Большой секрет умницы Софии Ефиминюк Марина

– Если до пересдачи не справимся, тогда попросим, – неожиданно сжалился он.

– Но ведь нам придется вдвоем… по коридорам… – опешила я.

– Ты же не потащишь меня к алтарю, – пошутил он.

Поверь мне, брачная чаша сейчас не самое страшное. Если – не дай божественный слепец! – кому-то из нас приспичит в уборную? Вот чего стоит опасаться!

– Спасибо, Финист! – Я постаралась не зацикливаться на жизненных мелочах и от души поблагодарила: – Обещаю быть незаметной, не мешать и молчать. И еще… мне очень надо на лекцию. Иначе Рэнсвод…

– …не пустит на пересдачу, – договорил он с улыбкой. – Знаю, он всегда так делает. Идем, зубрила.

Внутри меня клокотали взъерошенные чувства и бурлящая магия. Колени мелко дрожали, перед глазами плясали стены, и волнами накатывал жар. Господи боже, как может быть одновременно так хорошо и так же паршиво? Вот что значит прикоснуться к мечте! Теперь не издохнуть бы.

До появления Рэнсвода мы не успели. Дверь лектория была многозначительно прикрыта. Скрипела она как проклятая, не оставляя ни одного шанса войти незамеченными. Чудовищный звук, похожий на стон раненой химеры, разносился по помещению, заставляя всех присутствующих вздрагивать и оглядываться. Наверняка адский магистр специально выбрал именно эту аудиторию и не позволял смотрителю смазывать петли, чтобы знать в лицо опоздавших героев.

Как и ожидалось, дверь традиционно застонала. Выпустив в мир этот чудовищный клич, мы с Финистом проникли в набитую под завязку аудиторию.

Лекции Киара Рэнсвода всегда были открытыми, и на них неизменно собиралась толпа вольнослушателей. Демонский магистр преподавал в академии два раза в неделю, а остальное время служил во дворце… кем-то там. Вообще-то, его считали большим профессионалом. Я тоже, признаться, поначалу испытывала вдохновение, пока не попала на первый практикум и не получила щедрые моральные оплеухи.

Однако сегодня то ли звезды сошлись, то ли левая гаргулья была благороднее правой, но внизу, за преподавательской кафедрой, на фоне грифельной доски стоял помощник магистра Дрю! Добрейшей души парень в больших черепаховых очках.

Я сначала не поверила своим глазам, а когда поверила, то возликовала. Рэнсвода заменяли! Может, пересдачу перенесли? Или – и мне страшно в это поверить – экзамен будет принимать кто-нибудь другой?!

– Проклятье! – между тем совершенно не вдохновился Берт. – Опять этот химеров Дрю-очкарик.

Так, стоп! Я что-то не поняла: мне радоваться за себя или расстраиваться из-за парня мечты?

– Господин Берт, добро пожаловать! – в злобной манере самого магистра протянул его помощник, неожиданно выказав себя с темной стороны. – Начало – самая скучная часть, верно? Не стойте на пороге, присаживайтесь.

Он изящно проигнорировал тот факт, что Финист опоздал не один, а в компании девушки. Зато Альма, сидящая в самом центре зала, с трудом подобрала отвисшую челюсть.

– Шевелись, Грандэ, – тронув меня за локоть, пробормотал парень.

Мы спустились к тому ряду, где вольготно заседали его приятели.

– Двигайтесь, – тихо скомандовал Финист.

Как ни странно, абсолютно все подчинились, освободив нам парочку мест, хотя самим-то пришлось поприжать локти к подтянутым бокам. На меня никто не обратил внимания. Возле Берта всегда крутились девчонки. Возможно, не всегда такие зеленые, с не шибко свежими волосами, но мне вечно везет как утопленнику.

Хотя передумала – утопленникам везет больше! Три года надеялась, что Финист бросит на меня хотя бы мимолетный взгляд, без подкрашенных ресниц ни разу не зашла в академические корпуса. И что? Один раз проспала, не успела помыть голову, и по закону подлости мы столкнулись.

– Магистр просил провести вводную лекцию, – между тем заявил его помощник. – Я кратко расскажу о программе. Весь следующий месяц вы будете изучать синергию. Слияние силы и магии…

Дрю зачитывал по листочку. Монотонное бормотание оказывало поистине успокаивающий и усыпляющий эффект. Бурлящая магия, державшая меня на ногах, затихла. Разом нахлынула слабость, руки и ноги словно налились свинцом. Не делая попыток записывать, я рисовала на листе неровные завитки и чувствовала себя ужасно больной, несчастной и обиженной дурацкими гаргульями.

– Заканчивая нашу лекцию, хочу добавить! – Неожиданно унылый голос помощника Дрю пронзила бодрость. – Господа студенты, практикумы по слиянию будут проходить в парах. До конца недели вы должны решить, с кем планируете работать в связке, и внести себя в список.

Он продемонстрировал пока еще пустой лист.

– Может, кто-то уже готов объявить себя парой? – На несмешную шутку никто не отреагировал, но Дрю понесло: – Подскажу главный секрет! Выберете человека, который вас не будет раздражать. Мы же не хотим, чтобы к концу курса вы друг друга прикончили.

– Особенно ты, очкарик, не хочешь, – с неприязнью поглядывая на Дрю, буркнул себе под нос Финист, и его приятели с трудом сдержали смех.

– Господин Берт, вы что-то сказали? – мигом ощетинился тот.

– Нет, я молчал, – опроверг парень, вызвав в приятелях настоящий восторг.

– Решили взять в пару вашу соседку?

Я мгновенно перестала вырисовывать круги и вытаращилась на помощника Рэнсвода, как на драконовую химеру.

– Кхм… – кашлянул Берт.

– Нет! – выпалила я.

– Отказываетесь? – с ехидной улыбочкой переспросил Дрю, явно желая унизить первого парня в селении, в смысле, в потоке.

Почему этот химеров очкарик раньше казался милым парнем? Рядом с Рэнсводом нормальные люди не задержатся.

– Не то чтобы я была против…

– Прекрасно! – Он щелкнул пальцами. – Решено. Уверен, из вас выйдет дивный дуэт. Вы, госпожа Грандэ, не дадите новому партнеру отвлекаться от занятий, а он поможет вам наконец справиться с экзаменом по высшей магии. Сплошная польза.

– Вот придурок, – едва слышно прошипел Финист.

– Внесите себя в список! – приказал помощник и помахал листом.

Мы по-настоящему напряглись.

– Сейчас?

– Какая-то проблема, господин Берт? – деловито поинтересовался Дрю.

Не какая-то, а еще какая!

– Можете передать лист?

– То есть мне надо к вам подняться самому? Как лакею?

– Извини, Грандэ, – пробормотал Финист, – я сделал все что мог. Считай это минутой славы, а не позора.

Скажите, знающие люди, этот день уже можно записывать в самые ужасные дни моей жизни или еще стоит обождать?

Он поднялся. Совершенно не готовая к унижению, я хотела сдвинуться на край лавки, но северянин сделал шаг, чтобы потесниться в проходе… и ничего не случилось. Пока я боролась со сном, сосредоточенно прикусывая изнутри щеку, магическая связь растаяла сама собой.

– А ты молодец, – хмыкнул он, решив, что я незаметно избавила нас от позорной привязки, и быстро спустился к Дрю.

Нет, я, конечно, молодец, но понять бы, как им вдруг сделалась.

Без особого пиетета Финист выдернул лист из рук помощника магистра и, склонившись над преподавательской кафедрой, начал писать. На черной грифельной доске постепенно появлялись наши имена, накорябанные размашистым неряшливым почерком. В последней литере моей фамилии была ошибка. «Грандэ» переводилась с первородного языка как «умница», Финист же превратил меня в «тлен».

Пока он поднимался обратно, басовитый часовой бой объявил о конце занятия. Народ мгновенно начал собираться, вставать со своих мест. Гулкий лекторий наполнился разговорами.

– Пересдача не отменяется! – стараясь перекричать гул, надрывался Дрю. – В той же аудитории, что и прошлый раз! Не опаздывайте!

– Удачи на экзамене, Грандэ! – подхватывая со стола блокнот для записей, пожелал мне Финист и неожиданно подмигнул.

Переговариваясь с приятелями, он начал подниматься по ступеням к выходу, а я все пыталась понять, не привиделось ли мне это кокетливое подмигивание.

– Берт с тобой флиртует! – охнула подскочившая Альма, забыв о конспирации. Более того, ее совершенно не смутило, что нас можно было услышать.

– Тс! – шикнула я.

– Как вы оказались вместе? – она понизила голос до громкого шепота. – Хочу знать все, во всех грязных подробностях!

– Встретились возле дверей. Он тоже опоздал.

– И всего-то? – разочарованно протянула подруга.

Я пожала плечами, дескать, обычное дело, и вручила ей пустой термос из-под калинового отвара.

– Спасибо, калина возродила меня к жизни.

– А выглядишь так, будто готова с этой жизнью попрощаться, – с подозрением заметила Альма, словно догадываясь, что ни капли отвара не попало ко мне в рот.

– В лечении всегда так: сначала становится хуже, а потом резко лучше, – сумничала я, убоявшись, что она хранит в сумке еще один термос и немедленно мне его всучит. – У тебя есть еще калина?

– К сожалению, нет.

Какое счастье!

– А надо? – оживилась подруга. – Я еще успею перед тренировкой добежать до общежития и заварить.

– Ни в коем случае! Вдруг опоздаешь?

– Тут ты права. Тренер ненавидит, когда пропускают разминку. Потом будет гонять по залу, – вздохнула Альма. – Но пообещай, что после экзамена тут же пойдешь в лазарет.

– Клянусь! – Я торжественно приложила руку к сердцу. Мантия под ладонью все еще была чуточку влажная от пролитого отвара.

До пересдачи оставалось не меньше получаса, но возле кабинета уже собрался народ. Нас, провалившихся, осталось меньше десятка. Самые упорные в достижении цели! Если кто не понял, это сарказм.

Все энергично нервничали, ходили туда-сюда по коридору, повторяли теоремы высшей магии. Я пыталась справиться с накатывающей волнами паникой, выместившей даже дурноту, и бубнила под нос, как надоевшую песенку, закон преломления магии.

– У тебя получается зажигать свечку? – вдруг тихо, как на похоронах, спросила у меня девушка с факультета инженерной магии.

– А? – Я вытаращилась на ее бледное от страха лицо с дергающимся глазом.

– Ну, свечка. – Она зачем-то изобразила руками большой пожар. – У тебя выходит ее зажигать?

– Не знаю.

А свечку-то я ни разу и не пробовала зажигать! Правило вызубрила, а испытать не сподобилась! Вдруг у меня не получается?

– А у меня не выходит, – пожаловалась девушка. – На экзамене не зажглась… и до сих пор никак.

– Говорят, молния не бьет в одно место дважды, – попыталась поддержать я.

– Ты права, он наверняка придумает что-нибудь другое.

Почему эта мысль так нервировала? В панике я полезла за конспектом, чтобы еще раз повторить порядок действий, как народ вдруг подобрался. К аудитории уверенной поступью приближался магистр Рэнсвод собственной персоной. Никуда не делся, по пути в академию не потерялся, просто его адское величество не явилось на собственную лекцию.

В руке он держал термос с каким-то напитком, черное пальто было перекинуто через локоть. От всей его поджарой фигуры в превосходно скроенном костюме исходило недовольство, словно каждым движением и жестом он говорил, как его достали бездари-неудачники.

Я вжала шею в плечи и постаралась уменьшиться в размерах. Узнает или нет? Но Киар не задержал на мне взгляда.

– Заходите по очереди, – мрачно бросил он на ходу и скрылся в аудитории.

Тишина, воцарившаяся в коридоре, отдавала всеобщей истерикой.

– Кто пойдет первым? – спросила девушка, та самая, с факультета инженерной магии, и нервно обтерла о синюю мантию ладони.

– На камень-ножницы-бумага? – предложил кто-то.

– Вы нелепы, – высокомерно бросил парень-алхимик в красной форме и решительно толкнул дверь.

Он скрылся в воротах ада. Мы проводили смельчака траурным молчанием, как в последний путь, но алхимик вывалился в коридор спустя пару минут. На худом лице застыло выражение глубочайшего потрясения. В руках мелко тряслась раскрытая студенческая книжка.

– Выгнал? – прошептал кто-то.

– Поставил «удовлетворительно», – прохрипел он севшим голосом. – Имя спросил и поставил.

В доказательство парень даже продемонстрировал еще не подсохший чернильный росчерк магистра, твердый и тревожный.

– Что происходит? – вопрошал алхимик у нас.

Хотела бы я знать, что случилось сегодня с Рэнсводом. С той ноги, что ли, встал?

Народ один за другим начал появляться из аудитории с заполненными графами. Я немедленно уверовала и в удачу, и в магию гаргулий, и даже в высшую справедливость. На пересдачу входила с опаской, но без паники.

Магистр стоял спиной и, сунув руки в карманы, смотрел в окно, словно в ослепшем от уличной темноты стекле мог разглядеть что-то еще, кроме собственного отражения. Пальто небрежно валялось на преподавательской кафедре.

– Добрый вечер, – поздоровалась я и без лишних просьб представилась его затылку: – София Грандэ, четвертый курс, факультет бытовой магии.

Рэнсвод развернулся резко, всем корпусом, и вперил в меня острый взгляд. Повисло неприятное молчание. Точно вспомнил вчерашнее столкновение на крыше!

Он прошел к кафедре и жестом фокусника вытащил из ящика оплавленную свечу в медном подсвечнике. В тишине тот звонко ударился о крышку стола.

– Зажигайте, – кивнул Киар.

Вот ведь мстительная сволочь!

– Но ведь остальные… – Я осторожно указала на закрытую дверь.

– Что? – резко спросил он, изогнув брови. – Что остальные?

В темных глазах плескалась бездна. Та самая, в которой отличницы топили надежды на высшее магическое образование.

– Нет-нет, – быстро уверила я. – Ничего!

– Тогда приступайте, – поторопил он.

– Ага, сейчас, – пробормотала я, суетливым движением скидывая на стол рядом с его пальто сумку и пристраивая табель, – уже приступаю.

Господи, из какого пыльного гримуара он выкопал это заклятие седой старины? Кому нужны свечи, если магические лампы сейчас продаются за сущие сантимы? Можно выбрать на любой вкус: круглые слюдяные, квадратные из лунного хрусталя или даже в виде трехрогих канделябров. Что ему, этому химеровому демону, под настольной лампой не читается?

– Зажечь свечку? – пробубнила я, встряхивая руками и настраиваясь. – Отчего же не зажечь? Сейчас зажжем.

Комментировать бормотание Рэнсворд не стал, но на шаг от кафедры отошел. Видимо, во избежание. Правильно! Я так сильно нервничала, что вполне могла затянуть на его горле узел дорогущего галстука.

– Не теряйте время, – оборвал он приготовления, не догадываясь о кровожадной идейке.

Я резко призвала магию, щелкнула пальцами, как он сам делал на крыше преподавательской башни, пробуждая огонь. Сила неконтролируемым потоком выплеснулась на свободу. Свеча не зажглась, а полыхнула. Из фитиля вверх рванула пика рыжего пламени, едва не мазнувшая острием по потолку. Лицо овеяло горячим потоком, словно передо мной раскрыли раскаленную печку. От жара воск за секунду расплавился и стек блестящей лужицей с черными разводами.

– Ой! – испугалась я.

Жадный огонь, сожрав предложенное угощение, мгновенно перекинулся на преподавательское пальто.

– Гасите магию! – рявкнул магистр, подскакивая к кафедре.

Но от изумления на меня напал столбняк. Я смотрела, как дымится черное полотно, и не могла пошевелиться. Пахло оно похлеще поджаренной мантии. Сразу видно: отличная, высококачественная шерсть!

Рэнсвод схватил со стола термос и выплеснул на пальто полпинты темного сока аскарома. Пламя послушно потухло, в воздухе заклубился зловонный дымок. От воцарившейся тишины звенело в ушах.

– Почему вы не использовали заклятие?! – рявкнул взбешенный магистр.

– Испугалась, – пролепетала я. – А почему вы его не использовали?

Перекошенное от ярости лицо Киара теперь еще и вытянулось. На мгновение он прикрыл глаза, видимо, пытаясь себя убедить, что орать матом в академии совершенно непедагогично, а именно эта студентка ратовала за педагогичный подход.

– Не знаете, когда стоит держать язык за зубами? – вкрадчиво вопросил он.

– Но ведь свечу я зажгла, – осторожно заметила я.

Мы одновременно посмотрели на растекшуюся по столу лужицу воска.

– Я заслужила «удовлетворительно»! А что до пальто… – Я набрала в грудь побольше воздуха. – Компенсирую его стоимость!

– Вы предлагаете мне деньги? – обманчиво мягким голосом уточнил он, сузив темные глаза.

– Только взять на себя ответственность и возместить потери, – извернулась я.

Мы замолчали. Внимательный взгляд Киара остановился на моих обкусанных от нервов губах, отчего их немедленно захотелось облизать. Он словно не верил, что ему действительно предложили денег.

– Возместить потери? – Неожиданно магистр кривовато усмехнулся, отчего стал похож на демона… очень сексапильного демона. – Поднимитесь ко мне в кабинет. Нам в любом случае надо поговорить.

– Сейчас?

– У вас есть срочные дела?

– Нет!

Пока он не передумал, я схватила со стола сумку и на ходу сунула в нее студенческую книжку с единственной пустой графой. Стоило выйти в коридор, как ко мне кинулись товарищи по несчастью.

– Почему так долго? – зашептали они. – Как прошло?

– Хорошо, – буркнула я на ходу и зачастила в сторону перехода в преподавательскую башню.

Самой не верилось, что Рэнсвод согласился на взятку и не послал меня прямиком в деканат за приказом об отчислении. Обалдеть!

Адский магистр никогда не выглядел человеком, нуждающимся в деньгах, но, может, проигрался и теперь не брезгует студенческими динарами? Возможно, в этом и заключался великий план пресвятой левой гаргульи.

Некоторое время пришлось подождать. Сильная, бурлящая магия заснула, вновь оставив после себя свинцовую тяжесть. Я привалилась спиной к стене возле двери с именной табличкой и прикрыла глаза.

Природа всегда отмеряла человеку резерв по силам. Излишек ранил. Видимо, зимняя лихорадка кипятила не только тело, но и колдовской дар, намекая, что мне со всех ног пора бежать в лазарет.

На лестнице раздались шаги. Я встрепенулась, испугавшись, что столкнусь с профессором по зельеварению, обитающим в соседнем кабинете, но появился Рэнсвод. Испорченное пальто вновь было перекинуто через локоть. Термос, судя по всему, остался в аудитории.

Киар молча отпер замок, открыл дверь и кивнул мне, приглашая в темную комнату. Стоило переступить через порог, как на потолке вспыхнула магическая лампа. Смотрите-ка, никаких дурацких свечей!

Полукруглый большой кабинет со стрельчатыми окнами казался совершенно обезличенным и ничем не пах: ни табаком, ни магией. Полки книжных шкафов сиротливо пустовали. Массивный стол выглядел идеально убранным, но по факту им просто не пользовались. Стоял письменный набор, возможно, оставшийся от предыдущего владельца кабинета, лежала стопка учебников. Похоже, Рэнсвод здесь не работал, а только оставлял вещи.

Неожиданно в тишине раздался щелчок запертого на ключ замка. Я вздрогнула и почувствовала себя в клетке. Со зверем. Теперь оставалось за этим самым зверем следить и не впадать в панику.

Рэнсвод повесил пальто на рогатую вешалку в углу и, стягивая пиджак, бросил:

– Снимите одежду.