Поцелуй в подарок Art Даша
![](/book/69865.jpg)
И тут меня осенило. Вот как они узнали вопросы в моём билете!
Я охнула. Яр слегка улыбнулся. Его тёмные глаза не отрывались от меня, отчего по телу разлилось приятное тепло.
– Спасибо, – тихо поблагодарила я, обращаясь ко всем.
– А мы-то что, – хихикнул Макс. – Это всё Яр. Это он поднял нас ни свет, ни заря, чтобы провернуть эту махинацию. Нашёл того задрота, который быстро ответил на вопросы, – понизил голос, чтобы слышали только мы, – воспользовался Волчеком, чтобы отвлечь препода. Я чуть не обоссался от страха, когда эта миссия досталась мне. Брр, Маслов и на меня дрожь наводит.
– Так у тебя ведь язык как помело, – сказала Мира, вызывая дружный смех.
Яр молчал. И казалось, он не слышал смеха своих друзей. Все посторонние звуки исчезли. Он не двигался, наблюдая за мной.
Наша кучка росла с каждой секундой. Вот уже и братья Камиллы подтянулись. Таши выскользнул из аудитории с раскрасневшимися щеками.
– Ну и зверь, – выдохнул он. – Мне срочно нужно прибухнуть, чтобы избавиться от этого стресса!
Все вновь засмеялись.
– Так в чем проблема, симпотяжка? – сипло поинтересовалась Мира. – Приходи в тайное местечко нашего Залётчика. Будет тебе бухло!
Братья Камиллы ткнули друг друга в бок, повторяя слова девушки. Я улыбнулась, эти двое напомнили мне жёлтеньких миньонов, героев известного мультфильма.
– Идиоты, – Камилла закрыла лицо ладонью, отворачиваясь от них. – За что мне это? Я есть хочу! Давайте поедим где-нибудь, а то с утра не смогла ничего съесть. Желудок скрутился из-за переживаний.
Я чувствовала то же самое, только вот не из-за экзамена.
– У меня дела. – Мира махнула рукой, развернулась и так же резко удалилась, как и появилась.
– Мне нужно ещё подготовить свою берлогу к нашей тусе, – простонал Лётчик. – Скиф, ты ведь поможешь мне? Давай, бро, я ведь помог тебе провернуть эту безумную идею. И не только эту.
Яр сморщился.
– Эх, деточка, – Максим лукаво подмигнул мне, – ты его приворожила, что ли? Ай, Моська! знать, она сильна…
Чего? Что я сделала?
– Не неси чепуху! – рявкнул Яр, оттолкнув своего друга.
– Да ладно тебе! – заржал Макс, уклоняясь от очередного толчка. – Я просто пошутил! Хотя нет, не пошутил!
Лётчик развернулся, чтобы отбежать на основательное расстояние от Яра, но быстро остановился, так как налетел на кого-то.
– Ой, – простонала девушка, врезавшись головой в его грудь, после чего пошатнулась. Я узнала голос. Гуля. Она как раз вышла из экзаменационной аудитории. Макс тут же подхватил её под талию, немного прижав к себе, чтобы она не упала.
– Прости… – начал было Лётчик, но не договорил. Его лицо вытянулось, глядя на Гулю. Девушка же упёрлась ладонями ему в грудь, оттолкнула его, затем сделала шаг назад, увеличивая между ними расстояние.
На ней очередное закрытое платье, волосы заплетены в косу – длинную и объемную. Она смотрит на Максима своими восточными глазами так, словно он ее ударил – не меньше.
– Чувак, – остановил его Таши, когда он двинулся к ней, точно заворожённый, – не подходи к ней. И тем более не дотрагивайся. Нельзя.
Лётчик остановился, тряхнул головой, будто это могло помочь ему рассеять туман. Он ещё раз окинул Гулю взглядом, затем пустился наутёк.
– Эй! – Яр быстро посмотрел на меня, затем повернулся к другу. – Ты куда?
– Пойдём? – спрашивает Камилла.
Я киваю. Мой желудок откликнулся приглушённым урчанием.
Неожиданно Яр шагнул ко мне, чтобы заправить выбившуюся прядь моих волос за ухо. Я судорожно вздохнула от подобной ласки.
– Увидимся в шесть, – тихо сказал он, чтобы только я услышала, – в подвале Макса. Я скину тебе адрес. – Он наклонился, быстро поцеловал меня в щёку. – Приходи. Я буду ждать.
Я не успела ему ответить, просто замерла, боясь пошевелиться.
– Во дела-а-а! – повторила Камилла, когда Яр скрылся за углом. – Кажется, кто-то и впрямь влюбился.
Я опустила глаза в пол, предварительно проводив Яра взглядом.
POV Скиф
Я постукиваю пальцами по барной стойке. Уже седьмой час, а её все нет.
Она придёт? Придёт ведь?
Да блин! Меня сейчас разорвёт!
Я вскакиваю, просто не могу усидеть на месте. А в голове только она. Ася. Моя ванильная девочка.
После сегодняшней ночи я готов кричать на каждом углу о своей любви. И до ужаса боюсь признаться ей.
Разве это трудно? Нужно просто сказать: «Ася, я тебя люблю». Что ж тут сложного?
Но каждый раз, когда смотрю на неё, кто-то сжимает мои лёгкие. Мне становится страшно. Я боюсь, что Ася откажет мне, посмеётся, после чего и вовсе уйдёт.
Я сойду с ума, если не смогу её видеть. Она стала моим воздухом, как бы сопливо это ни звучало.
Ася. Ася. Ася.
Она везде. Я всю ночь вдыхал её аромат и не смог насытиться. Спать, держа её в своих руках, – чистое блаженство. И никакой секс не нужен. Чтобы чувствовать себя самым счастливым, мне достаточно её дыхания рядом.
– Долго ты ещё будешь киснуть? – произносит Родион, походя ко мне и протягивая бутылку пива.
– Не хочу, – отказываюсь я, все ещё надеясь, что Ася придёт, и я повезу её домой на своей машине.
– Жаль, – хмыкает друг. – Это могло бы помочь тебе расслабиться.
– Мне и так хорошо.
– Она так сильно тебя зацепила, да?
Я взлохмачиваю волосы, тяжело выдыхая.
– Зацепила не то слово, – пробормотал я. – Что, так сильно видно?
– Ещё спрашиваешь? Когда такое поведение считалась нормой? Ты звонишь мне ни с того, ни с сего, просишь дать реферат, а самому остаться дома. Бро, ты поставил на кон мой зачёт из-за этой девочки!
Родя рассмеялся, затем покачал головой, поднёс бутылку ко рту и запрокинул голову.
– Спасибо. – Я хлопнул его по плечу. Парни скудно выражают свою благодарность. И откуда только все это берётся по отношению к девушкам?
– Надеюсь, оно того стоило, бро?
– А то, – я улыбаюсь, вспоминая, как Ася сама прыгнула в мои руки. Господи! Я бы проделывал всё ежедневно, если бы это каждый раз было моей наградой.
– О, а вот и наша роковая красотка, – рассмеялся Родя, кивая в сторону входной двери.
Она все-таки пришла.
Я тут же забываю о друге, жадно пожирая Асю глазами. Она переоделась. Юбка и блузка сменилась джинсами с завышенной талией и рубашкой, заправленной в них. Так её ноги кажутся длиннее.
Я провожу указательным пальцем по губам на всякий случай. Вдруг у меня слюнки потекли?
Она улыбается, её волосы свободно колышутся на плечах. Ася оглядывает комнату, изучая. Интересно, ей нравится? Её глаза останавливаются на мне: улыбка становится ещё шире.
Тело покрывается мурашками. Мне нравится, когда она смотрит на меня. Я стою в центре, как столб, боясь шевельнуться. Ася двигается в мою сторону.
– Красиво здесь, – говорит она, останавливаясь напротив.
– Правда нравится?
– Да, очень.
– Вы только вдвоём? – втискивается Макс, кивая на Камиллу. Я её даже не заметил.
– Да, – кивает Ася. – А кто ещё должен был прийти?
– Ну, – он закатил глаза, – знаешь… Та девушка…
– Гуля? – Ася прищурилась.
– Её так зовут? – Макс вскинул брови. – Хм.
– Чувак, даже не думай! – рыкнул я, узнавая эту физиономию. Да, е-мае, ему что, баб мало?
Да, от меня это может прозвучать очень странно. Но эта девушка… Она точно не для наркоши в завязке, который вот-вот вновь сорвётся. То, что он мой друг этого факта не меняет.
– Я и не думал.
– Вот и свали, на хрен, отсюда!
– Следующий раз, когда попросишь меня о чём-то, я тебе так же отвечу! – воскликнул Лётчик, притворно обидевшись.
Теперь глаза закатил я. Мира громко засмеялась в углу. Родион закрыл уши.
– Тише, женщина! – шикнул он.
– Пошёл ты! – ответила она ему, поднимаясь с дивана. По пути ещё показала Роде средний палец.
– Сучка, – сморщился он.
Ну, началось! Когда они уже перейдут к следующей стадии?
– Ты! – Она подошла к нам, указав пальцем на Макса. – Не обращаться, говоришь? А тебе напомнить ту попытку Скифа вытащить тебя из хаты Ростомана, а?
– Заткнись, – простонал Макс. Его пыл заметно поубавился.
Разговоры стихли. Мира привлекла к себе достаточно внимания.
– Нет уж, я напомню! А то вдруг ты забыл и думаешь, что твоё прозвище тебе досталось от дедушки-лётчика!
Мира хлопнула в ладони.
– Обожаю эту историю! – крикнул Карим.
– И я! – Это уже Клим.
– По многочисленным просьбам…
– Я не просил, – заскрипел зубами друг.
Мира призывно замахала руками.
– Просим! Просим! – отозвались оживившиеся гости. Промолчали только я, Ася, Макс и Волчек.
– Так вот, – Мира подала знак, что можно успокоиться. – Это было прошлой зимой. Холодрыга стояла жуткая. Б-р-р-р, до сих пор кости скрипят. Макс в ту зиму как с катушек слетел.
Я взял Асю за руку, пока она внимательно слушала, подвел её к барным стульям. Ася опустилась на стул, а я встал рядом, не выпуская её ладонь.
– Он всё время зависал у этого нарика Ростомана. Ну, знаете его? На голове эти пакли, которые он называет дредами, шапка а-ля Боб Марли. Тот ещё видок. По сравнению с ним, твой стиль, – она кивнула в сторону Роди, – мне больше нравится, прилизанный.
Все заржали. Ну, кроме Волчека, разумеется.
– И вот сидим мы, значит, в баре. Вдруг Скифу кто-то позвонил и сказал, что в хате Ростомана будет облава. Он подрывается и тут же мчится спасать своего друга. Ещё бы! Если бы родители Макса узнали, что он снова связался с нариками, упрятали бы его в реабилитационный центр. Мы с Волчеком увязались за ним. И вот врываемся мы в этот притон, рыщем в поисках этого говнюка. А его там нет! Мы уже собрались уходить, как тут началась облава! Вы представляете? Нас, значит, скрутили, хотя мы даже не успели, как следует, пропитаться вонью травки. Сопротивляться было бесполезно. Нас выводят из этого дома. Я уже сказала, что это двухэтажный коттедж? Нет? Вот сейчас и говорю. Вдруг откуда-то сверху раздается голос этого идиота. – Палец в сторону Макса. – Он стоит на крыше этого самого дома. Голый.
Слушатели взрываются. Мира подождала, пока гогот немного стихнет, затем продолжила.
– Он стоит на крыше в тридцатиградусный мороз, – повторяет она. – Машет нам своим причинным местом. Как только он его не отморозил? И орёт, что научился летать! Летать, мать твою! Скиф попытался вырваться, чтобы остановить этого на голову больного идиота, за что получил дубинкой по почкам от служителей закона. А этот, немного пошатываясь, прогуливался по краю, словно так и надо. Он, значит, делает ещё затяжку, и шагает вниз, крича, что наконец свободен. Вы бы видели наши лица. Мы перепугались до усрачки. А ему хоть бы хны. Лётчик голозадый приземлился прямо в мягкий сугроб, затем выбрался из него и начал сетовать, что, видите ли, маленькая высота не дала ему разомкнуть свои крылья. Прикиньте! Итог такой: мы сутки провели в одном обезьяннике с этим в хлам укуренным придурком, а потом получили такую взбучку от своих родителей, что мама не горюй! У меня вот до сих пор шок! Мне до сих пор снится это голое тело, рухнувшее со второго этажа, словно мешок с костями. Как ещё не разбился, удод?
Да, я помню эту ночь. Мы кое-как его одели, хотя он брыкался. Потом всю ночь слушали его нескончаемый трёп.
Мы на полном серьезе думали, что лучше сделать – вставить кляп ему в рот или просто вырубить? После чего я ещё долго уговаривал его родителей, чтобы они оставили его «на воле», нашел этот подвал, втянул его в обустройство, чтобы хоть куда-то направить его энергию.
– Отсюда и прозвище. Лётчик ты наш, недоделанный. И теперь скажи ещё раз, что откажешься помочь, потому что тебя не поблагодарили должным образом.
Мира закончила. Воцарилась тишина. Макс что-то проворчал, затем подошёл ко мне, протянул руку со сжатым кулаком. Я повторил его движение. Мы стукнулись кулаками, показывая, что поняли друг друга.
– Вот и отлично! – Мира осталась довольна. – Я постоянно буду тебе это припоминать, чтоб не забывался.
Вечеринка вернулась в прежнее русло. Макс, правда, прибавил музыку, чтобы не слышать, как все присутствующие начали обсуждать историю. Они повторяли некоторые отрывки, ещё посмеиваясь. Хотя вот знаете, в тот самый момент мне было вовсе не до смеха. Мира права, мы знатно струхнули.
– Хочешь чего-нибудь? – Я всё же опустился на барный стул возле Аси, затем чуть придвинулся к ней. Я указал на различные бутылочки.
– Вот, – Макс поставил перед ней розовую стекляшку. – Коктейль. Не бойся, он не крепкий.
Ася кивнула, немного отпила, улыбнулась. Видимо, ей понравился напиток.
ГЛАВА 32
POV Скиф
Я наблюдаю за её перемещениями, сидя в своем кресле. Ася медленно исследует нашу берлогу. Мне нравится наблюдать её здесь, в моём мире.
Она уже выпила две бутылочки коктейля, и видно, что немного захмелела. Я не стал ей мешать, ведь ей это не навредит. Пусть расслабится, но в меру. Главное, не перегнуть палку.
Волчек снял гитару со стены. Мира тут же возмущённо фыркнула, хотя я уверен, что ей нравится, как он играет.
Макс выключил музыку. Народ удивленно поглядывает на парня с гитарой. Ася тоже заинтересовалась. Она подходит и садится на краешек дивана.
Родион заиграл узнаваемую мелодию. Гости заулыбались. О да, эта песня всегда в выигрыше.
– Тебе не нравится дым – чёрт с ним! Он убивает слова, кругом голова. Уже разносит молва по дворам, что между нами «Чивава». (Бумбокс – Вахтёрам)
Я смотрю на Асю. Её тоже нравится. Но в её глазах виднеется тоска. С чего бы это?
Голоса Родиона уже практически не слышно, ему подпевают. Он улыбается, довольный собой.
Ася немного пошатывается, двигая ногой в такт. Она опускает голову вниз, принимается разглядывать свои ботинки. Что-то случилось?
Я быстро встаю, чтобы подойти к ней. Но передо мной возникает Макс.
– Помоги мне вывести его на улицу, – говорит он, показывая на перебравшего парня. Я не знал, кто он. Но выглядел этот чувак так, словно его вот-вот вывернет наизнанку. Я сморщился, посмотрел на Асю. Она подняла голову и уже вновь наблюдала за Родей.
– Давай, только быстро.
Я вернулся спустя пару минут, оставив Макса самого разбираться с этой ходячей проблемой. Я вызвал такси. Осталось только погрузить в него тело и отправить домой, баиньки.
Первое, что попалось мне на глаза, – это Родион, находящийся за барной стойкой. Он смотрел в ту сторону, где буквально только что обнимался с гитарой. Я проследил его взгляд, мои колени слегка подогнулись.
Ничего себе!
Там теперь Ася. Сидит нога на ногу, поставив гитару на колено. Её пальчики нежно перебирали струны, словно разминаясь. Она умеет играть на гитаре? Эта девушка не перестает меня удивлять.
Я улыбнулся, когда Ася перестала играть с инструментом. Её лицо стало серьезным и сосредоточенным. Между бровей появилась морщинка. Она заиграла неизвестную мне мелодию.
Красиво.
– Он утопит свою грусть в распитии чая, – запела она, прикрыв глаза и пуская по моему телу озноб.
(Амели на мели – Забыть).
Я замираю, тяжело сглатывая. Песня о неразделённой любви парня. Он никак не может забыть девушку. Надеется, что она вернётся, ждет её, но возврата нет.
– …простить её глаза за то, что больше невозможно спать…
Я сжимаю кулаки. Её чудесный голос наждачной бумагой проходится по моему сердцу. Я смотрю на неё, не моргая, но Ася не видит меня.
Её глаза по-прежнему закрыты. Она словно погрузилась на глубину. Туда, куда мне не дотянуться.
Я рывком добираюсь до барной стойки, опираюсь на неё, продолжая слушать. Нет, дело не в самой песне. Меня пробирает её голос – мелодичный девичий.
Все вокруг притихли, задумавшись о своих любовных неудачах.
О ком думает Ася? Кому она посвящает свое исполнение?
Сердце стучит, как ненормальное. Ноги подкашиваются: я опускаюсь на стул. Кожа покрывается мурашками. На лбу выступает испарина. Я ловлю каждый звук.
Ася замолкает, мелодия сходит на нет. Тишина воцаряется на пару секунд, затем слышатся радостные вздохи, улюлюканье.
– А она, оказывается, ничего такая, – комментирует Родион позади меня.
Я стискиваю челюсть, сжимая кулаки. Друг замечает и усмехается. Я знаю, что он просто издевается, но мне всё равно не нравятся такие заявления.
Ася поднимается, подходит к нам.
– Спасибо. – Она протягивает гитару Волчеку.
– Это тебе спасибо, куколка, – отвечает он, смотря при этом на меня, – идиот. – Кто научил тебя играть?
Ася закусывает губу, словно вопрос причинил ей боль.
– Папа, – тихо говорит она. И я понимаю.
Ванильная переводит взгляд на меня. Её губы растягивается в едва уловимой улыбке.
– Я, пожалуй, пойду домой. Кажется, я пьяная.
– Пойдём. – Я тут же подскакиваю.
– А ты разве не хочешь остаться? Вечеринка ведь ещё только начинается.
– Пойдем, – повторяю я, хмыкнув и подхватив её руку.
Можно подумать, меня волнует эта тусовка.
Ася машет рукой одногруппникам, затем подхватывает свой пуховик.
Мы выходим на улицу. Ася выдыхает клубки пара. Усмехается, словно видит это впервые. Она хихикает, делает глубокий вдох и резко выдыхает.
– Я знаю, почему это происходит. – Она качает головой. – Но меня все равно это удивляет. Холодно сегодня. Прогноз погоды не солгал.
Да? А я не чувствую.
Ася смотрит в сторону. Там стоит моя машина. Она устремляется к ней, но в последнюю минуту обходит.
– Ванильная, ты куда?
Я стараюсь не отставать, когда Ася переходит дорогу, явно направляясь в парк. Она немного пошатывается, но все же уверенно держится на своих двоих.
Ася входит в парк.
– Никогда здесь не была, – серьезно говорит она, повернувшись ко мне.
– Ванильная, – смеюсь я, – это столица. Я живу здесь всю жизнь и то не могу сказать, что все видел в этом городе.
– Да, ты прав.
Она шагает вперед.
– Скоро Но-о-о-о-вы-ы-й го-о-д, – пропела Ася.
Надеюсь, мы встретим его вместе.
– Ой, – крякнула она, подвернув ногу.
Я кинулся к ней, но Ася лишь рассмеялась. Она выпрямилась, запрокинула голову, рассмеялась.
– Почему мне так хорошо? – риторически спросила Ванильная, явно не ожидая моего ответа. – Ух ты!
Ася указала пальцем на небольшую ледяную горку, после чего ускорилась, перешла на бег. Я побежал за ней: мне нравилась такая Ася, хотя её поведение напоминало любознательность несмышлёного ребёнка.
– Подтолкни.
А она шустрая. Я и опомниться не успел, как Ася уже сидела наверху и махала мне руками. Я поднялся, аккуратно толкнул. Ася съехала вниз.
– Ещё!
Я наблюдаю, как она вновь ползёт наверх.
– Давай вместе!
– Эм, ну ладно, – соглашаюсь на сомнительное мероприятие.
Ася опускается на лёд.
– Ну же! – Хлопает ладонью позади себя.
Я сажусь таким образом, что Ася оказывается между моих ног. Я отталкиваюсь, и мы съезжаем вниз. Слишком быстро. Но Асе нравится.
Она рассмеялась, затем откинулась назад, практически ложась на меня. Её голова запрокинута на моё плечо. Я поворачиваю голову в сторону, немного наклоняю, чтобы посмотреть на неё сверху вниз.
О, а вот теперь и мне нравится.
Ванильная так близко. Я вижу, как её рот приоткрывается, а грудь сотрясается. Я обхватываю её талию, прижимаю к себе. Ещё больше наклоняю голову, чувствую, как заныла шея, но ничего не собираюсь менять, ведь мои губы теперь в миллиметре от её щеки. Я вдыхаю её аромат, закрываю глаза, но не успеваю насладиться.
Ася отстраняется, поднимается на ноги. Она смеется, бросаясь прочь. А я ещё несколько секунд не двигаюсь, стараясь прийти в себя.
Ванильная подпрыгивает, шагая. Она что-то напевает?
– О! – вскрикивает она, увидев шины, наполовину врытые в землю, – привет из СССР. Они окружают песочницу. Ася вскакивает на одну из них. – Тысячу лет так не делала!
Я подхожу к ней.
– One for sorrow, – напевает она, перешагиваю с одной шины на другую. Благо они были совсем рядом, широко шагать не придётся. Но она всё же пьяна, и, если вздумает падать, я подхвачу её. – Two for joy, three for a girl, four for a boy, five for silver, six for gold, seven for a secret, never to be told, eight for a wish, nine for a kiss, – спев эту фразу, Ася обернулась ко мне.
Kiss?
Больше шин не было. А она досчитала только до девяти. Я встаю перед ней. Из-за высоты шины мы наравне, поэтому мне не приходится опускать голову, чтобы заглянуть ей в глаза.
Я знаю эту считалку. Мы тоже учили её в школе. Только вот сейчас последняя строчка понимается совсем по-другому. И, кажется, Ася мыслит в моём направлении. Она смотрит на мои губы, немного поддаётся вперед.
Ничего не могу с собой поделать. Я подхожу впритык, мои руки сами тянутся к ней. Ася не сопротивляется, когда я обвиваю её спину одной рукой, а другой касаюсь щеки. Большой палец медленно очерчивает её скулы, наслаждаясь прохладной, но очень нежной кожей.
Она вздыхает, и я чувствую, как желудок скручивается в тугой узел, когда её пальчики обхватывают мою голову. Её руки такие горячие. Она вся как пожар, что вот-вот охватит меня, дабы сжечь дотла.
– Допой, – выдыхаю я.
Ася пару раз хлопнула ресницами, видимо, пытаясь понять, о чём я.
– Ten for a time of… – она запнулась, её пальцы сильнее сжались.
– … joyous bliss, – закончил я за неё, притянув её голову к себе, обхватив шею сзади.
Я касаюсь её губ своими, но делаю это несмело, ожидая, что она оттолкнёт меня. Ася этого не делает. Она запускает пальцы в мои волосы, немного оттягивая их назад, вызывая дрожь во всем теле. Я хрипло выдыхаю, сжимая её и углубляя поцелуй.
Её губы раскрываются мне навстречу.
Боже, да!
Я целую её именно так, как мечтал. Нежно, страстно, глубоко, без страха утонуть. Я хочу быть ещё ближе, хочу почувствовать, что она моя. Что я нужен ей так же сильно, как и она мне.