Кактус второй свежести Донцова Дарья

Глава девятая

– Антон Львович договаривался с вами о встрече? – уточнила девушка с бейджиком «Нина».

– Нет, – отрезал полковник и вынул удостоверение частного сыщика, которое очень похоже на документ полицейского, – сообщите ему о нашем визите.

Блондинку как ветром сдуло.

– Давайте сядем, – предложила я, – все столики свободны.

– Вон тот, в углу, уютный, – сказала Марина.

Не успели мы усесться, как к нам вразвалочку подошел официант с вопросом:

– Будем заказывать?

– Да, если получим меню, – ответила Марина.

Парень положил на стол папку.

– Одно на всех? – уточнила я.

– Можно вслух прочитать, – не дрогнул юноша, – сообща обсудить выбор.

Александр Михайлович открыл меню.

– Блюдо дня. Смё… смё… рр…

Марина отняла у мужа меню.

– Смёрребрёд! Это бутерброд родом из Дании. Берется ржаной хлеб с маслом, на него кладется курица, говядина, рыба, зелень и что-то еще.

– И зачем его так обозвали? – возмутился толстяк. – Хотя вопрос никчемный. Читай дальше!

– Равиоли по-московски, – прочла Марина.

– Это что? – снова спросил полковник.

– Если ты собрался поесть равиоли в Милане, – ответила жена, – то получишь наши пельмени с разными начинками. Или вареники, если с творогом.

– Почему просто не написать «всякие пельмени»? Зачем людям голову забивать этими ра… ве…? – удивился Дегтярев.

– Вы в итальянском ресторане, – пояснил официант, – все привозится прямо из Мадрида! И здесь работают только те, кто с Италии. У нас нет пельмешков в меню.

– Упс, – рассмеялась жена Дегтярева, – сразу несколько вопросов в моей голове столкнулось. Уно! Мадрид – столица Испании. Дуе! Если вам все везут из Европы, то еда заморожена, ее подогревают? Тре! Те, кто «с Италии», должны учить язык страны, в которой сейчас живут. И тогда они узнают, что прилетели из Италии. «С Одессы», «с Москвы», «с Питера» – так говорят те, кто плохо владеет русским языком. Уно! Дуе! Тре! Ответьте.

– Меня зовут Олег, а не Уно дуе тре, – рассердился официант.

– Это счет до трех по-итальянски, – не сдалась Марина, – раз, два, три. Уно, дуе, тре. Если уж прикидываешься миланцем, неаполитанцем, римлянином, то эти цифры необходимо выучить. И «нет пельмешков в меню» тоже плохо звучит, лучше сказать: «Мы не подаем пельмени, так как являемся рестораном итальянской кухни». Теперь Саша о твоем замечании, отчего в меню не пельмени, а их родные братья равиоли. Если указать знакомое всем с детства блюдо с разными начинками, то цену за него не заломишь. А само заведение сочтут дешевой кафешкой! Слово «равиоли» повышает статус и стоит дороже. Но если обратить внимание на то, что во всей округе неподалеку от трактира исчезли все мыши и крысы, то за поедание равиолей с мясом заведение должно клиентам приплатить и сразу выдать им дисконтную карту похоронного агентства. С большой скидкой.

– Не хочу этих пельменей, как их ни назови, – живо отказался полковник.

– Едем дальше. Риболлита, – провозгласила его супруга.

– Опять пельмени? – предположил Дегтярев. – С яблоками?

– Почему ты так решил? – развеселилась я.

– Начинается на те же буквы, что и ракиоли, – объяснил полковник, – окончание – болко! Вроде – яблоко.

– Равиоли, – поправила Марина, – риболлито – это суп, он давно придуман крестьянами из Тосканы. В оригинальном рецепте бобы, засохший хлеб, местная черная капуста и остатки овощей, которые накануне не доели.

– Суп из того, что вчера не слопали, – сообразил Дегтярев.

– Моя бабушка похожий готовила, – сказала я, – Фася называла его «супчик за день до получки». Вот уж не предполагала, что все детство лакомилась итальянским изыском.

– Бульон из кирпича, – хмыкнул толстяк, – большинство советских детей такой с аппетитом уминали два раза в месяц за день до того, как родители аванс или получку получали.

– Моя тетя один раз сварганила супчик из шпрот, – поделилась своим воспоминанием Марина.

– У нас риболитта готовится из качественных хвостов и копыт, – решил напомнить о себе официант, – в бульон кладут свежие отборные овощи, лучшую перловую крупу, добавляют ноту лимонного сока…

– Он что, поет? – подпрыгнул Дегтярев. – Суп голосит песни?

У Марины задрожали уголки рта, она с трудом удержалась от смеха и объяснила:

– Нота – это капля.

У бедного полковника окончательно отказал мозг.

– Лимонным соком капают на рояль?

Зачем?

Я схватила салфетку и сделала вид, что вытираю губы. Дашенька, только не смейся.

– Не стоит обсуждать суп, который никто из нас не закажет, – заявила Марина. – Панцанелла, салат из овощей и хлеба.

– А мяса у них нет? – жалобно осведомился полковник.

– У нас потрясающая сальтимбокка по-славянски, – заявил кельнер.

– Перевожу на русский язык, – тут же отозвалась Марина, – это вырезка…

– Годится, – обрадовался Дегтярев, – остальное мне не интересно!

– У нас отборные куски мяса, завернутые в прошутто из Лондона, – вкрадчиво произнес гарсон.

– Телятина в парашюте, – кивнул полковник, – никогда не ел.

– В Англии много мест, где можно вкусно перекусить, – задумчиво протянула Марина, – но прошутто в Лондоне не производят. Хотя… Может, его привезли из Италии в Англию, а уж оттуда к вам.

– Хочу есть, – не выдержал полковник, – мне без разницы, как что называется. Дайте кусок мяса! С жареной картошкой.

– Чай по-мароккански, пожалуйста, – попросила я.

– Такой не делаем, это вам в индийский ресторан надо, – посоветовал юноша.

– Марокко находится в Африке, – уточнил полковник, у которого от спазмов голодного желудка ожили знания по географии.

– У нас только те с джелато! – добавил парень.

Дегтярев начал озираться.

– Мы здесь одни, никого нет.

– Конечно, – фыркнула Марина, – в заведение, где салат «Цезарь» стоит две тысячи рублей, мало кто сунется.

– И где те, в жилетах? – удивился Александр Михайлович. – О ком парень сказал: «Те в жилетах»?

– Несите чай, черный, – попросила я.

– Он вместе… – начал официант.

– Несите и компаньона тоже, – согласилась я и, когда парень не спеша удалился, обратилась к толстяку: – «Те» – чай по-итальянски и по-французски. Джелато – мороженое.

– Кофе такой люблю, – кивнул Дегтярев, – но чай! Никогда не видел, чтобы в него добавляли пломбир.

– Я тоже не видела чай в подобном наборе, – согласилась Марина, – скорей всего чай принесут вместе с креманкой, в нее положат шарики мороженого.

– К чайку бесплатно полагается печенье или маленькая шоколадка, – вспомнил Дегтярев.

Марина погладила его по руке.

– Саша, если клиент попросил просто чаю, то в нормальном заведении его принесут без проблем и, как ты правильно заметил, всегда сопроводят милым комплиментом. Почему здесь мороженое? За него отдельную плату возьмут.

– Вы меня искали? – спросил хриплый бас.

Я повернула голову на звук и увидела мужчину в дорогом костюме.

Глава десятая

– Если вы Антон Львович Макаров, то да, – ответил полковник.

– Зачем я вам понадобился? – осведомился бывший муж Анюты. – Кто вы такие?

Я покосилась на Дегтярева. Господин Макаров, похоже, не отличается хорошим воспитанием, но полковник не впервые встретился с грубияном.

Александр Михайлович вынул удостоверение, на лице Антона появилась кривая улыбка.

– В чем проблема?

Я решила поберечь Дегтярева для главного сражения и ответила вместо него:

– Недавно ваша бывшая жена и ее муж зашли поесть в «Пловко итальяно».

– Вы кто? – процедил хозяин заведения.

Дегтярев показал удостоверение.

– Дарья, – представилась я. – После того как они покинули ваш ресторан, Алексею стало плохо, сейчас он в реанимации. Нам надо узнать, из-за чего у него случился анафилактический шок.

– Вам надо – узнавайте, – пожал плечами Макаров. – Я тут при чем? Анька и ее хахаль в интернете всякую фигню пишут про еду, заявились сюда, чтобы меня обгадить. Прыгина не может успокоиться, что я от нее ушел, что у бывшего успешный ресторан, что народ сюда ломится.

– Сегодня посетителей не видно, – вставила свое словечко Марина. – Или у вас выходной?

– Отведайте наше сальтимиокока! – предложил официант и поставил перед полковником десертную тарелку.

– Сальтимбокка, – поправила Марина, – так блюдо именуется в Италии.

– Где мясо? – занервничал Дегтярев. – Я вижу только овощи!

– Поройтесь вилкой, точно найдете кусочек, – пообещал гарсон, – когда съедите, я притараню чай и кофэ.

– Кофэ, – повторила Марина, – звучит красиво.

– Нашел, – обрадовался полковник, – вот она, вырезка. Просто крохотная, с мизинец Дарьи.

– Перед вами деликатный кусок цыпленка, – объяснил половой, – цыплячья вырезка!

– Такой не существует, – не выдержала Марина, – у курицы грудка! А сальтимбокка готовится из телятины, которую заворачивают в прошутто. Но я не вижу…

– Парашюта точно нет, – перебил ее Дегтярев.

– Я пошел за десертом, – выпалил официант и поспешил в другой конец зала, говоря: – Вы покопайтесь, ветчина там есть.

– Ветчина? – обрадовался Дегтярев. – Вот она, тоже крохотный кусочек.

– Фигня какая-то, – возмутилась Марина, – на прошуто крудо, сделанную из сыровяленого окорока, натертого солью и ни на одном этапе производства не подвергавшегося термической обработке, кусмандель сала с ароматом мяса никак не походит. У тебя на тарелке огрызок куриной грудки в комплекте с неизвестно кем сделанным якобы тамбовским окороком. Где шалфей? Где прошутто?

Марина схватила телефон и начала делать снимки.

– Эй, зачем фоткаешь? – повысил голос Макаров.

– Для «Инстаграма», – ответила Марина. – У вас есть телефон? Дайте, я открою свой аккаунт.

Антон помедлил мгновение, потом протянул трубку, жена полковника потыкала пальцем в экран.

– Вот!

– Блин, – вылетело из уст Антона Львовича.

– Чаек-кофеек, – завопил официант, подбегая к столику, – вам с мороженым!

Я уставилась на чашку. И невозможное возможно. Передо мной появился бокал с заваркой, цвет которой я не могу описать словами. Почему? Да потому что в нем медленно тает шарик пломбира. Зря мы полагали, что его подадут отдельно.

– Кофеечек, – продолжал тем временем юноша, – ароматный, сварен по-восточному.

Марина понюхала содержимое чашки.

– Он растворимый. Может, дешевый порошок по-восточному растворили, трясли над банкой бубном и исполняли танец живота?

– Исчезни, – приказал Антон, – попроси подойти Веру.

Гарсон исчез.

– Предлагаю сотрудничество, – начал хозяин ресторана, – вы ничего не пишете в своем «Инстаграме». Ни хорошего…

– Так я и не вижу ничего хорошего, – отреагировала Марина, – сплошной мрак и обман.

– …ни плохого, – договорил Макаров, – а я рассказываю все, что знаю про Аньку! Да, она сюда приперлась!

– Вы имеете в виду Прыгину? – уточнил Дегтярев.

– Правильно меня поняли, – согласился Антон.

К столику, покачиваясь из-за туфель на запредельно высокой платформе, подошла девушка. Она определенно не один раз побывала в хищных когтях пластического хирурга. Огромные глаза, тонкий нос, остренькое личико, скулы – грецкие орехи, губы – сардельки. Густоте и ширине бровей юной особы могли бы позавидовать все белки, им бы такие хвосты. Ресницы красавицы напоминали опахала, бюст – два арбуза, талия была осиная.

Я невольно поежилась. Наверное, больно убирать ребра. Я сейчас про себя хихикаю над «отделочными работами» девушки. Но у нее, наверное, железная сила воли. Слабый человек не выдержит стольких операций. Одна моя знакомая сбежала от мастера, который делал из ее бровей волосатые шлагбаумы. Кое-как вытерпела, пока он одну формировал, попросилась в туалет и умчалась. Правда, теперь ей приходится тратить утром по сорок минут на подкрашивание нетронутой брови, но Лена говорит:

– Лучше встану пораньше, чем опять пойду на пытку.

– Звали, Антон Львович? – сильно акая, спросила Вера.

– Садись и слушай, – велел тот и представил чудовищную красавицу: – Мой секретарь Вера Гаркина.

– Бон жур, – помахала рукой красотка.

– Расскажите ей, в чем дело, – попросил Макаров.

Я повторила историю.

– Брешут, – взвилась девица, – ему плохо стало еще на улице, до того как они сюда вошли.

– Уверена? – осведомился Антон.

– А то! – воскликнула Гаркина. – Я побежала перекусить…

Марина рассмеялась:

– Почему у себя на кухне не поели?

– Так у нас сейчас кухня закрыта, – пояснила очаровашка.

– Мы ремонт затеяли, – уточнил Антон.

– Возвращаюсь на работу, – продолжала девушка, – а на ступеньках мужик сидит, рядом баба. На бомжей не похожи. Одеты дорого, но не в тренде. Пожилые.

Макаров стиснул губы, а я опять вздохнула. Переделав себя внешне, постарайтесь измениться и внутренне. Язык главный предатель, как ляпнет что-то, потом не отмоешься. И если твой партнер на целую жизнь старше тебя, не называй в его присутствии тех, кому сорок или чуть больше, стариками.