Варяг. Я в роду старший Мазин Александр
Окрик Траина «Клеп, нет!» запоздал.
Стрела в руку и через полсекунды – в ногу. Машег на такой дистанции мог стрелами комаров сбивать, не то что конечности дырявить. Минус три.
Трое из четверых – на земле.
Клеп пытается встать, но не очень получается, хотя Машег, оценив «пылкость» атаки, стрелял аккуратно: ни кости не задеты, ни артерии.
Гест – даже не пытается. Глядит снизу очень злобно.
Валь… Валь вопит, держась за древко стрелы.
Красота. Глянешь – душа радуется.
А что у нас Траин?
Глядит недобро, но лезть в безнадежную драку не пытается. А если полезет, Машег уложит его рядом с приятелями.
Местные стражники…
Тоже остались в ролях наблюдателей. Логично. Если два отрока только что выиграли со счетом 3:0 у профессионалов, то ополченцам-любителям ловить нечего.
Да и незачем.
Сергей усмехнулся. Сунул лук в налуч.
Валь перестал вопить. То ли охрип, то ли устал. Сидел в пыли, подвывал тихонько.
– Я тебя не трогал, – сказал Сергей Гесту. – Ты сам полез. Любишь, видно, со своими воевать.
– Ты мне не свой, варяг! – по-нурмански процедил Гест. – Я тебя убью!
– Давай! – Сергей встал над ним, поглядел сверху. – Сказал – делай!
Может, и неплохо, если хирдман полезет в драку. С двумя такими дырками он Сергею не противник, а вот когда подлечится, может быть трудно.
Честно говоря, Сергей не очень представлял свой нынешний уровень поединщика. Упражнялся он на клинках только с Харальдом и знал, что ярл с тремя такими управится, даже без берсерочьего бонуса.
– А может, со мной рискнешь?
Сергей обернулся…
Вот же!
Как они сумели?
Двое. Нурманы. Чужие, незнакомые. И матерые. Откуда только взялись? Что особенно неприятно: один из них левой рукой сжал плечо Машега. И судя по всему – крепко. Хузарин, конечно, лицо держит, но по глазам видно – больно. А главное, стрелять он сейчас точно не сможет.
– Не люблю я таких, как вы, – брезгливо заявил второй нурман. – А кого я не люблю, те в Мидгарде не задерживаются. Обычно я таким пальцы обрубаю. Чтоб там, наверху, знали, кто они есть. Но ты, мелкий, не нравишься мне меньше, чем этот чернявый. Потому дам тебе шанс, – нурман сбросил с плеча швыковое копье: – Беги, мелкий.
Ох и нехороший у него взгляд. Аж в животе пустеет. Будто в глаза смерти неизбежной заглянул. Да, именно так. Сергей знал. Он – заглядывал.
Подросток внутри буквально оцепенел. А вот воевода… Нет, тоже напрягся. Таких не бояться – неестественно. Но для воина страх – не преграда, не слабость, а инструмент. Может и сил прибавить… При правильном использовании.
Ну же, Варт Дерзкий, соберись. Соответствуй своему прозвищу[4].
– Я тебе не тюлень, чтоб от копья бегать! – по-нурмански, напряженно, произнес Сергей. – Я – Вартислав Дерзкий из хирда белозёрского князя Стемида. А кто ты, любящий убивать в спину?
Нурманы переглянулись.
Видимо, ожидали другой реакции.
И убивать Сергея не спешили.
– Хорошо по-нашему болтаешь! – похвалил тот, что держал Машега. – И шутишь ловко. Вроде обидно сказал, а спросить с тебя еще обиднее выйдет.
Второй чуть усмехнулся. Но, как оказалось, не словам Сергея.
– Здешний конунг еще слабее, чем мы думали, раз люди его меж собой дерутся, – сказал он. Сказал негромко. Но Сергей услышал.
И не только Сергей.
– А это уже наше дело, дан! Тебя не касается!
Надо же, Гест подал голос.
Даны, значит. Впрочем, на общий расклад это никак не влияет.
А Гест – молодец! Сергей на мгновение пожалел, что вывел Геста из строя так основательно. В конфликте с чужаками Гест пригодился бы. Говнюк он порядочный, но точно не трус.
Хотя против этих и десяти Гестов маловато будет. Первый точно не меньше хольда по уровню. А второй, похоже, вообще без уровня. И рисуночки у него на тыльных сторонах ладоней особые. Не такие, как у Харальда, но тоже наверняка со значением. Берсерк он, что ли?
Но в любом случае спуску чужим викингам давать нельзя. Покажешь слабость, точно умрешь. Гарантированно. И умрешь трусом.
– Назови себя! – с вызовом потребовал Сергей. – Хочу знать, с кем буду сражаться!
– С чего бы такому, как я, называть свое имя такому, как ты? – ухмыльнулся первый дан.
– С того, что ты только что бросил мне вызов. «Рискнешь со мной» – не твои ли слова? – напомнил Сергей. – Что это, если не вызов? Назовись, дан! Чти обычай!
– Ого! Да ты и впрямь Дерзкий! – дан осклабился. – Что ж, будь по-твоему. Я – Тови, сын Торви. До недавнего времени хёвдинг Кнуда-конунга, а ныне – свой собственный. И я ценю храбрость, даже если это храбрость мертвеца. Назови свое последнее желание, Вартислейв. Может, ты хочешь выпить пива перед смертью? Так и быть, я подожду.
Значит, даже не хольд, хёвдинг. Это подразумевает наличие собственной команды. И не из одного человека. Интересно, здесь ли остальные? И где их корабль? Как-то не верится, что такие крутые вояки пришли пешком.
– Теперь я вижу, что ты – человек чести, Тови Торвисон, – подпустив в голос уважения, произнес Сергей, изучая нурмана и понимая, что дела совсем плохи.
Если поединок с Гестом Сергей еще мог выиграть – благодаря случайности, использовав какой-нибудь из приемов, заимствованных у ромеев, – то с этим никакое чудо не поможет. Сергей с такими дрался в прошлой жизни. Дрался и побеждал. Но в этой ему до такого еще лет пять расти. Если эти пять лет у него будут.
– Мое желание таково: ты отпустишь моего брата, – он указал на Машега. – Отпустишь живым.
– Будь по-твоему, – легко согласился дан. – Живым. Но мой друг Дёрруд обещал отрезать ему пальцы, а я не могу отказать тому, с кем десять лет делю палубу. Но я добр: это будет только один палец. Большой палец на его левой руке.
– Варт! Не надо! – крикнул Машег. – Лучше…
Закончить хузарин не успел.
В правой руке Тови появился нож, которым он молниеносно чиркнул под подбородком Машега.
Но дан перерезал не горло, а всего лишь подбородочный ремешок шлема. Шлем полетел наземь, и раньше, чем он упал, хузарину прилетело по затылку рукоятью ножа.
Пальцы-клещи разжались, выпустив плечо друга, и Машег осел наземь.
А в следующий миг нож в руке дана сменился на меч.
– Иди сюда, маленький храбрец, сейчас я вырежу твое дерзкое сердечко!
Сергей вытянул из ножен саблю. Никаких шансов. Но теперь в его смерти будет хоть какой-то смысл.
– Стоять!!!
Нурманов на ярмарке прибавилось.
Геллир-ярл. А чуть позади – Траин. Сергей и не заметил, как тот смылся. А теперь очень вовремя привел папу. Хотя нет, не он. Он бы не успел. Это местный отрок подсуетился.
С Геллиром – с десяток тяжело дышащих воев. Учитывая, что эти мужи способны пробежать пару километров, даже не запыхавшись, Геллир со товарищи ну очень торопились успеть к началу представления.
И если на одно они уже опоздали, то второе…
Второе, похоже, откладывалось.
Или приобретало больший масштаб.
Сергей увидел еще двоих чужаков типично нурманской внешности. И можно не сомневаться, с кем пришли эти громилы.
– Ни шагу, Вартислав! – рявкнул Траинов папаша. – А ты даже и не думай, дан! Я – Геллир-ярл. Мой родич Стемид-конунг – хозяин здешних мест. И он ценит этого мальчишку. Убьешь его – заплатишь моему конунгу сто марок серебром!
– Сто марок! Ха! Может, я, Тови Торвисон, шесть лет водивший хирд для конунга Кнуда, столько и стою, Геллир-ярл! Но не этот малыш. Тем более он сам меня вызвал. И я даже пообещал ему кое-что сделать, когда его убью. Однако если он тебе так дорог, то можешь выкупить его жизнь, скажем… за двадцать марок.
– А ты не обнаглел, Тови-хёвдинг? – Геллир многозначительно погладил оголовье меча.
Но из ножен доставать не стал. И Сергей чувствовал: драться Геллир не собирается. А ведь в бою он бы вряд ли уступил Торвисону. Неужели это спутник хёвдинга произвел на него такое впечатление? Или…
Или. Вон еще парочка. В полной боевой готовности.
Похоже, ярл с самого начала видел, что у наглого дана есть компания.
– Ну почему же? – ухмыльнулся Тови. – Двадцать – очень хорошая цена. Если мертвого ты оценил в сто, то за живого я мог бы попросить и больше. И только из уважения к тебе я готов сойтись на семнадцати.
– Десять! – отрезал Геллир. – Десять марок. Столько мой конунг готов заплатить тебе, если ты готов служить ему до окончания холодов. Десять тебе и полмарки ежемесячно каждому их твоих хирдманов. У тебя же есть хирдманы, хёвдинг? Или эти семеро молодцев – всё, что осталось от твоего хирда?
Так, а почему семеро? А, вон та тройка мужей у загона с живностью – точно не смерды, хоть и пытаются выглядеть неопасными: серые шерстяные плащи с накинутыми капюшонами, никакого оружия… на виду. Но под плащами оно точно имеется.
Ярл крут. Углядел то, на что Сергей не обратил внимания.
– У меня сильный хирд, ярл! – с гордостью сообщил дан. – И каждый в нем умеет обращаться и с веслом, и с оружием. Даже не сомневайся. Но полмарки в месяц – это маловато.
– Еще кормежка и по две меры пива каждому ежедневно! – поднял ставку Геллир. – И еще бочонок на всех раз в десять дней! Вот такой! – Геллир показал руками размер бочонка.
Хёвдинг вопросительно поглядел на своего спутника, тот чуть двинул плечом. Мол, сам решай.
– Годится, – Тови, сын Торви, вбросил клинок в ножны.
«Как-то он быстро согласился, – подумал Сергей. – Не похоже на нурмана. Мог бы еще поторговаться».
Нет, еще не согласился.
– Кормежка должна быть такая, чтоб мяса на всех было вдоволь каждый день! – потребовал дан.
– Это Гардарика, Торвисон! – усмехнулся Геллир. – Если тебе нужно мясо, ты идешь в лес и берешь свое мясо. Кабана, лося, медведя!
– Медведя? – заинтересовался второй дан. – Они зимой спят.
– Ничего, разбудишь. Но учти: сидеть в тепле вам не придется. Конунгу нужны ваши мечи, а не ваши желудки!
Сергей тоже убрал саблю в ножны.
Стороны договорились. Смерть, похоже, откладывалась.
Или нет?
Геллир кивнул кому-то из своих: помогите раненым. И направился к нему.
– Отрок Вартислав, – произнес он, глядя на Сергея сверху вниз. – Я б тебя, пожалуй, в гридни опоясал. Уж очень ты опасен. – И лязгнул металлом в голосе: – Особенно для своих!
Сергей сделал шаг назад, чтоб не задирать голову, глянул вправо: как там Машег?
Норм. Около друга уже суетилась какая-то девка. Хорошо быть красавчиком.
Но Геллир ждет ответа.
– Когда меня хотят убить, я защищаюсь, ярл, – сообщил Сергей по-нурмански. – Но не убиваю. – И добавил весомо: – Если речь идет о своих.
– А я слыхал, что Гест тебя угостить хотел…
– Так он сказал, – подтвердил Сергей. – Но насколько мне известно, хмельного в здешних чащах не подают. А вот железом угостить можно запросто. Я скажу так, Геллир-ярл: это угощение мне тоже по вкусу, но лишь когда угощаю я, а не меня.
– А малыш хорош!
Дёрруд. Ловко. Сергей узнал о том, что дан за спиной, когда тот заговорил.
– Язык у него побыстрей меча, – согласился Геллир. – А уж дерзок!
– Так он себя и назвал: Дерзкий, – Дёрруд хлопнул ладонью по затылку Сергеева шлема. По-дружески, но как доской приложил. Даже в шее что-то хрустнуло.
Какие, однако, любопытные татушки у него на руках. Незнакомые, но явно что-то означают, а не просто защитные руны.
– Это не я, – пробормотал Сергей, покрутив головой. – Ярл Харальд Скулдисон дал мне прозвище.
Геллир, Тови и Дёрруд переглянулись.
– Харальд Берсерк, сын ярла Скульди? – уточнил Тови.
– Я не слыхал, чтобы его называли берсерком, но не встречал никого, кто убивает быстрее.
– Харальд Скулдисон, – пробормотал Тови. – А я слыхал, он служит конунгу роман в Микльгарде.
– Так было, – подтвердил Сергей.
Хотелось бы еще знать, в каких отношениях Харальд с Тови и Геллиром? Не факт, что друзья. Только-только всё налаживаться стало. Не испортить бы.
– Так было. Но он вернулся.
– Что еще ты знаешь о Харальде? – быстро спросил Тови.
– Он служил конунгу киевскому Хельги, а когда я видел ярла в последний раз, намеревался идти на родину.
Вряд ли эта информация как-то повредит Харальду. Ярл будет дома раньше, чем она достигнет берегов Дании.
– Они?
– У Харальда-ярла – пять кораблей.
– Ого! С пятью кораблями ему впору не ярлом, а сёконунгом называться. Надо полагать, на румах у него не самые плохие бойцы?
– Думаю, когда придет их время, пирующие за столом Одина потеснятся, чтобы освободить место тем, кто отправил их в Валхаллу.
– Говоришь, будто скальд, – похвалил Тови, а его спутник хмыкнул вполне одобрительно. Сергей выбрал верный тон.
– Рад, что не убил тебя, Дерзкий, – заявил Тови. – Сдается мне, ты из тех, с кем не скучно посидеть за столом. С удовольствием послушаю историю Харальда Берсерка на пиру, который нынче устроит нам гостеприимный Геллир.
Хороший заход. Вроде и не просит, а не откажешь.
Ярл кивнул. Мол, будет тебе пир. Даже не поинтересовался, сколько у дана людей. И дан, надо отметить, тоже об этом – ни слова.
На месте Геллира Сергей бы точно насторожился.
Нурманские вожди поклонились друг другу. Чисто символически.
Тови отошел к своим, которых оказалось даже не семь, а девять. Двоих не заметили ни Геллир, ни Сергей. А ярл вновь занялся Сергеем.
– Рёрех попросил присмотреть за тобой, если встречу, – сообщил он. – Сказал, ты задержался, чтобы отыскать друга. Уж не того ли, что вот там милуется с девкой?
О! Машег очухался. Быстро. И времени не теряет. Или это девкина инициатива? По виду она из свободных.
– Да, его, – подтвердил Сергей. И сразу взял быка за рога: – Он ранил твоих дренгов, защищая меня. Так что мне за него и отвечать!
– Ответишь, – кивнул Геллир. – Княжич на службе у Хельгу добычи набрал столько, что с бортов его кораблей воду ладонью зачерпнуть можно. Там ведь и твоя доля есть?
– Есть, – подтвердил Сергей. – Мы славно повоевали, ярл. И с хузарами, и с ромеями. Велика удача Хельгу Киевского, на всех хватает! И мне, и ему, – кивок в сторону Машега, который как раз воздвигся на ноги с помощью новой подружки, оказавшейся на полголовы выше хузарина и раза в полтора крупнее. Встал и вертел головой. Сергея искал, надо полагать.
– Хельгу-конунг…
Это опять Торвисон нарисовался.
Так, стоп. Не надо портить Геллиру охмурение союзника.
– Слыхал я, на следующий год с ним вместе в вик пойдем, – быстро добавил Сергей. – Со Стемидом сговорено.
Геллир глянул на Сергея и подтвердил без малейшего колебания:
– Так и есть. Пока твердо не решено, но, думаю, опять к ромеям.
Сергей был уверен: врет ярл. Но врет уверенно.
– Добрая весть, – проявил лояльность дан. – Пойду своим скажу о твоем угощении, Геллир-ярл.
– Тови-хёвдинг, я нечаянно твоего человека обидел! – вовремя вспомнил Сергей. – Убийцей в спину назвал…
Такие вещи лучше не откладывать, сразу проговорить. Нурманы обиды не забывают. Выберут момент, когда вся сила за ними, и предъявят.
– Да какая ж это обида! – демонстративно удивился Тови. – Поняли, что шутишь ты. А Дёрруд убийца и есть. Так его прозвали, когда он бился за Олафа-конунга. Дёрруд разит врагов без промаха хоть в спину, хоть в брюхо. Не бойся, Вартислейв, один у тебя долг: славная история, которую ты нам поведаешь нынче на пиру.
Имя он запомнил. И об обиде вряд ли забудет. Но сделает вид, что забыл. Пока ему это выгодно.
А вот этот точно молчать не станет. Ишь как спешит. Можно сказать, вприпрыжку. С копьем вместо костыля.
– Ярл! – еще издали закричал Гест. – Я требую жизнь этого щенка! Кровь за кровь! Я требую!
– Слышишь, Траин, он требует, – сказал ярл сыну, который все это время стоял рядом, но благоразумно помалкивал. – Что ж, когда твой хускарл требует, его следует хотя бы выслушать. Однако сначала все же спрошу я: скажи мне, Гест, есть ли у тебя сто марок серебром?
– Нет, – Гест растерялся. – А почему ты спрашиваешь?
– Такую цену я назвал Тови-хёвдингу за жизнь этого отрока. Думаешь, ты лучше Тови Торвисона и тебе положена скидка?
– Нет, я так не думаю, – Гест смутился еще больше. – Но он напал на меня, а мой брат…
– Ну если он напал на тебя, тогда ты вправе отомстить, – согласился Геллир. – Сын, ты видел, как было дело. Скажи мне, кто первым взялся за оружие?
– Гест, – ни секунды не раздумывая, ответил Траин.
Какими бы ни были отношения парня с Гестом, а воля отца явно значила для него куда больше. Да и какой смысл врать, если вокруг целая ярмарка свидетелей?
– Не знаю, как теперь и быть, – проговорил Геллир задумчиво. – Я с Вартислава уже и верегельд потребовал, а он, заметь, согласился. Хотя никого не убил. А теперь выходит, ты сам на него напал. И брат твой – тоже. И мой дренг Клеп, которого ты в это дело втянул.
– Клеп поправится, – буркнул Гест. – А брату моему, лекарь сказал, больше не бегать.
– Твоего брата боги наказали, – подал голос Траин. – Он клятву давал: меч на Вартислава не поднимать. И поднял. – И пояснил для отца: – В прошлый Солнцеворот с Вартиславом из-за девки повздорили…
– Вот как? – Геллир нехорошо прищурился. – Ты не говорил.
– Так до крови не дошло, и мы… В общем, мы поладили, а Валь поклялся, что если Вартислав позволит отцовский меч забрать, то он больше этот меч на него не подымет.
– Не может того быть! Врешь ты! – вскипел Гест.
Зря.
– Поганый у тебя язык, Гест! – ледяным голосом произнес Геллир. – Мне такой в хирде не нужен! Забирай свое и иди куда хочешь.
– Мой ярл…
– Я не твой ярл! – рыкнул Геллир. – Прочь пошел! И брата своего, клятвопреступника, забирай!
– Нельзя так! – не сдавался Гест. – Несправедливо! Пусть тогда боги решат, кто прав!
Вот же дурак упрямый. Сейчас ярл выдаст…
Но Геллир оказался расчетливей, чем думал Сергей.
А может, на публику сыграл, то есть на своих людей, что стояли поодаль, но слушали внимательно.
– Справедливости хочешь? Что ж… Варт! Мой бывший хускарл хочет хольмганга с тобой. Понимаю, что ты ему пока что не ровня, потому не буду возражать, если вместо тебя равный ему встанет. Вот хоть Дёрруда попроси. Ему такое по нраву.
У Геста задергалось веко. Тот, кого он недавно звал ярлом, только что обрек его на смерть.
А вот Сергей понял правильно. Еще одна проверка.
– Не надо подмены. Я бы и сам встал против него, Геллир-ярл, только нет чести победить того, кто на ногах не держится и меч поднять не может. Пусть сначала раны залечит, тогда и приходит.
– Слыхал, что сказал Дерзкий? – поинтересовался Геллир. – Теперь убирайся. Я о тебе забыл.
Продолжать спор Гест не рискнул. Может, наконец мозги у него включились. Похромал прочь, а ярл обнял Сергея за плечи и увлек к конюшням, подальше от общих глаз и ушей.
– Ты не тронул моего сына, – сказал он. – Рассчитываешь на мою признательность?
– За что? – Сергей соскользнул вниз, вывернувшись из хвата ярла. Геллир, впрочем, особо и не удерживал. Захотел бы – не отпустил. – Если бы Траин напал на меня, я бы оборонялся, но он повел себя правильно и не пострадал.
– Да ты сам Тор, отец справедливости! – засмеялся Геллир. – На губе только-только пушок проклюнулся, а уже решаешь, что правильно, что нет, и караешь, будто конунг.
– Если я хочу стать конунгом, – нахально заявил Сергей, – то вести себя по Правде должен уже сейчас.
Слово «Правда» он сказал по-словенски, и служивший князю-варягу ярл, несомненно, его понял.
– Лучший способ стать конунгом, Дерзкий, это родиться сыном конунга, – сообщил Геллир. – О твоем отце я такого не слышал.
Сергей ничего не сказал. Только ухмыльнулся. Многозначительно.
Ярл подождал комментариев, не дождался и продолжал:
– Рёрех говорил: ты славно показал себя этим летом. Три доли общей добычи будут твои. Ты рад?
– Рад, – подтвердил Сергей. – Но еще больше я рад, что так решили Рёрех и его хирд.
– Хотел бы я, чтобы мой сын думал, как ты, – после паузы задумчиво проговорил Геллир.
– Для этого ему придется умереть и родиться вновь, – честно ответил Сергей, потому что был уверен: ярл не станет уточнять, что Сергей имеет в виду.
Ярл и не стал.
– Пойдешь в княжий град со мной? – спросил он.
– Пойду, – кивнул Сергей. – И мой друг – тоже.
– Хорошо. Значит, пока вы оба – в моем хирде.
– Так и есть, – подтвердил Сергей, пытаясь угадать, куда клонит Геллир. И на что собирается его подписать.
И тот не стал попусту интриговать Сергея.
– Я не верю Торвисону.
Ну надо же! Какое совпадение. Сергей ему тоже не верил. Собственно, не верил он и самому Геллиру. Зато Сергей знал совершенно точно: эти нурманские вожди из одного и того же теста – всегда ищут выгоду. И когда прикидывают, что доходнее – сторговаться или ограбить, то мыслят очень рационально. А для этого нужна информация.
Вот о ней Геллир и беспокоился.
– Не знаю, сколько их, где их корабль, – продолжил ярл. – Надо, чтобы кто-то незаметный, но умеющий смотреть, слышать и думать, нашел место, где они встали, посчитал людей Торвисона и сообщил мне. Кто-то вроде тебя.
Слово «мелкий» Геллир не озвучил. Вряд ли из деликатности. Скорее, как само собой разумеющееся.
Приятно, когда тебе доверяют такое важное дело. Причем именно тебе.
– И сына моего с собой возьми, – сказал ярл. – Вдвоем легче.
Тут он прав. Помощник не помешает.
– Я – старший! – сразу расставил точки Сергей.
– Ты, – согласился ярл. – Смотри: даны уходят.
– И пусть, – махнул рукой Сергей. – За ними идти нельзя. Они как раз этого и ждут. Мы попозже выйдем. Не беспокойся, ярл. Найду я их корабль.