Империя Млечного Пути. Книга 2. Рейтар Бурмистров Денис

На ковчеге дети рождались под определенные функции, заменяя выбывших членов экипажа, и функцией Гарина была разведка. Разведчик на звездолете, где большая часть палуб покрыта мраком и населена смертоносными существами, это больше чем просто специалист по добыче информации. Разведчики «Земли» уходили в темное зловоние Изнанки за жизненно необходимыми медикаментами, фильтрами, запчастями, прокладывали новые маршруты среди ядовитых отсеков и затопленных радиоактивной водой уровней. Но главной задачей разведки был поиск пульта управления кораблем, без которого невозможно завершить главную миссию – спасти человечество.

Когда-то Гарин был одним из лучших разведчиков. Поиск командирской рубки был для него смыслом существования, заложенным со вкусом «материнской» питательной смеси. Он, как и все живущие на «Земле» был рожден для подвига. В этом не было пафоса, не было хвастовства. И Юрий очень гордился тем, что делает. Тем, что должен был сделать.

С каким же исступлением Юрий жил в те дни! Насколько опьяняюще сладкой было осознание значимости!

Как все обстояло на самом деле, он узнал много позже, оказавшись в мире Империи Млечного пути.

Действительно, больше трех сотен лет назад по земле шагала «эпоха Ящера», которой предшествовала глобальная техногенная катастрофа. Рушились экономики, распадались государства, вспыхивали новые военные конфликты. Человечество, не погибшее от бомб и не зачахшее от новой пандемии, панически искало способы выживания. Тогда-то и появился проект «Ковчег», призванный спасти генофонд землян, а заодно найти пригодные для переселения планеты. В 2162 году с орбиты было запущено три огромных корабля поколений, разлетевшиеся в разные стороны Вселенной. Они действительно были последней надеждой человечества, отчаянной попыткой вырваться из смертельного коллапса.

Спустя восемь лет после старта ковчегов на Землю вернулся один из четырех экспериментальных звездолетов миссии «Эмпирей», посланных ранее для исследования глубокого космоса. Похожий на мятый огарок корабль пилотировал единственный выживший участник экспедиции – профессор Суратов. Его жена и дочь в виде изуродованных останков покоились в баулах на внешней обшивке. В навигационных картах Суратова обнаружились точные данные планеты земного типа, позже названной Террой, а сам ученый-исследователь приобрел способность силой мысли создавать межпространственные порталы – Арки.

Все это походило на сказки. Гарин был до мозга костей материалистом, он даже отцов-духовников поминал больше по привычке, поэтому не верил в чудеса и волшебство. Но факт оставался фактом – никто кроме Суратова не умел делать Арки. И природа этого явления до сих пор оставалась неизвестной.

Человечество было спасено. Началась активная экспансия к другим мирам. Произошел первый контакт с представителями иных миров. Создалась Империя, во главе которой поставили Суратова.

А «Пилигримы» все удалялись и удалялись прочь, неся на себе утратившее актуальность бремя.

Естественно, ни Гарин, ни другие обитатели корабля об этом не знали. Все жили своим чередом, встревоженные темпом разрушения звездолета. Собираясь в очередной поход в Изнанку, Юрий вновь планировал прорваться к капитанской рубке, прокладывая маршрут между заполненными ядовитыми газами отсеками и затопленными радиоактивной водой уровнями. Однако, в тот раз все пошло не по плану.

Был опасный спуск в лишенные света нижние палубы. Была гибель друзей и бегство от мьютов, попытка спрятаться в заброшенном медицинском блоке и ужас, когда его, запертого в санитарном модуле, вышвырнуло в черную пустоту космоса.

Юрий хлопком вогнал последнюю деталь автомата на место, поставил «свистуна» на приклад, окинул оценивающим взглядом. Вздохнул, уложил оружие на стол и вновь принялся его разбирать.

Удивительно, как он тогда вообще остался жив. И большая удача, что его вышвырнуло не в одиночестве.

Вместе с Элли.

Гарин хорошо помнил момент, когда он, внезапно оказавшийся с обратной стороны свой «Земли», судорожно цепляющийся за ручку запертого входного люка, вдруг увидел, как медленно отплывает в сторону крышка загадочного саркофага и девушка, которую он считал мертвой, вдруг открыла глаза.

Элли. Испуганная, лишенная памяти, безоговорочно доверившаяся ему девчонка. Страдающая пугающими припадками, шепчущая странные слова по ночам. Получившая имя в честь героини одной старинной бумажной книги, найденной среди медицинского мусора.

Как она смотрела на него своими большими чистыми глазами! Должно быть, влюбилась, милая наивность. Он же относился к Элли как к младшей сестренке, которую нужно оберегать и защищать невзирая ни на что.

Что Гарин и сделал после того, как аджайские повстанцы-радианты атаковали гражданскую колонию на планете Канкри-55. Бегство с планеты было хаотичным и трагическим, под огнем атакующих катеров и под обломками рушащихся зданий. Юрия тогда спасло чудо в виде маленького медицинского модулятора, раз за разом запускающего сердце задыхающегося человека. В итоге все, кто знал Гарина, посчитали его погибшим, а Юрий не стал никого разубеждать. Посчитал, что так будет лучше для Элли – он принял решение во что бы то ни стало найти свою дрейфующую среди звезд Родину, но не хотел тащить Элли по этим дорогам бесплодных надежд.

Забыла ли она его? Не важно. Лишь бы у нее все сложилось хорошо. С каждым днем Гарин убеждался в правильности своего поступка – на пути поиска ковчега было вдоволь и разрушенных надежд, и обманутых ожиданий.

Он скучал по Элли, отдавая себе отчет в том, что с каждым днем девушка все больше превращалась в теплый, светлый, но эфемерный образ, живущий лишь в его голове. Боялся того дня, когда и этот образ рассеется, оставив его один на один со зверем, поселившимся в темной пещере грудной клетки. Тот зверь угрожающе рычал и все чаще скалился.

Зверя звали гнев.

Юрий сильнее, чем нужно вогнал пустой магазин в рукоять автомата, вскинул оружие к плечу и взял на мушку висящий в дальнем конце комнаты комбинезон. Сымитировал выстрел, слушая, как шелестит спусковой механизм.

Гнев рос в Гарине давно, сначала незаметно, потом не скрываясь. Лишь один раз Юрий дал ему волю, когда чуть не погиб от рук банды Примы. Тогда он переломал много костей, изменил много судеб. Ни о чем не жалел, но запомнил насколько может быть неуправляемым. Это пугало.

Он был рожден для вполне конкретного подвига. Но оказалось, что в подвиге нет нужды. Он пообещал защищать свой народ, но даже не знал где его народ теперь находится. Он должен вернуться домой и рассказать правду, но у него ни черта не выходит!

А вокруг болото и груз служебной ответственности давит к поверхности сильнее гравитации. На «Полыни» были хоть какие-то шансы встретить ковчег, звездолет корпорации бороздил космические просторы в том же секторе. А как быть здесь, среди грязи и вечного дождя?

Может, дезертировать? Захватить катер? Попытаться пробиться через орбитальную оборону?

Глупо. Бессмысленно.

Юрий прикрыл глаза и глубоко вдохнул.

Когда ты рожден для подвига, очень тяжело просто жить.

– Хандришь?

В дверном проеме возник Одегард.

– Что-то случилось? – спросил Гарин, с трудом выныривая из своих размышлений.

Покосился на лежащий на столе модулятор – пропущенных сигналов вызова не было.

– Ничего не случилось, – Рэй не стал дожидаться предложения войти, протиснулся в комнату. – Увидел свет в оружейке, решил проверить. Чего такой угрюмый? Случилось чего?

– Все в порядке, – Юрий натянул кривую улыбку. – Просто задумался.

Он встал, убрал «УМАС» в шкаф.

– Задумался, – эхом повторил норвежец. – Ясненько… Что-то про своих узнал?

Одегард был в курсе душевных терзаний Юрия, тот еще на «Полыни» рассказал ему кто такой и зачем пошел в контракторы.

– Откуда бы я узнал, – угрюмо ответил Гарин. – Все новости про войну.

– Мало ли, – пожал плечами Рэй. – Может опять экспедицию готовят.

Юрий хмыкнул. С тех самых пор, как его вытащили из медицинского бокса, он пытался вернуться обратно на ковчег. Искал помощь везде, где мог. Но много ли кто захочет искать затерянный в космосе звездолет, когда их каждый год пропадает десятками? Единственный раз Гарину повезло, когда знакомый аджай записал его рассказ и отправил в одну из академий Метрополии. Какой-то научный авантюрист решился было организовать спасательную экспедицию, но началась война и все отодвинулось на неопределенный срок.

– Тебя Клубков искал, – сменил тему норвежец. – Спрашивал, когда еще раз можно будет Тихомира одолжить.

– «Одолжить», – передразнил Гарин. – Он что, перчатки от скафандра? Зачем он ему?

– Да все для того же, в чем наш Глебович лучше всех – починить непочиняемое или разобрать неразбираемое.

Это была правда – молчаливый контрактор обладал просто феноменальными способностями по части техники. Несмотря на то, что инба у Глебовича была даже слабее, чем внешний модулятор Гарина, Тихомир одинаково хорошо ремонтировал и микроскопические айкью-чипы для инбы, и гигантские «крылья» солнечных батарей. Собственно, эта любовь к электронике и довела его до «Сфорца» – Глебович работал в подпольной техничке, что-то незаконно перепаивал, в итоге схлопотал уголовное предупреждение. Нормальной работы не нашел, подался в контракторы.

– Я тут обратил внимание, эти солдатики по каждой ерунде пилюли глотают, – кивнул в сторону находящейся за стеной казармы чернокожий контрактор. – Блок связи поставить – пилюля. Синта замотивировать – пилюля. Будто своих знаний в голове совсем нет.

– Дело в опыте, – пояснил ему Юрий. – Знания без практики мертвый груз, тем более из этих экспресс-пилюль или баз данных. Сам же знаешь, в том же боевом костюме мало знать, за что какие кнопки отвечают. Нужно еще прочувствовать силу рывка двигателей, инерцию после прыжка, настроить шлем под себя. Понюхать вакуум, как сказал бы мичман Биттон.

Одегард хохотнул.

– Вспомнил тоже! Он же тот еще жук, который вряд ли в костюм вообще залезал.

Юрий тоже улыбнулся, вспоминая толстого, обвешанного медалями хвастливого мичмана с «Полыни».

Интересно, живой ли?

– Да, опыт – дело большое, – отсмеявшись, протянул Рэй. – Так и я о чем, Юра. Покрутились мы среди этих «грунтовых», поосмотрелись. И знаешь что? Это ни разу не профессиональные военные. У них дорогущие синтетические импланты, высокоскоростные инбы и прочие навороты, но нет ни специфических генетических изменений, ни характерных аугментаций. У одного так вообще декоративная подсветка кожи.

Рэй принялся тыкать себе в лицо, на руки, показывая, где и что именно светится. Продолжил, доверительно подавшись вперед:

– Я так думаю, дружище, что наши соседи-связисты, либо резервисты, либо студенты-добровольцы. И это, если честно, мне совсем не нравится.

– Почему?

– Потому, что раз уж таких стали на фронт привозить, то дела наши не столь радужные.

– От нас до фронта три прыжка через Арки, – возразил Юрий, в глубине души понимая, что в словах друга есть резон. – Сколько это тысяч световых?

– Когда идет война, фронт везде, – покачал головой Рэй. – Да, согласен, у нас тут далеко не передовая, но все же… Уж не знаю, как там у вас, откуда ты пришел, но здесь для войн есть специальные люди – военные, генетически выращенные, аугментированные и особым образом обученные. Но эти связисты, ну совсем какие-то недотепы…

– Рэй, но ты ведь тоже воевал, – вспомнил Юрий.

– То совсем другое дело! – воскликнул Одегард. – Я был в отряде самообороны, мы отбивались от террор-групп Европейского Халифата. В Скандинавском секторе до сих пор у каждого дома оружие имеется.

Рэй замолчал, переводя дух. Прочистил горло, кашлянув в кулак, продолжил:

– Или вот мы. Ты же не хочешь сказать, что в шкуре «блохи» стал профессиональным военным?

– Нет, не стал.

– Правильно. Такие, как мы, прошлый век. А в случае с тобой так и вовсе лютая древность.

Рэй улыбнулся, показывая, что не хотел обидеть товарища. Гарин согласно кивнул.

– Ведь современный солдат это кто? – продолжил рассуждать Одегард. – Не тот, кто быстро бегает и метко стреляет. Это тот, у которого генетический код собран в соответствии с требуемыми стандартами, вместо мышц биопротезы, а в голове такая инба, что за ней мозга не видно. Не то что…

Норвежец пренебрежительно указал на модулятор Гарина. Юрий, словно защищая свою собственность, накрыл серебристый лепесток ладонью.

– К нам как-то прилетали в колонию спецы из разведки, – Рэй запустил пятерню в бороду, почесался. – Мы сначала решили, что они вовсе не люди, а какие-то навороченные синты, до того странно выглядели. Головы такие угловатые, глаз нет, руки многосуставчатые…

Одегард жестами продемонстрировал как именно выглядели жуткие разведчики, многозначительно выпучивая глаза. Потом выдохнул, сдулся, посмотрел на Юрия. Произнес поучительно:

– Так что вот поверь, наши соседи-связисты на этом фоне выглядят именно как гражданские, нацепившие форму.

Гарин не стал спорить. Рэй, как всегда, немного преувеличивал – далеко не все военные походили на ходячие машины смерти. Возможно десант, может быть специалисты узкого профиля, кто-то из пилотов или штурманов, пожелавших усилить свои способности, но что во флоте, что среди «грунтовых» преобладали вполне обычно выглядящие люди и дистанты.

– Нужно попросить Кэнджуна чтобы привлекал нас к занятиям, – задумчиво проговорил Юрий. – А то закисли совсем.

– Что? – удивился Рэй. – Да я не к тому!

– А я к тому. Если ты прав и на фронте все сложно, то новый опыт нам не повредит. А если не прав и связисты – всего лишь программа повышения квалификации резервистов, то все равно мы должны повышать свой уровень подготовки. А то закисли совсем.

Одегард молча смотрел на командира, пытаясь понять, шутит тот или нет. Прищурился, спросил с подозрением:

– Тебе про резервистов кто сказал?

– Иклеба.

– А чего молчал? Я тут распинаюсь…

– Ты так увлеченно рассуждал, было жаль перебивать.

Рэй беззлобно выругался, махнув рукой. Спросил, глядя исподлобья:

– Про Боба тоже знаешь?

Гарин нахмурился, покачал головой.

– У него через месяц контракт заканчивается, – пояснил Одегард.

– Это я знаю.

– Он продлевать не хочет.

– Почему?

– Что-то личное. Ты бы поговорил с ним.

– Поговорю, – утвердительно кивнул Гарин. – Само собой.

Посмотрел на проекцию часов на запястье. Пора отдыхать – через несколько часов полевой выход.

– И еще, – уже на выходе обернулся Рэй. – Тихомир сказал, что на коммуникатор дальней связи пришла загрузочная метка с маркером «Сфорца». Так что скоро жди информационного пакета из конторы. Интересно, чего это они вдруг о нас вспомнили?

Майор Гарнага представлял себя на капитанском мостике сверхтяжелого линкора, направляющим непобедимый флот в атаку на обреченную звездную систему. Источающая агрессию армада разворачивалась в боевые порядки на фоне играющей протуберанцами звезды, кинжальным огнем встречая бессмысленную вражескую контратаку. После массированной артподготовки на позицию выползала огромная мортирная платформа, которая по велению руки майора выдвигала похожие на черные трубы генераторы антиматерии, тремя залпами разваливала тщетно обороняющуюся планету.

Гарнага вздрогнул, с сожалением отгоняя наваждение. Моргнул, убирая всплывший отчет хозвзвода об итогах проверки складского оборудования. Встал из неудобного пластикового кресла, раздвинул проекционное окно и уставился на черно-бурый ландшафт по ту сторону защитного периметра. Ландшафт навевал уныние. Гарнага раздраженно скривил губы и переключился на вид с верхней точки базы, откуда открывался вид на дальнюю часть базы. Там, в свете прожекторов, несколько суетливых оранжевых мультиботов монтировали новый жилой модуль.

Майор с самого детства мечтал стать офицером флота. Но глупая ошибка в генетической сборке привела к неспособности длительного пребывания в невесомости, что поставило крест на карьере будущего флотоводца.

В голове заиграла тихая мелодичная мелодия, тыльная сторона ладони ощутила легкий зуд. Судя по вспорхнувшей перед глазами пиктограмме, вызов шел из штабного корпуса.

– Гарнага, – сухо откликнулся майор.

Над столом возникло объемное изображение подтянутого военного.

– Дежурный по штабу офицер второго класса Фальк, – доложил армеец. – Шеф-командующий, получено два информационных пакета – с маркером «Сфорца» и с маркером «Имперский флот, особое».

– Перешли их мне, – не дожидаясь ответа, майор смахнул образ офицера и раскрыл список входящих сообщений. Взглядом открыл флотский пакет.

«Капитан крейсера поддержки «Грох», капитан 3 ранга Асатрян. Всем гарнизонам на маршруте следования заявителя необходимо представить свободный личный состав пехотных или штурмовых подразделений для усиления десантного контингента крейсера «Грох». Приоритет заявки – особый».

Гарнага развернул вокруг сообщения ворох гиперссылок, вызвал маршрутный лист крейсера – тот следовал в приграничную звездную систему с длинным цифровым кодом, известную также как Лилия Восемь. По сводкам система проходила как «система с высокой вероятностью инцидента». Но раз из группировки выдернули целый крейсер, который по дороге собирает всех, кого сможет, то ситуация на Лилии Восемь переросла слово «инцидент» и превратилась в «боевые действия».

Майор на всякий случай просмотрел структуру системы. Ничего примечательного – угасающая звезда, пара газовых гигантов, одна единственная колонизированная планета с наземным космодромом. Пара пограничных станций.

Но это все – территория Империи. И если туда вторглась Рхея, то армия будет драться и за звезду, и за газовые пузыри, и за планету с архаичным космодромом. Проблема была в том, что лишних людей у Гарнаги не было. Ему нужно в кратчайшие сроки возвести укрепленный пункт дальней связи и раскидать по окрестностям объекты планетарной обороны.

Майор вывесил флотский запрос на границу зрения, отложив решение на потом. Открыл сообщение частной военной компании.

«ЧВК «Сфорца», дирекция кадров. В рамках ротации личного состава группа контракторов, согласно прилагаемому списку, поступают в распоряжение капитана корвета «Полынь» рей-капитана 2 ранга Кимуры. Замена действующей группы прибудет с ближайшим транспортным конвоем».

Гарнага пробежался глазами по фамилиям в списке. Из всего рейтарского отряда в нем присутствовало трое – Гарин, Хьюз и Одегард.

Майор вспомнил лицо Юрия, нависающее над ним словно каменная маска, обидную стальную хватку, поднявшую его, шеф-командующего базы, словно безвольного котенка. И голос, в котором угрозы было больше, чем в словах.

Гарнага по-настоящему ненавидел этого паршивца, этого отброса класса S. Гарин был пугающе неуправляем, слишком непредсказуемым и опасным. За внешней спокойностью командира рейтаров прятались острые зубы раскрытого капкана.

Майор не собирался прощать Гарину своего унижения. Даже задумывался о том, как именно отомстить ему и его людям, но пока ничего подходящего не подворачивалось. Поэтому возможность убрать ублюдочных рейтаров с глаз долой пришлась как никогда вовремя.

– Дежурный, – громко сказал шеф-командующий, разглядывая лица контракторов.

– Дежурный по штабу офицер второго класса Фальк, – немедленно откликнулся штабной корпус.

– Я сейчас перекину запрос и персоналии. Немедленно приступайте к подготовке соответствующих документов.

Он сам не заметил, что улыбается.

– Рейтары? – угрюмо переспросил всклокоченный офицер-кирасир в стареньком, но опрятном рабочем комбинезоне. – Рейтары класса S?

Юрий терпеливо кивнул. За его спиной устало вздохнул Хьюз.

Офицер тяжело вздохнул, листая личные дела контакторов. Поднял усталый взгляд, оценивающе осмотрел столпившихся перед ним контракторов. Вынес вердикт:

– Мда.

Нервным жестом убрал висящие в воздухе анкеты.

– Что ж… Добро пожаловать на «Грох». Следуйте за мной.

Гарин взвалил на спину продолговатый баул с вещами, на котором болтался шлем от скафандра, подхватил продолговатый оружейный чемоданчик и потопал за удаляющимся кирасиром. Его примеру последовали другие рейтары.

Трансфер с Ракуды на крейсер прошел для контракторов неожиданно и сумбурно. Гарина вызвали в штабной корпус, где шеф-командующий Гарнага пренебрежительным тоном зачитал флотский запрос, выдав в конце короткое и хлесткое, словно пощечина: «Выполнять». Краткие сборы, понимающий кивок шеф-сержанта Клубкова, твердое рукопожатие Кэнджуна, ободряющее похлопывание по плечу Иклебы. Через несколько часов из дождливых облаков вывалился широкий десантный челнок, мигая посадочными огнями спланировал на посадочную площадку. Рейтары, навьюченные нехитрым скарбом, бросили последний взгляд на планету вечных болот, поднялись на борт и уже через пару часов разглядывали в узкие иллюминаторы приближающуюся махину крейсера «Грох».

Как выразился Боб: «Это был довольно быстрый нахер».

Но Гарин в душе приветствовал смену дислокации. Даже поблагодарил отцов-духовников, которые словно услышали его недавние размышления. Теперь с любопытством разглядывал новое место службы.

Раньше Юрию уже приходилось бывать на боевых имперских звездолетах, причем, как раз на крейсере, когда его с другими колонистами эвакуировали с Канкри-55. Из того посещения запомнилось немного, он все время провалялся в реанимационном боксе. Теперь же он мог сказать определенно – внутренности «Гроха» очень напоминали его дом, «Пилигрим-2». Не масштабами, ковчег все же был несоизмеримо больше, а логикой внутреннего пространства, минимализмом и практичностью. Это сходство оставляло двойственное ощущение – с одной стороны, Юрию было уютно в узких коридорах и высоких ангарах, с другой его одолевал навязчивый страх поджидающих за углом мьютов.

Впрочем, на конструктивных решениях неизвестных кораблестроителей сходство крейсера с ковчегом и заканчивалось. В отличие от малонаселенных палуб «Пилигрима-2», на «Грохе» царило настоящее столпотворение, в воздухе витал многоголосый гул, перекрываемый лязгом и грохотом работающих машин. Куда бы ни направлялся крейсер, на нем основательно готовились к чему-то грандиозному.

В десантном ангаре, подныривая под застывшие челноки, сновали техники в оранжевых куртках. Возле вздымающихся под потолок грузовых ячеек словно муравьи, мельтешили синты-рабочие и автоматические погрузчики, складывая, передвигая и перетаскивая большие пластиковые пеналы с запчастями, металлические гофры с оборудованием и оружейные ящики с разноцветной маркировкой. Здесь же, на небольшом свободном пятачке, несколько матросов разложили на полу какое-то длинноствольное орудие с перфорированным кожухом и возились в раскрытом механизме. Сразу за ангаром, начинались фермы десантных капсул, от одного вида которых Ярвис воскликнул что-то нецензурное и вжал голову в свои широкие плечи.

– Мы летим на Лилию Восемь, – бросил через плечо сопровождающий контракторов офицер. – Будем вышибать рхейцев из системы.

– Что-то десантников много, – вполголоса заметил Боб. – Зачем? Там, вроде бы, все планеты наши.

– Там одна обитаемая планета, – услышал Хьюза офицер. – И она уже не наша. Подробную информацию получите позже.

На том замолчал, прибавив шаг.

Юрий никогда раньше не видел десантников вживую, только в развлекательных фильмах. И их на борту «Гроха» действительно было много, крепких и рослых как на подбор мужчин и женщин, пышущих здоровьем и самоуверенностью. Причем так много, что командованию крейсера пришлось размещать часть десантников не в жилых кубриках, а прямо в техническом ангаре, между боевой техникой. Под стальными сводами разносился многоголосый гомон, смех, отрывистые команды и шелест движения сотен тел. Десантники, разбившись на группки, боролись и перекидывали виртуальный мяч, перебирали на полу обмундирование и соревновались в скоростной разборке и сборке оружия, смотрели через инбу фильмы или просто лежали на спальных бустах, тренируя наноботами мышцы. На проходящих мимо контракторов либо вовсе не обращали внимание, либо удостаивали их насмешливыми взглядами, полными осознания собственного превосходства. Это были далеко не те солдаты-связисты, считающие рейтаров богами войны, десантники сами были богоборцами, выращенными и выученными побеждать. Даже офицер, сопровождающий группу Гарина, прибавил шаг.

Однако, рейтары тоже знали себе цену.

– Одучи, – намеренно громко сказал Боб. – Вон тот, губастый, в тебя, похоже, влюбился. Береги свой лохматый зад.

Урсулит растянул пасть в зловещей улыбке, холодно поблескивая желтыми глазами. Рыкнул и из коммуникатора донеслось:

– Одучи гадил в еду его сестры.

Хьюз обидно засмеялся, его поддержал захохотавший Рэнт.

– Не думаю, что ребята в курсе ваших обычаев, Одучи, – мимолетом заметил Гарин.

– Его сестре от этого не вкуснее, – отозвался урсулит, что породило новый взрыв смеха.

Нехитрые и грубые шутки, нарочитая раскрепощенность и показное доминирование – непреложные спутники солдат во все века. И чем ближе бой, тем грубее шутки, тем разговоры громче, это позволяет заглушить страх. Мало кому хочется умирать в одиночестве и тишине.

На «Грохе», за всей бравадой и весельем, явственно ощущался сырой запах могилы. Это заметил не только Гарин.

– Сдается мне, – сказал Одегард. – Мы попали не в самую лучшую историю.

Гарин лишь еле слышно «угукнул», не желая развивать тему. Всему свое время, пока ничего не понятно.

Они дошли до конца палубы, где из пола в потолок уходили гудящие столбы вентиляции, а пол вибрировал от работающих генераторов искусственной гравитации. Это была техническая зона палубы, обычно нежилая, но офицер остановился, указал на огороженный силовыми стенками угол.

– Расположитесь здесь. Других мест нет.

Контракторы с неудовольствием осмотрелись.

– А чего не в сортире? – раздраженно похлопал ногой по подсыхающей лужице Хьюз.

Кирасир холодно посмотрел на рейтара, так же холодно ответил:

– Потому что гальюн переполнен твоими остротами, матрос. Повторяю – других мест нет.

Он повернулся к Гарину:

– Рэй-сержант, напомните подчиненному о порядке уставных отношений.

И добавил уже мягче:

– Здесь все в равных условиях, такова ситуация. Изучите информационный пакет, его уже переслали на ваши устройства. По всем вопросам обращайтесь к вахтенному офицеру. Ко мне есть вопросы?

Он выразительно покосился на Хьюза.

Вопросов было столько, что все предпочли промолчать.

Кирасир кивнул Юрию, устало поморщился и убыл восвояси. Все взоры обратились к Гарину.

– Обустраиваемся, – приказал Гарин. – Рэнт, Тихомир, соберите оружейную пирамиду. Одучи, Боб, займитесь спальными бустерами. Рэй, найди вахтенного, узнай, где можно вывесить скафандры, иначе опять трубки залипнут. Ну и так, спроси где тут что. Я пока в радиорубку.

– Одучи хочет довольствие, – напомнил урсулит, вытряхивая из сумки вещи.

– Само собой, – кивнул Юрий.

Следующие два часа Гарин провел в блужданиях по крейсеру. Первым дело посетил радиорубку, хотя и не сразу ее нашел. При входе его просканировали, сверили сигнал «свой-чужой» с временной тату, нанесенной на шею всем контракторам по прибытии на крейсер. Лишь после этого допустили к общественному терминалу, с которого Юрий отправил в рейтарский центр «Сфорца» информационный пакет о прибытии на новое место дислокации, прикрепив идентификатор «Гроха». С отправкой сообщения пришлось повозиться – терминал был настроен на нейроконтакт, а ручной интерфейс отличался от того, что Гарин видел раньше. В конце концов, Юрию удалось сформировать пакет и благополучно «выстрелить» им в эфир.

После радиорубки Юрий наведался к интенданту. Невысокий капитан-лейтенант, чем-то похожий на интенданта «Полыни» Ксинга, сначала никак не мог взять в толк, кто такой Гарин и откуда на его голову свалилось еще шесть человек, нуждающихся в довольствии. Дважды сверившись с обновленным списком личного состава, состроил кислую мину и принялся вносить контракторов в базу складов, ворча и причитая. Из его реплик стало ясно, что рейтары не первые, пополнившие штат крейсера, что народ уже девать некуда, по головам ходят, а «Грох», так то, не резиновый. Естественно, в случае чего крайним сделают интенданта, а тут вообще хрен за чем уследишь, запасы тают на глазах, пополнять негде, но, слава Императору, лететь осталось недолго.

В какой-то момент Юрий заметил, что интендант вместо усиленного выписывает его бойцам обычный рацион. На замечание офицер ответил раздраженно, ткнув пальцем в комментарии к штатному расписанию, в котором группа Гарина числилась как «обслуживающая». На возражение, что рейтары имеют оперативно-боевую квалификацию, кирасир развел руками и посоветовал разбираться с командиром сводных сил быстрого реагирования полковником Шишкевичем.

Несколько обескураженный, Гарин попробовал найти полковника, но дальше вахты офицерской палубы его не пустили, пояснив, что «главный десантник корабля» убыл с обходом. Решив зайти позже, Юрий вернулся обратно на жилую палубу.

То, что он увидел с порога, заставило нахмуриться и ускорить шаг.

Возле их секции сгрудился десяток десантников, они возбужденно размахивали руками и что-то выкрикивали. Над ними возвышался разъяренный Одучи с торчащей на холке шерстью и прижатыми ушами, на его спине кляксой темнело влажное пятно. За урсулитом виднелись Рэй и Ярвис, их лица не предвещали ничего хорошего.

– Ты вовремя, – словно из-под земли появился Боб и зашагал рядом. – Растолкуй этим придуркам…

– Что случилось?

– Наши с десантурой сцепились.

– Чего не поделили?

– Те в Одучи бутылку бросили. Сначала кричали «огарки» и «мазута», хотели чтобы мы их пустые оружейные ящики унесли. Мы их послали. Ну и вот…

Урсулит угрожающе дернулся, толпа азартно заголосила. Что-то гортанно выкрикнул Одегард.

Гарин бесцеремонно оттолкнул ближайшего матроса, вклинился в толпу и протиснулся к середине.

Внутри импровизированного круга, друг напротив друга, стояли Одучи и молодой бритоголовый парень в тренировочном костюме. Десантник был невысокого роста даже по людским меркам, а в сравнении со звероподобным контрактиком, так и вовсе выглядел псом медведя. Крепко сбитым, отлично сложенным и полным энергии бойцовским псом.

Десантник не отрываясь смотрел в глаза урсулита, и нагловато ухмылялся. Рейтар скалился ему в лицо, демонстрируя изношенные желтые клыки. До драки оставалась пара вздохов.

– Одучи, отставить! – громче, чем нужно, скомандовал Гарин.

Он рисковал репутацией, в таком состоянии урсулит мог запросто проигнорировать приказ. Но рейтар покосился на командира, проклокотал что-то на своем языке и чуть отступил назад. К нему тут же подлетел Рэнт, успокаивающе похлопывая друга по плечам.

– Чего ты заднюю включил? – насмешливо бросил отступившему Одучи десантник, – Я с тобой еще не закончил, «огарок»!

Толпа радостно заулюлюкала, предвкушая продолжение представления.

Прежде, чем Одучи и Рэнт отреагировали, между ними и парнем стеной встал Юрий.

– В чем проблема, солдат? – холодным тоном спросил он.

Десантник бросил быстрый взгляд на нагрудный знак рэй-сержанта, но лишь пренебрежительно протянул:

– У меня нет проблем, рейтар. Проблемы есть у обслуги, которая не хочет работать.

У парня были неестественно зеленые глаза с черными вкраплениями мелких биоимплантов возле зрачков. В этих глазах не было страха или сомнения, лишь вызов и самоуверенность. Этот молодой десантник действительно считал, что сможет положить на лопатки любого из контракторов.

На миг Юрию стало даже любопытно, сможет ли он одолеть этого задиру. За время своей недолгой карьеры в качестве бойца на подпольных боях он успел помериться силами с разными противниками, в том числе и с частично аугметированными. И все же то были большей частью любители или вышедшие в тираж спортсмены. А тут – настоящий десантник, элита Имперского флота, выращенный для войны и созданный убивать.

Юрий сладко сжал кулак правой руки, отчего мягко вжикнули моторчики протеза, но сказал почти ласково:

– Солдат, вернитесь в свое расположение и займитесь делом…

– Хорошо сидеть в тылу, когда враг у ворот? – грубо перебили его из толпы.

– Сколько берешь за родину, урод? – бросили сзади.

– Помогайте синтам чистить сортиры!

За спиной всхрапнул Одучи, двинувшийся на обидчиков. За ним тенью наступал Ярвис. По другую сторону от Гарина черной тенью возник Рэй.

Зеленоглазый десантник был очень быстр. Одним движением, стремительным, смазанным в пространстве, он оказался перед урсулитом. Прежде, чем Юрий успел что-либо предпринять, армеец жестко ударил Одучи в грудь и перехватил лапу для болевого приема. Под его кожей на шее и запястьях проступила мелкая сеть армированных нитей.

Только сейчас Гарин угнался за десантником, вцепившись тому левой рукой в кадык.

– Смирно! – гаркнул чей-то властный голос.

Десяток каблуков практически синхронно ударились друг о друга, все присутствующие вытянулись в строевой стойке. Воцарилась гробовая тишина.

– Что здесь происходит?

На лестнице стояло три офицера в десантных цветах и с нашивками высшего командования. Команды подавал майор с коротким ежиком седых волос. За его спиной стояли полковник и капитан с раскрытым адъютантским планшетом. На груди полковника блестел значок Старой Гвардии и, судя по всему, это и был искомый Гариным командир сводных сил Шишкевич.

– Я задал вопрос, сержант, – майор спустился по ступенькам, и толпа расступалась перед ним, словно камыш перед лодкой.

В какой-то момент Юрий подумал, что майор обращается к нему, но к офицеру уже подбежал и вытянулся зеленоглазый десантник.

– Личный состав занимается согласно распорядку! Техническая комплектность проверена и подготовлена! Оружейная комплектность проверена и подогнана…

Сержант тараторил как по заученному. Майор слушал небрежно, изучая взглядом контракторов.

– Достаточно, – перебил он подчиненного. – Рэй-сержант! Ваше мнение.

Юрий вытягиваться в струну не стал, благо майор не был ему непосредственным начальником, но доложил по уставу.