Дорогой несбывшихся снов Тимошенко Наталья

– Тебе не кажется, что если бы она заводилась, те, кто на ней приехал, ее не бросили бы? – с сарказмом поинтересовался Ваня, но все же открыл водительскую дверцу первой машины.

И оказался прав: та тоже отказалась подавать признаки жизни.

– Черт знает что, – Ваня с досадой стукнул ладонью по рулю. – Она даже не пытается завестись. Как будто у нее под капотом вообще ничего нет.

– А может, и нет? – робко предположила Саша. – Нас здесь достаточно долго не было, может, с нее уже и сняли что-нибудь.

– Кто? Леший?

– Ты же сам говорил, что ее угнали, а сюда поставили отстояться. Может, и разобрали уже.

– Надо проверить все варианты, прежде чем идти назад пешком, – согласно кивнула Лиля, обхватывая себя руками за плечи.

Ваня тяжело вздохнул, выражая этим все, что думает о таких предположениях, но затем послушно открыл капот и продемонстрировал девушкам целые и невредимые внутренности обоих автомобилей.

– Еще тупые предположения?

– Чем постоянно огрызаться, может, сделаешь умное предположение? – раздраженно заметил Войтех. – Мы внимательно послушаем.

– Надо вернуться в дом и тщательно его осмотреть. Там может быть телефон, раз есть электричество. Позвоним в город, вызовем помощь.

– Нет, в дом мы не вернемся, – отрезал Войтех. – Пойдем по дороге пешком, выйдем на проселочную, потом вернемся на шоссе. Дождемся попутки.

– Это километров семь идти только до проселочной. По лесу. Ночью. Ты соображаешь? – Ваня даже покрутил пальцем у виска, чтобы придать своим словам больше веса. – Мало ли кто здесь водится. Уверен, что у тебя патронов на всех хватит?

– Войтех, может быть, вы все-таки объясните нам, – более спокойным, но настойчивым тоном попросил Нев. – Хотелось бы понимать, что происходит. Хотя бы то, что можно понять.

Войтеха до сих пор трясло от образа, представшего перед его глазами в тот момент, когда он коснулся резинового монстра. Он посмотрел на растерянную и немного напуганную Сашу, на недоумевающую Лилю и упрямо сложившего руки на груди Ивана. А потом повернулся к Неву и, с трудом заставляя голос не дрожать, пояснил:

– Хотите знать, что я видел? Хорошо. Я видел Сашу. Обычно, касаясь вещей, я вижу что-то, связанное с их хозяевами. А еще я всегда вижу что-то плохое. И Сашу я видел мертвой. В том доме. Поэтому я предпочту идти семь километров пешком по лесу, чем возвращаться туда.

Вокруг повисла мертвая тишина. Когда они перестали спорить и вообще шевелиться, напуганные прозвучавшими словами, оказалось, что весь шум создавали только они сами, а лес вокруг давно забылся сном. Стало как будто еще холоднее.

– Так… – наконец выдохнул в этой тишине Ваня. Посмотрел сначала на застывшую в ужасе Сашу, затем на не менее перепуганную сестру, а потом снова повернулся к Войтеху. – Пешком так пешком.

Войтех подошел к Саше, взял ее за руку и потянул за собой. Они вытащили из машины рюкзаки, которые можно было унести на себе, переложили в них самые необходимые вещи. Войтеху, конечно, не нравилось, что в машине придется оставить оборудование, которым его снабдило ЗАО «Прогрессивные технологии» для расследования в поселке, но выбора он не видел.

Семь километров бодрым шагом можно было пройти за час с небольшим. За полтора часа – точно. Но ни через полтора, ни через два часа дорога и не подумала заканчиваться. А вот силы были к этому близки.

Вокруг по-прежнему был только лес. По обе стороны узкой дороги деревья росли такой плотной темной стеной, что казалось, будто мир заканчивается краями тропинки.

Они так устали, что каждый шаг давался все тяжелее, а рюкзаки за спинами весили все больше.

– Видимо, ты ехал быстрее, чем думал, – с трудом переводя дыхание, заметила Лиля, покосившись на брата. – Какая-то бесконечная дорога.

– Да куда по этой дороге быстрее-то? – возразил Ваня, но не слишком уверенно. По его представлениям, они давно должны были выйти к проселочной дороге. – Я же не самоубийца.

Он все же остановился и осмотрелся по сторонам. Следом за ним остановились и все остальные.

– Может быть, мы снова заблудились? – предположила молчавшая до этого все два часа Саша. Она так и не выпустила руку Войтеха из своей и продолжала цепляться за нее и сейчас, как будто боялась потеряться даже стоя на месте. – Вроде же никуда не сворачивали…

– Да и некуда было, – согласился Нев. – Дорога одна, никаких ответвлений я не заметил.

А потом, не спрашивая ничьего мнения, он сложил ладони вместе, пробормотал заклинание и выпустил из рук маленький светящийся шарик. Этот удивительный комочек таинственного света, который Нев называл Указателем, принадлежал к несложной магии, но уже не раз помогал им.

– Пусть он нам покажет, правильно ли мы идем.

Было слышно, как Лиля вздохнула, но от комментариев удержалась. Остальные тем более не возражали, но поведение Указателя заставило их недоуменно переглянуться: он медленно поплыл в обратную сторону.

– И что бы это значило? – удивилась Лиля.

– Это… – Нев растерялся. – Это значит, что нам нужно идти обратно. Так считает Указатель.

– И что, эта финтифлюшка еще ни разу не ошибалась? – с подозрением поинтересовался Ваня, не торопясь следовать за маленьким шариком.

– Вроде нет, – неуверенно протянул Нев.

– Может быть, мы действительно в темноте проскочили какую-то развилку? – осторожно предположил Войтех. – Тут же темно как в том самом бабушкином чулане.

Ваня только хмыкнул, услышав это выражение из уст чеха.

– Давайте посмотрим, – согласно кивнул он. – Может, и был какой поворот, так вы ж трещите, как сороки, я отвлекся и забыл.

Они медленно двинулись за Указателем обратно и ко всеобщему удивлению буквально через полчаса вышли не на проселочную дорогу, а к машинам.

– Как такое возможно? – недоумевал Ваня. – Мы же два часа от них шли. Кругами ходили, что ли?

– Что-то мне это напоминает, – тихо пробормотала Саша, посмотрев на Войтеха. – Как ты думаешь?

– Да, у меня тоже дежавю в полный рост, – призналась Лиля. – Когда-то мы уже так ходили кругами.

– Похоже, мы в ловушке, – Войтех шумно выдохнул и прикрыл глаза.

В глубине души он знал это еще два с половиной часа назад, когда перед его глазами промелькнула вспышка. Его видения всегда сбывались. Если только не были картинами прошлого. Просто сейчас он не мог позволить себе поверить в то, что и в этот раз будет так.

На некоторое время снова воцарилась тишина. Каждый обдумывал ситуацию, в которую они попали, и способы выхода из нее.

– Я вижу два варианта, – наконец сказал Ваня. – Посидеть в одной из машин до утра. Возможно, мы не в ловушке, а просто блуждаем в темноте, как типичные городские жители в лесу, и при свете дня спокойно себе выйдем. А то и машины очухаются. Или же переночевать все-таки в доме. Просто скажи, что случится с Айболитом, мы постараемся этого не допустить.

– Звучит обнадеживающе, – хмыкнула Саша.

– Вариант, что мы заблудились, можно исключить, – неожиданно уверенно заявил Нев. – Указатель привел нас обратно. И пока мы тут стоим, он улетел дальше, к дому. Магия считает, что нам нужно туда. Ждать утра бесполезно.

– О, ну конечно, если магия Темных Ангелов считает, что нам нужно в тот дом, то давайте же скорее туда пойдем, – не удержалась от сарказма Лиля.

Нев бросил на нее выразительный взгляд, и она тут же примирительно вскинула руки, виновато улыбнувшись.

– Прости.

– Мы попали в какое-то проклятое место, – продолжил свою мысль Нев. – И пока мы не поймем, как снять проклятие, мы отсюда не выберемся. Возможно, наша первая попытка, – он кивнул на первую машину, не увенчалась успехом, поэтому мы приехали сюда во второй раз?

– А куда в таком случае делись первые мы? – не понял Ваня.

Нев посмотрел на Войтеха.

– Может быть, вы видели то, что случилось с той, другой Сашей? Вы ведь коснулись не той фигурки, что привезла наша Саша, а той, что уже валялась в доме. Это могло быть прошлое, а не будущее. У нас есть шанс все сделать правильнее.

– Я тоже думаю, что ты мог увидеть прошлое, а не будущее, – неожиданно поддержала Нева Саша. – Только не то, что случилось с другой Сашей, а что могло случиться с нами обеими пару лет назад. Что если мой розовый монстр хранит в себе память о той ситуации, когда ты мне его подарил? Ведь тогда я точно могла погибнуть.

– Вот это теории, Айболит, – восхищенно присвистнул Ваня. – От тебя не ожидал.

– Я обещаю не отходить от тебя, – не обратив на его слова внимания, заверила Саша Войтеха. – Если хочешь, даже руку не выпущу, – она улыбнулась.

Войтех не выглядел убежденным ни теорией Нева, ни предположением Саши, но вариантов у него все равно не было. Если они не смогли выйти к дороге, то и утра может оказаться бессмысленно ждать. Они уже все это проходили и не раз.

Он непроизвольно сжал Сашину руку, а потом все-таки кивнул.

– Хорошо, давайте попробуем разобраться, чего хочет от нас этот дом.

19 апреля 2015 года, 00.24

К заброшенному дому они вернулись без особых проблем, захватив с собой из машины то немногое из оборудования, что, по их мнению, могло пригодиться во внезапном расследовании, самые необходимые личные вещи и немного воды.

В первую очередь было необходимо осмотреть дом и установить наблюдение, поэтому, поделив между собой камеры и датчики движения, они разделились на три группы: Саша с Войтехом пошли на второй этаж, Лиля с Невом остались на первом, а Ваня решил обойти дом снаружи.

Убедившись, что радиопередатчики в доме работают, Войтех первым ступил на лестницу, освещая дорогу фонарем. В этот раз Сашу даже не пришлось останавливать и просить держаться позади него. Она хоть и бодрилась, но Войтех видел, что ей страшно. Точнее, чувствовал это. Ему и самому было страшно. Как и раньше, единственный страх, который он так и не научился подавлять, был страх за нее.

Ступеньки скрипели под ногами, как потом и половицы, давя на психику и вытягивая нервы в тонкую струну. Главная проблема состояла в том, что Войтех точно не знал, что случилось с Сашей. Его видения часто походили на сны: некоторые вещи он просто понимал, а не видел. Поэтому знал, что Саша была мертва, но как именно она умерла, он не видел и теперь боялся всего.

На втором этаже он насчитал пять дверей и сначала направился к той, что находилась в самом дальнем углу, чтобы от нее пройтись по всем остальным. Саша, как молчаливая тень, следовала за ним по пятам, не вырываясь вперед и сильно не отставая, с пугливым интересом оглядываясь по сторонам. Хоть в доме и было электричество, свет зажигать они не стали, ограничившись только фонарями, как будто не хотели сильно демонстрировать свое присутствие и еще больше вторгаться на чужую территорию, кому бы она ни принадлежала.

Комната, в которую они вошли, чем-то походила на ту, где несколькими часами раньше они нашли розового монстра, только была немного больше. Здесь стояли две узкие кровати, накрытые лоскутными покрывалами, большой шкаф и стол с двумя стульями. На одной из кроватей лежала забытая кем-то женская шаль темно-фиолетового цвета. И все было покрыто пылью, словно хозяева очень давно не навещали свое жилище.

Войтех подошел к шкафу, открыл дверцы, но не нашел внутри ничего примечательного, кроме одежды, которая уже пропиталась затхлостью, хотя в самой глубине шкафа еще ощущался легкий запах лаванды. Наверное, когда-то ее использовали в качестве ароматизатора или спасения от вездесущей моли. Сама одежда выглядела просто, но современно. Конечно, сложно было определить, купили ли ее год или пять лет назад, но точно не двадцать и не сорок.

Пока Войтех осматривал содержимое шкафа, Саша подошла к кровати и осторожно коснулась рукой шали. Она выглядела чужеродно в этом чересчур безликом месте, словно оказалась здесь случайно.

– Странно, – пробормотала Саша, а затем повернулась к Войтеху, – мне кажется, шаль сюда положили недавно. На ней нет такого слоя пыли, как на всем остальном. Да и вообще вокруг чисто убрано, нет никаких личных вещей, не оставили бы ее просто так на кровати.

Войтех обернулся к ней и тоже посмотрел на заинтересовавший ее предмет.

– У тебя нет такой шали, насколько я знаю, – заметил он. – На Лилин стиль тоже не похоже. Кто-то был тут, кроме нас?

– А может, ее просто из шкафа вытащили и положили на кровать? – Саша взяла шаль в руки и, немного подумав, понюхала ее. – Пахнет лавандой. – Она подошла к Войтеху и тоже заглянула в шкаф. – Как и все здесь. Наверное, она реально отсюда. Но кто-то здесь определенно был, кроме нас, раз ее достали.

– Другие мы? – предположил Войтех. – Интересно, кому приглянулась эта шаль?

Он поводил фонарем по сторонам, на всякий случай заглянул под кровати и стол, но так и не нашел ничего интересного. В самом доме пока ничего не привлекало внимания, и от этого становилось еще страшнее. Что если они так ничего и не найдут? Как тогда выбраться?

– Так, здесь ничего нет. Идем дальше? – предложил Войтех.

– Ага, сейчас, – донеслось в ответ, и только тогда он увидел, что Саша все еще стоит возле открытого шкафа, что-то разглядывая внутри.

Заметив, что он ждет ее, Саша поспешно захлопнула дверцы.

– Шкаф просто классный, – нарочито бодро пояснила она, направляясь к двери. – Я насчитала двенадцать полок, восемь ящиков и еще потайной пенал. Давай себе такой купим? – она улыбнулась. – А то все мои вещи в твой не поместятся.

Войтех слабо улыбнулся. Саша планировала переехать к нему с самого Нового года, но все не складывалось. Он редко бывал дома, прикрываясь командировками, в то время как на самом деле проходил медицинские обследования по поводу опухоли, которую обнаружили у него в голове в декабре прошлого года. В каждой клинике ему говорили, что косвенных признаков рака у него нет, а вскрывать череп и лезть к опухоли для взятия образца на исследование, рискуя в лучшем случае оставить его инвалидом, а то и вовсе убить, никто не видел смысла. Ему велели регулярно проходить обследования и сдавать анализы, даже если состояние не будет ухудшаться, чтобы в нужный момент уловить бессимптомное ухудшение ситуации. Войтех слабо себе представлял, для чего ему «улавливать» этот момент, если все врачи сходились во мнении, что при операции шансов у него слишком мало.

Саше он так ничего и не рассказал. Несколько раз порывался это сделать, но она встречала его какими-нибудь незначительными, но приносящими лично ей радость новостями, и он не решался. Конечно, дело было не в Саше, а в нем самом. Ему не хотелось, чтобы она включила «режим врача», не хотелось ловить на себе тревожный, сочувствующий взгляд. Он ни на секунду не сомневался, что Саша останется с ним до конца, даже если со временем подтвердится более страшный диагноз. И это тоже было проблемой.

Он хотел оставить за собой возможность в нужный момент просто разорвать с ней отношения, а не умирать у нее на глазах, мучая и ее, и себя. Если до этого все-таки дойдет.

И все же недавно Саша заявила, что доработает до конца месяца, уволится и переедет к нему. Войтех испытывал по этому поводу и суеверный ужас, и непривычную радость.

– Такой шкаф не поместится в моей квартире, – все еще улыбаясь, заметил он. – Точнее, поместится, но тогда не поместится диван. Или придется выбросить письменный стол. Наверное, нам стоит поискать квартиру побольше.

– А что? Тоже неплохой вариант, – согласилась Саша, выходя в коридор. – Только сначала я найду работу, ладно? Чтобы мы могли искать квартиру поближе к ней, и мне не приходилось тратить на дорогу полжизни. Тебе-то все равно, ты в офис каждый день не ходишь. А я без работы тоже не смогу, ты меня выгонишь уже через месяц моего бесконечного нытья от скуки.

Войтех рассмеялся.

– Да уж, лучше тебе отвлекаться от скуки работой, а не хобби, а то новое хобби может плохо закончиться уже для меня.

– В каком смысле? – спросила Саша, хотя по тому, как увлеченно она торопилась к следующей комнате, было понятно, что смысл она уловила.

– Я стану скучной повседневностью, а ты найдешь кого-то, кто предложит тебе новое приключение, – хмыкнул Войтех, проходя в комнату следом за ней. Ею оказалась еще одна спальня, только в ней стояла широкая двуспальная кровать с тумбочками по краям.

Теперь пришла Сашина очередь смеяться. Она отвлеклась от осмотра новой комнаты, подошла к нему, коснулась ладонями его лица и быстро поцеловала.

– Ты такой милый, когда ревнуешь.

– Я не ревную, – Войтех попытался изобразить оскорбленный вид, но губы предательски расползались в широкой улыбке. – Пока вроде бы не к кому.

Он поцеловал ее в лоб, а потом мягко отстранился, не желая слишком сильно отвлекаться в этом опасном месте. А когда она его целовала, он всегда отвлекался.

Проведя лучом фонаря по дальнему углу комнаты, он остановился взглядом на небольшом столике, на котором стоял телефон. Довольно старый и простой, еще с проводами и круглым диском. Подобный стоял в квартире его родителей, когда он был ребенком.

Войтех торопливо подошел к столику и снял трубку. Гудков не было. Он несколько раз нажал на рычаг, но телефон только тихо «кликнул».

– Не работает, – резюмировал Войтех, вернув трубку на место и продолжая осмотр комнаты.

– Ни на что другое я и не надеялась, – вздохнула Саша, тоже подходя к столику, но лишь для того, чтобы заглянуть в ящик под столешницей.

Но и там ничего интересного не оказалось, только катушка старых ниток с воткнутой в них иголкой. Закрыв ящик обратно, Саша оглянулась на кровать и коварно улыбнулась.

– Дворжак, глянь, тут еще и кровать крутая. Не дом, а мечта. Как ты думаешь, сколько Лиля и Нев провозятся со своим осмотром? Может, мы успели бы…

Резкий, громкий и такой же пугающий, как взрыв бомбы, телефонный звонок оборвал ее слова и заставил сердце пуститься в галоп. Прежде, чем кто-либо из них успел задаться вопросом, как может звонить телефон, который еще пару минут назад не подавал признаков жизни, Саша схватила трубку и прижала ее к уху.

– Ты все равно будешь моя, – насмешливо произнес до спазмов в горле знакомый голос. – Сейчас или потом.

В трубке уже повисла тишина, но Саша все еще прижимала ее к уху, не в силах положить обратно. Пальцы, сведенные судорогой, обхватили ее так крепко, что старая пластмасса жалобно захрустела.

Она узнала не только голос, но и слова. Слова, которые отчаянно пыталась забыть полтора года, но которые тяжестью металлического кулона висели на ее шее.

Войтех подошел к ней, застывшей с трубкой в руке, попытался поймать ее взгляд, но она смотрела в стену, скорее всего, даже не видя ее.

– В чем дело?

Когда она не ответила, он забрал у нее трубку и приложил ее к уху, но ничего не услышал.

– Саша?

Она тяжело сглотнула и наконец посмотрела на него.

– Это был… он.

– Кто он?

– Ангел. – Саша вдруг поняла, что ее трясет крупной дрожью, поэтому обхватила себя руками за плечи, все еще с ужасом глядя на Войтеха, и торопливо заговорила: – Я помню его голос. Когда мы проводили ритуал, он сказал мне, что я все равно буду его, сейчас или потом. И теперь в точности повторил это. Я узнала его голос, Войта! – она внезапно сорвалась на крик.

– Тише-тише, – он обнял ее, крепко прижав к себе. – Ты же знаешь, что он ничего не может тебе сделать, пока на тебе кулон. Успокойся.

Она обхватила его руками так крепко, как тогда, на даче, когда она жгла альбом с фотографиями своих прабабок, а Войтех пытался поддержать ее и успокоить.

– Я так боюсь его.

– Я знаю, знаю, – он погладил ее по голове, словно ребенка. – Но его здесь нет, слышишь?

Она кивнула, еще несколько долгих секунд не шевелясь и прячась в его объятиях, а затем тяжело вздохнула и немного отстранилась.

– Я теперь точно от тебя и на шаг не отойду, – пообещала она.

– И мне потребовалось на это всего три года, – Войтех улыбнулся и быстро поцеловал ее, прежде чем выпустить из объятий. – Но если телефон звонил, может быть, он все-таки работает? Просто контакт плохой?

Он залез под стол, пытаясь найти, куда идет телефонный провод. Тот спускался вниз, а потом тянулся по полу вдоль плинтуса, доходил до шкафа, а дальше… обрывался. В прямом смысле.

Войтех поднял оборванный конец, посветил на него фонарем, а потом посмотрел на Сашу.

– Похоже, звонить по этому телефону и вправду могут только ангелы.

19 апреля 2015 года, 00.38

– Как ты думаешь, кто мог здесь жить? – поинтересовалась Лиля, с интересом разглядывая содержимое книжного шкафа в комнате на первом этаже, которая походила на кабинет.

Здесь стоял большой письменный стол – тяжелый, добротный, никак не похожий на дешевый ширпотреб из Икеи, но при этом довольно старый, с потертой и поцарапанной столешницей и местами оторванными ручками ящичков. Несколько книжных шкафов тянулись вдоль стены. В углу притаился небольшой комод, на котором стояли рамки для фотографий. Только рамки, самих фотографий не было, от чего становилось немного жутко: кто расставляет на видном месте рамки без снимков?

– Какая-то большая семья? – предположил Нев, сидя в кожаном кресле и роясь в ящиках стола, но не находя в них ничего, что могло бы указать на хозяина этого кабинета, дать понять, кем он мог быть. Просто безликие канцтовары: пустые тетрадки, стопки писчей бумаги, ручки, карандаши, степлер без скрепок, коробка с простыми металлическими кнопками. – Большая семья сумасшедших отшельников.

– И куда они делись? Почему оставили здесь все эти книги, мебель, вещи? – Лиля отвлеклась от созерцания шкафа и повернулась к Неву, неосторожно направив фонарик ему в глаза. – Ой, прости.

– Сложно сказать, – Нев откинулся на спинку кресла, задумчиво потер подбородок. – Можно было бы предположить, что они по какой-то причине в спешке покинули дом. Или это был не основной дом, а своего рода дача, дом за городом, из которого они однажды уехали, а потом не вернулись. Погибли или переехали в другую страну, а в этой все бросили. Мало ли вариантов? Немного смущает другое: я никак не могу понять, в какое время здесь кто-то жил? И кто именно? В том смысле, что я не вижу никаких индивидуальных вещей.

– То есть? – не поняла Лиля.

– А вот посмотри, – Нев сделал приглашающий жест, и Лиля подошла к столу. Он принялся выдвигать и задвигать ящики. – Здесь только какая-то общая канцелярка. Ничего личного. Ни ежедневника, ни блокнота, ни открыток, ни чеков, ни счетов за электричество, ни писем, ни детских рисунков – ничего. Никаких милых сердцу мелочей, которые мы обычно суем в ящик письменного стола, или бумажного мусора, который сохраняем на всякий случай. Ничего, что указывало бы на владельца, его имя или возраст. На то, с кем он или она тут жили.

– Ты прав, – Лиля снова перевела луч фонаря на шкафы с книгами. – То же самое и с библиотекой. Стандартный набор русской классики, советской классики. У меня дома была примерно такая же. Я имею в виду, у родителей.

Ее взгляд упал на одну из полок, самую нижнюю, и она осеклась, как будто вдруг забыла, что хотела сказать дальше. Внимательно изучив корешки книг, она позвала:

– А теперь ты подойди ко мне, пожалуйста. И скажи: ты видишь то же самое, что и я?

Заинтригованный Нев встал с кресла и взглянул на книги, на которые она указывала лучом фонаря. Сначала он не смог прочесть названия, а потом удивленно вздернул брови.

– Ничего себе…

– Вот именно. Откуда здесь целый ряд книг на чешском? Это же чешский?

– Похоже на то, – кивнул Нев. – Точно не польский. В крайнем случае, словацкий.

– Мне кажется, наткнуться в российской сибирской глубинке на дом с книгами на чешском языке довольно сложно. Как и наткнуться на подобный дом посреди леса вообще. И какова вероятность, что это сделает группа людей, среди которых есть чех?

– Может быть, мы опять спим? И все это нам только кажется?.. Ай! За что?

Лиля довольно чувствительно ущипнула его за руку, расплываясь в довольной ухмылке.

– Это чтобы убедиться, что мы не спим.

Нев недовольно нахмурился, потирая плечо, но развивать тему со сном не стал.

– Тогда не знаю.

– Ладно, потом попросим Войтеха взглянуть на эти книги и сказать, есть ли среди них что-нибудь интересное. Я там только «Трех мушкетеров» опознала.

На этом они закончили осмотр кабинета и вернулись в холл, из которого наверх убегала широкая лестница. На первом этаже оставалось изучить еще внушительного размера гостиную и довольно просторную кухню. Кроме того, в коридоре, который вел из холла на кухню, находилось еще несколько дверей. Как предполагал Нев, это были двери в ванную и туалет, а также, возможно, в кладовку. Он решил быстро проверить свое предположение, и Лиля последовала за ним, не желая разделяться.

За ближайшей дверью действительно оказалась кладовка. Совершенно пустая кладовка, в одной из стен которой была дверь, заколоченная досками. Куда она вела, Нев не представлял.

– Тут даже вода есть, – отвлекла его от дальнейшего изучения кладовки Лиля.

Нев поторопился заглянуть в соседнюю дверь, за которой оказалась туалетная комната с раковиной. Из крана действительно текла вода. Рыжего цвета, оставляющая на раковине кучу песка. Лиля поморщилась и закрыла кран. Трубы мгновенно ответили недовольным гудением.

– Вот это было жутко, – выдохнула Лиля, нервно улыбнувшись. – Господи, все на свете отдала бы за то, чтобы сейчас оказаться дома.

Нев ободряюще погладил ее по плечу, она сжала в ответ его руку, молчаливо благодаря.

Третья дверь наверняка вела в ванную комнату, но Нев решил заглянуть и в нее для очистки совести. Совершенно неожиданно дверь не поддалась, словно ее заперли, прежде чем покинуть дом. Нев подергал ручку, но это оказалось бесполезно.

– Что там у тебя? – Лиля обернулась уже с самого порога кухни, заметив его затруднение.

– Я думал, что ванная, но эта дверь заперта. Подержи, пожалуйста, мой фонарь.

Лиля сразу догадалась, зачем ему две руки, но просьбу выполнила, хоть ей это и не нравилось. Нев соединил ладони, как обычно замыкая контур, чтобы наполниться силой Темных Ангелов, а потом провел рукой над дверной ручкой.

Но и после этого дверь не поддалась.

– Что за черт? – удивленно выдохнул Нев, повторяя попытку и получая тот же результат.

– В чем дело? Ты не можешь вскрыть этот замок магией? Может, там внутри на щеколду закрыто?

Нев одарил ее выразительным взглядом, и Лиля как обычно поежилась, замечая ставшие почти черными глаза: зрачок вновь увеличился почти на всю радужку.

– Щеколду это заклинание тоже подвинуло бы… Ничего не понимаю.

– Оставь это, – Лиля тревожно коснулась его руки. – Если эту дверь не может открыть магия Темных Ангелов, то пусть лучше остается закрытой.

– С таким подходом мы едва ли что-то выясним, – хмыкнул Нев, прикрывая глаза.

Когда он открыл их, они снова были привычного серого цвета. В глубине души Лиля давно боялась, что однажды этого не произойдет, и его глаза навсегда останутся наполнены тьмой. Что тогда делать, она не представляла.

Они дошли до кухни, такой же безликой, как и все остальное в этом доме. Здесь хватало кухонной утвари, но не было ни тетрадки с рецептами, ни мелких безделушек. Все очень функциональное, как в съемной квартире, в которой до тебя никто не успел пожить.

– Знаешь, на что это похоже? – Лиля задвинула скрипучий ящик со столовыми приборами. – На декорации. Как будто этот дом поставили здесь когда-то, чтобы снять несколько сцен фильма. Для общих планов он подходит, а начинки нет.

– Версия не хуже других, – кивнул Нев, – только разве в таких местах снимают фильмы? Думаю, это делают на студиях.

Из кухни можно было напрямую попасть в гостиную, что они и сделали, решив не возвращаться через коридор. Однако гостиная не удивила их ничем новым. Большой продавленный диван стоял напротив старого громоздкого телевизора. Из тех, что существовали до появления плоских братьев с такими же плоскими экранами. Старомодный буфет тянулся вдоль стены, смежной с кухней, но и в нем они не нашли ничего интересного, кроме стандартного набора «парадного» хрусталя.

– Если подсказка о том, как нам выбраться, где-то здесь, то я в упор ее не вижу, – констатировал Нев, когда они закончили осматривать буфет. Он снял очки и немного помассировал переносицу, словно устал от бесполезного изучения старого дома. – Может быть, Саше с Войтехом повезло больше. Или Ивану…

Стоило ему помянуть Лилиного брата, как в наушнике они оба услышали его голос:

– Але, гараж, вы там вход в подвал нигде не находили?

– В подвал? – переспросила Лиля, посмотрев на Нева. – А он тут есть?

– Возможно, – Нев согласно кивнул. – Там в кладовке была дверь, забитая досками. Я пока не стал ее трогать.

– Нев говорит, что видел одну забитую досками дверь, – передала Лиля брату. – Мы ее пока не трогали. Возможно, она и ведет в подвал.

– Ну ладно, отсюда проверю.

– А что будем делать мы? – Лиля снова вопросительно посмотрела на Нева.

– Пройдем по комнатам еще раз, поставим камеры, – пожал плечами тот, возвращая очки на нос и направляясь к тому выходу из гостиной, который вел в коридор.

Однако сделав пару шагов по ковру, он напряженно замер, прислушиваясь к давящей тишине, царившей вокруг.

– Что?

– Ты не слышала? Мне показалось, что зазвонил телефон где-то наверху.

– Нет, я ничего не слышала. Откуда здесь телефон, тем более рабочий?

– Вода и электричество ведь есть.

– Но кто сюда может звонить?

Нев пожал плечами и шагнул дальше, но странный хлюпающий звук под ногами, которого не было несколько секунд назад, заставил его снова остановиться и посветить фонариком на ковер в том месте, куда только что наступил его ботинок. На темной поверхности расплывалось еще более темное пятно. И не одно. Словно что-то сочилось через пол и пропитывало ковер снизу.

– Лиля, помоги мне, – попросил Нев, сходя с ковра и берясь за его край.

Вдвоем они без особого труда оттащили его в сторону. А когда посветили фонарями на то место, где он только что лежал, оба лишились дара речи. Первым все же очнулся Нев.

– Да вы, должно быть, шутите…

На деревянном полу чем-то темным и вязким была выведена Печать Темных Ангелов.