Без новостей. Как избавиться от информационного шума и мыслить ясно Добелли Рольф

16

НОВОСТИ ПОДПИТЫВАЮТ НАШ СДВИГ К ДОСТУПНОСТИ[20]

А ну-ка быстро назовите какое-нибудь домашнее животное, любой цветок и цвет!

Готово? Если ваш мозг устроен так же, как у большинства людей, вы назовете собаку или кошку, розу и красный. Хотя есть еще тысячи разных цветочков, дюжины цветов и сотни разнообразных домашних животных. Это и есть сдвиг к доступности. В первую очередь в голову приходит то, что перед глазами, или то, что крепко застряло в мыслях и памяти.

Я детально описал эту ментальную ошибку в книге «Искусство ясно мыслить». Что ближе всего, доступнее, то и влияет на наш выбор и принимаемые решения. Любое решение основано на какой-то информации. Удобства ради мы всегда выбираем из моря информации ту, что сейчас под рукой, а вовсе не ту, что, возможно, была бы важнее, интереснее, но которую надо раздобыть, оценить и обдумать. Вот пример из экономики: руководство компании обсуждает повестку дня. Обратите внимание — не самые важные вопросы, а только пункты, уже включенные в нее. А вот пример из политики. Я живу в Берне. Столица Швейцарии — маленький город, вряд ли отыщется житель Берна, который бы не был лично знаком с кем-то из правительственного аппарата. И у меня есть знакомый высокопоставленный чиновник. Он рассказывал, как на еженедельных брифингах наши Bundesrtе, федеральные советники (так в Швейцарии называют министров), сначала все скопом набрасываются на комментарии в прессе. Справиься с этим трудно, но необходимо, и каждый раз, снова и снова, людям приходится напоминать и втолковывать, что перед ними стоят более важные темы и проблемы, чем комментарии журналистов. Новости обладают чудовищной силой и впечатываются в сознание, перекрывая все остальное. Это делает почти невозможным выбор разумных решений — особенно в экономике и политике.

Став потребителем новостей, вы рискуете использовать новую информацию как основание для своих решений. Даже если она почти не связана с темой, которой вы сейчас занимаетесь. Это происходит подсознательно. Например, вы услышали сообщение об авиационной катастрофе — далеко, хоть на противоположной стороне земного шара. А на следующий день вы собирались отправиться в Лондон, чтобы заключить очень перспективную сделку. Вы встревожены и отказываетесь от полета, загубив свои интересные, многообещающие планы, хотя тот рухнувший самолет никак не связан с вашим путешествием в Лондон.

Новости устраиваются в мозгу со всеми удобствами — и мы охотно в них плаваем. Чем эмоциональнее фотография, видео или репортаж, тем больше места они занимают. Новости становятся главным предметом наших раздумий и одновременно самой доступной информацией в ряду других сведений — статистики, исторических данных и сравнений, комплексных аргументов и контраргументов; хотя, возможно, все эти альтернативы были бы лучшим фундаментом для принятия решений.

Кто задает тему, тот и имеет власть над дискуссией. Если вы позволяете журналистам, строчащим новости, определять, чем вы должны заниматься, не слишком ли много власти над своей жизнью вы доверяете этим людям? Разве вам, дорогие читатели, не хочется самим стоять на капитанском мостике и самостоятельно рулить своим кораблем? Не надо передавать управление своей судьбой в руки задерганных людей, которые пишут по ставке за строчку. Эти люди путают «труднодоступное» с «несуществующим», поскольку у них нет ни денег, ни времени на поиски более ценной и значимой информации. И эти перепутанные понятия мы, потребители, воспринимаем практически на автомате.

Случается у журналистов-новостников и другое очень весомое заблуждение. Они путают «несуществующее» с «превентивным, предотвращающим». Героические поступки, предотвращающие катастрофы, вовремя принятые превентивные меры чаще всего остаются невидимыми для репортеров. Каждому ясно, что на тушение пожара, особенно если он близко, будет послан репортер. Но не каждый редактор пошлет корреспондента написать репортаж о человеке, который своими разумными, взвешенными действиями предотвратил катастрофу. Даже несмотря на тот очевидный факт, что тушить пожар менее эффективно и более затратно, чем не дать огню разгореться. Предположим, кто-то убедил американские авиаслужбы вмонтировать в самолеты специальные устойчивые к обстрелу двери и замки, отделяющие кабину пилотов от салона. Благодаря этому были бы предотвращены многие теракты — включая 11 сентября 2001 года. Но ни один журналист не стал бы писать об этом человеке или его идее. Нам сообщают о работе медиков после уже случившихся катастроф, о героических поступках спасателей в кризисных ситуациях, но никогда не освещают действия людей, предотвративших подобные события. А ведь каждый день совершаются миллионы судьбоносных поступков — инженерами, строящими крепкие мосты, которые не развалятся под проезжающими машинами; пилотами, умудряющимися без аварий посадить самолет в тумане или ночью; матерями, которые в нужный момент начинают правильное лечение своих детей. Это всё превентивные меры. И всё это мудрые, замечательные поступки. Они имеют огромную ценность для общества и тем не менее остаются незаметными для журналистов, распространяющих новости, и для потребителей новостей. У меня предложение: учредить Нобелевскую премию за предотвращение угроз и опасностей.

К сожалению, с журналистами, пишущими о новостях, происходит еще и третья заморочка. Они путают «отсутствующее» с «не имеющим значения». Но иногда важно именно то, чего не происходит. Например, уже десятилетнее отсутствие ожидаемой инфляции. Или ожидаемого с 2010 года распада Евросоюза. У журналистов выработана явная неспособность замечать отсутствие чего-то, потому что их чувства и мысли заточены только на то, что случилось. И они не обращают внимания на собак, которые не лают, но однажды сильно укусят.

У журналистов-новостников образовались слепые пятна. Это, конечно, не их вина, но беда формата. Люди, поставляющие новости, путают «труднодоступное» с «несуществующим», «предотвращающее» с «незаметным» и «отсутствующее» с «неважным». Не соглашайтесь привыкать к чужим слепым пятнам, не пускайте их в свое мировоззрение, не делайте эту слепоту своей собственной. Откажитесь от новостей и снова учитесь ясно видеть.

17

НОВОСТИ ЗАПУСКАЮТ ВУЛКАН РАЗНЫХ МНЕНИЙ

Что вы думаете о генетически модифицированной пшенице? Нужны ли, по вашему мнению, законы против использования искусственного интеллекта?[21] Как вы относитесь к самодвижущимся автомобилям? Вы поддерживаете легализацию мягких наркотических препаратов?

Когда вы слышите подобные вопросы, ваш мозг тут же начинает активничать и выдавать свои мнения, даже если вы не эксперт по предложенным темам. Этот вулкан мнений извергается сам собой, его невозможно контролировать. Тогда возникает классическая поведенческая ошибка, для которой характерно следующее. Мы создаем свое личное мнение по каким-то особым вопросам, которые, во-первых, не представляют лично для нас интереса, во-вторых, могут вообще не иметь ответа, в-третьих, слишком сложны и запутанны для обожаемых нашим мозгом быстрых и однозначных ответов. Вот примеры на каждый такой случай.

Первый — из моей личной жизни. Несколько лет назад я поймал себя на том, как энергично, взволнованно я изрекал мнения по поводу допингового скандала — хотя и совсем не следил ни за реально затронутыми спортсменами, ни за видами спорта, в которых они выступают, ни за другими видами спорта, и мне было безразлично, кто и как добивается своих результатов. Мои волнения были ни к чему, как и мои мнения. А разволновался я лишь потому, что случайно наткнулся на статейку с воплями на эту тему. Без этой новости вулкан в моей голове спокойно дремал бы и дальше, экономя мои силы.

Пример замечательных мнений о том, чего в принципе знать невозможно: будет ли грядущим летом хорошая погода? В Швейцарии есть отрезанное от остального мира местечко под названием долина Муота (Muotatal). Там, в горах, проживают несколько человек; они называют себя «муотатальскими дегустаторами погоды» (вы можете с ними познакомиться в Google), потому что любят предсказывать погоду на предстоящий сезон «по сообщениям муравьев, еловым, сосновым и пихтовым шишкам» и тому подобным мелочам. Я не шучу. Эти жители гор вовсе не чудики — они отлично используют средства массовой информации. Конечно, предсказания часто не сбываются, и, похоже, самим «дегустаторам» это известно. Но они также знают, что пресса и телевидение обожают приглашать их к себе. Их усаживают на сцену и с большой шумихой расспрашивают о предстоящей погоде, а они — при большой шумихе — спрашивают о погоде у муравьев. Факт остается фактом: никто не может знать, каким будет следующее лето. И вам не обязательно смотреть, какие мнения извергает маленький вулкан в долине Муота.

Наконец, еще один пример — слишком сложный для нашего мозга вопрос: начнется ли в ближайшие двадцать лет мировая война? Что сказать?.. Ответить невозможно. Будучи потребителем новостей, вы чуть ли не каждый день сталкиваетесь с какой-то историей о так называемой напряженности между США и Китаем. Это означает, будто между этими сверхдержавами вот-вот должна вспыхнуть война? Единственное, что можно точно констатировать: вероятность войны больше 0 и меньше 100 %. Интенсивность, с которой СМИ твердят о геополитической напряженности, не имеет ничего общего с вероятностью возникновения мировой войны.

И все же у нас есть тенденция — именно в сложных вопросах — быстро вставать по ту или другую сторону баррикад. Лишь затем мы призываем на помощь рассудок, начинаем советоваться со здравым смыслом — в поисках причин и аргументов, оправдывающих и укрепляющих нашу позицию. Объясняет это явление эвристика аффекта[22]. Аффект — внезапный, подсознательный эмоциональный порыв, когда нам что-то нравится или не нравится; это быстрое, скоропалительное, одномерное чувство. Оно поверхностное и проявляется всего в двух вариантах: позитивно или негативно, «нравится» или «не нравится». Вижу лицо — оно мне нравится. Узнал об убийстве — это мне не нравится. Солнце на выходных — мне нравится. Дождь — не нравится. Такой аффект и полезен, и вполне оправдан, но только не при решении серьезных вопросов, когда мы зачастую путаем свои ощущения и эмоции с ответом по существу. Новости специально делаются так, чтобы вызвать у нас реакцию аффекта. Да, потреблять их без аффекта невозможно. Поэтому лучше обойтись без них.

В общем, думать, будто мы должны иметь мнения по всем вопросам, — большая ошибка. Девяносто процентов наших мнений излишни. Однако процесс потребления информации подталкивает нас к беспрерывному формированию собственных мнений. А это отнимает способность к концентрации, мешает сосредоточиться и нарушает внутреннюю тишину. Есть забавные ассоциации между новостями и носом. Предлагаю такую: у каждого из нас один нос, но когда мы суем его во все новости, то у нас на лице появляется много-премного носов. Представьте себе такой автопортрет, если вам в очередной раз захочется выдать свое суждение по любому поводу. Или можно взять на вооружение более окультуренный совет Марка Аврелия — наверное, лучшего государственного деятеля всех времен. Почти две тысячи лет назад он писал почти то же самое: «У тебя есть свобода не иметь мнения ни о том, ни об этом и таким образом не доставлять лишнего беспокойства своей душе. Ведь всякие явления сами по своей натуре не могут требовать от нас никаких оценок».

Девяносто процентов ваших мнений избыточны. Будьте экономны и не позволяйте подбрасывать в топку своих вулканических извержений вязанки новостей. Истинная свобода в том, чтобы не иметь мнения по некоторым вопросам. Выше свободы слова и свободы высказывания должна быть свобода отсутствия мнения. Держите это знамя высоко!

18

НОВОСТИ ТОРМОЗЯТ ПРОЦЕСС МЫШЛЕНИЯ

Чтобы мыслить, нужно сосредоточиться, сконцентрировать внимание, а для этого необходимо, чтобы вам не мешали. Впуская в себя поток новостей, вы лишаете себя возможности сосредоточиться. Они превращают вас в поверхностного или даже рассеянного мыслителя — мало того, новости вредят вашей памяти.

Рассмотрим два вида памяти. Долговременная имеет высокую накопительную способность, а оперативная (рабочая) может удерживать очень немного сведений (попробуйте, один раз услышав, повторить десятизначный номер телефона). Путь из рабочей памяти в долговременную ведет через крошечное игольное ушко где-то в мозге. Все, что вам хочется понять и запомнить, должно пройти этот непростой путь. При запоминании абстрактной информации требуется сосредоточенность. А поскольку новости мешают сосредоточиться, они, очевидно, сильно мешают и пониманию.

Вы не доедете до Парижа за минуту. Вы не сможете ознакомиться с содержимым Лувра за тридцать секунд. Почему? Да хотя бы потому, что наш мозг проходит особую стадию разогрева перед тем, как обрести способность к восприятию новых впечатлений и новой информации. Чтобы внимательно читать, нужно посвятить этому процессу минимум десять минут. Если у вас меньше десяти минут, ваш мозг обрабатывает новую информацию поверхностно и не способен ее сохранить. Спросите себя: какие десять важных новостей за прошедший месяц (из тех, что не повторялись изо дня в день) вы припоминаете? Большинство людей не могут вспомнить и пяти таких новостей за месяц. И чего ради вам поглощать информацию, которая ничего не добавляет к вашим знаниям?

Между прочим, еще хуже, чем печатные новости, на нас действуют сообщения онлайн. Исследование Николаса Карра[23] показало, что восприятие текста ухудшается при росте количества гиперссылок в документе. Почему? Потому что мозг, натыкаясь на ссылку, должен решать: перейти по ней или нет? А это постоянные отвлечения, как если бы в вашу дверь то и дело стучались или ваш телефон звонил каждые пару секунд.

Но сильнее всего отвлекают видео онлайн — особенно если они могут похвастаться самыми сенсационными начальными кадрами. Вряд ли ваш мозг сумеет противостоять такому искушению: вот уж действительно крепкая сила воли нужна, чтобы не кликнуть… И вот уже снова потеряны несколько драгоценных минут. А может, и гораздо больше, поскольку сразу за этим видео вам предложат еще одно. И еще одно. Через некоторое время вы бросаете взгляд на часы и спрашиваете себя: неужели прошел целый час? И — черт возьми! — где же я остановился в своей работе?

Лауреат Нобелевской премии по экономике Герберт Саймон[24] занялся этой проблемой полстолетия назад: «Что потребляет информация — ясно: она пожирает внимание получателей. Избыток информации приводит к недостатку внимательности». Если во времена Саймона мы терпеливо ожидали новостей (прислушиваясь, когда хлопнет почтовый ящик или начнется заставка «Новостей дня»), а то и пускались в путь за ними (к газетному киоску), то теперь мы расходуем неизмеримо больше внимания — благодаря оповещениям, текстовым сообщениям, лентам новостей, всплывающим окнам и тому подобным помехам. Теперь не мы ищем новости, а они ищут нас. И находят. Где бы мы ни были.

Почему мы так легкомысленно отдаем себя в распоряжение всяким цифровым штучкам? Потому что медийные концерны уже выработали прицельные алгоритмы для создания таких картинок и видео, которые точнее всего разбивают в пух и прах силу воли и овладевают вниманием потребителя. Все алгоритмы улучшаются и уточняются из месяца в месяц, а ваша исходная позиция, дорогие любители новостей, становится всё слабее. Каждое посещение новостных сайтов — схватка между соблазном и силой воли. Причем в большинстве случаев ваша сила воли проигрывает. И зачем посылать свой мозг на эту неравную, несправедливую битву, если схватка вообще не сулит выигрыша?

На самом деле всё еще хуже. Вы теряете не только способность к концентрации внимания, но и силу воли — ту самую, которая нужна для важных, осмысленных дел. Американский профессор психологии Рой Баумайстер[25] доказал, что сила воли кратковременно функционирует подобно мускулу. Например, пробежав марафон, вы устаете и не можете прыгать, как мячик. АТФ (аденозинтрифосфат)[26] израсходован, вам нужно подзарядиться. То же с расходованием силы воли. Баумайстер говорит об истощении силы воли (Willpower Depletion): если вы исчерпали ее полностью, у вас ее нет. И откуда ей взяться для новых задач, где нужны решительность и сила? Поэтому все рабочие дни, когда вы потребляете слишком много новостей, оказываются — даже независимо от потраченного времени — утомительными и неплодотворными. Вряд ли у вас получится сотворить что-то дельное.

Поскольку вам всё равно не выиграть битву на новостных сайтах, остается единственная разумная стратегия: не выходить на поле битвы, полностью отказаться от новостных сайтов. И кстати, почему вы должны отдавать всяким компаниям или агентствам драгоценное время своей жизни, да еще и чрезвычайно нужные вам силу воли и личные достижения? Чтобы взамен получить некую чепуху и рекламу? Такую несуразную, мизерную сделку сложно представить! Новости загрязняют окружающую среду, воздух, которым дышит наш интеллект. Содержите в чистоте свой мозг. Это самый важный орган, самое большое ваше достояние.

Чтобы мыслить, нужна концентрация. Новости делаются для того, чтобы как можно успешнее нас отвлекать. Именно так работает эта бизнес-модель. Посещение новостных сайтов — всегда борьба между искушением и силой воли, причем чаще всего последняя оказывается в проигрыше. Не отправляйтесь на эту утомительную битву. Здесь вы можете только проиграть и в результате зря потратите силы и энергию.

19

НОВОСТИ МЕНЯЮТ СТРУКТУРУ МОЗГА

Наш мозг состоит примерно из восьмидесяти семи миллиардов нервных клеток, их связывают более ста триллионов синапсов. Наука долго исходила из того, что мозг полностью сформирован к моменту, когда мы достигаем взрослого возраста. Сегодня мы знаем, что он постоянно переформируется. Нервные клетки прерывают привычные старые связи и создают новые (точнее, рецепторы на синапсах меняют свою чувствительность). Сталкиваясь с новым культурным феноменом, например потоком новостей, наш мыслительный аппарат перестраивается. Происходит промывка мозгов. Приспособление к новостному потоку на самом деле идет на биологическом уровне. Новости устанавливают новую проводку, новые кабели и провода. И, как следствие, мозг начинает работать иначе, даже когда мы не воспринимаем таких сообщений. Иначе и — как вы уже подозреваете — отнюдь не лучше прежнего.

В Лондоне начинающие таксисты, чтобы получить лицензию, обязаны запихнуть в свой мозг невероятное множество сведений. В городе двадцать пять тысяч улиц и бесчисленное количество достопримечательностей. По старой традиции таксисты должны быть осведомлены обо всём. Неудивительно, что обучение лондонских таксистов занимает от трех до четырех лет. Такое время необходимо, чтобы мозг сумел накопить все приличествующие профессии знания о метрополии.

Вполне вероятно, что эта требующая больших расходов методика скоро устареет — благодаря картам Google и тому подобным приложениям. Но пока не случилось такого, исследователи Университетского колледжа Лондона Элеонора Магуайр[27], Кэтрин Вуллет и Хьюго Спайерс воспользовались возможностью провести интересный эксперимент: можно ли наблюдать за процессом в мозге таксистов, запоминающих план города? Конкретнее: меняется ли структура мозга при овладении этой профессией? Они взяли под наблюдение группу начинающих обучение таксистов и контрольную группу водителей автобусов (которым не нужно знать 25 тысяч улиц, поскольку они ездят по одному и тому же маршруту) и время от времени подвергали их магнитно-резонансной томографии (МРТ). В начале эксперимента никаких различий в состоянии мозга у групп не отмечалось. Однако к моменту, когда через несколько лет таксисты получали лицензии, исследователи обнаружили у них изменения мозга в гиппокампе (участке, играющем важную роль в долговременной памяти). У таксистов там стало явно больше клеток, чем у водителей автобусов. С годами разница в структуре мозга увеличивалась. Таксисты все лучше овладевали картой города, но им становилось труднее воспринимать новые геометрические фигуры. У водителей автобусов, как и прежде, никаких проблем с геометрией не возникало. Отсюда вывод: продвижения на одном участке мозга могут быть связаны с ухудшением функционирования его другого участка. Схожие изменения в структуре мозга наблюдаются у музыкантов, жонглеров и людей, выросших в многоязычной среде.

Исследователи Кеп-Ки Ло и Риота Канаи[28] из Токийского университета установили такую особенность у любителей новостей: чем чаще человек потребляет информацию из разных источников, тем меньше мозговых клеток задействуется во фронтальной части поясной извилины, окружающей фронтальную часть мозолистого тела, — в том участке мозга, который отвечает, помимо прочего, за внимательность, размышления морально-нравственного порядка и самоконтроль. И это действительно можно наблюдать в поведении «новостных наркоманов»: у них явно снижена способность к концентрации и есть проблемы с контролем своих эмоций.

Чем больше новостей вы, дорогие читатели, поглощаете, тем активнее тренируете нейронные подключения, которые обеспечивают полет информации по верхам и так называемую многозадачность. Одновременно вы оставляете без необходимых тренировок нейронные сети, которые нужны для глубоких раздумий и серьезного чтения. Я вновь и вновь обнаруживаю: самые увлеченные любители новостей — даже если раньше они обожали хорошие книги — уже не способны читать. Изучив четыре-пять страниц, они устают, их внимание рассеивается, ими овладевает беспокойство. И это не оттого, что они постарели или у них теперь более плотный график. Скорее всего, изменилась сама структура их мозга. Профессор Калифорнийского университета в Сан-Франциско Майкл Мерзенич[29] выразил эту мысль так: «Мы тренируем свой мозг для того, чтобы одарить вниманием какое-нибудь дерьмо».

Если вы не книжный червь, то, вполне вероятно, вы думаете: в жизни можно обойтись и без книг. Но углубленное чтение неразрывно связано с ясным мышлением — это доказано. Если хотите вновь обрести способность к концентрации и глубокому проникновению в тему, то к этой цели нет другого пути, кроме новостной диеты. По моему опыту, мозгу нужно около года отказываться от новостей, чтобы обрести прежнюю форму: структуру, позволяющую воспринимать большие тексты не утомляясь. Чем раньше начнешь, тем скорее достигнешь желанной цели. И не надо сдаваться, если начало окажется трудным. Так бывает с любым делом, которое себя окупает.

Потребляя новости, вы постепенно всё более изменяете физическую структуру своего мозга. Вы тренируете те его участки, которые обеспечивают поверхностное восприятие краткой информации, в ущерб нейронным сетям, отвечающим за размышления. Вам хотелось бы снова, не уставая, читать умные книги и объемные статьи? Тогда немедленно прекращайте упиваться новостями!

20

НОВОСТИ СОЗДАЮТ ЛОЖНУЮ СЛАВУ

Человеческое сообщество хорошо развивается, если люди сотрудничают друг с другом. Репутация человека — сигнал, по которому окружающие могут узнать о его качествах как партнера. К сожалению, в мире новостей этот сигнал стал ненадежным. В нашем эволюционном прошлом известность, слава человека напрямую зависела от его достижений или влиятельности, власти. Тот, кто своими руками сумел победить хищника, спас жизнь другому человеку; кто благодаря своей ловкости научился разжигать огонь, получал признание (это слава благодаря компетентности). Вождь племени, своей ловкой, хитроумной тактикой и созданием стратегически важных союзов добившийся лидирующего положения, становился известным и почитаемым (слава благодаря власти).

И в более поздние времена, когда каменный век был уже далеко позади, существовала неразрывная связь между славой человека и его достижениями или властью. Аристотель, Сафо, Св. Августин, Бетховен, Ньютон, Дарвин, Мария Кюри, Эйнштейн прославились благодаря своей компетентности. Императорам, королям и папам римским славу приносила власть. Марк Аврелий славен и тем и другим: компетентностью и властью.

С появлением новостной индустрии вокруг нас появились — и блуждают, как призраки, — личности, о которых никто прежде знать не знал. В жизни общества в целом, как и в нашей личной жизни, эти знаменитости не сыграли никакой роли и не имеют значения. По каким-то ничтожным причинам СМИ награждают титулом «знаменитость» говорящие головы из ток-шоу, спортивных посредников, супермоделей и поп-исполнителей, разрушая связь между славой и заслугами человека. И здесь возникает ложная слава. Известность — система самовосполняющаяся. Знаменитость оказывается знаменитостью, потому что знаменита. Как она приобрела известность, забывается очень быстро, это не имеет значения в новостном цирке. Средства массовой информации трубят о знаменитостях, потому что те известны. И почти невозможно назвать человека, который добился успеха в своем деле и стал «очень важной персоной» прежде, чем оказался в центре внимания новостных СМИ. За исключением разве что преступников.

Вы когда-нибудь слышали о Дональде Хендерсоне?[30] Он руководил командой ВОЗ (Всемирной организации здравоохранения), которая избавила человечество от оспы. Тысячи лет эта дьявольская комбинация высочайшей степени заразности с очень высоким процентом смертности была одним из опаснейших заболеваний в мире. Под руководством Хендерсона была создана превосходная программа вакцинации и последовательная методика лечения, и удалось достичь, казалось бы, невозможного: победить вирус оспы. Это единственный случай в истории, когда опасная для жизни болезнь была истреблена полностью. Величайший триумф в истории медицины. Хендерсона буквально осыпали премиями. Среди прочего он был награжден Национальной медалью науки в 1986 году, а в 2002-м Президентской медалью Свободы — высшей наградой США. Не то чтобы Хендерсон избегал публичности и прятался от прессы — ничего подобного. После успешной ликвидации оспы он стал деканом Университета Джонса Хопкинса, одного из ведущих вузов в мире, и высокопоставленным консультантом по здравоохранению при правительстве США. И тем не менее его имя очень редко упоминалось в новостях. Почему же?

Потому что уже тогда СМИ были сфокусированы на «знаменитостях». Хендерсон выделялся «только» своими достижениями — и никакой необычной стрижки, ярких и крепких словечек, стильных костюмов от известных дизайнеров. А еще журналистов напрягало, что в общении с ним пришлось бы заниматься такой трудной и неприятной темой, как инфекционные заболевания. Вот поэтому Хендерсон был прессе неинтересен.

Сами по себе знаменитости вовсе не плохи. Но очень жаль, что в медийном пространстве им уделяется слишком много внимания и они отодвигают на дальний план тех (так называемый эффект вытеснения), кто сделал что-то по-настоящему ценное. Чем больше звезд на страницах газет, в программах телевидения, блогах и твитах, тем меньше места для сообщений о таких людях, как Хендерсон.

Новостные медиа разорвали связь между достижениями и славой. Если вы любите новости, то будете не только проигрывать в схватках с фейковыми новостями, но и окажетесь в числе одураченных ложной славой. Не подвергайте себя такой опасности. И конечно, не надо такого проделывать с обществом.

Ложная слава — дурное явление, почти такое же плохое, как фейковые новости. Потребляя их, вы поддаете жару в пляски вокруг знаменитостей. Страдаете от этого не только вы, но и все общество, поскольку ложная слава вытесняет из фокуса внимания тех, кто достоин славы благодаря своим по-настоящему ценным достижениям. Освободившись от новостей, вы сумеете выделить в своем мозге местечко для знакомства с людьми, которые заняты действительно полезным делом.

21

НОВОСТИ ПРЕВРАЩАЮТ НАС В НИЧТОЖЕСТВО: МЫ ОЩУЩАЕМ СЕБЯ БОЛЕЕ МИЗЕРНЫМИ, ЧЕМ НА САМОМ ДЕЛЕ

Я писатель и могу в любой миг уточнить, какое место в профессиональной иерархии занимаю. Есть еженедельные списки бестселлеров. Есть оценки читателей на десятках сайтов. И пирамиды литературных премий с их короткими и длинными списками претендентов. Есть рейтинг интеллектуалов в Cicero[31]. И моментальный рейтинг продаж на Amazon. Есть лайки от подписчиков и фанатов в соцсетях. В интернете имеются и рецензии — от хвалебных гимнов до разносов. Свой статус среди писателей я мог бы отслеживать каждую секунду. И если бы я не научился справляться с потоком оценок и статусов, мне пришлось бы поменять профессию.

Ладно, писательство — экстремальный пример выстраивания и прозрачности иерархий. Я не жалуюсь. Проблема в том, что всякий работающий человек попадает в иерархию: архитектор, учительница, строитель, страховой агент, банкир, повар. Большинство людей очень чувствительны к изменению своего статуса. А почему?

Люди — один из видов млекопитающих. Устройство нашей психики коренится глубоко. Выращивание потомства у нашего вида требовало огромных затрат. Пребывание детеныша в животе матери — колоссальная трата энергии. Какое-то время после рождения малыши большинства млекопитающих не в состоянии выжить без защиты, кормления и обучения. Во время беременности и вскармливания молоком самки не могут спариваться с новыми, возможно и лучшими, самцами — это весомое ограничение возможностей. Поэтому самки млекопитающих крайне осторожны в выборе партнеров. И важнейшим критерием для них оказывается доступ к ресурсам. Поскольку высокий статус у всех млекопитающих, включая гомо сапиенс, обещает лучший доступ к ресурсам, женщины — говоря упрощенно — нацелены на мужчин с высоким статусом. Так происходит подсознательно. С этой целью эволюция изобрела механизм «влюбленности».

А вот у самцов выработался латентный страх за свой статус. И поскольку половину своих генов женщины получают от отцов, в них тоже укоренилась тяга к повышению статуса. Вдобавок они выстраивают и свою женскую статусную пирамиду на основе известных качеств: красоты, моложавости и т. д.

В результате мы все организуемся, выстраивая иерархии: в профессии, военной службе, церкви, спорте, соседстве и даже на детской площадке. Мы не можем избежать этого. Вероятно, у вас возникает вопрос: и что?

Изменения статуса не просто влияют на сферу чувств. Сэр Майкл Мармот[32], профессор Университетского колледжа Лондона, в своих исследованиях доказал, что люди с низким статусом быстрее заболевают, чаще страдают от депрессий и раньше умирают. Статус оказывает существенное воздействие на физическое состояние человека.

Как со всем этим связаны новости? Очень просто: они делают и без того достаточно грубую по своей природе статусную иерархию еще более грубой, жестокой и унизительной, постоянно устраивая шумиху вокруг самых продвинутых, успешных людей. Внимание прессы действует словно увеличительное стекло. Ежегодные публикации рейтингов самых богатых людей (в Швейцарии это список Bilanz 300, в Германии — список богатейших немцев в журнале Manager Magazin, в США — Forbes Global 2000) — вовсе не счастливый момент для любого «нормального» миллионера. Не говоря уже о нас, немиллионерах. Чествования и воспевания очередного менеджера года, предпринимателя года, рекламщика года, художника года, исполнителя шлягеров года, садовода года вынуждают «нормального» менеджера, предпринимателя, спортсмена и т. д. отравлять свой организм (на подсознательном уровне) вредными гормонами стресса. Пляски вокруг красивых юных моделей — занозы в сердце каждой «нормальной» женщины. Со всеми негативными последствиями, включая прямой вред здоровью.

Однако СМИ сообщают нам и о противоположных «экстремальных» группах: неудачниках, дурно одетых, некрасивых, психопатах и прочих горемыках. Разве такие сравнения не становятся поводом втайне возликовать — для нас, «нормальных» людей? Нет. Потому что закон человеческой психологии гласит: плохое весит вдвое тяжелее, чем хорошее. И пусть оценка нашего статуса по сравнению с крайними неудачниками хороша, но сравнение с очередным Биллом Гейтсом или прославленной красоткой вроде Шарлиз Терон бьет по самолюбию вдвое сильнее — это очень и очень плохо. Общий эффект от любых таких новостей всегда отрицательный, и это выводит нас из равновесия.

Вывод: новостная индустрия расширяет конкуренцию в любой сфере до глобальных масштабов. Мы сравниваем себя с людьми, у которых нет ничего — совсем ничего! — общего с нами. Как следствие, в собственных глазах мы становимся мелкими, ничтожными — гораздо меньше и незаметнее, чем на самом деле. Конечно, и такому эффекту можно противостоять рационально. Но мы так не делаем. Эмоции реагируют моментально. Они связаны с гормональными всплесками и ухудшением физического самочувствия. Уровень стресса растет. Уровень серотонина падает. Понурые, расстроенные и разбитые, шаркая ножками и жалея себя, бредем мы по жизни. Мы сами делаем свою жизнь хуже. Необходимо сейчас же отказаться от смешных и нелепых статусных состязаний и от нелепого и смешного потребительства новостей.

Мы все живем в локальных статусных иерархиях. От нашего места в иерархии напрямую зависит, какие гормоны у нас вырабатываются и как мы себя чувствуем. Это прекрасно для тех, кто оказался наверху. Но менее приятно для людей в середине рейтингов. И очень жестоко для тех, кто увидел себя внизу. Новости превращают локальные иерархии в глобальные, существенно понижая наш статус, — со всеми негативными последствиями для гормонального фона и самочувствия. Вы вовсе не нуждаетесь в этой второй, дополнительной иерархии. Отказавшись от новостей, вы от нее освободитесь.

22

НОВОСТИ ДЕЛАЮТ НАС ПАССИВНЫМИ

Чаще всего в новостных историях рассказывается о том, на что вы не можете повлиять. Где-нибудь террористы взорвали бомбу, в Исландии произошло извержение вулкана, в Сахаре голод, им охвачено уже сто тысяч человек. Американский президент написал абсурдный твит, поток беженцев в Европу возрастает, в новом гаджете Apple отсутствует разъем для наушников, Volkswagen превысил евростандарт по вредным выбросам, Брэд Питт и Анджелина Джоли разошлись… Или, или, или. Всё это вне вашего контроля. В новостных сообщениях нет почти ничего такого, на что вы могли бы повлиять.

Бесконечные ежедневные причитания о том, чего мы изменить не можем, делают нас пассивными. Дурные вести выматывают, печалят, лишают надежды, вгоняют в тоску и пессимизм. Мы бы, конечно, хотели помочь. Разумеется, мы не прочь вмешаться и хоть немножко исправить весь этот мир. Но, к сожалению, не получается. В конце концов, нужно содержать семью. И время ограничено. И, прости Господи, как мы могли бы остановить извержение вулкана на другом краю света, или отнять бомбу у террориста, или спасти людей от голода? Мы обречены узнавать о новых катастрофах, прекрасно понимая, что сами ничего не можем с этим поделать.

Когда мозг наталкивается на неприятную информацию о том, что мы не в силах изменить, мы со временем принимаем роль жертвы. Импульс к действиям исчезает. Мы становимся пассивными. Для определения этого состояния есть научный термин: выученная беспомощность.

Американские психологи Мартин Селигман и Стивен Майер[33] открыли этот психологический синдром в 1960-е. Сначала в опытах над животными, например крысами. Для первой части эксперимента исследователи закрепили проволоку на кончиках хвостов грызунов. По ней животные получали удар электротоком — не болезненный, но чувствительный. У первой группы крыс была возможность, покрутив колесо, отключить ток. Таким образом они могли контролировать ситуацию. У второй при прокручивании колеса ток не отключался. Эти животные были отданы на произвол судьбы.

В первой части эксперимента обе группы пережили одинаковые неприятности (удары тока не отличались по силе и повторялись через определенные промежутки времени), а во второй крысы вели себя по-разному. Когда проволоку удалили, поведение животных в первой группе практически не изменилось: они занимались своими делами. Во второй же, напротив, отмечались явные перемены. Животные стали робкими, пассивными, позыв к спариванию у них ослабился, они проявляли ангедонию (утрачивали способность получать удовольствие и радоваться), антипатию ко всему новому и страх перед неопределенностью.

Новостной шок у нас вызывает реакцию, схожую с реакцией крыс из второй группы на удары током. Узнавая жуткие новости и видя страшные картинки, мы получаем сильный эмоциональный удар, но у нас нет «колеса», которое можно покрутить. Самое разумное — выключить электрический ток (поток новостей), но на это у большинства из нас сил не хватает.

Коварство ситуации в том, что выученная беспомощность делает нас пассивными не только при выборе тем новостей. Этот синдром захватывает все сферы жизни. Стоит лишь привыкнуть к своей беспомощности при знакомстве с новостями, как мы становимся пассивными в семейных делах и в работе — в главных сферах деятельности.

Возможно, я преувеличиваю, но меня бы не удивило, что потребление новостей вносит свой вклад в распространение болезни нашей цивилизации — депрессии. Если рассматривать время возникновения, то депрессия в нынешних масштабах появилась одновременно с резко возросшим потоком новостей. Так же видит эту проблему британская исследовательница СМИ Джоди Джексон[34]: «Потребляя новости, мы постоянно сталкиваемся с нерешенными проблемами, и у нас маловато надежды, что когда-нибудь они будут решены». И неудивительно, что при потреблении новостей мы впадаем в депрессию — ведь они в основном выдают нам неразрешимые проблемы. Две тысячи лет назад великий философ Эпиктет начинал свой дневник такими словами: «Что-то в нашей власти, а что-то нет». Суть такова: ломать голову над вещами, изменить которые не в нашей власти, просто идиотизм. Мы не можем повлиять почти на все события, о которых сообщается в новостях. Значит, можно спокойно отложить это всё в сторону.

Мое правило: направлять свою энергию туда, где я могу на что-то повлиять. Таких дел предостаточно. А вот землетрясения на другой стороне земного шара к ним не относятся.

Девяносто девять процентов всего, что содержится в новостях, вне сферы вашего влияния. В результате ваша психика проваливается в дыру, называемую выученной беспомощностью: это своего рода мини-депрессия, которая начинает распространяться на все сферы жизни. Выбирайтесь из этой дыры — перекройте фонтан новостей и повернитесь лицом к тем сторонам жизни, что еще в вашей власти. И сразу же ваша жизнь станет спокойнее, а вы сами — гораздо счастливее.

23

НОВОСТИ СОЗДАЮТСЯ ЖУРНАЛИСТАМИ

Хорошие журналисты тратят много времени на статьи. Они проверяют и перепроверяют факты, стараются выработать разносторонний и комплексный взгляд на вопрос, а при сомнениях додумывают свою мысль до логического завершения. Но, как и во всякой профессии, в журналистике есть некомпетентные господа, которые не хватают звезд с неба: то ли из-за недостатка таланта, то ли от нехватки творческой энергии, драйва. А то — возможно, в большинстве случаев — и из-за недостатка времени. Потребитель новостей иногда не может понять, чего именно не хватает репортеру. Результат всегда примерно одинаков.

Многие журналисты лепят свои материалы из текстов других авторов, повторяют общие места, довольствуются поверхностным взглядом и информацией, выуженной из интернета. Некоторые буквально копируют куски из пиар-сообщений, другие основываются на давних публикациях, не обращая внимания на то, что уже случилось после этого.

Большинству журналистов не хватает так называемой skin in the game[35] — иначе говоря, они не рискуют своей шкурой. Если опубликовать какую-то чушь, это никак на тебе лично не отразится. Ну разве что придет иной раз злое письмо от читателя. При серьезных промашках получишь взбучку от главного редактора. Но, скорее всего, ничего не случится. Негодная публикация будет сметена валом новых сообщений. Это вам не бизнес и не инвестиции. Инвестор, промахнувшийся со своими вложениями, чувствует это — потерей на собственном банковском счете. Предпринимательница, чья стратегическая идея не принесла плодов, вскоре окажется перед кучей обломков.

Низкое качество материалов связано, однако, не только с халтурной работой журналистов. Многие мои друзья и знакомые — журналисты, редакторы и главные редакторы. Это лучшие люди из всех, кого я знаю. Они интеллигентны, очень умны, образованны и щедро одарены писательским мастерством. Многие из них выбрали свою профессию по моральным соображениям — в надежде сделать мир чуть справедливее. Проблема в том, что эти превосходные люди случайно оказались пленниками отрасли, которая всё больше лишается смысла. В ней остается лишь пустое занятие: жонглирование новостями. Журналисты часто это понимают, но ни за что не признают публично. Этим умнейшим головам в большинстве своем не хватает времени на расследования и проверки, поиск и обдумывание. И, кстати, нет места для публикации больших статей с изложением всей сути дела. В начале 2000-х давление на журналистов возросло неимоверно. Некоторые издательские дома требуют, чтобы сотрудники писали по десятку заметок в день — в погоне за кликами и лайками. И какое тут может быть качество?

Бывает чертовски трудно за день написать что-то свежее и содержательное по одной теме, не говоря уже о десяти разных темах. Миссия невыполнима. Но именно этого требуют от репортеров каждый день. Обращаться за статьями по особым вопросам к специалистам слишком дорого. И получается, что у репортеров вместо нормальной работы — вынужденное плавание по верхам.

Оглушенные новостной трескотней потребители редко замечают такие моменты. Но, естественно, сами журналисты не могут этого не видеть. Страх прослыть шарлатаном не просто распространен в отрасли — он вездесущ. Журналисты боятся, страдают, впадают в депрессию, становятся циничными или то и другое вместе. Немудрено, что многие из них после нескольких лет подобного труда ищут себе место в сфере бизнес-коммуникаций: меньше стресса, больше зарплата и регламентированные рабочие часы. Правда, уже не обязательно с целью спасать мир.

В 2015 году профессиональный портал CareerCast опубликовал оценочный рейтинг разных профессий в США по следующим критериям: рабочая среда, стресс, оклад и виды на будущее. Какая профессия оказалась на последнем месте? Газетный корреспондент — даже после лесника и солдата на войне.

Мы не должны упрекать и издательские дома в том, что они размазали журналистику по стенке, — на самом деле доход от рекламы, а с ним и основу бизнеса отняли у издателей гиганты интернета Google, Facebook и Amazon. Да и эти колоссы оказались настолько успешными лишь потому, что мы, потребители, проводим время на их платформах. Перекладывать ответственность за халтуру на плечи журналистов — всё равно что считать сахарную свеклу ответственной за наше нездоровое питание. Это из-за нашего отношения к новостному контенту возникла «гонка на износ», всемирное состязание: кто падет еще ниже и достигнет дна? Единственная возможность не проиграть в этой гонке — отказаться в ней участвовать. Что я и рекомендую вам, мои читатели. А также — и особенно! — вам, мои друзья-журналисты. Журналисты, сохранившие чувство собственного достоинства, должны распрощаться с новостной сферой. Как повар, знающий себе цену, не обязан стремиться сделать карьеру в McDonald’s.

Репортеры-новостники оказались в плену у системы, где невозможно выиграть. Неважно, насколько блестящими способностями обладают журналисты (а у большинства из них навыки отличные), результат их работы неудовлетворительный, в лучшем случае никчемный. Если вы — надеюсь, вместе с друзьями и знакомыми — откажетесь от потребления новостей, у нас вновь откроется поле деятельности для выпуска умных, содержательных статей и книг. И опять засверкают, как звезды, творения первоклассных журналистов.

24

НОВОСТИ МАНИПУЛИРУЮТ ЛЮДЬМИ

Наше эволюционное прошлое снабдило нас хорошим чутьем: мы распознаем, когда собеседник мошенничает, заговаривает зубы, хитрит или просто врет. Признаки манипуляции мы считываем на подсознательном уровне, но происходит это при коммуникации лицом к лицу — по ту сторону от вербальных сообщений: мы видим жестикуляцию, выражение лица, наблюдаем признаки нервозности, например дрожащие руки; замечаем, что человек краснеет, и чувствуем запах пота. Когда люди жили малыми группами, можно было почти безошибочно определять, с каким тайным смыслом произносит свое известие посланник. Информация приходила к нам с целым букетом дополнительных сведений. Даже в Средние века (тогда еще почты не было) большинство сообщений передавались устно. Люди были знакомы с глашатаями и умели достаточно точно оценивать степень достоверности новостей.

Сегодня нам гораздо сложнее отличить правдивые, без задних мыслей сообщаемые новости от тех, что имеют свою скрытую цель. Индустрия пиара разрослась до гигантских размеров. «На каждого репортера в США приходится более четырех пиарщиков», — пишет предприниматель в области СМИ Клэй Джонсон[36]. Индустрия пиара в мировом масштабе имеет оборот где-то между пятнадцатью и тридцатью миллиардами долларов в год — лучшее доказательство того, что журналистами, как и потребителями новостей, можно успешно манипулировать, можно на них влиять и использовать в своих интересах. Предприниматели, группы интересантов и прочие организации не стали бы тратить такие суммы на работу с общественностью, если бы эти вложения не возвращались с прибылью. И если пиарщики умеют манипулировать даже журналистами — людьми, у которых выработан профессиональный скепсис в отношении сильных мира сего, — то какие у вас основания полагать, что лично вы сумеете избежать их воздействия на ваши мысли и поступки?

Припомним историю с показаниями Наиры. Пятнадцатилетняя кувейтская девушка давала показания перед американским Конгрессом в преддверии войны в Персидском заливе 1991 года. Наира рассказывала, что была медсестрой в кувейтском госпитале и своими глазами видела, как иракские солдаты ворвались в здание и убили новорожденных младенцев. Чуть ли не вся американская пресса сообщала об этом. Публика была вне себя. Эта история не в последнюю очередь подвигла членов Конгресса проголосовать за вступление в войну. Однако показания Наиры, которые в тот момент и пресса, и публика считали достоверными, оказались ловко спланированным и разыгранным пропагандистским ходом[37].

Сегодня историю с Наирой назвали бы классикой фейка. Пропаганда для нас не в новинку. Со времен изобретения книгопечатания и с появлением листовок, которые вдруг начинали порхать над головами, люди борются с фейковыми сообщениями. Американский писатель Эптон Синклер еще сто лет назад спрашивал: «Когда вы изучаете ежедневную газету, вы читаете правду или пропаганду?»

В новинку сейчас две характерных детали. Во-первых, количество фейковых новостей возросло невероятно. Напечатать листовку всё-таки стоило денег. А публикация цифровых фейков почти ничего не стоит (кроме тех случаев, когда надо заплатить Google или Facebook, чтобы ваши новости получили приоритет над прочими). Во-вторых, сегодняшние фейки точно подогнаны под взгляды отдельных потребителей (так называемое микронацеливание) и достигают значительно более высокой эффективности.

В скором будущем для сочинения фейковых новостей и человек не понадобится. Этим займется искусственный интеллект. Умные компьютерные программы уже сегодня умеют писать новостные сообщения. В будущем такие производимые автоматами новости станут еще точнее бить в цель — подстраиваться под вкусы клиентов. Противостоять их воздействию будет почти невозможно даже для самых критически настроенных современников. Соответствуют ли известия истине — дело второе. Главное — они подбивают человека кликнуть, а вместе с тем запустить восприятие рекламы.

И, разумеется, дело не ограничится текстами, статьями, постами и твитами. Компьютеры уже сейчас генерируют картинки и видеоклипы из ничего. Пока тренированный глаз может их распознать: например, когда президент какой-то страны на видео начинает произносить чужой текст идеально подходящим голосом, со «своей» мимикой и жестикуляцией. Пока это заметно. Но буквально через пару лет разве что искусственный интеллект сумеет распознать, какие новости созданы им, а какие нет.

В этой мешанине новости растут как грибы. Некоторые из них съедобны, некоторые ядовиты. Отличать ложь от правды всё сложнее. К тому же сейчас даже уважаемые новостные агентства всё чаще продают заказные тексты и естественную (нативную) рекламу[38]. Это оплачиваемые пиар-тексты, замаскированные под редакционные материалы. Исследователи исходят из того, что порог инверсии[39] уже перейден: более половины сообщений, пользователей и кликов в интернете оказываются фальшивками. Лучший способ максимальной защиты от манипуляций — полный отказ от новостей. Здесь есть и приятный побочный эффект: вы окажетесь недосягаемы и для большей части рекламного мусора. Рекламу стараются так или иначе пришпиливать к новостям. А она, по сути, не что иное, как манипулирование. Реклама впихивает нам всякие вещи, которые нам не нужны или которые мы не можем себе позволить. Иначе мы сами бы их купили, без нее. Реклама — такое же излишество, как и новости. Долой это всё.

Выбирайтесь из новостного болота. Там слишком много дряни: полуправды, вранья, чрезмерных эмоций и мнений, навязывания разных продуктов, пиара, пропаганды и рекламы. Между прочим, гораздо проще сочинять фейковые новости, чем писать фейковые книги.

25

НОВОСТИ УБИВАЮТ КРЕАТИВНОСТЬ

Псевдопознания ограничивают нашу креативность. В этом одна из причин, почему величайшие творческие достижения математиков, писателей, композиторов и предпринимателей приходятся на юные годы. Их мысли пока еще пребывают, так сказать, в свободном полете по необитаемому и неограниченному пространству, что само по себе вдохновляет на смелые, неожиданные идеи и необычные действия.

Среди моих знакомых нет ни одного творческого человека, который был бы заточен на новости: ни писателей, ни композиторов, ни математиков, ни физиков, ни ученых, ни музыкантов, ни дизайнеров, ни архитекторов, ни художников. С другой стороны, у меня полно знакомых, совершенно лишенных творческой жилки, которые погрязли в новостях.

Почему так? Неважно — встает ли перед вами какой-то вопрос, возникла ли проблема или задача, — в первую очередь в голову приходит идея, которую вы откуда-то почерпнули. Вы о ней слышали или читали. Наши первые идеи — из тех, что близко лежат. Они редко бывают оригинальными. Я выработал такой подход: прежде чем начать новую книгу или прочитать длинную статью, я выделяю пару минут на то, чтобы собраться с мыслями. Заставляю себя припомнить, что я сам думаю по предлагаемой теме. Конечно, это напрягает, но полезно. Потому что я знаю: как только начну читать, тут же в мой мозг полезут мысли автора, чужие суждения наполнят мой разум, и я потеряю возможность думать своей головой, производить собственные идеи. Если же я хорошенько подумаю перед чтением, то смогу, погружаясь вновь и вновь в книгу, противопоставлять мыслям автора свои собственные. Наши взгляды могут совпадать или противоречить друг другу — это вообще не имеет значения. Главное — процесс чтения становится сродни мысленной дискуссии с автором. Такая тактика хороша при чтении книг или больших, интересных статей. Но, конечно, не при знакомстве с новостями. Они так скомпонованы, что думать своей головой невозможно. Не получится. Они очень пронырливы: не успеешь включить мозг — новость уже внутри. Новости — мелкие, яркие, быстрые и крайне упрощенные — доведены до совершенства, чтобы проглатываться без раздумий.

Вредное воздействие новостей на творческие способности может быть связано и с такой простой вещью, которую мы в этой книге уже рассматривали (в главе 18), а именно с концентрацией. Творчество требует сосредоточения сил и внимания. Кто позволяет себе отвлекаться на новости, не может генерировать свежие идеи. Чтобы «родить танцующую звезду», как поэтично высказывался Фридрих Ницше, нужна тишина в родильной палате.

Часто я слышу и такой довод: «Если воспринимать исключительно ту информацию, которая точно подходит для нашего круга компетенции (глава 9), а всё остальное отбрасывать, то мы исключим случайные возможности, счастливый случай». Итак, исключаем то, что в английском языке высокопарно зовется serendipity[40]. Однако, на мой взгляд, силу случая явно преувеличивают. Скажите, положа руку на сердце: как часто информация из других сфер помогает вам продвигаться в своем кругу компетенции? Почти никогда. Разумеется, вы можете использовать любые знания из любых сфер; можно открыть интересное, двигаясь в любых направлениях. И действительно, при этом может возникнуть некая творческая идея, новый ход мысли. Однако время, которое вы потратите на исследование чужих, незнакомых пастбищ, будет отнято от собственного круга компетенции. В сутках всего двадцать четыре часа.

Моя рекомендация: если вы непременно хотите половить рыбку в незнакомых местах, зарезервируйте себе полдня в месяц на посещение большого книжного магазина. Посмотрите и полистайте новинки по разной тематике. И — да! — купите пару книжек для личной библиотеки. Но, ради бога, не надо каждый день сёрфить по новостным сайтам в надежде, что вас посетит озарение и вы взлетите в своей карьере на недосягаемую высоту. Раз уж вы так распоряжаетесь своим временем, то ожидает вас не рывок вверх, а медленное, но верное снижение набранной высоты полета.

Еще один прием из моей личной практики: я регулярно встречаюсь с представителями других профессий. Обедать ведь всё равно приходится. И почему бы не провести это время вместе с друзьями-приятелями, мастерами и мастерицами, учеными и экспертами в разных сферах? Я, в свою очередь, могу рассказывать о своей писанине — всё, что может быть им интересно. Подробнее об этом расскажу в главе 33.

«Новостные наркоманы» иногда оправдывают свою зависимость тем, что потребление новостей открывает им новые горизонты. Однако при отстраненном взгляде на поток новостей становится видно: там всегда одно и то же. Скандал тут, бомба там, актеры тут и там, банкиры… Спортсмены устанавливают рекорды, президенты пожимают друг другу руку, предприниматели устраивают пресс-конференции, в одних экономических сферах рост, в других снижение, биржевые индексы то подскакивают, то летят вниз, где-то какие-то люди возмущаются и, конечно, время от времени падает самолет. «Медленно начинаешь понимать: ничего нового», — так пишет о СМИ Макс Фриш. Этот диагноз — навеки.

Есть и еще упрёк, который я слышу довольно часто: при полном отказе от новостей ты не просто что-то упускаешь, но и на всю жизнь остаешься «чокнутым идиотом», зацикленным на своей специальности. Это правда — во всяком случае, если определение «чокнутый идиот» соответствует слову «мастер». Нечто действительно ценное — для нас самих и общества — мы генерируем исключительно в кругу своей компетенции. Иначе не получается. Кто в своей нише вошел в число лучших, тот достиг мастерства. Кто распыляет внимание по сотням направлений и жадно хватает любые новости, тот не да Винчи. Можно избежать ярлыка «чокнутого идиота, зацикленного на своей специальности» (это скорее комплимент) — но лишь одной ценой: самому оставаясь совершенно нормальным, обыкновенным идиотом.

Вам хочется иметь свежие идеи? Тогда потребление новостей — последнее, чем вы должны заниматься. В любом другом источнике (музыка, фильмы, собственные наблюдения, книги, большие статьи и т. д.) толку больше. А самым плодотворным занятием оказываются собственные размышления.

26

НОВОСТИ УМНОЖАЮТ НАВОЗНЫЕ КУЧИ — ЗАКОН СТАРДЖОНА

Теодор Старджон был одним из самых плодовитых и читаемых авторов американской научной фантастики в 1950–60-е. Но вместе с успехом явилось и злопыхательство. Писателю то и дело приходилось получать унизительные замечания от литературных критиков: мол, 90 % научной фантастики — чушь. Старджон реагировал хладнокровно. Он отвечал: да, это верно, однако 90 % всего, что публикуется, просто чушь, и неважно, в каком жанре. Его ответ вошел в историю под названием закона Старджона.

Закон Старджона подходит ко всему — разумеется, и к новостям. Подумайте, сколько таких материалов сообщают нам о том, что недостойно внимания и упоминания, — обо всем презираемом, омерзительном, грубом и неприличном, тупом и придурковатом. Вот человек, за пятнадцать минут проглотивший сто хот-догов, после чего его пришлось тащить в больницу на промывание желудка. Вот другой, который въехал в реку на своей машине, чтобы сэкономить на автомойке, — но там он и утонул. Женщина, натирающая свои молочные железы зубной пастой, чтобы они выросли. Другая женщина, отравившая свою собаку, — в наказание за то, что та погрызла ее красивую сумочку. Полицейский, который регулярно «ходит по-большому» на пришкольной дорожке. (Прошу прощения, но это примеры из жизни, из реальных новостей.)

Действие закона Старджона в новостной индустрии проявляется еще круче, чем нерелевантность — явление, рассмотренное нами в главе 7. Нерелевантность новостных сообщений приводит к тому, что от их усвоения наши решения не становятся лучше — ни в работе, ни в личной жизни. Часто решения делаются только хуже. Закон Старджона означает другое: газеты, новостные сообщения и порталы сами собой развиваются не в том направлении. Они превращаются в нечто подобное грязным стенам общественных туалетов.

Собственно, от средств массовой информации можно было бы ожидать, что они станут работать как фильтры, не допуская всякую дрянь к своим читателям, слушателям и зрителям. Однако все с точностью до наоборот: новостные медиа становятся магнитами для любой ерунды. Здесь не только терпят и распространяют гадости и бессмыслицу — именно их тут поощряют. Те, кто производит шлак, отлично знают, что СМИ слопают его с большим удовольствием — а это опять же вдохновляет производить еще больше гадостей и нелепости. «Каждый должен обзавестись автоматическим детектором дряни в собственном мозгу», — писал лауреат Нобелевской премии по литературе Эрнест Хемингуэй еще полвека назад. Он, правда, не работал в жанре фантастики, однако эта его надежда, к сожалению, если и сбудется, то в весьма отдаленном будущем.

Но отдаленность такой перспективы не должна вам мешать обзаводиться своим личным детектором дряни. Надо понимать: не все подряд медиа готовы публиковать гадости. Качественные издания, такие как The New York Times, Die Zeit, Neue Zrcher Zeitung или Frankfurter Allgemeine Zeitung, хотя и содержат нерелевантные материалы, но всё-таки не несут явных мерзостей или непроходимой адской туфты. Скажем, в Frankfurter Allgemeine вы не встретите сообщений о мужчине, который занимается сексом со своим тостером. Однако растет и число таких СМИ — особенно среди бесплатных газет и новостных порталов онлайн, — чья бизнес-модель основана на распространении любой чуши в максимально больших количествах. И это не оттого, что владельцы таких медиа сами обожают одноклеточный «юмор ниже пояса». Не думайте, будто редакторы сплошь и рядом придурки. Напротив, издатели и редакторы новостных СМИ отлично знают, что делать: они публикуют шлак именно потому, что на него клюют потребители. А пока эта дрянь публикуется, ее производство получает подпитку.

Под закон Старджона подпадает не только содержание, но и его подача в новостях. Гремучая смесь из фактов, утверждений и мнений, рекламных или пиаровских специй составляет настолько мерзкий коктейль, что хотелось бы слить его в унитаз. И даже когда нам всерьез говорят о существенных, важных вещах… Представьте: двадцатипятилетний журналист, еще не набравшись жизненного опыта, начинает с жаром критиковать геополитическую ситуацию или, скажем, политику в области здравоохранения. Такая «возмущенная публицистика» — пустая трата времени и для читателя, и не в последнюю очередь для самого журналиста.

Впервые услышав о законе Старджона, я испытал огромное облегчение. Я ведь рос в убеждении, что большая часть всего производимого человечеством важна, продуманна и чрезвычайно ценна, а если что-то казалось мне не таким, то искал ошибку в себе. Сегодня я знаю: дело не в том, что мне не хватает толерантности, когда у меня вызывает презрение человек, проглотивший сто хот-догов за пятнадцать минут. Даже если об этом и написали в газете.

Поскольку вы купили эту книгу, можно предположить, что мы с вами во многом едины — например, в презрении к подобным вещам. При этом, пожалуйста, не пытайтесь скорее очистить мир от глупостей и бессмыслицы. Ничего не получится. Мир может оставаться безумным дольше, чем мы с вами сохраняем ясный рассудок. К сожалению, это так. Тот, кто имеет перед глазами закон Старджона и относится к этому стоически, живет лучше.

И еще одно коротенькое дополнение, которое вновь и вновь подтверждается моим личным опытом: если вы не уверены в своей оценке — не чепуха ли сейчас передо мной, — то перед вами полная чушь.

Пока новостные СМИ публикуют чушь и гадости, они способствуют производству чуши и гадостей. Пока вы, дорогие читатели, потребляете новости, вы сами поддерживаете эту машину на ходу. Не надо так поступать — в своих интересах и в интересах общества.

27

НОВОСТИ СОЗДАЮТ У НАС ИЛЛЮЗИЮ СОСТРАДАНИЯ

Новости могут нас убаюкивать, наполняя теплыми, нежными чувствами к окружающему миру. Мы все люди мира. С нами происходят одинаковые события. Все мы связаны межу собой. Наша планета — глобальная деревня. Мы поем We are the World[41] и качаем в такт свои маленькие огоньки (свечи, фонарики, гаджеты) в полной гармонии с тысячами других людей. Это тысячекратно усиленное сопереживание ощущается как чудесное и волшебное, белое и пушистое. Однако при этом мы не делаем ни шагу вперед. Волшебство всеохватной, всемирной связанности — колоссальный самообман. На самом деле с другими людьми и культурами нас объединяет не обмен новостями. Мы связаны между собой, потому что кооперируемся, торгуем, поддерживаем дружбу, вступаем в родство или любим друг друга.

Всякий раз, когда я заявляю, что не интересуюсь новостями и стараюсь держаться от них подальше, непременно получаю упрек: «Значит, вы равнодушны к страданиям бедных людей во всем мире, к бессмысленным войнам и ужасным жестокостям».

Мой ответ: а разве я обязан? Во-первых, конечно, совершаются еще более жуткие поступки — на других континентах и планетах. А я, значит, должен «со всем участием» относиться и к ним? Где провести границу моего участия? Вот, скажем, СМИ сообщают во всех подробностях о крушении небольшого самолета, где погибли наши сограждане. А о крушении такого же самолета, на котором не было людей из Швейцарии, где-нибудь на Камчатке нам практически ничего не говорят.

Во-вторых, «проявлять участие к чужим страданиям, узнавая новости» — разве это не очевидный самообман? Настоящее участие — это действие. Сопереживать, упиваться своим состраданием, глядя по телевизору в «Новостях дня», как несчастные жертвы землетрясения ползают по руинам своих домов… разве это кому-то поможет? Нет, от таких эмоций не бывает никакой помощи, а к тому же это очень противно.

Если вы в самом деле принимаете близко к сердцу судьбы жертв землетрясения, беженцев или голодающих, жертвуйте деньги. Не чувства и не внимание. Не собственный труд. Не молитвы. Поделитесь деньгами.

Уделяя внимание просмотру новостей о случившемся землетрясении — скажем, на новостных сайтах, — вы одариваете вовсе не жертв катастрофы, а владельцев порталов. Жертвы природного катаклизма никак не узнают о вашем сопереживании — но владельцы платформы это очень даже почувствуют. Причем по двум направлениям. Во-первых, они получают больше денег, перепродавая ваше внимание рекламодателям. Во-вторых, у них будет больше данных о вас: вашем поведении в качестве пользователя, вашей личности в целом и ваших слабостях. Все эти сведения им пригодятся, чтобы в будущем еще более целенаправленно бомбардировать вас рекламой и пиаром. Своим вниманием к новостным сайтам вы помогаете не тем людям, кому сочувствуете, а только новостникам. И при этом вредите себе.

Между прочим, своим трудовым вкладом вы тоже сумеете помочь лишь чуть-чуть или не поможете вовсе. Не надо ехать в Сахару, чтобы своими руками строить там колодцы с насосами. При самых лучших намерениях это неправильное «вложение», известное как Volunteer’s Folly (безрассудство волонтера). Собственными руками вы сможете там мастерить разве что по колодцу в день. Если же вы останетесь на своей работе (в своем кругу компетенции) и заработанные деньги направите в Африку, то на эти средства там смогут копать по сто новых колодцев в день. И так вы значительно лучше и эффективнее поможете беднякам в Африке. Не надо помогать своим личным трудом в неизвестных вам местах и условиях, помогите деньгами — из дома.

Вот идея для тех, кт хочет помочь. Если вы перестанете тратить время на новости, то высвободите за год целый месяц. Превратите часть этого времени в деньги (возможно, взяв дополнительные часы или какую-то подработку) и пожертвуйте полученную сумму. Лучше в фонды уважаемых организаций типа «Врачи без границ». Там собрались профессионалы. Они работают в своем кругу компетенции, поэтому весьма эффективны.

Часто я слышу и такой довод: «Отказываясь от новостей, вы не узнаете, где сейчас помощь нужнее всего». Это тоже большое заблуждение. Новостные СМИ выбирают, о каких катастрофах сообщать, по определенным критериям.

Предпочтительны события: а) новые, б) фотогеничные или хорошо выглядят на картинках и в) потенциально могут быть связаны с занимательной историей и судьбой человека. Скажем, конфликт в Палестине за долгий срок успел всем надоесть, вирусы не слишком фотогеничны, а таяние вечной мерзлоты привлечет внимание и может стать сенсацией только в случае, если там застряла машина. Отбор новостей идет именно по этим трем критериям, а вовсе не по объективной оценке «уровня страданий» в разных точках этого мира. Реальные трудности в жизни людей и развитии разных обществ, когда им еще можно помочь, в новостях практически не отражаются.

Будьте уверены: ваш гуманизм измеряется не количеством новостей о том, кто, где и от чего страдает. Не сочувствием и не состраданием, которое вы ощущаете, узнавая эти новости. Мое предложение: давайте исходить из того, что мир полон страданий независимо от новостей. Жертвуйте регулярно деньги на счета уважаемых благотворительных организаций. Это они — а не новостные агентства — лучше всех знают, где и какая помощь нужнее всего. Чем меньше вы знаете о том, что рушится в мире именно сейчас, тем точнее ваши деньги таким путем найдут себе осмысленное применение.

Ужасам, жестокости, катастрофам нет конца. Когда вы дистанционно, онлайн, наблюдаете, как несчастные жертвы землетрясения выбираются из-под развалин, это, конечно, не фейковые новости, но это фейковое сострадание. Своим сочувствием вы не поможете жертвам землетрясения. Так вы поддерживаете только новостные медиа и интернет-компании (Google, Facebook и т. п.). Жертвам катастроф надо помогать — это не вопрос. Но помогать деньгами и действиями, а не дистанционным состраданием.

28

НОВОСТЯМИ ЖИВЕТ И ПОДПИТЫВАЕТСЯ ТЕРРОРИЗМ

Герзау — городок в центре Швейцарии: живописное маленькое местечко с двумя тысячами жителей. Мягкий микроклимат «Люцернской Ривьеры»[42] (как эти места именуют в туристических проспектах и справочниках) позволяет здесь расти и процветать даже пальмам, а это редкость на северных склонах Альп. Много веков Герзау был самостоятельной республикой. Жители городка ни в чем не были согласны с законами конфедерации и не хотели становиться частью Швейцарии. Так продолжалось три сотни лет. Лишь когда в 1798 году на Швейцарию обрушились войска Наполеона, пришел конец независимости Герзау. С отступлением французской армии городок снова заявил о своей независимости — но имел этот статус всего четыре года. Сегодня Герзау входит в состав Швейцарии.

Проведем мысленный эксперимент: предположим, что вы живете в Герзау и хотите возродить независимость своей родины. Ведь вы чтите традиции предков. И еще вам кажется, будто в Швейцарии с вами поступают несправедливо. Как можно действовать, чтобы ваши требования были услышаны? На собрании местной общины можно вместе с единомышленниками заявить о независимости Герзау от Швейцарии. Но ведь никто не воспримет это всерьез. Никто — из живущих за пределами вашего городка. Можно вести блог в сетях — а кто его будет читать?.. Вы можете ангажировать пиар-компанию. Но вряд ли и этим специалистам удастся привлечь внимание к вашей затее. Или вы можете взорвать бомбу перед зданием Федерального собрания в Берне. С огромным плакатом на заднем плане: «Свободу Герзау!». И тогда вы всего за несколько минут окажетесь в центре внимания отечественной и международной прессы. Разумеется, ваши действия будут подвергнуты всестороннему осуждению, однако дискуссия уж точно развернется.

А теперь представьте: нет новостной прессы. Что тогда? Бомба взорвалась. Разлетелись осколки. Прохожие получили ранения. О взрыве толкуют на городском рынке и в каждом доме за семейным столом. Но за пределами Берна эта тема уже не так интересна. А на следующий день следы разрушений на площади убраны, все выглядит как и прежде. И вы с вашим замыслом не продвинетесь ни на шаг.

Терроризм влиятелен только благодаря прессе. Настоящее оружие злоумышленников не бомбы, а страх, вызываемый ими. Эффективность самих терактов сравнительно невелика, но эффект от ощущаемой угрозы колоссален. Такой «гимнастический шпагат» можно проделать исключительно благодаря новостным медиа.

С 2001 года в странах Евросоюза террористы убивали в среднем по пятьдесят человек в год. Для сравнения: каждый год в дорожно-транспортных происшествиях погибает 80 тысяч граждан ЕС и 60 тысяч человек кончает жизнь самоубийством. В Германии эта статистика выглядит так: менее трех (!) человек в год погибает от рук террористов, при этом 3 тысячи смертей происходит вследствие дорожно-транспортных происшествий и 10 тысяч человек совершают самоубийства. Риск погибнуть от рук террористов в тысячи раз меньше, чем вероятность лишиться жизни из-за собственных действий. Парадоксально, но факт: следя за новостями, мы начинаем думать, будто всё наоборот.

Убивать людей для террористов не главное. Они преследуют стратегические цели: хотят перемен в политике. Они поддерживают сепаратистские движения. Пытаются дискредитировать находящиеся у власти правительства. Прежде всего они хотят привлечь внимание к своим надобностям — и получают его в виде реакции огромных масс людей на новости.

Марта Креншоу, политолог и философ Стэнфордского университета, считает террористов рационально действующими людьми: «Терроризм — логичное поведение, если властное соотношение между правительством и его противником очень велико». Иными словами, террористы, по сути, безвластны. У них есть единственный более-менее перспективный путь, чтобы добиться политических изменений: устраивать хаос и сеять страх. А для этого им нужна новостная пресса.

Почему в Средние века или во времена Римской империи о терроризме никто не слышал? Причина очевидна: тогда не было новостных медиа. Конечно, и до появления новостной журналистики случались покушения, убийства и акты саботажа. Но заговорщикам было важнее причинить своему врагу реальный вред, а не манипулировать эмоциями и мнениями публики.

Израильский историк Юваль Харари[43] пишет: «Террористы — мастера контролировать чужие мысли. Они убивают немного людей, но умудряются наводить страх и ужас на миллиарды современников и сотрясать такие политические структуры, как Европейский союз или США». И еще: «Без публичности театр террора не имел бы такого успеха. К сожалению, пресса слишком часто открывает террористам доступ к публике. СМИ вещают о терактах как одержимые и преувеличивают их опасность сверх всякой меры, поскольку сообщения о терроризме продаются значительно лучше, чем сообщения о диабете или загрязнении воздуха».

Если бы каждый придерживался строгой новостной диеты, то эффект терроризма улетучивался бы с такой же скоростью, как дым после взрыва. Как потребитель новостей, вы должны понимать, что без всяких дурных намерений поддерживаете терроризм. Тормоза к механизму террора — в ваших руках.

Без новостной индустрии нет терроризма. Отказываясь от новостей — и убеждая других сделать то же, — вы шаг за шагом лишаете террористов почвы под ногами.

29

НОВОСТИ РАЗРУШАЮТ НАШ ДУШЕВНЫЙ ПОКОЙ

Что такое хорошая жизнь? Спросим иначе: как жить, чтобы, оглянувшись назад, было можно сказать «жизнь удалась» или поставить оценку «хорошо»? Пока мы не ответим на этот основополагающий вопрос, наша жизнь останется бесконечным преодолением кризисов. Иначе говоря, без ясной жизненной философии велик риск, что жизнь «пройдет мимо».

И не так уж, в конце концов, важно, какую именно жизненную философию вы выбираете. Главное — вы об этом серьезно поразмышляли и приняли четкое решение.

Присматриваясь к философии за последние 2500 лет (за время после появления первых философских записок), обнаруживаешь удивительные совпадения в размышлениях разных авторов. Описания удавшейся жизни почти всегда включают «внутренний покой». Это понятие раньше выражалось гораздо более красивыми словами: «душевный мир», «тишина в душе», «внутренняя крепость» или «уравновешенность». Душевной тишины можно достичь в числе прочего отказом от ядовитых эмоций. Чем быстрее вам удается отбрасывать такие токсичные эмоции, как зависть, ярость и жалость к себе, тем лучше.

А при чем же здесь новости? Очень просто: они разрушают душевный покой. Не только несут суету и сумятицу, но и постоянно подогревают и разжигают негативные эмоции. Страх, раздражение, зависть, гнев, ярость и жалость к себе — последствия потребления новостей. Присмотритесь к комментариям в сетях — к тем, что расположены под новостными сообщениями. Они так и пышут ненавистью. Это пугает. При этом самые жуткие комментарии не публикуются: их автоматически отсеивают и удаляют. Новости и комментарии к ним вызывают в душе человека самые отвратительные реакции. Включите воздушные шлюзы между собой и этим инкубатором негатива, оставьте всех безнадежно больных наедине с их тараканами в голове.

Что такое мудрость? Представьте себе мудрого человека — мужчину или женщину. Ваш идеал. Светило. Маяк для человечества. Таких, например, как Сократ, Конфуций, Будда, Иисус, Марк Аврелий, Мартин Лютер Кинг или Махатма Ганди. Вообразим, что этот человек живет в наше время. Его восхитительный образ тут же разрушится, если мудрец будет постоянно утыкаться в новости на своем смартфоне. Они не способны дать ответ на великие вопросы бытия. Они пытаются нам внушить, что подобных вопросов не существует. Практически любой вид других произведений человеческого разума — романы, профессиональная литература, кинофильмы, музыка, изобразительное искусство, научно-исследовательские статьи, эссе — более пригоден для передачи мудрости, чем жанр новостей. Мудрость и новостные сообщения — разные вещи, они не стыкуются друг с другом.

Краеугольный камень всякой разумной жизненной философии таков: есть то, на что вы можете повлиять, и то, на что вы повлиять не можете. Стоики (представители учения стоицизма — очень практичной философской школы в античной Греции и в Древнем Риме) символизировали эту мысль образом лучника. Он сам контролирует, какой лук ему выбрать, какую стрелу вытащить из колчана, как сильно натянуть тетиву и как неподвижно, прицеливаясь, держать орудие. Но с момента, когда стрела выпущена, дальнейшее уже вне сферы его влияния и контроля. Порыв ветра может отклонить ее от заданной траектории. Стрела может не выдержать напряжения и сломаться в полете. Что-то или кто-то может встать между ней и целью. Или цель может сдвинуться с места.

99,9 % новостей находятся вне сферы вашего контроля и влияния. Вы не властны над тем, что, где и как происходит в мире. Гораздо разумнее направлять свои силы на то, что в сфере вашего влияния. Могу согласиться: это значительно меньше, чем весь земной шар. Но это так, а не иначе. Вы можете повлиять лишь на то, что происходит в вашей жизни, семье, у ваших соседей, в вашем городе, у вас на работе. Всё остальное надо принимать.

Другой замечательный аргумент нам подарил философ Эпиктет около двух тысяч лет назад: «То, куда ты обращаешь свое внимание, определяет, кем ты становишься… Если ты сам не решаешь, какими мыслями и образами заполнять свою голову, за тебя это будут решать другие».

Потребляя новости, вы становитесь другим человеком, меняется ваш характер — вы делаетесь хуже, чем если бы заполнили свою голову более мудрыми мыслями. Чтобы достичь мудрости, нужно «брать пример с ограниченного числа мудрецов и впитывать в себя их труды». Так предлагал философ Сенека (тоже две тысячи лет назад). Потребление новостей похоже на суетливые путешествия. «Когда человек постоянно в пути, — отмечал философ, — у него очень много знакомых, но совсем нет друзей».

Свобода решать самому, что для тебя важно, — фундаментальный принцип хорошей жизни. Это еще ценнее, чем свобода мнений. Каждый имеет право не позволять сводить себя с ума всякими глупостями, которые нам подсовывают как нечто новое и очень важное. Наши головы и так переполнены. Нам нужно освободить их от шлака, заразы, яда, мусора. Мы не нуждаемся в дополнительной ерунде. Сокращение нагрузки дает больше пользы, чем нарастание. Лучше меньше, да лучше.

Новости не могут дать ответа на великие вопросы нашего бытия. И даже на мелкие. Максимум, что они могут, — вывести нас из равновесия. Душевный покой не сочетается с потоками новостей. И уж тем более с ними не сочетается мудрость жизни. Хотите стать чуточку мудрее? Читайте хорошие книги вместо дурных новостей.

30

ЕЩЕ СОМНЕВАЕТЕСЬ?

С предыдущих страниц на вас обрушилась канонада аргументов против «новостной зависимости», иначе говоря привычки к потреблению новостей. Надеюсь, вы смогли убедиться в преимуществах нового образа жизни. Эта глава вам понадобится лишь в том случае, если вы еще не полностью убеждены. Тогда дайте мне еще один шанс. У меня для вас предложение, которое займет минут двадцать времени — один щелчок пальцами по сравнению с тем, сколько дней и часов вы сможете высвободить для себя.

Возьмите лист бумаги, положите его по горизонтали на стол и разделите вертикальными линиями на десять колонок. Пронумеруйте колонки слева направо датами последних десяти лет, например 2011, 2012 — и далее до 2020. Теперь проведите горизонтальную линию посередине листа: все десять колонок разделены на верхнюю и нижнюю половинки. В верхних запишите самые важные новости, которые вам запомнились именно в этом году. Только, пожалуйста, не надо гуглить и вообще подсматривать. Цель упражнения в том, чтобы проверить, как сильно на вашей жизни отразились те или иные новости. Итак, допустим, что под датой 2016 вы, например, напишете: «Трамп стал президентом США». А в графе 2012: «Начало войны в Сирии». И так далее.

Между прочим, уж не обессудьте, но я думаю, что от 200 тысяч(!) новостных сообщений, которые вы за десять лет прогнали через свой мозг, почти ничего не осталось.

В нижней половине годовых колонок напишите о важных фактах в своей жизни: триумфах и неудачах, озарениях, крупных событиях в личных отношениях, положении вашей семьи, карьере, круге ваших друзей, обустройстве и проведении досуга, духовных и интеллектуальных интересах. Возможно, вы вступили в брак. Возможно, у вас родился ребенок. Или вы решили начать либо прекратить учебу. Может, вас уволили с работы. Может быть, вы тяжело болели или ваш отец умер. А возможно, вы выиграли в лотерею, купили дом, предприняли кругосветное путешествие или основали стартап. Все что угодно.

А теперь подумайте: какие из новостей (верхняя половина листа) оказали непосредственное влияние на ход вашей жизни и перемены в ней (нижняя половина листа). Может, наплыв беженцев в Европу в 2015 году подтолкнул вас к тому, чтобы оставить прежнюю работу и начать собственный проект помощи новым согражданам. Тогда нарисуйте жирную линию — связав наплыв беженцев с вашим проектом 2016 года. Сколько таких связующих линий у вас получилось за прошедшие десять лет?

Как? Ни одной?.. Не удивляйтесь. Это нормально. Мир новостей и ваша жизнь — как две разные вселенные, которые не соприкасаются. Это опять же означает, что вы спокойно можете игнорировать всю шумиху вокруг новостей. И даже если у вас обнаружились одна-две связующие линии, присмотритесь: действительно ли эта новость запустила механизм трансмиссии для изменений в вашей жизни? Например, если в каком-то году в результате авиакатастрофы (верхняя половина листа) погиб кто-то из близких (нижняя половина листа), это всё-таки связано не с новостным сообщением как таковым.

Всё еще не верите? Боже мой, как вы упрямы! Тогда у меня такое предложение: проведите время в библиотеке за чтением старых газет, которым уже лет десять или двадцать. Вы обнаружите, что они почти целиком обходили вниманием важные темы. Журналисты в своих публикациях не разглядели «знаков времени», или неправильно их растолковали, или увидели фальшивые знаки. Полистайте, например, газеты 2007 года: напрасно вы станете там искать хоть какой-то намек на надвигающийся финансовый кризис. Сплошные хвалебные гимны в адрес суперуспешных трейдеров! И все это — в плотных облаках «белого шума» из самых тривиальных историй, фактиков и скандальчиков вокруг людей, о которых сегодня никто и не вспомнит. Читать те давние новости вам покажется просто смешно. Такую же усмешку у вас через десять лет вызовет воспоминание о сегодняшних срочных новостях.

В интернете можно найти архив немецких «Новостей дня». Оглянемся в прошлое. Дата издания оригинала моей книги — 3 сентября 2019 года. Что творилось в мире ровно четверть века назад? Найдите в Google «Tagesschau[44] 3.9.1994». И что мы узнаем? Партийный съезд ХСС в Мюнхене. Строители протестуют против решения не платить им денег за работу при плохой погоде. Горбачёв (на тот момент уже в отставке) высказался за земельную реформу в Восточной Германии. Уходят последние размещенные в Германии русские солдаты. Бельгийцы празднуют пятидесятилетнюю годовщину освобождения. Канцлер Гельмут Коль открывает музей. Китай и Россия хотят расширять сотрудничество. Volkswagen намерена открыть производство в Индии. Werder Bremen[45] возглавляет таблицу. Детский праздник в Потсдаме. Цифры выигрышей в лотерею. Представьте себе, что эта новостная телепрограмма по каким-то неведомым причинам не состоялась и не могла быть транслирована по ТВ. И какие бы нас ожидали последствия? Никаких. Новостная индустрия — аппендикс слепой кишки у общества: постоянно воспаленный, но без всяких функций. Его лучше всего отсечь и удалить.

31

А КАК ЖЕ ДЕМОКРАТИЯ? ЧАСТЬ I

Может быть, мне удалось этой книжечкой немножко поколебать вашу веру в могущество новостей. Возможно, я смог убедить вас, дорогие читатели, как и еще кого-то, в том, что при свободе от новостей жизнь становится лучше. Но очевидно еще одно: большинство наших современников убеждены, что ежедневное знакомство с актуальными новостями — неотъемлемая часть жизни людей образованных и неравнодушных. Отказ от новостей они быстренько квалифицируют как аморальное поведение. Примерно так, как в Средние века аморальным считался отказ от участия в воскресных проповедях. Вопрос о вашем отношении к демократии — разве знание новостей не основа основ демократии? — самый распространенный аргумент, который приводится в связи с этим. К счастью, и здесь есть вполне очевидные контраргументы.

Предположим, мы все отказались от новостей. Повредит ли это нашей демократии? Разделим вопрос на два подвопроса. Во-первых, на каком основании в этом случае граждане смогут принимать правильные решения на выборах и при опросах? Во-вторых, кто же будет следить за власть имущими?

Уточнение к первому вопросу: можно ли, отказавшись от новостей, разумно голосовать и делать свой выбор? И вообще, возможны ли политические дискуссии без новостей? Эти вопросы подсказывают и внушают, что политические взгляды якобы можно сформировать исключительно на основе информации, получаемой от новостных СМИ. Однако это не так. Позвольте заметить: отцы-основатели современной демократии (Руссо, Юм, Локк, де Монтескьё) жили задолго до того времени, когда начался новостной потоп. И да, в то время существовала весьма содержательная политическая жизнь. Дискуссии, с одной стороны, велись на страницах книг, памфлетов, брошюр, эссе, а также в дискуссионных клубах и на общественных собраниях. С другой стороны, словно грибы после дождя, повсюду появлялись салоны. Что особенно интересно, ведущую роль в них обычно играли женщины, хозяйки. Эти салоны внесли немалую лепту в весьма оживленные политические дискуссии. Великие демократические преобразования, случившиеся за последние четыреста лет, — революция в Америке, Французская революция, революция 1848 года, падение и преобразование ГДР — не нуждались ни в «Новостях дня», ни в новостных порталах или лентах. А вот демократические движения, всячески поддерживаемые новостями, захлебнулись — вспомните ключевые слова «арабская весна».

Взглянем еще дальше назад. В античной Греции существовала демократия (да, конечно, элитарная демократия — исключавшая женщин, рабов и мужчин моложе 30 лет) без газет, телевидения и интернета. Как люди получали информацию? Раздумывали и дискутировали, обменивались мнениями. Никому и в голову не приходило завести специальную поливочную машину для орошения людей бессмысленной информацией — с целью улучшить качество решений в Афинах.

Вернемся в наши дни. Как нам обходиться без новостей и в то же время разумно голосовать и выбирать? Моя рекомендация: обращайте внимание в первую очередь на то, что сделано, и уже во вторую — на обещания кандидатов. Да, иногда придется погуглить, чтобы собрать информацию. Возможно, при этом вы попадете на порталы новостей. Но это не страшно, пока вы сами рулите своей машиной, определяя свой путь в интернете.

При голосовании все еще проще. В Швейцарии перед голосованием избиратели получают рассылаемый по домам текст предлагаемого изменения в закон вместе с важнейшими аргументами за и против. Это достаточно солидное основание для выработки вполне определенного мнения. Любой, кто хотя бы на день откажется от новостей, получит достаточно времени, чтобы всесторонне обдумать проект, по которому проводится голосование, и благодаря этому люди станут более демократичными. Лично я обсуждаю все вынесенные на голосование предложения с двумя-тремя друзьями, чтобы принять во внимание и чужие позиции, особенно противоположные моим. Только когда я могу взвешенно и убедительно выступать и с других позиций, я считаю себя готовым к серьезной дискуссии и голосованию.

Для демократических принципов новости не просто неважны. Иногда они даже вредны. За последние тридцать лет произошел резкий рост новостного потока. Появилось бесчисленное количество частных теле- и радиостудий. Рынок заполонили бесплатные газеты. В сетях обосновались чисто новостные каналы. Развитие интернета позволило бесплатно распространять любые, даже самые ничтожные, нерелевантные сообщения. В 2007 году появились смартфоны, а с ними и новости проложили путь в самые потаенные уголки нашей частной жизни — с тех пор эти новости постоянно живут у нас в руках, торчат в карманах и залезают в постель с нами вместе.

Связь между наплывом новостей и снижением качества политического дискурса можно считать и случайной корреляцией. Но я так не думаю. Ход событий слишком напоминает «гонку вооружений». Представьте, что вы на футбольном матче. Другие болельщики перед вами встают на цыпочки, чтобы лучше видеть происходящее на поле. Естественно, остальные, включая вас, тоже вынуждены приподняться. Эффект нулевой, за исключением разве что того, что у всех зрителей сводит судорогой икроножные мышцы. Ровно то же происходит сейчас с производством и потреблением новостей. Чем громче кричат одни, тем громче должны кричать и все остальные. Чем более скандальна в своей аргументации одна сторона, тем круче должна отстреливаться другая. Последствия мы видим: белый шум нарастает, а общество поляризуется.

Новости стали причиной нарастающей гонки на износ. А мельчайшая единица в этой гонке — взрывное ультракраткое новостное сообщение. В одиночку вы не можете остановить ее или развернуть в обратном направлении. Но присоединяться к этой гонке вы не обязаны. И в первую очередь не надо принимать во всём этом участия, если вы хотите стать по-настоящему демократически настроенным гражданином.

32

А КАК ЖЕ ДЕМОКРАТИЯ? ЧАСТЬ II

В предыдущей главе мы выяснили: можно стать лучшим демократом скорее при воздержании от новостей, чем при погружении в их бурлящий поток. Теперь второй вопрос: кто будет строго наблюдать за властями, если мы все пропишем себе воздержание от новостей?

Демократия хорошо функционирует только в сопровождении постоянных отчетов, когда настоящее положение дел непременно выносится на свет и освещается в полном объеме. Эта задача значительно сложнее, чем репортажи о новостях. Следовательно, нам нужны два вида журналистики. Первый — расследования, раскапывающие скрытые факты и раскрывающие злоупотребления. Второй вид — описывающий картины в целом, вскрывающий закулисные игры и разъясняющий суть событий, — назовем разъяснительной публицистикой. Оба жанра — дело многотрудное. Оба обходятся дорого. Оба требуют высокого уровня мастерства от производителей и сосредоточенности потребителей. И оба очень плохо укладываются в новостной формат.

Самым известным примером в истории расследовательской журналистики стал Уотергейтский скандал в США, раскрывший злоупотребления властью и стоивший поста президенту Никсону. Такие громкие, оказавшиеся в центре всеобщего внимания журналистские расследования, конечно, большая редкость, и подобного почти никогда не случается на местном уровне. Но дело не в этом. Журналистские расследования очень важны. Нет вопросов: нам нужны люди, которые внимательно следят за действиями «чистых и нечистых на руку» властей — на глобальном, региональном и локальном уровнях. К сожалению, немногие журналисты сохраняют вкус к таким вещам. При расследовании нужно потратить массу времени, иногда недели и месяцы, на единственную статью. Это вам не новости, где в большинстве случаев достаточно нажимать кнопки Копировать и Вставить. Авторы журналистских расследований должны разбираться во всех аспектах избранной темы не хуже тех властных персон, о которых они пишут. В отличие от новостников они вынуждены покидать свое комфортабельное кресло на рабочем месте и быть достаточно смелыми, чтобы шагнуть в этот жестокий мир. Настоящий расследователь не удовольствуется первой попавшейся занятной историей, которая в принципе годится для публикации. Он копает как можно глубже — при этом и руки пачкаются — и старается представить нам как можно более достоверную картину.

Надо ли публиковать эти разоблачительные, сенсационные результаты журналистского труда в виде новостных леденцов? Нет. Не так важно, потребовалось ли для разоблачения потратить день, неделю или месяц. И не так важно, чуть раньше или позже удалось вытащить на свет происки злоумышленников. Главное — чтобы факты действительно были достоверными, чтобы всё было полностью, стопроцентно проверено. Да, публикации по Уотергейтскому скандалу печатались в ежедневной газете (The Washington Post). Но эти статьи были длинными (до 16 тысяч строк), их объем соответствовал полностью заполненной странице Frankfurter Allgemeine Zeitung без иллюстраций — резкая противоположность быстрому новостному корму. Разумеется, с тем же успехом Боб Вудворд и Карл Бернштейн[46] могли публиковать свои материалы в журналах. Или — если бы в 1972 году у нас уже был интернет — вести свой обстоятельный и подробный блог. Или издать книгу. Но сам факт, что они не публиковались в новостях, никак не ограничил роль четвертой власти в демократическом государстве. Совсем наоборот: эти публикации повысили ценность расследовательской журналистики как самой достоверной.

Второй вид журналистики, в которой мы срочно нуждаемся, — разъяснительная. Здесь должна идти речь о том, какие явные и скрытые причины привели к тому или иному развитию событий, что и чем вызвано, какие взаимосвязи возникают и как можно решить проблему.

Подходящие для такой работы форматы — длинные газетные и журнальные статьи, постоянные рубрики и колонки, документальные фильмы и передачи, подкасты и, конечно, книги. И здесь тоже возникают совершенно иные требования к авторам по сравнению с поверхностной, бойкой новостной журналистикой. Люди, занятые в «разъяснительной публицистике», должны быть, как и в журналистских расследованиях, по сути, экспертами. А экспертом можно стать лишь в одной, максимум в двух областях. Нельзя принимать всерьез журналиста, высказывающегося по десяти, двадцати, тридцати темам. Его анализ, мнения и «разъяснения мировых тенденций» — даже изложенные отточенным языком — не могут быть осмысленными.

Эта книга написана в надежде на то, что умные журналисты распрощаются с новостями и перейдут к расследовательскому или разъяснительному формату. А в том, что немногие талантливые журналисты и сейчас ищут себе другую работу, есть несомненная польза для общества и для них самих (поскольку никто не скажет, что плохая журналистика хорошо оплачивается). Это значит: журналистам с чувством собственного достоинства необходимо разработать круг своей компетенции (см. главу 9). Им нужно становиться экспертами в какой-то определенной области. К тому же они должны быть великолепны в общении, в коммуникациях. Эта двойная задача по плечу очень немногим.

Эти немногие будут требовать достойного вознаграждения за свои знания и умения. Кто должен оплачивать их труд? Пока еще ни одна бизнес-модель не доказала своей стабильности — за исключением профессиональных публикаций, которые и предоставляют широкую платформу для разъяснительной и расследовательской журналистики. И чем больше людей откажутся от новостей и предпочтут повышение качества информации, тем выше вероятность, что однажды у нас всё получится. Изменение спроса — как в питании — должно прийти со стороны потребителя. И тогда рынок переориентируется на наш вкус.

33

НОВОСТНОЙ ЛАНЧ

Предлагаю идею, как оживить общественное пространство, а возможно, и демократические принципы без оглядки на отупляющий шум новостей.

Каждый из нас должен есть. Особенно в середине дня. Иногда я обедаю у себя в бюро. Происходит это быстро, а за едой я люблю слушать аудиокниги. Иногда у нас устраивают бизнес-ланчи. А иногда я встречаюсь с кем-то из друзей (и — да! — среди них есть и журналисты). Кем бы ни был мой визави, я привык начинать обеденный перерыв с вопроса: когда мы закончим есть и положим свои салфетки, по каким критериям будем определять, хорошо ли прошла наша встреча? Чаще всего ответ звучит так: лучше всего, если во время обеда я узнаю от своего партнера (а он от меня) нечто важное и правдивое, что мне или ему до сих пор не было известно, и такое интересное, что помогло бы нам в будущем обновить свои взгляды и улучшить свое понимание мира.

Максимально полезным и приятным такой обед (всегда) получается, если каждый партнер сосредоточен на одном рассказе. Это позволяет углубиться в тему, а не скользить по поверхности. Плюс к тому я могу узнать, как мой визави рассматривает тему, как он ее закольцовывает, какие выводы, результаты и последствия видит после ее обдумывания, — и наоборот. Если моим собеседником оказался журналист, он непременно расскажет о самой важной истории, над которой сейчас работает. Не о двух. Не о трех. Всегда об одной. Так я узнаю ее во всех деталях, со всеми оттенками, пойму механизм ее запуска, разберусь в контексте и уточню позицию журналиста (это всё называют метаинформацией).

Через пятнадцать минут мы меняемся ролями. Мой партнер услышит, какая проблема — одна, а не две или три — сейчас занимает меня. Это может быть очередная глава новой книги или предпринимательская идея. В моем распоряжении тоже пятнадцать минут. Остаток времени — до эспрессо и оплаты счетов — мы посвящаем другим разговорам или уточнениям по двум «докладам». Этот формат я для себя называю ньюс-ланчем. После каждого такого новостного обеда возвращаюсь в бюро пешком и в приподнятом настроении. Ни один из подобных обедов — во всяком случае для меня — до сих пор еще не стал зря потраченным временем.

Очевидно, практику новостных ланчей с двумя пятнадцатиминутными «докладами» нужно еще немного обкатать, чтобы предложить ее и другим людям, любящим не только рыбу, мясо и овощи, но и свежие идеи. Скажем так: в вашем городе можно арендовать помещение или ресторан, где регулярно будут проводиться такие обеды. По WhatsApp или на сайте записываемся на ньюс-ланч дня (и одновременно оплачиваем). Мероприятие идет каждый рабочий день и начинается в двенадцать часов. Два интересных «доклада» по пятнадцать минут и вкусная здоровая пища. Конкретнее: некий журналист за пятнадцать минут презентует важнейшую из своих актуальных историй. Одну, а не две и не три. В фокусе внимания не броские фразы, а контекст. Частью презентации должен стать личный инструментарий, набор журналистских приемов: как автор разрабатывает историю, как создает атмосферу и колорит. Чем более локальна история, чем сильнее она привязана к месту, тем релевантнее будет в глазах присутствующих.