Целитель магических животных Журавлева Юлия
Почему-то особой радости лорд не испытывал и книгу протянул молча.
Я села на кровать – рабочий день на ногах дает о себе знать. И судя по лицу мужчины, новости меня ждут неприятные. Но насколько неприятные – я смогла оценить, только прочитав страницу. А потом перечитав. В голове все равно плохо укладывалось.
Нужно отметить, что поскольку я была профессиональным, дипломированным магом, всякая ересь, о которой часто судачат простые обыватели, мне в голову не приходила. То есть я прекрасно знала, что для снятия проклятья не нужно поедать младенцев, купаться в крови девственниц и девственников или предаваться диким оргиям. Свойства крови вообще не зависят от девственности, а сил у младенцев ничтожно мало, ни один уважающий себя темный маг с ними связываться не станет, предпочтя здорового взрослого человека. Но если оргии всем близки и понятны, то вот описанный ритуал, основанный на начертательной и рунической магии, являлся серьезным испытанием даже для специалиста по темным искусствам.
– Надеюсь, вы не станете настаивать, чтобы я пыталась снять проклятье высшего порядка? – ез особой надежды спросила я, так как по лицу видела: станет.
– Печать смерти снимет не каждый профессионал, а я обычный зооцелитель!
Мои слова пропали в глубине синих глаз, не сменивших выражение непоколебимой решимости.
– Я знаю отличного специалиста по проклятьям, – предприняла последнюю попытку я.
И все равно бесполезно. Жест отчаяния с моей стороны, не больше. Дагье остался непреклонен.
– Местресс, вы справитесь. Мы справимся.
Я уронила голову на руки. Может, меня тоже прокляли? Как иначе объяснить столь черную полосу в моей жизни? Наичернейшую…
– Вам, полагаю, плевать на свою жизнь. А мне на свою – нет. Я не собираюсь рисковать и нарушать закон из-за чьей-то глупой прихоти.
И ведь все для себя уже решила, так чего жду? Почему не встаю и не ухожу за квалифицированной помощью?
– Местресс… Линда, послушайте меня. – Голос у Ксавьера был тихим и слабым, но все равно заставил поднять взгляд. – Если кто-либо узнает, что на мне проклятье – я покойник. Без шансов. Скажем так, я влез туда, куда лезть не стоило.
– И хотите потянуть меня за собой?
– Нет, я хочу спастись и докопаться до правды. А для начала выжить. С вашей помощью.
– Почему я? Просто объясните! – Мне жизненно необходимо понять логику этого мужчины сейчас, чтобы в следующий раз при малейших признаках такой подставы сразу бежать подальше.
– Потому что меня в первую очередь станут искать у целителей и специалистов по проклятьям.
– Еще бы! Нормальному человеку податься к зооцелителю в голову не придет!
– Можете считать меня ненормальным, – разрешил лорд.
Я правда в последнее время забываю о том, что он лорд. Интересно, если случится невероятное чудо и у меня каким-то образом получится его вылечить, не прилетит ли мне за столь непочтительное обращение?
Я еще раз принялась изучать проклятье. И название-то какое: «Алый туман». Давно заметила, что проклятийники – что некроманты, что просто темные маги – отличаются исключительной глубиной натуры и поэтичностью, особенно когда дела касается придумывания названий своим открытиям и творениям.
Итак, что мы имеем. Вычертить два замкнутых контура из рунических символов. Это, если я правильно помню давно забытый курс проклятий, означает, что при черчении я не могу даже на секунду оторвать грифель от пола. Проводится в три этапа с интервалом в двое суток. После первых двух наступает резкое ухудшение и необходима поддержка квалифицированных целителей для страховки. Я посмотрела на мужчину: предлагать ему позвать на помощь целителя однозначно бесполезно. Распределение векторов сил при черчении и направлении магических потоков…
Все. Книгу я захлопнула. Потом над ней поплачу. А заодно над тем, что все не относящееся к животным изучала в академии спустя рукава. И ведь говорил местор Ульрих, старенький, сухонький специалист по проклятьям, что все в жизни пригодится. Как в воду смотрел.
– Снимайте халат и ложитесь. Нам надо обновить рисунок магических потоков, иначе вас снова в самый неподходящий момент начнет сводить судорога.
– Тогда я надену что-нибудь, – Дагье заозирался. Но вещи его по-прежнему отмокали в тазу, а другой одежды не наблюдалось.
– Не надо ничего надевать. Одежда мешает видеть потоки. И не стесняйтесь, я же сейчас в роли целителя.
Лорд замялся и с явной неохотой развязал халат, до последнего придерживая его края. Только посмотрите, какие мы скромные! Наверное, что-то отразилось на моем лице, потому что Дагье со злостью стянул с себя халат и улегся на кровать.
Честно говоря, я сама не могла полностью абстрагироваться от наготы мужчины, что серьезно сбивало при построении рисунка. Особенно с учетом того, что мне приходилось водить руками над накачанным торсом и рельефным прессом, спускаться ниже, стараясь не смотреть или хотя бы не пялиться открыто. Щеки начали гореть, жар вместе с краснотой, а я всегда легко краснела, дошел до ушей и скрылся под моими короткими волосами. На лицо пациента поднять глаза было страшно, надеюсь, он не замечает моих эмоций. А лучше, чтобы ему было еще хуже – будет знать, как просить помочь зооцелителя! Хотя о чем это я? Ему и так плохо, он же вроде как умирает…
Нечеловеческими усилиями энергетические нити растянулись в нужной фигуре, скопировав рисунок ауры. Я сглотнула и прикусила губу. Теперь запускаем и синхронизируем. Развернуть во второй раз оказалось чуточку проще. Или я была посвежее, правда, все равно вымоталась. И как мне рисовать сложную схему и напитывать ее силой?
Дагье тут же натянул на себя одеяло и попытался сесть. Но из-за того, что развернутые магические потоки заодно нарушали жизненные ритмы и координацию, почти сразу рухнул обратно на подушку.
– Лежите уже, не двигайтесь, – устало попросила мужчину я.
Пересев на кресло поближе к лампе, я вновь взяла книгу. Открывать страшно, но нужно. В идеале первый сеанс нам бы провести сегодня. Чем дольше человек под действием проклятья, тем сильнее и глубже оно в него въедается.
За первые три строчки я тяжело вздохнула дважды: на векторах распределения силы, с которыми никогда не дружила, и на резонансе с проклятьем. Цитирую: «Вхождение магии рунической схемы в резонанс с проклятьем происходит при накоплении нужной мощности схемы в процессе циркуляции магии и определяется специалистом интуитивно, исходя из накопленного в аналогичных ситуациях опыта». Можно было написать «на глаз» и не расписывать ни про какой опыт. Особенно когда никакого опыта и в помине нет.
После этого сами рунические схемы уже не казались столь страшными. В конце концов, с каллиграфией у меня всегда ладилось, а особых художественных талантов и навыков при начертании не требовалось.
Требовалось правильно распределить векторы силы… Человеческим языком выражаясь – правильно напитать каждый элемент схемы магией. Например, знак Анк идет с коэффициентом ноль-шесть, а следующий за ним Кит – уже ноль-восемь. То есть, вливая магию в ходе рисования, я обязана ее четко дозировать и соизмерять…
– Вас что-то смущает? – любезно поинтересовался Ксавьер надтреснутым сиплым голосом. Лучше б молчал.
– Все, – ответила честно. – Но в данный момент – векторы.
– Начинайте рисовать, – мужчина перекатился на край кровати. – А я буду контролировать расход и распределение.
– А вы сможете? В нынешнем-то состоянии? – Он бы себя контролировал, чтобы в обморок не упасть.
– Я все время учебы занимал первое место боевого факультета. Справлюсь.
Я с уважением глянула на лорда. Первое место на боевом – это, конечно, не так круто, как первое место на целительском, которое мне однажды покорилось, но все равно впечатляет. Вспоминая тот свой успех, я понимала, что лучше бы училась середнячком и не высовывалась. А то вечно строю из себя незнамо что и потом расплачиваюсь. Вот примерно как сейчас.
Два тонизирующих зелья заставили мой пульс отстукивать джангу где-то в ушах. Черный грифель, сразу испачкавший руки, будто в саже, расчищенная поверхность пола в гостевой спальне, которую предстоит безвозвратно испортить – арендодатель меня убьет и выселит. Дао я таки загнала в террариум – магические животные имеют собственную сильную ауру и способны создать помехи. Все, больше, кажется, ничего нельзя сделать, чтобы оттянуть первый ритуал из трех. А жаль.
Книгу я водрузила на стол: пюпитра, так любимого темными магами, у меня не водилось. Черчение – давно забытое, как и руны, – вспоминалось тяжко, но постепенно я становилась смелее, а векторы ложились все лучше, и с вымерением коэффициентов магии к концу освоилась. Правда, без Ксавьера мне бы все равно не справиться: если разница в ноль целых две десятых единицы обозначалась на схеме легко, то ноль целых одна десятая почти не замечалась, и Ксавьеру постоянно приходилось указывать, где прибавить, а где, напротив, сделать течение магии слабее.
И стоило соединить рисунок чертежа, как я со стоном рухнула на пол. Правая рука занемела, глаза слезились, сил не было. А ведь это только половина дела, впереди сам ритуал.
– Местресс, – горячая рука пыталась нащупать мой пульс, о себе бы побеспокоился, – Линда?
– Я в порядке. Ну, почти в порядке. Но пару минут меня не трогайте, ладно?
По вискам крупными каплями катился холодный пот, а цвет моего лица, наверное, никогда не был столь аристократичен. Подозреваю, что простыни, которые так и не поменяли, не такие белоснежные, как я сейчас.
– Ну что, вы еще не передумали? – я с затаенной надеждой посмотрела на Дагье, но он решительно поднялся, покачнулся и лег в центр малого круга головой к знаку Зир.
Никакого сострадания. Исключительно бесчеловечный пациент мне достался.
Я села между внешним и внутренним кругом, чтобы видеть оба контура. Сейчас надо запустить цепь с уже заложенной магией и контролировать точность воздействия.
Жаль, что в моей небольшой библиотеке не нашлось места пособию «Как избавиться от свежего трупа в домашних условиях». С ним я бы чувствовала себя спокойнее и увереннее.
– Вы готовы? – Я прижала пальцы к запястью лорда, нащупывая пульс.
– Я – да. А вы?
– А я нет, но кого это волнует?
На самом деле, как любой практик, я любила эксперименты и открытия. Всегда предпочитала сама мешать зелья, заодно узнавая их свойства. Изучать животных, каждый раз находя в них что-то новое. Чем, по сути, человек отличается от магического животного? Я надела очки для лучшего видения ауры, все-таки мехи – гениальные люди, пусть маги и смеются над ними. Абсолютно зря. Лично я ценила их изобретения, которые заметно облегчали жизнь как простым гражданам, так и нам.
Вдох-выдох, и запускаем схему. Тонкие жгуты силы, как щупальца, мгновенно впились в жертву. И это не образное сравнение. Ксавьер взвыл от боли, когда одна за другой нити вонзились в него, вытягивая зараженную проклятьем магию. Почти три десятка пиявок из каждого нарисованного мною символа. Доски на полу начали обугливаться и покрываться какой-то жирной маслянистой копотью, окончательно убивая мои надежды восстановить пол. Пульс пациента зашкаливал, мой, кажется, тоже.
Поскольку навыки реанимации у меня имеются, за физическую составляющую ритуала и поддержание жизни лорда я не переживала. А вот магическая…
Поскольку вся магия, которую я влила в схему, сейчас была направлена на Ксавьера, плюс его собственная сила, отравленная проклятьем, то проблем стоило ожидать именно со стороны нарушения магических сил и баланса. И они, разумеется, не заставили себя ждать. Ведь если плохое может случиться – оно обязательно случается.
Я мало знала об этой части лечения, потому что с животными подобного обычно не бывает. Но страшнее, чем магический перерасход и истощение, только переизбыток сил. Это чревато так называемым «перегревом» и полным выгоранием. То есть жив человек останется, но вот магом ему уже не быть. Не уверена, что это именно тот эффект, на который рассчитывает Дагье.
Поэтому мне ничего не оставалось, как взять половину отката на себя и стискивать зубы, стараясь не упустить контроль над ритуалом. Наверное, профессионал решил бы эту проблему изящнее и без вреда себе любимому. Но ничего не поделаешь – как могу и умею.
Окончание мне через очки показалось похоже на последние секунды бенгальских огней: яркие искры слабо брызгали в стороны и гасли. Чернота от знаков растеклась по полу ровным слоем, да так и застыла, как краска, поблескивая глянцем. Если владелец дома увидит – скажу, что решила сделать новомодный ремонт с черным полом. Только здесь имелся один неприятный момент: мне придется вычерчивать новую схему в другой комнате.
Ксавьер, спасибо ушедшим богам, пребывал в счастливом забытьи, но живой. С горем пополам я затащила его на кровать, как-то накрыла одеялом и прилегла рядом. Точнее присела, но в итоге голова перевесила все остальное, а подушка нашлась как-то сама собой. Запястье Дагье я так и не выпустила, пульс его наладился и впервые за все время отстукивал нормальный ритм. Мысль о том, что неплохо бы перебраться к себе, раз все прошло успешно, утонула в сновидениях.
5. Неприемный день
За свою жизнь я много раз просыпалась в совершенно невероятных условиях. Сказалась и жизнь в студенческой общаге, когда мой лучший и единственный друг и боевой товарищ вытаскивал меня кутить, и работа в самых разных местах. Помню, как-то раз мантикора, у которой мне случилось больше суток принимать тяжелые роды, не то сочла меня за своего котенка, не то просто пожалела горемычную, и взялась вылизывать очень горячим и по-кошачьи шершавым языком. Все попытки отбиться она пресекала тяжелой когтистой лапой, а применять магию в присутствии новорожденных малышей я не решалась. У детенышей всегда нестабильная аура, защиты толком нет, ничего не сформировано. В итоге пришлось терпеть «гигиенические процедуры», пока запал молодой мамаши не иссяк. Помню, отмывалась потом долго, а пахла характерным мускусным запахом еще дольше.
Но сегодняшнее утро уверенно войдет в список самых ужасных под номером один.
Проснулась я от возгласа знакомым голосом «Извините, местресс» и хлопка двери. Понимание чего-то неправильного твердо засело в голове, когда я только начала открывать глаза. И точно: я лежала на голой груди Ксавьера, плотно прижавшись и закинув на него руку и ногу. А он одной рукой меня обнимал. Отлично!
Вырвавшись из объятий так и не проснувшегося лорда, я выскочила за дверь, заскочила к себе в комнату: мама дорогая! Почти девять! У меня прием через пять минут начинается!
Не зная, за что хвататься, я металась по комнате, из рук все сыпалось, в брюки буквально запрыгивала, рубашку застегивала на ходу, волосы как-то пригладила, ни на что особо не надеясь. Мой внешний вид однозначно оставлял желать лучшего.
Рози сидела пунцовая и виноватая за своим столиком.
– Извините, – девушка не знала, куда отвести взгляд от смущения, – мне не следовало подниматься в ваши личные комнаты, просто внизу никого не было, вы не отзывались, и я с перепугу решила вас поискать…
– Это ты меня прости, – перебила помощницу, – все не так, как ты думаешь…
И тут я запнулась. Что сказать: это просто один лорд с причудами и проклятьем живет у меня уже третий день, а я как раз взялась его лечить и снимать проклятье, не имея на это ни лицензии, ни хотя бы навыков?
– То есть все именно так, – обреченно призналась я.
Пусть уж лучше буду в глазах помощницы падшей женщиной, чем нарушительницей закона. За первое хотя бы не сажают…
– Я уверена, у вас все будет хорошо, – неожиданно заявила Рози, наконец поднявшая глаза. – Ну… с тем мужчиной… сложится…
– Надеюсь, – честно призналась я.
Очень хотелось, чтобы у нас с Ксавьером все было хорошо, вот прямо очень хотелось.
А рабочий день тем временем начался.
Первой мне принесли огненную игуану. В отличие от саламандры, она обладала внушительными размерами и неплохо контролировала свою способность вспыхивать. Только конкретно эта особь почему-то способности утратила, и уже почти два месяца как хозяева не замечали на ней даже крохотной искорки, не говоря про полноценный огонь.
При этом магическая аура животного изменениям не подверглась.
Без анализов здесь не разобраться. В такой ситуации необходимо проверить кровь, гормоны, взять посевы на инфекции, паразиты опять же. Скорее всего, ящерица банально чем-то болеет, и все силы уходят на борьбу с недугом. Тут уж не до воспламенений.
И вот это как раз тот случай, когда я не оправдывала ожиданий клиентов. Все же считают, что целитель способен на глаз определить любую болезнь, на то он и целитель, а не обычный лекарь или аптекарь. И в тысячный раз за свою практику я стою и объясняю, что проблемы с магией можно увидеть, так сказать, на глаз, применив артефакты или заклинание видения. А болезнь нужно диагностировать, в том числе с помощью анализов. Если анализы ничего не покажут, мы продолжим искать причину. Например, проведем магическое сканирование внутренних органов.
– Может, мы сразу проведем это сканирование? – Грузный мужчина, выглядящий старше своих лет, угрюмый и хмурый, наверняка считал, что очередная шарлатанка от целительства пытается развести его на деньги.
– Нет. – Я – само терпение. Это мои клиенты, которые платят за прием свои кровные, а еще волнуются за свою живность. Поэтому надо проявить понимание. Понимание и терпение – наше все. – Во-первых, магическое сканирование небезопасно для магических животных. Любое вмешательство магией может нарушить их естественный баланс сил и причинить вред. Для сканирования нужны весомые показания, когда другие причины мы исключили. А во-вторых, процедура недешевая, стоит от ста до трехсот марок.
– А почему так дорого? – возмутилась теперь уже мать семейства, чувствующая, вероятно, что игуану проще, а главное – дешевле выкинуть и новую купить.
– Потому что это сложная процедура, требующая много ресурсов как моих собственных, так и одноразовых и дорогостоящих артефактов. – К вопросу о деньгах я была подготовлена на все сто – слишком часто он возникает. И ведь люди-то не бедные…
– Нам надо подумать и проконсультироваться с другим специалистом. – Дама, разодетая во все самое модное, но совершенно несочетаемое (фетровая шляпа летом – жуткий моветон), поджала губы, показывая, что разговор окончен.
«Идите-идите к другим специалистам и не тратьте понапрасну мое время», – хотелось сказать мне, но вспоминаем про понимание и терпение, а еще вежливость, как же без нее?
– Как вам будет угодно, но рекомендации я все же выпишу, они входят в стоимость приема, – сразу уточнила, а то посетители уже готовы были подхватить игуану и бежать, только бы заплатить за мои услуги поменьше.
А так у ящерки, может, появится шанс, что хотя бы хуже не станет.
– Со всем остальным к моей помощнице. – Я вручила лист бумаги, которую неуважаемый господин небрежно сунул в карман и вышел из приемной.
Супруга его, поскорее запихав игуану в корзину, ретировалась вслед за ним. Вот и отлично, кто у нас там следующий?
К обеду мое и без того не бесконечное терпение иссякло, а еще иссяк магический резерв, полностью исчерпанный за ночь. Пить очередную порцию стимуляторов, чтобы потом мучиться от головной боли и тошноты, совсем не хотелось, и пришлось принимать волевое решение.
– Рози, – мысленно костеря себя всеми последними словами, я обратилась к помощнице. – На сегодня прием окончен. Свяжись, пожалуйста, по переговорному артефакту и переназначь время. Кому не срочно – на следующую неделю. Кому срочно – на свободные окна начиная с завтра.
– Как скажете, местресс. – Эту девушку я практически любила. Идеальная помощница. Подарок небес, не иначе. – Вы в последнее время выглядите очень уставшей. Хотя бы иногда вам следует отдыхать. И… – Рози замялась, – хотите я одолжу вам свою косметику?
– Зачем? – Отродясь не пользовалась ничем. Животные не любят посторонние запахи. Им нужно все естественное и без отдушек и парфюма.
– Это же залог хороших отношений. – Девушка снова начала заливаться краской.
Ах вот она о чем… Такой заботы я, право слово, не ожидала.
– Спасибо, не стоит. – Только краситься для лорда мне не хватало. И так столько жертв на алтарь тайной службы положила.
Сам лорд нашелся в спальне. Сидел на кровати в моем халате, вытянув ноги, и листал книгу по проклятьям. А в ногах у него клубком свернулся Дао, ну точно здоровый кот. Чешуйчатый. Отвоевал все-таки место. Молодец, пусть лорд знает, кто в доме хозяин.
– Смотрю, вы поладили? – Я подвинула стул и присела напротив мужчины, надела стетоскоп и приложила к груди пациента.
Сердце стучало ровно, но не так часто, как нужно. И удары слышались глуховато… И все же эффект от ритуала был очевиден: лицо лорда сменило бледно-землистый оттенок на слегка бледноватый. И румянец появился, пусть и не очень здоровый. Я совершенно машинально потянулась ко лбу Дагье и откинула упавшие на лицо светлые платиновые пряди. Горячий. Недаром Дао к нему тянется.
– Сейчас приготовлю обед, а пока принесу жаропонижающее.
– А можно к жаропонижающему хотя бы небольшой бутерброд? – Мужчина смотрел на меня голодными глазами. И я его понимала, мы же оба не завтракали. – Я и на простой хлеб согласен.
– Поищу что-нибудь.
Вообще, с едой у меня было негусто. Я ведь не планировала кормить кого-то, кроме себя. А себя я не особо кормлю. Последнее время больше на гречке и лапше сижу. Ксавьеру же для выздоровления и поддержания сил неплохо бы получать полноценное питание…
Хлеб, немного черствый, имелся. Еще нашлась ветчина, но ее я предлагать пациенту побоялась: вдруг потом пищевое отравление лечить придется? Лучше церберу скормлю, этот что угодно сожрет и переварит.
А вот масло прогоркнуть не успело, только потемнело слегка, так что верхнюю часть я срезала, остальное размазала по хлебу, из которого планировала сделать тосты, но получились в итоге гренки… м-да…
Но лорд, как и обещал, привередничать не стал, микстуру выпил залпом и не поморщился. На мои неказистые бутерброды накинулся только так. Теперь надо что-то на обед придумать. Тремя бутербродами (на большее масла не хватило) червячка не заморить – только раззадорить.
Итак, что мы имеем? Холодильный шкаф показывал, что ничего. Там у меня по большей части хранились лекарства, которые требовали низкой температуры. Из еды только испортившаяся ветчина и нашлась. Ну и масло раньше лежало. Сыр покрылся неблагородной плесенью – тоже Цере на закуску. Негусто, прямо скажем.
А вот полки порадовали больше. Банка тушенки и даже не просроченная. А к ней… к ней… ну конечно же гречка! Лапша ведь тоже, как назло, закончилась.
Гречку я с горем пополам сварила, тушенкой сдобрила. Цербер, к которому я сначала заглянула (этого не кормить опасно для жизни), запах одобрил.
– Это не для тебя, – я увернулась от махины размером с новорожденного теленка, спасая гречку с тушенкой. – Вот, кушай на здоровье.
Ветчина с сыром шмякнулись в миску, здоровое и задорное чавканье раздалось сразу, а после – металлический лязг и скулеж. Я обернулась, неужели опять? И точно: железная миска висела на клыках, снять ее у цербера не получалось. Пришлось отставить гречку и помочь зверю. Еще одна чашка на выброс. Впрочем, железные, которые Церя прокусывал на раз, держались дольше керамических, те вообще шли в расход в моем доме.
– Вот, – наконец дошла я до Ксавьера, ставя на стол миску с подостывшей гречкой с тушенкой.
– Хорошо, а то, признаться, я начал присматриваться к василиску. Говорят, змеиное мясо по вкусу напоминает цыпленка…
– Даже не думайте! Дао неприкосновенен!
– Жаль. Но спасибо за долгожданный обед.
Мужчина взял миску и принюхался, потом попробовал.
– Да, местресс, вынужден признать, лечите вы лучше, чем готовите.
– Ну, знаете! В кухарки не нанималась! Можете не есть, если не нравится.
– Нравится-нравится! Давно не ел гречку. Недоваренную.
Я попыталась отнять миску, но Ксавьер прижал ее к себе, как величайшую драгоценность. Дао, видя происходящее, тут же зашипел.
– Все хорошо, – успокоила я василиска. – Лорд изволит шутить.
На самом деле я знала, что с готовкой у меня все плохо. Но зачем говорить об этом вслух?
– Он, смотрю, за хозяйку горой стоит, – улыбнулся Ксавьер.
– Еще бы! Мы с ним больше двадцати лет вместе.
Я протянула руку, и василиск, распушив воротник, тут же потерся об нее головой.
– Не боитесь? Пусть не окаменеть, но укусить такой вполне способен.
– Что вы, это же Дао. Он меня мамой считает, у них привязка при рождении. А он у меня на руках вылупился. – Я еще раз погладила любимца.
– Серьезно? Вы его выкормили и вырастили? – Не знаю, было ли лорду и впрямь интересно или это лишь светская беседа, к которым он, безусловно, привык за время службы при дворе, но я не видела причины не отвечать.
– Да, нашла его яйцом. Как-то сбежала из дома, я такое часто в детстве проворачивала, особенно отлынивая от занятий, – я улыбнулась, вспоминая, как меня всегда потом ругали и наказывали. Ничего, в общем-то, страшного, сладкое никогда особо не любила и вполне могла провести день-другой в одиночестве. – И бродила по лесу. Сама не знаю, как наткнулась на кладку под корягой, заросшей мхом, просто потянуло именно в то место. Тогда я еще не очень хорошо понимала природу магии, которую, видимо, и почувствовала. Там лежало пять крупных яиц, четыре разбиты и одно целое. Я даже не знала, чьих именно. Честно говоря, надеялась, что это дракон. Не спрашивайте почему, – отмахнулась я, видя поднятые брови пациента.
– Я прекрасно вас понимаю, – Ксавьер улыбнулся тепло и сыто, откладывая пустую миску. – Какой ребенок не мечтает в детстве о ручном драконе? Всем нам читают сказки о прекрасных летающих существах.
– И вы?
– И я. Все время думал: каково это – иметь собственного дракона, на котором можно подняться в небо и улететь далеко-далеко.
– А еще спалить целые города…
– Об этом я не думал. Мне читали добрые сказки о крылатых огромных ящерах. Только потом я узнал, какими недобрыми они могут быть…
– Их сделали такими люди. На самом деле ни одно животное не нападет на человека без причины. – Какой-то странный и грустный разговор у нас выходит.
– Согласен. Люди вообще плохо влияют на окружающий мир. Так что с Дао? Как вы заставили его вылупиться из яйца?
– Да, – тут уже улыбнулась я. – Принесла домой и начала создавать для него условия. Конечно, спрятала на чердаке. Думаю, узнай родители о яйце сразу – выкинули бы не задумываясь. Так что я за ним ухаживала, завернула в свой полушубок, но никто так и не вылуплялся. Тогда я поняла, что нужно что-то еще, и пошла искать книги в библиотеке. Перерыла все, целую неделю искала, но нашла. Это была история драконов. И там как раз говорилось, что ящеры не вылупляются, пока не накопят достаточно магии. Основы магического искусства к тому моменту я знала, так что, не придумав ничего лучшего, начала делиться с яйцом магией. И он вылупился.
Этот момент я помню особенно хорошо. Как в очередной раз гладила яйцо, передавая силу, и на скорлупе появилась трещина, а внутри почувствовала отчетливое шевеление. Наверное, другой нормальный ребенок испугался бы. Я же стояла на коленях и сгорала от нетерпения увидеть своего дракона. А вылезла змея. Точнее – маленькая змейка. Крохотная такая, смешная, с воротником. И сразу заползла мне на руку.
Я с нежностью посмотрела на Дао: полкровати сейчас занимает в свернутом виде, а когда-то практически умещался в ладони семилетней девочки.
Именно в то время, когда заботилась сначала о яйце, потом о змее, еще не зная, что это на самом деле василиск, я осознала свое призвание: хочу лечить животных! Тогда я как-то не думала, что к ним, как правило, прилагаются хозяева, и это уже совсем другой коленкор.
– Скрывала я его почти год, пока не затеяли большую уборку на чердаке, – продолжила я, вынырнув из приятных воспоминаний. – Тогда-то Дао и нашли…
Какой сразу начался переполох! К тому моменту я уже знала, что это василиск. Спасибо папе, купившему по просьбе дочери большой справочник существ. Сначала обычных, а затем магических, в котором я и обнаружила рисунок точь-в-точь моего Дао. И дико обрадовалась, что это не простая змеюшка, а настоящий василиск! Заодно по характерным признакам воротника и окраса узнала, что у меня живет самец. Почему-то я решила, что это девочка, наверное, потому что хотела сестренку. Но с сестрой не сложилось, в тот год у меня появился вредный и вечно орущий младший брат.
– И как, позволили оставить? – вопрос Ксавьера нарушил затянувшуюся паузу в рассказе.
– С трудом. Родители были в ужасе от нашего жильца. Ругались, кричали, что кто-то мог пострадать. Я доказывала, что Дао безобиден. А в конце сказала, что если они посмеют его выбросить – я тоже уйду из дома.
– Сработало?
– Да. Отец велел соорудить террариум, а заодно присмотреться ко мне и к моим способностям.
В отличие от матери, мечтавшей сделать из меня светскую леди, блистающую при дворе, отец всегда разумнее и практичнее подходил к моему воспитанию и образованию. Именно он разглядел во мне эмпатический дар, а заодно и неплохой магический резерв. Правда, в его планы на меня зооцелительство не входило. Применение моим талантам можно было найти и получше, с его точки зрения. И пожалуй, это был первый раз, когда наши с ним взгляды кардинально разошлись.
– Значит, вы остались дома, – подвел итог Дагье.
– Типа того, – кивнула я, снова утекая по реке памяти в свое детство.
На самом деле это лишь отсрочило мой побег. К четырнадцати, поняв, что светской дивы из меня не выйдет, а мои увлечения стали совершенно неподобающими, мама все чаще начала заговаривать о жречестве. Моего эмпатического дара как раз хватало для прохода в послушницы храма. Видимо, матушка считала, что иметь дочь-жрицу (а она отчего-то полагала, что я непременно добьюсь высот на этом поприще, пусть эмпатия моя едва дотягивала до нужного там минимума) лучше, чем иметь дочь-зооцелителя. На обычного целителя она бы еще согласилась. Как же, благородное дело, лечение людей и спасение жизней. Тратить время и дар на животных казалось ей ниже моего достоинства. Или ее достоинства, ведь я же ее дочь.
Решив не дожидаться, пока меня отвезут в ближайший храм ушедших богов, я собрала вещи и в ночи покинула дом. Сложнее всего оказалось с Дао, к тому моменту он вымахал до двух метров, и скрыть его присутствие где-либо было проблематично. Пришлось временно пристроить его в террариум академии, куда я поступила, немного подделав документы – до поступления мне не хватало одного года, даже меньше. Людей младше пятнадцати в академию не брали даже самых одаренных, считается, что дар еще не окончательно стабилизировался, чтобы постигать магию высшего порядка. Так что теперь с момента поступления дата моего рождения сдвинулась на девять месяцев – я затерла ноль и сделала из десятки единицу. Получалось, что не хватало всего-то месяца до нужных пятнадцати лет, на это приемная комиссия посмотрела сквозь пальцы, благо способности к магии у меня оказались почти самые высокие на потоке. Сильнее меня поступил лишь один человек. Тогда я, как и все девчонки, вытягивала шею, чтобы лучше разглядеть самого сильного студента-первокурсника, обладавшего в придачу смазливой внешностью. И помню его пристальный, очень внимательный взгляд, когда меня следом за ним второй вызвали получать студенческий жетон. Эх, где вы, мои юные годы? Остались где-то далеко, вместе с загубленной этим смазливым гадом молодостью.
– Местресс, все хорошо? – Ксавьер вывел меня из задумчивости. Как-то одна история потянула за собой совсем другие, ненужные воспоминания.
– Да, извините, отвлеклась. – Я уж было хотела забирать тарелки и уходить, но лорд не собирался меня так просто отпускать.
– Кстати, тут у вас довольно пыльно, – пациент обвел глазами небогатую обстановку.
– Дао не жаловался, – отрезала я.
Работа тряпкой точно не входила в мои ближайшие планы. Внизу-то чистота поддерживалась артефактами, делающими воздух стерильным, но ставить их по всему дому выходило слишком накладно.
– Ладно, сам протру, – ошарашил меня Дагье. Хотела бы я на это посмотреть: лорд Тайны занимается уборкой. В самом прямом смысле слова, а не как обычно. – Местресс, это не все мои просьбы, – начал издалека мужчина, я с самым скептическим видом скрестила руки на груди. Что еще он попросит? – Мне нужна нормальная сменная одежда: та, что есть, испорчена.
– И где я вам, не привлекая внимание, раздобуду мужскую одежду? – Вопрос «На что?» решила пока не задавать. У меня и на нормальную зимнюю куртку для себя денег пока не набиралось.
– В моем поместье, – просто ответил лорд.
– Чего? Вы предлагаете мне отправиться в поместье? Может, еще и проникнуть туда незаметно?
– Не надо проникать, – поспешно начал пациент, видя, что я развернулась и собираюсь уходить. – Вы же лечите Фарго, вот и проверите, как он. А я заодно записку передам, чтобы вам аванс выписали. Тысячу марок.
– Пишите записку на полторы. И сотню за поездку туда-обратно.
Да, я знаю цену себе и своим услугам.
Но вообще, надо было сразу требовать стопроцентную предоплату. Вот что значит отсутствие опыта общения с людьми. Уверена, Рози бы не растерялась.
Записку мне высокий лорд передал, и я с трудом удержалась от усмешки – письмо зачаровано, и развернуть сложенный лист мог только адресат сообщения. Какая секретность, право слово! Небось количество подштанников указал и постеснялся, что прочту. Или визит мой не столь прост и стоит потребовать доплату за молчание?
6. Поместье
До поместья пришлось добираться больше часа, потом объяснять ситуацию охране. Хорошо, управляющий, все тот же чванливый тип, увидев письмо, ничего спрашивать не стал. Наверное, ему не впервой готовить передачки хозяину.
Соблюдая конспирацию, я зашла к пегасу, в который раз убедившись, что он невообразимо прекрасен. Вороное крыло зажило и отливало синевой, синие же глаза и шикарная грива. Сказка, а не животное!
Конюх, стоявший все время моего посещения поодаль, долго жаловался, что с момента исчезновения хозяина Фарго плохо ест и демонстрирует не лучшее расположение духа.
Наверное, задержалась я у него дольше необходимого, но не могла оторваться и уйти, когда еще выпадет такая возможность?
Да и Фарго, чувствуя на мне запах хозяина и видя во второй раз, отнесся благосклонно. Еду из моих рук он вряд ли принял бы, но погладить и почесать себя позволил.
Мы с пегасом остались довольны, чего не скажешь об управляющем, ожидающем меня в доме. И не с пустыми руками.
Саквояж мой был пуст, чтобы поместилась одежда для лорда. Он у меня объемный, рабочий, но на такое количество шмоток определенно не рассчитан.
– Стоп, – жестом остановила управляющего я. – Это что и почему так много?
– Только самое необходимое!
Я закатила глаза… и здесь «просто» не получится. Видимо, высоким лордам для полноценного существования необходимо минимум втрое больше, чем нам, простым смертным.
– Давайте смотреть, – я наклонилась к объемному тюку. – Это зачем?
В тюке, кроме всего прочего, лежало два пижамных комплекта, два махровых банных халата, тапки, полотенце…
– Это я не возьму, обойдется. – Чай, не в парную идет. – А это что?
Вязаные теплые носки, свитер, шарф. Лето за окном! Он же не собирается у меня зимовать?
От последней мысли похолодела уже я, судорожно откладывая в сторону теплые вещи. Нет уж, и шанса на такое развитие событий я не собираюсь оставлять.
Короче, несмотря на все стенания управляющего, я взяла только брюки, целых две штуки, и аж три рубашки. Исключительно из уважения к высокому лорду и его деньгам. Так бы брюками и одной рубашкой ограничилась. Но нам ведь надо все свежее! Да, пять подштанников захватила, так и быть, побалую сменным бельем на каждый день. Пусть выгнать лорда я планировала раньше, но, как водится, готовилась к худшему.
Только вещи оказались не последним испытанием.
По настоянию Адама Грида я согласилась воспользоваться личным экипажем Дагье. Честно говоря, не хотелось светиться рядом с его гербами, но, во-первых, управляющий был непреклонен (небось за сохранность вещей переживал, чтобы ни одна рубашка не измялась), во-вторых, довод, что лорд вполне может в благодарность целителю одолжить свой экипаж, решил исход получасового спора.
Но едва сев внутрь, я поняла, что дело не только в вещах.
– Что еще вы положили?
На сиденье стоял огромный ящик.
– Это холодильный ларь, – управляющий сжал челюсть, явно собираясь биться за ларь до победного конца.
– Что в нем?
Сил препираться не было, но и везти в дом незнамо что – не в моих правилах.
– Там ужин, – после небольшой паузы признался Грид. А я ушам своим не поверила.
– Откройте.
В ларе и вправду оказался ужин. Шикарный такой, не помню, когда я последний раз ела нечто подобное. Чего там только не было: буженина, дичь, копчености…
Мой желудок заурчал, а рот наполнился слюной. Все это сильно осложняло работу мозга, но я была б не я, если бы сдалась так просто.
– Поясните, зачем я все это везу?
– Лорд в письме попросил передать что-нибудь на ужин. Видимо, еда в клинике его не удовлетворяет.
И сказано так, будто я этого лорда нарочно голодом морю. Не удовлетворяет – пусть валит к себе в поместье! Или в другую, человеческую клинику.
Читать бесплатно другие книги:
