Когда тепло Евдо Анна
— Наташа, завтра я полдня пробуду в офисе, Марк уедет с ночевой к дяде Пете, повидается с его внуком. Раз я забираю ваш вечер, утром не приезжайте. И в субботу пусть будет выходной. В три часа нужно быть в салоне с нарядом. Виктор вас отвезет. О расходах не думайте. Я встречу вас там в семь.
Она задумчиво на него посмотрела.
— Денис, я не понимаю, зачем столько заморок со мною. Ведь у вас наверняка полно знакомых девушек, которые как рыбы в воде и по подготовке, и на самих подобных мероприятиях.
Он подошел к ней почти вплотную.
— Считайте, вы — мой талисман, — он приподнял руку, словно хотел дотронуться до нее, но передумал. — И мне с вами интересно, в отличие от тех знакомых девушек.
Он отошел, принимая входящий звонок. Она же поняла, что задержала дыхание, предвкушая его несостоявшееся прикосновение и будучи ошарашенной его неожиданным признанием.
17. Другая сторона
Он подъехал к салону в 18:45. Пришлось арендовать заявленный к дресс-коду автомобиль. Сплошной пафос, но именно на таких мероприятиях можно с полной уверенностью встретиться с потенциальными партнерами и сверхзанятыми людьми, которые всегда выкраивают время на события подобного масштаба.
Она вышла, увидела его и застыла. Он увидел ее и потерял ощущение реальности. Время остановилось, создавая теплый кружевной узор, осязаемо соединяющий их друг с другом. Платье в пол, темное, с переливом, по фигуре, с небольшой драпировкой на животе, переходящей в струящийся подол, с разрезом от середины левого бедра. Облегающий лиф. Его треугольный вырез маняще начинался точно от ложбинки груди и расходился в широкие полосы через плечи, полностью открывая шею и переходя в такой же симметричный треугольник на спине. На первый взгляд незаметные босоножки казались продолжением ног, и лишь при движении тонкие ремешки, отбрасывая едва уловимые искры шампанского, подчеркивали узкие ступни и стройные лодыжки. Ее не бледная от природы кожа тоже словно светилась золотистым сиянием, отчего обнаженные руки и шея выступали самостоятельным украшением всего образа. Слегка приподнятые в прическе волосы и акцентный макияж превратили девушку в женщину, излучающую уверенность в своей притягательной красоте.
Он смотрел на нее, не мигая, охватывая полностью и подмечая отдельные детали. Она чувствовала, что он поражен, ощщала его обжигающий взгляд всем телом. Прошла несколько шагов и вдруг сделала полный оборот единичного кружения. Он шумно выдохнул. Его реакция смущала и возбуждала одновременно.
— Вы в шоке, — произнесла она, чтобы выскользнуть из затягивающего опасного, но такого желанного напряжения. — Значит, моё преображение того стоило.
Он наконец моргнул.
— Вы прекрасны. Я бы не сказал, что вы преобразились, потому что вы красивы сами по себе. Вы будто бы позволили показать другую сторону, которая обычно скрыта.
Он помог ей сесть в машину. Занял место рядом.
— Вы тоже прекрасно выглядите. Вам очень идёт смокинг, — она сверкнула глазами. — И крайне удачный выбор оттенка бабочки и пояса.
Он усмехнулся.
— Добавляет блеска вашим карим глазам.
Он посерьезнел и впился в нее этими самыми глазами.
— Блеска глазам добавляет спутница, — он безуспешно пытался взять себя в руки и остудить голову. — Вы вся светитесь. Нравитесь сами себе?
Она тщетно искала возможность немного разрядить вновь накатывающее напряжение.
— Нравлюсь, — она поиграла пальцами, вызывая с кончиков ногтей, оформленных неброско, те же всполохи брызг шампанского, которыми сверкала ее кожа. — Единственно, немного удивляет полное отсутствие украшений. Мне кажется, длинные серьги были бы уместны.
— Как всегда, всё подмечаете, — он немного расслабился. — В первую очередь сегодняшний вечер посвящен юбилею одной известной ювелирной компании. Всем дамам будут подобраны украшения, которые перед уходом можно выкупить или вернуть.
— Умный ход, — она поправила складки подола и откинулась на спинку сиденья.
По пути он еще немного рассказал ей о грядущем вечере, с кем он хотел там встретиться и пообщаться. Она слушала, кивала и заметно нервничала. На подъездной террасе собралось множество фоторепортеров и журналистов. Он подал ей руку. Она глубоко вдохнула и вышла из машины. Он шепнул ей на ухо «Просто будьте самой собой» и, переплетая свои пальцы с ее, повел ее внутрь.
18. Взаимопонимание и притяжение
Девушка-консультант проводила ее к украшениям с камнями, переливающимися всеми оттенками темно-красного и бордового, порой перемежающимися с ослепляющим блеском бриллиантов. Она скользила взглядом по этой невероятной красоте ювелирного искусства, восхищаясь, но не представляя ничего на себе. Денис и подошедший к нему мужчина молча наблюдали за ней.
— Я бы хотела немного походить вокруг, — обратилась она к неумолкающей девице. Та нацепила дежурную улыбку и обвела широким жестом пространство. — Конечно.
Наталья двинулась вдоль стоек. Ощущение нереальности охватывало все сильнее. Чего она ждет? Пусть уже наденут на нее, что посчитают нужным и… Она замерла у углового постамента. Серьги-капли, удлиненные, без камней, только золото, но бликующее под разными углами. Сбоку раздался незнакомый голос:
— Вы смотрите на серьги?
Она повернула голову.
— Да, на них. Удивительно, как играет на свету металл.
Мужчина приподнял одно украшение и слегка качнул. Золотистые переливы гипнотизировали.
— Мне было крайне любопытно, что вы выберете сами. Платон, стилист, — предварил он ее немой вопрос. — Я за вами наблюдал. Вы аккуратно отшили назойливого консультанта, браво. Не поддались на первое попавшееся. И вот вы у того самого стенда, который ждал именно вас. Здесь штучные изделия, все отдельные, ни одного комплекта.
Она заметила, что выставленные в этом углу колье, кулоны, кольца, браслеты, броши действительно были индивидуальны и неповторимы, хотя странно сочетаемы. Они выделялись особняком и тем были едины.
— Здесь использованы два вида золота, поэтому они так играют, как вы сказали. И они ждали девушку с сиянием. Вас. Позволите?
Она улыбнулась, и он ловко вдел серьги. Придвинул к ней зеркало. Она попробовала представить на себе браслет или цепочку и не смогла. Этого чуда в ушах было достаточно. Она улыбнулась сама себе и заметила отражение восхищенного Платона и потемневшие до черноты глаза Дениса.
Она развернулась к мужчинам. Оба не отрывали от нее взгляды.
— Рискнешь показать миру? — тихо произнес стилист, обращаясь к Денису.
— С гордостью, — ответил он, предлагая ей взять его под руку.
Они обошли зал, взяли по бокалу шампанского, пересеклись с Петром Алексеевичем, с кем-то здоровались, с кем-то знакомились. Денис не выпускал ее руку. Наталья следовала за ним, сама совершенно не желая отойти. Казалось, они тут же потеряются в море разодетых людей, столиков-стоек с закусками, островков с украшениями и блеске всевозможных светильников.
— Найдена модель для наших сложных украшений! — к ним приближался мужчина, которого можно было охарактеризовать одним словом — яркий. Чернявый, броский, чуть полноватый, с крупными чертами лица, густой шевелюрой, золотой, словно подсвеченной, бабочкой, широкими жестами и звучным голосом. — Денис Сергеевич, мое почтение. Как поживают ваши родители?
— Юрий Вадимович, — последовало рукопожатие. — хорошо, спасибо. Отец передавал вам большой привет. Наталья, познакомьтесь — главное лицо сего мероприятия.
— Перейду сразу к делу, — мужчина приложился губами к пальцам Натальи. — Я хочу фотосессию: только вы и украшения. Эти глаза и сапфиры как их продолжение, ваша кожа и золотая вуаль на ней накидкой, шея и россыпь бриллиантов как вкрапления в ее силуэт, грудь и платиновый узор, как лед, тающий на ней. Это будет лучшая реклама для узкого круга ценителей и коллекционеров.
— Я не модель, вы ошиблись, — Наталья отняла руку.
— Именно, — Юрий Вадимович широко улыбнулся, игнорируя вторую часть ее замечания. — Вы не выставляете их напоказ. Не позируете. Ваша естественность привлекает и незримо позволяет им раскрываться. Мне нужны ваши фотографии.
Не ожидая такого напора, Наташа отрицательно покачала головой. Серьги качнулись и сверкнули золотистыми искрами.
— О чем я и говорю, — ювелирный знаток подхватил золотые капли и скользнул большими пальцами по линии ее подбородка. Денис вмешался, приобняв Наташу за талию и привлекая ближе к себе.
— Юрий Вадимович, сбавьте обороты.
— Денис, подумайте и помогите мне убедить вашу девушку, — он снова перевел взгляд на Наталью. — Однозначно, фото в одежде. Бьюсь об заклад, сейчас не только вашему мужчине хочется освободить вас от платья и оставить лишь вас саму в этих серьгах.
От Дениса будто повеяло жаром. Она вспыхнула.
— Так вот почему я чувствую себя настолько обнаженной, будучи при этом одетой.
Ее слова прозвучали ответом то ли на слова ювелира, то ли на их взаимное притяжение, а оно было взаимно, без сомнений.
— Наташа? — она обернулась на знакомый голос.
— Лариса Александровна!
Женщины обнялись.
— Как я рада вас видеть!
— И я тебя, Наташенька. Боже, какая ты красавица!
— Лариса Александровна — мой преподаватель литературы из университета. — Денис, — представила их Наталья.
— Приятно познакомиться, — Денис поцеловал протянутую руку.
— Взаимно, — женщина разглядывала их обоих с нескрываемым любопытством.
— Как ваши дела? — Наташа отвлекла ее пристальное внимание на себя.
— Активно. Воюю потихоньку со студентами, дописываю докторскую, сопровождаю супруга в свет, — она снова окинула Наталью взглядом. — Не буду спрашивать, как твои дела. Ты лучишься. И дай бог!
Наталья почувствовала, что опять краснеет. Лариса Александровна пожала ей руку и произнесла чуть громче обычного:
— Вижу, что остаешься верна себе — девушка одного украшения.
Наталья улыбнулась. Денис и Юрий обратились в слух. Преподаватель рассмеялась.
— Так ее называли в университете. Она из той породы людей, которые помогают аксессуарам рассказывать свою историю. Однажды она пришла в простом свитере, вязаном гладью, и на нем на шнурке кулон, какой-то необъяснимой формы с переливами света и цвета по изломанным граням внутри него. Волосы зачесаны, ни сережек, ни колец, ни заколок, ничего, только тот кулон. На другой бы он показался кричащим, странным, возможно неуместным. А на ней он приоткрывал мечту. У Наташи какое-то невероятное взаимопонимание с украшениями. Они не подавляют ее. Она их раскрывает. Боюсь вообразить, что бы мы увидели, если бы ей стало доступно что-то древнее.
Они все молча внимали ее словам.
— Вы преувеличиваете, — щеки Натальи пылали.
Лариса Александровна снова пожала ее руку.
— Юра, готова заключить пари, что после сегодняшнего вечера вам поступит не один запрос на эти серьги.
— Я уже оценил — ваши слова лишь еще раз подтверждают мое мнение — и пытаюсь уговорить Наталью сотрудничать в представлении нашей эксклюзивной линии. Надеюсь, ее преподаватель и молодой человек мне в этом посодействуют.
Денис заметил брошенный на него взгляд Наташи, снова приобнял ее за талию и ответил:
— Юрий Вадимович, мы вас услышали. Давайте продолжим вечер без дальнейшего давления.
Мужчина кивнул и добавил:
— Согласен. Я умолкаю, но не отступаю.
Денис кивнул в ответ.
— Лариса Александровна, за каким вы столом?
— За девятым, кажется.
— Соседи, — Денис согнул локоть. — Позволите вас проводить?
— Позволю. Я питаю слабость к внимательным кавалерам.
Придерживая одну за талию, вторую под руку, Денис повел своих дам к закрепленным за ними местам.
19. Моя пара
— Потанцуем? — не дожидаясь ответа, он положил руку ей на поясницу и подтолкнул к площадке.
— Разве не лучше мне потанцевать с кем-то их ваших потенциальных партнёров?
— Вы здесь моя пара, я сам хочу с вами потанцевать.
Она не нашлась что ответить и прошла вперёд. Одной рукой он притянул её ближе к себе за талию, второй же захватил её руку и прижал к своей ключице. Она положила другую руку ему на плечо, и они начали двигаться под музыку.
— Достаточно того, что мои потенциальные партнеры глаз от вас оторвать не могут.
Каблуки сравняли их рост. Она задевала его щеку своими волосами. Его дыхание скользило по её коже.
— Вам удивительно идёт винный цвет.
— Мне всегда казалось, что мужчины не жалуют разные оттенки и названия цветов, отличающиеся от названий полос радуги.
Он усмехнулся.
— Я и не жалую. Но винный очень точно подходит к цвету этого платья.
— Вы выбрали мне второе платье, и оно снова мне нравится. Но скажу честно, винный цвет удивил и меня. Никогда бы не подумала, что мне в нем будет комфортно.
Он переместил и вторую руку ей на талию, ощущая плавные изгибы женского тела под струящейся тканью. Его кадык совершил кульбит. Она оставила свою ладонь на месте и, чувствуя биение его сердца, отдалась этому танцу полностью.
— Да, она — та самая моя домработница! — закончилась одна композиция, следующая еще не началась, и его голос разнесся по залу преувеличенно громко.
Тишина казалась вязкой. Она вся выпрямилась. Пётр Алексеевич смотрел на неё взглядом доброго дедушки, и она уцепилась за этот взгляд.
— Денис Сергеевич прав, я работаю у него домработницей. Сюда я не напрашивалась и девочкой для насмешек не буду.
Пётр Алексеевич подошёл к ней и взял за руки.
— Наташенька, потанцуете со мной?
Она искренне ему улыбнулась.
— С вами — с удовольствием.
Он вывел её на площадку. Все вокруг зашевелились, зазвучала музыка. А она изо всех сил держалась за его взгляд, боясь разомкнуть этот визуальный контакт. Карий огонь всполохами проходил по ней, но нужно продержаться еще немного, а значит не смотреть на него.
«Она — та самая моя домработница!» Он не хотел, чтобы эти слова прозвучали так, как прозвучали. Но они прозвучали именно так, уничижительно и хлестко. Он неотрывно наблюдал, как она выпрямилась и дала ему словесную оплеуху. Он видел, как дядя Петя увел ее, отвлекая и оберегая, от него в первую очередь. Он погрозил ему пальцем из-за ее спины, пресекая любое намерение приблизиться. Он плавно вел ее в танце, постоянно что-то говоря. Денис вдоль стены прошел к выходу, понимая, что она может попытаться уйти.
Танец закончился. Она обняла Петра Алексеевича и поцеловала его в щеку.
— Все в порядке, спасибо вам. Мне нужно в дамскую комнату.
Он сжал ее локти и отпустил.
— Не спеши с выводами, Наташенька, не руби сгоряча.
Она улыбнулась, и ощущая взгляд Дениса, быстрым шагом направилась к туалетам. Внутренне чуя его приближение, она почувствовала, что ее начала бить дрожь. Прибавив шагу, она влетела в кабинку и захлопнула дверь. Он несильно ударил кулаком в косяк. Выдохнул, провел рукой по волосам и направился к выходу, набирая водителя.
— Володя, будь наготове, скоро поедем.
Она привалилась к раковине, подрагивая. Потому что она поверила в большее. В то, что человеческое перевешивает. Она не сердилась на него. Она сердилась на себя и свою реакцию. Чувствовала разочарование, которому противилась.
За дверью стояла тишина. Она сходила в туалет, долго держала руки под тёплой водой, промокнула салфеткой щеки, лоб и шею. Сняла серьги и зажала их в руке. Собрала всю свою волю и с прямой спиной и поднятой головой вышла из туалета. За дверью стояли две женщины, которые с любопытством начали её рассматривать. Она прошла мимо, следуя к выходу. Раз его не было за дверью, он будет там, но улизнуть ей не даст. В подтверждение своих мыслей, она почувствовала его взгляд и следом его пальцы подхватили её под локоть. Не глядя на него, она выставила перед ним и раскрыла ладонь, перелив украшения в его руку. Они молча вышли на улицу. Немного постояли, поджидая водителя.
— Наташа, — тихо произнёс он. — Я знаю, как прозвучали мои слова. Я не хотел, чтобы они так прозвучали.
Она не шелохнулась, глядя на подъезжающую машину.
— Всё в порядке, Денис Сергеевич. Вы сказали правду. Так что забудьте.
Не дав себе раздумать, она открыла переднюю дверь и забралась на сиденье рядом с водителем. Денис задержался, посмотрел на неё через стекло и сел за ней сзади.
Довольно быстро они въехали в город.
— Володя, высади меня, пожалуйста, в начале дома, я пройдусь до подъезда.
Водитель взглянул в зеркало заднего вида, и тут же раздался голос Дениса.
— Мы едем ко мне.
Она почувствовала, что снова начала дрожать.
— Мне нужно домой.
— Наталья, я просил вас предупредить, что сегодня вы задержитесь допоздна. А сейчас нет ещё и одиннадцати.
Она промолчала, боясь, что голос выдаст её, и обхватила себя за локти.
Через пару минут заговорил Володя:
— Наташ, включить тебе подогрев сиденья?
Она кивнула. Денис наклонился вперёд.
— Что случилось?
Она молча уставилась в боковое окно. Ответил Володя:
— Денис Сергеич, её всю трясет.
Раздался шорох и её накрыло что-то тёмное и тёплое, возникшее сзади. Его пиджак. Сил спорить не осталось. Она откинула голову на спинку сиденья, прикрыла глаза и сосредоточилась на том, чтобы согреться и унять дрожь.
20. Не замена
Машина въехала в ворота и остановилась. Денис вышел и распахнул дверь с её стороны. Мгновение они смотрели друг другу в глаза. Он подал ей руку. Она не шелохнулась. Он пробормотал что-то, взял её за плечи, приподнял с сиденья и поставил на землю. Она вывернулась, закутываясь в пиджак, и направилась в дом.
Она вошла внутрь, на ходу снимая туфли и опуская сумочку на лавку. Ноги тоже заледенели и ныли от высоких каблуков. Она понимала, что никуда не убежит, но продолжала идти, остановившись перед тёмной нишей камина и зарываясь ступнями в ворс ковра.
Он переговорил с водителем и отправился за ней. Чуть не споткнулся обо что-то в прихожей. Увидел её силуэт в гостиной, будто она просто шла до упора и, не будь там стены, продолжала бы идти. Он остановился в проходе, включил мягкий свет над диваном, оставляя все остальное протранство в полумраке. Она физически ощущала на себе его взгляд, он обжигал её затылок и спину. Она плотнее запахнула пиджак и развернулась. Он приоткрыл рот, словно собирался что-то сказать, но передумал и неспешно двинулся к ней. Она выставила перед собой ладонь, показывая, что не хочет его приближения, но он даже не изменил темп. Мужчина остановился, лишь когда уперся в нее грудью. Он поймал её горящий взгляд.
— Нет, — прошептала она.
Он сделал ещё шаг, сокрушая её преграду, вдавливая её ладонь в себя, обнимая её одной рукой за спину, второй за талию и прижимая к себе вплотную.
— Нет? — выдохнул ей в лицо.
— Я не буду ещё и заменой в постели, — она безрезультатно толкнула его куда-то в подмышки.
— Ты не замена. Ты… Я не знаю, кто ты. Знаю только, что не могу думать ни о чем и ни о ком, кроме тебя.
Его губы накрыли её. Она сжала свои и дёрнула головой.
— Денис, это будет точкой невозврата.
— Я хочу тебя, — он умудрился ещё плотнее впечатать её в себя.
Она подняла на него свои необычные глаза.
— А я не хочу тебе сопротивляться.
Ее напряженные руки расслабились. Его глаза расширились.
— Я должна, и я бы смогла, но я не хочу.
Он мягко поцеловал её в губы. Она вздохнула, и он сразу углубил поцелуй. Далее все происходило в каком-то безумном дурмане. Он стащил с неё пиджак, подхватил на руки, не прекращая жадный поцелуй, и она невесомо переплыла в его спальню. Он опустил её поперёк кровати. Не теряя времени на поиск молнии, разорвал ткань платья от выреза на груди до разреза на бедре. Его руки, губы и язык пустились в яростное путешествие по её телу, приподнимая его, отметая остатки платья, лифчик, чулки и даря участь платья и трусикам, просто разорвав их сбоку. Она не помнила, как и когда он разделся сам. Её руки блуждали по нему, зарываясь в волосы, вцепляясь в плечи, скользя по спине. Вдруг он навис над ней, придавил её запястья к матрасу и проник в неё одним непрерывным движением. Весь воздух вышел из неё, когда он заполнил её полностью. Он дал им пару секунд подстроиться друг к другу, а затем одновременно начал её целовать и двигаться в ней. И она отпустила себя, освободив руки и впиваясь ногтями уже в его запястья, покусывая и затягивая его язык, сдавливая его ногами и приподнимая бедра ему навстречу. Её небольшое тело обволакивало его, её ответная реакция сводила с ума. Она выгнулась и протяжно застонала. Он почти сразу же догнал её, зарычав в её шею. Теперь их обоих сотрясала дрожь.
Он медленно вышел из неё, и она издала приглушенный стон. Он перевалился на бок и оперся на локоть. Она оставалась разметавшейся по простыне, лишь немного свела ноги.
— Любая фантазия о тебе померкла рядом с действительностью.
Он провел указательным пальцем по ее скуле. Она улыбнулась.
— Мне тоже понравилось. Очень.
— Значит повторим.
— Денис, мне правда надо домой, — её голос захрипел.
— Я принесу тебе воды и заставлю передумать.
Она усмехнулась. Он уже подходил к двери, когда она добавила:
— Я и так не смогу завтра ходить с непривычки.
Он всхохотнул и вышел из комнаты.
Она потянулась, ощущая истому каждой своей клеточкой. Непроизвольно прикрыла глаза, наконец расслабляясь.
Он воспользовался гостевой ванной, продолжая улыбаться, хотя её последние слова и подразумевали, что он также был слишком нетерпелив и, возможно, резок. Но он не сомневался, что им обоим было хорошо в итоге. Она бесподобна. И такая искренняя. Он подзабыл, как приятно видеть настоящие эмоции. Теперь он притормозит и будет нежнее.
Он спустился, налил в стакан воды и поднялся обратно. Она лежала так же на спине поперёк кровати, лишь приподняв слегка согнутую правую ногу и подложив под щеку левую руку. Она спала. Размеренное дыхание и расслабленная поза подтверждали, что она и вправду уснула. До зуда захотелось включить свет и порассматривать её. Мысленно он влепил себе подзатыльник. Что за мальчишеское ребячество… И ухмыльнулся. Она точно сводит его с ума. Стараясь не шуметь, он вытащил махровую простыню и накрыл её. Пристроился рядом, улегшись чуть повыше на кровати. Она вздохнула и перевернулась на правый бок, подобрала ладошки под подбородок, подтянула колени к животу, уперлась попой ему в бедро и прижала ступни к его голени. Он осторожно накрылся краем простыни, положил руку ей на талию и уставился на изгиб её шеи. Ему хотелось отключить внешний мир и дать ей отдохнуть.
— Поспи, — он поцеловал её волосы и закрыл глаза.
21. Мне нравится называть тебя на "ты"
Она резко проснулась. Ей было очень тепло и просто очень хорошо. Позади слышалось глубокое дыхание, на талии ощущалась приятная тяжесть мужской руки. Она медленно обернулась. Денис спал рядом, касаясь её бедром и словно придерживая рукой. Очень хотелось вкатиться к нему под бочок и провалиться обратно в сон. Но ей нужно домой. Сказку отпускать желания не было, так что приходилось полагаться на силу воли. Она осторожно выскользнула из-под его руки, почувствовала, как тянет в паху. Улыбнулась этим ощущениям. Подняла свои вещи и надела бюстгальтер, который пощадила его страстность. Спустилась в кухню, попила и зашла в подсобку.
Она достала трусики из пакета с бельем от обеденного комплекта, который оставила внизу еще вчера, когда забирала чулки. Хорошо, что форма осталась здесь и балетки на сменку. Одевшись, она умылась, наспех разобрала растрепанную прическу и скрутила волосы в пучок. Оторвала листок для пометок с холодильника и написала ему записку. Придавила её стаканом на кухонном столе и вызвала его такси. Её сумочка оказалась на лавочке в прихожей. Она не слышала его телефон с их поездки в машине сюда. Надеясь, что он поставил его на беззвучный режим, она выслала сообщение «Записка на кухне» и вышла из дома. Такси приехало довольно быстро, она поджидала его за воротами, немного пройдя навстречу, чтобы ни шум мотора, ни фары не привлекли лишнего внимания.
— Привет, Наташа! Что-то ты припозднилась.
— Здравствуйте, Виктор! Скорее уж рано ухожу.
На часах горело 03:43.
— Домой?
— Да, пожалуйста.
Всю поездку она смотрела на мелькающие тёмные силуэты деревьев, потом домов, редкие огоньки и не давала себе задуматься, что будет дальше. Сейчас и сегодня она не жалела ни о чем. Ей просто хотелось побыть счастливой. И желанной.
Он проснулся и сразу понял, что её рядом нет. Лоскуты платья по-прежнему виднелись из-под покрывала. Он свесил ноги и сел. Ее вещи исчезли. Он почти все разорвал, кроме лифчика, потому что тот сразу расстегнулся, не препятствуя ему ласкать её спину с переходом на грудь. В паху заныло при воспоминании, и он потянулся к груде своей одежды на полу. Достал телефон. 07:11. Где же она? Пришло несколько сообщений.
Он открыл приложение и увидел её в 03:17. Значит, она ушла, оставив записку. Сбежала ночью и даже не разбудила его. На чем она уехала? Несносная женщина! Он закипал. Натянув трусы, он протопал на кухню и сразу заметил исписанный листок.
"Доброе утро!
Я не сбежала. Я поехала домой. Мне, правда, нужно к сыну.
Я вызвала твоё такси. Но ты же проверишь списанную оплату и водителя. Кстати, это не вопрос.
Спасибо, что дал мне поспать. Тебе тоже нужен был сон, поэтому не стала тебя будить.
Мне нравится называть тебя на ТЫ)))
Наташа"
Всю его досаду смывало волнами каждого абзаца. Она знает его, знает хорошо.
«Привет!» — он выслал ей сообщение, наблюдая, как меняется статус отправления.
«Привет!» — прилетел ответ.
«ТЫ звучит хорошо»
«Просто отлично»
«Увидимся?»
«Мы с Ильёй собираемся в парк аттракционов после двенадцати. Присоединяйтесь с Марком»
«Заедем за вами в 12:30» — он помедлил и добавил в конце знак вопроса — «Заедем за вами в 12:30?»
«Бдем готовы» — и смайлик с воздушным поцелуем. Как притягиваемые магнитом его губы расплылись в улыбке.
22. Присмотр
— Деда Миша, пора на прогулку.
— Не надоело тебе с нами нянькаться, Натуся?
Она уперла руки в боки и сощурилась. Дед рассмеялся.
— Всё, напугала. Я с удовольствием на воздух.
Санек с Геной уже ждали за дверью. Они спустили деда и инвалидную коляску, Наташа с Илюшей и бабой Машей шли следом, придерживая двери.
— Так, помощники, уговор у нас с вами давний, знаете, что не проведу — пузырь сегодня один, зато литровый. Отдам по возвращении. Увидимся через час.
Мужики кивнули и пошли к гаражам под липы.
День был чудесный, тёплый и сухой. Коляску катить было несложно. Наташа возила по дорожкам сквера деда, а бабушка с Ильёй кормили птиц захваченными крупой и хлебом.
Они шли обратно, когда пропиликал телефон, она смахнула по экрану и увидела сообщение от Дениса: «Мы у подъезда, выходите». Она подняла взгляд и увидела его машину. Он заметил их в боковое зеркало. Вышел из машины, вопросительно рассматривая приближающуюся компанию. Её щеки разрумянились, старая коляска явно была для неё тяжелой. Но все равно она словно светилась. И ему очень захотелось её обнять.
— Привет.
— Привет, — он кивнул. — Ты же можешь надорваться.
Наташа вздохнула: