Еретик Веллер Михаил

– Ага, – сказал кроха. – Стало быть, этот мир развивался на протяжении очень долгого времени именно для возникновения подобных нахалов? Ну и что мне теперь можешь сообщить?

Даниил улыбнулся:

– А почему я тебе должен что-то сообщать?

– Если тебе нечего мне сказать, то зачем ты тогда меня побеспокоил?

– Из чистого любопытства. Не более.

– Вот как? Значит, ты полагаешь, будто можешь тревожить меня и отрывать от дел из пустого любопытства?

Даниил хмыкнул.

Кое-что ему, стало быть, выяснить удалось. Гномик явно принадлежал к классу нахалов. Причем к подвиду не очень разумных. Дерзить магу решится не всякий. Словно подслушав его мысли, кроха хихикнул:

– Итак, значит, ты не великий маг.

– А это еще откуда известно? – поинтересовался Даниил.

– Мой дом расположен рядом с замком великого мага. Так ли уж трудно о его хозяине кое-что узнать? Ясное дело, всего лишь на всякий случай.

– И что, например?

– Вполне достаточно, чтобы определить, какими бывают великие маги. Ты к ним не принадлежишь.

– Все-таки почему ты так решил?

– Хотя бы потому, что хозяин замка ни за что бы не потерпел таких дерзостей, которых тебе уже наговорил я. Великие маги, они, понимаешь ли, довольно обидчивы. А обидевшись, долго не раздумывают. Будь ты великим магом, то попытался бы испепелить меня после первой же сказанной мною фразы. Не так ли?

Даниил снова улыбнулся.

На всякого мудреца довольно простоты. Великие маги бывают разные. Хотя чаще всего... В общем-то малыш был прав. По крайней мере по отношению к Магнусу. Тот и в самом деле обидчив. Вот только...

– А если я не являюсь великим магом, то мне, стало быть, совершенно запросто можно грубить?

– Но ведь ты сам на это напросился, сунув нос в мой дом, – сказал гномик. – Я тебя не приглашал.

Даниил кивнул.

Вполне резонно. И по идее, вот сейчас надо было бы откланяться. Однако он еще не до конца удовлетворил свое любопытство, и значит, разговор придется продолжить. Гномик, похоже, и в самом деле знает немало. Возможно, у него удастся выудить какие-то сведения о Магнусе. И не только о нем.

– Ладно, – сказал Даниил. – Наверное, я поступил опрометчиво. И готов принести извинения.

– С этого и надо было начинать, – назидательным тоном заявил маленький нахал.

– Значит, ты удовлетворен?

– Вполне.

– В таком случае, может быть, ты мне сообщишь для кого шпионишь за Магнусом?

– Не слишком ли ты догадлив? – насупился коротышка.

– Не-а, – заявил Даниил. – В самый раз для мага. Конечно, не великого, но силы моей вполне хватит задать какому-нибудь нахалу серьезную трепку. Понимаешь?

Гномик побледнел и едва не уронил коробочку, которую держал на коленях. В самый последний момент он ее все же умудрился поймать.

– Ну как? – спросил Даниил. – Ответишь ты на мой вопрос или мне сначала придется доказать, что я могу устроить большие неприятности?

Конечно, он блефовал. На то, чтобы устроить кому-то хоть какие-то неприятности, у него сейчас просто не хватало магической энергии. Но на гномика это заявление, видимо, произвело должное впечатление. Он издал странный хлюпающий звук и лихорадочно зашарил рукой по коробочке, которую держал на коленях. Что-то он на ней искал. Может быть, кнопку.

– Не стоит, – поспешно сказал Даниил. – Неужели ты думаешь, будто тебе это поможет? Давай-ка выкладывай лучше, кто твой хозяин.

– Ни за что, – твердо заявил кроха. – Я профессионал, а профессионалы не сдаются.

– Ошибаешься. Как раз профессионалы тем и отличаются от любителей, что прекрасно знают, когда...

Договорить он не успел. Гномик наконец-то нащупал кнопку и тут же ее нажал. Прежде чем Даниил умудрился что-то предпринять, лепестки бутона снова схлопнулись, а стебель цветка с противным визгом стал ввинчиваться в землю. Не прошло и секунды, как на месте логова соглядатая неизвестного мага осталась лишь небольшая воронка.

Ну конечно... Тот, кто послал этого гномика, просто обязан был позаботиться о пути отступления для своего соглядатая, о возможности спасения его дома, на случай если его обнаружат. Нет, надо было все-таки пройти мимо цветка. И дернула же его нелегкая полюбопытствовать.

Даниил вполголоса чертыхнулся.

И тотчас вслед за этим оставшаяся от цветка воронка забурлила, из нее вынырнуло длинное, слизистое, усыпанное присосками щупальце и схватило его за ногу.

– Это что еще такое?! – рявкнул Даниил.

Где-то под землей послышалось приглушенное зловещее уханье, щупальце с бешеной силой рвануло ногу, так что Даниил плашмя упал на спину, и куда-то его потащило.

В его распоряжении оставалось не более нескольких секунд. А накопленной магической энергии для отражения нападения не хватит. Хотя... Да, вот создать какой-нибудь небольшой предмет он вполне может. Только чем ему это поможет?

Впрочем...

Он все же успел.

За мгновение до того, как щупальце утянуло его под землю, Даниил умудрился сесть и схватить щупальце левой рукой. В правой у него материализовался небольшой нож. К счастью, получился он очень острым, таким, что перерезать щупальце удалось одним движением.

Удалось. Обрубок щупальца, извиваясь и разбрызгивая во все стороны синеватую жидкость, исчез под землей. Тотчас после этого послышался жалобный визг.

Даниил облегченно вздохнул.

Ну вот, обычная защита, рассчитанная всего лишь на обыкновенного человека, случайно попытавшегося сорвать цветок.

Вряд ли жилище гномика охраняет нечто более серьезное.

В воронке яростно заурчало.

Прочь!

Вскочив, маг кинулся наутек. Он мчался не разбирая дороги. Сейчас ему было не до этого. Главное – оказаться как можно дальше от места, на котором совсем недавно рос казавшийся таким безобидным цветок.

А за спиной его творилось нечто невообразимое.

Что-то там взрывалось, клокотало и топало, словно стадо слонов. Причем топот этот приближался, будто слоны все разом пожелали сыграть с ним в пятнашки. На то, чтобы оглянуться и узнать, кто за ним гонится у Даниила уже не было времени. И конечно, самым разумным было бы сейчас не убегать, а взлететь и попытаться удрать по воздуху. Вот только какие уж там полеты, если создание ножа опустошило все его запасы магической энергии.

К счастью, слоны, видимо, передумали, поскольку топот стал удаляться. И тогда, все еще отчаянно работая ногами, Даниил все же рискнул оглянуться. Обычные кадавры в количестве трех штук. Более всего они походили не на слонов, а на носорогов. Массивные тела, короткие толстые ноги, здоровенные рога и острые акульи зубы. Словом, самые настоящие симпатяшки, созданные для запугивания слишком любопытных магов.

Кстати, рога и клыки? Где их создатель раздобыл образец для материализации? А может, у него не было времени хорошенько этих кадавров обдумать?

Даниил остановился. Убегать больше не имело смысла. Воронка, оставшаяся от цветка, сокращалась, и облако клубившегося над ней желтого дыма исчезало. А кадавры, не спеша трусившие к нему, буквально на глазах бледнели, становились нереальными.

Сигарету бы...

Даниил щелкнул пальцами. И конечно, ничего у него не получилось, поскольку не хватило магической энергии. Может быть, минут через пять...

А пока не пора ли подвести некоторые итоги? Итак, излишнее любопытство частенько приводит к печальным результатам. В следующий раз так наверняка и случится. Если он не станет осторожнее, если вновь не научится искусству дорожить единственным телом.

Даниил тяжело вздохнул.

Получалось, две сотни лет вне собственного тела все-таки не прошли бесследно. Нет, конечно, за это время он очень много узнал и приобрел бесценный опыт. Но одновременно эти годы приучили его к некоей неосознанной беспечности, внушили мысль, будто ему на самом деле ничего не грозит. Дудки! Халява кончилась. Следующая его неосторожность скорее всего закончится фатально. И стало быть, пора браться за ум. К черту излишнее любопытство. По крайней мере до тех пор, пока он не вернет себе свиток с именем. Если, конечно, ему удастся это нелегкое дельце провернуть. Да, и еще – магическая энергия. После того как он доберется до замка Алты, она скорее всего понадобится ему вся. Ее может даже не хватить. Поэтому с данного момента ее необходимо экономить. И магией он должен пользоваться только в самом крайнем случае.

О-хо-хо... Запасы магии. Вот его самое уязвимое место. Любой мало-мальски стоящий маг, не говоря уже о великих, всегда обладает солидным запасом магической энергии. На всякий случай. Запас этот создается годами и десятилетиями, для того чтобы в нужный момент превратиться в заклинания. У него же на это есть всего лишь неделя. А на самом деле наверняка меньше.

И ничего тут не поделаешь.

Правда, после того как он вернет себе свиток... Если вернет. И для начала не мешало бы продолжить свой путь.

Даниил еще раз кинул взгляд на почти истаявших кадавров и неторопливо двинулся к горе, за которой пролегала туманная стена. Через некоторое время, остановившись у подножия горы, он не утерпел и еще раз оглянулся.

Поляна как поляна. Цветы, трава, никакой магии.

И все-таки...

Не слишком ли сильными охранными заклинаниями был снабжен соглядатай? Словно бы его хозяин рассчитывал, что его обнаружит именно маг, да не простой, а достаточно сильный. Неужели он рассчитывал, будто Магнус собственной персоной будет проверять окрестности своего замка? Сомнительно, очень сомнительно. Да и зачем ставить соглядатая в таком месте, в котором он ничего путного о владельце замка узнать не сможет? А вот определить, что из замка вышел какой-то путник, запросто. И еще обычный человек должен был пройти мимо этого цветка, не обратив на него никакого внимания. И только маг обязан был им заинтересоваться. Может быть, соглядатай поджидал именно его, Даниила? И теперь хозяину гномика известно, что он отправился в путь.

Кто является его хозяином? Алта? Но тогда, получается, она знала о замысле Магнуса? И еще, если гномик принадлежал ей, то она сейчас уже знает о его возвращении. Кто мешает ей воспользоваться свитком с именем? И почему она им до сих пор не воспользовалась? Или она решила немного подождать? Зачем? Какая ей в этом выгода?

Может, все-таки гномик работал на какого-то другого великого мага? На какого? И чем лично ему, Даниилу, опасно появление еще одного игрока?

Взбираясь по склону горы, Даниил подумал, что на все эти вопросы у него пока ответов нет. Ну да ничего. Рано или поздно все тайное становится явным. Неизбежно.

Безымянный поудобнее сел в шезлонге и протянул музыкоеду пустой стакан. Пошарив под столом, тот выудил из-под него квадратную, темного стекла бутылку и наполовину наполнил стакан медового цвета жидкостью. Спрятав бутылку обратно под стол, он плеснул в стакан немного эюпсного сока и кинул в него красненькую ягоду царевки. Критически посмотрев на свет получившуюся смесь, музыкоед одобрительно кивнул и извлек из старенького, облезлого приемника мелодию какой-то легкомысленной песенки. Кинув ее в стакан, он помешал в нем камертоном и наконец-то сунул посудину Безымянному.

– Спасибо, – сказал тот и сделал первый, очень осторожный глоток. Изготовляемые музыкоедом смеси иногда получались слишком крепкими.

Опасения Безымянного не подтвердились. Коктейль получился вкусным, легким и ничуть не крепким. Как раз такой ему сейчас и требовался.

– Нравится? – спросил музыкоед.

– Еще бы, – промолвил Безымянный. – Как и все прочие.

– Подлизываешься?

– Не без этого. Хотя коктейли у тебя получаются и в самом деле великолепные.

После этого они обменялись всепонимающими взглядами и даже приятельски друг другу улыбнулись. Безымянный еще раз отхлебнул из стакана и посмотрел вверх, на тусклое светило, освещавшее принадлежащую музыкоеду ячейку словно лампочка ночника.

– Тебе никогда не хотелось его раскочегарить? – спросил Безымянный.

– Зачем? Настоящую музыку лучше поглощать именно при таком освещении. Слишком яркий свет ей только вредит. Понимаешь?

– Возможно, ты и прав. Возможно. Однако жить все время в сумерках я бы не смог.

– Именно поэтому тебе никогда не стать настоящим, квалифицированным музыкоедом. Поэтому лопай свой коктейль и выкладывай, за чем явился. Не бойся, песенка совсем легкая, в голову не ударит.

– А я и не боюсь, – проворчал Безымянный. – Просто хорошие вещи надо употреблять не торопясь. Это я уже усвоил на основе некоего опыта.

– Опыта... – фыркнул музыкоед. – Сколько ты на этом свете живешь?

– Конечно, с тобой мне не сравниться, но все-таки...

– Ничего, – меланхолично сказал музыкоед. – Чистые крохи на весах вечности. О каком опыте ты можешь заикаться, если я, помнящий времена, когда этот мир был еще молод, считаю себя зеленым щенком.

– Кстати, это совсем не мешает тебе кичиться своим древним возрастом и огромным опытом, – ехидно подсказал Безымянный.

– Было бы чем, – последовал меланхоличный ответ. – Было бы чем. Ничего в этом мире даром не дается. И опыт, наверное, требует самой дорогой платы. Возможно, более дорогой, чем того стоит.

– Какой же?

– Проживешь с мое – узнаешь, – ответил музыкоед.

Они помолчали несколько минут, потребовавшихся на то, чтобы Безымянный допил коктейль. Музыкоед же провел это время, вольготно откинувшись на спинку шезлонга, полузакрыв глаза, о чем-то размышляя. Возможно, он блуждал по стране воспоминаний, возможно, придумывал рецепт очередного музыкального блюда или же просто прикидывал, не раскочегарить ли слегка светило своей ячейки.

Наконец Безымянный поставил пустой стакан на столик и осторожно сказал:

– Если ты не против...

– Подожди... – Музыкоед слегка помахал рукой. – Подожди, сейчас начнется... Послушай...

И в самом деле началось.

Неподалеку, скорее всего в кроне ближайшего дерева, послышался нежный и трепетный звук. Безымянный не мог бы сказать, кто его издавал. По-видимому, певчая птица. Но какая? Впрочем, имело ли это какое-то значение?

Звук родился, сначала тихий, кажущийся иллюзией, миражем слуха, готовым вот-вот исчезнуть, раствориться навсегда, но быстро окреп, зазвучал громче, еще громче... А потом он вдруг оборвался, но только для того, чтобы не заслонять собой голоса, возникающие кронах других деревьев, дать им вырасти и окрепнуть. Пауза длилась недолго. Голос существа, породившего мелодию, послышался снова, соединился с мелодией, растворился в ней, стал ее частью, исчез.

Мелодия! Да, это была уже она. Настоящая мелодия, в создание которой включились, наверное, все населявшие эту ячейку живые существа. А их, судя по всему, было немало. И каждое обладало своим, неповторимым голосом. Теперь же с помощью какого-то волшебства эти голоса слились в единый, растворились в мелодии, утратили индивидуальность. В результате получилась, наверное, самая красивая, манящая, зовущая куда-то и навевающая легкую грусть, напоминающая о тщете всего сущего и одновременно дарующая силы продолжать и продолжать жить мелодия.

Она захватила Безымянного, пленила его разум, подчинила его себе, заставила на время забыть даже о том, ради чего он сюда пришел. И это было прекрасно. Забыть, забыться, полностью отдаться ощущениям, променять холодную, твердую рациональность на зыбкий, эфемерный и одновременно приносящий с собой забытое удовольствие ощущения радости бытия мир музыки.

На время. Совсем ненадолго. Музыка кончилась, и музыкоед спросил:

– Ну как, понравилось?

– Еще бы, – ответил Безымянный.

– Да, в этот раз получилось вполне пристойно. Можно сказать, очень неплохо. Лет через десять я доведу акустику своей ячейки до совершенства. К этому же времени наверняка закончу подгонку исполнителей... И вот тогда у меня должно получиться нечто и в самом деле замечательное.

– Наверняка, – сказал Безымянный. – А что потом?

– Ну-у-у... – засмеялся музыкоед. – Потом буду все это доводить до совершенства.

– А потом?

– Никакого потом. Если оно и есть, то очень-очень не скоро. Понимаешь, старик, в музыке совершенство является вещью недостижимой. И как всякая недостижимая вещь оно потребует бесконечного количества времени. Хотя... кто знает? Возможно, мне удастся его достичь. По крайней мере бесконечным количеством времени я обладаю. Поэтому... Почему бы не попытаться?

– А что будет, когда ты его все-таки достигнешь? – не унимался Безымянный.

Музыкоед хихикнул:

– Всякое совершенство – сиюминутно. Таким образом, если мне даже в каком-то очень-очень далеком будущем удастся его достигнуть, наверняка оно почти сразу же перестанет быть самим собой, и значит, появится возможность устроить за ним новую погоню.

Безымянный подумал, что, возможно, это и в самом деле достойная цель, на которую стоит угрохать бесконечное количество времени. Именно – возможно. Вот только ему сейчас не до подобных экспериментов. Хотя когда он получит свободу... Почему бы не подыскать себе похожее занятие? Конечно, оно не будет иметь к музыке никакого отношения, поскольку он в музыке не понимает ничего. Но сама идея достижения недостижимого... В ней есть нечто заманчивое, завораживающее.

– Еще? – спросил музыкоед, указывая на пустой стакан.

– Нет, пока не надо. Да и вообще, пора мне уходить. Это тебе, поскольку ты отошел от дел, можно разбрасываться временем налево и направо. А у меня очередное задание, и на него отведено совсем немного времени.

– Вот как, задание? – Музыкоед слегка приподнял правую бровь. – А ты, стало быть, явился ко мне за помощью? Ну, говори же, рассказывай.

– Слишком долго рассказывать. Да и не стоит тратить на это время. Лучше ответь мне на один вопрос.

– Если смогу.

– Ты – сможешь. Прежде чем уйти на покой, как рассказывают, ты был довольно лихим парнем и частенько за деньги обделывал разные щекотливые делишки для великих магов.

– Ну, все это происходило так давно, что быльем поросло, – промолвил музыкоед.

Безымянный заметил, как его глаза слегка сузились.

Ага стало быть, насторожился. Этого следовало ожидать. И пока это не опасно.

– Мне нужен всего лишь совет. Никто о том, что ты его мне дал, не узнает.

– Другими словами, – уточнил музыкоед, – ты нуждаешься в сведениях.

– Вот именно.

– И ты, конечно, понимаешь, что ничего в этом мире даром не дается?

– Безусловно. Сколько денег тебе нужно? Я попытаюсь достать необходимую сумму.

– Они мне не нужны. Сведения я, как правило, меняю только на сведения.

Безымянный снова взглянул на музыкоеда. Теперь рядом с ним сидел совсем другой человек. Торговаться, а тем более спорить с этим человеком не хотелось. И это было плохо, это не оставляло ему, Безымянному, никакого выбора. Ну что ж, значит, так должно быть.

– Согласен, – сказал Безымянный, – пусть будут сведения в обмен на сведения. Что ты желаешь знать?

– Сначала мне хотелось бы услышать поставивший тебя в тупик вопрос.

– Он достаточно прост: Каким образом можно определить, что перед тобой находится маг, если он не желает, чтобы ты это сделал?

Музыкоед присвистнул:

– Ничего себе! Значит, в этот раз ты охотишься на мага?

– Это те сведения, которые ты хотел получить в обмен на совет?

– Пока – нет.

– В таком случае имеет ли это большое значение? Музыкоед ухмыльнулся:

– А тебя не так-то легко заставить проговориться.

– Возможно. Ну, так как?

Музыкоед пожевал губами, подумал, потом спросил:

– А маг этот достаточно сильный?

– Почти великий. Если точнее, то он мог стать великим, но не захотел.

– Маг, не желающий стать великим? Любопытно. О таком я еще не слышал, – пробормотал музыкоед. – Хотя был один такой, но его навеки изгнали. Значит, появился еще один?

– Нет, это тот же. Он вернулся. Только как же с ответом на мой вопрос?

Музыкоед снова просвистел несколько тактов, потом покрутил ручку приемника и извлек из него спокойную, даже несколько меланхоличную мелодию. Осторожно откусив от нее кусок, он пожевал его и проглотил. Довольно кивнув, он отправил оставшуюся часть мелодии в рот и, вновь откинувшись на спинку шезлонга, закинул руки за голову.

– Ну же, – поторопил его Безымянный.

– Подожди, дай подумать, – ответил музыкоед. – Думаешь, так просто найти ответ на твой вопрос? Выпей лучше еще коктейля.

– Не сейчас. Может, после того, как выполню задание. На обратной дороге в замок Господина.

– В таком случае просто помолчи пару минут. Дай мне подумать.

– Хорошо, пусть будет так.

Безымянный потянулся и хрустнул пальцами.

Внимательно оглядев крону ближайшего дерева, он попытался прикинуть, кто в ней может прятаться. А если точнее, то кто в ней мог петь. Птица? Мелкий зверек? Дух этого самого дерева? Кто? Конечно, в данный момент это для него не имело большого значения... Хотя если это и в самом дух дерева, то кое-что в его планах придется сменить. Или... Да нет, откуда ему здесь взяться? Вот если бы музыкоед был магом...

И тут ему повезло.

Потратив на разглядывание дерева несколько минут, он вдруг увидел, как в его кроне на мгновение показалось некое существо. Показалось и тотчас исчезло. Безымянный не успел рассмотреть его так, чтобы точно определить, является оно зверем или же птицей. Но то, что никаким духом дерева оно не являлось, определить было просто. И если пело именно это существо...

Безымянный облегченно вздохнул.

И тут музыкоед сказал:

– Да уж, задачку ты мне задал.

– Неужели она оказалась тебе не по зубам? – удивился Безымянный.

– Да нет, ответ на нее существует. Правда, возможно, не совсем такой, какой тебе требуется.

– Ну, говори.

– Вероятностная волна.

– Как это?

– Да очень просто. Существует единственный действительно надежный способ определить, видишь ли ты мага. И без вероятностной волны тут не обойтись.

– Как это?

– Вероятностная волна на магов не действует. Но после того, как она проходит, все, на что она воздействовала, по инерции, в течение некоторого времени, слегка изменяют свою форму и цвет, словно мерцают. Заметил?

–Угу.

– Ну вот, а предметы, наделенные магией, и магические создания нет. Сами маги – тоже. Понимаешь?

– Значит, для того, чтобы обнаружить мага, мне нужно дождаться момента, когда пройдет очередная вероятностная волна?

– А что ты хотел? Если достаточно сильный маг действительно пожелает отвести кому-нибудь глаза, то он это сделает. И никакие иные средства, кроме магии здесь не помогут. А ты, насколько я понимаю, магией не владеешь.

– Почему? Господин вложил в меня некие магические свойства. И те же вероятностные волны на меня не действуют.

– Только-то... Сам ты не в силах сотворить даже простенького заклинания. Конечно, ты можешь изменять свое тело и еще способен на многое, но тягаться с магами тебе еще не приходилось. Не так ли?

– Так.

– Вот именно это я и имел в виду. Стало быть, единственной твоей надеждой является вероятностная волна.

– А если ее в ближайшее время не будет?

– Будет, – заверил музыкоед. – И достаточно скоро. Так что торопись.

– Откуда знаешь?

– От верблюда. Знаю, и все.

Безымянный вдруг осознал, что на самом деле за многие годы знакомства и, возможно, даже дружбы он так и не сумел узнать о музыкоеде более того, что тот сам позволил ему узнать. Конечно, если подумать, это не так уж и мало. Но все-таки было у него ощущение, что музыкоед что-то вроде айсберга. И все известные о нем сведения не более чем надводная его часть, а где-то там, в сизой, холодной воде, скрывается нечто более серьезное и скорее всего более опасное.

Плохо ли это было? Да, наверное, плохо. Особенно если учесть, что ему вот-вот предстоит совершить. Вот только он все равно сделает так, как задумал. Поскольку сейчас хороши все средства. Абсолютно все.

– Сколько у меня осталось времени?

– А это уже второй вопрос. Мы на него не договаривались.

Безымянный вздохнул.

Зануда.

Не знает или не хочет сказать. Не знает? Вряд ли. Скорее не хочет. Почему?

Зачем музыкоеду необходимо держать его в неведении о такой малости? Или для него это не малость? Вдруг он знает о вероятностных волнах нечто неизвестное большинству жителей этого мира? Что именно?

Впрочем, какое это сейчас имеет значение? Поможет ли ему это знание выполнить приказание Господина? Нет. Стало быть, сейчас не стоит даже о нем думать. Ну, не хочет музыкоед сказать, откуда знает, когда будет вероятностная волна, так это его полное право. И нечего забивать голову ненужными предположениями.

– Хорошо, в таком случае мне пора. Необходимый ответ я получил. Настало время действовать.

– Ты ничего не забыл?

– А что?

– Ну, мы вроде бы договаривались обменяться сведениями. Ты получил ответ на свой вопрос. Теперь моя очередь.

– Ну конечно, – сказал Безымянный. – Давай спрашивай.

Немного подумав, музыкоед вдруг хитро улыбнулся и сказал:

– Только не сейчас. Вот когда ты выполнишь свое задание, загляни ко мне на обратной дороге. Тут я тебе вопрос и задам. Согласен?

Безымянный кивнул.

Он прекрасно понимал, что вопрос, который задаст ему музыкоед, будет не чета тухлому вопросу о способах поимки магов. Нет, он будет хорошо продуманным и тщательно рассчитанным. И конечно, отвечая на него, придется рассказать почти все. Ему даже захотелось услышать этот вопрос прямо сейчас, для того чтобы оценить все его совершенство. И возможно, на него ответить, подробно и честно. Тем более что ничего этот ответ изменить уже не мог. Но правила игры надо было поддерживать.

Поэтому он еще раз кивнул и почти сокрушенно сказал:

– Подловил, да?

– А ты как думал? – задорно промолвил музыкоед. – Все-таки опыт – вещь великая и, наверное, единственная достойная штука, которую имеет смысл копить.

– Согласен. Я отвечу на твой вопрос, когда буду возвращаться. А сейчас мне нужно идти. Ты не ошибся насчет вероятностной волны?

– Иди, иди... Тебе пора.

Вот теперь действительно нужно было уходить.