Испорченная истинная Добрая Вера
Я стояла в стороне, опустив взгляд в пол, и не имела никакого желания спорить или отстаивать свою точку зрения. Хотелось поскорее уединиться и смыть с себя этот мерзкий запах, которым пропитался каждый миллиметр моей кожи. Нет, это не запах парня, это вонь того мерзкого оборотня, который ради собственной забавы или какой-то выгоды лишил меня чести, извалял в грязи, не спросив разрешения. Если бы отцовские глаза не застилали злоба и чувство стыда, то он бы почуял подвох, а возможно и узнал бы по запаху, что за тварь обесчестила его дочь.
– А теперь оставь нас, я хочу поговорить с Адель наедине.
Алевтина ушла, и некоторое время в кабинете царила тишина. Видимо, папа собирался с мыслями, чтобы сказать что-то очень ужасное и неприятное. Слезы подступили к горлу, но я проглотила их, потому что слезами тут уже не поможешь.
Возможно, меня ещё не отпустила та дрянь, что вколол мне похититель, поэтому внутри как-то пусто. Да, больно, да обидно, но не более. Паники и особого страха нет, лишь какая-то обреченность.
– Ты разочаровала меня, Адель. И мне стыдно перед твоей матерью за то, что ты так и не смогла стать достойной девушкой.
– Папа, это Алевтина… – сделала попытку оправдаться, но мужчина заткнул меня взмахом руки, отвесив звонкую пощёчину.
– Хватит! Я сыт по горло твоим эгоизмом и постоянными претензиями касаемо моей жены и своей жизни в целом.
Эти слова обидели даже сильнее, чем оплеуха, потому что я в отличие от мачехи никогда не жаловалась на неё и про очень многое молчала, даже про это чёртов подвал! Такое ощущение, что отец совершенно не знаком с мегерой, которая носит статус его законной жены.
– Теперь твоя судьба целиком и полностью зависит от решения Рамиля, – сказал, а сам даже не посмотрел в мою сторону, словно ему противно. – Моли небеса о том, чтобы он увлёкся Кариной и забыл о тебе навсегда, иначе…
– Что?! Опять этот Рамиль?! Какое вообще он имеет отношение ко мне?! Он мне никто!
Услышав подобное, я словно вышла из оцепенения и наконец, стала собой. Меня просто начало трясти от одного только имени сына Альфы.
– Благодаря ему ты до сих пор здесь, а не за пределами стаи и только небесам известно, что будет, когда парень узнает на кого именно повелся его волк! – рявкнул мужчина, и от его громкого рыка задрожали стены кабинета.
– Мне плевать на него и его волка! Ты мой отец, а значит, тебе решать мою судьбу! Не ему! НЕ ЕМУ!!!
Слёзы брызнули из глаз, потому что внутри будто прорвало плотину. Неожиданно обида накрыла с головой, но не на отца, не на его жену и даже не на Рамиля, а на… маму. За то, что она меня бросила, пусть это сверх эгоизма и человек не виноват в том, что умер, но на данный момент мне было плевать на все эти рациональные рассуждения. Была бы она рядом, мне не пришлось через все это проходить, не пришлось бы чувствовать себя ненужным куском дерьма! Была бы она рядом, то выслушала и обязательно поверила бы мне.
– Папа, прошу… позволь мне уйти. Мне ничего не надо. Я хочу всего лишь спокойной жизни, без всех этих волчьих правил и традиций, – не прекращая плакать, прошептала, глядя родителю прямо в глаза, но там не было и капли жалости или понимания, только осуждение и разочарование.
– Волчьих правил? Насколько я вижу тебе плевать на все правила, доченька, так же как на свою семью, – горько усмехнулся Игнат.
– Так же как и твоей жене! – таким же насмешливым тоном ответила, не обращая внимания на вспыхнувший огонёк злобы в глазах мужчины напротив. – Всё это время Алевтина мучила меня, оскорбляла и всячески старалась унизить в глазах общественности, а ты не замечал этого или не хотел замечать, но это ведь сейчас не важно, да, папа? Ровно как и то, что именно Алевтина обманом заставила меня поехать в город, где меня схватили какие-то оборотни не имеющие стаи, а потом жестоко изнасиловали, выставив всё так, что даже ты отвернулся от меня.
– Это не важно, – заявил, и я не сдержала истеричного смеха. – Как бы сейчас жестоко это не звучало, но во всем виновата только ты, Адель. Ты с самого рождения живёшь среди оборотней, изучаешь эти гребаные правила, которым просто нужно следовать! Ты знала, что нельзя без сопровождения выходить из дома, тем более покидать территорию стаи и уж тем более на такси! Даже моя жена не выезжает в город одна.
– Но она прислала сообщение и попросила приехать, а из водителей никого не было… – растерянно пробормотала, хватаясь за телефон, как за спасательный круг.
– Ты могла позвонить мне, – оставался не преклонен отец.
– Я звонила, ты не ответил.
– Тогда, как достойная волчица и примерная дочь, ты должна была остаться дома и дождаться появления того, кто смог бы сопроводить тебя.
Понимала, что он прав. Во всем прав, и я вроде не отрицала то, что виновата сама, но все равно наивно ожидала хотя бы капельку жалости и понимания.
– Ты сказал, что я должна беспрекословно выполнять все требования Алевтины! Вот я и выполняла, не желая лишний раз попасть в немилость за свой непутевый характер, – ответила уже практически без эмоций, понимая, что в этом разговоре не было никакого смысла для меня.
– Адель, не перекладывай свою вину на других, не опускайся в моих глазах ещё ниже.
– Я грязнокровка. Я плохая, не достойная дочь, но я не шлюха! Больше не стану оправдываться, приму любое Ваше решение, Игнат Захарович. Если Вам будет угодно скинуть со своих плеч такую непосильную и неприятную ношу, как я, на Рамиля, то я покорно приму это. Хуже мне всё равно уже не будет в любом случае. Я много слышала в свой адрес оскорблений, ношу ярлык «шлюхи» на шее чуть ли не с рождения, но никогда мне не было так больно и обидно, потому что я верила в отцовскую любовь и в то, что он защитит меня в случае опасности, но теперь… теперь он умер для меня, так же, как и он похоронил дочь в своём сердце, – даже самой стало не по себе, когда услышала свой голос, насквозь пропитанный холодом. – Я могу подняться к себе? Или прикажете оставить этот дом, дабы не портить его своей грязью?
Посмотрела отцу прямо в глаза, вздернув нос кверху и не обращая внимания на то, что все тело ломило так, будто его через мясорубку пропустили.
– Иди к себе, Адель.
Развернулась и не спеша пошла к выходу. Ноги подгибались , но я держалась ровно из последних сил, чтобы не показать свою слабость. Моя боль никому не нужна, всем плевать.
– Если я стану разбираться и выяснять, кто это сделал, все подробности всплывут на поверхность, – бросил мне в спину Игнат, словно таким образом пытался оправдать свое поведение передо мной, возможно, даже это своего рода извинения, но я не хотела их принимать. Интересно, случись подобное с Кариной, он бы поступил так же? Промолчал, боясь позора и изгнания, или отправился прямиком к совету старейшин, чтобы те наказали виновного!? Попросил бы Альфу обеспечить поддержку и дать разрешение наказать любого, кто только посмел бы бросить осуждавший взгляд в сторону несчастной девушки с поруганной честью?
– Не стоит утруждаться, – ответила, не оборачиваясь, и покинула кабинет.
Медленно поднималась по лестнице и ощущала, что нахожусь в этом месте впервые. Я никогда не считала всю эту роскошь своей и не задумывалась сколько денег на счету у той или иной семьи. Но тут я выросла, знаю каждый уголок и каждый оттенок аромата. У многих все эти картины, статуи и огромные люстры на потолке ассоциируется с богатством, а у меня с ароматом мясных тефтелек, которые мне тайком приносила Карина, когда её мать запирала меня в подвале. И пусть эти рисово-мясные шарики практически всегда были холодными, но ничего вкуснее я не ела за всю свою жизнь и дело тут не в качестве продуктов или старании повара, дело в заботе, которой судьба меня не особо баловала.
