Воды спят Кук Глен

36

Мурген уже занимался подслушиванием, несмотря на дневное время. Он беспокоился о Сари и Тобо. А может быть, даже немного и о Гоблине. Когда я вошла, Одноглазый нависал над столом, безотрывно вглядываясь в свое туманное приспособление. Матушка Гота и дядюшка Дой присутствовали тут же, напряженные и полные внимания. Отсюда я сделала вывод, что Сари решилась идти напролом и нанести свой, может быть, самый дерзкий удар. К моему изумлению, Одноглазый засуетился — ну, фактически, медленно зашаркал — и хлопнул меня по спине.

— Отлично, что ты здесь, Малышка. А то уж мы переполошились, как бы этим ублюдкам не удалось захватить тебя.

— Что?

— Мурген сообщил, что там была ловушка. Он слышал, как некоторые начальники из Серых обсуждали это, когда производил для Сари разведку. Эта старая сука Душелов надеялась, что ты угодишь в ловушку. Ну, не персонально ты, но кто-то, кто занимался кражей книг, которые, как считалось, не должны были находиться в библиотеке.

— Я совсем запуталась с тобой, старик. Начни с того места, о котором мне хоть что-то известно.

— Вчера, когда ты со своим дружком шла сюда, кто-то последовал за вами. Очевидно, шпион Протектора, занимающийся этим делом по совместительству. — Мы знали о существовании платных информаторов и старались не предоставлять им возможности подработать. — Также очевидно, что случилось все это из-за твоего дружка.

— Одноглазый!

— Ладно, ладно. Из-за твоего начальника. Так будет точнее, хотя тоже не совсем. Кто-то пожаловался Серым, что этот грязный старикашка-извращенец пытался силой склонить к сожительству одного из молодых работников. Серые тут же помчались в библиотеку, начали там рыскать, выспрашивать всех и быстро обнаружили, что часть книг исчезла. И Сантараксита тоже. Это выяснилось, когда они принялись вытаскивать людей из постелей и сгонять их в библиотеку. Потом уточнили, каких именно не хватает книг. Оказалось, что среди них имеются очень ценные раритеты и даже парочка таких, которые, как предполагалось, давным-давно уничтожены, что сделано не было. Вот это уже было очень серьезно, о чем тут же сообщили Душелову. Что тут было! Она разбушевалась, как самая настоящая ведьма. Кричала, что сожрет всех живьем и прочее в том же духе.

— И я едва не вляпалась во все это, — задумчиво сказала я. — Как они узнали, что книги исчезли? Я заменила их другими, ненужными. Однако… Если там не хватало многих книг, значит, господин Сантараксита был вор. Что ему мешало проделать тот же самый фортель?

А я-то как о нем думала! Кем-кем, но продажным он мне не казался. Выходит, ему удалось ловко одурачить меня.

Придется с ним объясниться.

— Насколько Мур гену удалось выяснить, Дораби Дей Банерая никто не подозревает ни в чем, кроме наивности. А вот Сурендранат Сантараксита по уши в дерьме. Душелов заявила, что убьет его, отрубая по очереди руки и ноги и позволяя смотреть, как вороны расправляются с его конечностями. — Одноглазый усмехнулся так широко, что стал виден его единственный зуб. Это зрелище, естественно, создало ему соответствующую репутацию как дантисту Отряда. — Можно говорить о Душелове все, что угодно, но она терпеть не может продажности.

— Ладно, со мной все обошлось, — сказала я. — И есть пища для размышлений. Белая ворона поджидала на воротах. Похоже, специально, чтобы предостеречь меня. Во всяком случае, она определенно предприняла попытку вступить со мной в контакт. Ну, что там Сари?

— Она пошла напролом. Этот Джауль Барунданди — удивительный простак. Запросто купился на ту хилую подделку твоей Савы, которую ему преподнес Гоблин. Потом он предпринял попытку увести Тобо от Сари. Ей пришлось пригрозить, что она расскажет об этом его жене.

Такая позиция грозила Минх Сабредил потерей работы.

— Команда прикрытия на месте?

— Обижаешь, Малышка. Кто копался во всем этом дерьме еще до того, как твоя прапрабабушка на свет родилась?

— Лишняя проверка не помешает. Раньше или позже, но она сработает. Позволит спасти кого-то, кто прошляпил что-то. Команда, которая будет осуществлять наше отступление из города, готова?

Вероятность того, что нам придется покинуть Таглиос гораздо раньше, чем мне бы хотелось, была очень велика. Скоро Душелов обложит нас со всех сторон.

— Спроси Ду Транга. Он сказал, что сам займется этим. Может, тебе покажется интересным, что Душелов прекратила наблюдение за Арджаной Друпадой, когда вся эта заваруха с библиотекой вышла на первый план и понадобилось отправить туда тех, кому она доверяет.

— Что, на все у нее людей не хватает?

— Тех, кому можно доверять, — нет. Большинство из них наблюдали за Бходи. Как только она отозвала их оттуда, эти ненормальные устроили еще один фокус с самосожжением.

— Раз так, нужно нанести удар Друпаде…

— Яйца курицу учат, а? Я ведь уже сказал, кто играл в эти игры, когда мамаша твоей бабуси еще пачкала свои пеленки.

— Тогда скажи мне, кто обеспечивает защиту склада?

Когда так много всего сразу происходит, всем людям находится дело, и их даже не хватает. Душелов была не единственной, кому пришлось столкнуться с проблемой нехватки человеческих ресурсов.

— Ты и я, Малышка. Пес и Красавчик тоже где-то тут толкутся, совмещают обязанности часовых и курьеров.

— Ты уверен, что за Друпадой нет слежки?

— Мурген проверяет его каждые полчаса. Точно как и свою милашку. Наш дружок Арджана чист. На данный момент. Но сколько это продлится? И Мурген также приглядывает за Слинком в Семхи. Проверяет его каждую пару часов. Похоже, там сегодня что-то назревает. Душелов собирается вляпаться еще и в это дерьмо. Она наворотила уже целые горы дерьма. Ну, и мы тоже даром времени не теряем — сегодня куснем ее за титьки.

— Язык, старик. Следи за своим языком.

Дядюшка Дой пробормотал что-то.

Одноглазый бросился к своему туманному прожектору.

37

Несмотря на ее энтузиазм прошлым вечером, Сари беспокоило, справится ли Гоблин с ролью Савы. Коротышка не слишком заслуживал доверия. Ему придется делать то…

В общем, она ему не очень-то доверяла. Он не прожил бы так долго, если бы был вынужден делать тупую работу в опасных ситуациях. В результате он даже больше походил на Саву, чем я. Ни одного самостоятельного шага — Минх Сабредил руководила каждым его действием. Но вполне консервативную трактовку своей новой роли он украсил очарованием полной незаинтересованности. Джауль Барунданди — и все остальные — едва взглянул в сторону этой идиотки и полностью сосредоточился на Шики, которая этим утром выглядела особенно привлекательно. Флейта висела у нее на ремешке, повязанном вокруг шеи. Вздумай кто-нибудь применить по отношению к ней силу, и его ожидал жестокий сюрприз.

Флейту Шики брала с собой и раньше, но сегодня она захватила с собой и Чангеша. Даже Сава тащила статуэтку этого бога. Джауль Барунданди с усмешкой спросил Сабредил:

— Скоро ты будешь в каждой руке таскать по Чангешу?

Это было после того, как она пригрозила ему из-за Шики, и он был настроен отнюдь не доброжелательно.

Сабредил склонилась над своим Чангешем и прошептала что-то вроде того, чтобы он простил Барунданди. Дескать, в сердце своем это человек хороший и просто нуждается в помощи для обретения якоря спасения, которое может дать только свет. Кое-что из сказанного достигло ушей Барунданди и на время умиротворило его.

Он отослал эту ненормальную с ее подружками к своей жене, которая в последнее время проявляла к ним почти собственнический интерес. Сабредил в особенности вызывала ее доброе отношение из-за своего невероятного трудолюбия.

Нарита тоже заметила Чангеша.

— Если и впрямь религиозное рвение вознаграждается лучшей жизнью при следующем обороте Колеса, то ты, Сабредил, наверняка возродишься в касте жрецов. — Потом толстуха нахмурилась. — Слушай-ка, это не ты оставила тут вчера своего Чангеша?

— А? Ох! Ах! Оставила? А я-то думала, что потеряла его! Я так волновалась, что с ним! Где он? Где он? — Она была готова к такому повороту событий, поскольку Чангеша оставила тут намеренно.

— Ну-ну, успокойся, успокойся. — Столь жаркая привязанность Сабредил к Чангешу забавляла всех. — Не волнуйся, мы позаботились о нем.

На этот день был запланирован очень большой объем работы. Что радовало. Так время шло быстрее. Начинать действовать можно было только значительно позже и то лишь в случае большой удачи. Здесь и дюжины Чангешей было бы мало — так нужна была им сейчас удача.

На кухне, во время перерыва на обед, состоящего из объедков, до Сабредил и ее спутниц дошли слухи, что Протектор в ярости из-за того, что из княжеской библиотеки пропали какие-то книги. Душелов лично отправилась проводить расследование.

Сабредил предостерегающе посмотрела на своих компаньонок. Никаких вопросов. Никакого беспокойства по поводу людей, которым они при всем желании не имели возможности помочь.

Позже поползли новые слухи. Пурохита и еще несколько членов Тайного Совета, вместе со своими телохранителями и прихлебателями, угодили в массовую резню неподалеку от Кернми Уот. Судя по всему, это было полномасштабное военное нападение с применением весьма серьезного колдовства. Слухи носили неопределенный и даже противоречивый характер, поскольку все, кроме нападающих, думали лишь о том, как бы унести ноги.

Сабредил пыталась учитывать это, но не мосла совладать со своим гневом, Кендо Резчик был слишком склонен к насилию, не стоило ставить его за старшего. И ярый веднаит. Гунни не понравится, что прямо на подступах к их главному храму устроили кровопролитие.

Было много разговоров о том, что, начав разбегаться, нападающие оставляли позади дымовые «картинки». Всем стало ясно, кто ответственен за случившееся. Дымовые облака провозглашали либо «Воды спят», либо «Мой брат не отмщен».

На протяжении всего дня распространялись слухи, что Великий Генерал вызван в Таглиос, чтобы управиться с мертвецами, которые не желают покоиться тихо.

Сари была обеспокоена. Душелов находилась в библиотеке, когда поползли слухи о нападении. Узнав новости, она, конечно, ужасно разозлится и, вернувшись во Дворец, будет в высшей степени настороже. В результате вся операция Сари может оказаться под угрозой срыва.

Радиша разбушевалась, когда до нее дошли слухи. Она просто обезумела и тут же удалилась в свою Комнату Гнева. Сава, по-видимому, сильно чем-то обеспокоенная, на мгновение оторвалась от чистки очередного латунного изделия. Сабредил, заметив это, тут же отложила свою швабру и пошла взглянуть, что стряслось. Никто не обращал на них ни малейшего внимания.

Немного позднее, когда Джауль Барунданди заглянул к ним, чтобы посмотреть, как идут дела, и заодно перекинуться парой «ласковых» слов с Наритой, Сава, выбрав момент, когда на нее не смотрели, отправилась куда-то побродить. Никто не обратил на это внимания. Она всегда старалась быть как можно более незаметной, а сегодня этот эффект был усилен с помощью небольшого колдовства.

Шики держалась поближе к матери. Она побледнела, выглядела встревоженной и вцепилась руками в свою флейту.

— Еще не пора? — прошептала она.

— Нет. Поставь куда-нибудь своего Чангеша. — Шики должна была сделать это уже несколько часов назад.

Слухи ширились, волна за волной. Протектор вернулась, кипя от ярости. И тут же отправилась к своим Теням. Улицы Таглиоса ожидала еще одна ночь ужасов.

Женщины заговорили о том, что, возможно, разумнее закончить работу до того, как Протектор пожелает увидеться с Радишей. Протектор плевать хотела на желание княгини побыть одной. Она презирала таглианские обычаи и не делала из этого секрета. Даже Нарита согласилась, что для них будет лучше не попадаться на глаза Протектору, пребывающей в таком настроении.

Именно в этот момент Шики заметила, что ее тетка исчезла.

— Черт возьми, Сабредил! — Нарита просто кипела от злости. — Ты обещала не спускать с нее глаз после того, как это случилось в прошлый раз.

— Прошу прощения, госпожа. Я так перепугалась. Она, скорее всего, пошла на кухню.

Шики уже отправилась на розыски. И почти сразу же закричала:

— Я нашла ее, мама.

Когда подошли остальные женщины, Сава сидела, прислонившись к стене. На коленях у нее лежала латунная лампа, на которую несчастную вырвало. Она была без сознания.

— Ох, нет! — воскликнула Сабредил — Только не это!

Болтая всякую чепуху в тщетных усилиях привести Саву в чувство, она как бы ненароком проговорилась, что боится, как бы Сава не забеременела, если ее изнасиловал кто-нибудь из дворцовых служащих.

Нарита, клокоча от ярости, тут же бросилась прочь. Сабредил и Шики последовали за ней, с двух сторон поддерживая Саву и направляясь к служебному выходу. Никто не заметил, что сейчас ни у одной из женщин не было их статуэток Чангеша, в том числе и той, которую Сабредил забыла вчера.

Учитывая, в каком состоянии была Сава и в каком настроении Нарита, а также опасаясь напороться на Протектора, женщины сумели получить свою плату и скрыться, миновав лейтенанта Барунданди, обычно взимающего с них мзду. Снова.

Едва спустившись с дворцового холма и оказавшись на одной из извилистых улиц, они смогли нанять крытую телегу и погрузить туда Саву. Шики так бурно выражала свою радость, что Сабредил не раз была вынуждена одергивать ее.

38

— Есть масса людей, которые видели все, что мы делали, — сказала я, собрав своих. — Как только пройдет слух, что Радиша исчезла, все эти люди начнут рыться в памяти. И можно не сомневаться — Душелов сумеет отделить зерна от плевел.

— И сумеет призвать на помощь сверхъестественные силы, способные выделить именно ваш след среди тысяч других, — высказался Лозан Лебедь.

Он присутствовал тут же, поскольку согласился взять на себя заботу о Радише. Она вот-вот должна была прийти в себя и обнаружить, что, в конце концов, ее демоны добрались до нее.

— Вы собираетесь бежать или нет? — спросил Бонх До Тран.

Старик держался из последних сил — он трудился с самого рассвета.

— Ну что, исчезаем? — спросила я.

— Подождите еще чуть-чуть, до тех пор, пока дела примут совсем уж отчаянный оборот. Учтите и то, что понадобится еще несколько часов, чтобы загрузить на баржи продовольствие.

По правде говоря, никто не хотел уходить. Пока, по крайней мере. За годы у большинства здесь наладились связи. У всех были незаконченные дела. Такова жизнь. Ситуация, которая на протяжении всей истории Отряда неоднократно возникала снова и снова.

— Ты еще не добилась от Нарайана, чтобы он отдал тебе Ключ?

— Я поговорю с ним. Речник вернулся? Нет? А что с Кендо? Как там Пес и Красавчик?

Все люди выполняли те или иные задания. Наш милый старый Одноглазый послал двух последних остававшихся с нами мужчин, пока не слишком компетентных в таких делах Пса и Красавчика, убить сторожа Адо, поскольку Мурген установил, что именно он оказался причиной всей этой суматохи в библиотеке. И еще Адо хотя бы примерно представлял, в каком районе я живу.

— Возвращается Кендо Резчик, — сообщил Одноглазый. — Арджана Друпада здоров настолько, насколько это слово применимо к человеку с дюжиной ножевых ран. А в остальном — все в порядке.

Мурген прошептал что-то. Однако именно в этот момент снаружи послышался шум, раздались приветственные возгласы, и я не расслышала ни слова.

— Мурген говорит, что на Семхи началось. Слинк напал на них, как только они начали разбивать лагерь. Отрезал их от оружия.

— Проклятие! — выругалась я. — Черт-черт-черт!

— Что с тобой, Малышка?

— Он должен был дождаться, пока они попытаются сделать что-то с Деревом Бходи. А так никому и в голову не придет, с какой стати мы набросились на них.

— Вот почему, как ты ни хороша, но все равно не мужчина.

— Что?

— Ты хочешь слишком многого. Ты послала Слинка убить определенных людей. Ты же не сказала ему, что это лишь для вида, или что парни должны сражаться только левой рукой, или еще что-то в этом роде? Ну вот, он, как может, выполняет свою задачу — быстро, безо всяких затей и с наименьшим риском для наших ребят.

— Я думала, он понимает…

— Ты ведь не уточнила этого, Малышка, не так ли? Такая умная, такая опытная, а? Ты, которая составила для себя список того, что необходимо проверять, и включила в него даже то, зашнурованы ли твои ботинки?

Он достал меня. И как следует. Я попыталась сменить тему разговора.

— Если мы уходим, нужно послать кого-то к Слинку, чтобы сообщить ему, где будет место встречи.

— Не увиливай.

Я отвернулась от него.

— Кендо, он нуждается в медицинской помощи?

— Друпада? Кровь из него больше не течет.

— Тогда оттащи его туда, где он встретится со своим новым соседом. — Одноглазый уел меня, да, и я вся прямо тряслась от злости. Лучше бы, конечно, срывать ее не на своих, — Остальные пусть займутся Радишей. Чтобы никто не смог упрекнуть нас в том, что с ее головы хотя бы волос упал.

Резчик покачал головой и пробормотал что-то себе под нос.

— Эй, паскудник! — окликнула я Генерал-инспектора. — Не хочу, чтобы ты когда-нибудь смог сказать, что Черный Отряд не угождает своим гостям. Теперь тебе будет не скучно. Поразвлекайте друг друга, пока Душелов не заявится сюда, чтобы освободить вас.

Кендо хорошенько поддал Друпаду ногой под зад. Пурохита влетел в клетку. Они с Гокхейлом уселись в противоположных углах и злобно уставились друг на друга. Такова человеческая природа — каждый уверен, что за его неприятности несет ответственность кто-то другой.

Я сказала Кендо:

— Расслабься. Пойди поешь. Вздремни немного. Но держись подальше от девчонки.

— Ха, Дрема, я с первого раза понял это. А в особенности теперь, когда она принялась ходить во сне. Так что полегче, и нечего учить меня.

— Почему это?

— Почему бы нам просто не шлепнуть ее?

— Потому что нам нужна помощь Сингха, чтобы открыть Врата Теней. И нам не получить эту помощь, если он не будет уверен, что мы хорошо обращаемся с Дочерью Ночи.

— Я не знаю близко никого из Плененных. По-моему, ты собираешься спасти их за мой счет.

— А по-моему, мы должны спасти их за счет Отряда, Кендо. Точно так же, как сделали бы это, если бы ты был на их месте.

— Понял. Все правильно. — Кендо Резчик был из тех людей, которые имеют склонность всегда ожидать плохого.

— Давай, отдохни.

Дожидаясь, пока Мурген сообщит что-нибудь о происходящем во Дворце, я решила переговорить с Нарайаном.

Мне не хотелось уходить отсюда, но было ясно, что очень скоро Отряду придется сделать это. Только нужно посмотреть, как Душелов среагирует на все эти похищения. И вызволить Гоблина из Дворца.

Если Душелов не обрушится на нас, точно буря, вот тогда я начну всерьез беспокоиться о том, что она задумала.

— У меня сегодня был по-настоящему удачный денек, спасибо, господин Сингх. Долгое, долгое планирование, немного вдохновения и импровизации — и все прошло как по маслу. Не хватает одной-единственной вещи, чтобы этот день можно было назвать по-настоящему удачным.

Я втянула носом воздух. Пахло так, точно Одноглазый с друзьями испекли новый хлеб. Скорее всего, так оно и было, поскольку, если придется бежать, много захватить мы с собой не могли.

Я подтянула ногой связку шкур рядом с решеткой клетки Сингха, уселась на нее и поведала ему самые последние новости.

— Похоже, никому из ваших людей нет дела до вас двоих. Может, вы были уж слишком скрытны. Было бы даже жаль, если бы целый культ исчез просто из-за того, что все сидят сложа руки и ждут, пока выяснится, что происходит.

— Мне было сказано, что я могу заключить с тобой сделку. — Сегодня в этом человеке не ощущалось никаких признаков страха. Напротив — твердость характера, явно каким-то образом подкрепленная извне. — Я готов обсудить интересующий тебя вопрос, если получу абсолютные гарантии того, что Черный Отряд никогда не причинит Дочери Ночи ни малейшего вреда.

— Никогда — это так долго. А у тебя нынче отнюдь не полоса удачи. — Я встала. — Гоблин как раз сейчас выразил желание поработать с ней. Я, пожалуй, позволю ему отрубить ей несколько пальцев, просто чтобы показать тебе, что у нас нет ни совести, ни жалости, когда речь идет о старых врагах.

— Я же предложил тебе то, о чем ты просила.

— То, что ты предложил, равносильно лишь отсрочке смертного приговора. Если я соглашусь принять твое дурацкое предложение, то спустя десять лет эта ведьма с черным сердцем своим ядом отравит нас так сильно, что перед нами встанет выбор: либо держать свое слово и погибнуть, либо нарушить его и тем самым погубить собственную репутацию. Уверена, что ты плохо знаком с мифологией севера. Среди прочего там есть легенда, касающаяся одной старой религии. В ней рассказывается о том, как один бог сознательно пошел на смерть. И знаешь, зачем? Только ради того, чтобы его семья больше не была связана обещанием, которое он по глупости дал своему врагу и которое защищало того, точно панцирь черепаху.

Нарайан злобно уставился на меня — взгляд холодный, как у кобры, — ожидая, какой я нанесу ему следующий удар. И я-таки оправдала его ожидания. Немного, и то лишь потому, что мне хотелось объяснить ему все до конца. Хотя Одноглазый сотню раз внушал мне, что не нужно никому ничего объяснять.

— Если я приму твое предложение, это сделает моих людей уязвимыми. И еще учти — я не могу ручаться за тех из них, кто сейчас похоронен. Со своей стороны я делаю тебе другое предложение. Ты получаешь гарантии того, что выберешься из всего этого живым, если пообещаешь никогда больше не причинять никаких неприятностей Отряду. И еще ты отправишься к Капитану и Лейтенанту и будешь умолять их простить тебя за то, что ты украл их дитя.

Даже сама такая постановка вопроса до смерти напугала живого святого Обманников.

— Она — Дитя Кины. Дочь Ночи. Эти двое не имеют отношения к делу.

— Очевидно, нам не о чем разговаривать. Я пришлю тебе ее пальцы на завтрак.

Я отправилась посмотреть, как себя ведет Сурендранат Сантараксита и выполняет ли поставленную перед ним задачу, что, как мне казалось, могло бы скрасить скуку его заключения. К моему удивлению, он усердно трудился, переводя с помощью старого Баладитая то, что я считала первым томом утраченных Летописей. Они наработали уже приличную стопку страниц.

— Дораби! — воскликнул господин Сантараксита. — Прекрасно. Твой друг-иностранец уверяет нас, что вот эти несколько последних страниц — вся бумага, на которую мы можем рассчитывать. Он хочет, чтобы потом мы использовали эти нелепые книги, изготовленные из коры, которые они делают на своих болотах.

Кора применялась еще до того, как появились современная бумага и пергамент. Не знаю, какое именно дерево для этого используется; мне известно лишь, что с него очень бережно сдирают внутреннюю кору, обрабатывают ее определенным образом, расправляют под прессом — и, пожалуйста, можно писать. Чтобы сделать книгу, страницы складывают в аккуратную стопку, просверливают дыру в ее левом верхнем углу и продевают сквозь нее веревку, ленту или кусок очень легкой и тонкой цепочки. Бонх До Тран питал слабость к коре, потому что это было и дешево, и достаточно прочно, и в традициях его народа.

— Я поговорю с ним.

— Я не хотел его обидеть, Дораби.

— Меня зовут Дрема.

— Дрема — это не имя. Это или болезнь, или беда. Я предпочитаю Дораби. И буду называть тебя Дораби.

— Как хотите. Я пойму, к кому вы обращаетесь. — Я прочла пару страниц. — Скука какая. Похоже на конторскую книгу.

— Это так и есть, в основном. То, что тебя интересует, тут можно прочесть только между строк, потому что пишущий исходит из предположения, что все детали известны любому читателю его времени. Он не упоминает возрастов, не говорит даже, молодой человек или старый. Он учитывает гвозди для подков, стрелы, копья и седла. Все, что он имеет сказать по поводу очередного сражения, это то, что офицеры низшего ранга и сержанты не проявили должного энтузиазма в отношении оружия, оставленного или потерянного врагом, предпочитая дожидаться рассвета. В результате отставшие солдаты противника и крестьяне сумели подобрать все самое стоящее.

— Я вижу, тут нет даже ни одного имени или названия местности.

Пока господин Сантараксита говорил, я продолжала читать. Я могла слушать и читать одновременно — несмотря даже на то, что была женщиной.

— Здесь нет ни расстояний, ни дат. Однако все это может быть вычислено из контекста. Но вот что меня уже удивляет, Дораби, — почему мы всю свою жизнь смертельно боялись этих людей? Эта книга не даст оснований для подобного отношения. Эта книга — об отряде простых людей, которые маршировали туда, куда не хотели, по причинам, которых не понимали, и были абсолютно убеждены в том, что их непонятная миссия продлится всего лишь несколько недель или, самое большее, месяцев. А потом они получат возможность вернуться домой. Но месяцы складывались в годы, годы — в десятилетия. А они по-прежнему ничего толком не понимали.

Книга также наводила на мысль, что нам нужно пересмотреть свое старое представление о том, что в те же самые времена по миру огнем и мечом прошлись Свободные Отряды. Упоминался только один небольшой отряд, вернувшийся за несколько лет до того, как в поход отправился Черный Отряд. И фактически некоторые старшие офицеры Черного Отряда в прошлом по доброй воле служили в этом более раннем отряде, название которого не упоминалось.

— Да, так и есть, — проворчала я. — Мы можем перевести все эти книги и узнать из них множество самых разных вещей, но ни на дюйм не приблизиться к пониманию сути происходившего.

— Это гораздо более захватывающее занятие, чем собрание брадхалока, Дораби, — сказал Сантараксита.

Тут впервые подал голос Баладитай.

— Нас тут что, голодом хотят уморить, Дораби?

— Вам не принесли никакой еды?

— Нет.

— Сейчас займусь этим. Не пугайтесь, если услышите, что я ругаюсь. Надеюсь, вы ничего не имеете против рыбы и риса.

Проследив, чтобы их покормили, я на некоторое время уединилась в своем углу. По правде говоря, результаты работы господина Сантаракситы меня немного огорчили. Чем большего ждешь, тем, соответственно, больше и разочарование, когда оказывается, что овчинка не стоила выделки.

39

Меня разбудил Тобо.

— Как ты можешь спать, Дрема?

— Наверно, потому, что я устала. Чего тебе надо?

— Протектор, в конце концов, подняла шум из-за Радиши. Па хочет, чтобы ты сама следила за развитием событий, а не узнавала все из вторых рук.

В этот момент я в полной мере соответствовала своему имени. Мне хотелось одного — растянуться на своем соломенном тюфяке и погрузиться в сны, где не будет места реальной жизни.

Лет этак с четырнадцати я поступала именно так, когда случались какие-нибудь неприятности. Другого способа справиться с ними я не знала. Сейчас мне снилось, что господин Сантараксита, действуя по принципу «кто старое помянет, тому глаз вон», взял меня обратно в библиотеку. Сразу же после того, как мы похоронили Душелова в пятидесятифутовой яме с расплавленным свинцом.

Я подтащила стул и уселась между Сари и Одноглазым, опираясь локтями на стол, наклонившись вперед и пристально глядя на сгусток тумана, где должен был появиться Мурген. Одноглазый ругал Мургена, хотя тот не мог его в данный момент слышать. Я сказала:

— Можно подумать, ты беспокоишься о Гоблине.

— Конечно, я беспокоюсь о Гоблине, Малышка. Коротышка позаимствовал у меня трансцендентальный локатор, прежде чем отбыть нынче утром. Не говоря уж о том, что он остался мне должен несколько тысяч пэйс за… Короче, он должен мне кучу денег.

Что-то я такого не могла припомнить. Одноглазый всегда был должен всем — это да. Даже когда дела у него шли хорошо. И несколько тысяч пэйс — не бог весть какая сумма. Ведь пэй — это крошечное зернышко строго определенного веса, что позволяет использовать его для оценки самоцветов и драгоценных металлов. Одна северная унция соответствует почти двум тысячам пэйс. Поскольку Одноглазый не пояснил, что он имел в виду, золото или серебро, проще всего предположить, что он подразумевал медные монеты. Другими словами, всего ничего.

И, опять-таки другими словами, он беспокоился о своем лучшем друге, но не мог вот так прямо взять и сказать об этом, потому что на людях ругался с ним на протяжении вот уже долгих ста лет.

Если и существовал такой колдовской инструмент, как трансцендентальный локатор, Одноглазый наверняка изобрел его за час до того, как дать взаймы Гоблину.

— Этот мерзкий маленький гаденыш допрыгается — я просто придушу его, — пробурчал Одноглазый. — Он что, хочет, чтобы я один тащил весь этот воз… — Он замолчал, осознав, что думает вслух.

Мы с Сари обе сделали пометку в уме разузнать потом, что это за «воз». Похоже, они что-то задумали. По секрету от нас. Интересно, интересно…

Мурген материализовался, практически, нос к носу со мной. Он пробормотал:

— У Душелова кончается терпение. Стая ворон только что принесла новости с Семхи. Протектор просто в жутком настроении. Сказала, что, если Радиша не выйдет из своей Комнаты Гнева через две минуты, она сама просто войдет туда.

— Как Гоблин? — нетерпеливо спросил Одноглазый.

— Спрятался, — ответил Мурген. — Ждет, пока солнце взойдет.

Колдунишка наш и не собирался пытаться удрать из Дворца ночью. Душелов опять отпустила на свободу свои Тени, просто чтобы наказать Таглиос за то, что он так досаждает ей. Мы расставили наобум несколько ловушек, но я не рассчитывала поймать кого-нибудь. Не может же все время везти в одном и том же?

У Гоблина был с собой амулет, отпугивающий Теней, который сохранился еще со времен войны с Хозяевами Теней, но неизвестно, будет ли от него хоть какой-то толк. Несмотря на всю нашу изворотливость и предусмотрительность, никто ни разу не опробовал эти амулеты на настоящих Тенях.

Все продумать невозможно.

Но нужно хотя бы стараться.

Один из княжеских охранников попытался остановить Протектора, когда ее терпение кончилось и она отправилась вытаскивать Радишу из ее уединения. Он рухнул, не издав ни звука, сваленный наземь случайным прикосновением. Со временем он придет в себя. В тот момент Протектор еще не пылала жаждой мести.

Она ворвалась в Комнату Гнева, просто разнеся дверь на куски. И взвыла от разочарования еще до того, как эти куски закончили свое падение.

— Где она?

Душелов была в такой ярости, что присутствующие содрогнулись от ужаса.

Камергер, сложившись в поклоне почти вдвое и продолжая неуклюже опускаться все ниже и ниже, жалобно проскулил:

— Она была там, Ваше Величество!

Кто-то упорно твердил:

— Мы не видели, чтобы она выходила оттуда. Она должна находиться внутри.

Откуда-то издалека, точно эхо, почти как из другого пространства и времени, донесся короткий, выразительный смешок.

Душелов медленно обернулась, ее пристальный, злобный взгляд готов был сразить любого, точно копье.

— Подойдите ближе. Повторите, что вы сказали.