Дикая для Лютого Лия Рой

Глава 36

Чертова с*ка, как она могла? Я не мог поверить, пытался, но не мог. Моя Виола… и всадила такой гигантский нож в спину. Предательница. Я поклялся сам себе, что заставлю ее ответить за то, что она сделала, заставлю пройти через то, через что прошел я.

Мерзкая с*ка знала, как сильно я хотел ребенка, как мечтал о нем, как страстно этого желал, но все равно скрыла от меня Кирилла! За что? Почему? Разве я был бы ужасным отцом? Разве не заслуживал узнать о том, что у меня, наконец, появился наследник?

После встречи со Штерн я поехал в бар и долго думал, пил, пил и думал. Домой не хотелось, несмотря на то, что в Москве у меня была своя квартира, она была чужой, и я не мог там расслабиться, мне не было там так же уютно, как питерском доме, поэтому, что бар, что апартаменты в новостройке были одним злом. Поэтому я выбрал первый вариант.

Цели напиться не было, но мыслить на трезвую голову казалось просто невозможным. Я думал, боялся поверить, что это мой ребенок. Хотел и не хотел этого одновременно. Хотел, потому что мечтал, буквально горел желанием иметь малыша именно от Абрамовой, но с другой… если она скрыла от меня этот факт, то это однозначно разбудило бы во мне чудовище.

И она разбудила. Виола разбудила. Сделала это собственными руками. Подписала себе приговор.

Нет, убивать я ее, разумеется, не собирался, но заставить помучиться…

Сволочь. Виола родила от меня. Об этом говорила бумага из частной клиники, которому мне пришлось ждать всего полдня. И там явственно утверждалось, что мы с мелким приходились друг другу отцом и сыном.

Буквально на следующее утро я предпринял все нужные шаги, чтобы выяснить, чей этот малыш – мой или нет. Это оказалось несложно. Как я и думал, Виола жила именно в одной из тех новостроек, а одна из мамочек с того же двора, за определенную сумму достала то, что можно было отнести на анализ ДНК – волос с маленькой рыжей головы.

И вот уже третий вечер я напивался в баре, который обещал стать мне родным и размышлял, за что она так со мной поступила?

Разве я обижал ее? Разве о многом просил? Что-то требовал, запрещал, ограничивал ее свободу? Да, возможно, я был не самым романтичным представителем сильной половины человечества, но мне казалось, что для такой, как Виола это и не было столь важно.

Я думал, что она выше этих бредней, наивно полагал, что у нее богатый внутренний мир и, что она обладает природной женской мудростью. А на деле…

На что она обиделась? Неужели, блядь, не могла взять долбанный телефон и позвонить? Кинуть одну чертову смс-ку? Хоть голубя прислать с сообщением, что у меня родился сын! Полтора года тому назад!

Мне казалось, что я хоть что-то для нее значил, но она предала меня, сбежав в Киров, затем предала еще раз, сбежав в Москву с мерзкой крысой и предала в третий раз, когда скрыла от меня рождение Кирилла.

И за это я готовил ей настоящие адские муки.

– Ты заплатишь, Виола, – прошептал я, прежде, чем влить в себя пятый по счету стакан виски.

Глава 37

– Здравствуй, Виола. – Абрамова распахнула свои голубые глазища и застыла передо мной, как вкопанная. На приведение и то, наверное, отреагировала бы спокойнее. Рот приоткрылся, приковывая мое внимание к пухлым губам, грудь начала быстро подниматься и опускаться, и я едва не забыл, за каким чертом вообще явился к ней в дом.

Вот надо было бы отыметь ее здесь и сейчас, а затем бросить, как шлюху. И пускай дальше бы жила со своим мерзким ботаником. А, впрочем, я бы побрезговал ею после крысы, с которой она жила уже два года.

– Алексей… – выдохнула она. Не спрашивала, утверждала, и произнесла мое имя таким тоном, будто бы сама Смерть с косой явилась к ней на порог.

Ну что ж, она правильно боялась, а я даже не попытался казаться дружелюбным. Время, когда я мог быть с ней таким, давно прошло.

Абрамова все испортила сама. Растоптала и уничтожила без шанса на восстановление. Теперь могла и должна была винить только себя.

– Пропустишь или я так и буду топтаться на пороге? – отчеканил я. Виола несколько раз моргнула, будто старалась заставить себя поверить в реальность происходящего, и тут я окончательно потерял терпение. Оттолкнул ее в сторону и прошел внутрь без приглашения. С каких пор оно вообще мне требовалось?

– Что ты… как ты… почему… – Виола смешно выглядела. Нелепо, честное слово. Попытки сообразить, что к чему давались ей не без труда, шок делал свое дело.

Конечно, ранним субботним утром она не ожидала увидеть меня на пороге своей съемной квартирки.

– Где любовник? – улыбнулся я, понимая, что Васильева нет дома. Куда это подевался вдруг в такой ранний час? – А в прочем, я тут не из-за тебя или, уж тем более, не из-за него. – Я прошел внутрь, судя по всему, не очень большой квартиры и почти сразу оказался в гостиной. Просто обставленная, с минимум мебели и техники. Вот оно значит, как. Даже жизнь в таких условиях оказалась для нее лучшим вариантом, только бы с Васильевым? Только бы не со мной?

– Алексей…

– Меня начинают беспокоить твои умственные способности, – я усмехнулся. – Надеюсь, наш сын унаследовал мою хватку. – Она вздрогнула, словно от пощечины.

– Я…

– Ты… – передразнил ее, не желая слушать то, что она собиралась говорить мне дальше. Прошло то время, все упущено, все растоптано и кануло в Лету, потому что Абрамова решила, что гордость стоит того.

Потому что не смогла простить мне грубых слов в тот вечер. А кто бы не сорвался, блядь?! Смотаться на два месяца в свой долбанный Киров! Считай, без причины, ведь я тысячу раз говорил ей, что слова врачей не повод отчаиваться, что у нас было время, надежда и шансы!

И ведь не прогадал, как чувствовал, попал в точку. Ей нужно было только немного потерпеть, не сбегать от меня при первых же трудностях. Но Виола выбрала свой путь, ставя крест на всем, что между нами могло бы быть. Решив все за нас обоих.

– Так ты встречаешь старых друзей?

– Леша… – выдохнула она.

– Как не гостеприимно…

Я засмотрелся на предательницу. За два года Виола ничуть не подурнела, скорее, наоборот, прошла угловатость, во взгляде появилось что-то, чего я доселе в ней не замечал. Она будто бы стала еще красивее, чем была.

Даже одетая в простую одежду: синие джинсы и футболку с каким-то чересчур замысловатым идиотским принтом, она казалась мне красивее тех, что перебывали в моей постели после того, как Абрамова позорным образом сбежала от меня.

Так, словно я был свирепым охотником. Словно не давал ей жизни. Будто бы был ее худшим кошмаром…

– Как ты узнал, где мы живем? – На мое удивление, голос Виолы прозвучал спокойно.

– Веришь или нет, – я развел руками в стороны, – но совершенно случайно. Увидел тебя, ребенка, сопоставил несколько фактов, сложил два и два.

– Ты… – Абрамова запнулась, занервничала, начав покусывать нижнюю губу.

Сучка. Рыжая сучара. Даже сейчас я хотел ее. Спустя два года. Эту мерзкую предательницу.

– Не понимаю, Леша…

– Чего ты не понимаешь? – рявкнул я, начиная терять терпение. Злился и на себя, и на нее. Виола вздрогнула. Надо же, стала бояться меня? Правильно, если остались хоть какие-то мозги, то она должна меня бояться.

– Ты пришел к…

– Кириллу. Да, я знаю, что полтора года тому назад ты родила, – начал я. Придется все разжевать, раз уж Абрамова отказывалась принимать тот факт, что я стою перед ней не просто так. – Я знаю, что он мой сын. А ты теперь сама подумай, зачем я пришел?

– Я не отдам его, – произнесла Виола бесцветным голосом. Вскинула на меня свои глазища, посмотрела с вызовом. Да неужели? Вздумала тягаться, мериться силами, серьезно? Растеряла остатки разума?!

– Где он? Где мой сын? Я хочу его увидеть, – прорычал я. Виола замотала головой, подошла ко мне, схватила за руки.

– Он мой, слышишь, Леша, я его не от тебя родила… он не твой… – Виола вскрикнула, когда я влепил ей увесистую пощечину, а затем вцепилась мне в ладонь, ведь я с силой притянул ее за волосы к себе. Да, было больно, я понимал. Мне тоже было больно.

Она продолжала врать мне. Смотреть в глаза и нагло врать. Почему? Почему я не заслуживал правды? Даже спустя столько времени?! Почему не заслужил растить и баловать сына?!

– Сколько еще неправды ты собираешься сказать мне? – прошипел я. В глазах предательницы скопились слезы, но нет, меня это больше не интересовало. Плевать.

– Леша…

– Мы сейчас поступим вот как, – я оттолкнул ее от себя, а затем посмотрел так, как обычно смотрел на тех, кому уже был подписан приговор. – Ты соберешь самые необходимые вещи Кирилла, и я заберу своего сына.

– Нет… – прошептала она с лихорадочным блеском в глазах. – Ты не можешь так поступить, ты не вправе!

– Будешь говорить мне о правах?! Наглая с*ка! Залетела от меня и все, поскакала на все четыре стороны? Трахалась с крысой-ботаником, пока носила под сердцем моего ребенка?!

Я сделал несколько шагов к ней навстречу, и Виола попятилась назад.

– Что ты несешь?! Мы с Артемом просто…

– Да-да, вы просто друзья, можешь не продолжать молоть эту *банную чушь! Мне в принципе это на х*й не интересно, спи и дальше, с кем хочешь! Ты оказалась такой же, как и все те продажные шлюхи, от которых я всю жизнь отворачивался. Дурак, искал верную, добрую, с открытым сердцем и светлой душой… и ведь думал, что нашел… а это оказалась просто ты, – выплюнул я.

– Леша, ты все неправильно понял…

– Что я неправильно понял? – Я буквально вжал ее в стену, и она вынужденно подняла голову, чтобы заглянуть мне в глаза. Левая щека покраснела и мне бы даже стало стыдно, хотя бы – не по себе, но Абрамова заслуживала. – Что ты бросила мне, да и не единожды? Что не сказала, что у меня будет долгожданный ребенок? Что не собиралась говорить и дальше?

– Ты сам во всем виноват! – Неожиданная перемена в настроении Виолы заставила меня знатно удивиться. Из жертвы она превратилась в нападающего. В голубых глазах загорелись гнев вперемешку с презрением.

– Поподробнее, пожалуйста. – Я даже отступил от нее на пару шагов. Скрестил руки на груди, собираясь выслушивать очередные ни то выдумки, ни то оправдания.

– Ты не выслушал меня, когда я приехала к тебе из Кирова. Ты забыл об этом? – закричала Виола. – Забыл, как заверил меня в том, что я в чем-то нуждалась, раз пришла к тебе? Как практически выставил за ворота, даже в дом не пустил? А Лера?! – То есть меня на полтора года лишили ребенка из-за гордости? Вот как?

– А что, Лера?!

– Ты будешь и дальше прикидываться, что это нормально – спать с сестрой своей девушки?! – Виола даже кулаки сжала, так злилась.

– Что? – И тут я вспомнил, что в тот момент, когда ко мне заявилась младшая Абрамова, Валерия действительно была у меня дома. Забирала шмотки родственницы. – Я не говорил, что спал с ней!

– Ты дал понять, что вы вместе! – заорала Виолетта.

– Я никогда не говорил таких слов, – прошипел я, снова заводясь. Схватил ее за руки, встряхнул, как следует, может быть тогда бы мозги у нее встали на место?! – Окстись, женщина, что ты себе придумала?! Я никогда бы не лег в одну постель с твоей ебанутой на всю голову сестрицей! Она вообще умалишенная ко всем чертям!

– Но ты… – Виола замерла в моих руках с нечитаемым выражением лица. Только открывала и закрывала рот, словно не знала, что говорить дальше.

– То есть… подожди… – Я даже выпустил ее из рук. – Ты хочешь сказать, что лишила меня радости отцовства просто потому, что решила, что я спал с твоей сестрой?

– Я была уверена, что вы вместе… я не общаюсь больше с Лерой… и с тобой тоже с того вечера не виделась…

– Блядь, ты что, совсем двинутая? – Я не мог поверить в то, что выяснил. Что Виола лишила меня возможности быть с ней, возможности пережить вместе самый необычный и ценный период в жизни каждого родителя – саму беременность… Я не мог поверить, что она готова была лишить меня столь долгожданного ребенка просто потому, что что-то там недопоняла. Выдумала невесть чего.

– А что бы ты делал на моем месте? – прошептала Виола.

– Я бы удосужился рассказать правду.

– Я хотела… – И вот тут Абрамова заплакала. Слезы покатились по щекам, наверное, она больше не могла их сдерживать. – Я хотела, когда он только родился, но боялась, что ты захочешь его забрать, что я больше никогда не увижу своего мальчика…

Виола говорила и, может быть, думала, что своими словами вызовет у меня жалость, сострадание, где-то раскаяние, но все, чего она добилась – новой волны гнева, которая разлилась в груди. Полностью противоположного результата.

Она хотела. Она думала. Вот так вот. Легко и просто. Хотела, но не стала, потому что думала о себе, о своей собственной заднице! А как же я?

– Ты могла мне просто сказать, Виолетта… в тот вечер, когда приехала из Кирова, нужно было только открыть правду…

– Ты не давал мне говорить… – попыталась возразить она, но я не дал.

– Два слова, Виола, всего лишь два *банных слова – «я» и «беременна»! – С новой силой закричал я. Только бы не убить ее прямо здесь и сейчас.

– Я…

– Значит вот, что… ты либо отдашь мне сына по-хорошему, быстренько соберешь все его вещи, и мы уйдем… – В глазах Абрамовой проскользнула паника и я понял, что легкий путь полетит в тартарары. Она будет зубами цепляться за Кирилла. – Либо… – Я подошел к ней вплотную и заставил снова вжаться в стенку, – я распотрошу твоего ненаглядного ботаника, и под словом «распотрошу» я имею в виду именно то, что говорю, а его милая и драгоценная Сара отправится жить в детдом. Тебя я отдам на утеху своим ребятам, пускай попользуют всласть, а твоих родителей я убью самым жестоким способом из всех, что только смогу придумать.

Кажется, Виолетта перестала дышать. Только смотрела на меня с открытым ртом и перепуганными глазами. А у меня просто закончилось терпение.

Смешно. А кого она думала встретила? Сопливого романтика? Знала ведь, всегда знала, кто я и чем занимаюсь. Просто с ней никогда не показывал свою темную сторону, но она сделала все, чтобы я продемонстрировал ее во всей красе.

– Ты отняла у меня сына на полтора года. Я отниму его у тебя навсегда. Как именно – решать тебе. Выбирай, Виолетта.

Я услышал, как входная дверь открылась и понял, что это вернулся ботаник. Как оказалось, с Сарой и моим сыном на руках. Сукин сын. Надо было убить его еще тогда, когда он пытался крысятничать за моей спиной.

Впрочем, его возвращение объясняло то, что мы нашими бешеными криками не добудились ни одного из детей. Их попросту не было дома. До сих пор. А сейчас… сейчас я, наконец, мог увидеть своего мальчика…

– Что он здесь делает, Виола? – прошептал побледневший Васильев.

Глава 38

– Тебе давали право слова? – прошипел я. Двинулся на него, читая необъяснимый ужас в глазах. Хотя… почему это необъяснимый? Я уже пытался его убить как-то раз. – Отдай мне его, – тихо произнес я, не желая пугать ребенка.

Рыжего малыша, который смотрел на меня во все глаза. Васильев посомневался, нехотя передал мне на руки сына и прижал к себе дочь.

Идиот, он что, полагал, что я трону маленькую девочку? И что он думал я ей сделаю? Кретин.

К слову, все то, что я наговорил Виоле было чистым блефом, но ведь она об этом не знала?

– Забирай дочь и уходи. Я на грани, не выводи меня из себя.

– Обещай, что не тронешь Виолу… – побелевшими губами прошептал Артем.

– Я не буду повторять дважды.

Васильев исчез довольно быстро. Спиной я чувствовал прожигающий меня взгляд Виолетты, но было почти все равно. Малыш на руках завозился, издал забавные звуки, а у меня сердце забилось чаще нужного.

Мое рыжее счастье, ну наконец-то… ты родился и теперь я перестану быть одинок.

– Привет… – Я поцеловал рыжую макушку и прижал ребенка к себе. – Вот мы с тобой и встретились…

– Алексей… – послышалось сзади.

– Что? – Я развернулся и взглянул на заплаканную и испуганную Виолу.

– Пожалуйста… – едва слышно взмолилась Абрамова.

– Что, пожалуйста? – так же тихо спросил я, не желая пугать ребенка.

– Умоляю… не забирай его…

Что, докатило, наконец, что я не шутил? Что борьбу со мной она не выиграет? Решила поменять тактику? Дура пустоголовая.

Я хмыкнул и отрицательно покачал головой, когда Абрамова опустилась передо мной на колени.

– Умоляю… – сдавленно прошептала она сквозь слезы. – Не отнимай… я не смогу без сына…

– Я же смог. Виолетта, поднимайся, я не куплюсь на этот цирк. Можешь не стараться зря, – холодно выдал я.

Она зарыдала уже в голос, а я закатил глаза. Я правда не куплюсь, она зря старалась.

– Говоришь, нужно было рассказать тебе сразу? Чтобы меня сразу постигла эта участь? – Абрамова кивнула в сторону ребенка, который осматривался по сторонам и иногда бросал на меня заинтересованные взгляды.

– Если бы ты рассказала мне сразу, хотя бы после его рождения, – я бросил взгляд на сына, – я бы приехал и умолял тебя вернуться ко мне. А сейчас я просто забираю своего ребенка.

– Нет… – Виола кинулась следом, но столкнулась с моим железным взглядом.

– Не доводи меня до греха, – прошипел я. – Мы спускаемся вниз. Я буду ждать в машине пятнадцать минут. Собери и принеси его вещи – самое необходимое, любимые игрушки и все такое. Не принесешь, значит, я просто уеду.

– Леша…

– Что?

– Я… ты разрешишь мне видеться с…

– Нет. Забудь об этом. О нас забудь.

Глава 39

– Мы обратимся в полицию, мы что-нибудь придумаем, все будет хорошо, Виола…

– Какая полиция, что ты несешь?! – вскричала я, не давая Артему обнять себя. – Ты забыл, кто такой Князь или тебе страхом всю память отшибло?!

Я знала, что он хотел, как лучше. Знала, что не желал мне зла, но все равно не могла простить его трусливого побега, стоило ему только увидеть Князева.

Конечно, я понимала, что он испугался за себя и Сару, но мне тоже было страшно, и я наивно полагала, что старый друг будет стоять за меня до конца.

За последние два года мы столько всего пережили вместе: раскрутили мой сайт, вкалывали, как проклятые, чтобы обеспечить детей и откладывать ему на лечение. Два месяца тому назад сделали ему последнюю операцию, и теперь Васильев снова был здоров, мог сам ходить, передвигаться без палочки и усилий, а самое главное, что боли практически сошли на нет.

Я провела столько бессонных ночей, делая выпечку и праздничные торты на заказ, всеми силами пытаясь помочь тому, кого искренне начала считать своей семьей.

Я сделала все, чтобы Сара росла, чувствуя, что у нее есть та, кто всегда сможет заменить ей мать. Я сделала все возможное, чтобы племянница не чувствовала себя обделенной и ни разу не попросила ничего в ответ. Только надеялась, что Артем мне действительно друг.

Я думала, что чтобы не произошло, Артем всегда будет стоять за меня горой.

Ошиблась. И теперь я не могла и просто не хотела слушать его глупых заверений о том, что все будет хорошо.

Ничего не могло быть хорошо.

Криминальный авторитет забрал моего ребенка и грозился больше никогда не дать мне его увидеть, а Васильев собирался и дальше петь песню, что мы что-нибудь придумаем! Что мы могли придумать? Собрать Делориан? Активировать супер-силу?! Нужно было здраво мыслить и принимать ситуацию такой, какой она являлась на самом деле. Самообман ничего бы не дал.

Придумать я могла только одно – бежать вслед за Лешей. Умолять. Просить. Настаивать. Не отставать. Другого выхода не было.

Быть может, он бы сжалился… а если нет… что ж, в этом случае мне и терять-то было нечего. Любимый мужчина оказался монстром, друг спрятался за угол, как только запахло опасностью, сестра предала и готова была предать еще много раз, только позволь ей.

За что мне было цепляться, если не за ребенка, которого я чудом получила, благодаря благосклонности кого-то свыше? Шанс, что я забеременею во второй раз был настолько мал, что можно было свести его к нулю.

Поэтому я собиралась бороться. Я не могла, просто не могла сдаться. Отчаяние и злость были хорошими мотиваторами. Как показал собственный опыт.

– Виола, это глупо, ты просто попадешься ему под горячую руку! Да послушай же ты меня!

– Хватит! – Артем попытался отобрать у меня большую спортивную сумку, в которую я начала бросать свои вещи. Нужно было срочно лететь в Питер.

Боже, да Алексей хотя бы знал, что можно есть нашему сыну? А про его аллергию? Князь ничего не знал о Кирилле, но увез его к черту на кулички, даже не спросив об элементарных вещах! И это он говорил о гордыне? Он говорил, что я была не права?

Да, возможно. Я не стремилась оправдать себя, я видела, как больно сделала Леше и осознала это именно сегодня, когда увидела его взгляд… когда он взял на руки нашего сына… я не имела права лишать его долгожданного подарка. Но я была беременна, напугана, сломлена его предательством и нерешительна.

Он же был мужчиной! Сильным, многое пережившим, неужели он действительно и дальше собирался вести себя, словно обиженный ребенок?!

Нет, я не верила. Я помнила Алексея другим. Спокойным, сдержанным и рассудительным. Мне просто нужно было достучаться до той стороны его личности.

– Виола, я боюсь за тебя… – тихо произнес Васильев, отпуская ручки сумки.

– Что ты предлагаешь, Артем? Сидеть, сложа руки? Забыть о сыне? Сделать вид, что Кирилла и не существовало в моей жизни?! Ты бы отдал Сару?

– Но… что, если он сделает с тобой что-нибудь?

– Артем… это пустой разговор, – отрезала я, разворачиваясь к шкафу. Брать нужно было только самое необходимое. Остальное могло подождать.

– А как же мы? Я и Сара? Ты нужна ей, ты же знаешь…

– Ты рехнулся?! – прокричала я, бросая одежду с вешалками прямо на пол. – Ты говоришь мне о себе, когда моего ребенка силой забрали и увезли в другой город?! Ты понимаешь, что несешь?!

– Виола, я…

– Нет! Хватит! – Я сжала руки в кулаки. – Ты знаешь, как я люблю племянницу и не посмеешь упрекнуть в том, что я чего-то ей недодала, но сейчас ты просишь невозможного! Ты просишь сделать выбор в вашу сторону, забыв о родном сыне! О моем единственном сыне! Извини, но ты просишь о невозможном!

– Я не имел в виду…

– Разговор окончен, Тем. Извини.

Глава 40

Виолетта преследовала меня уже неделю.

Да, именно преследовала, другим словом ее поведение я назвать не мог. И я бы давным-давно убил бы, да прикопал ее тихонько в лесу, но… это ведь была Абрамова. Она была матерью моего сына…

Абрамова буквально терроризировала меня и была повсюду: в ресторане, где я обедал каждый день, возле дома, куда я приезжал вечером. Она ходила за мной по пятам, и я уже опасался, чтобы она не угодила в ненужные разборки, сунувшись за мной туда, куда не следовало, но никаких моих слова она не понимала.

С Кириллом тоже оказалось непросто. Мой рыжик оказался с непростым характером и, кажется, этим пошел в меня.

Кирилл все время плакал, плохо спал по ночам и часто звал маму. Уже по приезду домой я понял, что не справлюсь один и нанял высококвалифицированную няню. По крайней мере, меня так заверили в агентстве, куда я обратился. Высококвалифицированную, ага, как же!

Молоденькая и явно любвеобильная девушка с высшим педагогическим быстро вывела меня из себя. Получается, ей была нужна не работа, а шанс устроиться под теплым боком? Иначе как понимать то, что на третий день «работы» у Кирилла была поцарапана коленка, а она едва не прыгала на меня?

Екатерину я послал к чертям, а вот строгая Мария Григорьевна вгоняла в ступор даже меня. Со строгим пучком на голове, одетая вся в шерсть и с этими ее очками… Напоминала советский союз и частные английские школы одновременно, но плохого обращения с ребенком я не замечал, а потому и решил, что она все-таки справится с Кириллом лучше, чем я.

Справиться без посторонней помощи я однозначно не мог. Купить кроватку, игрушки, одежду, заказать интерьер спальни, чтобы сделали его за день-два – это все да, легко, а вот уход за малышом – это оказалось намного сложнее. Там нужно было знать столько всего, что проще был заново идти и получать образование. А я даже до этого даже младенца на руках не держал. Вообще дела с детьми не имел…

– Шеф?

Я сидел в гостиной и прижимал к себе только что заснувшего Кирилла. По вечерам, когда я возвращался домой, старался все время проводить с сыном, освобождая Марию Григорьевну от ее обязанностей. Несмотря на то, что она жила в нашем доме, отдых, вероятнее всего, требовался и ей, но отпускать ее совсем я не решался.

Вдруг что-то бы случилось ночью? Что-то, с чем я не сталкивался раньше? Я не хотел и не собирался рисковать своим сыном.

– Чего, Матвей? – Глава охраны подошел тихо, говорил шепотом, понимая, что будить рыжика не стоит.

– Там эта… Виолетта… она не желает уходить… стучится в забор, всех псов переполошила…

Виолу я заметил еще на подъездах к дому, но сделал вид, что не замечаю и просто проехал мимо.

– Босс… на улице уже темно и довольно прохладно, а она кричит, что будет там ночевать… что прикажите? – нерешительно поинтересовался охранник.

Что-что? Я и сам не знал, что.

Можно было, конечно, оставить ее на съедение дичи. Неподалеку от дома как раз был старый лес. Дом я выбирал в отдаленной местности, чтобы была возможность «укрепить» его со всех сторон именно так, как было нужно мне.

Ну, и еще иногда хотелось тишины и свежего воздуха. Когда-то давно я мечтал, что в этом красивом месте будут расти мои дети. Хотя бы до тех пор, пока не придётся отдавать их в школу.

Здесь было живописно и красиво. В лесу протекала речка, пейзажи были живописными, а воздух свежим и дурманящим. Не чета городскому.

– Что будем делать, мелкий? – прошептал я, целую рыжую макушку, аккуратно проводя рукой по маленькой спинке.

Глава 41

– Мама… – прошептал рыжик, поднимая голову и открывая свои сонные глазки.

Вообще, не отметить схожести сына с Виолеттой было просто невозможно. Те же рыжие волосы, точь-в-точь одного и того же оттенка, одинаково голубые, яркие, как летнее небо глаза и очаровательная россыпь веснушек.

Как у меня могло уродиться такое чудо?

– Впустите эту сумасшедшую, – бросил я, не отводя взгляда от ребенка. Кирилл завозился, и я поставил его к себе на колени, обнял аккуратно, поцеловал его в лоб.

С одной стороны, Абрамова подарила мне чудесного малыша, а с другой, даже не собиралась о нем говорить. Вот что мне было с ней делать?

– Где он?! – С воплем в мою гостиную ворвался рыжий вихрь. Ребенок на руках завозился, захныкал и, завидев мать, тут же подался к ней навстречу. Я встал и передал его на руки Абрамовой.

Дал им несколько минут, затем велел Виоле нести его наверх и укладывать спать. У сына был строгий режим, который установила Мария Дмитриевна.

– Знаешь лучше меня? – тут же взвилась Виола. – Потому что прожил с ним неделю?

– Хочешь об этом поговорить?!

Виолетта ничего не ответила. Стушевалась и последовала за мной на второй этаж.

Комната Кирилла была прямо рядом с моей. Мне отчего-то так было спокойнее. А по ночам я часто заходил к нему и смотрел на то, как он спит.

Не мог им налюбоваться. Сколько бы не держал его на руках, все равно было мало, хотелось еще. Хотелось больше времени проводить с рыжиком…

Наверное, не хватало тех полутора лет, что Абрамова нагло и неоправданно у меня украла.

Мы впервые с момента рождения Кирилла, уложили спать его вместе, вдвоем. Со стороны, наверное, могли показаться идеальной семьей, но все было иначе.

После того, как малыш уснул, Абрамова обвела восхищенным взглядом комнату нашего сына.

Да, я постарался, выложил такую кучу денег за этот дизайн и скорость его воспроизведения в стенах своего дома, что даже самому было удивительно. Оказалось, что все, что было связано с детьми, стоило намного больше, чем все, что создавалось для взрослых.

Для меня было загадкой, как Виолетта справлялась все это время сама, но гордости за нее во мне это не пробуждало. Скорее я считал ее упертой и пустоголовой дурой, которая собиралась лишить своего ребенка нормальной, обеспеченной жизни, потому что что-то там неправильно поняла. А еще была горда, видите ли.

– Леша, я хочу поговорить с тобой… – Виолетта увязалась за мной и посеменила следом в мою спальню.

– Вообще-то, сюда тебя никто не звал. Да и говорить нам не о чем, – отрезал я.

– Я хочу быть с сыном… Кириллу нужна мать… – взмолилась Абрамова. Ничего удивительного, другого я не ожидал.

– Тебя проводят до выхода. И Виола… сегодня я проявил снисходительность, но это не значит, что дальше… – Договорить она мне не дала. Подошла так быстро, что я даже не понял, что она собирается делать. А когда поцеловала, то просто застыл, как дурак.

Я давно не ощущал на себе ее губ. Сладких, желанных, таких любимых… я потерялся в этих ощущениях и не заметил, как обнял ее, прижал к себе и начал целовать в ответ.

Как хорошо, что мы оказались в моей спальне, кровать была в считанных шагах от меня. Для меня стало неожиданностью, когда Виолетта толкнула меня на постель, а затем опустилась на колени.

Это было тем, о чем я подумал?

Тонкие руки скользнули к пряжке ремня, ловко с ним справились и быстро добрались до ширинки. Виола, не теряясь, расстегнула ее и освободила уже частично эрегированный член.

И я правда собирался возразить до, а не после минета, но не смог. Когда ее губы сомкнулись на мне, я только и сумел, что выдохнуть и прикрыть глаза.

Как же было приятно. Не так, как с теми дешевыми шл*хами, что успели побывать в моей постели после того, как она сбежала.

Не так, как с теми, кто спал со мной ради денег или связей.

С Виолой всегда все было по-другому. Всегда все было иначе. Лучше. Острее. Сильнее. Приятнее.