Как бы плохо ко мне не относились, я всегда себя чувствовала в этих стенах защищённой, несмотря ни на что, сюда всегда стремилась моя душа, и хотело вернуться поскорее сердце, а теперь… я осматривалась по сторонам и будто не узнавала ни лестницу, по которой поднималась и спускалась тысячи раз; ни коридор, по которому столько раз играла в догонялки с Корой и который вымывала собственными руками сотни раз; ни спальню, в которой все мои вещи, хранящие запахи и воспоминая; всё чужое, хотя не так, тут всё на своем месте, это я – чужая, как инородный предмет, как вшивая овца в стае гордых и великих волков.
Единственное приятное событие за этот чёртов день – это душ. Быстро сбросила с себя одежду и встала под горячие струи воды. Капли соприкоснулись с кожей и приятно обожгли её, унося вместе с собой в канализацию остатки запаха того мерзавца, ставшего моим первым мужчиной. Мне бы хотелось сейчас потерять нюх, лишь бы не ощущать его вонь на себе. В очередной раз жалела о том, что не обычный человек.
Провела в ванной комнате больше часа, и вышла лишь тогда, когда кожа уже начала гореть и щипать от жёсткой мочалки и мыла.
Сначала закутала тело в махровый халат, а потом в одеяло. О завтрашнем дне думать не хотелось, но к сожалению мне не дана способность выключать голову по щелчку пальцев. Правда, на удивление мысли были ясные, и желания удавиться пропало. Напротив, появилась какая-то непреодолимая жажда жить всем назло!
Глава 10. Рамиль
Избавиться от мыслей не помогал ни алкоголь, ни девки, которые умело крутили задницами в стрип-клубе. Это одно из тех мест, которое я частенько посещаю и до этого момента мне всегда удавалось здесь расслабиться и забыть о всех проблемах. Теперь же напротив всё происходящее вокруг раздражало. Шлюхи одна за другой терлись возле меня, прекрасно зная, что я могу быть очень щедрым, но сейчас им вряд ли что-либо светило. Их запахи, блядские глаза и откровенные позы вызывали не возбуждение, а волну ярости, которая стремительно рвалась наружу.
Не понимал, что со мной происходит. Никогда особо не замарачивался по поводу того, отчего именно они становятся такими. Почему выбирают эту профессию? От нехватки денег или потому, что нравится трясти сиськами перед множеством мужчин и прыгать с члена на член?!
С рыком влил в себя очередную порцию алкоголя и понял, что захмелеть не получится. Ещё одна особенность оборотней. Пока не отпустишь мысли и не расслабишься – затуманить разум не выйдет, а я не мог расслабиться, потому что постоянно думал о Адель и словах её сестры.
– Скучаешь, красавчик? – прошептала на ухо очередная жрица любви, и меня передёрнуло от её едкого запаха.
– Отвали, – рыкнул, бросил на стол несколько купюр и поспешил покинуть это развратное место, пока мой волк окончательно не озверел и не порвал тут всех на мелкие кусочки.
Сел в автомобиль и вжал педаль газа в пол, чтобы минимизировать время поездки до особняка Мальцевых.
Я должен был всё выяснить, иначе точно сойду с ума. Пока не знал, что именно буду делать и говорить, но уверен, что срочно должен встретиться с Адель. Меня тянет к ней словно магнитом, и я пока не готов дать чёткий ответ почему.
До нужного места осталось совсем немного, но я притормозил и уткнулся лбом в руль. Что я творю вообще?! Потерял всякий контроль из-за незнакомой невоспитанной девчонки!
Я конечно мог просто так без всяких объяснений ввалиться в дом Мальцевых и потребовать встречи с Адель, потому что мне, как сыну Альфы, вряд ли станут перечить, учитывая то, что я ещё ко всему прочему жених Карины, но вся эта ситуация мне была не приятна. Уверен, подобным поведением я лишь напугаю рыжую бунтарку, которая итак считает меня самым последним мудаком на земле.
Впервые я был растерян настолько, что не понимал, как действовать дальше. Нет, в своих желаниях я нисколько не сомневался, но не имел чёткого понятия, как лучше всего получить желаемое.
Простояв на дороге четверть часа, снова завел мотор и уже без всяких сомнений направился к Мальцевым. Какая мне вообще разница кто что подумает? Тем более девчонка, которая вообще не имеет права голоса по нашим традициям, а с ее историей рождения она и подавно должна быть на седьмом небе от счастья, что, такой как я, обратил на нее внимание. Да, я не смогу на ней жениться, но зато обеспечу прекрасную, беззаботную жизнь. Ей не придется терпеть эти скучные до тошноты посиделки, сопровождая меня, и не нужно будет спешить рожать мне наследников, потому что это всё ляжет на плечи Карины. Адель просто должна понять и принять свою судьбу. То, что я собирался ей предложить, никогда никто не предложит, потому что, во-первых, не у всех есть такая возможность, а, во-вторых, я попросту не допущу этого. Она моя…
Глава 11. Адель
Не знала, сколько именно по времени мне удалось поспать, но когда в дверь постучали, открыв глаза, не ощутила себя отдохнувшей. Возможно, это потому что усталость не физическая, а душевная, и я не скоро смогу отпустить и уж тем более забыть о случившемся.
Противные духи мачехи забились в ноздри раньше, чем я открыла дверь и впустила ее в свою комнату. Эта гадина смотрела на меня с победной улыбкой и даже не пыталась отрицать свою причастность к похищению.
– Ну как? Нравится чувствовать себя шлюхой, дрянь? – тихо рыкнула и сложила руки на груди, вероятно испытывая невыносимую гордость за свой поступок.
А мне нечего ей было ответить. Я ничего не могла сделать или изменить, поэтому просто молча вернулась в постель. Если Алевтина пришла сюда, чтобы увидеть мои слёзы, то их больше не будет, внутри меня пустыня, и скорее всего источник положительных эмоций уже никогда не возродится и не обретёт былую силу. Раньше в трудную минуту мне помогало рисование, но сейчас мне не хотелось даже этого.
– Молчишь? Правильное решение, да только запоздалое, – усмехнулась женщина. – Ладно, я не за этим пришла. Одевайся и спускайся вниз. Приехал Рамиль и хочет повидаться с тобой.
В голосе мачехи было столько ехидства, что стало тошно. Неужели всё это произошло из-за дурацкой неуместной шутки этого гада?!
– Что ему от меня нужно? – спросила, не испытывая никакого желания лицезреть эту высокомерную морду.
– Я не знаю. Он в кабинете с Игнатом, а меня послали за тобой.
Хочу – не хочу, а выбора-то у меня, по сути, не осталось. Если раньше я могла хоть как-то надеяться на защиту и поддержку отца, то теперь думать о подобном смешно. Игнат Захарович слишком ценит своё честное имя, дорожит семьей и чтит традиции, я же сейчас, как грязное пятно на белом покрывале, которое хочется как можно скорее застирать. Я люблю отца… Несмотря ни на что, люблю и не хочу, чтобы он или Карина или даже эта мегера Алевтина очутились за пределами стаи с позорным клеймом на затылке. Потому что я наполовину человек, и во мне есть чувство сострадания к ближнему, жаль, что зверям окружающим меня это чуждо.
– Хорошо. Я спущусь через пару минут, – покорно ответила, поднялась на ноги и подошла к шкафу, чтобы переодеться.
– Уж слишком ты покорная. Признавайся, задумала что-то? – прошипела Алевтина, больно схватив меня за локоть, а я не понимала, чего она ко мне привязалась, что еще от ей было от меня нужно?!
– Ничего я не задумала. Ты сказала мне нужно спуститься, разве нет?!
– Карина станет женой Рамиля, и ты не сможешь этому помешать. У тебя был малюсенький шанс, но я позаботилась о том, чтобы мерзкая грязнокровка до конца своих дней знала свое место.
– И где оно? Мое место? – не выдержав, все же огрызнулась, получив стопроцентное подтверждение того, что произошедшее со мной – полностью дело рук моей мачехи.
– Твоё место среди людишек, в том самом дешевом клоповнике, откуда тебя забрал Игнат. И я клянусь, что совсем скоро он поймёт свою ошибку и вернет тебя обратно, – брызжа слюной, рявкнула Алевтина, и ее лицо при этом слегка деформировалось, являя первые признаки оборота.
– Это мы еще посмотрим… – ответила, не испытывая страха перед злобной волчицей.
Что она могла мне сделать ?! Порвать на части? Вряд ли она станет это делать в доме отца, да и не боялась я смерти с недавних пор, жизнь показала, что есть вещи куда более страшные.
Ожидаемо мачеха взяла себя в руки, усмирила зверя внутри и ушла, громко хлопнув дверью.
Желание натянуть широкие джинсы и рубашку, к которым так привыкла, сразу потушила в зародыше, потому что в голове уже появился четкий план моих действий. Я понимала, как охладить пыл Рамиля без вреда для отца. И чего только спрашивается, привязался ко мне этот волк?!
Достала из шкафа одно единственное и очень ненавистное платье, в котором я была больше похожа на безжизненную мумию, чем на живого человека, затем черные балетки и заплела волосы в тугую косу. От отражения в зеркале захотелось одновременно и плакать, и смеяться, потому что такой всегда хотел видеть меня отец, но такой я никогда не была и вряд ли когда-нибудь стану. Это всего лишь видимость, способ спрятаться от проблем, которые, конечно же, появятся после моего общения с сыном Альфы.
Перед выходом немного замешкалась, смотря на маленький флакончик духов, подаренный пару лет назад Алевтиной. Я не люблю пользоваться парфюмом, потому что слишком обострённый нюх заставляет испытывать дискомфорт, вдыхая ароматные пары, но одеколон отца мне на удивление нравится, а к приторно-ванильной вони духов мачехи за много лет я попросту привыкла, хотя по слухам, первое время чихала без остановки, заливаясь слезами. Думаю, не стоило объяснять то, с каким энтузиазмом жена отца выбирала мне этот пахучий подарок, и я даже представить не могла, что когда-то мысленно поблагодарю женщину за это.
Спускалась по лестнице, прогоняя тошноту и благоухая похлеще, чем Цветок раффлезия Арнольди. Думаю, женишок моей сестры придет в восторг от нашей первой неофициальной встречи, хотя откуда мне знать какие вкусы у этого невыносимого заносчивого шутника?!
Глава 12. Рамиль
Игнат не особо обрадовался моему визиту, но изо всех сил старался не показывать это. Мне было плевать на его попытки начать разговор на отстраненные темы. Я приехал сюда ради Адель, и пока ни о чем другом не мог думать. Были мысли, что бунтарка откажется от встречи, но на удивление робкий стук в дверь заставил всё моё тело напрячься от предвкушения. Стало интересно, что же эта рыжая выкинет на этот раз?
Игнат позволил дочери войти, и кабинет заполнился омерзительным запахом, от которого захотелось заткнуть нос и бежать без оглядки несколько километров. Малышка явно постаралась, выбирая аромат. Тут вам и нелюбимый оборотнями цитрус и вызывающая першение в горле корица и еще множество запахов, в совокупности которые составляли просто термоядерную смесь. Отец Адель вылупил глаза и посмотрел на дочь с диким ужасом, но я поспешил разрядить обстановку, потому что ничего сверхстрашного, по сути, не произошло. Эта мелкая продолжала бунтовать против правил, хотя внешний вид как раз наоборот соответствовал самым строгим традициям.
Не мог, положа руку на сердце, сказать, что мешковатое, длинное платье с горловиной чуть ли не до самых губ очень шло малышке Адель, но организм всё равно среагировал на неё, и кровь вскипела в жилах за несколько секунд. Смотрел на покорно опустившую голову девушку, и понимал, что попал… Влип по самые яйца в то, во что никогда и не верил, по сути. Истинная… Ну… что тут посыпать голову пеплом? Против природы не попрёшь, Высшие предки сделали свой выбор, соединив меня с этим маленьким рыжим недоразумением. В голову сразу полезли мысли о ее происхождении и о том, что девчонка лишь наполовину волчица и возможно, ей не дано ощутить подобные чувства, хотя какая мне разница. Я для себя всё решил и теперь уж точно не дам заднюю.
– Адель… – громкий рык хозяина дома отвлек меня от мыслей, где я уже практически слился воедино со своей истинной. – Ты…
Читать бесплатно другие книги:
