кто подозревает, может быть лучше оценена после следующего извлечения из Кинга: «Не может быть сомнения в том, что голова Сераписа, отмеченная печалью, есть первый шаг на пути к общепринятому облику Спасителя. Еврейские предрассудки первых новообращенных были столь сильны, что не было сделано ни одной попытки изобразить Его лицо, пока не сменилось несколько поколений и Его земной путь оказался законченным» (см. «Гностики и их наследие» Ч. У. Кинга).
Серапис постепенно узурпировал положение, занятое до него другими египетскими и греческими богами, и стал высшим божеством в обеих религиях. Его власть продолжалась до IV в. н. э. В 385 г. Феодосий, истребитель языческой философии, издал свой памятный эдикт «De Idolo Serapidis Diruendo». Когда христианские солдаты во исполнение его приказа вошли в Серапеум в Александрии для уничтожения изображений Сераписа, в храм, стоявший многие века, – так велико было их почтение к богу, – что они долго не смели прикоснуться к нему из опасения, что земля разверзнется и поглотит их. Наконец, преодолев страх, они разрушили статую, здание и подожгли библиотеку, находившуюся в храме. Примечательно, что среди развалин этого языческого храма, по свидетельству некоторых писателей, попадались христианские символы. Сократ Схоластик, церковный историк V в., говорит, что после того как ревностные христиане разрушили храм Сераписа в Александрии и рассеяли демонов, обитавших там под видом богов, в основании храма была найдена монограмма Христа.
Две цитаты позволяют убедиться в связи мистерий Сераписа и других мистерий древних народов. Первая цитата взята из книги Ричарда П. Найта «Символический язык древнего искусства и мифологии»: «Латиняне говорят, что Целеста и Терра, универсальный ум и производящее тело, были великими богами Самофракийских мистерий; то же и Серапис и Исида у поздних египтян; Тауте и Астарта у финикийцев; Сатурн и Опс у латинян». Вторая цитата взята из книги Альберта Пайка «Мораль и догма»: «Солнце! – обращается Марциан Капелла в своем гимне Солнцу, – обитающие на Ниле поклоняются тебе как Серапису, и Мемфис боготворит как Осириса, в священных ритуалах персы поклоняются тебе как Митре, во Фригии – как Аттису, и Ливия – как Амону, а в Вавилоне – как Адонису; таким образом, весь мир боготворит тебя под различными именами».
Мистерии Одина
Дата основания мистерий Одина неизвестна. Некоторые писатели полагают, что они были уже в I в. до н. э.; другие утверждают, что это случилось в I в. н. э. Роберт Макой дает следующее описание их происхождения: «Как явствует из северных хроник, Зигге, вождь азиатского племени Азер, в I в. н. э. привел племя с Каспийского моря и Кавказа на север Европы. Он прошел от Черного моря в Россию, где оставил в качестве правителя одного из своих сыновей; то же он сделал в Саксонии и Франкии. Затем он двинулся в Данию, которая признала в качестве правителя его пятого сына Скольда, и оттуда в Швецию, где Гильф, отдав почести удивительному страннику, посвятил его в свои мистерии. Тут Зигге и остался править. Столицей империи он сделал Сигтуну, издал новый кодекс законов и основал священные мистерии. Сам он взял имя Один, основал жреческий клан из двенадцати Дроттаров (друидов?), проводивших тайные богослужения, вершивших правосудие и делавших пророческие предсказания судьбы. Тайные обряды этих мистерий прославляли бога смерти, прекрасного и изящного Бальдра, и изображали скорбь Бога и людей по поводу его смерти» (см. «Общая история масонства» Р. Маккоя).
После смерти исторический Один был обожествлен, его личность слилась с мифологическим Одином, богом мудрости, чей культ он насаждал. Одинизм вскоре вытеснил культ Тора, громовержца, верховного божества древних скандинавских племен. Место захоронения Одина, согласно легенде, находится у большого замка под Упсалой.
Двенадцать Дроттаров, которые руководили мистериями Одина, очевидно, персонифицировали двенадцать священных имен Одина. Ритуалы этих мистерий были похожи на ритуалы греческих, персидских, браминских мистерий. Дроттары, символизировавшие знаки зодиака, были покровителями искусств и наук, которые открывались тому, кто успешно проходил испытания посвящения. Подобно многим языческим культам, мистерии Одина как институт были уничтожены христианством, но подспудной причиной их падения явилось разложение жречества.
Мифология почти всегда ритуальна и символична, и обе эти составляющие были частью мистерий. Священная драма, которая лежала в основе мистерий Одина, такова:
Один – скандинавский бог отецТрудно получить удовлетворительную информацию относительно личности Одина. Если он действительно основал Скандинавские мистерии, то, несомненно, был посвящен в восточное учение, возможно, буддизм. Этимология слова «Один» указывает на его разнообразные формы, такие как Воден, Водан, Вотан, Вуотан и Одинн. Все эти слова имеют значение «лес» или «ветер» (wood, wind). В этом вопросе неутомимый исследователь Годфри Хиггинс сделал несколько важных открытий. Он писал: «Судя по всему, Воден, северный бог, есть просто талмудистский метод произнесения Будды». (Сэр Уильям Джонс также верил, что Будда и есть Воден.) Этот Воден пришел с севера, а не с юга Индии, в чем не может быть никакого сомнения.
Тамилы являются ветвью южно-индийской расы. Сейчас они рассеяны по Южной Индии и Шри-Ланке. Весьма любопытно, что имя Водена может быть также увязано с древним источником арийской культуры в Северной Индии. Хиггинс утверждает далее: «В письменности сирийских христиан Один произносится как Адонис, но О в этом языке или пушту (который, как мы знаем, совпадает с языком тамилов) было определенным артиклем the. Тогда Один был бы Дн, Дун или Дон; но Дон, как мы обнаружили, означает “знание” или “мудрость”. Таким образом, мы опять пришли к дереву познания, или саду знания, или саду Адониса» (см. «Апокалипсис» Г. Хиггинса). Поскольку Воден теперь значит как «лес» (wood), так и «мудрость (wisdom), не требуется большого воображения для того, чтобы догадаться, что это символическое имя есть аллюзия дерева познания, растущее в О-Дон (the Don или Eden) – саду мудрости.
Верховный невидимый Творец всех вещей назывался Все-Отцом. Его регентом в природе был Один, одноглазый бог. Подобно Кетцалькоатлю, Один был поднят до уровня верховного божества. Согласно Дроттарам, вселенная была образована из тела Имира (Ymir), ледяного гиганта. Имир получился из тумана, который выполз из Гиннунгагапа, мировой бездны в хаосе, где обитали гиганты льда и огня. Три бога – Один, Вили и Be – свергли Имира и из него сотворили мир. Из различных частей Имира были созданы различные части природы.
После того как Один установил порядок, он построил волшебный дворец Асгард, который размещался на вершине горы, где обитали двенадцать асов (богов), недоступной для людей. На этой горе было также место смерти, Валгалла, где умершие герои сражались и праздновали. Каждую ночь их раны залечивались, и кабан, плоть которого они поедали, тут же появлялся вновь.
Девять миров мистерий ОдинаНордические мистерии проводились в девяти залах, или пещерах, которые нужно было проходить последовательно. Эти залы инициации представляли собой девять сфер, на которые Дроттары подразделяли вселенную: 1. Асгард – небесный мир богов; 2. Альвхейм – мир света и прекрасных эльфов, или духов; 3. Нифльхейм – мир холода и тьмы, расположенный на севере; 4. Ётунхейм – мир гигантов, который расположен на востоке; 5. Мидгард – земной мир человеческих существ, который расположен на срединном месте; 6. Ванахейм – мир крыльев, который расположен на западе; 7. Муспельхейм – мир огня, расположенный на юге; 8. Свартальвхейм – мир темных и предательских эльфов, который находится под землей; 9. Хельхейм – мир холода и смерти, который расположен в низшей точке вселенной.
Следует понимать, что все эти миры недоступны чувствам человека, за исключением мира Мидгард, дома человеческих существ, но в процессе инициации душа кандидата, освобожденная от земной оболочки тайными усилиями жрецов, скитается среди обитателей этих различных сфер. Несомненно, есть параллели между девятью мирами скандинавов и девятью сферами, или планами, через которые проходили инициированные в Элевсинские мистерии в процессе возрождения.
Бальдр Прекрасный – скандинавский Христос – был любимым сыном Одина. Бальдр не был воителем – его добрый и прекрасный дух приносил мир и радость сердцам богов, и они все, за исключением одного, любили его. Подобно тому, как у Иисуса среди учеников нашелся Иуда, среди двенадцати богов один был ложным. Это был Локи, персонификация зла. Локи подговорил Хеда, слепого бога судьбы, убить Бальдра стрелой из омелы. Со смертью Бальдра исчезли свет и радость из жизни богов. Потрясенные боги собрались, чтобы открыть секрет оживления этого духа молодости и жизни, результатом чего и явились мистерии.
Мистерии Одина проводились в пещерах, число которых было равно девяти. Пещеры представляли девять миров мистерий. Кандидат, ищущий допуска в мистерию, должен был возвратить к жизни Бальдра. Хотя кандидат не понимал этого, он играл роль Бальдра. Он называл себя странником, пещера была символом миров и сфер природы. Посвящавшие его жрецы представляли солнце, луну и звезды. Три верховных инициатора – Возвышенный, Равный Возвышенному и Высочайший – были аналогами боготворящего мастера, младшего и старшего хранителей в масонской ложе.
После нескольких часов блужданий в хитросплетениях коридоров кандидата подводили к статуе Бальдра Прекрасного, прототипа всех инициированных в мистериях. Эта фигура стояла в центре огромного зала, задрапированного занавесями. Там же было дерево с семью цветками – эмблема планет. В этой комнате, которая символизировала дом асов, или Мудрости, неофит клялся на мече. Он пил священный напиток из кубка-черепа после успешного прохождения всех испытаний, которые отвлекали его от поиска мудрости, и наконец ему позволялось проникнуть в тайну Одина – персонификацию Мудрости. Он представал перед священным кольцом ордена, делая это во имя Бальдра. Посвященный славился как вновь рожденный человек: о нем говорили, что он умер и вновь родился, не проходя ворот смерти.
Бессмертное творение Р. Вагнера «Кольцо Нибелунга» основано на ритуалах мистерии культа Одина. Хотя композитор вольно обошелся с исходной историей, цикл опер «Кольца», считающийся самой большой музыкальной драмой в мире, ухватил и сохранил мощь оригинальных сказаний. Начиная с «Золота Рейна», действие продолжается в «Валькирии» и «Зигфриде», достигая кульминации в «Сумерках богов».
Древние мистерии и тайные общества. Часть III
Самыми знаменитыми из всех древних мистерий были Элевсинские мистерии, празднование которых проводилось каждые пять лет в городе Элевсине в честь Цереры (Деметра, Рея или Исида) и ее дочери Персефоны. Посвященные в мистерии славились по всей Греции за изящество своих философских концепций и высокие стандарты морали в повседневной жизни. Благодаря своим достоинствам мистерии распространились в Риме и Британии, и более поздние инициации в мистерии проводились как раз в этих странах. Элевсинские мистерии, названные так по месту проведения в Аттике, были основаны, по общему убеждению, Эвмолпом около 1400 г. до н. э., а платоновская философия донесла их принципы до наших дней.
Ритуалы Элевсинских мистерий с их мистической интерпретацией наиболее сокровенных тайн природы затмили и постепенно поглотили мелкие школы, вобрав в себя все заслуживающее в них внимания. Гекерторн видел в мистериях Цереры и Вакха видоизменение культа Исиды и Осириса, и есть все причины верить в то, что все так называемые тайные школы древности берут начало от одного философского ствола дерева, корни которого на небе, а ветви на земле. Это дерево, подобно духу человека, невидимо, но является вездесущей причиной видимой оболочки, через которую она находит свое выражение. Мистерии являлись средством распространения философского света, а их основатели, обладающие интеллектуальным и духовным знанием, были превосходными плодами этого божественного дерева, свидетельствуя перед материальным миром о существовании потаенного источника света и истины.
Элевсинские мистерии разделялись на так называемые Малые и Великие. Согласно Джеймсу Гарднеру, Малые мистерии праздновались весной (вероятно, во время весеннего равноденствия) в городе Агре. Великие мистерии праздновались осенью, во время осеннего равноденствия, в Элевсине (Афины). Первые проходили ежегодно, а вторые раз в пять лет. Ритуалы мистерий были в высшей степени сложными и требовали знания греческой мифологии, интерпретируемой участниками мистерий в особом эзотерическом ключе.
Малые мистерии были посвящены Персефоне. В книге Томаса Тейлора «Элевсинские и Вакхические мистерии» их цель формулируется так: «Малые мистерии были устроены древними теологами для придания оккультного смысла состоянию неочищенной души в земном теле, которая обременена материальной и физической природой».
Церемония инициации в элевсинские мистерииКандидат и его пожилой инициатор стоят на краю пропасти, отделяющей мир живых от мира мертвых. На дне пропасти несется поток с тенями ушедших. На другой стороне пропасти Гадес, бог подземного мира, сидит на золотом троне, окруженный эмблемами смерти. Рядом находится Цербер, трехголовая собака, страж при вратах смерти. Над зияющей расселиной парит Деметра (Церера), с двумя факелами в руках, свет которых освещает мрак нижнего мира. Она стремится освободить свою дочь Персефону (Прозерпину), похищенную Гадесом, который заставил ее стать своей женой.
Джон Вейс так описывал ритуалы элевсинцев: «Гремит гром, сверкают молнии, появляются странные и ужасные существа, земля трясется, охваченная огнем; в здание проскальзывают отвратительные призраки, издающие стоны и вздохи; слышен страшный шум и вой. Таинственные привидения, представляющие посланников инфернальных божеств, Боль, Сумасшествие, Голод, Болезнь и Смерть, летают вокруг. Толпа новичков трепещет посреди этого ужасного представления, символизирующего страдания этой жизни и ужасы Тартара. И в этот момент они слышат торжественный голос жреца, выступающего с символом верховного божества, и внезапно сцену заливает яркий свет. Все представление позволяет инициируемым испытать в несколько мгновений земные несчастья, страдания Тартара и счастье Элизиума» (см. «Обелиск в масонстве» Д. Вейса).
В Малых мистериях используется миф о похищении Персефоны, дочери Цереры, Плутоном (Гадесом), богом подземного царства. Когда Персефона собирала прекрасные цветы на лугу, внезапно разверзлась земля, и из темных глубин возник мрачный бог смерти, сидя на роскошной колеснице. Плутон схватил Персефону и унес кричащую и сопротивляющуюся богиню в свой подземный дворец, где заставил ее быть своей царицей.
Вряд ли все участники мистерий понимали полностью значение этой аллегории, и большинство полагало, что она относится к смене сезонов. Трудно получить удовлетворительную информацию о мистериях, поскольку их участники были связаны клятвой до конца дней своих не разглашать тайн мистерии профанам. Перед началом инициаций новичка ставили на шкуру принесенного в жертву животного, и он клялся, что только смерть разомкнет его уста и что он никогда не раскроет секретов, доверенных ему. Но окольными путями некоторые сведения об этих тайнах все же стали известны. Так, неофитам преподносилось примерно такое учение.
Душа человека, часто называемая Психеей, в Элевсинских мистериях символизируемая Персефоной, является духовной сущностью. Ее истинным обиталищем являются высшие миры, где она, освобожденная от материальных форм и материальных концепций, по-настоящему оживает и выражает себя полностью. Физическая природа человека, согласно этой доктрине, есть могила, ложное и временное вместилище, источник всех бед и страданий. Платон считал тело гробницей души, и при этом он подразумевал не только человеческую форму, но и ее природу.
Мрачный, подавляющий характер Малых мистерий представлял агонию духовной сущности, неспособной к самовыражению из-за наложенных на нее уз и иллюзий человеческой природы. Суть элевсинского учения состоит в том, что человек после смерти не становится умнее или лучше, чем был при жизни. Если человек не поднялся над невежеством в этой жизни, в загробной жизни он будет осужден на вечные скитания и на те же ошибки, что и при жизни. Если он не преодолел жажды обладания материальным, он унесет ее в невидимый мир, где в силу невозможности удовлетворения своих желаний он будет пребывать в вечной агонии. Дантовский Ад есть символическое описание страданий тех, кто не освободил свою духовную натуру от желаний, привычек, мнений и ограниченности своей плутонической природы. Те, кто не делает попытки улучшить свою природу (чья душа спит) во время их физической жизни, попадают по смерти в Гадес, где, лежа друг подле друга, спят всю вечность, как спали в жизни земной.
Для элевсинских философов рождение в физическом мире было смертью в самом полном смысле этого слова, и единственным подлинным рождением было рождение души, освобождающейся от своей плотской природы. «Душа мертва в дремоте», – писал Лонгфелло, и тут он задел центральный пункт элевсинской философии. Подобно Нарциссу, глядящему на свое отражение (древние использовали этот образ для передачи временности и иллюзорности материальной вселенной), который потерял жизнь, надеясь вобрать в себя отражение, человек, глядя в зеркало – природу и принимая за истину свое отражение из безжизненной глины, теряет шанс, дарованный жизнью для освобождения и раскрытия собственного бессмертного невидимого «я».
Древние говорили: «Мертвый хватает живого». Только тот, кто сведущ в элевсинской философии, может понять это. Это означает, что большинством людей руководят не их живые души, а мертвые телесные чувственные оболочки. В мистериях учили трансмиграции и воплощению, но не совсем обычным образом. Считалось, что в полночь невидимые миры находятся близко к земной сфере и что души в этот час проскальзывают туда, обретая материальное существование. По этой причине многие из элевсинских церемоний свершались ночью (точнее, в полночь). Некоторые из этих спящих духов, которые не смогли пробудить свою высшую природу во время земной жизни и обитают в невидимых мирах, окруженные темнотой, ими же для себя уготованной, в этот час проникают на землю и принимают форму различных созданий.
Мистики элевсинского учения делали особый упор на зло самоубийства, поясняя, что это преступление таит в себе глубокую тайну, о которой они не могут говорить, но в то же время предупреждали своих учеников, что великая печаль падет на того, кто покусится на свою жизнь. Эго, в сущности, и составляет эзотерическую доктрину для посвящаемых в Малые мистерии. Поскольку в мистериях часто приходилось иметь дело с людьми, упустившими свои философские возможности, залы для посвящения живо напоминали ужасы Гадеса. Все это сопровождалось впечатляющими ритуальными драмами. После успешного прохождения жестоких испытаний с ловушками и опасностями кандидат получал почетный титул Мистес, то есть видящий сквозь туман или занавес. Это означало также, что соискатель представал перед занавесом, который может быть сорван на высших степенях посвящения. Современное слово «мистик», обозначающее искателя истины по велению сердца, на пути веры, видимо, происходит от этого слова, потому что речь идет о вере в реальность вещей, невидимых или скрытых занавесом неведения.
Великие мистерии, к которым кандидаты допускались только после успешного прохождения ими Малых мистерий (и то не всегда), были посвящены матери Персефоны – Церере. Мистерии представляли ее скитания по миру в поисках своей похищенной дочери (душа). Церера искала свою дочь с помощью двух факелов – интуиции и разума. Наконец она нашла свою дочь недалеко от Элевсина и в благодарность за это научила людей возделывать злаки, которые посвящались ей. Она также основала мистерии. Церера предстала перед Плутоном, богом мертвых душ, и умоляла его отпустить Персефону домой. Сначала бог отказался сделать это, потому что Персефона вкусила граната, плода смерти. Наконец он согласился отпустить ее с условием, что Персефона будет возвращаться к нему в царство мертвых, Гадес, на полгода.
Греки верили, что Персефона олицетворяла солнечную энергию, которая в зимние месяцы живет под землей у Плутона, а в летнее время возвращается назад с богиней плодородия. Есть легенда, что цветы любят Персефону и после ее ухода к Плутону умирают от печали. Хотя профаны и непосвященные имеют по этому поводу свою точку зрения, истины греческих аллегорий скрываются жрецами, которые одни только и распознают тонкости этих сказаний и легенд, религиозных и философских.
Томас Тейлор выразил значение Великих мистерий следующим образом: «Великие мистерии посредством своих мистических и блистательных видений облагораживали душу, которая после очищения и освобождения ее от своей материальной природы, возносилась к реальности интеллектуального (духовного) видения».
Подобно тому как в Малых мистериях символизировалось внутриутробное развитие человека, когда сознание спускалось девять дней (эмбриологически девять дней символизировали девять месяцев) в мир иллюзий и покрывалось вуалью нереальности, Великие мистерии символизировали принципы духовного возрождения и открывали посвященным уже не простейшие, а самые прямые и полные методы освобождения своей высшей природы от бремени материального невежества. Подобно Прометею, прикованному к скале в Кавказских горах, высочайшая природа человека прикована к его ограниченной личности. Девять дней инициации были также символическим представлением девяти сфер, через которые душа нисходила в процессе принятия земной формы. Ученику давались секретные рецепты духовного развития в высших сферах. Суть их неизвестна, но имеются все основания полагать, что они похожи на брахманистские мистерии, так как было известно, что Элевсинские мистерии заключались санскритскими словами «Konx Om Pax».
Та часть аллегории, в которой говорится о шестимесячном пребывании Персефоны у Плутона и о разрешении в течение других шести месяцев посещать верхний мир, заслуживает глубокого размышления. Вероятно, элевсинцы считали, что душа оставляет тело во время сна или может при специальной тренировке оставить тело. Мистерии включали обучение такой способности. Таким образом, Персефона должна была оставаться хозяйкой царства Плутона в часы бодрствования и должна была подниматься в духовные миры во время сна. Инициируемого учили, как просить Плутона отпустить Персефону (душу посвященного) из тьмы материальной природы на свет разума. Когда посвященный освобождался от кандалов окаменевших концепций, он освобождался не только на период своей жизни, но и на всю вечность, потому что никогда его душа не отрешится от тех свойств, которые после смерти будут средством проявления и выражения ее в так называемом небесном мире.
Из книги Томассина «Сборник изображения скульптур, скульптурных групп, термов, источников, ваз и других изящных вещей»
Похищение ПерсефоныПлутон, повелитель подземного мира, представляет тело разумного человека; похищение Персефоны есть символ оскверненной человеческой души, которую тянут в мрачные глубины Гадеса, являющегося синонимом материальной или объективной сферы сознания. В своем «Исследовании разрисованных греческих ваз» Джеймс Кристи представляет версию Мерсиуса о том, что происходило в течение девяти дней великих элевсинских ритуалов. Первый день был посвящен общей встрече, в ходе которой кандидатов расспрашивали о том, на что они способны. Второй день был посвящен процессии к морю, вероятно, для того, чтобы погрузить в пучину моря статую верховной богини. Третий день открывался жертвой кефали. На четвертый день мистический сосуд с начертанными на нем священными символами несли в Элевсин. При этом процессию составляли женщины, которые несли меньшие сосуды. Вечером пятого дня были факельные шествия. На шестой день процессия направлялась к статуе Вакха, а на седьмой день проводились атлетические игры. Восьмой день посвящался повторению предыдущих церемоний ради пропустивших их. Девятый, и последний, день посвящался глубочайшим философским темам Элевсинских мистерий. Во время обсуждений в качестве эмблемы высочайшей важности фигурировала чаша Вакха.
Гадес – это нижнее царство мрака, а боги населяют вершины гор. Хорошо известный пример – гора Олимп, где обитают двенадцать божеств греческого пантеона. Неофит при инициации проходит все более блистательные комнаты, что символизирует восхождение души от низших миров к области света. Наконец он входит в сводчатую комнату, где стоит прекрасно освещенная скульптура богини Цереры. Здесь, в присутствии высших жрецов мистерий, одетых в богатые одежды, его посвящают в высшие секреты Элевсинских мистерий. После этого его нарекают Эпоптесом, что означает «видящий непосредственно». По этой причине инициацию также называли аутопсией. Эпоптесу давались священные книги, написанные, вероятно, шифром, вместе с каменной табличкой, на которой были написаны секретные инструкции.
В своей книге «Обелиск в масонстве» Джон Вейс изображает персонажей Элевсинских мистерий: жреца и жрицу, направляющих инициацию, мужчину и женщину, несущих факел, мужчину-герольда и пару, обслуживающую алтарь. Там было много людей и более низкого ранга. Он говорит, что, согласно Порфирию, жрец изображал платоновского Демиурга, или Создателя мира, факелоносец – Солнце, человек при алтаре – Луну, герольд – Гермеса, или Меркурия, а остальные – малые звезды.
Из дошедших до нашего времени свидетельств известно, что инициация сопровождалась странными и как будто сверхъестественными явлениями. Многие из посвященных говорили, что они видели живых богов. Было ли это результатом религиозной экзальтации или же действительного сотрудничества невидимых сил с жрецами, остается тайной. Апулей в «Золотом осле» так изображает то, что скорей всего было его инициацией в Элевсинские мистерии: «Достиг я рубежей смерти, переступил порог Прозерпины и вернулся вспять, пройдя чрез все стихии; в полночь видел я Солнце в сияющем блеске, предстал пред богами подземными и небесными и вблизи поклонился им».
Женщины и дети допускались в Элевсинские мистерии, и бывали времена, когда инициации подвергались буквально тысячи людей. Поскольку вся эта масса не была подготовлена к высшим духовным и мистическим доктринам, внутри тайного общества было разделение. Высшее учение давалось только избранным, способным понять философские концепции. Сократ отказался быть инициированным в мистерии, поскольку знал их принципы, даже не будучи членом общества, и понимал, что членство закроет ему рот. О том, что мистерии были основаны на великих и вечных истинах, свидетельствует то огромное уважение, которое питали к ним многие выдающиеся умы древности. Уваров спрашивает: «Разве говорили бы такие люди, как Пиндар, Платон, Эпикур, Цицерон, о мистериях с таким восхищением, если бы жрецы ограничивались громким произнесением собственных суждений или же доктрин ордена?»
Настенная живопись в Помпеях
Церера, патронесса мистерийЦерера, или Деметра, была дочерью Кроноса и Реи и матерью Персефоны, отцом которой был Зевс. Некоторые рассматривают ее как богиню Земли, но, видимо, более правильно считать ее божеством, покровительствующим сельскому хозяйству вообще, и в частности урожаю. Мак был священным цветком Цереры, и она часто изображалась украшенной гирляндами из цветов мака. В мистериях Церера изображалась в колеснице, влекомой крылатыми змеями.
Одежды инициированных сохранялись очень долго, поскольку считалось, что они имеют необычные свойства. Точно так же, как душа не имеет других покровов, кроме мудрости и добродетели, кандидаты, не имея знания, представали в мистериях неодетыми, и сначала им давалась шкура животного, а позднее священная одежда, символизирующая философское учение, доверенное посвященным. По ходу инициации кандидат проходил через двое ворот. Первые вели в нижние миры и символизировали рождение души в невежестве.
Вторые вели в комнату, ярко освещенную скрытыми лампадами, в которой статуя Цереры символизировала верхний мир истины и света. Страбон утверждает, что великий храм Элевсина мог вместить двадцать или даже тридцать тысяч человек. Пещеры, посвященные Заратустре, также имели два входа, символизирующих рождение и смерть.
Следующий отрывок из Порфирия дает адекватное представление о символизме Элевсинских мистерий. «Бог, будучи светлым принципом, зиждется внутри тончайшего огня и остается невидимым для тех, кто не поднялся выше материальной жизни. По этому поводу нужно отметить, что вид прозрачных тел, таких, как кристалл, мрамор и даже кость, дает представление о божественном свете точно так же, как при виде золота возникает идея чистоты, потому что оно не подвержено ржавчине. Некоторые предполагали, что черный камень означает невидимость божественной сущности. Чтобы выразить высшую идею, божество представлялось в человеческой форме, обязательно прекрасной, потому что Бог есть источник красоты. Такая красота может проявиться в человеке, сидящем или стоящем в той или иной позе, любого возраста и пола, девушке или юноше, муже или невесте. Каждая лучезарная вещь приписывалась богам. Сфера и все сферическое – вселенной, Солнцу и Луне, иногда – удаче и надежде. Круг и все круглые фигуры – вечности, небесным движениям и сферам. Сектора кругов – фазам Луны, пирамиды и обелиски – огненному принципу и через это – богам Неба. Конус выражает Солнце, цилиндр – Землю, фаллос и треугольник (символ воспроизведения) обозначают порождение» (из «Очерков Элевсинских мистерий» С. С. Уварова).
Элевсинские мистерии, согласно Ч. Гекерторну, пережили многие другие мистерии и существовали до IV в. н. э., когда они были запрещены Феодосием (Великим), который грубо разрушил все, что не принималось христианской верой. Об этом величайшем из философских институтов Цицерон сказал, что он учил не только как жить, но и как умирать.
Орфические мистерии
Орфей, фракийский бард, великий просветитель греков, перестал быть человеком и стал почитаемым божеством за несколько веков до христианской эры. «Что касается самого Орфея, – писал Т. Тейлор, – вряд ли вехи его жизни можно отыскать среди руин времени. Кто может сейчас сказать что-либо о его возрасте, происхождении, стране, жизни? Одно можно сказать, что жил такой человек Орфей, который был истинным основателем теологии среди греков, законодателем их жизненных и моральных норм, первым из пророков и поэтов, отпрыск Муз, который учил греков ритуалам и мистериям и от которого мудрость перешла к Гомеру, Пифагору и Платону» (см. «Мистические гимны Орфея» Т. Тейлора).
Читать бесплатно другие книги:
