Продавец времени. От Атлантиды до Гипербореи Корчевский Юрий

– Начали! – скомандовал Гавт, когда дирижабль завис над толпой.

Воины хватали пригоршнями стрелки и бросали их вниз.

С земли послышались крики боли и стоны.

Никита жалел лишь об одном – высота мала, стрелки не успеют набрать нужную скорость.

Но по мере того, как стрелки сбрасывали за борт, дирижабль потерял в весе и начал подниматься. Пилот старался направлять дирижабль, держась над группами.

Теперь воины бросали стрелки без команды. Увидел врагов – и бросил пучок стрелок.

Никита поднялся, крикнул:

– Надо бросать с небольшим упреждением, стрелки по инерции летят вперёд!

На него непонимающе уставились.

– Когда дирижабль двинется, то вы не попадёте в цель, которая под вами. Надо бросать заранее, – попытался объяснить Никита.

Кажется, его поняли, стало получаться лучше.

А внизу уже вовсю была паника. Валялись убитые и раненые, а ещё живые разбегались по сторонам. Организованной толпы уже не было, каждый сам по себе спасал свою жизнь.

Гавт завопил:

– Удача! Мы не потеряли ни одного человека и рассеяли их армию!

В ответ на эти слова Никита только хмыкнул. Какая армия? Человек двести-триста. Но в этих условиях даже эти сотни представляли грозную силу.

Стрелки быстро закончились.

– Летим домой – надо доложить о победе Совету. И немедля надо организовать производство стрелок во всех мастерских!

Гавт был радостно возбуждён, не мог усидеть на месте и бегал по кабине.

– Теперь мы разобьём любого врага! Это лишь вопрос времени!

Подбежав к Никите, Гавт стиснул его в своих объятиях:

– В первую очередь это твоя заслуга! Молодец, светлая голова! А наши техники только штаны протирают да вид умный делают. Поверь моему слову – тебя ждёт награда от Совета.

– Я старался помочь, не думая о награде.

Никите было неудобно перед воинами, но они смотрели на него восхищённо. Сколько бы их полегло в бою с этими дикарями, они знали это лучше других.

Дирижабль сел уже в сумерках.

Никита устал и очень хотел есть: ведь кроме завтрака у него во рту за весь день росинки маковой не было. Зато во время ужина он наелся до отвала, а там и сон его сморил.

Утром воин вызвал его на Совет.

Когда Никита вошёл, в зале сидело много людей.

Выступил Гавт. Он красочно расписал победу, преувеличив количество убитых и раненых врагов.

– Их телами было усеяно всё поле. Мы победили, – завершил он речь.

Его проводили с возвышения восторженными криками. Гавт сошёл триумфатором, с победной улыбкой на лице. Победа – она всегда вдохновляет! Однако у победы много родителей, в то время как поражение – всегда сирота.

Выступил и Кара. Он воздал должное доблестным воинам, вскользь упомянув Никиту. Тот сидел в углу, недоумевая, зачем его пригласили сюда – ведь все почести достались Гавту. Никита и не думал претендовать на чужую славу, но зачем его сюда позвали?

Когда все разошлись, он тоже поднялся. Однако Гавт его задержал.

В зале остались только трое: Кара, полководец и Никита.

– Надо должным образом наградить Никиту, без него мы бы не одержали столь сокрушительной победы, – твёрдо заявил Гавт. Он был воином и привык выражать свои мысли коротко и чётко.

Кара задумался, потом спросил Никиту:

– А что бы ты сам хотел?

Никита слегка растерялся. Чем у них тут награждают? Золотом, мясом? Потом решился:

– Мне бы проведать племя, с которым я пришёл.

– Оно же тебе не родное! – Кара скривился так, как будто бы лимона отведал. – Ну хорошо, будь по-твоему. Только ведь оно далеко. Ладно, дам тебе дирижабль, слетаешь, посмотришь.

И на том спасибо. Никита откланялся.

Утром он проснулся в приподнятом настроении. Сегодня он увидит Вирта и других знакомых. Племя ему не родное, это правда, но ведь это они не отвергли его, приняли как равного, и это с ними он совершил тяжёлый переход.

Позавтракав, Никита отправился на стоянку дирижаблей. Назвать это место аэропортом или аэродромом язык не поворачивался: нет ни здания аэровокзала, ни взлётных и рулёжных дорожек. Ладно, не в названии суть.

Пилот уже дожидался его у дирижабля. Увидев Никиту, лишних вопросов не задавал.

– Готов? Можно лететь?

– Летим! Очень хочется друзей увидеть!

Не обременённый грузом дирижабль взмыл в небо и лёг на нужный курс.

– Сколько лететь? – спросил Никита.

– Вздремнуть успеешь, часа два.

Никита мысленно прикинул. Получалось, что племя поселили далеко.

Погода стояла чудненькая: светило солнце и на небе – ни облачка, даже не болтало потоками воздуха.

Никита уже знал, что восходящие или нисходящие потоки бывают над горами и над водой. Но сейчас ни гор, ни больших водных пространств под ними не было. Поэтому Никита позволил себе расслабиться. Он развалился на сиденье и глазел по сторонам.

А виды сверху открывались потрясающие. Куда ни глянь, изумрудная зелень травы, нежно-зелёная, пронзаемая ручьями и речками. Эти водные артерии искрились под солнечными лучами, как будто были покрыты серебром. Изредка попадались селения с людьми, и Никита увидел даже поле с созревающим урожаем – то ли пшеницы, то ли ржи.

Через час полёта пилот повёл себя беспокойно.

– Что случилось? – спросил Никита.

– Ветер боковой усиливается, всё время приходится доворачивать.

– Как бы дождя не нагнало.

– Да, тогда придётся садиться.

Дождь, если он не сильный, и ветер умеренный – не помеха. Другое дело, если это ливень или ветер ураганный, а хуже всего – крупный град. Такой может повредить мягкую обшивку дирижабля.

Теперь уже и Никита наблюдал за погодой. А она ухудшалась с каждой минутой. Ветер пригнал кучевые облака, немного похолодало.

И вдруг хлынул ливень. Не дождь, а настоящий ливень, как в тропиках, стеной. Дирижабль болтало порывами, видимость практически исчезла.

– Садимся! – прокричал пилот.

Как он будет это делать? Земли не видно, и можно воткнуться в любой бугорок или здание. Для водорода, находящегося в ёмкости дирижабля, любая искра – это взрыв, пожар. И дождь не спасёт.

Через окна ливень захлёстывало внутрь кабины, Никита и пилот промокли до последней нитки.

Дирижабль медленно опускался – пилот осторожничал. Огромная туша дирижабля раскачивалась под порывами ветра. Плохо, что нет высотомера и указателя скорости.

Тучи затянули небо полностью, день превратился в сумерки. Пилот, не видя земли, прекратил снижение.

– Опасно! Можем разбиться.

– Что делать?

– Я попробую развернуться носом против ветра. А дальше – ждать, когда ветер ослабеет и ливень перейдёт в дождь.

Пилот перевёл оба мотора на холостой ход. Если совсем заглушить их, дирижабль станет вовсе неуправляемым, а так он хоть слушался рулей.

Никита перешёл к другому борту – здесь не так заливало. Видимость была несколько метров, и всем оставалось уповать только на улучшение погоды.

Однако ненастье только усиливалось. Ветер крепчал, промокшая одежда липла к телу и холодила. Эх, дождевичок бы!

Пилоту и вовсе приходилось несладко. Он был в самом носу кабины, и вся сила ветра и дождя доставалась ему в полной мере. Но и совсем бросить управление дирижаблем нельзя, может перевернуть корабль.

Где они сейчас находятся, ни пилот, ни тем более Никита не представляли.

Ветер перешёл в ураганный. Их несло, раскачивая, воздух завывал в верёвочных снастях.

Никита, держась за кресла, перебрался к пилоту.

– Как думаешь, надолго?

– Не знаю.

– А где мы?

– Над морем, это точно. Ветер был справа, а слева, вдалеке, было видно море. Нас снесло, внизу вода.

Никита посмотрел на компас. Стрелка никак не хотела стоять на одном месте и постоянно крутилась. Ну да, дирижабль вертит, раскачивает. Просто чудо, что их ещё не ударило о воду и не перевернуло.

– У тебя на борту есть спасательные круги или что-нибудь деревянное? Вдруг о воду приложимся?

Но пилот покачал головой:

– Я и плавать не умею. Ко дну сразу пойду, если какая-нибудь тварь раньше не сожрёт.

Никита плавать умел. Но переплыть реку, тем более в хорошую погоду, – это одно, а вот переплыть море…

Дирижабль начало крутить, он становился неуправляем.

Пилот заглушил двигатель:

– Зачем горючее жечь без толку? Нам ведь ещё возвращаться надо.

Он прошёл в конец кабины, к Никите.

– Я ничего не могу сделать, бессилен перед стихией. Всё во власти богов!

От непрерывной болтанки Никиту стало подташнивать. Неужели у него морская болезнь, как в шторм на корабле?

Через несколько часов стемнело. А ураган продолжался. Видимо, их носило невдалеке от эпицентра.

Вконец измученные, промокшие и голодные, пилот и Никита улеглись на пол, и их сморила усталость. Наступило состояние какого-то безразличия. Они были не властны что-либо изменить, поэтому надо было набраться терпения и ждать. Либо ураган стихнет, либо дирижабль не выдержит и рухнет в море; но тогда конец неминуем.

Никита уснул.

Проснулся он от яркого света. Дождь и ветер прекратились, светило солнце. В углу кабины, поджав ноги, спал пилот.

Никита поднялся и посмотрел в окно. Дирижабль висел над водой в полусотне метров. И везде, куда бы ни бросил взгляд Никита, была вода. Какое-то безбрежное царство воды!

Никита разбудил пилота.

– А, что? – вскинулся тот.

– Ураган закончился, мы живы.

– Хвала богам!

– Не радуйся сильно, похоже – мы в океане. Везде вода, и никаких признаков земли.

Пилот протёр глаза, поднялся и выглянул в окно.

– М-да…

– Что будем делать?

– Идти на восток. Нас всё время сносило на запад, в океан. Стало быть, чтобы попасть домой, надо двигаться на восток. У меня же твой компас есть.

Зарокотал один двигатель, потом чихнул и завёлся другой.

– Топлива хватит?

– Должно, – как-то неуверенно ответил пилот.

Есть нечего, пить – тоже, хотя внизу полно воды. Только она солёная.

Дирижабль развернулся носом на восток.

Никита уселся рядом с пилотом. То, что они уцелели в такой шторм, ураган – уже само по себе чудо. А если ещё и вернутся на свой остров, это будет нечто совсем уж сверхъестественное.

Через час полёта пилот обратился к Никите:

– Слева, далеко – земля. Страшно.

– Что страшного? Правь туда.

– Судя по положению солнца, наш остров должен быть значительно правее. Это не наша земля.

– Какая разница? Можно будет сесть, набрать воды, напиться, в конце концов – узнать у жителей, что это за земля, чтобы сориентироваться.

– А вдруг там враги?

– Ну, рядом с селением не садись, а от одного человека мы вдвоём отобьёмся.

– У нас же нет никакого оружия.

– По ходу разберёмся. Главное – дирижабль цел, мы живы, земля впереди. Есть надежда, что выберемся из передряги.

– Да уж! Я в такой шторм первый раз в жизни попал!

Дирижабль приближался к неизвестной земле.

Пилот достал карту и долго смотрел на береговую линию.

– Хм, не может быть! Нас не могло снести так далеко!

– Что ты хочешь сказать?

– Если карта не врёт, нас снесло очень далеко.

– И где мы?

– Атлантида, остров черноголовых.

– Не может быть! Он же далеко!

– Сейчас сядем и спросим у кого-нибудь.

Дирижабль уже летел над сушей. Оба высматривали какое-нибудь небольшое селение, а лучше – одинокого человека. Потом пилот заметил вдали дорогу, по которой шли два путника.

– Садимся. Надо узнать, где мы, – сказал Никита.

– Нет. Я зависну над ними, а ты будешь разговаривать. Неизвестно ещё, кто внизу – враги или друзья.

– Экий ты пугливый! Везде тебе враги мерещатся!

Дирижабль медленно стал снижаться. Услышав шум моторов, путники запрокинули головы.

Вот воздушное судно зависло в десяти метрах над дорогой. Пилот старался удержать дирижабль на одном месте, а Никита высунулся из окна едва ли не по пояс.

– Приветствую вас, уважаемые! Подскажите, как называется эта земля?

Путники засмеялись:

– Заблудились?

– Маленько есть.

– Атлантида это.

– У вас правитель Гор?

– Он самый.

– А где можно попить воды?

– Вот туда, в ту сторону, – путники стали показывать руками направление. – Там родник есть.

– Спасибо!

Пилот разговор слышал и немного поднял дирижабль.

– Где родник?

– Туда, – махнул рукой Никита.

Родник был заметен сверху – небольшое, метра три-четыре диаметром озерцо, из которого вытекал ручеёк. Вокруг – ни души.

– Приземляйся! Я выскочу, привяжу причальный конец к камню.

– Договорились.

Кроме как к камню, привязывать канат было не к чему. Деревья далеко, а прикрепить к чему-нибудь дирижабль надо, иначе унесёт даже слабым током воздуха. Потом попробуй поймать! Вмиг превратятся в пеших!

Дирижабль завис сбоку родника, высота – не более полуметра. Никита открыл дверцу и выскочил. Схватившись за причальный канат, он обмотал его вокруг камня, подтянул нос дирижабля, а потом направился к роднику. Встав на четвереньки, как животное, напился свежей холодной воды едва ли не до икоты. Отдышавшись, он вернулся в корзину дирижабля.

Кабина, сплетенная из толстых прутьев, напоминающих ивовые, была лёгкой и прочной. Пилоты называли её и кабиной, и корзиной.

Как только он шагнул за порог кабины, навстречу ему из двери уже сделал шаг мучимый жаждой пилот. В руке он держал ёмкость под воду – вроде фляжки. Напившись, он наполнил фляжку.

Неожиданно раздался гул. Пилот поднял голову к небу – не летательный ли аппарат?

Никита же насторожился. Слышал он уже похожий звук – перед землетрясением, когда с воинами азуру в племя возвращался.

– Быстрее назад! Надо убираться отсюда! – закричал он пилоту.

Тот недоумённо пожал плечами – чего, мол, шумишь? Он неторопливо подошёл к корзине, забросил внутрь фляжку и направился к камню – отвязать причальный конец.

Но тут снова раздался гул, потом землю слегка тряхнуло. Пилот от неожиданности упал.

Никита выпрыгнул из кабины, рванулся к упавшему пилоту и схватил его за руку:

– Вставай! И быстро в корзину! Бегом!

Сам же стал разматывать конец.

Однако известно: когда торопишься, получается плохо. Верёвка запуталась.

Никита обернулся – пилот уже забрался в кабину. Недолго думая, он выхватил нож и мгновенно разрезал канат. Хороший нож, острый, как бритва! Сам же и делал из метеоритного железа. Пригодился, не подвёл!

Никита бегом бросился к кабине. Он знал, что подобные явления были предвестниками грозных землетрясений, и сейчас должно тряхнуть довольно сильно.

Лишившись привязи, дирижабль стал подниматься. Никита подпрыгнул, упал животом на пол кабины, ухватился за сиденье, заполз и закрыл за собой дверцу.

Гул от земли шёл такой низкий и сильный, что закладывало уши. Но хоть дирижабль не трясло.

– Поднимайся выше и уходи в море! – закричал Никита.

Земля начала мелко трястись, как в ознобе. Послышался сильный подземный удар, земля внизу заходила ходуном, поднялась пыль.

Пилот испугался:

– Что это?

– Землетрясение! Набирай высоту!

Но пилот уже и сам дал газ и тянул рули на себя, инстинктивно уходя от непонятного и страшного.

Дирижабль уже набрал не менее сотни метров, и с высоты хорошо было видно, как озерцо, воду из которого они только пили, вдруг стало мелеть. Когда дно обнажилось, на глазах изумлённых Никиты и пилота оно вдруг начало «кипеть»: образовывающиеся пузыри лопались, выпуская наружу струйки горячего пара. Затем его прорезала трещина, и вверх ударил гейзер, состоящий из песка и кипящей воды. За ним последовал второй, третий, и вот уже всё дно озерца усеяно бьющими вверх фонтанами кипятка. Внезапно, как по мановению ока, цвет гейзеров изменился, приобрел огненный оттенок, дно озерца приподнялось в центре, и вверх ударил могучий поток лавы. Подземный огонь вырвался наружу, захватив с собой тысячи раскалённых камней. Они полетели вверх и в разные стороны, оставляя за собой клубящийся дымный след. «Вулканические бомбы!» – всплыло в памяти Никиты когда-то давно прочитанное.

Бомб было так много, что дымные хвосты их сливались, пересекаясь, и вскоре над островом поднялись гигантские клубы дыма, пронизанные красноватым светом, идущим откуда-то из под земли. Зрелище было настолько же страшное, насколько и завораживающее.

Дороги покрылись трещинами, и земля между ними заволновалась, вздымаясь и опадая. Края трещин начали расходиться, и в образовавшиеся разломы полетели люди, деревья, сегвеи и дома, складываясь, как карточные домики.

Землю сотряс второй удар, подобный грому, и многотонные скалы на берегу океана начали ворочаться, как живые.

Большой остров раскололся, поперёк него прошла огромная трещина, в которую хлынула морская вода. Тут же повалил пар, и из разлома выплеснулась огненная магма. Отовсюду доносились крики людей и рёв животных, сливающиеся с подземным гулом и шумом воды.

Последовал очередной подземный удар, большая часть острова накренилась, и всё, что до этой минуты каким-то чудом оставалось ещё нетронутым, на глазах путников стало погружаться в воду, съезжая. Пыль, пар, дым… Видимость резко ухудшилась.

Катастрофа, которую они наблюдали сверху, была поистине ужасна. Внизу разверзлась бездонная пропасть, и она поглощала всё, что находилось на теперь уже обломке острова.

Меньшую часть острова развернуло в гигантской воронке, которая образовалась от погружения большей части, она также накренилась и исчезла под водой.

Пилот выжимал из моторов всё возможное, и дирижабль, наконец, оказался над водной поверхностью. Но и тут тоже было неспокойно, вокруг острова бушевали огромные волны.

Пилот растерялся, он был явно напуган:

– В первый раз такое вижу. Ветра нет, а волны огромные.

– Это катастрофа. Ты видел – остров сначала раскололся, а потом одна половина ушла под воду?

Ушедшая половина была видна сверху – с неё всплывали на поверхность воды деревья, деревянные предметы, барахтались люди, хватаясь за всё, что может плавать.

– Надо спускаться вниз, может, вытащим кого-нибудь, спасём, – предложил Никита.

Оставаться зрителями, когда внизу творится нечто ужасное, не поддающееся осознанию, не хотелось, и в благородном прорыве Никита желал спасти хоть кого-нибудь.

Но пилот отрицательно покачал головой:

– Если спустимся ниже, корзину разобьёт волной. Ты оцени, какая высота волн. Они только сверху кажутся маленькими. Никого мы не спасём, только сами погибнем.

Никита от досады кусал губы. Разумом он понимал, что пилот прав, но душе не прикажешь.

Раздался ещё один громовой удар, оставшаяся часть острова накренилась, и почти сразу же, как тонущий корабль, ушла под воду. Вверх, на большую высоту, взметнулись камни, фонтаны воды, грязь и ещё непонятно что.

– Убедился? – прокричал пилот. – Спустись мы пониже – и всё, конец.

Вода ещё некоторое время бурлила, из неё вырывались струи пара – это заливало жерло подземного вулкана, расколовшего остров. Да, собственно, острова-то уже и не было. Куда не кинь взор – грязная, кипящая вода, на поверхности которой плавал мусор и раскачивались на волнах трупы. Люди и животные, кому удалось выплыть, задохнулись от сернистого газа, сварились в горячей воде. Даже в дирижабле дышалось тяжело.

Оба были в шоке от увиденного. Так вот как погибла Атлантида!

Первым пришёл в себя пилот:

– Убираемся отсюда! Могут заглохнуть моторы, – с этими словами он развернул дирижабль.

Немного удалившись от места катастрофы вселенского масштаба, земного катаклизма, он ударил по газам.

– Эй, парень, сбавь обороты! Нам надо экономить топливо. Ты ещё хочешь попасть домой?