Дикая. Часть 2. Dar Anne
На берег я не выплывала – я к нему тащилась сначала спотыкаясь, затем на четвереньках… Здесь уже лежали люди: Бум, Сладкий, Вывод… Задыхаясь дышал Дефакто… Лежа на спине, Абракадабра стирала густую грязь со своего лица… Дикая… Дикая!..
…Дикая!..
Её нигде нет!!!
Перенеся вес с четверенек на колени, я испуганно начала осматривать берег, но Дикой не находила!.. Но как же?!.. Она ведь ушла под воду первее меня!
Я резко обернулась. И. Сразу же. Увидела её. В стороне от безжизненно замерших на всё ещё волнующихся волнах озера тел Парагриппа и Эффекта.
Обездвиженное тело Тринидад плавало на поверхности озера. Лицом вниз.
Глава 7.
Ближе к берегу были Эффект с Парагриппом, но меня они не волновали. Не помня себя, лишь благодаря резкому выбросу адреналина шумно барахтаясь на поверхности воды, я стремительно бросилась к Тринидад…
Когда я наконец достигла её и коснулась её плеча, она никак не отреагировала… Никак…
Я перевернула её лицом вверх. Её глаза были закрыты…
Не помню, как дотащила её тело до берега. Помню, что периферическим зрением видела, как тело Эффекта вытаскивала из воды Абракадабра, а Парагриппа тащил Змееед…
Потом провал в памяти. Оглушающий звон в ушах. Следующее, что вижу: я делаю ей массаж сердца – раз-два-три-тридцать резких надавливаний… Яр зажимает её нос и делает два глубоких вдоха в её отказывающийся разжиматься рот…
Я продолжаю чуть ли не ломать её грудную клетку: раз-два-три-одиннадцать…
Вода бурным фонтаном вырывается из её рта! Она начинает закашливаться… Переворачивается на бок, спиной ко мне… Её рвёт водой… Где-то сбоку рвёт и Эффекта… Меня только тошнит… Бессознательное тело Нэцкэ всё ещё лежит наполовину в воде… Звон в ушах… Кажется, кто-то заплакал позади… Парагрипп?.. Голова закружилась… Я решила прилечь…
– Эй, Отмороженная?.. – упираясь локтями в грязь, едва не касаясь лицом земли, Дикая обратилась ко мне не своим, сильно осипшим голосом.
– В порядке… В порядке… – едва ворочая языком, отозвалась я.
Кажется, я умирала. Но по итогу, определённо точно, не умерла.
На протяжении первых десяти минут после выхода из озера все едва шевелясь валялись на голой земле. Но уже сейчас у нас имелись новости не из приятных: воронка в озере сорвала с нас луки и колчаны. Вскоре выяснилось, что у нас не осталось даже заточек – вообще ничего из оружия или хотя бы отдалённо напоминающего его. Всё утонуло. С некоторых даже предметы гардероба посрывало: Вывод лишился кофты, Змееед ботинка, который вскоре нашел прибитым к кусту камышов, Абракадабра лишилась своих браслетов из бирюзовых бус.
– Можно попробовать нырнуть за нашими луками… – не поднимаясь, вдруг просипела в моём направлении Дикая.
– Не меня нужно было назвать Отмороженной… Тебя…
– Думаешь, игра не стоит свеч?
– Нас снова затащит на дно… – я потерла пальцами болящие глаза.
– Не нас, а меня…
– Успокойся уже, – я нахмурилась. Подумав, добавила. – Долбанутая.
На удивление, на это моё замечание она ничем не парировала.
– Что-то не так, – рядом с нами вдруг очутился Дефакто.
Тот факт, что уже кто-то из всей группы способен стоять на ногах, заставил и меня с Дикой одновременно приподняться, и принять хотя бы сидячее положение.
– Что ещё не так? – прошипела я.
– Всё как будто окрашено в разные оттенки сепии. Но сейчас ведь исход лета, а не осени… Как такое может быть?
– Здесь дубрава, – послышался сиплый бас Абракадабры. – Но находясь по ту сторону купола мы ведь видели растущую здесь молодую и вовсю зеленеющую рощу.
– Народ! Вам нужно это увидеть! – откуда-то слева выкрикнул Бум. Посмотрев в направлении парня, я увидела его стоящим у массивного, трех метров в высоту, угловатого камня коричневого оттенка. Такой камень невозможно было не заметить: он был единственным здесь и… Я была уверена в том, что в первый раз оказавшись по эту сторону силового поля я не видела его. Обернувшись на Дикую, я по её взгляду поняла, что и она запомнила отсутствие этого камня в предыдущий наш приход сюда. – Это срочно! – решил надавить на всех Бум, чтобы хоть как-то заставить шевелиться полуутопленников.
Камень был искусственно отесан только с одной стороны – смотрящей на озеро. Именно на этой стороне были нанесены письмена.
Бум не умел читать. Как и Эффект с Парагриппом. Так что, по просьбе Дикой, Яру пришлось зачитать выгравированный на камне текст вслух, чтобы услышали все. Все уже собрались вокруг каменной находки и стояли на ногах, хотя некоторые – Эффект и Нэцкэ – всё ещё не могли стоять ровно без поддержки со стороны: Эффект упирался рукой в камень, Нэцкэ придерживал Дефакто, которому невообразимо повезло не потерять свои очки в озере.
Яр начал зачитывать ровным, уверенным и даже немного мелодичным баритоном:
– Вверху написано слово “Tabla”. Без понятия, что это слово может означать… Далее следует перечень пунктов:
А) Это место зовётся Конкур. Вход в Паддок отныне и до завершения испытаний закрыт;
В) Как и Паддок, Конкур находится под защитой силового купола. В отличие от купола Паддока, в куполе Конкура проход отсутствует;
С) Правила первого раунда Конкура:
I – Выбраться из Конкура живыми могут не более половины участников от общего начального числа;
II – Будет два раунда;
III – В Tabla найдёте тайник с двенадцатью видами оружия: стилет, кама, моргенштерн, топор, лук со стрелами, серп, рапира, мачете, наваха, кинжал, танто, бумеранг – на каждого участника по одному оружию. Разделите оружие между собой, как и иные предметы, помещенные в тайник.
IV – После раздела оружия вы разделитесь на две равные по количеству участников команды;
V – Тела погибших участников не хоронить – они будут забраны.
VI – После того, как первая тройка участников погибнет, все остальные участники должны будут вернуться к Tabla для получения дальнейшей инструкции. С этого момента начнётся второй раунд;
VII – Если все вышеперечисленные условия будут проигнорированы, правила Конкура будут подкорректированы вмешательством Люминисценов. В данном случае испытание закончится в течение двадцати четырех часов и в выживших останется только один испытуемый;
VIII – На первую ночь пребывания участников в Конкуре местность у Tabla объявляется защищенной от внешних нападений зоной.
Яр замолчал.
Я молча, при помощи собственных глаз, ещё раз прочла весь текст, высеченный на камне, и всё равно не смогла уловить суть послания. Прошло несколько секунд, прежде чем раздались первые голоса.
– Что значит “до завершения испытаний”? – первым ожил Змееед. – О каких испытаниях идёт речь? Что испытывают?
– Нас?.. – неуверенно предположила Нэцкэ. – Испытывают нас?.. – ещё бльшая неуверенность.
– Разделиться на две команды участников? – Дефакто. – Мы участники? Участники чего?
– Двенадцать видов оружия, – Сладкий, – нас здесь всего двенадцать…
– Правила, как в игре… – Парагрипп.
– Здесь сказано, что некоторые, вроде как, могут выбраться живыми, – Эффект, – значит, где-то должен быть выход…
Голоса слились в гул. Гул сразу же начал угрожать вернуть мне звон в ушах, от которого я лишь недавно избавилась. Благо Дикая достаточно быстро и в достаточно категоричной форме попросила всех заткнуться. Как только просьба-приказ Дикой была удовлетворена обществом, Дикая, Яр и Сладкий начали ощупывать камень в поисках тайника, о котором шла речь в Tabla. Не уверена в этом, но кажется, кто-то из них на что-то нажал, в результате чего каменная плита, на которой был выгравирован текст, отодвинулась в сторону. Это выглядело… Цивилизованно, что ли. Технологии – человечество – человек… За происходящим, естественно, стоят люди. Кто бы сомневался.
Я заглянула через плечо Дикой. В тайнике, напоминающем вырезанную в виде прямоугольника пещеру, среди двенадцати видов оружия, дюжины консервированных банок, мешковатых рюкзаков и бутылок с водой нашлось нечто великолепное, загипнотизировавшее мой взгляд… Крупный, профессиональный, из-за начищенности блестящий металлическим цветом лук. Рядом с ним, укомплектованные в колчан, стояли прочные стальные стрелы. Ничего подобного нам в Паддоке и не снилось.
Неожиданно Дикая вернула скрижаль на её место, таким образом прикрыв тайник. Сделав это, она развернулась лицом к остальным, явно собираясь что-то сказать, как вдруг её опередил Змееед:
– На Скрижали ясно написано: выбраться отсюда сможет только половина из нас. У нас есть оружие и чётко прописанные условия.
– К чему ты ведёшь? – повёл бровью Сладкий.
– Мы будем долгие дни скитаться по этому… Конкуру. Пока половина из нас не перемрёт. Или…
– Ты идиот, – с презрением фыркнула Абракадабра.
– Да, вы все всё прекрасно поняли и без меня. Только разница в том, что я единственный из вас всех, кто осмеливается говорить об этом вслух. Мы можем покончить со всем этим бредом прямо сейчас. И нас заберут отсюда уже сегодня. Зачем лишние муки, если всё можно сделать быстро и почти безболезненно? Зачем нам мучать себя и тех, кто обречён?
– А кто обречён? – с нападением в тоне прищурилась Дикая.
– Вообще-то в словах Змеееда есть логика… – неожиданно вместо Змеееда подал голос Сладкий.
– Вот как? – брови Дикой всё больше сдвигались к переносице.
– Естественно в моих словах есть логика! Давайте решим всё здесь и сейчас. Не будем спать на сырой земле, прекратим шарахаться от каждого шороха в кустах, не станем умирать мучительной смертью. Просто и быстро решим всё, и для всех. И всё закончится. Кто-то больше не будет испытывать боли, а кто-то уснёт в тёплой постели.
– Никто не обещал тебе тёплой постели, – прозвучал раздражённый голос Вывода.
– Голосуем, – резкий выпад Дикой.
– Что?.. – не поверила услышанному я.
– Кто за предложение Змеееда – поднимайте руки.
Рука Змеееда сразу же взметнулась вверх. Я думала, что она будет единственной, но вдруг поднялась и рука Сладкого. Что ж, он высказался ещё до… Внезапно взметнулась ещё одна рука – Парагрипп. После этого я замерла. Боялась, что взлетание рук не прекратится. Но оно, вроде как, остановилось…
– Это все? – зачем-то решила уточнить Дикая. Все промолчали. – Что ж… Вот вас троих и порешить сразу.
– Что? – Парагрипп.
– Чтоб не мучались и остальных не мучали…
– Но…
– Что не так? Ты сам за это только что проголосовал.
– Нет, не за это!
– Ты проголосовал за отбор: половина умирает сразу, чтобы вторая половина смогла крепко спать в тёплых постелях. Ведь за это вы трое проголосовали? Несогласных с таким раскладом больше. Вы в меньшинстве. Прикончим вас троих и сразу же перейдём ко второму раунду: ведь на этом идиотском камне начертано, будто для начала должны погибнуть трое, после чего остальные смогут перейти ко второму раунду чего-то там.
– Так нельзя…
– Ты сам выступил за это, Парагрипп, – Дикая говорила о таких страшных вещах с таким ледяным спокойствием и при этом так невозмутимо пожала плечами, что у меня по спине вдруг забегали мурашки. – Не переживайте: мы будем вечно благодарны вашей добровольной жертве.
– Нет, так нельзя! – Змееед сорвался на крик и сделал шаг вперед. – Мы должны соревноваться!.. Или хотя бы должны вытянуть жребий…
– А что если в соревновании ты проиграешь? Что если в жребии вытащишь короткую соломинку? Что тогда? И тогда ты завопишь о том, будто нужно переиграть, пересмотреть, передумать? И так до тех пор, пока твоя жалкая жизнь не окажется в безопасном расстоянии от казни, за которую ты самолично сейчас голосуешь?
– Согласен, – вдруг выдал Вывод. – Кончим этих троих.
Дикая резко дёрнулась:
– Хоть ты меня не разочаровывай! Ты ведь нормальный парень!.. Вы все… Нормальные, – она заглядывала в испуганные человеческие глаза, и явно различала в них звериные отблеки: страх, смешанный с отчаянием – осколочная бомба замедленного действия. – Не для того я всё это время спасала ваши задницы, чтобы вы все сейчас бросились перегрызать друг другу глотки, – наконец заключила она.
– За этим стоят люди, Дикая, – Дефакто поправил очки на своей переносице. – Это очевидно. А раз так, всех нас ты не спасёшь. Как ни крути.
– Я ещё даже крутить не начала…
– Дикая, – Яр попытался положить руку на её плечо, но она резко стряхнула её.
– Не вам мне указывать! Никому мне не указывать! И вы смешны, если до сих пор этого не поняли.
– Но на камне сказано… – попыталась Абракадабра.
– Хочешь сказать, что мне может указывать камень? – Дикая буквально прорычала эти слова. В ответ Абракадабра опустила взгляд. Стоявшие рядом с ней заметно осунулись. – Теперь, когда мы выяснили, что мы не собираемся резать друг другу глотки только потому, что прочли чушь на дурацком камне, который здесь, возможно, стоит со времен начала Падения Старого Мира, займёмся реальными делами.
– Какими это? – Эффект.
– Для начала проверим правдивость информации о том, что это место тоже находится под силовым полем.
– Я нырну, чтобы проверить, действительно ли закрылся проход в Паддок, – отозвался Яр.
Очень смело.
– Кто останется сторожить оружие? – вдруг подал голос Сладкий.
– Точно не ты, – Дикая скрестила руки на груди. – Оставим Отмороженную.
– Что? Отмороженную? – в голосе парня разлилось удивление, смешанное с чем-то ещё. – Она на твоей стороне, все это прекрасно понимают…
– Я сказала, сторожить оружие остаётся Отмороженная. Если хочешь оспорить моё решение, можем проголосовать ещё раз. Но учти, что второе голосование приведет меня к конечному решению относительно твоей судьбы. А может быть разрешит ещё пару судеб быстрым исходом.
– Я могу остаться с Отмороженной… – вдруг осторожным полушепотом произнесла Нэцкэ. Все сразу же перевели свои взгляды на неё. – Не потому, что я против решения Дикой… Или не доверяю Отмороженной… Я еле на ногах стою… Можно мне… Просто перевести дыхание?
Выглядела она и вправду неважно. Казалось, будто до сих пор не свалилась с ног только благодаря поддержке Дефакто.
– Оставайтесь вдвоём, – быстро оценив состояние девушки, согласилась Дикая. – Отмороженная, если она дёрнется не в ту сторону, можешь прирезать отступницу не дожидаясь нашего возвращения.
– Что?.. – Нэцкэ попыталась улыбнуться, но получилось неубедительно. – А если Отмороженная дёрнется не в ту сторону?
– В таком случае ты тоже будешь прирезанной. Не у тебя одной в чисто гипотетической стычке с Отмороженной, которой ни у кого из нас не должно состояться, всего четыре варианта исхода: проиграешь либо ты, либо ты, – Дикая дважды указала пальцем в сторону Нэцкэ, – выиграет либо она, либо она, – при этих словах она дважды ткнула указательным пальцем в моём направлении. Тот факт, что она так высоко оценила мои бойцовские навыки, всерьёз вызвал во мне благодатную гордость. – Так что расслабься, – взмахнув руками, подытожила своё впечатляющее выступление предводительница.
Дикая умеет даровать мятежным душам успокоение. Как никто другой. И с этим её даром не поспоришь.
Глава 8.
Наличие второго куполообразного силового поля подтвердилось. Как и отсутствие прохода на сторону Паддока на дне озера. Яр нырял дважды, чтобы удостовериться наверняка, и так как озеро вело себя спокойно, и оба раза Яр вернулся целым и невредимым, некоторые – Абракадабра, Вывод, Эффект – до темна пытались отыскать на дне свои утерянные вещи (все прекрасно понимали, что они рассчитывали найти наши с Дикой луки), но старания кладоискателей так и не увенчались успехом.
Все были напряжены до предела. Дикая объявила о том, что всё происходящее – дурацкий розыгрыш, после чего утвердила, что всем нам необходимо остыть и в процессе “остывания” подумать о ночлеге, и разбить кострище. На этом этапе возник очередной предупредительный конфликт: некоторые предполагали, будто ночевать у озера небезопасно, другие считали наоборот. Я сама с подозрением посматривала на озеро, едва не поглотившее нас, так как в отличие от остальных знала ещё один пугающий факт: скорее всего, Люминисцены проходили через силовое поле по дну озера. Но на камне было написано о том, что это место, на первую ночь в Конкуре, объявляется “безопасной зоной”, что бы это ни значило. Оружие перемещать на другое место, с учётом общего напряжения, крайне не хотелось – в этом я понимала позицию Дикой – и моя интуиция подсказывала, что у озера, как минимум этой ночью, всё же будет безопасно. А я доверяла своей интуиции не меньше, чем интуиции Дикой. Так что проголосовала за то, чтобы остаться на этом месте как минимум до наступления следующего дня. Голосование закончилось победой этого варианта: семь положительных голосов против пяти отрицательных. Так мы остались на месте и развели костёр при помощи спичек, найденных в одном из мешковатых рюкзаков – в каждом рюкзаке обнаружилось по упаковке спичек. Помимо этого в рюкзаках нашлись непонятные материи, йод, бинты, по одной катушке ниток с иглой, пара пустых баночек и пара пустых полиэтиленовых пакетов. Но самое главное – сменная одежда: нижнее белье, носки и чёрные кофты с капюшонами, и на замке. Обнаружив это, все сразу же принялись переодеваться, стирать белье в озере и сушиться. Буйное пламя высокого костра быстро просушило все наши вещи – мои высохли часов за пять. Пообедали и поужинали мы достаточно сытно – крупногабаритных консервов хватило ровно на два приёма пищи. С водными запасами пока что всё тоже было не критически плохо: на каждого человека по одной литровой бутылке. Только источника воды мы до сих пор не нашли – вода в озере была непригодной для употребления.
Вечером все расселись у костра, но на неожиданно заметной дистанции друг от друга. Некоторые, как мы с Дикой, всё же сидели парами: Яр и Вывод, Сладкий и Эффект. Нас с Дикой, как и остальных, невозможно было расслышать со стороны, поэтому мы свободно перешептывались:
– Этот камень вовсе не стоит здесь со времен Падения Старого Мира, – шептала я. – В прошлый раз, когда мы с тобой впервые вынырнули с этой стороны силового поля, его здесь не было.
– Да я всё прекрасно помню и понимаю, – похожим шепотом отзывалась Дикая. – Второе силовое поле присутствует, выход через купол Паддока – отсутствует. Это уже как минимум два пункта, соответствующие той информации, что выгравирована на этой каменной глыбе, – при этих словах Дикая вдруг непроизвольно поморщилась и потерла грудную клетку.
– Что такое?
– Рёбра болят… Как будто слон, наступая на мою грудь, в какой-то момент передумал расплющивать меня до конца… Не могла давить потише?
– А ты не могла не захлёбываться? Потише, блин… Ты серьёзно? Мы с Яром едва откачали тебя в самый последний момент. Больше так не делай – понятно?
– Постараюсь… – в ответ она в очередной раз неконтролируемо поморщилась. – Нам нужно выспаться. Мы обе давно нормально не спали. Этой ночью будет выставлен двойной конвой. В первую половину ночи нести вахту поставим тебя и Бума. Этот парень из безопасных… Во вторую половину ночи на вахту выйду я и… Вывод.
– Лучше бери Нэцкэ. Она послабее. Вывод хотя и толковый, всё же…
– Да, ты права.
Я задумалась: мы что, за спинами у остальных, сами того не осознавая, образовали союз? Хотя, если задуматься, это логично. Сладкий ведь вслух сказал о том, что я на стороне Дикой, что равняется тому, что Дикая на моей стороне. Мы вдвоём уже давно стоим бок о бок, так что это ни для кого не новость, но вот что по остальным? Я посмотрела в сторону Яра с Выводом, затем в сторону Сладкого с Эффектом, увидела, как Нэцкэ что-то передаёт Абракадабре. Кто из них с кем и на что способен, если вдруг кому-то сорвёт резьбу? Ведь не станут же эти люди – мы не станем! – убивать друг друга? Ради чего? Чтобы нас, якобы, “забрали” или “выпустили” отсюда? Кто это сделает? И кто вообще всё это делает? С какой целью?..
Сидящий с противоположной стороны костра Дефакто неожиданно, без привычного предупреждения, вдруг начал читать вслух поэзию, хотя, кажется, очередь была не его. В больших круглых очках, скрывающих его глаза, играло отблесками пламя костра:
<…вырезано…>
– Туманы здесь, наверное, бывают часто? -
спросила я. – Практически всегда.
Туманы, знаете ли, всё равно что праздник
начала нового, но древнего конца.
Когда туманы разливают небеса между землёй и небом,
на полотне над головой совсем не видно звёзд -
это затем, чтоб человек, который в прошлом был,
а в будующем не был,
не видел, как звезда его сорвётся в свой единственный полёт.
– А что бывает, если не сорвётся?
А что если звезда лишь задрожит?
– Что ж, это точно не потушит солнце,
только одна звезда продолжит жить.
– Продолжит жить, но свет дрожать-то будет.
Зачем сиянье дрожи миру наблюдать?
Так пусть же лучше оборвётся, пусть погубит
себя, чтоб красоту небес не осквернять.
Мой собеседник ухмыльнулся еле слышно:
– Давно ли вы смотрели на ночные небеса?
Они ведь неизменны – на них вечно
все звёзды не сияют ровно, а сиянием дрожат.
Найдите мне одну звезду, что светит прямо,
что без изъянов дышит не мигнув и раз,
и я сорву её. – Зачем? – Чтоб задрожала.
Или чтоб свет её не осквернял неидеальных глаз.
– Вы очень против идеалов?
Изъяны ближе вам или, быть может, сам изъян и есть ваш идеал?
– О, люди… Вам бы лишь бы идеалы.
Они – ничто. Я всё сказал.
<…вырезано…> *Отрывок из произведения “Поэма О…”.
Как мы с Дикой договорились, так всё в лагере и организовалось: в первую половину ночи вахту на себя взяли я и Бум, вторая половина ночи перешла под надзор Дикой и Нэцкэ. Я не думала, что смогу заснуть и отдать караул оружия по факту одной Дикой, но усталость буквально опрокинула меня в глубокий сон.
В итоге я проснулась от чьего-то громкого вскрика.
Глава 9.
День 2.
Хмурый рассвет наступил и казалось, что оттенки сепии усилились. Но это я замечу позже. Прежде же, чем осознать, что я окончательно успела проснуться, я резко вскочила на ноги и уже спустя пять секунд стояла плечом к плечу с Дикой. В вытянутой правой руке она держала мачете. На земле валялись Парагрипп со Змееедом: первый лежал в позе зародыша и, сильно морщась, обеими руками держался за живот, второй лежал на спине с запрокинутой головой, распластаными в стороны руками и разбитым носом. Вскоре рядом с нами материализовался Яр, который успел первее меня поинтересоваться у Дикой, “что здесь происходит”.
– Предотвращается похищение оружия, – не пытаясь скрыть расстройства, смешанного со злостью, процедила Дикая. – От Змеееда ещё можно было ожидать подобного поведения, но от тебя, – она указала мачете в сторону медленно поднимающегося с четверенек Парагриппа. – О тебе я была лучшего мнения.
Парень начал выдавать ответ рваными кусками, процеживая каждое предложение сквозь зубы:
– Ты отлично стреляешь… Змееед прав: если лук со стрелами достанутся тебе – все, кто окажется в противоположной группе, будут покойниками. Ты просто перестреляешь нас издалека, пока мы на тебя с ножами и булавами бежать будем…
– А вы будете на меня бежать? – от силы хладнокровного спокойствия, с которым Дикая произнесла этот вопрос, даже по моей коже пробежал неподдельный холод.
Парагрипп запнулся:
– Я просто хочу жить…
– Не ты один, – она продолжила добивать парня своей хладнокровностью.
– Парни, вы с ума сошли? – подала голос Нэцкэ, явно плохо несшая вахту этой ночью: я видела, как она проснулась на несколько секунд позже меня – дремала, облокотившись спиной о дерево. – Вы хотели присвоить себе оружие, чтобы иметь преимущество перед нами?
– Не перед вами, идиоты! – голос Змеееда, только поднявшегося на ноги, прозвучал с рычащими гортанными звуками. – Перед ними, – его палец вдруг устремился в сторону, в которой стояли я с Дикой. Не ожидая такого поворота, я растерялась:
– А я-то тут при чём?.. – В ответ на этот мой неотконтролированный всполох Дикая мгновенно одарила меня колючим взглядом. – В смысле… – Я запнулась. – Ладно тебя волнует Дикая: вы давно знакомы, у вас могут быть старые “тёрки”…
– Не корчь из себя саму невинность, новенькая! – Змеееда отчётливо распирало всё больше. – Вы спелись, и все, кто не слеп, в курсе этого! Мы с Парагриппом прекрасно видели, как вы вдвоём шептались перед отбоем, после чего вы же назначили ночную стражу: в каждой из двух партий ночных часовых была одна из вас! И все промолчали, никто даже не посмел пискнуть против вас, потому что все здесь жалкие трусы! – В этот момент пылающий взгляд оратора переметнулся с меня на Дикую. – Боятся того, что ты изгонишь, отвергнешь, казнишь, ведь все за тебя… Но вот лови новость: мы больше не в Паддоке и больше не зависим от твоей охоты! Мы больше не должны подчиняться тебе…
– А свой моральный долг перед ней ты обнуляешь – я так тебя понимаю? – перебила парня я. – Всё это время Дикая жизнью своей рисковала в Тёмном лесу, чтобы ты оставался жив да сыт.
– Я её об этом не просил – это был её личный выбор!
– Змееед, ты уже перегибаешь палку… – Парагрипп резко положил руку на плечо сорвавшегося товарища. – Мы благодарны тебе, Дикая. Но наша благодарность тебе нас не спасёт.
– А что же вас спасёт? – холодно повела бровью Дикая.
– Оружие.
– И от кого оно вас спасёт? От меня? От Отмороженной? От совести? От дрожи по ночам?
– Нам была дана всего одна ночь, – Змееед указал пальцем на камень, стоящий позади нас. – Здесь ясно сказано: разделиться на две команды. Если все условия будут проигнорированы, правила Конкура будут подкорректированы вмешательством Люминисценов. В этом случае испытание закончится в течение двадцати четырех часов и в выживших останется только один испытуемый. Так здесь сказано. Первые сутки уже почти закончились. Мы не хотим умирать, так что получить оружие на руки – справедливое желание.
– Как бы я в эту секунду ни презирала Змеееда, может быть он в чём-то прав? – вдруг пробасила Абракадабра, и все сразу же перевели свои взгляды на неё. Спустя несколько секунд наэлектризованной заминки она продолжила. – Мы ведь все понимаем, что всё происходящее – дело человеческих рук. А если за этой шнягой стоят люди, значит… Они не остановятся. Пока не добьются своего.
– И ты хочешь, чтобы они добились своего как можно раньше? – Дикая вновь повела бровью. Я уже давно заметила, что когда она так поводит бровью, лучше её опасаться.
– Нет. Дикая. Подожди… Не кипятись. Послушай, здесь же не сказано, что мы должны убивать друг друга.
– Здесь сказано, что для начала погибнут трое, – отозвалась Нэцкэ.
– Но не сказано, каким образом. Может быть, на нас хотят натравить Люминисценов или Блуждающих, или ещё что… Мы видели силовые поля, мы видели искусственную воронку в озере. Так что, кажется, уже все здесь понимают, что те, кто стоит за всем этим мраком, способны на многое. И тем не менее, на камне ведь ни единого слова не сказано о том, что нам необходимо разделиться на две группы, чтобы сойтись в битве друг против друга. Это было бы… Дико. В условиях чётко сказано: разделить оружие и разделиться на команды. О резне речь не идёт.
– Но риск её возникновения, судя по общему настроению, есть, – поправив очки, заметил Дефакто.
– И серьёзный… – хмыкнул скрестивший руки на груди Эффект.
– Худшее, что мы можем сделать в этой ситуации – это отдать лук Дикой, – не успокаивался Змееед.
– Да заткнись ты уже, – закатил глаза Вывод. – Мы и без тебя это прекрасно понимаем.
Вот оно. Отчётливое. Деление. Мы. То есть они. Уже на данном этапе “прекрасно понимают”, что всеми возможными способами будут стараться не позволить Дикой забрать лук со стрелами. Каждый сейчас хочет это оружие себе. Хотят его даже те, кто не умеет стрелять. Просто для гарантии своей безопасности. Просто для того, чтобы сразу же ликвидировать самого сильного противника: Дикую. Кто будет следующим в списке после Дикой? Определённо точно я.
Они, сами того не понимая, уже вступили по колено в болото. Они уже боятся: того, кто всё это делает с нами, Дикую и даже меня. И себя самих, несомненно, тоже. Дураки…
Все опустили глаза и отвели взгляды, лишь бы только не смотреть в глаза Дикой. Предатели самих себя.
– Вы этого захотели, не я, – выждав несколько мучительно долгих, напряженных секунд, наконец начала провозглашать вердикт бывшая предводительница бывших жителей Паддока. Теперь они все – мы все – обитатели Конкура. Что бы это ни значило. – Для начала мы разобьёмся на две группы, – Дикая резким метательным движением воткнула мачете в землю рядом с собой. – После решим по оружию.
Как же это умн… Едва ли я придумала бы более мудрый ход в столь опасной партии: сейчас все против того, чтобы самое сильное оружие досталось тому, кто умеет им пользоваться, но стоит Дикой определиться с составом своей команды, как она сразу же получит в своё распоряжение помимо себя ещё пятерых человек, заинтересованных в том, чтобы лук достался именно ей.
У меня засосало под ложечкой. Все поняли, что сейчас происходит и что произойдёт дальше. Мы чертим черту. А потом… Мы перейдём через неё. Вопрос лишь в том, кто успеет перейти быстрее и кто при этом переходе не позабудет за роковой линией свою человечность.
Глава 10.
– Начнём с предводителей команд, – продолжала Дикая.
– Каким образом мы их определим? – Абракадабра.
– Очень просто. Предводителями будут ветераны – те, кто продержался в Паддоке дольше всех.
– Ты и Яр, – Сладкий.
– Вы небезосновательно считаете меня сильной. Также благодаря построенной Яром Мастерской и многим другим его заслугам мы все неоднократно выживали.
– Это честно, – практически одновременно сказали несколько голосов, но дружный хор нарушил голос Сладкого.
– А по-моему будет лучше, если предводителем второй команды будет Отмороженная.
– Что за?.. – голоса.
– Это логично, – сквозь гул общего недовольства, продолжил продвигать своё предложение в массы Сладкий. – Дикую с Отмороженной необходимо разделить. Если они обе войдут в состав одной команды, у этой команды будет значительное преимущество.
Хренов красавчик оказался ещё и хреновым умником. Я до боли сжала пальцы скрещенных на груди рук:
– Не собираюсь быть предводителем, – категорично и уверенно-громко заявила я. – Кто бы за этот бред ни проголосовал. Отзываю свою кандидатуру. Можете объявить меня хоть банным листом на заднице Дикой, мне плевать на это с высокой колокольни. Я либо по-честному войду в одну из команд, либо останусь сама по себе, но предводителя вы из меня не сделаете.
Читать бесплатно другие книги:
