Последнее желание повелителя Владимирова Анна

Пролог

Ненавижу высоту…

Здесь же, в Ауб-Даби, все будто помешаны на ней. Все рвутся к звездам, выгоняя шпили башен в космос. Как еще их дома вовсе не оторвались от земли с такими-то амбициями? И сегодня я встречаюсь с самым требовательным типом Востока.

Говорят, что его имя – не настоящее. Что сам Дьявол у него на посылках. И что в глаза ему не стоит смотреть дольше трех секунд.

Этим я и занималась. Тренировкой ощущения этих трех секунд, поглядывая на часы на запястье и в монитор на презентацию проекта системы безопасности для нового комплекса зданий.

Если этот Повелитель Дьявола, как прозвала его про себя, согласится на мой проект, я смогу забыть о старой жизни и, наконец, обеспечить новую для своей дочери. Жизнь, в которой ее мать больше не уходит по ночам убивать нелюдей за деньги. С этим будет покончено. Меня словно судьба вела сюда, в этот небесный зал совещаний, чтобы, наконец, выдать билет в новый мир. Ох, как высоки ставки! И все зависит от воли этого труднодоступного заказчика.

В светлом конференц-зале полным ходом шла подготовка: носился обслуживающий персонал, проверялась техника для презентации, микрофоны и прочая лабуда, гремели чашки, пахло кофе… Помимо этого мой чуткий слух улавливал еще сотни мелких звуков, вплоть до биения сердца моего босса, разговаривающего с представителем компании-застройщика. Колотилось оно знатно, только мое его опережало.

…И практически остановилось, когда в зал вошел он – мой Повелитель Дьявола собственной персоной, без беготни и красной дорожки.

Если бы я его увидела где-нибудь в другой обстановке, все равно бы не ошиблась, что это – он. Одет просто, стильно, наверняка заоблачно-дорого, но при первом же взгляде становилось понятно – он таких, как я, на завтрак ест пачками и даже не замечает. И чхать хотел на традиционные требования к внешнему виду – волосы коротко стрижены, такая же стильная короткая щетина.

Взгляд темный. Настолько, что мне даже показалось на какой-то момент, что этот мужчина – один из тех, на кого я привыкла вести охоту. Он просто мазнул взглядом по помещению… и превратил пространство в филиал Ада – все взорвалось суетой, забегали люди, громче зазвенели чашки в трясущихся руках официанта и заколотились сердца.

А я просто смотрела на Повелителя. Дьявол его знает почему, но ему невероятно шло это прозвище. Его уже обступили со всех сторон, все же опасаясь подходить совсем близко. Мужчины что-то говорили на арабском, и у меня задрожали поджилки от его голоса. Внутренний зверь тревожился все больше, да так, что я начинала дергаться не на шутку.

Только тут до меня дошло, что слежу я за ним уже не из любопытства, а из чувства самосохранения.

Вдохнув глубже, я медленно выдохнула и поднялась, чтобы найти в этом душном месте глоток прохладной воды. Переговоры будут жаркими, понадобится вся выдержка. Почему задергалась моя звериная сущность – подумаю потом.

Стоило вспомнить о цели – новая жизнь! – и все казалось вполне преодолимым. Да будь он самим Дьяволом – и не таких видала. За свою не слишком длинную жизнь я встречала по-настоящему опасных мужчин, и никто из них не ушел живым. Что мне какой-то бизнесмен, пусть и заоблачных высот?

– И что вы делаете здесь? – на хорошем английском практически без акцента вдруг вопросили меня тем самым голосом, от которого все начинало пылать в радиусе десяти метров.

Я медленно повернула голову, инстинктивно не делая резких движений.

– Пью, – подняла стакан с водой на уровень его глаз. О правиле трех секунд забыла напрочь.

– Все нервничают, а вы – пьете, – усмешка тронула его жесткие губы, а взгляд прожег почти осязаемо.

Мне показалось, что он не только меня раздел, но и просветил все мои мысли и внутренности.

– Вода разбавляет адреналин, – вздернула я дерзко бровь. – Не переживайте. Никто в вашем эпицентре не остался спокоен.

Краем глаза видела, что на нас пялились. Когда Повелитель потянулся за стаканом, ему бросились помогать чуть ли не все разом, и я выскользнула из эпицентра раболепия.

Внимание Повелителя мне не понравилось. А вот начальник оказался воодушевлен.

– Дженна, – материализовался он рядом, – хороший знак! Сам Аршад Аль-Арем с тобой заговорил!

Я глянула на вечно нервного лысеющего директора «Прайз Интернешнл» и спокойно вернула взгляд на монитор своего ноутбука.

– Мистер Хоуп, думаю, ваш путь в бизнесе вряд ли обеспечивался «знаками»…

Сердце колотилось в груди, воздуха не хватало, и я чувствовала на себе чужое внимание.

Встреча началась заурядно, но напряжение росло во всех известных прогрессиях разом. Уже отзвучали пламенные речи, сопровождающие презентации систем водоснабжения, дизайна, визуального оборудования – все получили отказ.

Хоуп пошел красными пятнами, я же становилась все спокойней. Видимо, если тебе на роду написано давить всякую гадость, ползающую по земле – не отвертеться. Не получить мне этого контракта и свободы. Я уже мысленно вытаскивала свою винтовку, проверяла каждую деталь, любовно оглаживала ее холодные бока…

– Мисс Уолф, – вдруг мягко ткнулось в солнечное сплетение.

Я подняла глаза и попала в плен внимания Повелителя. Он смотрел на меня, задумчиво потирая подбородок, и совершенно не спешил продолжать.

– Желаете ознакомиться с нашим предложением? – поднялась я, откладывая воображаемую винтовку.

– Желаю.

А улыбка у него хищная, притягательная. На такую косяками можно ловить блистательных охотниц за сокровищами.

– Простите, господин Аль-Арем, – вдруг подал слабый голос представитель компании с проектом ландшафтного дизайна, – но сейчас мы должны представлять…

– Вы можете быть свободны, – повернул голову в сторону смертника, не иначе, Повелитель.

– Но вы даже…

– Я уже изучил ваш проект, который превышает бюджет на двадцать процентов, – жестко прервал он собеседника. – Если я ставлю границу, я предпочитаю, чтобы мои требования не считались чем-то неважным. Свободны.

Надо сказать, я порадовалась тому, что разбилась в кровь в баталиях с финансовым отделом, но уложилась в рамки. Когда заработала моя презентация, Повелителю принесли кофе, но он к нему не притронулся. За все время, что он тут провел, не было слышно ни одного его вопроса.

– Как вы собираетесь обеспечивать быстродействие синхронизации серверов?

Вышло неожиданно. Но дрогнула я только внутри.

– Мощностей оборудования хватит еще на сутки в случае отключения питания. Вот расчеты.

– Возможна ли интеграция с системами и базами данных департамента расследований?

– Предусмотрено специальное программное обеспечение…

– И даже слепых зон нет?

Он что, серьезно? Я обернулась от проекции:

– Их нет уже двадцать лет ни у одного производителя систем наблюдения, – прямолинейно посмотрела в его глаза. – Я имею в виду, у тех, с которыми мы работаем.

Я слышала, как Хоуп схватился за сердце и наверняка мысленно подписал мое заявление на увольнение. А мне подумалось, что этот Повелитель Дьявола спрашивал уже не о проекте. Смотрел на меня серьезно, без тени усмешки. А когда поднялся, показалось, что никого не стало вокруг.

– И на что ты готова пойти, чтобы я отдал тебе этот проект? – с животной грацией скользнул в мою сторону.

– Могу отвечать на ваши вопросы круглосуточно, – выпрямилась я, едва выдерживая его взгляд.

Что-то с ним было не так. Нет, люди с его властью могли подавлять, размазывать одним взглядом, но этот…

– Осторожно с такими обещаниями, – недобро блеснули его глаза.

– Этот проект многое значит для меня, – выдохнула я, опуская плечи. – И от него зависит, смогу ли я начать новую лучшую жизнь… Поэтому – я готова на многое. Почти на все.

Он застыл, будто удивленный, смерил меня взглядом и хищно прищурился:

– И чем тебя не устраивает старая? – потребовал тихо, но в царящей тишине его голос прошелся вибрацией по каждому сантиметру кожи.

– Я хочу сама распоряжаться своей жизнью и не быть более обязанной тому, кто когда-то ее купил…

Он вдруг оказался так близко, что я едва подавила жгучее желание отшатнуться и зарядить ему когтями по физиономии. Внутренний зверь ощерился, но я не дрогнула. А Повелитель будто выжигал на мне клеймо взглядом, нагнетая напряжение до едва переносимого уровня. Когда я не выдержала и дернулась, он схватил за шею и притянул к своему лицу.

– Давай проверим, – выдохнул в губы.

И тут будто кто-то спустил мир с паузы. Послышались звуки, вернулись запахи, а я растерянно хлопнула глазами. Повелитель сидел на своем месте, сложив руки на столе и хмурясь перед собой. А у меня дрожали ноги.

Что это было?

На запястье мягко пиликнуло, и я, не соображая, опустила взгляд на экран часов.

Не мой день.

Новая жизнь никак не хотела начинаться, а старая снова выпустила когти, не желая давать свободу. Мне пришел новый заказ. На убийство…

…Повелителя Дьявола.

Глава 1

– Дженна, это чудо какое-то! – бормотал Хоуп, и стакан трясся в его руке.

Мы остались в переговорной вдвоем.

Только меня не оставляло ощущение, что тот тип все еще держит меня за горло. И никакого чуда в том нет. Потому что мои инстинкты мне не изменили – он не человек. И принадлежит жуткой расе, повелевающей огнем. Я собаку съела, изживая ее со свету. Вот ирония…

Сидеть бы в зрительном зале и рукоплескать судьбе за столь необыкновенный ход событий, но, увы – я в главной роли.

Я поджала губы, часто моргая на вид из окна. Забыла даже, что высоты боюсь – это, как оказалось, не самое страшное. Как так получилось, что мой билет в будущее вручили в руки Повелителя Дьявола? Что это за насмешка такая? Или это вопрос? Как он спросил? На что я готова ради этого проекта? И оба ответа – в нем.

Приму заказ на охоту на этот экземпляр – и двери закроются. Почему-то я была уверена – второго шанса мне не выдадут. Я не могу выкупить свое право на независимость от клана деньгами, предложенными за жертву. Да и этот тип не так прост, хоть и не бывает у таких как я простой работы. Придется изрядно попотеть.

А если откажусь убивать? Отвертеться можно, хоть и будут вопросы. Но не пожалею ли потом? За двумя зайцами, как говорится, не гоняются.

– Дженна, – прервал мои невеселые мысли Хоуп, – что он сказал?

– Что вернется после обеда. С решением.

И меня осенило. Пусть решает ОН. А я не стану ему помогать – буду паинькой и образцовым гражданином той самой жизни, в которой мне так хочется жить. Сделаю все, чтобы остаться здесь и не сделать шаг назад. Я просто не имею права сдаться! Ради дочки, которая ждет каждого звонка, и ради себя, потому что заслуживаю шанса.

Покрутив сообщение в мобильном, я нажала «отклонить». Я не одна такая, кто может взяться за этот заказ. В нашем клане еще с десяток тех, кто с радостью согласится. Но нужно поторопиться с договоренностями. А то прибьют клиента раньше времени – и снова проигрыш.

Ну и расклад…

…Повелитель явился так же неожиданно, как и в первый раз. И снова один, будто бегал от своих секьюрити, как от надоевших нянек. Хотя зачем они ему? С такой-то силой. Напоказ?

Я с готовностью поднялась с места, и ноги отозвались знакомой дрожью.

– Мистер Аль-Арем, – встрепенулся Хоуп навстречу потенциальному заказчику, но лишних движений не делал.

– Мисс Уолф, это ваш проект, или вы призваны его оживить? – лениво опустился в прежнее кресло Повелитель. Хоупа он игнорировал.

– Мой, – еле заметно учтиво склонила голову.

Жест ему понравился больше, чем ответ. Он помолчал какое-то время, пробуя меня на вкус. Иначе и не назвать этот его темный взгляд. Показалось, выбора у меня уже нет, а я тут мнусь. Может, надо бежать? А можно ли? Вот сейчас он чего-то ждал, но я спокойно на него взирала и, видимо, делала правильно, просто ожидая.

Ждать я умела.

– Тогда я попрошу вас остаться здесь, – сложил локти на столе.

– Вы готовы подписать договор? – встрял Хоуп.

– Нет, – даже не посмотрел на него Повелитель. – Я хочу, чтобы вы убедили меня подписать с вами договор. – Я даже не дернулась, но внутри у меня все сжалось. Что он, дьявол его побери, имеет в виду?! – Вы утверждаете, что эта работа важна для вас. А мне важно убедиться в том, что вам действительно важно так же, как и мне. Это здание – произведение искусства. И мне нужны только лучшие. Никаких исключений и компромиссов.

На этот раз Хоуп благоразумно молчал, хотя это стоило ему многого.

– Это будет честь для меня. – И я повторила ранее одобренный жест.

Ну а кто сказал, что будет легко? Может, этот Повелитель Дьявола – мое чистилище? Преодолею трудности – получу свободу и спокойствие. «Трудность» при этом невообразимым образом сумела усмехнуться одними глазами так, что у меня спина взмокла.

Да кто он такой?! И не узнать ведь уже! Только если бы приняла заказ, а на два поля работать не удастся.

– Тогда вас проводят в ваш номер. – Доволен. Я попалась. В груди вдруг заныло от тоски по дочери, и я не смогла скрыть эту эмоцию, которую он тут же засек. – Плохо себя чувствуете?

– День выдался нервным, – позволила себе короткую улыбку.

– Придется привыкать, – вмиг остыл его голос, и он повернулся к моему боссу: – А вы можете быть свободны.

Прозвучало жестко, но для меня не существовало более желанных слов.

Я заскучал? Или размяк? Или и то, и другое?

Как себе объяснить то, что эта женщина была в моих руках… а я сохранил ей жизнь?

– Повелитель, – послышалось тихое, и я обернулся от окна. В дверях рабочего кабинета стоял мой помощник Сафид. – Госпожа Уолф расположилась в номере. Хотела узнать насчет ваших дальнейших распоряжений.

– Хочет все и сразу, – раздраженно процедил, отворачиваясь обратно к виду на облака. – Будут ей распоряжения…

Самый высокий этаж мой полностью. И охотницу эту поселил у себя – черта с два сбежит, пока я не приму решение.

Когда шагнул в переговорную, забитую людьми, сразу уловил отголоски ее присутствия. Они били по нервам, как дрожащие струны, и сбивали с толку своим гармоничным звучанием. Проклята. Да так витиевато, что не дотянет и до тридцати. Спина ее исполосована знаками, которых никто не увидит. Конечно, в их братстве убийц об этом не говорят. Ее жертвы не были простыми представителями моего народа, но никого не пощадила. Значит, одаренная. Опасная…

Я усмехнулся – знакомо. Слишком. Кого я обманываю? Я оставил жизнь этой кошке, потому что чем-то напоминает мне мою. Ту, которая стала навсегда чужой.

– Повелитель, будут еще распоряжения?

Я медленно наполнил легкие воздухом, будто он мне и правда был нужен.

Никогда еще не доводилось завести себе охотницу в качестве игрушки. Она и правда верит, что для нее возможна другая жизнь? Мне показалось, что да.

– Сообщи мисс Уолф, что через час должна быть у меня – займемся работой.

Ненавижу каблуки…

Хотя, с другой стороны, ноющие ноги хорошо отвлекают от страха перед этим мужчиной. Как вообще я допустила мысль, что могу решать, оставить ему жизнь или нет? Почему все мои инстинкты говорят бежать? Я безоружна, но не бессильна. Санесатти говорил, что у меня – дар, против которого такие существа, как этот Повелитель, бессильны. Тогда какого черта меня трясет все больше от понимания, что где-то рядом – он? Даже награда стала как-то выцветать на фоне предчувствий.

Не успела я растянуться на полу перед окном и закрыть глаза, как его помощник прислал сообщение, что через час меня ждут. Кое-как со стоном усевшись, я глянула вниз – головокружительная высота. Даже очертания парковки едва угадываются.

И тут меня тряхнуло не на шутку.

Я поднялась рывком на ноги и прошлась босиком по номеру. Королевский – расстарались для меня знатно. Большая кровать, будто для целого проектного отдела, а не для меня одной. Стеклянная перегородка, отделяющая спальню и ванную, будто экран, только кто будет в него смотреть? А ванная – вообще мечта! Сделанная из цельного камня, на постаменте со ступенькой, она так и манила после всего напряжения. Но в ближайшее время расслабляться мне не придется. Выйдя из номера, я кинулась бежать по пустому коридору к лифту, поднесла карту и нажала вызов. Створки открылись тут же, но опасения подтвердились – на нижние этажи мне ход заказан.

Я замерла в кабине. Она застыла вместе со мной, будто безмолвно вопрошая: «Будут еще какие-то распоряжения?». Ничего не решив, я вернулась в номер. Прекрасно – я в западне. Но это не точно.

Мог ли этот Аршад Аль-Арэм догадаться, кто я? Ни одной моей жертве это не удалось.

Но убедить себя успокоиться не выходило. Я не сделала его своей новой жертвой. Но что ему мешало сделать жертвой меня? Паранойя не улеглась до того момента, как за мной пришли. Я со стоном влезла обратно в туфли, взяла планшет и пошла за провожающим – суровым мужиком во всем черном. Ему лифт позволил нажать любую кнопку – мы поехали вниз. А я подобралась, завязывая панику узлом.

– Скажите, почему я не могу съехать на лифте вниз сама? – решилась на вопрос.

– Господин Аль-Арем вам все объяснит, – учтиво кивнул мужчина, – объект секретный, поэтому просто так выходить никто не может, не только вы. Но на территории есть все, что вам может понадобиться.

Откуда они знали, что мне может понадобиться? А если мне понадобится винтовка?

Я закатила глаза и вышла следом за провожающим в светлый холл. Настолько большой, что дыхание сперло. Все искрилось белым цветом – ни одного темного пятна. С потолка свисали россыпью искрящиеся в лучах солнца камни, а само помещение не имело ни одного угла, плавно огибая зону отдыха – разного размера белоснежные столы и кресла. Ни цветов, ни лишних деталей. Я машинально переставляла ноги, запрокинув голову и открыв рот… и в следующий миг врезалась в кого-то, отскочив, как ошпаренная, выдавая с головой свою природу.

Мы замерли с Повелителем в шаге друг от друга. Он – опустив голову и еле заметно усмехаясь, я – тяжело дыша. Мой проводник исчез, будто растворился.

– Простите, – опустила я плечи, – на фото этот зал вообще не поддается осмыслению, а в реальности просто сносит крышу…

Он усмехнулся шире:

– Мне почему-то нравится, что вам это… сносит крышу. Надеюсь, такой же эффект ждет и моих гостей.

Всем нам нравится быть на своей территории. Поэтому и уверенный такой. А может, и не только поэтому.

– Можете не сомневаться, – с готовностью закивала я.

– Пройдемте, – повел он рукой и направился к окну, а я лишний раз почувствовала дрожь. Двигался будто он оборотень, а я – жалкая пародия. – Для начала хотел бы с вами обсудить моменты, касающиеся исключительно нашего происхождения. – Он указал мне на одно из кресел. – Вашего и моего.

Я села, положив планшет на колени – страшно было касаться холодного каменного стола, искрящегося прожилками на солнце. Слова Повелителя будто встали ломом в позвоночнике. Я не понимала, чего хочу больше: бежать, сломя голову, или все же попытаться дойти до своей цели.

– Я знаю, кто вы, – перестал казаться дружелюбным Повелитель Дьявола, складывая локти на столе и врезаясь в меня взглядом.

То, что он ждет какой-то реакции, не осталось незамеченным. Хочет взять на слабо? Черта с два.

– Мое происхождение вам как-то помешает со мной работать? – скопировала его позу, сложив локти на стол и сцепив кисти перед собой, закрывая шею. Мало ли…

– Надеюсь, что нет, – сузил он глаза.

– Удивительно, как вы меня распознали, – осторожно улыбнулась я.

Да, могло показаться, что заигрываю. Но на самом деле я едва справлялась со страхом.

Ему не понравилось. Глаза холодно блеснули, челюсти сжались.

– Удивительно, как вы меня – нет, – жестко заключил он. – Но ваше происхождение не даст вам ни форы, ни предвзятого отношения. Я хотел, чтобы вы знали.

Разочарован, что я не повелась на какую-то провокацию, или мне кажется? То, что он говорит о разногласиях наших народов – оборотней и повелевающих огнем – обычное дело. Последняя стычка произошла десять лет назад. Она унесла жизни моих родителей и изменила мою. То, что я люто ненавижу этих напыщенных самовлюбленных вершителей судеб, ничего не значит. Работу я делаю абсолютно беспристрастно. Может быть, на какую-то долю секунды я и чувствую короткий миг возмездия, когда вижу тускнеющий взгляд очередной жертвы, но это не облегчает боли потери. Да и глупо было бы мстить всем подряд.

– Я даже не сомневалась, господин аль-Арем, – учтиво кивнула я. – И готова работать.

– Хорошо, – мрачно ответил он и поднялся, – тогда приступим.

Первое, что я выяснила – здание будто вымерло. Когда мы с Хоупом вошли в холл сегодня утром, оно казалось вполне обычным бизнес-центром, в котором всего лишь строилась амбициозная надстройка. Построенное в виде пончика в стеклянной зеркальной глазури, основное здание обзавелось двойником, будто отражением «пончика». Теперь я понимала идею – мир таких, как Повелитель и я, всегда находится рядом с миром людей. Мы живем бок о бок, делая все, чтобы никто не догадался о нашем существовании.

Второе – я не смогу за ним угнаться на каблуках. А он не собирался делать ничего, чтобы мне было удобно – шел вперед с проекцией моего плана перед глазами, изящно раскручивая пальцами схемы этажа, на котором мы находились. Будто изучил каждую деталь в моем проекте. Честно говоря, я была уверена, что он не будет заниматься этим сам. У таких, как он, должны быть доверенные люди, с которых он только спрашивает результат. В итоге я сняла туфли и бросила у стены.

Когда стук каблуков стих, Повелитель обернулся. А я замерла под его темнеющим взглядом, скользящим лезвием по лицу и вниз, до самых ног. Когда он снова посмотрел мне в глаза, довольный срезом, я пошатнулась. Издевается. Его воля – усыпал бы пол под моими ногами углями. Он точно знает, кто я на самом деле.

– А что планируется в этом здании? Я нигде не нашла информации…

Наглость. Но мне вдруг показалось, что терять уже нечего. Он дождался, когда я подойду ближе.

– Это здание будет штаб-квартирой совета оборотных, – вдруг спокойно сообщил он. – Здесь, в Абу-Даби. В знак особого уважения к твоему народу.

Совет моего народа исторически собирался в Канаде в Ванкувере. Но то, что филиал строится нашими заядлыми врагами в Абу-Даби, поразило меня до глубины души.

– Ваш главный выгнал отсюда оборотней десять лет назад, – тихо заговорила я, глядя с вызовом в его глаза, откровенно забывшись, – а теперь строите здание совета?

Меня мелко затрясло.

Возвращаясь туда, где прошло детство, я чувствовала эту тянущую боль незаживающей душевной раны, но мне не привыкать. Только не ожидала, что лично свяжусь с проектом, который по своей сути – памятник геноциду моего народа.

– Наш главный сожалеет о содеянном, – смотрел Повелитель на меня, хмуря брови. Мы замерли, глядя в глаза друг другу, и когда он задал вопрос, тот прозвучал неожиданно мягко: – Ты была там?

А я отшатнулась, будто приходя в себя:

– Думаю, это не имеет отношения к нашим задачам, господин Аль-Арем. Простите за эмоции. Не ожидала, что этот проект окажется таким значимым для истории моего народа.

Он немного помолчал, опустив взгляд, потом развернулся и зашагал вперед, а я пришибленно поспешила следом…

Мне всегда казалось, что я повелеваю не только судьбами подданных, но и своей собственной. Единственный, кто мог со мной в этом поспорить, перестал быть врагом, не оставив более достойных преемников. И это сделало жизнь проще, насколько могла трехсотлетняя жизнь вообще показаться простой.

Но сейчас я смотрел будто кем-то блестяще разыгрываемую партию, в которой расстановка сил только-только начинала проступать очертаниями. Эта девочка с ангельской внешностью и большими красно-карими глазами – самая невинная убийца, которую можно вообразить. Да и Нергал бы с ней, потому что любой охотник подлежит уничтожению по закону. И даже я не смогу этот закон нарушить. Но, стоило свету лечь под другим углом, и на поверхности ее истории проступил совсем другой узор – она уже моя жертва.

Не я ее. А она.

Десять лет назад она попала в жернова моей слепой яростной мести. Я не знал, насколько тяжело ей пришлось, но то, что помог ей стать той, кем она является – вне сомнения.

Можно ли сыграть партию одной фигурой, когда правила игры неизвестны? Может, мне ее отпустить?

Я обернулся, дожидаясь, когда она внесет очередные замечания в проект на своем планшете, и стиснул зубы, испытывая такой ворох эмоций, к которым вообще забыл дорогу.

Мисс Уолф. Дженна. Все эти имена ей не подходили ни капли, но были настоящими – вне сомнений. И каждое ее движение, будь то изогнутая бровь или раздраженный жест ладонью в попытке заправить прядь за ухо – такие настоящие, что резали взгляд.

А может она меня убить? Или ее дар – эта способность притягивать внимание таких, как я?

Отпустить? Нет. Каждая глава ее жизни – обо мне. Некоторые написаны мной лично. Просто она еще об этом не знает. А если узнает – непременно захочет убить.

– Вы прошли мимо узла, – мяукнула кошечка неуверенно, но тут же с достоинством приняла вызов взглядов. А я видел – она уже тлеет внутри и дрожит, но с каким-то садистским удовольствием продолжал ее гонять по этажам.

– Может, с тебя хватит на сегодня узлов? – слова слетели с губ быстрее, чем мне захотелось ее, наконец, пожалеть.

– Мне определенно есть, с чем поработать сегодня.

Еле сдерживала тяжелое дыхание, мучилась от жажды, но упорно выглядела профессионалом. А мне вдруг стало интересно заставить ее выглядеть так, как ей захочется. Интересно, она поет в ванной или тоже выглядит профессионалом на сто процентов?

Ее досье уже лежало на моем столе. Но я не был уверен, что открою сегодня файл. Уложить ее в плоскость отчета моих ищеек казалось каким-то кощунством. Идиотизм.

– Тогда вы можете быть свободны до завтра, – прошелся по ней привычно взглядом, запоминая ее образ. Будет о чем подумать, пока она будет зализывать раны. Ей страшно – это читалось в каждом вдохе.

– Скажите, господин Аль-Арем, долго я не смогу выйти отсюда? – устремила на меня свой взгляд.

– Со мной – в любой момент.

В ее глазах мелькнуло недоумение.

– Сложно поверить, что вы лично водите своих контрагентов в аптеку на углу…

Мне нравилось, когда она забывала, как боится меня.

– Все, что вам нужно, вам доставят. – Не объяснить подробно, как именно она может получить все что пожелает, стоило трудов. Я не хотел ее отпускать. – А со мной можно выйти на ужин.

Глаза этой кошки стали еще больше.

– Боюсь, у меня слишком много работы, – уперлась она.

Ну и правильно. Она, в отличие от меня, с огнем играть не умеет.

Я усмехнулся, принимая ее отказ, слегка склонив голову. Все же я сильно заскучал…

– Доброго вечера, – кивнула она в ответ, развернулась и пошла в сторону лифта.

А я смотрел на ее голые ступни и не мог оторвать взгляда все то время, пока они были ему доступны.

Мой проводник возник передо мной также неожиданно, как и испарился до этого. Просто шагнул откуда-то сбоку:

– Мисс Уолф…

Я вздрогнула. Наэлектризованные нервы искрили сами по себе, а тут еще эти фокусы!

– Не делайте так, пожалуйста, – выдохнула, ускоряясь. Напряжение наполнило свинцом все тело, и мне хотелось побыстрее остаться одной. Я не знала, что сделаю первым, как только за мной закроется дверь… но никак не ожидала что просто замру посреди гостиной своего номера, пялясь на роскошный ужин, накрытый на столике…

Красивая клетка… и питание королевское. Развернувшись на носках, я зашла в ванную, на ходу снимая с себя пиджак. Никогда не чувствовала себя так, как сегодня. Мне все казалось, будто я приняла заказ на убийство, только самой себя. А заказчик – этот мужчина! Этот Повелитель! Кто он такой? Откуда такая власть и такой громкий проект? Я едва не сломала кран, сжав ручку с такой силой, что та аж жалобно скрипнула.

Я уже не понимала, хочу сделать свою работу блестяще, чтобы прикоснуться к этому памятнику истории… или разнести тут все к чертям, чтобы горело в аду. Но не мне решать, принимать ли эти извинения от могущественной расы или нет. Я бы… Я бы ему в сердце нож воткнула! За всех, кто не выжил в те страшные дни!

Звонок на мобильный, брошенный на диване, отвлек, и я, отряхнув пальцы от воды, поспешила ответить.

– Женька, – послышался голос брата, – привет! Ну рассказывай! Обещала же позвонить!

Я со стоном опустилась на диван и подобрала ноги, обнимая ступни рукой. Будто мне снова пятнадцать, ей богу.

– Я жива, – проскрипела, чувствуя себя на сто лет, а не на двадцать пять.

С экрана мобильного на меня смотрел мой брат – такой же жгучий брюнет, как папа. Очень на него похож… Только глаза мамины – небесно-голубые.

Как же это все было странно! Я знала, что прошлое отзовется, когда ступлю на эту землю. Но я не была готова посмотреть ему в глаза. Да еще и такие… Нам с братом обоим повезло выжить тогда в пустыне благодаря родителям, отдавшим за нас жизни. Мне было пятнадцать, а Сальве – семь. И меньше всего мне хотелось касаться последствий собственными руками – ступать босыми ногами по холодному мрамору, рисовать наброски, слушать эхо в пустых залах этого памятника… Если бы я знала! Ноги б моей тут не было!

– Круто же! Покажи вид! – вывел Сашка из ступора. Всегда веселый и неунывающий, он был моей поддержкой во всем. Но сейчас я говорила с ним будто из склепа, и его оживление звучало столь неуместно… Будто и не понимал, где я. Но я и правда чувствовала себя вдвое старше, а Сашка будто через свои голубые глаза на мир смотрел и видел все прозрачным и безоблачным.

– Поверь, у вас в Питере лучше…

Так случилось, что Россия стала моим домом после тех страшных событий. Сначала мы жили в реабилитационном центре в Санкт-Петербурге, а потом перебрались во Владикавказ, куда меня забрал Санесатти, мой учитель. Тогда мне казалось, что я тоже умерла там, в пустыне. Жизнь изменилась настолько, что стала абсолютно незнакомой в самых мелких деталях. Под ногами больше не было песка, заменявшего порой воздух. В горах Владикавказа все было по-другому – другие люди, другая земля, другой язык и обычаи. Надо сказать, что не все прижилось, и мне до сих пор снились песчаные бури ночами, а стопы временами горели, будто я все еще стояла на раскаленных камнях.

И только с дочерью я чувствовала себя дома.

– Саш, как там Малявочка?

Я называла ее Малявочкой, но, вообще, ее звали Мальвой, в честь бабушки.

– Да вот, пищит за тобой…

Рядом что-то буркнуло, стукнуло, экран дрогнул – потасовка прошла успешно, и я наконец увидела своего ребенка. Каждый раз сердце сжималось, когда я смотрела в ее глаза. Мальве было семь, но она уже ходила в третий класс, и это вообще не было моей заслугой. Куда спешил этот любознательный ребенок было непонятно. Она уже читала и писала, знала английский и русский. Кажется, каждый раз, возвращаясь из очередной поездки, я находила совершенно другого человечка, на год старше и мудрее.

– Мама, привет, – как всегда серьезно обратилась она ко мне. – Ты устала.

– Немного, – слабо улыбнулась, глядя на короткие торчащие темные волосы. Мальва не любила расчесываться до драки. И даже коротко стриженные, ее упрямые кучеряшки путались будто специально. – Я скучаю по тебе.

– И я. Ты скоро приедешь? – И этот ее серьезный взгляд, постоянно напоминавший ее отца. Наверное, будет преследовать меня всю жизнь. Иногда мне казалось, что я заслужила эту пляску на углях… Но потом вспоминала, что имею право на свободу, и никто у меня это право не отберет.