Приди и возьми Кин Дей

Стеклянная дверь

Утро было теплым и знакомым. После пробуждения Кейд полежал еще несколько минут без движения в постели, прислушиваясь к песне реки и щебету птиц.

В Пхеньяне не было птиц. Впрочем, там много чего не было.

Закурив свою первую сигарету, он взглянул на запертую дверь передней кабины. Мими была привлекательна и удивительна мила. Она ему нравилась, но лучше бы она оставалась в Каракасе. У него куча собственных проблем, так что у него не было ни времени, ни охоты заниматься невзгодами чьей-то брошенной жены. С того места, где он лежал, ему казалось, что он ведет себя по отношению к ее запросам неоправданно глупо.

Какой-то изобретательный проходимец, отправленный на тренировку в Каракас, увидел возможность провести восхитительную неделю в объятиях шикарной девицы. Наверное, дело обстояло именно таким образом, но Кейд не хотел быть несправедливым. Возможно, он обвинял Морана безо всяких на то оснований. Если парень был пилотом на реактивном самолете, к этому времени он мог находиться где угодно, служба «безопасности» умеет напускать туману, он ли этого не знал? На побережье он слышал разговоры о том, что какой-то крупный начальник вывозил парней из Неллиса, если они мало-мальски разбирались в самолетах и умели на «бреющем» поражать наземные цели. Куда их везли, где их тренировали, этого никто не мог сказать.

И потом, как-то не верилось, что здравомыслящий человек по своей воле обманет такую девушку, как Мими. Кейд пожалел, что не приобрел себе большое судно. Вообще-то известно, что человеку всегда бывает мало того, чем он владеет. Впрочем, он впервые нашел изъяны у своей «Морской птицы». Просто для того, чтобы попасть на ее переднюю часть, он должен был пройти через каюту, в которой располагалась Мими. Кейд опустил голые ноги на пол и приоткрыл дверь передней каюты. Измученная шестидневной дорогой в тайнике и тяжелым заплывом, она все еще спала. Одолженные ею брюки и рубашка были аккуратно сложены рядом на койке. Вероятно, спать под простыней ей было очень жарко, и она скинула ее, так что прикрытыми оставались одни ножки. Маленький нож, прибинтованный к матовой коже ее бедра, выглядел неуместно, как какой-то уродливый нарост, чуждый ее красивому телу.

«Нет, ни один нормальный мужчина не упустит такого момента», – подумал он про себя.

Он запер дверь так же бесшумно, как и отворил ее, после чего вышел наружу, воспользовавшись тем, что река все еще была затянута туманом. Правда, туман быстро рассеивался. Час был ранний, но из труб многих домов уже поднимался дымок. С полдесятка белых и цветных рыбаков сидели на берегах канала и на дамбе, стремясь выудить рыбешку на завтрак.

Кейд попытался припомнить, сколько времени прошло с тех пор, когда он тоже завтракал испеченным на углях лещом и кукурузной лепешкой. Он посмотрел на бесполезные тяжелые удочки для ловли глубоководной морской рыбы, и на остроги, запрятанные в футляры возле рулевого колеса. Ему следовало бы купить себе самую обычную удочку, дешевую леску и набор крючков. Он извлек свои туфли и брюки из задней кабины, достал из-под подушки пистолет и сунул его в правый карман. Если Джо Лейвел и Токо воображают, что смогут прогнать его с реки, то они сошли с ума. Это его дом и ему здесь нравится. Когда он спускался с пирса, из бассейна скользнула блестящая лодка и остановилась неподалеку.

Кейд заметил еще пять или шесть судов в бассейне, по виду экскурсионных, но оборудованных телефонами. Он подумал, не добавил ли Токо флот зафрахтованных судов к своим многочисленным интересам. Если так, то тогда можно объяснить действия Лейвела. Они с Токо стали бы возражать против появления нового судна на реке, дабы оно не урезало их доходы. И все же эта причина не казалась убедительной. Даже если у Токо Калавитча появилось полсотни прогулочных судов, они были всего лишь каплей в ведре по сравнению с той прибылью, которую приносила ему ловля креветок и устриц.

С точки зрения здравого смысла, – подумал Кейд, – те побои, которыми было встречено мое возвращение домой, не имеют объяснения.

В двадцатый раз он возвращался мыслями к случившемуся. Лейвел сказал, что Токо хочет видеть его, на что он ответил, что не стремится к этому свиданию. И Лейвел спустил Сквида с цепи. Он взглянул на часы: без пяти семь. К девяти Токо должен находиться у себя в конторе. Ну что ж, надо успеть перехватить его в офисе. Кейд двинулся по тропинке к старому жилищу Кейнов. Днем оно не выглядело таким обветшалым, как в сумерках. Правильные линии, строгая планировка. Он был построен еще руками врагов, точнее, врагов-рабов, когда лес еще был весьма дешев. Открытая галерея под балконом второго этажа была гораздо просторней, чем в современных зданиях. Кто-то скосил траву и подрезал деревья в рощице, посаженной его пра-прадедом. Несмотря на почтенный возраст, все деревья были в прекрасном состоянии. Он отодвинул покосившиеся ворота и вошел во двор. И тут он обнаружил свеженаписанное объявление, прибитое к одной из колонн:

ПРОДАЕТСЯ!

(Предприятие Токо Калавитча)

Он с возмущением облокотился на забор. Никому и никогда не поручал он продавать дом. Этот дом принадлежал семье Кейнов более ста лет, а сарай был еще старше.

«Мерзавец, – подумал Кейд, – когда появилось сообщение о том, что я пропал без вести, Токо решил, что я больше не вернусь».

Кейд выкурил две сигареты, сидя на заборе, глядя на старый дом и припоминая все то хорошее, что было в его детстве. Фактически, дом находился в превосходном состоянии. Необходимо было заменить несколько дощечек и все заново покрасить, и дом будет служить еще нескольким поколениям Кейнов… если только его не снесет рекой, а такое уже случалось с другими домами на берегу.

Эти мысли опечалили Кейда. Если будут новые Кейны… Он был последним представителем старинного рода. Может случиться, что у него не будет детей. Во всяком случае, у них с Джанис их не было, хотя, видит Бог, в течение первого года их совместной жизни они об этом мечтали. Кейд ощутил себя ошеломленным и страшно расстроенным. Как если бы он пытался взобраться на стеклянную стену. Подумав о Джанис, он сразу же переключился мыслями на Мими. Но она принадлежала другому человеку и была сеньорой Джеймса Морана. На секунду он понадеялся, что самолет Морана загорелся в воздухе, но тут же устыдился этих подлых мыслей. И потом, Мими не имела к нему никакого отношения. У него было к ней чисто физическое влечение, и он поможет ей найти Морана, если сможет. После этого он пожмет ей руку и они распрощаются. Кейд нащупал пистолет в своем кармане.

Сперва надо поговорить с Токо. Разговор обещает быть интересным. Он взобрался на дамбу и пошел назад на пирс. Мими успела проснуться и встать с постели. Кейд заметил ее в задней кабине, когда она что-то делала у плиты. Соскочив на камбуз, он поздоровался с девушкой.

– Привет!

Кейд изо всех сил старался отбросить всякие подозрения в отношении девушки. Мими кинула на него мимолетный взгляд.

– Доброе утро!

Конечно же, стоило ей отвернуться от плиты, как кофе удрал из кофейника, а кусочек хлеба, который она держала на вилке над большой горелкой, обуглился. Она тихонечко выругалась по-испански, сняла кофейник и выбросила хлеб. И то, и другое оказалось очень горячим, так что Мими тут же сунула пальчик в рот. Кейд заинтересованно наблюдал за ней. И вновь должен был признаться, что девушка чрезвычайно хороша. Она закатала штанины его брюк, превратив их в модное одеяние. Всякий раз, когда она наклонялась или поворачивалась, он улавливал притягательную картину упругой груди кремового цвета, настолько соблазнительной, что даже всемирно известные прелести Мерелин Монро по сравнению с прелестями Мими казались приобретенными на распродаже второсортных товаров. – Не смейтесь! – с жаром воскликнула она, после чего сложила кусочки подгоревшего хлеба на тарелку. – Из-за того, что вы были так добры ко мне, я решила, что попробую приготовить завтрак.

Она вновь обратила внимание на кастрюльку, в которой что-то помешивала.

– Замечательно! – обрадовался Кейд.

Он сел поодаль от маленького столика, наблюдая за ней и думая, как было бы здорово, если бы она была Джанис. Хлеб обуглился. В кофейник она положила не менее четверти фунта кофе. С редкостной способностью средневековой ведьмы, она ухитрилась сотворить клейкую массу из яичного порошка и теперь пыталась превратить ее в омлет.

Нетерпеливо отбросив кудряшки со вспотевшего лобика, она виновато промолвила:

– Ну, видимо, теперь готово. Выражаясь вашими словами, входите и получите. Боюсь, что не слишком хорошо приготовлено, ведь я не слишком опытная кухарка, – Мими критически осмотрела творение своих рук.

– Все великолепно, просто великолепно! – воскликнул он. Чтобы пощадить ее чувства, он положил в рот кусок яичного клея и промыл его горьким кофе. Самым же поразительным было то, что когда Мими улыбнулась, омлет и кофе стали вкусными.

– Просто я никогда такого раньше не делала, – объяснила она. – В Венесуэле все по другому. Там ни одна леди не стряпает.

Он откусил кусочек обугленного хлеба, опасаясь поломать зубы.

– У вас состоятельная семья, да?

Мими передернула плечиками.

– В Венесуэле у всех есть слуги.

«У всех, кроме индейцев и метисов», – подумал он и спросил:

– Что вы собираетесь делать, если не сможете разыскать Морана? Напишите семье письмо с просьбой выслать денег и вернетесь домой?

На личике Мими появилось тревожное выражение.

– Они бы мне ничего не прислали, даже если бы я написала. Они отказали мне в деньгах на билет, чтобы я могла поехать сюда, – она энергично затрясла головой. – Нет, теперь я уже никогда не смогу вернуться домой. Мой отец очень гордый мужчина. Теперь я сама должна заботиться о себе.

– В таком случае, будем надеяться, что вы найдете Морана. Вы слишком хороши, чтобы оставлять вас одну без присмотра.

Она была польщена. Заложив руки за затылок и выпятив вперед шикарную грудь, Мими спросила:

– Так вы считаете меня хорошенькой?

Кейд едва удержался от желания навалиться на нее всем телом.

– Определенно.

Когда они кончили завтракать, он стал вытирать и убирать посуду, которую она мыла. Все было удивительно по-домашнему. Кейд был в восторге. Чувство покоя и умиротворения усилило его негодование против Джанис. Ведь все могло быть так замечательно! Как только на вельботе был наведен порядок, Мими пожелала сойти на берег. Кейд терпеливо объяснил ей:

– Но Токо Калавитч, человек, на имя которого вы посылали письма для мужа, не появится в офисе раньше девяти, – помолчав немного, он прибавил: – И потом, сколько я ни старался, я так и не смог припомнить никакого Морана на этом участке реки.

Мими недоверчиво уставилась на него.

– Вы смеетесь надо мной?

– Нет, я говорю совершенно серьезно.

– Вы знаете этот город?

– Как свои пять пальцев… Мне известен тут каждый риф, каждое болото, каждый островок и каждый заливчик. Так уж получилось, что именно здесь я родился и жил до 18 лет.

– Я вам не верю, – она покачала головой. – Не верю, что вы не знаете никакого Морана. Вы просто не хотите, чтобы я его нашла.

Ее нижняя губка капризно вытянулась вперед. Мими уселась на один из стульев, сложила ручки на коленях и время от времени поглядывала на Кейда из-под длинных черных ресниц.

– Он должен быть здесь, – настаивала она.

– О'кей, возможно, он крупный начальник. В конце концов, меня тут не было целых 12 лет.

Без пяти девять он проверил обойму пистолета и сделал пробный выстрел в реку, удостоверяясь, что он действует.

– Зачем вы это делаете? – переполошилась Мими. – Почему вы носите с собой оружие?

– Старая привычка… Он мне нужен, особенно здесь, в Дельте.

Потом они направились по дороге к городу. Кейду страшно хотелось, чтобы Мими была одета в платье. У нее потрясающе покачивались бедра на ходу, а обтянутые брюки лишь подчеркивали ее сексуальность.

– Что вы сделали со своим платьем?

– Я сняла его в реке. Оно было ужасно узкое и в нем трудно было плыть.

С десяток мужчин и женщин, которых он не видел накануне вечером, останавливали его, чтобы поздравить с возвращением. О чем бы ни толковали Токо и Лейвел, это касалось их одних. А все остальные казались обрадованными его приезду домой. Утро было жарким и влажным. Он ясно ощущал запах ила и богатой растительности в Дельте. Во всем мире не было такого второго места. Он вернулся домой и намеревался тут остаться.

Когда они свернули на Мейн-стрит, Мими положила свою маленькую ручку на его запястье.

– Вас долго тут не было?

– 12 лет, я уже говорил вам это.

– И ни разу не приезжали домой?

– Ни разу. Я остался служить в армии реактивных истребителей. А два последних года я провел в лагере для военнопленных на севере от Малу.

Пальчики Мими сжали его руку.

– Я вам так сочувствую!

– Пустяки.

Многие жители говорили Кейду эти же слова, но прикосновение ее пальцев, интонация ее голоса и сочувствующий взгляд девушки ободрили его. Если муж этой девушки находился там, где был он, Мими станет ждать его, не думая о себе, и встретит его без упреков с улыбкой на губах и со слезами радости на длинных ресницах.

Уж такой ее создала природа.

Кейд закурил сигарету, изучая фасад нового офиса Токо. Одноэтажное оштукатуренное здание было выстроено в стиле модерн с большими окнами из цветного стекла. Надпись: «Предприятия ТОКО КАЛАВИТЧА» находилась на фоне золотого листа. Его не удивило, что там были кондиционеры. Секретарша была молоденькой и нарядно одетой, а сам офис обставлен дорогой мебелью.

Бэй Пэриш не изменился, а вот Токо – да. 20 лет назад он был чванливым речным стрелком, промышлявшим наркотиками или тайной переправой через границы чужестранцев. Теперь он стал выдающейся личностью, известным бизнесменом в Дельте. Его черные волосы посеребрились на висках. Одет он был в черный костюм, стоивший не менее двух сотен долларов. На одном из его пальцев поблескивал бриллиант.

Когда его нарядная секретарша провела Кейда и Мими в кабинет, он поднялся из-за своего огромного письменного стола и протянул мягкую белую руку.

– Здравствуйте, Кейд, – широко улыбнулся он. – Я слышал, что вы прибыли вчера вечером на новом вельботе. Я хотел пойти к вам и сказать вам, как я счастлив вашему возвращению, но к сожалению, мне пришлось вылететь в Новый Орлеан по делу.

Кейд не обратил внимания на протянутую руку. Калавитч вернулся на место ничуть не смущенный, продолжая улыбаться теперь уже Мими.

– А кто эта молодая очаровательная особа? Не новая ли мисс Кейн?

Кейд качнул головой.

– Нет, это миссис Джеймс Моран. Она пытается разыскать мужа, капитана Джеймса Морана, который сообщил ей ваш адрес в Бэй Пэриш для передачи ему писем.

– О, да, – кивнул он, – Джим Моран.

Он продолжал улыбаться Мими, его карие глаза были прикованы к третьей пуговке белой рубашки девушки. После непродолжительной паузы, он произнес:

– Он работал у меня несколько месяцев.

Мими робко спросила:

– Он и сейчас здесь?

– Сказать по правде, я не знаю, где он сейчас. Понимаете, после демобилизации он работал здесь в качестве моего личного пилота, – тут Токо рассмеялся. – Боюсь, что Бэй Пэриш показался ему слишком маленьким и скучным, поэтому он отправился дальше. Неужели он не сообщил вам свой новый адрес? – участливо осведомился он.

– Нет.

Калавитч хотел быть полезным девушке с такой грудью.

– Может быть, мисс Спенс, наша почтмейстерша, сможет дать вам его? Моя секретарша возвращала все письма на его имя ей.

Мими заулыбалась.

– А где тут почта?

Кейду хотелось, чтобы она удалилась из офиса еще до того, как состоится его разговор с Токо.

– Немного назад по той улице, по которой мы шли сюда. Ждите меня там.

– Договорились… – она улыбнулась и переадресовала свою улыбку человеку за столом. – И огромное вам спасибо, сеньор.

Калавитч следил, как она выходила из кабинета.

– Очень мила… – он снова посмотрел на Кейда. – А теперь, когда она ушла, объясните, что вас грызет? – Он посмотрел на свои руки и спросил: – Они у меня грязные или заразные?

Кейд подскочил к столу, схватил Калавитча за лацканы шикарного пиджака и нанес сильный удар правой по рту этого холеного хлыща.

– Это за вчерашний вечер. С какой целью Джо Лейвел натравил на меня Сквида?

Калавитч вытащил белоснежный платок, чтобы остановить кровь, показавшуюся в уголке рта.

– Вы ненормальный! Я вас не понимаю!

– Вы не посылали Лейвела и Сквида к Сэлу за мной?

– Нет.

– Вы не велели Лейвелу предупредить меня, чтобы я убрался отсюда к полудню сегодняшнего дня, пригрозив, что в противном случае Сквид окончательно разделается со мной?

Токо аккуратно сложил платок.

– Нет.

– Я вам не верю… Еще один вопрос. Как случилось, что на моем доме появилась надпись: «Продается»?

– На вашем доме? – усмехнулся Калавитч.

– Вы слышали, что я сказал.

– Но это не ваш дом, – покачал головой Калавитч, – а мой. Естественно, я предполагал, что она вам все написала.

– Кто и что мне должен написать?

– Ваша жена, то есть ваша бывшая жена, та самая блондинка и та самая очень красивая бывшая миссис Кейн.

Кейд почувствовал, что у него в желудке образовался комок.

– Джанис была здесь?

– Разумеется… Каким бы образом я мог бы иначе купить недвижимость? Полагаю, что это было совершенно законно. Она действовала в качестве вашего душеприказчика.

– Я находился в лагере военнопленных, когда она со мной развелась.

– Она была вашим душеприказчиком?

– Да.

– В таком случае сделка была законной.

– Вы и землю купили?

Токо повел плечами.

– Конечно. Она сама настояла. Ну для чего бы мне потребовалась земля в таком забытом богом месте, как Баратория Бэй? – он сунул носовой платок в карман. – А теперь вам лучше уйти. Поскольку вам пришлось много пережить, я прощаю вам этот удар. – Он вышел из-за стола и открыл дверь. – Но не советую вам повторять нечто подобное. Уходите.

Кейд заколебался, затем повернулся и, пройдя через внешний офис, вышел на улицу. Мими стояла под накрашенным навесом почты. Даже на таком расстоянии он мог сказать, что она плакала. У него создалось впечатление, что за ним тоже наблюдают, но не Токо. Неподвижный удушливо-жаркий воздух внезапно стал давящим и зловещим. Сейчас он жалел, что не спросил у Токо, находится ли еще здесь на реке Джанис.

Во всяком случае, она здесь побывала и предала его. Токо был известным любителем женской шкурки. Может статься, что Джанис продала ему не один только старый дом. Ему не нравилось, что Токо сказал: «Та самая блондинка и та самая очень красивая бывшая миссис Кейн».

Кейд тяжело дышал. Пистолет в заднем кармане брюк натирал ему бедро. Итак, он повидался с Токо. Собственно говоря, ничего нового он от него не узнал, разве только то, что Джанис побывала в Бэй Пэриш и, возможно, все еще оставалась где-то в районе реки.

Кейд оперся рукой о здание, чтобы поддержать себя и свои силы. Сейчас он ощущал легкое головокружение, почти точно такое же, какое он испытывал, сидя на покосившемся заборе старого дома – ошеломленный, растерянный, как если бы он пытался взобраться на прозрачную стеклянную стену. И только один Бог знал, что скрывается по ее другую сторону.

Поиски зла

Тротуар стал заполняться первыми утренними покупателями, спешившими на рынок и по магазинам. Повесив корзинку на руку, Мамма Салватор, внушительные телеса которой были затянуты в корсет и облачены в платье из черной материи, остановилась по пути на рынок. Жители тут занимались исключительно собственными проблемами: это было их кредо. Впрочем, данное правило не распространялось на женщин, так как они были точно такими же, как и повсюду в мире.

Большие глаза Маммы внимательно изучали разбитый нос Кейда и заплывший глаз.

– Это Джо Лейвел. Позор, что он сделал с твоим лицом! – толстуха была возмущена. – У нас творится бог знает что. Он дурной человек, этот Джо. Ты чем-то ему не угодил.

– Возможно…

Она положила пухлую руку ему на плечо и поинтересовалась:

– Из-за чего они тебя преследуют, Кейд?

– Не знаю.

Она хлопнула по его запястью.

– Приходи сегодня вечером. Я тебе все приготовлю, как ты раньше любил. И если этот сукин сын Джо попробует снова сделать тебе неприятности, то Сэл выставит его за дверь, да я и сама спущу его с крыльца.

Кейд закурил и спокойно заметил:

– Он шериф.

Ее черные глаза смотрели на него озабоченно. Она собиралась что-то сказать, но передумала и просто повторила:

– Приходи сегодня вечером.

И пошла дальше.

Кейд смотрел ей вслед. Она тоже покачивала бедрами, но совсем не так, как Мими. Она просто переваливалась по-иному с ноги на ногу, в чем не было ничего притягивающего и возбуждающего. Разве что для Сэла… Мамма Салватор поражала не женственностью, а напористостью и силой. Кейд не сомневался, что она на самом деле могла вышвырнуть Лейвела из заведения. А если поднапрячься, то, пожалуй, она бы справилась и со Сквидом. Закон и его представители не были для нее фетишами. В ее жизни было слишком много всяческих неприятностей и опасностей. Кто, как не она, помогала Сэлу доставлять к берегу моторки с ромом, виски, и сигаретами без штампа акцизного управления.

Кейд усмехнулся и вернулся к собственным проблемам. Сигаретный дым во рту оставил неприятный привкус. Глотка спазматически сжималась. Теперь он знал, что старый дом больше ему не принадлежит. В нем не будут жить последующие поколения Кейнов. Джанис побывала здесь и обобрала его. Самым обидным было то, что с точки зрения закона ее поступок оказался законным. В то время она все еще была его женой и имела право распоряжаться его собственностью.

У Кейда покраснели уши, когда он подумал о том, как удалось Джанис уговорить Токо приобрести дом и землю. Можно было не сомневаться, как все это происходило. Токо был опытным бизнесменом, и никогда бы не заключил невыгодную для себя сделку. Для Джанис рычагом к этому был секс. Если Токо захотелось познакомиться с ней поближе в постели, а он старался не упускать ни одной привлекательной женщины, с которой встречался, тогда она получила деньги не только за жилище Кейнов. Так вот чем объясняется нескрываемое презрение югослава и озабоченный взгляд Маммы Салватор. Это же объясняет и то, почему Джо Лейвел приказал ему к полудню убраться из города! Токо понимал, что он быстро все узнает, и не захотел иметь лишние неприятности. Ощущение горького разочарования, крушения всяких надежд, не покидало Кейда, пока он шел вдоль улицы в тени деревянных навесов над тротуарами.