Джек Ричер, или Синяя луна Чайлд Ли

Глава 42

Ричер и Эбби поднялись на лифте на этаж, где находился номер Шевиков, что по стандартам Нью-Йорка или Чикаго было бы серединой небоскреба, а здесь являлось самой высокой точкой в радиусе сотни миль. Они нашли нужную дверь. Мария Шевик посмотрела на них в глазок и открыла. Номер состоял из двух комнат. Отдельная гостиная, светлая, новая и чистая. Два огромных окна от пола до потолка в углу. Была середина дня, солнце стояло высоко, и воздух оставался прозрачным. Из окон открывался превосходный вид. Внизу раскинулся город. Как неожиданно ожившая карта, которую Ричер изучал в отеле.

Эбби выложила деньги. Десять тысяч из покойницкой на лесопилке. И почти восемь взятых в баре у ростовщика. Купюр оказалось так много, что часть упала со стола на пол. Шевики только что не смеялись от радости. Сегодняшняя проблема решена. Аарон сказал, что положит деньги в банк, а потом обычным способом переведет их в больницу, сохранив остатки достоинства. Эбби предложила пройтись до центрального отделения банка вместе с ним. Просто за компанию. Никакой другой причины не было. Теперь Аарон стал ходить гораздо лучше, а к востоку от Центральной улицы стало совершенно безопасно. Так что просто для развлечения. Они ушли вместе, а Ричер снова подошел к окну. Мария присела на диван рядом с ним.

— У вас есть дети? — спросила она.

— Думаю, нет, — ответил Ричер. — Во всяком случае, насколько мне известно.

Он смотрел на раскинувшийся внизу город. Толстая часть груши. Из угловых окон открывался вид на весь северо-западный квадрант — от девяти часов до двенадцати. Ричер видел Центральную улицу, находившуюся почти под ним, за ней, немного левее, стояли две офисные башни и еще один высотный отель. Здания выглядели совершенно новыми и отважно устремлялись к небу, окруженные ковром трехэтажных и четырехэтажных домов, по большей части старых, кирпичных и неряшливых, с выкрашенными в серебряный цвет плоскими крышами в заплатах. У большинства имелись кондиционеры, установленные в прямоугольных железных рамах.

Над ресторанными кухнями в небо уходили металлические дымоходы, на крышах были установлены спутниковые тарелки размером с батут. Внизу находились парковочные гаражи с открытыми верхними этажами. Улицы были узкими, в некоторых местах возникали пробки, другие оставались тихими и пустыми. Ричер видел крошечные фигурки пешеходов на тротуарах. Перспектива терялась в туманной дали.

«База может располагаться в любом городском подвале», — сказал Вантреска.

— Вы женаты? — спросила Мария.

— Нет, — ответил Ричер.

— А вы никогда не хотели жениться?

— Такое решение принадлежит мне только на пятьдесят процентов. Пожалуй, это и есть ответ на ваш вопрос.

Он снова повернулся к окнам, словно смотрел на карту. Где компетентный командир спрячет тайную операцию, связанную со спутником? В каком месте? Безопасность, помещение, электроэнергия, Интернет, изоляция, удобное снабжение. Ричер искал варианты. Ковер маленьких коричневых зданий. Подмигивающие крыши. Движение транспорта.

— Вы нравитесь Эбби, — сказала Мария.

— Может быть.

— Вы не хотите это признать?

— Я согласен, что ей здесь пришлось нелегко. Полагаю, причина именно в этом.

— А вам не кажется, что вы именно тот мужчина, который ей нужен?

Ричер улыбнулся.

— Вы кто, моя мать?

Ответа не последовало. Он продолжал смотреть. Как всегда, ответ зависел от ряда обстоятельств. Если юго-западный квадрант такой же, как северо-западный, там может находиться либо меньше десяти, либо больше ста подходящих мест. Тут все зависело от требований. Безопасность, помещения, электричество, Интернет, изоляция, удобное снабжение. Вещи, недоступные его пониманию.

— Какие новости о Мэг? — спросил Ричер.

— Общий настрой остается позитивным. Завтрашнее сканирование должно это подтвердить. Все так считают. Лично я чувствую, что мы делаем ставки. Очевидно, теперь так и есть — либо огромная победа, либо сокрушительное поражение.

— Я бы принял такую ставку. Победа или поражение. Мне нравится простота.

— Это жестоко.

— Только в том случае, ели вы проиграете.

— А вы всегда выигрываете?

— До сих пор — всегда.

— Но как такое возможно?

— Такое невозможно. Я не могу всегда выигрывать. Я знаю, что однажды проиграю. Но не сегодня. В этом я уверен.

— Я бы хотела, чтобы вы были врачом.

— У меня даже нет научной степени.

Мария немного помолчала. Затем продолжила:

— Вы сказали, что сможете его найти.

— Так и будет, — ответил Ричер. — Сегодня. До конца рабочего дня.

Они снова встретились в доме Фрэнка Бартона, раньше находившемся глубоко на албанской территории. В небе все еще клубился дым над сгоревшей лесопилкой. Бартон и Хоган вернулись после выступления, Вантреска присоединился к ним, Ричер и Эбби приехали после визита к Шевикам. Они собрались в гостиной, вновь заставленной самой разной аппаратурой, которую нельзя было оставлять в фургоне, иначе ее обязательно украли бы.

— Ключевой вопрос состоит в том, чтобы сначала понять: вы пытаетесь оценить действия умного парня, очень умного парня или гения? — сказал Хоган. — Потому что это три совершенно разные ситуации.

— Грегори показался мне достаточно умным, — заметил Ричер. — Я уверен, что он обладает немалой толикой крысиной хитрости. Однако сомневаюсь, что именно он принимал решения. Во всяком случае, если речь шла о контракте на несколько десятков миллионов долларов с правительством иностранной державы. Я бы даже сказал, что это рынок, на котором предложение превышает спрос. Могу спорить, что в договоре имелось множество оговорок, условий, проверок и согласований. Москва хотела получить только лучшее. Они совсем не дураки и сразу отличили бы плохую идею от хорошей. Вот почему с точки зрения расположения мы должны попытаться представить, как стал бы вести себя гений.

— Безопасность, помещение, электроэнергия, Интернет, изоляция, удобное снабжение, — сказал Вантреска.

— Начнем с конца, — предложил Ричер. — Удобное снабжение. Сколько кварталов от их офиса можно считать удобными?

— Тут важнее то, каков сам квартал, — вмешался Хоган. — Я бы поставил на весь центр. Деловая часть города. Любое место, где есть коммерческая зона. Там постоянно привозят и увозят самые разные грузы и странные вещи. И никто не обращает на это внимания. В жилых кварталах совсем не так. Я бы сказал, что граница центра является естественным ограничением. К западу от Центральной улицы.

— Но там нет достаточной изоляции, — заговорил Бартон. — Они окажутся в самом центре деловой активности.

— Это как прятаться у всех на виду, — сказал Хоган. — Возможно, и не будет физического уединения, но анонимность обеспечена, и никто ничего не заметит. Там не принято интересоваться чужими именами.

— Что необходимо для Интернета? — спросил Ричер.

— Надежная механическая связь с кабелем интернет-провайдера или со спутником; второй вариант более вероятен, ведь его сложнее отследить, — ответил Вантреска.

— В городе полно спутниковых тарелок, — заметил Ричер.

— Ими пользуются многие, — сказал Вантреска.

— Какова потребность в электроэнергии?

— Недавний монтаж, сделанный по современным стандартам, с дополнительными резервами для безопасности. И автоматический генератор на случай отключения сети. Они не могут позволить себе разрыв в питании. Это приведет к отказу оборудования.

— А что относительно помещения?

— Спальни, ванные комнаты, столовая, может быть, гостиная с телевизором, возможно, комната отдыха. Стол для настольного тенниса или чего-то в таком духе.

— Похоже на федеральную тюрьму, — заметил Ричер.

— И окна, — сказала Эбби. — Не подвальное помещение. Труленко — суперзвезда. Возможно, сейчас у него плохой период, и тем не менее у него должны быть высокие стандарты. Он захочет жить почти нормальной жизнью и потребует определенных удобств.

— Хорошо, окна. — Ричер кивнул. — Теперь поговорим о безопасности.

— Железные решетки на окнах, — сказал Бартон.

— Или анонимность, — предположил Хоган. — Миллионы окон. Иногда свет горит, иногда нет. Никого это не волнует.

— Им нужен единственный контролируемый вход, — сказал Вантреска, — вероятно, с продвинутым экраном на входе и запасным барьером последнего шанса в конце. Быть может, они входят через подвал, а потом поднимаются по задней лестнице. Что-то в таком роде. И весь путь под наблюдением. Как если б им предстояло пройти по длинному туннелю. Метафорически, а не буквально.

— Ну, и где именно? — спросил Ричер.

— Существует тысячи таких зданий, ты их видел.

— Мне они не нравятся. Потому что они соединены друг с другом. Из-за ССО морской пехоты. Хоган сформулировал это в самом начале. Им требуются аварийные выходы, зоны загрузки, вентиляционные шахты, водопроводные трубы, канализация и тому подобное, но прежде всего их будут интересовать места, где они смогут убрать стены соседних структур. Вы же знаете, как это делается. Они разбудят какого-нибудь старичка из департамента городского планирования, и он найдет древние чертежи, где показано, что чей-то подвал соединяется с нужным им подвалом, постройка была завершена в тысяча девятьсот двадцатом году, но там кладка всего в один кирпич и плохая штукатурка. Стоит на нее дунуть, и все развалится. Или они могут входить сбоку, через стену первого этажа или окно. Или через верхний этаж. Не забывайте, решение принимало московское правительство. Речь шла о крупном бизнесе. Не исключено, что контракт рассчитан на многие годы. Именно поэтому им требовалось правильное помещение. У них превосходная квалификация. Им известны все наши трюки. Они знают, что спецназ постоянно тренируется именно в таких городских кварталах.

— Но вдали от города усложняется снабжение, — ответил Вантреска. — Невозможно получить и то и другое.

— Нет такого понятия, как невозможно; есть плохое планирование. Я думаю, они получили то, что хотели. Где-то очень близко, чтобы иметь возможность заскочить с чашкой сахара. Но одновременно достаточно уединенное место. Потенциально в сотнях футах от ближайших людей. Максимально надежная инфраструктура с точки зрения проводов, кабелей, автономных генераторов и надежных механических соединений. Роскошное жилье, залитое солнечным светом. С полной невозможностью попасть внутрь сбоку, снизу или сверху. Или хотя бы приблизиться. Нулевые шансы проникновения через водопроводные трубы или вентиляционные шахты. Единственный, тщательно контролируемый вход, система раннего оповещения и множество охранных систем. Я думаю, Москва поставила условие, что место должно быть идеальным, и, думаю, они его нашли.

— Где? — спросила Эбби.

— Я смотрел прямо на него в окно отеля. Вместе с Марией Шевик. Когда она спросила у меня, хочу ли я жениться.

— На ней?

— Думаю, она имела в виду вообще.

— И что ты ответил?

— Я сказал, что нужны двое, чтобы танцевать танго.

— Где Труленко?

— То слово означало «гнездо», а не «муравейник» или «нора». Оно находится в воздухе. Они взяли в аренду три верхних этажа одного из новых офисных зданий, которых всего два к западу от Центральной улицы. Используют верхний и нижний этажи как буферные зоны, а сами живут и работают на среднем. И к ним нет доступа сверху, снизу или сбоку.

Глава 43

Они обсудили все условия одно за другим. Безопасность, помещение, электроэнергия, Интернет, изоляция, удобное снабжение. Три верхних этажа новых офисных зданий полностью отвечали всем требованиям. Лифты можно перепрограммировать. Не проблема для Труленко. Только один лифт останавливается на верхних этажах. Остальные запаяны. Снаружи. Как и двери на лестничных площадках. Единственный работающий лифт открывается в специальную клетку. Возможно, внутри коридора установлена металлическая сетка. Далее — что-то вроде ворот с замком. Охрана с пистолетами. Двери лифта закроются за спиной посетителя, и он окажется в ловушке. А они получат достаточно времени, чтобы изучить гостя. Если он сумеет пройти так далеко. Еще охрана в вестибюле. Возможно, многочисленная из-за Положения В. И они будут обращать внимание на незнакомые лица.

— А какая именно башня? — спросила Эбби.

— Должны существовать документы, — ответил Ричер. — В каком-то городском департаменте. Три этажа, отданные в аренду неизвестной компании с банальным и незапоминающимся названием. Или можно поговорить с комендантами зданий и спросить у них о необычных поставках. Может быть, строительные леса или большие металлические загоны для собак… Что-то в таком роде. Для клетки.

— Это может оказаться проблемой, — сказал Хоган. — Я не представляю, как мы туда проникнем.

— Мы?

— Рано или поздно удача от тебя отвернется. И для твоего спасения потребуется морская пехота. Армия всегда так поступает. Операция будет более эффективной, если я стану присматривать за ней с самого начала.

— Я в деле, — сказал Вантреска. — В целом по той же причине.

— Я тоже, — присоединился к ним Бартон.

Небольшая пауза.

— Полная честность, — сказал Ричер. — Это не прогулка в парке.

Возражений не последовало.

— С чего начнем? — спросил Вантреска.

— Вы с Бартоном выясните, какая это из башен. И какие три этажа. Остальные нанесут визит в головной офис, находящийся за диспетчерской такси, напротив ломбарда, рядом с компанией по залоговому поручительству.

— Почему? — спросил Вантреска.

— Потому что некоторые величайшие ошибки в истории совершались, когда тайные вспомогательные операции оказывались отрезанными от базы. Отсутствие управления и контроля. Прекращение снабжения. Полная изоляция. Вот что я хочу сделать с этими парнями. Теперь нет нужды осторожничать. Время изощренных ходов прошло.

— Ты по-настоящему не любишь этих людей, — заметил Вантреска.

— Ты и сам отзываешься о них не слишком хорошо.

— У них будут часовые повсюду.

— Сейчас они удвоили посты. Я звонил Грегори по телефону и подергал его цепочку. Он определенно большой и отважный парень; тем не менее могу спорить, что он вызвал подкрепление. Просто для уверенности.

— В таком случае дергать его цепочку было глупой идеей, — заметил Вантреска.

— Нет, я хочу, чтобы все они находились в одном месте. Точнее, в двух. И больше нигде. Чтобы не осталось никаких концов. И случайно выживших членов банды. Мы можем назвать это Положением Г. Так будет гораздо лучше. Уничтожить собранные вместе цели намного легче, чем преследовать их по всему городу, на что может уйти несколько дней. Таких вещей лучше избегать. Мы спешим. Нам следует позволить им сделать за нас часть нашей работы.

— Тебе известно, что ты псих? — поинтересовался Вантреска.

— И это говорит парень, который был готов атаковать противотанковую артиллерию, оснащенную ядерными боеголовками, ровным строем на скорости двадцать пять миль в час.

— Это совсем другое дело.

— И в каких же аспектах?

— Пожалуй, я не знаю, — признался Вантреска.

— Отыщите башню, — сказал Ричер. — И узнайте номера этажей.

Они снова воспользовались «Линкольном» ростовщика. Привычное место, к западу от Центральной улицы. И неприкосновенное. Лимузин вела Эбби. Хоган устроился рядом с ней впереди. Ричер улегся на заднем сиденье. На улицах царила тишина. Совсем мало машин. И они ни разу не встретили полицейских. Их вообще не было. Сейчас все они собрались к востоку от Центральной улицы. Гарантированно. Пожарники уже вытащили хрустящие скелеты из развалин. Один за другим. Настоящая сенсация. Все захотят там находиться. История для внуков.

Эбби остановилась возле гидранта, ровно в четырех кварталах от ломбарда, который расположился напротив диспетчерской такси. Прямая линия на карте. Простая линейная прогрессия.

— Как далеко они выставят первые посты? — спросил Ричер.

— Не слишком, — ответил Хоган. — Им нужно контролировать все триста шестьдесят градусов. Так что они не могут понапрасну расходовать людей. Будут держать небольшой периметр. Все четыре угла квартала, где расположен их офис. Такова моя оценка. Не исключено, что они даже перекроют там движение. Но не более того.

— То есть они будут охранять вход в ломбард и диспетчерскую такси.

— С двух сторон улицы. Скорее всего, по два человека на угол.

— Но они не будут видеть заднюю часть ломбарда.

— Верно. Им потребуется в три раза больше людей, чтобы контролировать каждую улицу с двух сторон. Простая арифметика. Они не могут себе это позволить.

— Ладно, — ответил Ричер. — Хорошо. Мы войдем в ломбард с заднего входа. Нам в любом случае нужно туда попасть. Мы должны вернуть фамильные ценности Марии. Они обманули ее, заплатив всего восемьдесят долларов. Мне такое не нравится. Нам следует высказать им свое неодобрение. Может быть, нечистая совесть заставит их сделать щедрое пожертвование на медицинские цели…

Они вышли из машины, оставив ее возле пожарного гидранта. Ричер решил, что штраф за парковку будет не самой серьезной проблемой Грегори. Они миновали первый квартал. Потом второй. Дальше стали осторожнее. Возможно, здесь и не поставили часовых, но они могли наблюдать за соседними кварталами издалека, менять линии обзора и смотреть вдаль. Никаких проблем. Им не составит труда различить лица с расстояния в квартал, обратить внимание на скорость движения и язык тел. Вот почему Ричер старался держаться ближе к витринам и четким дневным теням, опережая Эбби на двадцать футов. Далее следовал Хоган, и все они делали вид, что просто гуляют, останавливаясь случайным образом, показывая, что между ними нет никакой связи с точки зрения направления, скорости передвижения и цели.

Ричер свернул налево, к соседнему перекрестку, и скрылся из вида. Он ждал. Вскоре появилась Эбби. Потом Хоган. Дальше они пошли вместе, в десяти шагах от края тротуара. Затем остановились еще раз. Задний вход в ломбард находился впереди и справа. Однако справа находилось много других входов, и все они не имели никаких обозначений. Двенадцать дверей. И у каждого заведения свой пожарный выход.

Ричер включил в памяти предыдущий визит. Поиски Марии Шевик на «Тойоте» Эбби. Грязный ломбард, расположенный на противоположной стороне узкой улицы от диспетчера такси и рядом с компанией по залоговому поручительству. Мария вышла из дверей ломбарда, Эбби подъехала, Аарон высунулся в окно и позвал жену по имени.

— Я помню, что ломбард находился посередине квартала, — сказал Ричер.

— Вот только двенадцать не имеет середины, — заметила Эбби. — У двенадцати шесть слева и шесть справа, а в середине ничего нет.

— Двенадцать — четное число. Так что середина — это выбор из двух вариантов. Последняя дверь из первых шести или первая из следующих шести.

— А я помню, что он находился не точно посередине квартала.

— До или после?

— Может быть, после. Или даже две трети. Я помню, как она вышла и я свернула к тротуару. Определенно после середины.

— Хорошо, — сказал Ричер. — Мы начнем с проверки номеров семь, восемь и девять.

Дома стояли вплотную друг к другу, и у них были одинаковые задние фасады — высокие, убогие, узкие, построенные из угрюмого кирпича столетней давности, со случайным образом расположенными зарешеченными окнами, увешанные гирляндами проводов и кабелей, свисавших и переплетавшихся между собой. Не всегда надежных. Задние двери также выглядели одинаково. Массивные, столетние прямоугольники из дерева, открывавшиеся внутрь; около пятидесяти лет назад кто-то усилил их нижние части металлическими листами. Может быть, новый домовладелец решил внести улучшения, чтобы его собственность выглядела более привлекательно. Металлические листы за пятьдесят лет покрылись царапинами и вмятинами — их множество раз открывали и закрывали ударами ног, в них врезались тележки и фургоны.

Ричер проверил.

Двери под номерами семь, восемь и девять пострадали меньше других.

Заметно меньше. И выглядели очень неплохо — для пятидесятилетних.

Номер восемь. Ровно две трети от двенадцати.

— Я думаю, нам нужна именно эта дверь, — сказал он. — В ломбард ничего не завозят на тележках. Разве что очень редко. Как если бы Бартон отправился туда со своим усилителем. Все остальное можно унести в руках или карманах.

Дверь была заперта изнутри. Не пожарный выход. Не бар и не ресторан. Другие правила. Дерево на двери было массивным, но рама не произвела на Ричера впечатления. Более мягкая древесина, красили ее редко, и она успела подгнить и пропитаться влагой.

— Как поступила бы морская пехота? — спросил Ричер.

— Базука, — ответил Хоган. — Самый лучший способ войти в здание. Нажимаешь на гашетку и проходишь в дымящуюся дыру.

— Ну а если представить, что у нас нет базуки?

— Очевидно, нужно выбить дверь. Но лучше сделать это с первого раза. У них там дюжина парней, которые прибегут на помощь, услышав шум. Мы не можем долго возиться.

— А морскую пехоту учат выбивать двери?

— Нет, нам дают базуки.

— Сила равна массе, умноженной на ускорение. Сделай разбег и ударь подошвой в дверь.

— Ты меня имеешь в виду? — уточнил Хоган.

— Под ручкой, — добавил Ричер.

— А я думал, нужно бить над ручкой.

— Максимально близко к замочной скважине, где находится язычок замка. Именно тут удается при помощи стамески выбить больше всего дерева из рамы. Отсюда и следует, что там самое слабое место. То, что нужно. Ломается не дверь, а рама. Дверь всегда выдерживает.

— Прямо сейчас?

— Мы сразу последуем за тобой.

Хоган отступил назад на десять или двенадцать футов, перпендикулярно двери, и устремился вперед с решимостью прыгуна в высоту, идущего на рекорд, — Ричер видел такое по телевизору. Он был молодым парнем, к тому же музыкантом, обладал ритмом, грацией и энергией, и Ричер выбрал его именно по этой причине. Хоган с разгона подпрыгнул вверх, развернулся в воздухе и ударил каблуком под ручку — так повар в заведении быстрого питания давит таракана, резко и четко, тщательно рассчитав время. Дверь с треском распахнулась, и Хоган, слегка пошатнувшись, по инерции влетел внутрь, размахивая руками, чтобы сохранить равновесие, Ричер последовал за ним, последней вошла Эбби. Они оказались в коротком темном коридоре перед дверью с застекленной верхней половиной. На ней с обратной стороны было написано золотыми буквами: «Не входить».

Причин для остановки не было никаких, как, впрочем, и возможности. Хоган вломился в дверь, за ним последовали Ричер и Эбби, и все трое оказались за стойкой, сразу за кассой, перед которой стоял похожий на ласку тип. Он уже начал поворачиваться к ним; его лицо перекосила гримаса страха и удивления. Хоган ударил его в грудь плечом, отбросив к Ричеру, тот развернул и приставил «Хеклер и Кох» к его голове. Сейчас он уже не отличал, какой именно; выбор был случайным. Но это не имело значения. Ричер знал, что все они работают.

Эбби забрала у владельца ломбарда пистолет. Хоган нашел бухгалтерскую книгу. Она оказалась большой, написанной от руки. Может быть, этого требовал городской закон. Хоган провел пальцем по линиям.

— Вот, — сказал он. — Мария Шевик, обручальные кольца, маленькие бриллианты, часы с разбитым стеклом. Восемьдесят долларов.

— Где эти вещи? — спросил Ричер.

— Я могу их принести, — предложил парень.

— Ты считаешь, что восемьдесят долларов — честная цена?

— Честная для данного рынка, — ответил тип, похожий на ласку. — Все зависит от того, какова мера отчаяния человека.

— А какова сейчас мера твоего отчаяния?

— Я могу найти для вас эти вещи.

— Что-нибудь еще?

— Ну, я мог бы добавить пару вещей. Что-нибудь хорошее. Может быть, с бриллиантами побольше.

— У тебя есть деньги?

— Конечно. — Хозяин ломбарда принялся энергично кивать.

— Сколько? — поинтересовался Ричер.

— Наверное, пять тысяч; вы можете их забрать.

— Я знаю, что можем. Тут и говорить нечего. Но это наименьшая из твоих проблем. Потому что речь идет не просто о злостном обмане. Ты перебежал на другую сторону улицы и предал пожилую леди. Ты причинил ей ужасные неприятности. Зачем ты так поступил?

— Вы из Киева?

— Нет. Но я однажды ел их национальное блюдо из курицы. Оно оказалось очень неплохим.

— Чего вы от меня хотите?

— Грегори конец, — сказал Ричер. — Мы хотим знать, последуешь ли ты за ним.

— Если получаю текстовое сообщение, я должен ответить. Выбора нет. Таковы условия.

— Какие еще условия?

— Когда-то магазин принадлежал мне. Грегори забрал его у меня. И заставил взять в аренду. Таковы неписаные условия.

— То есть ты должен бегать на другую сторону улицы.

— У меня нет выбора, — повторил бывший хозяин ломбарда.

— Как там все устроено?

— Там? — не понял парень.

— Внутри.

— Входите и идете по коридору налево. Справа дверь диспетчерской такси. Они занимаются нормальным бизнесом. Но вам нужно идти прямо. Там находится зал для совещаний. Проходите через него в следующий коридор, в дальнем противоположном углу. И оказываетесь около кабинетов. Последний по счету принадлежит Данило. А уже через его кабинет вы попадете к Грегори.

— Как часто ты там бываешь?

— Только в тех случаях, когда должен.

— Ты работаешь на них, хотя не хочешь, — подвел итог Ричер.

— Именно, — не стал спорить бывший владелец ломбарда.

— Все так говорят.

— Не сомневаюсь, но в моем случае это правда.

Ричер промолчал.

— Нет, — сказала Эбби.

— Нет, — сказал Хоган.

— Принеси то, о чем мы говорили, — сказал Ричер.

Парень ушел и вернулся с обручальными кольцами с маленькими бриллиантами и часами с разбитым стеклом. Он положил все в конверт, и Ричер убрал его в карман. И добавил к нему наличные из кассы. Около пяти тысяч. Конечно, капля в море, но он любил наличные. Так было всегда. Ему нравилась их тяжесть и постоянство. Хоган проверил полки, оторвал шнуры от старых стереосистем и надежно связал бывшего хозяина ломбарда — тому было не слишком удобно, но здоровью не грозило. Рано или поздно кто-нибудь войдет и освободит его. Ну а что он будет делать дальше — его проблема.

Они оставили его на полу за стойкой, подошли к запыленному окну и посмотрели на диспетчерскую такси на противоположной стороне улицы.

Глава 44

Им удалось изучить весь квартал из задней комнаты ломбарда, прячась в тенях; они прошли сначала в одну сторону, потом в другую, выглядывая из-за разных углов. На тротуаре возле входа стояли двое громил, еще двое на посту на некотором расстоянии, возле левого угла; и еще двоих они увидели на правом углу. Всего шесть человек. Ну, и внутри штаба украинцев примерно столько же. И это по меньшей мере. Двое в коридоре, который описал владелец ломбарда, еще двое в зале для совещаний, двое у входа в коридор, ведущий к кабинетам, где, несомненно, сидели представители верхушки организации с пистолетами в карманах и запасным оружием в ящиках письменного стола.

Паршивое дело. То, что в военных академиях называют тактическим вызовом. Лобовая атака на противника, обладающего серьезным численным превосходством, в замкнутом пространстве. К тому же на помощь неприятелю могли прийти бойцы, которые сейчас стояли на углах. Плохие парни впереди и сзади, а у вас нет бронежилетов, автоматического оружия, дробовиков и огнеметов…

— Полагаю, главный вопрос состоит в том, доверяет ли Грегори Данило, — произнес Ричер.