Лексимильян Сворье. Поиск профессии Бегимотов С.

Пролог.

– Димка, давай быстрее хватай конфеты и бежим: лавочник сейчас придет, – маленький мальчишка в порванной жилетке надрывался от шепота. Его товарищ в это время пытался справиться с витриной, чтобы достать сокровища.

– Лекс, тихо, говорю! У меня все под контролем, сейчас подберу отмычку, и валим отсюда.

Витрина не поддавалась, мальчишки, кстати, тоже. Правда, у Лекса подрагивали руки, он сосредоточенно держал дверь и весь превратился вслух. Стекло на двери было плохо закреплено и предательски дребезжало, выдавая нервную трель. Четвертая отмычка сломалась, но Димка не отчаивался – он долго тренировался на разных замках своего дяди. Две следующие отмычки просто отказались подходить к зацепке лючины замка, но это его не остановило.

– Димка, я слышал шаги. Это лавочник! Валим отсюда!!!

– Тебе показалось, нервы лечи, – злобно ответил ему товарищ.

– Валим, говорю, а то нас так вылечат, что мало не покажется.– Лекс отчетливо слышал шаги и рванул товарища за куртку. Рука Димки дрогнула и отмычка влетела в замочную скважину с такой силой, что замок просто лопнул пополам. Заветная витрина, издав протяжный скрип, поддалась, и рука Димки потянулась к трофеям.

– Вы кто такие? Что вам надо? – не очень уверенно произнес голос лавочника. Свет, который распространился по помещению кондитерской с нарастающим шумом включаемых заклинаний комфортного запаха, шума и прочих средств маркетинга, дал великолепный старт товарищам. Дверь, которая раньше открывалась внутрь магазина, внезапно решила поменять законное направление и с шумом выпустила маленьких подлецов.

Лавочник, наконец, отошел от удивления и рванул к стойке, за которой лежал арбалет и пару боевых амулетов как раз для таких случаев. Он сгреб одной рукой амулеты и закинул их в карман ночной рубашки, на которой были изображены большие розовые овечки с добрыми глазами. Другой же рукой он нелепым движением пытался справиться с болтом арбалета.

– Встретимся на Том свете! – крикнул Димка и рванул вглубь кварталов богачей и купцов. Обычно купцы держали свою охрану и настолько мощный арсенал заклинаний, что стража зачастую даже не появлялась на патрулирование в этом районе города Сворд. А богачи так часто сетовали на стражу городовому за нарушение всяческих свобод и ущемление прав, что Димка был уверен в намеченном маршруте на все сто процентов и окажется на «Том свете» – условном месте недалеко от кладбища в конторе ритуальных услуг под многообещающим названием «Мечта» – в самое короткое время.

Лексимильян двинулся по направлению к городской площади и рынка с такой скоростью, что позавидовал бы чемпион по спринту, страдающий поносом, желающий справить искренний позыв души и организма. Его задумка была не самая лучшая: на городской площади был почетный караул, а по старому рынку часто бродили сомнительные личности в лице профессиональных воришек, стражи и ночных бабочек – девушек, предлагавших услуги продажи себя.

Разъяренный лавочник, как заправский ремесленник высшей магии, облаченный в сорочку с большими розовыми овцами, горящими глазами и диким ревом: «Порву!!!», ворвался в тишину ночи прохладной улицы. Сфокусировавшись на первой цели, он до боли сжал первый амулет, который отреагировал теплотой и концентрированным сгустком пламени, навел взведённый арбалет на гнусного воришку, пытавшегося свернуть за угол улицы. Хозяин кондитерской отчетливо видел, что ему удалось ранить свою жертву, и побежал догонять подлеца.

– АГАААрррр!!!– победоносно зарычал торговец сладостей и с ревом дракона свернул за маленьким парнишкой.

Охранник, находившийся неподалеку, услышал шум и поспешил разобраться в произошедшем. Он выбежал за калитку, и картина, представшая его глазам, была такова: разъяренный толстый тролль невысокого роста с арбалетом в руке, в одном тапочке и розовом колпаке с двумя бумбончиками, закрывавшим половину его лица, с диким ревом и бешеными глазами несся со скоростью виверна в его сторону. Охранник Олежка не дрогнул, он заправским стрелком разрядил половину воздушного жезла, уплотнив воздух в сторону нарушителя до состояния летящего кирпича, дал заряд водяного амулета для обездвиживания противника, бросил дубинку в сторону ночного чудовища, а потом уронил щит на мостовую и спрятался за калитку – мало ли что? Через десять минут отважный охранник, с дрожью в руках, ногах и мыслях, решился-таки посмотреть на результат его ночной схватки в окошко калитки. Результат его успокоил: чудовище лежало бесформенной кучей рваного розового тряпья в сточной канаве. Колпачок лежал отдельно, что свидетельствовало о решительной победе и безоговорочной капитуляции противника. Окончательно возмужав, Олежка высунул голову и руку с боевым жезлом в проем калитки, для верности послал два обездвиживающих заклинания и чудовищу, и колпачку: мало ли что? Выбрался из убежища и схватил щит, спокойно лежащий на травке. Охранник Олежка спрятался за щитом, держа наготове боевой жезл и два боевых амулета, на полусогнутых и не слушающихся ногах медленно подходил к поверженному противнику. Он аккуратно, но сильно ударил по куче тряпья в заледеневшее плечо чудовища, дрожащей рукой поднял свою дубинку и двинулся в сторону колпачка. Розовый колпачок с двумя бумбончиками не шевелился, Олежка поддел его носком сапога, испугался, что ни одно заклинание не подействовало на этот атрибут одежды противника, шарахнул по нему из амулета огненным шаром и два раза ударил дубинкой. Розовый колпачок с двумя оторванными бумбончиками продолжал не шевелиться и догорать. Охранник Олежка окончательно расхрабрился и побежал в дом звать блюстителей порядка в лице городской стражи. Он написал дежурному стражнику письмо и отправил его самым обычным образом – малым телепортом, поставив при этом пометку наивысшей важности.

В приемной охраняющего Олежкой дома раздались голоса:

– Лейтенант Дорис, – вежливо представилось лицо, окруженное тремя латниками, закованными в железяки с магическими рунами по самые уши, – дежурный офицер стражи.

– Олег Ставцев, – гордо ответил охранник, подражая голосу представителю закона, – Охранник чиновника Кац.

Охранник Олежка рассказывал свой героический подвиг, о том, что стражники едят свой хлеб даром, что пора их вообще сократить, а налоги в городе Сворд надо отдавать таким храбрым охранникам, как он.

– Так значит, нападавших было три тролля?– расспрашивал лейтенант Дорис.

– Да, да, ну что же вы не записываете? И они на головах носили странные артефакты, захватившие их разум. Я героически сжег один из них. Дайте мне жезлы некромантов, я за неделю покончу с преступностью… – подходя к калитке, продолжал Олежка.

Лейтенант Дорис открыл калитку и начал осмотр места преступления. Он просто пошел к так называемому чудовищу или уже скорее к куче тряпья, лежащей в канаве, перешагнул через одинокий домашний тапочек и приблизился к телу.

– Корд, подсвети, – коротко дал команду ближайшей консервной банке.

В свете амулета лейтенант рассмотрел лицо чудовища. Он не сразу его узнал, все-таки в кондитерской он не был почти семь лет или даже больше, да и лицо хозяина кондитерской лавочки господина Коркова сильно пострадало. Искаженное болью, замороженное до половины нижней челюсти и парализованное, лицо кондитера отражало полнейший ужас, а венцом всего великолепия был огромный наливающийся алой кровью синяк.

– Корд, аптечку сюда и сними с него все заклинания, только аккуратно и безболезненно. – Дорис отдал распоряжения и пошел осматривать выжженное пятно на мостовой. И потом добавил – Да, и вызовите лекарей, а лучше – друидов.

– А что, вы даже не наденете на преступника путы? – покусывая губы, спросил Олежка.

– Думаю, господин Корков не настолько опасен, – удрученно ответил Дорис.

– Корков? Хозяин кондитерской лавки? – испуганно спросил Олежка.

– Корков, Корков. Я хоть и не был у него лет семь, но с детства его помню, я часто у него в лавке сладости брал, – ответил лейтенант, перешагнул через остатки колпачка и пошел в сторону кондитерской.

– Как Корков? – побежал осматривать тело Олежка. Его начала охватывать легкая паника. – Он мертв?

– Нет, но ты его очень знатно приложил, – ответил ему Корд, он тоже частенько в детстве ходил в кондитерскую лавку и прекрасно знал господина Коркова, – Чем, же ты его так?

– Жезлом…, воздушным, и амулетом водным, – еле дыша, произнес Олежка, примерно представляя, какие у него могут возникнуть проблемы из-за неосмотрительности.

–А лицо? У него же бланш на пол лица? – поинтересовался стражник Корд.

– Это, наверное, я дубинкой попал, – попытался оправдаться Олежка и добавил, – ну, это, когда убегал.

– Да уж. Попал… – горько ухмыльнулся стражник.

Дорис дошел до кондитерской и вошел в дверь, висящую на одной петле. Его удивило, что из беспорядка была лишь выломана дверь и открыта одна из витрин кондитерской лавки. Лейтенант приблизился к кассовому аппарату – тот был цел – и двинулся в сторону открытой витрины. Под стеклом ворохом лежали его когда-то любимые в детстве конфеты. Его охватили радостные воспоминания, когда отец ему их покупал в день зарплаты. Замок на крышке витрины был сломан, неподалеку он нашел причину его поломки – отмычку.

Дорис обошел всю кондитерскую, но кроме сломанной витрины с конфетами повреждений не было. Дверь запасного выхода была приоткрыта, он приблизился к ней и стал осматривать. Кроме нескольких царапин на замке, свидетельствующих об открытии отмычкой, осмотр двери не принес никакой информации. Лейтенант Дорис понял, что воры профессионально вскрыли заднюю дверь, долго пытались взломать замок витрины с конфетами, но уже не так удачно, и, убегая, в панике вышибли дверь. Либо грабители были дураками, что полезли открывать витрину с конфетами, либо большими сладкоежками, либо…

– Дети, – еле слышно, констатировал свою догадку Дорис.

Его пугал тот факт, что оба замка открывали отмычками, а замок запасной двери был вскрыт очень профессионально. Он уже начал вспоминать адреса домов с неблагополучными семьями и детских домов.

Лейтенант вышел на улицу и направился к хозяину кондитерской лавки господину Коркову, как выяснилось, по совместительству троллем, чудовищем, преступником и еще бог знает кем. Он завернул за угол, позвал одного из стражников и увидел, что господин Корков начал приходить в себя под пассами старого друида. Там уже начинала собираться толпа, проснулся господин Кац, его жена, из соседних домов вышли охранники, зевавшие так, что был виден их последний прием пищи. Кац отчитывал горе-героя охранника Олежку, по Олежке было видно, что отчитывали его уже долго…

– Как ты мог перепутать? Ты что совсем слепой что ли? Или нет, ты тупой? – в порыве гнева риторические вопросы Каца закончились, и он плавно перешёл к оскорблениям – Да точно ты тупой! Тупой, слепой, кривой, а теперь еще и безработный!

– Дежурный офицер городской стражи лейтенант Дорис, – привычным тоном представился стражник, – господин Корков, я могу вам задать несколько вопросов, если вы в состоянии на них отвечать?

– Да, конечно – слегка приподнял голову хозяин кондитерской лавки. Его пижама была настолько грязной и рваной, что складывалось впечатление, что овцы на ней просто плакали. Дорису стало жаль собеседника.

– Что вы делали в столь поздний час на улице в таком.. Ээ необычном наряде? – немного грустно спросил лейтенант.

– Лейтенант! Я преследовал двух маленьких троллей, это были точно тролли. Они меня обворовали, но я вовремя проснулся и вступил в неравный бой. В одного я пустил фаербол, а другого я ранил из арбалета и погнался за ним. Но их сообщник, – он ткнул в сторону охранника Олежки, – напал на меня, он пытался меня убить! Троллий прихвостень! Хорошо, что вы его задержали!

– Сколько, ээ, троллей, – Дорис слегка поморщился, – вы преследовали?

– Их было двое, офицер – не стал врать Корков, ткнул в сторону охранника и добавил – двое и их прихвостень!

«Да уж, ну почему когда что-нибудь в этом городе происходит, все в один голос кричат, что они воевали с троллями, драконами, вивернами или, как минимум, вампирами? Ну почему нельзя сказать правду, что двое мелких сорванцов проникли к нему в лавку, и он решил проучить их? Глупо было совету давать всем разрешение на боевые амулеты для самозащиты, от этого только куча проблем и лишних жертв» – думал про себя Дорис, продолжая расспрашивать пострадавшего.

Лекс добежал до Мечты первым, и это его удивило, так как через богатые кварталы было в разы короче. Его охватила паника, он трясущимися руками открыл дверь убежища и, по совместительству, дома Димки. Входную дверь в Мечту никогда не закрывали – воровать тут было просто нечего: старые доски для гробов, ржавые гвозди, и куча хлама были просто никому не нужны.

Дядя Димки – Гондор Аривский или дядюшка Гон, как его часто называли знакомые и посетители, делал гробы, погребальные камни, оградки на могилы и кресты. Его заказчики были из простых работяг или и того хуже: нищие и бездомные, причем за нищих бездомных городской морг платил по десять серебряных монет, тогда как за нищих с родственниками иногда приходилась брать две, три или четыре серебрушки по простой причине – больше нету. Редко ему удавалось организовать последний путь очередного покойника более чем за тридцать монет, но люди умирали, и на хлеб ему с женой и Димке с братом Загом хватало, а иногда даже на хлеб с маслом и колбасой. Не шиковал, но и бедным свое семейство не считал, как и работу не считал пыльной. По работе ему больше помогал Зак, он возлагал на него большие надежды и хотел передать свое дело ему, он же был его родным сыном и единственным, а Димка у него появился только три года назад после войны с империей Хазр, в которой погиб Димкин отец. Димке была не по душе такая работа, хотя к трупам за три года он привык. Поэтому чаще всего он носился где-то в городе по мелким поручениям, или со своими друзьями.

Лексимильян Сворье был шестым сыном из восьми детей, его отец держал лавку по продаже и ремонту ботинок. Унаследовать лавку ему не светило, и после окончания платной ремесленной школы он был предоставлен сам себе. Родителям и так хватало забот: заниматься делами в лавке, а также ухаживать за самым маленьким братиком Орто, которому было всего пять лет. Отец Андро ему сказал, чтобы тот искал свой путь в жизни, и Лекс искренне пытался выполнить наказ отца: слонялся по городу без дела, играл с друзьями в ножички или кости и в редких случаях пытался устроиться посыльным куда-нибудь на работу. С работой у него не ладилось: то начальник ему не нравится, то сам напортачит, то просто лень. Чаще всего он с Димкой слонялся по городу или играл в кости. Вот два товарища и решили, что они будут профессиональными ворами и будут воровать по-крупному. Начали они с кондитерской лавки.

Лекс дошел до двери столярки, взял ключик под ковриком и открыл ее. Обстановка в комнате была рабочая: остатки стружек и опилок валялись на столе, два стула стояли вдоль стены, стеллажи были завалены разными инструментами, к которым дядюшка Гон относился с уважением, и которые всегда были в идеальном состоянии. Венцом комнатушки была пирамида из гробов и их заготовок, находившаяся углу. В дальнем конце столярки находилась гробовая дверь, как говорил Димка – антураж, которая вела в комнату Димки. Она была очень маленькой, поскольку изначально предназначалась для кладовки, но теперь там жил Димка, и поэтому в ней было очень чисто. Вдоль стенки стояла кровать, два стула – около письменного стола, а тумбочка и еще один стол – у изголовья кровати. Кровать была идеально заправлена, а подушки гордым парусом лежали одна на другой. Димка спал ногами к двери, как он говорил – «для антуража». Лекс сел на стул и стал переодеваться в свою одежду. Брюки из плотной ткани, рубашку светлого оттенка (определить истинный цвет ее было невозможно) и сапоги – гордость работы его семьи. Сапоги были очень легкими, но при этом летом в них никогда не было жарко, и зимой – не холодно.

– Оо! Ты тут! Как ты? – в комнату ввалился Димка, сильно хромая на одну ногу. – Фу, а чем паленым так несет?

– Ура, Димка! – обрадовался Лекс и побежал обнимать друга в одном сапоге. – Я думал, тебя схватили! Ты чего так долго? Где ты был?

– Да я это, вот, меня ранило как бы. – Димка повернулся спиной и Лекс стал рассматривать обломок деревянной стрелы, торчащей чуть пониже спины, в мягком месте, как говорится.

Лекс не удержался и стал ржать над местом ранения друга. Димка фыркнул и включил магический светильник. Картина, которую увидел Димка, развеселила его настолько, что он даже забыл про своё ранение. Волосы его товарища Лекса, которым завидовали даже некоторые девчонки, приобрели грязно коричневый цвет и стали короче раза в два, если смотреть со спины. Фаербол попал Лексу рядом с шеей, но не сжег её, а как-то аккуратно пролетел мимо, при этом сделав чудесную прическу.

– Теперь косичку ты не заплетешь, – сквозь слёзы и смех проговорил Димка. – Или только две над ушами! Как у осла!

– Сам ты осел, – беззлобно огрызнулся Лекс. – раненый окорочек…

Лекс принялся кукарекать и хромать, стараясь задеть друга.

– Ладно, давай делить добычу. – устав смеяться, сказал Димка.

– Точно. Доставай.

– Одна, две, три… – Димка доставал смятые конфеты из сумки, которую с Лексом шили два дня… – Семнадцать.

– Ну, очень даже неплохо, – сказал Лекс и забрал себе половину, а точнее девять конфет.

– Эту отдадим Орто. – сказал Димка, тоном большого начальника, – иначе так разругаемся и погорим.

Лекс молча согласился, взял сумку и бросил туда свою часть добычи. Сумка была гордостью для ребят: одевалась она очень быстро – через плечо, а застегивалась на одну единственную магическую клёпку. Вес в сумке распределялся очень удачно. Карманы в ремне сумки были спереди и сзади. Но даже если перевернуть сумку вверх дном, из нее ничего не выпадало. В неё удобно было складывать вещи как сзади, так и спереди. Весило это удовольствие меньше килограмма, а магическая заклепка не фонила даже при проходе магической рамки в драконьем экспрессе. Само изделие было выполнено из кожи змеи Шу, и никакими заклинаниями не просвечивало содержимое, что позволяло прятать в ней холодное оружие и слабые амулеты даже при перелете на драконе.

– Поздно. Ладно, я домой. – Лекс встал и собрался уходить.

– Стой! – Димка схватил его за рукав. – Надо что-то придумать с твоей… ээ.. новой прической.

– Зачем? – удивился Лекс.

– Это улика против нас! – Димка сделал такое лицо, что не послушать его было нельзя, побежал в столярку и вернулся с ножницами. – Вот!

– ЭЭ… А ты уверен, что без этого никак? – недоверчиво спросил Лекс.

– На все сто процентов! – хищно улыбнулся Димка и усадил на стул своего товарища.

Димка старался почти час, жмуря то один глаз, то другой. У него отлично получилась стрижка, и все выглядело даже ровно, но он всё равно чем-то был недоволен. В надежде, что друг сейчас ему поможет, он открыл дверь шкафа, на внутренней стороне которого было зеркало.

– Ты что наделал, паразит? Что это за горшок? – Лекс был тоже недоволен стрижкой, но при этом помогать советом Димке не собирался. Вместо этого он схватил Димку и повалил его на пол.

Димка отчаянно перевернулся на живот и старался дотянуться до ножки кровати, чтобы выползти из-под веса товарища. Лекс сначала решил поколотить своего цирюльника, но потом он увидел кусок арбалетного болта, торчащего из верхней части ноги Димки, и тоже решил помочь своему другу извлечь улику. Слёзы брызнули из глаз вместе с искрами, даже не ясно, чего получилось больше – слез или искр. Димка мгновенно оказался в углу комнаты, а Лекс, прижимая болт, остался рядом с дверью. Пауза была недолгая, но в эти секунды каждый подумал свое: «Вырву глаза и привяжу на затылок, или лучше один на затылок, а другой на ногу, что бы знал», «Ой, наверно я перестарался, но ведь я хотел помочь!», «… и руки с ногами местами поменяю, и стэп заставлю танцевать», «… ну он же не может меня прибить, я же его друг и улику достал!». Мыслей блыло много, их прервал тихий голос Лекса:

– Ну я тоже решил тебе помочь.. это ну.. улику достал.

Димка попытался броситься на товарища, но сил хватило только на один шаг, и он рухнул на кровать. Лекс в это время успел открыть дверь, взять свой плащ и испариться. Но мысль о раненом товарище не давала ему покоя, поэтому через несколько минут он вернулся, потрогал его за плечо и сказал:

– Да, больно. Зато быстро. Ты мне улику целый час убирал, а я тебе за секунду вытащил!

– Лекс, я тебя прибью когда-нибудь. – Димка говорил в подушку, и слёзы лились сами по себе.

– Ну.. ты это, лежи, а я сейчас всё приберу, и перебинтую тебе ээ… ногу.

Глава 1.

Лейтенант Дорис читал седьмой аккуратно исписанный листок – это был список пропавших вещей из лавки кондитера Коркова. Сам Корков с огромной надеждой смотрел на офицера. Черно-лиловый синяк украшал правую часть лица кондитера, руки были забинтованы по самые локти, а на ушах был приклеен пластырь.

– Четыре серебряных подноса радиусом полметра, один журнальный столик из оникса с золотыми ножками, колекция золотых чашек … – Дорис читал список и смотрел в глаза кондитеру, который решил заплакать в подтверждение того, что ему ужасно было жаль стол из оникса с золотыми ножками.

– Вы не находите, что всё это весит более чем тонна? – вопрос лейтенанта Дориса поставил кондитера в тупик, и Дорис продолжил – Вы хотите, чтобы я нашел грабителей или чтобы я ел лапшу, которую вы, гражданин Корков, мне вешаете уже четвертый день?

– Но я разорен! Они меня ограбили… Они… – Корков заплакал.

– Гражданин Корков, я был у вас в лавке после ограбления. У вас даже из кассы не украли ни одного медяка! – Дорис решил основательно разрушить замысел торговца.

– Да, но они сломали… – Корков не сдавлся.

– Что сломали? Дверь и витрину с конфетами? Это всего лишь дети, гражданин Корков, всего лишь дети…

– Дети??? Эти чертовы отродья вломились в мой дом и обворовали меня! Меня!!! – Корков понял, что его план провалился, и страховку ему не получить. Страховки не платят за взлом, а причиненный ущерб в семнадцать конфет просто смешной. И он пошел на самый отчаянный шаг: – Я буду жаловаться наместнику, я подниму вопрос о вашей компетенции!

–Ваше право. – Дорис понял, что Корков не шутит и к дурацкому расследованию пропажи конфет прибавилась очередная головная боль и разбирательство с начальством. Он указал Коркову на дверь. – Прошу.

Лекс играл в ножечки один. Он часто тренировался, бросая их в цель разными способами. У него неплохо получалось, но Димка его всегда обыгрывал. В отличие от Лекса, у Димки был природный талант к этой игре: он никогда не тренировался, а маленькие метательные ножики летели точно в цель. У Лекса от постоянных тренировок было множество порезов и уколов, но стоит только ему достичь успеха, как его товарищ Димка придумает новый бросок и вновь его обыгрывает. За тренировкой его вновь застал Димка.

– Привет неудачникам! Готов проиграть? – Димка хитро улыбнулся.

– А, это ты. На этот раз я намерен выиграть! – Лекс ловко извернулся и метнул нож на восемь очков.

– Слабак. – констатировал Димка, повторил пируэт товарища и пошел к мишени забирать оба ножа, один – из восьмерки, другой – из десятки. – Пойдем, надо знакомыми обживаться.

– Как? Как ты это сделал?? – заикаясь, тараторил Лекс. И тут до него дошло. – Э, а что за знакомые?

– Увидишь. – Димка предательски молчал.

Димка повел друга к кварталам нищих с хитрой физиономией. Лекс понял, что больше от этого товарища он не услышит ни слова, и направился следом. Кварталы нищих города Сворд отличались старыми постройками. Тут не воняло тухлой рыбой, как в доках, и репутацией район пользовался не плохой. Уровень магических артефактов уступал, конечно, улице Ремесленников, где жили наши герои, но все же это было не самое гнилое место. Тут были лавки с едой, товарами и пекарни, где можно было купить абсолютно всё, а торговцы-зазывалы нарочито громко рекламировали свои изделия. Они сильно отличались в цене от товаров из стильных бутиков богатых кварталов на дворцовой площади, при этом могли не уступать им по качству, а иногда даже превышать его. Великолепный эльфийский кинжал, зачарованный на охоту, в бутике оружия стоил не меньше семи золотых, а в лавке Слепого Крота их иногда отдавали по одному золотому. Отличием было лишь то, что Слепой Крот был скупщиком краденого, и товар к нему приходил сомнительными путями. Регулярные взятки, жульничество, мошенничество и воровство за пределами этого квартала были известным промыслом местных жителей.

Димка два раза постучал в дверь старого домика, и на пороге показался седой старик с повязкой на один глаз – Слепой Крот. Никто в городе, кроме, наверное, стражи, не знал, как его зовут. Раньше он был известным вором, и денег у него хватило бы на жизнь во дворце. Украл он немало и куш сорвал не один, но при этом дожил до старости и потерял всего лишь глаз. Слепой Крот не стал переезжать в богатые кварталы, не стал помогать бедным, не стал строить храмы, замаливая свои немалые грехи, а решил жить дальше и открыть лавку. В лавке продавал всё, кроме продуктов. Он говорил, что ненавидит крыс, а от «жрачки эти твари приходят быстрее, чем тени в жаркий день».

– Эй малышня, че приперлись? Милостыню не даю по дням на букву «с»: среда, суббота и сегодня. Пошли вон! – таким приветствием Крот встретил Димку и Лекса, которые, открыв рот, стояли на пороге.

– У нас дело. – Димка быстро оправился от оскорблений и решил взять инициативу в свои руки.

– Малыш, я в песочнице не играю. – Крот уже закрывал дверь, но Димка просунул в проход свой ботинок.

– Крот, мы тоже воры! – завопил Димка, потому как старик сверху воткнул в ботинок свою трость.

– Ты че орешь, шпингалет? – Крот сгреб в охапку Димку и посмотрел в сторону Лекса. – Это недоразумение с тобой?

Димка кивнул, старик же мгновенно оказался рядом с ним и пинком пригласил войти. Димка пытался выбраться из-под Лекса, который еще не отошел от резвого удара старика. Крот перешагнул через эту кучу и сел в кресло рядом с окном, завешенным шторой так, что оттуда не проникало ни единого луча света. Ребята встали и отряхнулись. Комната была проста. Из мебели были кровать, два простых стула, лавочка из дерева и огромный стол. Стол – единственный предмет, который сильно выделялся: на нем не было пыли и паутины, как на всех остальных предметах простого жилища, зато ровными стопками лежали бумаги. Это были договора на поставки товаров, налоговые отчеты и письма из всех уголков королевства, и черт еще знает, откуда. Над бумагами горел светильник. Он был прост и работал на настоящем огне, а не на магическом. Но специальное устройство его подвешивало так, чтобы он горел только над бумагами и по хитрому сигналу трости хозяина, падал именно на бумаги. Это и было гарантией тайной переписки Крота, и сохранения имен поставщиков.

– Ты, – Крот указал на Димку, – мне показалось, болтаешь много? Ну, продолжай, что ты так яростно там тараторил?

– Мы, – Димка указал на Лекса – теперь тоже воры, как и ты. Мы провернули одно дело.

– Ты мое честное имя с собой не ставь. Дело он провернул! Я знаю всё, что происходит в этом городе. Ты – мелкое недоразумение, и твой немой друг – тоже, а дела можете делать только в песочнице, – Крот начинал закипать, он недоумевал, зачем эти дети приперлись к нему и что им надо.

– Мы совершили ограбление, мы тоже воры…– Димка не мог остановиться.

– Ха, воры! Вы – два недомерка, которые ограбили своих родителей или того хуже – друг друга. О, а может быть, вы ограбили императора, и вам нужна помощь перебить остатки стражи? – Крот откровенно издевался, но он не прогонял их. Он хотел выяснить истинную причину пребывания двух малолеток в своем жилище и того, кто их направил к нему.

– Мы ограбили кондитера Коркова, и я не немой. А здесь мы по причине дальнейшей работы. – Лекс решил вступиться за друга и получить свою порцию садизма от мерзкого старика.

– Лучше бы был немой или молчал бы. – Крот повернулся и поглядел на второго недомерка.– За умного бы сошел.

– У вас на столе отчет по этому поводу, – Лекс тронул Димку за плечо. – Пойдем, он не хочет сотрудничать.

Лекс развернулся и направился к двери – это была его ошибка. Слепой Крот мгновенно встал, поддел ногу Лекса тростью и ударил локтем в нос Димку.

– Откуда ты знаешь про отчет? Кто тебя послал? – Крот рассердился не на шутку: эти недомерки были шпионами, а шпионов он не любил больше крыс.

– Это согласие на сотрудничество? – облизывая кровь из рассеченной губы, еле слышно проговорил Лекс.

– Слышишь, тварь, я сейчас перережу глотку твоему другу, а тебя заставлю смотреть. Говори, от кого ты узнал про отчет? – Крот стремительно переместился к Димке и приставил перочинный нож к его горлу.

– Блеф. – Лекс сказал это очень тихо, но крот его услышал.

– Что ты сказал? А ну, повтори? – для верности Крот решил проверить, не ослышался ли он.

– Я блефовал, зато я точно теперь уверен, что мы провернули дело, и о нем знают, у нас есть резюме… – уже громче говорил Лекс.

– У тебя есть сейчас только полдруга, который обмочил штаны от страха. – Крот опустил нож и вернулся в кресло. Димка сполз по стене на пол и нервно хватал воздух ртом.

– Резюме, говоришь? Хм, ладно, я посмотрю, что могу вам предложить, – его только что провел ребенок! Это его злило: ребенок сыграл с ним, и выиграл. Он сгоряча взболтнул лишнего и сам дал мелкому информацию об отчете. – Убирайтесь, придете через неделю.

Слепой Крот остался наедине с мыслями, точнее, мысль была одна: «Как его мог обмануть ребенок?» Он взял отчет, где на семи листах расписаны ценные предметы, украденные в лавке Коркова. Крот знал, что половина этого – вранье, сорванцы украли какую-нибудь мелочь, а остальное торгаш придумал для получения страховки. Но ребята действовали круто, даже лейтенант Дорис (а его Крот знал не понаслышке) был отстранен от дела и отправлен в отпуск. Значит даже Дорис не смог их найти. А ловкость ухода от погони в лице самого Коркова его поразила. Немало его поставщиков погибло от рук истинных хозяев товара: после принятия закона о разрешении самообороны средними магическими артефактами количество поставок сократилось втрое. Крот налил себе черного имперского эля и решил сосредоточиться на мысли по применению двух недомерков.

Димка и Лекс, постоянно озираясь, добежали до Доков и спрятались под мостом, выслеживая мнимую погоню. Точнее, этим занимался Лекс, а Димка просто стирал штаны в грязной воде Тер. Река Тер была естественная, её не создавали магическим путем, и город Сворд она омывала всего лишь два километра в районе Доков. Маги и правительство города давно хотели изменить естественное положение реки Тер, но жители острова Астор были против. На Асторе жили исключительно сливки общества. Мало иметь деньги для проживания там, необходимо было иметь немалое положение в городе или в Королевстве СГА. Попасть на Астор простому человеку даже на экскурсию можно было только по приглашению наместника или его супруги, а давалось оно крайне редко. На остров вел мост, одна его часть изготовлена из камня, другая – из стекла. Торговцы и ремесленники, выполняя заказ для жителей Астора, имели право дойти исключительно до стеклянной половины, дальше стояла королевская стража и десяток-другой магов, не пропускающих никого. На острове возвышалась башня, в ней располагался целый гарнизон королевских войск, а с её вершины маги, специализирующиеся на воздушной сфере, вели наблюдение за порядком и дисциплиной на острове и подступах к нему.

Лекс немного успокоился – погони и слежки не было, он засмотрелся на остров и башню. Димка не проронил ни слова: он был ужасно зол на этот мир. Причина его злости сохла на прутьях ивы над небольшим костром. Он рассуждал об убийстве некоторых стариканов, и самоубийстве некоторых энурезников. Потрогав штаны, он стащил их с ветки и надел.

– Пойдем на Тот свет, – ужасная обида гложила Димку, и Лекс кивнул, стараясь не досаждать другу. Они двинулись в привычное их место.

По дороге на Тот свет Лекс также пытался выследить погоню, но её не было. Они спокойно дошли до столярки дядюшки Гон. Димка переоделся в чистое и направился в душ в сотый или тысячный раз смывать свою сегодняшнюю неудачу. Лекс захрустел яблоком со стола, взял набор отмычек и принялся мучить десяток замков. Это занятие его успокаивало, он считал это тренировкой. А когда сложные замки поддавались ему, он представлял несметные горы сокровищ и счастливую жизнь, полную энтузиазма, авантюризма и ещё боги знают чего. Димка всегда пополнял коллекцию замков, он их попросту воровал, если они ему приглянутся. За неделю он натащил в свою комнату их около тридцати. Идея стать вором-профессионалом зажигала Димку. Замки интересовали Димку один, максимум два раза: когда Димка открывал его, замок переставал интересовать, Лекс же, напротив, открывал их по сто и больше раз, и только поэтому Димка не выбрасывал коллекцию замков.

– Лекс, я сегодня сплоховал, – Димка вернулся в комнату, помялся на пороге и продолжил говорить.– Ты отлично держался, а я струсил. И..

– Да понял я это уже, – Лекс предал своему голосу безразличие, чтобы лишний раз не задевать друга, – Димка, я тоже струсил. И неизвестно как бы я себя повел, если бы мне приставили нож к горлу.

– Хм… – горько усмехнулся Димка.

– В следующий раз, если этот старикан выкинет подобное, надо суметь защититься и быть вооруженными. – Лекса при этих словах бросило в легкую дрожь. – надо было нож в него метнуть.

– Может ну его? Крота? – Димка опустил взгляд, ему было стыдно.

– Хватит ныть. Мы что же, зря такое дело проворачивали?

– Да, ты прав. Давай вторую сумку сделаем и пару поясов для метательных ножей. – Димку немного ободрили слова друга, и обида ушла на второй план вместе с планом расплаты с мерзким стариканом.

Лекс вытащил из своей сумки кожу змеи Шу, а Димка из стола – лекало, нитки и различные заготовки. Изготовление сумки заняло у них уйму времени: тут были и бесконечные споры, за которыми в порыве гнева Димка укусил Лекса за ногу и жутко прагматичные высказывания об облегчении веса и распределении нагрузки, и даже разговоры о магических энергетиках, знания о которых друзья вспоминали из общей школы. Спор затягивался, и никто не хотел идти на примирение.

– Ты достал, ты даже школьную программу всю напутал! – Димка перешел в последнюю стадию раздражения.

– Школьная программа упрощает вопрос скрытия энергопотоков. – Лекс считал важным сделать искажение энергопотоков, и стоял на своём.

– Хрр…– Димка с нервным тиком направился к книжным полкам, достал четыре книги, включая «дошкольный курс ознакомления с миром», для детей шести лет. Нашел нужную главу и стал цитировать.– Энергию можно преобразовать в абсолютно любую форму…

– Димка, при переходе из одного состояния в другое все это сопровождается побочными явлениями в виде понижения температуры, свечения или звука. Магические рамки настроены именно на эти эффекты – повышение магического фона. Если ты хочешь положить более мощный артефакт, то следует исказить побочный эффект или перенаправить.

– О, я дружу с идиотом! – терпение друга кончилось. – Хорошо, я забираю себе старую сумку, а эту делаешь сам для себя!

– Договорились, дай мне учебник по физическим явлениям света. – торжествующий Лекс лучезарно улыбнулся, за что лучезарно получил по носу книжкой от Димки.

Лекс долго ковырял одно и то же место в книге, но знаний явно не хватало. Димка делал ножны для метательных ножей, и у него это выходило здорово. В нагрудных ножнах у него помещалось семь ножей не более пятнадцати сантиметров, направление ножен было смещено на левую сторону груди и крепилось к плечу. Ножи в ней находились под углом тридцать градусов, вверх режущей поверхностью ножа, а маленькой гардой – вниз. Было очень удобно брать нож в боевое положение для броска за минимальное время и носить всю амуницию без риска пораниться. Гордый своим проектом, он принялся реализовывать его. Для самих ножен он выбрал грубую шкуру буйвола, а для лямок и подкладки – смесь ткани, бумаги и резины. Любая рамка обнаружила бы холодное оружие и доставила бы большие неприятности, но Димка спрятал ножны за свою сумку, переведя боекомплект в походное положение, и был этим очень доволен.

– Смотри, Лекс – не без гордости Димка продемонстрировал чудо своей мысли.

– Ого, да ты мастер! – Лексу очень понравилась затея друга с нагрудными ножнами. – Мне такие сделаешь?

– Легко, – согласился Димка. – А ты проект сумки не доделал еще?

– Нет, – грустно ответил Лекс, – Я не могу понять, как преобразовать побочку в световой эффект и сделать его внутри сумки. Думаю сделать экран вот здесь, в дополнительном кармане. Я его уже продумал, а перенаправить всё в свет не могу.

– Ого, да тут диссертацией пахнет научной, – Широко раскрыв глаза, Димка просматривал каракули друга на трёх листах. Диссертацией этот бред не пах точно, но размах Лекса в этом вопросе был колоссальный, и точно выходил за школьный курс знаний.

– Слушай, Лекс, ты до этого сам додумался? – сказал Димка.

– Ну да, сам. А вот тут косяк, дальше тупик… – Лекс был очень расстроен и огорчен.

– А давай в библиотеку завтра сходим, может, там ты найдешь ответы? – предложил Димка.

– Точно!

Идея Димки Лексу понравилась, они разложили инструменты по местам, спрятали в тайник заготовки и проекты. И направились спать, точнее, направился Лекс, так как Димке идти до кровати два шага.

Лекс дошел до дома далеко за полночь. Маленький Орто отказывался спать, и родители носились с ним, как угорелые. Отец сурово взглянул на Лекса, покачал головой и спросил:

– Где тебя черти носят? Вечно ошиваешься в Доках, лучше бы в библиотеку сходил или работу нашел себе.

– Пап, ну я завтра как раз решил пойти в библиотеку… – опустив глаза, ответил Лекс.

– Ну да, а я завтра поеду в империю делать три левых сапога императору, – Отец не поверил ему.

Отец любил всех своих детей, но он не особо проявлял чувства. Он понимал, что его внимания детям недостаточно, но работа в лавке требовала много времени, и при этом приносила слишком малый доход. Лавка работала без выходных, наверное, лишь это и помогало Гордону Сворье содержать свое огромное семейство. Мать – Аделина Сворье до рождения Орто работала кухаркой, а сейчас сильно сдала и постарела. После рождения Орто она целиком и полностью отдавала себя младшему сыну.

Лекс направился в свою комнату спать. Это была не только его комната, а еще и двух его братьев. Раньше в нейжили аж четверо человек, но Сендо решил заняться фермерством и уехал в деревню, где женился и построил свой дом. Герд и Макс спали, Лекс разделся, бросив на пол куртку и плащ, растянулся на подушке и погрузился в мир грез. Прошедший день у него выдался слишком насыщенным и тяжелым.

Утром он проснулся от смеха братьев – они собирались помогать отцу в лавке. Лекс долго не мог найти свои вещи, и его подъем затянулся. Он договорился встретиться с Димкой у библиотеки в десять, но уже опаздывал. Наспех запихнув в себя хлеб с молоком, Лекс пробубнил нечленораздельное «МамЯгулять» и вылетел на улицу. Полубегом он добрался до места, Димка его уже ждал, причем, не один. Черты девушки, с которой мило болтал Димка, Лексу были знакомы. Это была его сестра Вирдеона. Лекс постоянно встречал в городе своих родственников, да и трудно их не встретить, потому что семь его братьев и сестер уже не малый электорат, да еще четверо состояли в браке и у них уже были свои дети.

– Привет, Ви, – Лекс искренне улыбнулся сестре.

– Привет, – Вирдеона была явно не в духе, – и пока.

– Лекс, а ты че сестру дома не видел? Почему вы не вместе пришли? – спросил Димка.

– Ну знаешь, я иногда себя дома найти не могу, а ты меня про сестру спрашиваешь, – сладко зевнув, пробормотал Лекс.

– А как же общий завтрак? – не унимался Димка.

– О каком завтраке ты говоришь? Нам дни рождения приходится у Сендо в деревне отмечать, потому что люди жалуются на несанкционированные митинги! Когда все семейство в сборе, мы в доме не вмещаемся.

– Оу, ну… да… – Димка осознал, что сморозил глупость и решил ретироваться, – Ну что, пошли, знания зовут?

– Пойдем. – Лекс понял, что помощи от Димки он сегодня не дождется.

Димка набрал модных журналов, газет, книжку романтического содержания и направился к Вирдеоне. Она была привлекательна и умна, часто приходила в библиотеку за модными журналами, чтобы после сшить себе платье или другую модную тряпку. В большой семье не было лишних денег, а девчонки всегда хотят выглядеть привлекательно, вот сестрам Сворье и пришлось освоить швейное дело. И этот день Димка решил провести время с пользой – нагло клеить Вирдеону. Лекс не особо переживал за сестру: он знал, Вирдеона себя в обиду не даст, а еще ей нравится, когда за ней ухаживают. Парочка хихикала и иногда показывала в сторону Лекса, он отвернулся и сосредоточился на энциклопедии распространения света. Часть написанных слов были ему непонятны, и он иногда ходил к библиотекарю с просьбой помочь ему в очередном вопросе, на что библиотекарь выдавал ему новый фолиант с пояснением. Так, спустя пару часов, Лексу пришлось спустить часть книг на пол, потому что на столе они не помещались. Он решил озадачить друга сходить за водой, но не обнаружил его. «Значит, ушел провожать сестру». Раскрыв очередной талмуд, Лекс снова погрузился в изучение темы.

Из транса его вытащил библиотекарь, который подозрительно смотрел на парня и известил его о закрытии читального зала. Лекс не мог успокоиться: идея никак не хотела покидать его голову. Он брал стопки книг и приносил их к библиотекарю, тот, в свою очередь, сортировал их и говорил Лексу, куда их отнести. Лекса терзала обида от неудачи. Библиотекарь это заметил, и когда последние стопки были на местах, спросил:

– Вы не нашли интересующие вас вопросы?

– К сожалению, нет, – ответил Лекс и добавил, – Меня интересует преобразование побочных эффектов энергии в световое явление.

– Оо, – библиотекарь был удивлен вопросом юноши, – Надо было сразу сказать, правда, я думал вам еще рано читать подобную литературу. Вильям Шугз занимался этим вопросом, но эти три книги для магистров или адептов магии, боюсь, вы там ничего не поймете.

Лекс умоляюще посмотрел на библиотекаря, тот показал на часы и покачал головой.

– Приходите завтра, юный любитель световых явлений, – на прощание сказал библиотекарь, – Мы обязательно, вам поможем.

Лекс поблагодарил и направился «на Тот свет». Всю дорогу он продолжал думать над своей задумкой. Он подошел к конторе дядюшки Гона с названием «Мечта», прошел через столярную мастерскую и направился в комнату к Димке. Димка гладил брюки и надевал красивую темно-синюю рубашку. Он собирался на свидание.

– Лекс, скажи, какие цветы любит твоя сестра? – Димка прямо излучал радость.

– Пионы, – не задумываясь, ответил Лекс.

–Так. Духи, цветы и романтическая прогулка… О, а ты чего такой бледный? – улыбке Димки сейчас позавидовал бы королевский глошатый.

– Друг, называется… Бросил помирать голодной смертью и даже воды мне не принес! – сказал Лекс, и в животе у него забурчало, – плохая идея тебе встречаться с Ви. Она старше тебя на два года, но это не главное…

– Любовь ровесников не ищет, – перебил его друг.

– Ты не понимаешь! если Ви узнает, что неделю назад ты встречался с Сербиной, то в лучшем случае она тебя покалечит. Сербина младше Ви и …

– Не ссы в компот, там повар моет ноги… – Димка напрочь отказывался слушать Лекса и, насвистывая песенку, модельной походкой удалился из комнаты.

Лекс больше не стал останавливать друга. Он знал, что Вирдеона свернет ему шею в ближайшее время, наверное, даже сегодня. Когда она узнает, что две недели назад Димка клеился к Сербионе – сестре Лекса и самой Вирдеоны, его друг падет смертью не самых храбрых людей. Лекс наткнулся на нетронутый ужин друга и решил с ним разобраться. Сыр, булочки, какая-то каша и вяленый кусок мяса.

Не прошло и полчаса, как ураган ворвался в комнату. Это был Димка, вид его был несколько помят. Штаны были порваны, одна штанина висела на трех или четырех нитках, темно-синяя рубашка была без рукавов и вся в мелких дырках, будто ее грызли собаки; ссадины и кровоподтеки разукрашивали голые руки, лицо почти не пострадало, только лишь четыре кровавых полоски украшали его от уха до шеи. Лекс прокрутил в мозгу всю историю, как буд-то видел ее наяву: Димка пошел по улице к его дому, по дороге купил цветы, встретился на лавочке с Ви и… Два вопроса не укладывались в его голове – где он нашел Сербину, и как Ви за такое короткое время так серьезно смогла отделать Димку?

– Свидание удалось? – сарказму не было предела, – Одно не понимаю, как ты с Сербиной повстречался?

– Твои сестры полоумные! – начал Димка, – Я купил цветы, пришел к лавочке твоего отца и стал ждать Вирдеону. Вдруг сзади на меня напала собака и какой-то здоровяк. Я вступил с ним в драку, прилетела твоя сестра, эта, как там ее, Сербиона, влепила мне пощечину и стала орать какого хрена я к ней приперся, что у нее другой парень, и чтоб я близко к ней не приближался. В это время вышла Вирдеона и услышала возгласы своей сестры. Отбившись от парня Сербионы, я схватил ее за руку, но в этот момент на меня обрушилась с кулаками и ногами Вирдеона, повалив меня на мостовую. Я попытался убежать, а эти мегеры… Они… Изорвали! Они… Пришла стража, разняла драку и прогнала зевак.

–Мм… – Лекс откусил еще один кусок яблока, прожевал и продолжил, – Легко отделался. Хорошо, что папа арбалет спрятал. Ви отлично стреляет из него. Прошлый раз Ви не пустила стражу арбалетным обстрелом, пока рвала на части старого ухажера. Била она его минут сорок, а тебя – максимум, семь.

Лицо Димки вытянулось и стало похоже на лошадиное. Его била дрожь, а левый глаз предательски задрожал. Он представил, что было бы с ним за сорок минут.

– А раньше ты сказать не мог? – слегка заикаясь, спросил Димка.

– Я пытался. Но разве ты слушал? – Лекс, подражая Димке, модельной походкой прошелся по комнате. – Не переживай, Ви добрая, она тебя через полгода простит и бить перестанет.

– Я к этой мегере на арбалетный выстрел близко не подойду! – руки Димки непроизвольно дернулись.

– Это правильно! Месяц лучше держись от нее подальше, – Лекс доел яблоко и положил огрызок в пустую тарелку. – Увидит где-либо – будет бить.

– Э, а где мой ужин?.. – Димка посмотрел на пустую тарелку, потом на Лекса.

– А увидит с другой девчонкой – сначала тебя будет бить, а когда ты убежишь, будет бить твою девчонку, – проигнорировав вопрос Димки, Лекс продолжал поучать друга.

– Лекс, ты всё сожрал что-ли? Где мой ужин? – Лекс взял отмычки, плащ и подошел к двери.

– В библиотеке твой ужин, там же, где мой обед. – И, насвистывая песенку, помахал на прощанье другу.

Лекс пришел домой, но он знал: там он долго не задержится. Ночью он собирался вернуться в библиотеку, взломать замки и продолжить чтение. Домой он пришел взять новый блокнот, пару карандашей для записей и расчетов, ну и услышать последние семейные новости. Новости были посвящены уже известному Лексу событию – очередному скандалу, дракой и дебошем, устроенными его сестрами. Лекс поднялся в свою комнату, где он нашел только маленький огрызок карандаша. Единственное место в доме, где можно найти письменные принадлежности, это комната сестер. Идти к ним после драки с Димкой ему не хотелось, но чувство долга, а точнее, своей собственной выгоды, заставило его это сделать. Глубоко вздохнув и набрав побольше воздуха, Лекс постучал в комнату. Из-за двери доносился плач.

– Это я, Лекс, можно войти? – Дверь открыла Катрина.

– Лекс, зачем ты пришел? Ты пришел поиздеваться? – через всхлипы спросила Сербина.

– Где эта рыжая мартышка, которая ходила с тобой в библиотеку? – Вирдеона была сердита, видно, стража подоспела вовремя, вырвав Димку из ее рук, и ее злость не успела еще утихнуть. – Я хочу оторвать ему руки, вырвать сердце или даже глаза… А еще…

– Ви, не сердись, но я не сдам тебе Димку сейчас. – Лекс зажмурился, он любил сестру, и она его тоже, но эти слова в такой момент могли вызвать у сестры слишком бурные эмоции. – Если ты узнаешь, где он живет, ты его убьёшь, тебя посадят, а я не хочу терять свою сестренку.

– Твоей сестре нанесли оскорбление, а ты, предатель и слабак, не хочешь даже помочь ей отомстить! Гад! – Вирдеона не сердилась на Лекса, но забыть обиду не могла.

– Что ты хотел, Лекс? – спросила Катрина. Сегодня роль утешений выпала ей, и это ей не особо нравилось.