Магия тьмы Мотейн Майя
Альфи зашелся в приступе кашля, зажимая ладонью рот и опираясь о край умывальника, чтобы не упасть. Опустив руку, он увидел, что ладонь забрызгана кровью.
Дыхание с жутким хрипом вырывалось из его рта, будто у Альфи отказали легкие, сплющились, и теперь он не мог вдохнуть. Он сплюнул кровь в умывальник. На языке чувствовался металлический привкус.
Эта магия его убьет.
В зеркале проявилась Финн, придерживая рукой капюшон плаща-невидимки. Судя по выражению ее лица, его страх был вполне обоснован. Да, его ждет смерть.
Альфи отступил от зеркала и прижался спиной к холодной каменной стене. По телу прошла крупная дрожь, и принц сполз на пол.
Он мог в какой-то степени управлять этой магией, но она ранила его. Что же она сотворит с его народом, если ее не остановить?
Мягкие ладони легли на щеки Альфи, останавливая муторное вращение мыслей. Финн присела рядом с ним на корточки и перехватила его взгляд.
– Ну-ну, – повторяла она вновь и вновь.
Ладони у нее были холодными, и принц подался навстречу ее движению. Ему было так страшно, что он не мог сдержаться.
– Посмотри на меня.
Альфи промолчал, и девушка приподняла его голову, взявшись за подбородок.
– Mrame[70]. Считай. – Она произнесла эти слова очень спокойно, будто делала это не в первый раз. Будто ситуация была для нее привычной. Уверенность в ее взгляде успокоила принца.
– Diez, nueve…[71] – начала она, жестом предлагая ему продолжить.
Альфи слабым голосом начал считать. Взяв его ладонь, Финн опустила ее себе на ключицу. Принц чувствовал, как мерно бьется сердце у нее в груди, так спокойно по сравнению с его собственным.
– Замедли биение сердца, пока мы не сравняемся.
Альфи зажмурился и начал считать, чувствуя, как стучит ее сердце под его ладонью. С каждой произнесенной вслух цифрой его пульс замедлялся.
– Теперь с тобой все в порядке, – заверила его Финн. И каким-то образом ее слова привели к тому, что так и стало.
Альфи невольно задумался, отчего же ее слова начали иметь для него такое значение, что смогли вернуть ему жизнь, когда уже казалось, будто та ускользает. Но почему бы это ни произошло, принц был ей благодарен.
– Со мной все в порядке. – Открыв глаза, он устало кивнул. – Где ты этому научилась?
Девушка удивленно нахмурилась.
– Откуда ты знала, что нужно считать?
Она словно окаменела, поджав губы, и Альфи сразу понял, что это как-то связано с Игнасио.
– Если у тебя есть в запасе время, ты учишься выживать почти при любых обстоятельствах, – сказала Финн, глядя на стену за спиной принца. – Учишься дышать, когда легкие отказываются повиноваться тебе от страха. Учишься успокаиваться, пока твое сердце не разорвалось. Приходится учиться. – Она пожала плечами. – Иначе не выжить.
Биение ее сердца под его ладонью ускорилось, и у Альфи заболело в груди от ее слов. Он невольно задумался – чему еще ей пришлось научиться, чтобы выжить? И какую часть своей души ей пришлось опустошить и отторгнуть на этом пути?
С того момента, как он застрял у нее в двери, его восприятие этой девушки постепенно менялось. Принц словно стоял перед картиной, покрытой слоем пыли. И нужно было лишь стряхнуть эту пыль, чтобы разглядеть ее истинный облик, а не тот, который он представлял себе до того. И Альфи не мог обратить этот процесс вспять. Не мог восстановить тот слой пыли. Не мог увидеть то, что ему хотелось. Жестокую и бессердечную воровку. Он видел девушку, которая готова была рискнуть жизнью из-за его глупых ошибок. Девушку, изуродованную бесчисленными шрамами. Девушку, готовую подниматься после очередного падения. Девушку, которая могла бы стать его другом, если бы они встретились при иных обстоятельствах.
И прежде чем он успел подумать, слова сами слетели с его губ.
– Есть вещи, которым люди не должны учиться. По крайней мере, настолько хорошо.
Финн посмотрела ему в глаза, и снова у него возникло ощущение, будто под гладью спокойствия на ее лице скрыто что-то иное, незримое. Его ладонь лежала на ее ключице над сердцем, и большой палец уперся в мягкую ямочку под горлом. Когда девушка отвернулась и сглотнула, он почувствовал, как движется ее шея, и по пальцам точно побежала искра.
Финн молчала. Осторожным медленным движением она убрала его руку со своей груди и опустила ему на колено. Внимательно всмотревшись в болезненное, покрытое испариной лицо принца, она покосилась на дракончика.
– Когда ты стоял перед телом этого Марко, у тебя вдруг широко распахнулись глаза, как будто ты увидел что-то, чего не видела я. Что произошло?
Альфи захлебнулся воздухом, ярость в его душе вернулась.
– Марко был вовлечен в покушение на моего брата. Раньше он был другом нашей семьи. Мы ему доверяли. – Юноша стиснул зубы. – Я никогда не понимал, почему он так поступил. Мне хотелось получить ответ на этот вопрос. И дракон откликнулся на мою просьбу.
– Что значит «откликнулся»? – Финн удивленно моргнула. – Просто взял – и ответил?
Альфи кивнул, и боль в голове вспыхнула еще ярче от этого мелкого движения.
– Эта магия… не похожа на обычную. Она… слушает. Вернее, слушает меня. Отвечает на возникающие у меня желания. Молча выполняет приказы, не подвергая их сомнению.
Финн опасливо покосилась на дракончика.
– И что она тебе показала?
Альфи вспомнил ту странную татуировку, пытаясь увидеть в ней что-нибудь, что подсказало бы ему причины исчезновения Деза. Но ничего нового он не разглядел, как ни пытался. Ревущий бык с острыми рогами – вот и все.
– Татуировку. С быком.
– Быком? – Девушка дернулась. – Злобным таким быком с выставленными вперед рогами?
Альфи потрясенно уставился на нее. Его сердце снова забилось чаще. Она видела похожую татуировку? Или встречала человека из его видения? Ему нужно было это узнать. Поспешно сунув руку в сумку, он достал оттуда свиток, зачарованный на связь с Лукой.
– Можешь нарисовать?
Развернув свиток, принц прижал его к каменному полу. На самом верху страницы Лука уже написал три сообщения:
«Все в порядке?»
«Альфи?»
«Если ты не ответишь, я сию же maldito минуту иду к Паломе!»
Альфи живо представил себе, как Лука произносит эти слова, и едва не рассмеялся, но в горле у него опять зародился влажный кашель. На свиток брызнула кровь.
– Бесы… – ругнулся он.
Лука увидит кровь и предположит наихудшее. А ведь при этом он даже будет не так уж далек от истины. Альфи быстро нацарапал на бумаге ответное сообщение:
«С нами все в порядке. Ранило, но ничего. Не волнуйся». Последняя фраза была нелепее некуда, и принц это понял, как только ее написал. Учитывая залитый кровью свиток, Лука только волноваться и будет. Но Альфи отогнал эту мысль. Ему нужно было узнать, говорила ли Финн о той же самой татуировке, что и он. Может, она знает что-нибудь еще?
– Вот. – Он достал из сумки черное перо и передал ей. – Нарисуй, пожалуйста.
Присев рядом с ним, девушка нарисовала в нижнем углу свитка ту самую татуировку, которую показала ему магия. Черные глаза быка, капельки слюны на его изогнутых губах. Перо постепенно светлело, расходуя чернила, которые удрживались в нем заклинанием.
– Да, – прошептал принц. – Это она. Тебе что-то об этом известно?
– Ничего, но такая татуировка была на руке у Коль, которая заблокировала мое пропио. Ну, у главы банды.
В голове Альфи завихрились мысли. Что все это значит? Может, существует какая-то организация, стремившаяся свергнуть правящую династию? Люди, участвовавшие в заговоре против Деза, говорили, что только несколько аристократов вовлечены в покушение. Но если с нападением на Деза была связана банда, то речь шла не только о знати. Альфи отчаянно хотелось узнать больше. Призвать магию Сомбры и потребовать у нее ответы.
Дракончик словно подслушивал его мысли. Фигурка разогрелась на его груди, запульсировала, точно обладая собственным сердцебиением.
– Принц… – Взгляд Финн обеспокоенно метнулся к дракончику. – Не надо.
– Я просто… – Голос Альфи сорвался. – Просто хочу знать правду.
– Мы все хотим знать правду, но стоит ли она твоей maldito жизни? – возмутилась девушка.
Он отвел глаза. Ответ готов был сорваться с его губ, горчил на языке.
– Мне это не нравится. – Финн покачала головой.
– Ну хоть в чем-то мы согласны.
Она долго смотрела на резную фигурку, а потом кивнула, будто приняла какое-то решение.
– Отдай. – Девушка протянула руку.
– Что отдать?
– Сам знаешь что. – Финн указала ему на грудь.
– Qu? Нет.
– Эта штука явно опасна, а ты легко поддаешься искушению и пользуешься ею. Если ты все время будешь носить ее на груди, то не выживешь. Посмотри, тебя же трясет. – Когда и это не подействовало, девушка ткнула пальцем в пол. – Посмотри на maldito тень, если мне не веришь!
В детстве Альфи сразила страшная лихорадка. От жара чуть не вскипела кровь. Но даже тогда его тень не была настолько бледной. Сейчас от нее остались только размытые очертания, тень тени. Финн была права, фигурка дракона высасывала из него слишком много сил, и он взывал к ней по глупой случайности. И все же запечатанная магия Сомбры была слишком важна, чтобы упускать ее из виду.
– Финн, эта вещь опасна…
– Я тоже опасна, – не унималась девушка. – Принц, ты привел меня сюда, чтобы я помогла тебе. Так позволь мне это сделать! Нам надо вытащить заключенную из тюрьмы, если мы хотим остановить Игнасио и не позволить ему превратить весь этот maldito город в пепел! А если ты и дальше будешь позволять этой магии выжимать из тебя все силы, ты не продержишься. Ты даже не успеешь дойти до камеры Сиомары.
Ее слова не были лишены смысла. Прошлой ночью, ложась спать, Альфи снял цепочку и положил фигурку на прикроватный столик. Даже столь малого расстояния хватило, чтобы он сразу почувствовал себя лучше, будто связь между ним и запечатанной силой ослабела. Принц не был уверен, что он сможет призвать ее, если фигурка не касается его тела. Только он мог придать потоку в своем теле черный цвет, а значит, никто другой не сможет управлять этой магией. Нужно просто отдать Финн фигурку. Если цепочку наденет она, Альфи больше не призовет эту силу случайно. Сейчас он доверял воровке собственную жизнь, нравилось ему это или нет. А значит, и фигурку с запечатанной силой он может ненадолго ей доверить, верно?
– Хорошо, – сдался Альфи.
Медленно сняв цепочку, он вручил Финн дракончика. Когда фигурка легла ей на ладонь, он почувствовал странную перемену в потоке – будто его лишили чего-то очень важного. Принц сглотнул. Англезская книга его не обманула. Он действительно связал себя с этой запечатанной магией. Связал телом и душой.
Опасливо посмотрев на фигурку, Финн надела цепочку на шею, и дракончик лег ей на грудь. Хотя девушка не могла изменить цвет своей магии, чтобы призвать сокрытую в фигурке силу, Альфи надеялся, что магия защитит Финн, пока находится в ее власти. Услышит зов, если нужна будет помощь. И надеялся, что каким-то образом и ему самому, и Финн удастся выбраться из этой тюрьмы живыми.
– Финн… Просто будь осторожна.
Девушка посмотрела на дракончика на цепочке, будто ожидая, что фигурка что-то сделает.
– Со мной все будет в порядке, принц. – Она протянула ему руку. – А теперь вставай.
Опираясь на нее, он поднялся на ноги, и Финн поспешно восстановила ему облик дуэно.
– Пусть этот стражник отведет тебя туда, куда считает нужным. Побудь там, пока я подготовлю отвлекающий маневр, – сказала она. – Потом я вернусь за тобой, и мы пойдем к Сиомаре. Устроим переполох, выпустим пленницу и уберемся отсюда ко всем бесам.
Альфи покачал головой, уговаривая себя, что хочет остаться рядом с Финн только из-за дракончика.
– План состоял в том, что я буду рядом, пока ты готовишь отвлекающий маневр в центральном круге, и мы сразу идем к нужной камере.
– Принц, ты едва на ногах держишься. – Финн покосилась на него. – Если мы хотим выбраться отсюда живыми, тебе нужно прийти в себя. Отправляйся со стражником и жди меня там. И постарайся maldito отдохнуть, прежде чем мы двинемся дальше. – Она снова и снова поглядывала на его тень. – Такими темпами у тебя не останется сил, когда нам нужно будет сражаться с Игнасио, заманив его в ловушку. – Девушка наконец-то посмотрела ему в глаза. – Если до этого вообще дело дойдет.
Альфи медленно выдохнул через нос. Она была права. Опять. Как это раздражало.
– Хорошо. Я тебя дождусь.
– Фейерверк. – Финн вытянула руку.
Открыв сумку, принц осторожно вручил ей магически уменьшенные свертки с фейерверком. Именно такой отвлекающий маневр и придумал Лука. Когда фейерверки взорвутся в центральном круге башни, стражникам придется покинуть свой пост, и какое-то время за камерой Сиомары никто не будет наблюдать. Крошечные свертки легли в ладонь девушки, как мраморные шарики. В ночь фестиваля Равноденствия во дворце устраивали роскошное зрелище с фейерверками, поэтому на складе в замке их было так много, что едва ли кто-то заметит пропажу после того, как Лука утащил несколько.
– Это не обычные фейерверки, которые можно купить в Грани. Эти собирались запускать с крыши дворца. Так что будь осторожна. – Альфи напряженно посмотрел на девушку. – Просто разложи их в центральном круге башни и не запускай до того, как мы с тобой встретимся и подойдем к камере Сиомары, entiendes?
Если Финн случайно запустит их, а принц в это время будет ждать ее здесь, в подвале тюрьмы, они не успеют дойти до нужной им камеры на самом верху башни. И не успеют выпустить оттуда Сиомару, пока стражников отвлечет огненное представление. Итак, если фейерверк сработает раньше нужного момента, весь план пойдет прахом. Альфи встревоженно закусил губу.
Финн закатила глаза.
– С этого момента я хочу получать по пять золотых песо всякий раз, как ты говоришь мне, что нужно быть осторожной. Я же не дура, принц. Я не стану запускать фейерверк, пока мы не окажемся там, где нужно. Ну что, ты готов?
Слабо кивнув, Альфи поднялся, опираясь о стену. Финн же натянула капюшон плаща на голову и исчезла.
Принц глубоко вздохнул. А потом оттолкнулся от стены и открыл дверь. Охранник что-то проворчал, мол, почему так долго, и повел принца по коридору. Попетляв по многочисленным извилистым коридорам, они добрались до центра башни, где находилось круглое помещение не меньше главного зала дворца. Именно здесь, в камерах, расположенных на нескольких этажах, и содержались заключенные. Стражники патрулировали этажи по открытым коридорам, с одной стороны ограниченным перилами. И конечно, было здесь и то, что дало башне ее название.
Зал наполняло несмолкающее тиканье. Над бесконечными рядами камер нависали гигантские часы. Они занимали весь потолок и словно взирали на преступников. Огромная, тикающая луна.
Стоны и крики заключенных болью отдавались в душе Альфи. При виде человека в облачении дуэно преступники вцепились в прутья камер, моля о прощении и спасении. Стражнику пришлось прикрикнуть на них, чтобы они замолчали. Альфи отвернулся, стараясь не смотреть на их покрытые грязью и полные отчаяния лица. Он почувствовал, как рядом содрогнулась Финн. Стражник провел их мимо камер, и из центрального зала они вышли в очередной лабиринт коридоров, а затем спустлись по лестнице в подвальное помещение, прямо под первым этажом с камерами и тикающими часами.
В воздухе повеяло жаром, пот покрыл лицо Альфи, точно маска. Послышался стук кастрюль и сковород.
Стражник провел их на тюремную кухню, где дуэно в огромных чанах готовили еду для заключенных. Альфи удивленно вскинул брови. Палома говорила ему, что для повышения мастерства дуэно приходится годами развивать в себе смирение, но он думал, что их ритуал предполагает что-то более значимое.
– Что ж, не буду вам мешать. – Стражник развернулся и ушел.
Альфи смотрел, как дуэно молча готовят и разливают густой неаппетитный суп по мискам, которые стражники потом разносят по камерам.
– Я скоро вернусь, – шепнула ему на ухо Финн, и ее дыхание коснулось его щеки.
– Будь осторожна, – пробормотал он в ответ. – И поспеши.
У нее не должно было уйти много времени на то, чтобы разложить фейерверки, но от волнения у принца все равно сводило живот. Они и так уже потратили слишком много времени на похороны Марко и отдых Альфи. Чем дольше они пробудут тут, тем дольше черная магия будет вредить его народу. Им с Финн следовало торопиться, чтобы наверстать это время.
Альфи ожидал, что сейчас она потребует у него пять золотых песо за то, что он посмел напомнить ей об осторожности, но девушка уже ушла.
Только в отсутствие Финн он понял, насколько ему хотелось услышать ее очередную шуточку. При этом звуке он всегда представлял, как светлеет лицо девушки, даже когда она была скрыта плащом-невидимкой.
28. Воссоединение
Тьма мурлыкала в нем, готовая вкусить пиршество. Игнасио подошел к мосту, переброшенному через кипящий ров перед Часовой Башней. Серый плащ развевался от дуновения жаркого ветра.
Двое стражников, дежуривших у моста, вскинулись при его приближении и достали мечи из ножен.
– Назовите цель своего прибытия! – Первый принял боевую стойку. – Вам нельзя…
Игнасио повел рукой – и стражник отлетел назад, прямо в ров, в кипящую воду. Второй увидел, как его товарищ, коротко заорав от боли, ушел на дно, бросил меч и поднял руки. Этот стражник был молод, ему и двадцати еще не исполнилось. Совсем мальчишка.
– Пожалуйста, сеньор, – взмолился он. – Мне не нужны неприятности.
Игнасио подошел ближе к дрожащему стражнику. Схватил за шею, поднял над землей. Мальчишка, задыхаясь, задергал ногами, пытаясь вырваться.
– Неважно, нужны ли тебе неприятности. Важно, что ты нужен им.
Игнасио согнул пальцы – и на ладони у него расцвел завиток черной магии. Он сунул магический сгусток юноше в рот, и стражник забился в судорогах. Тень втянулась в тело, глаза почернели – и стражник замер.
Отпустив его, Игнасио почувствовал, как его тело наливается новой силой. И вздохнул с предвкушением. Так много людей в этой тюрьме. Столькими можно насытиться… Он уже дождаться не мог этого пиршества.
Отряд из десяти стражников уже мчался по мосту, чтобы задержать противника, но Игнасио быстро с ними справился, направив магию им в глотки. Они падали, стонали – и вставали уже как части единой магической сущности. Многие оказались слишком слабы для такой мощи и распадались в прах на его глазах, но большинство несли в себе тьму – и потому были словно рождены для этой роли. Они смотрели на Игнасио, ожидая его приказов. При виде их магия в теле Игнасио заворочалась, задергалась – ей хотелось поглотить еще больше тел.
Вместе с одержимыми его силой приспешниками Игнасио двинулся по мосту. Дойдя до двери тюрьмы, он поднял руку – и мост за его спиной взорвался. Щепки полетели во все стороны, на месте моста взвился дым. Никто не уйдет отсюда, не утолив его голод.
В теле разливалось блаженство от силы, полученной от новых одержимцев. Все чувства обострились.
Прикоснувшись к ручке деревянной двустворчатой двери, ведущей в башню, Игнасио почуял запах смолы. Ощутил мышей, сновавших в прогрызенных ими норках в стенах тюрьмы. Услышал стоны и плач пленников где-то в глубине башни, их мольбы о свободе.
Сегодня их молитвы будут услышаны.
Он положил пальцы на темную древесину створ. Под его руками они казались тонкими занавесями, которые можно просто раздвинуть. Распахнуть. Шагнуть навстречу ярким солнечным лучам победы. Игнасио сорвал тяжелые створы с петель и швырнул себе за спину.
Шагнув внутрь сырой башни, он остановился. Стоило ему ступить на мощеный пол, как он ощутил связь с каждым кирпичиком в этой башне, будто она была продолжением его тела. И тут его постигло озарение. Точно легкие пальцы коснулись его волос. Точно муха забилась в сплетенной им паутине.
Она была здесь.
В мешанине запахов пота и горя, наполнявших Часовую Башню, Игнасио учуял ее в легком ветерке, как чует, выходя в поле, крестьянин, что долгожданный урожай уже созрел. Закрыв глаза, он услышал упрямое биение ее сердца, сердца, которым он хотел управлять.
Его губы растянулись в широкой улыбке.
«Черные сердца, – напомнила ему магия. – Мы должны сосредоточиться».
Игнасио пошел по тюрьме.
– Я выполню твое желание. – Он хищно осклабился.
Но кто сказал, что он не может угодить и себе, и магии одновременно?
29. Библиотека
Лука случайно порвал толстый кожаный переплет еще одной книги и, порывисто вздохнув, уронил голову на стол. Стук эхом разнесся по почти пустой библиотеке дворца.
– Боги, да что ж такое!
Весь день сегодня Лука что-то ломал, сея повсюду хаос и разрушение. Ему хотелось поделиться событиями с Альфи, спросить, что это значит, но время писать брату послание на зачарованном свитке казалось неподходящим. Да и что бы он написал? «Приветствую. Похоже, после того как ты спас мне жизнь с помощью той злой магии, я внезапно обрел нечеловеческую силу. Что думаешь об этом?». Так, что ли? Луке не хотелось отвлекать Альфи, и, честно говоря, он боялся возможного ответа. Боялся, что частичка магии Сомбры поселилась теперь в нем – и придавала ему такую мощь.
Утром он сломал песочные часы и сорвал две двери с петель. К полудню к списку сломанных предметов добавился прикроватный столик в комнате Альфи, оттоманка и комод. Когда слуга принес ему отутюженный наряд на бал и увидел следы разрушений, Лука лишь улыбнулся:
«У вас не бывает такого, что вы входите к себе в комнату и ненавидите всю мебель?»
А теперь, пока он искал какие-нибудь записи о Сомбре в библиотеке, как его и попросил Альфи, еще одна книга пострадала от его рук.
От тишины юноше было не по себе. Даже при обычных обстоятельствах он не любил тишину, но сегодня, когда ему так хотелось очутиться посреди шума и гама, чтобы отвлечься, это безмолвие выводило его из себя. Не здесь он хотел бы проводить время, совсем не здесь. Однако Альфи поручил ему выяснить, не обладал ли Сомбра какими-либо слабостями, которые сыграли бы принцу и Финн на руку. Поэтому Лука попросил библиотекарей принести все книги по касталланской мифологии, которые здесь только были.
Еще две книги слетели с полок за спиной юноши и медленно легли на темную столешницу. Вся страна сейчас отмечала Равноденствие, и только несколько несчастных библио текарей остались помогать Луке. Книги сами распахнулись перед ним и зашелестели страницами, открываясь на мифе о Сомбре. Читая, Лука едва сдержал вздох разочарования. Библиотекари находили ему все больше maldito книг о древнем боге, но ничего ценного он так и не узнал. Ничего, о чем они с Альфи не слышали бы раньше. Все это бессмысленно. И каждую минуту нарастал страх за жизнь Альфи, оставляя в душе пустоту и страх.
Лука потянулся за теплой кружкой какао со специями, стоявшей рядом со стопкой книг, отложенных для прочтения. Когда он пришел в библиотеку, слуга спросил, не желает ли принц чего-нибудь освежающего. Альфи ни за что не стал бы пить пряное какао, считая этот напиток слишком сладким, но Луке сейчас нужно было чем-то успокоить нервы. И плевать на то, что Альфи предпочитает всякие скучные напитки. Юноша зажмурился, наслаждаясь медовым привкусом.
– Принц Альфер, как давно мы не виделись, – негромко произнес кто-то за его спиной.
Лука едва не подавился какао от неожиданности. Оглянувшись, он увидел старика-исследователя, обучавшего их с Альфи истории Касталлана, когда они были детьми. Ученый с улыбкой поклонился Луке, и лабиринт морщинок на его лице пришел в движение. Он был очень добрым человеком, но на его уроках Луке всегда отчаянно хотелось спать. Ну конечно, учитель пришел именно сюда, в библиотеку, самое скучное место во всем дворце, а может быть, и во всем королевстве.
– Здравствуйте, мэтр Гильермо. Как я рад встрече!
– Я счастлив был услышать, что мой любимый ученик наконец-то вернулся домой.
Лука едва не закатил глаза. Был ли вообще хоть один учитель в замке, не считавший Альфи своим любимым учеником? Ему хотелось поддразнить Альфи за то, что он воплощает мечту любого наставника. Но Лука пришел сюда не веселиться. Не закатывать глаза. Не обсуждать от лица Альфи самого себя, говоря, что вот, мол, Лука был настоящим учительским кошмаром. У него сердце кровью обливалось при мысли о том, в какую опасную передрягу сейчас ввязался Альфи, пока он сам сидит здесь, в безопасности. Вернется ли Альфи домой? Сможет ли когда-нибудь проводить время в скучных стенах библиотеки? И, как раньше, не обращать внимания на подтрунивания Луки, переворачивая страницы?
– Я удивлен, что вы до сих пор здесь, ведь утро давно уже миновало. Разве вам не нужно готовиться к балу?
Поморщившись, Лука посмотрел на часы в библиотеке. Ему действительно пора было переодеваться, но с учетом случившегося выбор наряда на бал казался совсем неважным.
– Принц Альфер, ests bien[72]? – встревожился мэтр Гильермо. – Вы выглядите обеспокоенным.
– Ничуть, я просто задумался. – Лука заставил себя улыбнуться. – Я провожу одно исследование, связанное с касталланской мифологией. – Он старался изобразить искренний восторг Альфи по поводу всего, что связано с книгами. – Это так… увлекательно.
Взгляд Гильермо упал на книги и их названия.
– О, вас интересует не просто мифология, речь идет о легенде, столь любимой вами и Лукой в детстве.
При звуке собственного имени юноша чуть не вздрогнул. Посмотрев на страницу книги, он опять поморщился. «Человек и магия: начало» определенно больше не входило в число его любимых преданий.
– Вот, взгляните. – Старик склонился над книгой и постучал кончиком пальца по странице, указывая на последние строки легенды. Там говорилось о том, как Сомбру превратили в скелет, а его кости рассеяли по миру, чтобы его тело не могло восстановиться. – Любопытно, что многие ученые усматривают в этой части легенды ошибку.
– Вы хотите сказать, что после того как Сомбру лишили магии, его тело не превратилось в скелет? – Лука нахмурился.
– Видите ли… – Мэтр Гильермо опустился в мягкое кресло рядом с Лукой. Глаза старика загорелись от воодушевления. – Большинство мифов передавались из уст в уста долгое время, прежде чем их записали. Как вы, конечно же, помните из наших уроков.
Лука не помнил.
– Конечно же, – поддакнул он.
– Передаваемые устно предания часто меняются с каждым пересказом. И количество нелепиц в них всякий раз возрастает. Мелкая, незначительная дрязга может превратиться в битву добра со злом, лошадь – в дракона, это просто потрясаю…
– Да, все это потрясающе, – поспешно заверил его Лука, надеясь вернуть Гильермо к более интересной теме. Может, старый учитель знает то, что поможет Альфи? – А что изменилось в этой легенде? Как, по мнению ученых, она звучала изначально? Что случилось с телом Сомбры?
– Многие утверждают, что в оригинальной версии легенды речь шла о том, что после разделения Сомбры и его магии его тело превратилось не в кости, а в камни – вернее, в каменную статую. А потом статую раскололи на части, и эти части рассеяли по миру. В устных преданиях одни слова часто заменяют другие, особенно если они звучат похоже. А слова «кости» и «камни» начинаются с одной буквы. Вполне понятно, почему произошла такая подмена, верно?
Лука кивнул бывшему учителю, чувствуя, как опускаются уголки его рта. «Кости» и «камни» – эта путаница ничего ему не даст. Но, вероятно, Гильермо действительно знает то, что нужно Альфи. Луке нужно просто задать правильный вопрос.
– Мэтр Гильермо, за время ваших исследований вы когда-нибудь слышали о каких-то слабостях Сомбры? Уязвимостях?
Учитель удивленно приподнял брови.
– Мне просто любопытно, – пояснил Лука.
Морщины на лбу старика стали глубже.
– Мне о таких неизвестно. В каждом варианте легенды Сомбра кажется неуязвимым.
– Да, конечно, – сдался Лука.
– Он ведь бог, в конце концов. Обычно у богов нет никаких слабостей.
Юноша помассировал виски. Ему отчаянно хотелось стукнуться головой о стол.
– И то верно.
– Но все это лишь сказки. – Мэтр рассмеялся. – Их не следует воспринимать всерьез.
– S, всего лишь сказки.
Лука потянулся за свитком, лежавшим в его сумке. После рассказа Альфи он больше никогда в жизни не поверит, будто что-то может быть просто сказкой. И хотя он сомневался, что Альфи нужно это знать, он все же решил передать брату слова мэтра Гильермо о Сомбре и превращении не в кости, а в камень – на всякий случай.
– Простите, я отвлекусь ненадолго, мне просто нужно кое-что записать.
Пока старик листал книги, которые Лука изучал, юноша разложил на столе бумагу, отодвинув ее так, чтобы учитель не видел написанное там.
При виде свитка в голове у Луки воцарилась глухая тишина. Свиток был забрызган кровью. Внизу виднелась неаккуратно выведенная рукой его лучшего друга надпись. В каждом росчерке пера читался страх.
«С нами все в порядке. Ранило, но ничего. Не волнуйся».
Лука резко потянулся за пером, чтобы написать сообщение – ему необходимо было выяснить, что произошло. Локтем он задел чашку с пряным какао, и густая коричневая жидкость пролилась на зачарованный свиток.
– Нет! – завопил Лука, пытаясь стереть какао рукавом.
Библиотекари, обыскивавшие полки, удивленно повернулись к нему. Один из них от неожиданности чуть не упал с лестницы у шкафа.
– Секар[73]! – крикнул Лука.
Он знал, что высушивающее заклинание не сможет спасти чары на свитке, но все равно должен был попробовать. Одно дело – использовать это заклинание на пропитанной ткани, материале, не разрушающемся от воздействия влаги, и совсем другое – на бумагу, волокна которой уже начали расползаться.
Свиток стал немного суше, но бумага уже разошлась.
– С вам все в порядке, принц Альфер? – Морщинистая рука Гильермо легла на плечо Луки. Старик широко распахнул глаза. – Это всего лишь бумага.
Лука смотрел на промокший свиток, чувствуя, как страх подступает к горлу. Один угол листа все же оказался достаточно сухим, чтобы на нем можно было что-то написать. Тонкая полоска бумаги, на которой еще держались чары. У Луки оставалась лишь пара мгновений на то, чтобы написать последнее сообщение. Целостность бумаги была нарушена, и вскоре заклинание развеется. После этого Лука никак не сможет связаться с Альфи.
Взяв перо, Лука аккуратно вывел на листе:
«Сомбру превратили в камень, а не в кости. В статую».
А потом, тесня буквы и чувствуя, как дрожит перо в его руке, Лука добавил:
«Будь осторожен».
30. Фейерверк
Огромные часы над головой Финн непрерывно тикали.
Ей очень хотелось подпрыгнуть и, обернув кулак камнем, разбить этот механизм, расколоть стекло, оторвать стрелки. Сейчас девушка находилась настолько близко к часам, что могла бы дотянуться до них, если бы действительно прыгнула. Сдув со лба выбившуюся прядку, Финн отогнала эти мысли и сосредоточилась на том, зачем и пришла сюда. На выступе кирпичной стены, который разделял две камеры, она разложила последние две порции уменьшенного фейерверка не длиннее ее указательного пальца. Сосуды с взрывчатой смесью казались крошечными, но, когда принц снимет чары уменьшения, взрыв будет оглушительный.
Около получаса назад Финн оставила принца отдыхать на кухне вподвале и помчалась по крутой лестнице на первый этаж этой темной башни. Отсюда вверх, к ужасным часам, тянулись этажи с тюремными камерами. Тщательно спрятав фейерверки на каждом этаже, девушка наконец-то поднялась на самый верх башни. Пот катился по ее вискам, ноги горели от бесконечного подъема по ступеням. Раскладывать взрывчатую смесь по тюрьме… это должно было казаться Финн забавным, но пока она шла по тикающей башне, ей в голову лезли мысли о принце. Наверное, она ему просто завидует, вот в чем дело. В конце концов, он ждал ее восемью этажами ниже, в спокойном безопасном месте, а не исходил потом, бегая по лестницам. И к тому же на кухне он уж точно мог раздобыть холодной воды и освежиться.
– Везучий pendejo, – пробормотала она.
Но зависть поблекла при мысли о том, как Альфи едва держался на ногах, а его тень постепенно утрачивала глубину, как дерево теряет листья, становясь голым и уязвимым. Сколько еще он продержится?
Финн удивленно прищурилась. С каких это пор ей есть дело до принца? Все случившееся – это его вина, так и что с того, если он умрет? Раньше эта мысль мелькала в ее сознании, но беззвучно исчезала, теперь же эти слова гремели, будто им не было там места.
Эта предательская мыслишка породила другие. Как волны, накатывающие на берег соленой пеной. Финн вспомнилось, какая тревога отразилась на лице юноши, когда он отдал ей дракончика. Как он прикусил щеку, и из-за этого движения челюсти овал лица на мгновение изменился.
Принц чувствовал слишком многое и слишком часто, и хотя он пытался подавлять это, душевные порывы всегда проявлялись на его лице – в морщинках на лбу, багровых пятнах на шее, мягком изгибе прикушенной щеки. Перед тем как дракончик скользнул из руки Альфи в ее ладонь, юноша что-то пробормотал. И сейчас Финн поняла, что он молился о ее безопасности.
Выбросив принца из головы, девушка заставила себя сосредоточиться на поставленной перед ней задаче. Ей нужно было вернуться к Альфи, чтобы они вместе прошли к камере заключенной, а уже потом задействовали фейерверк. В охоте на темную магию эта преступница станет ключевым игроком.
Финн побежала к лестнице в дальнем конце коридора, но вдруг поскользнулась и упала на спину. На мгновение перед глазами у нее вспыхнули яркие искорки. А когда зрение восстановилось, над ней уже стоял стражник. Вначале Финн даже не испугалась. На ней плащ-невидимка, в конце концов. Стражник не сможет ее увидеть.
Но мужчина смотрел прямо на нее. Финн чуть сдвинулась влево – и его взгляд последовал за ней. Вправо – то же самое. Как же так вышло?
Она протянула руку к голове, и ее пальцы коснулись волос, а не ткани плаща-невидимки. При падении капюшон соскользнул с головы. Финн можно было увидеть. Паника зазвенела в ее теле, будто кто-то задел туго натянутую струну.
Читать бесплатно другие книги:
