Песня для оборотня Мун Эми

Пролог

– Но, мой Император, два десятка боевых магов… -

Главный Советник осекся. Рандольф Второй чуть выгнул бровь, и мужчина упёрся взглядом в темную столешницу.

– Как прикажете, Ваше Величество, – пробормотал он, – я отдам распоряжение о сборе.

Так-то лучше.

– Полсотни лекарей.

Теперь бледнел ректор Академии целителей. На гладкой лысине заблестел пот.

– Да Ваше Величество, – почти фальцетом ответил он. Но Рандольфу было плевать, что старик дорожит каждым, даже самым убогим целителем. Полсотни, не меньше!

– Воины, которым будет оказана честь, должны быть не зелёными рекрутами, а обученными бойцами!

Генерал оскорбленно поджал губы, но колкость проглотил.

– И вооружение для них должно быть лучшим.

Теперь хмурил брови казначей. Но его ужимки не интересовали императора. Пусть срезает усыпанные камушками пуговицы со своего парадного костюма, но добудет столько золота, сколько нужно для успешного похода.

– Я буду курировать этот вопрос лично! – в голосе звучала угроза, словно подданные, сидящие перед ним, уже посмели ослушаться, – Свободны!

Четверо мужчин поднялись из-за стола и, поклоном оказав уважение своему императору,  поспешили прочь. В зале остался только он. И сын. Седерик сидел по правую руку, и Рандольфу Второму не нужно было поворачивать голову, чтобы увидеть на лице юноши замаскированное, но все равно недовольство.

Хотелось скривиться, как от зубной боли. Мальчишка пошел характером в мать! Ни требуемой в политике жёсткости, ни амбиций! Двор восторгался наследным принцем, а Рандольф отчаянно жалел, что супруга не успела исполнить свой долг дважды и подарила ему ещё одного сына. Может хоть с него был бы демонов толк!

– Мой Император, леса Айсвинда опасны. Перемирие едва достигнуто и обошлось дорого. Если его нарушить, торговля…

– Помолчи.

Император встал и, чеканя шаг, направился к аркам окон. Злой взгляд мальчишки жёг спину, а у него руки так и зудели от желания взять розгу и как следует проучить наглеца. Но телесные наказания – удел черни. Разве что тренировочная дуэль, где Рандольф теперь позволял себе не сдерживаться, могла ненадолго образумить сына.

Мужчина пристально оглядел раскинувшуюся перед ним панораму города. А взгляд так и тянуло левее, туда, где за многие версты от столицы Феорит, зеленели леса Айсвинда.

От кипящей внутри злости хотелось сорвать корону и швырнуть ее в оконное стекло. Это был вызов! Непокорность и сила варваров выводила из себя! Посметь сначала отказаться от союза, а потом подчистую вырезать всех, кто приходил к ним уже не с поклоном, а с мечом. От воинов оставались только головы, которые айсвиндцы нарочно бросали у границ. После второй неудачной схватки император велел рубить деревья и расширять ту маленькую тропу, что торгаши проложили к варварам. Конница и тяжелое оружие должны были решить проблему, но стоянки лесорубов разорялись, а разведчики бесследно пропадали в дремучих чащах. И два мага, призванные в поддержку тоже исчезли!

Рандольф незаметно сжал кулаки. Его отец – Рандольф Первый – увеличил земли Империи, и он, как примерный сын, следовал по его стопам. Пока не споткнулся о варваров! Им не нужны были ни защита, ни богатства. Они не соблазнились ни сладкими речами послов, ни возможными перспективами.  Неотёсанные дикари! Но в роскошных, драгоценнейших шкурах…

Император задумчиво тронул серую опушку плаща. Ширшол. Редкая маленькая зверушка, которая водится в лесах и горах Айсвинда, пленила его  внимание. Чудесный мех, что легче пуха и теплее дюжины толстых шерстяных одеял. Одному пронырливому торгашу удалось раздобыть парочку живых тварей. Купец отдал за них всю партию шелка, льна и хлопка. Но размножаться даже в самом просторном вольере серые комки не захотели. Да и прожили недолго.

Очередная неудача! Это было уже делом принципа – согнуть непокорных. И он сделает для этого все! Император улыбнулся. Двадцать магов справятся и с многотысячным войском. Варварам не устоять!

– Время тренировок, сын, – произнес, поворачиваясь к Седерику. В карих глазах мелькнула ненависть, но мальчишка стиснул зубы.

– Как пожелаете, мой Император, – процедил он.

Глава 1

В груди жгло, словно вместо сердца там ворочался раскаленный уголь.

«Мне не нужна солдатская шлюха» – от этих слов ей хотелось одновременно и броситься на Кельвина с кулаками, и разрыдаться от бессилия.

Айла сморгнула подступающие слезы, и все же отлипла от ствола дерева. Их с Кельвином особое местечко было запятнано ссорой. Жестокие слова, которые высказал ей любимый, одним грязным пятном легли на все радостные воспоминания, нежные слова и тайны, которые хранила плотная крона старой ивы.

«Солдатская шлюха»… А его губы могли дарить не только поцелуи и ласки. Несколько хлестких фраз – и щеки алели, как будто он отвесил пару пощечин. Ее собранный серьезный Кельвин кричал и ругался. Скуластое лицо было перекошено от гнева. И Айла даже испугалась, что сейчас он действительно ударит ее. Пусть худой, но силы в нем много. А потом Кельвин сказал про шлюху…

Не выдержав, она все-таки всхлипнула. Как он мог?! И даже ее робкое лепетание о согласии на магическую клятву верности было встречено презрительной гримасой и злым блеском голубых глаз.

С трудом переставляя ноги, Айла побрела к их поселению. Не деревня, а уже  скорее маленький город, оно тянулось вдоль цепи холмов. Она нарочно старалась идти медленно, чтобы хоть немного прийти в себя. Заплаканные глаза – какой повод для местных кумушек, которые только и ждали, что Кельвин поиграет и бросит!

Но Айла верила своему возлюбленному. Кельвин надежный, рассудительный и спокойный – так она думала до этого вечера.

Дом ее встретил траурной тишиной и запахом успокоительного отвара. Мать наверняка спала , а отец сидел у ее кровати и держал за руку. Весь седой и с потухшими, будто присыпанными пеплом глазами. Даже неугомонные сестрички затаились в своих комнатах. Не носились по дому, наполняя его шумом и весельем, а как испуганные голУбки сбились в стайку и тихо надеялись, что все сейчас происходящее – один страшный долгий сон.

Айла на цыпочках прокралась в свою комнату. Ей тоже так хотелось в это верить! Что гонец, примчавшийся с письмом, искал кого-то другого, но не их брата Вилла. Что Император передумает и не станет снова нападать на варваров. Да, в конце концов, что это страшное послание просто подделка! Но нет, магическая печать сияла багровым светом, призывая выполнить волю сильнейшего. Да, ей тоже было жаль те деревни, что пострадали от набегов варваров. Только Император мог давно отвести людей дальше от границ, а вместо поселений выставить военные заставы.

Негнущимися пальцами Айла развязала шнуровку накидки и швырнула ее на стул, а сама упала на аккуратно заправленную кровать. Ну почему в их деревне лекарей двое?! За что Боги дали способность исцелять не только брату, но и ей? И почему по дурацким законам нельзя призывать под знамена войны женщин?!

А она бы пошла! Переступая через собственное отвращение к кровопролитию и страх, через материнские слезы, отцовский крик и уговоры сестер, первая бы явилась на зов о сборе. Потому что Вилл нужен здесь! Прекрасный, обученный лекарь, кормилец всей их большой семьи и спасение для жителей городка. Айла тоже была отмечена Богами, но только брат смог попасть в Академию – учеба стоит дорого! А потом, не смотря на блестящие перспективы, вернулся сюда, давая возможность отцу оставить работу, а сестрам подарить надежду выйти за тех, кто им понравится.

Дверь внизу тихонько хлопнула. Вилл! Айла подхватилась, и, легко похлопав по щекам, чтобы вернуть им краски, побежала встречать брата. Из соседних комнат высунулись четыре  бледные мордашки. Шикнув на сестер, она спустилась вниз.

Вилл выглядел как всегда спокойным, но карие глаза стали почти черными, а лицо напротив, бледным и осунувшимся.

– Вилл…

Айла поспешила обнять брата. Крепко-крепко, словно он собирался уходить  уже сейчас.

– Сестра.

Его ладони были ледяными – она чувствовала это даже сквозь плотную ткань платья.

– Вилл, нам надо поговорить.

А сердце опять затрепетало от  боли. С этими же словами она сегодня пришла к Кельвину. Измочалив кончик толстой косы, выдавила из себя план, о котором размышляла всю ночь, слушая рыдания матери и тихие уговоры брата. Она возьмет письмо, оденется в мужские одежды и пойдет вместо Вилла! Они похожи. Оба темноволосые и темноглазые, очень высокие и худощавые, но главное – лекари! Кто станет разбираться, что ее магический резерв меньше? А из Академии Вилл ни с кем не общался. Прилежный в учебе, он сыскал себе славу нелюдима и заучки. Жителей же можно обмануть тем, что призыв Императора отменен.

– Пойдем, – ухватив его за руку, она потянула парня в кухню, – я знаю, что нам делать…

***

Теперь она еще и сумасшедшая! Айла нервно рассмеялась, выхаживая по своей комнате туда-сюда. От кровати к шкафу, потом к столу, и снова по кругу. "Сумасшедшая солдатская шлюха"! Как звучит!

Она остановилась и топнула ножкой. Лютня, стоящая рядом, отозвалась тихим гудением. Айла сердито глянула на инструмент, струны  которого по привычке перебирала время от времени, вспоминая уроки старой Франко – учительницы-менестреля, что однажды прочила ей, может, не славу,  но признание среди  горожан. Айлу с удовольствием привечали в таверне, но то были песни для чужих людей. А вот близкие… Их не купить сладкоголосой просьбой. И никто не хотел подумать головой, что так будет лучше для всех. Кроме нее…

Но Айла была уверена, что справится! А как только начнется первый бой, просто потихоньку исчезнет. Пусть ее считают пропавшей без вести.  Да, ей заказана дорога домой, но ведь можно поселиться поблизости. Вдвоем с Кельвином они бы все преодолели. Он же обещал быть рядом, чтобы ни случилось…

Зло зашипев, Айла снова заметалась по комнате. Окошко звякнуло раз, другой, но только на пятый Айла услышала тонкий стук камушка о стекло. Недолго думая, она распахнула ставни и высунулась наружу. Чтобы чуть не рухнуть вниз от радости. Кельвин! Но тут же показательно скрестила руки на груди, мол, чего надо? Кельвин оглянулся, и знаками попросил спуститься. Сложил длинные ладони, как в молитве. Ладно, если ее так нижайше просят…

Как только она вышла, то сразу же угодила в крепкие объятья.

– Айла, прости! – зашептал парень, стискивая ее своими длинными руками. – Я, э-э-э… погорячился!

Прогоняя с лица дурацкую улыбку, она отстранилась.

– Погорячился когда? Обругав меня на чем свет стоит? И назвав…

– Погоди-погоди! – Кельвин нервно дернул ворот синей рубахи. – Ну, сказанул лишнего – да, но ты ведь понимаешь, что я это не со зла! Придумать такое… В общем, я все понял. Вот. В принципе, давно пора было уже…

Подхватив ладонь девушки, он положил на нее серебряное колечко.

– Выходи за меня!

Айла уставилась на кусок серебра в своей руке. Наверное, она должна была радоваться, ведь, как и любая девушка ждала этих слов. Представляла себе их семью, будущих детишек, и что там ещё нужно представлять. Думала, как будет содержать их дом, ждать Кевина с работы, готовить вкусные пироги и шить одежду, петь колыбельные и рассказывать сказки… Лечить, если после родов магия не выгорит – иногда такое у женщин случается. Так почему же вместо трепета на душе так гадко? Словно от нее откупились, кинули желанную кость, как плату за сделку с собственной совестью?

– Я… подумаю… – выдавила она, а пальцы предательски сжались, хватая тоненький серебряный ободок. И Кельвин смотрел на нее нежно и тепло, словно в тот самый первый раз, когда касался ее губ осторожными, успокаивающими поцелуями, – Да. Подумаю.

Глава 2

– Эй, мальчонка! Потолкуем о жизни? В тех кустах!

Под громкий хохот, худая сутулая фигурка в целительной хламиде шарахнулась в сторону.

– Какой пугливенький! Люблю. Иди сюда малыш, скидку сделаю!

Новый взрыв смеха сотряс воздух и юноша, крепче прижав к себе лекарскую сумку, поспешил затеряться среди походных костров. В спину ему летел гомон разгоряченных вином и мужским вниманием женщин. Походные девки, за которых в мирное время едва ли платили четверть серебра, а то и вовсе обходили стороной, сейчас были нарасхват. До границ Айсвинда не меньше шести недель пути. И если звенящие золотом маги могли позволить себе дорогих куртизанок в шелках и бархате, то простые солдаты довольствовались «веселым обозом», который, впрочем, скоро повернет назад – брать в земли Айсвинда шлюх никто не собирался.

Юноша сморщил мясистый нос и бочком обогнул ещё одну разудалую компанию, где только наслаждались ужином, но уже поглядывали в сторону пёстрой стайки дам.

– Кампания почище, чем когда мы Гринвилд брали, – с характерным для отсутствия зубов пришепётыванием вещал один из «ветеранов», – двадцать три мага! Да пусть варвары хоть всем своим Айсвиндом выйдут на поле брани – сдохнут, как крысы! До одного сдохнут! Хасс их забери!

– Так-то в этих дебрях двое магов пропало, – с сомнением возражал другой рубака, но темные глаза сверкали, делая грубое лицо совершенно хищным.

– А-а-а! Двое! – презрительно сплюнул первый. – По своей глупости – не иначе! Там двое, а у нас двадцать три!

Восторженные, и уже злые крики звучали со всех сторон. С каждой милей люди в войске все меньше напоминали людей. Слухи о разорённых деревнях, замученных женщинах и детях кипятили кровь, а жажда наживы совершенно лишала воинов морального облика. Даже целители, которым по их предназначению полагалось лечить и давать жизнь, все чаще шептались о том, что давно пора было идти войной на Айсвинд.

– Эй, Вилл! – донеслось сбоку.

Худой лекарь вздрогнул и опустил голову. Короткие темные пряди упал на глаза.

– Да? – прохрипел, сильнее стискивая сумку.

– Иди сюда, – один из сидящих у палатки парней похлопал рядом с собой.

Стефан был самым добродушным в их группе. Рыжий, как солнце и такой же теплый, он словно не касался грязи вокруг. И почему-то выбрал подопечным именно скрытного и молчаливого Вилла.  Тащил еду на двоих, помогал на сложных переходах и спать устроился совсем рядом. Руку протяни – и коснешься плеча улыбчивого, конопатого великана с по-детски наивными и круглыми глазами.

Тихонько вздохнув, Вилл протиснулся к сидевшему Стефану. Спину жгли недовольные взгляды, но окружающие молчали.  Со Стефаном воевать опасно – руками рвал крепкую пеньку.

– Вот, поешь, – дал миску с дымящейся кашей, – последняя нормальная еда. Волнуешься? И как тебя, такого малахольного, взяли…

– Спасибо, –  прохрипел лекарь с набитым ртом. Кормили тут вкусно: мяса больше, чем круп и повара – мастера своего дела.

– Тебе толстеть надо, – уверенно продолжал Стефан. Кажется, его совершенно не волновало, что завтра они пересекут полноводную, бурную Идден – реку, которая извилистой границей залегла между лесами Айсвинда и Империей, – посмотри на себя! Походный мешок больше весит! И ешь ты, как девица!

Лекарь вздрогнул и выронил ложку. Послышались сдержанные смешки.

– Вот неудалый, – вздохнул Стефан, – на, держи мою. Как бы ты с мечом обращался? Э-э-э, да ты его и не удержишь!

Ложка опять заскребла по дну  миски. Целителям не полагалось оружия. Поясной кинжал – вот  все, что защищало их в бою. Для лечения требовались сосредоточенность и желательно две руки. Размахивать железками не было ни времени, ни возможности.

– Вот закончится эта канитель, вернусь в Блэкрок и выкуплю наш дом, – продолжил тем временем Стефан, – родители и сестра рады будут…

Лекарь-великан мечтал заработать  с военной кампании достаточно, чтобы вернуть своей семье родовое гнездо, которое отошло по наследству к не очень честному родственнику, подкупившему судей.

Когда Стефан начинал говорить о «сморчке», то окружающие пугливо прижимали головы – добрый великан переставал быть добрым.

– Спасибо, – прохрипел лекарь, отдавая миску и ложку обратно.

– Э-э-э, опять половину съел. Совсем не годится! И откуда сил берешь?

Худые плечи дернулись, мол, и сам не знаю. Ещё раз поблагодарив, парнишка юркнул в палатку.

Вокруг царила тьма, но он уверенно пробрался к своему месту в самом конце походного шатра. Тщательно завернувшись в тонкое шерстяное одеяло, затих, усиленно прислушиваясь к шуму на улице и внутри. Минута, другая… Внимательно контролируя каждое движение, парень полез в холщовую лекарскую сумку. Там, на самом дне лежала бутылочка. Уже почти пустая, но содержимого хватит ещё на несколько применений. Осторожно смочив жидкостью край одеяла, Вилл принялся старательно натирать нос.

***

– Не нравится мне это, Вилл, держись поближе …

Да куда уж ближе! Они и так словно прилипли друг к другу! Стефан осторожно ступал по лесной тропинке, поглядывая по сторонам. Но было тихо. Слишком тихо, чтобы это казалось нормальным.

Когда они пересекли реку Идден, то готовились к немедленной атаке. Ждали, что из-за деревьев выскочат варвары, сотрясая оружием и выкрикивая призывы к бою. Разведчики, правда, не заметили никого поблизости, но это не развеяло настороженности, довлевшей над ними, во время трехдневного продвижения через леса Айсвинда. Почти незнакомая территория, дикие звери и едва видная тропа торгового пути. Первый пункт обмена, куда купцы свозили свои товары, находился в двух днях пути.

– Лучше бы они деревья рубили, – нервно потёр руки шагающий рядом Ник. Рядом с великаном Стефаном толпились еще несколько целителей.

Пусть маги и окружили войско защитным контуром, все же людям постоянно мерещились чьи-то пристальные взгляды, а на привалах, когда армию согревали уже не костры, а магия, в черных тенях мелькали багровые искры. Конечно, это были лишь звери. Каждый день разведка находила свежие следы медведей и рысей. И все же напряжение усиливалось. Люди привыкли к открытым территориям, а тут густой лес.

– Мне кажется…

Далеко справа послышался  звук рожка, такой пронзительный и громкий, что Вилл шарахнулся к замершему Стефану. Первая нота боя прозвучала, и следом послышался лязг мечей и треск магии.

Воины ринулись вперед с оружием наизготовку. Руки лекарей вспыхнули нежным, молочно-золотистым светом – сейчас, к первым раненым потянутся тонкие нити силы, питая и заживляя любые раны. Но тут до их рядов донеслось протяжное:

– Волки-и-и!

Волки? Как?! Ведь защитный контур… Но мысль оборвал повторившийся дважды звук рожка.

– Целителей к правому флангу! – ударил в спину приказ.

Худой лекарь попятился. Нервно завертел головой по сторонам, словно торопился не исполнить указание командира, а сбежать, но повторный крик заставил сделать несколько шагов вперед. А деревья озарялись все новыми вспышками заклятий.  Сквозь  разорванную в клочья тишину пробивался жуткий рык и грохот. Хаос набирал обороты, закручивая людей в кровавый вихрь безумного и неожиданного боя.

– Твари-и-и! Демоны-ы-ы! – заверещало сразу несколько голосов. Паника черной волной прошлась по рядам воинов. Что-то жуткое творилось там, за толстыми стволами деревьев. Воины с перекошенными лицами бежали назад, не слушая командиров.

– Демоны! Демоны!

– Сомкнуть ряды!

Но приказы тонули в нарастающих криках ужаса. Люди, еще недавно готовые смести всех на своем пути, теперь позорно отступали, не продержавшись и пятнадцати минут.

– Стефан, что…, – воскликнул худой лекарь, но  тут на них выскочило то, что гнало воинов обратно.

– А-а-а! – взвыли даже самые бесстрашные.

Это были не волки! Их было много: угольно черные, белые, серые, бурые… Таких животных просто не могло существовать! Огромные твари в холке по грудь взрослому мужчине. С жуткими багровыми глазами и оскаленными пастями. Они бежали со всех сторон, оставляя за собой растерзанные тела и следы крови.

– Магия! На них не действует магия! – кричали со всех сторон. Огненные шары, что должны были нести смерть, разбивались искрами о густой мех. Режущие плети воды распадались невесомыми брызгами. Не замечая магов, твари рвались вперед, мощными укусами и ударами сея смерть вокруг себя.

– Вилл, бежим! – Стефан перехватил тонкое запястье и рванул в сторону так, что худой лекарь вскрикнул от боли. – Быстрее, быстрее!

И они побежали со всеми остальными, спасаясь от жути, которая с рычанием следовала по пятам. Их заманили в ловушку. Позволили зайти достаточно глубоко в лес, чтобы наверняка не сбежать отсюда! Твари действовали, как разумные! Окружали их кольцом, сжимали и гнали в том направлении, в котором им было нужно.

Спотыкаясь о корни, худой лекарь пытался угнаться за Стефаном. С криком шарахнулся в сторону, увидев обезглавленное тело. Из обрубка шеи торчал кровавый остов позвоночника и трубки артерий. К горлу подкатила тошнота.

– Помогите, – донёсся хрип со стороны, – пом…

Хруст ломающихся костей и победный вой резанул по ушам. В десяти шагах от них выскочил огромный серый волк, кровь капала с его морды.

Воин рядом с ними неловко оступился,  подписывая себе смертный приговор. Прижав уши, тварь бросилась на него. Человек взмахнул мечом в последнем защитном жесте. Послышался визг, крик, но Стефан уже волок лекаря дальше.

Группа воинов с яростным кличем пронеслась в десятке футов от них. Захватив в клещи белоснежного волка, атаковали одновременно и короткий крик агонии принадлежал уже зверю. Не дожидаясь, когда на помощь подоспеют его сородичи, воины круто свернули в сторону, скрываясь между деревьями для охоты за новой жертвой. Но за ними по пятам уже следовала смерть.

Все вокруг напоминало один внезапный и бесконечный кошмар. Боевые маги, основная опора войска оказались бесполезны! Их силы могли разве что поджечь дерево или швырнуть камень, но звери были быстрее и хитрей. Они метались между воинами, не давая обрушить на них удар так, чтобы вдруг не зацепить людей.

– Вилл, сюда! – рывок в сторону, ноги заскользили по влажному мху, и они почти кубарем скатились в небольшой овраг. Бойня наверху продолжалась, а Стефан, пригибаясь, вел его прочь.

– Проклятые твари, – шипел сквозь зубы, – вот почему пропали те двое магов! Что за демоновы дела творятся в этих лесах…

Смазанная тень мелькнула над головой и лекарь великан попятился.

– Гр-р-р, – низко зарычало светло-серое чудовище. – У-у-у…

Стефан резко обернулся.

– Беги, я задержу, – шепнул одними губами.

Подхватил под мышки и швырнул вверх, буквально выбрасывая на крутой склон оврага.

– Стефан, нет! – дернулся к нему юноша, но тут же замер, наткнувшись на тяжелый взгляд голубых глаз, в которых, вместе с нарастающим страхом, мелькнуло что-то сожаление пополам с печалью.

– Не ошибся. Жаль… Беги!

Одновременно с его громким криком зверь бросился вперед. Два тела сшиблись в последней схватке. Огромные клыки пронзили плечо, и вместе с ними короткий кинжал вошел зверю под ребра. Серо-коричневый клубок покатился по земле, а лекарь, попятился в сторону и, спотыкаясь и постоянно оглядываясь, бросился бежать.

Глава 3

Люди бежали. Первая же атака внесла в их ряды хаос, и трусливые алчные твари не продержались долго. Разогнать их было легче, чем стадо оленей. Злобный рык вырвался из горла. Нет, он не станет оскорблять благородных животных этим низким сравнением! У них имеется гордость и честь, а у людишек, орущих на все голоса, ее отродясь не было.

Перекусив горло очередной жертве, темно-серый волк одним прыжком перемахнул через упавшее навзничь тело. В бок толкнуло холодным, но ощущение тут же пропало, словно и не было. Магия – единственное, на что уповали грязные крысы, хирс* (прим. автора – ругательство, приятое между айсвиндцами) их раздери, не прикрывала обгаженных от страха задниц.

Мать Волчица берегла своих детей. Защищала от магического вреда, не давая  собранному войску и полшанса на победу. Рандольф Второй мог согнать сюда втрое больше магов – это было бесполезно.

И все же людские мечи и копья несли в себе смерть. Забирали по несколько жизней в каждой стычке, и сейчас он видел уже четверых своих братьев, без дыхания лежащих на земле. От этого обжигающая ярость  становилась сильнее с каждым ударом сердца. Захлебываясь наслаждением, он рвал и трепал тех, кто посягнул на независимость оборотней. Не они начали эту войну, но остановят ее, даже если придется утопить в крови всю Империю!

Людей вокруг становилось все меньше. Жадно потянув носом, он оглянулся, выискивая новую жертву. Помощник ветер пробежался по кронам деревьев и в то же мгновение его лапы подломились.

Осев на землю, он заскулил, словно новорожденный щенок. Сердце грохнуло о ребра, высекая искры, и кровь в венах вспыхнула мучительным пламенем.

Нет! Нет!

Протяжный вой взвился к самым облакам. Шерсть на загривке вздыбилась, и пасть наполнилась слюной. Невозможно! Тут нет женщин! Не должно быть!

С диким криком на него выскочил будущий покойник. Глаза выпучены от бессильной ненависти и страха, а меч смотрел остриём прямо в грудь. Человек был быстр, но зверь ещё быстрее. Удар – когти содрали кольчугу, обнажая беззащитный живот, ещё удар – и дуги ребер торчат острыми обломками, а внутренности лежат на земле одним сизо-красным комом.

Не чувствуя боли в раненном плече, волк перемахнул через мертвеца и помчался вперёд. Больше его не интересовали ни люди, ни братья. Только одно звало и вело вперёд. ЕЕ запах…

Среди смрада крови, боли и ужаса, ноздри ловили тонкий аромат лесных ягод и дикого меда. Душистого, терпкого. Клыки ныли от иссушающего желания укусить нежную кожу, скорее забирая бесценный дар Матери Волчицы. Его пара тут – среди кипящей кровавой яростью бойни. Ее могут убить!

Взвыв так, что соплеменник, бежавший поодаль, шарахнулся в сторону, волк с утроенной силой припустил вперёд. Из-под лап летели земля и мох, несколько раз в него швыряли магией и шкуру протыкали дротики, а он рвался сквозь бой.

Но на очередном прыжке из-за расступившихся деревьев показался его кошмар. Прижав уши и оскалив клыки, к маленькой, сжавшейся в корнях дерева фигурке приближался один из Стаи Ночных.

***

Вот и закончилось время, которое выиграл для нее ценой своей жизни Стефан. Заполошные метания по лесу, под шум криков и рычания, эхом отражающихся от стволов вековых елей, не могли принести спасения. Боги не сжалились и не укрыли своими руками, позволяя выбраться из боя в безопасное место. Сбежать получилось недалеко от того овражка, где…

Айла всхлипнула. Сейчас, глядя в багровые глаза собственной смерти, она думала не об оставленной семье, не об обманутом и брошенном ею Кельвине, и даже не о собственных последних мгновениях жизни. Сердце плакало навзрыд о Стефане. О большом добром защитнике, без которого ей пришлось бы много хуже. Она вспоминала широкие ладони, в которых легко умещалась походная миска, густые рыжие вихры, сияющие на солнце настоящим золотом, и добрые голубые глаза… Теперь в них нет жизни – дикая тварь не пощадила почти безоружного, не защищённого броней лекаря! И ее ждёт та же участь…

Волк прижал уши. Подобрался, готовясь к прыжку. Весь выпачканный своей и чужой кровью, зверь хотел новой смерти. И Айла не собиралась защищаться – пусть лучше все случится быстро, а потом, в подземных чертогах Хасса, она отыщет Стефана. Если, конечно, ее – обманщицу и неудачницу – подземный Бог пустит к тем, кто чист мыслями и благороден сердцем.

– Великий Хасс, повелитель…

Губы дергались в последней молитве. А в мыслях одни только голубые глаза, полные сожаления и печали. В чем он не ошибся? Неужели понял, раскусил ее тщательный обман?

Белоснежные клыки обнажились ещё больше. Раскатистый рык, пронесся по телу волной предсмертного холода.  Багровые глаза сверкнули, и тварь бросилась на нее.

Айла все-таки зажмурилась. Позорно закрыла глаза ладошками, словно она маленькая девочка. Внутренности скрутились в один тугой ком, толкнувшийся под самое горло. В голове стало пусто и каждая мышца застыла, ожидая сокрушающего удара. О, Хасс! Только бы потерять сознание быстрее, чем придет боль.

Громкий визг и скулеж хлестнули по ушам, но Айла не сразу смогла отцепить от лица собственные руки – они просто не слушались!

А когда сумела это сделать, чуть не уткнулась в ладони обратно: два волка ожесточенно сражались, хватая друг друга за холки. Темно-серый, как дым в сумерках и черный, что чуть не убил ее, теперь яростно грызли друг друга!

Плотный ком шерсти, когтей и клыков катался по земле, а она тихо-тихо отползала в сторону. Плевать на взбесившихся чудовищ! Ей нужно поскорее уносить отсюда ноги!

Дерзкий побег закончился в нескольких футах от дерева. Отшвырнув измочаленного соперника в сторону, серое чудовище одним прыжком перегородило ей дорогу.

– У-у-у, – глубоким басом заворчал волк.

А потом… Потом Айла пожалела, что отродясь не падала в обмороки. Потому что рассудок ее помутился, заменяя реальность галлюцинацией! Тварь поднялась на задние лапы… нет – ноги!

На секунду показалось, что она слышит треск костей и хруст суставов. Передние лапы вспухли, превращаясь в жилистые, огромные руки, грудная клетка раздалась в стороны, обрастая широкими жгутами мышц. И морда… лицо! Это было лицо! По прежнему с клыками и багровыми глазами, но рубленные, прямые черты принадлежали человеку. Или… оборотню? Айла затрясла головой, пытаясь избавиться от наваждения. В висках пульсировала ноющая боль и мозги, казалось, сейчас вытекут через нос и уши… Но мужчина перед ней не собирался пропадать! Высился  рычащей, темной горой, от одного вида которой тряслись поджилки. Айла была высокой, только брат и Кельвин чуть обгоняли ее в росте, но эта громада мускулов была еще выше!

– Кайрон! Какого демона?! – гаркнули с боку.

А она во все глаза смотрела на двух мужиков. Черный волк тоже стал человеком! Искусанным, хромающим,  почти таким же большим и… голым!

Не выдержав, она все же уткнулась в перепачканные землей ладони.

***

Во рту плескалась едкая горечь. Хотелось долго-долго протирать глаза и отплевываться, выхаркивая на землю ощущение тошнотворной мерзости, засевшей под горлом. Сжимая кулаки до хруста костяшек, Кайрон пристально разглядывал сидящего перед ним… мальчишку! Уродливого, с распухшим, толстым носом и мелкими глазками-щелочками! О, Мать Волчица!

Это был не просто удар. Смертельное ранение прямо в сердце! Его парой оказался самец! Хлипкий, некрасивый, пропахший насквозь резким потом множества тел и лекарскими травами. Тошнота стала непереносимой. Мир разваливался на части и плыл перед глазами. Земля ходила ходуном, как будто вот-вот расколется и поглотит его своей жадной пастью. И лучше бы так и было! Пусть бы его предали самой лютой смерти, но не обрекли на такой стыд! На ужасный, немыслимый позор!

Рядом что-то кричал ночной, но оборотень смог только отмахнуться и сделать несколько неловких шагов вперёд. Мальчишка смотрел на него с ужасом, почти таким же сильным, как и отвращение, что Кайрон испытывал сейчас. Прикасаться к самцу было до того тошно, что хотелось взять палку и потыкать в щуплое тело, проверяя его на реальность.

Кайрон еще раз принюхался, но человеческий запах рассказал ему лишь о ранах и страхе мальчишки.

Люди, особенно целители и маги, пахли совсем не так, как оборотни. Слабее и нежнее, даже мужчины.  А этот, так вообще… Новый стон родился в груди. Нет, это не может быть правдой! Мать Волчица ошиблась! Оборотни не живут с подобными себе… во всем!

Схватив одной рукой плотную материю балахона, Кайрон  дёрнул самца вверх. И тут же сладкий запах омыл растревоженное обоняние. Колени ослабели. Это была не шутка! Не одежда или платок, взятый с тела женщины – сам мальчишка пах его парой. Он и был его парой!

– Нет… – хрип опалил горло. Кайрон опять зарычал, и помотал головой, – Нет!

Крикнул так, что мальчишка зажмурил свои щелочки-глаза. До чего же мерзкая морда! А губы, словно в насмешку, пухлые и сочные. Прекрасней чем у всех самок, что он встречал!

От ласкового ворчания зверя волосы зашевелились от ужаса. Томная слабость и резкое отрицание своего влечения рвали сознание на части. Он не мог ставить метку самцу! Просто…

– Нет! – крикнул в лицо жмурившемуся мальчишке.

– Кайрон?

На плечо легла широкая ладонь. И его окутало очень знакомым запахом. Эйнар, младший сын альфы, увидел их и тоже подошел.

– Что случилось?

Голос молодого мужчины звучал обеспокоенно. Оборотень с шумом втянул воздух и внимательно посмотрел на притихшего целителя.

– Кто это? – продолжил Эйнар, – И зачем ты пощадил его?

Его! Полный муки стон вырвался из горла. Значит, глаза не подводят и это действительно мальчишка! Что же делать?! Совершенно безумным взглядом он осмотрелся вокруг. И, как на зло, видел только трупы и мечи – ответ на свой вопрос. Убить.

В голове взорвался колючий шар паники, жгучей радости и ужаса. Убить?! Да! Да! И нет, ни за что! Опять в нем сцепились инстинкты и разум, раздирая и растаскивая рассудок на части.

– Мне… – губы не слушались, – мне надо… забрать его.

Громкий многоголосый вой перекрыл его последние слова. И если бы не пересохшее горло, завыл бы вместе со всеми.

– Давен, – проскрежетал Эйнар, – Брат!

Зарычав от боли, огромный светло-серый волк бросился в сторону, исчезая среди деревьев. Предводитель Сумеречных был убит.

Глава 4

Кайрон был готов провалиться сквозь землю от стыда и ярости. Стоя перед альфой и главной шаманкой, он с трудом заставлял себя держать спину прямо и не опускать голову.

В глазах вожака плескалась боль, но Арвид согласился выслушать своего первого бету, понимая, что столь щекотливый вопрос надо решить сейчас. Беловолосая и сероглазая Гвен по-прежнему выглядела невозмутимо. Время давно забрало у нее способность удивляться, оставив взамен спокойствие и мудрость.

– Твой волк ошибается, – после долгого молчания произнес альфа.

Всем сердцем Кайрон желал правды этих слов! А еще навсегда забыть то унижение, которое пришлось испытать, объясняя своим братьям, зачем он хочет притащить в поселение полудохлого от страха и шока человечка. Всю правду не сказал, хитрил и изворачивался, как слизняк. И чувствовал себя так же. Но перед вожаком раскрыл унизительную тайну, чувствуя, как предательски начинают гореть скулы и шея.

– Мать Волчица никогда не ошибается, – между тем возразила шаманка.

Темные глаза вожака сверкнули багровым светом.

– Пустить сюда… человека?!

Ненависть горьким ядом отправляла каждое слово. Сейчас, как никогда альфа Сумеречных был близок к тому, чтобы нарушить закон невмешательства и разорить ближайшую деревню, вырезать там всех, кто способен держать оружие, а потом повторить это со следующей деревней… и следующей… Чтобы Император кровью заплатил за жизнь Давена – старшего сына альфы, убитого каким-то рыжим лекарем: два тела нашли на дне лесного оврага.

Кайрон все же склонил голову. Это была ужасная потеря для Сумеречных. Давен должен был стать новым альфой, но теперь все поселение крепит над входными дверями можжевеловые ветви – знак скорби и траура. И Руна – жена альфы и мать погибшего, едва узнает близких – разум бедной волчицы помутился от горя.

– Мальчишка или нет – закон один. Пара – это дар.

Рот наполнился кровью из прокушенной клыками губы. Дар?! Да это проклятье! Смердящее, отвратительное, хлипкое! Источающее ужас и ненависть. Неприятие собственной парности было настолько велико, что даже желание поставить метку притупилось. Волк сходил с ума от запаха самца, возбуждение терзало тело, но рассудок взбунтовался, отказываясь покоряться животным инстинктам.

– Этот дар посеет недовольство среди нашего народа! – зарычал вожак. – Волк может ошибаться, случаи бывали!

Да, и лишь это знание поддерживало в нем силу духа. Кайрон цеплялся за него отчаянно и крепко. Все два раза, известные шаманкам, случились не в их клане, но ведь они были! Оборотней подводил нюх. Что-то происходило с обонянием. И все же там были женщины, а у него… Кайрон тихонько зарычал.

– Кайрон не ошибся, – продолжала тянуть свое Гвен.

– Я ошибся!

Серые глаза шаманки остались безучастны. Она – иссушенная годами, темная, как мумия, с белоснежной копной волос – думала о чем-то своем, перебирая костяные бляшки оберегов и бус. Вожак устало провел пятерней по лицу. Ему не хотелось сейчас сидеть тут, в пустом зале собственного дома. И легкий плащ из меха ширшола, казалось, лежал на плечах неподъемной тяжестью. Арвид сейчас ушел бы к своей жене и сыну. Вместе легче принять утрату.

– Ты оставишь мальчишку под своим кровом, – решил вожак. – Семь дней даю тебе, чтобы разобраться. Если к концу срока метки не будет – человек умрет.