Исповедь грешницы, или Двое на краю бездны Шилова Юлия
Мы были на рыбалке уже около трех часов, но я не поймала ни одной рыбы. По большому счету мне было совершенно безразлично, поймаю я хотя бы одну или не поймаю вообще. Я только искоса наблюдала за мужем, который действительно получал от рыбалки самое настоящее удовольствие и у него хоть как-то шел клев. Он радовался как ребенок, носился с удочкой по парому и издавал восторженные крики. Он был счастлив, а я ощущала сумасшедший комплекс вины от этого счастья. Я хотела остаться одна и разрыдаться в подушку. Я смотрела в счастливые глаза своего мужа и вспоминала то прекрасное время, когда я мечтала выйти за него замуж, когда наши отношения развивались по нарастающей, когда я ждала встреч с ним. А когда он по каким-либо причинам не мог прийти, я просто лежала на спине, смотрела на часы и считала минуты до нашей встречи. Когда его не было, я чувствовала дискомфорт, который по своей сути им, наверное, и не был. Это были обыкновенные страхи… Как же быстро все поменялось. Как быстро…
– Ева, ты опять грустишь? – Виктор наклонился к моей щеке и бегло меня поцеловал. – Я, конечно, понимаю, что ты у меня не заядлый рыбак и тебе тяжело получить удовольствие от того, от чего получаю я. Но ты тогда хотя бы радуйся за меня и наслаждайся природой.
– Я всегда за тебя радуюсь, дорогой. А природа тут и в самом деле очень красивая. Только…
– Что – только?
– У меня проблема.
– Проблема?!
– Ну да…
Удивившись, муж отвлекся от своих удочек и тихо спросил:
– Что случилось?
– Понимаешь… Мне даже как-то неудобно…
– Ну, говори…
Я наклонилась к Виктору как можно ближе и зашептала ему прямо в ухо:
– Витя, скажи, а мы здесь еще долго будем?
– Не знаю. Гид говорит, что еще час-полтора – и на берег. А что?
– Да я это…
– Что – это? Ну говори, не тяни резину. Ева, ну что ты как маленькая.
– Я в туалет хочу. – Я посмотрела на мужа в упор и нервно улыбнулась.
– А потерпеть не можешь?
– Нет, – замотала я головой. – Приперло. Невтерпеж.
– Во дела. А какой тут может быть туалет, если до берега плыть и плыть?
– Сама не знаю.
– Что-то они и в самом деле здесь туалет не предусмотрели. Подожди, я сейчас к гиду подойду.
Мой супруг вплотную подошел к ловящему рыбу турку, слегка к нему наклонился и тихо сказал:
– Слышишь, братан, твоя рыбалка, конечно, не российская, но все равно мне нравится.
– У нас хороший рыбалка. Приезжай к нам еще, – замотал головой довольный турок.
– Да только тут одно неудобство. Все-таки полдня на воде, а с туалетом напряженка. Вообще такие вещи предусматривать надо.
– Ты хочешь туалет? У тебя проблема?
– Можно сказать, что проблема. Так как насчет туалета?
– Нет проблем, – улыбнулся турок.
– Как это нет проблем? – удивился мой муж. – Ты хочешь сказать, что ты мне его организуешь? И каким образом? Мы что, сейчас развернем паром и поплывем на берег?
– Зачем паром? Пусть ловится рыба, – объяснил моему мужу турок на ломаном русском. – У нас есть туалет. Вон лодка.
– В лодку?
– Сесть в лодка, – подкорректировал Виктора турок.
Турок подошел к самому краю парома и показал на привязанную небольшую резиновую лодку.
– Лодка есть, весла есть. Плывем на берег. Берег рядом. Там трава, кругом туалет.
– А кто поплывет-то?
– Я буду грести до берега, а в туалет ты пойдешь сам, – игриво подмигнул гид мужу.
– Да не мне, а моей жене приспичило.
– Жена тоже может ходить туалет. Сесть лодка и туалет.
Прослушав отрывки из разговора, я подошла к мужу и тихо спросила:
– Чтобы сходить в туалет, нужно сесть в лодку и добраться до берега?
– Туалет на берегу, – показал муж рукой в сторону гор. – Ходи не хочу, хоть за каждым кустом. Видишь, какой большой туалет!
– А кто меня отвезет?
– Турок говорит, что он. Да только я вместе с вами поеду. Не могу же я отпустить тебя одну вместе с этим нехристем.
– Ты готов бросить из-за меня рыбалку? Вернее, даже не бросить, а выбыть из этого столь любимого тобой процесса на несколько минут? – В моих глазах появилось неподдельное удивление.
– Что только не сделаешь ради любимой женщины. Жалко, конечно, остался всего-навсего час, – уныло произнес супруг. – Хотелось бы еще немного порыбачить, но я думаю, что десять минут не сыграют особой роли. Естественно, я поеду с тобой. Не могу же я доверить такую редкую драгоценность, как моя жена, какому-то турку. Я для своей жены все на свете сделаю и даже в туалет сам свожу.
В этот момент рядом с нами появилась Лена, которая оказалась такой же заядлой любительницей рыбалки, как и мой муж. Она встала рядом с нами и постаралась вникнуть в тему нашего разговора.
– Ребят, что у вас здесь стряслось?
– Да Еве приспичило в туалет, – тихим голосом произнес мой супруг.
– И что, есть такая возможность?
– Было бы желание. А ты что, тоже хочешь? – с улыбкой поинтересовалась я у Лены.
– Ева, да о чем ты говоришь? Для меня рыбалка дороже всякого туалета. Даже если бы хотела, я бы не оставила свой пост и на несколько минут. Остался какой-то несчастный час. Можно сказать, что времени в обрез, и я не могу себе позволить потратить это время на туалет. Просто мой ноет и ноет. У него точно такая же проблема, как и у Евы. Говорит, что на этом плоту все по уму, кроме туалета. Он уже в воду прыгать собрался. А вода, говорят, еще не прогрелась. Как-никак первые числа мая. Он у меня конечно же мужчина закаленный, но не хотелось бы, чтобы он тут нырять начал и всю рыбу распугал. Я считаю, что тебе и Ромке нужно объединиться.
– Это верно, – без всякой задней мысли согласился с Леной мой супруг. – Те, кто хочет в туалет, поплывут на берег, а те, кто хочет порыбачить, еще успеют насладиться последними минутами рыбного счастья. Так что, ребята, вы кооперируйтесь и дуйте на берег, а мы с Ленкой не будем лишать себя приятного удовольствия, дружно закидываем удочки и следим за вашими.
Подошедший к нашему тесному кругу Роман удовлетворенно кивнул и остановил свой взгляд на резиновой лодке.
– Ева, ну что, мы с тобой друзья по несчастью, значит, и плыть нам в одной лодке. Ты как, не против, если я составлю тебе компанию?
– Поплыли. Не могу ж я тебя тут одного оставить умирать, – слегка засмущалась я.
– Со мной двое поедут? – Турок провел взглядом по всей нашей честной компании и перелез в резиновую лодку. – Кому туалет, садитесь.
– А ты нам на кой сдался? – моментально возмутился Роман. – Ты какого черта меня как мужика опускаешь? Хочешь сказать, что я грести не могу? Да я в два раза выше и толще тебя.
– Ребят, да он у вас будет паромщиком, – от души рассмеялась Лена.
– Еще скажи таксистом, – поддержал ее мой муж.
Роман перелез в лодку, воинственно поставил руки на пояс и одарил взявшего в руки весла турка крайне сердитым взглядом.
– Командир, слышишь? Я даму сам до места назначения доставлю. А ты лучше пока провизию доставай, а то на столе спиртное закончилось. Ты гидом наверняка не первый год работаешь и знаешь, что русский народ без водки рыбу не ловит.
– Я вас сам довезу, – не сдавался упрямый турок. – Я несу ответственность за экскурсия.
– Вот если ты несешь ответственность за экскурсия, – передразнил турка Роман, – то не оставляй экскурсию без гида. Иди к людям, а я даму сам до берега довезу и вернусь обратно. Я как-то не привык, чтобы в лодке кто-то вместо меня греб, я привык по жизни грести сам.
– Иксель, у нас выпить ничего нет! – чересчур громко принялись возмущаться изрядно подвыпившие русские туристы. – Доставай свою скатерть-самобранку и накрывай на стол, а то рыба перестала ловиться! Душа требует зрелищ и водки. Водку в студию!!!
– На русскую экскурсию сколько алкоголя ни бери, все равно мало, – пробурчал турок себе под нос и вылез из лодки.
– Давай доставай из своих закромов! Душа требует выпить! Выпить давай, а то разнесем твой паром к едрене матери и тебе будет не на чем туристов возить!!! – еще громче закричали пьяные голоса.
Слегка напуганный турок по имени Иксель тут же встал, перелез обратно на паром и открыл железный ящик, похожий на огромный сундук. В нем лежала провизия в виде многочисленных бутылок вина, водки и пива.
– Плывите сами! – махнул он рукой в сторону Романа, который уже успел взять весла и удобно устроиться в лодке. – Только осторожно!
– Нашел кого учить, – буркнул Роман и обратился ко мне: – Ева, ну что, поплыли? Прокатимся по-быстрому с ветерком.
– Поплыли.
Я не успела сделать шаг в сторону для того, чтобы спуститься в лодку, как тут же очутилась в объятиях своего любящего супруга.
– Вить, ты чего?
– Я просто хотел сказать тебе, что я тебя очень сильно люблю.
– Сейчас не место…
– Для истинной любви вообще не бывает мест, – с видом романтика цитировал муж.
– Вить, ты что, не понимаешь, что я в туалет хочу? – В моем голосе появилось раздражение, которое я даже не хотела скрывать.
– Извини, дорогая. Я тебе о возвышенном, а ты мне о земном. – При этих словах супруг сжал меня сильнее и заглянул мне в глаза: – Ева, только смотри мне…
– Ты о чем?
– Я надеюсь, вы не пойдете в туалет под одним кустом.
– Представь себе, нет. Мы сходим в туалет в разные кустики. Тут кустов немерено, и необходимости ходить под один куст нет.
– Ева, так ты плывешь или нет? Ребят, я что-то не пойму – кто-нибудь куда-нибудь хочет?! – вновь крикнул Роман и отвязал лодку, в которой сидел. – Лично я больше ждать не могу. Мне капитально приспичило. Я поплыл.
– Ром, подожди, а я как же?
Я тут же чмокнула в щеку своего мужа и быстро произнесла:
– Вить, не волнуйся. Я быстро. Надеюсь, что к моему приезду ты что-нибудь обязательно поймаешь.
– Будем стараться! – Лена взяла моего супруга за рукав и потащила к удочкам. – Возвращайтесь, чтобы мы побыстрее могли поздравить вас с облегчением и вы составили нам компанию, потому что рыбалка уже подходит к концу. На берегу варим уху из того, что мы наловили, и едим бараний шашлык.
– Лен, а как мы будем есть бараний шашлык, если мы ни одного барана не убили? – крикнул своей жене отплывающий от парома Роман.
– Еще не хватало, чтобы мы баранов убивали, – громко рассмеялась Елена. – На барана удочку не закинешь. За ним нужно с ножом охотиться. Нам шашлык повара на берегу сами сделают.
– Мысленно я его уже съел!
– Ты у меня такой голодный?
– Я же проспал на завтрак.
– Я ж тебя столько будила! Но ничего, говорят, что голод полезная штука.
Когда Лену стало не слышно и наши половинки вновь занялись своим любимым занятием, Роман стал грести как можно активнее, а я по-прежнему не произносила ни единого звука. Мы не сказали ни слова даже тогда, когда приплыли на берег. Роман затащил лодку на сушу, затем молча пошел по тропинке в сторону небольшой поляны, загороженной самыми разнообразными и причудливыми деревьями. Я шла следом за ним шаг в шаг и по-прежнему молчала. Я смотрела ему прямо в затылок и чувствовала неуправляемый порыв, который овладел всем моим телом, всем моим разумом и с которым я была не в состоянии совладать.
А затем… Затем Роман резко остановился, посмотрел на меня какими-то безумными глазами и произнес всего одну-единственную фразу:
– Ну, наконец-то…
А дальше произошло что-то невообразимое. Я накинулась на него как сумасшедшая, впилась в его губы с такой неистовой страстью, что мне показалось, еще немного – и у него просто не останется губ. Роман закричал, слегка меня оттолкнул и схватился за свою губу, из которой текла кровь. Потом, убрав от губы ладонь, он едва покачал головой и, несмотря на раздирающую его боль, в сердцах произнес:
– Если бы ты только знала, как сильно я тебя люблю…
– Несмотря на то, что я прокусила тебе губу.
Я стояла словно чумная и слегка пошатывалась от нахлынувшего на меня опьянения, которое не было связано с алкоголем, а, как бы это ни было странно, было связано с присутствием человека, с которым я жутко хотела остаться наедине. До одурения, до помутнения, до потемнения в глазах…
– Я люблю тебя, несмотря ни на что. Даже несмотря на то, что ты сумасшедшая…
А дальше… Дальше нами овладело такое волнение, которое овладевало нами всегда, как только мы оставались наедине. Я хотела, чтобы он меня трогал, сжимал, давил, колол, щипал, брал меня изнутри и вдыхал в себя всю мою сущность. Я хотела… Господи, прости, но я так сильно его хотела… Я хотела его с такой яростной силой, что даже сотня людей не смогла бы меня от него оттащить… Я уже плохо понимала, что происходит на самом деле. Я просто сошла с ума. От любви и от нечеловеческого притяжения. Я просто скользила по его коже, вдыхала запах его волос, срывала с него одежду и отдавала ему всю страсть, на которую только была способна. Я впивалась губами в его волосатую грудь и, как молитву, как заклинание, шептала его имя:
– Рома… Роман… Ромка…
Мой любимый тихо стонал, ласкал мою грудь и выливал на меня все свои чувства, которые он накопил за то время, пока мы не виделись.
– Ева, помнишь тот дождь и зонтик? Где он?
– Зонтик? На лоджии. Я вбила в стену гвоздик и повесила его. Я даже ребенку не разрешаю к нему притрагиваться. Когда мне плохо, я всегда его раскрываю, верчу и представляю, что мы идем под ним вместе. А еще я его целую.
– Ты сумасшедшая. Ты действительно сумасшедшая.
– А зачем ты про него спросил?
– Просто я подумал, как же его сейчас не хватает… Та девушка – судьба с большими печальными зелеными глазами – вновь со мной рядом, а ее большого желтого зонта с алыми розами нет…
Он склонился ко мне, провел рукой по волосам и вдохнул их аромат. Я лежала на траве, умирала от нахлынувшего на меня счастья и чувствовала, что с трудом сдерживаю слезы.
– У тебя интересная жена. Такая веселая и общительная. Во всех отношениях приятная женщина. Она тебя так сильно любит, – с трудом произнесла я и, закрыв глаза, еле удержала себя от того, чтобы не попасть в малоприятную ситуацию и не разрыдаться.
– У тебя интересный супруг. Сразу видно, нормальный, толковый мужик. Настоящая находка для женщины. За таким как за каменной стеной. Невооруженным глазом видно, что он тебя любит. Трясется за тебя словно помешанный. Он ревнует тебя ко всему, что приближается к тебе на расстояние метра.
– Хватит! Я не хочу это слушать! – крикнула я и постаралась унять охватившую меня дрожь.
– Ева, ты сама так хотела. Это была твоя идея поехать семьями на курорт и как бы случайно познакомиться. Ты же знаешь, я изначально был против.
– Я не могла уехать на отдых с мужем и не видеть тебя целых десять дней. Десять дней… Это же настоящая вечность. Я бы просто умерла. Десять дней – это очень много. Это намного больше, чем я могу вынести.
– Не умерла. Ты бы просто по мне соскучилась.
– Здесь мы можем друг друга видеть хоть каждый день… В Москве у нас нет такой возможности.
– А мне недостаточно тебя просто видеть. Когда я тебя вижу, мне сразу хочется тебя потрогать. А еще, я не совсем готов любоваться твоим супругом, несмотря на то что он действительно хороший мужик и прекрасно к тебе относится. Наверное, это просто ревность…
– Думаешь, мне нравится любоваться твоей женой, несмотря на то что она у тебя действительно замечательная?
– Хватит. Ты так хотела сама…
Роман закрыл мой рот ладонью и начал нежно целовать.
А я вновь закрыла глаза, изогнулась, словно струна, и стала двигаться вместе с ним в такт его движениям. Не знаю, сколько продолжалось это безумие. Пять секунд, пять минут или пять часов… Я не помнила и не хотела помнить о том, что где-то там, на пароме, остался мой муж, который, по всей вероятности, уже смотрел в сторону берега и волновался. Все мои мысли по этому поводу уже перестали быть мыслями, все мои слова и стоны, которые вырывались у меня из груди, уже перестали быть словами и стонами… Мне показалось, что отключилось мое сознание, потому что я уже не могла здраво мыслить и рассуждать. Все, что я могла, это ощущать. Ощущать сладострастие, которое исходило у меня изнутри…
Когда все закончилось, я прижалась к любимому как можно сильнее и начала медленно приходить в себя, коря нас обоих за то, что все закончилось и мы должны вернуться в реальную жизнь. Я шевелю онемевшими пальцами на затекших ногах и говорю одну и ту же до боли знакомую фразу:
– Господи, как же сильно я тебя люблю… Как сильно…
Я думаю о наших отношениях, как о чем-то невозможном, из ряда вон выходящем, и понимаю, что, несмотря на мой грех, они не вызывают у меня печали. Я не чувствую ни угрызений совести, ни раскаяния. Я чувствую только необыкновенную нежность. Я бесконечно благодарна мужчине, который сейчас рядом со мной, несмотря на то что с того самого момента, как он вошел или даже ворвался в мою жизнь, я испытала столько душевной муки и столько боли… Я благодарна ему за то, что он есть, за то, что он стал частью меня и неотъемлемой частью моей жизни. И это несмотря на то, что я тысячу раз пыталась его забыть, бежать сломя голову, перечеркнуть все одним махом. А однажды… Однажды я просто поняла, что смогу убежать от чего угодно, но только не от самой себя. Если я зачеркну наши спонтанные, безумные и нереальные отношения, значит, зачеркну часть самой себя…
– Ева, тебе не кажется, что нам уже пора? Мы с тобой отсутствуем ровно сорок минут.
– Да ты что, с ума сошел?! – Я тут же подскочила и принялась одеваться. – Почему ты столько времени молчал?!
– Ты знаешь, у меня как-то не было времени посмотреть на часы.
– Бог мой… Кошмар какой. Что мы теперь скажем?
Он пожал плечами…
Глава 2
– Дай я сам застегну крючочки на твоем лифчике.
– Ром, я сама. Так быстрее. Мы здесь с тобой уже почти час. Наши там, наверное, такой скандал устроили. Даже страшно подумать.
– Ева, пять минут меньше, пять минут больше – уже роли не сыграет. Я не хочу нарушать наш ритуал. Я привык сам надевать на тебя лифчик, и мне совсем не хочется изменять своим старым привычкам.
– Ром, ну это ребячество.
От одной мысли, что мне сейчас придется посмотреть в глаза своему мужу, мне становилось по-настоящему страшно.
– Это не ребячество. Это мои небольшие слабости, и я не хотел бы, чтобы ты меня ущемляла даже в этом.
Я посмотрела на совершенно обнаженного стоящего напротив меня Романа, остановила взгляд на его уже поникшем мужском достоинстве и протянула ему свой лифчик.
– Хорошо, надевай. Только по-быстрому. И сам давай одевайся. Вдруг уже паром без нас уплыл на берег. И куда мы с тобой поплывем на этой резиновой лодке?
– Не волнуйся. Без нас никто никуда не уплывет. Я застегиваю тебе лифчик и оденусь ровно за минуту. Не паникуй.
Я слегка приподняла руки и со словами:
– Надевай, – приготовилась к столь торжественному для нас обоих событию. – И постарайся как можно быстрее. Там, наверное, тебя уже жена заждалась. Наверняка все глаза проглядела.
– Пять секунд, а то твой драгоценный супруг уже рвет и мечет.
В тот момент, когда Роман ритуально застегивал лифчик, меня словно током ударило, и я тут же повернулась в противоположную от нас сторону. Прямо перед нами стоял изрядно вспотевший от интенсивной гребли турок и пожирал нас глазами, в которых читался неподдельный ужас.
– Вы так долго ходили в туалет. Я несу ответственность. Я волнуюсь. Я взял вторую лодку, чтобы вас искать.
– А мы еще не доходили. – Роман тут же залился алой краской и принялся одеваться.
– Паром поплывет на берег, а вас нет.
– Да не кипишуй. Считай, что мы уже на пароме.
Я стояла как вкопанная и наблюдала, как одевается Роман. Мне хотелось закрыть глаза и понять, что все, что происходит в данный момент, дурной сон. Обыкновенный дурной сон. Я проснусь и посмеюсь над тем, что мне мог присниться подобный кошмар. Обязательно посмеюсь.
Ошарашенный от увиденного турок перевел глаза в сторону моей персоны и сказал хитрым голосом:
– Ваш муж волнуется больше всех. Он очень переживать. Это он послал меня за вами.
Естественно, я ничего не ответила, потому что мне было просто нечего говорить. Да и что я могла ответить… Все, что я могла в данный момент, – это опустить глаза в землю и тихо сказать:
– Ром, давай быстрее.
– Я уже все, – чуть слышно сказал Роман, натягивая на себя шорты. – Ты, командир, не в свои дела нос бы не совал, а то ведь его отрубить могут. Это мы сами разберемся, кто за кого переживает и чей муж кого ждет. Ты ничего не видел. Понял?! Просто девушке плохо стало. Она вчера перегрелась на солнце, а сегодня с самого утра себя плохо чувствовала. Она сознание потеряла, а я перепугался и не знал, что с ней делать. Когда она в себя пришла, я предложил ей немного в тени отсидеться, чтобы по жаре не плыть. Девушку сегодня вечером нужно врачу показать. Ты понял, что говорить?! Ты тоже должен придерживаться этой версии. Видишь, девушка какая бледная. На ней просто лица нет.
– Не теряла она сознание. Вы сексом занимались долго, – не согласился с Романом турок. Произнеся те слова, которые мы вовсе не думали услышать, он развернулся на сто восемьдесят градусов и направился к лодке.
– Да ты что, командир?! – опешил Роман. – Тебе-то какое дело, чем мы здесь занимались, трахались или теряли сознание?! Ты что, такой борзой, в натуре?! Ты давай свой язык укороти, а то мне самому придется это сделать! Ты меня понял?!
Но упертый турок ничего не ответил и по-прежнему шел дальше.
– Слышишь, командир, ты меня понял или нет?! – окончательно растерялся Роман. – Ты ведь экскурсии проводить должен, а не видеть то, что тебе видеть совсем не нужно! Тебе какая разница?!
Турок по-прежнему не реагировал и шел в направлении лодки.
– Командир, стой, я сказал! Стой!
К нашему обоюдному удивлению, турок и в самом деле остановился и окинул нас крайне презрительным взглядом.
– Никто не терять сознание. Вы секс. Вы плохо поступать. Очень плохо. Это нехорошо. Муж очень переживать. Он беспокоиться, а его жена секс. Нехорошо.
Закончив свою тираду, турок повернулся в сторону берега и как ни в чем не бывало пошел к лодке. Я посмотрела на Романа беспомощным взглядом и голосом, полным отчаяния, произнесла:
– Ромка, он нас сдаст. Он сумасшедший. Я что-то не пойму, ему какое дело. Может, ему денег дать?
– Денег? – В глазах Романа появилась маленькая, но все же надежда. – Ты так считаешь?
– Конечно. Надо дать ему денег за молчание. Другого выхода нет.
– Эй, командир, стой! – Роман бросился следом за турком. – Ну, постой минуту! Куда ты так быстро идешь?! За тобой не угонишься. Мы с тобой полностью согласны. Все, что мы здесь делали, – это ужасно. Мы больше так не будем. Мы тебе обещаем. Только, командир, не нужно сейчас доплывать до парома и кричать во все горло, чем мы здесь занимались. Если ты думаешь, что это кому-нибудь будет интересно, то ты глубоко ошибаешься. Это никому интересно не будет. Просто у нас есть близкие люди, которым ты можешь причинить боль, а мы очень сильно дорожим их спокойствием и не можем этого допустить. А чтоб тебе не обидно было и чтоб тебе говорить не хотелось, мы тебе денег дадим. Давай я дам тебе немного баксов, и ты все забудешь. Мы оба будем знать о том, что ты ничего не видел и ничего не слышал. Командир, возьми денег!
В этот момент Роман резко остановился и полез в карман шорт для того, чтобы достать свой бумажник.
– Командир, держи! Держи деньги, я тебе говорю!
Но турок даже не думал останавливаться. Он еще больше ускорил шаг и бросил через плечо:
– Я думал, они туалет, а они секс. Нехорошо. Плохо. Муж волноваться, переживать, а они секс. Муж – хороший человек.
– Командир, да стой, я тебе сказал! Денег возьми, чтобы тебе спокойно было, раз уж ты такой правильный! На тебе денег! Стоять! Придурок, я сказал, стоять!
Но, вместо того чтобы остановиться, турок еще больше ускорил шаг и почти побежал. Он был себе на уме и бормотал что-то под нос. Я обхватила голову руками, ссутулилась, представила, что сейчас может произойти на пароме, и прокричала:
– Рома! Да останови же ты этого идиота! Он сейчас в лодку сядет! Ну сделай же ты что-нибудь!
Мои слова заметно подстегнули Романа. Он сунул бумажник обратно в карман и, не придумав ничего лучшего, поднял с земли увесистый камень. Со словами: «Стой, я сказал!» – что было сил запустил камень в турка. Роман не промахнулся, а турок не успел добежать до лодки. У него как-то странно подкосились ноги, и он совершенно бесшумно упал в нескольких шагах от берега, на котором стояли две одинаковые резиновые лодки.
– Ром, он упал. – Я посмотрела на своего любимого крайне растерянным взглядом.
– Но ты же сама сказала, что я должен что-то делать… Наверное, я просто сбил его с ног. Давай приведем его в чувство и сунем ему побольше денег в целях компенсации за моральный ущерб.
– Давай. Я еще таких упертых турков никогда в жизни не видала.
