Невеста поневоле Лакс Айрин
– К вам посетитель. Евгений Синицын. Говорит, ему назначено.
– Пригласи его в мой кабинет через несколько минут, – благодушно отзывается Анваров и делает шаг в мою сторону, протягивая большой белоснежный платок. – Это тебе. Вытирать слёзы разочарования.
Жест Анварова отдаёт киношностью и постановочностью во всём – от первого до последнего штриха. Жалею, что могу поддаваться на его лживые комплименты и горячие взгляды. Он самодовольный ублюдок, каких поискать. Подступившая к горлу злоба душит меня. Взгляд беспокойно мечется по сторонам в поисках тяжёлых предметов.
– Не стоит так злиться, Леся. Вдруг Синицын не продаст тебя за тридцать сребреников?
Вопрос Анварова остаётся без ответа. Я не собираюсь говорить с ним на эту тему.
– Но поверь моему опыту, продаются все. Вопрос лишь в цене.
– Я не продаюсь!
– Отнюдь. Твоя цена – жизнь братишки. Разве это не ценно?
Анваров мягко прикрывает за собой дверь, заставляя дрожать от бессильной злобы на него – взрослого, опытного, обладающего огромной властью.
– Добрый вечер, Евгений Максимович.
Голоса мужчин приглушены, но мне слышно абсолютно всё. В голосе Анварова хорошо чувствуются нотки осознания собственного превосходства, но сейчас он немного понижает их, давая иллюзию равноценной беседы.
Я переплетаю пальцы, удерживаясь с трудом, чтобы не начать нервно похрустывать костяшками. Я переживаю, что сладкие речи Анварова окажутся для Жени очень заманчивыми. Мы встречаемся недавно, но я успела понять, что Женя честолюбив и мечтает о взлёте по карьерной лестнице.
Мужчины обмениваются приветствиями и любезностями. Анваров не торопится разыгрывать партию. Он предлагает выпить. Евгений отказывается, но это не значит ровным счётом ничего. Уверена, что в ту же секунду перед Женей появятся элитные напитки с благородной крепостью и заоблачным ценником за миллилитр пойла.
Я знаю Анварова всего ничего – даже день не прошёл. По сути, я его вообще не знаю. Пересеклась с ним лишь по его царской прихоти. Но сейчас, даже не видя этого мужчину, я могу хорошо представить, как он садится в кресло, чуть развалившись, как жестикулирует – медленно, но внушительно, подкрепляя жестами смелые обещания. Уверена, что в тёмных глазах шаловливо пляшут огоньки, а лениво-скупые улыбки сулят золотые горы.
– Какое у тебя сейчас звание, Евгений? – после затянувшейся официальной части Анваров переходит к главному. – Старший лейтенант?
– Нет, – с небольшим недовольством отзывается Евгений. – Пока в звании лейтенанта.
– Как продвигается твоя служба, Евгений? – возникает небольшая пауза.
Мне до жути сильно хочется узнать, что происходит в основном кабинете. Я встаю и подхожу к двери на цыпочках, приоткрываю осторожно. Евгений сидит боком и слушает Анварова, не заметив, как ручка на двери плавно поехала вниз, а потом вверх. Через небольшую щёлку удаётся увидеть немного, но и этого хватает с лихвой.
Анваров мечет быстрый взгляд в сторону двери. Он понял, что я подслушиваю. Взгляд полыхает недовольством. Моё небольшое самоуправство не осталось незамеченным Анваровым. Но он не стал заострять на этом внимание, вновь целиком переключившись на Женю.
– Я стараюсь продвигаться по службе. Но, честно говоря, не понимаю, к чему вы клоните, Ильяс Тимурович.
– Да брось, – Анваров похлопывает Женю по плечу, потянувшись через весь стол. – Тебя направил сюда мой хороший приятель. Твой непосредственный начальник, майор Коновалов.
Женя едва заметно кивает.
– Если всё будет идти так, как сейчас, тебе придётся куковать в звании лейтенанта ещё очень и очень долго, Евгений. Но можно ускорить этот процесс. Видишь ли, Коновалов – мой большой должник. Он способен оказать мне услугу. Я могу намекнуть ему на достойного претендента. Старший лейтенант… Там и капитан не за горами.
– Почему я думаю о подвохе, – немного нервно усмехается Женя. – Вам нужна какая-то услуга взамен. Верно? Какая?
Признаться, я считала, что Женя будет отнекиваться хотя бы для приличия. Но он мгновенно переходит к главному – к цене. Анваров едва заметно кивает и снова смотрит в мою сторону, словно смакуя миг торжества.
– Да, есть препятствие на пути к карьерной лестнице. Небольшое препятствие. Следует его перешагнуть. Потом можешь начинать готовить погоны для новых звёздочек, Синицын.
В кабинете Анварова повисает немая пауза. Но для меня она наполняется грохотом пульса в ушах. Жар приливает к щекам. Я вонзаю ногти в ладонь изо всех сил. Я сдерживаюсь на последнем выдохе, чтобы не выпрыгнуть из-за двери, как чёрт из табакерки, испортив Анварову всю партию.
– Какое препятствие? – холодно осведомляется Евгений.
Может быть, он нарочно добавляет льда в голос, чтобы потом хлёстко отказать?
– Твоя невеста, – с улыбкой отвечает Анваров.
– Какая? – хмурится Евгений. – У меня нет невесты, – говорит немного растерянно.
– Кхм… – кажется, Анваров маскирует смех кашлем. – Боюсь, я не так выразился. Девушка. Твоя девушка. Макарова Олеся.
– Что с ней не так? Натворила что-то? – спрашивает Женя. – Я не выходил с ней на связь больше суток. Чем она вам помешала?
– О, она мне ничем не помешала. Наоборот. Очень даже понравилась. Такая сладкая крошка. В моём вкусе. Но состоит в отношениях с тобой и… – Анваров снова улыбается. – Именно поэтому я позвал тебя. Твоё дальнейшее продвижение по службе напрямую зависит от того, откажешься ты от неё или нет. Выбирай, Синицын. Либо карьера без Олеси, либо Олеся, но без карьеры. Куковать тебе в лейтенантах…
Анваров откидывается в кресле и начинает любоваться игрой света, утопленного в янтаре виски своего бокала. Любуется, но не пьёт. Ждёт решения Жени с равнодушным видом. Я даже слышу, как он насвистывает какую-то песенку «Младший лейтенант…» или что-то в этом роде.
– Дело только в этом? – медленно, едва ли не по слогам спрашивает Женя, доставая телефон из кармана.
– Только в этом, мой будущий друг, – широко улыбается Анваров.
– Если так, то я…
«Откажись!» – требую я мысленно, сжимая кулачки.
– Согласен, – роняет в тишину Евгений, добавляя более твёрдым голосом. – Да, я согласен.
– Что ж, – потирает ладони Анваров. – Я поставлю в известность Коновалова, – пожимает руку Евгению.
– Только нужно поставить в известность Олесю. Она будет расстроена. Как-то сказать о расставании… – внезапно тушуется Женя.
О, раньше надо было тушеваться!
– В этом нет необходимости! – говорю неожиданно громко и распахиваю дверь как можно шире.
Глаза щиплет непрошеными слезами. Оказывается, неприятно слушать, как тобой торгуют, выставляя, словно товар, на витрину. Сердце начинает ныть в груди. Наверное, позже я промочу не одну подушку горькими слезами. Но сейчас не хочу показывать жалкому слизняку, как больно было слышать его отречение от меня.
– О-о-о-олеся? – бледнеет Женя, поджимая обескровленные губы.
– Ты ж моя нетерпеливая рыбка! – с довольным видом усмехается Анваров. – Не могла подождать минуту?
– Нет, не могла.
Я направляюсь прямиком к Анварову и усаживаюсь на широкое, раскачанное бедро. Прижимаясь к его телу, я ощутила, насколько он хорошо сложён.
– Мы же отметим это, правда? – уточняю я, оставляя поцелуй на щеке мужчины.
Его колкая щетина царапает мои губы. Я немного обречённо думаю о количестве поцелуев, которые придётся дарить этому наглому и циничному хаму с большим кошельком и непомерными амбициями. Да он же их все, до единого, проглотит! Проглотит и не подавится.
– Разумеется, рыбка. Отметим… – Анваров переводит взгляд на ошалевшего Женю. – Считай, что Коновалов уже предупреждён. Всего хорошего.
Глава 9
Олеся
Едва за Синицыным закрывается дверь, я спешу покинуть колени Анварова. Но так просто мне не удаётся это сделать. Мужчина замыкает ладони на моей талии и упирается подбородком в плечо. Щетина касается моей щеки, вызывая покалывание и небольшое жжение.
– Отпусти.
– Оказывается, ты та ещё стервочка!
В голосе Анварова слышны довольные нотки с небольшим привкусом восхищения.
– Маленькая мегерочка!
Я начинаю ёрзать на его коленях. Судя по довольному хмыканью, Анварова это забавляет и даже доставляет удовольствие. Я замираю без движения. Только после этого Анваров позволяет мне соскользнуть, но напоследок отвешивает мне по попе звонкий шлепок.
– За самоуправство, – говорит без тени улыбки на резко очерченных губах. – Ты должна была сидеть молча и слушать. Всё.
– Доволен тем, что Синицын согласился продать наши отношения за пару звёздочек?
– Я знал, что так будет, кроха… – настигает в два счёта, оборачивая ладонь вокруг моей талии. – Теперь ты принадлежишь мне целиком.
В словах мужчины чудится намёк. Не только на фиктивность отношений, но и на что-то большее. Или мне так только кажется из-за цепкого капкана мужских пальцев, лежащих на талии как-то совершенно иначе, чем меня касался Женя.
В каждом жесте Анварова чувствуется хищная привычка повелевать и брать желаемое, невзирая на цену.
– Я считаю, это нужно отметить. Посидим в тихом, уютном ресторанчике. Там нам никто не помешает, но у тебя появится возможность привыкнуть ко мне…
Анваров уверенно выводит меня из здания. За нашими спинами маячит две высокие фигуры охранников. Мне непривычно, что за моей спиной кто-то висит чёрной каплей и слышит всё, о чём я собираюсь говорить. Это вводит меня в некоторый молчаливый ступор, не оставленный без внимания Анваровым.
– Больше ничего не хочешь сказать? Или спросить?
Мы замираем у выхода из здания. Слышится звонкий перестук капель дождя, начавшегося внезапно. Один из охранников распускает над нашими головами большой чёрный зонт.
– А если бы Синицын от меня не отказался?
Я понимаю, что мой вопрос отчасти прозвучал бессмысленно. Анваров немного ранее дал понять, что сопротивление бесполезно, поскольку в его руках находится козырь в виде дальнейшей судьбы моего младшего братишки.
Ради Миши я бы сплясала даже на раскалённых углях. Анваров это прекрасно понимает, но не отказывает себе в удовольствии посмаковать вкус моего разочарования. Гедонист во всём – об этом кричит и его привычка одеваться невероятно стильно, и идеальная стрижка с не менее идеальной бородкой и щетиной, и даже жесты…
– Как мы оба знаем, твой женишок не отказался. Но если бы Синицын сглупил, может быть, с ним приключился несчастный случай. Например, сбил автомобиль. Не насмерть, но довольно серьёзно, а потом ещё и ещё…
Анваров не шутит. Я замираю, поражённая лёгкости, с которой мужчина сулит неприятности тем, кто встанет у него на пути.
– Тебе к лицу эта блузка, – пальцы Анварова поправляют воротничок и едва весомо пробегаются по шее, перебираясь на затылок. – Можешь поцеловать жениха. Снимок будет удачным.
Мне приходится сделать это – небольшое давление на затылок. Губы обречённо сталкиваются. Приходится пить его вкус, впитывая мастерство губ Анварова целоваться, ощущая каждой клеточкой тела хищную энергетику.
Наверное, нас снимают, потом слепят красивую картинку для предвыборной кампании будущего мэра. Победит честным путём или просто купит всех? Неважно…
Нужно двигаться дальше и попытаться сохранить хоть частичку себя, не поддавшись на уловки матёрого охотника.
– Улыбнись, Олеся. Тебе понравится быть моей невестой. Твоя жизнь будет разительно отличаться от того, как ты жила до…
Голос Анварова прерывается. Два резких хлопка. Мужчина покачивается. Ещё один выстрел. Теперь его сметает в сторону, а на белой рубашке расползается красное пятно.
Автоматически цепляюсь за Анварова, пытаясь удержать на месте. Мгновением раньше я была бы не против избавиться от этого кошмарного мужчины, прибравшего меня к рукам. Но теперь мои пальцы перепачканы в красном, и я уже не хочу слышать шорох шагов приближающейся смерти.
– Кто?
– Откуда стреляли?
Чёрный зонт отброшен в сторону. Охранники окружают нас, один из них докладывает по рации, прося подмогу. Слышится топот ног. Помощь приходит слева.
– Найти, откуда стреляли! Живо. Вызвать скорую. Оцепить территорию!
Охранники растягиваются цепочкой. Резкие приказы и громкие голоса слышатся, как лай служебных собак. Я не могу пошевелиться, цепляясь за мокрую мужскую рубашку. Сверху льёт дождь, превращая изысканную причёску в кисель. Но в глазах тоже стоит пелена дождя, а сердце заходится острой болью в груди.
Я не знаю, что делать. Как быть? Угроза реальна? Анваров не врал об опасности. Он может умереть. Я уже провожала в последний путь дорогих и любимых, но никогда не была от смерти так близко, как сейчас.
– Твою же… – раздаётся хрип из разомкнутых губ Анварова.
Мужчина открывает глаза, подёрнутые мутной плёнкой боли. Он стонет и проводит широкой ладонью по груди, подносит пальцы к лицу.
– Чёрт.
Я замираю без движения, не понимая, что происходит. Анваров приподнимается с моих колен и рвёт пуговицы на своей рубашке.
Вопреки моим ожиданиям на смуглой коже нет следа от ранений, но зато фиолетовым цветом наливаются синяки, и кожа испачкана красным.
– Пули резиновые! Это не кровь, а краска! Долбаные шутники… Я доберусь до того, кто это затеял!
Анваров опирается ладонями на колени.
– Что стоите, придурки? – гаркает в сторону охраны. – Живо… Найдите того, кто стрелял! – голос мужчины набирает обороты с каждой секундой, но теряется в раскате грома припустившего дождя.
Я растерянно сижу на асфальте. Брюки испачканы. Я мокрая, как кошка, случайно упавшая в грязную лужу. Красный – это всего лишь краска, да? Краска на моих руках. Но мне до сих пор страшно.
– Ты не умер, – выдают мои губы.
– Так просто тебе от меня не избавиться! – скалится Анваров, помогая мне подняться. – Вечер псу под хвост! Горбунов! – зовёт куда-то в сторону. К Анварову подбегает высокий мужчина в годах. – Найди того, кто это сделал. Носом землю рой, но найди мне этого клоуна. Доставь его ко мне. Я лично…
Анваров сыплет угрозами, смешанными с грязным матом. Внезапно я чувствую спиной острый взгляд, как будто прицел, направленный в нашу сторону. Развернувшись, я замечаю парня в серой толстовке, выглядывающего из-за угла здания с камерой в руках.
– Нас снимают! – дёргаю Анварова за рукав, показывая направление.
Парень мгновенно разворачивается и пытается убежать. Но охрана резко настигает его, ткнув лицом в асфальт несколько раз.
– Надо же, ты заметила его быстрее, чем мои охранники! Молодец, – скупо хвалит Анваров, ведя меня в сторону машины.
Водитель уже сидит на месте, а возле двери стоит ещё один дуболом из охраны, оглядываясь по сторонам.
– Ресторан придётся отложить, – сообщает мужчина с недовольством в голосе.
– Хорошая новость. После случившегося я не смогу сидеть с невозмутимым видом, – произношу, глотая противный комок страха. – Это было слишком.
– Улыбнись, малышка! Ты успешно прошла боевое крещение, – Анваров возвращает себе ироничный тон.
Он немного морщится. Пули были резиновыми, но на скорости они тоже причиняют немалый вред. Мужчине точно больно. Ему не терпится покинуть поскорее это место, а я едва передвигаю ногами. Высокие каблуки внезапно становятся обузой, когда я подворачиваю ногу. Анваров останавливается, обхватывая за талию крепче.
– Идти сможешь?
Осторожно наступаю на ногу. Не понимаю – болит или нет. Чувства до сих пор обострены. Кажется, вот-вот случится что-то ещё. Страшное и неизбежное.
– Болит или нет? – настойчиво спрашивает Анваров. – Нам нужно поскорее убраться отсюда и найти виновника.
– Кажется, не болит.
Мои слова тонут в грохоте взрыва. Тело резко сбивает волной куда-то в сторону. Меня накрывает чем-то тёмным и тяжёлым. Я ничего не вижу. Отсюда не выбраться. Воздух настолько горяч, что больно даже дышать.
Глава 10
Олеся
– Сколько пальцев? Сколько?
Голос медика прорывается через толстую пелену, будто через вату. Не понимаю, зачем мне считать чьи-то пальцы, болтающиеся перед носом, как варёные сосиски.
Пытаюсь встать, меня удерживают на месте. Начинается движение. Носилки двигаются с места. Повернув голову в сторону, замечаю, как чадит ярким факелом машина – тот самый внедорожник, в который должен был сесть Анваров и я вместе с ним.
Мысль, что мы чудом избежали смерти, поражает до глубины души. Сначала дурацкие выстрелы резиновыми пулями и краской, потом грандиозный взрыв.
Бутафорское покушение. Следом за ним – настоящее.
Что было истинной целью, а что лишь отвлекло внимание? Не знаю. Но понимаю, что жизнь рядом с Анваровым не будет безопасной.
Прошёл всего один день рядом с фиктивным женихом, но я уже едва не погибла. Только сейчас я начинаю задумываться, что мужчина хитро обошёл стороной вопрос о сроках моей службы в роли его невесты. Неужели это будет длиться целую вечность?
Меня начинает подташнивать. Я прикрываю глаза, слушая вой машин пожарных и скорой помощи. Нет, целую вечность это не продлится. Скорее всего, мои мучения займут не так много времени. Всего лишь до следующего покушения. Вероятно, Анваров выйдет сухим из воды, а его игрушка сломается. Но он обязательно купит себе новую. Даже не сомневаюсь.
Меня осматривают в клинике. На теле только ссадины, синяки и ушибы. Левая сторона головы может похвастаться огромной шишкой, из-за которой больно прикасаться даже к волосам.
– Серьёзных повреждений нет, – делает заключение врач. – Можете переодеться.
Глупо осматриваю себя. Во что мне переодеться? Мой брючный костюм безнадёжно испорчен. Единственное, что есть на мне – это больничная рубашка и резиновые тапочки. Даже не помню, кто и когда меня переодел в больничную одежду. Наверное, от шока моя память хранит лишь фрагменты.
– Добрый вечер, – слышится сбоку голос Татьяны.
Женщина появляется в палате, держа шуршащий пакет с новым комплектом одежды для меня.
– Можешь переодеться. Но без резких движений.
– На этот раз без макияжа?
– Нет времени, Ильяс Тимурович почти закончил. Скоро уедем.
– Анваров! Что с ним? – тревога за фиктивного жениха неожиданно сильная, я даже хватаюсь за запястье Татьяны. Но она стряхивает мои пальцы с деланно-вежливой улыбкой на губах. – Ильяс в больнице? Я не видела его с самого момента взрыва.
– Да, в больнице, – неторопливо отвечает Татьяна.
– Как он себя чувствует?
– Ильясу Тимуровичу досталось больше. Он стоял между тобой и машиной, которую взорвали. Но он в сознании и скоро покинет этот медицинский центр. Лучше не трать время на пустую болтовню, – советует Татьяна, отходя от меня. – Я зайду за тобой через пять минут.
Осторожно спускаю ноги с кровати. Замираю перед зеркалом, разглядывая себя. Вроде ничего серьёзного со мной не случилось, кроме нескольких царапин. Переодеваюсь даже быстрее, чем сказала Татьяна. Чувствую себя достаточно хорошо. Но от противного звона в голове не так легко избавиться. Он поселился внутри и зудит, как назойливый комар.
Отведённые пять минут прошли, Татьяна не появляется в палате. Я решаю выйти сама, оглядываясь по сторонам. Увидев медсестру, справляюсь о ней, где находится Анваров Ильяс.
– В двенадцатой, – охотно отвечает медсестра. – Но к нему нельзя! – доносится мне вслед.
Интересно, с чего бы это к нему нельзя? Мне сказали, что он чувствует себя хорошо.
Толкаю дверь двенадцатой палаты и замираю на пороге с потрясённым выдохом:
– Бо-о-о-о-оже!
Приваливаюсь плечом к дверному косяку, чтобы не упасть.
– Девушка, я же сказала, что вам сюда нельзя! – слышится укоризненный вздох за моей спиной.
– Всё в порядке. Невесте не терпится увидеть жениха в полном здравии, – отзывается Анваров, сидящий ко мне спиной. – Заходи. Только закрой за собой дверь, Леся.
Оправившись от первого шока, я делаю несколько шагов в палату и падаю на первый попавшийся стул. Взгляд цепляется за мужскую рубашку, небрежно брошенную на пол. Она насквозь напиталась кровью, и в мусорном ведре лежит гора окровавленных салфеток. Осторожно смотрю в сторону Анварова, но тут же быстро отвожу взгляд в сторону от вида широкой, раскачанной спины.
Часть тела Анварова уже забинтована, но от пояса и выше тело обнажено. На смуглой коже набит огромный чернильный дракон. Во всю спину. Нет, кажется, он даже на спине не поместился полностью. Хвост переходит на бок, рёбра и часть живота. Анваров ведёт плечом, дракон будто оживает, шевеля пастью.
– Вы закончили?
– Да, – отзывается санитар, откусывая ножницами специальную нитку. – Но вам надо будет показываться на перевязке, чтобы полученные ранения не начали воспаляться.
Я замечаю на плечах и даже на шее мужчины следы наложенных швов. Видимо, Анваров принял удар на себя, закрыв меня собой. Неизъяснимое горячее чувство затопляет всё моё тело. Пытаюсь контролировать эту эмоцию. Но наплыв мощный, и с ним не удаётся совладать.
– Свободны.
Санитар выходит, закрывая за собой дверь.
– Поможешь с рубашкой?
Фиктивный жених обращается в мою сторону. Вопрос Анварова вырывает меня из состояния ступора. Я торопливо встаю, желая помочь мужчине.
– Да, конечно. Где она?
– Татьяна оставила костюм там, на диване.
Помощница Ильяса, действительно, привезла одежду не только для меня, но и для Анварова. Мужчина спрыгивает с кушетки, поворачиваясь спиной, чтобы было удобнее надевать рукава. Вблизи ниточки швов кажутся ужаснее и серьёзнее, я начинаю дрожать, впитываю запах крови и медикаментов. Неожиданно для себя утыкаюсь лбом в широкую спину Анварова, пытаясь уловить на его теле запах, отличающийся от запаха медикаментов и опасности. Получается с трудом. Пряность специй дорогого парфюма чувствуется едва ощутимо.
– Я тронут твоим порывом. Но у меня мало времени на трепетные объятия.
Слова Анварова ударяют по слуху, как хлёсткая пощёчина.
– Я и не думала обниматься с тобой!
Хочется смять белоснежную рубашку и просто швырнуть уродливым комком в напыщенного мерзавца. Но я сама виновата, что пришла сюда. Меня никто не звал. Абсолютно. Теперь придётся терпеть. Такой, как Анваров, пачками ест глупышек вроде меня на завтрак.
– Я сам. У тебя пальцы трясутся, – останавливает меня мужчина, заметив, что я не могу продеть пуговицу в прорезь.
Отхожу в сторону, наблюдая за тем, как он по сантиметру прячет тренированное тело под идеальным кроем дорогой одежды. Вверх по мускулистым ногам скользят брюки, но я успеваю заметить, что у Анварова и на правом бедре красуется агрессивная татуировка.
Бряцает металлическая пряжка ремня. Последний штрих – запонки. Передо мной снова находится франтовато одетый мужчина возрастом около сорока, а не полуголый татуированный зверь с хорошо тренированным телом бойца.
– Ты готова?
У Анварова немного припухла губа, а над бровью красуется пластырь. Даже причёска выглядит опрятно, но мужчина доводит её до совершенства, быстро поправляя пальцами.
– Зачем так много татуировок? – спрашиваю невпопад.
– Я не всегда был бизнесменом, – скупо отвечает мужчина. – Все с чего-то начинают.
Он предлагает мне свой локоть. Цепляюсь за мужчина, потому что не уверена в твёрдости своих ног, пусть сейчас на ступнях красуются простые кожаные балетки, а не изысканные лодочки на пятнадцатисантиметровом каблуке, как во время покушения.
– Где твои туфли?
– Что? Не понимаю, зачем тебе туфли? – спрашиваю растерянно, не понимая, к чему клонит Анваров.
– Если бы ты не подвернула ногу, мы могли быть в той машине, – просто отвечает Анваров.
Я молчу, не в силах сказать ничего. Передвигаю ногами, удивляясь тому, что ещё могу стоять, а не бьюсь в сильной истерике. Наверное, всё дело в поддержке Анварова. В его размеренном, степенном шаге и непробиваемой уверенности, распространяющейся вокруг, как фронт атмосферного давления.
– Впервые женские туфли спасают мне жизнь, а не только сводят с ума, подчёркивая красоту стройных ножек, – иронично добавляет мужчина.
Неужели он совсем не потрясён тем, что произошло? Кажется, ничто не способно поколебать его спокойствие.
– Поедем домой, – ставит меня в известность Анваров.
Я согласно киваю. Больше мы ничего не говорим, выходя из клиники в абсолютном молчании.
Охраны теперь даже больше чем прежде. Возле машины снуют люди в форме, проверяя всё досконально.
– Всё чисто.
Анваров делает шаг вперёд, но я остаюсь на месте. Не в силах сдвинуться. Распахнутая дверь и тёмный салон английского внедорожника ручной сборки кажутся мне ловушкой. Стоит только сесть внутрь, как всё окончится так же, как несколько часов тому назад.
– Всё в порядке, Леся. Машину проверили, – мягко, но настойчиво подталкивает меня Анваров. – Не трусь. Дома тебя ждёт рисунок Миши.
– Опять ложь? – устало спрашиваю. Сил сопротивляться почти не осталось. Ещё одного потрясения сегодня я просто не выдержу.
– Стопроцентная правда.
Анварову удаётся сдвинуть меня с места и усадить в салон автомобиля. Но сердце всё равно колотится очень быстро, а кожа покрывается мурашками. Смерть была слишком близко. Она прикасалась ко мне пальцами, дыша в затылок могильным холодом. Возможно, для Анварова привычен стресс от смертельной опасности. Но я впервые попала в такую передрягу и до сих пор не могу оправиться от шока.
– Водитель не выжил? – спрашиваю я, когда машина трогается с места.
– У него не было ни одного шанса. Как и у охранника, стоящего рядом с автомобилем, – ровным голосом отзывается Анваров.
– Что теперь?
– Найду тех, кто за этим стоит.
– И?
Анваров награждает меня тёмной улыбкой. Воздух салона начинает потрескивать от выброса адреналина в кровь.
– Я же говорил, что не всегда был бизнесменом. Они пожалеют.
Глава 11
Олеся
В доме Анварова царит оживление. Повсюду снуёт охрана, внутрь запускают только после прохождения через металлоискатель. Он глупо срабатывает громким писком на мне, и я долго не могу понять, что находится на мне запрещённого. Мнусь на проходе, проверяя карманы и сумочку, пока Анваров не машет раздражённо рукой на чересчур ретивого охранника.
– Пошёл вон, кретин. Моя невеста и мухи не обидит!
Ладонь Анварова по-хозяйски лежит на моей талии, придавая уверенности и создавая иллюзию кокона защиты. Он ведёт меня в особняк, который вскорости станет для меня единственным местом проживания. Могу ли я назвать это место своим домом? Как надолго я задержусь возле Анварова?
– Ильяс Тимурович, в сеть попали кадры. Вы должны заявить о своей позииции прессе! – бросается к Анварову мужчина.
Он немного ниже Анварова ростом, очень крепкий в теле, с круглым лицом, на котором написана жажда деятельности.
– Обязательно сейчас, Гектор? – хмурится Анваров.
Я вспоминаю слова Татьяны о правой руке Анварова и пристальнее приглядываюсь к помощнику Ильяса. На вид ему чуть больше тридцати лет. Он очень активный и жестикулирует тоже рьяно, создавая иллюзию присутствия не одного человека, а сразу нескольких в одном месте.
– Обязательно. Только взгляните!
Гектор ловко подсовывает планшет едва ли не под нос Анварову, демонстрируя фотографии с места происшествия.
Читать бесплатно другие книги:
