Между двумя мирами. Сердце Абриса Ефиминюк Марина

– Ройберти Томсон присутствовал на погребальном обряде? – не поверил своим ушам Кайден, и от новости мигрень усилилась троекратно. Он откинулся в кресле, надавил пальцами на глаза. Проклятье, порошки от головной боли Рой делал гораздо лучше, чем соображал.

– И еще с ним была девчонка, – добавил паладин, вернувшийся в замок, тогда как кортеж под предводительством Огаста только въезжал в долину.

– Девчонка? – Наследник выпрямился. В висках стреляло.

– Молоденькая совсем. Сказала, что артефактор и сама развязала поводок, – отрапортовал мальчишка. – Все уверены, что знахарь нанял черного колдуна.

Как они додумались до побега из-под домашнего ареста?! Кайден выполнил обещание, данное лучшему другу, организовал погребальный обряд, но не ожидал, что на похороны в глухую деревню поедет отец. Когда-то Томсон-старший был хорошим паладином и личным охранником Огаста. Однажды даже закрыл его собой от арбалетного болта. Только прошлые заслуги не спасли его сына от унизительного судилища, проведенного с единственной целью – успокоить взбешенных родственников погибшей невесты. И о своих долгах глава клана предпочитал вспоминать только после смерти бывших соратников. Иногда отдавал лично, появляясь на похоронах и произнося над могилой напыщенную речь. Другими словами, эти двое чокнутых… отшельников принеслись прямо в пасть зверя!

– Хорошо, – резко вымолвил Кайден и кивнул на дверь кабинета: – Иди.

– И еще, господин наследник, – остановился в дверях мальчишка. – Девчонку везут в Белый замок.

– Что ты сказал? – вкрадчиво переспросил тот, почти уверенный, что от головной боли на него напали слуховые галлюцинации. – Кого везут?

– Девчонку ту. Артефакторшу. Она заявила властителю, что сделает любую магическую вещь, какую он пожелает, если их отпустят. Теперь ее везут сюда. Делать артефакты…

Ладно, знахарь – у него от чувства вины перед умершим отцом наверняка помутился рассудок, но чем думала Валерия, когда заключала сделку с главой темного клана? Дерзость и самоуверенность напрочь заглушили инстинкт самосохранения?

Неожиданно Кайден вспомнил, как следил за ней в лесу, сделав вид, будто ушел. Хотел узнать, насколько она магически сильна. Двуликая нарисовала одну из сложнейших темных рун «перемещение», которая была не по зубам двум третям абрисских ведунов, пальцем на ладони. Проклятие, пальцем! Безусловно, она не вышла из пространства, а неловко вывалилась, на всю округу покрывая Кая грязными ругательствами, но даже не поморщилась после скольжения на расстояние в пару сотен миль!

Но как на нее реагировал Рой… Когда Кайден вошел в дом и молча протянул тубус с посланием о смерти Томсона-старшего, знахарь впал в гнев. Отец ушел, так и не простив сына за то, что тот получил приговор и лишил себя возможности вырасти в «большого человека». Наследник думал, что знахарь снова перебьет посуду и разломает мебель. Так бы всё и случилось. Прочитав послание, он схватился за чашку, хотел швырнуть в стену, чтобы выместить ярость, но вдруг осторожно вернул ее на место со словами:

– Это кружка Валерии.

Кайден и сам не понимал, почему во всей этой дикой ситуации, когда приходилось выступать гонцом с черной вестью, неприятнее всего его царапнуло то, что в доме, который он считал своим убежищем, некоторые вещи стали ее вещами.

Когда Рой узнал, что черные вестники из замка уже в пути, сразу попросил:

– Позаботься о ней. Сделай так, чтобы она до вечера не возвращалась.

– Хочешь остаться один?

– Не хочу, чтобы она столкнулась с темными ведунами, вдруг кто-то из них почувствует Истинный свет. Просто пересиль себя. И Богом заклинаю, не бросай ее посреди улицы! Она заслуживает хорошего отношения.

На свою голову Кайден поступил так, как просил лучший друг. Но в храме что-то случилось в тот момент, когда он следил за поглощенной перерисовыванием темных рун и в упор не замечавшей его девушкой. Против воли, и это было совершенно необъяснимо, он не мог отвести взгляда. Ловил каждое движение, вздох и жест. Как она шевелила губами, прищуривалась, морщила нос, водила пальцем по горевшим стенам. В голове вдруг всплыл размытый образ, будто он разглядывал красивые женские руки с длинными пальцами, но с ладонью, обезображенной грубым рубцом от руны.

– У тебя такие маленькие руки, Лера. Такие тонкие пальцы.

– Руки как руки. Пальцы как пальцы.

– Но они умеют создавать удивительную магию…

И потом, когда в таверне, стараясь его задеть, она насмешливо заявила, мол, теперь его жизнь не будет прежней, мысленно Кайден согласился. Верно, не будет прежней – усложнится. В десятки, сотни раз. Из-за нее.

– Господин наследник, – вывел его из блаженного забытья голос камердинера. – Властитель вернулся.

Кайден выпрямился в кресле, потер лицо, стараясь отогнать усталость, и поднялся. Отец любил, когда его встречали с почестями. Он успел спуститься к парадным дверям дворца как раз в тот момент, когда заходил Огаст, уже окруженный лакеями и прихлебателями.

Сын поприветствовал хозяина замка скупым кивком.

– Все прошло достойно, – помедлил Огаст.

– Что ты сделал с Ройберти?

– У Ройберти умер отец. С сегодняшней ночи у Томсонов начались Дни безмолвия. Знахарь проведет их в своем доме в горах, поэтому не беспокой его.

– А девушка?

– Забавный ребенок. Она объявила себя артефактором. Представляешь? – Властитель по-доброму усмехнулся уголком рта. – Дерзких и нахальных детей надо воспитывать, но ты ведь не дашь…

Глава 3

Выскочка

В резиденцию Вудсов въезжали ночью через арочные ворота с поднятой решеткой, миновав длинный каменный мост. Конские копыта звонко били дробь по брусчатке, шелестели колеса. Я смотрела в окно и мысленно не уставала удивляться.

Не представляю, как замок выглядел днем, но в темноте он производил удивительное впечатление. За крепостной стеной пряталось множество построек из одинакового серого камня. Фасады всех зданий подсвечивались, огоньки блестели в густых зарослях вьюнка. Внутренний двор был озарен световыми шарами. Они плыли в воздухе, рассыпались крошечными мотыльками от сквозняка, а потом, точно намагниченные, собирались воедино.

Я путешествовала в карете с паладинами. За несколько часов дороги они не обменялись ни единым словом, и по прибытии руки никто мне не подал. Спрыгнула со ступеньки и огляделась. Экипаж Огаста Вудса, видимо, остановился раньше, а мы приехали к казарме, пусть она и выглядела как трехэтажный особняк. Тут я совершенно растерялась.

– Мне тоже сюда? – спросила я у одного из парней.

– Понятия не имею, – отмахнулся он.

Попутчики скрылись в особняке, карета уехала к конюшням, и я осталась среди ночи одна перед чужими дверьми. Прекрасная возможность дать деру из замка, но Огаст Вудс видел меня насквозь и понимал, что никуда я не денусь. Из-за Роя даже шагу не ступлю за ворота, пока не придумаю подарок, способный удивить пресыщенного правителя северных долин. Как всегда, самой надежной становилась та клетка, в которую человек загонял себя сам.

– Эй ты! – раздался по-стариковски дребезжащий голос, отраженный в гулком дворе от стен. Ко мне, переваливаясь на подагрических ногах, шел скрюченный старик в ливрее.

– Новая артефакторша? – недовольно прокрякал он.

– Артефактор, – машинально поправила я.

– Что?

Похоже, он страдал не только комплексом привратника, но и был туговат на ухо. Хотя, впрочем, может, и являлся глухим привратником, как в романах ужасов?

– Ничего, – сдалась я.

– Пойдем за мной. Будешь жить в людской.

Общая комната? Отлично.

– А где работают артефакторы? – уточнила я, стараясь не отставать от старого ворчуна, оказавшегося удивительно прытким.

– В башне, но тебе туда нельзя.

– А как же мне колдовать?

– В людской у тебя будет кровать, – не без ехидства пробурчал лакей, намекая, что собственные коленки – вполне себе сносный стол.

Светлые духи! Мне-то хотелось верить, что хозяин замка не настолько мелочный, чтобы создавать противнику скотские условия! Безусловно, я ничего не имела против общих комнат или соседства с прислугой, да и в лабораторию без разрешения главного артефактора не полезла бы, ведь непрошеный гость – хуже чумы, просто серьезная магия не терпела суеты и шума. А сколько требовал материалов самый простой артефакт!

Я вдруг почувствовала себя страшно уставшей и жутко обиженной, даже огрызаться не стала, чтобы не расплакаться.

В особняк, расположенный с противоположной стороны внутреннего двора, мы вошли через черный вход. Старик долго ковырялся ключом в замочной скважине, бормоча под нос ругательства, а потом наконец толкнул дверь. В полной темноте, ослепившей после площади, мы спустились по узкой лестнице. Я старалась держаться за стену и молила светлых духов о том, чтобы не подвернуть ногу и не скатиться кубарем.

В длинном мрачном коридоре воздух пах щелоком и тяжелой влажностью. Вероятно, здесь находились прачечные и гладильные. Нас встретила худосочная дама с недовольно поджатыми губами и одарила меня пронзительным взглядом.

– Эта?

– Она, – вздохнул старик. – Размещай.

– Куда?

– Тебе лучше знать. Не к парням же ее селить, – развел тот руками и так быстро ретировался, что его уход больше напоминал бегство.

– Идем за мной.

Она направилась в глубь коридора, мне оставалось только следовать за ней.

– Послушайте, а поесть где-нибудь можно? – спросила я у затылка суровой проводницы. – Я толком ничего не ела с прошлого вечера.

– В семь утра завтрак, – бросила она через плечо.

Другими словами, умри с голоду и не мешай людям жить. Мило.

Не стучась, женщина толкнула дверь, и перед нами открылась большая, тускло освещенная восковыми свечами комната с двумя окошками под самым потолком. Возле стен стояли двухъярусные кровати. Центр комнаты занимал длинный стол, заваленный простынями. При нашем появлении все разговоры смолкли.

– Дамы, простите за поздний визит. У вас новая жиличка. – Она указала на пустую кровать: – Девушка, которая занимала это место, уволена уже седмицу. Ляжешь здесь.

– Хорошо.

Честно сказать, после ночи, проведенной в карете, и нервного дня я была готова заснуть даже на голом полу, подложив под голову собственную котомку, но меня интересовал другой вопрос:

– А где я буду работать?

– Накорми тебя, размести, дай место для чародейства, – отвесили мне кривоватую усмешку. – Ты как будто настоящий артефактор!

– А бывают ненастоящие артефакторы? – ощетинилась я.

– Что ж, выбери себе любое место, – с издевкой она махнула рукой. – Стол здесь длинный.

Решив, что завтра утром подумаю о том, как выпутаться из дурацкой ситуации, я мотнула головой, изобразив небрежный поклон, и направилась к указанному женщиной месту. Она немедленно ушла. Я только успела бросить на кровать сумку, как из коридора донеслось испуганное восклицание:

– Господин Вудс, там же девушки!

Дверь стремительно раскрылась, и на пороге возник Кайден. Он обвел возбужденно зашушукавшуюся комнату ледяным взглядом и остановился на мне. Без сил я следила за тем, как широкими шагами мужчина пересек помещение. Не произнося ни слова, схватил меня за запястье и потащил к выходу.

– Мои вещи… – пискнула я.

– Проклятие!

Он развернулся, следом я, точно неповоротливый хвост питона. Кайден сдернул с кровати сумку и направился к выходу. Из коридора за ней неуклюжей вереницей оторопело следили лакей и надсмотрщица. Мы даже не вышли – вылетели из людской, словно там дурно пахло. Парочка мигом потеснилась, торопясь освободить дорогу. Кайден прошел несколько ярдов и резко затормозил, заставив остановиться и меня. Он повернулся к прислуге.

– Господин Вудс, ваш отец велел разместить, но не уточнил куда… – отвечая на молчаливый вопрос, заблеял старый лакей. – Не подселишь же ее к артефакторам. Они же мужчины.

– Поэтому вы поселили мага к прачкам?

– Простите.

– Почему вы извиняетесь передо мной, а не перед гостьей, – особо подчеркнул он, хотя наверняка слышал, что я в замке являлась заложницей.

– Простите, госпожа артефактор, – недобро глянул лакей.

Я неловко переминалась с ноги на ногу. Захотелось поскорее уйти из прачечной. Всегда считала, что начинать новое дело со скандала – дурная примета. Нельзя наживать врагов, даже не найдя союзников.

– Хорошо, – отрезал Кайден и снова заставил меня бежать следом. Как на поводке. В молчании мы поднялись по лестнице, пересекли площадь, нырнули под высокую арку, где сильно сквозило, и оказались перед настоящим дворцом.

– Добро пожаловать в Белый замок, – произнес он таким тоном, словно посылал меня к мелким демонам.

– К-куда? – не расслышала я.

– В мой дом, Валерия.

Проведя по бесконечным коридорам и анфиладам безмолвных, дорого обставленных комнат, он едва ли не впихнул меня в пустые покои. Хлопком пробудил на стенах живые светильники, загудевшие, словно газовые рожки.

Спальня оказалась небольшой. Видимо, предназначалась для не особо важных гостей, приезжавших в Белый замок с короткими визитами. Треть занимала большая кровать со столбиками, у изножья жался сундук для вещей. У стены стоял туалетный столик с тремя зеркальными створками, заключенными в резные рамы.

Кайден показал, что находилось за скромными белыми дверьми. За одной пряталась ниша для одежды, за другой была банная комната с ванной на когтистых лапах. К моей радости, в замке все-таки имелся нормальный ватерклозет.

– Будешь жить здесь, – коротко объявил Кай, бросил мою сумку на кровать и хотел уже уйти, но у порога развернулся. Он наступал так быстро, словно желал меня смять, и от неожиданности я попятилась. Уперлась спиной в столбик кровати. Последний шаг, и он приблизился почти вплотную.

Кайден сверлил меня злым взглядом, на лице ходили желваки. Он выглядел измотанным. Под глазами залегли глубокие бессонные тени, на подбородке темнела жесткая щетина. Как мне хотелось прикоснуться к тонкому колечку в уголке нижней губы! Но я, конечно, не решилась.

Мы молчали. В напряженной тишине пространство будто трещало от магических разрядов.

– Маленькая идиотка! – вдруг хрипловатым голосом со злостью процедил он.

Развернувшись на пятках, мужчина вышел и с шумом шарахнул дверью. От грохота светильники на стене рассыпались мелкими сияющими мотыльками, а я вжала голову в плечи. Не надо было иметь навыков дедукции, чтобы догадаться, что Кайден Николас Вудс пребывал в бешенстве из-за того, в какую дрянную историю мы с Роем умудрились влипнуть.

* * *

Я проснулась резко, будто кто-то хлопнул над ухом в ладоши. Открыла глаза и не сразу сообразила, где нахожусь и сколько времени. Часов в комнате не было. Ночью я не озадачилась тем, чтобы закрыть шторы, и в комнату струился прозрачный свет, словно старивший мебель и дорогую ткань на стенах. К утру тепло, накопленное в спальне за день, окончательно иссякло, а тонкое одеяло не спасало от лютого холода.

Почему же в Абрисе вечно было так холодно?

Смирившись с тем, что сон уже не вернется, поднялась. Из любопытства посмотрела в окно и почти ничего не увидела. Крепостную стену и внутренний двор затягивал густой молочный туман, словно Белый замок ночью переместился в междумирье.

Пока в ванну наливалась горячая вода, я проверила полку под раковиной, надеясь отыскать банные принадлежности, но ничего кроме полотенца и ополовиненной баночки с зубным порошком не имелось, да и те, похоже, оставил последний гость. Ужасно хотелось смыть дорожную пыль, кажется, въевшуюся в кожу, но пришлось просто помокнуть в горячей ванне. Может, не помылась, зато точно согрелась. Почистила зубы пальцем, больше рассыпав порошок, чем использовав по назначению.

Кое-как завернувшись в полотенце, на цыпочках я добралась до двери и остолбенела, обнаружив в комнате горничную в сером неприметном платье. Она сноровисто заправляла кровать и даже бровью не повела, когда в спальню ввалилась полуголая девица.

– Мне приказано проводить госпожу артефактора на завтрак, – объявила служанка сухим, как столетняя баранка, голосом с незнакомым акцентом и разгладила невидимую складочку на шелковом покрывале.

– А мне надо одеться, – намекнула я, что было бы неплохо остаться наедине с кроватью, зеркалом и отражением в нем.

– Конечно. – Она вышла, но, прежде чем тихонько закрыть дверь, все-таки бросила на меня короткий, но полный любопытства взгляд.

Есть хотелось до темноты в глазах, и собиралась я как лицеист, проспавший вступительный экзамен. Быстро, всполошенно, делая кучу совершенно ненужных движений. Путаясь в штанинах, натянула серые лосины. Не с первого раза справилась с пуговицами на рубашке. Пальцами расчесала спутанные грязные волосы и завязала их в хвост. Несколько прядей моментально выбились, но было не до красоты. Вообще, весь мой вид кричаще не соответствовал аристократическому замку. Лосины слишком обтягивали, рубашка почти не прикрывала бедра, и вместо туфель я была обута в босоножки. С другой стороны, повезло, что вообще смену одежды и белья прихватила.

– Пойдем? – вышла я в коридор.

Горничная протянула ключ и предложила:

– Закроете замок или зажжете запирающую руну?

Безусловно, руну, нанесенную в центре двери, было пробудить несложно, но проблема состояла в том, что абрисские ведуны не умели колдовать без стило в отличие от светлых магов. С непроницаемым видом я забрала ключ и два раза провернула в замочной скважине.

Служанка шла быстро, заставляя меня нестись едва ли не вприпрыжку, небрежно роняла объяснения, какую гостиную мы минули и возле чьего портрета не остановились. Складывалось впечатление, что она специально заостряла внимание на заметных предметах, словно ставила флажки, чтобы чужачка не заплутала, возвращаясь обратно. Если так, то усилия горничной пропали впустую, я запуталась и перестала различать богато обставленные гостиные сразу после третьего поворота.

– В замке просыпаются рано. Завтрак в семь утра, – объявила она.

– А сколько сейчас времени? У меня в комнате нет часов.

– Время завтрака, – последовал сдержанный ответ.

– Как тебя зовут? – резко спросила я.

От неожиданности горничная затормозила. Она испуганно глянула на меня, а потом опустила голову:

– Меня зовут Ирма, госпожа артефактор.

– Лерой. – Я протянула руку.

– У нас не принято… слугам…

– А у нас принято представляться, когда с кем-то знакомишься. – Я схватила ее холодную шершавую ладонь и крепко пожала. – Будем знакомы, Ирма. Тебя приставили следить за мной, так ведь? Тогда можно попросить принести в комнату щелок и мыльную пену для волос? Очень помыться по-человечески хочется.

Губы девушки были крепко сжаты, но уголки все-таки дернулись от едва сдерживаемой улыбки.

– К слову, я тут тоже вроде служанки, – вздохнула я, отпуская руку новой знакомой. – Только мне денег не платят.

До столовой мы дошли в молчании. Ирма открыла передо мной дверь в просторный зал с огромным камином и светлыми стенами. За длинным, сервированным для завтрака столом практически не осталось мест.

– Здесь проходят трапезы у артефакторов, алхимиков и знахарей. Слуги едят в другом здании.

– Угу.

Судя по всему, девушки в этой столовой тоже не ели, а только прислуживали. Мне придется завтракать, обедать и ужинать в огромном зале, полном мужиков. Приятного аппетита, тихоня Лерой.

– Спасибо, Ирма, – улыбнулась я хмурой проводнице, но только хотела отойти, как она меня остановила:

– Госпожа, скажите, запах какого мыльного щелока вам нравится? Лавандовый, яблочный…

– Запах того щелока, который тебе не придется самой варить, – перебила я горничную. И мне не показалось, она действительно снова едва-едва не улыбнулась.

Места в столовой были распределены давно, и новеньким приходилось пристраиваться абы куда. Я решительно шагала к свободному месту и делала вид, будто меня вовсе не беспокоило, что мужчины выразительно прекращали и жевать, и говорить, стоило пройти мимо.

– Отличная задница, – ухмыльнулся кто-то вслед.

– Не поперхнись от зависти, – сухо парировала я, хотя мысленно прокляла неприлично облегающие лосины, и скользнула на свободный стул.

Шустрая служанка поставила передо мной глубокую тарелку с молочной овсяной кашей и налила в чашку кофе, от запаха которого хотелось сморщиться. Однако ложка, только-только лежавшая на салфетке, испарилась.

– Это ты девочка-самоучка? – заставил меня повернуться сосед справа.

Он держал мою ложку и самодовольно ухмылялся. Четыре года учебы на артефакторном факультете показали мне, что мужчины порой сплетничали и злословили похуже женщин. А еще очень любили помериться длиной, величиной и идеальной формой всего, что можно было сравнить или измерить.

– Как твое имя, светлая феечка? – приставал он.

Сердце испуганно екнуло. Некоторое время я смотрела в темно-карие, похожие на переспелые вишни глаза насмешника и пыталась разгадать, не прячется ли за шутливым прозвищем тонкий намек на толстые обстоятельства. Но, похоже, сосед просто пытался самоутверждаться за счет девчонки. Я отвернулась и остановила проходившую мимо прислужницу:

– Принеси, пожалуйста, приборы.

– Я Питер, – не унимался парень, потом указал на взрослого мужчину, сидевшего напротив: – Вот он – Алек. Это Буз, а тот бородатый тип…

– Лерой! – перебила я перечисление имен. – Лерой Харрис. Теперь я могу поесть?

– Приятного аппетита, – ухмыльнулся он, протягивая ложку.

– Оставь себе. Не уверена, что ты ее не облизал.

Я дождалась, когда мне подадут чистые приборы, и принялась есть. Под перекрестьем чужих взглядов руки казались ужасно неловкими, а каша вставала в горле комом. Для человека, закаленного университетскими трапезами, я была слишком чувствительна к чужому вниманию.

Неожиданно столовая взбурлила, атмосфера как будто изменилась. Только-только народ спокойно разговаривал, как вдруг страшно напрягся. Не сдержав любопытства, я оглянулась и обнаружила приближавшегося Кайдена. В руке он держал металлический термос. Следовало отвернуться и продолжить завтрак, но я смотрела как завороженная. Хищная грация, расслабленные движения, холодный взгляд – абсолютно все заставляло меня цепенеть.

Не потрудившись поздороваться, он занял пустующее место рядом со мной. С непроницаемым видом забрал чашку с кофе и поставил термос. На металлическом боку артефакта поблескивала руна «тепло».

– Травяной чай, – коротко объявил нежданный гость.

– Спасибо, – пробормотала я и попыталась отвернуть крепко закрытую крышку.

– Давай помогу.

Кайден забрал термос и с легкостью открыл. Из сосуда, сохранявшего тепло или холод, в зависимости от того, какую руну пробуждали, шел ароматный, пахнущий мятой пар.

– Пей осторожно, – последовало предупреждение. – Он горячий.

Видимо, появление Кайдена в общей столовой было явлением редким, если не сказать единичным. Разговоры стали тише.

– Питер? – кивнул он достававшему меня парню. – Как продвигаются дела с моим заданием?

– Отлично, господин Вудс, – смешался тот, явно обезоруженный неожиданным вопросом. – Скоро все будет готово.

Кайден только кивнул и прихлебнул остывший кофе. Думаю, на вкус напиток был дрянным, вряд ли простых работников в замке потчевали чем-то особенным, но он даже не поморщился. Теперь под прицелом любопытных взглядов мы оказались вдвоем, и я могла поспорить, что уже днем по замку поползут грязные сплетни. Наверное, только личная метка, сверкающая у меня на лбу, могла бы определеннее сказать, что выскочка-самоучка находилась под крылом наследника клана. Или же была его любовницей.

И я совершенно не удивилась, когда стражи, появившиеся в столовой по мою душу, обратились именно к Каю:

– Господин наследник, главный артефактор хочет видеть девушку.

– Передайте, что мы будем через полчаса.

Но я уже поднялась, от поспешности уронив лежавшую на коленях салфетку.

– Сядь и доешь, – приказал он, кивнув на стул. – Не помню, чтобы Барнаби вообще просыпался в такую рань.

– Наелась уже.

– Ладно.

Он встал из-за стола с таким видом, словно присматривал за непослушным дитятей и порядком утомился от бесконечных капризов. Спорить на людях не стала. Чувствуя на себе взгляды окружающих, спокойно вышла из столовой, а когда дверь закрылась, то остановила Кайдена, подергав его за рукав (и впрямь как ребенок). Учитывая, что он был выше меня на целую голову, пришлось смотреть снизу вверх:

– Господин Вудс, вы с утра никуда не опаздываете?

Намеки он понимал без подробных объяснений.

– Не пожалеешь, госпожа артефактор? – В глазах светилась ирония. Было понятно, что бесплатный запас доброты подошел к концу и стоило хорошенько подумать, что я предложу в обмен на очередную услугу, а в том, что услуга потребуется, мы оба не сомневались.

– Я уже вполне взрослая девочка.

– Тогда удачи, вполне взрослая девочка, – усмехнулся Кайден уголком рта, кивнул охране и направился в противоположную сторону.

– Вас ждут, – напомнили охранники, думаю, меня не тащили под локотки только из-за наследника.

Кабинет главного артефактора оказался поистине огромным, а потому громоздкая темная мебель и тяжелые книжные шкафы, ломившиеся от фолиантов, выглядели уместными. В окна лился утренний прозрачный свет, отчего помещение казалось наполненным воздухом. Магия любила свободные пространства, высокие потолки и тишину, а в кабинете было тихо, несмотря на то что, помимо мужчины средних лет, сидевшего за дубовым письменным столом, меня ждали еще пять человек. Одним из них оказался Питер. Похоже, он знал дорогу к главному артефактору покороче.

– Проходи, – велел мне хозяин кабинета и указал на стул с высокой спинкой посреди комнаты. Не пререкаясь, я села.

На краю стола на подставке стояла такая же сфера, как та, что была разобрана в доме у Роя. Складывалось впечатление, будто я попала на собеседование в университете и меня собирались экзаменовать придирчивые профессора.

– Значит, тебя зовут Лерой Харрис? – вымолвил Барнаби. Внешности он был неприметной: худое лицо, глубокие носогубные складки, кустистые брови и темные ледяные глаза – мимо такого пройдешь в толпе и не заметишь. В руках он с нарочитой небрежностью вертел мое стило.

– Как обращаться к вам? – ответила я вопросом на вопрос и сделала вид, будто не заметила недовольства зрителей.

– Господин главный артефактор. Говорят, что ты сама научилась создавать темную магию?

Я пожала плечами. Вопрос был риторическим и являлся простой прелюдией.

– Вскрой, – бросил он, кивнув в сторону сферы.

– Не хочу.

Это стоило сказать хотя бы для того, чтобы увидеть, как на секунду от возмущения у противника приоткрылся рот. Мы оба понимали, что у него не было права мне приказывать.

Я встала со стула:

– Если на этом все, то верните стило, мне надо работать.

– В этом замке собрались лучшие артефакторы северных долин, – нехорошо усмехнулся Барнаби и махнул рукой в сторону несколько оторопевших свидетелей скандального разговора. – Как я могу оскорбить гениев магии, допустив в свою мастерскую дилетанта?

Между нами повисло долгое молчание.

– Иди, – небрежно отослал он меня взмахом руки. Стало ясно, что после столь оглушительной дерзости двери артефакторной сокровищницы Вудсов передо мной навсегда закрылись.

– Сорок шесть, – назвала я точное количество рун, использованных в изготовлении поводка, привязавшего Роя к дому.

У Барнаби вытянулось лицо, ведь человек, ничего не смыслящий в артефакторике, да и смыслящий вообще-то тоже, не всегда мог определить в мешанине знаков их точное количество.

– Но было достаточно нанести двенадцать, – продолжила я с непроницаемым видом, хотя в другое время никогда в жизни не позволила бы себе обсуждать ошибки в чужой магии. – Лишние руны выжигают, когда пытаются пустить пыль в глаза заказчику. Люди, несведущие в колдовстве, почему-то считают, чем путанее руническая вязь, тем сильнее артефакт. Но я все равно впечатлена! От переизбытка магии в доме должен был трещать воздух, а мебель бить разрядами, но ничего не чувствовалось.

Тишина в кабинете стала звенящей.

– Теперь я могу вернуть свое стило? – протянула я раскрытую ладонь, намекая, что шагу не ступлю, чтобы забрать инструмент. – Или все-таки вскрыть сферу? Я готова потратить пять минут и поделиться некоторыми наблюдениями.

Не представляю, что бы я делала, если бы противник согласился, но он побоялся очередной порции неприятных открытий, озвученных перед подчиненными, и процедил:

– Не стоит.

С кислой миной Барнаби кивнул, подзывая к себе Питера, и всучил ему стило, мол, передай полоумной девице.

– Если вам что-то понадобится для работы, обращайтесь к Питеру. Он мой личный помощник.

Не знаю, было ли хорошим или плохим знаком то, что он вдруг перешел на официоз.

– Благодарю, – едва заметно поклонилась я и немедленно забрала стило у Питера.

– Слышал о вашей сделке с правителем Вудсом, – вдруг произнес главный артефактор. – В отличие от меня он благоволит к дерзким выскочкам, госпожа Харрис, но не забывайте, в чьей мастерской вы будете обитать.

– Я по-прежнему планирую через три седмицы вернуться домой, – намекнула я на то, что не собираюсь ни шпионить, ни трепать языком. – Благодарю за стило. Оно мне дорого.

– Работайте с пользой, – отослал он меня коротким кивком и приказал Питеру: – Покажи ей башню.

Мы с помощником оба не горели желанием тратить время на экскурсию, но не посмели спорить. Отвесив вежливые поклоны, вышли из кабинета. По коридорам петляли в гробовом молчании. Удивительно, но я стала замечать знакомые предметы и узнавать гостиные. Наконец мы вышли к переходу, похожему на закрытый, перекинутый через площадь мост, соединявший башню с большим дворцом.

– Никто никогда не говорил с Барнаби в таком тоне, – вдруг вымолвил Питер.

– Самодурам не перечат те, кто боится вылететь со службы, – разглядывая аккуратно стриженный затылок парня, пояснила я. – А я здесь не ради хорошего реноме.

– Ну конечно же! – Он бросил насмешливый взгляд через плечо. – Можно ни о чем не волноваться, если к тебе благоволит наследник, правда?

Страницы: «« 12345678 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

Младшему брату Лилиан Брукс требуется дорогостоящая операция. Но где достать столько денег, когда ты...
Судебно-медицинский эксперт Алексей Решетун (более известный как жж-блогер mossudmed) знаком со смер...
Граф Алайстер исполнил свое обещание: вернул меня в привычный мир. Здесь я счастлива и свободна. По ...
АЛЕКСМеня не случайно называли Леди Акулой: я привыкла выигрывать дела, за которые бралась. Моя жизн...
Желание найти смысл жизни и выполнить свою миссию возникает у людей, вступающих на Путь духовного ра...
Когда мы впервые встретились, я ничего не знала о нем. Даже его имени. Этот невероятный мужчина всег...