Добежав до лежащего на траве турка, Роман сел на корточки и попробовал привести его в чувство.
– Эй, дружище, вставай. Не дури. Ты у нас прямо шутник какой-то. И откуда ты взялся на нашу голову? На кой тебе на пароме не сиделось? Мы бы и сами приплыли. Подумаешь, задержались немного. С кем не бывает…
Неожиданно Роман резко замолчал, поднял лежащий рядом с турком кровавый камень и дрожащим голосом произнес:
– Бог мой… Кровь…
– Кровь, – сказала я то же самое и тяжело задышала.
Сперва я ничего не подумала, наверное, просто не успела, но, когда Роман перевернул турка лицом вверх, моему взору предстала действительно страшная картина, я издала пронзительный крик. Глаза турка были открыты и… смотрели куда-то вдаль. В них не было жизни. Черт побери, в них совершенно не было жизни. Они смотрели мимо меня, и было нетрудно догадаться, что эти глаза вообще ничего не видели. Ничего… А из его виска текла кровь, такой тоненькой алой струйкой, напоминающей цвет алой гуаши…
– Ты попал ему прямо в висок! – Я и сама не знаю, почему я стала кричать. – Камень попал именно в висок! Ну почему?! Почему он попал не в шею, не в спину, а именно в висок?! Почему?! Почему именно в голову?!
– Я и сам не знаю, как это произошло… – Голос Романа заметно дрожал. – Это произошло случайно. Я не хотел. Ты веришь, что я не хотел? Я просто кинул в него камень, и все… Я и не думал попасть в голову. Я хотел просто сбить его с ног. Я хотел его остановить…
Роман побледнел еще больше и, взяв турка за руку, попытался нащупать пульс.
– Ну что? – Я по-прежнему не теряла надежды.
– У него нет пульса.
Я старалась хоть как-то осмыслить эту страшную ситуацию, в которую мы так нелепо попали, но у меня ничего не получалось.
– Ром, ты не ответил на мой вопрос. Он мертв?
– Ева, а как ты сама думаешь? Если у человека нет пульса, он мертв или жив?
– Мертв… – словно в тумане, произнесла я. – Господи, кошмар-то какой….
Роман еще раз обследовал турка на предмет хоть какой-нибудь искорки, напоминающей жизнь, но и это не принесло должного результата.
– Он мертв, – сделал окончательное заключение Роман и ударил кулаком по стоящему рядом дереву. – Вот черт! Вот попали!
Я еще сохраняла остатки спокойствия, но уже не могла мыслить трезво. Я плохо представляла себе, что именно должна делать в данный момент: начать рыдать, орать, биться в истерике или обвинять во всех смертных грехах своего любимого… Я страшно испугалась за себя, за Романа и за то, что с нами будет дальше. А еще там, на пароме, остался мой муж, который уже, наверное, рвет и мечет, а может быть, уже сам догадался о моей такой чересчур наглой и откровенной измене. Двое уплыли в одной лодке на берег и не возвращаются долгое время. Только идиот не догадается, чем мы занимались на берегу. А мой муж далеко не идиот и никогда им не был. Это я сделала его идиотом, когда стала откровенно изменять прямо у него под носом.
– Ром, поплыли, нам пора. – В моем голосе появились нотки, близкие к истерике.
– А с этим товарищем что делать?
– Как что делать? – растерялась я еще больше. – А что мы должны делать, если мы ничем не можем ему помочь? Мы же его не воскресим. Мы уже ничего не должны делать. Нужно просто вернуться на паром как ни в чем не бывало.
– Как это, как ни в чем не бывало? – В отличие от меня Роман еще не совсем растерял самообладание.
– Будем двигать свою версию по поводу того, что я потеряла сознание, и все. Не будем же мы в один голос кричать о том, что несколько минут назад ты совершил убийство по неосторожности.
Читать бесплатно другие книги:
