Ничего особенного не происходит. Уютные истории для спокойного сна Николай Кэтрин

© Фасхутдинова А., перевод на русский язык, 2020

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

Введение

Как пользоваться этой книгой

Сон не должен быть проблемой.

В конце концов, это одна из самых естественных вещей для нас: нам нужен отдых, и мы хотим спать. Но иногда мы просто не способны на это. В большинстве случаев нам мешают мысли. Думающий разум немного похож на грузовик с кирпичом с зажатой педалью газа. Он продолжает ехать, даже когда нет водителя, и будет мчаться всю ночь, если ему позволят. Добавьте к этому беспокойному разуму суетливый, хаотичный мир, гору кофеина и пугающее количество времени, проведенного за экранами мобильных устройств и компьютеров, и станет ясно, почему столь многие из нас считают, что заснуть — это сложная задача.

Но не волнуйтесь, друзья; мы можем вернуть себе спокойный сон и все блага, которые приходят вместе с ним. Потребуется немного практики и дисциплины, чтобы это вошло в привычку, но я обещаю, что в скором времени вы будете засыпать быстрее и спать дольше, чем с тех пор, как были ребенком. Вы проснетесь отдохнувшими и расслабленными и даже можете обнаружить, что эти истории посеяли несколько дополнительных зернышек осознанности в вашей бодрствующей жизни. (Это бонус!)

Одно из моих самых ранних воспоминаний: я лежу в постели и рассказываю себе сказку, чтобы заснуть. Мне было тогда, наверно, года четыре, и я до сих пор помню эту историю о богатстве и бедности, полную неизвестности и каких-то поворотов судьбы, которые были частью сказок, что читали мне мои родители. У нее был счастливый конец, и неважно, сколько раз я ее рассказывала, она всегда успокаивала меня перед сном.

Независимо от того, использовала ли я свое воображение, чтобы при лунном свете выдумать сюжет, или мои родители сидели на краю кровати, читая чью-то историю, я естественно тяготела к сформированной веками традиции рассказывать истории на сон грядущий. По правде говоря, я никогда не переставала убаюкивать себя сказками, когда в конце каждого дня ложилась спать. И хотя они эволюционировали — стало меньше пиратских кораблей и злодеев и больше закипающих кастрюлек супа и спящих собак, — они все еще так же эффективны.

Мы рассказываем истории перед сном по веской причине: они помогают нам осмыслить некоторые вещи, указать полезное направление и дать возможность выйти из реальности в другое время и место. Истории предлагают новые перспективы и способы формирования нашей жизни и жизней других людей. И когда их рассказывают определенным образом, они действуют умиротворяюще.

Я работаю штатным преподавателем йоги уже семнадцать лет и с 2003 года регулярно медитирую. За это время я многое узнала о том, как заставить тело расслабиться и как принципы осознанности — расслабленное внимание на том, что происходит от момента к моменту, — помогают наэлектризованному уму успокоиться. Попутно я немного изучала неврологию, и моя библиотека, наряду с книгами по физиологии и пранаяме, полна трудов о мозге и о том, как его тренировать.

Одна из ключевых вещей, которую я узнала, состоит в том, что совместно реагирующие нейроны соединяются, а это означает, что хорошие привычки — вопрос практики. Безусловно, я испытала это на себе, тренируя мозг на протяжении многих лет с помощью рассказывания историй, чтобы заснуть, и теперь сон и расслабление — это автоматическая реакция на повествование, которое я воспринимаю в положении лежа.

Повзрослев, я начала слышать, как друзья и родственники говорят о беспокойных ночах, тревогах и хронической бессоннице. Я стала понимать, насколько изнурительными могут быть эти состояния, увеличивая риск сердечных заболеваний, способствуя депрессии и беспокойству, да и в целом просто ощущениям подавленности и ворчливости. Я осознала, что моя практика рассказывания историй на самом деле была тайной суперспособностью, в которой отчаянно нуждались другие люди. Однако, если не считать того, что я буквально была с ними, когда они метались и ворочались (что одновременно жутко и непрактично), я не была уверена, как именно я могу им помочь.

Однажды, по иронии судьбы, я проснулась среди ночи вместе со своей стареющей собакой. Когда я сидела с биглем и гладила его по спине, меня осенило. Надо создать подкаст с моими историями. Я могла бы укладывать людей спать с помощью своего голоса. Я могла бы быть рядом со своими друзьями и семьей (и, надеюсь, с некоторыми другими людьми тоже) перед сном. В тот момент, сидя на полу в три часа ночи, я заказала микрофон.

Примерно через шесть недель появилась эта книга, и почти сразу я поняла, что моя догадка верна. Начали приходить сообщения от слушателей со всего мира. Они говорили мне, что спят всю ночь впервые за многие годы или десятилетия. Эта суперспособность стала общей.

Я также начала знакомиться с другими способами того, как слушатели применяли мои истории. Я узнала о мужчине, который слушал их, проходя курс химиотерапии, о женщине, которая годами боялась ложиться спать из-за ночных кошмаров, но теперь с нетерпением ждала возможности укрыться с головой и увидеть приятные сны чуть ли не в первый раз в своей жизни. Люди писали, что они успешно избавились от снотворных препаратов и что чувствуют себя отдохнувшими и бодрыми, когда будильник звонит утром. Семьи рассказывали мне, что они включали подкаст перед сном все вместе и малыши, которые бегали по дому как заведенные, успокаивались и засыпали в течение нескольких минут. Люди слушали, если было тревожно, и им становилось лучше. Художники писали, что используют подкаст, когда рисуют или лепят, и иногда они даже присылали картину, вдохновленную тем или иным рассказом.

В этом сила историй. Именно поэтому я знаю, что они работают.

Одна из причин, по которой мы часто боремся за переход из состояния активности в режим сна, заключается в том, что мы несем работу прямо в постель. Отвечаем на электронные письма, навязчиво проверяем те же три или четыре приложения социальных сетей, а также получаем и отправляем текстовые сообщения за несколько минут до того, как пытаемся обрести покой. Неудивительно, что разум сопротивляется или будит нас в три часа ночи, чтобы попытаться решить проблему, над которой мы ломали голову перед сном. Насколько известно мозгу, мы все еще работаем. Нужно обрубить концы дня, чтобы подать сигнал разуму, что работа на данный момент окончена.

Чтобы сформировались новые привычки, вам нужно будет установить некоторые границы. Если можете оставить все свои устройства за пределами спальни — здорово. На самом деле, это было бы идеально и изменило бы очень многое. Но, если вы не можете этого сделать, нужно будет провести границу где-то в другом месте. Скажем, за полчаса до сна вы все выключаете, переводите телефон в режим «Не беспокоить» и кладете остальные устройства с экранами в ящик стола. Как только РАБОЧИЕ вещи будут убраны, проведите небольшой «ритуал перед сном». Он может быть очень полезен при переходе от одного образа мышления к другому. Ваш ритуал может включать чистку зубов, умывание, раскладывание одежды на утро, пожелание спокойной ночи домашним животным или членам семьи или приготовление вечерней чашки травяного чая. Идея заключается в том, что вы создаете рутину, которая сигнализирует уму и телу, что уже почти пора спать, поэтому вы заполняете это время вещами, напоминающими об этом.

Затем ложитесь в постель и устраивайтесь поудобнее. Поправляйте все до тех пор, пока не почувствуете, что вам комфортно, позвольте всему телу расслабиться на простынях.

Теперь, когда вы отошли от своей бодрствующей жизни и начали обратный отсчет времени для сна, нужно дать разуму немного отдыха. Вот тут-то и появляются эти истории. Они подобны мягкому гнездышку, в которое можно уложить разум. Уютное место приземления после напряженного дня. Помните тот грузовик с кирпичом с зажатой педалью газа? Что ж, рассказы — это аккуратный, хорошо организованный гараж для парковки. Они просты, и в них нет ничего особенного. В этом и вся идея.

Во время чтения позвольте деталям историй помочь вам построить в голове декорации, в которых вы действительно могли бы жить. Погрузитесь в те части, которые кажутся особенно уютными. Посмотрите на иллюстрации и отметьте для себя отличительные черты. Когда глаза начнут слипаться, отложите книгу, выключите свет и пусть тело потяжелеет и расслабится. Сделайте глубокий вдох через нос и выдох через рот. Повторите. Вдох и выдох. Хорошо. Вы можете даже сказать себе: «Я вот-вот засну и буду крепко спать всю ночь». Когда вы лежите, дрейфуя все ближе и ближе ко сну, оставайтесь в истории, прогуливаясь самостоятельно по любым запомнившимся деталям, особенно тем, которые казались особенно уютными.

Засыпайте.

У многих людей вообще нет проблем с тем, чтобы заснуть. Им трудно продолжать спать. Часто в предрассветные часы разум снова включается: двигатель грузовика оживает, и заснуть вновь становится невозможно. Главное в такие моменты — как можно скорее вернуть свой разум в гнездышко.

Для этого возьмем в качестве примера одну из наших историй. Представьте себе, что читаете рассказ «В квартале от дома», в котором человек направляется домой под дождем. Подумайте, сможете ли вы поставить себя на его место, когда он остановится купить груши и небольшой пакет миндаля. Или когда он возвращается домой и поворачивает ключи в замке двери, чтобы запереться от мира, ложится на диван, и к нему забирается котенок. Разве это не приятно? Разве это не кажется правильным?

Проснувшись ночью, верните свой ум прямо к этим деталям. Я считаю, что если мысленно произнести название истории, то тем самым ты просигнализируешь себе снова отправляться в мир снов — это действительно помогает. Скажите себе: «В квартале от дома». Затем подумайте о грушах и миндале, о том, каково это — вернуться домой дождливым вечером и закрыть за собой дверь. Представьте, что двигаетесь по комнатам своего жилища, ложитесь на диван и засыпаете. Делая это, вы измените привычку мозга зацикливаться на мыслях и заботах. Обещаю, это сработает.

Когда я начала подкаст, наряду со всеми электронными письмами от слушателей, говорящих, что истории усыпили их, во многих других упоминалось, что эта техника работает для них так же хорошо, как и для меня. Я видела в отзывах следующее: «Если я просыпаюсь посреди ночи, делаю то, что советует Кэтрин, — обдумываю историю — и сразу же засыпаю!»

Это тренировка мозга. Будьте терпеливыми. Будьте усердными. Со временем вы поразитесь тому, как хорошо спите. Вы обнаружите, что с нетерпением ждете сна, зная, что у вас есть сладкое местечко для отдыха до утра.

Помимо сна, вы можете обнаружить, что вам нужна помощь, чтобы оставаться спокойным и сосредоточенным в течение дня. Во-первых, позвольте мне сказать, что вы не одиноки. Многие, очень многие люди борются с тревожностью. Это невероятно распространенная проблема. И если вы комбинируете спусковой крючок реакции «бей или беги» с современной жизнью, то являетесь редким человеком, которому чувство беспокойства чуждо. Важно помнить, что, когда вас охватывает тревога, ваша способность к рациональному мышлению отключается. Вы не можете отгородиться от того, что чувствуете. В такой момент невозможно урезонить мозг. Логика не работает, поэтому вместо этого необходимо говорить на языке тела и дать уму что-то, на чем он может сосредоточиться.

Когда вы испытываете беспокойство, сделайте все возможное, чтобы найти место подальше от шума и других людей. Начните менять дыхание так, чтобы оно проходило только через нос. Вы должны использовать его, чтобы сигнализировать нервной системе, что все хорошо. Для этого начните считать. На четыре счета — вдохните, на четыре — выдохните. Если дыхание быстрое и поверхностное, не беспокойтесь. Чтобы сигналы были приняты, понадобится немного времени. Это нормально. Продолжайте считать и работайте над тем, чтобы опустить сигнал в нижнюю часть легких. Вы должны чувствовать, как живот расширяется при вдохе и втягивается при выдохе. Отлично справляетесь. Теперь посмотрите, можете ли вы вдыхать на четыре, но выдыхать на шесть или даже восемь, делая паузу на два счета перед следующим вдохом. Обратите внимание на движение живота при дыхании. Вдох на четыре. Выдох на шесть. Пауза на два счета. Повторяйте столько, сколько нужно.

Когда дыхание замедлится, а грудь расслабится, вспомните некоторые детали одной из ваших любимых историй. Подумайте о том, как что выглядело, каким было на вкус или запах. Мы отвлекаем внимание от источника беспокойства и направляем его на безопасный берег в вашем собственном воображении.

Чем чаще вы будете это делать, тем лучше будет получаться. Вы станете накапливать доказательства того, что способны быстро и комфортно успокоиться и сконцентрироваться. Вы начнете думать о себе по-другому, не как о тревожном человеке, а как о том, кто знает, как успокоиться, когда возникает тревога. Так держать! (И знайте, что иногда в лечении тревожности требуется профессиональная помощь. Врачи, терапевты и медицина — все это полезно, поэтому, пожалуйста, обратитесь за дополнительной консультацией, если она вам нужна.)

Теперь вы готовы приступить к чтению. Истории в книге излагаются в хронологическом порядке по временам года. Возможно, вы захотите начать с рассказа, который отражает сезон за окном сейчас или сезон, о котором мечтаете, или просто можете читать по порядку — выбор зависит от вас!

Все эти истории происходят в одной и той же вселенной, которую я называю «Ничего особенного не происходит». Владелец книжного магазина может купить пирог в булочной и на выходе придержать дверь для пары, которая посетит фабрику по производству сидра, и так далее. Когда вы познакомитесь с людьми и местами в книге, то можете изучить карту на следующей странице, показывающую эскиз этого уютного маленького городка. Возвращайтесь к нему, когда будете читать, и представляйте себя идущим по улицам. Это поможет вам более прочно построить этот мир в воображении.

По пути вы также найдете несколько дополнений. В книге есть рецепты, медитации и даже несколько поделок. Все это поможет сделать этот мир своим собственным.

А теперь сделайте себе гнездышко и устраивайтесь как можно удобнее. Вы собираетесь отправиться в мир «Ничего особенного не происходит». Это обычное дружелюбное место, где есть что отведать и чем насладиться. Давайте сделаем глубокий вдох через нос и выдох через рот. Теперь повторим. Вдох и выдох. Хорошо.

Приятных снов, мои друзья.

Зимняя прогулка

За ночь выпало очень много снега, и утро выдалось ясным и холодным.

Я задержалась на кухне со второй чашкой кофе, наблюдая за движением света и тем, как встает солнце. Восход глубокой зимой с его яркими розовыми и желтыми разводами воспринимается как восклицание самой матушки-природы. Да, дни коротки, и пейзаж окутан оттенками белого и серого, но небо — полно жизни. Светлая сторона существует даже в самые ненастные зимние дни.

После рассвета я раздвинула все шторы и впустила свет в дом. Уже давно не было солнечных дней. И, пока я занималась утренними делами, поймала себя на мысли, что останавливаюсь, чтобы выглянуть в окно и сделать несколько глубоких вдохов.

Много лет назад мне кто-то сказал, что в застеленной постели лучше спится и чувство опрятности и порядка помогает уснуть. Так что это вошло у меня в привычку и стало чем-то вроде утренней медитации. Я всегда делала это одинаково и наслаждалась процессом. Сложила подушки на кресло с небольшим пуфиком перед окном моей спальни, где я иногда сижу и читаю, откинула одеяло. Я разгладила под ним простыню и застелила одеяло обратно. Затем, обходя кровать, складывая и заправляя края, взбила подушки и уложила их на свое место. Я взяла мягкий плед, который так нравится моей кошке, свернула его в гнездышко и положила в изножье кровати. С раздвинутыми шторами и утренним светом, проникавшим в комнату, она выглядела опрятной и привлекательной. Я могла еще насладиться утром и днем, но уже с нетерпением ждала вечера, чтобы лечь спать.

День был таким теплым и ясным, о каком можно было только мечтать, и, покончив с домашними делами, я решила укутаться и отправиться на долгую прогулку по свежему снегу. Я надела свитер, пальто, толстые носки, ботинки, шляпу, шарф и перчатки и закрыла за собой заднюю дверь. Шагая, я смотрела на непокоренные снежные сугробы, на вершины старых вечнозеленых деревьев и голые ветви кленов, покрытые слоем снега толщиной в тридцать сантиметров. Зимние прогулки неспешны. Вы ступаете осторожно и тяжело, но они дают вам время для множества размышлений и наблюдений. Миновав двор, я вышла на хорошо утоптанную тропинку и углубилась в чащу. В моих владениях несколько акров, и эта часть участка примыкала к другим лесам — общественным землям, так что я могла долго ходить, а деревья и дикая природа все не кончались. Я вспомнила зимние прогулки, на которые отправлялась с семьей в детстве. В конце улицы была пустая стоянка, а за ней поля и деревья, и хотя все это было, вероятно, не больше городского квартала, но все же походило на секретную землю — место, где не было конца исследованиям. У детей есть эта чудесная способность — смотреть на что-то простое и повседневное и представлять себе нечто волшебное.

Я почувствовала, как в животе и груди разливается тепло, и глубоко вдохнула свежий воздух, позволяя ему наполнить легкие. Знакомые тропинки выглядели новыми в густом снегу, и я сделала несколько поворотов, намеренно уводя себя в сторону от обычного маршрута. Знала, что, если заблужусь, смогу вернуться по своим следам. Я пошла вдоль замерзшего ручья, в котором бежала лишь тонкая струйка воды, мимо густой березовой рощи с белой рябью на коре, прямо к открытой поляне.

Неожиданно у меня возникло ощущение, что там кто-то есть. Я замерла. Через поле я увидела, как лань медленно вышла из-за деревьев. Высокая и элегантная. Я поняла, что она заметила меня задолго до того, как я узнала о ее присутствии, но все равно доверилась мне и позволила себя увидеть. Очарованная ее красотой, я замерла и на мгновение забыла, как дышать. Затем тихо и спокойно сказала: «Хороший денек для прогулки», — и она замахала белым хвостом и наклонила голову, чтобы порыться в снегу носом в поисках корма. Я подумала, что она так же рада солнцу, как и я сегодня утром, и я напомнила себе, что у всех нас есть кое-что общее — природа.

Оставив лань трапезничать, я пошла по своим следам через лес и в конце концов оказалась в собственном саду. Я проголодалась после долгой прогулки и уже обдумала, что найду в холодильнике и кладовой, и мысленно накрывала на стол. Я стряхнула снег с ботинок и встала в коридоре задней части дома, возвращаясь мыслями в утреннее путешествие. Я пошла в свою комнату, чтобы сменить заснеженную одежду на теплую и свежую, и обнаружила, что кошка уютно устроилась на кровати. Она вздернула голову, лениво поерзала на спине и тихо мяукнула. Я свернулась калачиком вокруг нее и рассказала ей о лани, которую видела в открытом поле, и что она, вероятно, уже вернулась домой и уютно устроилась с друзьями. Кошка замурлыкала. Было приятно выйти в лес, погулять и подышать свежим воздухом, а потом вернуться по своим следам и снова окунуться в тепло и уют дома. Зима еще не кончилась, но уже выглянуло солнце, и нам было чем насладиться в ожидании весны.

Сладких снов.

У детей есть эта чудесная способность — смотреть на что-то простое и повседневное и представлять себе нечто волшебное.

МЕДИТАЦИЯ ПРИ ХОДЬБЕ

Существует множество видов медитации. Вы можете практиковать традиционный способ, сидя на полу, в кресле или лежа в любом удобном месте. Но в некоторые дни вам может захотеться добавить в свою практику движения, особенно когда ум перегружен. В такие моменты попробуйте эту медитацию при ходьбе. Ее можно выполнять в помещении или на улице.

Отыщите свободное место, скажем, от 3 до 4,5 метров. Поскольку со стороны это упражнение может выглядеть весьма необычно, лучше выбрать более уединенный уголок. Если нужна помощь с балансом, найдите место, где вы можете пройтись, придерживаясь за стену.

Поставьте ноги на ширину плеч, примерно на расстоянии 20 сантиметров друг от друга. Поднимите пальцы ног, растопырьте их и верните обратно. Почувствуйте, как вес слегка смещается вперед так, что таз балансирует над сводами стоп. Если вы босиком, обратите внимание на текстуру и температуру поверхности, на которой стоите. Если же на вас есть обувь — почувствуйте ее вес. Ощущение может быть очень легким. Поднимите плечи и сделайте глубокий вдох. Когда выдыхаете воздух изо рта, опустите плечи и лопатки, не двигайтесь. Осторожно сфокусируйте взгляд на точке в нескольких метрах перед собой. Прежде чем вы сделаете первый шаг, потратьте минуту, чтобы просто ощутить ваше тело. Медитируя, мы заново учимся чувствовать и присутствовать в своей собственной телесной оболочке.

Дышите естественно и держите глаза открытыми, но расслабленными.

Теперь мы разделим следующий шаг на три части. Возможно, вы никогда не ходили так медленно или обдуманно, как сейчас, но это позволит по-настоящему прочувствовать движение каждого шага, а чувство — это медитация.

Перенесите вес тела на левую ногу и оторвите правую пятку от пола.

Медленно поднимите правую ногу на несколько сантиметров от поверхности и почувствуйте вес в левой ноге. Медленная ходьба требует большего равновесия, поэтому обратите внимание, что мышцы лодыжки и колена реагируют и поддерживают вас.

Вытяните правую ногу перед собой и дотроньтесь правой пяткой до пола, сделав шаг вперед правой ногой.

Перенесите вес тела на правую ногу. Как только вы это сделаете, левая пятка поднимется. Вы вернулись к началу процесса.

Продолжайте медленно работать таким образом: перемещение, подъем, шаг, повторение.

Во время ходьбы отслеживайте физические ощущения. Если вы обнаружите, что делаете суждения о чувствах, которые испытываете, найдите время, чтобы просто обозначить это как «мышление», а затем вернитесь к ощущениям. Если вы дойдете до точки, где нужно развернуться, делайте это с той же медленной внимательностью, которую вы применяли до сих пор к каждому шагу. Вы можете установить таймер на десять или пятнадцать минут (или сколько вам требуется — в прекрасный солнечный день я иногда выполняю эту практику в течение часа, чувствуя траву под ступнями и ветерок на коже). Таймер избавит вас от необходимости следить за временем.

Когда он сработает, сделайте еще один шаг и вернитесь в исходное положение, поставив ноги на ширину плеч.

Снова подтяните плечи к голове и сделайте глубокий вдох. Выдохните через рот, расслабляя плечи, опуская лопатки.

Возьмите эту осознанность с собой на весь остаток дня.

Новая страница

Я не из тех, кто дает новогодние обещания.

В конце концов, зачем ждать определенного дня, чтобы начать что-то новое? Но я люблю размышлять. Мне нужно иметь время, чтобы разобраться в мыслях и чувствах, рисовать и писать, блуждать и исследовать. Начало нового года всегда идеально для этого. Поэтому, когда я переворачиваю новую страницу, это больше буквально, чем фигурально: я переворачиваю страницу новой книги, или сворачиваю с тропинки на маршруте, или переключаю песню в альбоме.

На этот раз мое новое начало было связано с новым ежедневником. Мне все еще нравится бумажный ежедневник, симпатичная книжонка, в которой записываешь планы. Приятно смотреть на целый месяц или неделю за раз и назначать даты, когда я буду делать то, что собираюсь. Прошлогодние страницы кончились, и после целого года, что я носила ежедневник в сумке, столько раз вытаскивала и убирала, края жесткого переплета стали потертыми, а закладка в виде ленточки оторвалась и потерялась.

Итак, через несколько дней после рождественских хлопот я оказалась на улице перед одним из моих любимых магазинов, разглядывая ежедневники в витрине. В этом маленьком магазинчике можно найти все самое лучшее: полки, полные чистых дневников и блокнотов, которые только и ждут, чтобы вы написали свой великий роман; канцелярские принадлежности с сотнями узоров и симпатичные конверты; сургуч всех цветов и марки с каждой буквой. У них есть календари: некоторые смешные — с кошками, занимающимися йогой, а другие с прекраснейшими иллюстрациями милых крошечных миров, в которых вы можете заблудиться. А еще у них есть ежедневники.

Когда я вошла в помещение с холодной улицы, то сразу же почувствовала запах магазина, немного похожего на библиотеку и художественную мастерскую. На самом деле, здесь пахло точно так же, как в библиотеке моей начальной школы. Вас когда-нибудь останавливал запах, который так сильно переносил назад во времени, что приходилось трясти головой, чтобы прояснить ее? Я вспомнила потертое синее ковровое покрытие в школе, высокие стеллажи книг и волнение, которое охватывало меня при мысли о том, что же во всех них было. И то, как взяла старую книгу с полки в дальнем углу и вытащила карточку из бумажного кармашка на обложке, чтобы посмотреть, кто и когда ее брал в последний раз. Я училась в крошечной школе, той же самой, куда ходил в детстве мой отец, и на карточке сверху детским почерком было написано его имя. Думаю, что взять одну и ту же книгу в маленькой школе не такое уж и совпадение. Но помню, как стояла неподвижно на синем ковре, озираясь вокруг широко раскрытыми глазами и задаваясь вопросом, не подмигнула ли мне Вселенная. Улыбнувшись этому воспоминанию, я решила, что вместе с ежедневником куплю открытку и отправлю ее папе.

Я начала просмотр и не успела оглянуться, как в руках оказалась небольшая стопка: открытка для папы, календарь для кухни, свежая пачка карандашей (не могла дождаться, когда заточу их), пачка бумаги для оригами и новый ежедневник, который сочетал в себе все необходимые для меня функции, плюс встроенный карман для хранения заметок и несколько страниц наклеек в задней части. («Не слишком ли я стара для наклеек? — спросила я себя и тут же ответила: — Не-а».) Последним в стопке лежал новый дневник. У меня их было и так много, и я дала себе слово, что больше покупать их не буду, пока не заполню старые, так что взяла лишь один.

Приветливый кассир пробил все покупки и положил их в сумку. Выйдя на зимнюю улицу, я подумала о проектах, которые могла бы осуществить в новом году, и прошла несколько кварталов, строя планы в голове. Я увидела закусочную с кабинками вдоль окна и заприметила пустую в стороне от двери. Идеально. Проскользнув внутрь, я указала на кабинку. Официантка помахала мне. Я заказала чашку кофе и положила новый ежедневник на стол. Затем достала старый ежедневник, новый карандаш и точилку. Такая же смена караула произошла в моей жизни и год назад. Я записала свое имя и номер телефона в новой книге, провела ладонью по свежим страницам и начала листать их, отмечая дни рождения, важные встречи и идеи.

Официантка подошла, чтобы подлить мне кофе, и улыбнулась, глядя на разбросанные книги и страницы. «О, мне нравится получать на Новый год ежедневники!» — сказала она. Я согласилась. Официантка вернулась к работе, а я потягивала кофе и подписывала папину открытку. Просматривала страницы настенного календаря, восхищаясь иллюстрациями. Потом пролистала вперед к следующему Дню благодарения и Рождеству, проверяя, куда они приведут нас, как будто я действительно планировала все настолько наперед. Наверное, я просто искала повод помечтать о грядущих 365 днях.

Когда начало смеркаться, я стала собирать вещи. Официантка принесла мне счет, и я вдруг вспомнила, как много лет назад нашла имя папы в той книге в библиотеке и как это походило на маленький подарок. Я взяла чистый дневник, тот, который мне не полагалось покупать, вложила в него наклейки и вместе с деньгами положила его на стол, а затем вышла из кафе. Поперек купюры я написала: «Счастливого Нового года».

Сладких снов.

Остаться дома

Все началось с небольшого снега, красивых кружевных снежинок, которые настолько медленно опускались вниз, что я могла видеть почти каждую из них в отдельности. Я стояла на углу улицы, ожидая, когда зажжется зеленый свет, и одна большая хрупкая снежинка приземлилась мне на ладонь. Я разглядывала симметричные паутины и кристаллизованные ветви. Помню, читала, что снежинки образуются вокруг частичек пыли. Делает ли это их похожими на жемчужины, рожденные из песчинки? Мне понравилась идея, что снежинка — это зимняя жемчужина, спускающаяся с неба. Пока я смотрела на снежинку, которая так явно выделялась на фоне моей перчатки, она растаяла. Эти жемчужины просуществовали лишь мгновение, и их нужно было увидеть, прежде чем они исчезнут.

Зеленый загорелся, и я перешла дорогу, ощущая еще больше хлопьев на ладонях и ресницах. Я подошла к магазину, в который направлялась, стряхнула снег с плеч и щек и распахнула массивную входную дверь. Этот магазинчик я нашла несколько лет назад и сразу же влюбилась в его товары. С тех пор я его постоянный клиент. Здесь продают только специи. Вдоль стен бок о бок стояли полки с высокими стеклянными банками, каждая из которых была наполнена чем-то драгоценным и действенным, цветным и ароматным. Запах внутри казался многослойным, и, чтобы как следует его впитать, я встала, балансируя на обеих ногах, закрыла глаза и глубоко вдохнула. Сначала я чувствовала легкий цветочный аромат лаванды и прованских трав. Следующий слой был теплее и пах корицей и стручками кардамона. Под ним были сложные смеси карри, металлический привкус куркумы. В самом конце первого глубокого вдоха я почувствовала горячий, острый и возбуждающий аромат чили.

У меня был список того, что мне нужно. Конкретный рецепт. Однако вопреки этому я всегда находила время выбрать одну новую специю и взять ее с собой домой. Я направилась по проходам и провела пальцем по бумажным этикеткам на банках. Некоторые названия мне просто нравились по звучанию, как ампелопсис, который родом из Западной Африки, связан с имбирем и похож на кардамон. Или пыльца фенхеля, ее еще называют пряностью ангелов, и на этикетке написано, что она может превратить любое простое блюдо в необыкновенное. Я открыла банку с амчуром. Он сделан из незрелых высушенных и измельченных манго и используется для придания кислинки. Амчур пах фруктами и остротой, но также немного пылью, я завинтила крышку и продолжила осмотр. Здесь можно было найти ягоды можжевельника, которым требуется три года для созревания, прежде чем их можно будет собрать, и ярко-красную копченую паприку, и тонкие нити шафрана. Еще было что-то под названием «виснага», семена калинджи и высокая банка каффир-лайма. Я читала об этих листьях и о том, как они могут придать супам и жареной картошке аромат, и решила, что это и будет моим новым сокровищем, которое я заберу домой.

Окончательно определившись, я достала из кармана список и начала поиск специй, необходимых для приготовления моего самого любимого чая. Какое-то время я пробовала разные рецепты и наконец остановилась на одном. Он был сладким и пряным, согревал меня в такие снежные дни, как сегодня. Дома лежал свежий корень имбиря, палочки корицы и гвоздика, так что с этим был полный порядок, но мне не хватало стручков кардамона, черного перца, бадьяна и пары семян мускатного ореха. Я упаковала каждый ингредиент в маленькие бумажные конвертики, тщательно запечатывая их верхушки, и подумала о коллекции крошечных пустых баночек из-под варенья и горчицы, стоящих на полке для посуды дома в ожидании, когда я наполню их моими новыми специями. Покупки были завернуты и оплачены, я сделала еще один вдох пряного экзотического аромата и вышла обратно под снегопад.

Теперь он набирал силу. Эти легкие ленивые хлопья превратились в плотную пелену, тротуары и уличные знаки покрылись слоем снега. Я слегка приподняла шарф, немного опустила шляпу и осторожно направилась к тому месту, где оставила машину. Дороги только начинали покрываться коркой льда, и я медленно ехала по проспектам, пока не свернула на свою подъездную дорожку. Я подумала, что потом мне придется взять в руки лопату. Зайдя в дом, я положила специи на столик и, повесив пальто у двери, посмотрела на густой снег, падающий на соседские дома. Я решила, что останусь вечером дома. Меня захватило прекрасное чувство от того, как снег припорашивает крыши, а я в безопасности и тепле, и мне больше никуда не нужно.

Я подумала, что могла бы попробовать приготовить острый бульон из листьев лайма, которые купила. Возможно, что-нибудь с рисовой лапшой, тонко нарезанными овощами и каплей кунжутного масла. Но сначала переложу все новые специи в стеклянные баночки и заварю чайничек чая, чтобы потягивать его, пока работаю. Я из тех, кто считает, что простые домашние дела, такие как приготовление пищи и уборка, могут быть довольно приятными, если делать их правильно. Зажгите свечу, налейте напиток, включите музыку или старый любимый фильм и наслаждайтесь процессом от начала до конца в спокойной, обдуманной манере. Поэтому я зажгла свечу и поставила пластинку. Завязала фартук и начала отмерять специи и высыпать их в чайничек. Когда вода закипела, а «дарджилинг» достаточно настоялся, я наполнила чашку и отнесла ее к заднему окну, откуда было видно, как тускнеет свет, солнце садится за облака и хлопья падают на ветви. Я твердо стояла на ногах, как в магазине. Наклонившись к чашке, я глубоко вдохнула прекрасную сладкую и горячую масалу, прежде чем сделать длинный медленный глоток.

Сладких снов.

Из любви к словам

Когда я была ребенком, мне подарили блокнот.

Он был почти квадратным и достаточно маленьким, чтобы поместиться в кармане. Его твердая обложка была обернута бархатом с шелковистым золотым шрифтом. Поначалу я стеснялась писать в нем. Он был так прекрасен, и я нервничала из-за того, что могу испортить страницы, написав что-то не то. Поэтому какое-то время я просто носила его с собой, осторожно перекладывая из кармана пальто в рюкзак и ящик прикроватного столика, пока наконец не поняла, что веду себя глупо. Подобно тому, как деревья мечтали, чтобы на них влезали, а игрушки жаждали общения, маленькая книжечка хотела, чтобы в ней писали. Я начала с того, что написала несколько вещей из моей жизни. Рассказала об играх на детской площадке и о новой паре ботинок, которые мне полагалось надевать только по особым случаям, но я тайком их носила во время сольных танцевальных концертов вокруг кровати. Я писала о плавании в летнем лагере, вечеринках по случаю дня рождения и о том, кем наряжусь на Хэллоуин. Вскоре блокнот закончился, и я заменила его новым. Я писала о ночевках и уроках естествознания, о первой влюбленности и разбитом сердце. В следующем блокноте — о первой работе после школы, о встрече с новыми друзьями и летних концертах, которые мы смотрели на открытых площадках, растянувшись на пледах.

Каждый раз, заполняя блокнот, я ставила его на полку и начинала новый. За все эти годы я так и не избавилась от этой привычки, и теперь у меня была целая книжная полка только для них, где дневники стояли, выстроенные аккуратными рядами, начиная с первого бархатистого блокнота.

За эти годы я прошла через разные периоды, иногда рассказывая меньше ежедневных новостей о том, кто, что, когда и где делал, и вместо этого писала о книгах, которые читала, или идеях, которые обдумывала. У меня был блокнот с рецептами, которые я пробовала, отмечая в нем, для кого я готовила эти блюда и о чем мы говорили во время еды. Одну книгу я заполнила воспоминаниями моей бабушки о ее собственном детстве и вклеила туда фотографии, которые она мне дала, с именами и датами, написанными на полях. В одном ежедневнике было полно плохо сделанных набросков, которые я никогда никому не показывала и, вероятно, никогда не покажу. В этом-то и состоит прелесть всех этих блокнотов на полке: они не должны были ничего значить. Они были только для меня, для удовольствия, и заполнены только ради них самих.

Я нашла для этого подходящее слово, и оно вдохновило меня на самый последний томик. Это слово — самоцельный, прилагательное, означающее творческое усилие, которое имело цель само по себе. Я написала его на первой странице нового дневника и решила, что заполню этот блокнот необычными и любимыми словами и тем, что они означают. Этот проект побудил меня исследовать новые места и вещи, чтобы найти средства для их описания.

Я была в амбаре на винограднике и наблюдала, как поднимают несколько бочек вина на чердак для хранения, а затем написала в своей книге: «Parbuckle (погрузочный такелаж) может быть существительным, когда слово означает петлю веревки, используемую для опускания или подъема цилиндрических предметов, но также может быть глаголом (опускать на стропе), используемым для описания того же самого действия. Так что вы можете опускать на погрузочном такелаже».

После просмотра документального фильма по анатомии я написала: «Когда чувствую прикосновение моего дыхания к маленькой ямке над верхней губой, то думаю о слове “фильтрум”, которое является ее правильным названием, но также звучит немного как фильтр и заставляет меня думать, что это место, где я могу фильтровать хорошие и плохие вещи».

Приглядываясь к широкому горшку с суккулентами на моем окне и думая о том, что даже у растений есть необходимый сезон передышки и покоя, я написала: «Пассивный — тихий и неактивный, и иногда это во благо всех и вся». Когда сильный снегопад накрыл все в пределах видимости, а я стояла в сапогах в глубоком сугробе и прислушивалась к тому, как затихает весь обычный соседский шум, то написала «всепоглощающий», что значит охватывающий со всех сторон. Я читала книгу стихов, в которых на прекрасном витиеватом языке описывались тривиальные обыденные вещи. «Адоксография — это очень мило писать о простых вещах». Я также нашла много прекрасных слов в других языках, которые не имели английского эквивалента, и с радостью добавила их в свой растущий список. Провела целый день в приюте для животных, выгуливая собак и развешивая игрушечных мышей на веревочках для нескольких кошек, у одной из которых недавно появился выводок пятнистых серо-черных котят. Прижала к груди этих мягких зверят, чтобы они уткнулись носиками мне в шею. Позже я написала о тагальском слове gigil, которое означает непреодолимое желание сжать что-нибудь симпатичное.

Мы с сестрой ходили на школьный концерт, чтобы посмотреть, как ее дочь играет в оркестре на альте. Когда пришло время моей племяннице исполнить соло и звуки смычка, скользящего по струнам, красиво разнеслись по театру, сестра сжала мою руку и улыбнулась сквозь слезы гордости. Позже я нашла подходящее слово и добавила его в свою книгу. «Naches — это слово на идише, обозначающее вторичную радость. Обычно это происходит от того, что кто-то, кого ты любишь, добивается успеха».

Я сочла некоторые из этих слов настолько полезными, что меня немного расстроило отсутствие эквивалента в родном языке, и я начала небольшую переписку среди друзей и семьи, чтобы перенять некоторые из них. Была итальянская фраза l’altro ieri, которая буквально означает «на днях вчера», но в употреблении относится к позавчерашнему дню, и грузинское слово zeg, означающее «послезавтра». Когда я готовила соленую карамель на праздники и добилась правильного баланса вкусов, я хлопнула в ладоши и объявила lagom, это шведское слово, которое означает что-то вроде «не слишком много и не слишком мало».

Мой блокнот почти заполнен, и скоро я поставлю его на полку вместе с остальными. Осталась последняя страница, место для еще одного слова. Весь день я пролежала в постели больная, сонная и измученная и встала только тогда, когда услышала тихий стук в дверь. Соседи, узнав, что мне плохо, сварили большую кастрюлю супа и поставили ее греться на плиту. Они принесли мне пакетик сладких апельсинов и коробку чая, чтобы успокоить горло. Соседи задержались только для того, чтобы налить супа, а потом оставили меня ужинать и отдыхать.

Я открыла блокнот и подумала о слове из зулусского языка, которое трудно перевести, оно включает понятие общей человечности и сострадания, идею о том, что я есть потому, что есть мы. Я проглотила ложку супа и подумала, что самое человеческое, что мы можем сделать, — это протянуть друг другу руку помощи. «Ubuntu — ты не можешь быть человеком в одиночку».

Сладких снов.

Небольшой роман

В ясный зимний день я вышла на улицу. Было холодно, и снег все еще густо лежал в парке и собирался вокруг стволов деревьев на бульваре, однако солнце уже выглянуло и принесло ощущение новизны и свежести. Мы не жались друг к другу, не кутались в пальто и шарфы, не бегали из магазина в магазин, чтобы укрыться от холода. Впервые за несколько месяцев мы гуляли. Не торопясь, поворачивались лицом к солнцу и чувствовали в воздухе привкус весны. Мы — это все, кто вышел на улицу. Я и была, и не была одна. Если наши пути пересекались, солнечный свет заставлял нас улыбаться друг другу, и все мы знали, что думаем об одном и том же: «Это так приятно». Я прошла по главной улице, засунув руки глубоко в карманы, и свернула за угол в сторону парка. Время обеда еще не наступило, и мне никуда не надо было торопиться. У входа в парк стоял газетный киоск, я остановилась, чтобы просмотреть несколько газет. Нашла журнал с фотографиями горных вершин в Южной Америке и оживленных городских улиц Японии, поля цветов и ночные холодные пустыни; купила его и книжку с кроссвордами, положила их в сумку и вышла на дорожку парка.

Она огибала все еще покрытый льдом пруд, и на то, чтобы обойти его, ушло бы всего несколько минут. Но я остановилась на полпути и села на скамейку под ярким солнцем. Дюжина гусей, не обращая внимания на ледяную воду, плавала в подтаявших промоинах. Я улыбнулась, глядя на их грязные серые лапки и гладкие черные перья на шее. Вспомнила, что, когда гуси находятся на земле, мы называем их стайкой, а когда они в полете — клином. Мне стало интересно, как они называют нас, и, поплотнее закутавшись в пальто, я посмотрела на скамейку и увидела вырезанное на ней небрежное сердечко. Я провела пальцем по углублению в дереве и задумалась, где сегодня М и Л и пишут ли они первые буквы своих имен вместе внутри сердечек. Мне нравилось думать, что да. Может быть, они уже выросли, возможно, гуляли по парку, сидели вместе на этой скамейке, смотрели на сердечко и со смехом вспоминали дни юной влюбленности. Если так, то не буду их беспокоить.

Я закинула сумку обратно на плечо и закончила прогулку вокруг пруда, направляясь вниз по боковой улице к маленькому кафе, куда любила заглядывать. Изнутри меня окутало тепло, заставив осознать, как мне было холодно. Я заказала тарелку минестроне, полную лапши и овощей в густом томатном бульоне. Он согревал меня изнутри. Когда тарелка опустела, я попросила чаю и вытащила из кармана печенье, купленное утром в пекарне, чтобы окунуть его в чашку. Я снова подумала об М и Л, о любви и романтике и, открыв кошелек, чтобы расплатиться за обед, вытащила из потайного уголка за читательским билетом старую сложенную полоску фотографий. Снимок был сделан много лет назад в маленькой кабинке на набережной. Четыре кадра с изображением двух лиц, щека к щеке, затем глаза, устремленные друг на друга, поцелуй, глупый смех. Я вспомнила, что по-итальянски любовный роман иногда описывается как история, приключившаяся с кем-то, и подумала, что мне повезло. Все рассказы, которые я слышала, сделали меня немного лучше, немного мудрее, немного более понимающей, теперь мое сердце всегда открыто. Я сложила фотографию вдоль изношенной складки, сунула ее обратно и вышла на улицу.

В обеденный перерыв на улицах оказалось многолюдно, и я медленно шла мимо витрин магазинов и неспешно прогуливающихся людей. Я заметила несколько детей, которые должны были быть в школе. Некоторые дерзко оглядывались по сторонам, чтобы оценить, заметил ли кто-то, что они все такие взрослые, другие, наоборот, шли, опустив глаза и стараясь не попасться, стоя в очереди за билетами в кинотеатр. Небо было ясным, и я подумала, что можно еще немного прогуляться, сделать покупки или навестить подругу, живущую в соседнем квартале. Но потом вдруг вспомнила о журнале с картинками со всего света, о книжке с кроссвордами, о том, как полуденное солнце косо светило на кухонный стол в моей квартире, о том, как я меняю ботинки на тапочки, и вместо этого повернула на свою улицу. Проходя мимо книжного магазина, я заметила, что владелица пытается протолкнуть тележку с книгами в дверной проем, и остановилась, чтобы придержать дверь для нее. «Уже сезонная распродажа?» — поинтересовалась я. «Солнышко ведь», — ответила она и улыбнулась. Я помогла ей поставить тележку на тротуар, и мы перевернули несколько книг в мягкой обложке, чтобы было легче прочитать названия. Она кивнула через плечо на почтовые ящики, стоявшие на кирпичах у входа в мою квартиру, и добавила: «Похоже, тебе что-то пришло».

Хм-м. И действительно, флажок был откинут, и я увидела торчащий внутри уголок пакета. Я выудила его, и в руке оказалась маленькая красная коробочка в форме сердца. На моем лице появилась хитрая улыбка, и, мгновенно открыв коробку, я увидела горсть шоколадных конфет, завернутых в красную бумажную обертку. Возможно, я покраснела, поэтому через плечо в спешке поблагодарила хозяйку магазина и проскользнула в дверь.

Сладких снов.

Все рассказы, которые я слышала, сделали меня немного лучше, немного мудрее, чуть более внимательной, теперь мое сердце всегда открыто.

Туман и свет

День выдался туманным, и уличные фонари, не потушенные с прошлой ночи, мерцали пятнистым желтым светом.

Я шла в любимое кафе, шлепая резиновыми сапогами по лужам тающего снега. Серая сырая погода угнетала, но у меня был план, как поднять настроение, и кофе был только первым (хотя и очень важным) его пунктом. Кафе представляло собой небольшое помещение странной формы из кирпича и старого дерева, втиснутое в передний угол оживленного здания. Здесь подавали всего несколько сортов чая и кофе, а на прилавке под огромным стеклянным куполом стояла подставка с тортами, печеньем или кексами.

Колокольчик над дверью зазвенел при входе. Я встала в очередь за маленькой девочкой в красной зимней шапочке, держащей за руку свою маму. Девочка повернулась и посмотрела на меня, разинув рот и широко раскрыв глаза от любопытства. В этот будний день она не была в школе и мельком рассматривала оживленный мир взрослых, который видела редко. Я улыбнулась ей, она быстро отвернулась, внезапно застеснявшись. Мне стало интересно, почему она пропустила школу, а теперь ей покупают за это лакомство, — ее сводили к доктору? Мама заказала ей горячий, но не слишком, шоколад и печенье из-под стеклянного колпака. Она стремительно отнесла лакомство к маленькому столику в углу, где уселась в ожидании своего напитка, и указала в окно на мужчину с собакой, крикнув маме, что у щенка пятна и красный ошейник, как у ее котенка. И вот я уже чувствовала себя лучше.

Когда подошла моя очередь, я заказала простой эспрессо и устроилась за стойкой бара в ожидании. Я люблю медленно попивать большую чашку кофе или чая, но богатый вкус правильно приготовленного итальянского эспрессо может поднять настроение и заставить воображать себя в солнечной компании в прекрасный весенний день. И эта маленькая кофейня сделала все как надо. Кофе был подан в крошечной белой чашечке всего на три глотка. На блюдце лежала невероятно маленькая ложечка для размешивания сахара, а рядом стоял маленький стакан с шипучей минеральной водой. Чашку для эспрессо только что достали из подогревательного шкафа, поэтому, когда я подняла ее, чтобы вдохнуть запах, мои губы почувствовали тепло керамики. Сначала я просто нюхала, закрыв глаза, затем сделала медленный глоток и задержала его на языке. Кофе был черным и крепким, но не горьким и не обжигающим, и я позволила ему придать мне сил. Я допила минеральную воду, бросила еще доллар в банку с чаевыми и нырнула обратно в туман.

Я размышляла, как продвигается исполнение моего плана: пока все шло хорошо. Выпила чашку чего-то вкусного и наблюдала за лицом маленькой девочки, когда она увидела собаку. Я вспомнила, как широко распахнулись ее глаза, как она с улыбкой окликнула маму и от волнения качала ногами под столом. Жизнь уже стала лучше. Следующая часть моего плана привела меня сквозь пропитанный влагой парк с утками, ковыляющими по дорожкам вокруг крошечного амфитеатра, где я сидела на летних концертах в прошлом году, в совершенно особенное место, которое казалось невозможным найти в оживленном городе. Это была оранжерея, маленькое куполообразное здание из стекла. На мгновение оно напомнило мне подставку с пирожными в кофейне. Я стояла и просто наблюдала, как туман цеплялся за деревья. Он казался густым, словно шаль, которую я носила, гуляя вокруг парка. Я открыла тяжелую стеклянную дверь и позволила горячему влажному воздуху ударить мне в лицо и шею.

Это был дом для сотни видов орхидей, я знала это наверняка, потому что считала их, когда была здесь в последний раз. Я замерла при входе, закрыла глаза и вдохнула запах теплой земли и густой ванильный аромат цветов. Повесила пальто, теперь уже ненужное, на крючок у двери и начала петлять по дорожкам. Теплый влажный воздух мягко проникал в легкие, а цвета и формы орхидей, их разнообразные вьющиеся усики и пышные лепестки вытеснили из головы все мысли. Я просто смотрела, стараясь не прикасаться, и наслаждалась. Читала названия, когда проходила мимо, и произносила их медленно, пытаясь запомнить. Масдеваллия. Брассавола узловатая. Максиллярия. Ванда голубая. Психопсис и Ринхостилис.

Много лет назад у меня была подруга, которая прожила долгую жизнь. Она любила орхидеи, и, когда я приезжала в гости, подруга показывала мне свою коллекцию. Она призналась, что по-настоящему так и не овладела искусством сохранять им жизнь.

«Ну и ладно, — она пожала плечами. — Я люблю их, поэтому просто покупаю еще и еще и буду продолжать в том же духе, пока жива». Так она и поступала. Я подумала, что ей понравилось бы это место, и попробовала смотреть на цветы вместо нее, как будто она могла почувствовать удовольствие через меня.

Выйдя из крохотной оранжереи и застегивая пальто на прохладном воздухе, я заметила, что туман рассеивается. В небе надо мной вспыхнуло что-то яркое, желтое. Я сунула руки в карманы и обнаружила в одном из них мятный бальзам для губ, а в другом жестяную коробку мятных леденцов с корицей. Я подумала о том, чему научилась на примере своей подруги, о том, как важно запасаться маленькими радостями, которые делают дни немного слаще: крошечная чашка эспрессо, пара резиновых сапог, в которых можно шагать по лужам, мятный бальзам для губ и дни, подобные этому, спланированные так, чтобы снять груз с души.

Было так много маленьких приятностей. В них можно было окунуться, пока мы ждали первых признаков наступающей весны.

Сладких снов.

Отпуск

Мы планировали путешествие с конца лета, зная, что к середине зимы нам определенно понадобится отдых.

Это было бегством от пронизывающего холода и серого неба в какое-нибудь солнечное и жаркое место с океанским бризом, криками диких птиц и гамаками, подвешенными к наклонным стволам пальм. Перед отъездом я чувствовала себя ребенком в последние дни учебы накануне летних каникул. Уговаривала дни идти быстрее, вычеркивала их из календаря по ночам, до головокружения бегала по дому, упаковывая чемоданы и опустошая холодильник.

Мы перебрали последние продукты, съев несколько странных блюд, приготовленных из остатков: по тарелке супа, французские тосты, чтобы избавиться от буханки хлеба, салат, сделанный почти полностью из крошечных помидоров — а ведь я была уверена, что их уже съели, — и на десерт столько бананов, сколько возможно было проглотить. Мы не противились этому, а смеялись над дурацким меню и чокались бокалами, наполненными вином.

В день отъезда встали рано, моргая и зевая, тихо натянули одежду и погрузили сумки в машину. Затем наступал долгий день путешествия, прерываемый подмигиваниями друг другу, тайным сигналом, означавшим: «Эй, мы в отпуске», и улыбками. Не успев опомниться, мы приземлились и сделали первый шаг в жаркий влажный воздух совершенно нового места. Это чудо современного мира: проснуться в одной точке, в одном времени года, на одном полушарии, а затем, всего через несколько часов, оказаться в совершенно противоположном месте, которое ни капельки не напоминает то, откуда вы приехали.

Вскоре мы уже сидели в комнате с видом на океан. В ней стояла огромная кровать с пышными подушками и белоснежным постельным бельем и был балкон, дверь которого раздвинули, чтобы наполнить комнату шумом накатывающих волн. Мы стояли, склонившись над океаном, обняв друг друга за плечи, и осматривали пляж, все еще в джинсах и свитерах из холодного мира, в котором проснулись. Впереди ждали целые дни, и нам оставалось только наполнять их отдыхом и играми, книгами, купанием в океане и прогулками по пляжу. Я радостно захлопала в ладоши. «Кто последний нырнет — тот тухлое яйцо», — крикнула я, и мы побежали, сбрасывая с себя теплую одежду холодного края, роясь в сумках в поисках солнцезащитного крема, купальников и шлепанцев.

Вскоре распорядок дня сбился. Мы спали так долго, как только могли, заказывали кофе, фрукты и тосты и ели их на балконе, положив пятки на перила. Затем мы одевались и отправлялись прогуляться по пляжу, держась за руки и ступая босыми ногами вдоль самой кромки воды, разговаривая или храня молчание. Иногда просто стояли и смотрели на разбивающиеся волны, наблюдали, как пикируют и ныряют птицы, выпрыгивают рыбы, а семьи гуляют и плавают. Потом мы находили тенистое местечко, что-нибудь потягивали и читали книгу за книгой. Когда тепло накапливалось в наших телах, мы ныряли в волны, чтобы смыть его, плескались, играя и плавая, пока не проголодаемся, не измучаемся от жажды или не будем готовы снова греться на солнышке. После полудня, когда солнце начинало клониться к горизонту, мы тащили свои просоленые, усыпанные песком тела обратно в номер, чтобы принять прохладный душ и остудить загорелую кожу, а затем растягивались на хрустящих чистых простынях и каким-то образом засыпали в третий или четвертый раз за день.

Иногда мы все же делали над собой небольшое усилие: одевались для ужина в открытом патио и наслаждались блюдами местной кухни, бокалами вина или медленным завораживающим танцем, стоя щека к щеке в теплом ночном воздухе. А иногда мы с удовольствием заказывали еду в номер, смотрели телевизор сквозь пальцы ног и лежали в постели, слушая, как волны разбиваются о берег.

Неделя подходила к концу, и я ощущала, что пришла в себя. Мои кожа и волосы чувствовали себя обновленными и напитавшимися солнцем и солью. И я подумала, что теперь смогла бы с радостью провести еще несколько холодных, снежных недель дома, когда пополнила полки своего внутреннего хранилища воспоминаниями о том, каково это — быть полностью согретой и приятно изнеможенной солнцем. Дома мы скоро увидим птиц, возвращающихся к гнездам, реки, наполняющиеся талым снегом, а через месяц-другой голая темная земля расколется первыми побегами нарциссов и крокусов. Вскоре после этого ревень появится на прилавках фермерского рынка и мы будем листать каталоги семян и планировать сад. Я подумала, что хотела бы снова оказаться в нашей собственной постели и что, возможно, было бы хорошо, если бы белье было выстирано и аккуратно заправлено.

Как хорошо иметь местечко, куда можно сбежать, чтобы ненадолго избавиться от рутины и нарушить все правила работы. А потом вернуться в такое же прекрасное место, хотя и совсем на него непохожее.

Сладких снов.

Зимний день за окном

Из окна я наблюдала за тем, что, вероятно, было последним большим снегопадом этой зимы.

Снег ровными слоями стелился по лужайкам и крышам нашего квартала. Я знала, что теперь мы все хотим весны, но нас можно было уговорить провести еще один день, любуясь тихим очарованием падающих хлопьев, когда мы будем сжимать снежки в перчатках и лепить снеговиков, кататься на санках по склону холма в парке.

Я не знала, желала ли кататься на санках, но была готова наблюдать за этим из уютного тепла гостиной, согрев ноги толстыми носками под свист закипающего на кухне чайника. Смотреть, как небольшая стайка соседских ребятишек, укутанных с головы до ног, волокла за собой санки и ледянки на тонких веревках. Даже в сапогах и утепленных толстых штанах они как-то вприпрыжку бежали вперед и звали своих друзей и младших сестер, чтобы те прибавили шагу. Горка для катания на санках ждала их.

В детстве по соседству была такая же, и я помнила, с каким восторгом мы неслись с нее, втиснувшись в сани вдвоем или втроем, держась за их изношенные поводья и друг за друга, и кричали, набирая скорость. Мы опрокидывались или врезались в кучу снега, вскакивали, стряхивали снежинки с лица и мчались обратно наверх. Порой холод или чьи-то родители загоняли нас обратно в дом, чтобы согреться. Мы снимали промокшие пальто и шапки, складывали их на батарею, чтобы они побыстрее просохли, и иногда, не дождавшись, натягивали их снова и мчались на холм.

Я вошла в кухню, налила в чашку кипятку из чайника и бросила туда пакетик чая, медленно покачивая его и наблюдая, как красновато-коричневый цвет ройбоса растекается по воде, словно чернила. Подошла к буфету и достала оттуда пачку печенья, купленную накануне.

Толкая тележку по проходам продуктового магазина, я погрузилась в заботы текущего дня, когда увидела знакомую оранжевую упаковку печенья, которое не ела с детства. Оно было похоже на ветряные мельницы, светло-коричневые, с миндальными вкраплениями, разбросанными по тесту. В мгновение ока я забыла о путанице мыслей, которая меня не отпускала, и потянулась к пачке на полке. Надпись оказалась точно такой же, как и в детстве, — толстая и слегка смазанная, как будто ее напечатали на старомодном прессе. Эмблемой компании была смазанная ветряная мельница и фамилия, и когда я перевернула пачку, то увидела, что печенье все еще делали в маленьком городке на севере. Вдруг я почувствовала огромную благодарность за то, что это лакомство попало сюда, на полку соседнего магазина. Разгладила обертку и посмотрела сквозь целлофан на печенье. Оно не было идеальной формы, каждое немного неправильное, некоторые темнее, толще или бледнее. Они сразу же перекочевали в мою тележку, и с тех пор я с нетерпением ждала момента, чтобы открыть их к чаю.

Я ела это печенье в доме моих бабушки и дедушки. Оглядываясь назад, не могла припомнить, чтобы пробовала их где-нибудь еще. Достала тарелку, поставила на нее стопку ветряных мельниц и отнесла их обратно к креслу у окна. Устроившись поудобнее и подобрав под себя ноги, положила одеяло на колени и взяла одно из печений. Я поднесла его к носу и вдохнула сладкий аромат. В нем было немного специй — я ощутила запах гвоздики, мускатного ореха, корицы и слабый вишнево-приторный аромат миндаля. Я откусила кусочек, печенье оказалось немного рассыпчатым и сухим, но вкус сразу вернул меня на кухню к бабушке с дедушкой. Их домик был маленьким, с крошечным передним крыльцом, и находился в уютном местечке посреди высоких старых деревьев. Тени от них таились в каждом углу, а комнаты были забиты картинами и игрушками, которые когда-то принадлежали моему отцу. Но в дневные часы дом был светлым и полным солнца.

Бабушка прятала «ветряные мельницы» в глубине шкафа, закрывая печенье банкой с мукой, чтобы дедушка случайно на него не наткнулся. Мы с ней клали пачку печенья на стол, и каждый макал его в свой напиток, бабушка — в кофе, а я — в какао, и медленно ели его, наблюдая за белками, бегающими вдоль ограды. Может быть, от нее я унаследовала склонность к тихому созерцанию. Глядя на заснеженный двор, я подняла чашку, чтобы поделиться с ней воспоминаниями о нашем времени на кухне, а затем запила печенье медленным глотком чая. Еще несколько ребят побежали к друзьям на холм, а рукавицы болтались на веревочках у них на запястьях. Я видела, как ровно лежит снег на голых ветвях платана во дворе соседа и косые персиково-оранжевые лучи заходящего солнца разливаются по небу. Да, я буду рада весне, когда та наступит, но была счастлива остаться дома и смотреть, как идет снег.

Сладких снов.

Утренний сеанс

Когда наши дети были маленькими и мы только что переехали в этот дом, мы нашли дружелюбных родителей и ребят по соседству, которые были счастливы играть вместе.

Мы собирали всех малышей на чьем-нибудь заднем дворе или в игровой комнате в подвале, и они бегали и носились наперегонки, притворялись и переодевались, изобретали сотни новых игр и строили крепости из диванных подушек и одеял. Время от времени они останавливались перекусить, выпивали по чашке сока и возвращались к важному делу — быть маленькими и играть.

Дети подросли и вскоре уже катались на велосипедах по окрестным улицам. Они играли в баскетбол на подъездной дорожке. Ровный, ритмичный стук прыгающего мяча сопровождал большинство летних вечеров. Они заканчивали работу по дому или доделывали уроки и спешили разыскать своих друзей, осматривая улицу в поисках переднего двора с тремя или четырьмя велосипедами, опрокинутыми на лужайке. Их игры изменились, но не закончились. Когда они подросли и начали жить своей жизнью, я усвоила один урок: мы никогда не должны забывать играть, независимо от того, сколько нам лет.

На самом деле, став взрослой, я начала планировать свои собственные игры. И хотя они содержали некоторые элементы первых игр — приготовление закусок, переодевание, а иногда постройку крепости из подушек, — они были намного тише. Иногда я даже играла сама с собой.

Сегодня был один из таких дней. Накануне вечером я составила план, когда поняла сразу несколько вещей. Во-первых, у меня был неиспользованный выходной, и состояться он может сегодня. Во-вторых, в кинотеатре в центре города шел фильм, который мне отчаянно хотелось посмотреть. И втретьих, через дорогу от кинотеатра находилось прелестное кафе, блюда из которого я жаждала неделями. Кино в полном одиночестве и вкусная еда — какое удовольствие. Я легла спать с нежной улыбкой на лице и проснулась полная сил.

Я посмотрела расписание желанного фильма и увидела утренний сеанс около полудня. Идеально. Я решила немного отдохнуть в халате и тапочках, а потом неспешно позавтракать перед кино. На ночном столике лежал роман, который требовал моего внимания, поэтому я отнесла его и чашку чая к креслу у окна, положила ноги на пуфик и принялась читать. В какой-то момент я услышала тихое музыкальное позвякивание колокольчика на ошейнике моего кота и увидела, как кончик его хвоста кружит среди мебели. В конце концов он неторопливо, как все кошки, подошел к креслу. Мяукнул. «Ну, запрыгивай», — ободряюще сказала я. Он снова мяукнул. Я разгладила мягкую ткань своего халата на ногах, чтобы показать ему, что местечко его ждет. «Мяу». Я выразительно похлопала себя по коленям. Как кошки умудряются так делать? Посидеть вместе было его идеей, а не моей, но теперь я была единственной, кто почти умолял его присоединиться.

Он поднес лапку к мордочке и несколько раз провел по ушкам, чтобы показать мне, что у него есть свои дела. Я вернулась к книге, и через несколько мгновений он вскочил ко мне на колени, растянулся на ногах, и я положила руку на его мягкую шерстку и продолжила читать. Он замурчал. Ритм этого мурлыканья, казалось, отдавался эхом внутри меня, и я отложила книгу и откинула голову на подушку, закрыв глаза.

Я чувствовала себя полной спокойствия и удовлетворения. Где-то читала, что кошачье мурлыканье исцеляет, что оно имеет какое-то отношение к частоте вибрации. Исцеляющие герцы. Они высвобождают эндорфины как у кошки, так и у вас. Уверена, что в этом что-то есть, но в основном я чувствовала себя счастливее, потому что он был счастлив. То же самое я испытывала, когда подавала хорошую еду и смотрела, как ею наслаждаются, или когда мои дети возвращались домой из колледжа и я заглядывала к ним утром, чтобы посмотреть, как они спят. Видеть, как те, кого я люблю, получают то что им нужно, — лучшее лекарство из мне известных.

Мысль о хорошей еде заставила меня осознать, что я проголодалась. Я допила последний глоток чая и наклонилась, чтобы поднять кота, посадила его на свое место и пошла одеваться. Через несколько минут я уже выходила на холодный зимний воздух. Пока погода постоянно менялась перед окончанием сезона, было несколько дней оттепели и заморозков. На ветвях и крышах домов все еще лежал снег, но сугробы, которые были с нами в течение многих месяцев, медленно уменьшались, и лед больше не покрывал тротуары. Я завела машину, задним ходом выехала на проезжую часть и долго мчалась через весь район к главным улицам.

Люди были на работе. Дети — в школе. А я собиралась позавтракать. Я улыбнулась. Мы все время от времени должны отдыхать. Я нашла место для машины и немного прогулялась, остановилась на углу и посмотрела на ряд маленьких деревьев, аккуратно посаженных вдоль тротуара. У каждого из них на ветке висело украшение в форме сердца, сделанное изо льда и наполненное птичьим кормом. Какое-то мгновение я наблюдала, как маленькая птичка остановилась, чтобы поклевать его, и схватила несколько семян. У меня возникло такое чувство, что эти ледяные кормушки не были городской задумкой. Кто-то сделал их и обвязал крепкой бечевкой. Они появлялись в холодный день, чтобы накормить птиц и сделать мир немного добрее.

В кафе оказалось много людей, но оно не было переполненным, поэтому я нашла для себя маленький круглый столик у окна. Я заказала то, что показалось мне вкусным: стопку блинчиков с домашней орехово-шоколадной пастой и стакан сока розового грейпфрута с мякотью.

Когда официантка поставила передо мной тарелку, я воспользовалась моментом, чтобы насладиться тем, как выглядело блюдо: стопка золотисто-коричневых блинов с щедрой порцией шоколадной пасты и веером нарезанного банана сбоку. Сладко пахнущий пар, поднимающийся от лакомства, напомнил мне о свежих пончиках. Сглотнув слюну, я расстелила салфетку на коленях и приступила к еде. Ела до тех пор, пока не насытилась, наслаждаясь каждым кусочком, и терпкий сок выпила в самую последнюю очередь.

Я взглянула на часы. Близилось время фильма. Я заплатила по счету и поспешила через улицу, чтобы купить билет. На утреннем сеансе было всего несколько человек, и мы рассредоточились в темноте. Я специально выбрала сегодня этот фильм. Это был ностальгический пересказ любимой старой киноленты, и он обещал быть полным красивых песен и знакомых персонажей, которых переосмыслили с тех пор, как много лет назад я привела своих детей на просмотр оригинала. Вполне вероятно, что я буду плакать, и, хотя в этом не было ничего постыдного, мне все же хотелось немного приватности, когда я буду промокать глаза и сморкаться. Я посмеивалась про себя, вспоминая о детях и представляя, что они подумают о маме, планирующей хорошенько пореветь на утреннем сеансе. Но думаю, однажды они могут почувствовать то же самое. Я проверила карман в поисках бумажных салфеток и повернулась лицом к экрану, когда свет погас и зазвучала музыка.

Сладких снов.

Весенний дождь

Снег полностью растаял, и в моменты, когда дул ветер, я чувствовала лишь легкий намек на весну, вползающую в зимние границы.

Дни по-прежнему были короткими и темными, но возникло ощущение, что все начинает пробуждаться и вот-вот изменится.

В то утро шел затяжной дождь, смывая оставшиеся упрямые ледяные заплатки и впитываясь в обнаженную черную землю. В последнее время я слишком долго сидела дома, и мне нужно было размять ноги, увидеть, услышать или подумать о чем-то новом, поэтому я натянула желтые резиновые сапоги, надела пальто и вытащила зонтик из задней части шкафа. Это был старый черный зонт с резной деревянной ручкой, который приятно лежал в руке. Когда я подошла к парадной двери и открыла ее, петли и шарниры немного скрипнули, но она раскрылась, открыв огромное небо над головой. Я жила в маленьком пузыре, и мне это нравилось.

Отрада резиновых сапог заключается в том, что вы можете идти вперед и шлепать по лужам, смело ступая в грязь с такой же беззаботностью, как в детстве. Я шла по аллеям и проспектам, пока не оказалась в центре города. На самом деле у меня не было никакого плана; я могла бы остановиться в нескольких местах, но сначала просто хотела немного прогуляться. Поэтому прошла весь путь вниз мимо парка и вокруг каменных домов, наблюдая, как ноги шагают по тротуару, и запрокидывала зонтик, чтобы свежий весенний воздух охладил мои щеки. В конце концов я обогнула центр города и медленно пошла обратно к магазинам и кафе.

Окна кофейни запотели по краям, внутри было полно студентов с разложенными книгами и родителей с колясками, стоящими у столов. Человек в канцелярском магазине создавал новую витрину; зимние снежинки падали вниз, а на их месте поднимались большие синие капли дождя и распускающиеся тюльпаны. Я прошла мимо ряда окон, возле них стояли столы, за которыми деловито работали люди, и увидела женщину, погруженную в свои мысли, она смотрела на дождь и проплывающие мимо зонтики. У меня было такое чувство, что она хотела бы быть снаружи в резиновых сапогах, и я решила, что попрыгаю по нескольким лужам по пути домой только ради нее.

На углу находился магазинчик виниловых пластинок с плакатами в окнах, и только несколько человек внутри рассматривали витрины, так что я сложила зонтик у двери и вошла. Это маленькое и узкое помещение с глубокими деревянными ящиками вдоль стен и приятным запахом напоминало мне секцию магазина книг в мягкой обложке. Я сунула зонтик в подставку и походила то вдоль одной стены, то вдоль другой, просматривая альбомы и иногда открывая какой-нибудь, чтобы посмотреть на рисунки и заметки внутри. Я изучала старые джазовые пластинки с темными, дымчатыми обложками и новинки, выпущенные в этом году, которые пытались казаться старыми. Просмотрела коробку «все за сорок пять центов», в основном там были пластинки без обложек и с именами первоначальных владельцев, написанными выцветшими чернилами. Нашла альбом, который моя мама проигрывала снова и снова, когда я была маленькой, и на мгновение перенеслась в летнюю ночь. Мне семь или восемь лет, я стою на заднем дворе и наблюдаю через кухонное окно за мамой, которая моет посуду и напевает песенку. Она была так прекрасна.

Я отнесла пластинку к кассе и заплатила за нее, а когда вынула зонтик из подставки, увидела стопку журналов и газет с рекламой концертов и других событий. Сунула несколько штук в альбом и направилась обратно на улицу. Дождь все еще шел, и прохладный воздух освежал мое лицо. Я прошла еще немного, бережно держа пластинку под мышкой, и не забыла немного поплескаться в лужах ради офисной работницы, мечтающей об этом. Я подумывала о том, чтобы заглянуть еще в несколько магазинов или купить чашку какого-нибудь горячего напитка, но мне не терпелось послушать пластинку. Вскоре я вернулась на крыльцо и с радостью сбросила сапоги и пальто. Встряхнула зонтик и оставила его стекать на подставке у двери. Хотя прохладный воздух был желанным гостем, мой теплый дом теперь казался оазисом.

Днем в комнате было темно, и я включила настольную лампу возле проигрывателя и наклонилась, чтобы поднять крышку. Я вытащила пластинку из обложки и поставила ее в проигрыватель. На консоли стояла маленькая картонная коробочка с бархатной щеточкой внутри, которой я осторожно провела по поверхности винила, чтобы стряхнуть пыль. Ручка легко повернулась под моей ладонью, и пластинка начала вращаться. Когда игла опустилась в канавку и зазвучали первые звуки альбома, я поняла, что все еще помню каждое слово. Подпевая и танцуя в гостиной, я все еще знала, какая песня будет следующей.

Вскоре на полу передо мной были разложены альбомы — саундтрек на остаток дня — вместе с журналами и брошюрами, которые я взяла из магазина пластинок. Некоторые были с загнутыми страницами, отмечающими концерты, на которые я хотела бы сходить. Когда наступает сезон, важно с нетерпением ждать того, что может вам понравиться в ближайшие месяцы, планировать приключения, видеть, слышать или думать о чем-то новом.

Сладких снов.

Закрытие магазина

До шести оставалось всего несколько минут, и магазин был пуст.

Я наводила порядок: расставляла книги аккуратными рядами, меняла местами те, что оказались не на своих полках. Я прибралась на стойке, аккуратно положила стопку закладок рядом с кассой и заперла ее. Наш маленький магазинчик обычно полон людей, но теперь он наконец-то опустел, и пришло время сменить табличку «открыто» на «закрыто».

Небольшой по площади магазинчик располагался на оживленной улице в центре города в старом здании с деревянными полами, высокими потолками и старыми коваными люстрами. Вдоль одной из стен располагался длинный прилавок, который стоял здесь с тех пор, как несколько поколений назад тут находился магазин скобяных изделий, а другую стену занимали окна, выходящие на улицу. У нас было несколько уютных уголков для чтения со стопками подушек и иллюстрациями, приколотыми к обоям. Вы даже могли принести чашку кофе, если обещали быть осторожными, и к нам приходили несколько клиентов, которые проводили обеденные часы, тихо потягивая напиток, переворачивая страницы и иногда тайком откусывая кусочки от бутербродов или яблок из карманов. Мы не возражали. Они любили книги. Для нас этого было достаточно.

Один из укромных уголков был встроен в витрину магазина, что-то вроде будки с деревянным навесом, так что можно было немного спрятаться, но все равно видеть, как люди с улицы приходят и уходят. Внутри были карты Африки, Европы и городов Японии, Средиземья[1], Зачарованного леса[2] и даже карта, где пытались изобразить Филлори[3]. (Вы можете быть уверены, что подобрали хорошую книгу, если на форзаце есть карта.) Персонал и клиенты знали, что это лучшее место, и, хотя оно редко пустовало, люди уважали его ценность и не занимали его надолго.

Я прекратила осматривать магазин и вернулась к своим делам. Сначала заперла задний вход, старую тяжелую деревянную дверь, такую же древнюю, как и здание с панелями и несколькими волнистыми стеклами. Я повернула замок и опустила штору, выключила свет в задней комнате и туалетах, закрыла кабинет и подошла к входной двери. Она была толстой и тяжелой, но к ней примыкала дверь-ширма, которой мы пользовались всякий раз, когда было достаточно тепло, так что немного свежего воздуха смешивалось с запахом книг. Закрыв их и задвинув засов, я улыбнулась колокольчику на двери. Мне нравилось слышать, как он трезвонит по утрам, когда приходят первые покупатели, и, закрывая магазин вечером, я понимала, что всю ночь он будет молчать.

Прислонившись к двери, я ненадолго задержалась. Настало прекрасное время суток для наблюдения за людьми: весеннее солнце заставляло их щуриться и улыбаться по пути домой с работы и учебы. В магазине было тихо. Мы не включали музыку, потому что считали нашу букинистическую лавку скорее библиотекой, чем местом встреч с книгами, поэтому я слышала только тиканье часов и приглушенные звуки с улицы. Надо признать, я немного растягивала этот момент и заставляла себя медлить. Мне нравилось продавать книги, быть окруженной ими и говорить о них, но я также любила читать их в одиночестве и в конце дня так и поступала.

Я наслаждалась предвкушением, пока шла обратно в маленький захламленный кабинет. Внутри стоял электрический чайник, несколько кружек и пара пачек печенья, которые клиент принес мне после того, как на прошлой неделе мы провели вместе целый час, выбирая поваренную книгу. Я поставила чайник и начала двигать коробочки с чаями, наконец выбрав сорт со вкусом корицы. В углу кабинета стоял крошечный холодильник, я держала там щедрый запас миндального молока, так как все любили добавлять его в чай. Я размешала сахар, взяла пачку печенья, книгу и подошла к окну. Собиралась приступить ко второй части серии. Мне очень понравилась первая, и я больше года ждала тома, который держала в руках. Вы можете прочитать великолепную книгу в первый раз только однажды, поэтому я немного оттягивала этот момент. Я не торопилась усаживаться поудобнее, стараясь найти подходящее место для чая с печеньем. Как только все меня устроило, я сбросила ботинки и вытянула ноги на сиденье, потягивала чай, откусывала печенье и еще некоторое время смотрела в окно. Затем сделала медленный глубокий вдох, выдохнула и открыла книгу.

Сладких снов.

Грядка спаржи

Этим утром, когда я ехала за городом через холмистые голые фермерские угодья, весенний воздух был теплым и сладким.

Я хотела провести некоторое время с дедушкой, который по-прежнему каждый год сажал целый сад и сам занимался починкой сломанных вещей и приготовлением овощного супа. Деревья начали распускаться, и когда я смотрела на горизонт, то могла видеть светло-зеленую дымку в ветвях, которая кажется первым истинным признаком того, что зима снова закончилась и впереди более длинные, яркие дни. Взобравшись на вершину холма, я увидела воздушный шар, парящий над линией деревьев. Он оказался столь неожиданно близко, что сразу же заставил меня улыбнуться от восторга. Воздушный шар был ярким, со спиралевидными полосами блестящей ткани, которые колыхались в воздухе. Я разглядела несколько пассажиров в корзине и подумала о том, что они видят сегодня: оранжево-розовое утреннее небо, аккуратные квадраты полей, распускающиеся почки деревьев и движущиеся машины — с нового и необычного ракурса.

Бывали ли у вас когда-нибудь воспоминания, в реальности которых вы не уверены? Вы задаетесь вопросом, не было ли это сном, но все кажется не таким настоящим. Когда я смотрела на этот воздушный шар, поднимающийся в небо передо мной, меня настигло воспоминание настолько сильное и ясное, что показалось, будто оно было реальным. Я сижу на вершине огромного холма, а в небе вокруг меня полно воздушных шаров. Некоторые из них были близкими, ясными и яркими, а другие — крошечными пятнышками вдалеке. Их было около дюжины, а может, и больше, и я просто сидела и смотрела на то, как они двигаются в небе. Вспомнила, о чем подумала в тот момент: если бы с одной из корзин пролетающего мимо шара свисала веревка, я смогла бы ухватиться за нее и отправиться на поиски приключений.

Чем больше я размышляла об этом моменте, хотя он казался вполне реальным, тем больше осознавала, что это, скорее всего, воспоминание о сне или истории, которую я слышала. Не получалось вспомнить, где я могла быть, где или когда такое могло произойти и какие-либо конкретные детали вообще. Дорога вильнула, и я потеряла шар из виду, хотя продолжала думать о снах, маскирующихся под воспоминания.

Ребенком я была уверена, что нашла тайную пещеру в скалистом выступе на берегу. Это была трещина в каменной стене, сквозь которую можно проскользнуть. Внутри я обнаружила огромное пространство, полное мерцающих скал, водопадов и мелких озер. Там были сталактиты и сталагмиты, некоторые из них сходились посередине, образуя конусы, и я проводила рукой по их одновременно бугристым и гладким бокам. Там пахло соленой морской водой и влажным летним воздухом, и я была уверена, что где-то рядом должен быть спрятан сундук с сокровищами, ожидающий своего часа. Думаю, я хранила это воспоминание глубоко в подсознании, зная, что оно просто не выдержит пристального внимания взрослых. В конце концов, озера, которые мы посещали, когда я росла, не были окружены скалистыми утесами, они были песчаными или окаймленными лиственными деревьями и наполнены пресной водой, а не соленой. Возможно, мне не хотелось сознавать, что это выдумка, а потому я оставила свои воспоминания на долгие годы на чердаке моего сознания пыльными и не изученными.

Теперь я знаю, что эти яркие и кажущиеся реальными обрывки памяти, скорее всего, вымысел, но я не против. Думаю, это признак взросления. В детстве они казались доказательством чего-то необыкновенного и волшебного, что существовало в мире, и я отчаянно хотела, чтобы они были реальными. Но теперь обычные вещи казались мне более волшебными, чем фантазии о полетах или обнаружении давно забытых сокровищ.

Я вспомнила, как в своей мастерской мой дедушка превращал кусок дерева в чашу: шлифовал, резал и разглаживал ее, пока она не была готовой вместить желто-зеленые плоды, падавшие с деревьев. Я подумала о яблоне, на которой вырос этот кап[4], о сучке искривленного дерева, образовавшемся вокруг раны или инфекции, но создавшем красивый вихрь в волокнах. Временами люди были такими же, производя что-то прекрасное в трудные времена. Это казалось мне достаточно волшебным.

Дорога под колесами превратилась в грязь, и вскоре я уже подъезжала к дому дедушки. Это было небольшое местечко, но достаточно просторное для него, с двором и садом, во много раз превышающим площадь дома. Я нашла его собирающим мелкие ветки и упавшие сучья на траве под яблонями. Поцеловав его в мягкую морщинистую щеку, я наклонилась и тоже стала подбирать хворост. Зимой сарай был наполнен дровами для камина, и это пополнило бы его запасы. Мы разговаривали во время работы, и я видела, как он борется с артритом, ставшим частью его повседневной жизни. Его суставы не желали сгибаться и выпрямляться так, как хотелось бы ему. Но он был очень терпеливым человеком, и мы просто шли медленнее и болтали, чтобы скоротать время. Он поднял с земли конский каштан и передал его мне со словами: «Держи, если ты носишь конский каштан в кармане, слон никогда не наступит тебе на ногу». Кто я такая, чтобы спорить с таким мудрым советом?

Сложив собранные ветки в сарай, мы остановились у голого участка земли, предназначенного для выращивания овощей, и дедушка указал, где посадит ряды кукурузы и зеленой фасоли. Он всегда сажал что-то новое в своем саду, и у него в руках были пакеты с семенами, чтобы продемонстрировать мне, что внутри. Я привезла несколько рогаликов из пекарни для утреннего перекуса, и мы повернули к дому. Дедушка остановился и посмотрел на широкую грязную траншею, из которой торчало несколько зеленых крон. Это была новая грядка спаржи, старая изжила себя в прошлом году.

«Молодец, — похвалила я его. — Когда ты сможешь собрать урожай?»

«О, примерно через три года», — сказал он и подмигнул. Я смотрела, как дедушка входит в дом, сунула руку в карман и нащупала там каштан, который он мне дал. «Это не сон, — подумала я про себя. — Это происходило на самом деле. Запомни это».

Сладких снов.

«Это не сон, — подумала я про себя. — Это происходило на самом деле. Запомни это».

По одному делу за раз

Много лет назад мои друзья дали мне полезный совет. Я торопилась, слишком сильно себя нагружала и начала задыхаться, злиться и выгорать. Они посмотрели мне в глаза, коснулись моей руки и сказали: «По одному делу за раз». Мы вместе вздохнули, и я рассмеялась. Их простое предложение казалось солнцем, пробивающимся сквозь мрак. Конечно, я позволяла своему разуму мчаться впереди паровоза, и он по праву чувствовал себя подавленным. Вместо этого мне нужно было делать одну вещь за раз, чтобы найти путь от того места, где я была, к тому, где намеревалась оказаться. Этот совет я часто вспоминала, не только когда наваливалось много работы, но и когда у меня было то, чем можно наслаждаться. Это стало ментальным ориентиром, методом простого замедления, чтобы все, что я делала, было намеренным, а не случайным.

Я сказала это себе сегодня утром, раздвигая шторы и поднимая жалюзи. Раннее весеннее солнце было теплым, ярким и казалось совершенно иным, чем зимнее светило прошлой недели. Я еще не могла открыть окна, чтобы впустить свежий воздух, — слишком холодно — но могла дать дорогу свету, что и сделала. Подошла к каждому окну в каждой комнате, позволяя солнцу слепить глаза, стояла в косом свете и думала: «По одному делу за раз».

Дом казался другим, наполненным ярким дневным светом, и это пробудило во мне желание забыть о зиме в день весенней уборки. Мало кто с ждет с нетерпением таких дней, но только не я. Мне нравится расставлять вещи по местам, наводить порядок и в итоге посмотреть со стороны, как все аккуратно выглядит. Я уже давно поняла, что если комнаты не прибраны и загромождены, то разум чувствует себя так же. Когда все встает на свои места, я ощущаю себя бодро, голова проясняется, поэтому мне не терпится засучить рукава и привести дом в порядок.

Когда рано утром я наполняла кормушки для птиц, то на обратном пути заметила вешалку для верхней одежды. Она была завешана тяжелыми пальто с перчатками, свисающими из карманов, шарфами и шляпами, а внизу громоздилась гора обуви. Я встала перед ней, уперев руки в бока, и сказала: «Сначала ты».

Я порылась в куче вещей, убрала пальто в дальний угол шкафа, сложила шарфы в корзину и рассортировала остальное, смирилась с тем, что действительно потеряла одну из своих любимых варежек, и отпустила ее одинокую сестру. Я проверила все карманы и вытряхнула оттуда корешки билетов в кино и мятые деньги. Из самого последнего кармана выпала хрустящая десятидолларовая бумажка. Круто! Я громко рассмеялась от мысли, на которой себя поймала: чувство от найденных денег в кармане никогда не становится менее радостным, оно так же сладко, как в десять лет, в тридцать и, как я надеялась, в восемьдесят.

Затем я прошлась по кухонным шкафам, собирая почти пустые коробки из-под чая и вытаскивая поваренные книги, которые больше понравились бы кому-то другому. Для таких вещей у нас был пункт приема по соседству, крошечный склад, где можно было оставить книгу, в которой ты остановился на воке, мечтая научиться готовить блюда азиатской кухни, но так ее и не освоил, свитер, который все еще мог подарить много любви, но уже не сидел, как раньше. На прошлой неделе я заскочила туда во время прогулки и нашла маленькую книжку стихов неизвестных мне поэтов. Томик был как раз подходящего размера, чтобы уместиться в кармане весенней куртки. Я открывала его на автобусных остановках, прочитывала несколько строчек в очереди за кофе.

Я набивала сумку, пока рылась в шкафах и шкафчиках, и теперь у меня была небольшая коллекция вещей, готовых найти другой дом. Я поставила ее у задней двери, думая, что если солнце задержится еще немного, то смогу отнести все в пункт приема до конца дня.

Работа была почти закончена. Комнаты стали свежими и чистыми и желали, чтобы в них жили. Я поставила чайник на плиту и зажгла огонь. Пока вода нагревалась, я перебирала букетик цветов в старой керамической вазе на стойке. Я купила их в бакалейной лавке на углу несколько дней назад, тяжелые стебли лилий с какой-то зеленью вокруг. Они только начали открываться, и я сжала тычинку. Пыльца запачкала пальцы, пришлось сполоснуть их водой из-под крана. Я думала о спящих луковицах, которые вот-вот проснутся в саду, птицах, строящих гнезда на все еще голых ветвях, подземных норах кроликов, множащих свои семьи. Размышляла о том, что весна по-итальянски — это primavera, сочетание слов, означающих «первый» и «настоящий». Да, этому году уже исполнилось несколько месяцев, но весна была первым настоящим его моментом. Я взяла чашку и села в кресло напротив полной кормушки для птиц. Туда слетелись кардиналы, траурные голуби и серые сойки — они рылись в семенах и прыгали в черной грязи. Сегодня мы все приводили свои дома в порядок. Дневной свет согревал мою кожу, когда я вытянулась в кресле. Достала книгу, думая, что смогу прочесть страницу или две, но солнце неудержимо слепило, и я с медленным вздохом откинула голову на подушку. Работа была закончена. Теперь можно отдыхать.

Сладких снов.

СОВЕТЫ, КАК ПРИВЕСТИ СВОИ ДЕЛА В ПОРЯДОК

Когда удается провести день для себя и заняться задачами и делами, которые накопились, может быть настоящим удовольствием просто не торопиться и осознанно продолжать работать. Вот несколько советов, как наслаждаться процессом.

• Составьте список, чтобы вам не пришлось жонглировать всеми делами в голове. Напишите «список дел» в верхней части, и как только вы доберетесь до самого низа, начинайте вычеркивать пункты и наслаждаться процессом. У вас все получится!

• Если приготовление пищи — часть вашего дня, найдите пару кулинарных книг и потратьте некоторое время на составление меню. В те дни, когда у вас есть время, рекомендую готовить сложные блюда, такие как домашний хумус, каши, мюсли, заправка для салатов и суп. Помойте и нарежьте овощи, чтобы салаты готовились быстро и легко. И помните, что чувство удовлетворения от еды очень важно, поэтому слушайте свои желания! Если вы хотите печенье, приступайте к выпечке.

Страницы: 12345 » »»