Колдун Кук Глен

1

Это было самое спокойное время во всей короткой жизни Марики, если, конечно, не считать лет, проведенных в родном стойбище, когда кочевники еще не пришли в Верхний Понат. Борьба продолжалась, и она в ней участвовала, но жизнь стала такой скучной и однообразной, что можно было проследить в ней повторяющиеся циклы. Мало случалось как хорошего, так и плохого. К плохому Марика относила повторение ночных кошмаров с участием своего брата Каблина.

Каждый год период кошмаров наступал хотя бы единожды. Это не было связано ни с временем года, ни с погодой, ни с ее собственным душевным состоянием. Кошмары беспокоили Марику все больше. Тот факт, что время шло, а они и не думали прекращаться, говорил о том, что сны не имеют никакого отношения к неоплаканным Дегнанам.

Тогда в чем же дело? Об этом спрашивали Грауэл, Барлог и даже Брайдик, когда Марика наконец просыпалась и жаловалась на очередной кошмар.

Но Марика не знала, в чем дело. Ее разум отказывался понимать эти сны.

С Брайдик они теперь виделись довольно часто. Теперь, когда стало понятно, что Марика – любимица Верховной жрицы, связистка перестала держаться так холодно, как раньше.

И учеба. Постоянная учеба. Постоянные упражнения, призванные расширить и развить талант Марики.

И постоянно ее окружали силты, напуганные и расстроенные ее талантом.

Так проходил год за годом. Зимы становились все холоднее и все длиннее. Фотографии, сделанные с орбитальных спутников торговцев, показывали, как растут ледники на дальнем севере. Они уже наползали на Зотак. Расщелина, этот природный барьер, на некоторое время задержит наступление ледника. Но сестры, которые считали себя экспертами в этом вопросе, утверждали, что ледник скоро затопит и этот барьер, и лед, шлифуя землю, поползет дальше, на юг. В Понат.

Марика не прекращала удивляться. Зачем Серк так отчаянно стремятся завладеть землей, которая скоро превратится в бесполезную глыбу льда?

Предсказания, касающиеся эпохи льда, становились все более мрачными. Иногда Марике хотелось ничего не знать об этом или по крайней мере знать поменьше. Мир ожидали воистину тяжелые времена, и она, Марика, доживет до самого тяжелого периода. Если, конечно, проживет столько, сколько живут нормальные силты.

Грауэл и Барлог считали, что этого-то ей как раз и не удастся.

Марика до сих пор так и не научилась смирять свой характер.

Будущее грозило социальными переворотами и перемещениями. Это Марика могла предсказать и сама.

Каждое лето Марика проводила на севере – все лето от последнего снегопада до первого. Каждое лето она развивала свою способность ходить во тьме – насколько хватало кочевников. А бедная Дортека вынуждена была терпеть деревенскую жизнь вместе со своей ученицей и горько сетовала на судьбу. Каждый год Марика помогала строить новое укрепление, и каждый год кочевники старались не трогать это укрепление, хотя каждый год где-нибудь обязательно вспыхивали конфликты. Иногда Марике удавалось принять участие в битве, контрабандой проникнув на борт корабля, которым управляла какая-нибудь Повелительница поуступчивее.

Планы Градвол оттеснить кочевников на запад, на территории Серк, выполнялись не слишком быстро. Дикари упорно стремились на земли Рейгг, несмотря на огромные потери.

Таким образом, Рейгг ввязались в бесконечную кровавую войну с кочевниками. Орда была уже обессилена постоянными потерями и голодом и серьезной опасности больше не представляла, но все равно доставляла силтам неприятности, потому что боевое мастерство кочевников постоянно росло. Суровые испытания закалили дикарей, и те из них кто был посильнее, попроворнее и потолковее, превратились в серьезных противников. Хитрость и свирепость компенсировали потери в численности. К тому же у кочевников и мужчины, и женщины сражались бок о бок при поддержке диких силт и верленов, которые тоже год от года совершенствовались в своих умениях.

Оборонительная линия к северу от Макше выполняла свою роль. Попытки наступлений на юг разбивались об нее как морские волны о прочный волнорез. Но дикари нападали снова и снова. Казалось, они никогда не отступятся, не уйдут, упав духом, на запад искать более легкой добычи.

Но с уменьшением угрозы со стороны кочевников усилилось давление на Рейгг в других областях. Почти каждый месяц в Макше случался какой-нибудь инцидент с участием бандитов-мужчин. Более того, эта зараза стала расползаться на другие территории Рейгг.

Однако все это Марику мало волновало. Несмотря на то что она все время находилась в самом центре событий, Марика смотрела на все происходящее как бы со стороны. Ничто не могло помешать ее жизни и учебе.

Всю долгую зиму она училась, тренировалась, оттачивала свои таланты, навещала каждый месяц Багнеля и жадно проглатывала каждую крупицу информации о космических полетах, которую Градвол удавалось купить или украсть. У Багнеля тоже можно было выманить новые сведения, тем более что ему было приятно помогать узнавать новое своей восхищенной, стремящейся к знаниям слушательнице.

Сам Багнель тоже учился. Со времен Поната его интересы изменились, теперь его гораздо сильнее занимало будущее. Особенно он заинтересовался системой спутников связи и метеорологических спутников, которые братья вывели на орбиту с помощью Темных Повелительниц. Братья разработали технологию и создали сами спутники, а силты подняли их наверх на борту космических темных кораблей.

Марика тоже заинтересовалась этой сетью вращающихся спутников.

– По-моему, тут есть много возможностей, которых никто не заметил, – сказала она как-то Багнелю.

– Например?

Багнель говорил снисходительным тоном, как наставница разговаривает со щенком, который у нее на глазах заново изобретает колесо.

– Возможностей, говорю. Если, конечно, кто-нибудь уже об этом не подумал, а мы и не узнали из-за этих нелепых препятствий, не дающих обмениваться информацией.

– Приведи пример. Может, я смогу выяснить это для тебя.

Теперь уже Марика посмотрела на него снисходительно.

– А ты представь себе, что я придумала что-то новое! Я знаю, конечно, что вы, торговцы, не верите, что силта на это способна, но возможность-то существует! Представил? Так почему же я должна отдавать тебе что-то бесплатно?

Багнель был поражен.

– С каждым годом ты становишься все больше похожей на силту, Марика! К возрасту Градвол ты станешь мерзкой старой ведьмой!

– Может быть, может быть. Если это и так, то виноваты в этом исключительно такие, как ты!

– Тут я почти согласен с тобой, – ответил Багнель. Взгляд его на миг потускнел.

В течение всех этих спокойных лет жизнь Марики скрашивало расположение самой Верховной жрицы. Потихоньку, без лишнего шума повышалось ее положение внутри монастыря. Сначала она была жрицей-послушницей, затем помощницей жрицы и наконец, недолго задержавшись и в этой должности, стала истинной жрицей. То есть сначала Марика помогала отправлять ежедневные службы общины Рейгг, потом более важные праздничные службы, а потом и сама получила право отправлять соответствующие обряды. Все это не вызывало у нее затруднений.

Разумеется, многие обиделись, видя ее стремительное продвижение. По традиции ни одна силта не могла стать жрицей в таком юном возрасте.

Каждое повышение означало, что кто-то еще будет вынужден ждать, пока место освободится. А силтам постарше не нравилось, что какая-то щена поднялась выше их.

Гораздо большее недовольство вызвало назначение Марики на должность старшего цензора. Одна из старых силт умерла, и Градвол назначила старшего цензора на ее место в Совете Семи, а Марику – на освободившееся место старшего цензора. Зертан очень расстроилась.

Право назначать на подобные должности принадлежало старшей жрице монастыря, и никто, включая ее начальниц, не должен был вмешиваться.

Но Зертан должна была проглотить эту пилюлю или последовать в изгнание вслед за Постч.

Марика не слишком волновалась за свою дальнейшую судьбу в отличие от Грауэл и Барлог, которые все время ожидали, что после головокружительного взлета последует не менее головокружительное падение. Эти двое ни в чем не научились видеть хорошую сторону.

Весной, перед тем как Марика в четвертый раз отправилась на север бороться с кочевниками, смерть снова обрушила свою тяжелую лапу на головы макшских руководительниц. Две из них умерли почти в один день.

Не успела Марика войти в должность старшего цензора, как Градвол уже назначила ее на новое место. Теперь Марика должна была занять седьмое кресло в Совете.

Тут уже всеобщее терпение лопнуло. В древних стенах монастыря начался форменный мятеж. Марика попыталась отказаться от новой должности. Она была гораздо больше уверена в себе, чем другие макшские сестры, но не считала себя готовой к работе Советницы. Даже несмотря на то что в седьмом кресле она в основном должна была дублировать работу остальных членов Совета Семи.

Но и перед лицом единодушной оппозиции Градвол оставалась непреклонной.

– Будет так, как я сказала, – заявила она. – Время рассудит, права я была или нет. Марика станет одной из семи судей этого дома. Таков мой приказ.

Сила есть сила. Кто же станет спорить с сильнейшим, если он всегда может заставить всех выполнять свою волю.

Но воля Градвол поставила Марику в сложное положение. Макшские сестры и раньше Марику не любили. Теперь они ее возненавидели.

И все это произошло раньше, чем официально закончились годы ее послушничества. Но возраст – это еще полбеды. Марика так упорно училась, что уже превзошла большинство сестер, которые возмущались ее неестественно быстрым продвижением. И они ненавидели ее еще и за это.

Силты боялись ее необъяснимой внутренней силы.

Усилившееся негодование окружающих заставляло Марику все больше замыкаться в себе и все глубже погружаться в учебу. Только учеба позволяла Марике забыть те страдания, которые причиняла ей жизнь в монастыре. Учеба и ежемесячные свидания с Багнелем.

И все время где-то рядом скрывался ужас. Марика считала, что рок поджидает ее везде и не может достать только благодаря Градвол.

Градвол охраняла ее постоянно. Она занималась одним лишь северным конфликтом, бросив сестричество за пределами Макше на произвол судьбы.

Марика была уверена, что за такое расположение ей придется заплатить сполна, и считала, что готова к этому. У Градвол были какие-то планы относительно нее, пусть даже тщательно скрываемые. Но у Марики были свои собственные планы.

2

Четвертое лето, которое Марика проводила в Понате, было последним летом ее послушничества. После возвращения в Макше Марику должны были официально посвятить в силты. То есть она получит все причитающиеся истинной силте права и привилегии. Поэтому Марика думала в основном о предстоящей церемонии, считая лето лишь краткой передышкой.

Проведенные на севере месяцы действительно можно было считать каникулами, причем каникулами довольно скучными. Кочевники совсем обессилели и почти не показывались в Понате. Снег не растаял и таять не собирался. Марика готовилась проскучать несколько месяцев, слушая бесконечное нытье Дортеки.

Градвол назначила ее ответственной за весь Понат в целом. Марика подчинялась только старшей жрице Эдукан из Акарда. Штаб-квартиру свою Марика устроила в бревенчатой крепости, от которой до места, где некогда находилось стойбище Дегнанов, было всего несколько миль. Когда делать было решительно нечего, Марика приходила на это место и вспоминала прежнюю жизнь или отправлялась через мертвый лес к пещере Махен, где впервые почувствовала в себе что-то, отличавшее ее от соплеменниц.

Огромный призрак все еще скрывался в глубине пещеры. Марика и не пыталась исследовать, что это такое. В свое время этот призрак разбудил ее, поэтому Марика относилась к нему с благоговением и не хотела осквернять память о прошлом и рассматривать поближе обитателя пещеры.

Марика отвечала за систему дозорных башен и блокгаузов, призванных защищать Понат от вторжения из Зотака. Смысла в такой защите не было никакого. В Зотаке давно уже не осталось живых метов. Там жили только полярные животные, да и те влачили жалкое существование. Опасности для Рейгг они не представляли.

Градвол тоже не видела никакой опасности со стороны северных границ. Это было видно хотя бы по тому, какие силы были отданы в подчинение Марике. Двадцать три послушницы должны были исполнять обязанности силт. И еще Дортека – советница. Охотницы и рабочие – ими командовали Грауэл и Барлог, чье общественное положение улучшалось по мере продвижения Марики, – были набраны с бору по сосенке. В других районах, с более напряженной обстановкой, от такого сброда не было бы никакой пользы. Единственным положительным моментом во всем этом фарсе был опыт, который Марика приобретала, отдавая приказы.

Первый летний месяц не принес с собой никаких событий. Здесь и не могло ничего произойти. Из живых существ в Понате остались только гарнизоны Рейгг. Леса стояли безжизненные – даже деревья умирали.

Изредка только пробегали полярные звери, уходя на юг. Само слово «лето» казалось неудачной шуткой. Снег шел почти каждый день.

Правда, на третьей неделе что-то все же случилось. С одной из дозорных башен доложили, что наблюдают незнакомый темный корабль. Он проплыл вдоль долины восточного рукава Хайнлина, причем летел так низко, что шасси задевали верхушки сугробов. Марика нырнула в темный мир, поймала призрака посильнее и отправилась на разведку.

– Ну? – спросила Дортека, когда Марика вернулась.

– Что-то мне там показалось. Я не смогла установить контакта, но что-то я все же почувствовала. Я двигалась вниз по течению.

– Надо ли мне доложить в Акард?

– Не думаю. Если это был чужой корабль и если он полетит вдоль восточного рукава вниз, то они его и сами скоро увидят.

– Это мог быть незапланированный патруль.

– Вполне возможно.

Темный корабль из Акарда пролетал над их владениями каждые три дня.

Доклад его неизменно гласил одно и то же: кочевники нападать не собираются. Да, происходили мелкие стычки, но – далеко на юге. А те немногие дикари которых видели поблизости, делали то, чего уже несколько лет ожидала от них Градвол. Они шли на запад, в сторону владений Серк.

По слухам, Серк уже подверглись нападению.

– Похоже, Серк потеряли своих союзников, – сказала Марика, когда они с Дортекой прочли несколько подобных донесений.

– Для них кочевники – уже отработанный материал. Но все же это создаст нашим кузинам досадную помеху.

– Не понимаю, чем Серк их купили. Так долго держать этих дикарей на грани смерти и истощения!

– Я думаю, – сказала Дортека, – что Серк рассчитывали победить нас в тот год, когда пал Акард. Разведка сообщает, что они собирались взять Акард малой кровью и после этого без труда дойти до самого Макше. В то время в Макше, разумеется, не смогли бы отразить нападение. Они не учли только одного – тебя. Ты убила их главную силту и уничтожила самых лучших их охотниц. У них просто не осталось сил, чтобы закрепить победу.

– Так зачем же они продолжали эту войну, если их план не удался?

– Психологический момент. Тот, кто всем этим заправляет, занимает высокое положение в иерархии Серк. Этот кто-то очень стар. А старая силта не признает поражений. По мне, так есть данные, говорящие за то, что и сейчас у них во главе стоит все та же старая силта.

– Но сейчас-то она должна понять, что пора попробовать что-нибудь другое. Или сдаться.

– Она не может сдаться. Она может лишь совершать все большие безрассудства, глядя, как наша Верховная жрица предугадывает все ее хитрости.

– Почему?

– Весь мир знает, что происходит, Марика. Пусть даже все отказываются признавать то, что видят. Наша гипотетическая Советница Серк не может позволить себе потерять лицо, признав свое поражение.

Рейгг – гораздо более слабая община, чем Серк. Теоретически мы не можем взять над ними верх.

– И что же вы думаете по этому поводу?

– Я боюсь, Марика.

Это был редкий случай, когда Дортека говорила совершенно искренне.

– Все это продолжается почти восемь лет. Когда эта война еще только начиналась, серкские Советницы были уже стары. Сейчас они, должно быть, совсем одряхлели. А дряхлая мета совершает поступки, не думая о последствиях, поскольку не ей придется их расхлебывать. И Градвол тоже меня пугает. Она демонстрирует полнейшее пренебрежение к форме своих поступков и их последствиям, не имея даже такого оправдания, как дряхлость. То, как она протаскивала тебя…

– Разве я не оправдала ее ожиданий, Дортека?

– Не в этом дело.

– Именно в этом. Градвол не заботится об отдельных личностях. Перед Рейгг сейчас стоит самая сложная задача за всю историю общины. И ставкой в этой игре может стать наша жизнь, само существование нашего сестричества. Градвол считает, что я смогу сыграть критическую роль, если она выиграет время, и кризис не разразится, пока я еще не буду готова к этому.

– Некоторые убеждены, что твоя критическая роль в том и состоит, что ты уничтожишь общину.

– Опять это суеверие насчет Джианы? Оно что, всегда будет меня преследовать?

– Забудем ненадолго о легендах и суевериях, хотя это тоже способ объяснять непонятное. Рассмотрим твои личные качества. Ты наименее самоотверженная силта из всех, кого я когда-либо встречала. Я не вижу в тебе ни капли преданности общине или идеалам силт. Ты притворяешься.

Прикидываешься. Меняешь разные маски. Но тебя окружают меты, которые способны видеть сквозь маски и тени, Марика. Ты никого не сможешь убедить в том, что ты всего лишь несчастный маленький щеночек из Верхнего Поната.

Марика нервно заметалась по комнате. Ей хотелось найти какой-нибудь аргумент, опровергающий доводы Дортеки, но она не могла придумать ничего такого, что прозвучало бы достаточно убедительно.

– Ты используешь Рейгг, Марика.

– Рейгг сами используют меня!

– Так и должно…

– А я так не считаю, Дортека! Можете рассказать это Градвол, если хотите! Хотя я уверена, что она и так знает.

Грауэл прислушивалась к этой беседе, все больше и больше нервничая.

Она боялась, что конфликт в конце концов перестанет быть словесным.

Дортеке все труднее и труднее становилось сдерживать раздражение.

Марика изо всех сил старалась покрепче привязать к себе Грауэл и Барлог. Снова и снова она подбрасывала им такие задачки, что охотницам приходилось выбирать между верностью общине и верностью лично ей.

Каждый раз они выбирали ее. Марика надеялась, что это войдет у них в привычку. Быть может, настанет день, когда им придется сделать этот выбор еще раз при весьма затруднительных обстоятельствах.

Несмотря на то что Марика была знакома с этими двумя охотницами всю свою жизнь, знала она их не слишком хорошо. Иначе давно бы поняла, что нет никакой необходимости сомневаться в их лояльности.

Барлог вошла в комнату:

– Сообщение из Акарда, Марика.

– Рановато, правда?

– Да.

– Что это?

– Они кое-что увидели.

– Опять неизвестный корабль?

– Нет. На этот раз, по-видимому, готовится наступление кочевников в районе Мортского тракта. Вывод сделан на основе двух независимых наблюдений.

– Ну, для нас это не проблема.

Мортский тракт давно уже превратился в заброшенную звериную тропу, скрытую под десятифутовой толщей снега. Когда-то он связывал Критцу с аванпостом торговцев на реке Нейбор, в семидесяти милях к западу. По Нейбору проходила западная граница владений Рейгг в этой части Поната.

– Звучит заманчиво, – сказала Марика. – Если это не проверка со стороны Верховной жрицы. Во всяком случае, нам надо передать сообщение дальше. Дортека, вы берете на себя восточный пост, я – западный.

Марика закрыла глаза, сосредоточилась и до тех пор увеличивала радиус своего касания, пока не дотянулась до чьего-то сознания в ближайшем западном укреплении. Она передала информацию и вернулась.

Два дня спустя пришло мысленное сообщение, что Акард потерял связь с несколькими западными аванпостами. Темные корабли, посланные разобраться, в чем дело, обнаружили, что все гарнизоны мертвы. Те же корабли приступили к поискам противника.

Один из них исчез и на прикосновения не отзывался.

Старшая жрица Эдукан разослала на поиски все оставшиеся корабли.

Когда пропавший корабль обнаружили, он был всего лишь грудой металлолома. Судя по всему, корабль на полной скорости врезался в склон горы. Ни Повелительница корабля, ни ее Помощницы до катастрофы не были даже ранены.

– Это работа силты, – сказала Марика. – И вовсе не дикой силты, а Серк.

Она поежилась. На мгновение ее одолели дурные предчувствия.

Наступали тяжелые времена. Возможно, вся ее жизнь скоро переменится.

– Это может быть тот самый отчаянный шаг, который вы предсказывали, Дортека.

Наставница была перепугана. У нее тоже были дурные предчувствия.

– Нам надо выбираться отсюда, Марика.

– Почему?

– Они пошлют свои самые лучшие силы. Если, конечно, до этого дойдет. Мы не сможем противостоять им. Они истребят всех нас, потом подкараулят и уничтожат тех, кто прилетит нам на помощь из Макше.

– Силте не подобает впадать в панику, – заявила Марика. Этот афоризм она слышала когда-то в Акарде. – Вы лучше меня владеете искусством дальнего прикосновения. Свяжитесь с Акардом, пусть мне пришлют корабль.

– Зачем?

– Надо.

– Они захотят знать зачем. Один корабль уже потерян. Наверное, они не хотят потерять остальные.

– Обратитесь к Верховной жрице, если нужно.