Жизнь и война генерала Василия Рязанова. Книга 2 Рязанов Василий

Предисловие

В книге 1 описаны детство, юность Рязанова, его довоенная жизнь. Начало войны, отступления, окружения под Киевом, Харьковом. Командование Рязановым дивизией, МАГ, 2-й истребительной авиаармией, формирование и первые бои 1- го шак на Калининском, Северо-Западном, Воронежском, Степном, 2 Украинском фронтах. Курская битва, освобождение левобережной Украины, форсирование Днепра.

Мой старший брат Георгий высказал справедливое замечание, что в книге не хватает живого отца. Когда умер отец, мне было два года и десять месяцев. Я его не помню, и мне сложно описывать его, как человека. Могу только домысливать, пользуясь воспоминаниями тех, кто его знал. Сейчас не осталось тех, кто его знал, кроме редких исключений. Но при жизни он оставлял о себе яркие впечатления. Он был энергичным, активным. Как любой активно действующий человек, он менялся. До ареста, например, он был суровым, стремился вверх. Таким он остался. Но после тюрьмы, наверное, смягчился, стал более терпимым. В войну надо было руководить вчерашними мальчишками, вникая в их заботы и проблемы, надо было налаживать отношения с сотрудниками и коллегами из других родов войск. Все это он делал, и делал душевно, вкладывая в отношения и с летчиками, и с командирами обаяние, юмор. Такой стиль общения, видимо, был для него естественным. Хотя существуют определенные противоречия между сухим языком военных приказов и простыми человеческими чувствами. Авиация включает в себя и романтику, и рутину. Но боевые события волновали его. Он пишет описание воздушного боя 30 октября 1942 года взволнованно и эмоционально. В фильме «В бой идут одни старики» он незримо присутствует. Его решения – о воздушных боях за плацдарм, разведке, и других событиях есть в фильме. Он, по словам К.А. Белодеда, подолгу беседовал с Луганским, воспоминания которого использованы при написании сценария фильма, и который стал одним из прототипов маэстро. Таким образом, он влиял на маэстро. Я как-то невольно пытался сопоставить его образ с такими разными писателями и поэтами, как Булгаков, Высоцкий, Лимонов. Почему, даже не знаю. Что-то общее возможно, есть. А, может, и нет.

В этой книге описаны события от боев за правобережную Украину до конца войны. Нумерация глав сквозная, продолжает нумерацию первой книги.

Глава 14. Кировоград

Плацдарм на правом берегу был расширен. Когда навели понтонный мост, по нему пошли на правый берег танки, пушки, автомашины. Перебазировались и полки корпуса. Летчики перелетели, но в корпусе были и радисты, и техники, и другие сотрудники. Мама рассказывала про их переправу: «Переправлялись всю ночь, сидя в открытом кузове полуторки, из которого легче выпрыгивать в случае попадания снаряда или мины, чем из закрытого фургона радиостанции. Непрерывный обстрел. Разрывы в воде вокруг моста, на самом мосту. Движение останавливается, убираются разбитые участки моста, заменяются новыми. Мы стоим под обстрелом, ждем. Ощущения неприятные. Нет окопов, щелей, куда мы привыкли прятаться, земли, к которой можно прижаться. Весь мост занят. Ни развернуться, ни обогнать кого-то невозможно. Лента техники ползет со скоростью улитки. Клонит ко сну, но была команда: не спать. Мы будим друг друга, если кто-то засыпает. Переправа окончилась под утро. На правой стороне стоял регулировщик и повторял: – Это место сильно простреливается. Не останавливайтесь, проезжайте дальше, на пятачок. Мы не успели далеко отъехать. Метрах в тридцати от реки ранило Климова, водителя. Осколок мины попал ему в пах. Некому было вести машину. Кто-то отодвинул ее в сторону от дороги. Механик перевязал Климова, а проезжавшая машина забрала его в санчасть. Мы несколько часов сидели в придорожной канаве, прячась от нескончаемого обстрела. Незнакомый солдат отогнал нашу машину и нас вместе с ней на пятачок. Плацдарм обстреливался вражеской артиллерией. Его непрерывно атаковали танки и авиация противника. Мы разыскали свою радиостанцию, получив выговор за опоздание. Приехали на место, где разворачивался НП и где готовился прорыв. Наши штурмовики уже работали» [5].

«Забавный случай произошел при переправе через Днепр с Люсей Смирновой. Телеграфный взвод подъехал, наверное, к тому же понтонному мосту в машине, где стояли их телеграфные аппараты. У переправы скопилась огромная очередь. Немцев уже немного отогнали и артиллерийский обстрел был слабее, чем во время нашей переправы, зато случались частые бомбежки. Девчонки веселые, довольные, едут вперед. Смеются, машут танкистам, шутят с пехотой. Пропускная способность переправы очень маленькая, мост неустойчивый. В рощице на этой стороне стоят танки, машины, другая техника, солдаты. Наша машина где-то в хвосте огромной очереди. Кто-то командует, распоряжается очередностью переправы. В первую очередь пускают машины с боеприпасами. Девчонки болтают со знакомыми. Дело к вечеру, а неизвестно, когда будут переправляться. Люсю все время клонило ко сну. Вдруг кричат “Воздух!” Командир роты Круглов приказывает: – Все с машины! Бегом в лес, дальше от переправы! Все побежали подальше, а Люся накрылась чем-то, чьими-то шинелями, брошенными в машине, и осталась сидеть там. Сидела и заснула. Бомбежка кончилась. Все собрались. Уже и очередь подходит переправляться. Пересчитали всех, а Люси нет. Ищут повсюду, кричат, спрашивают других. Никто не знает, где она. И среди раненых и среди убитых не находят. Стали разбирать шинели, а под ними белая люськина голова, она яркая блондинка с буйной такой шевелюрой. Стали, конечно, смеяться, как она могла спать под такую бомбежку. Переправились без происшествий, потихоньку. На той стороне начали ставить аппараты, налаживать связь. Кабельщики взвалили на себя катушки и побежали с ними».

Конев произвёл скрытный маневр. 5-я гв. А снялась с плацдарма у Кременчуга, передав свои позиции 4-й гв. А, переправилась на левый берег Днепра, совершила 100-км марш вдоль фронта на юго-восток, затем снова переправилась на правый берег Днепра, на плацдарм у Куцеволовки. Этот маневр полностью аналогичен широко известной операции 3-й гв. ТА, проведенной чуть позже. На плацдарм была скрытно введена ударная группировка фронта – 5-я гв. ТА и 7-й гв. мехкорпус. Все эти переброски войск немецкая разведка не обнаружила. Наш главный удар предусматривался в стык немецких армий.

Утром 15 октября войска фронта перешли в наступление. Противник сразу же стал контратаковать с танками и авиацией. Наша авиация активно действовала над полем боя. 15 октября у немцев было 250 самолетовылетов, у нас – 470. Советские войска в высоких темпах прорывали немецкую оборону. В течение дня 16 октября прорыв обороны был завершен, началось наступление на Пятихатки. Ударной группировке фронта помогали авиакорпуса И.С. Полбина и В.Г. Рязанова. Конев писал: «19 октября танкисты П.А. Ротмистрова при поддержке бомбардировочной авиации И.С. Полбина и штурмовиков В.Г. Рязанова вырвались вперед и, преодолевая сопротивление врага, освободили город и крупный железнодорожный узел на Правобережной Украине – Пятихатки» [1]. Манштейн: «Между армиями образовался широкий проход». Манштейн спешно ввёл в бой сразу четыре дивизии, прибывшие из Италии и Франции, а оставшиеся резервы перебросил к Кривому Рогу [14]. Но 23 октября 1943 года танкисты 5-й гв. ТА ворвались в Кривой Рог. И.С. Конев: «Лично я был в этот день утром на наблюдательном пункте П.А. Ротмистрова перед Кривым Рогом, видел бой за город, наблюдал действия армии и активную поддержку танкистов штурмовой авиацией корпуса В.Г. Рязанова. В.Г. Рязанов был тут же на НП П.А. Ротмистрова» [1]. Девятки Илов заходили на цели и по командам Рязанова накрывали огневые точки и танки врага. Рязанов же в письме домой писал: «В большой дружбе с танкистами, много приходится вместе с ними работать».

26.10.43 восьмерка Илов 735–го шап работала в районе Ладомирово. За 4 захода, 12 атак, уничтожила 4 танка, до 10 автомашин, 3 зенитных батареи и 1 артбатарею. Рязанов с КП объявил группе благодарность. 28.10.43 группа 17 Илов 735-го шап работала в круге с высоты 500 м до бреющего по окопам противника на юго-восточном скате высоты 437. Под сильным огнем ЗА и МЗА сделали 6 заходов, 12 атак, уничтожив 2 батареи МЗА, 1 минометную батарею, до 50 врагов. Группы Илов, которые вели Одинцов и Компаниец, 29.10 разгромили Кировоградский аэродром, уничтожили 20 самолетов, сожгли склад горючего. При подходе к цели 17 Илов Компанийца атаковали 4 Фв-190, а в районе цели – уже 20 Фв-190 и Ме-109. Одинцов и его ведомые сбили 3 «фоккера» из 6, напавших на них. Взорвали склад боеприпасов. 26 Илов не понесли потерь, несмотря на сильные атаки неприятеля. Чувства и ощущения летчика-штурмовика переданы в книгах М.П. Одинцова “Испытание огнем”, «Преодоление». На столетнем юбилее Рязанова он выступал, и не смог сдержать слез. Когда на Кировоградском направлении 29.10 противник перешел в контрнаступление, ценные разведданные доставила пара Илов, ведущий Кудрявцев. Они обнаружили в районе Веселый Кут и Великий 80 танков, севернее Кривого Рога 30 танков, на станции Морозовка 2 эшелона с боеприпасами. 30.10.43 в самолете мл. лейтенанта Кобзева пробило бензобак, маслом залило стекло. Но летчик умело и хладнокровно пилотировал, посадил машину на аэродром. 6.11.43 очень успешный удар, получив благодарность Рязанова, нанесли 8 Илов 673-го шап в районе Грузиновка, Красный Орлик: 10 танков, 8 машин, точка МЗА, 30 солдат и офицеров – их добыча. 1.11.43 за срыв контратаки Ротмистров объявил благодарность шестерке Илов Шакурина.

Рязанов на КП говорил Ротмистрову: скорости разные у танков и самолетов. Мои Илы истребители прикрывают, они тоже быстрее, ходят ножницами над штурмовиками, чтобы не обогнать. Василий Георгиевич жестами показал движения Як-1. – Но даже если Илы так будут делать, все равно танки обгонят. Только ваши и мои команды помогут хорошо сработать нам вместе. Мои группы уже в воздухе, минут через десять подойдут. У них цели есть. Может, что-то срочно надо ударить, помимо того, что мы обсуждали? Ротмистров потом говорил, что штурмовики очень мощно помогли танкистам.

10 ноября 1943 года Василий Георгиевич пишет сыну Георгию: «…Давно уже нахожусь на правом берегу Днепра, и уже далеко продвинулся от этой реки. Фашисты делают отчаянные попытки сопротивляться, оттянуть день своего окончательного поражения, но все это бесполезно. Осень нынче сухая, поэтому естественного перерыва в боевых действиях из-за метеоусловий, по-видимому, почти не будет. А если и будет, то на очень короткий срок. Наверное, у вас уже зима, а здесь все еще сухо и сравнительно тепло. Только иногда бывают туманы. У вас пруд, наверное, замерз? Катаешься ли ты на коньках? Мне сейчас много приходится воевать вместе с одним танкистом. И мы с ним очень дружим. Возможно, даже в каком-нибудь киножурнале увидишь нас вместе. Здоровье у меня замечательное». Танкист, наверное, П.А. Ротмистров.

1 ноября капитан Богров, 673 шап, с напарников вылетел на разведку и обнаружил до 200 танков и автомашин, выдвигавшихся из района Нов. Ивановка на север в направлении поселка Заря. Богрова же во главе шестерки Илов и послали на эту цель. Тщательно проработав задание, группа в 15.40 взлетела. В районе цели сделали первый заход холостым. Во втором заходе атаковали с высоты 700-100 м в растянутом правом пеленге. Сделали 4 атаки. С высоты 600 м открыли огонь из пушек и РС и два самолета сбросили бомбы ФАБ-100. Два самолета с 200-100 м сбросили ПТАБы. Два самолета были повреждены перед вторым заходом сильным огнем МЗА из скопления танков. Группа вышла из атаки на высоте 25 м с левым разворотом на свою территорию, собралась и, несмотря на повреждения самолетов, стала производить третий заход. Перед третьим заходом огонь из танков и МЗА усилился. Третий заход группа произвела на высот 100 м, в боевом порядке правый пеленг, растянутый по сравнению с вторым заходом.Атака произвдилась парами, цели выбирались самостоятельно и обстреливались пулеметно-пушечным огнем. Два самолета сбросили ПТАБы. Было уничтожено 7 танков, 15 автомашин, возникло 12 очагов пожара. Успещному выполнению задания способствовало: ведущий группы сам произвел доразведку цели; первым холостым заходом показал своим ведомым расположение танков и автомашин противника; ввиду плохих метеоусловий отсутствовали истребители противника; подбор личших экипажей для выполнения поставленной задачи.

Наши войска, прорывая оборону, шли в наступление за Днепром. Их непрерывно поддерживали Илы, расчищая дорогу вперед. Радисты шли в первом эшелоне: при любом перемещении радистов посылали впереди всех для связи на новом месте. Управление 1-го шак, опергруппу 266-й шад, 66-й и 673-й шап и 247-й иап перебросили в Пальмиру. Управление 203-й иад и 516-й иап – в Калиновку. Потерь было много. Больше гибли молодые. Ветераны же опасались ударить по своим. Лётчики основательно проредили танковый кулак врага и помогли нашим танкам занять село Недайвода [2]. 2.11.43 в районе Недайвода пятерка Илов ударила по скоплению вражеских танков и автомашин. В результате уничтожено и повреждено до 6 автобензоцистерн, 5 автомашин, взорван склад с боеприпасами. В районе села Недайвода две группы вели Пошивальников и Владимир Потехин. Потехин был веселым, всегда улыбающимся. Его самолет повредил снаряд зенитки, он падал со шлейфом дыма. Стрелок непрерывно вел огонь по истребителям врага. – Прощайте. Иду на таран, – передал по радио летчик. Последним усилием Владимир направил горящую машину в танковую колонну. И до удара по танкам стрелок вел огонь [6]. Рязанов видел последний полет летчика и слышал его слова. Он снял фуражку и украдкой перекрестился, прошептав: прими, Господи, души свои положивших за други своя. В тот же день он приказал оформить наградные листы. Так же позже погиб на территории Польши летчик 800-го шап Виктор Чернышев.

2.11.43 группа 4 Ил-2 66 шап, ведущий капитан Девятьяров, в 14.40 пошла без прикрытия на танки в районе Недайвода. Рязанов подтвердил задачу, и летчики ударили с пикирования под углом 15-20 градусов. После первого захода собрались на своей территории и второй и третий заходы провели попарно с круга. Работали 19 минут без потерь под насыщенным огнем ЗА. После последней атаки, собравшись, ушли в облачность. Три больших взрыва с пожарами, три танка, 10 автомашин, – результаты их работы. Об этом они доложили по радио Рязанову, сообщив и ценные разведданные.

2.11.43 группа 5 Ил-2 673 шап, ведущий ст. лейтенант Александров, в 13.14-13.35 пошла на танки в районе Недайвода. Рязанов подтвердил задачу, и летчики ударили. Группа сделала 8 заходов. Работали 20 минут без потерь под насыщенным огнем ЗА до полного израсходования боеприпасов. Взрыв склада боеприпасов, три танка, 5 автомашин, 6 автобензоцистерн – результаты их работы.

1.11.43 группа 4 Ил-2 66 шап, ведущий капитан Горобинский, в 14.50 пошла на танки в районе Недайвода. Группа сделала 1 заход, 4 атаки. Работали не по ведущему, а с индивидуальным прицеливанием. Уничтожили три танка, 7 автомашин, три точки ЗА. От цели ушли в сомкнутом строю со сбором группы по маршруту.

2.11.43 группа 4 Ил-2 66 шап, ведущий лейтенант Евсюков, в 14.00 пошла без прикрытия на танки в районе Недайвода. Рязанов подтвердил задачу, и в 14.14-14.30 летчики ударили с высоты 350-300 м. Первый заход с левым разворотом, уходили попарно с применением маневра «ножницы», собрались на своей территории и второй и третий заходы провели попарно с круга. Работали 15 минут без потерь под насыщенным огнем ЗА. Действия парами обеспечивали свободу маневра. После последней атаки ведущий получил команду Рязанова: поработали достаточно, идите домой. Уничтожили 5 танков, две батареи полевой артиллерии, отмечен один большой взрыв.

2.11.43 в 16.45 в районе Недайвода группу 3 Ил-2, ведущий мл. лейтенант Овчинников, атаковали 4 Фв-190. Атаку отражали все стрелки. Рядовой Баранников сбил Фв-190. Истребители противника отвалили влево и ушли курсом на юг. Один Ил-2 произвел вынужденную посадку на фюзеляж в районе Луганка.

Хорошую песню-балладу "Память" написала Нелли Мордовина, жена летчика-фронтовика Владимира Мордовина, посвятив ее летчикам 448 шап (сайт 810-shap.org):

Окопов ржавые трещины,

Зенитки в предсмертной икоте.

Илы идут на бреющем,

Путь пробивая пехоте.

Звезды на крыльях – молнии.

Врагу вся земля – могилой.

Навеки фашисты запомнили,

Как штурмовали Илы.

Руки в штурвал впаяны,

Сердца полет неистов,

Наши простые парни

Сеют смерть фашистов.

Ты их запомни, Родина,

Всех назови поименно,

С орденом или без ордена

В честь их сложи знамена.

Все они были героями,

Подвигом каждый вылет,

Над их поредевшим строем

Слава простерла крылья.

В одном вылете Девятьяров сел на вынужденную посадку, «потеряв» перед этим своего воздушного стрелка Саленко. Он от перегрузок выронил сигнальную ракету, загоревшуюся в самолете. Подумал, что самолет подбит, и, крикнув об этом летчику, выпрыгнул с парашютом. Рязанов прислал за пилотом ПО-2, а Саленко пришел сам [2].

Ротмистров попросил Рязанова, бывшего с ним на КП, дать Илы против танковой группы врага. Рязанов передал по радио на аэродром: "Вышлите Степанова, непременно Степанова!" – Почему вы хотите поручить задачу именно Степанову? – спросил член Военного совета 2-й ВА С.Н. Ромазанов. – Ведь командиру дивизии виднее, кого послать. Может быть, Степанов только что вернулся с задания? – Это верно, – ответил Рязанов, – но я знаю, кто лучше справится с задачей! Я вижу местность, метеоусловия в районе цели, наконец, характер ее, а командир дивизии отсюда далеко. Видите, какая дымка стелется над дорогой? Тут нужен глаз следопыта, чтобы с воздуха разглядеть цель и накрыть ее. Именно таким глазом обладает Степанов. Ромазанов писал, что Рязанов знает своих людей, их способности и возможности. В другой раз девятка Степанова разбила три эшелона с танками, горючим и боеприпасами на станции Знаменка. 11 раз Рязанов благодарил Степанова. Мл. лейтенант Борис Щапов 11 раз вылетал на Знаменку, уничтожил паровоз, 2 вагона, бензоцистерну, 2 танка, 12 автомашин, 3 орудия, провел 3 воздушных боя, сбил Ме-109. Еще Ме-109 и Фв-190 Щапов сбил под Кировоградом.

Как и раньше, много взаимодействовали с танкистами. Но в те дни приходилось работать не только с танкистами. Донченко в своей книге использует слова «вездесущий комкор». Рязанов находился в центре многих событий: он постоянно бывал на КП армий, утрясал вопросы взаимодействия с танковыми, стрелковыми и кавалерийскими частями, с артиллеристами. «Авиационное обеспечение боевых действий армии осуществлялось 1-м шак 5-й ВА. Для более четкого управления авиацией в ходе боя и поддержания постоянного взаимодействия с наземными войсками командир корпуса генерал-лейтенант В. Г. Рязанов находился на командном пункте армии», – писал А.С. Жадов. В отчете о боевой работе 266 шад за ноябрь 1943 г. написано: «Выход на цель производился путем детальной ориентировки и нацеливанием по радио с КП командира 1 шак».

5 ноября 1943 г. более 60 штурмовиков 1 шак наносили сосредоточенный удар по войскам и технике противника в районе Панчешки, Хвошно, Зедюлино. Кроме небольшой группы непосредственного сопровождения выделили четыре эскадрильи истребителей для прикрытия Илов в районе их действий. Командир 11 иад, выполнявшей задачу прикрытия, организовал дежурство в воздухе на направлениях вероятных подходов врага. Одна эскадрилья, патрулируя непосредственно в районе действий Илов, уничтожает врага, если он прорвется через заслоны наших Яков. Все эскадрильи патрулируют по 30 мин. Яки за 5 мин до появления Илов над целью вышли в назначенные районы. Две эскадрильи отражали удары врагов, рвущихся в район действий Илов с запада, вступая в бой с противником на дальних подступах к району прикрытия. Многие самолеты противника были сбиты или оттеснены, а одиночки, прорвавшиеся в район действия Илов, перехватили истребители непосредственного сопровождения. Создав заслон вокруг района действий Илов, наши Яки могли встречать заблаговременно самолеты противника, связывать их боем, не допуская ударов по группам штурмовиков. Илы успешно выполнили свою задачу и без потерь вернулись на свой аэродром [15]. Успех боя истребителя зависит не так от соотношения сил, как от выгод положения к началу боя, от управления боем, от подготовки летчиков (тактической), от правильного построения боевого порядка, от уменья достичь внезапности, от меткости огня и пр. [8]. К истребителям применимо известное суворовское правило: "воюют не числом, а уменьем".

Ротмистров заехал к Рязанову, они провел совещание по взаимодействию, и сходили в баню. Ротмистров рассказал о своей недавней встрече со Сталиным. Сталин обещал усиление противотанковой и самоходной артиллерией, новые мощные танковые пушки, говорил и о надежном прикрытии с воздуха авиацией. Потом Сталин сказал, что Ставка была права, решая обороняться под Курском. – В той ситуации, когда фашисты имели почти такое же количество танков, как и Красная Армия, но обладали численным превосходством в тяжелых танках, риск наступления был необоснованным, – говорил Сталин. Раскурив свою трубку, он заговорил о необходимости безостановочно гнать захватчиков с нашей земли. Инициатива в наступлении вместе с мощной боевой техникой, храбрыми солдатами, опытными командирами – могучая сила.

– «Я в Сибири одно время много общался с китайцами», – сказал Василий Георгиевич, не уточняя, что общение проходило в камере следственной тюрьмы НКВД. – Китайцы создали могущественную империю. Как они воюют? Главное в империи ее политическая составляющая – вертикаль власти. Китайцы строили свой «мир», «поднебесный», занимающий срединное, связующее положение в общей схеме – Небо, Человек, Земля. Китайское общество стало милитаристской, завоевательной империей. Там были храбрые солдаты и опытные командиры. Но сегодня, полагаю, русские солдаты и офицеры их превзошли. Да и русская цивилизация духовная, основанная на принципах добра, правды, справедливости, нестяжательства. Народ у нас мудрый, красивый, героический.

– Как у нас на Руси, Павел Алексеевич, – рассмеялся Рязанов. – У медведя во бору грибы ягоды беру! Дома быть или по морю плыть? Или: И Макарке – блин, и Захарке – блин. – Это на масленицу, когда: Ой, блины мои блины, вы, блиночки мои. Напекла я блины на четыре стороны. – Беда в том, что пока гром не грянет, мужик не перекрестится. Сейчас все работают с полным напряжением, вкладывают в дело весь жар своего сердца, всю душу! Но, если бы в 40-м, 41-м так работали, то немцы, скорее всего, и не сунулись бы, а полезли бы, то получили бы, не было бы ни Киева в 41-м, ни Харькова в 42-м.

22 ноября 1943 года в воздушном бою в небе Украины погиб Иван Федорович Базаров, комэска 247-го иап. Капитан И.Ф. Базаров совершил 342 боевых вылета, лично сбил 12 самолетов противника и 4 в группе (11 Ме-109, 2 Ю-88, 1 Ю-87, 1 Хе-111, 1 ФВ-190). 2 сентября 1943 года за умелое командование эскадрильей, бесстрашие и воинскую доблесть ему было присвоено звание Героя Советского Союза [7]. Составили документ: «…Четыре истребителя Як-1 под командованием Героя Советского Союза капитана И. Базарова над вражеской территорией вступили в бой с двумя группами истребителей противника, в состав которых входило до 12 самолетов ФВ-190 и Ме-109. Капитан Базаров связал боем группу ФВ-190. В неравном бою он сбил один истребитель противника и поджег второй. Но не успел уйти от удара внезапно появившейся новой группы в составе четырех ФВ-190. Пушечной очередью истребитель капитана Базарова был подбит. Летчик или убит, или смертельно ранен. Неуправляемый самолет упал в районе деревни Грузное на территории противника (схема боя прилагается). Начальник воздушно-стрелковой службы 247 иап капитан Шевчук». Похоронен Базаров в селе Лозоватка Криворожского района Днепропетровской области. Село Грузное (близ Лозоватки) переименовано в Базарово. Там установлен обелиск Герою. «Для меня будто ветром задуло костер, когда он не вернулся из боя», – пел позже Высоцкий.

Гибель своих воспринималась на войне как трагедия, какой она и была. Но для возникновения нового старое должно умереть. Сложные структуры существуют только конечное время. К сложным структурам относятся и люди, и их коллективы, например, авиакорпус, и государства. Только смертное способно к самоорганизации, к самовоспроизведению. Такова эволюция. Части сложной структуры должны отмирать, чтобы жило и постоянно обновлялось целое. Отбрасывать следует и устаревшие мысли, и привычки. Надо иногда выйти из прежнего русла мышления, чтобы стать способным найти новый путь научного, художественного или другого творческого поиска. Советские полководцы в Великой Отечественной войне смогли это сделать, и победили. Да и угроза смерти давала новое, более глубокое понимание событий, высвечивала ложные идеи.

22.11.45 в 11.15 капитан Богров вел 4 Ил-2 на цель в районе Варваровка. При подходе к цели капитан заметил 8 Ме-109 и 50 Ю-87, действовавших с круга пикированием по нашим войскам. Два М-109 атаковали двух ведомых Богрова: Рыбакова сзади, сверху, сбоку и Дубошина снизу спереди под мотор – безрезультатно. Атаку отражали все стрелки. Был ранен стрелок Силин экипажа Рыбакова. После первой атаки Ме-109 были связаны боем истребителей прикрытия. Капитан Богров дал по радио команду: атакуем юнкерсы. И с дистанции 1000 м всей группой атаковал Ю-87 пушечным огнем в лоб. Группа Ю-87 смешалась, нарушила свой боевой порядок, начала уходить по 4-6 самолетов на свою территорию. Богров, развернув свой самолет вправо, атаковал со 150-200 м хвостовой Ю-87. Тот загорелся и круто с правым креном упал западнее Варваровки. При выходе из атаки с левым разворотом Богров увидел 7 Ю-87 в беспорядке идущих на высоте 600-700 м. Стрелок Богрова сержант Бельтиков с 50 м двумя длинными очередями сбил один Ю-87. Богров, израсходовав все боеприпасы, сбросил бомбы по автомашинам и ушел в облака. Так же поступили три его Ила.

Но в тот же день 22.11.43 группу 6 Ил-2, ведущий лейтенант Лыков, сзади сверху из-за облаков атаковали 2 Фв-190. В первой атаке был сбит мл. лейтенант Макеров, пилот погиб, воздушный стрелок Литвинов выпрыгнул с парашютом, прибыл в свою часть. Второй атакой был подбит мл. лейтенант Филатов.

Авторитет Рязанова в ВВС был непререкаемым, и авторитет был заслужен. Он высокообразован, но не гордится своими знаниями, а охотно делится ими. У него развито чувство нового, он и теоретик, и практик, и учитель, и командир, который бережет своих бойцов, и не боится брать на себя ответственность, принимая смелые решения. Уважали его и как командира штурмовиков. Штурмовая авиация была авиацией поля боя, где она выполняла свои задачи в тесном взаимодействии с наземными войсками. У них все происходило на виду, как на ладони, и они ждали помощи от штурмовиков. В наступательном бою штурмовики проталкивали вперед наши войска при прорыве обороны, а в оборонительном бою подавляли артиллерию противника и его атакующие танки. Все это происходило рядом с нашими войсками. Надо было очень четко, мужественно и смело управлять штурмовиками, чтобы не поразить свои войска. Штурмовики делали то, что не могли делать на поле боя другие рода авиации. Для успешного управления их действиями был необходим широкий оперативно-тактический кругозор, значительные ответственность и решительность. Спокойный и уверенный голос Рязанова магически действовал на штурмовиков, вселял в летчиков уверенность в том, что он их видит, в трудную минуту придет на помощь.

Рязанов воспитывал своих подчиненных, настраивая их на планомерную, возможно, монотонную, но необходимую, кропотливую и тяжелую работу. Мама, постоянно слушавшая команды и наставления Рязанова, вспоминала, что чаще всего употреблялось слово работа. Большинство летчиков, Героев Советского Союза в корпусе получили свои высокие звания не за что-то экстраординарное, а именно за хорошо выполненную опасную и нелегкую работу. Летчики, зная или предполагая, что за ними наблюдает сам генерал Рязанов, работали тщательно и самоотверженно, не за страх, а за совесть. Так их учил комкор. Они помнили слова командира и следовали им. С командирами же дивизий у Рязанова были отдельные беседы. – Ваши обязанности, и мои – тоже, это организация, руководство, планирование, прежде всего, – говорил комкор. – Дивизии должны работать слаженно и четко, а думать, как это сделать – наша с вами обязанность. Я знаю ваши смелость, волю, умение, но на ваших плечах дивизии. Умение управлять ходом событий, – вот что главное, управлять другими в бою так, чтобы они побеждали. Уверенность должна быть, твердость действий, но и широта взгляда при этом.

Перед кировоградской операцией Рязанов усилил воздушную разведку, чтобы не только изучить поле боя и тактическую глубину вражеской обороны, но и заглянуть в оперативную глубину, избежать внезапных контрударов. Кировоград немцы превратили в мощный оборонительный узел. После успешных разведок Бегельдинова Рязанов приказал назначить его командиром разведывательной эскадрильи.

Об интересном эпизоде свободной охоты в районе Кривого Рога рассказывал мне Г.Т. Красота. Они летели в паре с Ярлыковым. Долгий поиск не давал результатов. Уже больше ста километров отделяли их от линии фронта. – Ничего, – говорил себе Красота. На Калининском фронте он ходил и за двести километров. Все уверяли, что не хватит бензина. Он шел назад, поддерживая только постоянные обороты двигателя, экономя горючее по каплям. Но приходил. Сейчас же, выпрыгнув над ложбиной, он поразился. Тридцать или сорок танков противника, нарушая правила маскировки, пренебрегая самыми простыми мерами безопасности, не думая, видимо, что в таком глубоком тылу их кто-нибудь атакует, съехались на заправку. Красота тут же пикирует, командует ведомому: «Сброс бомб!», и сам нажимает кнопку. Оба летчика отбомбились одновременно. Цель была таких размеров, что трудно было промахнуться. Взрывной волной их подбросило на трехсотметровую высоту, хотя летели они на высоте сто метров. – Больше никогда, – говорил Красота, – такой удачной цели я не находил.

Немцы, видимо, очень страдали от действий штурмовиков Рязанова. И они решили обезглавить корпус, устроив настоящую охоту за его командиром. По крайней мере, три раза они пытались уничтожить Рязанова. Вот как об одной из таких акций рассказывала мама: «Вскоре после начала наступления, – не помню точно, когда, мы едва не погибли в результате заранее спланированной и хорошо разработанной акции немцев, направленной против нашего командования. Мы со своей радиостанцией приближались к селу, где в это время находился штаб, кажется, Ротмистрова. Сюда же должен был прибыть Рязанов. Мы подъезжали к окраине, когда увидели, что летит не менее сотни “юнкерсов”. Никакого скопления войск в этом селе не было. Позже говорили, что шпион наводил вражеские самолеты на цель. Так, вероятно, и было. Мы остановились у небольшой рощицы и решили переждать налет. В этот момент из-за леса вынырнул маленький самолет Рязанова, летевший у самых верхушек деревьев, и, опустившись еще ниже, пошел на посадку. “Юнкерсы” тут же начали бомбить его. Из-за разрывов ничего не было видно. Непрерывные взрывы, черная пыль, гарь, тучи поднятой земли, облака дыма. Когда кончилась бомбежка, мы бросились к самолету. Армады бомбардировщиков разнесли его в клочья. Он был весь разбит. Леша Минеев, летчик, тяжело ранен в голову. Но Рязанов был цел и невредим. Он крикнул нам, чтобы мы немедленно убирались отсюда, вскочил в нашу вторую машину и поехал в село» [5].

Возможно, об этом эпизоде Рязанов писал в письме сыну Георгию 31 октября 1943 года: «…Каждый раз тебя приходится поздравлять. Сейчас поздравляю с успехами в учебе. Подумать только – ты уже в седьмом классе. Это, выходит, совсем большой парень, приеду и не узнаю…. Уже много дней, как я на правом берегу Днепра. Правда, противник изо всех сил сопротивляется, но мы все же колотим его и гоним. Недавно от бомбежки сгорел мой самолет. Но я везучий – сгорела только фуражка, а меня всего засыпало землей. Встряхнулся и пошел. В большой дружбе с танкистами, много приходится вместе с ними работать. Пиши, есть ли у тебя около школы где-нибудь во дворе уголок, где бы можно столярить, слесарить, плотничать? Есть ли инструмент: топор, пила, лопата, молоток и т.п.? Если у вас бывает кино, то, может быть, выпадет случай, что в киножурнале увидишь меня. Крепко целую. Твой папа».

Между тем налет повторился. Такой же мощный, но уже на село. Бомбы рвались в той стороне, куда поехал Рязанов. Радистки перевязали Лешу Минеева и отправили его в медсанбат на машине, ехавшей в ту сторону. Таня Лебедева, державшая на коленях голову Алексея во время перевязки, несколько дней не могла есть, – столько крови было пролито, и так ужасна была рана. В медсанбат Лешу помогли отправить подъехавшие танкисты. Таня была вся в крови. Воды не было. Но у танкистов оказались внушительные запасы трофейного шампанского, которым они и стали отмывать Татьяну от крови.

Самолет с находящимися в нем людьми – единая система. И когда на части разрывает самолет, это неминуемо отражается на пассажирах. Скорее всего, Рязанов был контужен. Но, – надо в очередной раз отдать должное силе воли генерала, – он не подал виду, действовал адекватно, командовал четко и оперативно.

Алексей Иванович Минеев перенес тяжелую операцию, но вернулся в строй. Пришел в ту же эскадрилью связи. Совмещал обязанности шеф-пилота с заботами адъютанта Рязанова. Снова воевал, – и доблестно воевал, хотя шрам на голове оставлял жуткое впечатление. Лешка, как его называли однополчане и Рязанов – тоже, вспоминал, что первой просьбой его после ранения, когда он очнулся через шестнадцать суток беспамятства, было желание положить голову на подушку, – все это время он лежал на соломе. После войны Минеев много лет работал начальником штаба авиаотряда в гражданской авиации. Уже за мирную службу был награжден орденом Дружбы народов.

Кто-то прибежал из села и сказал, что штаб разбомбили, все погибли. Радистки перепугались, и вместо того, чтобы уезжать из села, как приказал Рязанов, помчались спасать его, думая, что он, возможно, ранен, лежит, истекая кровью, а они его спасут. Село было почти полностью разрушено. Но Рязанов и штаб той армии, куда ехали радистки, укрылись от бомбежки. Рязанов, увидев их, отругал и приказал немедленно, не теряя ни минуты, ехать за восточную окраину села, в лощину. Налет повторился, как только они отъехали. Через некоторое время начали бомбить и лощину, где многие укрывались. Это все напоминало игру в прятки, но результат этой невеселой и не детской игры становился для многих трагическим. Бомбы, сброшенные на окрестности этого небольшого села, наверное, могли бы сравнять с землей райцентр средней величины.

В другой раз это было в поселке Попельнастое в районе Пятихаток. Летчик с Рязановым прилетели раньше. Рязанов был у Ротмистрова, где они работали. “Юнкерсы” шли эшелонами. Рязанова и Ротмистрова спас адъютант Ротмистрова, сгребший их обоих в охапку и быстро вынесший в щель недалеко от дома. Спустя несколько секунд дома уже не было. Фуражка и кожаный реглан Рязанова, оставленные в доме, исчезли вместе с ним.

Под Кировоградом немцы снова сожгли самолет Рязанова. Об этом рассказал радист Николай Андреевич Кобылин. Они в паре с другим радистом работали на ВПУ. После работы радиостанцию замаскировали под стог сена. Туда прилетел Рязанов. Самолет остался у леса, на краю поля перед селом. Рязанов ушел в штаб. Тут налетела большая группа немецких бомбардировщиков и разнесла в клочья самолет. Бомбежка была настолько устрашающей, что у второго радиста Жданова не выдержали нервы, и он бросился в лес, хотя радиостанцию не бомбили. При этом он чуть не погиб, не говоря уже о том, что мог демаскировать радиостанцию, стоявшую недалеко от самолета.

В этих боях за Днепром погиб летчик Григорий Петров. Он еще в 41-м горел в самолете. Кто-то из девушек-оружейниц, видя, как он кутает в шарф обожженный подбородок, сшил ему маску на лицо из своего кротового жилета. На Калининском фронте он сбил несколько самолетов противника, получив прозвище «черной маски». На Степном фронте за его штурмовиком №6 постоянно охотились «мессера». Неравный бой 20 октября закончился гибелью Петрова.

21 декабря 1943 года Рязанов пишет сыну домой: «…Вчера получил твое письмо. Здесь тоже какое-то жалкое подобие зимы: чуть выпало снегу, чуть подморозило и чувствуется, что все это в любую минуту может растаять и превратиться в грязь.

Мне очень понравилось в твоем письме, что уже сейчас начинаешь беспокоиться о предстоящих весной экзаменах. В то же время организуй свой день так, чтобы насколько возможно побольше быть на улице. А если все время будешь сидеть только за книгами, то как раз к весне можешь сдать со здоровьем. В этом отношении хорошо, что тебе приходится пилить и колоть дрова. Это очень полезная штука.

Желаю тебе успехов в учебе и во всех делах».

27.11.43 Борис Мельников обнаружил на станции Диковка паровоз и прямым попаданием бомб уничтожил его. 28.11.43 он в другой разведке на станции Куцевка поджег элеватор. 29.11.43 ст. лейтенант Быкасов с 4 Як-1 сопровождал 4 Ил-2 для удара по танкам в район Константиновки. Встретили 12 Фв-190 и 12 Ме-109. Бой был неравным и жестоким. Быкасов сбил Фв-190. Штурмовики, выполнив задачу, без потерь вернулись домой. Быкасов часто побеждал в неравных боях. Так, 14.12.43 4 Як-1 сопровождали 5 Ил-2, ведущий Горобинский, в район Братолюбовка. Им встретились 6 Ме-109 и 4 Фв-190, атаковавшие Илы. Быкасов смело вступил в бой, сражаясь со своим ведомым; вторая пара оберегала Илы. Быкасов, действуя умело и решительно, сбил 1 Ме-109 и 1 Фв-190. Илы и Яки без потерь пришли домой. А 1.02.44 три Як-1, сопровождая 6 Ил-2 в район Лисянка, встретили 12 Ме-109. Быкасов сбил Ме-109. 1.05.44 4 Яка встретили 8 Ме-109. Быкасов сбил Ме-109. 3.05.44 4 Яка встретили 6 Ме-109 и 4 Фв-190. Быкасов сбил Ме-109. 5.05.44 4 Яка встретили 8 Ме-109. Быкасов сбил Ме-109. 12.08.44 4 Яка встретили 6 Фв-190. Быкасов сбил Фв-190. 10.09.44 два Яка вели воздушный бой в районе Дукля с 4 Фв-190. Быкасов сбил Фв-190. 21.10.44 4 Яка встретили 6 Ме-109. Быкасов в паре с ведомым сбил Ме-109. 325 боевых вылетов, 20 лично сбитых самолетов на счету пилота. Но – главное – Быкасов, сопровождая Илы 140-го гшап, не допустил потерь Илов от истребителей врага. В самой трудной воздушной обстановке Яки не оставляли Илы без прикрытия. Даже если строй Илов растягивался, отставали подбитые машины, Быкасов умело расставлял свои силы, не оставляя ни один Ил без прикрытия.

Тактика истребителей отлична от тактики штурмовиков. Наиболее целесообразным является боевой порядок, эшелонированный по высоте. Эскадрилья может иметь боевой порядок, эшелонированный по трем высотам. Высота верхнего эшелона должна быть больше той, на которой могут появиться в этом районе истребители противника. При таком построении боевого порядка при встрече истребители противника будут скованы угрозой атаки со стороны верхнего эшелона, и нашим истребителем, находящимся внизу, легче будет под прикрытием сверху вести бой и, если надо, набрать еще высоты.

Необходимое условие для того, чтобы эшелонирование по высоте дало должный эффект, – безотказная и быстродействующая радиосвязь между эшелонами. Желательно также, чтобы все "этажи" боевого порядка могли видеть друг друга.

Итак, первое, что требуется для обеспечения за собой превышения, – это правильно эшелонированный по высоте боевой порядок.

Второе, что необходимо для сохранения превышения,– это не терять высоту во время боя, кроме случаев крайней необходимости; поэтому в воздушном бою нельзя применять фигуры, связанные с потерей высоты (перевороты) или даже только не позволяющие быстро набирать высоту (глубокие виражи, бочки и пр.), кроме того, необходимо использовать каждую секунду для набора высоты.

Третье обстоятельство, обеспечивающее возможность получить преимущество в высоте, – это запас скорости, позволяющий быстро набрать высоту горкой.

30.11.43 группа 9 Ил-2, ведущий подполковник Володин, получила приказ нанести удар по живой силе и технике противника в районе Войновка. Получив от Рязанова подтверждение задачи, в 13.05-13.15 группа бомбила и штурмовала двумя заходами, восемью атаками. Первый заход холостой, разведка целей. С прицеливанием по ведущему уничтожили 4 автомашины, 60 солдат и офицеров, батарею полевой артиллерии.

22.11.43 группа 6 Ил-2, ведущий мл. лейтенант Пушкин, под прикрытием 4 Як-1 247 иап вылетела на танки в районе Баштина. В 15.15 группа вышла из облачности и с высоты 1000-600 м атаковала 20 танков в овраге. После трех атак группа попала в сильный огонь ЗА, растянулась, из боевого порядка кильватер перешла в растянутый пеленг, и начала бомбометание по ведущему. По наблюдениям Рязанова, прямым попаданием бомб Пушкина зажжено 4 танка и три бронетранспортера. После атаки группа вошла в облачность и без потерь вернулась на свой аэродром. Эффективность удара Рязанов объяснил высокой натренированностью Пушкина в прицельном бомбометании.

28.11.43 группа 66 шап, 6 Ил-2 под командой лейтенанта Голчина вылетела на станцию Шевченково. До цели группа шла над облаками га высоте 1200 м. Вышли из облаков внезапно и по команде ведущего с высоты 1100-600 м одним заходам, двумя атаками попарно, с индивидуальным прицеливанием нанесла удар. Внезапность ослабила огонь зениток. Отмечены очаги пожара и взрывы трех эшелонов. Разведчик лейтенант Фаткулин, вылетевший в 15.50 в тот же район, доложил, что на станции продолжали гореть эшелоны. Фаткулин считался лучшим разведчиком 66 шап. 6.10.43 он писал «…я стал применять метод всесторонних разворотов, что дает наибольший обзор и исключает возможность внезапного нападения ИА и обстрела ЗА противника. Метод всестороннего маневрирования нередко приводит в замешательство противника при определении направления полетов».

Степной фронт стал 2-м Украинским. Штаб корпуса располагался в селе Пальмира, недалеко от Пятихаток. Пошли осенние дожди, и жирная черноземная почва превратилась в липкую засасывающую грязь. Затем с декабря по март стояли туманы, изморозь сменялась мокрой пургой. В раскисшем черноземе застревали и машины и тягачи. Размягший грунт аэродромов затруднял работу авиации. Старая церковь в центре села была переоборудована под клуб, и иногда там устраивали танцы. Организовывал их политотдел корпуса. И танцоры, и летчики хотят летать. Танцы обычно открывал Рязанов и, чтобы никого не обидеть, ему приходилось танцевать по очереди со всеми девчонками. А танцы – событие важное: и просвет в однообразных конвейерных вылетах со скучными перерывами между ними, и отдушина эмоциональная, и девушки с потенциальной близостью, хотя бы душевной, и музыка, движения, и память о мирной жизни, и предчувствие его, мирного будущего. К.Ф. Белоконь в книге «В пылающем небе» вспоминал, как танцы помогали летчикам идти в бой с новыми силами. Недаром комкор открывал танцы, придавая мероприятию характер неординарный и торжественный. Да и сам он отплясывал с удовольствием, окунаясь в обстановку, отдыхая душой и телом, без рутины, с азартом. К.А. Белодед по этому поводу писал в письме: “В штабе корпуса танцы организовывал политотдел корпуса, и Василий Георгиевич всегда принимал участие – лихо танцевал. Это проводилось, когда на фронте было затишье и можно было позволить себе эту роскошь – отдых”. И.С.Беляков: «Хотел бы еще сказать о том, как проводил свой отдых Василий Георгиевич. Как сказано выше, он находился в большинстве своем на командных пунктах какого-нибудь армейского соединения. Но в период напряженных боев бывали и затишья. Тогда наш небольшой клубик стремился организовать просмотр кинокартин, показ своей самодеятельности, а иногда и танцы. Василий Георгиевич не “чурался” ни того, ни другого, и уж почти всегда посещал вечер танцев и сам любил потанцевать. В свободное время любил попариться в баньке, которая у нас всегда была. Помыться в баньке приезжали к нам командующие армиями: Жадов, Ротмистров, Горюнов и другие командиры».

Связистки прихорашивались для танцев, не нарушая уставной формы одежды, – иначе получили бы выговор от Рязанова, – он следил за соблюдением дисциплины, уставных требований, формы одежды, и строго требовал с подчиненных, сам всегда показывая пример. Бывало, радистка летом, в жару идет, расстегнув воротник, обмахивается беретом. Но, только увидев где-то Рязанова, как можно быстрее застегивается, прячет волосы под берет, и идет четким строевым шагом, руки по швам, приветствуя издали. Иначе последует наказание. Рязанов выговаривал командиру роты Круглову, он ругал старшину, а от старшины уже доставалось девчонкам.

Войска 2-го УФ в декабре 1943 г. овладели городом Александрия. Летчики 1-го шак разведали ценные для наземного командования сведения. Был освобожден и крупный узел Знаменка. 22 ноября С. Чепелюк, несмотря на сильный зенитный огонь, с трех заходов атаковал эшелоны на станции, взорвал 2 паровоза, создал 3 крупных взрыва, сжег 12 вагонов и создал такую панику, что войска 5-й гв. А почти без потерь овладели окраинами г. Знаменка. Эскадрилья капитана Пошивальников 28 ноября 1943 года на станции Знаменка уничтожила два вражеских эшелона с пехотой и танками, разрушила пути. В результате налёта противник не смог эвакуировать военную технику, боеприпасы, склады продовольствия, на целые сутки был задержан подвоз вражеских резервов, – и наши войска раньше освободили Знаменку. 5 декабря восьмерка Илов, ведомая капитаном Компанийцем, в районе Константиновки упорно и эффективно штурмовала танки и живую силу противника, несмотря на сильное противодействие зенитной артиллерии и атаки истребителей. Командарм Горюнов объявил благодарность отважным летчикам.

В.Г. Рязанов писал в расширенной автобиографии: “…корпус все время входил в состав войск, которые являлись острием клиньев, вбиваемых в оборону немцев”. С.А. Донченко детализирует аналогию с вбиванием клина. После накопления сил и средств, тщательной разведки, артиллерийской и авиаподготовки, войска переходят в атаку. Но неоднородная местность, разное сопротивление противника, удача, в конце концов, – в одном месте полк прорвал оборону противника, а другой полк топчется на месте. Тогда комдив и командующий наземной армией все резервы артиллерии и танки направляют туда, где обозначается успех. “Где тонко, там и рвется". В соответствии с общими законами природы, когда фазовые переходы начинаются с небольших флуктуаций, отклонений от среднего, которые затем нарастают и приводят к скачку, катастрофе, как драматически сейчас называют этот раздел науки, – теория катастроф. Тогда для противника это действительно часто заканчивалось катастрофически.

С переходом в атаку наземных войск, при концентрации сил в одном месте, когда напряжение боя звенит как натянутая струна, решающий вклад часто вносил именно 1-й шак, оперативно направлявшийся командующим фронтом и комкором туда, где, прежде всего, была нужна его помощь. Он бил противника на острие атаки наших войск и по флангам, для расширения прорыва обороны. Он прикрывал надежным щитом с воздуха наши наземные войска и проталкивал их туда, где был успех. Когда главная полоса обороны противника была прорвана, вводилась, – особенно часто в последнем периоде войны, подвижная группа войск фронта, обычно танковая армия, выходившая на оперативный простор. Создавалась возможность окружения главной группировки противника. Окруженный противник теряет свою устойчивость в обороне. Выход из окружения считается большим и чаще небывалым успехом. Иногда, как, например, в Львовской операции, введенная вперед танковая армия быстро устремлялась вперед для захвата крупных промышленных центров, важных узлов железных дорог, снабжающих фронт, или для взятия плацдармов на водных рубежах. «В наступательных операциях штурмовики оказались необходимыми в поддержке войск, и особенно танковых соединений, при развитии наступления и в ходе преследования отступавшего противника», – написано в труде «Советские ВВС в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.». И в декабре 43-го наши летчики оказали помощь танкистам. Генерал Рязанов организовал свой КП на КП танковой армии и, двигаясь вместе с танкистами, всегда своевременно и в требуемое место нацеливал своих штурмовиков. В паузе между вылетами Василий Георгиевич с интересом наблюдал за полетом вороны. Как она планирует, пикирует, делает виражи и развороты, лавируя в воздушных потоках. – Вот это мастерство! – Воскликнул генерал. – Нам бы так летать!

В Кировоградской операции 5-я ВА должна была содействовать войскам 5-й гв., 7-й гв. и 5-й гв. танковой армий в прорыве обороны противника, окружении и уничтожении живой силы и техники. Целью было взятие Кировограда. 1-му шак ставилась задача в первый день наступления нанести удар по артбатареям и скоплению войск и техники противника в полосе главного удара наших армий, а затем громить очаги сопротивления и подходившие резервы противника. «Интуитивно и логически ясно, что военную операцию надо проводить максимально быстро ("Война любит победу и не любит продолжительности" – говорил Сунь-Цзы)», – написано в статье С. Переслегина «Учение о темпах операции». Большую часть самолетов намечали привлечь для авиаподдержки ввода в прорыв 5-й гв. ТА и для помощи наступления общевойсковых армий на главном направлении. Наши армии должны были наступать в обход Кировограда с севера и юга по сходящимся направлениям, окружить и уничтожить кировоградскую группировку врага.

6 декабря 43-го 1 шак была поставлена задача содействовать наступлению войск Ротмистрова, Шумилова и Горячева, действовавших в общем направлении на Кировоград. Погода в этот день оказалась исключительно неблагоприятной (облачность 10 баллов, высота 50-100 м, видимость 1-2 км). Однако обстановка требовала авиаразведкой вскрыть основную группировку противника, установить направление движения отходящих его войск, штурмовыми ударами уничтожать войска противника на путях отхода. Рязанов немедленно приступил к выполнению этой задачи. Отдав приказ на боевые действия, приехал на НП командира мотомехсоединения Горячева в районе Нов. Стародуб. Лучшие экипажи одиночными самолетами – авиации противника в воздухе не было – и парами вылетели на разведку. Результаты разведки доложили по радио Рязанову. Тот, оценив конкретную обстановку, вызвал на поле боя штурмовую авиацию мелкими группами. Корректировку цели Рязанов проводил непосредственно с поля боя. По установленным авиаразведкой отступающим частям штурмовики мелкими группами 2-4 самолета действовали с 9.00 до 17.00, несмотря на исключительно неблагоприятные метеоусловия. Всего было 115 вылетов 32 мелкими группами. Отступающие войска противника находились в течение дня под непрерывным воздействием штурмовой авиации. В 14.45 группа с ведущим Чернышевым атаковала в районе Семигорье 20 автомашин и 60 подвод, сделав несколько заходов. Чернышев нанес противнику громаднейший урон, на поле боя остались уничтоженными десятки автомашин, повозок и лошадей. В 10.45 ведущий Девятьяров атаковал по дороге от Нов. Прага на Аджамку до 100 автомашин с пехотой, произвел 10 атак, уничтожил 10 автомашин и более 60 солдат и офицеров. В 12.30 ведущий Лыков атаковал по дороге от Нов. Прага на Аджамку колонну автомашин и повозок с пехотой, уничтожил более 30 автомашин и подвод и более 50 солдат и офицеров. В 14.50 ведущий Карпов атаковал по дороге от Нов. Прага на Аджамку сплошную колонну до 500 автомашин с пехотой, произвел 12 атак, уничтожил 12 автомашин, 10 повозок и более 100 солдат и офицеров. В 15.05 ведущий Серебряов атаковал по дороге от Нов. Прага на Мошорино сплошную колонну до 30 автомашин с пехотой, 200 повозок, уничтожил 40 повозок и более 50 солдат и офицеров.

Так в течение дня штурмовики мелкими группами уничтожали живую силу, автомашины, танки и подводы противника. В результате уничтожено: 6 танков, 95 автомашин, разбито больше ста повозок с лошадьми, подавлен огонь 2 батарей полевой артиллерии, разбито 5 паровозов и вагонов, рассеяно и уничтожено до 700 солдат и офицеров. Посеяна огромная паника.

Наземные войска при помощи штурмовиков продвинулись в направлении Ивангород – до 20 км, Елизаветград – 20 км, Знаменка – 15 км, Александрия – 15 км. В документе [16] написано, что таких результатов в сложных метеоусловиях можно было достичь благодаря следующим факторам: а) отличная организация взаимодействия между штабом корпуса, штабами наземных войск, хорошо организованное управление командира корпуса непосредственно с поля боя; б) хорошая подготовка летного состава для действий в сложных метеоусловиях и безотказная работа материальной части; в) знание экипажами района боевых действий и обстановки наземных войск; г) умение применять по различным целям соответствующие группы и бомбовую нагрузку; д) противник, отступая, не смог сконцентрировать зенитные средства для противодействия нашей штурмовой авиации, что дало возможность летному составу делать по несколько заходов до полного израсходывания боеприпасов. Тем самым обеспечили продвижение наших наземных войск, ибо огневое и моральное воздействие штурмовиков на войска противника было настолько велико, что противник отступал в беспорядке, бросил очень много трофеев. Взятые в плен в районе Нов. Прага немецкие солдаты и офицеры рассказали, что войска противника были деморализованы в основном действиями штурмовой авиации.

Этот день наглядно показал, насколько эффективно могут работать штурмовики при неблагоприятных метеоусловиях, мелкими группами при условии хорошей организации управления, как авиационных штабов, так и управления с поля боя во взаимодействии с наземными войсками. К концу дня командование наземных частей выразило свою благодарность летному составу, как самым ближним помощникам в прорыве обороны противника и его преследования. Именно поэтому в этот день на широком фронте противник оставил большую территорию, много техники, убитых солдат и офицеров. В [16] написано также об опыте боевой работы в течении 6.12, показавшем, что лучшим методом управления является руководство штурмовиками с поля боя, и это дает возможность полного их эффективного использования.

7.12.43 в 14.12-15.03 четыре Як-1 прикрывали наши наземные войска под Ново-Прагой. Лейтенант Чудбин в воздушном бою с 2 Ю-87 и 2 Ме-109 сбил 1 Ме-109. Борис Щапов 7.12.43 в районе Аджамка в сложных метеоусловиях и под сильным зенитным огнем уничтожил 4 автомашины и до 20 врагов. 11 декабря 1943 года майор Максимов во главе 4 Як-1 сопровождал 6 Ил–2 на бомбежку скопления противника. В районе Ново-Михайловка встретили до 45 Ю-87 в сопровождении 12 Ме-109. Договорившись по радио с командиром Илов и получив разрешение Рязанова, Яки внезапно напали на немецкую армаду. В жестоком воздушном бою сбили 4 бомбардировщика и 2 истребителя. На личный счет А.Е. Максимова было записано по одному бомбардировщику и истребителю [9]. 11 декабря 1943 года 4 Як-1, сопровождая 4 Ил–2 в район Клинцы, встретили до 50 Ю-87 и 6 Ме-109. Наши Яки атаковали противника. В нещадном воздушном бою сбили 2 Ю-87 и 2 Ме-109. 13.12.43 была поставлена задача штурмовыми и бомбардировочными действиями уничтожать автомашины, идущие по дороге Гуровка-Братолюбовка-Васильевка. Четверку Илов повел Газизулин. В районе Братолюбовка их сзади сверху в боевом порядке «фронт» попарно атаковали 6 Ме-109. Группа встала в круг, отразила 6 атак и по спиральной траектории вышла на свою территорию. 15 минут пытались Ме-109 атаковать группу, но успеха не добились. Отразив атаки, группа встала в боевой порядок и снова пошла на выполнение задания. Нашли на окраине Братолюбовки 10 танков и 20 автомашин, с пикирования атаковали цель. Уничтожили 6 автомашин, танк, создали очаг пожара. Генерал Агальцов объявил благодарность группе. 14 и 15 декабря 1943-го мл. лейтенант Опрышко летал на разведку. В селах Гуровка и Братолюбовка обнаружил скопления автомашин и танков противника, передал командованию разведданные. Они оказались важными, и Опрышко получил благодарность командира дивизии.

12 декабря 6 Ил-2 141 гшап, ведущий капитан Лопатин, обнаружили на станции Каменка-Шевченковская 5 жд эшелонов, 18 цистерн с горючим, нефтеналивной бак 300 тонн, и атаковали. Три захода, в третьем из них нефтеналивной бак был взорван прямым попаданием РС. Уничтожили 2 паровоза, 6 вагонов, цистерну с горючим, много пожаров. Потерь, несмотря на зенитный огонь не было, умело вели противозенитный маневр.

16 декабря 1943 года командующий 7-й гв. армией генерал-полковник Шумилов собрал совещание на своем ВПУ. Обсуждали, как совместно с 5 гв. танковой армией прорвать оборону противника в полосе Батызман, Сотников Хутор. Рязанов участвовал в совещании, а 1-й шак также участвовал в прорыве обороны и в течение дня 17.12 должен был уничтожать живую силу и технику противника перед фронтом войск 7 гв. армии, подавить сопротивление врага и в течение дня держать под непрерывным воздействием район Шевченково, ст. Долинская. Рязанов на своем ВПУ организовал управление корпусом и затем отдал приказ дивизиям на боевую работу 17.12.43. в 8 утра Рязанов начал работу. Первые группы самолетов отлично выполнили свои задачи, нанеся массированные удары по ст. Куцовка, району Васильевка и по резервам противника. Корректировку действий этих групп Рязанов производил со своего КП. К 11-12 часам авиация противника усилила свое сопротивление действиям нашей штурмовой авиации. И наземная обстановка потребовала усилить воздействие нашей авиации по танкам противника и его подходившим резервам. Рязанов со своего КП приказал начальнику штаба: группы штурмовиков увеличить до 18-27 самолетов с прикрытием 10-12 истребителей. Такие действия планировались заранее. В 12.00 к основному узлу сопротивления вышло 12 Ил-2, ведущий Пушкин, с прикрытием 8 Як-1, ведущий Матиенко. Повторный удар 12 самолетов по этому же району произвели в 12.40. Штурмовики и истребители вели командиры полков Чернецов и Меркушев. Третий удар в 13.40: 18 Ил-2 с прикрытием 10 истребителей. Илы вел Матиков. Разведка установила, что в район Шевченково и ст. Долинская противник подбрасывает резервы. Обнаружили и прибытие цистерн с горючим. Рязанов вызвал группы штурмовиков. С 14.50 до 16.20 по этому району было выпущено 42 Ил-2 тремя группами с прикрытием 21 истребитель. Горели цистерны с горючим, эшелоны врага, вывели из строя жд полотно. В воздушных боях сбито 2 самолета противника, на земле уничтожен 1 Ме-109. К концу дня командиры наземных частей, особенно 7 гв. армии, подведя итоги, сказали, что летный состав работал отлично, выразили большую благодарность.

Как обеспечивалось управление. Вместе с Рязановым на поле боя находились офицер связи штаба 1 шак капитан Дорошко, помощник начальника связи корпуса капитан Вещезаров, представитель от метеостанции, представитель 8 отдела и хороший оперативный работник, боевой друг командира корпуса, он же его адъютант, старший лейтенант Дресвянников. Рация для связи Рязанова со своим штабом работала четко. Приказы комкора на вылет очередных групп доходили до штаба за 5-7 минут. Рязанов получал подтверждение о получении и ясности поставленной задачи не более чем через 5-6 минут. Радиостанция, обеспечивающая связь Рязанова с самолетами в воздухе (на ней работала мама), проявила исключительное мастерство, обеспечив комкору не только наведение групп штурмовиков на соответствующие цели, но своевременное получение по радио разведданных от групп, выполнявших боевую работу. Это дало возможность командиру немедленно с получением разведданных вызывать следующие группы штурмовиков для уничтожения живой силы и техники противника. Связь была уверенной, и группы штурмовиков посылались на поле боя с указанием, что дополнительную задачу ведущие группы получат при подходе к КП командира корпуса. Такая организация управления обеспечила эффективность боевых действий авиации на поле боя, заставила противника отвлечь большие силы своей авиации от нападения на наши войска, чтобы отразить атаки нашей авиации.

Вот как действовали наши летчики. В 11.15-11.40 группа, ведомая Гридинским, атаковала в районе ст. Долинская. Сделали 6 заходов, разбили и подожгли эшелон, разрушили путь. На обратном маршруте подожгли эшелон на ст. Маржановка. В 11.15-11.40 8 Ил-2, ведущий Пушкин, атаковала 20 танков на восточной окраине Бурдзенковки. После 4 атак начались мощные взрывы, было уничтожено несколько автомашин и до 30 солдат и офицеров. В 14.35-14.50 группа 10 Ил-2, ведущий Матиков, штурмовали 20 танков в овраге севернее Степанки до полного израсходования боеприпасов. Взорвалась бензоцистерна, горели несколько автомашин и танков. На обратном маршруте Матиков встретил группу самолетов До-215, сбил один. В 15.20-15.30 группа 13 Ил-2, ведомая Володиным, штурмовала эшелоны и танки на ст. Долинская и в районе Волохино. Володин за 2 захода и 8 атак создал 10 очагов пожара на станции, поджег станционные сооружения, разрушил жд полотно. В течение дня 17.12.43 сброшено больше тысячи ПТАБов. Они уничтожили 6 танков, 46 автомашин, 11 жд вагонов, создали 16 очагов пожара.

Человек, по Штейнеру, живет в трех мирах: физическом, душевном и духовном. Они в нем пересекаются, расходясь после смерти. Действует он тоже в трех мирах. И воюет – тоже. Кроме этого, армия и война – сложные системы с иерархической структурой, нелинейными обратными связями. Рязанов на своем уровне выходил за рамки только лётной подсистемы, работал с танками, пехотой, конниками. Танкисты Катуков, Ротмистров, Рыбалко, Лелюшенко – по хронологии – были и оставались его друзьями. Но личные отношения были не главными. Существенными и результативными оказались выходы за пределы обычных и привычных взаимодействий танков и авиации, наработка новых форм сотрудничества, помогающих общему делу победы. Сталин, замыкающий на себе систему, стоящий во главе иерархической пирамиды, прекрасно понимал, что без творчества на местах, без горения и поиска, не будет движения, возникнут рутина, застой, гибель. Так же и Рязанов в своей ячейке – корпусе развивал и поощрял творческие моменты, без которых энтропия разрушит структуру, шумы зальют почивающих на лаврах, утопят косных и нерешительных. Нужен коллективный разум. Василий Георгиевич высоко ценил умение нестандартных ходов, оригинальность и самобытность мышления. Он поощрял таких мастеров, как Одинцов, Бегельдинов, Пошивальников, Степанов, Красота, и других лучших пилотов корпуса. Они и другие творческие пилоты были его любимцами именно за стремление и умение креативно мыслить и действовать.

В Александрию в корпус приезжал главный маршал авиации А.А. Новиков. На фотографии он стоит с Рязановым на фоне белых хаток, припорошенных снегом. Девчонки с телеграфа рассказывали маме, – она тогда болела, что Новиков открытый и доброжелательный человек. Густая облачность и туманы, помогая пехоте, сдерживали действия авиации. Когда распогодилось, целые полки наших Илов и Яков принялись громить врагов, помогать наземным войскам. Напряжение – на пределе человеческих возможностей. Летчики и стрелки с утра до ночи не покидали кабины своих машин. Боевая работа уже не прекращалась, несмотря на дождь, туманы, мороз. Когда противник готовил контрудар, разведданные срочно понадобились командующему 5-й гв. А А.С. Жадову. Он приехал к командиру 800-го шап. Увидев невысокого, по-юношески щуплого Бегельдинова, Жадов недоверчиво махнул рукой: – Давайте хоть такого. Бегельдинов потом рассказывал: – летел словно с завязанными глазами. Результаты разведки оказались чрезвычайно ценными. Жадов представил Бегельдинова к ордену, а командира 800-го шап попросил передать Рязанову, что хлопцы у него – настоящие орлы.

Бои были нелегкими. Противник старался сдержать натиск наших войск. Сотни «юнкерсов» в сопровождении «мессершмиттов» поднимались в воздух с кировоградского аэроузла. Эти вылеты нужно было парализовать любой ценой. Рязанов с армейского КП генерала Манагарова приказал майору Рымшину полком нанести удар по активно работающему аэродрому. По сигналу Рымшина две пары ударили по истребителям и зениткам. Остальные с ходу сбросили бомбы на стоянки, взлетную полосу и аэродромные постройки. Выполнив еще два захода на цель, штурмовики легли на обратный курс. Внизу, на земле, горели 12 бомбардировщиков. Не обошлось без воздушного боя. Истребители прикрытия сбили еще три вражеских самолета [10]. 17.12 на станции Каменка сожгли три эшелона. 5 декабря капитан Веревкин с 6 Илами ударил по станции Диковка. 1 паровоз и 24 вагона с пехотой и грузами – результат их работы. Генерал Агальцов за отличное выполнение задания объявил благодарность всей группе.

Ведя разведку, тут же применяли ее данные. Ведущего разведгруппы лейтенанта Ю. Балабина командарм 7-й гв. А генерал Шумилов своим приказом за образцовое выполнение сложных заданий наградил наручными золотыми часами. В приказе Шумилов отметил высокое мастерство при ведении воздушной разведки летчиков-штурмовиков С. Володина, Н. Пушкина, В. Лыкова, А. Фаткулина. 6 ноября 8 Ил-2, ведущий капитан Багров, юго-восточнее хутора Братский уничтожили 10 танков, 8 автомашин, подавили огонь батареи МЗА. 6 декабря Борис Лопатин вел разведку во главе семерки Илов. Нашли и уничтожили 12 автомашин, 2 орудия, 10 повозок, до 150 солдат и офицеров, доставили ценные данные разведки. Горюнов объявил благодарность летчикам. 7 декабря 4 Як-1, сопровождая 6 Ил-2 в район Шаровка, встретили 6 Ме-109. Капитан Максимов в воздушном бою сбил Ме-109. 12 декабря группе 6 Илов, ведущий Лопатин, поставили задачу: уничтожить артсклад на опушке леса севернее ст. Фундуклиевка. Склад не нашли, и Лопатин, получив разрешение Рязанова, решил просмотреть железную дорогу на участке Фундуклиевка-Каменка. На станции обнаружили 5 эшелонов на путях. Атакуют с бреющего. Несмотря на сильный огонь МЗА, с трех заходов разбили цистерну с горючим, вывели из строя 2 паровоза, подожгли 6 вагонов, контейнер с горючим. 15 декабря 4 Як-1 сопровождали 4 Ил-2 в район Шевченково. Встретили 12 Фв-190. Хотя истребителей противника было в три раза больше, вступили в бой, ст. лейтенант Павлов сбил Фв-190. 22 ноября 4 Ил-2, ведущий капитан Багров, штурмовали танки врага. На высоте 1300 м Багров заметил группу 50 Ю-87 под прикрытием 8 Ме-109, бомбивших наши войска. Багров атаковал и сбил 1 Ю-87, а его стрелок сбил второй Ю-87. Боевой порядок Ю-87 был расчленен, и часть самолетов сбросили бомбы не по цели. После этого группа Багрова отлично выполнила основное боевое задание. Штурман 142 гшап гв. капитан Василий Андреевич Багров, так агрессивно, умело и результативно сбивавший Юнкерсы на своем Иле, не вернулся с боевого задания из района Горгузов 14.07.44 г.

Перед началом Кировоградской операции перегруппировка войск проводилась в обстановке полной секретности. Любой выход в эфир был категорически запрещен. Радиостанции работали только на прием, а распоряжения отдавались устно или через офицеров связи. Операция началась утром 5 января. Противник был ошеломлен: он не смог определить направление главного удара и сконцентрировать свои силы. Два острых наступательных клина пронзили оборону врага, и к концу вторых суток фронт прорыва расширился до 70 километров, углубился на 30, клещами охватив город. Из-за низкой облачности, тумана, слабой видимости, действия авиаторов 5 января были ограничены. Зато 6 января летчики воздушной армии, тесно взаимодействуя с наземными войсками, обрушили мощный бомбоштурмовой удар по основным узлам обороны у Лелековки, Обозновки, по дорогам на Кировоград, эшелонам. Особенно эффективно в этот день действовали штурмовики 1-го шак, они произвели 348 боевых самолетовылетов, уничтожив и повредив 26 танков, 112 автомашин, подавив огонь 5 батарей полевой и 2 – зенитной артиллерии. В 15 воздушных боях летчики корпуса сбили 7 вражеских самолетов, потеряв 2 экипажа [4]. В.П. Колечкин в 2005 году в Национальном институте обороны Украины защитил диссертацию «Боротьба за панування у повітрі в боях на Правобережній Україні в період 23.12.1943—28.02.1944». В работе [3] он пишет, что «Бесспорно, плохая погода ограничила действия советской авиации. Так, в полном составе действовал только 1-й ШАК…». Почему-то непогода не влияла на 1-й шак?

4 января 44-го 9 Ме-109, прикрывая отход колонны противника из Кировограда, атаковали шестерку наших Илов, повредив машины ведущего мл. лейтенанта Мочалова и его ведомого мл. лейтенанта Чепелюка. Чепелюк на поврежденном самолете защищал подбитый самолет своего ведущего до его посадки на своей территории, отбив 9 атак двух Ме-109, сбил один Ме-109 и пришел на свой аэродром. А когда 6 января отходящие из Кировограда на Грузное колонны противника атаковал Коптев, его встретил сильный огонь зениток, а затем атаки 6 Ме-109. Коптев показал отличную технику пилотирования, тактически грамотный маневр, выполнил боевое задание. Шестого же января Рязанов поставил задачу девятке Илов, ведущий капитан Лопатин, уничтожить колонну врага западнее Кировограда. Уже на маршруте Рязанов по радио изменил задачу Лопатину: штурмовать танки противника в районе Мал. Мамайка, Кишкино, Марьевка. Экипажи произвели по три захода с пикирования, снижаясь до бреющего. На третьем заходе группу атаковали 2 Ме-109. Илы отбились огнем летчиков и воздушных стрелков. В момент сбора группу атаковали уже 6 Ме-109. Рязанов командует: в круг! Лопатин быстро построил круг. Истребители противника ничего не смогли сделать, и ушли на юг. Группа уничтожила 4 танка, 8 автомашин, создала мощный взрыв и очаг пожара в Марьевке.

Старший лётчик 667-го шап Яков Минин с низкой высоты, с обратного направления, откуда враг не ожидал появления наших самолётов, прицельно сбросил серию бомб на станцию Кировограда, вывел ее из строя. Часто важнее, чем громить, например, танки, уничтожать следующие за ними колонны с топливом и боеприпасами, лишая тем самым танкистов возможности двигаться и воевать. Вот краткие выписки из архивных данных о боевых вылетах авиаторов: “…группа из двенадцати “ильюшиных” (ведущий командир эскадрильи 800 шап капитан С.Д. Пошивальников) штурмовала артпозиции и танки противника юго-западнее Аджамки и уничтожила пять автомашин. Заходя третий раз на цель, и расстреливая из пушек и пулеметов пехоту противника, Пошивальников заметил в воздухе четыре Ме-109, идущих на сближение с группой Ил-2. Не растерявшись, он быстро построил группу в “оборонительный круг” и принял бой с вражескими истребителями. В этой схватке огнем штурмовиков и истребителей прикрытия был сбит один Ме-109. Группа без потерь вернулась на свой аэродром”. “…Группа из восемнадцати Ил-2 (ведущий командир 673-го авиаполка майор А.П. Матиков) штурмовала живую силу, танки и автомашины в районе Завадовки и уничтожили семь автомашин и до ста солдат и офицеров”. “…Группа из двенадцати Ил-2 (ведущий штурман 800-го авиаполка капитан М.И. Степанов) в районе Обозновки уничтожили два танка, три автомашины, создала два взрыва большой силы, подавила огонь двух батарей полевой артиллерии на южной окраине Марьевки”.

В районе Новгородки сосредоточилась крупная танковая группировка противника. Разгорелись ожесточенные бои. Одну из четверок 9.01.44 вел в бой командир звена 735-го шап лейтенант И.А. Филатов. Он обнаружил на дороге южнее Кировограда колонну из 30 автомашин и атаковал её. Пулемётно-пушечным огнём сжёг семь машин. Ударив затем по немецким танкам, встретили над линией фронта три группы Ю-87 несколько выше Илов. Они уже становились в “круг” для пикирования на боевые порядки наших наступающих войск. Боеприпасов оставалось в обрез, только на случай обороны. Но Филатов повел свою четверку в атаку против первой группы Ю-87, атаковав ближайшего к нему правого ведомого. Немецкий летчик попытался разворотом влево уйти от атаки, однако Филатов поймал его в прицел. Ю-87, потеряв управление, пошел к земле. Илы сбили в том бою два самолета и заставили “юнкерсы” уйти. Через три дня Филатов сбил другой самолет врага [4]. В этих боях Ил лейтенанта Филатова второй раз получил серьёзные повреждения, но лётчик сумел посадить самолёт с убранным шасси на передовой позиции наших войск. Только за первые свои полгода на фронте Иван Андреевич Филатов в двадцатидвухлетнем возрасте уничтожил 40 танков – танковый полк, 560 солдат и офицеров врага – пехотный полк, зениток – на зенитный артдивизион.

6 января завершили оперативное окружение немецких войск под Кировоградом. Обе стороны активно использовали в борьбе с танками штурмовики. Группа 9 Ил-2 (ведущий Девятьяров) при выходе из первой атаки в момент перестроения встретилась с 8 Ме-109. Четыре из них вступили в бой с истребителями прикрытия, а вторая четверка Ме-109 с дистанции 300-400 м на встречных курсах атаковала Илы. Но пилоты умело маневрировали, а воздушные стрелки Манашкин и Баранников при отражении атак сбили три “мессера” [4]. 7.01.44 семерка Илов в районе Шевченково штурмовала войска врага. Шевчук, прикрывая Илы, в 13.52 сбил Ме-109 на высоте 1100 м. 7.01.44 мл. лейтенант Хорохонов шел в паре Илов на разведку. Увидев 15 Ю-87, бомбившие наши войска, Хорохонов с ведущим атаковали их. Он сбил Ю-87, остальные ушли. Хорохонов ходил на разведку в паре с лейтенантом Мельниковым. Когда их атаковали десятки истребителей врага, штурмовики отбивали атаки, выполняя задание до конца. Недаром оба стали ГСС. Действия авиации и наземных войск были согласованными. Рязанов находился на КП командующего наземной армией, и оттуда руководил своими летчиками. Поэтому их действия всегда соответствовали текущей ситуации.

Авиаторы нанесли мощные удары по очагам сопротивления немцев и по дорогам на Кировоград. Увеличение активности авиации привело к прорыву немецкой обороны на главном направлении. Люфтваффе не осталось в стороне от разгоревшейся битвы. Уже 5 января около 9.00 летчик группы 2/JG 52 Карл-Хайнц Плукер заявил о сбитом Ил-2. Через 2,5 часа список его побед пополнили два Як-1. Як и «Аэрокобру» записали себе в актив пилоты из 3/JG 52, а Йозеф Хайбек сбил Ил-2. Перегруппировав свои силы севернее Кировограда, немцы контратаковали 53-ю и 5-ю гв. А. Особенно сильно атаковали левый фланг 5-й гв. А. Тяжелые бои с немецкими танковыми частями развернулись в районе Новгородки. Авиаполки 1-го шак проявили мастерство и мужество, помогая своим наземным друзьям отразить мощные атаки. Семерка Илов зам. комэска 66-го шап лейтенанта Н.Т. Пушкина между Братолюбовкой и Гуровкой внезапными меткими ударами уничтожила 6 автомашин, взорвала склад с боеприпасами. Другая группа из 12 Ил-2 штурмана 820-го шап майора И.П. Мельникова в районе села Большая Виска прицельно атаковала автоколонну и уничтожила 12 машин [4]. Летчики-штурмовики почти в каждом боевом вылете применяли в зависимости от обстановки новый тактический прием. Благодаря нестандартным, творческим подходам, они избегали потерь, нанося врагу большой урон. Рязанов был доволен своими подопечными.

У противника действовали части 1-го авиакорпуса люфтваффе генерал-лейтенанта К. Ангерштайн. Это 568 самолетов, летавших с аэродромов Кировограда, Первомайска, Апостолово. Они били по нашим наступающим частям, вели борьбу с нашими ударными самолетами. Из-за сложных погодных условий в 5-й ВА на протяжении всей операции в полном составе действовали 1-й шак и 7-й иак. Бомбардировщики врага группами по 12-30 самолетов атаковали механизированные соединения. «Юнкерсы» хорошо держали боевой порядок под атаками истребителей, выполняя много боевых вылетов, иногда непрерывно атакуя советские части в течение всего светового дня. Но атаковали чаще всего только в один заход, с серийным или залповым сбросом бомб по площади и быстрым отходом от цели. Немецкие истребители мастерски вели групповые бои, пытаясь затянуть советских пилотов на высоту более 4000 м, где «мессершмитты» имели преимущество над Як-1б и Ла-5Ф. Они избегали лобовых атак и виражей, стремясь вести бой на вертикальном маневре. В бой немецкие пилоты вступали только тогда, когда на их стороне было численное преимущество или внезапность. Не достигнув успеха сразу, выходили из боя, ожидая более удобного момента для атак. Действия бомбардировщиков обеспечивали как непосредственным прикрытием, так и расчисткой воздушного пространства перед ударом. Если наши истребители оказывали серьезное сопротивление, немцы тут же посылали к месту боя новые группы истребителей. Наращивание сил в воздухе у Люфтваффе было отработано безукоризненно. Активно действовали отдельные пары немецких “охотников”. В течение 7-9 января I и III группы JG 52 заявили про уничтожение 27 советских самолетов. Из них три – на счету Э. Хартманна – будущего аса № 1 Люфтваффе. Еще две “аэрокобры” в районе Кировограда он сбил 6 января [3].

Противник стремился во что бы то ни стало удержать город. Жестокие бои велись на земле и в воздухе. Наши самолеты помогали наземным войскам отражать контратаки врага, громили его артиллерию, уничтожали укрепления. 6 января Рязанов перенацелил группу Степанова на артбатареи и танки противника. После пяти заходов по переднему краю был подавлен огонь трех полевых батарей, уничтожено три танка. Выход на восточную окраину Кировограда обеспечен. На четвертый день боев Кировоград был освобожден. Личный состав 5-й ВА получил благодарность Сталина. Тем же приказом от 8 января 1-му шак, 1-й бад, 205-й и 302-й иад были присвоены наименования Кировоградских. Именно в этот день бои были очень напряженными, и Рязанов мобилизовал все силы корпуса. В Кировоградской операции в воздушных боях было сбито 242 вражеских самолета. Корпус работал с 4-й, 5-й, 7-й гв. и 53-й армиями, с 5-й гв. ТА; основные боевые задачи – уничтожение огневых средств техники и живой силы, обеспечение продвижения армий. Самые значимые бои происходили 8 и 9 января 1944 года в районе Лелековки. В этих сражениях штурмовиками Рязанов управлял с КП командующих 5 и 7 гв. А. Перед этим Рязанов лучшими экипажами организовал тщательную разведку для выявления мест наибольшей концентрации сил и средств противника. В наградном листе на Т. Бегельдинова написано: «Исключительно ценными были разведданные, доставленные тов. Бегельдиновым 29.12.43 и 8.1.44 г. В момент окружения нашими войсками г. Кировоград он вскрыл в районе Лелековка скопление техники до 500 единиц». Когда 7.01.44 семерка Илов капитана Красоты штурмовала танки и автомобили врага в районе Благодатное, Большая Виска, их атаковали 6 Ме-109. Штурмовики отразили все атаки и отлично выполнили задание. 7.01.44 три Як-1 сопровождали 7 Ил-2 в район Шевченково. Встретили 8 Ме-109. Лейтенант Безверхий сбил Ме-109. А на Иле лейтенанта Фаткулина 12.01 Ме-109 повредил левую сторону руля глубины и стабилизатора, руль поворота, но летчик почти неуправляемую машину привел и посадил на аэродроме Березовка, спас раненого стрелка. 8.01.44 группа 7 Ил-2 работала по живой силе и технике противника на окраине Лелековки. Газизулин уничтожил 2 автомашины, 1 танк. Рязанов объявил благодарность летчикам. 10.01.44 в районе Ново-Украинки В.М. Шевчук, сопровождая пару Илов на разведку, сбил Ме-109.

Капитан Пошивальников свидетельствовал: "…связь с КП Рязанова была хорошая, уточнение цели получал при каждом заходе, разведданные передавал полностью и получал позволения…" (ЦАМО, фонд 20502, опись 1, дело 49, л.14). Рязанов очень внимательно следил за обстановкой и непрерывно подавал команды. Самолеты, покорные воле комкора, шли волна за волной, и наносили удары, поражая указанные им цели. Штурмовики работали в нескольких десятках метров от переднего края, и только детальное управление и большой опыт летчиков помогали не задеть своих. Капитан Красота отмечал, что было важно оперативно получать боевые указания. Корпус, несмотря на плохие метеоусловия, прекрасно действовал в этой операции.

В приказе Верховного Главнокомандующего И. Сталина от 8 января 1944 г. говорится: № 57. ПРИКАЗ ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО. Генералу армии Коневу. В боях за овладение городом Кировоград отличились …летчики генерал-лейтенанта авиации Горюнова. Особенно отличились: …1-й штурмовой авиационный корпус генерал-лейтенанта авиации Рязанова, …. В ознаменование одержанной победы соединениям и частям, отличившимся в боях за освобождение города Кировоград, присвоить наименование “Кировоградских”. Впредь эти соединения и части именовать: …1-й штурмовой авиационный Кировоградский корпус, …

В Кировоградской операции служащие корпуса проявили массовый героизм, отвагу и мужество. В полках затем прошли митинги, чествование отличившихся в сражении. У разъезда Лелековка наши войска окружили части 10-й мотодивизии, 14-й танковой и частично 376-й пехотной дивизии врага. В районе Балки-Злодейки оказалось в котле до 15 тысяч врагов. Противник пытался деблокировать окруженных, контратакуя в направлении на Обозновку, подтягивая резервы из района Пятихаток и Новониколаевки. В упорных боях штурмовики 1-го шак работали на внешнем фронте окружения и били по окруженному врагу, существенно помогая 29 танковому корпусу. Опыт работы на внешнем фронте окружения вскоре пригодился под Корсунь-Шевченковским. Рязанов организовал тщательную разведку, а затем бил по самым угрожающим участкам. По его командам над полем боя непрерывно появлялись группы штурмовиков. 8.01.44 Рязанов благодарил семерку Илов Компанийца за отличную работу в районе Лелековки. 9.01.44 Рязанов поставил задачу 667-му шап работать по автомашинам и живой силе противника в складках местности в полутора километрах юго-западнее Лелековки. Уже на маршруте Рязанов изменил задание девяти Илам: штурмовать танки и автомашины на северо-западной окраине Лелековки. Штурмовики, снижаясь до бреющего, расстреливали технику врага, нанеся ему большой урон. Рязанов благодарил летчиков. Авиаразведка обнаружила две большие колонны танков и автомашин. С аэродромов поднялись эскадрильи Илов. Цели указывал комкор. Семь Ил-2 под командой комэска 667-го шап А. Компанийца вышли на контратакующие немецкие войска на юго-западной окраине Лелековки. В густом тумане и снегу нанесли бомбовый удар по танкам и автомашинам с пехотой. Уничтожили 5 танков, 10 автомашин и до двух рот пехоты. Другая семерка этого же полка во главе с комэска капитаном Г. Красотой 20 минут штурмовала противника, произвела 4 захода, уничтожив 16 автомашин с пехотой. Когда 9 января части корпуса под управлением Рязанова наносили удары по окруженному у Кировограда противнику, метеоусловия были очень сложными, а цели находились рядом с линией боевого соприкосновения. Но не было зафиксировано ни одного удара по своим войскам. Каждой атакой руководил Рязанов. Потери противника в живой силе и технике оказались значительными. Девять Ил-2 673-го шап Г. Александрова уничтожили 10 автомашин вблизи Лелековки. Восемь Илов 800-го шап (капитан Пошивальников) в этом же районе уничтожили 10 автомашин и автоцистерну, находя цели в оврагах. Девятка 667-го шап Б. Лопатина, сделав 6 заходов на цель, уничтожила 18 автомашин и минометную батарею немцев. Благодаря поддержке штурмовиков, наши войска отразили все контратаки неприятеля, перешли в наступление и заняли несколько населенных пунктов [11].

Рейдовая группа 5-й гв. ТА, 20 танков и 350 пехотинцев, просочилась под снегопадом через гнездовую оборону немцев, и пошла по тылам врага. Разгромили гарнизон села Марьяновка, штаб 47-го немецкого корпуса в селе Палиивка, несколько складов, автоколонну, ж.д. станцию Малая Виска, частично разогнали и уничтожили войска в Малой Виске. Затем танковый отряд капитана Н. Проценко помог нашим летчикам, атаковав аэродром с Ме-109 ІІІ/JG 52, разбил 40 самолетов. Только экипаж лейтенанта В. Акимова уничтожил 12 самолетов, 3 зенитных орудия, несколько автомашин и большое количество солдат противника. 10 января рейдовая группа под давлением немецкой мотопехоты начала отходить в направлении линии фронта, оставив заслон в Палиивке. Но в Марьяновке закончилось горючее, группу окружили немецкие танки и бомбили самолеты. Группа потеряла около десятка танков (противник же доложил о 87 уничтоженных танках), много бойцов было ранено, радиостанция вышла из строя. Ночью 10 января прилетел ПО-2 с приказом отступать. 12 января к рейдовой группе пробилась автоколонна с горючим и боеприпасами. В ночь с 12 на 13 января 1944 г. рейдовая группа вышла из окружения и сосредоточилась в районе села Катериновка.

8 января 1944 года в Лелековке окруженный противник предпринимал яростные атаки большим количеством танков и мотопехоты, пытаясь вырваться из кольца. Бой был напряженным, обстановка часто менялась. По приказу Рязанова вылетело 7 Ил-2 под командованием Компанийца. Сделали холостой заход над целью уточнить обстановку. И Рязанов по радио внес ясность. Компаниец повел группу в атаку в правом пеленге на 16 танков и 20 автомашин. Прибавив скорости на пикировании, Компаниец перестроил группу в круг. Группа снижалась с 800 до 400 м, чтобы бить точнее. При выходе из атаки после второго захода Компаниец заметил 6 танков и батальон пехоты, атакующие наши войска северо-западнее. Круг сместился и прицельно посамолетно производил атаки, снижаясь до 100 м. Пять заходов, 20 минут противник под непрерывным огневым воздействием. Действия противника после понесенных потерь были парализованы. У нас потерь не было.

Генерал-полковник авиации Н. Шиманов в газете “Боевое знамя” №198 писал: “Оказывая непосредственную помощь наземным войскам, взаимодействуя с ними в прорыве вражеской обороны, прокладывая путь советской пехоте и танкам, наша авиация срывала контратаки врага, сковывала его. После боев за город Кировоград крупная группировка противника была окружена в районе Лелековки. Для ликвидации ее наши наземные войска должны были перегруппироваться. На авиацию в этот ответственный момент была возложена задача – сковать противника. Штурмовики генерал-лейтенанта авиации Рязанова целый день висели над вражеской группировкой и не дали немцам двинуться с места. Когда Лелековка была занята нашими войсками, то только в одной Балке – Злодейка было обнаружено 400 разбитых автомашин, 52 сожженных танка и 50 самоходных орудий”.

10 января части противника, окруженные в Лелековке, были уничтожены. Рязанов и Ротмистров на следующий день лично осмотрели поле боя. В ходе этих боев было хорошо организовано взаимодействие между наземными войсками и авиацией. Корректировались действия штурмовиков на поле боя. Эскадрилья Г. Красоты и девятка Илов майора Г. Чернецова часа два держали гитлеровцев под штурмовым огнем. П.А. Ротмистров насчитал пятьдесят сгоревших бронемашин, большинство – «фердинанды». Под Лелековкой эскадрильи штурмовиков под командованием капитана Красоты и старшего лейтенанта Г. Александрова буквально разметали автомобильную и танковую колонны противника. Прибывший после занятия нашими войсками этого района начальник штаба 5-й гв. А генерал Лямин сообщил командующему фронтом: штурмовики сожгли десятки танков и самоходных пушек, сотни автомашин. С Георгием Тимофеевичем Красотой я много раз встречался в послевоенные годы. Эти эпизоды ему уже не помнились на фоне похожих, но более ярких и красочных, – многое зависит от обстоятельств восприятия. Все зубы у Красоты были железные. Много пилотов потеряли зубы в военные годы.

«Успеху проведения операции и прорыву обороны противника способствовали, прежде всего, массированное применение бронетанковых и механизированных войск, стремительность их действий по выходу в тыл кировоградской группировки противника и успешные действия авиации фронта», – писал И.С. Конев. 11 января лейтенанты Антипин и Гулькин вели разведку. Антипин на встречном курсе на высоте 900 м атаковал Ю-87 и сбил его в районе Марьяновки.

В результате Кировоградской операции наши войска разгромили группировку врага и продвинулись на запад на 40-50 км. С потерей Кировограда нарушилась устойчивость обороны 8-й немецкой армии. “Освободив Кировоград …, – писал Конев, – советские войска обеспечили себе благоприятные условия для последующего наступления на Правобережной Украине, и в частности для проведения Корсунь-Шевченковской операции” [1]. За период Кировоградской операции части и соединения 5-й ВА совершили 5913 боевых самолетовылетов, из них почти половина приходится на долю штурмовиков [4]. В чрезвычайно сложных метеоусловиях советские летчики проявляли мастерство и мужество, нанося удары по огневым точкам, боевой технике и живой силе противника. Соотношение потерь свидетельствовало о качественном превосходстве советских ВВС. Мастерство наших летчиков росло. В Кировоградской операции была отлажена четкая и продуманная организация тесного взаимодействия 5-й ВА с наземными войсками. Авиация использовалась эффективно, войскам противника нанесли крупное поражение с наименьшей затратой времени и средств.

В боях с 14 по 25 января наши войска атаковали Ново-Александровку и Шесталовку. Руководя боем с КП командующего 5-й армией, командир корпуса выразил по радио благодарность капитану Чернову за отличную работу. В ходе этих сражений Рязанов подписал приказы о награждении бойцов 1-го шак памятными подарками за отличную работу во время боев 8-9 января. 14 января Ил мл. лейтенанта Алехновича атаковали 4 Ме-109. Повредили левую плоскость, левый руль глубины. «Мессеры» атаковали и ведущего группы. Алехнович довернул свой самолет и огнем из пушек подбил один Ме-109. 15 января войска 2-го Украинского фронта начали наступление в направлении Ново-Украинки. Горюнов приказал: штурмовыми ударами по живой силе и технике противника содействовать войскам Жадова, Галанина, Ротмистрова в прорыве обороны противника и развитию успеха. Перед началом атаки пехоты и танков поставить дымовую завесу, обеспечить прорыв переднего края и подавление очагов сопротивления. Штурмовики 1-го шак в 8.50 поставили дымовые завесы. В 9.50-10.40 бомбоштурмовые удары в районе Андреевка, Александровка, Овсяниковка нанесли четыре девятки Ил-2. Действиями штурмовиков руководил Рязанов. Отработали «пешки». Одновременно с авиацией действовала артиллерия. Затем вперед пошла пехота и танки при поддержке штурмовиков 1-го шак. Весь день группы штурмовиков «проталкивали» наши войска через оборону противника. В середине дня, от 12.35 до 13.10, группа из 7 Ил-2 800-го шап атаковала узел сопротивления противника на восточной окраине Александровки. Ведущий капитан Пошивальников сделал три захода, выполнив 8 атак с хода. Подожгли несколько автомашин, уничтожили до двух взводов пехоты. Неожиданная атака четырех FW-190 была отбита огнем стрелков и истребителей прикрытия. Один Ил был сбит танковым снарядом. В 13.15-13.30 8 Илов 667-го шап (ведущий – ст. лейтенант Лопатин) нанесли еще несколько мощных ударов по укрепленному пункту в районе Новоалександровки. Отбиваясь от истребителей противника, сбили один «мессер», уничтожили три автомашины, один танк и артбатарею. От 15.10 до 16.00 девять Ил-2 (ведущий – ст. лейтенант Одинцов) из района Ковалевки были перенацелены Рязановым на станцию Шостаковка. Штурмовики выполнили 10 атак в пять заходов с круга по объектам на станции. В результате было уничтожено: ж.д. цистерна с горючим, до 15 автомашин, 5 танков и 2 самоходных орудия, склад боеприпасов. А 15.01.44 девятка Илов 820-го шап, ведомая Веревкиным, так мощно штурмовала село Владимировку, – уничтожила 6 танков, 3 полевых орудия, до роты солдат и офицеров, – что наземные войска заняли село без потерь. Рязанов объявил благодарность группе. Другая группа 820-го шап в районе Владимировки 15.01.44 уничтожила 4 танка и 7 автомашин с войсками и боеприпасами. Рязанов поблагодарил группу. Подполковник Мельников 15.01.44 в решающий момент прорыва обороны противника нашими наземными войсками построил круг девятки Илов над узлом сопротивления, сделал 6 заходов и до 15 атак, нанеся противнику большие потери. Рязанов поблагодарил мл. лейтенанта Петрова, уничтожившего орудие вместе с расчетом, автомашину и несколько солдат. Группы работали под прикрытием Як-1 с 800 м до бреющего, делая по 6 заходов. Активные действия штурмовиков 1-го шак помогли нашим войскам в первый день наступления овладеть районом Благодатное–Ивановка и пойти вперед. Наша пехота поднималась во весь рост. По отзыву наземных войск, вся огневая система противника была подавлена штурмовиками. В Новоукраинской наступательной операции советская авиация, несмотря на тяжелые метеоусловия, осуществила 2026 боевых самолетовылетов. За период от 12 до 19 января 1944 г. советские пилоты заявили про уничтожение 60 танков и одного самоходного орудия, 349 автомашин, 1 бронемашины, 1 тягача, 6 бензоцистерн, 2 паровозов, 44 повозок [3]. Группа 8 Ил-2, ведомая Чернецовым, получила 15.1.44 благодарность Рязанова за отличные боевые действия и эффективность нанесенного удара. В тот же день за отличную работу в районе 1-я Ивановка, Квадратный Лес благодарность Рязанова получила семерка Илов под командованием капитана Красоты. 17.01.44 шестерка Илов капитана Красоты сразилась с танками на окраине Б. Виски. Петров поджег один танк и одну автомашину. 23.01.44 десять Ил-2 в районе Мироновки уничтожили 5 танков, 10 автомашин, батарею МЗА, до 2 взводов пехоты.

В журнале боевых приказов и распоряжений 12 гиад в 7.10 25.1.44 появилась запись: к-рам 516 и 247 иап довести до сведения всего летного состава – КП Рязанова с 8.00 высота 206,1, что в 2 км восточнее Красносилки. В этот день у Рязанова день рождения, 43 года исполнялось. Вряд ли, конечно, летчики при вылетах поздравляли его.

Пример разведки, которой непосредственно по радио управлял Рязанов. 17.1.44 на Первомайском направлении противник, сосредоточив на рубеже Ковалевка, Петровка артиллерию и танки, оказывал упорное сопротивление продвижению наших войск. Точных данных о группировке танков и артиллерии противника в этом районе не было. Рязанов с КП командующего 5 гв. Армии приказал выслать на разведку рубежа пару Ил-2. Условия для ведения разведки были благоприятными, и вылет подготовили быстро. Через 15 минут после получения задачи пара разведчиков 155 гшап, ведомый лейтенант Глебов, вылетела. Через 10 минут после взлета Глебов по радио доложил, что находится над целью на высоте 800 м. Просмотрев район, Глебов доложил по радио Рязанову разведданные. Но полная картина не складывалась. Рязанов приказал Глебову вторично пройти над заданным рубежом и докладывать разведданные в момент их наблюдения, сообщая в первую очередь о наиболее важных целях. Рязанов очень много знал о разведке, о ее нюансах и деталях. Глебов повторил заход. С борта самолета последовали донесения: нахожусь над Петровка, вижу на восточной окраине две батареи на ОП (огневой позиции), нахожусь над свх. Петровский, вижу на восточной окраине три батареи на ОП, нахожусь над Бол. Виска, вижу на северо-восточной окраине три батареи на ОП, в балке, что полтора км восточнее Бол. Виска, вижу до 20 танков и до батальона пехоты. На вопрос Рязанова, точно ли подсчитано количество танков? Глебов доложил: вижу 4 танка, еще 4 танка, еще 3, вот еще 2, насчитав так 13 танков. Получив точные разведданные, Рязанов приказал выслать группы, находившиеся в боевой готовности для действия по этим разведданным. Группы вылетели еще до посадки разведчиков. Подобные случаи управления разведчиками по радио применялись очень часто, и каждый раз давали наземному и авиационному командованию исключительно ценные данные о противнике. Применение радио для управления разведчиками непосредственно над полем боя с КП авиационного начальника, находящегося на КП наземных войск, позволяло получать уточненные разведданные и эффективно их использовать для нанесения ударов по обнаруженным целям в минимально короткие сроки.

Паровоз-«плуг», режущий шпалы, обнаружили в районе Подвысокое лейтенант Е. Алехнович и мл. лейтенант И. Драченко [10]. Такой же путеразрушитель уничтожил и Бегельдинов. Гигантское напряжение в период наступления сменил короткий отдых. Авиаторы обживали свои аэродромы, получали новую матчасть и ремонтировали старую, пополняли боезапасы, горючее, припасы.

С.Д. Луганский рассказывал о работе истребителей сопровождения. У них много задач. Обеспечение боевой работы штурмовиков и бомбардировщиков – одна из самых сложных. Наши соколы, выполняя приказы комкора, все время старались найти более совершенные формы взаимодействия с Илами в воздухе. Летчики 270-го иап, сопровождая группы штурмовиков, сбили более 150 немецких самолетов. Сказывались мастерство летчиков и продуманная организация каждого воздушного боя. 29.01.44 капитан И.Ф. Андрианов из 516 иап сбил 2 Ju-87: один южнее Межигорки, а второй южнее Кировограда. Он же 7.01.44 сбил два Bf-109: первый севернее поселка Благодатное, а второй – на северной окраине Кировограда. Две четверки ФВ-190 направили свой удар против штурмовиков, а две четверки «мессершмитов» старались связать боем истребителей сопровождения. Атаки велись одновременно против всех групп. Рязанов, конечно, переживал. Нормальный командир всегда озабочен судьбой тех, кто поднялся в воздух, выполняя его командирскую волю. Но эта же воля командира заранее обеспечила сильный и активный резерв в группе сопровождения. Пара самолетов Як-1, ведомая капитаном Дунаевым, внезапным ударом с высоты мгновенно изменила обстановку в нашу пользу. В первой же атаке Дунаев и его ведомый сбили двух немцев. Освободилась часть наших истребителей, и они немедленно бросились на помощь своим штурмовикам. Дунаев, не теряя времени, вновь занял выгодную позицию и повторил удар. За короткое время немцы потеряли шесть самолетов, не сбив ни одного нашего. Наша резервная группа по существу и решила исход боя. Сковать истребителей сопровождения немцам не удалось. Таких примеров решающего значения пары или четверки мастеров воздушного боя в 270-м иап было много. Так разрешился вопрос о месте «аса» при сопровождении Илов. Ведущим группы сопровождения тоже должен быть опытный летчик, но оборонительный бой его группы необходимо обеспечивать одной или двумя парами сильного и активного резерва. Всегда ли нужно выделять отдельные пары резерва? Это надо было делать в зависимости от обстановки. В 270-м иап так делали, когда противник был весьма активен, а также при определенных метеоусловиях [12]. На время облачности выгодно иметь резервную пару под кромкой облаков. Например, в районе Кременчуга при сопровождении штурмовиков Луганский шел за их группой под кромкой облаков. При внезапной атаке немцев он использовал облака и в короткое время сбил два «Мессершмитта». «Симпатичный, какой-то есенинский русоволосый парень с доброй улыбкой», – так описывал его И.Г. Драченко [13].

У Луганского на счету уже 37 личных побед, большую часть которых он одержал, сопровождая Илы. Долгие беседы с Рязановым, его наставления не прошли даром. Сочетая искусство ведущего и мастерство индивидуального боя, Луганский находился там, где этого требовала обстановка. Если нужно, он возглавлял группу, а когда враг был особенно активен, давал ему бой. Формы боя истребителей сопровождения разнообразны. Почти каждый полет требует новых приемов борьбы с врагом, отвечающих обстановке. Надо проявлять смекалку, находчивость. При действии на предельном радиусе боевые порядки истребителей сопровождения значительно отличаются от тех, которых требует полет над полем боя. В первом случае нельзя вести активный наступательный бой. Летчики ограничены в своих действиях запасом горючего и вынуждены только обороняться. Другое дело – над полем сражения. Здесь истребители сопровождения получают возможность упреждать действия противника, а при слабой его активности в воздухе – даже атаковать наземные цели. Каждый командир обязан был постоянно менять тактику боя истребителей сопровождения, помня, что шаблон ведет к поражению [12], – писал Луганский, помня наставления Рязанова. Сам Василий Георгиевич очень внимательно следил за тактикой истребителей, отмечая все детали и возможные новшества в действиях противника. Надо было отвечать эффективно, действенно, что генерал и делал.

[1] Конев И.С. Записки командующего фронтом. 1943-1944. – М.: Наука, 1972.

[2] А.А. Девятьяров, Земля под крылом. Изд-во Удмуртия, Ижевск, 1980.

[3] Колєчкін Вадим Петрович. Авіація в боях під Кіровоградом в січні 1944 р. // Сторінки воєнної історії України.-Вип. 6.-К.,2002-С.135-147.

[4] Давтян С.М. Пятая воздушная. Военно-исторический очерк боевого пути 5-й воздушной армии в годы Великой Отечественной войны. – М.: Воениздат, 1990.

[5] Рязанова И.Б. Непрерывная связь. Не опубликовано. Отрывки в журнале «Наш современник», №5, 2009.

[6] Т. Бегельдинов. «Пике в бессмертие» – Алматы: Жазушы, 2000.

[7] http://airaces.narod.ru/all5/bazarov.htm.

[8] Тактика истребительной авиации ВВС Красной Армии ДСП, издание 1943 г.

[9] http://letopisi.ru/index.php/Максимов_Александр_Ефимович.

[10] Донченко С.А. Флагман штурмовой авиации. – К.: Политиздат Украины, 1988.

[11] О. В. Растренин. Штурмовик Ил-2. "Летающий танк". "Черная смерть". Коллекция, Яуза, ЭКСМО, 2008 г.

[12] Сто сталинских соколов в боях за Родину. Луганский С. Д. Истребители сопровождения.

[13] Драченко И. Г. На крыльях мужества: Повесть. – М.: ДОСААФ, 1986. – 208с.

[14] Пятихатская операция. Материал из Википедии – свободной энциклопедии.

http://ru.wikipedia.org/wiki/%CF%FF%F2%E8%F5%E0%F2%F1%EA%E0%FF_%EE%EF%E5%F0%E0%F6%E8%FF.

[15] Истребительная авиация в Отечественной войне. Сборник статей № 1. М., Воениздат, 1946, с. 213-215; Зимин Г. В. Тактика в боевых примерах: истребительная авиационная дивизия. – М.: Воениздат, 1982.

[16] ЦАМО, Фонд: 327, Опись: 0004999, Дело: 0016_2.

Глава 15. Корсунь-Шевченковский

1-й и 2-й Украинские фронты к середине января продвинулись далеко на запад. Но противник удерживал выступ в районе Звенигородки. Ставка решила: сомкнув фланги 1-го и 2-го УФ, окружить и уничтожить врага. Погода нелетная. Не удалось собрать вовремя нужные материальные запасы. Оттепель вывела из строя грунтовые аэродромы. Части 1-го шак и 7-го иак перебазировали на освобожденный Кировоградский аэроузел, разместив по 3-4 полка на каждом аэродроме с улучшенными взлетными полосами. Генерал Горюнов заметил: – Тесновато, но ничего, в тесноте не в обиде. Главное – удобнее и ближе к фронту [1]. К концу января погода стала улучшаться. Боевую работу начала воздушная разведка. И.С. Конев сказал, что он должен в любой момент знать, когда и куда двинутся танки противника. Перед наступлением командиры авиакорпусов и дивизий, наземные командармы провели розыгрыш намеченной операции. Организовали авиационные КП возле НП наземных командармов. КП Рязанова при командующем 53-й А, а Ф.А. Агальцов находился при 4-й гв. А. В 1-м шак провели штабное учение “Работа штаба корпуса по организации взаимодействия с наземными войсками на участке прорыва ударной армии”, прочитали несколько лекций. Бывалые воздушные бойцы С.Е. Володин, Я.Н. Кутихин, С.Д. Пошивальников, А.С. Бутко, М.П. Одинцов, Г.П. Александров делились своим опытом с молодыми летчиками, готовились к новым боям. Рязанову сообщали о собраниях, он инициировал новые обсуждения. На одном собрании он сделал доклад, и сам же начал дискуссию, затем подключились другие командиры и летчики.

К 24.01.44 противник занимал рубеж реки Тясмин. 53-й армии поставили задачу во взаимодействии с 4-й гв. А и 5-й гв. ТА, прорвав оборону врага на участке Вербовка, Шпаково, наступать на Шполу. 1-й шак обеспечивает наступательные действия армий. 24 января противник нанес удары по местам концентрации наших войск. До 18 Ju 87 и до 30 Ju 88 атаковали боевые порядки 20-го ТК, но истребители 4-го иак совместно с 1711-м зенитно-артиллерийским полком и 355-м полком МЗА отразили эти налеты. В ответ 5-я ВА ударила по аэродромам Винницы, Умани, Калиновки [2]. Утром 24 января войска фронта начали внезапное наступление без авиаподготовки, после короткого артналета. Передовые части 4-й гв. и 53-й армий опрокинули вражеское прикрытие на участке в 16 км и продвинулись вглубь до 6 км. Вслед за этим ввели в бой главные силы обеих армий.

Ввели в прорыв 5-ю гв. ТА. Ее поддерживали штурмовики и истребители [1]. Первые три дня погода была нелетной. «Пешки» Полбина не взлетали. Части 1-го шак в период 25-29.01.44 из-за очень плохих метеоусловий работали малыми группами и вели активную разведку одиночными самолетами и парами. До конца дня 26.01 танкисты 20-го и 29-го ТК, поддержанные мелкими группами Илов 1-го шак, продвинулись вперед на 18-20 км и вышли на оперативный простор. С 29.01.44 при небольшом улучшении погоды корпус вел активные боевые действия, содействовал 53, 4 гв. и 5 гв. танковой армиям по окружению немецких войск в районе: Городище, Ольшанка, Шевченко-Вязовок.

Немецкое командование пыталось закрыть прорыв мощными силами. 27.01 3-я, 11-я и 14-я танковые дивизии немцев нанесли удар с юга, а ТД СС “Викинг”, 332-я и 359-я пехотные дивизии – с севера, отрезав наши 20-й и 29-й танковые корпуса от главных сил. Вся операция оказалась под угрозой провала. Командование танковых корпусов приняло рискованное решение – продолжить продвижения к Звенигородке и Шполе. И 28.01.44 части 20-го ТК взяли Звенигородку, а на следующий день 29-й ТК в 13.00 захватил Шполу. В это время части 4-й гв. армии и 53-й армии деблокировали танкистов, отразив немецкие контратаки. 29.01 части 6-й ТА соединились с танкистами 29-го ТК, замкнув кольцо под Корсунь-Шевченковским. Активное участие в преодолении критической ситуации приняли авиаторы. Генерал армии Конев приказал бросить все силы 5-й ВА на разгром немецких танков. Четыре полка Илов 1-го шак и отдельный 611-й шап, все имеющиеся силы 1-го бак и 312-й нбад 28.01 направили на поддержку войск 5-й гв. ТА и 53-й армии. 2 полка Илов 292-й шад под прикрытием истребителей 4-го иак должны были действовать в интересах 4-й гв. А, отражавшей атаки окружаемых войск. Но низкие облака и ограниченная видимость не позволили организовать массированный удар по танкам. Илы работали группами до 8 самолётов. Воздушные бои с истребителями 52-й эскадры и пикировщиками 2-й штурмовой эскадры вели «кобры» 7-го иак. Силы авиации обеих сторон были примерно равными.

Немецкое командование спешно концентрировало крупные силы пехоты и танков в районе Ново-Миргород, Лебедин, Толмач и Вязовка. Их заметили 27 января разведчики-штурмовики капитаны Б.В. Лопатин и Д.А. Нестеренко. Разведданные срочно доложили командованию фронта, а затем начальникам штабов 4-й гв., 53-й А и 5-й гв. ТА. Группировки врага перешли в контрнаступление под основание левого и правого флангов наступавших на Шполу войск 2-го УФ. Некоторые наши соединения могли быть отрезаны врагом от основных сил, окружены и разгромлены [1]. Ю. Мухин в работе «Если бы не генералы» писал: «Окружение. Так как в наступлении потери втрое выше, чем при обороне, то наступающий полководец стремится сделать следующее. Он прорывает оборону на двух узких участках фронта (т.е. – несет большие потери только в этих местах), а затем вводит свои войска за спину противника (там, где у него нет войск) и создает для него сплошное кольцо своей собственной обороной. Окруженному противнику перерезаются пути снабжения, ему надо обязательно соединиться со своими войсками, а для этого надо атаковать. Поэтому тот полководец, кто окружает, не только резко ослабляет своего противника, но и превращает его из обороняющегося в атакующего, заставляет его нести большие потери на прорыве окружения. Эти обстоятельства часто приводят к тому, что окруженный сдается, тогда "чистая" победа. Тогда по итогам безвозвратные потери, того, кто окружил, в десятки раз меньше безвозвратных потерь того, чьи войска попали в окружение. Но окруженный не всегда сдается. Примеры из той войны – Ленинград, Севастополь, немцы в демянском котле, сидевшие сначала в полном окружении, а потом – в неполном более года. В таких случаях окруженный противник начинает сковывать чужие войска (не давать воевать в другом месте), тогда он становится проблемой, порой нерешаемой (Ленинград, немцы в демянском котле) или труднорешаемой (Сталинград)».

К вечеру 27-го января подморозило, выглянуло солнце. Генерал Конев, улетая к Ротмистрову, оставил распоряжение: "Все силы 5-й ВА направить на уничтожение танковой группировки (врага) в районе Лебедин, Толмач, Искреннее. Работу начать с 8 часов 20 минут утра (с рассветом) без доразведки. Командиру корпуса Рязанову управление штурмовой авиацией вести с НП командующего 5-й гв. ТА". Представителю Ставки по авиации генералу Худякову Рязанов сказал, что с командующими 5-й гв. ТА и 53-й А планы согласованы. С 4-й гв. А работает Агальцов [1]. Четыре полка Ил-2 Рязанова решили направить на поддержку 5-й гв. ТА и 53-й А. Прикрытие наземных войск, сопровождение Илов и «пешек» осуществляли истребители Утина.

Как приказал Конев, работа началась без доразведки. Первыми поднялись в воздух Илы во главе с Лопатиным и Нестеренко. Они помнили, куда идти и знали, что делать. С земли управлял Рязанов. Илы 25 минут бомбили танки и орудия врага, обстреливали из пушек. Группы Лопатина и Нестеренко сменили группы Александрова и Одинцова, затем группа Бегельдинова. И так весь день. Удары Илов задержали продвижение немецких танков [1]. 29 января в районе Юзефовки 8 Илов мл. лейтенанта В.И. Андрианова из 667-го шап ударили по колонне 18 танков и 15 автомашин с пехотой, подожгли 4 танка и 3 автомашины, подавили зенитную батарею. Шестерка Илов, ведущий Чепелюк, нанесла 31.01.44 удар по аэродрому в районе Городище. Сам Чепелюк уничтожил два Ю-52. Раньше эта шестерка уничтожила эшелон с боеприпасами на станции Шевченково. В дни сражения Чепелюк и другие штурмовики делали по три-четыре вылета в день.

Двум шестеркам Илов комэска Девятьярова Рязанов приказал найти танки дивизии «Мертвая голова» и бить по ним, пока не подойдет смена. С трудом обнаружили танки, их около 60. Ведущий сообщил Рязанову, построил атаки так, чтобы заходы на цель были неожиданными. Меняли высоту атак, набрасывались на танки «звездой» – с трех сторон, заходили поочередно, с разным углом пикирования. Градом летят из кассет ПТАБы. – Еще заходик! [5]. Целей предостаточно. Ведущий находит «тигра» и вонзает в его кормовой отсек пушечную очередь. Из горящих машин выскакивают фашисты; огонь, суматоха и паника. Многие пилоты уже без боеприпасов. Рязанов доволен действиями пилотов. Он вызывает новые Илы. Девятьяров выводит группу из боя. На подходе группа Николая Пушкина. В этот день еще три группы полка били по вражеской колонне. Четыре группы Илов задержали продвижение колонны на полтора-два часа. Успели выдвинуть в угрожаемый район артиллерийские противотанковые части и танки, они добили «тигров» и «пантер». Сильные удары дезорганизовали немецкие дивизии. Это помогло нашим войскам: под их напором немцы стали откатываться назад.

Советской авиации противостоял 4-й Воздушный флот генерал-полковника Отто Десслоха. Противник бросил в бой с Николаевского и Рауховского аэроузлов почти все авиачасти, оставив практически без авиационной поддержки свои войска на плацдарме у Никополя. В период прорыва советских войск пикировщики SG 2 атаковали наши танковые части и передовые позиции в районах Толмача и Вязовка. FW-190 I/SG10 группами по 4-20 самолетов работали по нашим коммуникациям [2]. Когда кольцо сомкнулось, одновременно был создан внешний фронт, чтобы не допустить со стороны Умани деблокирования окруженных. Противник с 28 января начал стягивать с других фронтов к району прорыва крупные танковые силы и предпринял отчаянные попытки ударами извне прорваться к своим окруженным войскам. Началась тяжелая изнурительная борьба. Части Рязанова, взаимодействуя с 53, 4 гв. и 5 гв. танковой армиями, с 1 по 17.2.44 сражались с окруженным противником. Уничтожали и транспортную авиацию противника на площадках в районе Корсунь-Шевченковского. Только звено мл. лейтенанта Щапова сбило 11 Ю-52, пытавшихся пробиться к окруженной группировке. Звено мл. лейтенанта Чепелюка за два вылета 10.02.44 уничтожило 4 самолета Ю-52. Летчики работали, не жалея сил. – Котёл есть! – подмигивал товарищам Александр Гридинский и басил, – Поможем помешать там кашу! Я уж и ложку приготовил…

Вылеты идут один за другим. Группу разведчиков ведет капитан Красота со своим воздушным стрелком сержантом Иконниковым. Противник подтягивает резервы, создает танковые клинья. Как повелось еще с Калининского фронта, охотники били то, что находили. Разведчики видят, – танковая колонна ползет к Шполе. Стремительная атака, сброс «фугасок», ПТАБов, пушечные очереди. Рязанов посылает туда другие группы [3].

Войска 1-го и 2-го УФ все теснее сжимали кольцо окружения. Авиация наносила удары по войскам врага, создала воздушную блокаду, нарушив снабжение окруженных войск по воздуху. Но авиации пришлось очень сложно. На полевых аэродромах были подготовлены лишь узкие, вытянутые полосы, взлет и посадка в двух направлениях не более чем парой самолетов. Стационарный аэродром у воздушной армии имелся только в Кировограде. Штаб корпуса перебазировался в Кировоград вскоре после его освобождения. Фронт был недалеко, и город обстреливался артиллерией.

Немецкие пилоты умело использовали наземный ландшафт и низкую облачность для маскировки. Они активно вели воздушные бои на малых высотах, но проявляли настойчивость лишь в наиболее критические моменты сражения. 1-й шак и 7-й иак активно помогали наземным войскам в развитии прорыва и отражении контратак в районах Ротмистровки, Каменоватки, Федоровки, Ковалихи, Веселовки. 29.01 было выполнено 107 самолетовылетов, уничтожено 22 танка, 50 автомашин, 5 батарей полевой артиллерии, 20 повозок, сбито 5 немецких самолетов. Комэска 516-го иап И.Ф. Андрианов в первом вылете в районе Лебедина сбил Ю-87, а через два часа в районе Шполы уничтожил еще один “юнкерс”. 30.01 1-й шак выполнил 211 самолетовылетов по немецким войскам в районе Вязовок, Матусов, Листопад, Златополь, Сигнаевка, Новомиргород. На следующий день штурмовики уничтожали живую силу и боевую технику противника в районах Златополя, Новомиргорода, Андреевки и на дорогах [4].

Василий Георгиевич отдал необходимые распоряжения начальнику штаба, а сам выехал в полк. Рязанов слушал пилотов внимательно, задавал вопросы, пытаясь вникнуть в их выстраданные в боях мысли. Его радовало то, что слова летчиков часто совпадали с его идеями. Молодежи необходим жизненный опыт. Важно, когда его передают знающие наставники. Молодежь черпала важные для них сведения, опыт, душевную силу. Генерал сказал, что его радует высокий боевой дух летчиков. Он верит, что их действия будут решительными, грамотными в тактическом отношении. Уезжал из полка Рязанов с легкой душой, с уверенностью в правильности принятых решений. И летчики тоже получили заряд бодрости. В условиях бездорожья важными были данные о перемещениях войск неприятеля. Их доставляли штурмовики, вылетавшие на разведку. У нас не было специального самолета-разведчика, аналога немецкой “рамы”. Штурмовики, машины более защищенные, чем истребители, много раз использовались для воздушной разведки и доставляли жизненно важные сведения, оказывая неоценимую помощь, как авиации, так и другим нашим войскам. Летчики 1-го шак не раз вели разведку в тяжелейших условиях.

И.С. Конев в книге “Записки командующего фронтом. 1943-1944” писал: «Удары бомбардировщиков и штурмовиков должны были содействовать прорыву вражеской обороны, обеспечить ввод в прорыв танковых армий, уничтожить авиацию противника над полем боя и прикрывать боевые порядки наших войск. Сложные метеорологические условия – облачность 100-150 м, туманы и снегопады – значительно затрудняли действия авиации. Но наступление поддерживалось группами самолетов». И.С. Конев тогда говорил: пусть каждый делает свое дело, но делает хорошо. Одну машину два шофера вести не могут. Конев был человеком исключительно честным, требовательным, не терпящим лжи и фальши. А.Е. Голованов вспоминал, как осенью 1942 года в его присутствии в разговоре с Верховным Конев поставил вопрос о ликвидации института комиссаров в Красной Армии, мотивируя это тем, что этот институт сейчас не нужен. Главное, что сейчас нужно в армии, – это единоначалие, доказывал он. И решением Политбюро институт комиссаров был упразднен. Хотя могли Конева и сурово наказать.

С 29 по 31 января 1944 года стояли туманы, шли ливневые дожди и снегопады. Но летчики Рязанова взлетали и сражались, преодолевая непогоду, активно поддерживая свои войска, отражающие яростные контратаки вражеских танков в районах Ковалихи, Ротмистровки, Каменоватки, Федоровки, Веселовки [4]. Мощным и эффективным был удар восьмерки 667-го шап капитана Б.В. Лопатина по скоплению танков противника в районе Корсунь-Шевченковского [4]. Рязанов наводил восьмерку на цель, а командующий фронтом, присутствующий на КП, внимательно наблюдал. За отличную работу группа получила по радио благодарность от Конева. Другая группа штурмовиков атакует позиции противника в районе Федоровки. Конев спрашивает Рязанова: – Хорошо штурмуют, упорно. Кто ведущий? – Командир эскадрильи 66-го шап капитан Девятьяров, товарищ генерал армии. В этом вылете Девятьяров уничтожил 2 танка, 5 автомашин, 6 повозок, подавил огонь батареи зенитной артиллерии. "Управление боевой деятельностью авиации с КП командир корпуса осуществлял по радио" (ЦАМО, фонд 20502, опись 1, дело 49, л. 30). В результате "твердо установилось правило – сообщение разведчикам разведданных по радио с борта самолета на КП командира корпуса" (л. 32). Когда 30.01.44 2 Як-1 сопровождали 2 Ил-2 на разведку в районе Мал. Виски, Липовки, капитан Максимов сбил 1 Фв-190. 31.01.44 мл. лейтенант Куличев прошел сильный заградительный огонь и штурмовал танки в районе Новомиргород. При выходе из второй атаки его атаковали 2 Ме-109, снаряд ударил по кабине, он был сильно ранен в шею и в голову. Но он отбил все атаки истребителей противника и посадил самолет на своей территории. 1.02.44 капитан Максимов, сопровождая 4-мя Яками 8 Ил-2 в районе Новомиргород, сбил ХШ-126.

Однако 1.02.44 начались ожесточенные немецкие атаки из района Шубины Ставы на Лисянку, навстречу им (из-под Стеблева на Шендеровку) пробивались окруженные войска. Еще 50-60 танков с пехотой атаковали из района Ерок на Звенигородку. Штурмовики и истребители 5-й ВА выполнили 219 самолетовылетов, уничтожили 22 танка, 107 автомашин, 15 повозок, 2 батареи полевой артиллерии немцев. В воздушных боях было сбито 14 вражеских самолетов. 8 Ил-2 комэска В.Т. Верёвкина на пути из Новомиргорода на Малую Виску уничтожили 10 автомашин с пехотой. 1.02.44 7 Ил-2 вылетели на штурмовку 40 танков противника в районе Лишнякова, Толмач под прикрытием 4 Як-1, ведомых Максимовым. В 13 час 30 мин на высоте 1100 м в районе Толмач 12 Фв-190 и Ме-109, прикрывая боевой порядок танков, атаковали Ил-2, но наши истребители встретили их сильным заградительным огнем. Все атаки были отбиты, штурмовики отлично выполнили задание и довольные, без потерь вернулись на аэродром.

Утром 1 февраля противник силами четырех танковых дивизий и мотопехоты нанес сильнейший удар по левому флангу 53-й А и по некоторым соединениям 5-й гв. ТА, прорываясь к окруженным войскам со стороны Лисянки. Одновременно со стороны окруженных войск две пехотные дивизии при поддержке танкового полка атаковали соединения 4-й гв. А. Изнутри кольца пробиться не получилось. С воздуха гвардейцам хорошо помогали Илы генерала Агальцова и Яки генерала Подгорного. Помощь авиации для борьбы с "тиграми" и "пантерами" при отражении их контратак была необходима. Из-за непогоды не могли вовремя подвезти боеприпасы для наземных войск. Конев писал, что немецкие дивизии по численности личного состава превосходили советские дивизии почти в два раза. Противник на внешнем фронте превосходил наши силы по танкам.

В 12.14 1-го февраля приказание корпусу: штурмовать до 100 танков, двигавшихся из Липянки на Толмач. В течение дня от командующего 5-й воздушной армией поступали отдельные приказания на боевые действия. Так, в 10.37 было приказано штурмовать пехоту и артиллерию противника, которые двигались сплошной колонной из Каменоватки на Златополь в сопровождении 60 тяжелых бронетранспортеров и танков. В 14.20 в корпусе получено приказание: все силы штурмовиков направить на уничтожение группировки противника в районе Городище. На левом фланге танковой армии Ротмистрова приказано вести разведку и для действий по ее данным держать одну группу в готовности. В 15.40 получено приказание – «немедленно выслать все, что имеется готового для удара по центру и северо-западнее окраины Бурты и лесу, что…». Рязанов находился на НП Ротмистрова. Ему приходилось напрягать все силы, пытаясь исполнить приказы, включая и то, что было приказано накануне. Части корпуса 1.02.44 выполнили 219 вылетов и в результате боевых действий нанесли противнику следующие потери: 22 танка, 107 автомашин, 15 повозок батареи полевой и зенитной артиллерии, до 160 солдат и офицеров, два очага пожаров. Сбито 14 самолетов врага: 12 Ме-109, 1 Фв-190, 1 Хш-126. Не вернулись на свои аэродромы 3 Ил-2 и 5 Як-1. Из них 1 Ил-2 и 4 Як-1 подбитыми вынужденно сели на своей территории.

Рязанов взаимодействовал с Ротмистровым, с 5 танковой армией. Подвижность танков компенсировалась отличной организацией радиосвязи. Оперативная группа 1 шак непрерывно следовала за оперативной группой 5 танковой армии. Радиостанция наведения была смонтирована на автомашине «Додж» с хорошей проходимостью, – это было необходимо в условиях бездорожья. В наиболее ответственные моменты продвижения танковой армии придавалась радиостанция в танке. Этот «Додж» немцы сожгли под Берлином. Мама еле успела из него выскочить. А награды Тани Лебедевой там и сгорели.

Рязанов все время находился на передовой, руководил штурмовиками на поле боя. Чернецову он приказал: работать по переднему краю противника, встать в круг и держать под огневым воздействием противника полчаса. Чернецов отлично выполнил задание и получил благодарность Рязанова. Майору Степанову Рязанов по радио ставил задачу: найти танки противника, прорвавшиеся к окруженной группировке из района Смела, и передать командира корпуса их местонахождение. Степанов выполнил задание. Еще когда он был в воздухе, Рязанов поднял новые группы штурмовиков для удара по этим танкам.

В 1-м шак (через несколько дней уже гшак), когда создавалась исключительно сложная обстановка, на разведку вылетали ответственные офицеры руководящего летного состава дивизий. Так было и 1.2.44, когда на участке Липинка, Толмач создалась очень сложная обстановка. Связь с нашими войсками в этом районе нарушалась. Требовалось немедленно выяснить ситуацию, особенно расположение наступающих танков противника. Задача по разведке была возложена на капитанов Степанова и Красоту. Сильное насыщение зенитными средствами и сильное истребительное прикрытие. Но капитаны, рискуя, снижаясь до бреющего, установили местонахождение 70 танков противника. По ним и стали работать части корпуса. Танковая группировка противника, понеся значительные потери, была полностью рассеяна.

Немецкая авиация активизировала свои действия, и воздушные бои приняли самый напряженный за все время операции характер. В условиях плохой погоды немецкие истребители IV/JG 51 и III/JG 52, а также их венгерские коллеги группами по 2-4 Ме-109 непрерывно патрулировали над районом боевых действий. Вылеты осуществлялись с небольшим интервалом, и в воздухе находились до 16 истребителей одновременно. В зависимости от ситуации в воздухе они выполняли функции разведчиков, «охотников», помогали бомбардировщикам или другой группе истребителей. Пилоты «фокке-вульфов» из II/JG 54, II/SG 77, I/SG 10 охотились за нашими Илами, неожиданно атакуя на малой высоте с коротким залпом и стремительным уходом на повышенной скорости независимо от результатов атаки. Так легче было сбивать, будучи при этом неуязвимым. Иногда немецкие пилоты давали бой и опытным советским истребителям. Воздушные стычки часто возникали неожиданно для обеих сторон и проходили с переменным успехом. Во время одного из таких вылетов 1.02 в бою с двумя Як-9 был сбит самолет венгерского аса Д. Дебродя. Он с поручиком Миклошем Кеньерешем вылетел на патрулирование. Из облаков появились два Яка. В короткой стычке самолет Дебродя и оба наших самолета получили по несколько пушечных и пулеметных попаданий. Венгерский пилот совершил вынужденную посадку на советской территории, но Кеньереш вывез его к своим. Однако 3 дня спустя сам Кеньереш – у него к тому времени было 19 воздушных побед – был сбит в подобной ситуации и пленен. Красота 2.2.44 сбил Фв-190. Бомбардировщики врага в этот период начали массированные действия по боевым порядкам советских войск. Группы состояли из 8-20 самолетов Ju-87, Ju-88 или He-111. Иногда наряд бомбардировщиков достигал 70 самолетов. Вылеты шли как с прикрытием истребителей, так и без него. Главной целью бомбардировки были боевые порядки советских войск в районах Шполы, Лебедина. Немецким войскам на внешнем кольце окружения удалось продвинуться на 5 км вперед и захватить село Крымки. Положение 53-й армии стало критическим [4].

Из района Толмач крупные силы пехоты и танков начали рвать кольцо окружения. Удар был мощным и концентрированным. У частей 53-й армии боеприпасов уже почти не было. Боевые порядки наших войск перемешались с танками и бтэрами противника. Нашу артиллерию обошел противник, и действовать она не могла. Требовалась срочная помощь авиации. В десятом часу утра 1.02 начштаба 53-й армии генерал И.И. Воробьев попросил помощи авиации, сказав: "Наши войска стоят насмерть, контратаки врага отбиваем". Под вечер узел связи 5-й ВА принял тревожную радиограмму генерала Воробьева генералу Рязанову: "Бейте танки и бронетранспортеры в районе Крымки. Это войска противника. Артиллерию не трогать – она наша" [1]. Понятно, что в районе боевых действий 53-й армии создалось исключительно тяжелое положение. Но как работать Илам, разобраться с танками, бтэрами и артиллерией, перемешанными в районе Крымки? Вызвала подозрение в штабе 5-й ВА и радиограмма, переданная открытым текстом. В предыдущих сообщениях не было ничего подобного. Может, это провокация. Связаться по телефону с генералом Воробьевым не удалось, – штаб 53-й А на связь не вышел. Люди тяготеют к стабильности, плохо воспринимая нарушения привычного порядка. В войну таких нарушений больше. Но если уже совсем из ряда вон… Обратились к Рязанову. Он по приказу Конева был у Ротмистрова – на КП 5-й гв. ТА. С ним связались по телефону. Василий Георгиевич сразу, не раздумывая, ответил: нет, это не провокация. Он тоже пытался связаться со штабом 53-й А, но без результата. Вероятно, телефонная связь нарушена. Радио тоже молчит, положение тревожное, 53-й А требуется срочная помощь. Если будет дано разрешение, он, генерал Рязанов, готов помочь, чем может, ночью перебазирует свой КП в район прорыва танков врага, чтобы с утра наводить Илы на войска противника, сорвать его атаки, не дать прорвать кольцо окружения. Иного выхода из положения генерал не видел. Переговорив с Рязановым, офицеры штаба доложили ситуацию Горюнову. Командарм знал, что Илы Рязанова и истребители Утина действуют в районе Звенигородки, перенацеливать их на другие участки внешнего фронта окружения немецкой группировки генерал Конев запретил, и пока этот запрет не отменен. Сергей Кондратьевич, выслушав очень внимательно, закурил, прежде чем принять решение, потом взял синий карандаш, обвел на карте район Крымки жирной чертой, рядом написал: "До 200 вражеских танков", а несколько выше, уже красным карандашом, дополнил запись такими словами: "127 штурмовиков Рязанова и 130 истребителей Утина, вооруженных 37-миллиметровыми пушками, способных поражать вражеские танки и самоходные орудия...". Затем командарм по ВЧ доложил Коневу свои предложения.

Очень скоро Рязанову передали срочную радиограмму: "Не только организовать действия штурмовиков по вражеским танкам, но и помочь командованию 53-й армии в быстрейшем закрытии бреши, пробитой вражескими танками. Действуйте вместе с командующим артиллерией фронта генералом Н.С. Фоминым, которого туда направил генерал армии Конев" [1]. Генерал Фомин был не только прекрасным артиллеристом, профессия сродни математике, хорошим командиром, но и большим любителем живописи, и сам неплохим живописцем. Так генерал Рязанов оказался на самом острие прорыва танков противника в районе Крымки. В течение ночи оборудовали КП авиаторов со средствами управления. Вскоре там был и генерал Утин. Медлить было нельзя. Через Крымки генерал Брайт направил к окруженным дивизиям 3-й немецкий ТК. Все произошло слишком неожиданно. Разведка просмотрела сосредоточение и движение танков противника. Бои в районе Крымки оказались тяжелыми. Как осуществляется прорыв? На небольшом участке концентрируется высокая плотность огня артиллерии и авиации. Уничтожаются все укрепления, выжигается все живое. Затем туда устремляются танки, за ними мотопехота, захватывая участок фронта. Но авиация своей мобильностью, своей «длинной рукой», может отсечь резервы, а с теми, кто прорвался, должны справиться обороняющиеся. Однако на острие прорыва работать очень нелегко.

Уже на рассвете начали работу Рязанов, Утин и Фомин. На пути рвавшимся к окруженным войскам "тиграм" и "пантерам" встали штурмовики. Группы по 8-12 Ил-2 под прикрытием Як-1 с Кировоградского аэроузла летели в район Крымки. Двое суток подряд 127 штурмовиков и 130 истребителей, артиллерия фронта, останавливали танковые части генерала Брайта. На поле боя было сожжено более 50 танков. Группы вели Бегельдинов, Александров, Одинцов, Красота, Нестеренко, и другие бойцы. Тысячи ПТАБов сбросили они на танки врага. Вели огонь по пехоте и бтэрам, продвигали войска 53-й армии к прежней линии обороны на внешнем фронте окружения южнее Крымки. Двое суток генерал Рязанов не уходил с КП. Рязанов с 53-й армией работал еще на Калининском фронте. Затем на Курской дуге, под Белгородом, Харьковом, на Днепре, под Кировоградом. И снова штурмовики Рязанова, истребители Утина, помогли наземным коллегам. Сейчас, по прошествии лет, в памяти осталось, видимо, главное из того, что сделали эти люди, их военные подвиги, и они представляются людьми необыкновенными, почти античными героями. Они же были обычными, с простыми человеческими привычками и слабостями. Но, когда понадобилось, они поднимались на уровень легенд. 1-го февраля 5-я ВА произвела 447 самолетовылетов. В воздушных боях было сбито 25 самолетов противника, зенитчики уничтожили еще 6. Штурмовики уничтожили 22 танка, 170 автомашин. Мы потеряли в воздушных боях 5 самолетов, а еще 4 не вернулись с задания.

2.02.44 немцы начали новую атаку в направлении Искренного. К этому моменту у наших войск уже не оставалось резервов. Не успевали подойти артиллерия и танки, подвезти боеприпасы. Командование фронта приказало 1-му шак поддержать 5-ю гв. ТА. С 8.20 без предварительной разведки штурмовики начали удары по немецким войскам. Пилоты корпуса выполнили более ста вылетов на штурмовку. 6 немецких автомашин уничтожила группа Ил-2 С.Д. Пошивальникова у села Петропавловка. Летчики корпуса уничтожили и повредили 6 танков, 43 автомашины, 2 зенитных батареи, создали 8 очагов пожаров. Штурмовики группы Красоты сбили Фв-189. Одновременно 1-й шак не прекращал попыток выправить положение на участке 53-й А. Илы с ведущими пилотами корпуса непрерывно действовали над полем боя, помогая пехоте и артиллеристам. 2.02 группа в составе 9 Ил-2, ведущий – штурман 820-го шап Кузнецов, атаковала в районе Вязовок 40 танков и 25 автомашин. 12 танков было разбито. Ревут моторы, крутятся пропеллеры, рвутся снаряды и бомбы. Вылет за вылетом. Посадок меньше. Кто-то должен подняться над суетой, сказать обобщающее слово, дать направление, запеть песню, которую подпоют бойцы. Это дело командира корпуса.

Штурмовики группами по 8-9 самолетов непрерывными ударами воздействовали на войска противника. Из книги “Советские ВВС в Великой Отечественной войне. 1941-1945”: “Активными действиями летчиков было задержано выдвижение немецких танковых соединений к полю боя, что помогло 5-й гв. ТА, 4-й гвардейской и 53-й армиям успешно отразить контратаки противника и к 28 января войскам 1- го и 2-го Украинских фронтов завершить окружение корсунь-шевченковской группировки. Утром 2 февраля противник предпринял сильные контратаки с целью обеспечения выхода своих войск из окружения. В связи с отсутствием у нас на данном направлении резервов создалась для войск весьма сложная обстановка. На помощь им пришла авиация. Командующий 5-й ВА направил части 1-го гшак на уничтожение контратакующей танковой группировки противника. В течение небольшого времени штурмовики совершили 127 вылетов. Непрерывными атаками они нанесли большие потери противнику и оказали своевременную помощь войскам 5-й танковой и 53-й армий в отражении вражеских контратак”. Одну из групп вел комэска 667-го шап капитан Г.Т. Красота. В районе Киселевки ведущий, обнаружив большую колонну вражеских танков и автомашин, развернул группу и первым устремился в атаку. За два захода летчики уничтожили три танка и автомашину, а ведомый комэска младший лейтенант И.X. Михайличенко сбил вражеский самолет. Вторую группу этого полка вел капитан Б.В. Лопатин. Три захода по скоплению боевой техники в Завадовке: уничтожено 6 автомашин, подавлен огонь батареи зенитной артиллерии, а воздушные стрелки сбили истребитель врага [2].

Г.Т. Красота был сбит, считался погибшим, но выжил, попал в плен. Когда его освобождали, весил он всего тридцать девять килограммов. Я помню, как в восьмидесятых он раз или два в году объезжал оставшихся в живых ветеранов, потом заезжал к маме, и, как жене командира, докладывал о состоянии дел. Всё хотел написать книгу воспоминаний. Боюсь, не удалось ему это сделать. В Львове, где он жил, вскоре стало совсем не до этого. Я помню, как он рассказывал начало, о своем детстве в Читинской области. Возможно, предчувствуя, что высказаться полностью ему не удастся, говорил он очень быстро, сбиваясь, перескакивая с одного на другое.

3 февраля авиаторы работали по живой силе и боевой технике врага в районах Мокрой Калигорки, Орловца, Городища, Киселевки, Капустина и Петропавловки. Вели разведку на южном участке кольца окружения. В дополнение к ранее отданному боевому распоряжению корпус получал и другие приказания. Так, в 11.40 обращено внимание командира корпуса на необходимость поиска транспортных самолетов на посадочных площадках. В 13.42 командующий ВА приказал немедленно вылететь на уничтожение транспортных самолетов противника без доразведки. В 14.25 на имя Рязанова получена телеграмма: «Воздух Рязанову. Противник из района Капустино перешел к контратаке силою до 70 танков. Командующий приказал ранее поставленную задачу отставить, все силы перенацелить на уничтожение контратакующего противника.». В 16.05 за подписью командующего ВА на имя комкора была получена еще одна телеграмма: «По дополнительным данным противник перешел в контратаки в направлении Соболевка – до 24 танков, в направлении Кавуновка – до 40 танков…».

Части 1-го шак 3 февраля выполнили 109 вылетов, уничтожили 25 танков, 64 автомашины, подавили огонь батареи зенитной артиллерии, сбили немецкий самолет. Только восьмерка Ил-2 капитана А.П. Компанийца уничтожила в районе Киселевки 5 танков и столько же автомашин [4]. В сильный снегопад, при очень ограниченной видимости, Одинцов вылетел в паре с лётчиком Бабкиным. В снежной мгле они отыскали аэродром врага и уничтожили 5 транспортных самолётов и несколько автомашин. Потом Одинцов привёл сюда большую группу Илов. Разбили самолеты, склады с горючим и боеприпасами. 3.02.44 противник сосредотачивал танки и живую силу в районе Капустина, Стецовка. Рязанов в 14.00 поставил задачу 667-му шап: уничтожать танки и живую силу противника в районе Капустина, Стецовка, Искренное. Вылетела восьмерка под командой Столярова. Обнаружив танки, пошли в атаку. Столяров построил круг. Затем обнаружили новую цель, атаковали ее. Три танка, 5 автомашин уничтожили, 4 танка повредили, без потерь пришли домой. 3.02.44 группа из 6 Илов, ведомая Девятьяровым, в районе Капустина вывела из строя 5 танков и 7 автомашин с грузами. Ротмистров, наблюдая за работой Илов, вынес им благодарность. Веревкин в составе шестерки Илов сорвал попытку противника прорвать передний край обороны. Они рассеяли и уничтожили 12 танков, получили благодарность Ротмистрова. С 3.02 атаки немцев из районов северо-западнее Звенигородки усилились. 5-я ВА нанесла удары в районах Мокрой Калигорки, Орловца, Городища, Киселёвки, Петропавловки.

С 4.02 снова ухудшились погодные условия на участке 5-й ВА. Начались проливные дожди. Полевые площадки растаяли. Затем ударили морозы, начались метели. Самолеты обмерзали, вылетали лишь наиболее опытные экипажи. В результате контратак противника наши войска оставили Соболевку, Кабуновку, Нечаевку. Контратаки в районе Искренное отражены. Авиация противника проявляла значительную активность: группами до 70 Ю-87 бомбардировала наши войска, группами по 2-4 Ме-109 и Фв-190 прикрывала свою танковую группировку, вела разведку боевых порядков наших войск и противодействовала боевой работе нашей авиации. В 12.23 на имя Рязанова была получена телеграмма: «В 10.50 установлено 60 танков от Каменный Мост через Плетень-Ташлык на Мал. Виски. Наблюдение продолжается. Командующий 5 ВА приказал продолжать штурмовые действия в интересах 4 гв. армии, одновременно готовиться к удару по танкам. Переключение по танкам дополнительным распоряжением. Гречко». Вслед за этой телеграммой на имя комкора была получена другая, в которой командующий фронтом приказал две трети сил штурмовиков направить на разгром танковой колонны, идущей от Каменный Мост через Плетень-Ташлык на Мал. Виски и третью сил продолжать уничтожать войска противника в районе Городище, Петропавловка. Исполняя эти приказания, корпус проделал следующую работу: 8 гшад работала в районах Каменный Мост, Плетень-Ташлык, Мал. Виски и вела разведку. 9 гшад уничтожала танки в районе Городище, Петропавловка.

4.2.44 в 2.30 Рязанов передал командирам 247 и 516 иап такое сообщение: «Ротмистров благодарит летный состав, участвовавший в боевой работе 3.2.44. Работу наблюдал лично с самолета У-2. Объявить всему личному составу, участвующему в боевой работе 3.2.44 благодарность. Рязанов».

На участке 53-й А на направлении Товмач-Крымки штурмовики 1-го шак, действуя мелкими группами под прикрытием истребителей 203-й иад, весь день атаковали противника. Группы Илов выискивали и поражали вражеские танки, отсекали, громили подкрепления. Авиационная поддержка наземных войск часто решает успех боя. Было выполнено 193 самолетовылета, уничтожено 12 танков, 47 автомашин, 8 жд вагонов. Наши истребители сбили 2 Фв-190. Два Ил-2 при перестроении столкнулись и потерпели катастрофу. С помощью авиации 53-я армия наконец-то смогла остановить немецкое наступление. По оценке командиров 53-й А 1-й шак с честью выполнил трудную задачу. Связь возобновилась, и генерал Воробьев сообщил, что танки и пехота врага совместными массированными ударами артиллерии и авиации остановлены. Не понеся больших потерь, части 53-й А прочно закрепились на рубеже Крымки, Листопадово. Штаб армии вновь обосновался на месте, установил связь со своими войсками и с соседями. Генерал Воробьев прислал телеграмму: «Авиация по месту и времени действовала хорошо. Наступление противника остановлено. Воробьев». А уже вечером 4-го февраля И.И. Воробьев телеграфировал С.К. Горюнову: “4 февраля с наблюдательных пунктов войск 53-й армии обнаружено большое движение колонн войск противника. Часть из них была накрыта мощным огнем артиллерии. На другие колонны были вызваны штурмовики 1 шак, которые произвели до 60 самолетовылетов, своевременно и метко уничтожили врага. В результате удачного взаимодействия авиации и артиллерии противник вынужден был изменить путь движения, понеся при этом большие потери. Наш 75 ск продвигается вперед, не встречая противника”.

Воробьев, указав важные цели, по которым требовалось нанести удары с воздуха, написал: "Радостно бьется сердце, наблюдая отличную работу нашей авиации. Меткими массированными ударами штурмовиков вместе с артиллерией наступление противника остановлено. Воробьев". Начальник оперативного отдела 5-й ВА С.Н. Гречко вспоминал: «Как обычно, под вечер я зашел к генералу Горюнову доложить последние данные о результатах боевой деятельности штурмовиков, помогавших наземным войскам в отражении танковых атак противника в районе Крымки. Это были очень хорошие данные: за день летчики-штурмовики уничтожили 33 вражеских танка, сожгли больше 100 автомашин с грузами, подавили огонь 5 артиллерийских батарей противника, огнем из пушек и пулеметов истребили до 300 вражеских солдат и офицеров. Выслушав сообщение, Сергей Кондратьевич довольно улыбнулся и с подчеркнутым уважением сказал о своем фронтовом друге и соратнике по борьбе командире 1-го штурмового авиакорпуса генерале Рязанове: – Василий Георгиевич отлично управляет действиями своих бойцов. "Тигры", "пантеры" и "фердинанды" от ударов штурмовиков горят, как тонкие церковные свечки. Ну что там дальше? Докладывайте… Я положил на стол генералу листок с записью только что полученного сообщения: немецкие танки оставили, наконец, район Крымки, отошли на исходные позиции, а войска 53-й армии заняли прежний рубеж обороны. Сообщил, что, по нашим подсчетам, за последние четыре дня блокады окруженной группировки противника на посадочных площадках в районе Корсунь-Шевченковского и в воздухе уничтожено не менее 200 вражеских транспортных самолетов» [1]. 4.02.44 четыре Як-1 сопровождали 2 Ил-2 на разведку в район Екатеринополь. Встретили 5 Фв-190. Лейтенант Безверхий в воздушном бою сбил Фв-190.

Транспортные самолеты, прорывавшиеся в котел ночью, на рассвете попадали под удары экипажей 292-й шад. Группа из 8 Илов во главе с комэска Г.Т. Красотой с двух заходов сожгла 7 транспортников и до 60 автомашин с грузами на посадочной площадке в районе Городища. Илы 1-го шак нанесли удар по аэродромам и посадочным площадкам Умань, Корсунь-Шевченковский. Группа летчиков 1-го шак, ведущий капитан В.Т. Веревкин, работала на посадочной площадке у отметки 174,5. Она бомбовым, пушечным и пулеметным огнем уничтожила 5 разгружавшихся Ю-52. Эскадрилья Илов капитана Лопатина у Корсунь-Шевченковского с одного захода уничтожила 4 транспортника. Истребители 2-й и 5-й ВА за период с 29.01 по 3.02 провели 120 воздушных боев и объявили об уничтожении 130 немецких самолетов (102 воздушных боя и 94 сбитых самолета – на счету истребителей 5-й ВА, остальные – 2-й ВА) [1]. 2-я ВА за 18 дней февраля сбила 211 и сожгла на аэродромах 257 самолетов, в основном Ю-52. 4.02.44 В.М. Шевчук, сопровождая пару Илов на разведку в районе Малые Виски, в 11.10 сбил Фв-190.

Враг был силен. И.С. Конев говорил: «Это только в кино показывают немцев как неумех и придурков, побеждать которых не требуется большого ума». Дочь маршала, Наталья Конева в своей книге «Мой отец маршал Конев» приводит слова Конева из его записной книжки: «Любую войну, раз она началась, выиграть не так просто и легко. Это требует напряжения всех духовных и материальных сил народа. Мы блестяще выиграли прошедшую войну. Всякие прогнозы задним числом – можно ли выиграть войну раньше или позднее – нам, военным, не кажутся убедительными. Обычно громят врага быстро и легко люди, не бывшие на войне, или литературные герои вроде Тартарена из Тараскона из романа Альфонса Доде. Войну надо рассматривать всесторонне и обстоятельно. Мы разгромили самую по тем временам сильную армию. Это исторический факт» [6].

Только с одного аэродрома могла летать 5-я ВА. Ориентирование усложнил сильный снег. Но наша авиация воевала и в ограниченном объеме. Многие вылеты велись одиночными самолетами или группами по 2-4 самолета. С.Н. Гречко писал: «Во время доклада раздался телефонный звонок из штаба фронта – командарму сообщали еще одну радостную весть: 1-й штурмовой авиакорпус преобразован в 1-й гвардейский. – «Спасибо за добрую весть», – сказал Горюнов и распорядился, чтобы телефонистка немедленно соединила его с генералом Рязановым. Для выполнения этого распоряжения потребовалось несколько минут, так как Василий Георгиевич находился в это время в одной из стрелковых дивизий, на переднем крае, управляя боевыми действиями штурмовиков по отражению очередной танковой контратаки врага, – дозвониться было непросто. В то время, когда командарм сердечно поздравлял комкора Рязанова с преобразованием его авиакорпуса в гвардейский, пришел начальник политотдела армии полковник Н.М. Проценко. Дождавшись конца телефонного разговора Сергея Кондратьевича с Рязановым, он достал из полевой сумки небольшой листок и положил на стол командарма…. Сначала Горюнов прочитал про себя, потом вслух. Это был текст приветствия. "Товарищам Горюнову С. К. и Рязанову В. Г. От всей души поздравляю Вас и Ваших славных соколов с преобразованием штурмового корпуса в гвардейский. В наступательных боях 1943-1944 гг. под Белгородом, Харьковом, Пятихатками, Кировоградом сложились боевое взаимодействие и боевая дружба гордых соколов нашей Родины с танкистами. Благодарю за большую помощь, оказанную Вашими частями танкистам в выполнении приказов. Желаю боевых успехов во славу советской гвардии! П. А. Ротмистров". …Возвращаясь от командарма к себе в отдел, я думал о генерале Рязанове. Прошло всего лишь несколько месяцев с той поры, как мне посчастливилось более или менее близко познакомиться с этим чудесным человеком, но казалось, будто знал я его уже много-много лет. Такой была сила обаяния Василия Георгиевича, обаяния глубоко человечного. Мне приходилось встречаться с ним при различных обстоятельствах, слышать много добрых слов о нем от его подчиненных. В глазах всех, кто его знал, он был, прежде всего, неутомимым тружеником. В силу специфики боевых действий штурмовой авиации для управления ею он, как правило, свой командный пункт располагал наиболее близко к переднему краю, за что его глубоко ценили не только летчики, но и командиры наземных войск. Василий Георгиевич был человеком широко эрудированным в самом лучшем понимании этого слова. Я знал, что он нечасто выступал перед летно-техническим составом корпуса как оратор, а уж если приходилось это делать, то стремился не повторять общеизвестных истин. Каждая его речь содержала непременно что-то новое, поэтому летчики, инженеры, техники и рядовые бойцы слушали его с огромным вниманием. Регулярно бывая в пору подготовки к выполнению ответственных боевых заданий в авиадивизиях, полках, эскадрильях, контролируя практическую деятельность подчиненных командиров, генерал Рязанов при обнаружении тех или иных недостатков, недоделок и упущений никогда не кричал на подчиненных, не распекал людей, не доводил до горячего накала, не оскорблял их человеческого достоинства, а ровным, спокойным голосом просто давал указания: необходимо сделать то-то и то-то, сделать быстро, умело, без суеты и неряшливости. Со стороны эти указания выглядели как добрый совет старшего по званию командира, но выполнялись подчиненными с такой любовью, с таким усердием, что заранее можно было сказать: все будет в норме, упущения не повторятся. Начальник политотдела 1-го штурмового авиакорпуса полковник И.С. Беляков как-то сказал мне: – Василий Георгиевич пришел в Красную Армию девятнадцатилетним пареньком в двадцатом году. Тогда же, в двадцатом, стал членом партии. Культура, трудолюбие, человечность и высокая партийность слились в его характере в одно целое. Наверное, это так. А то, что далось ему в юности, во многократ возросло с годами, с приобретением широких специальных знаний, с образованием и воспитанием, с жизненным опытом. Давным-давно отгремели бои и сражения, прошло уже много лет, как ушел из жизни этот прекрасный человек, опытнейший авиационный военачальник, дважды Герой Советского Союза. Но добрая память о Василии Георгиевиче, уверен, навсегда осталась в сердце каждого, кто в суровые годы войны служил под его командованием… В том же феврале 1944 года, но несколько позже преобразования 1-го штурмового авиакорпуса в гвардейский В.Г. Рязанову присвоили высокое звание Героя Советского Союза» [1].

Сражения не прекращались. Эскадрилья Бегельдинова вылетела на танковую колонну. Немцы сделали за ночь стремительный бросок и уже вступили в бой с нашими танкистами. Против сотни машин с крестами на башнях насмерть встали несколько наших танков. Бегельдинов развернул группу, командуя: атакуем. Надо работать аккуратно, чтобы не задеть наших. Летчик, сбрасывая бомбы, стреляя, в основном, при пикировании и на выходе из пике, на скоростях свыше 300 километров, по движущейся цели, может и промахнуться, не рассчитав. Ведь вся атака – доли секунды. Ему нужно помнить и о зенитках, о том, что танковые пушки – грозное оружие. И еще истребители противника, прикрывавшие действия и передвижения танков. Очень четко, скрупулезно наводил на цели летчиков Рязанов. Немцы, поглощенные боем, заметили «Илы», только когда они уже обрушилась на их головы. Вражеские танки пытаются укрыться, ползут в разные стороны. Но Бегельдинов командует: еще заход! Атакуют еще и еще раз. Уже не меньше дюжины машин пылает. Штурмовики работают аккуратно. Черные коробки с крестами на броне прекращают бой, мечутся по полю, ища укрытия. Некоторые танкисты, чтобы уйти от огня Илов, бросаются вперед, на нашу оборону, и замирают, подбитые артиллерией или гранатами. Из балки вырываются наши танки, сходу, в упор расстреливают оставшиеся немецкие, довершая разгром всей группы [7]. Штурмовики возвращаются на аэродром. Заправка самолетов и снова в воздух. Летят три эскадрильи. Пошивальников ведет вторую, Виктор Чернышев – третью, в первой ведущим опять Бегельдинов. Линию фронта пересекли, обойдя зенитные батареи справа. В наушниках голос командира. – Цель под вами. Внизу колонна автомашин. Впереди танки. Укрытий для вражеских машин никаких. Значит, все будут добычей Илов. – Атакуем, – получив приказ Рязанова, командует Бегельдинов, и переводит самолет в пике. Звено штурмует танки сначала эрэсами, затем ПТАБами. Два или три танка заволокло дымом. Горят автомашины, рвутся снаряды в железных ящиках с крестами. Эскадрилья выполняет последний заход, добивая оставшиеся танки и машины. Два танка пытаются удрать через поле, к леску, Бегельдинов кричит в шлемофон: – Аллюр три креста! Догоним, добьем гадов! Азарт боя, инстинкт охотника. Эскадрилья уничтожает колонну до последнего танка и без потерь возвращается на аэродром [7]. Пополняют запас бомб и тут же вновь поднимаются в воздух. Внизу большой овраг, буквально до краев наполненный вражеской пехотой. Бегельдинов докладывает об этом на КП. – Разрешите атаковать? – Атакуйте! Бреющим полетом идут над оврагом и поливают гитлеровцев из пушек и пулеметов [7].

Штурмовики разили врага все те дни, пока наземные войска все туже затягивали узел вокруг Корсунь-Шевченковского. Близилась развязка. Немцы пытались разорвать кольцо. Не удавалось. Из книги “Советские ВВС в Великой Отечественной войне, 1941- 1945”: «Наряду с атаками войск на поле боя наша авиация уничтожала подходившие резервы. 31 января по данным воздушного разведчика капитана Г.Т. Красота были нанесены удары по колонне танков и автомашин, подходившей к населенному пункту Шпола. На следующий день Красота вместе со старшим лейтенантом И.Х. Михайличенко обнаружили до 70 вражеских танков, выдвигавшихся на Шполу с юга, атаковали головную часть колонны, застопорив ее движение. После этого в течение всего дня по танковой колонне вели активные боевые действия экипажи 1-го гшак, которые нанесли большие потери противнику. В течение всей операции капитан Красота в сложных метеоусловиях вел разведку и наносил меткие удары по противнику, проявляя при этом отвагу и героизм, за что ему было присвоено звание Героя Советского Союза». Когда я показал Красоте эти строки, он засмеялся и сказал, что вовсе и не за это ему дали Героя, а раньше, после Курской битвы. Действительно, в эти дни звание ему было присвоено, но представили раньше. Под Шполой был эпизод помимо описанного выше, когда Конев и Рязанов послали его в разведку с заданием обязательно обнаружить танки противника. Судьба всей операции, всего фронта, даже двух фронтов, так как Коневу передали тогда и управление 1-м УФ, висела на волоске и во многом зависела от успеха вылета. Грязь была – не взлететь. Но Красота сумел. Три раза вылетал за ночь. Последний раз прилетел взмокший от напряжения, мокрый насквозь. «Когда прилетали домой, то шлемофон был мокрым, хоть выжимай. Настолько сильно было нервное напряжение, что в уголках губ выступала соль», – рассказывал П. Анкудинов. А Евгений Чорный в книге «Соколиный полет «пешки»» приводит воспоминания своего отца, как штурман Мамай после зимнего очень трудного вылета выжимал свитер, гимнастерку и другую одежду, – лилось с них ручьями. Но задание Красота выполнил, нашел танки, замаскированные в стогах сена. – Как же Вы, Георгий Тимофеевич, ночью смогли их обнаружить? – спрашиваю я. – Или ночь была лунная, или танкисты выдали себя огоньками? – Нет, – отвечает, – пасмурно было. Облачность почти у земли. И маскировку они соблюдали. А вот нашел! Так и нашел. Прямоугольные стога сена мне подозрительными показались. Обстрелял пару раз, сдул с них сено – все и прояснилось. За эту разведку Г.Т. Красота был представлен ко второй звезде Героя Советского Союза. Но вскоре был сбит, попал в плен, долгое время считался погибшим.

Отар Чечелашвили в своей книге “На “стальных крыльях” вспоминал, как генерал Агальцов брал его на место Красоты, сказав: «У нас погиб комэск капитан Красота». Красота был любимцем летчиков. Его жизнерадостный характер, остроумие, поднимали настроение бойцов, помогали переносить тяготы военной жизни. В свободные минуты он любил играть на аккордеоне и петь. Снова вспоминается фильм «В бой идут одни “старики“». Обычно веселый, Красота становился серьезным, когда пел песню «Темная ночь». Рязанов часто хвалил Красоту, наблюдая за его действиями в воздухе. Вслед за ударом по танкам, Рязанов передавал пилотам: ”Хорошо били! Горят!”. После войны Г.Т. Красота жил во Львове. Работал аппаратчиком на химзаводе, растил внуков. Бывая в Киеве, приходил на могилу В.Г. Рязанова и, положив цветы, молча вспоминал фронтовую юность. Мама вспоминала, как на кладбище у могилы Рязанова увидела плачущего мужчину и узнала в нем Владимира Васильевича Исаева, служившего в корпусе в эскадрилье связи. Оказывается, он и после войны всюду служил с Рязановым. И хотя прослужил в армии после его смерти больше двадцати лет, но забыть не мог. Тогда он начал стыдиться своих слез, говорить, что к старости становится сентиментальным.

Красота же и в восьмидесятые годы был таким же живым, веселым и несколько бесшабашным, как и прежде. Такая же блестящая реакция. Говорил, что мог бы и сейчас летать на МИГе. Реакция, как он рассказывал, не раз спасала его в воздухе. Летчикам тогда приходилось вертеть головой так, как нормальный человек не может – на 180°, наблюдая за воздушным пространством и за истребителями противника, чаще всего атаковавшими со стороны задней полусферы. Красота и М.И. Коптев вспоминали, как они шею стирали до крови о воротник от постоянных поворотов головы. Время, – говорил Красота, – в вылете для него течет медленнее. Ему кажется, прошло минуты полторы маневров, а на самом деле – секунд десять. Под Харьковом он один сбил четыре истребителя противника, а его ведомые еще несколько. Он был маневренным летчиком, в отличие от «линейных», летящих прямо и не сворачивающих с курса. За это его высоко ценил Рязанов, ставивший в пример другим его творческий подход к летному искусству.

За весь период операции, в тяжелых погодных условиях, наша авиация совершила 11300 самолётовылетов. Артиллерия и танки отставали из-за бездорожья, авиация же громила группировки противника. Так, 4 февраля массированными ударами штурмовиков было остановлено наступление противника на внешнем участке фронта, в районе Соболевка, Толмач. 8 февраля наши летчики выбили врага из узла сопротивления Городище. Авиация действовала по аэродромам противника, и осуществила воздушную блокаду, перехватывая самолеты врага. Авиация била и по наступавшим танкам врага, пытавшимся деблокировать окруженную группировку, и по сопротивлявшимся его частям. В этих условиях на штурмовую авиацию ложилась большая нагрузка. Экипажи 1-го шак, несмотря на неблагоприятную погоду к вечеру 4 февраля, выполнили 169 боевых вылетов, уничтожили 7 танков, 317 автомашин, 6 бензоцистерн, 2 зенитные батареи. 8.02 5-я ВА произвела 232 самолетовылета, уничтожив 7 танков, 260 автомашин, сбросили над окруженной группировкой 22 тысячи листовок. Погода: туман, мокрый снег. Дороги непроходимы для транспорта. 1-й гшак уничтожил 8.02 7 танков, 317 автомашин, 7 повозок, склад с горючим, тягач, 6 бензоцистерн, подавлен огонь 2 батарей ЗА, рассеяно и уничтожено до 200 человек пехоты и создано 13 очагов пожара.

О наступлении под Корсунь-Шевченковским И.С. Конев писал: “Неоценимую помощь нашим наземным войскам оказала авиация 1-го штурмового авиационного корпуса генерала В.Г. Рязанова и истребительного авиационного корпуса генерала А.В. Утина”. О задачах авиации в конце операции и выполнении ею этих задач Конев писал так: «Следует при этом отметить, что наши авиаторы, несмотря на исключительно неблагоприятные метеорологические условия, выполнили свои задачи блестяще» [8].

Многие летчики корпуса прославились своими отважными разведками. Ветераны вспоминали мастерство разведок Красоты, Бегельдинова, Одинцова, Михайличенко, Филатова, Андрианова и других штурмовиков. Особое место разведки отмечал С.А. Донченко. В эскадрилью Бегельдинова выделялись лучшие летчики, с ними проводились систематические занятия по тактике. Сам Бегельдинов был хорошим и смелым летчиком, с соколиным зрением. При повторной разведке он мог доложить на КП обо всех изменениях в расположении противника, что было важно для Рязанова и командиров, на КП которых находился Рязанов. Рязанов подчеркивал, что разведэскадрилья 9-й гшад была его глазами [3].

Илья Филиппович Андрианов, выступая на встрече ветеранов 1-го гшак, говорил об эпизоде Корсунь-Шевченковской битвы. Немецкие танки прорывали кольцо окружения извне. В одном месте оставалось всего около 8 километров. Важно было найти резервы противника. На разведку вылетел Бегельдинов, прикрываемый Андриановым. Пилот методично обшаривал окрестности, почти не обращая внимания на сильнейший огонь зенитных батарей. Трассы скрещивались у самолета Талгата, он словно притягивал пули и снаряды, разрывы сопровождали машину непрерывным облаком, она летела как в фейерверке. Но Бегельдинов выполнил задание – нашел большое скопление танков неприятеля в овраге у Лисянки. Рязанов, державший связь с Бегельдиновым, попросил повторить квадрат. Бегельдинов повторил. Когда Ил и Як возвращались на свой аэродром, навстречу им уже летели восьмерки штурмовиков, посланные Рязановым на танки. Бегельдинов вылез из самолета бледный, как полотно. Его Ил был весь в пробоинах. Каких-то сорок минут полета, а какое напряжение и какие эффективные результаты! Еще Андрианов вспоминал об эпизоде более позднего времени. Он услышал указ о присвоении ему звания Героя Советского Союза. Через некоторое время его срочно вызвали в штаб корпуса, прислали за ним самолет ПО-2. Комдив Баранчук стал строго допытываться у Андрианова, что тот натворил. Он только пожимал плечами. Самолет приземлился недалеко от Рязанова, который о чем-то беседовал с одним из своих помощников. Андрианов хотел незаметно проскользнуть мимо. Командир заметил его и позвал к себе. Летчик подходил, ожидая разноса. Но Рязанов тепло улыбнулся ему, достал из кармана коробочки со Звездой Героя и орденом Ленина, поздравил с наградой и приколол регалии. Рязанов сказал: ”Извини, что раньше не вручил, времени не было. Уже больше недели ношу в кармане”. Тогда шла Сандомирская операция, и генералы не разбирали, где день, где ночь. Так в чистом поле была вручена высокая награда. Когда растерявшийся Андрианов возвращался к самолету, пилот ПО-2 ехидно спросил его: «Ну что, получил?», имея в виду разнос. Андрианов молча показал на Звезду на груди.

Из-за бездорожья, вьюги и снежных заносов Рязанов двое суток не мог добраться до КП Ротмистрова. Задачи танкистов передавал штаб танковой армии. Рязанов посылал для их выполнения маленькие группы Илов под началом таких пилотов, которые могли бы пробиться к цели в пургу. А их действиями из специально оборудованного радиотанка, выделенного для этого Ротмистровым, управлял Б.И. Крассий, оказавшийся на КП до начала непогоды. Илы работали весь световой день. В такие дни и часы все не щадили сил, не жалея ни себя, ни других. Кольцо окружения десяти дивизий сжималось. До четырех танковых дивизий противника у Шубиных Ставов обрушили ряд контратак на Лисянку. Войска у Стеблева пошли в контрнаступление навстречу танковой группе, пытаясь захватить Шендеровку. Группы по 50-60 танков с мотопехотой предприняли ряд атак из района Ерки на Звенигородку, чтобы отвлечь силы и средства войск фронта и помочь танковой группе, начавшей контратаки в направлении Лисянки. Удар был очень мощным и сконцентрированным. Но противник, пытаясь прорвать кольцо с внешней стороны, натыкался на жесткую оборону, на удары штурмовиков с воздуха.

Эффективность действий штурмовиков была высокой. Группа из восьми экипажей 673-го шап во главе с комэском капитаном В.Т. Веревкиным с высоты тысяча метров до бреющего полета двумя заходами штурмовала и бомбила автоколонну с пехотой на дороге из Новомиргорода на Малые Виски. Уничтожили 10 автомашин и несколько повредили. По дороге из Арсеньевки на Надлак было уничтожено 20 автомашин и создано несколько крупных очагов пожара. Вылеты шли непрерывно. Летчики уставали так, что Евгений Алехнович заснул в кабине, и только снаряд эрликона его разбудил, – об этом писал И.Г. Драченко [5]. От термитного танкового снаряда Алехнович погиб в конце этого 44-го года. Тогда он уже не спал. Пять Ил-2 (ведущий – лейтенант Зарубин) нанесли удар по колонне танков противника в районе Лисянки, и за шесть атак вывели из строя 10 вражеских машин.

В самый разгар Корсунь-Шевченковской операции, 4 февраля 1944 года, за образцовое выполнение боевых заданий командования, за доблесть и отвагу звание Героя Советского Союза было присвоено капитанам С.А. Карначу, Г.Т. Красоте, Д.А. Нестеренко и Ф.Г. Семенову, старшим лейтенантам Г.П. Александрову, Е.С. Белявину, Н.В. Буряку, А.С. Бутко, младшим лейтенантам И.Т. Гулькину и Я.К. Минину. Получили высокое звание также И.К. Джинчарадзе, Н.К. Шутт, П.А. Матиенко.

Продолжались ожесточенные бои на земле и в воздухе. Поступали срочные заявки на оказание помощи с воздуха в отражении вражеских контратак. Нередко указания о том, как эффективно использовать авиацию, давал лично командующий фронтом или по его поручению начальник штаба фронта [1]. В разгар этих ожесточенных боев, 5-го февраля 1944 г, И. Сталин подписал очень важный и почетный для 1-го штурмового авиакорпуса приказ НКО СССР №016: “В боях за Советскую Родину против немецких захватчиков 1-й штурмовой авиационный Кировоградский корпус показал образцы мужества, отваги, дисциплины и организованности. Ведя непрерывные бои с немецкими захватчиками, 1-й штурмовой авиационный Кировоградский корпус своими смелыми и решительными действиями нанес огромные потери фашистским войскам, беспощадно громя и уничтожая живую силу и технику противника.

За проявленную отвагу в боях за Отечество с немецкими захватчиками, за стойкость, дисциплину и организованность, за героизм личного состава преобразовать:

1-й штурмовой авиационный Кировоградский корпус. Командир корпуса – генерал-лейтенант авиации Рязанов В.Г. … Преобразованным авиасоединениям и полкам вручить гвардейские знамена.

Народный комиссар обороны Маршал Советского Союза И.Сталин”.

Номера дивизий и полков корпуса, преобразованных в гвардейские, изменились. Позже, при вручении гвардейских знамен, воины клялись пронести их незапятнанными до полной победы над фашизмом и свято хранить до конца своей жизни. И они сдержали клятву. На военном параде авиакорпуса вручавший гвардейское знамя И.С. Конев сказал: “Штурмовой корпус наносил удары по врагу в боях за Белгород, Харьков, Полтаву, Днепр, Знаменку, Кировоград и особенно отличился в боях по уничтожению Корсунь-Шевченковской группировки немцев. Корпус являлся передовым среди соединений 2-го Украинского фронта и по праву получил почетное гвардейское знамя”. О напряженности боевых действий говорит хотя бы то, что 144-й гшап (бывший 800-й шап) перелетел после этих боев на новое место в Ротмистровку всего четырьмя Илами, оставшимися в строю.

Пример того, как достойно относиться к почетным титулам, высоко нести гордое звание, не переоценивая в то же время своих заслуг, подавал командир корпуса. 8 февраля 1944 г. В.Г. Рязанов писал сыну Георгию: “Произошло такое важное событие – нам присвоили гвардейское звание. Так что у меня сейчас титул такой, что без передышки и не выговоришь. Крепко целую. Твой гвардии папа”. Все стремились работать как можно лучше, быть настоящими гвардейцами. Кроме 1-го шак преобразовали: 1-й бак (генерал-майор И.С. Полбин) – во 2-й гвардейский бомбардировочный; 266-я шад (полковник Ф.Г. Родякин) – в 8-ю гвардейскую штурмовую; 66, 673 и 735-й шап этой дивизии (майор Ф.В. Круглов, подполковники А.П. Матиков и С.Е. Володин) – в 140, 142 и 143-й гвардейские; 292-я шад (генерал-майор Ф.А. Агальцов) – в 9-ю гвардейскую; 667, 800 и 820-й полки этой дивизии (подполковники Д.К. Рымшин, П.М. Шишкин и Г.У. Чернецов) – в 141, 144 и 155-й гвардейские; 203-я иад (генерал-майор К.Г. Баранчук) – в 12-ю гвардейскую; 247, 270 и 516-й полки этой дивизии (подполковник Я.Н. Кутихин, подполковник В.А. Меркушев, майор А.И. Мочалин) – в 156, 152 и 153-й гвардейские.

Пехотинцы, танкисты, артиллеристы поздравляли авиаторов, благодарили летчиков за помощь. Жадов подписал: “Приказ войскам 5-й гвардейской армии. Личный состав 1-го штурмового авиакорпуса в период летних, осенних и зимних наступательных операций 1943-1944 гг. покрыл себя неувядаемой славой, показал образцы отваги и мужества. В боях за освобождение Харькова, Полтавы, Александрии, Знаменки, Кировограда личный состав корпуса показал 6еззаветную преданность нашей Родине, проявил героизм, самоотверженность и своей работой содействовал успешному выполнению поставленных задач перед войсками 5-й гвардейской армии. Военный совет 5-й гвардейской армии от всего личного состава войсковых частей и соединений поздравляет героических летчиков с присвоением корпусу гвардейского звания и особо отличившихся в боях за освобождение Родины от немецко-фашистских оккупантов награждает ценными подарками: подполковника Г.У. Чернецова, капитанов В.Т. Веревкина, Б.В. Лопатина, С.Д. Пошивальникова, М.И. Степанова, Н.В. Буряка, старших лейтенантов И.Ф. Андрианова и Н.И. Лошака. Военный совет уверен в том, что корпус в предстоящих боях с честью оправдает высокое звание и нанесет еще больше смертельных ударов по немецко-фашистским оккупантам. Командующий 5-й гв. армией генерал-лейтенант А.С. Жадов”. 17 мая 1944 года Рязанов вручил гвардейское знамя 155-му Киевскому гшап. Знамя принял комполка гвардии подполковник Чернецов. 15-го мая член военного совета 2-го УФ генерал Сусайков на полевом аэродроме Брынзени-Ноу в Бессарабии вручил гвардейское знамя 9-й гшад. Сражение продолжалось. Эскадрилья Бегельдинова уничтожила на аэродроме Корсунь-Шевченковского склады, сооружения и пятерку Ю-52. А однажды эскадрилья Бегельдинова шла домой с задания. Комэск увидел на шоссе два ряда грузовиков. Бегельдинов запросил разрешения атаковать. С КП предложили от атаки воздержаться. Штурмовики построились в круг, чтобы сразу после получения приказа обрушиться на колонну. Через несколько минут комэск слышит в шлемофоне голос Рязанова: «Отставить атаку!». Что ж, приказ есть приказ. Лишь через несколько дней они узнали, что колонна эта была брошена шоферами. Атакуй Илы грузовики, погибла бы масса боеприпасов и обмундирования, вскоре пополнившие наши трофеи [7].

До 17-го февраля летчики отражали контратаки крупных сил противника. 16-го числа было 66 вылетов на штурмовку в районы Шендеровки и Лисянки. Ведущий 4-х Ил-2 ст. лейтенант Степовик атаковал немецкий аэродром в Корсунь-Шевченковском и сжег 2 Ю-52. С. Чепелюк уничтожил 4 машины и 1 автоцистерну. Группа Ил-2 под командой мл. лейтенанта Мочалова уничтожила до 12 крытых автомашин с живой силой противника, 2 Ю-52 и склад с горючим. Отличились также капитан Веревкин, летчик Седякин, воздушный стрелок Чухнов. 8 февраля 6 Ил-2, ведущий Девятьяров, в районе Городище уничтожили 3 танка, 10 автомашин, создали 3 очага пожара. Особенно активно части корпуса уничтожали транспортники противника в период с 9 по 11 февраля. Группа 6 Ил-2 капитана Лопатина в трех километрах восточнее Корсунь-Шевченковского сожгла 4 самолета и 2 повредили. Группа, ведомая Степановым, уничтожила 2 Ju-52. 8 самолетов врага сожгла группа Одинцова северо-западнее Корсунь-Шевченковского. Три Ила капитана Верёвкина сожгли на этой же площадке 2 транспортных "юнкерса”. Больше 30 «юнкерсов» уничтожили в период 9-11.02.44 авиаторы корпуса. Капитан Одинцов с группой из 9 Ил-2 уничтожил цистерну с горючим, 3 автомашины, 4 танка, склад с боеприпасами. Группа 3 Ил-2 майора Кузнецова в сложных метеоусловиях разгромила 8 автомашин, 5 повозок и до 50 гитлеровцев. Так же смело и решительно действовали майор Шуцкий, майор Степанов, мл. лейтенант Михайличенко, ст. лейтенант Глебов, ст. лейтенант Бутко, капитан Нестеренко и многие другие гвардейцы. 8 февраля девятка Илов, ведущий капитан Веревкин, штурмовала в районе Городище войска противника, пытавшиеся прорваться к окруженным. Они уничтожили 4 танка, 16 автомашин с пехотой и грузами, 12 повозок с боеприпасами. Генерал Жадов объявил благодарность всей группе, а капитана Веревкина наградил личным именным оружием. Всего 8 февраля летчики корпуса уничтожили 7 танков, 317 автомашин, 7 повозок, склад с горючим, тягач, 6 бензоцистерн, 2 зенитных батареи, 200 человек пехоты, создали 13 очагов пожара. 9 февраля летчики корпуса уничтожили 2 танка, 98 автомашин, 1 бензоцистерну, 100 человек пехоты, создали 10 очагов пожара. 12 февраля начала действовать внештатная разведывательная авиаэскадрилья, сформированная комкором. 12.02 уничтожено 9 танков, 143 автомашины, 7 повозок, батарея МЗА, склад с боеприпасами, до 500 человек пехоты.

На 8 площадках в районе Корсунь-Шевченковского базировались до 100 Ju-52. Еще столько же Ju-52 в Умани и Христиновке. 6 Ил-2 141-го гшап гв. капитана Лопатина атаковали на земле 7 Ju-52 и сожгли 2 из них. Группа Илов 144-го гшап гв. капитана Степанова разбила ВПП и уничтожила 2 Ju-52. 10-го февраля было уничтожено 11 транспортных самолетов противника, а 11-го февраля – 17 Ю-52. 88 штурмовых вылетов 12-го февраля дали 9 уничтоженных танков, 143 автомашины, 70 повозок с грузом, один самолет противника. 13-е февраля: 64 штурмовых вылета, 400 повозок с грузом, 100 автомашин, 1 танк, батарея ЗА, 280 человек пехоты, 12 транспортных самолетов, склад с боеприпасами, 10 очагов пожара. С Кировоградского аэроузла, где базировались части корпуса, полет до цели и обратно занимал 1 час 10 минут, времени для работы над целью оставалось мало. Погода была: снегопады, метели, дожди и туманы. Но весь период боевых действий на поле боя хорошо работал КП корпуса. Комкор эффективно использовал каждый пришедший на поле боя самолет. Много боевых вылетов совершили в эти дни молодые летчики 144-го гв. полка Сергей Чепелюк, Михаил Махотин, Иван Скуридин, Валентин Кочергин, Михаил Коптев, М. Смирнов, А. Карпенко. Не доставало опыта молодым, но отваги хватало!

На штурмовку станции Долинская и крупного узла Шевченково вылетела шестерка с ведущим Петром Горбачевым. Справа, в звене лейтенанта А. Веселова, – самолет лейтенанта Коптева, слева Бегельдинов. На подлете к этому узлу зенитки ударили внезапно, кучно. Штурмовку Долинской провели на «отлично», но шестерка не ушла от цели. Из второго захода не выходит самолет ведущего, Горбачева. От прямого попадания машина командира звена Веселова буквально развалилась в воздухе. Снаряды рвутся у самолета Коптева, один из разрывов повредил хвостовую часть штурмовика, но он продолжает атаки. Самолет начал задирать нос, однако Михаил справился с управлением и сделал еще два захода. Станция выглядела так, словно на нее вылили огненную лаву. С третьего захода, с трудом, но Ил Коптева все же сел. Штурман полка майор Степанов говорит Коптеву: осмотрел твою машину. Рули поворота разбиты, фюзеляж в лохмотьях, плоскости разбиты, как ты держался в воздухе? А ты на этой развалине еще и атаковал, заходы делал. Шибануло же тебя, как все говорят, еще во втором заходе. Кто же тебя, Миша, заставлял на такой машине идти в повторные атаки?  Машину нужно было облегчить, и я штурмовал. Да и за гибель старшего лейтенанта Горбачева, за Веселова рассчитаться следовало, – объяснил Коптев. – Веселов погиб, но мы, живые, теперь должны воевать и за него… Уже в следующем вылете Коптев с ведомым Журавлевым успешно бомбили артпозиции, громили пехоту врага. На выходе из атаки на них из облаков обрушился «Мессер». В хвостовое оперение, в фюзеляж штурмовика впились пулеметные трассы. А молодой новичок стрелок растерялся, не стрелял. Зато Коптев не потерялся, он заорал на стрелка, привел его в чувство. – Бей! Атакуй! Бей через стабилизатор! – Стрелок дал очередь по «Мессеру», почти не целясь, и, надо же, угодил в него. Фашист отвалил, пошел в сторону, оставляя дымный след [9].

В непрерывных боях подстерегали невосполнимые потери. Большой утратой стала гибель опытного летчика Юрия Гусева, причем прямо на аэродроме. В первом развороте после взлета у Гусева отказал мотор и он, доложив об этом на КП, пошел на вынужденную посадку, на тянувшееся рядом с аэродромом ровное поле. Командир полка Шишкин приказал: – Гусев, разворачивайся на аэродром! Садись на аэродром! На стометровой высоте разворачиваться тяжелому самолету с неработающим мотором практически невозможно. Он свалился при повороте на крыло и рухнул [7]. В других случаях трагедии гибели летчиков сопровождались часто и печальными посмертными осложнениями. Обстоятельства гибели многих пилотов неизвестны. Тактика противника состояла во внезапном нападении. На одиночный, отставший или даже замыкающий наш самолет камнем падал «мессер», бил и резко уходил в сторону и вверх. Идущие впереди не успевали ничего заметить. Но даже, если все пилоты группы видели, как их друг погиб, направив пылающий самолет на укрепления врага, в донесениях о безвозвратных потерях и в приказах об исключении из списка писалось: пропал без вести, не вернулся с боевого задания. Тела ведь нет, никто не похоронен. Потому и тянули из последних сил на свою территорию. Как писал Бегельдинов: «…там наша территория. Думаю, если уж умру, то похоронят». А женщина-штурмовик Тимофеева-Егорова писала: «В войну летчиков редко хоронили, потому что они, как правило, гибли там, где вели бой». Дальше все это отражалось на пенсии родственникам, на посмертной памяти о пилоте. Если кто-то и успевал выпрыгнуть с парашютом, – а это непросто: в доли секунды, раненым, оглушенным, выскочить из беспорядочно падающей машины, то, не погибнув, часто попадал в плен. Сбежать же из плена было очень сложно.

Вызвали на КП шесть экипажей. Начальник штаба майор Иванов поставил задачу: – Произвести атаку по живой силе противника в районе Новомир, Лозоватка. Оказать помощь нашей пехоте. Ведущим Талгат Бегельдинов. Второе звено ведет Николай Шишкин. Высота облачности – шестьсот метров. В наушниках голос Рязанова: «Впереди цель». – И через пару минут, – «атакуем!» [7]. Звено Талгата с левым разворотом идет в пике. К нему потянулись трассы эрликонов. Шишкин и Махотин бьют в ответ из пушек и пулеметов по одной установке, Коптев по другой. Немцы, увидев трассы, переводят огонь по атакующим их самолетам. Несутся навстречу, пересекаясь, заряды. Талгат ведет свое звено на второй заход, остальные за ним. Зенитки замолкли. Значит, мастерски сработали Шишкин с Махотиным и Коптевым. Шестерка выполняет еще три захода, затем набор высоты, бросают бомбы, опорожняя по одному люку при каждом заходе. Пехота в панике. Делают еще по три захода, стреляют из пушек, пулеметов с высоты двадцать метров. – Теперь аллюр три креста! – кричит ликующий Толя, – так друзья звали Талгата, – окрыленный еще одной одержанной победой. Весь бой был проведен максимум в двухстах метрах от нашей линии обороны. Тут требовалась особая точность. Бегельдинов еще и воспитывал новых ведущих. Об этом писал Коптев, вспоминая также, что и ведомый должен был быть на уровне ведущего, чтобы заменить его в случае гибели.

Несмотря на погоду, авиаторы все время были в работе: где не могли вылететь большие группы, там поднимались пары, четверки, вели разведку, ходили на «свободную охоту». Когда разведка доложила, что идет танковая колонна с пехотой на автомашинах, в воздух поднялись шесть «илов» 141-го гшап. Погода сложная: облачность десять баллов, ограниченная видимость по горизонту [3]. Километров в десяти от аэродрома ведущий заметил на поле шесть «тигров». Они вели пушечный огонь по пехотинцам и шли в направлении Николаевки, где размещался штаб дивизии генерала Ф.А. Агальцова и авиаполк истребителей. Точечные цели при плохой видимости, да еще в движении, бить трудно, но подчиненные капитана А. Компанийца умели разить противника по-снайперски. После первой атаки задымил один танк, остановился с перебитой гусеницейвторой, заплясал огонь на броне еще двух «тигров». Два уцелевших танка развернулись назад, начали петлять по полю. Штурмовики обстреляли их из пушек [3].

С 4 по 17 февраля шли дожди. Затем резкое похолодание, снежная метель и резкий ветер. Противник решил в метель выскользнуть из кольца. Непогода приковала авиацию к аэродрому, но Рязанов приказал лететь в район Киселевки. Командир 141-го гшап подполковник Д.К. Рымшин вызвал лейтенанта Н.Г. Столярова, спросил: – Сможешь пробиться? – Все будет в порядке, – ответил тот. Он хорошо знал местность. Погода исключала встречу с истребителями врага, а малая высота позволит внезапно появиться над целью. На пути вставали снежные заряды, земли почти не видно, трудно вести ориентировку. Вот мелькнула станция, за нею стали видны танки. Штурмовики наносили удар за ударом до полного израсходования боеприпасов. На обратном пути повалил снег. Другие аэродромы и посадочные площадки совсем закрылись, но ведущий, как опытный следопыт, точно вышел на свой аэродром. После этого полета в боевой характеристике летчика появилась запись: “Товарищ Столяров – замечательный летчик-штурмовик, проявляющий при каждом вылете мужество и героизм. Он наносит противнику огромный урон в живой силе и технике. Как самый опытный и бесстрашный летчик, каждый раз посылается на самые сложные и ответственные боевые задания”.

Противник настойчиво вел танковые атаки с внешнего фронта, но на его пути неизменно вставал барьер мощного артиллерийского и танкового огня, авиация била гитлеровцев с воздуха [4]. Скверная погода, а летчикам надо летать. Гридинский, получив задание найти танковую группировку противника, несмотря на плотный зенитный огонь, выполнил задание, обнаружил большое скопление танков. Конев отдал приказ Рязанову, когда Гридинский был еще в воздухе. Девятки штурмовиков шли навстречу разведчику. В эти дни увидеть, найти генерала В.Г. Рязанова было трудно, хотя связь работала неплохо. Он находился то в танковой дивизии, то срочно переезжал к пехотинцам, управляя Илами. Продолжавшиеся бои носили ожесточенный характер, противник отбивался яростно и упорно, но ему не удавалось разжать кольцо. Выбор: или гибель или плен.

Противник стремился пробить узкий коридор с юга на Лисянку, с севера – на Шендеровку. Горюнов приказал поднять 80 групп штурмовиков 1-го гшак. Группы Одинцова, Бегельдинова, Красоты, Нестеренко и их боевых друзей непрерывно наносили мощные удары по скоплениям гитлеровцев и боевой технике [1]. Вместе с танкистами генерала П.А. Ротмистрова, с артиллеристами генерала Н.С. Фомина, не позволяли окруженным частям соединиться с внешним фронтом. Только за три боевых дня противник потерял в этом районе 113 танков, из которых 52 были сожжены Илами. Кроме того, было уничтожено более 900 автомашин с грузами и живой силой, подавлен огонь нескольких артиллерийских батарей врага. Рязанов работал с Ротмистровым и Фоминым.