Глория. Два короля Жильцова Наталья
Винс понаблюдал, как я открываю тайный проход в камине, и проворчал:
– А если надо будет сюда ходить чаще? Не раз в день, а несколько раз в час, допустим. Никакой крови не напасешься. Да и вообще, каждый раз царапать ладонь, чтоб открыть проход, – то еще удовольствие.
Я обернулась к нему:
– Слушай, что случилось? Ты сам на себя не похож. Ворчишь, гуляешь в одиночестве, ссоры с охраной затеваешь. Мне тут слуги сказали, что ты с быком игру в гляделки устроил. Напугал животное.
– Он, между прочим, меня на рога поднять хотел!
– А зачем ты к нему в загон полез?
– Сдался мне его загон, – буркнул Винсент. – Мне надо было крышу коровника осмотреть. Это называется «рекогносцировка».
– И как?
– Оттуда не нападут, – уверенно ответил он. – Уж больно крыша хлипкая. Кстати, вы б ее отремонтировали, а то не выдержит зимой – и капец вашему быку.
Я покачала головой, но промолчала и первой начала спускаться. Винсент последовал за мной. Как и в прошлый раз, темнота и крутой спуск его совершенно не беспокоили.
Открыв дверь в лабораторию и дождавшись, когда часть стены отъедет в сторону, а светокристаллы разгонят мрак, я прошла внутрь и уточнила:
– И что теперь?
Винс деловито огляделся и, махнув рукой в дальний угол помещения, сообщил:
– Первым делом надо освободить место для занятий. Все, что там есть, надо будет распихать по углам. Эх, маловата лаборатория. Жаль, что нельзя практиковаться наверху.
– Айронд моментально почувствует, – согласилась я. – Ладно, давай начнем вон с того шкафа. Сначала вытащим все эти книги, а потом попробуем передвинуть его подальше.
Винсент кивнул, и мы принялись за работу.
В шкафу, кстати, оказались не только книги, а еще какие-то пузырьки, связки сушеной травы, камни, несколько кристаллов и целый набор ножей самого устрашающего вида.
Следовало все это достать и аккуратно расставить у противоположной стены, что, учитывая размеры лаборатории, было не так-то и просто сделать.
Сам шкаф с кряхтением передвинул Винсент.
– Вот кто такую мебель делает? – пыхтя, негодовал он, толкая массивный шкаф. – Где врожденное чувство прекрасного мастера-краснодеревщика? Чтоб досочки тоненькие, отшлифованные, даже, возможно, узорчатые… Так нет! Уж если доска, так в палец толщиной! Если дверь, так в полтора. Зачем ему, скажи на милость, сюда чугунный замок врезать? Он что, никогда о мебельных запорах не слышал?! Таким замком можно ворота крепости запирать, а не шкаф со всяким барахлом!
Когда шкаф наконец был передвинут, а Винс, присев за стол, переводил дух, я спросила:
– Не маловато места получилось? Три на три шага всего…
– А ты что, бегать собралась? – ответил он. – Я тут метелку видел у входа. Надо подмести там хорошенько, а потом будем защиту ставить.
В общем, вскоре угол в отцовской лаборатории был окончательно приведен в задуманный вид. Это была чистая небольшая площадка, с расставленными тут и там маленькими светокристаллами. Большой защитный круг, который Винсент самолично соорудил, должен был оградить окружающих от результатов моих будущих занятий, а круг поменьше, в самом центре площадки, был предназначен уже для меня, защищая от внешних воздействий.
Усиливающие защиту знаки вырисовывала я сама, не доверив столь тонкую работу Винсу.
Наконец все было готово.
Довольные своей работой мы перевели дух, и Винс решил, что можно начинать.
– С чего? – Я с азартом потерла руки.
Он слегка нахмурился, размышляя, а потом сказал:
– Давай-ка сначала попробуем кое-что вспомнить. Точнее, кого-то. Баронессу Валенсию де Грильон. Печальна и незавидна была судьбы этой статс-дамы…
Я вздрогнула. Перед глазами тотчас встал момент, когда баронесса превратилась в жуткое чудовище с костяными руками-пилами.
– Ты тогда что-то сделала при помощи кулона, помнишь?
– Я просто отразила что-то… что-то непонятное, – отрицательно качнула я головой. – Вы с Айрондом остановили ее, а защита Кориниума довершила остальное.
Винс довольно усмехнулся:
– Было дело, ага. Так вот, сейчас я создам иллюзию, которая воссоздаст ту самую ситуацию. Только не будет ни меня, ни Айронда. А вот баронесса де Грильон появится. И она, поверь мне, будет очень зла.
– Подожди, подожди! – замахала я руками. – Ты уверен, что я справлюсь?
– Не уверен, – спокойно ответил Винс. – Но, как говорил наш сержант в учебном корпусе Академии… – Он прикрыл глаза и процитировал: – «Попадете вы, бараны, в плен, и вас до смерти пытать будут. Не потому, что вы смелые, а потому, что ничего не знаете!»
Я невольно фыркнула.
– Вот чтоб такой ситуации не возникло, мы и будем заниматься, – наставительно продолжил Винсент. – И я, кстати, допускаю, что с первого раза может и не получиться.
– И что тогда?
– Тогда она тебя убьет, – пожал он плечами с самым невинным видом. – И даже несмотря на то, что это будет лишь иллюзия, ощущения тебе весьма не понравятся. Кстати, убежать тоже не получится, можешь и не пытаться.
– Почему? – возмутилась я. – Если это будет полная иллюзия…
– Потому что блаженны бегущие, ибо они добегаются, – отрезал он. – Твоя цель – научиться сражаться и защищаться, а не бегать. Давай становись в круг, я замкну контур.
Я послушно прошла на указанное место, успокаивая дыхание и пытаясь сосредоточиться. Круги тотчас тускло вспыхнули. Сейчас их должна накрыть иллюзия… вот прямо сейчас…
Но почему-то ничего не происходило. Не выдержав, я обернулась:
– Винс, иллюзия не работает? Что проис…
Винсента сзади не было. На его месте стояла баронесса Валенсия де Грильон и, улыбаясь, смотрела на меня.
– Здравствуй, Глория, – произнесла она вкрадчиво. – Кажется, нам надо завершить одно маленькое дельце.
Глава 4
Судорожно сглотнув, я бросила взгляд на пол. Кругов, насыпанных Винсом, не было. Невольно подумалось, что для человека, который не слишком жалует магию, его иллюзия вышла на редкость правдоподобной. Даже очень. Да провалиться мне на месте, я слышу шуршание ее одежды и чувствую запах духов! Фиалковых…
А баронесса тем временем с интересом огляделась.
– Где это мы, кстати?
Вместо ответа я выставила вперед руки в защитном жесте. Если Винс решил, что предварительно разговаривающая иллюзия на меня подействует лучше, то он просчитался.
– Ты сегодня необычайно молчалива, Глория. – Валенсия де Грильон укоризненно качнула головой. – Не то что тогда, у Габриэллы.
Она вновь улыбнулась. Слегка так, едва заметно. Потом шире. Потом еще шире. А когда ее губы разъехались, без преувеличения от уха до уха, обнажая сероватые десны и мелкие игольчатые зубы, я заорала, бросая в нее заклинание.
Это было хорошее заклинание. И хотя Айронд не слишком долго тренировал его со мной, даже он в конце концов признал, что при определенном везении время я себе для последующего бегства определенно выиграю.
Воздушный кулак ударил баронессу, отшвыривая ее к стене, где она с приятным грохотом врезалась в массивный деревянный стеллаж. Хрустнули полки, опрокидывая на Валенсию де Грильон банки, склянки и какой-то металлический инструментарий.
– Ха! – Я сделала осторожный шаг вперед и вновь подняла руки.
Голова немного закружилась, но путем экспериментов мы с Айрондом выяснили, что меня вполне хватит на четыре таких удара. Беда только в том, что если после первого и второго я смогу удрать, то после третьего лишь не спеша уйти, желательно за что-нибудь держась. А вот после четвертого удара мне даже уползти будет тяжело.
– Боевая магия – не твоя стихия, Глория, – объяснял тогда Айронд. – Ты неплохой поисковик, а это совсем другое. Если сапожника поставить к кузнечной наковальне, то под чутким руководством мастера рано или поздно он сможет изготовить какой-нибудь ножик. Так и с тобой. Возможно все, но только до первого кованого и закаленного меча могут уйти годы тренировок.
– Но ты-то и боевой магией владеешь, и поисковой, и Создатель знает какой еще, – попыталась возразить я.
– Ты права, – согласился он. – У меня нет специализации как таковой. Наверное, поэтому я и азура, так?
Сухой кашель вернул меня в реальность. Баронесса завозилась в груде обломков, пытаясь подняться.
– Подожди, – услышала я ее голос. – Странные понятия о гостеприимстве…
– Улыбаться так, чтоб пугать меня до икоты – тоже не самое лучшее поведение для гостя, – нервно парировала я.
Валенсия де Грильон медленно поднялась. Двигалась она резкими, какими-то спазматическими короткими движениями. Больше всего это походило на движения деревянной куклы на ниточках, которой управляет неловкий кукольник. Руки, ноги, само тело – все дергалось так, будто не человек передо мной, а какое-то насекомое. И когда баронесса наконец выпрямилась, уставилась на меня уже с неприкрытой злобой.
Платье на ней затрещало и сначала из плеч, а потом и по всей длине рук полезли знакомые костяные шипы. Совсем как тогда!
Меня прошиб холодный пот.
– Иди сюда, девочка, – прошипела изменившаяся баронесса. – Я хочу…
Договорить она не успела. Мой второй удар, теперь направленный слегка по касательной, поднял ее в воздух и швырнул в темный верхний угол лаборатории. Откуда она и должна была упасть на каменный пол бесформенной, как я надеялась, массой ткани и шипов.
Но не упала!
А когда я подняла глаза, то почувствовала, как слабеют ноги, а голова кружится все сильнее, причем не только от усталости, но и от страха. Потому что баронесса была там, под самым потолком! Растопырив руки-ноги, словно паук, она крепко цеплялась костяными шипами за неровности каменной кладки и падать совершенно не собиралась, прожигая меня горящим ненавистью взглядом.
– Это была не я! Вас сожгла магия Кориниума! – пропищала я и, не выдержав, бросилась к выходу из лаборатории.
Поскользнувшись на какой-то разлитой жидкости, едва не упала. В панике обернулась, успев заметить, как то, что когда-то было баронессой, ловко спустилось по стене совершенно паучьим образом, и завизжала:
– Винс, гад ты такой!!! Вырубай свою иллюзию к эбонитовым ежикам!!!
После чего ускорила ход.
Проклятое головокружение подвело: меня шатнуло и, вместо того чтобы выскочить в проход, я с силой впечаталась в стену левее него, крепко приложившись лбом. Перед глазами вспыхнули искры, но я, еще толком не проморгавшись, уже неслась по витой лестнице вверх, молясь про себя, чтобы не споткнуться и не свалиться с нее вниз.
Звуки, раздававшиеся за спиной, подсказывали, что баронесса де Грильон твердо решила преследовать меня до конца. Ее костяные шипы с неприятным звуком скреблись о камень, и когда я на мгновение обернулась, то увидела, что та, игнорируя лестницу, по паучьи карабкается прямо по вертикальной стене.
Сил на то, чтобы снова завизжать, не оставалось, так что я, сжав зубы, просто продолжила подъем, решив пока повременить с еще одной попыткой атаковать баронессу. Если и она окончится неудачей, то я даже убежать не смогу.
Рука чудища едва не сцапала меня у самого выхода наверху. Но я рванулась вперед, оставляя на костяных шипах обрывки своего платья, и выскочила наружу. И первой, с чем познакомилась баронесса, появившись в проеме тайного входа, оказалась тяжелая кованная кочерга, которой я, как следует размахнувшись, ударила ее прямо в изменившееся лицо!
На камни камина брызнула кровь. Светокристаллы почему-то не загорелись, и спальня отца освещалась лишь огромной полной луной, висевшей необычайно низко. В ее свете кровь казалась черной.
Я напряженно застыла с поднятой вновь кочергой, надеясь услышать звук свалившегося с немалой высоты тела. Но из темного проема не донеслось ничего, будто баронесса после удара просто растворилась в воздухе.
Тишина. Ни звука, ни шороха. Потихонечку, нерешительно, стараясь ступать как можно осторожнее, я сделала полшажочка вперед…
И заорала от неожиданности, когда во тьме прохода зажглись два желтых глаза, а неестественно длинная, со множеством сочленений, уже совершенно нечеловеческая рука, выметнувшись из темноты, выбила из моей руки кочергу!
Оставшись без оружия, я отпрыгнула назад, путаясь в разорванном подоле платья, и, чтобы не упасть, ухватилась за край тяжелого стола. А из тайного хода появилась баронесса. Тело ее теперь казалось совсем маленьким по сравнению с вытянувшимися руками и ногами. Нос на лице исчез полностью, оставив вместо себя лишь пару маленьких дырочек, глаза стали гораздо больше и ярко горели желтым, а рот стал просто гигантским, растянувшись от уха до уха.
Она рассерженно шипела и, медленно приближаясь, не сводила с меня взгляда, от которого я слабела еще сильнее.
– Ну зачем надо все усложнять? – проскрежетала она. Человеческая речь изменившейся до неузнаваемости баронессе давалась с трудом.
– Кто бы мне сказал… – пробормотала я в ответ, чувствуя, как паника заполняет меня полностью. И если до этого момента я успокаивала себя тем, что все происходящее лишь иллюзия, созданная Винсентом, то сейчас… Сейчас мне стало по-настоящему страшно.
От всплеска адреналина кровь вскипела. Страх жгучей волной собрался в правой ладони, и рука сама собой взметнулась вверх. Миг – и в баронессу ударила тонкая фиолетовая молния!
Среагировать та не успела. Молния угодила баронессе в плечо, начисто отсекая левую шипастую руку-пилу и отшвырнув де Грильон к стене.
Стараясь не потерять этого странного ощущения «игристости» в крови, я медленно выпрямилась. Вытянула правую руку вперед, краем сознания отметив появившийся на коже темный узор, словно вены наполнились чернилами. И когда баронесса подскочила, шипя и клацая зубами-иглами, фиолетовая молния ударила снова.
Но на этот раз чудовище было настороже и успело увернуться. Молния пробила стену рядом с камином, оставляя за собой истекающий раскаленными слезами камень.
Длинным прыжком баронесса бросилась на меня, взмахивая оставшейся рукой-пилой. Защищаясь, инстинктивно я развернулась к ней правым плечом и выставила вперед согнутую руку.
Фиолетово-серебристая полусфера, возникшая в воздухе, прикрыла меня словно щитом. Она была почти прозрачной, лишь марево воздуха дрожало перед глазами, искажая перспективу. Удар, яркая вспышка – и де Грильон, воя от боли, отскочила назад! Костяные шипы на ее руке оплавились и почернели, хотя я никакого жара от щита не ощущала.
Время будто замедлилось. Теперь баронесса двигалась, словно в толще воды, а я старательно прислушивалась к своим ощущениям. «Игристость» крови никуда не делась. Наоборот, она усилилась, и лопающиеся внутри меня «пузырьки» дарили ощущение силы. Сила потоком проходила сквозь меня, и я, повинуясь необычным ощущениям, слегка повернулась. Это оказалось настолько просто и естественно, что я невольно засмеялась. Темная магия наполняла каждую клеточку моего тела, она дарила ощущение могущества и…
Баронесса вновь кинулась на меня в безнадежной попытке добраться. Усмехнувшись, я убрала щит и ударила по ней сорвавшимися с пальцев молниями. Чудовище не успело даже завизжать. Его просто разметало на мелкие кровавые ошметки, которые с влажным чавканьем разлетелись по всей комнате.
Я медленно опустила руки и огляделась.
– Ох, и задаст мне тетушка Файлина…
Спальня отца сейчас больше всего напоминала мясобойню. Но странная «игристость» в крови не дала мне времени для обдумывания случившегося. Вместо этого мне до безумия хотелось вновь испытать силу, которая сейчас полностью подчинялась. Я вскинула руки и радостно засмеялась, глядя, как новые молнии оставляют огромные борозды на стенах.
Кровь во мне бурлила все сильнее. Наполненные чернилами вены на руках вздулись, и я, всего лишь пожелав, поднялась над полом и зависла в воздухе. Вся усталость пропала. Наоборот, во мне кипело нечто могучее и древнее. Нечто, отзывающееся низкой, грозной вибрацией из самой глубины моей души и требующее… чего?
Внезапно перед глазами все поплыло, горящая комната вокруг стала нечеткой. Нет! Кто смеет бросать вызов моему могуществу?!
Я с рычанием развернулась в воздухе, пытаясь отыскать невидимого врага и испепелить его своими молниями. Но никого не было, а все вокруг с каждым мигом становилось более размытым. Как будто я смотрела сквозь выступившие на глазах слезы. Воздух вокруг словно потемнел…
– Глория! Глория, очнись!
И все кончилось. Резко, в один момент, словно кто-то взял и выключил светокристалл.
Я медленно открыла глаза. Винсент, стоявший в нескольких шагах поодаль, с тревогой вновь и вновь звал меня по имени.
Вот только… почему я смотрю на него сверху вниз и вижу макушку?
И, едва сообразив, что зависла в воздухе, я тут же рухнула на каменный пол с высоты примерно в половину моего роста.
Какого демона?!
Я медленно села, застонав от боли в ушибленном при падении бедре.
– Глория! Ты как? – Винс тотчас подскочил ко мне, помогая подняться.
– Паршиво, – выдохнула я. – Тебе кто-нибудь говорил, что у тебя больное воображение?
Винс с видимым облегчением засмеялся и тут же подтащил меня к стулу. На который я и опустилась с заметным облегчением.
– Знаешь, я всегда считала, что в вашей семье весь магический талант забрал Айронд, – сказала я. – Пожалуй, я переменю свое мнение. В искусстве иллюзии лучше тебя я никого не видела. Только почему ты все это время скрывал свои умения? Помнится, для маскировки мы даже ходили к кому-то.
Винс недоумевающе посмотрел на меня:
– Издеваешься? Мои способности к иллюзиям весьма посредственны. Конечно, и такой, не сильно реалистичной, должно было хватить для тренировки, но…
– Не сильно реалистичной?! – округлила я глаза. – Ты это… это называешь не сильно реалистичной иллюзией?!
– Ну да. – Меня вновь наградили недоуменным взглядом. – Говорю же, не моя это стихия.
Я покачала головой:
– Тогда, кажется, мне надо тебе кое-что рассказать. Когда ты активировал иллюзию и исчез, а появившаяся вместо тебя Валенсия де Грильон сказала…
– Она еще и говорила?! – Винс аж отпрянул. – Я такого точно создать не мог! Но, кажется, я знаю, кому это оказалось под силу…
– Кому? – Я невольно оглянулась по сторонам.
– Тебе, – нервно пояснил он. – Я внес небольшое изменение в простенькое заклинание. Твой разум должен сам добавить подробности иллюзии. Так что, как ты там выразилась? У кого больное воображение?
Я выдохнула сквозь сжатые зубы. К такому меня не готовили. Это что ж такое у меня в голове творится, что я такие кошмары себе напридумывала?
– Не томи уже, – поторопил меня Винс. – Скоро утро, нам надо уходить отсюда, а я еще не слышал всю историю.
Я немного помолчала, стараясь осмыслить услышанное, а потом начала рассказывать. И о бое в лаборатории, и о побеге, и о кочерге…
– Ты ударила ее кочергой? – восхитился Винс, перебивая меня. – С размаху?
– Ага. Только это совсем не помогло. – Я поморщилась.
Он с некоторой опаской покачал головой:
– М-да, Глория, фантазия у тебя… Но давай продолжай.
И я продолжила. А когда закончила рассказ, Винсент задумчиво прошелся по лаборатории и, чуть помедлив, резюмировал:
– Занятно. В реальности ты такой сильной магии не проявила. Я заметил лишь несколько искорок на твоих пальцах, и если бы ты потом не взмыла в воздух с отсутствующим взглядом, подумал бы, что ничего вообще не…
– Искорки?! – возмущенно перебила его я. – Как это – искорки? Я же камень плавила!
– В иллюзии, – напомнил Винс. – А тут твоих сил хватило только на это.
– Да как так-то? – Я сердито куснула губу. – Раньше я, между прочим, молниями и в реальности швырялась! Пару раз точно! Да, это было спонтанно, но было!
– Я знаю и помню, – заверил Винс. – Поэтому сейчас попробуй вспомнить то чувство, которое ты испытала в иллюзии. И постарайся вызвать его в себе вновь, уже в реальности.
Винс быстро подошел к шкафу, который в моей иллюзии баронесса сломала своим падением, и достал оттуда большой увесистый том. Затем переместился к выходу из лаборатории, выдергивая из рубашки нагрудный шнурок. Немного повозился и отошел в сторону.
Теперь толстенный книжный том раскачивался в воздухе, подвешенный к наддверной балке.
Винс указал на книгу и потребовал:
– Вот. Давай, вмажь по ней своей молнией.
Что ж…
Я вытянула правую руку в сторону висящей книги и постаралась сосредоточиться, чтобы вызвать те, «иллюзорные» ощущения. Пузырьки в моей крови… Грозный, бурлящий поток силы, наполняющий всю меня… Вены, наполненные чернильной кровью и узоры на коже… покалывание на кончиках пальцев… вот оно! Ну же! Сейчас!
Раздался тихий, отчетливый треск и… с пальцев сорвались несколько маленьких фиолетовых огоньков.
Э-э?
Я растерянно наблюдала, как они провисели в воздухе пару секунд и упали на пол, потухнув. И это все? Все, на что я способна, если не боюсь до одури?!
– Да как так-то?
– Ну… не получилось с первого раза. Бывает, – констатировал Винс. – Ничего. Потренируешься еще, и получится. На то мы тут и сидим. Главное, направление ты уже уловила.
– Угу.
Н-да. Кажется, надежде быстро овладеть собственной силой сбыться не суждено. А так хотелось…
Я разочарованно вздохнула и встряхнула рукой, готовясь ко второму раунду «поджигания» книги. Однако Винс руку перехватил и предложил:
– Знаешь, давай оставим до завтра. Мы тут и так уже почти до утра провозились. Отдохнешь, выспишься как следует, а завтра, бодрая, соберешься с силами, мыслями, и продолжим.
Спорить я не стала. Сейчас, когда адреналин от сражения с баронессой Валенсией де Грильон окончательно спал, усталость и впрямь разливалась по организму все сильнее. Поэтому, кивнув, я двинулась на выход из лаборатории.
Никуда моя сила от меня не денется. Выучусь.
Глава 5
И я училась. Мы с Винсом продолжили тренировки, приходя в лабораторию отца каждую ночь, оставаясь там до утра и отсыпаясь до полудня. Тетя Файлина даже перестала присылать к нам слуг с завтраками и молчала, когда мы спускались лишь к обеду.
За десять дней Айронд появился лишь раз, мельком отметил мой слегка осунувшийся вид и снова умчался по каким-то своим, естественно, важным делам. Но сейчас я была этому даже рада. Несмотря на то что мужа видеть очень хотелось, будь он рядом, заниматься бы я не смогла. А тренировки были нужны как воздух!
У меня уже вполне получались молнии. Я научилась, пусть и не сразу, вызывать то «игристое» чувство в крови и с азартом испепеляла всякие ненужные предметы, которые мы с Винсом днем собирали по всему замку.
Сложность оставалась только одна. Мне было трудно остановиться, и занятия по самоконтролю, на которых настоял Винс, превращались в настоящую пытку. Он устанавливал передо мной три цели и требовал первую испепелить, во второй проделать дыру, а третью просто сбить на пол. И это было очень трудно. Трудно не разметать в пыль сразу все три.
Путем экспериментов мы выяснили, что бросаться молниями я могу довольно долго, прежде чем начну выдыхаться, а вот с магическим щитом все оказалось гораздо труднее.
Нет, он послушно создавался и отбивал все, что швырял в меня Винс, – от камней до заклинаний, но силы выпивал изрядно. Путем проб и ошибок я выяснила, что если не встречать летящий булыжник напрямую, а отклонять его щитом в сторону, то становится гораздо легче. И все равно хватало меня очень ненадолго. Пара минут активированного щита – и я жадно пила воду, стараясь сделать так, чтобы трясущиеся от напряжения колени не были слишком заметны.
– Когда враг будет трусливо наступать, какое-то время ты продержишься, – прокомментировал как-то Винс. – Думаю, что две минуты для неофита – это очень неплохой результат.
– А почему враг наступать будет именно трусливо? – спросила я.
– А как еще? – пожал он плечами. – Враг всегда наступает трусливо, атакует коварно, отступает беспорядочно. Иначе и быть не может.
И резко, без предупреждения метнул в меня подсвечник. Так что, едва успев его отбить, во время занятий я решила больше ничего не спрашивать. Чтобы не отвлекаться.
Левитация мне удалась на десятую ночь. Уже под утро я смогла слегка подняться над полом, но тут же рухнула вниз совершенно без сил, так что Винсу пришлось на руках тащить меня в мои покои. А на следующий день, когда я, пошатываясь, спустилась в столовую, тетя Файлина не выдержала.
– Знаете, что я вам скажу, молодые люди, – произнесла она, бросив на меня неодобрительный взгляд. – Я, конечно, не против ваших ночных бдений, но прошу, сделайте перерыв. Глория, на тебе просто лица нет. Айронд, когда был в последний раз, имел со мной очень неприятную беседу. Если он увидит тебя в таком вот виде еще раз, то обязательно заинтересуется происходящим. А я так понимаю, вам этого совсем не надо.
Так что в этот день мы с Винсом решили как следует отдохнуть. В моем случае отдыхом было лежание на кровати с книжкой, в его – игра в кости со стражниками к вящему неудовольствию лейтенанта Гайсторма.
С книгой я и заснула, а наутро чувствовала себя гораздо бодрей, решив в кои-то веки даже спуститься к завтраку. А пока одевалась, горничная сообщила, что их светлость Винсент Глерн так же поднялись и уже с полчаса как изволят находиться в коридоре практически у меня за дверью. При этом девушка прикладывала значительные усилия, чтобы сдержать улыбку, однако на вопрос, что произошло, неумело соврала, будто ничего не знает.
– Ладно, не знаешь так не знаешь, – проворчала я и, снедаемая любопытством, вышла в коридор.
Винсент и впрямь с самым невинным видом прохаживался недалеко. Завидев меня, он ухмыльнулся и полюбопытствовал:
– Выспалась?
– Еще как, – заверила я и оглянулась. – А что здесь происходит?
В коридоре было непривычно многолюдно. Кроме горничной, которая вышла следом за мной, сразу четверо слуг тщательно намывали окна. Еще один старательно протирал раму у какой-то картины на стене, а девушка из поварих почему-то мела пол в коридоре поодаль. Двое мужчин, один из которых был кузнец, с самым заинтересованным видом рассматривали кладку в стене, отодвинув гобелен и кидая на меня странные взгляды.
И стражники. Такое ощущение, что они все собрались здесь, рассредоточившись по всему коридору. Кто-то начищал бляху ремня, некоторые разговаривали между собой, а кто-то просто посвистывал, прогуливаясь туда-обратно.
– Не поняла… – вновь произнесла я. – У нас что, собрание какое-то?
Винс быстро подошел ко мне и взял под руку:
– Ну что ты? Какое собрание? Видишь, люди заняты… А нам завтракать пора. Идем давай.
Все еще ничего не понимая, я позволила потянуть себя в сторону столовой. И тут в ставшем столь многолюдном коридоре вдруг образовалась тишина. Полная и абсолютная.
А с дальнего конца, вывернув из-за угла, прямо к нам направлялся лейтенант Гайсторм с самым серьезным и озабоченным видом. Лейтенант вышагивал четко, держал спину прямой, а взгляд гордым, будто находился на плацу в военной академии. Он старательно делал отмашку правой рукой. Он печатал шаг. При этом лицо Гайсторма пылало таким румянцем, что, казалось, светился сам воздух вокруг него.
И было от чего! Вся одежда лейтенанта состояла лишь из простыни, навернутой на манер тоги и поддерживаемой поясом с мечом, да начищенных сапог, а в волосах торчали разноцветные перья.
Я почувствовала, как мой рот сам собой открылся, а глаза округлились и отказываются моргать. Рядом хихикнул Винс.
А лейтенант, подойдя к нам, замер в нескольких шагах и твердо сообщил:
– Кукареку!
– Чего? – вмиг осипшим голосом переспросила я, всерьез начиная предполагать, что от переутомления словила очередную внеплановую иллюзию.
– Кукареку, леди Глория, – вновь сказал Гайсторм, глядя поверх моей головы. – Изволите пойти завтракать?
– Эм… да…
– А я вот уже, знаете ли, поклевал зернышек.
По коридору грохнул такой хохот, что я вздрогнула. Хохотали все – слуги, стражники, Винс так вообще согнулся в поясе.
– Не поняла… – пробормотала я, окончательно растерявшись.
– Кукареку. Я изволил проиграть в кости желание лорду Винсенту, леди Глория, – ответил лейтенант.
Я ошалело посмотрела на Винса:
– Так это твоя идея?!
Тот, всхлипывая от смеха, смог только кивнуть. Ну это надо же! Вот знала, что он любит подшутить, но чтобы так!
– Ты ненормальный, – тихо сообщила я Винсу и вновь повернулась к несчастному Гайсторму: – Идите к себе лейтенант. Вы, я так полагаю, выполнили желание?
– Кукареку. Никак нет, леди Глория, – отрапортовал он. – Весь этот день каждая моя фраза должна начинаться с голоса этой звонкой птицы.
– А если сегодня появится Айронд…
Винс уже откровенно возрыдал, держась за живот.
– Кукареку. Полагаю, для него происходящее станет сюрпризом. Каковым это уже стало для вашей тетушки, – сообщил лейтенант.
Застонав, я махнула рукой Гайсторму, разрешая удалиться.
– Нет, ну какой же ты гад, Винс! – выдохнула я, глядя лейтенанту вслед.
И, не сдержавшись, все-таки фыркнула. Хотя лейтенанта и было жаль, выглядел он и впрямь нелепо.
Читать бесплатно другие книги:
