Живи без боли. Как избавиться от острой и хронической боли с помощью техники таппинга Ортнер Ник
5. Я начал углубляться в эмоции, стоявшие за болью, попросив Николь сказать, что за эмоция была в ее «замороженном плече».
6. Затем мы простучали эту эмоцию – в данном случае беспокойство.
7. Мы снова проверили боль – она ослабла уже до пяти.
8. Я попросил ее рассказать историю своей боли, при этом постукивая по точкам. К этому времени, поскольку клиенты уже прошли несколько раундов таппинга, они более расслаблены, и мы уже можем заглянуть глубже в поисках первопричины боли.
9. Мы снова проверили боль – она осталась на прежнем уровне. Поскольку никаких перемен не произошло, я попросил Николь продолжать постукивать и одновременно с этим задал ей наводящий вопрос: с чем на самом деле связана ее боль?
10. Когда она углубилась в свою историю и рассказала, что другие члены семьи не помогали ей ухаживать за матерью, мы поняли, что истинный источник ее боли – гнев, и стали простукивать его до тех пор, пока боль почти совсем не исчезла.
При работе с подобными эмоциональными событиями важно помнить, что таппинг – не ластик: нельзя за несколько раундов вылечить замороженное плечо сразу и навсегда. Таппинг силен тем, что помогает нам прочувствовать эмоцию (или эмоции) и боль, а также наладить контакт со скопившимися в организме эмоциями и энергией. На это требуется время.
О том, как важен этот процесс, мне напомнило интервью, которое я брал у Луизы Хей[1] для ежегодного Всемирного саммита по таппингу (Tapping World Summit), проводимого моей компанией. Мы говорили о таппинге и о том, что он требует, чтобы мы обращались к «негативу» – трудностям, которые мы встречаем в жизни и в нас самих. Я спросил ее:
– Ты как никто другой веришь в силу позитива – зачем же нам обращаться к трудностям?
Она ответила в своей обычной мягкой успокаивающей манере:
– Если ты хочешь убраться в доме, надо увидеть грязь. Если ты собираешься почистить сковородку или вымыть посуду, надо увидеть грязь, которую следует счистить. При этом можно придумать много хороших аффирмаций.
И она права. Когда мы простукиваем то, что происходило, когда начались боли, мы начинаем уборку в доме на нескольких уровнях – не только физическом, но и энергетическом и эмоциональном. Такой «уборкой» мы и будем заниматься в этой книге. Я понимаю, что углубление в тягостные эмоции и боль – перспектива не слишком привлекательная, но мы уже видели, что это – важнейший шаг на пути к избавлению от боли.
Таппинг силен тем, что помогает нам прочувствовать эмоцию (или эмоции) и боль, а также наладить контакт с застрявшими в организме эмоциями и энергией. На это требуется время.
Уравнение боли
Когда мы говорим о физических событиях, как в случае с Николь, и о том, какой вклад эмоции вносят в боль, легко решить, что именно эмоции – истинная причина хронической боли. Но это не всегда так. В большинстве случаев за хроническую боль отвечают несколько факторов. Например, нельзя сказать, что у вас разболелась спина из-за стресса: обычно боль провоцирует стечение обстоятельств. Сначала у вас начинает болеть спина. Потом эта боль становится хронической из-за сильного стресса, который истощает организм. Потом вы делаете движение, тянете спину и ощущаете боль: вы начинаете бояться за свою спину, тело становится более уязвимым, и цикл продолжается.
Все эти факторы – движения, эмоции, жизненные события и т. д. – вносят свой вклад в хроническую боль, складываются в уравнение боли. Например, если бы другой человек делал ту же монотонную работу, что и Николь, и так же повредил бы плечо, но не испытывал бы того стресса и эмоционального расстройства, что она, вполне возможно, его плечо зажило бы через несколько недель, и он жил бы дальше полноценно и безболезненно.
Концепция уравнения хронической боли важна тем, что снимает с нас вину. Может быть, ваши эмоции и содействовали развитию боли, но следует понимать, что эта боль – не ваша вина. Вы об этом не просили, и это не значит, что в ваших эмоциях, организме или жизни что-то не так. Негативные эмоции – это нормальная и естественная составляющая человеческой жизни, и причина вашей хронической боли не в негативных мыслях, генах, неправильных решениях и т. д. Она скорее в стечении тяжелых обстоятельств, в конкретной комбинации физических, психологических и эмоциональных факторов, которые сложились вместе и образовали хроническую боль.
К счастью, вскрывая различные слои, сыгравшие свою роль в возникновении боли, мы можем выработать комбинацию техник, способных свести на нет эффекты первоначального стечения обстоятельств. Например, в вашу комбинацию по избавлению от боли может войти таппинг, позволяющий выплеснуть скопившиеся в организме эмоции и энергию, наряду со здоровым питанием, регулярными физическими упражнениями, квалифицированной медицинской помощью и т. д. Каждый из нас уникален, поэтому ваша цель заключается в том, чтобы с помощью таппинга исследовать свою историю с разных точек зрения и найти комбинацию подходящих техник, которые развеют хроническую боль.
Простукиваем физическое событие
Если ваша боль началась с физического события, например травмы или катастрофы, выполните это упражнение. Если же она началась не с физического события, можете перейти к следующей подглаве: «Вскрываем слои эмоциональных событий».
Закройте глаза и подумайте о том, что случилось. Насколько сильно действует на вас это воспоминание? Оцените его воздействие по шкале от нуля до десяти и запишите получившееся число в свой блокнот.
Постукивая по точкам, расскажите об этом событии со всеми подробностями, какие вспомните. Постарайтесь включить в свой рассказ все, что происходило с вами в то время: например, если тогда вы испытывали сильный стресс из-за работы, отношений или семьи, наряду с физическим событием простучите и эти эмоциональные составляющие.
Вот пример такого таппинга «под рассказ»:
Бровь: Мы ехали в кино…
Внешний уголок глаза: Я вел машину, а моя сестра сидела рядом.
Под глазом: Шел сильный дождь.
Под носом: Я как раз перестроился в другой ряд, чтобы съехать с дороги…
Подбородок: И тут рядом со мной выскочила эта крошечная «тойота»…
Ключица: Мне некуда было деваться.
(Важно: вы можете почувствовать, что какая-то фраза – например, «Мне некуда было деваться» – действует на вас сильнее. Простучите эту фразу до тех пор, пока воздействие не ослабнет. Если в какой-то момент вы почувствуете, что идти дальше небезопасно, обратитесь к квалифицированному специалисту по ТЭС).
Подмышка: Мне некуда было деваться.
Макушка: Мне некуда было деваться.
Бровь: Мне некуда было деваться.
Внешний уголок глаза: Я ничего не мог поделать.
Под глазом: Я понимал, что мы столкнемся…
Под носом: И мне некуда было деваться.
Подбородок: Я ничего не мог поделать…
Ключица: Я так перепугался.
Подмышка: Мне некуда было деваться.
Макушка: Я понимал, что мы столкнемся, и мне некуда было деваться.
Теперь перестаньте постукивать, вернитесь в начало фильма и прокрутите его до этого момента, повторяя те же самые слова. Когда доберетесь до фразы «Мне некуда было деваться», отметьте свои ощущения и оцените их по шкале от нуля до десяти. Если эта фраза по-прежнему сильно действует на вас, снова постучите по точкам, повторяя ее и вновь переживая ощущения, которые она вызывает. Затем опять пересмотрите фильм. Когда вы сможете пройти этот момент без всякого всплеска эмоций, продолжайте рассказывать историю дальше, останавливаясь на каждом эмоционально заряженном моменте и простукивая его так, как описано выше. Когда вы сможете спокойно рассказать всю историю, это будет означать, что вы свободны от нее.
Вскрываем слои эмоциональных событий
В отличие от физических событий, эмоциональные события воздействуют на нас прежде всего на эмоциональном, а не на физическом уровне. Обычно они охватывают более продолжительный период времени и включают несколько слов эмоций – всем им необходимо дать выход, чтобы добиться полного избавления от боли.
Дебби совсем недавно узнала, что ее мужа переводят работать в Кентукки. Эта новость пришла внезапно и неожиданно, и Дебби ощутила себя совершенно перегруженной. У нее ушли годы на то, чтобы устроить их дочь, нуждающуюся в особом уходе, в школу-интернат по их нынешнему месту жительства в Калифорнии, и мысль о том, что придется переводить ее в другую школу, оказалась для Дебби непосильной. А тут еще рассвирепела хроническая боль в бедре и правой руке.
– Мне кажется, что я тону в своих эмоциях, – сказала Дебби, с трудом сдерживая слезы.
Чтобы утихомирить ее растущую панику, мы провели несколько раундов общего таппинга, чтобы снять чувство перегруженности из-за новостей, которые принес ее муж. Когда Дебби немного расслабилась, я попросил ее рассказать историю ее боли. Она объяснила, что все началось несколько лет назад, когда она отдала дочь в интернат.
– Но я чувствовала себя виноватой с тех самых пор, как забеременела, – добавила она.
Я попросил ее рассказать о беременности, постукивая при этом по точкам.
– Мне было двадцать девять. Я не хотела беременеть. Я не хотела становиться мамой, – всхлипывая, говорила она.
Дебби положили на сохранение, и к ней приехал отец – приверженец учения Новой Эры, он всегда говорил ей, что наши убеждения создают реальность. Дебби думала, что отец приехал помочь ей, но была потрясена, когда он обвинил ее в том, что она пытается сорвать собственную беременность. «Девочка хочет выйти раньше срока, потому что чувствует, что не нужна тебе, поэтому ты должна убедить ее в том, что она нужна тебе и ты любишь ее», – сказал он. Дебби, раздавленная чувством вины из-за того, что не хотела беременеть, была совершенно опустошена словами отца. Конечно, с тех пор прошло много лет.
– Я сильно изменилась с тех пор, как стала матерью. Но мне кажется, что именно из-за этих слов я решила, что должна перестать быть Дебби и посвятить всю себя материнству.
После травмирующих событий мы часто пытаемся убедить себя в том, что выучили урок, стали мудрее и готовы двигаться дальше. Может быть, в каком-то плане мы и готовы двигаться дальше, но, как мы уже видели, эмоции, вызванные травмой, могут скапливаться в организме, и пока мы не дадим им выхода, организм будет продолжать генерировать хроническую боль. С помощью боли организм привлекает наше внимание, показывает, что что-то пошло не так. И пока мы не проработаем эти эмоции полностью, нам, скорее всего, не удастся избавиться от боли.
Мы продолжили вскрывать слои эмоционального события, произошедшего с Дебби: я спросил, в какой части тела она чувствует вину.
– Под ложечкой, – сказала она. – Меня как будто тошнит. А физически я чувствую, что задыхаюсь, что не могу дышать.
Мы немного простучали «всю эту вину в моем теле», но я, понимая, что мы еще не добрались до самых глубинных слоев, спросил Дебби, за что именно она чувствует себя виноватой. Она заколебалась.
– Когда я пытаюсь чем-нибудь заняться, найти новую работу, мне всегда приходится все бросать из-за дочери. У меня просто руки опускаются! Всегда что-нибудь да происходит, и я не могу найти время для себя. Я не могу быть одновременно и матерью, и Дебби.
Я стал помогать ей простучать гнев и ярость из-за того, что она не могла найти время для себя. Посреди раунда она вдруг остановилась и сказала:
– Надо же, я бы и не подумала, что это гнев. Я думала, что все дело в чувстве вины.
Мы, как мыслящие индивидуумы, наделенные самосознанием, немало времени и сил вкладываем в саморазвитие – и на этом пути нередко «диагностируем» наше собственное эмоциональное состояние. Дебби поставила себе диагноз «чувство вины из-за дочери». Хотя это чувство важно и заслуживает пристального рассмотрения, за ним скрываются куда более сильные эмоции – ярость и гнев Дебби из-за того, что у нее не выходит быть никем, кроме матери.
Когда вы простукиваете свою историю, полезно рассматривать ее как процесс, как лабиринт, который всегда может свернуть в другом направлении или уйти глубже. Поэтому, когда вы исследуете собственные эмоции, старайтесь не делать поспешных выводов и все время задавайте себе вопросы. Обнаружив эмоцию – как Дебби свое чувство вины, – отметьте и простучите ее, но не останавливайтесь на этом. Спросите себя: «Что еще я чувствую? Что может скрываться за этой эмоцией?»
Пока мы с Дебби простукивали ее гнев, она начала лучше осознавать и другие свои эмоции.
– Гнев – это в моем положении самое эгоистичное чувство, – сказала она. – И когда я понимаю, что злюсь, то чувствую себя еще больше виноватой. Быть матерью важнее всего. Как я вообще могу так думать?
Тогда я начал добавлять в наш таппинг фразы вроде «Нет ничего страшного в том, чтобы чувствовать эту ярость и гнев», а потом попросил Дебби закончить фразу «Я злюсь, потому что…», не забывая постукивать по точкам. В течение нескольких минут она говорила без умолку, впервые облекая в слова свой гнев на то, что она – мать и на крах мечты открыть собственное дело.
– Я злюсь, потому что, когда родилась моя дочь, у меня было столько грандиозных планов, но я осталась с ней. Я была не принцессой, а всего лишь нищенкой. Я знаю, что я хорошая мать, но я злюсь потому, что представляла себя себе не такой, какой оказалась на самом деле. Я злюсь на себя, потому что говорю такие эгоистичные вещи, – рыдала она.
Позволяем себе чувствовать «плохие» эмоцииБольшинство из нас учили бороться с собственными эмоциями, потому что некоторые из них нам чувствовать «нельзя». Нам также говорили, что в определенных обстоятельствах определенные эмоции неуместны. К сожалению, когда мы отрицаем наши негативные эмоции, зачастую они только усиливаются. Но если мы признаем их, то можем дать им выход. Именно поэтому в установке мы говорим: «Я искренне и всецело принимаю и люблю себя» – чтобы приучить наши мозги замечать и признавать все наши эмоции, которые затем можно выплеснуть.
Когда мы остановились, я попросил Дебби оценить уровень ее боли: боль в бедре ослабла с восьми до четырех из десяти. Тогда я спросил, какую эмоцию она чувствует в своем бедре.
– Печаль, – ответила она.
Мы начали простукивать эту печаль, причем я снова и снова задавал ей этот же самый вопрос. Через несколько минут постукивания и беседы Дебби сказала, что чувствует в бедре страх.
– Я боюсь узнать, кто я без моей дочери… Я хочу жить полноценной жизнью, а не влачить жалкое существование, но боюсь открывать свое дело. Мне страшно, что у меня ничего не получится, хотя я знаю, что способна на многое.
Пока мы с Дебби простукивали эмоции в ее бедре, она начала понимать, какие противоречивые чувства она испытывает. Хроническая боль позволяла ей избегать страха, удерживая ее в той жизни, какую она вела, но другая ее часть отчаянно хотела вырваться из этой жизни. Ей безумно хотелось снова стать Дебби, не переставая при этом быть матерью. Нужно было понять, как этого добиться, и ей было страшно: каждый раз, когда она пыталась осуществить свое желание, случалось что-нибудь такое, из-за чего это желание начинало казаться невозможным. Она боялась снова разочароваться.
Спросите себя: пытались ли вы диагностировать свое эмоциональное состояние? Если да, не осталось ли в нем неисследованных слоев?
После еще нескольких раундов простукивания ее страха, боли и желания заняться чем-то новым в жизни я снова попросил Дебби оценить уровень ее боли – тот упал до одного из десяти.
– Я как будто прошла сеанс массажа, – сообщила она, заметно расслабившись.
– Хорошо, теперь, когда ты увидела, что дали тебе эти сорок минут таппинга, ты сможешь продолжать заниматься им сама?
– Да, еще бы, – ответила она. – Это так здорово.
Хотелось бы верить, что Дебби навсегда простилась с болью, но, учитывая, какая непростая у нее ситуация, ей наверняка придется простукивать все эмоции, какие еще возникнут. Со временем, когда она даст выход энергии и эмоциям, скопившимся на более глубоких уровнях, она, скорее всего, добьется более полного и продолжительного избавления от боли и научится лучше заботиться о себе, найдет свою уникальную комбинацию способов, которые помогут свести на нет эффект стечения обстоятельств, породивших ее хроническую боль.
Исследуем ключевые эмоциональные события в вашей жизни
Теперь, когда мы более внимательно рассмотрели эмоциональные события, пора изучить, как эмоционально заряженные события в вашей жизни могли сказаться на вас. Во время этого расследования постарайтесь стать детективом для самого себя: уделяйте внимание каждому слою эмоций, по одному за раз, и простукивайте все, что еще всплывет.
А сейчас сядьте и подумайте о том времени, когда у вас началась боль. Что происходило за неделю до этого? За месяц? В тот день? А потом? Прокручивайте в своей голове фильм, постукивая по точкам. Например, если выясните, что работа тогда доставляла вам сильный стресс, попробуйте вспомнить, почему стресс был таким сильным, как вы пытались с ним справляться, как этот стресс сказывался на других сторонах вашей жизни – отношениях, организме, финансах – и т. д. Если есть возможность, проговаривайте все это вслух в процессе таппинга.
Постукивая по точкам, воображайте себе, визуализируйте и ощущайте эти аспекты вашего «будущего я»:
• Что изменится, когда конец этой давно известной истории больше не будет грустным?
• Что вы будете говорить себе об этом периоде своей жизни?
• Что для вас будет значить прощание с этим периодом?
• Какую часть своей жизни вы получите назад?
Идем глубже
Теперь, когда мы начали заниматься историей возникновения вашей боли, самое время поговорить о том эмоциональном событии, которое обычно помогает хронической боли укорениться: диагнозе, который вам ставят один или несколько докторов. Если вам не ставили диагноз, можете переходить к шестой главе.
Глава 5
Простукиваем диагноз
Страх и волнение Сары все быстрее перерастали в раздражение. Она уже полтора часа сидела в смотровой, дожидаясь ортопеда, который должен был взглянуть на ее бедро. Эта холодная, безжизненная комната, где лежало всего несколько старых журналов, не могла отвлечь ее от ожидания, боли и растущей досады. После травмы, перенесенной год назад, бедро у Сары постоянно болело, и эта боль не давала ей вести активную жизнь, которую она так любила, ездить верхом и ухаживать за животными на ферме. Испробовав несколько холистических[2] методов избавления от боли и не добившись успеха, она сдалась и отправилась к доктору.
Наконец дверь в смотровую открылась, и вошел врач. Не извинившись за долгое ожидание, едва кивнув, он отрывисто спросил, в чем дело. «Мое бедро…» – начала Сара, показывая на свою правую ногу. Врач не дал ей договорить; он схватил ее правую ступню и резко повернул. Сара поморщилась от боли. «Вам нужна замена тазобедренного сустава», – без обиняков заявил врач. Потрясенная Сара попыталась расспросить его, но каждый раз, как она начинала говорить, он ее перебивал. Механически изложив принципы операции по замене тазобедренного сустава, он развернулся и вышел. Сара осталась сидеть в холодной смотровой, еще более расстроенная и подавленная, чем прежде…
Спина у Вики разболелась так, что она наконец согласилась обратиться к нейрохирургу. В двадцать лет у нее обнаружили сколиоз, и с тех пор она перепробовала рольфинг[3], мануальную терапию, акупунктуру, физиотерапию – «в общем, все, что могла, лишь бы не ходить к врачам и не пить таблетки», – рассказала она. Но боль не проходила, и Вики задумалась: возможно, операция – ее единственный выход? Нейрохирург вошел в смотровую, даже не поздоровавшись, и выпалил, что видел снимки МРТ и у него плохие новости. Он вывалил на Вики эти разгромные новости о ее будущем, не предложив никакого утешения или надежды, а договорив, развернулся и вышел…
Это только две из сотен историй, слышанных мной от клиентов, которым поставили жестокий диагноз. Такой диагноз – и, как правило, бесчувственная манера, в которой его преподносят, – все равно что удар в лицо. Вы уже волнуетесь оттого, что оказались в кабинете врача, и тут входит мужчина или женщина в белом халате и сообщает страшный диагноз – пожизненный приговор, которого не изменить и не избегнуть. Нас приучили к тому, что докторам лучше знать, а наши эмоции – это наши личные проблемы; и вот мы остаемся одни, напуганные и растерянные, переживая тяжелый удар, нанесенный нам этим диагнозом.
Для того чтобы справиться с болью, очень важно проработать этот травмирующий опыт и сбросить его груз. Вам могли поставить диагноз и после того, как у вас начались боли, но вполне вероятно, что он стал одним из важных факторов в ваших отношениях с организмом и болью, заметно влияя на вас. Освобождаясь от разных частей этого эпизода, вы сбрасываете стресс и эмоциональный груз, который, возможно, внес свой вклад в вашу хроническую боль и сказался на вашей жизни.
Как диагноз влияет на организм
Как только мы входим в смотровую, загадочные сосуды, в которых мы обитаем, – наши тела – в каком-то смысле становятся собственностью доктора. Ведь доктора такие умные! У них важные степени, для получения которых надо учиться годами, они знают столько сложных и запутанных вещей, которых нам никогда не понять. И у них есть доказательства – снимки и результаты анализов (для нас это китайская грамота), где значатся холодные, неопровержимые факты о том, что не так с телом, терзающим нас хронической болью.
Когда мы слышим: «Вы окажетесь в инвалидном кресле», «Вам придется научиться жить с болью» или «Будет только хуже, и мы ничего не можем поделать», большинство из нас замирает, потрясенные и разгневанные. В этой главе мы будем работать с этими и другими эмоциями, но сначала давайте взглянем, как диагноз, а также потрясение, гнев и другие наши эмоции влияют на организм.
Представьте себе Марту – вполне здоровую, активную женщину лет пятидесяти. Она пришла к очередному доктору – очень уважаемому специалисту, работающему в элитной частной клинике, – чтобы выяснить, почему у нее так сильно болят спина и шея. Марта сидит в смотровой: ей страшно, но в то же время она надеется, что с помощью этого доктора найдет решение и сможет вернуться к нормальной жизни. Доктор входит в комнату; он быстро и сухо здоровается с пациенткой.
– Я видел ваши снимки МРТ, – говорит он. – Ваш позвоночник деградирует. Скорее всего, вы окажетесь в инвалидном кресле. Мы ничем не можем вам помочь.
При этих словах доктора сердце Марты начинает колотиться, она покрывается потом и едва может дышать. Пульт сигнализации в ее мозгу, миндалевидное тело, переключается в режим повышенной готовности; звенит сигнал высшей степени опасности, активируя режим «бей или беги», – реакция организма на стресс, о которой мы уже говорили. И вот уже каждая клеточка ее тела утопает в гормонах, включая гормон стресса кортизол, адреналин и пр. Мозг Марты готовит ее тело к бегству от опасности, хотя она ничего не может поделать, чтобы отразить диагноз, который доктор только что сообщил ей безо всякого утешения или надежды.
Рациональный передний мозг Марты пытается убедить миндалевидное тело, что это не так, что ей нужно сохранять спокойствие и расспросить доктора, пока он еще не ушел. Но уже слишком поздно. Миндалевидное тело уже захватило контроль, и Марта не может запретить своему организму и мозгу и дальше насыщать клетки стрессовыми гормонами.
К несчастью, когда миндалевидное тело активизируется и запускается реакция на стресс, природные механизмы нашего тела, направленные на поддержание здоровья, облегчение боли, борьбу с инфекцией, замедление старения и т. д., отключаются. У Марты растет уровень физической боли. Взлетают отчаяние, тревога, страх и депрессия. Боль усугубляется, сон ухудшается, замедляется обмен веществ. Защитные механизмы тела по-прежнему отключены. Организм Марты теперь работает против нее, и травма, нанесенная диагнозом, остается с ней, повышая шансы на то, что прогноз доктора сбудется.
Это всего лишь моментальный снимок того, что происходит в вашем организме, когда вам ставят серьезный диагноз. Как видите, иногда диагноз сам по себе становится действующей разрушительной силой, усугубляя боль, которую вы испытываете, и не давая вам выздороветь. Как же нам разорвать этот порочный круг?
Освобождаемся от воспоминаний о диагнозе
Вики была одной из трех слушателей, вызвавшихся подняться на сцену, чтобы рассказать о том, как им ставили диагноз. Это было первое утро моего трехдневного семинара по избавлению от боли, поэтому почти все еще чувствовали сильную боль. Пока Вики слушала, как Томас, сидевший рядом с ней, рассказывал свою историю, по ее лицу бежали слезы. Когда пришел ее черед, я спросил, как она себя чувствует.
– Я переживаю из-за своего диагноза… боюсь его, боюсь за свое будущее, из-за того, что мне внушили люди в халатах, – ответила она, по-прежнему в слезах.
– Как сильно и где у вас болит? – спросил я.
– Около восьми, в пояснице слева.
– А как насчет эмоций?
– Полный раздрай.
Диагноз явно травмировал Вики, и с помощью слез ее организм пытался выплеснуть ту эмоцию и энергию, что скопились внутри нее с того дня. Чтобы помочь этому процессу, я попросил ее рассказать о том, как ей поставили диагноз, постукивая при этом по точкам.
– Я надеялась… что все не может быть так плохо, что есть какое-то волшебное средство, волшебная пилюля… а потом: нет, диагноз поставили слишком поздно, никаких волшебных пилюль, волшебных средств, никакого волшебника-доктора. Ты окажешься в инвалидном кресле, и, может быть, когда тебе будет семьдесят, через двадцать лет, тебе сделают операцию.
Я попросил ее нарисовать картину того дня, того, что происходило до, во время и после сообщения о диагнозе. Она сказала, что сидела в смотровой. Ей было страшно. Доктор вошел в комнату и с порога заявил: «Ваш позвоночник отклонился от оси на пятьдесят градусов. Он не выдерживает. Вы стали ниже почти на четыре сантиметра. Это будет прогрессировать. Операция не поможет. В вашем возрасте это опасно для жизни; вы не подходите. Подождите еще лет двадцать, когда вам, скорее всего, понадобится инвалидное кресло, и тогда посмотрим». Почти сразу же он вышел из комнаты, оставив Вики наедине с ее смятением.
– Что вы почувствовали, когда он сказал это? – спросил я.
– Потрясение, – ответила она. – Потрясение и внезапность диагноза ударили меня сильнее всего… эти жестокие слова… Он мог бы смягчить это, сделать все, что угодно, но не сообщать мне об этом так. Он не оставил мне никакой надежды.
Чтобы справиться с травмой тех первых минут, когда Вики услышала свой диагноз, я помог ей простучать потрясение и страх, которые она испытала в тот день, а также жестокость, которую проявил к ней доктор. Кроме того, мы простучали ее ощущение безнадежности, закончив словами: «Но, может быть, есть капелька надежды… это все, что мне нужно… чтобы расслабиться… и найти способ вылечиться». После нескольких раундов я спросил, как она себя чувствует.
– Я успокоилась и уже немного оптимистичнее смотрю в будущее, – ответила она.
– Но ведь доктор сказал, что надежды нет, – быстро возразил я, желая проверить ее новый настрой.
Она кивнула.
– Да, – спокойно сказала она, – но я сама могу увидеть надежду. И я знаю, что увижу. Если бы я поверила ему, я бы сюда не пришла.
Зал взорвался аплодисментами. Вики улыбнулась и решительно кивнула.
Спросите себя: что вы чувствуете, когда идете к врачу? Не за диагнозом – им мы займемся чуть позже; но были ли другие визиты к врачу, которые эмоционально травмировали или расстраивали вас? Если да, расскажите об этих визитах, постукивая по точкам.
К концу нашего сеанса боль в пояснице Вики упала с восьми до пяти из десяти. И, как мы уже видели, благодаря той капельке надежды, что она обрела на нашем сеансе, несколько недель спустя во время прямой линии «вопрос-ответ» ей удалось свести боль до нуля. Освободившись от травмы, нанесенной диагнозом, и простучав свой колоссальный стресс, Вики наконец отключила сигнал тревоги, запущенный миндалевидным телом, и боль прошла.
Я думаю, что важно отметить еще один положительный эффект успокоения миндалевидного тела: вы не только избавляетесь от боли – ваше сознание проясняется, растут творческие способности и шансы найти выход из ситуации. Вы когда-нибудь замечали, что блестящие идеи приходят к вам в душе, на прогулке или когда вы занимаетесь любимым делом, например, готовите или работаете в саду? Когда тело или мозг расслабляются – когда сигнал тревоги миндалевидного тела затихает, – вы чувствуете себя лучше эмоционально, обретаете надежду, как в случае с Вики. В это время ваши творческие способности растут, что повышает шанс найти более приемлемый выход из ситуации, и вы способны принимать лучшие решения. Чем больше времени вы проводите в расслабленном состоянии, тем сильнее развиваются ваши творческие способности, благодаря которым жизнь становится лучше.
Итак, наша цель – добиться эмоциональной свободы и расслабления. Для этого мы и обратимся к вашему диагнозу.
Для того чтобы понять, как воспоминания о диагнозе повлияли на вас и на ваш организм, сперва нужно записать эти воспоминания. Возьмите свой блокнот, а также ручку или карандаш, и снова обратитесь к тому дню. Если припомнить детали не получается, постучите по точкам, концентрируясь на том, что вы уже вспомнили.
• Какой это был день, месяц и время года?
• Как выглядел кабинет врача?
• Вы были в кабинете или в смотровой?
• Во что вы были одеты?
• Вы были одни или с кем-то?
• Долго ли вам пришлось ждать?
• Что сказал вам врач?
Прокрутите воспоминания о том дне в голове, будто смотрите фильм. Запишите все детали, какие сможете вспомнить: запахи, звуки, цвета.
А теперь начнем простукивать тот день. Оцените, насколько сильно воспоминание о нем действует на вас, по шкале от нуля до десяти. Отметьте также, насколько (по такой же шкале) сильна ваша боль, когда вы проигрываете это воспоминание в голове.
Затем расскажите историю своего диагноза – вслух, если есть возможность, – постукивая по точкам. Если врач сказал вам что-то, что до сих пор действует на вас, то, когда доберетесь до этого места в своем рассказе, несколько раз произнесите эти слова вслух, постукивая по точкам, пока они не перестанут на вас действовать.
Например:
Бровь: Меня попросили одеться и отвели в кабинет врача…
Внешний уголок глаза: Помню, как я сидел/-а там, осматривая его кабинет, разглядывая вещи на его столе, фотографии и картины на стене.
Под глазом: Помню, мне было холодно и казалось, будто я смотрю на это все откуда-то издалека…
Под носом: Он зашел в кабинет, сел и сказал: «У вас стеноз спинномозгового канала»…
Подбородок: Вот так просто.
Ключица: У вас стеноз спинномозгового канала.
Подмышка: Никак не предупредил, просто взял и заявил…
Макушка: Помню, как я сидел/-а там и думал/-а: «Этого не может быть…»
Заметьте: когда врач сказал: «У вас стеноз спинномозгового канала», произошел всплеск потрясения и гнева. Остановитесь и снова пройдите по точкам, повторяя его слова и проговаривая свои эмоции.
Бровь: У вас стеноз спинномозгового канала.
Внешний уголок глаза: У вас стеноз спинномозгового канала.
Под глазом: У меня внутри что-то оборвалось…
Под носом: Мне показалось, будто я смотрю на эту сцену откуда-то издалека.
Подбородок: Эти слова…
Ключица: У вас стеноз спинномозгового канала…
Подмышка: Поверить не могу, что он вот так взял и вывалил это на меня…
Макушка: Как будто это ничего не значит.
Бровь: У вас стеноз спинномозгового канала.
Внешний уголок глаза: Я так злюсь на него.
Под глазом: Он мог бы сказать это и помягче.
Под носом: Незачем было сообщать об этом так холодно.
Подбородок: Какого черта…
Ключица: Кто так делает…
Подмышка: Вот гад!
Макушка: Вот гад!
Продолжайте постукивать по точкам, проговаривая все эмоции, какие вызывает в вас воспоминание о дне, когда вам поставили диагноз. Не удивляйтесь, если начнут всплывать самые разные эмоции – например печаль. Это значит, что вы начали вскрывать слои.
Когда будете готовы, остановитесь и оцените по шкале от нуля до десяти, насколько сильно на вас действует воспоминание о том дне и/или слова врача, а также насколько сильна ваша боль. Продолжайте простукивать воспоминания и/или слова, пока они не ослабнут до трех баллов и меньше. Когда будете готовы, прислушайтесь к своей боли и запишите в блокнот, если что-то в ней изменилось, пока вы простукивали воспоминания о том, как вам ставили диагноз.
Эмоциональная травма, вызванная диагнозом
Когда мы исследуем эмоциональное воздействие, которое оказал на вас диагноз, то иногда обнаруживаем несколько слоев эмоций: например, злость на доктора может скрывать другие, еще более глубокие эмоции, которые нам также нужно проработать и выплеснуть, чтобы избавиться от боли.
Пока Сара рассказывала о том, как доктор схватил ее за ногу, резко повернул и заявил, что ей нужно заменить тазобедренный сустав, она говорила все быстрее и быстрее. Ее рассказ был целиком и полностью сосредоточен на событиях того дня, но манера речи и язык тела выдавали, что она находится во власти сильных эмоций.
– Остановитесь, пожалуйста, – попросил я. – Когда вы рассказываете об этом, что вы ощущаете?
– Гнев, – без колебаний ответила она.
Вы, наверное, уже не раз рассказывали историю о том, как вам ставили диагноз, но наша цель – не заставить вас повторить ее еще раз, как заученный урок, а помочь вам пересказать ее так, чтобы увидеть полную картину. Важно отметить не только то, что произошло, как к вам отнеслись и что было сказано и сделано, но и то, что вы чувствовали в тот момент и что чувствуете теперь, когда вспоминаете об этом. Простукивая историю о том, как вам ставили диагноз, старайтесь замечать, какие эмоции и энергия скрываются за воспоминаниями: мы уже видели, что они способны оставаться в теле и вносить свой вклад в хроническую боль.
– Расскажите о своем гневе, – попросил я Сару.
– Я была оскорблена. Я была взбешена. Он вел себя так высокомерно и затыкал мне рот всякий раз, как я о чем-то спрашивала. Он решил, что я буду еще консультироваться с другим специалистом, поэтому и не собирался со мной рассиживаться. Он провел со мной меньше десяти минут: ему просто не терпелось выскочить оттуда. Мне хотелось его придушить.
В течение нескольких раундов мы простучали тот день, сконцентрировавшись на ее гневе и ярости по отношению к доктору и желанию его придушить. Когда мы закончили, я спросил Сару, как она себя чувствует.
– Теперь я злюсь не на доктора, – ответила она, – а на свое бедро и на свой организм за то, что он не может его вылечить. Мне кажется, что мое тело предало меня. Я всегда считала, что организм может восстанавливаться самостоятельно, что он на многое способен. Моему бедру стало намного лучше, но я все равно не могу заниматься тем, что по-настоящему люблю – ездить верхом; остается только замена тазобедренного сустава, и мне кажется, что я что-то делаю не так… Мое дурацкое бедро, я так на него зла.
Я спросил, где она ощущает этот гнев на свое бедро и свой организм.
– В шее. У меня челюсти сжимаются.
Тогда мы простучали гнев Сары на ее бедро и организм. После нескольких раундов я спросил ее, что она теперь думает о своем бедре.
– Я больше не злюсь на него, – ответила она.
– Все равно оно дурацкое, – сказал я.
– Все равно оно дурацкое, – согласилась она, – и я все равно ему не доверяю, но уже не злюсь на него.
Важно отметить не только то, что произошло, как к вам отнеслись и что было сказано и сделано, но и то, что вы чувствовали в тот момент и что чувствуете теперь, когда вспоминаете об этом.
Освободившись от гнева на свое бедро, Сара смогла перейти к следующему слою своих переживаний – недоверию.
Исследуем эмоции, связанные с диагнозом
Возьмите свой блокнот, а также ручку или карандаш. Когда будете готовы, спросите себя: «Что я ощущал/-а до похода к врачу? Пока врач говорил? А потом? Что я ощущаю теперь, когда вспоминаю об этом?» Запишите все эмоции, какие вы испытывали в разные моменты того дня – надежду, страх, потрясение, неверие, гнев, одиночество, безнадежность и т. п.
Потом перечитайте список и выберите эмоцию, которая кажется вам сейчас самой сильной. Оцените ее по шкале от нуля до десяти и дайте такую же оценку своей боли. А теперь начинаем постукивать! В качестве примера мы берем гнев, но его свободно можно заменить актуальной для вас эмоцией.
Точка карате: Несмотря на то что я так сильно злюсь на свой диагноз, я искренне и всецело принимаю и люблю себя.
Точка карате: Несмотря на то что я сильно злюсь на врача и на то, как он отнесся ко мне, сейчас я выбираю принять себя.
Точка карате: Несмотря на то что я злюсь на свой диагноз и на то, что из-за него я чувствую себя таким/-ой беспомощным/-ой, я все равно принимаю себя.
Бровь: Я так зол/зла…
Внешний уголок глаза: Я злюсь из-за того, что это случилось со мной.
Под глазом: Я злюсь на него за то, как он отнесся ко мне…
Под носом: Я ненавижу этот диагноз.
Подбородок: Я ненавижу этого врача.
Ключица: Он забрал у меня надежду.
Подмышка: Он забрал у меня будущее.
Макушка: Сейчас я так зол/зла…
Бровь: Весь этот гнев в моем теле…
Внешний уголок глаза: Весь этот гнев на мой организм…
Под глазом: Я злюсь и не знаю, что мне делать.
Под носом: Я в бешенстве оттого, что это происходит!
Подбородок: Я зол/зла и чувствую себя беспомощным/-ой.
Читать бесплатно другие книги:
