Истребитель «Родина» Прошкин Евгений

– С чьего голоса поете, господин майор? – спросила она.

– Честно? А мною пришельцы управляют! Пришельцы, девочка!

– Он всегда бухой? – шепнула Катерина Андрею.

– Не всегда, – ответил за него Николай. – Кстати, Волков, от них еще и слух обостряется, представляешь? Я случайно выяснил, когда соседи начали…

– От кого «от них»? – нахмурилась Катя.

– От симбионтов, – сказал Владимир и, повернувшись назад, внимательно посмотрел на Андрея. – Мы все с этой дрянью в крови. И все мы… уже не совсем люди.

– Но некоторые из нас – не люди в большей степени, – заметил Канунников. – Только я почему-то узнаю об этом позже, чем террорист Серый. Невероятно.

– Не говори, Коля, не говори, – горячо поддержал Андрей, – сам не устаю удивляться. Майор Госбеза вытаскивает из лагеря убийцу, чтобы сплавить его по дешевке врагам отечества, а потом еще…

– Это Ксена вас подставила, – перебил Канунников. – Хотела как следует прописать тебя у Серого. Вот и прописала… Тридцать шесть человек из «Гаммы» и двенадцать партизан.

– Володя, ты что-нибудь понимаешь? – подала голос Катерина. – Не покинуть ли нам этих психов?

Николай отстрельнул окурок и выключил радио.

– Погодите, соколики, вот пост проедем, тогда и мотайте на все четыре.

Дорога долго взбиралась на горку, а когда подъем закончился, впереди, на спуске, возникли два сияющих БМП. Они стояли кормой друг к другу, и проскочить между ними смог бы разве что велосипедист, да и то вряд ли: обе стрелковые башни смотрели пулеметами вдоль линии разметки, аккурат в лобовое стекло «Волги».

– Приятное ощущение, не правда ли? – крякнул майор.

– Бывает и хуже, – процедил Серый.

Николай сбросил газ и, подъехав накатом, сунул в окно удостоверение. Человек в черной форме с капитанскими погонами что-то сказал в рацию. Правый броневик мощно качнулся и сполз на обочину, освобождая «Волге» полосу. Капитан, провожая машину, коротко козырнул.

– Вот так и живем, – посетовал Канунников. – Не было порядка, и не будет никогда. Подождите, дальше еще один пост. Крепко обложили. Муха не пролетит.

Вторая проверка оказалась еще формальней: вероятно, капитан предупредил о приближении казенной «Волги». Несколько автоматчиков стояли у дороги, подобрав животы и расправив плечи. Усатый старлей отдал Канунникову честь и движением локтя показал, что, мол, происшествий не случилось, но службу несем и не теряем надежды выполнить долг до конца. Словом, что-то такое было в его жесте, всеобъемлющее и убедительное.

– К обеду дернутся, – раздражено произнес Николай. – Спецы все обрыщут и выяснят, что кому-то удалось уйти. А сейчас у них этого и в голове нет. Не верят, что в той мясорубке кто-то выжил. Трупов навалено достаточно. Даже более чем.

– Рефлекторно, Коля, – проронил Андрей. – Я не оправдываюсь, просто объясняю: бывают обстоятельства, при которых весь выбор сводится к выбору мишени.

– Поэтому Ксена вас и столкнула, – сказал майор, прикуривая. – У Миссии появился повод защитить людей от самих себя. Миротворчество – сильный козырь. Теперь у них развязаны руки. Еще пара таких инцидентов…

– А раньше? – перебил Андрей. – Это, значит, со связанными руками они захватили Президента?

– Тогда их пребывание на Земле вообще не имеет смысла, – высказался Владимир. – Они могут сделать с нами все что угодно. Но… ничего не делают.

– Делают, – возразил Андрей.

– Да, ты говорил, что Миссию не интересует колонизация, – вспомнил майор. – Они здесь… кого-то ждут?!

– Не «кого-то», Коля, а «чего-то». И они почти дождались.

– Слушай, пришелец! – не выдержала Катерина. – Ты ведь сам все расскажешь, иначе молчал бы. Ну так не морочь голову!

Андрей вздохнул:

– Долго нам из этого леса выбираться?

Канунников прибавил скорости, и «Волга», преодолев последнюю горку, оказалась на развязке с двухэтажной эстакадой. Въезд на лесную дорогу был закрыт, и машины проезжали мимо, к следующему перекрестку. «Волга» присоединилась к плотному потоку и некоторое время тащилась в этой отаре. Отчаявшись пробиться в левую полосу на общих основаниях, Николай включил сирену. Вскоре они были уже далеко – и от поворота в парк, и от военизированных постов, и как будто от самого события. О перестрелке в парке Донском люди еще не знали, а если кто и знал, то вряд ли интересовался деталями.

Николай увидел съезд к маленькой стройке и направил машину туда.

– По некоторым причинам в гости я вас не зову, – сказал он.

«Волга» прошелестела по бетонным плитам и, обогнув штабель каких-то строительных полуфабрикатов, нырнула в сухую осоку.

– Ну, Андрюша?.. – обронил майор.

– Ты как-то говорил, что у тебя в тачке полно микрофонов.

– Брось, – отмахнулся он.

– Ясно, ясно. Тебе тогда просто выпить хотелось.

Канунников показал на «бардачок», и Владимир достал оттуда бутылку водки. Укоризненно поцокав языком, он все-таки сделал глоток и передал ее майору. Тот приложился к горлышку основательней.

– Тридцатое июня, – невпопад произнес Андрей.

– Что «тридцатое июня»? – спросила Катерина.

– Да. Что – «тридцатое июня»? – поддержал Серый.

Андрей выжидательно посмотрел на Канунникова.

– Я тоже не понимаю, – отозвался тот. – Или не помню.

– Понимаешь и помнишь. Но не связываешь это с Миссией. Так и задумано.

– Хватит викторины устраивать!

– На тридцатое июня намечен старт «Союза» и «Аполло», – сказал Андрей.

Канунников поперхнулся водкой и приложил к носу платок. Несколько секунд в салоне стояла тишина.

– Старт? – Катя нетерпеливо двинула плечом. – Ну и что?

– Через семнадцать лет ваши корабли достигнут Виктории. Обе экспедиции высадятся на планете, названной вами Земля-2. Она действительно похожа на Землю, разве что прохладней. На планете два крупных материка, расположенных в одних и тех же широтах… они даже формой похожи. В общем, это будет логично: строить сразу две базы. Территории равноценны, и командирам экипажей не о чем будет спорить. Сушу поделят простой жеребьевкой: «орел-решка». Это будет… наверняка забавно. Это будет как игра. Шуточное такое соревнование – кто быстрее развернет блочный городок, кто первым найдет источники воды…

– Но это же… – девушка помотала головой, – все это произойдет через семнадцать лет? Ты прорицатель?

– Я? – Андрей грустно улыбнулся. – Нет, Катя.

– Но ты говоришь о будущем так уверенно, словно оно уже…

– Кажется, он говорит о прошлом, – проронил Владимир.

– Об очень далеком прошлом, – кивнул Андрей.

– …по два-три человека в каждый экипаж, – глухо произнесли за стеной. – Больше – рискованно, да и не нужно.

– Хотя Кастель согласился бы и на десять, – добавил второй голос.

Стив и Трайк разговаривали по-русски. Ксена думала, что они это делают исключительно ради нее, но оказалось, что им и вдвоем проще общаться так. Сила привычки, подкрепленная программой погружения.

Ксена не спеша оделась и вышла из комнаты. Выспаться не удалось, но она и не рассчитывала.

Офицеры сидели за столом: Трайк ел из индивидуального контейнера, Стив педантично нарезал колбасу. Можно было поспорить, что ломтики у него получаются одинаковой толщины – с точностью до микрона.

– Не прерывайтесь, – сказала Ксена. – По-моему, я слышала что-то увлекательное.

– Да, у Трайка идея.

– Идея, – подтвердил тот. – Мы легко можем добиться, чтобы в экипажи включили несколько наших подопечных. Пару человек на «Аполло» и пару – на «Союз».

– А смысл?

– Нет гарантий, что мы успеем выяснить до старта.

– Что выяснить? – с интересом спросила Ксена.

Трайк отвлекся от еды и некоторое время рассматривал свою ложку. Он затруднялся с ответом, хотя Ксена полагала, что этот разговор вообще будет невозможен ни для него, ни для Стива. Похоже, блок падал, и падал недопустимо быстро. Специалисты предсказывали неизбежную ассимиляцию, но как это будет выглядеть на практике, никто не знал. Теперь Ксена видела: табу слабеет, офицеры Миссии продвигаются в своих размышлениях все дальше и дальше.

– Нужно выяснить, в чем разница между «Аполло» и «Союзом», – отстраненно произнес Трайк и, засмотревшись на птиц за окном, вернулся к контейнеру с питательной массой.

Продолжать расспросы было бесполезно. Ксену это порадовало: от защитных механизмов кое-что осталось, они еще работали.

Стив тоже как-то поскучнел и, отложив нож, занялся приготовлением чая. Тема старта к Виктории была закрыта – по крайней мере, на сегодня.

– Что нового в Северной Америке? – невозмутимо поинтересовалась Ксена.

– Доклад будет вечером, – сказал Трайк. – Предварительно могу сообщить, что все в рамках. Я не был в Америке, – добавил он, помедлив. – Я летал в Лион.

– Вы не обязаны передо мной отчитываться.

– По этому вопросу – точно нет. Я и не отчитываюсь, я просто рассказываю. Быть может, и у вас возникнет желание…

– У Трайка наблюдается любопытная фиксация, – оживился Стив.

– Я бы не стал так категорично…

– Вы имели в виду – «идея фикс»? – уточнила Ксена.

– Прошу воспринимать это, как хобби, – сказал Трайк.

– Хобби?! – Она чуть не выронила чашку. – У вас – хобби? Повторите, пожалуйста.

– В Лионе находится Европейский генный банк, – пояснил он.

– Я поняла. – Ксена помрачнела. – Вы… что-нибудь нашли?

– Нет. – Отодвинув контейнер, Трайк поднялся и подошел к окну. – Лионский банк – не единственный на Земле. Крупные базы данных собраны в Новосибирске и Токио. Не исключено, где-нибудь еще. Мои изыскания носят сугубо частный характер и не могут помешать выполнению Миссии, – проговорил он, словно почувствовал, что Ксена собирается возразить.

– И что вы станете делать, если разыщете одного из своих предков? – спросил Стив.

– Ничего, – недоуменно отозвался Трайк. – Мой интерес не имеет утилитарной цели.

– Это иллюзия! – воскликнула Ксена. – Найдя генетических предков, вы уже не сможете оставаться объективным. Любую угрозу для их жизни вы будете расценивать, как угрозу для себя. Инстинкт самосохранения в процессе эволюции не изменился.

Трайк резко развернулся к столу:

– Я офицер, и обвинения в малодушии…

– Не сомневаюсь, – мгновенно перебила Ксена. – Если того потребует воинский долг, вы лишите жизни и своих предков, и самого себя. Но сейчас мы не на войне, Трайк, не в диверсионном рейде и даже не в разведке. Нашу операцию невозможно классифицировать, она уникальна, и она – неповторима! Вы понимаете, что это значит? Никакого опыта, никаких внятных инструкций, а лишь общие расчеты аналитиков, данные от наблюдателей и полная неопределенность на месте. И наша ответственность за все, что будет после… – Она собиралась сказать «все, что будет после старта к Виктории», но вовремя себя одернула и, длинно выдохнув, закончила: – После нас.

– В любом случае, наши предки дали потомство, которое тоже дало потомство и так далее, вплоть до нашего рождения, – проговорил Стив. – Иначе мы бы об этом не разговаривали, нас просто не было бы на свете, – он пожал плечами, адресуя жест обоим.

– Я не хочу спорить о причинно-следственных связях, – отчеканила Ксена. – Я вообще не буду обсуждать эту тему. Трайк, я запрещаю вам вести какие бы то ни было поиски. Прошло слишком много времени, и сопоставление хромосомных наборов ничего не даст. Но дело не в этом! – нетерпеливо произнесла она. – Достаточно того, что ваше… хобби нарушает рабочий настрой.

– Приказ ясен. – Трайк убрал пищевой контейнер и придвинул стул. – Позвольте откланяться. – Бесшумно пройдя через холл, он аккуратно открыл дверь и так же аккуратно захлопнул.

– «Позвольте откланяться»… – пробормотал Стив. – Что это с ним?

– Культурная ассимиляция. Самое безобидное из всего, что нас здесь ожидает.

– Я не это имел в виду.

– Я тоже. – Ксена допила остывший кофе и встала из-за стола.

– Думаю, что следующий ваш приказ… – начал Стив.

– Просьба, – поправила она. – Приказывать боевому офицеру, чтобы он контролировал своего товарища, – это по меньшей мере аморально.

– Еще аморальней выполнить такой приказ. Но верх цинизма – это рассуждения о морали, когда от нас зависит судьба родины.

Ксена направилась в свою комнату, но по пути задержалась.

– Что вам известно о Миссии? – спросила она.

– Только то, что было объявлено перед полетом.

– Остальное… – Ксена склонила голову к плечу.

– Остальное я понял сам. Это просто. Хотя и не легко. Я чувствую внутреннее сопротивление, оно не позволяет сосредоточиться. Некоторые мысли словно запрещены к обдумыванию.

– Так и есть. Я вас предупреждала.

– Тем не менее, задача Миссии слишком очевидна. И я осознаю ее важность, поэтому… Трайку не удастся найти своих предков, – заверил Стив.

– Спасибо, – обронила Ксена. Она уже подошла к своей двери, но вдруг увидела, что офицер улыбается, и снова остановилась.

Это не было человеческой улыбкой. Землянин не заметил бы ровным счетом ничего, Ксена и сама едва различала эту перемену: приподнятые брови, чуть растянутые уголки губ… Слегка непривычно.

– Вы кажетесь удовлетворенным, – сказала она.

– Я ведь говорил, что однажды вам понадобится моя помощь.

– Нет, это я говорила. И, как видите, не ошиблась. Простите, меня ждет служба. – Ксена скрылась в спальне и через стенку добавила: – Стив, то, что вы хотите мне предложить, будет актуально через тридцать – тридцать пять минут. У меня несколько неотложных дел.

Она подавила в себе желание выглянуть и проверить, что стало с его лицом – не разорвалось ли от радости. Потом сообразила, что при очевидных подвижках темперамента Стиву до освоения эмоции «радость» еще жить и жить. Как и ей самой.

Присев на кровать, Ксена развернула терминал и прочла отчет биоэксперта. То, что она узнала, ни в коей мере ее не удивило: адвокат Мейстер и бывшая супруга Волкова – не люди. Офицер, проводивший исследование тел, с похвальным педантизмом указал:

«ЖЕНЩИНА. Видовая идентификация:

Колыбель – вероятность 2,4%

Земля – вероятность 0,1%

Сфера – вероятность 97,4%

МУЖЧИНА. Видовая идентификация:

Колыбель – вероятность 3,1%

Земля – вероятность 0,2%

Сфера – вероятность 96,6 %».

В обоих случаях эксперт оставлял по одной десятой процента на что-то неведомое или невозможное. Иного Ксена не ожидала. То же касалось и самих результатов: принадлежность Волкова к цивилизации Сферы давно была известна, требовалось лишь формальное подтверждение. Дальше – выяснить, какой адрес назвал перед смертью Мейстер. И не просто выяснить, а спрогнозировать развитие событий. Очевидно, состоится новый контакт Волкова с представителем Сферы и вслед за этим новая самоликвидация. Противник избрал варварскую тактику, но во всеобщем балансировании на лезвии ножа она себя оправдывала. Сам Волков по-прежнему не знал ничего, что могло бы представлять ценность для Миссии, а те маяки, между которыми он двигался, получая от каждого по крупице информации, – маяки мгновенно гасли. Если его встречу с резидентом засечь не удастся, остальное и вовсе не имеет смысла. Получить на руки очередной труп? Даже это – задача не из легких, поскольку местная медицина не способна отличить рожденного на Земле от гражданина Сферы или Колыбели. Эксперт Миссии, и тот не взял на себя смелость утверждать это определенно. Пути эволюции, хоть они и разминулись, но далеко разойтись не успели.

Ксена мысленно вернулась к Трайку и к его поискам генетических предков. Насколько реально найти совпадения в хромосомных наборах – а скорее всего, лишь намеки, слабые следы, – она не представляла. При отправке Миссии такая возможность не рассматривалась. Земля-2 разделилась на враждующие государства не сразу, этому предшествовал период общего развития, когда граждане свободно перемещались по планете. Да и после, при освоении ближнего космоса, и даже во время войны, многие меняли место жительства. Поэтому сейчас, когда «Аполло» и «Союз» только готовился к старту, вряд ли кто-то мог сказать с уверенностью, на каком из двух кораблей полетят родоначальники Колыбели, и на каком – основатели Сферы. Не исключено, что в обоих экипажах окажется поровну и тех и других.

Это предположение поставило Ксену в тупик и вызвало растерянность, чувство не новое, но крепко забытое. Она приложила ладонь ко лбу и обнаружила испарину – еще одна рудиментарная функция, потерявшая свое значение, но продолжавшая усложнять жизнь…

Взять себя в руки и прекратить фантазировать! Усомниться в цели – что может быть пагубнее для Миссии? Разве что прямое предательство.

Вот он, простой и жестокий ответ: у Колыбели нет другого выхода. Либо рискованная операция, либо гарантированная гибель. Время размышлений давно позади, и если бы Война могла быть выиграна иным способом, никто бы не осмелился послать сюда Миссию.

Ксена раздраженно вытерла лоб и повернулась к терминалу.

– Стив, будьте добры! – позвала она.

– Слушаю, – немедленно ответил тот.

– Направьте запрос в Космическое Агентство. Мне нужны сведения об экипажах «Аполло» и «Союза».

– Сведения какого характера?

– Полные медицинские данные. Все, чем располагает само Агентство.

Стив возник в дверях, и Ксена отметила, что освоение мимики – вероятно, невольное, – у него идет быстрее, чем у других.

– Трайк ищет не там, – с пониманием произнес он. – Зачем проверять генные банки, когда все наши предтечи входят в состав экспедиции. Я… восхищаюсь вами, Ксена.

– Ни к чему, – бросила она. – Трайк это понял бы и сам.

– Если бы ни запрет, – Стив прикоснулся пальцем к виску.

– Это для вашей же пользы.

– Не спорю. Но вам-то зачем понадобилось искать предков? Установить по генотипам колонистов, какой корабль потенциально наш, а какой – потенциально вражеский, сейчас нельзя. И вы, и я, и Трайк можем оказаться потомками любого из членов экипажа. Прошло столько времени, сменилось столько поколений…

– Я сама об этом подумала. Но почему не проверить? Без всяких выводов. Просто использовать дополнительное средство на пути к цели. Тем более, что другими средствами… – Ксена закрыла терминал и, поднявшись, посмотрела Стиву в глаза. – Боюсь, если я скажу еще слово, вам станет плохо. Не потому, что вы огорчитесь, а из-за того же запрета, который не позволяет вам углубляться в некоторые темы.

– Шок пройдет, – твердо ответил он.

– Я имела в виду, что другими средствами отличить свой экипаж от вражеского мы не располагаем.

– Простите, что?..

– Мы вообще не знаем, как это сделать, – мрачно проговорила Ксена. – Мое задание заключается в том, чтобы найти способ на месте.

– Или воспользоваться информацией, которой владеет резидент Сферы?

– В настоящее время Волков ничем существенным не владеет. Он слишком легкая добыча, нам до него добраться – лишь руку протянуть. Сфера прятала своего резидента от людей, но не от нас. И те, кто планировал операцию с той стороны, должны были понимать, что все известное Волкову так или иначе станет известно нам. Поэтому он знает не больше нашего.

– Тогда что он здесь делает?

– То же, что и мы: ищет и ждет. Как ваше самочувствие? – Ксена взялась за края «водолазки», но, подняв ее чуть выше пупка, замерла. – Вы готовы?

– Мне нелегко дался этот разговор, – пробормотал Стив, прислоняясь к двери. – Может быть… часом позже?

Ксена поняла, что все это время он сдерживался и не показывал, насколько ему трудно. Но гораздо труднее для него было бы остаться в неведении.

– Конечно, – сказала она, поправляя одежду. – Отвлекитесь, это скоро пройдет.

– Да, наверно… Еще одно. Последнее. – Он пошатнулся и взялся за ручку крепче. Стиснутые пальцы побелели до прозрачности.

– Не нужно, Стив. Вы всерьез рискуете.

– Я рисковал раньше, – выдавил он. – А скачок артериального давления – это не то, что способно меня остановить.

– В таком случае, говорите быстрее. Не терзайте себя.

– Хотел уточнить про Аномалию.

– О-о-о! Стив, я запрещаю.

– Аномалия, – повторил он слабеющим голосом. – Ее существование – только гипотеза, не правда ли…

– Не правда. Подтвержденная гипотеза – это уже не гипотеза. Люди высадились на Земле-2 полторы тысячи лет назад, и вот мы здесь, а их корабли еще не стартовали. Не тяните же. О чем вы собирались спросить?

– Теперь, при нашем участии, «Союз» и «Аполло» отправятся к Виктории… как-то иначе. Мы намерены повлиять на их старт, в противном случае Миссия не имеет смысла. Вы не могли… – Стив опустил глаза и задышал чаще. – Вы не имели права мне рассказывать, но это слишком доступно, чтобы я не догадался сам.

– Вы сейчас упадете, – предупредила Ксена.

– Вблизи от Виктории колонисты должны попасть в Аномалию, – упорно продолжал офицер. – Что, если наше вмешательство изменит дату старта? Мы ведь не знаем точно, когда это было. Нам не с чем сравнить. Если… – Он умолк и тяжело сглотнул.

– Если корабли не пройдут через Аномалию, история колонизации Земли-2 будет написана заново, – скороговоркой произнесла Ксена. – А если вы не прекратите обсуждать эту тему, вас ожидает кровоизлияние. Подите вон! Вам рано становиться инвалидом, у вас слишком много обязанностей.

– Еще вчера чувство юмора было вам не присуще.

– Никакого юмора. Вы сами знаете, что толкнуло Колыбель на отправку Миссии. Проигранная Война. Вам нравится этот разговор? Обсудим безнадежное положение армии в момент нашего старта? Побеседуем об истощенных ресурсах? О стратегических ошибках? О бесперспективности дальнейшего… Стив!

Тот взмахнул руками и неуверенно шагнул назад.

– Все нормально. Я жив, меня не так просто убить. Могу вам сказать, что посадка в модуле с отказавшей амортизацией…

Стив закашлялся. Воздух выходил из гортани слабыми толчками, словно в последний раз. Ксена подбежала к офицеру и с ужасом обнаружила, что это не приступ, а… попытка рассмеяться.

– Я назначу вам новое погружение, – пригрозила она. – Прочищу вам память. Вы меня слышите?

– Благодарю. После чистки я начну задавать те же самые вопросы и опять испытывать все это удовольствие. – Стив отступал в холл, и чем дальше он был от Ксены, тем бодрее выглядел.

– Спать! До вечера! – рявкнула она.

– Приказ ясен.

Ксена укоризненно поцокала языком и захолонула дверь. Оставшись в одиночестве, она окинула взглядом комнату, тяжело вздохнула и вернулась к терминалу. Сконцентрироваться удалось не сразу, какое-то время в сознании царила полная дезорганизация. Ксене вдруг подумалось, что местные первооткрыватели новых земель должны были испытывать такое же давление варварской среды, как и члены Миссии. Впрочем, эта мысль тоже была из разряда вредных.

Наконец выкинув из головы лишнее, Ксена вызвала запись последнего разговора с майором и просмотрела ее два раза: со звуком и без. Интонации говорили о многом, но еще информативней была мимика.

Актер из майора был неважный: все на лице. И зачем таких людей брали на столь ответственную работу? А каких еще людей могли набрать – сами люди?

– Прекрати отвлекаться, – сказала себе Ксена.

Итак, майор уже знал, и довольно много. Чем старательней он это скрывал, тем заметней оказывались его усилия. Мимика была сплошь фальшива, за исключением тревоги: он действительно испугался, когда Волкова перехватили доберманы. Это подтверждало, что майора Госбеза и резидента Сферы связывают особые отношения.

А она?.. Она сама – не испугалась?

Ксена раздраженно оттолкнула терминал, но от мыслей избавиться было куда труднее.

Волков, единственная на сегодня нить, может оборваться. Кто знает, насколько глубока его подготовка и насколько беспомощны спецподразделения Земли? К тому же, никто не застрахован от случайностей, особенно в этом неуравновешенном мире.

– Застрахован… – вслух повторила Ксена.

«Теперь назови хоть одну страховую компанию Колыбели, – с досадой подумала она. – Вряд ли удастся. У нас вообще нет этого понятия. Ну и что дальше? Осталось накрасить губы и отправиться в бар. Хотя для баров рановато…»

Ксена похлопала себя по коленке.

«А еще хуже то, так тривиально ты уходишь от этого вопроса. Испугалась за Волкова? Испугалась или нет?»

– Да, – обронила она. – Да, но…

«Но Волков жив, и значит, все было правильно. И хватит в себе ковыряться. Сомнения разъедают, как кислота».

Тонкие линии на мониторе вращались вокруг плотной группы из четырех точек: две были яркими, еще две – бледнее. Привязка к местности остановила движение сетки, придала ей объем и раскрасила. Точки скрылись под черной крышей автомобиля, так это выглядело сверху.

Резидент с майором сидели в машине, с ними находились два других биологических объекта, обнаруженных по персональному коду Волкова. Он не только освоил новые возможности, но уже нашел с аборигенами общий язык. Оно и понятно: не для того ли резидент Сферы провел здесь столько времени под легендой? Теперь все доступные средства будут брошены на выполнение его задачи: мощь Госбеза и осколки бандформирования – этот симбиоз может стать эффективным. Он был бы еще более действенным, если бы реакция аборигенов совпала с той, что прогнозировали наблюдатели, однако серьезных всплесков сопротивления так и не последовало. Впрочем, идеального материала не существует, к этому Ксена привыкла еще на Колыбели. И давно научилась работать с тем, что оказывается под рукой.

– Приобщайся и ты, подруга, – сказал Николай.

– Я вам не подруга, – ответила Катя. – И на брудершафт мы не пили.

– Еще бы! Из одного-то горлышка. – Майор, повернувшись к заднему сиденью, продолжал на нее смотреть, пока она не взяла бутылку.

– Стаканчиков у вас нет? – осведомилась девушка.

– Что ты, какие у меня стаканчики! – Канунников перевел взгляд на Андрея. – Говори, пришелец, говори. Может, ты тоже водки хочешь?

– Хочу, – сказал Андрей и, приняв у Катерины бутылку, сделал крупный глоток. – Разбавленная, что ли?

– Вот и я сначала думал – разбавленная, – печально произнес Николай. – Нет, Андрюша, это рецепторы. Скоро бензин пить научимся. Ты не томи, а? Что там дальше было? И почему – «аномалия»? В чем она заключается, как вы ее нашли?

– Коля, не «мы», а «вы». Это ваши колонисты высадились на Земле-2. Меня тогда еще не было, а те, кто прошел сквозь Аномалию, живут здесь и сейчас. Готовятся к полету.

– Ты не ответил.

– Как нашли? Да никак. Никто и не искал. Ее существование установили гораздо позже, когда ее уже не было. А после посадки это и в голову никому не приходило. Вблизи от Виктории что-то произошло с аппаратурой – сразу и на «Союзе» и на «Аполло». Перезагрузились компьютеры… вероятно.

– Что значит – вероятно? – не понял Серый.

– Это реконструкция. Все, что мы знаем о том времени, основано на допущениях, а не на фактах. Наши историки оказались не лучше ваших. Должности летописца в экспедиции предусмотрено не было, а бортовые журналы… а они все равно потеряны. Когда корабли вышли из Аномалии, связь с Землей установить не удалось. Достоверно это не известно, просто они физически не смогли бы связаться.

– Почему? – спросила Катя.

– Почему-почему… – пробормотал Андрей. – Потому, что на Земле электричества еще не было! Корабли отбросило на полторы тысячи лет назад. На тысячу пятьсот двенадцать, если точно. Но кто это мог представить – тогда, после посадки? Перед колонистами стояли конкретные задачи: обустройство поселений и связь с Землей.

– И никто даже не усомнился? – Владимир взял прошедшую круг бутылку и меланхолично допил остатки. – Правда, как будто разбавленная. А карты звездного неба сравнивать не пробовали?