Все закончится на нас Гувер Колин

Он явно меня помнил, я видела это по его улыбке. Но, как и я, он делал вид, что мы встречаемся впервые. Пожалуй, я была не в настроении объяснять, что мы уже знакомы.

Райл коснулся моей лодыжки и осмотрел ее.

– Можешь пошевелить ступней?

Я попыталась это сделать, но острая боль пронзила всю ногу. Я втянула воздух сквозь стиснутые зубы и покачала головой:

– Пока нет. Больно.

Райл махнул рукой Маршаллу.

– Найди, во что положить лед.

Алиса вышла из комнаты следом за Маршаллом. Когда они оба ушли, Райл посмотрел на меня и широко улыбнулся.

– Я не выставлю тебе счет за это, потому что я несколько пьян. – Он подмигнул мне.

Я склонила голову к плечу.

– Когда мы встретились в первый раз, ты был под кайфом. Теперь ты пьян. Я начинаю беспокоиться, что из тебя не выйдет достаточно квалифицированный нейрохирург.

Он рассмеялся:

– Так может показаться, но уверяю тебя, что я очень редко курю траву, и это мой первый выходной за месяц, поэтому мне срочно требовалась порция пива. Или пять.

Вернулся Маршалл. Он принес лед, завернутый в какую-то старую тряпку, и протянул его Райлу. Тот приложил лед к моей щиколотке.

– Принеси из багажника аптечку, – обратился Райл к сестре. Она кивнула, схватила Маршалла за руку и снова вытащила его из комнаты.

Райл прижал руку к моей подошве.

– Надави на мою руку, – попросил он.

Я надавила, и хотя мне было больно, я смогла сдвинуть его руку.

– Щиколотка сломана?

Он повернул ступню из стороны в сторону, потом сказал:

– Я так не думаю. Давай подождем пару минут и посмотрим, сможешь ли ты наступить на нее.

Я кивнула, наблюдая, как он устраивается на полу наискосок от меня. Он сел по-турецки и положил мою ступню себе на колено. Оглядев комнату, он снова переключил внимание на меня.

– Что это за место?

Я улыбнулась, пожалуй, излишне широко.

– Магазин Лили Блум. Примерно через два месяца здесь будут продавать цветы.

Клянусь, его лицо засветилось от гордости.

– Не может быть! Ты сделала это? Ты действительно открываешь собственный бизнес?

Я кивнула:

– Ага. Я подумала, что стоит попробовать, пока я еще достаточно молода, чтобы оправиться от провала.

Одной рукой он прижимал лед к моей щиколотке, другой держал мою голую ступню, проводя по ней большим пальцем взад и вперед, как будто в его прикосновении не было ничего особенного. Но его руку на своей ступне я чувствовала намного острее, чем боль в лодыжке.

– Я смешно выгляжу, да? – Он оглядел свой красный комбинезон.

Я пожала плечами:

– Ты хотя бы не выбрал комбинезон мультяшного персонажа. Это более зрелый выбор, чем костюм Губки Боба.

Райл рассмеялся, но потом его улыбка исчезла, он прислонился головой к двери позади него и оценивающе оглядел меня.

– При дневном свете ты еще красивее.

В подобные моменты я всегда жалею о том, что у меня рыжие волосы и белая кожа. Смущение не только хорошо заметно на моих щеках, румянец заливает все мое лицо, шею и даже руки.

Я прижалась затылком к стене, у которой сидела, и принялась изучать его так же, как он изучал меня.

– Хочешь услышать голую правду?

Райл кивнул.

– Мне не раз хотелось вернуться на твою крышу. Но я слишком боялась, что ты тоже окажешься там. Ты заставляешь меня нервничать.

Его пальцы на моей ступне замерли.

– Моя очередь?

Я кивнула.

Его глаза сузились, рука снова заскользила по моей подошве от пальцев к пятке.

– Мне все еще очень хочется трахнуть тебя.

Кто-то ахнул, и это была не я.

Мы с Райлом оба посмотрели на дверной проем. Там стояла Алиса с глазами на пол-лица.

– Ты только что… – Она посмотрела на меня. – Прости меня за него, Лили. – Ее взгляд снова вернулся к брату, в глазах плескался яд. – Ты только что сказал моему боссу, что хочешь ее трахнуть?

О боже.

Райл потянул себя за нижнюю губу и немного ее пожевал. Вошел Маршалл и поинтересовался:

– Что происходит?

Алиса посмотрела на мужа и ткнула пальцем в Райла:

– Он только что сказал Лили, что хочет ее трахнуть!

Маршалл перевел взгляд с Райла на меня. Я не знала, то ли рассмеяться, то ли заползти под стол и там спрятаться.

– Ты это сказал? – спросил он, глядя на шурина.

Тот пожал плечами:

– Ну, да.

Алиса обхватила голову руками.

– Господи Иисусе! Он пьян. Они оба пьяные. Пожалуйста, не осуждай меня за то, что мой брат придурок.

Я улыбнулась ей и махнула рукой:

– Все в порядке, Алиса. Многие мужчины хотя меня трахнуть. – Я посмотрела на Райла, который все еще непринужденно поглаживал мою ступню. – По крайней мере, твой брат говорит откровенно. Немногие могут сказать то, что у них на самом деле на уме.

Райл подмигнул мне и осторожно спустил мою ступню со своих колен.

– Давай проверим, сможешь ли ты наступить на ногу, – сказал он.

Они с Маршаллом помогли мне подняться. Райл указал на стол, придвинутый к стене.

– Попробуем дойти до стола, чтобы я смог забинтовать твою лодыжку.

Его рука твердо обнимала меня за талию, он крепко держал мою руку, чтобы я не упала. Маршалл просто стоял рядом на всякий случай. Я слегка наступила на ногу, мне было больно, но не настолько мучительно. Я смогла доковылять до стола с помощью Райла. Он помог мне сесть на стол, и я прислонилась к стене, вытянув ногу перед собой.

– Что ж, хорошая новость в том, что щиколотка не сломана.

– А плохая новость? – спросила я.

Он открыл аптечку и ответил:

– Тебе придется посидеть дома несколько дней. Возможно, даже неделю. Все будет зависеть от того, как нога будет восстанавливаться.

Я закрыла глаза и прислонилась головой к стене.

– Но у меня так много дел, – простонала я.

Он начал аккуратно бинтовать мою лодыжку. Алиса стояла за его спиной и наблюдала за его движениями.

– Я пить хочу! – сказал Маршалл. – Кто-нибудь хочет чего-нибудь выпить? Тут аптека напротив.

– Мне не надо, – сказал Райл.

– Я выпью воды, – ответила я.

– Мне «Спрайт», – подала голос Алиса.

Маршалл схватил ее за руку.

– Ты пойдешь со мной.

Алиса вырвала руку и сложила руки на груди.

– Я никуда не иду, – заявила она. – Моему брату нельзя доверять.

– Алиса, все в порядке, – сказала я ей. – Райл просто шутил.

Она молча смотрела на меня несколько секунд, потом ответила:

– Ладно. Только ты не сможешь уволить меня, если он опять сморозит какую-нибудь глупость.

– Обещаю, я тебя не уволю.

На этом Алиса схватила Маршалла за руку, и они ушли. Райл продолжал бинтовать мою ногу. Потом спросил:

– Моя сестра у тебя работает?

– Ага, наняла ее пару часов назад.

Он сунул руку в аптечку и вытащил пластырь.

– Ты хотя бы понимаешь, что она ни одного дня в своей жизни не работала?

– Она меня об этом предупредила, – сказала я. Его лицо напряглось, он уже не выглядел таким расслабленным, как раньше. Мне пришло в голову, что он мог решить, будто я наняла Алису только ради того, чтобы оказаться ближе к нему. – Я понятия не имела, что она твоя сестра до той минуты, когда ты вошел сюда. Клянусь.

Райл посмотрел на меня, потом сосредоточился на моей ступне.

– Я даже не думал, что ты знаешь об этом. – Он начал накладывать пластырь поверх повязки.

– Я тебя в этом не обвиняю. Мне просто не хотелось, чтобы ты подумал, будто я каким-то образом пытаюсь поймать тебя в ловушку. Ты же помнишь, что мы от жизни хотим совершенно разного?

Райл кивнул и осторожно положил мою ногу на стол.

– Верно, – согласился он. – Я специалист по свиданиям на одну ночь, а ты находишься в поисках своего святого Грааля.

Я рассмеялась:

– У тебя отличная память.

– Да. – Его губы изогнулись в медленной улыбке. – Но тебя трудно забыть.

Иисусе. Он был просто обязан прекратить говорить мне такие вещи. Я оперлась ладонями о стол и спустила ногу со стола.

– Пришло время для голой правды.

Райл прислонился к столу рядом со мной.

– Весь внимание.

Я не стала ничего скрывать.

– Меня очень тянет к тебе, – сказала я. – Мне практически все в тебе нравится. У нас с тобой разные цели в жизни, это факт. Поэтому, если нам доведется встретиться снова, я была бы благодарна, если бы ты перестал говорить такие вещи, от которых у меня кружится голова. Это не совсем честно по отношению ко мне.

Он кивнул:

– Теперь моя очередь.

Он положил руку на стол рядом со мной и слегка наклонился ко мне.

– Меня тоже очень тянет к тебе. И в тебе мне почти все нравится. Но я надеюсь, что мы больше никогда не встретимся, потому что мне не нравится, что я так много о тебе думаю. Не так уж много на самом деле, но куда больше, чем мне бы хотелось. Поэтому если ты по-прежнему не собираешься согласиться на свидание на одну ночь, то я думаю, что нам лучше избегать встреч. Потому что нас обоих это ни к чему хорошему не приведет.

Я не знала, каким образом он оказался так близко ко мне, но между нами было не больше фута. Его близость мешала мне сосредоточиться на тех словах, которые слетали с его губ. Взгляд Райла на мгновение остановился на моих губах, но как только мы услышали звук открывающейся входной двери, он сразу оказался на другой половине комнаты. К тому моменту, когда Алиса и Маршалл добрались до нас, Райл был занят тем, что заново складывал в пирамиду упавшие ящики. Алиса посмотрела на мою лодыжку.

– Каков вердикт? – поинтересовалась она.

Я выпятила нижнюю губу.

– Твой братец-доктор говорит, что мне придется посидеть дома несколько дней.

Она протянула мне воду, которую я просила.

– Хорошо, что у тебя есть я. Я могу работать и заняться уборкой, которая мне по силам, пока ты будешь отдыхать.

Я сделала глоток воды и вытерла рот.

– Алиса, я объявляю тебя лучшей служащей месяца.

Она улыбнулась и повернулась к Маршаллу:

– Ты это слышал? Я лучшая из ее служащих!

Он обнял ее и поцеловал в макушку.

– Я горжусь тобой, Исса.

Мне нравилось, что он называет ее Исса, что, как я догадалась, было уменьшительным от Алисы. Я подумала о собственном имени и о том, встречу ли когда-нибудь парня, который догадается называть меня головокружительно милым прозвищем – Илли.

Не-а. Не этот парень.

– Тебе помочь добраться домой? – спросила Алиса.

Я соскочила со стола и проверила ногу.

– Если только ты проводишь меня до машины. Нога левая, так что я вполне справлюсь с управлением.

Она подошла ко мне и обхватила за талию.

– Если оставишь мне ключи, то я все тут закрою и вернусь завтра, чтобы начать уборку.

Они втроем проводили меня до машины, но Райл позволил Алисе выполнить всю работу. По какой-то причине он стал бояться прикоснуться ко мне. Когда я уселась за руль, Алиса поставила мою сумочку и другие вещи на пол и заняла пассажирское кресло. Она взяла мой телефон и начала вбивать в него свой номер.

Райл наклонился к окну:

– Следующие несколько дней постарайся как можно чаще прикладывать к ноге лед. Ванна тоже помогает.

Я кивнула:

– Спасибо тебе за помощь.

Алиса перегнулась через меня и спросила:

– Может быть, тебе, Райл, следует довезти ее до дома и вернуться на такси? Просто на всякий случай.

Райл посмотрел на меня и покачал головой.

– Не думаю, что это хорошая идея, – сказал он. – С ней все будет в порядке. Я выпил пива, поэтому мне не стоит садиться за руль.

– Ты мог бы помочь ей дойти до квартиры, – предложила Алиса.

Райл снова покачал головой, похлопал по крыше машины, развернулся и пошел прочь.

Я все еще смотрела ему вслед, когда Алиса вернула мне телефон и сказала:

– Серьезно, я прошу за него прощения. Сначала он возбуждается при виде тебя, а потом ведет себя как эгоистичный придурок. – Она выбралась из машины и закрыла дверцу, потом сунула голову в окно. – Вот поэтому он и останется одиноким до конца дней. – Она указала на мой телефон. – Пришли мне сообщение, когда доберешься домой. И позвони мне, если тебе что-то понадобится. Дружеские услуги я в рабочее время не включу.

– Спасибо, Алиса.

Она улыбнулась:

– Нет, это тебе спасибо. Я так не радовалась жизни с того времени, когда в прошлом году побывала на концерте Паоло Нутини[5]. – Она помахала мне на прощание рукой и пошла туда, где стояли Маршалл и Райл.

Они пошли по улице, и я смотрела на них в зеркало заднего вида. Когда они поворачивали за угол, я увидела, что Райл обернулся и посмотрел в моем направлении.

Я закрыла глаза и выдохнула.

Две наши встречи с Райлом выпали на те дни, которые я предпочла бы забыть. Похороны отца и растяжение лодыжки. Но каким-то образом от его присутствия они не ощущались такими катастрофическими, какими были на самом деле.

Ну почему он брат Алисы! У меня было такое чувство, что мы с ним виделись не в последний раз.

Глава 4

Мне потребовалось полчаса, чтобы добраться от машины до квартиры. Я дважды набирала номер Люси, чтобы узнать, сможет ли она мне помочь, но она не ответила на звонки. Войдя наконец в квартиру, я испытала раздражение, когда увидела ее лежащей на диване с прижатым к уху телефоном.

Я с грохотом захлопнула входную дверь, и Люси подняла на меня глаза.

– Что с тобой случилось? – спросила она.

Опираясь на стену, я поскакала в коридор.

– Лодыжку растянула.

Когда я добралась до двери в свою спальню, Люси крикнула:

– Прости, что не ответила на твои звонки! Я разговариваю с Алексом! Я собиралась тебе перезвонить!

– Все в порядке! – крикнула я в ответ и захлопнула за собой дверь. Я направилась в ванную и нашла в шкафчике какие-то старые обезболивающие таблетки. Проглотив две штуки, я рухнула на кровать и уставилась в потолок.

Я не могла поверить в то, что обречена сидеть в квартире целую неделю. Я схватила телефон и отправила сообщение матери.

Растянула лодыжку. Я в порядке, но могу я прислать тебе список необходимого, чтобы ты купила мне в магазине?

Я уронила телефон на постель, и в первый раз с момента переезда матери в Бостон я была благодарна за то, что она живет рядом со мной. На самом деле это было не так уж плохо. Пожалуй, я любила ее больше с тех пор, как мой отец умер. Я догадывалась о причине. Это было связано с тем, что я всегда осуждала ее за неспособность уйти от него. И хотя это осуждение практически исчезло, когда речь шла о матери, то по отношению к отцу я испытывала все те же чувства.

Не слишком-то это хорошо – хранить в сердце столько горечи по отношению к отцу. Но черт подери, он был ужасен. По отношению к моей матери, ко мне, к Атласу.

Атлас.

Я была так занята маминым переездом и тайными поисками помещения под магазин в нерабочие часы, что у меня не было времени дочитать мои дневники, которые я начала читать полгода назад.

Я кое-как доковыляла до платяного шкафа, споткнувшись лишь однажды. К счастью, я устояла на ногах, ухватившись за комод. Как только дневник оказался в моих руках, я вернулась в постель и устроилась поудобнее.

Следующую неделю мне все равно было больше нечем заняться, так как работать я не могла. Я вполне могла позволить себе вспомнить печальное прошлое, раз уж я оказалась вынуждена страдать в настоящем.

Дорогая Эллен!

Церемония вручения «Оскаров», которую ты вела, оказалась самой интересной телепередачей за последний год. Не думаю, что я тебе об этом говорила, но я описалась, пока смотрела, как ты подошла к первым рядам с пылесосом и почистила ковер.

Кстати, сегодня я сагитировала нового фолловера Эллен в лице Атласа. Прежде чем ты осудишь меня за то, что я снова пустила его в наш дом, позволь мне объяснить, как это получилось.

После того как он вчера принял у нас душ, я его прошлым вечером больше не видела. Но утром он снова сел рядом со мной в автобусе. Он выглядел чуть счастливее, чем накануне, потому что он сел и по-настоящему мне улыбнулся.

Не буду лгать, было немного странно видеть его в одежде моего отца. Но брюки сидели на нем намного лучше, чем я ожидала.

– Знаешь что? – Он нагнулся вперед и расстегнул свой рюкзак.

– Что?

Атлас вытащил пакет и протянул его мне.

– Я нашел это в гараже. Я пытался их очистить для тебя, но они такие грязные, что без воды я мало что смог сделать.

Я взяла пакет и с подозрением посмотрела на него. Такой длинной фразы я от него еще ни разу не слышала. Потом я все-таки посмотрела на пакет и открыла его. Там лежало нечто похожее на старые инструменты для садоводства.

– Я на днях видел, как ты копаешься с этим твоим совком. Я не знал наверняка, есть ли у тебя настоящие садовые инструменты, а этими никто не пользуется, поэтому…

– Спасибо, – поблагодарила я. Я была почти в шоке. У меня раньше был специальный садовый совок, но пластиковая ручка треснула, и от этого у меня на руке оставались мозоли. В прошлом году я попросила маму подарить мне садовые инструменты на день рождения, и когда она принесла мне большую лопату и тяпку, у меня не хватило духа сказать ей, что это совсем не то.

Атлас откашлялся и более тихим голосом продолжил:

– Я знаю, что это не настоящий подарок. Я это не купил. Но мне хотелось подарить тебе что-нибудь. Ты знаешь… за…

Он не договорил, поэтому я кивнула и снова завязала мешок.

– Как думаешь, ты сможешь подержать их у себя до возвращения домой? В моем рюкзаке совсем нет места.

Атлас забрал у меня мешок, поднял рюкзак на колени и убрал туда инструменты. Он обхватил свой рюкзак и спросил:

– Сколько тебе лет?

– Пятнадцать.

По его взгляду я поняла, что мой возраст его немного разочаровал, но вот почему?

– Ты в десятом классе?

Я кивнула, но, честно говоря, не могла ничего придумать, чтобы продолжить разговор. Я не слишком часто общалась с парнями. Особенно из старших классов. И когда я нервничаю, я просто замыкаюсь в себе.

– Не знаю, как долго я задержусь в этом доме, – сказал Атлас, снова понизив голос. – Но если тебе когда-нибудь понадобится помощь по саду или с чем-то еще после школы, то и тут от меня мало толку. Все равно у меня нет электричества.

Я рассмеялась и тут же засомневалась, не зря ли я рассмеялась над его самоуничижительным коммента- рием.

Остаток пути до школы мы говорили о тебе, Эллен. Когда он сказал, что скучает, я спросила, смотрел ли он когда-нибудь твое шоу. Он сказал, что хотел бы посмотреть, потому что считает тебя забавной, но для телевизора нужно электричество. Еще одно замечание, над которым мне, наверное, не следовало бы смеяться.

Я сказала Атласу, что он может посмотреть шоу вместе со мной после школы. Я всегда записываю его на видеомагнитофон и смотрю, пока занимаюсь делами по дому. Я подумала, что могу просто запереть входную дверь на задвижку, и если родители вернутся раньше времени, то я успею выпустить Атласа через заднюю дверь.

Я не видела его до поездки из школы домой. На этот раз он не сел рядом, потому что Кэти вошла в автобус раньше его и села со мной. Я хотела попросить ее садиться на другое место, но тогда бы она подумала, что я влюбилась в Атласа. Кэти раззвонила бы об этом всем, поэтому я просто позволила ей сидеть рядом со мной.

Атлас сидел впереди, поэтому он вышел из автобуса раньше меня. Он как-то неловко стоял на остановке и ждал, пока я выйду. Когда я вышла, он открыл рюкзак и протянул мне пакет с инструментами. Он ничего не сказал относительно моего утреннего приглашения посмотреть вместе телевизор, поэтому я повела себя так, как будто мы обо всем договорились.

– Заходи, – пригласила я, открывая дверь. Он вошел, и я закрыла дверь на задвижку. – Если мои родители вернутся раньше, беги через заднюю дверь и сделай так, чтобы они тебя не увидели.

Атлас кивнул.

– Не волнуйся, я убегу, – пообещал он со смешком.

Я спросила, хочет ли он что-нибудь выпить, и он сказал, что да. Я сделала нам перекусить и принесла все вместе с напитками в гостиную. Я уселась на диван, Атлас устроился в кресле моего отца. Я включила шоу. Больше ничего не было. Мы почти не разговаривали, потому что я прокручивала всю рекламу. Но я заметила, что он смеялся во всех нужных местах. Я думаю, что чувство юмора – это одна из самых важных черт в человеке. Каждый раз, когда он смеялся твоим шуткам, я начинала чувствовать себя лучше из-за того, что впустила его в дом. Не знаю почему. Может быть, потому, что, если он окажется тем, с кем я могу дружить, я буду чувствовать себя менее виноватой.

Он ушел сразу после того, как твое шоу закончилось. Я хотела спросить, не нужно ли ему снова воспользоваться душем, но это бы задержало его в доме почти до прихода родителей. Меньше всего мне хотелось, чтобы ему пришлось бежать из душа и через задний двор голышом.

Хотя это было забавно и ужасно.

– Лили

Дорогая Эллен!

Страницы: «« « 123456 » »»