Silence Dar Anne
– Нет, я сказал, что позвонил шерифу, – поспешно захлопал пушистыми ресницами парень.
– Шерифу? Но это и есть 911.
– Нет, я позвонил ему на мобильный.
– На личный телефон шерифа? – я посмотрела на Шеридана, всё еще стоящего у окна со скрещенными на груди руками, и, получив от него подтверждающий кивок, вновь вернула свой взгляд к своему допрашиваемому. – Откуда же у тебя в записной книжке оказался личный номер шерифа, парень?
Парень отчего-то вдруг впервые за весь разговор замялся, хотя до этого явно не проявлял никакой робости.
– Ну… – наконец выдавил первый кандидат в подозреваемые, если бы только это не был несчастный случай. – Просто он мой отец.
– Кто твой отец? – непонимающе уставилась на парня я.
– Я Киран Шеридан. Шериф – мой отец.
Я посмотрела широко распахнутыми глазами на шерифа. Шеридан?.. Теперь ясно. Вот кого этот парень всё это время мне напоминал.
Полицейский участок Маунтин Сайлэнс выглядел максимально непритязательно: старое одноэтажное деревянное строение с широким крыльцом и большими зарешеченными окнами, на деревянной двери, закрывающейся внушительным сувальдным ключом, в качестве дополнительной защиты используется обыкновенный амбарный замок. Вот и вся безопасность. Никакой сигнализации, никаких железных дверей, всё просто до неприличия. В участке всего три комнаты: слева от прихожей в виде узкого коридорчика располагается комната с двумя узкими зарешеченными камерами, расположенными друг напротив друга, справа кабинет шерифа с двумя шкафами, тремя столами и одной кованой дровяной печкой, сразу за кабинетом прячется заброшенная комната для допросов с наполовину оторванной входной дверью, через которую видны столы, заваленные стопками бумаг и заставленные картонными коробками. Деревянный пол скрипит, через щели в оконных рамах в комнаты проникает сквозняк, от дров, лежащих у железной печки, по полу разметались опилки и кора, старый торшер на одном из подоконников обвит легкой, покачивающейся на едва уловимом сквозняке паутинкой. Уборщицы здесь не было как минимум год. Но мне даже понравилась вся эта винтажно-запылившаяся обстановка. В полицейском участке Маунтин Сайлэнс словно застыло само время: в пожелтевших картах на стенах, в потрескавшихся оконных рамах, в полинявших и выцветших от солнечного света занавесках, в пылевых частицах минувших лет, разбросанных на подоконниках…
Уже выйдя из участка и остановившись на крыльце в ожидании, пока шериф Шеридан закроет амбарный замок на скрипучей двери, я заметила покосившиеся и почерневшие от времени деревянные цифры, висящие высоко над входной дверью, почти под самой крышей – 1950. Ноль покосился больше других цифр. Видимо имелся ввиду год постройки этого до смешного неправдоподобного, как для полицейского участка, здания.
Я гулко выдохнула, попытавшись представить себя шерифом в забытом цивилизацией городке. Представить не получилось, но странная уверенность в том, что мне могло бы понравиться (теперь, а не полгода назад) внезапно поселилась в моей голове.
Не дожидаясь Шеридана, я отправилась к своему автомобилю и уже спустя полминуты предприняла попытку его завести, но неожиданно потерпела неудачу. Не сразу поняв, что именно произошло, я совершила повторную попытку запустить мотор, но на сей раз он закряхтел еще громче, после чего с красноречивым надрывом заглох. В момент, когда я попыталась снова, Шеридан отошел от своей машины и направился в мою сторону.
– Не заводится? – остановившись напротив, скорее констатировал, нежели спросил он.
– Терпеть не могу арендованные тачки, – сдерживая раздражение, выдавила я в открытое окно.
– Давайте я посмотрю.
Не дожидаясь моего соглашения, шериф поднял капот этой клячи без помощи специально предназначенной для этого действия кнопки, расположенной внутри салона автомобиля. Тот факт, что у этой рухляди оказался еще и капот сломан, вызвал внутри меня еще большую волну досады.
– У меня самого служебный автомобиль уже месяц как на ремонте стоит, – невозмутимо произнес Шеридан, когда я подошла к нему справа. – Механик говорит, что простоит еще минимум месяц, но я бы на его месте не был столь самонадеян. Автомобиль одного года рождения с моим отцом: для человека еще сносно, но для машины уже приговор.
Я машинально бросила взгляд на автомобиль Шеридана. Казалось, что блестящий бардовый пикап только вчера покинул пределы автосалона. Дорогостоящая тачка. Откуда у шерифа забытого миром городка могут быть деньги на столь недешевую вещь?
– На Вашем месте я бы тоже решил, что он спасшийся, а не спасший, – вдруг выдал Шеридан.
– Что? – решив, что за мыслями о машинах, я пропустила часть слов собеседника, переспросила я.
– Я о Киране. Водителя в затонувшем автомобиле нет, тела Дакоты Галлахер тоже нет, зато есть парень, всплывший на поверхность. Предположительно он спас одну девушку, но она в коме, так что ничего нам не расскажет, по крайней мере до тех пор, пока не очнется, если вообще очнется. Киран идеально подходит на роль спасшегося водителя, верно? – Шеридан разогнулся, по-видимому закончив копаться в аккумуляторе, но капот не захлопнул. Мы встретились взглядами. – Вот только у парня железобетонное алиби: его ночевку у моих стариков могут подтвердить не только они и я, но и несколько соседей. Сейчас мы едем к Оуэн-Гринам, владельцам затонувшего автомобиля, можете поинтересоваться у них, присутствовал ли Киран этой ночью на вечеринке в их доме.
– Уверена, он не присутствовал, – отчего-то сдавленным тоном ответила я, слегка прищурившись.
Ничего мне не ответив, Шеридан выждал несколько секунд, после чего хлопнул капотом.
– Попробуйте завести теперь.
Ощутив мурашки, пробежавшие по спине из-за жестяного хлопка капотом, я обошла Шеридана и села за руль. На сей раз зажигание сработало с первого раза. Удовлетворенно кивнув головой, Шеридан направился к своей блестящей машине, в прицепе которой сидел белоснежный пиренейский горный пес. Я застыла, наблюдая за уверенной походкой шерифа, с неосознанной силой сжав рулевое колесо. О чем он, волк его дери, говорит?.. Это ведь несчастный случай. Подозреваемых здесь не должно быть…
Не успела я подумать об этом, как еще сильнее сжала руль в своих руках. Я ведь сама еще пятнадцать минут назад отрабатывала вариант, в котором за произошедшим мог бы стоять определенный человек. Шеридан слышал мои вопросы, задаваемые парню, видел, как я на него смотрела… Он сам мог подозревать своего сына. Естественно, он так же может его покрывать, но… Это несчастный случай. Определенно. Пьяные дети за рулем родительского автомобиля.
Следуя за пикапом Шеридана, знающим дорогу к дому Оуэн-Гринов, я старалась не смотреть на белоснежного пса, сидящего в его прицепе, радостно смотрящего на дорогу с вывалившимся языком из улыбающейся пасти. Слишком радостным для этого серого городка казался мне этот пёс. Слишком чистым.
Глава 6.
Дом Оуэн-Гринов казался не домом вовсе, а скорее полноценным особняком или даже резиденцией. Слишком ухоженный двор со слишком ровно подстриженными деревьями перед слишком вычурной террасой. Слишком просторные коридоры, слишком большие комнаты, слишком высокие потолки… В подобных хоромах должно быть слишком сложно накопить уют: весь взмывает к слишком высоким потолкам или выветривается через слишком широкие панорамные окна. Интересно, как миссис Оуэн-Грин справляется с этой “проблемой”? Каждый вечер зажигает камин и свечи, установленные в позолоченных канделябрах? Печет капкейки десятками и пользуется ароматическими палочками, чтобы заполнить хотя бы треть всего имеющегося в её распоряжении пространства признаками присутствия здесь человека? Включает музыку так громко, чтобы высокие стены не успевали поглощать её сразу, с первых нот, и заполняет большие шкафы шерстяными пледами, чтобы хоть как-то согреть внутренности этого громадного мифического существа?.. Я бы не смогла жить в таком доме. В таком доме всегда будешь чувствовать себя слишком маленьким, даже если сам по себе ты великий и не обделен властью. Пропорции слишком не равны.
Пятью минутами ранее мы закончили разговор с миссис Оуэн-Грин и двумя её сыновьями: старшему двадцать один год, младшему семнадцать. Пэрис Оуэн-Грин было пятнадцать. Единственная дочь и сестра. Утрата непомерная. Мать находилась почти в невменяемом состоянии, оба парня были настолько подавлены, что, казалось, еще чуть-чуть и разревутся упав прямо на ссутулившиеся плечи матери, прячущей своё мокрое лицо в дрожащих ладонях. Младший не убирал своей руки с материнских плеч, старший сидел чуть поодаль и был настолько бледен со своими покрасневшими от слез глазами, что казался слегка пришибленным горем. С этой троицей не имело смысла пытаться наладить конструктивный диалог, поэтому оставив их в слишком большой и не до конца убранной после вечеринки гостиной, мы с Шериданом отправились в кабинет мистера Оуэна-Грина и, уже сидя в слишком мягких креслах и наблюдая за тем, как хозяин дома потягивает виски из бокала, периодически опускающегося на кипу бумаг на его захламленном рабочем столе, ожидали ответов хотя бы от него.
Пока мы шли по подъездной дороге к особняку, Шеридан примерно обрисовал мне, что именно из себя представляет семейство Оуэн-Грин: сорокавосьмилетний Максвелл управляет крупной риелторской компанией (иными словами – занимается продажей и арендой недвижимости), его жена Сабрина по совместительству является его секретарем. Бонус к успешной риэлторской карьере и внушительному финансовому состоянию – три ребенка: старший Джастин, средний Зак и младшая Пэрис. Теперь детей осталось двое.
Из того, что нам удалось узнать за пятнадцать минут пребывания в особняке Оуэн-Гринов, всё подтверждало несчастный случай с участием алкоголя и без участия родителей. Максвелл и Сабрина Оуэн-Грин знали о том, что их дети хотят устроить вечеринку в честь Хэллоуина: “Это уже третий год, когда дети устраивают эту вечеринку без нашего участия”, – плача в ладони, говорила Сабрина Оуэн-Грин. – “Предыдущие два года всё проходило хорошо”.
На момент проведения подростковой вечеринки супруги Оуэн-Грин находились на своей квартире в Дэф Плэйс. Им позвонили около часа ночи, они, естественно, спали…
– Мистер Оуэн-Грин, я заметила, что на периметре Вашей территории ведется видеонаблюдение, – выдохнув, постучала автоматической ручкой по исписанному блокноту я, и перевела взгляд на миниатюрный блестящий диктофон черного цвета, лежащий на краю стола передо мной.
– Вот, – холодно ответил хозяин дома, положив перед собой флешку. – Я знал, что полиции будут интересны эти записи, – мужчина специально проигнорировал тот факт, что я не из полиции. С того момента, как он увидел мой значок агента CSIS, он не скрывал своего снисходительно-презрительного отношения к моей персоне. То ли тоже считает меня соплячкой, то ли просто считает недостойным уделять особенное внимание тому, кто по возрасту являясь младше него имеет в своих руках бльшую власть. – Но эти записи Вам не помогут.
– Вы с ними уже ознакомились, верно? – я прикрепила закрытую ручку к корешку уже закрытого блокнота. Мы заканчивали. – Скажите, почему Вы уверены в том, что записи с Ваших видеокамер нам не помогут?
– Потому что с полудня вчерашнего дня камеры были отключены. И потому что моя дочь погибла вследствии несчастного случая. А вы, – теперь Максвелл обращался к Шеридану, хотя продолжал говорить о нас двоих, – должны понимать, какое горе настигло родителей погибших детей, чтобы являться на их порог всего спустя несколько часов после случившегося.
– Я мог сказать ему, что наш визит был необходим, но кому бы от этого стало легче? – отвечая на мой вопрос о том, почему он промолчал (я сама не знала, почему не ответила), Шеридан уверенно шагал по подъездной дороге, в конце которой были припаркованы наши автомобили, и я старалась не отставать от его широкого шага.
– Я не могла не спросить… Вы понимаете, – прикусила нижнюю губу я. – И потом, Вы сами хотели, чтобы я задала этот вопрос.
Я что, начинала оправдываться? Что за бред? В конце концов я агент, а не психолог, плевать я должна на подобного рода тонкости.
– Да. И я рад, что Вы это сделали, – не колеблясь ни секунды, ответил Шеридан, посмотрев на меня через плечо. Синева его глаз сильно контрастировала с небесной серостью.
Уже покидая особняк, попрощавшись с миссис Оуэн-Грин я вдруг решила спросить у сидящих рядом с ней сыновей, не смотря на то, что Шеридан находился прямо за моей спиной:
– Кирана Шеридана ведь не было на вечеринке?
Уже позже я поняла, что вопрос задала не скрывая того, какой именно ответ на него я желала бы получить.
– Нет, – отрицательно замахал головой младший из братьев, Зак. Он был очень красив для своих семнадцати лет, с густой каштановой шевелюрой и густыми мокрыми ресницами.
– Почему ты так уверен? – почему-то не отступала я (потому что хотела поставить в этом вопросе жирную точку). – Сам ведь говорил, что на вечеринке было около сотни человек, ты мог и не заметить его.
– Нет, Кирана точно не было, – всё так же уверенно замотал головой парень. – Накануне я пригласил его, но он сказал, что никак не сможет прийти… У него… У его бабушки умер пёс, он обещал провести этот вечер с ней.
Словно гора с плеч.
– Хорошо, – неосознанно выразила вслух неприкрытое удовлетворение я. – А кто из вас двоих перед вечеринкой выключил камеры наблюдения?
– Никто, – на сей раз подал голос старший брат. Он совсем не был похож на Зака. Выше минимум на голову, волосы не мягкие, как у брата, а жёсткие, словно у ёжика, голос выразительный, не мальчишеский, а именно мужской, глаза не карамельные, намного темнее, скулы острые, губы тонкие. Цвет кожи заметно бледнее, белки глаз порозовевшие от невыплаканных слез. – Камеры выключила Пэрис, – наконец добавил он, так и не дождавшись от меня давящего вопроса. – Не хотела, чтобы… Ну, знаете… Чтобы родители смогли оценить масштабы вечеринки… – не смотря мне в глаза, парень наблюдал за своим указательным пальцем, выводящем на подлокотнике дивана замысловатый узор.
Миссис Оуэн-Грин горестно всхлипнула, всё еще не показывая лица из своих влажных ладоней. Зак сразу же обнял свою мать еще сильнее, а Джастин поджал губы так сильно, что, продолжи я за ними наблюдать, наверняка увидела бы на них синеву.
– Что хотите делать дальше? – вдруг остановился напротив моей машины шериф, своим вопросом вырвав меня из размышлений, что заставило меня растеряться.
– Оу… Я… – я посмотрела на свои наручные часы. Без пятнадцати одиннадцать. И вправду, что дальше? Стоит ознакомиться с записями с видеокамер Оуэн-Гринов и позвонить в морг: вдруг опознание тела, найденного в багажнике, уже завершилось?
– Вы наверняка голодны. Я тоже не завтракал, так что предлагаю пообедать в местном кафетерии и обсудить имеющуюся у нас информацию, – так и не дождавшись, когда я соберусь с мыслями и выдам членоразборный ответ, решил проявить инициативу Шеридан.
– Что ж, неплохая идея, – немного поспешно согласилась я, опустив руку с часами.
Блин, он видел, как меня стошнило у озера, да еще и возле его блестящего пикапа!.. Что теперь обо мне думает этот (не в плохом смысле) дровосек? “У девочки слабый вестибулярный аппарат, её стоит покормить”? Блин, да у меня на самом деле весьма сносный вестибулярный аппарат… Но поесть я сейчас хотела действительно сильно.
Сев за руль тойоты, я снова поехала за пикапом Шеридана. Его пёс опять высунул голову за борт прицепа и подставил свою улыбчивую морду встречному ветру. Люблю собак.
Глава 7.
Эту гору было видно с любой точки Маунтин Сайлэнс. Величественная и немая, она возвышалась над городом суровым гигантом, перекрывая своим естеством весь юг. Зрелище завораживающие и открытое с любого ракурса в этом мелком городишке (особенно мелком на фоне горы).
Припарковавшись у кафетерия с красочным названием “Гарцующий олень” и соотвтствующей названию резной вывеской, я вылезла из машины и мой взгляд сразу же врезался в эту впечатляющую гору камней. Люди, должно быть, уже привыкли к такому величию, привыкли чувствовать себя мелкими сошками, копошащимися у подножия самого времени. Наверное, я бы тоже смогла когда-нибудь привыкнуть. Но не не замечать такой красоты никогда не смогла бы. Даже если бы мне выкололи глаза, я бы продолжала чувствовать давление этой горы на всё пространство вокруг. На меня…
Поистине завораживает.
Из транса меня вырвал завозившийся со своим псом Шеридан. Открыв прицеп пикапа, он позволил псу выпрыгнуть на мелкую песчаную гальку, после чего тот, радостно лизнув руку своего двуногого друга, поспешно скрылся в кустах густого можжевельника.
В кафе я зашла вслед за шерифом, намеренно сбавив шаг, чтобы он вдруг не вздумал по-джентельменски открывать передо мной дверь. В конце концов, я в первую очередь агент CSIS, а потом уже девочка, стоящая на трясущихся ногах и срыгивающая ранний завтрак – или это всё-таки был поздний ужин? – за пикапом местного правоохранительного лица.
Не стоило мне вспоминать причине этого инцидента. Как только я вспомнила об увиденном двумя часами ранее трупе, вывалившемся всего в десяти метрах передо мной, распухшем от воды и лежащем в грязи, мои плечи непроизвольно дернулись, но шериф, к счастью, смотрел на меня своей широченной спиной, так что в этот раз не заметил моего нервного спазма.
Мы заняли столик у выхода, по-видимому для того, чтобы Шеридан мог видеть своего пса, уже томно дожидающегося возвращения своего хозяина на крыльце заведения. Крашенная блондинка лет тридцати в фартуке горчичного цвета подошла к нам с меню, но Шеридан не взял его, уверенно озвучив свой заказ:
– Суп-пюре из тыквы, два фирменных бифштекса с отварным картофелем, лепешка с сыром и луком, салат из фасоли и зеленый чай с лимоном.
Записав заказ шерифа, блондинка перевела на меня взгляд, в котором даже не пыталась утаить своё любопытство, явно вызванное не желанием узнать мой заказ, а желанием запечатлеть мой образ.
– Мне, пожалуй, тоже тыквенный суп-пюре… Ммм… – я задумчиво уставилась в достаточно объёмное меню, как для провинциального кафетерия.
– Могу посоветовать стейк из лосося в чесночном соусе с овощным гарниром, – решил проявить участие Шеридан.
– Да, пожалуй, этот стейк из лосося и еще черный чай с лимоном, мятой и мёдом.
– На десерт ничего не желаете? – решила уточнить официантка, когда я уже протягивала ей назад меню. Она спрашивала именно у меня, значит с привычками местного шерифа была хорошо знакома.
– Нет, спасибо, – решительно отказалась я. Мне для моего сурового образа супер-агентши CSIS только и не хватало, чтобы местные жители уже спустя пару часов моего прибытия в город начали распространять по своей излюбленной волне сарафанного радио приторные рассказы о том, что на десерт я предпочитаю тортики со сливочной помадкой. Нет, я более суровая: агенты CSIS не едят ни тортиков, ни мороженое, ни даже фруктовых нарезок. На десерт у них не тронутая ни единой нарезкой жёсткость напополам со сдержанностью. Мёд в чае – уже слишком много сахара.
– Гордон, это так ужасно, – приняв мой заказ, официантка вновь приковала взгляд к Шеридану, при этом прижав меню к груди. – Афина сейчас в больнице. Камелия до сих пор не пришла в себя. Мы все в шоке… Как Киран?
– С ним всё в порядке, – поджал губы Шеридан, наверное попытавшись улыбнуться.
– Ты уже был в больнице?
– Нет, мы с агентом отправимся туда после обеда, – Шеридан кивнул в мою сторону, то ли желая напомнить собеседнице, что они здесь не одни, то ли таким образом желая меня представить.
– Вы агент CSIS?! – блондинка даже не попыталась скрыть своего удивления, в конце своего вопроса даже едва не взвизгнула.
На сей раз попыталась улыбнуться я – тоже поджала губы.
– Бернадетт, у нас сегодня много дел, можно оформить наш заказ побыстрее? – продолжая быть самой дружелюбностью, на сей раз Шеридан улыбнулся более правдоподобно.
– Всё будет сделано в лучшем виде, – весело заулыбалась Бернадетт и, уже уходя, озорно подмигнула своему собеседнику.
– Еще одна пострадавшая семья: Афина Фрост, единоличная владелица этого кафетерия и по совместительству мать Камелии, девочки, которую Кирану удалось спасти, – заговорил Шеридан, как только официантка отошла от нашего столика. – Если хотите, после обеда можем заглянуть в местную больницу, чтобы узнать новости по этой девочке и заодно посетим морг.
– Да, пожалуй так и сделаем, – отстранившись на спинку твердого дивана, сдвинула брови я.
Мне не нравилось, что этот мужчина опережал меня в выстроении структуры наших дальнейших действий. Посмотрев на него, я неосознанно начала заново оценивать его внешние данные – ковбойскую шляпу он снял, так что его лицо теперь было более открытым. Стрижка полубокс, вокруг синих глаз едва уловимые мимические морщинки – признак улыбчивого человека – над густыми, но ровно очерченными бровями, на ровном загоревшем лбу две горизонтальные морщинки, какие бывают только у мужчин. Под курткой шерифа, которую он только что снял, оказалось облаченное в клетчатую рубашку спортивное тело, чему я не была удивлена, за это время уже успев оценить его быстрые и неприкрыто сильные ноги. Он скорее больше походил на военного, а не на шерифа… Что-то в его образе определенно не “состыковывалось”. Но что?..
Встретившись с ним взглядом, я вдруг поняла что меня смущает. Его сын.
– Кажется, о Ваших вкусах в этом кафе знают всё, – решила начать издалека я.
– Да, мы с Кираном здесь часто перекусываем, – едва уловимо пожал плечами Шеридан.
“Почему часто?”, – мгновенно пронеслось у меня в голове. – “Не любите есть дома? Сейчас многие жены не умеют готовить. Значит, досталась такая жена? Но, тем не менее, ты её любишь, потому что ты несомненно из того типа мужчин, которые любят своих женщин не смотря ни на что. То есть вообще ни на что. Даже если её лицо будет покрыто татуировками, ты будешь её любить, потому что полюбил однажды. Однажды для тебя в таких вопросах синоним слову навсегда”.
– Киран замечательный парень, – подметила я. – Нырнул в ледяную воду, вытащил из реки девушку и откачал её, значит в совершенстве владеет навыками искусственного дыхания и массажа сердца… Вместо того, чтобы тусоваться с друзьями в Хэллоуин, ночует у бабушки, потому что та потеряла любимого пса. Практически идеальный сын. Его мать, должно быть, гордится им, – подытожила я, хотя была уверена в том, что навыки по спасению утопающего были привиты парню именно отцом.
– Наверняка гордилась бы, – ухмыльнулся Шеридан. – Саманта умерла, когда Кирану было пять.
– Оу… Мне жаль… – я хмурилась всё сильнее.
– Это было давно, так что уже не болит, – неожиданно улыбнулся мужчина.
– Должно быть, вы были сильно молодыми родителями, – не отступала я, желая докопаться до несостыковки, которая так резала мне глаза. – Кирану сейчас семнадцать. Я дала бы Вам тридцать два, но в таком случае выходит, что Киран родился, когда Вам было пятнадцать.
– Всё гораздо проще, – на сей раз по-настоящему лучезарно улыбнулся Шеридан. – Мне тридцать восемь.
Мои брови взметнулись вверх, что выдало моё удивление и заставило Шеридана усмехнуться вслух.
– Мы с сыном спортивные, так что наша внешность обманчива: он в свои семнадцать выглядит на двадцать, я в свои тридцать восемь выгляжу на тридцать два. Хотя месяц назад один турист-охотник дал мне тридцать пять, а его жена тридцать один. Думаю, женский взгляд склонен омолаживать мужчин.
– Вы действительно выглядите моложе своего возраста, и мой взгляд здесь ни при чем, – вновь сдвинула брови я. Никогда не была феминисткой, но в своей профессии всегда хотела казаться именно парнем, наверное поэтому его слова о “склонностях женского взгляда” меня немного задели. – Итак, что мы имеем, – не переставая сосредоточенно хмурить брови, решила продолжить я. – В особняке Оуэн-Гринов была устроена вечеринка в честь Хэллоуина, во время которой подвыпившие подростки решили прокатиться на родительском автомобиле, что закончилось весьма плачевно… – Встретившись взглядом с Шериданом, я запнулась. Он внимательно меня слушал. Слишком внимательно, как будто старался продемонстрировать мне, что относится ко мне серьезно. А это еще хуже, чем если бы он напрямую решил повторить мне в лицо слова бывшего шерифа Маунтин Сайлэнс: “Девчонка агент? У них что, кроме детей никого не осталось?”.
Я выдохнула, почти кожей ощутив безнадежность, и сразу же почувствовала укол злости в районе горла:
– Вам есть что добавить, шериф?
– Следующую девушку, после спасенной Кираном Камелии Фрост, я вытащил приблизительно спустя двадцать минут после попадания автомобиля в воду. Ни у кого из оставшихся под водой не было шансов выжить, даже та девочка, которую каким-то чудом удалось спасти Кирану, сейчас находится в коме. Именно Киран оказался первым, кто нырнул в реку и кто еще, возможно, видел девушек живыми. Но вот что интересно: он утверждает, что водительская дверь была заблокирована и он не смог её открыть, и, что самое важное, он настаивает на том, что за рулем никого не было.
– Да, но дверь оказалась не заблокированной, мы проверили, её просто заклинило, по-видимому во время падения автомобиля в воду, что же касается водителя – видимость была плохая, он мог не заметить водителя или, допустим, водитель был не пристегнут и во время падения автомобиля и дальнейшего попадания воды в салон его могло отнести на задние сиденья…
– Не могло. Между передними местами и задними была установлена водительская перегородка.
– Водительская перегородка? – повела бровью я.
– Такая перегородка, которая отгораживает пассажиров от водителя. Удобно, если ты можешь позволить себе содержать личного водителя или хочешь отгородиться от сидящих позади тебя собственных отпрысков.
Я едва сдержалась, чтобы не закрыть глаза и не запрокинуть голову, или не стукнуть кулаками по столу. Почему я не обратила внимание на перегородку? Я ведь осматривала автомобиль вместе с Шериданом. Тот факт, что водительская дверь не была заблокирована, я отметила сразу, а дурацкую перегородку пропустила…
– Ладно, – гулко выдохнула я, словно сдалась. – Что-нибудь еще?
– Я говорил, что Киран, возможно, последним видел девушек живыми, когда нырнул за тонущей машиной в реку, но вот что интересно: он говорит, что ни одна из девушек не была в сознании.
– Скорее всего они уже успели наглотаться воды.
– Возможно так и есть, ведь Киран говорит, что вода к тому моменту уже полностью заполнила салон, – по интонации Шеридана было понятно, что он сомневается в этом утверждении. – Но вот еще интересный факт: Киран оставил пассажирскую дверцу открытой, в надежде на то, что хотя бы кто-то из девушек сумеет всплыть самостоятельно, пока он поднимет на поверхность Камелию. Впоследствии я трижды нырял в реку и трижды находил девушек внутри салона автомобиля. – шериф врезался в меня своими синими глазами. Я знала, какой вопрос он сейчас озвучит, но промолчала, не желая озвучивать его сама. – Где водитель? – наконец выдал он. – Его могло унести течением только в случае открытой водительской двери, но эту дверь заклинило.
– Вы хотите мне сказать, что считаете, будто произошедшее может быть не несчастным случаем? – вновь повела бровью я.
– А Вы хотите сказать, будто исключаете подобную воззможность?
Я замерла. Нет, я не дура, поэтому не могу исключать. Однако Ирвинг Банкрофт исключил. И явно не был бы в восторге, если бы его агент вдруг не разделил его однозначного мнения. Но я не из тех, кто живёт и работает ради чьих-то восторгов. Нет, я не исключаю.
– Ваш заказ, – официантка материализовалась у нашего стола как нельзя вовремя. Но даже её появление не позволило мне выдохнуть. Похоже, я снова становлюсь пружиной. Как всегда, когда дело начинает заходить в дебри, которые я всегда предвижу. Ну почему Банкрофт отправил сюда именно меня?..
Дебри.
Глава 8.
Стараясь делать вид, будто не замечаю того, как три официантки, стоящие у барной стойки в униформах горчичного цвета, с неприкрытым интересом наблюдают за нашим столиком, я доедала свой стейк из лосося. Оказалось, что фирменные стейки, которые заказал себе Шеридан, здесь делаются из лосятины и вполне могут испугать неискушенного кулинарного гурмана своими размерами. И тем не менее Шеридан справился со своей громадной порцией точь-в-точь за то же время, что я потратила на свою стандартную. Лосось оказался очень вкусным, пожалуй даже самым вкусным из тех, что я пробовала. Откровенно говоря, я не ожидала увидеть в этом городке приличную забегаловку с терпимым меню, а здесь вдруг не забегаловка вовсе, а приличное кафе с приличной отделкой и мебелью, и блюда свежие, сделанные из свежих продуктов, добытых в местных лесах, озерах и огородах. Даже интересно, что за “единоличная хозяйка Афина Фрост” стоит во главе этого скромного, но качественного гастрономического бизнеса. Впрочем с ней мне, похоже, выпадет случай познакомиться. Уж лучше бы не выпадал вовсе…
– Если бы Вы сидели на моём месте, Вы бы затылком чувствовали эти взгляды, – ухмыльнулся Шеридан, взяв в руки свою чашку с чаем. Я оторвала взгляд от официанток и встретилась взглядом с шерифом. – Возможно Вы первый агент CSIS, ступивший на землю этого города. Может быть городским властям даже стоит вынести на площадь книгу для почётных гостей и попросить Вас в ней расписаться, – продолжал улыбаться он.
Не зная, как реагировать на подобные слова, я попыталась тоже улыбнуться. Кажется у меня получилось, но немного кривовато.
– В этом городе редко случается нечто серьезное? – для поддержания темы решила поинтересоваться я и сразу же взялась за чайник, чтобы налить себе еще немного каркадэ (чёрный чай у них закончился и обещал появиться только после выходных).
– В этом глухом угле вообще ничего не происходит, – после того внушительного количества мяса, которое он съел, его голос приобрел нотки удовлетворения. – Из “свежего”: семь лет назад во время охоты преподаватель истории в местной старшей школе оступился на склоне и шею свернул; девять лет назад в этих краях случилась суровая зима, звери начали чаще появляться в городе, в итоге гризли разодрал жившую на окраине старушку, пришлось его выследить и застрелить; одиннадцать лет назад один алкоголик по пьяни жену зарезал, я тогда здесь только помощником шерифа заделался. Вся криминальная история с летальными исходами в Маунтин Сайлэнс за последние два десятилетия до сих пор умещалась в этих трёх незамысловатых делах… – Шеридан выдохнул, и я поняла этот выдох. Четыре трупа, пятый ищут, один человек в коме из которой не факт, что выкарабкается, и все девочки-подростки. Тяжелый случай.
– Выходит, Вы не местный? – зачем-то захотела поинтересоваться я.
– Я здесь родился и вырос, мой отец местный егерь. Меня достаточно долго не было в городе, восемь лет, если быть точным. Но потом я вернулся, – поджал губы мужчина. – Местному шерифу, старику Сафиану, как раз был нужен помощник, так что с работой вопросов не возникло. Старику уже тогда было шестьдесят три, все думали, что он уйдет на пенсию со дня на день, но после моего прихода он продержался еще девять лет. Три года назад его жену начал мучать радикулит, так что он всё-таки решил списаться на пенсию, чтобы больше времени проводить с ней.
– И кто же теперь Ваш напарник? – приподняла бровь я.
– У меня нет напарника, – невозмутимо пожал плечами Шеридан. – Да он здесь, по сути, и не нужен. Вообще в Маунтин Сайлэнс и его округе работы хватает: пьяные разборки, мелкие ограбления и тому подобная муть. Но все три года работы без старика Сафиана я отлично справляюсь со всеми этими мелочами сам. Единственный минус: скука. С напарником было бы веселее. Поэтому полгода назад я оформил запрос на получение напарника, но никого до сих пор так и не прислали. Понятно, что никто не хочет отправляться на службу в это захолустье. Однако обещают прислать мне какого-нибудь новобранца в январе.
– То есть Вы запрашиваете напарника не потому, что он необходим, а для того, чтобы было “повеселее”? – едва сдержала ухмылку я.
– По уставу шерифу положен напарник, – заулыбался одними глазами шериф, – так что мне даже не зазорно за того бедолагу, которого сюда отошлют.
– Вы сказали, что в Маунтин Сайлэнс и его округе работы хватает. Что здесь было самым крупным за последние… Ммм… Допустим полгода.
Шеридан задумался, но только на пару секунд:
– В августе подростки обчистили этот кафетерий, – он ткнул указательным пальцем в стол. – Кстати, среди этих подростков была Зери Гвала. Двое её подельников в этом году поступили в колледжи и в сентябре уехали на учебу в другие города, в Маунтин Сайлэнс осталась только девушка. Её тело и выпало этим утром из багажника утопленного мерседеса Оуэн-Гринов.
Пэрис Оуэн-Грин (девочка из богатой семьи), Зери Гвала (трудный подросток), Камелия Фрост (девушка, которую вытащил из озера Киран Шеридан и которая теперь находится в коме), Дакота Галлахер (пропавшая без вести девушка, чье тело разыскивают два профессиональных аквалангиста), Челси Динклэйдж и Эйприл Монаган (дочери местных докторов). Тело Зери Гвалы должны были опознать в восемь часов вечера, по прибытии заведующего моргом из Дэф Плэйс, поэтому мы отложили поход в больницу до вечера. Вместо этого мы с Шериданом отправились в участок, где попытались просто, без задних мыслей о том, что это может быть не несчастный случай, сопоставить все имеющиеся у нас факты (или только я пыталась сопоставлять “без задних мыслей”?). Кроме имен и фамилий, по сути, у нас ничего не было, если не брать в расчет того, что каждую семью Шеридан знал лично и мог рассказать мне о каждом несчастном родителе всю подногодную вплоть едва ли не до их младенчества. Ну, почти всех. Среди них были и приезжие люди.
Я видела, что Шеридан сильно сомневается в том, что случившееся можно непоколебимо отнести к несчастному случаю, но в открытую он этого не говорил. И если я понимала, почему я не высказываю своего мнения на этот счет, тогда я никак не могла понять, почему шериф не говорит напрямую, почему тянет? Как будто чего-то ждет… Ждет, пока я сама не смогу отрицать то, что сейчас еще способна опровергнуть по причине недостающих фактов?.. Как же меня напрягает это его выжидание! Как будто я преждевременно знаю о том, что он окажется прав, и если сейчас я могу отрицать эту правоту, уже скоро я не смогу от нее отнекиваться, потому что она станет неотъемлемой частью моих мыслей.
…И чем больше времени я проводила в этом городе под горой, тем отчетливее ощущала, что мне отсюда будет выбраться непросто. Напряжение росло с каждым часом, поэтому я была рада, когда в половину восьмого мы покинули полицейский участок, чтобы пообщаться с Афиной Фрост.
Я стояла с одноразовым стаканчиком из коричневого цвета пластика в руках, наполненным непьющимся растворимым кофе из автомата, и боковым зрением наблюдала за тем, как Афина Фрост находит утешение на широкой груди Шеридана. Я не хотела кофе, но взяла его, чтобы дать возможность этим двум пообщаться наедине, правда свернуть мне было некуда – один сплошной больничный коридор с закрытыми дверями палат – поэтому я просто остановилась у автомата с горячими напитками, в десяти метрах от этих двух.
Разговор с Афиной Фрост оказался достаточно простым. Не смотря на её подавленное состояние, которое теперь она совсем не скрывала, заливаясь слезами на груди шерифа, в разговоре со мной она была максимально трезва на эмоции, что сильно помогло. Она, собственно, не знала ровным счетом ничего, как и мы, но смогла указать нам на некоторые интересные “моменты”: “Среди погибших девушек не было подруг Камелии, хотя она наверняка была знакома с этими девочками” или “Пэрис Оуэн-Грин дружила с Челси Динклэйдж, но не ладила с Эйприл Монаган, которой Челси также была близкой подругой (их родители лучшие друзья + соседи + коллеги), при этом Зери Гвала не была подругой ни с одной из погибших девочек”.
Мне не понравилась полученная информация. По факту, девочки, оказавшиеся в одной машине, не имели между собой ничего общего и даже были далеки друг от друга. То есть не лучшие подруги, парочка даже враждовала (Пэрис и Эйприл), остальные между собой не контактировали, но вдруг все вместе оказались в одной машине… Не нравилось мне то, что видимость случайности всё больше и больше начинала казаться мне искусной иллюзией, но неожиданностью для меня это точно не было. Блин, неужели я ввязалась во что-то серьезное?.. Только этого мне сейчас не хватало.
Я вновь посмотрела в сторону Шеридана и Фрост: женщина всё ещё льнула к груди шерифа, а он всё ещё утешительно похлопывал её по плечам. Афина была выкрашена в пшеничный блонд, и при свете неоновых ламп её волосы, от приподнятых корней до идеально ровно подстриженных на уровне лопаток концов, казались идеальным шелком. Ей было немного за тридцать, у нее были карамельные глаза, бледная кожа, прямая осанка, красивая фигура и высокий рост. При таком росте женщины обычно боятся носить каблуки, Афина же не опасалась шпилек, отчего казалась на полголовы выше меня. Красивая женщина, но Шеридану не подходит. Не знаю почему.
Подумав об этом, я отвела взгляд в сторону, словно заметила что-то слишком интимное. И всё же, почему она может не подходить Шеридану? Она красавица, он тоже из красавцев, и всё же… И всё же…
Я так сильно задумалась над этим вопросом, что не заметила, как Шеридан подошел ко мне сзади.
– Пойдём? – поинтересовался он, взглянув на заполненный до краев стаканчик в моих руках, который я взяла еще пять минут назад и который, по идее, уже должен был быть опустошен.
– Пойдём, – я посмотрела в ту сторону, где еще недавно Шеридан поглаживал по плечам Афину, но женщины там уже не было – она зашла в открытую палату, в которой сейчас лежало обездвиженное тело её дочери. Не захотев думать о том ужасе, который сейчас переживает эта женщина, я вновь посмотрела на Шеридана и неожиданно встретилась с его взглядом. – Красивая женщина, – зачем-то вслух заметила я.
– Не моя, – зачем-то решил пояснить он.
– Бывшая?
– Не бывшая и не будущая.
– Почему нет? – повела бровями я. Мы уже направлялись к выходу и я поставила заполненный кофе стаканчик на подоконник.
– Не знаю, – пожал плечами Шеридан. – Просто не моя.
Стоя на стоянке рядом с пикапом Шеридана и самим Шериданом, я высвободила из воротника куртки и слегка запрокинула шею, разрешая ночной прохладе окутывать её железной хваткой.
– Пэрис прежде каталась на отцовских автомобилях, девушки в этой машине не были связаны между собой дружескими отношением, за исключением Челси, которая дружила и с Пэрис, и с Эйприл, которые, исходя из слов Афины, терпеть друг друга не могли, что, думаю, более подробно могли бы растолковать нам родители девочек, – расставлял по полочкам новую информацию Шеридан, словно все новые данные были заточены в прозрачные и идеальные своим литым видом баночки. – Водителя нет, Дакоты Галлахер тоже нет, девушка, найденная в багажнике затонувшего автомобиля, официально опознана как Зери Гвала.
Кажется, я так сильно хмурилась, что Шеридан понимал, что я понимаю. Это слишком “натянутый” несчастный случай. Даже без учета косвенных подозрений: где, мать его, водитель?!
– Мне необходимо заселиться в отель, – не вынимая рук из карманов и не переставая хмуриться, сжато выдохнула я. – Где в Маунтин Сайлэнс находится “Древний кедр”?
– “Древний кедр” неделю как на ремонте, – сдвинул брови Шеридан. – Владелец планирует закончить с реставрацией к зимним каникулам.
– Вот как?.. Может быть я ошиблась? – я машинально достала из внутреннего кармана куртки мобильный. – В Маунтин Сайлэнс есть другая гостиница?
– Нет, это единственная.
– Вот ведь… – я едва сдержалась, повторно найдя в емейле от Банкрофта пункт, в котором им была предусмотрена мне бронь в отеле Маунтин Сайлэнс “Древний кедр”. – Мне нужно позвонить. – не смотря на Шеридана, я развернулась и направилась к развалюхе, которую мне благородно выделили “сверху”.
– Слушаю, – голос Ирвинга Банкрофта всегда казался немного хриплым.
– Агент Нэш, – представилась я.
– А, Дэшиэл, это ты, – уставшим тоном отозвался начальник. – Как там обстоят дела с Маунтин Сайлэн?
– По этому поводу я и звоню. Гостиница, в которой мне должны были забронировать номер, оказалась закрытой на ремонт. Почему меня не предупредили?
– Ах, это, тебе разве не сообщили?
– Нет, – сквозь зубы выдавила я.
– Дэшиэл, ты агент CSIS, уверен, ты способна уладить столь незначительный вопрос самостоятельно.
Серьезно?! Незначительный вопрос?! Да, конечно, я, пожалуй, попробую переночевать в той развалюхе, которую ты мне подогнал, Банкрофт, дружище!
– Я звоню не только по этому вопросу. Здесь начинают проявляться некоторые подробности, которые могут обличить это происшествие, как не несчастный случай.
– Дэшиэл, умоляю тебя, не заставляй меня учить тебя азам нашей профессии, ты уже давно прошла этот отрезок. “Некоторые подробности” – это не повод разворачивать серьезную деятельность на подростковом алкоголизме. Оформи этот клятый несчастный случай и отправляйся в отпуск, тебе необходимо отдохнуть. Всё, бывай… И передавай привет Бертраму.
Услышав короткий гудок, я отстранила от уха трубку и посмотрела на погасший экран таким взглядом, словно это именно телефон меня сейчас подставил.
“Тебе необходимо отдохнуть”?! Серьезно?! И это говорит человек, оставивший меня только что на улице, посреди ночи, посреди какого-то там Маунтин Сайлэнс в центре лесного массива?!
– Всё в порядке? – отозвался Шеридан, шаги которого за моей спиной послышались сразу после того, как мой телефонный разговор был окончен. Тактично не подслушивал меня, но за мной наблюдал. Я обернулась.
– Да, всё окей.
“Это чистой воды непрофессионализм со стороны командования!” – в этот момент кричало моё подсознание. – “Что за подстава?!”.
– Я тут подумал, пожалуй я знаю, где Вы можете переночевать сегодня. Здесь недалеко. Хотя, если подумать, в Маунтин Сайлэнс всё недалеко, – весело ухмыльнулся Шеридан.
– Покажете дорогу? Кажется мой GPS сдох.
Глава 9.
Мы съехали с освещенного участка дороги и покатили по не идеально ровной грунтовой дороге. Я ехала след вслед за пикапом Шеридана, периодически пытаясь заставить работать печку, которая теперь только трещала и не выдавала никакого теплого воздуха. Слишком сильно отвлекшись на сломанный кондиционер, я слишком поздно поняла, что попала явно не в жилую зону Маунтин Сайлэнс: слева от дороги непроходимый лес, справа впечатляющая водная гладь, которую обрамляет заросший берег. Наверняка здесь очень красиво. Днём.
Пикап Шеридана выехал на ровную площадку, присыпанную речным песком, и я въехала вслед за ним. В свете фар я осмотрелась: слева, поодаль от озера, врезавшись в лес, стоит двухэтажный дом из круглого бруса, по обе стороны от него расположено по две постройки внушительных размеров, тоже деревянные. Усадьба для туристов, любителей охоты и рыбалки?
Ворота пристройки, стоящей между домом и еще одним строением, расположенного ближе к озеру, начали автоматически открываться. Шеридан вышел из пикапа и, пока он подходил ко мне, я вручную опустила стекло. Коснувшись крыши моего авто и слегка нагнувшись, он начал объяснять:
– В этих лесах водятся гризли, поэтому машину будет лучше загнать в гараж.
Я посмотрела на открытые ворота гаража, в котором уже стояла одна машина и оставалось всего одно свободное место.
– Понимаю. Но лучше загоняйте свой пикап. Если с этой клячей что-нибудь случится, CSIS покроет страховку, – постучала по рулю я.
– Уверены? – Шеридан явно сомневался. Я, честно говоря, после получения такой развалюхи в своё распоряжение и не получения номера в отеле, тоже не была ни в чем уверена.
– Абсолютно, – тем не менее выдала я. – Паркуйте свой пикап.
Пока Шеридан возвращался к своей машине, я вручную поднимала стекло, сверля взглядом его спину. Потом, когда он сел в машину, я перебросила своё внимание на его пса, радостно прыгающего в прицепе. Надо же быть таким счастливым.
Когда Шеридан загнал свой пикап в гараж, я развернулась на достаточно просторной площадке и припарковала свою рухлядь справа от входа в гараж. Надеюсь, никакой гризли это ржавое корыто не тронет. А если тронет, так пусть сожрёт целиком, вместе с покрышками, чтобы невозможно было восстановить эту доходягу.
Когда я вылезла из-за руля, Шеридан уже закрывал ворота гаража.
– Заберите с собой все вещи, особенно еду, она приманивает диких животных.
– Без проблем, – отозвалась я, уже открывая пассажирскую дверцу, чтобы забрать рюкзак и дорожную сумку.
Садовые фонари начали включаться как только мы направились к дому: датчики движения – умно и со стилем.
Поднявшись по широкой деревянной лестнице в три ступени на достаточно просторную террасу, тоже выполненную в дереве, мы остановились. Шеридан искал в связке нужный ключ, пёс радостно вилял хвостом и едва сдерживался, чтобы от радости вдруг не начать напрыгивать на хозяина. Как только Шеридан открыл входную дверь, Вольт молнией ворвался в темноту дома. В отличие от пса, его хозяин решил проявить галантность по отношению к гостю и, придерживая дверь, пропустил меня вперед.
– Это Ваш дом? – поинтересовалась я, как только шериф включил свет в прихожей, хотя уже знала ответ на этот вопрос. Внутри дом был полностью деревянным, стены – отшлифованный и покрытый лаком крупный круглый брус.
– Да.
– Я думала, Вы отвезете меня в какой-нибудь пустующий туристический домик, предназначенный для охотников и рыбаков.
– Этот дом ничем не отличается от туристических домиков для охотников и рыбаков. Здесь так же пусто, – поджал губы Шеридан, снимая свою шляпу. – Дом достроил всего два месяца назад, так что мы с Кираном его еще толком даже не обжили.
– Вот как? А где Киран? – я потрепала по загривку настойчиво трущегося о мои ноги пса.
– У моих родителей. У них дом на две семьи и последние двенадцать лет мы с Кираном жили с ними через стену. Веселое было времечко… – он снова поджал губы. – Киран до сих пор больше времени проводит в том доме. Ну, знаешь, оттуда ближе добираться до школы, соседские парни – друзья по спортивным интересам, да и моя мать готовит отменно. Я тоже неплохо готовлю, но время не всегда позволяет… Кстати насчет ужина, ты как?
– Оу, нет, спасибо, я не голодна, – поджав губы, улыбнулась я, не зная, как реагировать на неожиданный переход на “ты”. Почему-то всё же решив, что этот переход всё-таки стоит поддержать, я добавила. – Ты лучше покажи мне, где я могу лечь. Ужасно хочу спать.
– Вот за этой дверью, – он обошел меня и открыл дверь за моей спиной. – Внутри дивана есть чистые постельные принадлежности. Не смотря на панорамные окна в комнате тепло, но если захочешь изменить температуру, покрути настройки терморегулятора, он рядом с выключателем. Ванная комната прямо по коридору, – отойдя от двери, он указал рукой мимо лестницы, ведущей на второй этаж, – кухня слева, совмещена с гостиной, так что не промахнешься, туалет и душ за дверью прямо напротив твоей комнаты. Если понадоблюсь – кричи, я сплю на втором этаже. Уверена, что не хочешь поужинать?
– Да, спасибо за предложение.
– Что ж, Вольт, дружище, пошли со мной, – Шеридан постучал себя по бедру, призывая пса покинуть мою комнату. – Тогда спокойной ночи, агент Нэш.
– Спокойной ночи, шериф Шеридан, – уже заходя в комнату, не оборачиваясь, но слегка запрокинув голову, отозвалась я, после чего закрыла за собой дверь.
Может быть я и хотела есть, так как ела сегодня всего один раз, но другие чувства и желания сейчас подавляли этот позыв моего организма: я действительно слишком сильно устала и неожиданно сильно хотела спать. Как будто я не знала, что как только моя голова коснется подушки, меня сразу же накроет своим удушающим полотном бессонница. Я и на своей-то кровати не могла спокойно уснуть, а здесь еще и новое место… В общем, без шансов, но лечь в постель мне просто необходимо, хотя бы для того, чтобы не свалиться с ног. Последние несколько недель я толком не спала, у меня был ночной перелет на трещащем по швам кукурузнике и часовой переезд сквозь безлюдный лесной массив, затем эта ужасная ситуация у реки и дальше по накатанной… Просто хочется немного полежть…
Поспешно найдя в диване постельное белье, пару подушек, одеяло и плед, я, не раскладывая дивана, на скорую руку оформила себе спальное место и огляделась по сторонам. Найдя розетку у изголовья дивана, установила мобильный на зарядку, после чего решила начать раздеваться, но вовремя остановилась, сбросив на пол только куртку (кроме дивана и мягкого персидского ковра под ногами, выполненного в красном цвете, в комнате больше ничего не было). Панорамное окно занимало бльшую часть стен, вернее сказать, являлось главной составляющей этой комнаты: стена из бруса была только слева от входа в комнату, впритык к которой и стоял диван, и еще деревянным был непродолжительный участок стены справа от двери, на котором были размещены выключатели и терморегулятор, остальное пространство, не учитывая потолка и пола, занимали стеклянные панорамные панели, выложенные полумесяцем от стены до стены. Этакая крытая веранда, только теплая и оттого отлично подходящая для спальни.
Увидев луну, показавшуюся сквозь рваные облака, я решила не завешивать окна тяжелыми светонепроницаемыми шторами темно-зеленого цвета. Вместо этого я выключила свет, проверила, закрыла ли я дверь на защелку, и начала раздеваться. Сложив всю одежду на пол у подножия дивана, я даже не попыталась найти свою пижаму в дорожной сумке – помнила, что положила её на самое дно, и ворошить все вещи не хотела. Стащив с себя лифчик и оставшись в одних трусах и майке, я наконец залезла под прохладное одеяло и, как только моя голова коснулась благодатно мягкой подушки, с облегчением выдохнула. Завтра я закончу здесь: после вскрытия наконец смогу официально оформить несчастный случай и, если повезет, уже вечером буду на полпути к Бертраму и девочкам. Так, нужно посмотреть записи с видеокамер Оуэн-Гринов, всё равно ведь бессонница не даст заснуть.