Как ты умрешь Омер Майк
– Миссис Броуди, я звоню по поводу вашей дочери Патрисии.
– Вот как? – нервно удивилась женщина. – Что с ней стряслось?
– Два месяца назад вы заявили об ее исчезновении…
– А, ну да.
– Так вот, у нас здесь, с учетом определенных событий, вероятно, появились некоторые подвижки…
– Моя дочь вернулась через двое суток после того, как пропала, – сказала женщина.
– Гм. – Митчелл затарабанил пальцами по столу. – Что ж вы нам ничего не сообщили?
– Да как-то не подумала…
– Понимаю. А когда вы в последний раз видели вашу дочь?
– Пятнадцать минут назад. Опять поперлась к своему хахалю.
– М-м-м… Ну ладно, миссис Броуди. Благодарю. В следующий раз, пожалуйста…
– Хахаль тот же, с которым она сбегала в прошлый раз.
– Ах, вот оно что… Ясно. В следующий раз уж, пожалуйста, дайте нам знать, если…
– Чую, добром у них не кончится.
– До свидания, миссис Броуди. Спасибо. – И Митчелл повесил трубку.
Он набрал второй номер. На звонок ответил грубый, нетерпеливый голос:
– Боб Верн.
– Здравствуйте, мистер Верн. Это детектив Лонни, из полицейского управления Гленмор-Парка. Насколько я понимаю, у вас три месяца назад пропала дочь?
Пауза в пару секунд.
– Говорите, ну?
– У нас тут произошли некоторые подвижки в деле, и мы хотели бы проверить, соотносятся ли они с вашей дочерью.
– Какие подвижки? – Голос стал мягче, с просительными нотками. – Вам известно, где она?
– Мне хотелось бы задать вам несколько вопросов.
– Задавайте.
– Ее рост, по протоколу, составляет…
– Метр семьдесят с небольшим. Волосы рыжеватые, глаза зеленые. У правого колена шрам, сзади. Вы не знаете, где она сейчас?
Энни про шрам не упоминала, а у неизвестной волосы были темно-рыжие, никак не рыжеватые. И все же Митчелл не удержался от вопроса:
– У нее когда-нибудь оперировался корневой канал зуба?
– Нет.
– Может быть, вы не помните, поскольку дело было еще в детстве? Я…
– Да что вы мне говорите! Я дантист. Я лично провожу своим детям все стоматологические процедуры.
– Да-да, понимаю.
– То есть новые подвижки больше не актуальны?
– Мне очень жаль.
– Н-да… Пора было привыкнуть. – Мужчина горько вздохнул. – Не надо бы уже замирать от надежды при ваших звонках. А я вот все себя тешу…
– Увы, мистер Верн. Извините.
На том конце дали отбой.
– По пропавшим тупик, – объявил Митчелл Джейкобу.
– Что поделать, – развел тот руками. – Придется плясать от ключей машины.
– Хорошо, – сказал Митчелл. – Если б она жила рядом с парком, то не взяла бы их с собой. Значит, припарковала машину где-то поблизости.
Джейкоб кивнул.
– Похоже на то. Ну, а поскольку при ней не было ключей от квартиры и другой необходимой мелочовки, то она, скорее всего, оставила все свои вещи в машине и вышла пробежаться налегке.
– Ну-ка, давай посмотрим… – Митчелл открыл у себя в браузере карту города. – Вот Баттермир-парк. Если она припарковалась на южной стороне, возле Вэлли-Виста-роуд, то машину должна была поставить на одной из этих стоянок. – Он указал на две парковки на карте. – Других парковочных мест на Виста-роуд нет.
– Допустим. – Джейкоб посмотрел Митчеллу через плечо. – Только если б она припарковалась к востоку от парка, бежать бы ей пришлось по дрянной местности – кочки да колючки, – так что давай пока предположим, что ее машины там нет. Зато она могла припарковаться где угодно на Файрстоун-драйв. Улица тихая, паркуйся где угодно.
– Если она так сделала, а ее машина осталась там на неделю с лишним, ее могли отбуксировать.
– Логично, – одобрил Джейкоб. – Давай с этого и начнем.
Он встал и надел шляпу.
– Ты куда? – не понял Митчелл.
– К транспортникам.
– Транспортный отдел, между прочим, в нашем здании, – напомнил Митчелл. – Шляпа тебе зачем?
Джейкоб обиженно выпрямился.
– Это моя шляпа. Она для меня как часть мундира. Ты вот, скажем, в транспортный без штанов заходишь?
– Иногда. Когда хочу серьезного отношения.
– Ну вот видишь… Так что держи свои штаны при себе, а я сейчас вернусь. Отчет уже у меня в компьютере, приду – скину.
В транспортном отделе одиноко сидел сержант Уоллес, знакомец Джейкоба с незапамятных времен. Они год в год поступили в полицию и вместе же учились в полицейской академии.
Но, несмотря на то что они были на короткой ноге, Джейкоб считал Уоллеса одним из самых бестолковых во всем участке. Свою бестолковость он проявлял еще в академии, постоянно пребывая в шаге от отчисления, – и продолжал демонстрировать по ходу службы, уже став копом. Во время учебы вся их комната дружно недолюбливала Уоллеса за храп по ночам – долгий, с изменчивым жужжанием, он восходил руладами, а затем опадал в басовый регистр, где на секунду замирал. Бывало, что и пресекался посередке. Любой из близлежащих чувствовал, как Уоллес напрягается, и лелеял надежду, что дыхание мучителя сейчас прервется и он наконец-то затихнет навсегда. Но проходили секунды – одна… две… три… И ненавистный жужжащий храп вновь взвивался из искривленных носовых пазух.
От этого звука было некуда деться, к нему было невозможно привыкнуть; он не давал заснуть по ночам, когда каждая секунда сна на вес золота. А по утрам, когда Уоллес просыпался, его кровать неизменно окружали ботинки, пущенные в него ночью разгневанными соседями по комнате.
Уоллес был полноватый, загорелый, среднего роста. Лысел, но, в отличие от Джейкоба, бритости головы предпочитал седую плешь. Нос у него, несмотря на храп, был довольно широк и занимал изрядную часть лица. При виде Джейкоба Уоллес заулыбался и откинулся на спинку стула.
– Ба-а, Купер! – радушно воскликнул он. – Какими судьбами в наш шалаш?
– Привет, Уоллес, – сказал Джейкоб. – Да вот, хочу вычислить одну тачку. Ее, возможно, совсем недавно отбуксировали с Файрстоун-драйв.
– Сделаем, – беспечно заверил Уоллес. – Описание или номер есть?
– Нет.
– Ну, а дата буксировки?
– Нет даже уверенности в том, что ее вообще буксировали, – сказал Джейкоб.
– Это может осложнить дело, – погрустнел Уоллес. – Сам понимаешь, за последний год с Файрстоун-драйв могли отбуксировать хренову тучу тачек. Как тут определишь, какую именно искать?
– Уж этим я буду заниматься, – успокоил Джейкоб.
– Будь у меня какое ни на есть описание, я, может, смог бы сэкономить тебе немного времени…
– Знаю, да только описания у меня нет.
– Ну хотя бы часть номерного знака… Может, свидетель видел какие-то цифры… Иногда замечают такое, что диву даешься. Ты спрашивал у местных, видели они номерные знаки машины?
– Нет, Уоллес. Никто ничего не видел.
– Вот же заковыка, а? Не было, как говорится, печали. Кто знает, сколько машин было эвакуировано за время…
– А ты возьми да посмотри.
– А, ну да, конечно. Может оказаться непросто, но я попробую. Оно бы, конечно, неплохо, если б знать хоть какие-то детали… Сэкономило бы время. Но давай глянем – может, что-то и разглядим. – Уоллес развернулся к компьютеру. – Как там Мелисса?
– Марисса, – поправил Джейкоб. – Да ничего. Вполне себе.
– Рад слышать, рад слышать, – рассеянно пропел Уоллес, медленно печатая двумя пальцами. Дважды разведенный, он любил рассказывать всем, кому некуда было деваться, о своих перипетиях с этими разводами. – Хорошую ты сцапал… Повезло тебе.
– Спасибо. Я тоже так считаю.
– Так. Докладываю. За прошедшие полгода никаких машин с Файрстоун-драйв не эвакуировано.
– Вообще никаких?
– Вообще.
Джейкоб мог с гордостью констатировать, что попрощался с Уоллесом учтиво. В сдвинутой набекрень шляпе он вернулся к себе, подтащил свой стул к столу Митчелла и грузно сел. Напарник пристально смотрел на экран и даже не повернулся, чтобы взглянуть на него.
Из-за Митчелла Джейкоб всегда чувствовал себя старым. Молодому детективу было тридцать два, то есть на двадцать четыре года меньше, чем ему самому. Когда Джейкоб стал детективом, Митчелл еще постигал, что мелки предназначены для рисования, а не для того, чтобы совать их в рот. К тому же он был хорош собой, как Джейкобу неоднократно говорили жена, дочь-подросток и кое-кто из коллег. Он был высок, широкоплеч и поджаро-мускулист, а кожа носила легкий оттенок загара. В отличие от Джейкоба, у него были волосы, причем на зависть пышные и густые.
И, конечно же, у Митчелла были портретные глаза, которыми Господь одарил все семейство Лонни: нефритово-зеленые, глубокие, безупречной величины и формы. Не глаза, а очи, исполненные мудрости и печали, – глаза древней души, хорошо знакомой с греховной сутью человечества. Сам Митчелл однажды заметил, что такое не бывает просто так. А еще он подравнивал брови, придавая себе этим еще более умудренно-эпический вид. Джейкоб, может, тоже хотел бы, да не знал, как это подравнивание делается, даже если б от этого зависела жизнь его горячо любимой жены.
Поквитаться с этим парнем Джейкоб мог лишь в одном: по числу пивных пинт он уверенно перепивал его в пропорции три к одному.
Джейкоб громко прочистил горло и мрачно пробубнил:
– За последние полгода с Файрстоун-драйв не было отбуксировано ни одной машины.
– Ну и ладно, – поворачиваясь к нему, сказал Митчелл. – Давай проверим парковки на Вэлли-Виста-роуд.
Они сели в машину и поехали. В потоке транспорта на дорогу к первой стоянке ушло почти полчаса. Здесь были припаркованы четырнадцать машин, которые напарники стали проверять поочередно. Ключ подошел к замку старого синего «Шевроле Кобальт», четвертого с краю.
Номер был зарегистрирован на имя Кендел Байерс.
Глава 3
В бардачке машины лежала миниатюрная сумочка, в которой обнаружились брелок с двумя ключами, бумажник с пятьюдесятью семью долларами, водительские права и кредитная карта. Машину подогнали к участку, подробно осмотрели и в целях следствия изъяли ключи.
В графе о месте проживания у Кендел значилось «Галифакс-драйв, 76». Этот адрес находился в трейлерном парке Галифакс-Гарденс, единственном на весь город. Несмотря на то что здесь ютилась преимущественно городская беднота, Галифакс-драйв представлял собой улицу тихую и чистую. Домики-трейлеры были маленькими, бежевого цвета, с белыми деревянными основаниями, скрывающими канализацию и водоотводы. На первый взгляд, все они выглядели одинаково – те же стены, те же окна, те же крыши. Но при более внимательном взгляде сразу же обнаруживались различия. Один из домиков был окружен круглыми горшками с карликовыми деревьями; другой украшен кашпо, с красными портьерами на окнах. Почти у всех были крошечные передние дворики, которые варьировались от «ах каких опрятненьких» до «черт ногу сломит».
Трейлер Кендел выглядел необжитым, словно его только что купили и воткнули сюда, забыв предварительно стереть налет пыли и грязи, отличающий его от соседних трейлеров.
Воздух внутри был заметно спертым (Митчеллу вспомнилась его собственная квартира, когда он вернулся туда после длительного отпуска), но помещение оказалось на удивление просторным. Кухонная зона была отделена барной столешницей, из-за которой открывалась гостиная. В ней напротив маленького телевизора стояла потертая серая тахта, а между ними – шаткий журнальный столик.
Раковина, к счастью, была пуста. Митчелла однажды угораздило войти в дом женщины, пропавшей два месяца назад. В раковине на кухне обнаружилась грязная посуда с остатками еды. К тому времени, как помещение вскрыла полиция, все это было настолько загажено тараканами, мухами и даже червями, что невозможно было смотреть, не говоря уже о вони, которая буквально выедала глаза.
На журнальном столике стоял маленький черный ноутбук, отключенный и разряженный настолько, что не отреагировал на нажатие сетевой кнопки. Под столиком лежал шнур, который Митчелл воткнул в розетку перед тем, как пройти в спальню вслед за Джейкобом.
Кендел, похоже, была аккуратисткой: вся одежда аккуратно развешена в сборном тканевом шкафу, рядом с которым стоял маленький обшарпанный комод. На кровати распласталась красная толстовка – вероятно, она надевала ее на ночь вместо пижамы. На прикроватной тумбочке Митчелл заметил сотовый телефон, тоже черный и безжизненный, как и ноутбук. Тут же на тумбочке лежало зарядное устройство; Митчелл включил в розетку и его. На мгновение ему стало не по себе, как и всегда, когда приходилось копаться в вещах покойников. Что почувствовала бы Кендел, зная, что, после того как она умрет, в ее скудных пожитках будут рыться двое незнакомцев, беззастенчиво проникая в чужую жизнь? Он сомневался, что это пришлось бы ей по нраву.
Джейкоб проверял санузел. Сейчас он изучал содержимое стенной аптечки над умывальником.
– «Симбалта», – прочел он. – Это ведь антидепрессант?
– Да.
– Тут аж несколько пачек.
Митчелл заглянул внутрь. Двоим в такой тесноте было не развернуться. Как и на остальном пространстве, все здесь было покрыто внушительным слоем пыли, а под белым светом лампы это лишь сильнее бросалось в глаза. В небольшой корзине для белья валялись скомканные рубашки, штаны и носки.
Митчелл отлучился проверить телефон и ноутбук: если и есть какая-то интересная информация, то безусловно на них. Убедившись, что техника исправно заряжается, он прошел в кухонную зону, где методично проверил все шкафы и ящики, но ничего примечательного там, разумеется, не обнаружилось. В холодильнике картина оказалась лучше, чем он ожидал: овощи в стеклянном ящичке начинали увядать, продукты тоже успели испортиться, но не похоже, что холодильник работал впустую месяцами. Срок годности молока истек три недели назад. Когда его могла купить Кендел? Месяц с небольшим?
Он возвратился в спальню, где Джейкоб с хмурым видом осматривал шкаф.
– Ну, что тут? – спросил Митчелл.
– Штаны, – указал напарник. – Майки, рубашки. Три юбки. Три платья. Ящик с носками. Еще один с лифчиками, здесь же две пары колготок. Обувь стоит на самом дне. Замечаешь что-нибудь странное?
Размышление заняло у Митчелла несколько секунд.
– Нет купальников и трусов, – сообразил он наконец.
– В точку.
Митчелл вспомнил про корзину для белья, прошел в ванную и вытряхнул ее содержимое на пол. Трусиков там тоже не оказалось.
– Странно, – сказал он, вернувшись в спальню. – Может, она так и ходила, с открытым поддувалом?
Джейкоб покачал головой.
– Нет. Энни говорила, что на ней было нижнее белье, причем неповрежденное.
Интересно, что бы это значило… Кто-то взял и сгреб все ее трусики и купальники? Но в шкафу не было пустой полки, да и ящик с бюстгальтерами казался нетронутым. Митчелл внимательно оглядел спальню в поисках какого-нибудь другого места, где их можно было держать.
– Ну-ка… Кажется, эта кровать откидная, – заметил он и, подойдя ближе, приподнял ее край.
Вся рама кровати послушно поднялась, открывая их взору пространство для хранения вещей. Внутри было несколько пар обуви, кое-что из одежды, три сумочки и две больших коробки – одна обмотана скотчем, другая открыта. И наполовину заполнена нижним бельем.
– Вот как… интересно, – промолвил Джейкоб.
Открытую коробку детектив вытащил наружу, поставил на пол и просмотрел содержимое.
– Ого. Да здесь их, наверное, около сотни, – подвел он итог.
Митчелл присоединился к процессу. Нижнее белье было всех расцветок и форм. Здесь были трусики-бикини и стринги, кокетливые «кружавчики» и мальчиковые шортики; встречались даже панталоны, словно вынутые из сундука какой-нибудь бабули. Митчелл взял вторую коробку и сорвал с нее крышку. Опять трусы. И все совершенно новые.
– Зачем, черт возьми, нужно столько? – удивился он.
Джейкоб пожал плечами.
– Может, у нее какая-то странная фобия. Избегала надевать одну и ту же пару дважды…
– Гипотетически возможно, – Митчелл пожал плечами. – Хотя лично я ни о чем подобном не слышал.
– Век живи, век учись.
Лонни подошел к сотовому и, активировав его, дождался, когда оживет экранчик «андроида». Вход, к счастью, оказался без пароля. Не было и функции электронной почты, что выглядело необычным. Митчелл посмотрел перечень последних звонков: несколько входящих с неизвестных номеров, один от некоего Леона, несколько от Дебби, два от Вернона. Последний исходящий адресовался Дебби, с месяц назад. Список контактов оказался удручающе коротким. Похоже, Кендел не была любительницей общения.
В списке сообщений несколько «перезвони мне» и «почему не отвечаешь? позвони» от Дебби. Сообщение от туристического агентства с рекламой какого-то озера, проиллюстрированного фотографией, и три призыва о подписке на журнал.
Наконец, 20 июля – четыре недели назад – переброска сообщениями между Кендел и Леоном. Разрозненные обрывки. Кендел интересовалась, как он себя чувствует, Леон отвечал, что уже лучше; Кендел – что будет рада скоро его увидеть, Леон – что надеется получить несколько выходных на Рождество. В одном из посланий он называл ее «сестренкой».
В конце было несколько нарастающих в своей тревожности запросов, почему Кендел не отвечает на звонки, и наконец последний, недельной давности, с предупреждением, что если она не ответит прямо сейчас, то он позвонит в полицию и сообщит о ее исчезновении. Не потому ли, что Леон уже знал о ее смерти, а этими запросами просто заметал следы? Надо будет по возвращении в офис проверить телефон еще раз, тщательней.
Между тем Джейкоб осматривал один из кухонных ящиков, до этого уже проверенных Митчеллом, но вряд ли там можно было еще что-то найти.
– С ее телефона есть исходящее сообщение, от двадцатого июля, – сказал Митчелл.
– О’кей.
– Тогда она, видимо, была еще жива.
– Видимо.
Митчелл включил ноутбук. Через несколько секунд высветился рабочий стол. Опять же без пароля. Митчелл щелкнул двойным кликом по значку «Тандербёрд»[5].
– Ого, – вырвалось у него.
– Что там? – встрепенулся Джейкоб.
– В телефоне жизнь у нее была малоприметная, зато почтовый ящик от входящих имейлов буквально ломится. С десятков разных адресов. – Митчелл изучающе осмотрел их. – Большинство почти наверняка мужчины, – добавил он.
Посмотрел на «шапки» писем. Некоторые упоминали о посылках, которые еще не прибыли, или о сделанных заказах. Несколько абонентов использовали слово «подписка». Двое как будто пребывали в форменном отчаянии. Один в заголовке кричал: «ГДЕ МОЙ ПАКЕТ???» Второй: «ОТВЕТЬ ПОЖАЛУЙСТА НУЖНА ДОБАВКА» – и то, и другое заглавными буквами.
– А не была ли эта красотка наркодилером? – высказал предположение Митчелл, прокручивая страницу вниз и подбираясь к прочитанным имейлам. Последний из них датировался двадцатым июля.
– Это почему? – спросил Джейкоб.
– Взять одни лишь темы имейлов… Погоди. – Митчелл нажал на один из них, с заголовком «Детали заказа».
Тот был довольно коротким:
«Привет, девчушка-трусишка! Хотел бы заказать следующее:
1. Синие стринги (2), ношенные один день.
2. Одни простые для ночи (цвет без разницы – удиви меня;-)
3. Одни простые красные для бега, надеванные не больше двух раз.
Отправь по тому же адресу, вышли мне счет. Сумма заказа, надеюсь, не больше $210?? А то в прошлый раз пришлось доплачивать по $40 за каждый прогон – обалдеть!
Спасибо, и жаркой недели!!»
Митчелл поглядел на Джейкоба, изучающего на ощупь окно.
– Теперь понятно, – сказал он. – Наркодилером она не была. А торговала своими юзаными трусами.
Капитан Фред Бейли решил уйти пораньше. Надо было забрать из детского сада сынишку, и на этот раз четко, без опозданий. Иначе опять сносить на себе укоризненный взгляд воспитательницы, не говоря уже о разочаровании и печали маленького Сида. У него был талант задавать вопросы типа: «А почему ты забрал меня после того, как все ушли, а я один плакал?» или «А почему я всегда ухожу домой последний?». У Фреда после этого душа болела по несколько дней. Хватит.
Его путь из кабинета пролегал через общее помещение. Джейкоб с Митчеллом сейчас стояли там возле одной из досок. Фред, остановившись позади, кашлянул. Оба детектива обернулись.
– Привет, капитан, – сказал Джейкоб.
– Как дела? В смысле, продвижение дела? – осведомился Фред.
– Установлено имя жертвы: Кендел Байерс. Проживала в трейлер-парке. Мы вернулись оттуда около часа назад. Менеджер парка сказал, что она переехала туда в январе.
– Переехала откуда?
– Этого он не сказал. По его словам, была очень тихой и держалась особняком. Первые три месяца каждый раз задерживала оплату, и он ее чуть не выставил. Но с апреля внесла сразу за четыре месяца вперед.
– Значит, разжилась маленько, – рассудил Фред.
– В некотором смысле, – уклончиво сказал Джейкоб. – Нашла себе прибыльное занятие. Торговала через интернет своим ношеным нижним бельем.
– Серьезно? И что, за это хорошо платят?
– Насколько можно судить по счетам «Пэйпэл», в день ей приходило примерно по полторы сотни, – сказал Митчелл.
– Хм, – сказал Фред. – Как говаривал мой отец, в стаде всякие зебры водятся.
– Точно, – сказал Джейкоб и указал на пришпиленную к доске распечатку местности. – Ее машину мы нашли вот здесь. А по телефону и имейлу жертва последний раз общалась двадцатого июля.
– То есть потом она, по логике, умерла? – вопросительно подытожил Фред.
– Только что звонила Энни и сообщила, что они с Мэттом установили дату смерти между двадцатым и двадцать вторым числом, – сказал Джейкоб.
– Понятно.
– Предположительная причина – утопление в Баттермирском пруду, – добавил Джейкоб.
– Утонула, а затем была закопана?
– Да. – Джейкоб кивнул.
– Семью известили? – спросил Фред.
– У нас появился телефон ее вроде бы брата, – пояснил Джейкоб. – Звать Леон. Мы ему пока не звонили. А с родителями она, похоже, не контактировала.
– Может, их и в живых уже нет? – предположил Фред.
– Может быть, – сказал Митчелл. – Только Энни считает, что Байерс в детстве подвергалась насилию и все это как-то связано.
– Есть подозреваемые?
– Конкретно – нет, – Джейкоб пожал плечами. – Но существуют зацепки, которые нужно проверить. У нее была подруга по имени Дебби. И все эти ее заказчики…
– Они знали, где она живет?
– Вряд ли. Кроме того, многие из них живут достаточно далеко. Кое-кто вообще за пределами Штатов. Один в Техасе, другой в Калифорнии… Но есть и заказчик в Бостоне.
– Надо же, какое удачное совпадение! – усмехнулся Фред. – Отец у меня сказал бы: «Так близко, что можно кормить соседского цыпленка».
– Хорошо сказано, – отметил Джейкоб. – Звать его Ронни Кулерман. Мы планируем нанести ему нежданный визит завтра, прямо с утра.
– Вы знаете, где он работает?
Джейкоб мотнул головой.
– Нет. Просто встанем спозаранку, до транспортного потока, и к семи часам будем у него на пороге.
Фред поглядел на Митчелла, явно омраченного перспективой столь раннего подъема.
– Так держать, – одобрил он. – Настрой, я вижу, у вас боевой. Может, дать вам в помощь Бернарда и Ханну?
– С Бернардом я разговаривал час назад, – ответил Джейкоб. – Они сейчас расследуют дело об изнасиловании на Силверлиф-лейн. Так что нет смысла отрывать их от дела. А у нас убийство «холодное», да и по другим делам особого прессинга нет. Посмотрим, как оно будет развиваться.
Фред кивнул.
– Лады. Держите меня в курсе. – Он посмотрел на часы и поморщился. – Ч-черт…
Ему представились печальные глаза Сида и его вопрос: «Ну почему другие папы никогда не забывают забирать своих детей?»
Леону Джейкоб звонил несколько раз и отправил две эсэмэски, прежде чем тот перезвонил.
– Здравствуйте, – сказал он голосом мягким и слегка женственным, – это Леон Байерс. Вы, кажется, меня искали?
– Привет, Леон. Спасибо, что перезвонил, – отреагировал Джейкоб. – Я – Джейкоб Купер, детектив из полиции Гленмор-Парка.
– Гленмор-Парк?
– Совершенно верно.
– Это… где?
– Массачусетс. Тридцать километров к северу от Бостона, – сказал Джейкоб, задумчиво чертя на листке бумаги узор. Если Леон реально не знал, где находится Гленмор-Парк, то вряд ли подозревал, что там живет его сестра.
– Понятно, – озадаченно произнес Леон. – Значит, вы мне звонили?
– У вас есть сестра по имени Кендел? – переходя на официальный тон, спросил Джейкоб.
– Есть, – голос Леона напрягся. – Вы ее нашли?
– А разве мы должны были ее искать, мистер Байерс?
– Неделю назад я сообщил об ее исчезновении.
Читать бесплатно другие книги:
