Невеста на уикенд Цыпленкова Юлия

Глава 7

Машина подкатила к каменному домишке на два этажа с добротными железными воротами и камерой над ними. Я присвистнула. Неплохо так живут нынче бедные учителя. С родословной жены друга Костик успел меня познакомить еще в начале пробки, потому информацию я усвоила.

– Это стараниями зятя, – ответил шеф. – Два года назад это был еще обычный бревенчатый дом с деревянным заборчиком. Остался от Люсиной прабабки. Родители Людмилы сюда только на лето приезжали. Шурик решил сделать свадебный подарок родителям невесты и взял правило в свои руки. В прошлом году родители сюда перебрались окончательно. Отец занялся сельским хозяйством, мать перешла работать в школу поблизости и в свободное время репетиторствует.

– Такой домик содержать накладно. Там охрана что ли?

– Да нет, – ворота открылись, и мы въехали на ухоженную территорию дома Люсиных родителей. – Из охраны тут три здоровенных кобеля, но их выпускают только ночью. Шурик оплачивает счета, родители поддерживают уют и порядок. Это же наследство его жены. Считай, позаботился о будущем.

– Ясно, – кивнула я.

Машина остановилась. Мы с шефом посмотрели друг на друга и непроизвольно взялись за руки. Взгляд Костика сверкнул шальным озорством, мой, наверное, паникой.

– Прорвемся, тигрулик, – широко улыбнулся Колчановский. Он выдохнул, тряхнул головой и, произнеся: – Ну, поехали, – вышел из машины.

Я наблюдала за тем, как шеф махнул рукой невысокому молодому мужчине в спортивных брюках и футболке. Мой пытливый взгляд тут же прилип к этому мужчине, пытаясь обнаружить в обычном мужике что-то этакое, что должно было указать на то, что он адвокат с практикой во Франции, но видела лишь среднестатистического дачника на пороге дорого коттеджа.

Мужчина спустился по каменным ступенькам, тепло обнялся с моим Колчановским, и они вместе направились к моей дверце.

– Сейчас бы коньячку, – помечтала я и зажмурилась на секунду, потому что шеф взялся за ручку дверцы.

Она распахнулась, и я воззрилась на Костика, который вдруг показался самым родным и близким человеком во всем мире. Потому свою руку я вкладывала в его ладонь, ощущая, будто хватаюсь за спасительную соломинку. И когда его пальцы сомкнулись, я облегченно выдохнула, чувствуя поддержку, опору и защиту.

– Выходи, тигруля, не бойся, – подбодрил меня Костик.

– Тигруля? – живо заинтересовался адвокат в трениках. – Это потому что прыгучая?

– Сунь ей палец в рот, тогда узнаешь, – ответил шеф, помогая мне выбраться из машины.

– Поберегу пальцы, – негромко рассмеялся Александр. – Привет, тигра Вера.

– Да слушайте вы больше этого балабола, – я смущенно посмотрела на приятеля шефа. – Лучше бы представил своему другу по-человечески. Меня зовут Вероника.

– Александр, – ответил адвокат и с галантностью истинного джентльмена поцеловал мне руку. – Рад познакомиться, Вероника.

– Взаимно, – мило улыбнулась я, радуясь, что на моей талии покоится начальничья длань, потому что, несмотря на внешнюю уверенность, я ощущала неслабую дрожь в коленях. Мне было страшно до жути, но монолит Костиного тела за спиной продолжал оставаться осью, которая поддерживала меня.

– Вот так и живем, – вздохнул Костик. – Рта открыть невозможно, сразу балабол.

– Мальчишка, – я покачала головой и тихонько ткнула кончиками пальцев начальство в лоб.

– Милая, когда я повзрослею, тебе станет со мной скучно, – Колчановский прижал меня к себе и чмокнул в щеку.

– С тобой не может быть скучно, – ответила я совершенно искренне, вспоминая, с какой находчивостью мой шеф подошел к вопросу подготовки.

– Это с тобой не соскучишься, – хмыкнул он, явно думая почти о том же.

– Как сладенько, – умилился адвокат. – Лимончик?

– Пошел ты, – отмахнулся Костик, сияя счастливым взглядом.

Похоже, он был доволен началом представления. Я, в общем-то, тоже. Всё оказалось не так страшно. И даже когда шеф выпустил меня из объятий, мое восприятие реальности не изменилось. Александр предложил мне руку, я не стала отказываться. Костик отстал, чтобы достать сумку, в которую сложил наши вещи на эти два дня. Когда я увидела всё, что набрала дома, даже немного удивилась обилию вещей.

– Я собиралась переехать к тебе? – спросила я, разглядывая чемодан у дверей комнаты, в которой провела ночь.

– Нет. – Ответил Колчановский. – Мы собирали тебя на дачу, но ты решила, что без вечернего туалета порядочная девушка не может явиться в незнакомое общество.

– И?

– И ты не смогла сделать выбор сразу. Полчаса пялилась на два платья. Я психанул и засунул в чемодан всё, что попалось под руку.

– Комком? – пришла я в ужас.

– Ой, только не начинай заново, – покривился шеф, и я поняла, что на эту тему я уже успела высказаться ночью.

– Вандал, – только и фыркнула я.

– Еще тиран, деспот и бесчувственная сволочь без стыда и совести, – покивал Костик.

– Э… хм, – скромно потупилась я. – Прости. Это всё нервы.

– Я так и понял, – усмехнулся Колчановский, и на этом мы перестали обсуждать обилие прихваченных вещей.

Разумеется, чемодан в гости к семейству адвоката не поехал, только несколько вещей, которые отобрал сам Костик, пока я умывалась и завтракала. Без вечернего платья. Но тут я спорить не стала, видать, запал прошел… Ну да ладно, закончили лирическое отступление. В общем, пока шеф забирал сумку, мы с Александром успели подняться к большой стеклянной двери.

– Вы для меня приятный сюрприз, Вероника, – с улыбкой говорил приятель шефа. – Никак не могу понять, почему Костя скрывал вас. Мы столько раз созванивались, а он ни разу не рассказал о том, что познакомился с такой очаровательной девушкой. Или вы знакомы совсем недавно?

– Может, перейдем на «ты»? – с ответной улыбкой спросила я, не спеша удовлетворить любопытство Александра.

– Это было бы чудесно, – продолжал сверкать белозубым оскалом адвокат. – Так когда же ты познакомилась с Костиком?

– Я не знаю, что ответить, – я неопределенно пожала плечами. – Мне про тебя Костя много рассказывал, а почему молчал про меня… Возможно, об этом стоит спросить у него. Мне теперь тоже любопытно услышать его ответ.

Колчановский как раз догнал нас. Я обернулась и взглянула на него, чуть прищурив глаза.

– Что я уже успел натворить? – спросил Костик. – Шурик, почему Вера рычит на меня взглядом? Любимая?

Я демонстративно отвернулась и прошла в дом, предоставив шефу самому отдуваться, отвечая на вопросы друга-адвоката, начавшего колоть меня с первых минут знакомства.

– Кажется, я стал ложкой дегтя в вашей бочке сахарной ваты, – покаялся Александр. – Просто мне стало интересно, почему ты скрывал от меня знакомство с Верой. Чем угодно делился, а переменами в личной жизни ни разу.

– Во-первых, ты хамишь, – суховато заметил Колчановский. – Если я и подшучивал над вами с Люсей то не в ее присутствии, а ты это делаешь, когда тебя слышит моя девушка. А во-вторых, ты бы дал нам хотя бы отдышаться с дороги, а потом устраивал допрос. Мы попали в дикую пробку, пока добрались до тебя…

– Понял-понял! – вскинул руки адвокат. – Накормить, напоить, в баньке попарить, а потом уж и спрашивать. Всё по канонам. Верочка, – он догнал меня и снова выставил локоть, я отказываться не стала. – Если обидел шуткой, то не со зла.

Я кивнула, показывая, что услышала, но напряженный вид сохранила. А как же? Мой жених, этот… мой любимый мужчина ни слова не сказал про меня своему лучшему другу! И скажите, что это не повод обидеться. Тут такая цепочка умозаключений сразу выросла: молчал до сегодняшнего дня, значит, относится несерьезно, а раз относится несерьезно, значит, и его предложение – вранье. Он меня не любит!

– Вероника, тебя расстроил мой вопрос? – заметив, что мое лицо превратилось в каменную маску, забеспокоился Александр. – Ты обиделась из-за того, что Костя не рассказывал про тебя? Вы, женщины, слишком мнительные…

– Нет, Саша, я не обиделась, – ответила я с вежливой улыбкой, чтобы он даже не усомнился в том, что я обиделась. Нет, не просто обиделась. Я оскорблена до глубины души!

– Ну, Верочка, – беспомощно произнес адвокат. – Еще не хватало, чтобы мои неосторожные слова испортили вам настроение.

– Всё хорошо, – ровно ответила я. – Всё просто замечательно.

За это время мы поднялись на второй этаж, так никого из домочадцев и не встретив. Александр остановился у двери комнаты, которая явно предназначалась для нас, и я вошла туда, ни разу не оглянувшись на шефа.

– Ну, спасибо, дружище, – услышала я шипение Колчановского. – Ты разбудил в ней зверя, а мне теперь доказывай, что я не верблюд.

– Слушай, я вообще не думал, что так получится, – приглушенно ответил адвокат. – Я всё исправлю…

– Теперь уже я сам, – буркнул Костик. – Очень приятная встреча.

– Колчан, ну прости…

Дверь закрылась. Я обернулась и взглянула на широкую улыбку шефа. Он скинул на пол сумку, стремительно приблизился ко мне и сжал голову ладонями.

– Умница моя, – шепнул Костик. – Такая обида лучше сотни поцелуев.

И он от души чмокнул меня в щеку. В дверь послышался осторожный стук, и в комнату просунулась голова адвоката. Лапища Колчановского легла мне на затылок, а в следующее мгновение мой лоб встретился с грудью начальника. Я тихо зашипела, потому что под футболкой было скрыто что-то массивное и далеко не мягкое.

– Я просто хотел предупредить, что приехала Люсина бабушка, – сообщил Александр.

Напор длани шефа усилился, и я, не выдержав, ущипнула его. Теперь зашипел Костик.

– Ухожу-ухожу, – по-своему истолковал гримасу Колчановского адвокат.

И как только дверь закрылась, Костик отпустил меня. Мы сердито воззрились друг на друга.

– Перебор, – предупреждающе произнес он.

– Ты мне дыру во лбу хотел сделать?

– Не понял.

– Что у тебя под футболкой?

– Крест…

– Если ты думаешь, что его оттиск у меня на лбу изгонит бесов, то сильно заблуждаешься. Во-первых, бесов во мне нет, а во-вторых, единственный змей, которого я знаю, стоит передо мной.

– Ну, насчет бесов я бы не был так уверен, – проворчал себе под нос Колчановский, и я понадеялась, что он испепелится от моего взгляда.

Не испепелился. Вздохнув, я прошла к окну и посмотрела на открывшийся вид, он мне понравился. Там был сад. Костик подошел ко мне и примирительно произнес:

– Извини, если сделал больно. Я не специально.

– Угу, – промычала я. – Ты больно не хотел делать, твой друг не хотел растревожить мою тонкую душевную организацию. Если бы всё было правдой, я бы тебя сейчас придушила.

– За что?

Я обернулась и стукнула кулаками по груди шефа:

– Ты меня не любишь!

– Отлично! – восхитился женишок. – Не прощай меня сразу. Маленький скандальчик не повредит.

– Будь уверен, – пообещала я.

– Но без перегибов, – вдруг забеспокоился Колчановский.

Я покладисто покивала головой и отправилась осматривать нашу комнату дальше, чтобы скрыть акулий оскал счастья. Друг шефа мне нравился всё больше. Еще бы! Своим вопросом с подвохом он дал мне возможность, не нарываясь, отплатить Костику за принижение меня, как женщины, за ненавязчивые угрозы, шантаж и переживания. Если бы я могла признаться Александру в любви, я бы это сделала, честное слово. И не только за его неосознанную помощь, но и за то, что моему Костику придется извиваться ужом на сковородке, отвечая на неудобные вопросы. А то, что они будут, сомневаться не приходилось. Зато я теперь была освобождена от необходимости врать – я же обижена и полна неприятных подозрений! И в это мгновение я поняла, что насчет беса Колчановский прав, потому что где-то внутри меня раздавалось гаденькое хихиканье. Кстати…

– Почему Саша сделал акцент на бабушке?

Я обернулась к шефу, разбиравшему сумку. Он бросил на меня взгляд и отмахнулся, но теперь тема пенсионерки всерьез заинтересовала, потому я подошла к Костику и, забрав у него свою одежду, заглянула в глаза.

– Рассказывай.

– Да ну, – буркнул шеф. Однако ненадолго задумался. – Я ее любимчик, – все-таки поделился своей бедой начальник.

– Это плохо?

– В общем-то, нет. Просто повышенная забота и внимание к моим нуждам иногда утомляет. И Карина… – Я ответила непонимающим взглядом, и шеф пояснил: – Это вторая внучка – кузина Люси. Баба Нюра спит и видит, что пристроит Кариночку в мои надежные руки.

– Что не так с Кариной?

– Она – Лиза, – ответил Колчановский и больше пояснений не потребовалось.

– Ясно, – я на секунду поджала губы. – Значит, у меня есть уже недоброжелатель и соперница в лице бабы Нюры. К чему готовиться? Компот на голову? Иголка в косяк? Или россыпь бородавок завтра утром?

– Я тебя прикрою, – пообещал шеф.

Усмехнувшись, я покачала головой. Наивный ты мой. От бабули, озабоченной судьбой любимой внучки, не скроет ни одна начальничья спина. Я против нее, как милый ёжик против танка. И хорошо, если уеду отсюда человеком, а не жабой. Как пить дать, сглазит! Я поплевала через левое плечо и протяжно вздохнула. Знала бы про бабулю, обязательно внесла бы в договор пункт о магической защите и медицинском страховании на случай ожогов и травм.

Колчановский забрал у меня стопку одежды, которую я продолжала держать, положил ее на столик и притянул меня к себе.

– Не переживай, баба Нюра – милая женщина. Я буду рядом с тобой постоянно. Она просто пожилая женщина, ничего ужасного. Да, неучтенный фактор, но это ничего не меняет.

– Понятное дело, – усмехнулась я. – По нашему договору ничего не меняют даже обстоятельства непреодолимой силы и стихийные бедствия. Будем считать бабульку ураганом.

– Всего два дня, Вера, – напомнил мне шеф. – А потом премия и новое кресло.

– Хоть что-то, – проворчала я.

– Нахалка, – фыркнул Колчановский.

Я была с этой оценкой не согласна, но возражать не стала. Вскоре мы уже спускались вниз, готовые к знакомству с семьей адвоката. Господ Поляковых и Судариковых мы нашли в тени сада возле открытой кухни, откуда доносились одуряющие ароматы, от которых предательски заурчало в животе.

– Тигруля, – хмыкнул шеф.

– Меня сейчас заставят что-нибудь резать, – уверенно шепнула я.

– И что?

– Мне нужно дополнительное соглашение…

– Поздно, упыреныш, поздно. Всё необходимое уже предусмотрено.

– Жмот.

И мы дружно улыбнулись, потому что в нашу сторону обернулись все, кто находился в районе открытой кухни и беседки, из которой можно было смело сделать домик для привратника, или для гостей, которых хочется держать подальше от хозяев.

– А вот и наши голуби, – широко улыбнулся Шурик.

Приобняв за талию миловидную молодую блондинку, он направился нам навстречу. Люся рассматривала меня с нескрываемым любопытством, я смущенно потупилась.

– Привет, – она протянула мне руку. – Я – Людмила, но можешь обращаться ко мне – Люся.

– Я – Вероника, можно – Вера или Ника. Мне всё нравится.

– Я запомню, – пообещала с улыбкой Люся. Только после этого она посмотрела на Колчановского и покачала головой: – Как не стыдно скрывать свою очаровательную подругу.

– А как не скрывать, – шеф нагнулся к жене друга и поцеловал ее в щеку. – Мы только в дом вошли, как Полик уже насел на нее с вопросами и внес разлад. И это в первые пять минут знакомства, – со значением добавил он. – Я теперь думаю, что вас надо было сразу на свадьбе знакомить.

– Ого! – воскликнул Александр. – То есть Вера…

– Да, да, да, – счастливо оскалившись, ответил Костик. – Вера – не просто моя девушка, она моя невеста.

– Кто невеста?

Немолодой женский голос заставил меня подобраться. Из глубин открытой кухни вынырнула бодренькая такая пенсионерка в бриджах и с фиолетовыми вихрами, торчавшими из-под бейсболки. Баба Нюра… Блеклые голубые глаза с пристрастием ощупали мое лицо, фигуру, вернулись к лицу, и на губах бабульки расцвела медовая улыбка.

– Ай, красавица, – пропела она, и я поняла – точно сглазит.

Однако бабушку быстро эвакуировали. Ее зять и отец Люси – полноватый мужик с веселым прищуром зеленых глаз, взял тещу за худенькие плечи, развернул и направил помогать дочери. После этого подошел к нам. Отец семейства пожал руку Костику и дружелюбно улыбнулся уже мне.

– Невеста, значит? – спросил мужчина. – Очень приятно. Наконец нашлась та, кто смогла накинуть хомут на эту холостяцкую шею. Не всё нам мучиться, да, зятек?

– Это кто там такой замученный? – послышался голос Люсиной матушки.

– Готовь, мать, не отвлекайся, – скомандовал строгий супруг и протянул мне руку. – Верочка, значит. А меня зови дядей Мишей. Мать, – он обернулся, – а как к тебе обращаться?

– Верочка, – послышался ответ, – для вас я просто Римма. Обойдемся без отчества и теть.

– Х… хорошо, – запнулась я, ошеломленная скоростью, с которой я входила в это чужое для меня семейство.

– Ну, стало быть, дядя Миша и Римма, – констатировал отец Люси. – А наш реликт, – понизив голос, добавил дядя Миша, – называй Анной Леонидовной.

– Я всё слышу, Михаил, – не дремала баба Нюра.

– Слух тонкий, взгляд орла, энергии на роту пехоты во время марш-броска, – прошептал дядя Миша, глядя на меня.

– Папа, – укоризненно покачала головой Люся.

Александр усмехнулся и согласно кивнул, а я расслабилась. Похоже, бабулю тут божьим одуванчиком считает только Костик, но это уже его проблемы. Буду дружить с мужской половиной двух семейств, моя половина пусть сам выкручивается. В общем, перезнакомились. Скажу честно, и Поляковы, и Судариковы мне понравились. Люся оказалась такой же жизнерадостной и бойкой, как ее отец. Римма держалась более сдержанно, но ее дружелюбие я хорошо ощущала. Она пошла сложением в мать – худощавая, поджарая, юркая. Люся была более плотной, явно унаследовав телосложение родни со стороны отца.

Мой Колчановский возвышался над всеми нами, впрочем, недолго. Он быстро занял плетеное кресло, не без стараний бабы Нюры, уже хлопотавшей вокруг него. Теперь он восседал, словно царь на троне, широко расставив ноги, с бокалом вина, заменившего шефу и скипетр, и державу. Для меня же дело нашлось быстро (и кто бы сомневался?), меня приобщили к готовке. Тесть Александра хлопотал у мангала, и его зять остался единственным, кто составил пару моему «ненаглядному». В общем, два лентяя определились сразу. Всем остальным дело нашлось.

– Пусть Костичка отдохнет, – щебетала баба Нюра. – Да, Верочка? Он у нас добытчик.

– Угу, – промычала я. – Еле мамонта до пещеры дотащил, умаялся.

– Что говоришь? – вцепилась в меня взглядом старушка.

– Говорю, что вы правы, Анна Леонидовна, – сладко улыбнулась я, преданно глядя на женщину.

Люся и Римма тихо хмыкнули. Что там творилось между мужчинами, не знаю, но женщины постепенно начинали задавать вопросы. Я их понимала, сама бы изнывала от любопытства, если бы ко мне в дом притащили неизвестную девицу и провозгласили невестой.