Потому что нас много Тейлор Деннис

7

За работу

Я посмотрел на список задач, с которыми нужно разобраться за день, и вздохнул. Меня удивило то, как сильно я скучаю по семье. Джулия и «клан Боба» уже летели к 40 Эридана на борту «Исхода-3», выйти на связь с ними я смогу только после того, как корабль прибудет на место, а их самих достанут из стазис-камер и разбудят. Я напомнил себе, что в моих масштабах жизни это всего лишь миг, но под каким бы углом я ни разглядывал эту проблему, мне все равно придется прожить каждый день ближайших семнадцати лет. И, поскольку я не сплю, каждый день будет состоять из двадцати четырех часов, разбитых на интервалы по одной миллисекунде.

Подобные мысли неизбежно вгоняли меня в глубокое уныние. Собрав волю в кулак, я заставил себя взяться за работу.

Первый пункт, как и всегда, – проверить, как идет строительство корабля-колонии. Вместо того чтобы осматривать корабль, я открыл окно с кратким отчетом. Лично я контролировал только самые важные этапы, а в остальном старался просто не мешать роботам.

В моей ВР возник Чарльз.

– Привет, Райкер.

Чарльз, один из первых клонов, которых я создал здесь, в Солнечной системе, остался мне помогать. В политике землян он разбирался не хуже меня, а в географии системы – даже лучше. Если он когда-нибудь решит улететь отсюда, это станет для меня страшным ударом.

– Как дела, Чарльз?

– Хочу сообщить последние новости о саботаже.

– И в чем там дело?

– Похоже, что работают две разных группы. Нападения на объекты инфраструктуры, определенно, организовала группа ДУЛО: они, как обычно, оставили на месте свои визитки. Все остальные, вероятно, хотят нанести урон производству продовольствия. Нападавшие прекрасно разбираются в технике и, очевидно, понимают, что делают.

В группу под названием ДУЛО входили террористы-«зеленые», главная цель которых заключалась в том, чтобы спасти планету, уничтожив человечество. И в выборе методов они особо не стеснялись.

Чарльз загрузил пару фотографий и фрагменты заявлений ДУЛО и подождал, пока я их изучу. Одни тексты были наполнены пафосным бредом людей, которые весьма высокого мнения о себе. Другие были язвительными и даже ироничными. Последнее послание относилось ко второй категории:

По-дружески напоминаем вам о том, что вы – бич вселенной. Окажите ей услугу и исчезните.

Вы прослушали объявление группы «Добровольное уничтожение людей-оккупантов».

Увидев мой взгляд, Чарльз продолжил:

– Но нападения на Флорианополис не соответствуют схеме. После них никто не выступал с заявлениями, и цель атак, похоже, состоит в том, чтобы убить как можно больше людей, а не нанести урон инфраструктуре. Кроме того, нападавшие не применяли какие-то изощренные методы, а просто взорвали несколько зарядов. Мне кажется, что это атака на Бразилию – или на то, что от нее осталось. Многие по-прежнему ненавидят ее за то, что она развязала войну.

Я задумчиво кивнул. Мое предположение подтверждалось.

– Это также означает, что вторая группа, возможно, не одна организация, а несколько, или даже несколько людей, действующих независимо друг от друга.

– Согласен. Да, в результате терактов гибнут люди, но вряд ли это долгосрочная проблема. С ней могут разобраться местные органы правопорядка. А вот история с ДУЛО беспокоит меня гораздо больше.

– Угу. Они пока не добрались до наших космических объектов, но я не удивлюсь, если когда-нибудь им это удастся. Опыт работы с техникой у них явно есть.

Я открыл было рот, чтобы рассказать о мерах, предпринятых мною для их поимки, но затем помедлил. Не знаю, почему – Чарльза я вряд ли мог в чем-то заподозрить, – но у меня вдруг возникло ощущение, что раскрывать карты не стоит. ДУЛО – опасный противник. Возможно, они научились расшифровывать сообщения, которыми обмениваются Бобы.

Я создал тотальную систему слежения: полдесятка ИМИ просматривали все сообщения в Солнечной системе, искали ключевые слова и фразы. Это была тактика ковровых бомбардировок, но других вариантов на самом деле у меня не было. Другим Бобам я об этом не сообщил: мне хотелось, чтобы они вели себя естественно.

Мои размышления прервал Чарльз.

– Как идет строительство?

– Ой, я как раз им занимался. В общем, все по графику. После тебя у меня встреча с Гомером; будем говорить о производстве продовольствия.

– Ясно. Если понадобится помощь, дай знать.

Я кивнул Чарльзу. Он отсалютовал мне и исчез.

Следующим в списке было производство продовольствия. Я отправил Гомеру короткое сообщение насчет фабрик в космосе, и он ответил, что колеса промышленности продолжают вращаться. Я прозвал его «генерал Буллмуз», но он не обиделся, а решил, что это уморительно смешная шутка. Весьма в духе Гомера.

Моя улыбка погасла, когда я изучил прикрепленную к сообщению таблицу. Климат Земли продолжал ухудшаться, а уровень производства продовольствия – падать. Война загнала планету в новый ледниковый период. По мере того как наступали ледники и увеличивался снежный покров, пахотные угодья превращались в тундру, а тундра – в лед, и нам приходилось уравновешивать производство пищи с перевозкой населения ближе к экватору. Фермы, которые Гомер построил в космосе, значительно облегчили ситуацию: каждая из них на пару лет увеличивала время, в течение которого Земля останется пригодной для жизни. Фермы-«пончики» были детищем Гомера, и он командовал ими, словно личной армией.

Однако тридцать тысяч людей, которых нам удалось вывезти с планеты, – капля в море. От вида Homo sapiens осталось всего пятнадцать миллионов особей, но это все равно было много. Полторы тысячи кораблей, или полторы тысячи рейсов.

Я отложил документ и помассировал себе лоб. Пару минут назад началось заседание ООН, и я должен был на нем присутствовать. Лучшее событие за день, это точно. На самом деле нет.

С тех пор как граждане СШЕ и шпицбергенцы улетели на первых двух кораблях, я мало с кем общался. Остальные анклавы держались очень отстраненно, если не считать тех из них, которые, как Новая Зеландия, во всем мне противодействовали. И поскольку мои родственники уже находились в стазисе, в последнее время я ощущал себя в полной изоляции.

По крайней мере, сегодняшнее заседание будет интересным. Малдер, находящийся в системе Эты Кассиопеи, только что сообщил нам о Посейдоне; биосфера планеты оказалась совместимой с земной, и плавучие ковры из растений вполне подходили для того, чтобы на них жить – по крайней мере, какое-то время. Кроме того, система обладала достаточным количеством ресурсов для строительства плавучих городов. Несколько анклавов – островных государств уже выразили свой интерес.

Проблема заключалась в приоритете. Четвертый и пятый «Исходы» уже почти построены. Отправим ли мы один к Посейдону или оба – к 40 Эридана?

В данный момент выступала Шарма, представлявшая Мальдивские острова. Она лоббировала интересы тропических островных государств. По логике, именно их граждан должны вывезти последними, поскольку они живут в зоне с самым мягким климатом.

– Да, как неоднократно отмечал представитель острова Ванкувер, климат на Мальдивах и в других экваториальных государствах по-прежнему умеренный. Но он не объяснил, какое это имеет значение. Если мы эмигрируем, наши земли станут доступны тем, кто сейчас находится в крайне тяжелом положении. В любом случае жизнь людей станет лучше. – Она указала на изображение Посейдона. – Важный вопрос: заселим ли мы вторую систему или продолжим отправлять всех эмигрантов в систему 40 Эридана? Люди как вид сейчас находятся в более выгодных условиях, чем пару лет назад, ведь мы уже распространились по двум системам. Но три системы – лучше, а четыре – и подавно. Если все прочие условия равны, то давайте колонизируем по крайней мере три системы. Представитель острова Ванкувер и все остальные оппоненты должны доказать, в чем именно заключается неравенство, и сделать это, не прибегая к некорректным ассоциациям.

Представитель Шарма дерзко задрала нос, выдержала точно вымеренную паузу, а затем нажала кнопку выключения микрофона, тем самым «освобождая трибуну».

Я хотел аплодировать ей, но это было бы неуместно. Я не поддерживал ни одну из сторон в этом споре, но был согласен с тем, что нужно построить как можно больше колоний. Наш вид уже жил только в одной системе и в итоге едва не истребил сам себя. Казалось бы, с тех пор люди должны были отрастить себе мозг.

Я посмотрел на панель управления. На ней горело более половины индикаторов: многие хотели ответить представителю Шарме. Я вздохнул, на миг отключился от своего публичного аватара и снова помассировал себе лоб. «Почему эта обязанность досталась именно мне? Как меня впутали в это дело?» – уже в тысячный раз беззвучно спросил я.

Я надеялся, что сегодня они поставят вопрос на голосование.

8

Спутники-фермы

Голографический экран сиял: его наполнили перекрывающие друг друга окна с информацией, каждое из которых привлекало внимание к себе. Несколько узлов мигали красными огоньками, требуя немедленных действий. Я слегка увеличил свою частоту – не настолько, чтобы устроить перегрузку «железу», отвечающему за ВР, но так, чтобы ее было достаточно для выполнения срочных задач.

– Гуппи, ты управляешь упряжкой беспилотников-«мулов»?

[Так точно. ]

Отлично. А то я уже решил, что моя голова сейчас взорвется.

Мы собирались раскрутить третью ферму-«пончик», которая увеличит объем выпускаемой продукции ровно к тому моменту, когда в систему прибудет третий корабль-колония.

«Ферма-1» и «Ферма-2» уже работали с полной загрузкой, создавали комфортную силу тяжести в 0,25 g на периферии. Методом проб и ошибок Райкер и Гомер выяснили, что растения не очень хорошо себя чувствуют, если снизить гравитацию еще сильнее.

Особые беспилотники занимались обслуживанием отдельных частей фермы, которая производила немыслимое количество пуэрарии. Ням-ням. Мне, конечно, ее есть не надо, а вот людям повезло гораздо меньше: до тех пор, пока колонии не выйдут на самообеспечение, рацион каждого поселенца на пятьдесят процентов будет состоять из пуэрарии. И поскольку она особым образом воздействовала на пищеварительную систему, принятие пищи и другие массовые мероприятия обычно проводились под открытым небом. Или при открытых окнах.

Одно из окон звякнуло. Гуппи начинал раскручивать «Ферму-3». После долгих дебатов, посвященных гироскопам, двигателям, работающим на сжатом воздухе, и традиционным механизмам взлета с помощью реактивных ускорителей, Гомер выбрал очень старомодную систему раскрутки орбитальных ферм – и мы пользовались ею до сих пор. Мы прикрепляли к краю фермы четыре беспилотника и заставляли их летать по кругу до тех пор, пока не получали нужную частоту вращения. Способ примитивный, но эффективный.

Я следил за информацией о состоянии «Фермы-3». Никаких проблем – и, что важнее, никаких диверсий. Похоже, что ДУЛО либо все еще оставалось в Солнечной системе, либо пока не приобрело ничего необходимого для совершения терактов. Но мы не знали, сколько членов этой организации могли улететь на кораблях-колониях. Придется быть начеку до тех пор, пока человечество не освоится на новом месте настолько, что сможет само бороться с этими безумцами.

Я покачал головой. Хватит мечтать. Я провел последнюю проверку «Фермы-3», а затем приказал Гуппи переходить к посевным операциям. «Ферма-3» будет выращивать обычные культуры – овощи, пшеницу, ягоды – в общем, то, что люди действительно хотят есть. Тут надо все сделать правильно, иначе меня линчуют.

– Подхожу к маяку. Дистанция уже меньше пятидесяти километров.

Над схемой системы парило изображение Сэма. «Исход-3» шел точно к точке Лагранжа L4, общей для сдвоенных планет – Вулкана и Ромула. Колония на Вулкане объявила этот день праздничным, поскольку вряд ли кто-то собирался сегодня что-то делать. Я передавал картинки со своих экранов в сеть Площадки, а оттуда они транслировались на каждый телевизор в городе.

«Исход-3» ловко подкатил к маяку связи. Сэм выполнил все из списка действий при отключении и изменил свой статус на «удержание в заданной точке».

С формальностями было покончено, и я заскочил в его ВР.

– Добро пожаловать, Говард. Располагайся. – Сэм махнул кружкой с кофе в направлении кресла, сделанного в викторианском стиле.

Я огляделся. Комната напоминала старую английскую гостиную – такую, какая понравилась бы Шерлоку Холмсу. Сэм пил кофе, но, быстро просмотрев меню, я выяснил, что могу заказать и другие напитки.

Решив проверить, насколько хорошо Сэму удалось создать симуляцию коньяка, я сообщил о своем выборе Дживсу и сел.

– Выгрузка бригад, которые займутся подготовительными работами, уже началась, – сказал Сэм. – Мне уже удалось просмотреть карты и сводки по ресурсам. Ты составил их весьма тщательно. – На долю миллисекунды Сэм поморщился. – Но Крэнстон наверняка найдет повод для жалоб.

Я принял у Дживса бокал и продегустировал коньяк. Оказалось, что коньяк неплохой – даже отличный, если честно. Сэм, очевидно, долго над ним работал. Я занес в список дел еще один пункт: попросить у него рецепт.

Поставив бокал на стол, я немного наклонился вперед.

– На Ромуле твои колонисты должны действовать очень осторожно. Майло был прав – недавно на планете произошло массовое вымирание видов, и местная экосистема до сих пор очень хрупкая. Никаких крупномасштабных расчисток, и не выпускайте наружу земную живность. Как следует растолкуй это обеим группам.

Сэм кивнул, уставившись куда-то вдаль. Затем, очевидно, прилагая все усилия, он снова сфокусировал внимание на мне.

– Говард, тебе так повезло: ты наблюдаешь за колониями на самых первых этапах развития. Это гораздо интереснее, чем водить автобус. А я через пару месяцев поеду за очередной партией.

– Это так, Сэм, но у меня же есть блог, и в нем я выкладываю кучу видео – все, в чем есть хоть что-то интересное. Да, он не обновляется в реальном времени, но ведь вся вселенная – наша песочница, помнишь?

Он ухмыльнулся. Мы потратили еще пару секунд на сплетни, а затем перешли к серьезному вопросу – созданию колонии для десяти тысяч человек на чужой планете. Такая уж у нас ответственная работа.

Прошла всего пара дней после выгрузки первых колонистов из ВЕРЫ и со Шпицбергена, а все уже поцапались. Или, точнее, продолжили цапаться. Борьба между СШЕ, ВЕРОЙ и Шпицбергеном за места на первых кораблях попортила немало крови Райкеру, а теперь, похоже, эту проблему унаследовал я.

Конечно, набить кому-то морду по видеосвязи невозможно, но вопли и угрозы более чем компенсировали отсутствие крови. Я закрыл лицо руками и стал медленно качать головой.

Спорщики заметили это только через несколько секунд, а затем все-таки умолкли.

– Может, устроим дуэль на рассвете? – спросил я. – На троих, с пистолетами? Это будет интересно.

Президент Вальтер выглядел слегка смущенным, проповедник Крэнстон – возмущенным, а вот полковника Баттеруорта мое предложение позабавило. Но, по крайней мере, трое лидеров колонии заткнулись и, усевшись за столы, стали ждать, когда я продолжу.

– Определенный уровень конкуренции – это нормально, – сказал я, посмотрев на каждого из них по очереди. – Но изоляционизм просто приведет вас к гибели. И я, черт побери, поддерживать подобные настроения не собираюсь.

Крэнстон побагровел.

– Не командуй тут, репликант. Мы сами решим, что для нас лучше. С чего ты взял, что у тебя есть право диктовать нам свои условия? И почему ты считаешь себя выше нас, если уж на то пошло?

Я наклонил голову и с невинным видом улыбнулся лидеру колонистов из ВЕРЫ.

– Хм… Сейчас постараюсь вспомнить. Так, пусть поднимут руки те из вас, кто не участвовал в войне, которая практически уничтожила человечество.

Я поднял руку и немного подождал – мне хотелось увидеть, посмеет ли кто-нибудь последовать моему примеру.

– Мистер Крэнстон, я сохраняю нейтралитет – да, даже по отношению к уродам, которые считают меня частью снаряжения вместо того, чтобы обращаться ко мне по имени. Но кроме того я доброволец. Я помогаю тем, кому хочу, и если захочу уйти, я уйду. И вы, как хороший лидер, должны учитывать этот факт, даже если хотите казаться тупым.

Я бросил свирепый взгляд на три окна видеочата. Никто не ответил.

После неловкой паузы заговорил Вальтер:

– Ну что ж, мы готовы обменять часть нашего скота, или, в случае необходимости, продать его в кредит. Говард, я надеюсь, что вы выступите в роли арбитра при заключении сделки.

– Несомненно, мистер Вальтер. Спасибо. Полковник, небольшого количества племенного скота вам хватит на первое время – пока мы не вырастим животных в искусственных матках. – Я повернулся к Крэнстону: – Проповедник, в качестве платы вам следует подготовить и обслуживать большое число искусственных маток, чтобы облегчить задачу шпицбергенцев. Вы оба вернете им долг с процентами, как только ваше собственное поголовье увеличится в достаточной степени.

Я снова посмотрел на собеседников. Все молчали. Тяжело вздохнув, я перешел к следующему пункту обсуждения.

– Вы проявляете гораздо больше терпения, чем Райкер, – сказал полковник Баттеруорт и поднял в мою честь бокал с «Джеймсоном».

– Спасибо, полковник. Наверное. Мы, Бобы, действительно разные. Удивительно, почему земляне этого не поняли, пока работали над созданием репликантов.

Баттеруорт пожал плечами: все эти науки интересовали его лишь тогда, когда от них зависела его работа.

Он ткнул пальцем в стопку бумаги, лежащей на столе.

– Местный плющ, о котором я упоминал, превратился в серьезную проблему. По уровню инвазивности он обставит любой земной вид, за исключением разве что бамбука. Если мы с ним не справимся, то, возможно, будем тратить все силы только на то, чтобы сдержать его натиск.

– Хм… Да, к сожалению, он играет на своем поле, и поэтому у него преимущество. А местные виды этот плющ не едят?

– Мои ученые утверждают, что он содержит какой-то токсин, который не нравится местным травоядным. Его даже бронты не жрут, а уж они-то разборчивостью не отличаются.

Я рассмеялся. Бронты ели почти все, в чем были калории – листву, затем веточки, затем кору на ветках и стволе. То, что оставалось после них, выглядело очень печально. К счастью, деревья на Вулкане могли выжить даже без коры.

Когда бронтам удавалось подобраться к ограде, они начинали жевать и ее, но пара проводов под током не дали этой привычке закрепиться.

– Как он влияет на людей?

– Сам по себе плющ не съедобен, – покачал головой Баттеруорт. – Однако на земные организмы токсин, похоже, не действует. Как только у нас появится скот, мы проверим, станет ли он есть этот плющ.

Я кивнул. Колонизация планеты – как и все остальное – гораздо более сложное дело, чем это показано в телесериалах и фильмах.

Расчистить землю и построить дома – это только начало. У нас не было ни ресурсов, ни желания уничтожать экосистему планеты, да и в любом случае подобными действиями мы обрекли бы на гибель саму колонию. Но похоже, что обеим сторонам придется приспосабливаться к новым условиям.

К счастью, ни одна из инопланетных болезней не оказалась совместимой с людьми. Это меня не слишком удивило: даже земные вирусы приспосабливались к конкретному виду или стилю жизни. Да, рано или поздно какая-нибудь зараза перепрыгнет из одной экосистемы в другую, но я надеялся, что, когда это произойдет, мы уже будем готовы ее встретить.

Мы с полковником обсудили еще пару вопросов, а затем распрощались. Пока что все шло хорошо, но мой отформатированный фильмами разум по-прежнему ждал неминуемой катастрофы.

9

Там кто-то есть

Ко мне заглянул Марвин. Несколько раз он пытался заговорить, но безуспешно. Я не мог понять, что означает его выражение лица, но он был похож на рыбу, которая только что съела лимон. Определенно что-то произошло.

Я в тот момент вместе с Гуппи просматривал расписание работы автофабрики.

– Похоже, что никаких сюрпризов нет, – сказал я Гуппи. – Внеси указанные изменения, и если что-то вдруг пойдет не по графику, сообщи мне.

[Слушаюсь. ]

Рыбьи глаза Гуппи моргнули, и он исчез.

Сам Марвин тоже неплохо изображал из себя рыбу.

– Ну давай, Марв, выкладывай, – ухмыльнулся я. – Тебе же так этого хочется…

Марвин вздохнул.

– Что-то – и под «что-то» я имею в виду «то, о чем я ни черта не знаю» – практически истребило дельтанцев в их изначальном месте обитания.

– Э-э, что?

– Я нашел расчлененные останки дельтанцев – в разных местах, так что это не был единичный случай. Гориллоиды такой урон не наносят: они сдирают мясо, и притом не очень тщательно, потому что им лень обгладывать кости, а затем идут за новой жертвой. А тот, кто работал там, он действовал очень тщательно. И следы зубов на костях свидетельствуют о том, что хищники были гораздо крупнее гориллоидов.

Я откинулся на спинку кресла и задумчиво потер подбородок.

– Значит, там есть еще один крупный хищник. Супер. Придется достать со склада «разведчиков», пусть прочешут окрестности.

– Отличная мысль, приятель. И если мы в состоянии пожертвовать парой рабочих циклов, то прикажи принтерам напечатать побольше беспилотников.

– Ну конечно. Ведь поломать график автофабрики – это так, ерунда.

Я встал, потянулся и пересек библиотеку, глядя в пустоту. Затем, немного подумав, я открыл файлы с данными, полученными в ходе первого исследования Дельты Эридана 4. Я знал, что на первых этапах действовал не очень тщательно. Но я же не экзобиолог – если такая профессия вообще существует. Кроме того, как только я нашел дельтанцев, все остальные задачи отошли на второй план.

Я заменил книжные шкафы пустой стеной и вывел на нее изображения фауны, которую уже внес в каталог. Расхаживая вдоль этого коллажа, я пытался понять, кто из этих животных мог убить взрослого дельтанца.

Марвин создал себе мягкое кресло и уселся в него с кружкой кофе в руках. Шпилька немедленно решила, что ее приглашают, и запрыгнула ему на колени.

Ни на какие мысли коллаж меня не навел. Аналоги леопардов и гориллоиды были единственными животными, которые могли охотиться на дельтанцев, но они нам не подходили.

Взмахнув рукой, я стер изображения со стены, а затем раздраженно удалил ВР комнаты и включил ВР деревни дельтанцев. Марвин удивленно вздрогнул, а Шпилька спрыгнула на землю и умчалась прочь. Мне стало совестно за то, что я их не предупредил.

Марвин удивленно посмотрел на меня – изогнув бровь, словно Спок. В ответ я скорчил гримасу, извиняясь, а затем зашагал по деревне. Запись, хоть и очень качественная, все равно оставалась записью – взаимодействовать с объектами я не мог. Я в миллионный раз пожалел о том, что общаюсь с дельтанцами только с помощью парящего в воздухе механического футбольного мяча.

Наконец я снова повернулся к Марвину, который так и не расстался со своим креслом. Удобно устроившись, он пил кофе прямо посреди группы дельтанцев, свежевавших свиноида. Я рассмеялся, а он улыбнулся в ответ.

– Ладно, Марвин, приступим к поискам. Гуппи?

Появился Гуппи.

[Вы звонили?]

Очень мило. Я подозревал, что Марвин загружал ответы в Гуппи, просто чтобы меня подколоть.

– Гуппи, меняем расписание работы принтеров. Напечатай еще четыре полных отряда беспилотников-«разведчиков». Похоже, нам пора идти на охоту.

Огромные рыбьи глаза Гуппи моргнули.

[Создание вооружений снова будет отложено. Я напоминаю о том, что для этого проекта вы выбрали самый высокий уровень приоритета. ]

– Ничего. Кажется, с гориллоидами мы идем с опережением графика: число атак упало почти до нуля. А если они организуют крупномасштабное нападение, у нас хватит снарядов, чтобы проломить им головы.

Кивнув, Гуппи исчез.

Марвин встал и жестом заставил кресло испариться.

– Как только они будут готовы, начну поисковые работы. А тем временем обдумаю нашу стратегию.

Мы помахали друг другу на прощание, и он растворился в воздухе. Я закрыл ВР деревни и вернул на место свою библиотеку.

10

Геноцид

На то, чтобы добраться от Бета Гидры до Дзеты Тукана, понадобилось семь лет с небольшим, хотя на корабле прошло менее трех лет. Почти все это время я потратил, изучая данные, полученные на Бете Гидры 4. Меня пугала мысль о том, что это совершили разумные существа. Мне очень хотелось, чтобы это был результат какого-то природного катаклизма.

Но улики если и не были неопровержимыми, то все-таки оставались чертовски убедительными. Кто-то уничтожил жизнь на целой планете и забрал все трупы – в буквальном смысле, тела всех животных – а затем полностью очистил систему от металлов. В моей памяти постоянно всплывали фильмы, в которых инопланетяне пытались разграбить Землю, но то, что я увидел на Бете Гидры 4, было хуже. Они убили всех, они ничего не оставили. Но как? И почему?

Вздохнув, я уже в тысячный раз отложил теоретические изыскания до лучших времен. Не стоит делать выводы, пока не получу больше данных. Но ждать нельзя: нужно сообщить о своей находке Биллу. Нужно предупредить Бобов.

Я не мог заранее знать, остались ли металлы в системе Дзеты Тукана, или ее тоже очистили. В последнем случае я просто отправлюсь в следующую систему и буду лететь до тех пор, пока не найду подходящее место для строительства космической станции или пока не подойду к Биллу достаточно близко, чтобы обратиться к нему по межкорабельной связи.

Как обычно, я подлетел к системе осторожно, чтобы меня не застали врасплох Медейруши, инопланетяне, другие зонды… я бы сам посмеялся над своими страхами, если бы не нервничал.

Я не знал, остались ли еще в галактике клоны Медейруша, но поскольку план Бразилии заключался в том, чтобы постоянно их строить, мне казалось, что мои опасения не напрасны. Боб одолел Медейруша в системе Эпсилона Эридана, но, в общем, лишь благодаря счастливой случайности.

На картирование системы ушло около недели. Звезда была чуть светлее Солнца и немного крупнее, но не такая массивная. Металличность оказалась ниже, чем в Солнечной системе, но не настолько низкой, чтобы осложнить мне задачу – если Другие уже ее не очистили.

Я нашел один пояс астероидов и несколько внутренних скалистых планет. На самом деле система была настолько похожа на Солнечную, что на меня нахлынула ностальгия. Я направился к поясу астероидов, одновременно сканируя систему.

Я обошел почти половину пояса, а потом сдался. Другие очистили и его. Я решил, что быстро взгляну на единственную планету, расположенную в зоне обитаемости, а затем отправлюсь в следующую систему в моем списке.

То, что я обнаружил, превзошло все мои ожидания.

Осматривая планету с помощью камер, установленных на беспилотниках, я увидел, что какая-то сила вызвала на ее поверхности огромные разрушения. Судя по масштабам, были уничтожены целые города. Там, где когда-то стояли мосты через реки, остались только бетонные колонны. Огромные вымоины виднелись в тех местах, где кто-то разрушил плотины, ничуть не заботясь о том, к каким последствиям это приведет ниже по течению. А по чему-то, похожему на дороги, был разбросан хлам – вероятно, кто-то вытряхнул из машин все содержимое, после чего забрал металл и пассажиров.

– Гуппи, полностью отсканируй планету. Отправь беспилотники на полярные орбиты и сфотографируй всю поверхность.

Гуппи кивнул и перешел в режим управления. Я чувствовал, как на экране появляются новые метки: один за другим стартовали новые беспилотники. Я стал ждать.

Будь я живым, меня бы стошнило. Но даже сейчас, в новом состоянии, я не мог долго на это смотреть.

Тотальные разрушения, вся планета разорена. Эти Другие, кем бы они ни были, убили миллиарды разумных существ – словно строительная бригада, которая расчищает площадку перед началом работ. И у меня был только один ответ на вопрос, зачем им понадобились трупы.

Когда мы встретимся с ними, начнется война.

11

Брачные игры

У дельтанцев начинался сезон размножения, и напряжение в Камелоте росло. В прошлом из-за таких факторов, как угроза со стороны гориллоидов, эта часть жизни проходила достаточно незаметно: сложно предаваться любовным утехам, если несколько раз в минуту ты опасливо оглядываешься. Но в этом году на своей территории дельтанцы стали самыми крутыми: гориллоиды наконец-то уяснили свое место в новой иерархии и уже почти месяц не нападали.

В основном это было связано со снарядами: любого гориллоида, который приближался к Камелоту на определенное расстояние, ждала встреча с двадцатикилограммовым стальным шаром. Столкновение было фатальным для обоих, но я производил снаряды быстрее, чем гориллоиды – потомство. В последнее время дельтанцы даже перестали обращать внимание на периодические звуковые удары.

Я наблюдал за дельтанцами уже несколько лет и поэтому знал, чего ожидать. Дельтанцы-самцы привлекали к себе внимание самок самыми разными способами: борьба, шуточные бои, состязания, даже старые добрые вопли и похвальба – все шло в ход. Зрелище было невероятно увлекательным, и обычно обходилось без жертв.

Но в этом году Архимед устроил новое состязание – метание копья, и, по традиции, не принимать вызов было нельзя. Но не все складывалось в пользу Архимеда: другие юные самцы сообразили, что в данное состязание с ним лучше не вступать, и начали сами бросать ему вызов, приглашая его помериться силой. К сожалению, Архимед был скорее хлюпиком. Может, ботанство – это феномен, который встречается во всех уголках вселенной?

После того как Архимеда пару раз бросили головой об землю, я решил научить его приемам дзюдо. Это оказалось сложнее, чем я ожидал, потому что суставы дельтанцев не всегда гнулись так же, как и человеческие. Нам пришлось по ходу дела изобрести несколько захватов и бросков, учитывая различия в физиологии.

Но основные принципы никто не отменял, и кроме того, мотивация Архимеда была запредельной. Мы сократили арсенал до пяти-шести самых полезных приемов, после чего Архимед потратил целый день, повторяя движения и нарабатывая мышечную память, а затем снова присоединился к общему веселью.

Почти сразу же пара молодых качков попытались на него наехать и утвердить свое превосходство. В поединке с ними он действовал медленно и робко, но концепция была совсем новой, и его соперники вообще не чувствовали опасность, пока не оказывались на земле. После этого случая Архимед расхаживал по деревне, как хозяин.

– По-моему, тут есть какой-то элемент мести, – рассмеялся Марвин, глядя на него. – Хочешь таким вот образом посчитаться с хулиганами, которые шпыняли тебя в детстве?

– Знаешь, Марвин, меня страшно достала привычка анализировать мои мотивы. Особенно если учесть, что эти хулиганы травили и тебя.

Марвин ухмыльнулся и многозначительно задвигал бровями. К сожалению, он, скорее всего, был прав: я делал все возможное, чтобы у Архимеда было больше шансов в метафорических брачных играх, чем у меня в юные годы. А чем больше у Архимеда родится потомков, тем скорее его соплеменники станут такими же разумными, как и он. По-моему, от этого все будут только в выигрыше.

– Жаль, что тебе не удается переубедить Архимеда, – заметил Марвин.

– Да, я знаю.

Снова показав, кто в деревне круче всех, Архимед начал подкатывать к Диане. Похоже, с точки зрения дельтанцев, она была сногсшибательной красоткой, потому что я не мог понять, что он в ней нашел. Ей сильно не нравились беспилотники, и когда я общался с Архимедом, она и близко к нам не подходила. По-моему, это явный признак скудоумия.

Марвин заглянул ко мне без предупреждения.

– Ситуация становится более жуткой, – сказал он.

Я оторвался от смотрового окна. Брачный сезон подходил к концу. Большинство пар уже образовались, но часть дельтанцев этого еще не поняли: время от времени какой-нибудь подлец, пытающийся разбить пару, обнаруживал, что его колошматит не один противник, а сразу двое. Обычно после этого намек становился ясен, но еще оставались трое или четверо, которые никак не хотели смириться с тем, что их посылают. Архимед и Диана официально оформили свой союз без дальнейших осложнений, так что дальше я наблюдал за жизнью дельтанцев только из научного интереса.

Я сурово взглянул на Марвина и уже приготовился съязвить насчет того, что он бездельничает и мешает мне работать, но, увидев его лицо, передумал. Марвин был в самом деле напуган, а ведь он отличался хладнокровием. Я переключил камеру в режим записи и свернул окно.

– Так, Марвин. Что стряслось?

Щелчком пальцев Марвин открыл в воздухе окно и показал мне какие-то древние кости. На данный момент мы уже достаточно разбирались во всем, что связано с дельтанцами, и поэтому я узнал части скелета дельтанца. На них были те же следы зубов и когтей, что и на других останках, которые Марвин показывал мне раньше.

– Похоже, еще одна жертва таинственного хищника. Что в ней особенного?

– Кости я нашел менее чем в миле от Камелота.

– Ах ты!..

Если эта тварь забредала и в окрестности деревни, то, возможно, я снова сделал дельтанцев ее главным блюдом. Я вспомнил разговоры, которые слышал после появления дельтанцев в Камелоте. Одного из старейшин не удовлетворили мои слова о том, что дельтанцев отсюда прогнали гориллоиды. К несчастью, воспоминания у него были обрывочными, и подтвердить свои ощущения он не мог.

Я схватил беспилотник и отправился искать Моисея или Архимеда. Архимеда я нашел раньше – к счастью, Дианы с ним не было. Я объяснил ему ситуацию.

– Это плохо, – ответил он. – Если на старом месте было не так опасно, а ты привел нас обратно…

– Да, Архимед, я знаю. Не сыпь мне соль на раны. Возможно, у вас есть время на подготовку, а это уже немало. Но мне нужно найти того старейшину.

– Думаю, его знает Моисей.

Моисея мы нашли без труда. Он нашел и застолбил за собой место на южном склоне. Там он лежал целыми днями – грелся на солнце, леча себя от боли в суставах. Я позволил себе на секунду ощутить печаль. У Моисея, похоже, наступил тот долгий период скатывания в болезни, который так распространен у пожилых. Я рассказал ему то же, что и Архимеду.

– Да, я что-то припоминаю, – задумчиво ответил он. – Кажется, это был Экслер. – Программу-переводчик я настроил так, чтобы она переводила имена дельтанцев в звуки, которые может выговорить человек. – К сожалению, он умер три-четыре руки назад. Других таких же старых у нас нет.

– Чудесно, – сказал я. – Архимед, Моисей, никому об этом не говорите. Не хочу преждевременно поднимать панику. Мы с Марвином расследуем это дело, соберем сведения. Кроме того, я пригоню новых беспилотников и поручу им охранять дальние подступы к лагерю. Если кто-то заметит их и станет задавать вопросы, отвечайте, что я подсчитываю гориллоидов.

Они кивнули. Вид у обоих был встревоженный.

– Но куда они ушли? – Марвин покачал головой, глядя на глобус.

– Может, дельтанцы не были их основной добычей. Возможно, они выяснили, что дельтанцы восхитительны на вкус, и старались охотиться именно на них. А когда дельтанцы ушли, хищники вернулись к своему обычному рациону.

– Верно. Именно поэтому я расширил зону поиска. Но, если честно, мы же говорим о миллионах квадратных километров. Хищники способны преодолевать огромные расстояния.

Беседуя со мной, Марвин делил континент на сектора. По метаданным я видел, что он распределяет по секторам беспилотники.

Марвин откинулся на спинку кресла и полюбовался результатом. Немного подумав, он передал инструкции Гуппи и повернулся ко мне.